Через три часа императора известили о гибели Либерия Навтии. От чего Анитил III пришел в ярость.
– Опять?! Кто это сделал, кто?! Найди мне эту отрыжку Паллор! – рычал он прямо в лицо главного сыщика. – Найди его, или живо напомню тебе, кто тут главный! Будешь лично оставшуюся жизнь вычерпывать дерьмо руками из общественных бань, понял меня, Дометр?
– Так точно, ваше императорское величество! Найдем, живота своего не щадя, найдем!
– Смотри мне! Всех сгною, если ничего не сделаете!
– Сделаем-сделаем, обязательно! – кланяясь и пятясь задом, пообещал сыщик. И только покинув приемную императора, он позволил себе брезгливо скривиться, вытерев слюни правителя со своего лица. Выйдя из императорского дворца, он выехал в сопровождении помощников в сторону замка покойного Либерия. Следовало все хорошенько осмотреть лично. Убийство Мартиана Фульвия в Нумансии, потом покушение на Либерия Навтии, а теперь его гибель. Это явно не случайности, точно.
Тем временем Кассиус не спеша добрался до столицы. Спустя еще пару часов, когда солнце уже клонилось на закат, он пришел к месту «работы» нищего. И Лука не подвел его – дисциплинированно подпирал дерево, протягивая прохожим деревянную миску для подаяния. И конечно, не забывая льстиво улыбаться и хвалить каждого, кинувшего ему монетку.
– Ой! Дядюшка Лука рад видеть юного господина! Подайте монетку на горсточку каши бедному нищему!
Чародей огляделся. Вокруг хватало людей, но рядом с ними никого не было, так что разговору не помешают. Кассиус быстрым движением закинул три серебряные монеты. Нищий сгреб их и внимательно уставился на юношу.
– Авундий Сервий, судья, то же самое.
– Приходите через три дня, вечером, – прошептал нищий.
Кивнув, Кассиус быстро удалился. Нужно еще найти место, чтобы переночевать. Хотя, пока были деньги, это не проблема. А денег хватало. Юноша тратил мало – простая еда, место, где можно переночевать и постирать вещи – вот, по сути, все его затраты. При такой жизни монет, захваченных в качестве трофея у охраны первого убитого судьи, хватит еще на пару лет…
Луна едва просвечивала сквозь тучи. Пытался моросить мелкий дождик, смачивая разогретую за день столицу. В дешевой таверне, на третьем этаже было распахнуто окно. А на подоконнике, держа в руке бутылку с вином, сидел Кассиус. Настроение было такое же, как и погода. Вроде бы все хорошо, умерла очередная тварь, навредившая Корто. Можно радоваться. На очереди следующие… Но на душе было грустно. Не так он себе представлял месть, когда отбивался от орд тварей в Белой Крепости. Прийти, перебить всех сопротивляющихся, прирезать врага. Глядя прямо ему в глаза. Напомнить твари, за что он подох! Насладиться его отчаянием, заставить пожалеть о содеянном, последний раз в его никчемной жизни… Вот то, что хотелось Кассиусу! Это было бы правильно, это одобрили бы предки…
Реальность оказалась гораздо суровее. Юноша был не настолько силен. Прийти в открытую и перебить всех не получилось, даже когда он случайно столкнулся с первым судьей. Пришлось дожидаться ночи и резать спящих, чтобы не оставлять следов и не дать прийти на помощь. Дальше – еще хуже. Купленный у нищего яд. И умерший враг, не осознавший, что он умирает. Слишком легкая смерть, недостойная. Да о чем говорить! Кассиус даже не смог увидеть смерть своего врага! Пришлось убегать, как какой-то трусливой крысе, как только поднялась суматоха. О том, что Либерий Навтии умер, он услышал от пробегавшей мимо челяди. Еще остались враги. Трое. Они насторожатся, усилят охрану. И что дальше? Как достать следующих? Прятаться в выгребной яме? Похитить родственника и выманить на него? Переодеться в шлюху и попытаться прирезать? Чем дальше, тем более мерзкими способами придется действовать, чтобы добиться своего. Прежний Кассиус-аристократ был бы категорически против! Нет чести в таком и быть не может.
Но Кассиус нынешний… он вовсе не тот, что год назад. Последний из рода Корто. Вне закона. Единственный выживший из Белой Крепости. Клятва – убить врагов, отомстить – вот единственная цель жизни. Нет чести в таком убийстве?! Ну и пусть! Неважно… ведь по-честному одному человеку без поддержки рода с такими врагами не справиться. А значит… Кассиус будет лгать, притворяться, травить как бешеных крыс и использовать любую возможность, чтобы достать всех! Он пройдет эту дорогу, что бы ни ждало его в конце… О том, что будет дальше, юноша даже не задумывается. Воспоминания о матери, сестре… гонит от себя, стараясь не давать себе задумываться. Потому что не может по-другому. Не имеет права!
Луна все еще вяло сражалась с тучами. Мелкий дождик то начинал накрапывать, то снова прекращался. А фигура юноши, сидевшего в окне, в темноте, не шевелилась до самого рассвета, погруженная в собственные переживания…
В подвале одного дома рядом с районом трущоб
– Господин Девятый, я снова к вам.
– Лука? Что там у тебя?
– Снова пришел этот юноша.
Человек в маске отложил документы в сторону:
– И чего теперь он желает?
– То же самое. Авундий Сервий. Еще один судья.
– Какой деятельный молодой человек, – усмехнувшись, покачал головой человек в маске. – Не успел остыть предыдущий судья, как он рвется к следующему. Это отличная новость! Достань то, что он просит. И добавь вон ту коробочку, слева, сверху. Там тоже яд, сильнее, чем предыдущий. Скажешь – подарок, с наилучшими пожеланиями. И спрячь где-нибудь поблизости хорошего художника. Он должен запомнить и зарисовать этого юношу. Нужно узнать, кто это.
…Через три дня из столицы выехал мужчина средних лет. Неброская одежда, пухлая коричневая сумка на боку. Волосы с проседью, и самое приметное – левый глаз закрыт повязкой. Чуть выше локтя рука замотана зеленым куском материи. Курьер, судя по цвету. Впрочем, чем дальше от столицы, тем меньше придавали значения всем этим цветным тряпкам, повязкам и платкам.
Мужчина направился на юг. Каждые несколько часов он спешивался и, прихрамывая, вел на поводу некоторое время коня, разминая ногу. Потом снова забирался на коня и ехал. Так, через пару дней он добрался до Джемила. Этот крохотный городок буквально утопал в зелени. Немного поглазев на деревянные одноэтажные домики, он с помощью расспросов местных жителей нашел таверну. Единственную на весь городок.
