Альберт стоял под душем почти час. Он ласкал свое тело горячими струями воды. Приятное прикосновение водяных струй. Они смывали грязь последних дней. Альберт, закрыв глаза, блаженно поворачивался — стараясь прогреть все тело. Мысли крутились в голове неприятным винегретом.

Егорова. Странный и загадочный персонаж последних дней. Приглашение на встречу с Борцем слишком неубедительно. Как вообще вышли на эту Егорову — если она из Иркутска. Воры не поленились заказать дорогого адвоката из соседнего города. Да действительно игра идет на большую сумму.

Но почему так назначена встреча. Борц, судя по записке, и информации — которую ему передала адвокат — его не ждет. Нет. Надо позвонить Лютику. Надо найти его. Надо спросить — что они от него хотят. Ведь они договаривались, что он сам даст им ответ — будет ли он помогать ворам в борьбе с Борцем. Поспешили? Нет. Не похоже. Они увидели форс-мажорные обстоятельства и решили не упускать момента. Альберт в ловушке. Он главный подозреваемый у прокуратуры. Но и тут они слегка просчитались. Воропаева. Вот главный козырь. Она как не крути — на его стороне. Она понимает — Альберт никого не убивал.

Альберт вышел из душа и закутавшись в полотенце — мокрый прошел на кухню. Достав из холодильника бутылку водки — выпил целый стакан. После водных процедур расслабленное тело — алкоголь окутал почти мгновенно. На душе стало легче. Альберт, вдруг почувствовал — что хочет есть. Но, повторно открыв холодильник — обнаружил. Что корме плавленого сырка и куска засохшей копченой колбасы у него из съестного ничего нет.

Откусив сыр, Альберт прожевал кусок. Налил себе еще водки. Вторая доза была ударной. Земский сильно захмелел. Шатаясь, он прошел в коридор и снял трубку с телефона. Набрал номер Воропаевой. Длинные гудки в трубке уныло говорили, что Елены нет на рабочем месте.

— Черт! Ленка! Тебя нет в тот момент — когда я готов сказать тебе важную информацию!

Альберт воткнул трубку в гнездо телефона и прошел в комнату. Плюхнувшись на диван, он закрыл глаза. Голова кружилась от водки.

«Лютик. Лютик — встретится нужно с ним обязательно» — навязчиво крутилась мысль в голове.

В этот момент настойчиво прозвенел дверной звонок. Противная трель резанула тишину. Альберт, вздрогнул. Посмотрев на свое голое тело — завернутое в полотенце, хмыкнул.

Звонок не переставая — трезвонил. Прихожая наполнилась его настырными сигналами. Земский шатаясь — подошел к двери. Не глядя в глазок, распахнул. На пороге стояла Воропаева и Хвалько. Они удивленно смотрели на Альберта. Когда первое оцепенение прошло, Елена лукаво сказала:

— Надеюсь, ты один дома в таком виде?

Альберт, покосился на полотенце, обвернутое вокруг талии и, махнув рукой — отступил:

— Входите? Надеюсь, вы меня не арестовывать пришли? А то я только помылся и не хочу опять в камеру!

Воропаева и Хвалько по деловому зашли в квартиру. Елена, словно хозяйка — прошла по комнатам. Убедившись — что Земский дома один разделась. Альберт, прошел в спальню и натянув брюки и футболку вернулся в зал. Хвалько сидел, одетый, на диване и пристально смотрел на Альберта.

— Ты бы хоть разулся! А то у меня уборщиц нет. Кто потом после тебя пол мыть будет? — с укоризной сказал ему Земский и плюхнулся рядом на диван.

— Помоешь. От тебя не убудет! — зло буркнул Хвалько и полез во внутренний карман.

— Что там? У тебя санкция на обыск? Так нет у меня ничего. Оружие и наркотиков не держу! Если конечно вы не подкинули! Ленка ты где? — крикнул Альберт в коридор.

Воропаева возилась на кухне. Было слышно бряцанье посуды.

— Сейчас я! Хоть чай поставлю! — ответила Воропаева.

— На вот посмотри! Может, скажешь что! — Хвалько сунул под нос Альберту листок бумаги.

Земский развернул его. Это была оперативная ориентировка. На листе две фотографии плохого качества. Что — то внизу написано мелким шрифтом.

— Знаком с этим человеком? Видел его, когда ни будь? — Хвалько ткнул в фото пальцем.

Альберт внимательно рассмотрел изображение. На него глядел — худощавый человек с короткой стрижкой. Глубоко посаженные глаза. Нос тонкий и длинный. Тонкие губы. Выражение злое.

Альберт прищурился и помотал головой.

— Нет вроде. Рожа страшная, но не знаю. А кто это?

— Это Самохвалов.

— Кто?

— Самохвалов. Семен Викторович. Бывший капитан милиции. Старший оперуполномоченный отдела по расследованию убийств и бандитизма краевого УВД, единственный кто бы мог нас заинтересовать. Вот. Посмотри получше — если морда, не знакомая — то уже хуже. Где его теперь искать — не знаем. Он отсидел пять лет на ментовской зоне. Его осудили за жестокость при расследовании. Избивал и издевался над задержанными. Правда, как опер был толковый. Хватка у него будь — здоров. Реакция мгновенная. Владеет всеми навыками оперативной работы. Хорошо обращается с оружием. По оперативной информации после одсидки — запросто мог стать наемным киллером. Но пока, таких данных нет. Исчез из поля зрения — сразу после зоны. Кличка — леший. Сорок лет. Женат не был. Семьи нет. Мать и отец умерли. Вот посмотри лучше. Может он и есть — тот Самохвалов? Ну, из списка?

Альберт протянул ему листок с ориентировкой назад и пожал плечами.

— Да откуда мне знать? Это вы должны выяснять. У меня, кроме фамилии то и нет ничего.

В комнату зашла Елена. Она принесла на подносе три чашки чая.

— Нет больше ничего. В его холодильнике — мышь повесилась, — виновато сказала она.

Альберт улыбнулся:

— Последний кусок колбасы я использовал в качестве закуски десять минут назад…

— Да видно. Нажрался уже. Когда успел?

