Эту весёлую песенку, раздающуюся из динамика, который привозила с собой съёмочная группа клипа «Солнечный мальчик», отдыхающие одного из «диких пляжей» в окрестностях курортного города слушали целых три вечера подряд. С трудом находя «натуру» без купающихся курортников, видеорежиссёр Руслан, с недавних пор работающий в «творческой деревне», без конца «гонял» любопытных граждан, то и дело попадающих в кадр. Граждане вяло возмущались, но из кадра уходили, с интересом поглядывая на разворачивающееся действо. Впрочем, их было не очень много. Пляж, на котором остановились Морозов и видеореж, находился довольно далеко от мест скопления основной массы народа, к тому же был усыпан довольно крупными камнями, поэтому и был малолюдным. В первый день Наташа, с непривычки тихонько ойкая, осторожно ставила на гигантскую гальку свои маленькие ступни, шутливо требуя, что Димка носил её к месту съёмок на руках. Но уже на второй день она довольно уверенно передвигалась по горячим камням и весело позировала то на берегу, то в воде. Полторы минуты брызг и плескания в море вылились в целых три дня съёмок: приезжая на пляж во второй половине дня, группа оставалась там до самого вечера. Съёмки проводились на послеполуденном солнце, до тех пор, пока оно не начинало откровенно скатываться к морскому горизонту. Остальную, большую часть времени вся съёмочная команда купалась и загорала, на радость маленькому Валерке. Вопреки опасениям родителей, он прекрасно перенёс акклиматизацию и с удовольствием и большой ответственностью «работал» наравне со взрослыми, так, что Милене особых хлопот не доставлял. Она тоже весело проводила время на берегу вместе со всеми, и со стороны могло показаться, что у неё всё замечательно.

Но кажущаяся на первый взгляд беспечность, на самом деле, была лишь маской. После разговора с Настей она снова, не переставая, думала о Журавлёве…

…Он позвонил ей на следующий день. Она только что проснулась в своём номере и собиралась на завтрак, когда услышала сигнал телефона.

«Ленка, я ужасно хочу тебя увидеть…»

«Ты мог меня увидеть. Ещё до отъезда мог…»

«Мне нечего было тебе сказать».

«А сейчас?..»

«Сейчас — есть. Я прилечу к тебе».

«Не нужно».

«Почему?..»

«Ты мог меня увидеть раньше. Но не захотел. Мы всё это уже проходили, Женя…»

«Лена!..»

«Нет. Даже если бы ты и пришёл раньше… Всё равно — нет…»

«Нам нужно поговорить!..»

«Поздно. Мы опоздали на девять лет».

Она ещё долго смотрела на телефон. Её слова, сказанные ему, вовсе не были капризом…

Они, действительно, опоздали. Да, все эти годы они любили друг друга… Но любили тех — прежних… и прежней, юношеской любовью. А в это время жизнь неумолимо накладывала на них свои необратимые изменения…

Да, она и сейчас любит его. Любит так, как, наверное, не сможет полюбить никого и никогда. Но эта любовь сродни мечте. Детской, прекрасной мечте, которой, увы, не суждено сбыться. Смазливый парень с гитарой, оставшийся в её сердце, превратился в мужчину, отягощённого прошлыми ошибками, новыми привязанностями, творческими привычками и дурной зависимостью.

Нет… Она совершенно не готова к такому повороту в своей судьбе. Рано или поздно она устанет от такой жизни. Любовь… Она жива только рядом с верой… Настя права. Жить с человеком, которому не веришь — страшно. И даже любовь не спасёт от этого страха.

Тем более, он больше не перезвонил.

…Концерт Наташи, проходивший, как обычно, в пансионате предприятия Прохорова, был назначен на первый же свободный от съёмок вечер — зная заранее число, Морозов специально так спланировал поездку, чтобы в первые дни снимать видео на море, в свободный день дать Наташкин концерт, а уже после перейти на «натуру» в городских условиях.