Внутри оказалось не очень людно – только трое мужиков сидели за столом в центре и методично напивались какой-то сивухой.
– Мне бы поесть и снять комнату, – обратился мужчина к хозяину заведения.
– Это можно… – протянул тот, рассматривая что-то в ближайшем углу. Затем перевел взгляд на посетителя.
– О! Новенький! Надолго к нам, служивый?
– Надеюсь, что нет. Но сегодня точно у вас заночую – не ночью же выходить в путь.
– Значится так, – потер руки оживившийся при виде нового клиента хозяин, – три медяхи – комната и по две – ужин. Но это простенький ужин – каша, овощи и пару кусков мяса. Если чего-то повкуснее или выпить желаешь – то подороже будет. Место и корм коню – медяха за три дня. Ну как, что заказывать будешь?
– Да я ж на службе, – хлопнул по сумке на боку мужчина, – мне сейчас и некогда. Вот тебе три монеты – организуй мне комнату. И расскажи, как попасть к Авундию Сервию – мне к нему надо.
Хозяин монеты сгреб и начал объяснять:
– Значится так, служивый, топай прямо, дальше по улице. Как увидишь слева пруд – сворачивай сразу за ним. Там тропинка натоптанная, не ошибешься. И по ней еще прилично чесать. Ну, к дороге ты привычный, так что за часок дойдешь. А если верхом – то еще быстрее, сам-то я ни разу не наездник. Увидишь большую каменную ограду и ворота красивые такие, с завитушками. Это там. Да, а замок ты за деревьями и не увидишь, пока не пустят тебя внутрь.
Курьер, оставив коня, отправился пешком, слегка прихрамывая. Как ему и рассказали, повернул за прудом. Полюбовался на внушительный каменный забор, с металлическими пиками сверху. И пошел обратно, в таверну.
– Я всё. Давай свой ужин. И попить чего-то сообрази, легенького.
– Шустро ты, – удивился хозяин, подзывая разносчицу и объясняя, что надо.
– А чего там, – пожал плечами курьер, – бумажки сдал. Теперь ждать, пока будут отвечать. Тогда обратно пойду.
– И долго?
– Когда как. Иногда сразу же отправляют, а когда и подождать надо. Один раз полтора месяца ждал – там один чудак не хотел писать ответ. Вот и тянул. А мне чего? Я пил, ел и спал все время. Хороший был случай. Кстати, пока вспомнил – держи еще за пару дней вперед, – подкинул еще монет на стол курьер.
Тут двое из тройки, надиравшейся в центре таверны, встали из-за стола и, пошатываясь, побрели к выходу, поддерживая друг друга. А третий, оставшись без собеседников, заскучал и, заметив новое лицо, начал приставать к нему:
– Эй! Эй, посыльный! Ты к кому?!
– Ну, не к тебе же.
– Значит, к этому гаду, судье…
– Верк! Не нарывайся! – прикрикнул на него хозяин таверны.
– Мда? Я, значит, не нарывайся… я паши, как два коня, я молчи… а ему! А ему всё можно, всё!
– Верк! Хватит! Вали отсюда!
– Хорошо. Я уйду. Но знай – он может всё, что хочет. Захочет – и ты будешь плавать в речке кверху пузом. Захочет – я. Захочет – все вокруг, все! Он всё может, всё… А мы – нет… – Так бормоча, пьяный практически уполз из таверны.
Хозяин нахмурился и начал какой-то тряпкой тереть старый деревянный стол. Никакого смысла в этом не было – чистый стол от этого чище не станет.
– Что-то случилось, – утверждающе произнес курьер.
– Да, что-то случилось, – нехотя отозвался хозяин, – не лезь в это, дешевле будет.
– Все равно расскажи. Тебе-то чего? Я бумажки привез – потом их заберу и уеду. Никому не расскажу, клянусь!
Хозяин таверны невесело хмыкнул. Посмотрел, как расставила тарелки разносчица.
– Да это не мне хуже будет, тебе. Но раз хочешь – расскажу. Но еще кому-то рассказывать не советую.
Курьер кивнул и, подтянув к себе тарелку, заработал ложкой.
– Наш Джемил – хорошее место. Всегда было хорошим. Знаешь, кто кормит Сенону? Мы! Зерно, овощи, ягоды, мясо, сыр… все есть. Хорошее место. И люди толковые, работящие. Живет тут испокон веков род Куриаций – нормальные люди, понимающие. И все было ничего, пока не появился тут этот судья. И пошло-поехало. Кого выселили, кого выгнали. Повесили, просто пропали. А самое страшное – детвора и молодежь стали пропадать. Иногда некоторые всплывают, мертвые, в прудах да реке. Причем со следами, как будто их насильничали… Все догадываются, чьих рук дело. Но разве против судьи попрешь? Он даже Куриациев ни во что не ставит, едва-едва они держатся. А уж простых людей и за людей не считает… Кушай лучше да спи. И уматывай отсюда, как только получится…
Дворец императора
– Ваше императорское величество, есть новости! Мы узнали, кто это!
– Та-а-ак, – предвкушающе потер руки император, – можете, когда хвост вам подпалишь. Давай рассказывай, Дометр!
– Да. Наши люди обнаружили в городе Энез в храме Плутона запись о кровной мести. Там все императорские судьи… и вы. Подписано – Кассиус Корто. Это тот, кого вы отправили в Белую Крепость.
– Вот кто вылез, гаденыш, – практически прошипел Анитил III, – выжил-таки, тварь. А я уже думал – братец мой шалит. Да-да, помню, старший Корто перед казнью что-то там грозил всем. Значит, младший вылез и кинулся мстить. Ну-ну, посмотрим, кто кого!
Император пришел в хорошее расположение духа. Мысль, что его брат начал борьбу за престол, выбивая его доверенных людей, непрерывно грызла исподтишка. А тут все проще – личная месть. И исполнитель известен. Один человек. Да пусть он окажется самым могучим чародеем, против толпы обученных охранников-одаренных он ничего не сделает. К тому же парень совсем молодой, стало быть, особо сильным чародеем еще не мог стать. Не успел.
– Ваше императорское величество, надо издать указ и сделать побольше его портретов. Разослать во все города, показать страже. Можно еще на главных площадях развесить, глашатаям объявить. Вечно он прятаться не сможет – кто-то да углядит.
– Давай, одобряю. Приступай. Действуй, шевелись давай, Павор тебя побери!