— Хм, что — что, а водка у меня есть постоянно! — самодовольно ответил Альберт и погладил рукой живот.

— Слушай, Земский — перестань пить! Хватит! Ты в таком положении, а пьешь! — Воропаева гневно посмотрела на Альберта.

Хвалько тяжело вздохнул и посмотрев, на фотографию Самохвалова печально произнес.

— Да, Елена Петровна. Дело наше придется расследовать без него. Толку от него не будет. Да и не договаривает он нам многое. Мы к нему и так и сяк…

— Ага! За решетку меня — это ваше доверие? Сам то понял — чего сказал? — обиделся Альберт. — Сунул мне фото, какого то мента и думаешь — уже дело раскрыл? — Альберт покосился на фотографию.

И вдруг его словно ударили по голове. Альберт, вздрогнул и вырвал бумагу из рук Хвалько. Внимательно уставившись на фотографию Самохвалова, он еще раз всмотрелся в его изображение.

— Слушайте так это тот тип, которого я встретил в подъезде!

Хвалько и Воропаева насторожились. Игорь поставил чашку с чаем на столик:

— В каком подъезде?

— Ну, когда Веру Злобину убили. Помните? Я же говорил вам — что столкнулся с мрачным типом в подъезде — когда за спиртным ходил. Он тогда чуть обе бутылки из рук у меня не выбил. Толкнул меня и выскочил. Я тогда вам говорил. Вы еще посмеялись надо мной. Мол, если каждого человека в спортивной шапочке под убийцу списывать — то пол города под описание попадет!

Хвалько и Воропаева переглянулись. Елена тревожно спросила:

— Ты точно ничего не путаешь?

— Да нет! На нем была одета спортивная шапка. Куртка. Нос крючком. Глаза светло голубые! Он. Это точно он!

— Так! Вот дела! Уже ближе. Значит, Самохвалов говоришь. Интересно! — Хвалько достал сигареты и закурил.

— Если Самохвалов крутился в подъезде в момент убийства, значит, он мог быть причастен к убийству Злобиной, — загадочно сказала Лена. — И тогда еще одно обстоятельство сходится.

— Какое, еще? — подозрительно спросил Альберт.

Он даже протрезвел за эти минуты от напряжения и возбуждения.

— Хм, видишь ли, мы не хотели тебе говорить — если бы ты не опознал Самохвалова, но его — вроде как видели в компании с Тосиком.

— С каким еще Тосиком?

— Анатолий Бурый. Помнишь — я тебе говорила на кладбище. Анатолий Владимирович Бурый — тридцать три года от роду. Его тело нашли рядом с трупом твоего брата. По показаниям экспертизы — Сергей перед смертью умудрился пропороть брюхо этому борову.

— Ни фига себе! — изумленно воскликнул Альберт. — Значит Самохвалов, этот — леший, может быть причастен к смерти Сергея?!

— Возможно! Но это пока догадка, — задумчиво ответила Воропаева и отхлебнула чай из чашки.

— Нет, Елена Петровна. Уже теплее. Так. Кое, что, начинает сходиться. Самохвалов говоришь? — Хвалько щелкнул по фотографии пальцем.

— Нет. Теперь ребята. Вы просто обязаны взять меня в свое расследование. Я вам во многом пригожусь! — Земский, хлопнул Хвалько по плечу.

— Но, но! Пригожусь! Ты пить сначала прекрати. И потом — опять полезешь, в какое ни будь дерьмо! Без, нас. А мы потом — расхлебывай!

— Нет, не полезу. Я кстати к тебе на работу звонил. Хотел вам кое — какую новость сообщить!

— Какую? — в один голос воскликнули Елена и Хвалько.

— А вот. Егорова передала мне послание. Мне стрелку назначают.

— С кем? — вновь в один голос спросили Воропаева и Игорь.

— Хм, с Борцем!

— Когда? — Хвалько сурово смотрел на Земского.

— Завтра. Вот дала адрес, — Альберт, встал с дивана и достал из серванта записку, — Лебедева сорок два — третий подъезд, — бумажку он протянул Воропаевой.

Та посмотрела и передала ее Хвалько. Оперативник внимательно посмотрел на послание.

— И то ты думаешь делать? — сурово спросил он у Альберта.

— Как что? Надо думаю пойти!

— И не вздумай! Не вздумай! Опять, какая ни будь ловушка! — отмахнулась Елена.

— Да, ходить тебе туда не надо, — задумчиво поддержал ее Хвалько.

— Это почему? А если — все, специально подготовить. И сходить — ну под вашим прикрытием?

Хвалько и Воропаева переглянулись.

— Тем боле — вы можете на меня микрофон прослушки повесить. Запишем беседу с этим Борцем. Послушаем, что он скажет! Надо же когда ни будь — ему выйти, как говориться из тени!

— Хм, рискованно, но заманчиво, — вздохнул Хвалько.

— Нет, Игорь и не думай! Не дам я разрешения на это! Я вроде как старшая в группе! Риск не допустим! А сели, что ни будь, опять произойдет? Не снести нам головы! — запротестовала Воропаева.

— Лена?! Ты о чем?! Что произойдет? Уже четыре трупа имеем, вернее пять! Что хуже? И вообще надо как — то с этим покончить? Сама то подумай? Другого такого шанса не будет! — воскликнул Альберт.

— Нет. Не уговаривай меня.

— Елена Петровна. Он, в каком то смысле прав. Вы конечно специалист в области процессуального законодательства, но вот в ведении оперативно розыскной деятельности — уж позвольте мне высказать свои предположения, — дипломатично заметил Хвалько.

— Вот. Вижу — еще ничего не началось, а вы уже спелись! — раздосадовано бросила Воропаева.

— Нет, но сама подумай. Надо, в конце концов, выяснять — что вообще Борц скажет по поводу всего этого! Всех этих убийц. И я хочу посмотреть — что это за человек?! — не сдавался Альберт.

Воропаева вздохнула и задумалась. Она медленно пила чай из чашки и смотрела на Альберта. Тот улыбнулся ей и подмигнул. Женщина вздохнула:

— Ну а допустим — тебя проверят? Прошарят? Найдут эту прослушку? Найдут микрофон? Что тогда? Ведь если все это организовал — Борц, мы получим еще один труп — только и всего!