«Водные» съёмки были окончены. На фоне песни, которую Наташа пела вместе с Валериком, они плескались в море, строили фигуры из песка, гуляли по набережной под «взглядами справа и слева». Музыкальная часть видеоклипа была готова полностью, и Валерка уже не раз намекал, что не против спеть эту песню вместе с мамой на её концерте.

— Дима, а, что, если и правда, попробовать? — ещё утром, в день концерта, спросила Наташа, — Лишних четыре минуты погоды не сделают.

— В принципе… почему бы и нет? — Дима потрепал волосы сына, — Споёшь? Не забудешь слова?

— Не забуду! — Валерка так убедительно замотал своей белой головой, что сомнений не оставалось: не забудет!

Репетиция в номере прошла удачно: ребёнок пел так старательно, что у присутствовавших при этом дедушки Валеры, и даже бабушки Светы, на глазах заблестели слёзы.

— Какие слова-то хорошие, — Светлана Петровна уважительно покачала головой, — Дима, а кто слова написал? Неужели тоже ты?

— А он сам все тексты пишет, — улыбнулась Наташа, — он вообще — талантище! Я не знаю, зачем он раньше искал авторов?

— И когда же ты всё успеваешь? — Светлана не сводила восхищённого взгляда с зятя, которого в буквальном смысле боготворила за то, что благодаря его стараниям, Валерию не приходилось помогать дочери, а, наоборот, Наташа без конца что-нибудь дарила отцу с мачехой, а заодно и сводной сестре — Алине.

— Да Наташка преувеличивает, — усмехнулся Дима, — мы вместе с ней пишем, по строчке, а она мне всю славу готова отдать.

— Так она и в детстве стишки писала, — подал голос Валерий, — только музыка всё победила, забросила это дело.

— Пап, ну, взял и выдал мои секреты, — рассмеялась Наташа, — какие там стишки, ерунда всякая.

— А ты мне никогда не говорила, — Морозов удивлённо уставился на жену.

— Дим, ну, о чём говорить? Если бы и правда, стихи, а то так, детские шалости, не более того.

— Так-так-так… — он весело потёр руки, — Попалась… А я ещё удивился, как у тебя складно выходит… А ты, оказывается, поэт со стажем!

— Ну, хватит уже, — Наташка почему-то смутилась и махнула рукой, — говорю же, ерунда.

— И совсем не ерунда. Это она от скромности, — Валерий посмотрел на Диму, — А песенка хорошая получилась.

— Надо ещё пло папу написать! — Валерик подбежал к Наташе и, забравшись ей на колени, обвёл взгялядом всех присутствующих, — И пло дедуску, и пло бабуску… И ещё пло дедуску… и ещё пло бабуску!..

— Короче, тебе заказ на песни обо всех родственниках, — рассмеялся Дима, — так что не отвертишься!

— И ещё пло Анечку!

* * *

Этот вечер Милене предстояло частично провести вместе с Морозовыми на концерте, из-за Валерки. Песню «Солнечный мальчик» Дима решил поставить в первой половине программы, пока Валерик будет не очень уставшим, а сразу после выступления планировалось отправить его вместе с Миленой в пансионат. В этот раз, по причине более длительного пребывания на гастролях, Морозовы вместе с няней и Наташиными родителями жили в другом пансионате, расположенной на противоположном конце города, откуда было ближе ездить к месту съёмок на арендованном автомобиле. У Милены был свой, отдельный, номер с детской кроваткой, чтобы она, в случае необходимости, могла забирать к себе Валерика. До сегодняшнего дня все её вечера были совершенно свободными — днём ребёнок был с родителями, а, вернувшись со съёмок, с удовольствием гулял вместе со взрослыми по недалёким окрестностям.

«И как он не устаёт?!» — удивлялась Светлана Петровна, глядя, как четырёхлетний малыш бодро вышагивает по ночному бульвару.

«Зато в ванне он сразу засыпает, — смеялась Наташа, — туда он залезает сам, а оттуда мы его достаём сонного».

