«Малинина Милена Владимировна… — выйдя из дверей паспортно-визовой службы, Милена ещё раз раскрыла только что полученный новенький паспорт, — Вот так… В тридцать лет — развод и девичья фамилия…»
Не совсем весело улыбнувшись своим мыслям, женщина раскрыла сумочку и аккуратно положила туда документ. Первый рабочий день после новогодних каникул начался с перемен… Состоявшийся месяц назад развод с мужем Милена пережила на удивление спокойно, хотя инициатором расторжения брака был именно он — Николай.
Николай Залесский… С ним она познакомилась около восьми лет назад, в поезде. Молодой мужчина оказался единственным попутчиком в купе, в котором Милена ехала домой из Москвы. Познакомившись, они весело проболтали несколько часов подряд, пока поезд не подошёл к перрону его родного города.
«Я позвоню!..» — крикнул он ей, стоя на платформе, когда состав уже тронулся. Улыбнувшись на прощание, Милена махнула ему рукой из открытой двери вагона.
Приехав домой, она тут же окунулась в повседневные дела: работа, уход за больной матерью… Она совершенно забыла о своём случайном попутчике, поэтому, когда он позвонил через неделю, едва его вспомнила.
«Я к тебе приеду», — этого она совершенно не ожидала, поэтому не сразу нашлась, что ответить…
«Приезжай…» — немного подумав, Милена усмехнулась в трубку. Ну, какой дурак поедет за пятьсот километров после шестичасового знакомства? Шутит мальчик… Каково же было её изумление, когда буквально через день он уже звонил в двери её квартиры…
Руку и сердце он предложил почти сразу. Не зная, что сказать, Милена попросила подождать с ответом. Полюбить за такой короткий срок она его, конечно, не успела… Сам же Николай клялся и божился, что с тех пор, как он её увидел, ещё ни ночи не спал спокойно. Проведя у неё целый день, он отправился в гостиницу. Обескураженная неожиданным визитом, девушка не знала, что и думать… Парень был симпатичным, напористым, с хорошим чувством юмора. По его словам, работал в серьёзной фирме, имел жильё — двухкомнатную квартиру. Он показался ей надёжным…
«Я буду ждать твоего решения, но у меня всего три дня…»
Уже на следующее утро она мучительно ловила себя на мысли, что готова согласиться. Да, вот так — ни с того, ни с сего согласиться. А чего ей ещё ждать? После расставания с Журавлёвым она долго не могла прийти в себя. Его измена, расцененная ею как предательство, оказалась таким ударом, что даже сейчас, полтора года спустя, она не могла спокойно думать о нём…
Женька… Вычеркнув его из своей жизни, она и подумать не могла, что даже после расставания он не оставит шанса ни одному мужчине в её жизни… Он так и жил в её сердце всё это время, несмотря на все её усилия забыть его…
О скандале в доме Журавлёвых Милена узнала от Ритки — невесты его старшего брата Геннадия. Она долго не могла поверить услышанному, ведь Женька не мог… Решив спросить его напрямую, она мысленно себя уговаривала, что всё это неправда, и что вот сейчас он рассеет все её сомнения… Но, лишь взглянув ему в глаза, поняла — не врала Ритка…
Полтора года прошло с тех пор, а облегчения всё не наступало. После того он приходил к ней несколько раз, звонил, но она не открывала дверь и бросала телефонную трубку. А после… после шла реветь в ванную, чтобы не услышала мать. Вопреки положительным прогнозам врачей, Татьяне Николаевне вскоре вновь стало хуже, и Милена, как могла, скрывала от неё своё состояние.
Она не прощала его и ревела… ревела и с каждым разом всё больше и больше ощущала свою потерю… В отчаянии, где-то в глубине души, она стала ловить себя на мысли, что начинает его прощать… Она и боялась его простить, и желала этого одновременно… Ругая и даже ненавидя себя за эту слабость, она только и думала о нём… Ребёнок «на стороне»? Ну, и пусть… Это всё не по любви. Ритка сказала, что Женька твёрдо заявил родителям, что не женится ни на ком, кроме неё, Милены. Генка передаёт ей все их семейные разговоры… Да, он изменил, но любит-то он её… И она его любит. И, когда он ещё раз придёт просить прощения, то…
…Дни шли, а он больше не приходил. Напрасно она прислушивалась к шагам на лестничной клетке и срывала телефонную трубку… Через месяц та же Ритка поведала ей, что отец той девчонки поднял все свои связи в милиции, и что Женьке реально угрожает срок за совращение несовершеннолетней. Доказательств, кроме показаний «потерпевшей» не было, но, когда ребёнок родится, то генетическая экспертиза будет самым веским доказательством…
…Он долго сопротивлялся. Но, когда Кирилл привёл свою дочь в дом к Журавлёвым — уже на восьмом месяце беременности, не выдержала даже мать… Она была на стороне сына всё это время, понимая в душе, что расплата за ошибку будет слишком высокая — женитьба без любви не приведёт ни к чему хорошему. Но, увидев беременную девушку, вдруг резко изменила свою позицию.