— Ну, тогда — вы возьмете его на месте преступления! И я буду последней жертвой этого подонка! — с бравадой ответил Альберт.

— Заткнись а?! Жертва обстоятельств! — прикрикнула на него Елена. — Скажи спасибо, что я промолчала и не стала выдвигать дополнительных обвинений во время твоей санкции на арест! А так бы сидел еще девяносто суток! В лучшем случае!

— Да какие ты могла выдвинуть еще обвинения? — обиделся Альберт. — Егорова тебя по всем параметрам сделала! И судью купила! — обиделся Земский.

— Ха! Только что купила! А если бы я заметила судье — что в твоих руках нашли орудие убийство! Это чертов пистолет! Все! Арестовал бы тебя — как миленький!

Земский замолчал. Действительно аргументы у Воропаевой были весомые. Он вопросительно посмотрел на Хвалько.

Оперативник кивнул головой в подтверждение и сделал жест рукой Альберту, что бы тот продолжал молчать. Земский удивился. Он впервые почувствовал, что Хвалько на его стороне.

Игорь затянулся сигаретой и тихо сказал:

— Послушайте Елена Петровна. Нам не надо сейчас ссориться. Мы, все — можем помочь друг другу. И то, что — мы его оставили на свободе, и нам на руку. Мы многое сможем решить сейчас. И предложения Альберта, о встречи с Борцем, я думаю — разумным. Надо решаться. Его безопасность я смогу вам гарантировать. Постараюсь сделать все — что бы он остался жив в любом случае!

— Гарантировать? А, на — сколько процентов? Ведь я буду за все отвечать! И потом мне очень будет противно за себя — если пострадает Алик!

Альберт почувствовал, что Лена говорит искренне. Ему стало приятно, что она беспокоится за него.

— Лена, я обещаю, что не буду делать ничего такого, что бы вывести этого гада из себя! Но пойми, нам надо решиться на эту встречу!

Елена задумалась. Было видно, что решение ей дается с трудом. Женщина нервно поставила чашку с чаем на стол и взглянула на Альберта. В ее глазах он увидел тревогу.

— Ну не знаю! Это все очень рискованно! Мне надо будет посоветоваться с руководством!

— Нет, Елена Петровна. Об этом вообще не должен знать никто. Кроме моих парней. Если мы готовим операцию — то в полной тайне. Знают двое — знает и свинья! — запротестовал Хвалько.

— Да, да! А где гарантия, что от твоих людей не уйдет информация?

— За своих людей — я отвечаю! — сурово ответил Игорь.

— Лена, решайся! Пока я сам согласен! А, то позвоню сейчас Егоровой и все! Откажусь! Тогда все пойдет на перекосяк! — зло пошутил Альберт.

— Не стращай меня! Я это не люблю — когда на меня давят!

— Нет, я просто так… — виновато буркнул Альберт.

Хвалько показал ему незаметно от Воропаевой кулак. Земский, пожал плечами.

— А ты Игорь успеешь разработать всю операцию? Ведь у нас меньше суток?! — подозрительно спросила Елена.

— Это уже другой вопрос. Нужно сначала решить — будем ли мы ее проводить или нет? — рассудительно ответил ей Хвалько.

— Хорошо. Я склоняюсь к вашим доводам. Думаю, что все — таки нужно сходить действительно на эту встречу с Борцем. Но вот только я сильно переживаю за безопасность Алика. Слишком рискованно.

— Ну, вот и славно Елена Петровна, — обрадовался Хвалько. — Мы все сделаем в наилучшем виде. Операция пройдет успешно. Я вам гарантирую!

— Да, и наконец то узнаем — кто такой этот Борц! — поддержал его Земский.

— А ты пока помолчи! Протрезвей лучше! — прикрикнула на Альберта Елена.

— А, что я?! Я трезв как стеклышко! Хоть сейчас прослушку вешайте!

— Никаких прослушек! — Хвалько затушил «бычок» в пепельнице. — С прослушкой действительно слишком рискованно, они могут тебя обыскать. А обыскивать они наверняка умеют. Найдут — все! Там, уже ничего не предскажешь!

— Как это? А зачем я тогда пойду на эту встречу? — растерянно спросил Альберт.

— Пойдешь — что бы познакомиться. И вообще — я подозреваю, тебя опять, в какую то авантюру впутывают, — ответил ему угрюмо оперативник.

— Ну, вас не поймешь, — обиделся Альберт и, встав с дивана, прошел в спальню.

Там он оделся. Напрягая слух — пытался услышать, о чем говорят между собой Воропаева и Хвалько. Но ничего не расслышал. Доносились лишь обрывки, каких то фраз. Гости говорили слишком тихо. Когда Альберт вновь вернулся в комнату — Воропаева на него смотрела ехидно улыбаясь.

— Ну и что мы тут придумали? — спросил у нее Альберт.

— Есть задумка. Ты сейчас поедешь с нами. И не просто поедешь. Хвалько выведет тебя из дома в наручниках!

— Что?! Что за бред? — вскрикнул Земский, — опять на нары?!

— Да погоди ты визжать! — осадил его Хвалько. — Если не знаешь условий оперативной работы — выслушай сначала!

— Ага! Наручники то хоть взял с собой? — обиделся Альберт.

— Слушай. И слушай внимательно. Если они тебя ведут, то твоя хата — явно на присмотре. Пасут ее! Следят. Поэтому и видели, как мы сюда с Еленой Петровной приехали. А если мы просто без тебя уедем, то все! Поймут, что ты двойную игру начал вести. На нас начал работать. Поэтому нужно изобразить цирк! Ну, что — не по своей воле ты поехал, и мы приезжали сюда — не показывать тебе фотографию Самохвалова, а допрашивать тебя и изъять кое — что из дома. Ну, например — те бумаги, которые достались от брата! Понимаешь?

— Хм интересная петрушка! Я, честно говоря, об это и не думал, — растерянно сказал Альберт.