…Времени до концерта оставалось ещё достаточно, и Милена не знала, чем себя занять. Она не была загружена практически никакими обязанностями, но статус няни заставлял находиться в постоянной «боевой готовности». В другой раз, попади она на курорт, она, конечно, не стала бы сидеть в номере, а нашла бы себе развлечения в виде прогулок, экскурсий, новых знакомств… Но сейчас, несмотря на буквально родственные отношения с Морозовыми, она всё же чувствовала себя «на работе».

В ожидании поездки на концерт, она немного поболтала с Валерием и Светланой, которые оставались дома, потом вернулась в свой номер. Включив телевизор, прилегла на кровать.

…Возникшее желание позвонить Журавлёву подавила сразу, как только почувствовала, как сильно ей хочется услышать его голос.

«Ни к чему… Всё в конце концов окончится расставанием. Ни к чему…»

Чтобы отвлечься от грустных мыслей, решила сделать причёску. Она умела замечательно делать причёски, в том числе и себе самой. Даже Наташа несколько раз просила её уложить свои длинные белокурые волосы. По её словам, у Милены получалось не хуже, чем у её личного стилиста.

Подойдя к зеркалу, взглянула на своё отражение. «Королевская осанка»… О ней так говорили всегда: кто-то с восхищением… кто-то с неприкрытой завистью… Она и сама прекрасно знала, что выглядит великолепно. Расстегнув заколку, движением головы раскидала по плечам светло-каштановые пряди, потом взяла расчёску и осторожно провела ею по волосам. Почему-то сегодня захотелось их распустить. Уложив волосы с помощью плойки лёгкими локонами, слегка сбрызнула их лаком. Чуть подкрасила ресницы — карие глаза стали ещё выразительнее… добавила небольшой штрих — лёгкий, почти невидимый слой пудры… и тёмная, с перламутром, помада… Стильное воздушной платьице, в тон лёгким летним туфелькам… Окинула внимательным взглядом своё отражение: на вид не больше двадцати пяти… Ещё раз грустно улыбнувшись, повернулась на одной ноге и вышла из номера.

* * *

Выступление должно было начаться уже через десять минут, и, находясь в небольшой гримёрной, Наташа совершенно не ожидала каких-либо визитёров.

Дима на сцене готовил звук, подтанцовки в этот раз не было совсем, и поэтому в помещении они были всего втроём: Валерик, Милена и Наташа. Давая последние наставления Валерке, Наташа волновалась больше, чем он сам. Это был первый «официальный» выход на сцену их с Димкой сына, и выход серьёзный: Валерик самостоятельно должен был спеть весь второй куплет и сольно повторить припев в самом конце песни.

. — Сначала я спою две песни, а потом твой выход! — поправляя напоследок его «сценический» костюм, состоящий из яркой футболки и клетчатых шортиков, напутствовала Наташа сына, когда дверь неожиданно отворилась.

— Добрый вечер!

Она так и осталась сидеть на корточках, подняв изумлённый взгляд на неожиданного гостя.

— Здравствуйте, — увидев, что Наташа в замешательстве, Милена поздоровалась первой.

— Ой… здрасьте, Юрий Евгеньевич… — опомнившись, Наташка вскочила и смущённо одёрнула платье.

— Извините, что без стука, — она была, скорее, готова увидеть здесь самого Прохорова, чем его начальника отдела по связям с общественностью, — Наташенька, вижу, что вы удивлены! — неожиданно мужчина замолчал, как будто только сейчас заметив ребёнка, который тоже не сводил с него округлившихся глазёнок, — А это… неужели сын?!

— Да… — кивнула Наташа, — Это мой сын Валера…

— Валела Молозов, — чётко представился Валерка.

— Так у вас семейный ансамбль! — Юрий развёл руками, — Вот что значит, талантливые люди!

— Спасибо… — Наташа смущённо улыбнулась, — Если честно, не ожидала вас увидеть.

— Да мы все здесь, — мужчина озабоченно махнул рукой, — всё руководство. Скажу вам по секрету, что этот заезд — не совсем обычный. В этот раз одно начальство…

— И Андрей Викторович тоже здесь?

