— Вер, Вер, а как там у них всё классно, ты даже не представляешь! — сидя у сестры на кухне поздним вечером после приезда, Любаша одновременно тараторила и поглощала разогретый Верой ужин, — Я раньше читала про такие вот артистические тусовки, банкеты там, а теперь и сама побывала! Ой, помнишь, в прошлом году к нам певец приезжал — Сергей Петрушев? Ну, помнишь, Вер?..
— Ну… что-то припоминаю… — Вера, нахмурившись, слушала сестру.
— Так вот, он тоже там был! Ой, да там все были! Весь «Ночной патруль», все парни, со своими бабами…
— Ты ешь, Люба, ешь…
— Да ем!.. Ой, Вер, прикинь, Даня на концерте пел! Прикинь?!
— Угу. Прикинула. И — что?
— Нет, ничего, — не обращая внимания на плохое настроение сестры, Любаша не переставала частить, — мы даже не надеялись, что нам дадут выступить, а, прикинь, один номер включили!..
— А почему не тебя, а Даню твоего?
— Мы так решили! Понимаешь, я подумала, что мне лучше спеть на банкете…
— Ну, и как? Спела?
— Спела! — Люба восторженно кивнула, — Вер, прикинь?! Наташа пела свою знаменитую… Ну, «Косы»! Не знаешь?! Нет?!
— Нет.
— Ну, у них песня есть «Ты заплетал мои косы»… Прикинь, Вер, когда слышишь песню в записи, а потом — вживую, в исполнении этого же самого артиста, это… Это — вообще!..
— Ну, и…
— Ну, и она её под гитару пела, просто под одну гитару… А я взяла и запела вместе с ней, да ещё вторым голосом! Прикинь?! Вер, они потом знаешь, что сказали?!
— Ну, что? — Вера, не глядя на сестру, помешивала чайной ложечкой в чашке с чаем.
— Что у меня редкий талант петь разные голосовые партии, ну, то есть, без подготовки, чисто на слух, при чём, самые сложные партии! Другие этому учатся по многу лет, а у меня всё от природы…
— Ну, это у нас семейное, — усмехнулась Вера, — ты же знаешь.
— Угу, — охотно кивнула Любаша, — вот именно! И я всегда удивлялась, почему ты не занималась вокалом по-настоящему? У тебя же шикарное контральто!
— Чего-чего у меня шикарное? — усмехнувшись, Вера, наконец-то подняла взгляд на сестру.
— Контральто. Это самый низкий женский голос, он очень богат всякими оттенками. Ты что, не знала?
— Нет. Что у меня — контральто, как-то не знала. Да и не стремилась никогда узнать. Это ты о сцене мечтала, а я — на кухне попеть, в ванной… да вон, как мать, за столом… Ты не помнишь, как к нам материны сёстры приезжали, когда мы ещё маленькими были?
— Что-то помню… — Люба неопределённо пожала плечами, — А что?
— Я, когда их трио в первый раз услышала, у меня аж мороз по коже пробежал, хоть я ещё была ребёнком. На три голоса пели, да так, что профессиональным артистам сроду так вживую не спеть! И никто их не учил, всё от природы, на слух!
— Ну, вот, и у меня, значит, их гены, — Любаша за ручку придвинула к себе чайную чашку, — я ж говорю, там, на банкете, все аж обалдели, когда я с Наташей запела! Мне потом Наташа…
— Господи, да что ты заладила — Наташа, Наташа… — Вера раздражённо, со стуком, поставила свою чашку на стол, — Ты, случаем, сама не влюбилась в эту Наташу?!
— Да ладно тебе, — Люба тут же умерила пыл, — я же просто рассказываю. Ну, Вер, ну, правда, у них всё просто, честно! Она, правда, простая. Сказала, что мы почти родственники.
— Да уж, родственники… Ну, и что — спела ты, похвалили тебя, и что?