Город Буксент, центральная площадь
Звук имперских труб перебил людской гомон. Это не была мелодия какая-нибудь или вообще приятный звук, нет. Это был крайне громкий и раздражающий рев. Именно так всегда привлекали внимание. И, надо признать, это работало. Поиздевавшись пару минут над человеческим слухом, они стихли. Вышел глашатай:
– Указ императорского величества, Анитила III Милостивого! Оказать всемерное содействие и помощь в нахождении и поимке злостного бунтовщика и убийцы Кассиуса, бывшего Корто! Ежели кто видел или слышал про него, немедленно сообщите ближайшему стражнику либо любому имперскому чиновнику! За укрывательство или уклонение от уведомления о нем – казнь провинившегося и всей его семьи! Повторяю…
Громкий, поставленный голос глашатая разносился далеко вокруг.
Высокий, худощавый мужчина с короткими седыми волосами и богатыми перстнями на холеных руках дернулся, развернулся в сторону глашатая. Его спутник недоуменно покосился на него:
– Мамерк, что случилось?
Тот прижал палец к губам. Послушал еще немного.
– Он выжил! Этот ублюдок снова выжил! Ну подожди, выкидыш Паллор, доберусь я до тебя!
– До кого?
– Корто. Кассиус Корто!
– Слушай, это, может, не мое дело… но зачем тебе вообще возиться – ведь его наверняка найдут люди императора и…
– Ты прав, – зло перебил его Мамерк, – это не твое дело.
Резко развернувшись, он свернул куда-то в сторону.
– Эй! Эй! Я же не сказал, что не помогу тебе, просто… мог бы и быть чуть-чуть повежливее… эх, вечно ты так…
В подвале одного дома рядом с районом трущоб
– Господин Девятый, я всё узнал! – низкорослый лысый мужчина с длинным, крючковатым носом и черной повязкой на руке ворвался в кабинет, размахивая какими-то бумагами.
Мужчина в маске оторвался от скромного обеда и укоризненно посмотрел на подчиненного:
– Клавдий, сколько лет ты уже работаешь чиновником? Шесть? Семь? У тебя в подчинении не один десяток человек. Ну когда же ты научишься быть хоть немного сдержаннее?!
– Гм, прошу прощения. Вот портрет человека, которого разыскивают. Вот его описание и копия указа императора.
Лысый чиновник положил принесенные бумаги на стол.
– Я не поленился послать запрос на выписки из судебной канцелярии. Там много чего написано, есть даже стенограмма суда и куски из земельного реестра и еще больше десятка документов. Я это все принес.
Мужчина в маске с тоской взглянул на стопку принесенных бумаг. Перевел взгляд на стены кабинета. А стен не было видно – они полностью, по всему периметру укрыты стеллажами с бумагами. Каждая полка пронумерована. Содержимое этого просторного подвала по объему может поспорить со многими имперскими архивами.
– Господин! Я понимаю, что у вас много работы, – зачастил чиновник, проследив за взглядом собеседника, – я все перечитал лично, так что могу рассказать коротко об этом человеке.
Человек в маске кивнул. Приободрившись, Клавдий принялся пересказывать:
– Ищут Кассиуса из рода Корто, девятнадцать лет юноше. Некогда аристократ, полтора года назад по решению суда было отобрано родовое поместье, глава – казнен. Его самого сослали в Белую Крепость, вычеркнув из списка аристократии империи весь род Корто. Теперь те, кто выжил, по законам считаются простолюдинами. Есть еще мать и младшая сестра, местонахождение неизвестно, скорей всего в бегах. Влиятельных союзников род Корто не имел. Зафиксирована вражда с родом Деодоро. Сейчас глава этого рода – судья Императорского суда. Кстати, он же и судил вместе с остальными судьями род Корто. Тогда этот процесс наделал много шума. Часть рода Саджори и несколько мелких родов, опасаясь, что и их точно так же засудят, уехали из империи.
– Помню-помню. Значит, мотив – личная месть, – пробормотал мужчина в маске.
– Совершенно верно, господин! Так вот, сослали юношу в Белую Крепость, как слабого чародея. Там же он и должен был погибнуть. Собственно, все в этом были уверены до недавних пор. Гибель всего населения крепости зафиксирована согласно показаниям Максимилиана Корнаро, коменданта Яшмовой Крепости.
Чиновник замолк на мгновение, собираясь с мыслями:
– А дальше самое интересное. Соответствующих документов мне найти не удалось, сами понимаете – в отделение сыщиков мне доступа нет. Но я тут разговорил одного знакомого, за небольшое вознаграждение. В общем, в каком-то городе в одном из храмов Плутона нашли обещание кровной мести имперским судьям, всему роду Деодоро и Анитилу III Милостивому от имени Кассиуса из рода Корто. Никто бы и не почесался, мало ли идиотов? Написать можно все что угодно, сами понимаете… Но гибель сразу двух судей в течение нескольких месяцев, я так понимаю, убедила сыщиков, что Кассиус Корто жив, здоров и продолжает планировать новые убийства. А обученный чародей, выживший в Белой Крепости, объявивший кровную месть императору и судьям, – это серьезная угроза. У парня на них зуб конкретный, да еще и он бывший Корто, стало быть – аристократ. У них, сами знаете – если объявил кровную месть – сдохни, но обидчика перед смертью хоть зубами загрызи! И судя по всему, этот парень из таких…
– Любопытно, – протянул хозяин кабинета, – ну что же, спасибо.
– Рад стараться, господин Девятый. Я же помню, из каких проблем вы меня вытащили, так что если что-то в моих силах – обязательно помогу. Только намекните, если еще нужно что-нибудь!
Дождавшись, когда посетитель уйдет, мужчина в маске вытащил из груды принесенных бумаг портрет разыскиваемого. А потом из стола вытащил другой портрет, тот, что недавно принес нищий Лука. На первом – юноша, практически подросток. Остатки детства еще отчетливо видны. Второй – это молодой мужчина. Его жизнь уже успела потрепать. Но сходство слишком очевидно.
– Это определенно тот же человек. Ну надо же! Кажется, мне в руки попала неплохая карта. Не туз козырный, конечно, но… как минимум десятка, а то и валет. Нужно только правильно разыграть партию.
Окрестности города Грумента
Двое юношей скакали по широкой раздолбанной дороге. Навстречу несколько раз попадались телеги, груженные камнем. И один раз они обогнали пустую повозку, едущую туда же, куда и они.
– Напомни мне, зачем я это делаю? Зачем я трачу такой чудесный день на такого некрасивого и противного парня, как ты? – один из всадников впервые за несколько часов пути подал голос. Неподходящая одежда для путешествия на нем уже покрылась дорожной пылью, превращая изысканную белоснежную рубашку с кружевами в серую тряпку, только формой похожую на модную одежду.