— Да, конечно. Только что кончилось совещание, народ ждёт концерт, а я — к вам…

— Он так часто бывает в Сочи? — Наташа удивлённо приподняла брови.

— В последнее время не вылезаем из субтропиков, — Юрий Евгеньевич говорил в своей обычной манере — быстро и чётко проговаривая слова, — Олимпиада на носу, Наташенька.

— Олимпиада?! А вы к ней тоже имеете отношение?!

— Представьте себе. У нас в стране нет отрасли, которая бы, так или иначе, не имела бы отношения к Олимпиаде. И мы не исключение. И у нас здесь есть свои олимпийские объекты. И к вам я как раз по этому поводу.

— Да, я слушаю…

— Завтра у одного хорошего друга Андрея Викторовича событие — сдача одного такого объекта. Очень важного объекта. И по этому случаю, естественно, будет банкет. Так вот, огромная просьба от самого Андрея Викторовича — выступить на банкете.

— Наташа, всё уже готово, мо… — стремительно войдя в помещение, Морозов запнулся на полуслове, — Добрый вечер!

— Добрый вечер, — Юрий приветливо кивнул головой и снова обратился к Наташе, — это очень серьёзно, так что я прошу не отказывать.

— Дима, — обратилась к мужу Наташа, — завтра просят выступить на банкете…

— А репертуар? — тот уставился на гостя, — К тому же, у нас днём съёмки.

— Репертуар как обычно на вип-выступлениях, — Юрий Евгеньевич посмотрел на Наташу, — не больше десяти вещей.

— А аппаратура там какого уровня? — Димка подбоченился, — Для этого репертуара нужен качественный звук, впрочем, как и для любого другого. Но для этого — особенно.

— Всё на уровне, — Юрий выставил вперёд правую ладонь, — это полностью оснащённый банкетный зал. Вы можете приехать заранее и всё посмотреть. Машину мы пришлём.

— Ну, хорошо, давайте созвонимся прямо с утра, а сейчас нам пора на сцену…

— Да-да! — гость поднял обе ладони вверх, потом, как бы вспомнив о чём-то, тронул Наташку за локоть, — Кстати, после концерта вас отвезут домой на нашей служебной машине. Это приказ Прохорова.

— Спасибо, — кивнула Наташа, — не беспокойтесь, мы доберёмся… Нам, главное, сына с няней после его выступления отправить. А сами мы как-нибудь…

— Это не проблема, я думаю, — Юрий Евгеньевич, покачал головой, — скажите, когда, и их тоже отвезут.

— Ой, правда, можно? — обрадовалась Наташа, — А то на такси как-то страшно их отправлять…

— Можно, — ещё раз кивнул Юрий, — доставят в лучшем виде!

…Автомобиль, и действительно, уже ждал Милену с Валериком: в назначенное время Юрий Евгеньевич появился за кулисами. Пользуясь тем, что Наташа пела, Дима ненадолго отошёл от пульта, чтобы проводить сына с няней.

— Папа, я холосо выступил? — запрокинув голову, Валерка семенил рядом с отцом к стоянке.

— Во-первых, не «холосо», а хорошо, — тот взял его за обе ручки, — а во-вторых, ноги подожми.

— Хор-р-р-о-ш-шо, — Валерка послушно поджал под себя ноги, чтобы Дима смог перенести его через небольшую лужицу.

— В общем, ты хорошо спел. Но завтра я тебе скажу, где у тебя были ошибки.

— Хор-р-р-о-ш-шо! — Валерик кивнул с готовностью, видимо, «разбор» пения был для него обычным делом.

— Так строго? — улыбнулась Милена, — По-моему, они отлично спели!

— Похвала без критики — это беда для творческого человека, — выйдя вслед за Юрием Евгеньевичем на автостоянку, Дима с удовлетворением оглядел шикарный «мерс», на котором Милену и Валерика должны были доставить в их пансионат, — поэтому, хвалить надо, но заодно указывать на ошибки. Он же собирается стать артистом, а артист это не только аплодисменты и пирожные, а что?..