— Ну… и ничего… — Люба пожала плечами, — Пока — ничего… Вер, ну, а что ты хотела? Чтобы меня сразу куда-нибудь пригласили? Главное, что мы с Даней побывали на таком мероприятии! Там же и телевидение было, и из городских газет корреспонденты, и артистов столько… Наташа…
— Ой, ну, ладно, — махнула Вера рукой, — опять всё сворачиваешь к Наташе. Лучше бы на мужа её внимание обратила.
— А… На Диму?.. Да он всё время занят, всё где-то бегает, что-то делает… я даже не знаю, когда он успевает музыку писать и репетировать.
— Ну, вот… Он — бегает… А она, может, в это время с Серёгой общается…
— Нет, Вер, — Люба отчаянно замотала головой, — вряд ли! Она даже через меня ему привет передала. Если бы общалась, не передавала бы.
— Наивная ты, Любка… Как ребёнок… — Вера покачала головой, потом снова посмотрела на сестру, — Вот и с Даней своим лоханулась. Взяла, и устроила ему выступление. А смысл?! Он же всё равно не сольно поёт, а дуэтом. Кстати, ты же тогда говорила, что их дуэт откровенно не тянет… Как же они в победители-то попали?!
— Ой, Вер, тут вообще всё удачно! Они победили именно потому, что они — дуэт. Это сейчас намного выигрышнее, чем сольное пение. К тому же, Даня, он такой молодец! Прикинь, Вер, на него все тётки западают! Прикинь?! Они там в жюри все — старухи, лет по тридцать пять, а он такой… такой… ну, ты сама знаешь!
— Ничего я не знаю, — Вера угрюмо насупилась, — мне такие мальчики-одуванчики никогда не нравились.
— Ой, ну, ладно тебе, Вер… На него все западают, — Люба мечтательно подняла глаза, — На него даже концертный директор Морозовых запала… Честно!..
— Ну… — Вера снова усмехнулась, — И зачем тебе такое счастье? Всю жизнь на него бабы будут западать. А ты только и будешь сопли на кулак наматывать. Мать права, кобель он.
— Ну, вот, что вы заладили?! — взгляд из мечтательного превратился в возмущённый, — Кобель, кобель… да, западают! Но это их проблемы! А он — молодец! Ну, вот, что ты головой так качаешь?! Вер, ну, что?! Да, Даня — молодец! Они на него глаз кладут, а он свои дела потихоньку делает! Вот и в финал попали, и в победители вышли с Ильёй!
— Ой, и ду-у-у-ра ты, Любка… Ладно, дуй в ванну, а потом спать. Сегодня ещё у меня переночуешь, а уж завтра — к Ольге Павловне.
— Угу, — Люба с готовностью вскочила с табурета и направилась к двери, — да я у неё долго не задержусь, недельки на три, не больше…
— Угу, — в тон ей, насмешливо ответила Вера, — ненадолго… Конечно, ненадолго… Рожать-то собираешься?
— Ну… — Люба оглянулась, — Собираюсь, а что?
— С ребёнком тоже к ней вернёшься?
— Вер! Ну, зачем ты так?!
— Как?!
— Да вот так! Как будто Даня откажется от ребёнка!
— А он что, уже знает?
— Ну… не знает… пока — не знает.
— И когда ты собираешься ему сказать? — Вера, подбоченившись, недоверчиво смотрела на сестру.
— Скоро! — с вызовом ответила Люба, — Вот устроюсь у Тёти Оли, и всё ему скажу!
* * *
…Любаша уже в который раз выглянула в окно — полутёмный двор дома Ольги Павловны освещался лишь единственной лампочкой, вкрученной над входной дверью, но её света хватало и на крыльцо, и на деревянный трапик, ведущий до калитки. Мороз на улице был сильный, но окна кухни, в которые смотрела девушка, были совершенно не замёрзшие — Ольга поделилась секретом, что каждую осень моет их соляным раствором, отчего они до самой весны не покрываются инеем.
