Сказать, что тут началось настоящее светопреставление – значит, ничего не сказать. И всё же, когда трое бесцеремонно вторгшихся женщин завопили, а дворецкий стал прогонять их, Саймон оставался удивительно спокойным. Лилиан вырвалась и принялась судорожно оправлять юбки.
Хотя всё происходящее могло бы показаться Саймону жуткой катастрофой, и он ожидал, что пол под ним вот-вот разверзнется и поглотит его, ничего подобного не произошло. Вместо этого Саймон попросту подтянул спущенные панталоны, застегнул их и обернулся к нарушительницам спокойствия.
– Кто-нибудь слышал стук в дверь? – поинтересовался он, вопросительно кивнув головой дворецкому Вейлу. Потом наклонился, поднял с пола рубаху и преспокойно надел её.
– Простите, ваша светлость. Эти дамы настаивали на немедленной встречи с вами, – ответил дворецкий, медленно приходя в себя от увиденного. Тем временем Лилиан успела одеться должным образом, хотя ещё не повернулась лицом к собравшимся. Девушка продолжала упорно смотреть в окно, словно её неподвижность могла заставить присутствующих позабыть о ней.
Лилиан сейчас оказалась в весьма унизительном положении. Вот что по-настоящему тревожило Саймона в этой, казавшейся невероятной, ситуации.
– Я понял, Вейл. Ступайте.
Он повернулся к трём дамам, узнав в них маркизу Пиддлфорд, графиню Ковингтон и виконтессу Роджерс. Все трое были жуткими сплетницами и появились в доме, явно намереваясь женить его на одной из своих дочерей.
– Как видите, леди, вы помешали моей личной беседе с невестой.
Его слова заставили Лилиан немедленно обернуться к нему. Она смотрела на него расширившимися испуганными глазами, рот у неё приоткрылся, но девушка, по-видимому, не смогла вымолвить ничего членораздельного. Мельком взглянув на неё, Саймон тут же вернулся к насущным проблемам.
Как ни странно, но три женщины в шоке смотрели на Лилиан, не пытаясь скрыть презрение, граничащее с ужасом, и лишившись дара речи. Это было такое необычное зрелище, что Саймон некоторое время посчитал возможным насладиться этим моментом.
И именно этой минуты хватило маркизе Пиддлфорд, чтобы очнуться раньше других.
– Вы женитесь на этой серенькой мышке? – качая головой, произнесла она.
Саймон кивнул.
– Безусловно, миледи. Я полагаю, вы хотели поздравить нас в связи с этим счастливым событием.
Некоторое время два собеседника смотрели друг на друга, молча и пристально. Наконец, маркиза выдавила из себя едва заметный кивок.
– Поздравляю вас, ваша светлость, – удалось ей процедить сквозь стиснутые зубы. – И вас, мисс Мэйхью.
Графиня Ковингтон последовала примеру подруги, но вот виконтесса Роджерс не смогла совладать с нервами. Она ринулась в атаку.
– Зачем было попусту тратить наше время и приглашать сюда? Мы могли бы принять приглашения и на другие приёмы. Так нет же, ваша светлость, вы бессовестно играли нашими дочерьми! – гневно бросила она, не обращая внимания на своих подруг, которые махали руками и что-то просили шёпотом, безуспешно пытаясь её успокоить.
Саймон изогнул бровь.
– Я собрал здесь множество леди, чтобы понять, кто из них подходит мне в супруги. Несмотря на то, что все присутствующие особы женского пола оказались более чем очаровательны, моим вниманием всецело завладела мисс Мэйхью. В моих поступках не было обмана, миледи, и я не собирался играть приглашенными леди. До приезда сюда мисс Мэйхью, я никогда не встречался с ней, если вы на это намекаете.
– Я намекаю на то, что вы, в конце концов, выбрали женщину намного ниже вас по своему положению и ради чего? – Лицо виконтессы приобрело ярко-красный оттенок. – Всё потому, что она охотно согласилась раздвинуть перед вами ноги?
Саймон шагнул вперед, предостерегающе выставив палец.
– Выбирайте выражения, леди Роджерс! Вы порочите мою будущую супругу. Сомневаюсь, что в дальнейшем вы захотите лишиться нашего с ней общества.
Леди Роджерс поджала губы, и на некоторое время в комнате воцарилась тишина. Затем она круто развернулась на своих каблуках и промаршировала прочь. Её спутницы последовали за ней на некотором расстоянии.