Они добились своего… Свадьба состоялась. Милена вспоминала, как она, узнав дату и место, прибежала в городской парк… Она не знала, зачем она это делает. Но ноги сами несли её туда… туда, где за чугунной оградой остановился свадебный кортеж… Она стояла, вжавшись в прутья, не в силах отвести взгляда от Женьки… Ей тогда показалось, что вот именно сейчас она прощается с ним навсегда.
Но проститься навсегда не получилось. Они не виделись с тех пор, но не было дня, чтобы она не вспоминала о нём… Она так больше никого и не полюбила за всё это время.
«А, может, это судьба?» — думала она на следующее утро после визита Николая.
«Хороший парень, — мать, как будто догадавшись, только подтвердила её решение, — если согласишься, я умру спокойно».
Дав согласие выйти замуж, Милена поставила Николаю условие — она не сможет уехать от больной матери.
Первые полгода они так и жили — в разных городах, встречаясь раз в две недели. Работая без выходных, Николай брал сразу несколько отгулов и уезжал к жене. Но через полгода мать Милены скончалась, и она уехала к мужу насовсем. Ей даже казалось, что она полюбила Николая — редкие встречи и его мужское внимание потихоньку топили лёд в её сердце.
Она не стала продавать квартиру, хотя он и настаивал на этом, а пустила туда жильцов. Переехав на новое место жительства, устроилась на работу в частный детский сад — воспитателем, где и отработала все семь лет. Она частенько думала, что правильно сделала, выйдя замуж и уехав из родного города. Новая жизнь отвлекала, и она всё реже и реже вспоминала Журавлёва. С Николаем они практически не ссорились, и единственное, что омрачало их брак — отсутствие детей. Врачи утверждали, что и она, и супруг абсолютно здоровы, и потомство не должно заставить себя ждать. Но годы шли, а они так и оставались вдвоём.
Гром грянул, как всегда — среди ясного неба.
«Слушай, я тут твоего на днях видела с какой-то кралей… — Ольга, подруга и коллега по работе, даже не скрывала своей тревоги, — в супермаркете продукты покупали… Я ещё подумала, что ошиблась… Потом пригляделась — точно, твой Колька…»
Милена тогда даже не поняла, чего было больше в её чувствах — оскорбления, обиды или недоумения. Она сразу вспомнила и его участившиеся в последнее время и задержки на работе, и командировки по выходным, и пониженное внимание к ней, как к женщине… Уверенная в его чувствах, она не придавала всему этому значения, списывая всё на его должность, загруженность и усталость.
Его она тоже решила спросить напрямую. Отнекиваться Николай не стал.
«Да, Миля… Я люблю другую женщину…»
Оказывается, это у него уже давно, и он буквально на днях собирался обо всём ей рассказать. Да, он любил её… Да, она замечательная жена и хозяйка… но он хочет детей. А она не может ему родить ребёнка… Конечно, он понимает, что она не виновата… Но жизнь мужчины без детей — бессмысленна…
«И что… Т а м тебе обещали родить ребёнка?» — поразившись невозмутимости, с которой он объявлял ей о разрыве, усмехнулась тогда Милена.
«Т а м не просто обещали, — уловив её горькую иронию, Николай всё же постарался сохранить спокойный тон, — через полгода у меня уже будет сын или дочь».
Переваривая этот разговор, Милена вдруг с удивлением обнаружила, что, кроме потрясения и обиды, естественных при таких обстоятельствах, она не испытывает главного — она не испытывает искреннего горя… Такого, какое она испытала тогда, почти десять лет назад, узнав об измене Журавлёва.
«Судьба, что ли, у меня такая… — усмехалась она про себя, — И Женьку потеряла из-за чужого ребёнка… И Николая… А сама так никого и не родила…»
Развод в начале декабря прошёл спокойно. К тому времени, на которое было назначено заседание, Милена смогла принять удар судьбы и где-то даже смириться с ним…
«Впервые за мою практику люди разводятся так спокойно и без имущественных претензий», — работник ЗАГСа, женщина средних лет, одобрительно покачала головой.