— Вот не думал. А я думаю! И второе — если мы тебя заберем — проверим их связь с Егоровой. Они незамедлительно отправят ее в РУБОП вызволять тебя вновь.

— Хм, толково. А мне можно еще водочки выпить? Так, для храбрости? — робко спросил Альберт.

— Что?! Хватит пить! Пить будешь, когда все закончится! — обрезала Елена.

Альберт тяжело вздохнул. Хвалько, посмотрел на него и, разведя руками подмигнул:

— Терпи старина!

— Ладно, уж! Ведите! — мрачно пошутил Земский.

Когда они выходили на улицу к служебной «Волге» — Альберт шел, низко склонив голову. Его руки были сомкнуты сзади наручниками. Подойдя к машине — он картинно повернулся несколько раз вокруг. Хвалько грубо схватил за плечо и втолкнул его в машину. Сам сел рядом. Воропаева села на переднее сиденье. «Волга» завелась и несколько раз, газанув — тронулась с места. Машина, медленно развернувшись — выехала из двора. Невдалеке сбоку стоял большой, черный, внедорожник. Он тоже завелся и медленно покатил следом…

В кабинете у Хвалько — Альберт по деловому — снял куртку и усевшись на кресло посмотрел на Хвалько. Тот снял с себя оперативную кобуру с пистолетом и, свернув кожаные ремни вокруг оружия — убрал ее в сейф.

— Слушай Игорь! А ты, что спать ложишься со стволом?

— Хм, работа у меня такая. На постоянной носке мой ствол. Он мне как родной.

— Ну, вот скажи? Ты, что веришь, что следили за моей квартирой и правда сейчас припрется Егорова? Неужели все так серьезно?

— Я просто уверен. Давай если хочешь — пари заключим?

— Пари?! А что давай! На что спорим?

— На литру, коньяка!

— Заметано! Но тут есть одно условие! Если она — Егорова не придет, в течение трех часов — я уйду. Значит — все, в холостую! Договорились?!

— Годится! Но она придет раньше! Поверь!

— Хм посмотрим! А сейчас — чем займемся?

— Давай попытаемся еще раз всю картину по полочкам разложить. Надеюсь — ты мне расскажешь все, что знаешь. А тебе свои догадки расскажу!

— Хм, хорошо…

Хвалько уселся на свой стул и подвигнув к себе пепельницу в виде головы Дзержинского закурил. Альберт тоже достал сигареты.

— Скажи Игорь, а вы бьете, своих задержанных, только честно?!

— Хм, ты хитрый журналист! Ты, же знаешь — я никогда правду не скажу! Я, что дурак?

— Значит, бьете! — тяжело вздохнул Альберт и стряхнул пепел в ладошку. — Ты прости, но я слышал, что вы даже током пытаете!

— Да! Прямо — инквизиция у нас тут! И испанский сапог надеваем! Не болтай ерунды!

— Да ладно! Мне просто интересно, вот если бы Ленка не была моей знакомой — пытали ли вы, меня и сколько бы я продержался?!

— Хм, ерунда. Немного…

— Ты, что меня бы то же бил?

— Замолчи! Давай лучше о деле! Сначала!

— Хм давай.

— Итак, с чего все началось. По твоим подозрениям — твой брат накопал тему, вышел — на Борца и его убрали. Интересно сколько он копал?

— Ну, я думаю не один месяц. Я вот все тут думаю — как ему удалось эти документы добыть? Его жена Ирина говорит, что давно его предупреждала, что бы, он не лез — в это дело. По ее словам — брат был сам замешан как — то!

— Ирина говорит? Интересно. А что она еще говорила?

— Она говорила — что Сергей добровольно влез в эту аферу. И даже временами брал у Борца деньги. Но я в это не верю. Женщина просто находится в шоке. И ей бог знать, что может померещиться!

— Хм как сказать, нужно ее еще раз для допроса вызвать!

— Нет. Не впутывай ее. Пусть она спокойно живет. Я тебе сам во всем помогу.

— Так, ладно. Но, а Злобина? Какая роль у нее? Почему она приходила предупредить тебя об опасности? Почему ее убили в тот момент — когда вы общались? Причем, она то тебе как я понимаю — не сказала. Что тебе грозит опасность?

— Нет. Она могла просто не успеть. Она, мне, только — про документы сказала и, письма брата ко мне отдала. И все. Но, вот почему, она пришла — к моему, генеральному. А, не ко мне? Не понятно! И убили ее в самый нужный момент.

— Знаешь — она знала убийцу. Следов взлома нет. Она открыла дверь сама. И даже я подозреваю — убийца мог, находится, в квартире — когда вы там были. Просто он вышел и убил ее — пока ты, за пойлом бегал!

— Нет, вряд ли!

— Ну а где он тогда был? Если это Самохвалов — он стоял значит в подъезде, но ведь ты никого не видел?

— Нет, но он мог стоять этажом выше!

— Вряд ли, хотя возможно. Но сам посуди — он бы рисковал быть увиденным другими жителями. Он профессионал. Поэтому я склоняюсь, что он был в квартире, а значит…

— Ты хочешь сказать, что Злобина была с ним заодно?

— Не знаю. Они могли быть просто знакомыми. Он мог тоже разыграть такую партию — через нее, мол — предупреждает тебя об опасности. И Вера могла купиться!

— Слишком все закручено. Не вериться мне. Ну а убийство Путятиной? Как, там — в квартиру убийца попал?

— Просто. Он взял ключи от квартиры у твоего убитого товарища. Вот и все. Ключей то мы так и не нашли!

— Точно. А, я — над эти не задумывался! Ключей то не было!

— Вот, вот. Мои ребята сейчас проверяют связи Путятина и Борца. И есть уже кое — какие подвижки. Очень интересная информация.

— Какая?

— Об этом тебе пока знать рано!

— Ах, вот как! — обиделся Альберт. — Значит в некоторых случаях не рано, а тут рано?! Я между прочим — главный подозреваемый!

— Да брось ты! Ты же все прекрасно знаешь! Тебя закрыли потому, что бы настоящие убийцы поняли — мы клюнули на их игру! Вот и все! А, так бы — мы не выпустили тебя на свободу!