Глубоко вздохнув, Саймон взглянул на Лилиан. Слегка приподняв руки, она смотрела на него и непроизвольно раскачивалась из стороны в сторону. Полубезумный взгляд и раскрытый рот, из которого, однако, не вылетало ни единого звука, как нельзя лучше характеризовали её состояние.
– Ну, что же, не пройдет и двадцати минут, как об этих новостях услышат все гости, – задумчиво произнес герцог, склонив голову и внимательно вглядываясь в лицо Лилиан. То, что он увидел, несколько встревожило Саймона. – И с какой стати эти склочницы проснулись так рано?
Вместо ответа Лилиан шагнула вперед.
– Зачем? Зачем ты это сделал? – спросила она побелевшими, дрожащими губами.
– Зачем вступился? – откликнулся Саймон. – Потому, что никто не смеет говорить о тебе подобные вещи. Никогда. Я не позволю этого.
– Нет, – ответила Лилиан, и теперь в её голосе появились истерические нотки. – Я не об этом. Зачем ты сказал, что мы собираемся пожениться?
Он шагнул к ней и взял её похолодевшие ладони в свои руки, согревая их своим теплом. Саймон улыбнулся, надеясь таким образом ободрить и успокоить Лилиан.
– Затем, дорогая моя, что мы с тобой скомпрометированы наихудшим образом в присутствии трёх самых отъявленных сплетниц лондонского высшего света. У нас остался единственных выход – пожениться, и я рассудил, что ущерб можно уменьшить, если намекнуть, что мы уже пришли к согласию.
Лилиан вырвала руки и уставилась на Саймона, а затем, не торопясь, внимательно осмотрела комнату: кучи документов и груды бумаг. Девушка покачала головой.
– Я не могу выйти за тебя. Я не имею права на это.
Он нахмурился.
– Это из-за того, что сделал мой отец?
Лилиан невесело рассмеялась. Как-то резко и исступленно.
– Саймон, ты же сам говорил мне, что я нужна тебе только лишь в качестве любовницы.
Он покачал головой.
– То предложение – совсем другое дело. Если бы ты поехала в Лондон, и я стал бы тебя содержать, пока мы продолжали любовную связь, я не повёл бы себя столь неосмотрительно. Я бы не допустил слухов. А после нашего расставания, ты могла бы выйти за кого-нибудь замуж или, по крайней мере, устроить жизнь по своему усмотрению. Теперь же…
Она смотрела на него и, кажется, начинала до конца осознавать последствия случившегося. Лилиан несколько раз моргнула.
– Теперь это невозможно.
– Совершенно верно.
Она гордо вскинула голову.
– Значит, ты пытался спасти меня. А в результате, чтобы восстановить мою репутацию, ты теперь вынужден вступить в неравный брак.
Саймон ухватил её за руку и притянул чуть ближе к себе.
– Я женюсь на тебе не поэтому. – Едва выговорив это, он понял, что сказал правду. – Я думаю… – Саймон запнулся, осторожно подбирая слова. – Думаю, что я бы сам навязал себя тебе в качестве мужа. Мне хотелось попасть в безвыходное положение, когда от брака уже не отвертеться. Сегодня, пока мы занимались любовью, я не принял кое-каких мер.
Лилиан вытаращила глаза.
– Ты сделал это нарочно?
Он пожал плечами.
– Нет, но думаю, часть меня очень этого хотела. Появление ребёнка изменит всё. Даже если бы нас не застали, я бы всё равно попросил твоей руки.
Лилиан покачала головой.
– Но, Саймон, ты не обязан это делать. Ты мог бы…
– Поступить как мой отец? – перебил он девушку, презирая себя за прозвучавшую в голосе горечь.
Довольно долго Лилиан внимательно смотрела на него, потом покачала головой.
– Ты совсем не похож на него.
– Значит, ты понимаешь, что я бы не смог оставить ребёнка без своей поддержки, если остаётся хоть ничтожный шанс на то, что ты забеременела. – Саймон сделал глубокий вздох. – И даже более того…
Лилиан на секунду закрыла глаза, и страх, время от времени мелькавший на её лице, с тех пор как их бесцеремонно прервали, немного отпустил её.
– Более?
Он кивнул.
– Лилиан… с той самой минуты, как мы встретились, мы почувствовали взаимное притяжение.
Она замялась, но потом склонила голову, соглашаясь с ним.
Его губы дрогнули в еле сдерживаемой улыбке.