Люба уже третий день жила у матери Сергея. Она в который раз мысленно похвалила себя, что сразу же после ухода из дома выбрала момент, когда её собственная мать была на работе, и забрала свои вещи — самые необходимые, потому, что сразу же после этого Тамара Васильевна просто-напросто спрятала всё, что не успела забрать Любаша. Ольга же встретила девушку радушно, как будто свою собственную дочь. Она уже четвёртый год жила совершенно одна, с тех пор, как Сергей женился на Вере и ушёл на квартиру. Старшая же дочь, Вика, уже давно выпорхнула из материнского дома, и к ней-то как раз и отправилась сегодня ночевать Ольга Павловна, обрадованная тем, что теперь есть на кого оставить печку — отопление в её доме было автономным, и печь с вмонтированным в неё котлом топилась круглосуточно, с осени и до самого лета.
Люба отогнула занавеску на кухонном окне — в свете лампочки возле калитки мелькнул мужской силуэт… Бросившись к входной двери, выскочила на веранду, моментально откинула крючок…
— Привет… — холодная с мороза щека Дани прижалась к Любашиной горячей щёчке, — Еле нашёл…
— Привет… — шепнув, она разжала объятия и за руку потянула его в дом, — Идём скорее!
— Она точно не придёт? — сняв куртку, он нагнулся, чтобы расстегнуть тёплые ботинки.
— Нет… — Люба счастливо улыбалась, глядя на него, — Её дочка, Вика, уехали с мужем на пару дней в соседний город, а детей оставили дома. Ольга Павловна с внуками будет две ночи…
— Класс… — его руки сомкнулись у неё за спиной, — Целых две ночи…
— Идём на кухню, — Любаша говорила сквозь его поцелуи, — я тебе кое-что приготовила…
— Только на кухне?.. — Даниил многозначительно посмотрел ей прямо в глаза, — Ты только на кухне приготовила?.. ты кое-что обещала… не забыла?..
— Не забыла… — Люба слегка смутилась, но тут же справилась с собой, — Не забыла… Тебе понравится…
— Смотри… ты обещала…
…Она почти не пила вина — лишь пригубила из большого бокала, но даже этого глотка хватило, чтобы окончательно раскрепоститься… Любаша очень ждала этой ночи… Даня должен был остаться до утра, и она решила во что бы то ни стало удивить его… показать ему, что она больше не неопытная девчонка, едва научившаяся целоваться, а настоящая, страстная женщина… Она смутно представляла, что это такое, но целый день штудировала эротические сайты, читая статьи, рассматривая фото и прокручивая видеоролики. Эротическое бельё, на которое она «положила глаз», стоило очень дорого, и Любаша решила обойтись покупкой пары чёрных ажурных чулок. Форму горничной она взяла с работы — платье было не таким коротким, как хотелось бы, но она старательно подогнула и подшила подол… Фартучек и кружевная повязка на голове — именно так, по её мнению, выглядели соблазнительницы любителей ролевых игр…
— Ого!.. — Даня уже ждал её в постели, когда она, переодевшись, появилась в дверях своей комнаты, — Ты именно так выглядишь у себя на работе?..
— Я выгляжу по-разному… — Люба приблизилась к кровати и, подбоченившись, поставила ногу в ажурном чулке, на край, — Но для тебя… для тебя — именно так…
— А мне нравится… — приподнявшись, он скользнул ладонью по её ноге снизу вверх — до конца бедра, — Даже очень…
— Вам чай, кофе… может, пропылесосить номер?.. — Люба игриво повела плечиком, — Что пожелаете?
— Да я много чего пожелать могу… — его ладонь крепче сжала её бедро, — только выполнишь ли?..
— За ваши деньги — любой каприз…
— И сколько стоит твоё удовольствие?.. — окончательно включившись в игру, он рывком сел в постели и потянул её к себе.