— Но хоть на этом спасибо! А где Елена? Куда она делась?

— Она поехала в прокуратуру, кое — какие дела решить. Да и зачем тебе она?

— Ну, как — придет Егорова — а ее нет!

— Значит, ты веришь — что твой адвокат придет! — ухмыльнулся Хвалько и щелкнул в очередной раз по носу чугунному Дзержинскому.

— Но, но! Не передергивай! Скоро уж три часа то пройдет!

В этот момент в кабинет постучали. Заглянул дежурный сержант. Он осмотрел помещение и робко сказал:

— Там пришла адвокат. Егорова представилась. К вам требует визит!

Хвалько довольно улыбнулся и развел руками:

— Ну вот, что и требовалось доказать, — он лукаво посмотрел на Альберта.

Тот тяжело вздохнул:

— Ну и как мне себя вести?

— Веди обычно — ты возмущен, но не сильно. А я тебя в присутствии ее — отпущу! — Хвалько встал с кресла и кивнул сержанту, который в ожидании смотрел на него.

— Пусть поднимется. Пропуск ей выпишу!

Сержант скрылся за дверью. Альберт тоже встал и одев куртку уселся на стул — на против, стола.

Егорова появилась в кабинете через пару минут. Взволнованная она зашла без стука и встала возле стула, на котором сидел Альберт. Погладив его по плечу, она требовательно спросила у Хвалько:

— Я не пойму? Почему мой клиент опять у вас в кабинете? Он, что опять задержан? — адвокат запыхалась и тяжело дышала.

— Нет, — спокойно ответил Хвалько. — Он уже свободен, просто мы выясняли кое — какие подробности и документы, пересматривали, какие — попали к нам! Он мне ответил на пару вопросов и все!

— Вот как? Вы его официально допрашивали без адвоката? И я даже не вижу тут следователя? Что такое? Объясните?

— Нет, допроса не было. Он уже свободен. — Игорь кивнул на Земского, тот сделал возмущенное лицо.

— Вот Антонина Петровна, только я собрался отдохнуть — приехали и забрали! А у меня даже нет вашего телефона! Позвонить не откуда было! А как вы узнали?

— Узнала… — смущенно буркнула Егорова, — решила вот проверить и кое — какие дела тут решить — приезжаю. А вы тут!

— Да, вот хорошо! Тогда заберите меня отсюда!

— Поехали, поехали! И вы, — Егорова кивнула на Хвалько, — больше без моего уведомления — не имеет право его вот так вызывать, в наручники заковывать!

— В наручники? А кто это вам сказал? — хмыкнул Хвалько.

Было видно, что Егорова занервничала. Она замялась, но тут же нашлась и вызывающе ответила:

— Ваш часовой сказал мне внизу — что вы его сюда в наручниках привезли!

— А, я не знал, что у нас такие болтливые сотрудники, — саркастически ответил Хвалько.

— Ладно, мне не когда с вами препираться. Поехали Альберт Петрович. Я довезу вас до дома.

Альберт с готовностью вскочил и не заметно показав язык Хвалько вышел из кабинета.

В салоне Егоровского внедорожника Земский вел себя — как нашкодивший школьник. Он молчал и сидел, опустив глаза. Егорова сурово посмотрела на него и тоном строгой учительницы сказала:

— Ну, что вы как маленький ребенок. Почему поддаетесь на эти провокации. Они не имели право увозить вас из квартиры. Они вообще не имели право заходить к вам в дом без санкции судьи. У них была санкция? Зачем вы им дверь то открыли?

— Хм, я и не спрашивал кто там. Просто открыл — они зашли. Надели наручники и увезли.

— А зачем вам одели наручники? Вы, что сопротивлялись?

— Нет. Они сказали, что так для страховки!

— Страховки! Вы, что пили? — Егорова втянула ноздрями воздух.

— Ну, немного выпил — расслабился.

— Ну, милый друг — если вы еще и запьете — как многие с горя, то вообще дело труба! Как я вас защищать то буду?

— А вы будите меня защищать? А сами то телефон мне даже не оставили!

— Ну, вижу — придется! Вот держите! — Егорова протянула визитку.

Альберт ее взял и краем взгляда посмотрел. Визитка была дорогая. Золотыми буквами на черном блестящем фоне красовались три номера телефона. Егорова заметила, что Альберт, рассматривает визитку и, тихо пояснила:

— Нижний. По нижнему звоните. Это мобильный.

— Понял.

Когда автомобиль подъехал к дому Земского Егорова запарковалась прямо возле подъезда. На скамейке сидели бабушки соседки — они недовольным взглядом на дорогой автомобиль. Адвокат улыбнулась и, кивнув на старушек — весело сказала:

— Ну, теперь по дому слухи пойдут, что вас красивая мадам привезла на дорогом авто…

— Да пусть идут.

— Слушайте Альберт Петрович, ну как вы — подумали о предложении того человека, которое я вам вчера передала?

Альберт ухмыльнулся и ответил не сразу. Он специально тянул паузу.

— А, вы то почему так переживаете? Ну, передали мне послание и все. Тут уж ваша миссия выполнена. А, что он вас еще попросил, что бы вы меня уговорили?

— Нет, но ответ то вы дать можете. Это ваше дело — ходить на встречу или нет. Мне все равно. Но вот ответ конечно бы хотелось услышать.

— Хм, хорошо — я вам говорю — я схожу по этому адресу. Но я боюсь, что у меня ничего не получится. Ведь как я понял — меня тот человек, по фамилии Борц — не ждет?

— Хм, это я не знаю. Но я рада услышать ваш ответ. И я его передам нашему другу. Думаю — он будет доволен.

— Он, что так переживает за эту встречу?

— Не знаю. Он мне не говорит. Но, скорее всего — да!

— Хорошо! Когда мы с вами увидимся?

— Когда прокуратура вызовет вас не очередной допрос. Но, а случаи, каких то форс-мажорных обстоятельств, как сегодня — звоните. Теперь мой телефон у вас есть.

Егорова дала понять, что разговор закончен. Альберт, взглянул в ее глаза. Равнодушный взгляд с искринкой. Он для нее клиент — поделочный материал в ее денежной карьере защитника.