– Как радостно ты это подтверждаешь, – поддразнил её Саймон. К его удовольствию Лилиан всё-таки мягко улыбнулась. И в эту секунду он понял, что всё будет хорошо, даже если и не сразу всё сложится удачно.
– Ей-богу, я действительно старался присмотреться к другим женщинам, приехавшим сюда. Старался увлечься ими, но, по-моему, они пустышки. И, когда я представил, как меня прикуют к одной из них, я понял, что моя жизнь станет такой же пустой. А с тобой всё совсем иначе.
Лилиан снова моргнула. На сей раз слёзы искрились в изменчивых глубинах её прекрасных глаз, которые стали тёмными, невероятно карими, и, казалось, уже не изменят своего оттенка.
– Я почувствовал непреодолимую связь с тобой. И это изменило для меня почти всё. Я старался приуменьшить свои чувства, пытался убедить себя, что, если ты станешь спать со мной, станешь моей любовницей, этого будет достаточно. Но теперь я уверен, что этого мало.
– Саймон, нас подстерегают столько проблем, – прошептала Лилиан. – Возможно даже такие, с которыми ты ещё ни разу не сталкивался.
Саймон нахмурил брови.
– Ты имеешь в виду сплетни, вызванные этим инцидентом? Что ж, в таком случае мы не станем ждать оглашения в церкви. Я раздобуду у архиепископа Кентерберийского специальное разрешение на венчание, так что мы сможем пожениться сразу же по приезде в Лондон.
– Не совсем… – начала было Лилиан, но он перебил её взмахом руки.
– Ты имеешь в виду своё прошлое? Да пошли все эти сплетники ко всем чертям! Если вся эта ситуация с моим отцом чему-то меня и научила, так это тому, что даже у самых «безупречных» людей имеются тайны. Те, кто судачит о тебе, скорее всего, пытаются спрятать подальше от других свои собственные скелеты.
– Ты даже не представляешь, как много для меня значат твои слова, – покачала головой девушка. – Но мне нужно тебе сказать, что…
Саймон накрыл пальцами её губы.
– Ничего не говори. Нам придётся это сделать. Я не даю тебе лживых обещаний. Никто из нас не питает любви друг к другу, но со временем это чувство, быть может, появится. Я действительно думаю, что мы могли бы обрести счастье.
Склонившись к Лилиан, Саймон обнял её и запечатлел на девичьих губах нежный поцелуй. Он почувствовал, как она оцепенела, попыталась слегка воспротивиться его ласке, но вскоре обмякла и сдалась. Обвив руками его шею, Лилиан призывно раздвинула губы. Она отвечала ему «да» своим телом, хотя и не могла выразить это словами.
А Саймон почувствовал, как на него снизошло глубочайшее спокойствие.
* * *
Саймон вышел в холл, закрыл за собой дверь и застонал. С того самого утра он вытерпел визит каждой разгневанной мамаши и компаньонки, которые обрушились на его голову неделю назад. На него и кричали, перед ним и плакали, и едва он смог избежать двух дуэлей. Теперь у него раскалывалась голова, а стиснутые челюсти нещадно ныли.
Как же он хотел сейчас стакан бренди и горячую ванну. Но более всего он жаждал Лилиан, и был бы счастлив, если бы ему удалось уговорить её составить ему компанию.
Саймон распахнул дверь в библиотеку, намереваясь застать здесь девушку, но застыл на месте, едва ступив внутрь и заметив сидящих вместе у зажжённого камина Риса и Энн. Когда Саймон вошёл, лицо его лучшего друга осталось суровым, однако Энн приветствовала его искренней улыбкой.
– Здравствуйте, – сказал Саймон, закрывая за собой дверь. – Я и не знал, что вы меня ждёте здесь.
Поскольку ни один из них не отреагировал, он повернул голову и пронзил Риса острым взглядом.
– Вы ведь ждали меня?
Энн встала со своего места и, протянув руки, направилась к Саймону через всю комнату. Добравшись до него, девушка расцеловала его в обе щеки.
– Конечно, мы ждали вас, дорогой Саймон. Мы хотели поздравить вас с помолвкой.
– Энн, – одёрнул её Рис. Услышав его резкий голос, девушка поморщилась, и обернулась к жениху.
– Только не осложняй ситуацию ещё больше, – тихо попросила она. – Ведь Саймон твой лучший друг.
Внезапно Рис вскочил на ноги.
– Поэтому я не останусь в стороне, не предложив свою помощь, и не допущу этой пародии на брак. – С явным намеком во взгляде Рис подошел к Саймону. – Ты не обязан этого делать, – тихо добавил он.