Люба уже собралась ответить, как холодная, неприятная волна прокатилась по всему телу…
«Сколько стоит твоё удовольствие?» — точно так же спросил её тогда тот мужик… Он сказал те же самые слова!.. Она совсем уже забыла о нём… вернее, не забыла… она гнала от себя все воспоминания о том случае… Она не ругала себя за легкомыслие, с которым тогда отомстила Даниилу. Нет, она не ругала и не кляла себя… Она просто решила, что ничего этого в её жизни просто не было! Не было, и всё тут! А Даня… Он сам виноват! Если бы не его измена, ей и в голову бы не пришло переспать с первым встречным!
— Ну… Так сколько же стоит твоё удовольствие? — она сама не заметила за нахлынувшими мыслями, как уже оказалась лежащей на кровати в его объятиях…
— Дорого… Оно стоит очень дорого…
— Сколько?.. — его руки мяли её тело, одновременно освобождая его от форменного платья.
— Вы должны будете на мне жениться… — она так и не поняла — за собственным стоном он, действительно не расслышал её слова, или сделал вид, что не расслышал…
Нет, он, конечно, не расслышал… Он буквально сгорел в своей страсти к ней… Он, действительно, её любит…
— Ну, как… вам понравилось?.. — отдышавшись, Люба приподнялась на локте, — Как насчёт оплаты?..
— А что там у нас по прайсу? — ей показалось, что в его глазах мелькнула усмешка, но Люба списала это именно на «показалось».
— По прайсу… — водя пальчиком по его груди, Любаша бросила лукавый взгляд, — По прайсу у нас два кольца и… марш Мендельсона…
— Мы сейчас всё ещё играем?.. или… — теперь в его взгляде была настороженность.
— Вся наша жизнь — игра… — Люба загадочно рассмеялась, — У тебя есть, что возразить?
— А у тебя есть, чем аргументировать? — настороженность была явной, и Люба немного растерялась.
— А, если есть?..
— Ну, и…
— Даня… — положив голову ему на грудь, Люба вдохнула побольше воздуху, — Даня… у меня есть для тебя новость…
— Новость?.. — она почувствовала, как он напрягся, — Хорошая?
— Не знаю… Надеюсь, что — да.
— Н-ну… и какая это новость?
— У меня… вернее, у нас… У нас будет ребёнок…
В наступившей тишине ей показалось, что она слышит биение пульса в своих висках…
— Что-то подобное я и предполагал услышать.
Любаша почувствовала, как сжалась от его тона. Это не был тон человека, услышавшего радостную для себя новость… В тоне Даниила сквозила какая-то обречённость.
Да, она ждала от него совсем других слов, другой реакции…
Она испугалась. Но, испугавшись, тут же обрадовалась уже тому, что он сразу не бросился отказываться и обвинять её в случившемся.
— И что ты мне скажешь?.. — она решилась задать этот вопрос после ещё одной тягостной минуты молчания.
— Ты уверена в том, что ты сейчас мне сказала?
— Уверена. Тест показал две полоски.
— Люба… — её снова обдало холодной волной от его тона, — Я думаю, что сейчас… вот именно сейчас… не время для детей.
— Даня!.. — она что-то хотела ему сказать, но он перебил её.
— Подожди… — отодвинув её от себя, он сел в постели, — Подожди. Мне кажется, что мы совершенно не готовы. У нас только всё начинается… У нас такие планы… И — вдруг…
— А что — планы? Даня… Нашим планам это никак не помешает!
— Ты сама слышишь, что ты говоришь?.. — он посмотрел на неё как на сумасшедшую, — Как это — не помешает? Ты же сама говорила… Будем пробиваться, в Москву хотела уехать… И — вдруг…
— Даня… — она мягко тронула его ладошкой, — Всё будет именно так, как я говорила! Просто сначала мы будем пробивать тебя. Ты должен победить на этом конкурсе! Вернее, вы с Ильёй… Вы должны победить, и вы победите, я в этом уверена!
— Легко сказать, — Даниил недоверчиво усмехнулся, — только, как мы можем победить — вот так, лишь по твоему желанию?! И, даже если победим… Дальше — что?! Я думал, что ты пошлёшь свою фанеру Платову, ещё куда-нибудь… Если всё срастётся, мы вместе поедем… Это уже что-то!