Второй всадник был одет гораздо практичнее. Немаркая одежда серых и коричневых тонов выдавала в нем гораздо более опытного путешественника.
– Карточный долг, дружище Урван, это долг чести. Так что не ной. И потом, что ты бы сегодня делал в Грументе? Пил? Или снова играл в карты? А потом опять пил, после того как снова проиграешь?
– Я просто еще учусь.
– Да-да, я это уже слышал полгода назад. И год назад. И два года назад ты что-то подобное мычал.
– Это неправда! – побагровел первый.
– Дружище, успокойся. Просто смирись, что карты – это не твое. И успокойся. Слушай, а может, ты чем-то насолил богам? С чего тебе всегда так не везет? Может, плюнул в чашу для подаяний или облевал ступеньки храма?
– Не мели ерунды, Терентий!
– Тогда уймись, – неожиданно жестко продолжил один из всадников. – Проиграл желание – значит, выполняй. Я же мог попросить не только глянуть на ваши каменоломни, а что-нибудь позаковыристее, пообиднее. Например, пробежать по улице голышом, без исподнего. Как бы тогда выкручивался?
– А… а мы уже почти приехали. Вон уже вход виднеется, – поспешил сменить тему Урван.
И действительно, впереди виднелся невысокий холм. В основании чернела пещера, укрепленная деревянными бревнами. Вход. А рядом суетились люди, грузя каменные глыбы на очередную повозку. У каждого рабочего к ноге был прикован тяжелый камень. Да и их одежда была грязная и рваная. Явно каторжники. Рядом со входом сидели несколько воинов, присматривали за работой. Увидев двоих всадников, один из воинов поднялся.
– Господин Урван! Что-то случилось?
– Нет, все нормально. Вот, мой друг Терентий попросил показать каменоломню. Любопытно ему, – и повернувшись ко второму всаднику: – Вон вход. Иди, смотри. Только не очень долго.
– Погоди, а рассказать? Я же там ничего не знаю. Заблужусь еще.
– Господин, позвольте мне все показать и рассказать? – обратился воин к Урвану. Дождавшись разрешающего кивка, засеменил ко входу.
– Пойдемте, господин. Я здесь уже давно работаю – все знаю. Если что-то любопытно – спрашивайте.
Пара ступила под свод пещеры. Достаточно узкий проход через десяток метров расширился до большого зала, вырубленного прямо в камне. Освещали все вонючие масляные светильники, висевшие через несколько метров. Мимо на ручных тележках каторжане таскали камень.
– Слушай, а тут всегда так воняет?
– Конечно, господин. Воздуху тяжело пробираться в глубь земли. Поэтому приходится бить специальные каналы для него. Но тут еще ничего. Глубже еще хуже.
Юноша поморщился, оглядываясь. Выход белел, маня голубым небом и чистым воздухом. Но уйти отсюда, не сделав последних шагов и не осмотрев всё?
Вздохнув, он решительно зашагал вперед, продолжив расспрашивать воина для того, чтобы отвлечься:
– А тут работают только каторжные?
– Да нет, вы что? Кто же им такое доверит? Их тут совсем немного, для черновой работы. Только чтобы таскать тяжести. Все остальное делают свободные люди, мастеровые. И, кстати, неплохо на этом зарабатывают. У нас добывают хороший, прочный камень. Не какой-то там песчаник, который пальцем можно проковырять. Род юного господина давно этим занимается, вроде как несколько веков…
Пройдя дальше по коридору, они вышли во второй зал, еще больше. Прямо по центру чернел бездонный провал, из которого тянуло застарелой вонью сгоревшего масла. Оттуда же доносился приглушенный, непрерывный стук. Огромное деревянное колесо, расположенное горизонтально, крутили несколько каторжников. На колесо медленно наматывался толстый канат, через систему роликов вытаскивавший что-то из глубины провала.
– Вот, смотрите. Так поднимают добытый камень, – махнул рукой в сторону колеса воин, – сейчас вытащат ящик с добытой породой и начнут вывозить.
И действительно, возле поднимающегося каната стояли несколько каторжников с ручными тележками.
– А если хотите посмотреть, как добывают камень, нужно спускаться глубже. Туда.
Терентий покосился в сторону провала. С сомнением оглядел хлипкие деревянные ступеньки, обвивающие провал и уходящие во тьму.
– Любопытно, конечно, но что-то не очень хочется спускаться туда.
– И правильно! Там не очень приятно. Я вам и так могу рассказать, что там творится. Темно. Нужно нести с собой ручные светильники. Воняет. Воздух очень затхлый и им нельзя надышаться. Плохой. Те, кто не привык к этому, задыхаются. Там три уровня коридоров, на которых работают мастера. Это где-то шагов на семьдесят вниз. Пробовали бить и глубже, но работать там у людей не получается совсем, задыхаются.
В это время юноша обходил по кругу провал. Возле противоположной от колеса стороны вглубь уходила большая металлическая труба. А второй ее конец соединялся с потолком.
– А это что такое?
– Эта штука убирает плохой воздух, который скапливается на дне. Если его не убирать постоянно – все там, внизу, погибнут.
– Вот как? – оживился Терентий. – И как это работает?
– Чего не знаю, того не знаю, – покачал головой воин, – но, вообще, можно спросить…
В этот момент в воздухе, рядом с ними появился ярко-синий овал, искрящийся молниями. Удивление и детский восторг на лице юноши, наконец увидевшего что-то по-настоящему интересное, необычное. Воин, наоборот, опасливо сделал пару шагов назад, доставая меч. Все остальные в зале замерли, просто тараща глаза на невиданное зрелище.
Поверхность овала всколыхнулась, и из него полезли разнообразные твари. Мгновенно они погребли под собой юношу и прочих людей. Короткие вопли – вот и все, что они успели сделать перед гибелью. Скрипнуло и начало раскручиваться в обратную сторону огромное деревянное колесо. Воин смог отмахнуться от двоих животных, прыгнувших на него. И дальше разделил участь остальных. Глухой удар послышался из глубины провала, после чего деревянное колесо начало замедляться. Яркий овал, пару минут повисев, полыхнул молниями особенно ярко и сжался в точку. Колесо к тому времени остановилось. А твари, шустро доев людей в этом зале, расползлись по каменоломне в разные стороны. Спустя некоторое время утих стук внизу. Снаружи несколько воинов успели убить почти десяток тварей. Но в итоге тоже погибли. Твари сожрали всех, кто находился рядом со входом. Включая и коней. Расползлись по окрестным землям, в основном погибая от клыков лесного зверья. И изредка натыкаясь на людей…
Где-то в Сеноне
…Карета остановилась.