Саймон улыбнулся.
– А я сделаю. – Он похлопал Риса по плечу. – И убегать от ситуации вовсе не желаю, хотя и благодарен тебе за предложенную помощь. Я понимаю, оно сделано из добрых побуждений, но надеюсь, ты никогда больше не повторишь подобных слов.
Рис выгнул брови.
– В самом деле?
Энн подошла поближе.
– Посмотри на него, Уэверли! Не думаю, что он говорит это из чувства долга. Хватит давить на него.
Рис поджал губы, но Саймон успел заметить промелькнувшее на его лице смирение.
– Благодарю, – тихо сказал он, с симпатией глядя на Энн.
Рис покачал головой, словно не мог поверить в происходящее, а потом заявил:
– Ты ведь знаешь, что мы с Энн уезжаем сегодня днем, как первоначально и планировали.
– Ах, да, – ответил Саймон, благодарный за напоминание, поскольку успел позабыть об этом факте. – Свадьба же совсем скоро. Кто бы мог подумать, что я могу обогнать тебя по пути к алтарю?
Энн улыбнулась.
– Вы поженитесь сразу же по возвращению в город?
– Мы принесём обеты, как только мне удастся заполучить специальную лицензию, – кивнул Саймон.
Рис немного смягчился.
– Если тебе нужна моя помощь, мы могли бы ещё немного задержаться здесь.
– Боже мой, нет! – рассмеялся Саймон. – У меня даже и в мыслях не было тебя задерживать – у тебя столько дел. Когда мы приедем в Лондон, я пришлю тебе весточку. Может быть, ты станешь моим шафером, так же, как и я надеюсь быть твоим шафером на вашем с Энн венчании.
Рис склонил голову, словно не допускал даже и мысли о том, что для этой роли выберут кого-то другого.
– Ты же знаешь, что буду.
Саймон улыбнулся. Вот тебе и закоренелый сноб!
– Если мы не хотим по отъезду смешаться с толпой подавленных неудачей дебютанток, нам надо поторапливаться, – вздохнул Рис.
Он направился к двери, но Энн ненадолго задержалась. Она стиснула ладони Саймона.
– Желаю счастья, – прошептала девушка, уверенная, что Рис её не слышит. – Нам так редко выпадает возможность полюбить по-настоящему. Ты заслужил её.
Она отпустила его руку и отвернулась, однако Саймон всё же успел заметить печаль на её обращённом к жениху лице. И именно в этот момент Саймона внезапно понял: да ведь Энн влюблена в его друга, в человека, помешанного на идее женитьбы ради сохранения сословных стандартов и иерархии, а не ради чувства.
Когда они ушли, Саймон нахмурился. Он не предполагал, что его так расстроит расставание с Рисом и Энн, однако их уход оставил у него на душе тоскливый осадок. И он решил последовать совету Энн и попытаться устроить свое счастье с тем будущим, что давала ему судьба.
* * *
Из окна Лилиан наблюдала, как по подъездной дорожке одна за другой отъезжали кареты гостей. С ума сойти! Из-за неё приём у Саймона не только закончился скандалом и раньше времени, ко всему прочему она испортила его репутацию. О своей собственной можно было и не вспоминать! Она теперь держалась на тоненькой ниточке. И всё же, мысли о браке с этим мужчиной наполняли девушку вовсе не ужасом. Лилиан испытывала чувство вины, хотя и прятала его в тайниках своей души, ибо Саймон ещё не успел узнать правду об истинных причинах её появления в этом доме.
И всё же, когда девушка представляла себе их с Саймоном совместную жизнь… В сознании на первый план выходило восхитительное наслаждение. Безмятежное счастье. Однако она изо всех старалась отогнать от себя эту мысль.
Чему тут радоваться?!
– Жуткая неразбериха, – заметила Габби, входя в комнату.
Лилиан обернулась и с большим трудом сдержала порыв обнять подругу, напомнившую ей о сложившейся ситуации. Она не имела права испытывать радость. Нужно взглянуть правде в глаза.
– Да, – подозрительно тихо согласилась Лилиан. – Это не входило в мои намерения.
Габби удивленно распахнула глаза.
– Ну, уж будем надеяться, что не входило, Лилиан! Мне хотелось бы верить, что ты не способна на подобное вероломство, на такую двуличность. Надо же, соблазнить мужчину, которого ты поклялась уничтожить! Выйти за него замуж, чтобы подобраться к секретам, которые ему даже не принадлежат!