— А я послала! Даня, я послала, но его пока нет, ты же слышал!
— Ну, и что, что послала?! Если ты заговорила о ребёнке, то какие могут быть проекты, Люба?!
— Данчик… — она обняла его сзади и прижалась к плечу, — Но, если меня заметят, им будет всё равно… Они подождут несколько месяцев, а потом, я всё же уверена, что ты победишь во всероссийском конкурсе! Я на тебя возлагаю больше надежд, чем на себя! Ваш дуэт очень выигрышный, так и Дима сказал…
— Морозов? — тон Даниила сразу приобрёл нотки заинтересованности, — Что он сказал?
— Ещё тогда, когда я ночевала у них… Наташа спросила его о вашем дуэте, а он сказал, что вы взяли жюри своим внешним видом, и что вы очень выигрышно выглядите среди вокалистов.
— А ещё он что-нибудь говорил?
— Не знаю, может, и говорил Наталье. Я быстро ушла спать, и не слышала.
— А почему ты мне сразу об этом не сказала?
— Ну, я не подумала, что для тебя важны такие пустяки.
— Ничего себе, пустяки… Может, для тебя это и пустяки, но для меня…
— Да-а-ань… Не сердись, — Люба ещё крепче прижалась к нему, — Я, действительно, у них столько всего услышала, что даже не сразу вспомнила сейчас, что они о тебе говорили.
— Слушай… а как ты вообще с ними… Вернее, с Морозовым? Он как — общается с тобой? Или игнорирует?
— Ой, ну, что ты, — Любаша рассмеялась, — ты же сам видел, я с ними вот как с тобой разговариваю. Дима сам предложил записать у него песню, я даже не просила! Он даже денег с меня не взял!
— Вообще?!
— Вообще!
— Круто…
— Дань… — Любаша понизила тон, — Ну, как же быть с ребёнком? Я хочу его оставить…
— Любаша… — он внезапно повернулся к ней и, повалив на постель, наклонился к лицу, — Любочка… Я тебя люблю… и мы обязательно будем вместе!.. У нас будут дети… Только вот сейчас… именно — сейчас… мы должны быть свободными! Ну, какой ребёнок, если у нас впереди такие планы?! Ну, подумай сама! Даже если не в Москву… Мы уедем с тобой в область. Снимем квартиру… Морозовы возьмут тебя в какое-нибудь своё шоу… Может, и меня возьмут… Будем жить, работать…
— А ты… мы… мы поженимся?
— Ну, конечно!.. — он целовал её лицо, приговаривая, — Конечно… Но мы должны сначала добиться своей цели… Люба, слышишь?! Сначала — цель! Да?.. да?!
— Да… — выдохнула она, растворяясь в его ласках.
— У нас всё будет… дом, семья, дети… Потом… А сейчас нужно сделать аборт… Слышишь?..
— Слышу…
— Ты сделаешь аборт… Слышишь?..
— Слышу… — она говорила шёпотом, в тон ему, одновременно отвечая на его ласки и поцелуи.
— Сделаешь?..
— Сделаю…
* * *
Оставшиеся до нового года дни прошли в обычной суматохе. Днём Даниил и Любаша работали, а по вечерам ехали к ней, вернее, к Ольге Павловне, которая с обычным гостеприимством встречала Любиного «кавалера», как она называла Даню. Ночевать при хозяйке Даня оставаться не решался, но и она ни разу не нарушила их недолгого уединения. В первый же вечер Даниил притащил Ольге Павловне небольшую, пушистую ёлку, чем сразу же завоевал её доверие.
— Какой парень-то у тебя видный, — прицокнув языком, сказала женщина, когда Даниил ушёл домой, — прям красавец! За таким глаз да глаз нужен!
— Ой, что вы, тётя Оля, — Люба махнула рукой, — он не такой вообще!
— Ну-ну, — добродушно усмехнулась Ольга, — дай Бог.