Земский открыл дверку и вышел и машины. Он подождал пока «Фольксваген» развернется и выедет из двора. Альберт, посмотрел в след — черному, внедорожнику и, повернувшись к бабушкам, сидевшим на лавке — поздоровался кивком головы. Старушки ответили ему тем же — мерея Альберт оценивающим взглядом.

Земский в квартиру не пошел. Он направился в магазин напротив дома. Купив там продуктов и бутылку коньяка — вышел на улицу.

Постояв — огляделся вокруг. Странное ощущение. Альберт понимал, что за ним следят — но кто и где? Неприятно было — находится под чьим — то пристальным вниманием.

Земский специально прогулялся по улице — заглядывая в витрины магазинчиков. Купил свежих газет в киоске. Хвоста за собой он не обнаружил. Да и сделать это было не реально. Скорее всего, за ним следили — либо из подъезда какого ни будь дома. Либо с чердака.

Пришлось идти домой. Пустая квартира встретила неприветливо. Запах пыли и не ухоженности. Альберт поймал себя на мысли — что ему неуютно в своем жилище. Он давно не убирался в своей берлоге.

Налив себе коньяка и, открыв банку сайры — Земский перекусил. Спиртное пошло на пользу. Тоскливое состояние немного отступило. Достав ведро и тряпку, Альберт взялся за мытье полов. Он делал это с ритуалом. Включал диск Высоцкого. Хриплые потуги Семеновича его подбадривали: «Идет охота на волков — идет охота!..

….я из повиновения вышел!..»

Неслось из колонок. Альберт драил пол. Он вспотел от напряжения. Наливая временами по рюмке коньяка — даже вошел в азарт. Когда, последний — грязный участок квартиры перед входной дверью — облизала половая тряпка, Альберт устало кинул ее в ведро и пройдя в комнату — плюхнулся на диван.

«Протопи ты мне баньку по белому… Я от белого света отвыкккк!!! Угорю я и мне угорелому — пар горячий развяжет языкккк!!!» — ревел Владимир Семенович.

Нет. Сейчас все эмоции нужно держать в себе. Язык должен молчать. По крайней мере — до завтра. Завтра посмотрим. Какую операцию собирается провести Хвалько? Что его ждет на этой встречи — на улице Лебедева в третьем подъезде? Да Воропаева и Хвалько — союзники, но насколько они стали друзьями? Елена — ладно, у нее еще не загасли те старые чувства, а вот Хвалько? Кто он? Хорошо, что он рассказал им не все. Хорошо, что они толком не знают о проблемах воров в банке под странным и длинным названием — Сибирьтранскапиталкомерцметаллбанк.

Ночь Альберт провел — почти не сомкнув глаз. Он пытался уснуть — но ему это не удавалось. Полудрема вроде накатывала на тело, но сон упорно не шел. В голову — лезли противные мысли.

Альберт несколько раз соскакивал и бегая на кухню — пил воду прямо из под крана. Утро пришло — серое и нудное. Осенний свет солнца прятался за густыми — словно грязные тряпки тучами. Альберт выглянул в окно и прижавшись к стеклу лбом всмотрелся в слякоть улицы.

До назначенного времени был целый день. Пол шестого — назначенный час иск. До него было слишком далеко. Альберт шатался по квартире — как медведь шатун, потревоженный охотниками в спячке.

После обеда — резко, словно предупреждение об опасности зазвонил телефон. Альберт проскочил в три прыжка в прихожую и сорвал трубку.

— Да! Слушаю!

— Алик, мы сегодня встречаемся? — промурлыкал незнакомый женский голос в трубку.

— Кто это?

— Ой! Киска — свою кошечку не узнаешь? — допытывалась девица.

— Какую кошечку — вы ошиблись номером!

— Нет, не спеши класть трубку… дорогой, я тебе открыточку слала, а ты мне так и не ответил? Может — ты и почту не смотришь?

— Какую к черту почту? Ты кто такая?

— Это квартира Самойлова?

— Нет!

— Ой, извините… — и разговор прервался.

Альберт с недоумением положил трубку на телефон. Что за ерунда? Ошиблись номером? Или проверка? Что — то тут не то! Какая открытка? Какая почта?

И тут до Альберта дошло. Воропаева и Хвалько просто не могут придти к нему с инструкциями. Их вычислят. Они не могут позвонить ему по телефону — он может прослушиваться. Остается — какой то не стандартный сигнал. Это звонок и есть этот сигнал. Почта! Почтовый ящик!

Альберт надел тапочки и выскочил в коридор. Спустившись на нижнюю площадку — открыл свой ящик. Там лежал конверт.

Земский схватил бумагу и поднялся в квартиру. Закрыв за собой дверь — разорвал конверт. Ровным неизвестным Альберту подчерком на листе была написано:

«Альберт. По известным тебе причинам мы не можем не звонить — не придти к тебе. Скорее всего — ты на крючке. Тебя пасут. Поэтому запомни главное. На встречу иди как не в чем не бывало. Если тебе предложат ехать, куда ни будь за город — отказывайся — это рискованно. Если встреча все же состоится, в этом доме постарайся не нервничать. Ты должен задать ему — несколько вопросов. Спрашивай, что посчитаешь нужным — но главное ты обязательно должен спросить или сказать — Вам привет от Самохвалова и посмотреть на его реакцию. Ничего не бойся. Мы будем тебя страховать. Дом блокируем и в случае любой провокации никто из кольца не вырвется. Игорь».

По подписи он понял, что это написал Хвалько. Неизвестная девица — вовсе не ошиблась — набрав его номер. Оперативник рассчитал все точно. Земский, догадался о его сигнале — с почтовым ящиком. Интересный ход.

Значит — его не бросили. Значит — его будут страховать. Но зачем? Борц — не должен пойти на провокацию — в центре города в час пик. Неужели Борц — такой отморозок. Неужели он ничего не ничего не боится? И почему он охотится именно на него — Альберта Земского?

Последние два часа перед встречей тянулись очень долго. Альберт принял душ и побрился. Глядя в зеркало — он поймал себя на мысли, что боится. Нет, это не был страх смерти, нет. Он боялся неизвестности — развязки в не его пользу. Любой развязки. Он устал от напряжения.