– Господин Авундий, мы приехали, – послышался голос снаружи. Высокий мужчина с роскошной, ухоженной гривой волос вышел из кареты. Глянув в небольшое металлическое зеркальце, он поправил прядь волос. Оглядел себя. Темно-синие с золотой каймой штаны, нежно-зеленая рубашка с рюшечками, накидка благородного алого цвета. Перстни на каждом пальце, несколько цепочек одна поверх другой на шее…
– Ну как я?
– Как всегда бесподобно, господин судья, – привычно отозвался слуга.
– Тогда веди. Как ты там говоришь, они называются?
– Наемники Красного Волка. Это лучшие наемные чародеи в Сеноне. Но и берут они…
– Это неважно, – перебил его Авундий. – Деньги – пыль, моя жизнь гораздо ценней. Пошли, быстрее закончим тут – быстрее можно будет вернуться домой.
Двое охранников-чародеев поспешили вслед за судьей, переглянувшись. Похоже, их ряды сейчас пополнятся.
На первом этаже здания был просторный холл. Несколько диванов для ожидания и стол, за которым сидел покрытый шрамами седой мужчина. Чародей. Перед столом стояло несколько удобных кресел для посетителей.
– Позовите сюда вашего главного! – приказал судья, усевшись в кресло.
– Я и есть тут главный, – басовито, уверенно отозвался мужчина со шрамами. – Я – Викторин Красный Волк. А вы, как я понимаю, хотите нанять моих ребят.
– Да, мне нужно двадцать охранников. Если они достаточно хороши. Слабаки мне не нужны.
– Мои ребята – сильнейшие из тех, кого вообще можно нанять за деньги, – усмехнулся Викторин. – Дальше, по поводу оплаты: пятьдесят золотых в месяц. Каждому. И еще – работают они по трое. То есть нанимать можно только тройками. Одна, две, несколько…
– Что-то дороговато, – процедил Авундий, явно забыв собственные слова, что деньги для него – пыль.
– Мы никого не заставляем, – развел руками главный, – если не устраивает – приходите потом, когда кого-то убьют. У нас работы всегда хватает.
– Ладно. Тогда я нанимаю двенадцать чародеев. На месяц, для начала.
– Хорошо. Сейчас составим договор. С вас ровно шестьсот золотых. Как только оплачиваете – я посылаю за ребятами. В течение двух часов они будут тут…
Этой же ночью, в поместье Авундия Сервия
Кассиус в темных одеждах и такой же темной повязке на лице подошел к каменному забору. Он выбрал участок подальше от ворот, чтобы не наткнуться случайно на охрану. Прислушался. Тишина, кроме шума ветра ни единого звука не расслышать даже с его усиленным, чародейским слухом. Тогда юноша подпрыгнул, повисая на каменном заборе. И аккуратно подтянулся, оглядываясь над ограждением. Никого, по крайней мере в пределах видимости. Перемахнув через забор, Кассиус осторожно двинулся вперед. Колючие заросли, в которых он прокладывал себе дорогу, гарантировали – тут люди не ходят. Наконец, спустя пару сотен метров и несколько клочков одежды, оставленных на кустарнике, впереди показался ухоженный парк. Небольшой и довольно «жидкий» – здание просматривалось сквозь него отлично. Само поместье оказалось огромным, в шесть этажей. С высокими, конусообразными шпилями небольших башен по краям и в центре. Богато украшенный барельефами в виде фигурок сказочных животных и различными узорами. Но самое необычное – это то, что здание было в форме полумесяца. Оно как бы охватывало внутренний дворик. И в самом центре полумесяца была установлена пятиметровая статуя мужчины. Огромные мышцы, идеальная, пропорциональная фигура… Подойдя ближе, Кассиус, видевший и вживую, и портрет судьи, покачал головой. Ведь лицо статуи как раз изображало именно его. Впрочем, долго глядеть на проявление чужого самолюбования чародей не стал – он начал осторожно обходить здание, прикидывая, как лучше туда пробраться.
Высокие, стрельчатые окна даже на первом этаже, казалось, сами приглашали – давай, ломай, заходи, никто не заметит. Вот только видимые в чародейском зрении линии, складывающиеся в сетку изнутри стекол, подсказывают – не все так просто. Юноша уже когда-то встречался с подобным. И помнил хвастливые речи хозяина здания с аналогичной защитой. Если ударить по ним – стекла трескаются, как самые обыкновенные. Но дальше ничего не сделаешь – они прочнее каменной стены. И каким-то образом зафиксированы относительно стены. Дорого, красиво и при этом очень надежно. Небольшие навыки вскрытия магических преград, полученные Кассиусом в Белой Крепости, ничем не помогут – это препятствие можно отключить, только добравшись до подпитывающих линий. Причем эти линии вмуровывают в толщу камня. Как ни дико это звучит, но выходит, что легче проломить каменную стену рядом, чем изящное, вычурное окно. Увидев такое стекло, Кассиус двинулся дальше, к следующему проему. Обойдя все здание по периметру, юноша с огорчением убедился – такими были все окна на первом и втором этажах. Двери – резные, обшитые листовым железом. Ломать их – тоже не вариант. По-тихому так не проберешься. Обойдя еще раз по периметру здание, Кассиус все-таки заметил пару мест на верхних этажах, где теоретически можно было бы попробовать пробраться внутрь. Если, конечно, получится залезть на высоту третьего этажа, а оттуда, цепляясь за выступающие барельефы, пробраться еще на два этажа вверх. Но сначала – наблюдение. Кто заходит-выходит из поместья и сколько вообще человек тут находится. Какое количество из них обычные слуги, воины, чародеи… Дело небыстрое, впрочем, Кассиусу торопиться некуда. С этими мыслями юноша прохаживался по парку, выбирая место для наблюдения. Это тоже оказалось нелегким делом. Сложно найти место, откуда было бы все видно и которое бы полностью скрывало его самого от жителей поместья и патрулей – при такой большой территории они однозначно есть. И остается надеяться, что тут не используют собак, как в некоторых поместьях. Иначе наблюдать не выйдет – животные мгновенно учуют чужого.
…В свою комнату Кассиус вернулся, когда серые утренние сумерки сменили ночную темноту. Так что обязательной тренировкой на увеличение количества доступной магии юноша занялся в полдень, после того как выспался. Потом загримировался и спустился вниз.
– Эй, хозяин, давай завтрак.
– Уже обед вообще-то.
– У меня, когда проснулся – тогда и завтрак! – возразил Кассиус.
– Тоже верно, – ухмыльнулся хозяин таверны и понимающе подмигнул. – Когда еще так отдохнешь, служивый!