— Это нелёгкий тлуд! — кивая себе самому на каждом слоге, привычно выговорил Валерка.

— Ещё раз… — Дима хитро прищурился, глядя на сына.

— Тр-р-р-уд! — отчаянно рыча, громко выкрикнул ребёнок и снова запрокинул голову к отцу, — Да, папа?

— Да, сынок! — рассмеялся тот, по привычке взъерошив белую пушистую макушку.

Усадив Валерку с Миленой, Дима махнул им рукой и торопливо вернулся на площадку. Пока водитель выслушивал наставления Юрия Евгеньевича, Милена с интересом осматривалась в салоне. Ей ещё никогда не приходилось ездить в таких дорогих, комфортабельных автомобилях, и она уже в который раз про себя подивилась, что такой высокий чиновник, как Прохоров, так печётся об обыкновенной, на первый взгляд, певице, развлекающей работников его предприятия.

«Если бы не знала Наташу лично, могла бы подумать…»

Милена сама улыбнулась своим мыслям. Да, если бы она не знала Наташу лично… Наверное, многие так и думают, что за всей этой заботой стоит не обыкновенное человеческое бескорыстие, а какие-то личные интересы. Ну, кто, на самом деле, поверит, что такая важная персона не имеет никакого интереса к молодой, красивой, талантливой женщине? Это же так модно сейчас — иметь в «подругах» певицу или балерину…

За этими мыслями она даже не заметила, как водитель тронулся с места: двигатель работал абсолютно бесшумно, и автомобиль ехал настолько плавно, что не ощущалось абсолютно никакой тряски. Глядя на выбритый затылок водителя, Милена почему-то подумала о том, какой у него должен быть голос.

«Наверное, он разговаривает громким басом. И то не со всеми… На нас даже не оглянулся… Естественно, таких персон возит!..»

— Ничего, что кондиционер работает? — водитель задал вопрос так неожиданно, что Милена даже не успела сообразить, о чём он спрашивает.

— Что?.. — чуть подавшись вперёд, переспросила она, на самом деле удивляясь лишь тому, что оказалась не права насчёт его голоса — мужчина разговаривал приятным тенором.

— Я говорю, кондишен не мешает? В смысле — не холодно?

— Да нет, — снова откинувшись на спинку сиденья, подала голос Милена, — всё нормально.

— Нет, если боитесь, что ребёнок простудится, то скажите, я выключу.

— Нет-нет… нам тепло…

— Это так кажется, — добродушно усмехнулся водитель, — знаете, как можно простудиться? Запросто! Супруга шефа всё время заставляет отключать, даже днём, в жару. Семь потов сойдёт, пока её доставишь.

— А если окно открыть? — Милена подумала, что нужно как-то поддержать ни к чему не обязывающий разговор, хотя бы потому, что, вопреки её опасениям, водитель оказался нормальным мужиком, без «околозвёздных» амбиций.

— Про окно и речи нет, — мужчина разговаривал, не отрывая глаз от дороги, так, как будто они были давно знакомы, — в окно пыль залетает.

— А мне нравится, когда в автомобиле открыто окно, — мечтательно произнесла Милена, — ветерок так славно обдувает! Особенно летней тёплой ночью, на каком-нибудь загородном шоссе…

— Может, ей когда-то это тоже нравилось… А теперь вот по статусу капризничать положено.

— Вы говорите о жене Прохорова? — решив, что автомобиль принадлежит «самому», спросила Милена.

— Нет, — он коротко рассмеялся, — Прохоров — фигура временная, прилетел, улетел… Это автомобиль нашего, местного депутата.

— Да?.. — она слегка растерялась и машинально посмотрела в боковое стекло, — А нам сказали, вроде, Прохоров распорядился…

— Ну, да, — охотно кивнул водитель, — он и распоряжается, когда прилетает. Ему этого «мерина» в пользование выделяют, вернее, не ему, а тем, кто с ним, вот как Юрию Евгеньевичу в этот раз.

— А как же жена депутата?

— Это авто не единственное в депутатском гараже.