На, назначенную встречу — Земский вышел из дома, за час. И хотя дом — Лебедева 42 находился в трех кварталах от жилья Альберта, Земский решил прогуляться и успокоиться.

На улице накрапывал мелкий дождь вперемешку со снегом. Белые мокрые мухи противно лезли в глаза. Слякоть на тротуаре, словно жидкая каша грязи — с опавшей листвой. Нет, поздняя осень — действительно самая унылая пора. Пора увядания. Пора мерзкого настроения.

Альберт по дороге заходил в магазины. Толкался у киосков — краем глаза пытаясь высмотреть слежку. Но никого он не видел. Земский поймал себя на мысли, что он словно шпион.

Интересно — тоже ли самое — чувствует разведчик или резидент когда идет на нелегальную встречу? Адреналин в крови? У всех ли бойцов невидимого фронта — такое же чувство — как сейчас у него? Странное ощущение — двойной опасности. Опасности быть выслеженным и опасности провалиться на встрече.

Дом Лебедева 42 был построен во времена сталинизма. Колонны и пилястры с лепными фигурками и серпами с молотками. Прославление эпохи — не наступившего коммунизма. Слабое подобие древнеримского величия — из гипса и штукатурки. Страшная забытая эпоха. Если архитектура — это застывшая музыка, то этот дом был опусом к реквиему. Кривые неровные стены и помпезный и загаженный фасад — облупившийся под давлением времени.

Альберт, встал метрах в пятидесяти от дома в нерешительности. Подъезда находились во дворе, который опоясывала огромная, чугунная решетка по периметру. Толстые колонны из кирпича поддерживающие ее — напоминали сторожевые вышки, в одном из лагерей ГУЛАГа.

— Словно по Солженицыну… — буркнул Альберт себе под нос.

Посмотрев на часы, он увидел — что всего пять. Стоять и толкаться тут, на перекрестке смысла не было. Альберт решительным шагом направился во двор. Там было пусто. Унылый, мокрый от дождя и снега скверик с парой скамеек и беседок. Детские сломанные качели.

Земский, достал из кармана газету и, положив ее на одну из скамеек — сел. Он расположился так, что бы было видно все подъезда — не только третий. Сам дом был построен в виде буквы «П». Его загнутые крылья, скрывали главную улицу — поэтому, не сразу было видно — какая, во двор, заезжает машина.

Альберт закурил и стал рассматривать окна. В основном они были пластиковые. Это говорило, что жильцы — состоятельные люди. Только в двух квартирах Альберт увидел грязные шторы и немытые стекла. Там, наверное — жили, либо совсем старые пенсионеры, либо пьющие хозяева, у которых времени на уборку окон из — за пьянок, не было.

Ждать пришлось долго. Минуты тянулись часами. Альберт уже было начал сомневаться — что никакой встречи с Борцем не состоится. Он просидит здесь еще час — и уйдет ни с чем. Он даже немного обрадовался. Ведь эта встреча не состоится не по его вине. Не он испугался. Он то, как раз пришел.

Но когда часы, показали двадцать восемь минут шестого — во двор въехал, большой «Мерседес». В нескольких метрах за черной тушей шестисотого двигался темно зеленый «джип». Альберт напрягся. Он внутренним чутьем понял, что встреча все же должна состояться. Земский, встал с лавки и направился к третьему подъезду.

«Мерседес» медленно катился по двору. Альберт даже рассмотрел лицо водителя — здорового круглолицего парня с короткой стрижкой. Машина остановилась у крыльца. Из передней двери вышел высокий человек — одетый в черное, кашемировое пальто. Его полы буквально подметали грязный и мокрый тротуар. Белый шарф и широкополая фетровая шляпа.

Альберт, вспомнил, как ему описывали бригаду Борца. Одетые — под чикагских гангстеров времен тридцатых годов. Действительно мужчина очень напоминал этот образ. Из джипа тоже вышли — словно копии, несколько людей в длиннополых черных пальто и шляпах. Они недружелюбно уставились на Альберта, который — подойдя к «Мерседесу» в плотную — остановился.

— Тебе чего надо мужик? — спросил тот, что первым вышел из автомобиля.

— Хм, хочу поговорить с вашим боссом… — робко ответил Альберт.

Парень дернулся и расстегнул пальто — сунув руку под пиджак. Земский, понял, что у него там — спрятано оружие.

— С каким боссом? Ты кто?

— Я тележурналист Земский. Мне нужно поговорить с господином Борцем! — более уверенно ответил ему Альберт.

— Хм, а у тебя назначено? И вообще мой босс на улице ни с кем не разговаривает!

— Да, но для меня он может, все же — сделает исключение?

Парень задумался. Развернувшись, он подошел — к задней, дверки «Мерседеса». Толстое стекло медленно опустилось — и телохранитель что — то сказал в салон. Несколько минут из «Мерседеса» никто не выходил. Охранники из «Джипа» подошли вплотную к Альберту и взяли его в кольцо. Один из них по деловому постукал Земского по карманам.

Альберт почувствовал, что его пальцы ловко обшарили его одежду. В этот момент из шестисотого вышел человек. Земский догадался — это Борц. Высокий, взгляд напоминает — взгляд коршуна. Седые волосы спрятаны под широкополую фетровую шляпу. На шее белый шарф. На ногах длинноносые полусапожки. Мужчина с любопытством разглядывал Альберта. Его маленькие черные глазки бегали по Земскому. Борц ухмыльнулся и растянулся в улыбке. Ровные зубы блеснули неестественной белизной.

— Вы брат Сергея Земского? Убитого не так давно?

— Да…

— Хм, вы пришли не по адресу. Я не знаю — кто убил вашего брата. Если вы думаете — что я причастен к этому — ошибаетесь. Я не имею к этому никакого отношения, — равнодушно сказал Борц и посмотрел на своих охранников.

— Но я пришел не только по этому. Я хотел бы с вами поговорить о другом, — настаивал Альберт.

— Хм, о другом?! О чем же?

— О банке. Сибирьтранскапиталкомерцметаллбанк. Вам знакомо такое название.