Наворачивая густую похлебку с мясом, юноша поинтересовался:
– У вас тут кузнец имеется?
– Конечно, – фыркнул хозяин. – Даже два. Тебе что нужно-то?
– Несложная работа. Что-то вроде гвоздя, но из хорошего металла. С десяток.
– Если несложная – это тебе к Акиле. Второй больше по всяким доспехам, оружию. Вроде, говорят, неплохо делает. Только ждут его работы, бывает, по месяцу и поболее.
– Нет у меня месяца. Рассказывай, как найти твоего Акилу.
– Он не мой – он городской, – хохотнул хозяин. – А так найти его несложно. Запоминай…
Через полчаса Кассиус уже шагал по городу в поисках кузнеца. Дошел по улице от таверны до храма Спес. Свернул налево, спускаясь вниз по узенькой улочке. Местные жители провожали курьера любопытными взглядами. Так, слегка прихрамывая, Кассиус почти дошел до речки. На самом деле он уже проклял про себя выбранный образ хромого курьера. Потому что изобразить хромоту пару шагов – это забавно. А вот постоянно ее изображать, следя, чтобы случайно не сбился на обычный шаг, оказалось довольно тяжело. Впрочем, можно расценить это как тренировку необычного образа…
Кузня наконец-то показалась из-за следующего дома. Правда, металлический звон и грохот было слышно гораздо раньше.
Двери нараспашку. Высокий, закопченный потолок, почерневшие стены, увешанные инструментами и заготовками. Кадки с водой, маслом, точильные круги, пылающий горн и тяжелая, старая наковальня, вся покрытая шрамами и вмятинами. Въевшийся, тяжелый запах сгоревшего угля и окалины. И двое работающих за наковальней. Тощий подросток изо всех сил держал заготовку клещами, стараясь не смещать ее по металлической поверхности. А дюжий, приземистый мужчина в коричневом кожаном фартуке изо всех сил лупил большим молотком, разбрызгивая ярко-желтые искры по всей кузне.
Кассиус остановился на пороге, не желая мешать. Мужчина сделал еще несколько десятков ударов по заготовке и прислонил молоток к наковальне.
– В горн ее. И давай, накали опять хорошенько, добела, – прохрипел он, вытирая тряпкой запотевшую лысину. Подросток кинулся выполнять, раздувая меха. А мужчина, переведя дыхание, подошел к Кассиусу.
– Чего надо?
– Ты Акила?
– Ну?!
– Значит, он, – перевел для себя Кассиус. – Нужны, эм-м-м, такие штыри, что ли. Типа гвоздей, четырехгранные, из хорошего металла, покрепче. На два пальца длиннее моей ладони.
Кузнец нахмурился, что-то соображая.
– Зачем они?
– Это для метания.
– Ясно, значит, каленые. Хотя бы от острия до середины, а лучше, да и проще будет, целиком… Тут сырое железо не пойдет. Да, еще, эти штуки острые должны быть или не очень? И что по толщине?
– По толщине – чуть тоньше моего мизинца, и да, они должны быть острые. Не как швейная иголка, но… по возможности. Еще сделай небольшие насечки, поближе к острию.
– И сколько тебе их надо?
– Два десятка. Потом еще, наверное, закажу.
– Ладно, – пробурчал Акила, почесывая лысину. Постоял немного, что-то прикидывая. – Давай, подходи завтра, после обеда, сделаю пару штук. Посмотришь – получилось ли то, что ты хотел. И по цене – такие игрушки будут не дешевле семи медях за штуку.
– Почему игрушки? – не понял Кассиус.
– Потому что нормальные воины берут обычные метательные ножи, а не изобретают всякую ерунду.
– Я плачу – я и выбираю, – уточнил юноша.
Кузнец равнодушно махнул рукой, уходя обратно в кузню. И вновь послышался его голос:
– Чего стоишь, пялишься?! Хватай ее и на наковальню. Еще три прохода надо сделать. Давай! Пошевеливайся! Дома будешь ползать, как беременная черепаха! Ну?!
Через пару дней собственное расписание Кассиуса устоялось – еще затемно он выскальзывал со своей комнаты и отправлялся на укромную полянку тренироваться. Сначала работа с магией. Напитка тела энергией, упражнения на развитие Дара. Потом попытки сжать магию в еще одно «хранилище». Юноше очень не понравилась тактика охранников тянуть время, изматывая его.
Дальше шла работа с мечами – ничего нового, просто отработка нескольких комплексов для коротких парных мечей на силу и на скорость. Как ни крути, но сила оружия – это основной «аргумент» практически любого чародея, и он не исключение. Так что полтора часа ежедневных тренировок Кассиус не считал чрезмерными.
И последним шла практика по метанию металлических иголок, которые сделал Акил. Юноша видел когда-то, как циркачи работали с ними. Зажимая между пальцев одной руки сразу три-четыре штуки, мастера метали их одним движением. И в мишень, с расстояния в пять-шесть метров они втыкались кучно, эдакой ровной линией с небольшим расстоянием между каждой иглой. Увернуться от таких метательных снарядов гораздо сложнее, чем от обычного метательного ножа. Да и понравились они Кассиусу гораздо больше тем, что были незаметнее…
Потратив еще несколько дней на попытки тренировок с перстями-артефактами, юный чародей с сожалением отложил это оружие на далекое будущее, когда появится много свободного времени. Слишком уж они оказались капризными и непредсказуемыми. Наверное, их предыдущий хозяин, Мамерк, потратил очень много времени на тренировки. Хотя это его не спасло… Значит, тем более пока стоит отложить.
Дальше Кассиус споласкивался в рядом расположенном водоеме и шел завтракать. А потом весь оставшийся день проводил в поместье судьи, исподтишка наблюдая за слугами.
В очередной раз сидя на оборудованном наблюдательном пункте в кроне густого дерева, Кассиус заметил едущую ко входу позолоченную карету. Ее сопровождала охрана. Подав побольше магии в глаза, юноша расстроенно вздохнул – вся охрана оказалась из чародеев – четырнадцать человек. Причем двенадцать из них носили уже знакомую ему вышивку красной головы волка на спине. Как и в прошлый раз, они слабее его. Но четырнадцать человек – это целый отряд чародеев. Они спокойно могут разметать несколько сотен обычных воинов, сохраняя своего клиента. По сути, для того, чтобы напасть на судью при них, нужен тоже отряд. И немалый. Пока он так размышлял, из кареты вышел Авундий Сервий. Судья. Один из тех, кто выносил приговор его роду.
Несколько слуг вышли встречать начальство.