— Интересно, — Милена покачала головой, — насколько я знаю, Прохоров — гендиректор компании, живёт в северном городе, а у него здесь нешуточные интересы…

— Так они же все поручканы, — снова усмехнулся водитель, — у них и предприятия, и свой бизнес, и общий бизнес, и государственные дела… и хрен разберёшь, кто кому кум, сват и брат. Одно слово — начальство! Только и шныряют друг к другу в гости.

— Это же далеко…

— Да ладно… Они на рыбалку на Сейшелы могут улететь, и то для них недалеко.

— Вы так откровенно о них рассказываете, — Милена укоризненно качнула головой, — не боитесь?

— Вас? — он впервые за всю поездку посмотрел на неё через салонное зеркало.

— Нет, конечно, но, всё же…

— Гостайну я вам не раскрыл, а то, что рассказал — ни для кого не секрет.

Решив, что она и так узнала слишком много от разговорчивого водителя, Милена слегка улыбнулась и поудобнее устроилась на сиденье. Ей было почему-то неловко от того, что она услышала пусть и небольшие, но, всё же, подробности из жизни «начальства», как привычно называл водитель сильных мира сего. Заметив, что Валерик уснул, она аккуратно сняла с него сандалии и уложила рядом. Несмотря на позднее время, городская магистраль была запружена автомобилями, и кое-где даже образовывались пробки. На одном из перекрёстков светофор почему-то уже битых пять минут горел красным и, судя по всему, менять цвет не собирался.

— Заело, что ли? — мужчина что-то выстукивал подушками пальцев на руле.

— Сломался, наверное, — Милена, чуть подавшись влево, выглянула из-за передней спинки.

— Это надолго.

— А как теперь быть?..

— Разъедемся как-нибудь, — флегматично ответил водитель.

— А у вас мигалки нет?

— Есть. Но сейчас её бесполезно включать. Будем ждать, когда перекрёсток рассосётся.

— А долго?

— Да кто его знает. Видите, какой поток со всех сторон. Кто влево, кто вправо… кто прямо… Некому регулировать.

— Вот это попали… ни вперёд, ни назад…

— Почему, — мужчина посмотрел влево, — назад-то как раз и можно. Только нам туда не нужно…

Решив, что торопиться всё равно некуда, тем более, Валерик спит, Милена и сама устало прикрыла глаза. Подумалось, что в таком роскошном авто выспаться можно даже сидя…

— Да… Нет, ещё не доехал, — из накатившей дремоты её вывел голос водителя, говорившего по телефону, — да тут светофор завис на красном… Не знаю. Помаленьку рассасывается… Срочно? А что, там нет такого лекарства? Где?! Понятно… Так аптеки все закрыты… Знаю, где ночная, но она как раз по ходу, а я ещё из пробки не вылез… Ну, хорошо…

— Что-то случилось, — встревоженно спросила Милена, как только водитель окончил свой разговор.

— Да… Лекарство нужно срочно.

— Какое?

— Да я не знаю… — он неожиданно хмыкнул, — Вот всё в нашей стране через… гм… Пансионат, куча врачей, а лекарства нужного нет!

— Пансионат — не больница… мало ли какое нужно лекарство.

— Так ведь знают, что он хроник, неужели не могут для такого случая пару ампул про запас иметь? Уж для таких людей не только виски в баре, а и лекарства положено держать!

— А кому плохо?

— Прохорову. Видать, что-то съел, а у него же язва…

— Неужели проблема с лекарством? — Милена недоверчиво покосилась на мужчину, — Такая персона…

— И у персон бывают земные проблемы.

— Я думала, что у таких персон и врачи личные.

— Есть, — водитель кивнул головой, — и врач, и медсестра штатная… Только дома. А здесь — тоже есть, но, говорят, дозвониться не могут. Нужно за ней ехать, а я ещё вас не отвёз.

— Так он в пансионате?

— Если бы.

— А где? — она ещё не договорила, когда поняла, что задала не совсем деликатный вопрос.