На крыльце Милена вновь столкнулась с теперь уже бывшим мужем — выйдя раньше, он поджидал её на улице.
«Прости, но квартиру делить, сама понимаешь… У тебя ведь есть жильё в твоём городе, так что ты не должна на меня обижаться».
«Что ты, Коля, — она улыбнулась ему краешком губ, — И в мыслях не было. Завтра я соберу вещи и уйду. Потерпи до завтра».
«Подожди… — он задержал её за руку, — Ты меня не поняла… Это касается только квартиры, всё остальное напополам… Всё-таки мы прожили семь с половиной лет».
«Успокойся, — всё так же слегка улыбаясь, она подняла на него свои печальные карие глаза, — мне ничего не нужно. Я заберу только свои вещи».
«Тебе не нужно торопиться», — имея в виду тот факт, что сам он уже месяц живёт у своей новой женщины, сказал Николай.
«Я уйду завтра», — повторила Милена.
«Ты очень красивая…» — она так и не поняла, к чему он тогда произнёс эту фразу.
«В утешение, что ли…» — подумала она, но ничего не ответила и торопливо сошла с крыльца.
* * *
Придя после обеда на работу, она ещё раз вытащила новый паспорт.
— Привет! — Ольга заглянула в группу, — заведующая просила тебя зайти.
— Зачем? — оторвав взгляд от развёрнутого документа, Милена удивлённо посмотрела на подругу.
— Не знаю, — та пожала плечами, — злая какая-то… Ой, ты что, паспорт новый уже получила?
— Да, только что, — улыбнулась Милена, — смотри!
— Малинина… — Ольга задумчиво покачала головой, — И не лень тебе было фамилию менять?..
— Не лень. Мне моя девичья больше нравится.
— Через полгода снова замуж выйдешь, опять менять придётся, — махнула рукой подруга, — лишние заморочки.
— Всё, с замужествами покончено, — Милена ещё раз взглянула на своё фото и спрятала паспорт в сумочку.
— Ой-ой-ой!.. — шутливо заойкала Ольга, — Так тебе и дадут в девках сидеть… Знаю двоих, которые только и ждали, чтобы ты с Залесским развелась.
— Мало ли, чего они ждали, — рассмеялась Милена, — у меня другие планы.
— Ну-ну, — Ольга недоверчиво хмыкнула, — посмотрим!
— Посмотрим! — взявшись за ручку двери, Милена снова обернулась, — Ладно, пойду, схожу к заведующей, пока тихий час.
Ступая по мягкой ковровой дорожке, устилавшей недлинный коридор, она прикидывала, что послужило причиной вызова. Заведующая частным детским садом, в котором работала Милена, была женщиной доброго склада, очень деликатной и тактичной, как с родителями, так и с персоналом, «на ковёр» вызывала лишь в самых крайних случаях, стараясь тушить всевозможные конфликты и другие нежелательные ситуации ещё до их возгорания.
Нареканий у Милены никогда не было, она отлично справлялась со своей работой и очень любила детей, которые отвечали ей взаимностью.
Так было все семь лет. Ровно до тех пор, пока к ней в группу не привели пятилетнего мальчика. Несмотря на то, что ребёнок был вполне взрослым и неглупым, он не умел делать элементарных вещей, а, точнее, не был к ним приучен.
«Пожалуйста, объясните Роме, что он уже большой и должен кушать сам», — терпеливо объясняла Милена молодой, кичливой маме, одновременно супруге довольно высокопоставленного чиновника. Но, вместо понимания, мама Ромы устроила истерику, когда на следующий день её отпрыск нарочно облил супом сидевшую рядом девочку.
«Я предупреждала, что моего сына нужно пока кормить с ложки, за что мы такие деньги платим?! Ребёнок остался голодным!» — верещала мать мальчика.
«Какой вы воспитатель, если не смогли уследить за ребёнком?!» — с другой стороны возмущалась мама девочки, разглядывая вечером испачканное платьице дочери, а так же лёгкое покраснение у неё на коленках, возникшее при попадании на них горячего супа.
Разругавшись и между собой, обе дамочки, тем не менее, дружно накатали на Милену Владимировну «коллективную жалобу», которую должен был рассмотреть Совет родителей.
Она не ошиблась — её вызвали именно по этому поводу.
— Милена Владимировна, — заведующая произнесла эти слова как можно мягче, — у меня для вас не очень хорошая новость…
— Догадываюсь, — Милена грустно улыбнулась уголками губ.