– Наконец-то я дома, – довольно произнес Авундий, потягиваясь после долгой езды в карете.
– Добро пожаловать, господин, с приездом, – хором проскандировали слуги, кланяясь чуть ли не до земли.
– Да-да, хватит тут стоять, прохлаждаться, – на ходу начал отдавать распоряжения судья. – Ты – беги, скажи, чтобы сделали горячую ванну, да побыстрее. Ты – еду подадите в малую гостиную, где-то через час. А ты давай, организуй к вечеру пару симпатичных девок, и это… ну, подготовь их, как обычно, и в третью комнату в подвале. И еще… – дальше Кассиус не смог расслышать, потому что судья зашел в здание. Охрана, переглянувшись, последовала за ним, отдав поводья лошадей в руки подскочивших слуг. А те повели их вместе с каретой в конюшню – отдельное здание, находящееся довольно далеко от основного поместья. Наверное, чтобы вонь от конюшен не доходила.
Кассиус, задумавшись, непроизвольно нахмурился. Ситуация еще хуже, чем в прошлый раз. Все слуги четко делились на тех, кто жил и работал в поместье, не выходя из него, и остальных. Остальные обслуживали ворота, конюшню, парк, могли что-то привозить или увозить, но они никогда не заходили внутрь. Эдакий круг внутренних и внешних слуг. Прикинуться слугой из внешнего круга можно, но у них все равно нет доступа внутрь поместья. Можно было бы пробиться внутрь силой, но учитывая нынешнее количество чародеев в поместье, это довольно быстрый способ самоубийства. Неизвестно, как обстояли дела раньше, но теперь на входе будут однозначно дежурить не обычная охрана, а чародеи. Их быстро и без шума не пройти. Оставалось только продолжать наблюдения и думать, как все-таки добраться до судьи. Ну, и попутно тренироваться – силы много не бывает, особенно с его целями.
…Неспешно прошли полтора месяца. За это время юный чародей лишь наблюдал и тренировался. Авундий Сервий четыре раза за это время покидал поместье и возвращался, сопровождаемый отрядом чародеев. Нападать при таком численном превосходстве нельзя, так что Кассиус лишь скрипел зубами и пытался придумать подходящий план. А еще успел услышать от хозяина таверны пересказ про опасного бунтовщика и преступника Кассиуса Корто. Подумать только, личный указ императора! Его явно приняли за серьезную угрозу. Частично Кассиуса радовало, что враги уже знают о том, что он на них охотится. Дергаются, боятся и пытаются хоть что-то сделать. Так крадущемуся хищнику приятен страх жертвы.
С другой стороны, приятные чувства перебивала досада. Насторожившуюся жертву тяжелее достать. Впрочем, после смерти двоих судей этого и следовало ожидать – его враги не идиоты, к сожалению. Тут уж ничего не поделаешь. Вот только с собственным обликом придется надолго распрощаться – как минимум до смерти нынешнего императора. Теперь только грим, маски и парики…
Однажды ночью поместье Авундия Сервия спало. Спали и слуги снаружи, в сторожке и конюшне. А тем временем одетая в черное фигура со светящимися желтым светом глазами тихо прокралась в сторожку. Спустя небольшое время этот же человек, вытирая на ходу короткие мечи, проник в конюшню. И так же быстро вышел. Вот только после него в живых остались лишь дремлющие животные. Дальше человек прошел к особняку. Скрываясь во тьме, он проводил какие-то непонятные манипуляции с несколькими дверями. В ход шли железные штыри, деревянные клинья и несколько бурдюков с водой. Стараясь действовать максимально тихо, человек замирал от каждого шороха, но как только все стихало – продолжал свою непонятную деятельность. Провозившись часа полтора, он измученно вздохнул и, стянув маску с лица, привалился к стене, расслабляясь и вытирая пот с лица. Если бы луна была немного ярче, то можно было бы разглядеть молодое лицо наследного Корто. Немного передохнув, Кассиус вновь натянул маску на лицо и полез прямо на стену здания, ловко цепляясь короткими, толстыми ножами за неровности камней. В некоторых щелях пришлось даже оставлять ножи, чтобы была лучше опора. Впрочем, их он захватил с запасом. Карабкаясь, как какое-то дикое животное, цепляясь за малейшие неровности, он сумел добраться до шестого, последнего этажа. На этой высоте окна уже не были артефактными – обычные окна, распахнутые настежь для проветривания всего здания. Очевидно, архитектор, проектировавший его, не в состоянии был учесть опыт Кассиуса, блуждавшего в одиночку и выжившего в течение трех месяцев в горах, окружающих Пустошь. Он наивно посчитал, что высота шестого этажа – непреодолимое препятствие для людей…
Добравшись до распахнутого окна, Кассиус ввалился внутрь. Затем с силой вбил оставшиеся у него ножи в оконную раму и, зацепив за них прихваченный тонкий канат, свесил его вниз, к земле. Теперь оба конца каната практически касались земли. Передохнув еще пару минут, юноша тихо, стараясь не издать ни звука и избегая столкновений с людьми, пошел вниз. Благо время было – час после полуночи, бодрствующих было немного. Через несколько часов, так и не убив ни одного обитателя поместья, Кассиус вылез обратно наружу, через то же окно, спустившись по канату. Пока юноша спускался, он держался сразу за обе половинки каната. И лишь оказавшись на земле, он начал дергать попеременно то за одну, то за вторую половинку. Довольно быстро измочаленный канат перетерся о ножи, на которых он висел, и свалился двумя половинками на землю. После чего Кассиус присел за статую судьи. Теперь заметить его со стороны поместья в темноте, в черной одежде было крайне тяжело даже таким же, как и он, чародеям.
Первое время ничего не происходило. Ночь, тишина, темнота. Постепенно сразу в нескольких местах особняка на первом этаже начало разгораться зарево. Спустя всего несколько минут огонь мощно заполыхал, жадно пожирая роскошную отделку залов и комнат. Благородное красное дерево, пропитанное ароматными маслами, тяжелый бархат, изящная резная мебель, плотные шторы и горы модных разноцветных подушек – все это отлично питало зарождающийся пожар. Первые крики зазвучали внутри. Кто-то отчаянно начал ломиться наружу. Но тяжелые, обшитые металлом двери заклинило. Кто-то пытался выбить стекла. Но окна, покрывшись сеточкой трещин, не сдавались, подтверждая качество изготовления. И лишая мечущихся, задыхающихся людей надежды выбраться. Черный, тяжелый дым повалил из немногих открывающихся окон. Все эти окна располагались внутри полумесяца поместья, так что они были в поле зрения Кассиуса. Очевидно, их предназначение не только вентиляция, но и вид на статую судьи. А вот снаружи полумесяца поместья Кассиус не обнаружил ни единого открывающегося окна – лишь артефактные стекла. По иронии судьбы то, что должно было давать непревзойденную защиту, превратилось в цепи, приковывающие к гибели.