— В гостях… Позвонил в пансионат, а там такого лекарства нет.

— А скорую вызвать?

— У него личный врач — светило науки, а вы про какую-то скорую…

— А что, за лекарством больше некого послать?

— Ну, как вам сказать… человек известный, не хочет своё местоположение раскрывать всем подряд. Либо я, либо Юрий, но Юрий сейчас не может пансионат покинуть — там другие персоны…

— Понятно, — Милена решительно кивнула головой, — ехать далеко?

— Куда, за врачом? Так врача как раз и не могут найти. То ли уехала куда, то ли сама… гм… в гостях…

— Нет, туда, где он… в гостях…

— Нет, недалеко…

— Едемте!

— А у вас с собой аптечка? — усмехнувшись, он тронулся вперёд и, проехав около двух метров следом за маршрутной «Газелью», снова остановился.

— Может, это вас удивит, но — да, — Милена открыла свою сумочку и достала из неё небольшой плоский «портфельчик» с красным крестом, — я работаю с детьми, и привычка носить с собой универсальную аптечку у меня уже очень давно.

— Вряд ли ему помогут детские препараты…

— Знаете, я немного знакома с азами медицины. Приступ язвы в первую очередь блокируют обезболивающими препаратами.

— А у вас есть?

— Есть, и очень хороший препарат.

— Не знаю… — водитель как-то недоверчиво покрутил головой, — Согласится ли он… Вы же даже не медсестра.

— В общем-то я не настаиваю. Просто знаю, как купировать приступ. Ему сейчас, главное, боль облегчить, а там, глядишь, и доктор найдётся.

— Не знаю… — мужчина снова нервно затарабанил пальцами о руль, — С одной стороны, вас и охрана может к нему не пустить. С другой, Юрий под горячую руку попадёт, за то, что автомобиль не на приколе…

— Так он же сказал, что Прохоров сам так распорядился…

— Ну, он-то распорядился… Только в гневе может об этом типа и забыть.

— Смотрите сами… Помощь я вам предложила.

— Да, — телефон снова зазвонил и водитель снова взял трубку, — нет, ещё не вырвались. Да тут каких-то двадцать метров… Евгеньич, ну, и что толку, что я врублю мигалку?! Там на перекрёстке по беспределу разруливают!.. Да я в левом ряду! Мне в правый перестроиться нереально… Что? Слушай, тут такой вариант…

Рассказав Юрию о предложении Милены, мужчина ещё около минуты выслушивал своего собеседника, потом решительно повернулся к ней.

— А точно поможет?

— Должно, — она пожала плечами, — я своим знакомым это лекарство вводила, помогало.

— В общем, дела плохи… Прохоров загибается, ему уже и скорую предлагали вызвать, а он наотрез… Сейчас Юрий ему перезвонит…

— Ну, хорошо… — Милена снова пожала плечами, — В принципе, мы скоро и выедем отсюда, да?

— Да! — сначала она подумала, что он ответил ей, но потом догадалась, что это был ответ на очередной телефонный звонок, — Да, понял! Хорошо!.. Ладно… Ну, всё…

— Что он сказал? — глядя, как мужчина, уловив момент, разворачивается, чтобы выехать на встречную полосу, Милена сразу поняла, что Прохоров дал «добро» на её визит.

— Сказал, что согласен… Но учтите… Ему сказали, что вы — медсестра, при чём, личная.

— Я?! Личная?! Чья?..

— Какого-то продюсера…

— Продюсера?!

— Ну, да. Того, что продюсирует эту певицу… ну, которая сегодня поёт.

— Димы, что ли?! Морозова?! — она еле удержалась, чтобы не рассмеяться, но вовремя остановилась, решив, что, несмотря на его явную откровенность, все карты семьи Морозовых открывать она ему точно не будет.

— Да, точно! Морозова! — утвердительно кивнул водитель.

«Ну, что ж… Это даже интересно… — она сразу перехотела спать, — Побывать в курортном городе и приехать без воспоминаний — это несерьёзно! А тут — хоть какое-то приключение!..»