— Да… — покачала головой заведующая, — За все годы, что вы у нас работаете, это в первый раз, но конфликт разгорелся нешуточный. Родители в основном люди адекватные, но, вы же понимаете, что в любом коллективе есть так называемые «заводилы». В общем, всё можно было бы уладить мирным путём, но мамочки очень сильно повздорили, и теперь требуют полного расследования происшествия.
— Господи, да какое расследование? — Милена чуть было не рассмеялась, но вовремя подумала, что смех сейчас будет крайне неуместен, — Ну, опрокинул ребёнок суп, ну, испачкали платье, это же дети, вы и сами понимаете.
— Я понимаю, — участливо кивнула заведующая, — но, дело в том, что у Даши лёгкая степень ожога. Очень лёгкая, я бы сказала, что легчайшая… Но тут уже вмешался её папа и требует наказать повара, который не остудил суп до нужной температуры, а заодно и вас, за то, что не проследили за этим, не говоря уже об остальном… Кроме того, мать Ромы настаивает на квалификационном экзамене — вашем… Естественно, вы сами должны его пройти, и за свой счёт. Её муж работает на телевидении, и она грозится разоблачительным репортажем, который, естественно, ударит по имиджу нашего детского сада, а, ведь мы не государственное учреждение. Не говоря о всевозможных проверках, которые не преминут начаться, я даже не знаю, каким будет решение Эммы Васильевны… Она, кстати, уже всё знает.
— Я вас поняла, — опустив взгляд, проговорила Милена, — я в курсе, как исчерпываются такие конфликты. Я должна написать заявление по собственному желанию?
— Мне очень жаль… — заведующая и вправду смотрела с нескрываемой жалостью, — Но это был бы самый лучший выход из сложившейся ситуации. Вы же понимаете, что наш садик — не простой… Почти все родители имеют высокое положение в обществе, связи и прочее, и с лёгкостью могут испортить жизнь любой из нас, в том числе и мне. Они не просто доверяют нам своих детей. Они ещё и держат на постоянном контроле нашу с вами работу, и не всегда сами ведут себя адекватно, но… Вы же понимаете, что такие деньги, как здесь, просто так не платят.
— Да, я понимаю… Хорошо. Я сегодня же напишу заявление. Это как-то может помочь мирно разрулить ситуацию?
— Естественно. Фраза «Виновный уже наказан» действует безотказно. С поваром всё сложнее — её уволить, естественно, придётся, и уволить за несоответствие. Кто-то должен быть принесён в жертву… Но вас я очень уважаю и ценю, как работника, поэтому вы можете уволиться по собственному желанию, и я обещаю, что в трудовой книжке никаких порочащих записей не будет.
— Спасибо и на этом, — усмехнулась Милена, — я могу идти?
— Да, конечно, — кивнула заведующая, — и вот ещё что… Я бы хотела, чтобы этот разговор остался только между нами. Вы должны понимать, что здесь очень жёсткие условия работы и высокие требования, которые я должна исполнять.
— Я понимаю, — она не оставляла ироничного тона, — не беспокойтесь, вашей репутации ничто не будет угрожать. Я уйду очень тихо…
Все формальности, связанные с увольнением, заняли немного времени. «Быстро у нас такие дела делаются», — подумала Милена, укладывая в сумочке рядом с паспортом трудовую книжку. Идти домой одной не хотелось, и, решив подождать Ольгу, она почти полтора часа просидела в расположенном неподалёку кафе. После развода Николай почти настоял, чтобы она пока не выезжала из его квартиры, тем более, что выезжать было некуда. Решив, что за вырученные от продажи своей квартиры в родном городе деньги она сможет купить себе жильё здесь, Милена осталась дома и в тот же день дала объявление через интернет. Звонки от потенциальных покупателей стали поступать почти сразу, но вырваться, чтобы съездить на родину, не было никакой возможности, а в выходные и праздничные дни делать там было нечего — все нотариальные конторы не работали. Она уже договорилась о том, чтобы взять неделю за свой счёт… Но внезапное неприятное происшествие нарушило все планы…
— А, знаешь, наверное, всё к лучшему, — дождавшись Ольгу, Милена вместе с ней неспешно прогуливалась по вечернему заснеженному городу, — Мужа я потеряла… Работу потеряла… Больше меня здесь ничего не держит.
— Ты что, решила уехать?! — Оля глядела на подругу как-то испуганно, — Не выдумывай!
— Да, решила… Город наш огромный, работу найду… А квартира у меня есть. Тем более, что мне её было жалко продавать. Там жили мои родители.