Черный дым валил из всех щелей поместья. Пламя уже мелькало на втором и третьем этажах. А из открытых окон шестого этажа уже валили плотные столбы дыма. Внезапно в одном из них появился человек. Надсадно кашляя, он наклонился вниз, жадно глотая свежий воздух. Кинув взгляд наружу, он не заметил ничего и, развернувшись, снова нырнул в дым, внутрь здания. Через минуту уже несколько человек, наклонившись, буквально выкашливали свои легкие в этом окне. Едва переведя дух, они засуетились, спуская в окно самодельный канат из каких-то тряпок, связанных вместе на скорую руку. Веревка закончилась на уровне третьего этажа. Тут же первый из них заскользил вниз. Точнее, попытался. Но так как канат получился из кусков, то каждые пару-тройку метров он останавливался, перехватывая ниже очередного узла.
– Быстрее, придурок! – заорал один из тех, кто держал канат, сквозь кашель. В ответ спускающийся попытался ускориться, слегка полыхнув желтым светом. Но что-то пошло не так, и руки соскользнули. На уровне четвертого этажа он полетел вниз. Полыхнув второй раз желтым светом сильнее, он сумел уцелеть, приземлившись без повреждений. Впрочем, попытавшись подняться, мужчина с воплем упал на землю, держась за ногу. Стало ясно, что совсем без повреждений приземлиться не получилось. И пока его товарищи, кашляя, всматривались вниз, к лежащему на земле молнией метнулся Кассиус. Всего один взмах мечом – и упавший чародей неподвижно замер, глядя мертвыми глазами вверх.
– Сволочь! Кха-кха, за что? – заорали сверху.
Кассиус ничего не ответил, просто молча отошел назад, к статуе, ожидая следующих. Он не собирался оставлять никого в живых.
Напрягая слезящиеся глаза, оставшиеся наверху вглядывались вниз. Вроде бы противник был всего один. Значит, есть шанс задавить его толпой. В небольшой комнате на шестом этаже, прижимая ко рту тряпки, собрались все выжившие чародеи. Там же валялся судья, притащенный ими же. Жив был он или нет – никому из чародеев уже не было дела. Выживет – хорошо. Нет – ну и Плутон с ним! Своя шкура ближе к телу.
– Этот… ублюдок… только один… – сквозь кашель выдавил один из них.
– Мы… не успеем… спуститься…
– Надо!
– Давайте… с напиткой… дожны успеть…
– Лучше так… чем тут… так…
Наплевав на всё, оставшиеся девять чародеев в желтых отблесках рванули вниз, в падении иногда успевая коснуться самодельного каната рукой, чтобы хоть чуть-чуть уменьшить скорость.
Кассиус тоже рванул навстречу, напитывая тело максимальным количеством магии. То, что он на земле, а враги падают, да еще и в одном месте, давало преимущество. Смертельное.
Первый чародей упал на землю двумя половинками, перерубленный еще в воздухе. Второй упал на погибшего товарища и при приземлении сломал обе ноги и руку, которой он попытался затормозить падение. Вновь свистнул меч юноши, отправляя в полет очередную голову.
Следующие двое чародеев падали практически рядом. Увидев, что случилось с их товарищами, один из них успел сильно толкнуть рукой другого. В итоге они разлетелись на добрый десяток метров друг от друга. Первый, кого толкали, не успел сориентироваться и упал навзничь, спиной о землю. Кассиус про себя отметил, что на этого врага можно пока не обращать внимания – либо труп, либо калека, что не сможет и пальцем пошевелить. А вот второй, который толкал, умудрился извернуться в воздухе, как кошка. И погасить инерцию падения перекатом. Похоже, он выживет и даже будет боеспособен. Кассиус рванул к следующей двойке, почти приземлившейся. Но на скоростях разогнавшегося чародея – почти не считается. Встав прямо перед падающими фигурами, юноша танцующими движениями снизу вверх влево и вправо развалил грудины сразу двоих чародеев. В это же время слегка пришедший в себя единственный удачно приземлившийся рванул вперед, вытаскивая меч. Кассиус шагнул вбок, пропуская мимо себя очередного падающего чародея. Тихо, практически неслышно хрустнул череп этого чародея, пробитый мечом.
– Стой, урод! – отчаянно заорал «приземлившийся» чародей, кидаясь на Кассиуса. Но юноша вновь шагнул вбок, прикрываясь траекторией очередного падающего врага. И легко махнул мечом, даже не стремясь убить этого «летуна». Всего лишь порезав и подбив ноги. Этого хватило – враг упал боком с ясно слышимым хрустом и замер неподвижно.
Кинув быстрый взгляд на последнего падающего, Кассиус прыгнул вперед, обрушивая град ударов на единственного стоящего на ногах врага.
Три удара юноши враг, напрягая все свои силы, сумел отбить. Но последний оказался коварной ловушкой – слишком уж пришлось открыться для него. Заблокировав правым мечом вражеский меч, Кассиус добил коротким тычком в горло дольше всех пробывшего на своих ногах чародея. И повернулся к последнему приземлившемуся. Расчет оказался верным – тот упал на своего уже мертвого товарища и теперь лежал, корчась от боли. Ни о каком сопротивлении не шло и речи. Хмыкнув, довольный Кассиус быстро добил остававшихся в живых искалеченных чародеев и начал обшаривать их карманы, настороженно косясь взглядом на поместье. Но оттуда уже никто не пытался вырваться. Разбогатев на четыреста тридцать золотых монет, Кассиус отошел назад и оперся на статую. Поместье уже полностью охватил огонь. Звонко треснуло стекло от страшного жара на первом этаже. То, что не удалось людям, легко удалось пожару. Юноша сделал еще несколько шагов назад. Лопнуло еще одно стекло. И еще. Кассиус снова отошел на безопасное расстояние. Вокруг стало светло, как днем. Поместье пылало, превратившись в огромный костер. Языки пламени танцевали, отражаясь в глазах единственного свидетеля. И жар снаружи ничуть не уступал пылающей ненависти внутри Кассиуса.
– Отец, я снова отомстил за тебя. За всех нас. Потерпи еще немного – и я отправлю к тебе остальных.
Пламя пожара еще долго освещало ночь вокруг. Ночь, сад, подкопченную статую напротив пожара и молодого человека в черной одежде, не отрывавшего глаз от огня…