Борц насторожился. Погладив подбородок, он кивнул охранникам:

— Вы его обыскивали?

— Да Антон Сергеевич! Он чист.

Борц посмотрел по сторонам. Он не решался. Альберт понял, что мужчина чего — то опасается.

— Мне нужно всего пять минут. Поверьте — это важно и для вас! — сказал Альберт.

— Да, но кому это нужнее — вам или мне?

— Обоим!

— А, что вы хотели узнать?

— Я не хотел узнавать ничего — я хочу сказать вам кое — какую информацию. От Лютика. Надеюсь такое имя вам знакомо?

Борц вздрогнул. Внимательно уставившись в глаза Альберту, он кивнул — но ничего не ответил.

— Тут понимаете, непонятки происходят. Меня упорно кто — то хочет подставить. Лютик говорит — это вы. И хочет сделать вам предложение.

— А теперь уже мне непонятно. Вас хотят подставить. Вас — не меня. А меня хотят сделать крайним? И вы приходите ко мне с предложением от синих? Странная у вас позиция.

— Мы, что так и будем тут разговаривать?

— А кто вам дал этот адрес? Ни в милиции ли случайно?

— Нет, его передала мне мой адвокат. Я не знаю — откуда она взяла, но понимаю так, что это ваши знакомые — как вы говорите — синяки подсуетились!

— Даже так. Интересно. У вас есть адвокат? Забавно. С каких это пор — у тележурналистов появились адвокаты?

— Ну, так мы будем разговаривать?

— Мы, уже с вами разговариваем. Ладно — вижу этого не избежать. Вы упорно напрашиваетесь ко мне в гости?!

— Считайте, что так!

Борц кивнул охранникам. Один из них засеменил и скрылся в подъезде. Борц развел руками и сказал:

— Что делать — безопасность при выше всего! Никому доверять нельзя.

Через пару минут у одного из охранников затрещала рация — до этого невидимая. Парень что — то сказал в трубку, которая была спрятана в рукаве его пальто.

— Ну, пойдемте! — Борц кивнул на дверь подъезда.

Альберт краем взгляда обвел двор. Пусто. Интересно — где прячутся оперативники Хвалько? И вообще — страхуют ли они его? А может, что — то не получилось? Может он тут действительно один? Нет. Хвалько не должен упустить такой шанс. Хотя, что может произойти? Борц — не будет же он, убивать, человека — который пришел к нему, с важной вестью? Хотя как знать! От этого псевдо ганстера — можно, ожидать — все!

Земский вздохнул и шагнул вперед. Подъезд, был — просто огромный внутри. Большие дыры, между лестницей — которая серпантином шла вверх по стене. Пустой пролет напоминал холл, какого то дворца — только вот стены были покрыты — дешевой, синей краской.

Бетонный пол был чистым. Видно, что уборщица здесь моет постоянно, а жильцы стараются не сорить на площадках.

Борц пропустил Земского вперед — указываю путь рукой:

— Третий этаж. Лифта нет. Хотя при Виссарионовиче иногда их делали.

Альберт ступал по гулкому коридору. Шаг за шагом. Ступени под ногами — словно клавиши у рояля. Телохранитель Борца шел пролетом выше. Гулкие шаги в полумраке подъезда отдавались эхом напряженности.

Когда Земский зашел на площадку второго этажа — он остановился. Что бы посмотреть назад. Борц был в двух шагах от него. На площадке было по две квартиры. Одна из дверей — явно дорогая из благородного дерева, вторая оббита дешевым зеленым дерматином, вся засаленная.

Когда Земский уже вступил на лестницу, что бы подняться на площадку выше — зеленый квадрат неожиданно открылся и из него появился силуэт мужчины. Человек был странно одет. Грязная фуфайка и черные штаны. На голове спортивная черна шапка. Раскосые глаза, желтый цвет кожи — небритого лица. Мужчина азиатской наружности как — то неловко оттопырил карман и достал оттуда, что — то черное. Борц — дернулся, увидев незнакомца. Телохранитель сверху — кинулся бежать вниз.

Земский даже не сразу понял, что произошло дальше. В руке, у азиата, появившегося из — за, обшарпанной двери, блеснула, вороненая сталь пистолета. Альберт даже успел рассмотреть, что это был ТТ. Громкий хлопок выстрела разогнал тишину. Телохранитель бежавший по лестнице, как — то неуклюже подвернул ноги и покатился кубарем вниз. Азиат противно улыбнулся и направил пистолет на Борца. Тот словно циркач, сделал куль бит и упал в сторону. Грянул еще один выстрел. Огненная вспышка резанула по глазам. Альберт от неожиданности присел на корточки. Пуля, просвистев над его головой — попала в Борца. Тот вскрикнул и повалился в угол площадки.

Азиат — киллер, что — то пробормотал и сделал еще два выстрела в лежащего Борца. Одна из пуль вонзилась в шляпу — которая слетела. Брызги темной крови плеснули на грязную стену.

В этот момент, дверь, напротив — с шумом растворилась, и из квартиры выскочили двое человек. Они дико заорали и кинулись на азиата. Тот, сделал шаг назад и развернувшись — бросился в квартиру, из которой несколько секунд назад выскочил. Он захлопнул дверь прямо перед носом у преследователей. Те, матерясь — стали яростно долбить в деревянный прямоугольник:

— Открывай сука! Уголовный розыск! — кричали мужчины.

Не понимая, что происходит — Альберт уселся на лестнице и закрыл уши руками. В воздухе — стоял запах пороховой гари.

Оперативники вышибли дверь и заскочили вовнутрь. Гром и шум внутри помещения. Разбитое стекло и мужские крики:

— Окно блокируйте — он выскочил!

По коридору слышался топот десятка ног. Бойцы ОМОНА в маскировочных комбинезонах и черных масках как киношные Нинзя бегали с автоматами наперевес. Альберт сидел на бетонном полу и с ужасом смотрел за всем происходящим.

Вдруг кто — то дотронулся до его плеча. Это был Хвалько. Он стоял, склонившись над Земским:

— Ну, как жив? Давай не робей — все будет нормально!