У Лилиан открылся рот от изумления, когда, наконец, поняла, что Габби её вовсе не поддерживала, а, наоборот, задавала ей вопрос, интересовалась: действительно ли она поступила так намеренно?
– Не надо думать обо мне так низко, – взмолилась Лилиан, схватив Габби за руки. – Пожалуйста, ты же едва ли не единственная моя подруга, и я не могу допустить, чтобы у тебя сложилось подобное мнение обо мне. Сегодня я приняла решение… я не стану мстить.
Габби замолчала и внимательно посмотрела на Лилиан.
– Потому, что ты выходишь за него замуж?
Лилиан покачала головой.
– Нет. Мое решение было принято задолго до этих событий. Ты, подружка, с самого начала была права. Мне следовало прислушаться к тебе.
На лице Габби промелькнула торжествующая улыбка.
Лилиан же, напротив, выглядела абсолютно серьёзной.
– Я сегодня разговаривала с ним и намного лучше поняла, что по-настоящему представляет собой Саймон. Я осознала, что не смогу заставить его расплачиваться за чужие грехи. По крайней мере, не хочу доставлять ему новых неприятностей. Ничего хорошего это нам не сулит, да и прошлое уже ничем не изменишь.
– Я так рада, – Габби взяла подругу за руку. – Но, Лилиан ты… полагаешь, что будешь счастлива?
Лилиан похолодела.
– Не знаю. Но так надеюсь, что всё именно так и сложится. Однако я всё ещё страшусь будущего. Одно дело – скрывать свои истинные намерения, когда собираешься расстаться с человеком через несколько дней и никогда больше не встречаться. Но теперь я стану его женой. Я просто обязана рассказать Саймону, открыться ему, зачем в действительности приехала сюда. Если я этого не сделаю, правда будет висеть над нами словно дамоклов меч, влияя на наши поступки и слова. А когда всё раскроется, станет ещё хуже.
Выражение лица Габби смягчилось, она обняла подругу. Довольно долго девушки стояли, не размыкая объятий. Лилиан вздохнула.
– Габби, как мне быть?
Та отстранилась и отошла к окну.
– Внизу я случайно услышала, как вдовствующая герцогиня разговаривает с моей тётушкой.
Лилиан вздрогнула.
– Она, должно быть, жаждет моей крови.
– Она не слишком-то довольна, можешь мне поверить, – зловеще кивнув головой, ответила Габби. – Но что она может поделать после такой огласки? По всей видимости мы останемся здесь до тех пор, пока Саймон не получит специальную лицензию. На это может уйти несколько дней. После этого мы все вместе поедем в Лондон, и там состоится свадьба. Кажется, все Биллингемы венчались в одной и той же церкви, и леди Биллингем не хочет менять традицию, опасаясь ещё больших пересудов.
Лилиан задрожала и безвольно опустилась в ближайшее кресло.
– Всё, что ты мне поведала – просто замечательно, но я спрашивала не об этом.
Габби печально улыбнулась.
– Я понимаю. Но, если уж вы столь поспешно женитесь, может, не стоит торопиться и рассказывать Саймону правду? Судя по твоим рассказам, ему приходится несладко, а в довершение ещё скандал с твоей помолвкой. В своё время ты сможешь преподнести ему правду в более выгодном свете.
Лилиан задумалась над предложением подруги, которое давало ей небольшую передышку. Она могла бы раскрыть правду чуть позже, возможно даже смогла бы изыскать способ, как сделать это с наименьшими потерями.
– Пожалуй, ты права. Отсрочка в несколько недель ситуацию ведь не ухудшит?
Габби кивнула, однако Лилиан заметила неуверенность в её взгляде, хотя и сама-то уверенности не чувствовала, так что решила проигнорировать это.
– Что ж, мне нужно спуститься вниз. Бедная моя тётушка! Все эти события её совсем доконали, и мне следует успокоить её немного.
Лилиан кивнула, провожая взглядом покидающую спальню подругу. Оставшись одна, девушка обернулась, чтобы посмотреться в зеркало, и горестно вздохнула. Она крайне устала и выглядела совсем изможденной.
– Столько лжи, – прошептала Лилиан. – Тайны, тайны… И мои, и его отца… Может ли брак, построенный на подобном фундаменте, выдержать испытание временем?
Ответа она не знала, но впервые поняла, что если бы дело касалось только её, ей бы очень хотелось, чтобы так оно и было. Лилиан желала этого брака так отчаянно и страстно, что это даже пугало.