— Ну, не знаю, — Ольга недоверчиво покачала головой, — А здесь-то чем хуже? Работа тоже есть, подумаешь, устроишься в обыкновенный садик… Правда, там зарплата совсем маленькая… Но ничего, как-нибудь…
— Не хочу я как-нибудь, — улыбнулась Милена, — всё происходит именно так, как надо. Понимаешь? Всё в этом мире происходит не просто так. Значит, судьба мне вернуться…
— А я как же? — Ольга обиженно прищурилась, — Бросаешь? Подруга называется…
— Да что тебя бросать, — Милена взяла подружку под руку, — ты же не одинокая. У тебя и Серёжка есть… И Мишка с Лерой… Это я — сирота казанская, ни мужа, ни детей…
— Нашлась сирота… — усмехнулась Ольга, — Да как только узнают, что ты одна, сразу женихи налетят. Такая красивая, что ты, Милька… если бы я была такая, как ты…
— Да ладно тебе, заладила… Обыкновенная я.
— Ну, да… — в голосе послышались нотки ревности, — Обыкновенная… У меня даже Серёга в первое время на тебя заглядывался.
— Серьёзно?! — расхохоталась Милена, — А я даже не замечала!
— Зато я замечала…
— А не боишься сейчас говорить, а? — лукаво подмигнув, Милена толкнула подругу локтем в бок, — Вдруг уведу?
— Ты же всё равно уезжаешь, — пожала та плечами, — надеюсь, до отъезда не успеешь увести…
— Да не нужен мне твой Серёжка, — вздохнув, Милена подняла глаза к небу, — мне вообще сейчас никто не нужен. А вот подруги такой у меня точно не будет…
— Да… — как-то задумчиво произнесла Ольга, — Так мы с тобой в ночной клуб и не сходили… Всё собирались, собирались…
— Так я не завтра уезжаю, — снова рассмеялась Милена, — давай, сходим напоследок куда-нибудь?
— А давай! — подруге очень понравилась эта идея — она даже приостановилась, заглядывая Миленке в глаза, — Слушай… А, давай, на концерт какой-нибудь сходим?
— Например?..
— Ну, я не знаю… Артисты же постоянно приезжают. Вот, сейчас мимо дворца эстрады будем проходить, посмотрим афишу. Можно в газете посмотреть, кто когда и где выступает…
— А что… — Милена закусила нижнюю губу, — А давай! Всё же лучше, чем мы с тобой просидим весь вечер в ресторане или у барной стойки, а потом, в конце концов, напьёмся и наревёмся…
— Так… что там у нас… — вглядываясь в огромные афиши на стенах дворца эстрады, освещённые вечерними фонарями, Ольга слегка прищурила глаза, — Скоморохи… это нам не подходит… Театрализованное представление… этого мы на новый год насмотрелись… Во! — радостно протянув руку в направлении большого рекламного щита с изображением пятерых музыкантов, она обернулась к Милене, — рок-группа «Ночной патруль»! Ты любишь рок?
— Не знаю, — пожала плечами Милена, — Я просто люблю хорошую музыку, а какая она — рок или поп, или классика, для меня не так уж и важно.
— Ну, значит, решили? — Ольга ещё раз окинула взглядом щит, — Смотри… Они из твоего города… Ну, на земляков грех не пойти!
— Серьёзно? — подойдя поближе, Милена в полутьме старательно рассматривала увеличенное в десятки раз фото — на тёмном фоне даже в свете фонарей было трудно что-либо различить, кроме букв, написанных яркой светлой краской, — Да, действительно… А я и не знала, что у нас там такая группа есть.
— Да мы много ещё чего не знаем, — озорно воскликнула Ольга, — ну, что?! Пойдём на красивых мальчиков?
— Пожалуй… Если билеты ещё есть, — как будто в чём-то засомневавшись, Милена ещё раз бросила взгляд на изображение, — А когда это будет?
— Ну, вот же, написано, — подруга снова подняла руку, — послезавтра, начало в девятнадцать ноль, ноль.
— А что… И пойдём! Я теперь женщина свободная, так что с утра и за билетами сгоняю…
— Верное решение, девушка, — взяв её под руку, Ольга уверенно зашагала вперёд, — Отрываться так отрываться!
«Ночной патруль… Ночной патруль»… — вечером, ложась спать, Милена то и дело вспоминала название группы. Что-то не давало ей покоя, но вот что — она так и не могла понять…
«Ночной патруль…» — силясь вспомнить не совсем чёткое изображение, она вдруг замерла, потом подошла к окну — ночной город пестрил яркими разноцветными огнями.
«Да нет… — напрочь отметая осенившую её догадку, подумала Милена, — Нет… показалось…»