— Тётя Оля… — спустя какое-то время Любаша вошла к той в комнату, — А я вот всё спросить хотела…
— Хотела — так спрашивай, — Ольга приветливо кивнула на диван, — присаживайся! Может, чайку заварим?
— А, давайте! — охотно кивнула Любаша, — Давайте, я заварю!
Люба почти сразу же после переезда вызвалась помогать Ольге Павловне, и охотно хозяйничала на кухне. Ольга любила травяные чаи собственного производства — тут были и малина, и смородина, и мята, и различные сборы. Люба уже на второй день ориентировалась во многочисленных металлических баночках, стоящих в ряд на полках.
Заварив свежий чай из листьев малины и смородины, она уселась за кухонным столом напротив хозяйки.
— Ну, что ты спросить-то хотела? — Ольга Павловна в ожидании чая ловко орудовала спицами, вывязывая тёплые носки для внуков, — Спрашивай!
— А вот есть такая трава, чтобы приворожить мужа… Ну, чтобы навсегда? — Люба с любопытством уставилась на собеседницу.
— Оо-о-й, девонька… — протяжно воскликнула Ольга Павловна, — Не первая ты спрашиваешь, и не первой я так скажу. Трава всякая есть. И отворотная, и приворотная… разная! Можно приворожить человека! Можно! Да только счастье — не приворожишь.
— Как это? — Любаша удивлённо уставилась на женщину, — Если муж будет с тобой всю жизнь, это же и есть счастье!
— Да какое же это счастье, если не по доброй воле?
— Почему — не по доброй? Он же привороженный, любить будет…
— Да кто ж тебе сказал, что любить будет? — Ольга весело взглянула на Любашу из-за очков, — Если любви не было, её не наворожишь. Привязать — привяжешь, это можно… Будет как телок за тобой ходить, да только без любви скоро заболеет… Бывало такое, что мужья потом жён своих вот так проклинали, даже убивали! Во как бывает, когда насильно привязываешь к себе человека!
— А, если он тебя любит? Тогда как? Тогда же не будет мучиться?
— Так ежели любит, зачем его привязывать лишку?
— Ну… не знаю… — Любаша пожала плечами, — Чтобы ещё крепче любил… Чтобы не разлюбил…
— Крепче он любить не будет. Если муж тебе написан по судьбе — его и привораживать не надо. Он и сам никуда не уйдёт. А, если вы по ошибке поженились, тут уж, как карты лягут… Может, и к другой уйти со временем… А может и с тобой прожить в мучениях. Только травы тут не помогут…
— Так зачем тогда всё это — привороты… отвороты… Если всё без толку?
— Так это ж сами люди и придумали… Не хотят верить в то, что любовь настоящая Богом даётся. Всё норовят сами ухватить, что по нраву… А ты почему спрашивала? Сомнения есть?
— Нет, что вы! — Люба нарочно отвела глаза, — Это я так спросила… Мало ли что… Вдруг…
— Ну, если вдруг… — Ольга понимающе улыбнулась, — Если вдруг — то спрашивай… Приворота не обещаю, а вот для организма что-нибудь дам!
— А вот так… вообще… Из чего делается приворотное зелье? — Люба осторожно взглянула на Ольгу Павловну, — Это я просто так спросила, из любопытства.
— Ну, и я тебе из любопытства отвечу… — Ольга Павловна охотно кивнула, — Зелье делается очень просто. Берётся травка нужная…
— А какая нужная?
— Вот хитрюга, — добродушно рассмеялась Ольга, — не выпытаешь, Любушка… Даже если и выпытаешь, не сделаешь. И не нужно тебе это знать, поверь, доча! Ещё раз скажу — если человек тебе на роду написан, никакие зелья не нужны! А, если не написан — только горе себе найдёшь…
— А как узнать, написан или нет?
— Узнать можно, — снова кивнула Ольга Павловна, — способов много.
— А вы… знаете, как?
— И я знаю. На воске можно вылить.
— Как это?..
— Зажигаете свечи церковные — и ты, и он. И вместе наклоняете над святой водой… Воск капает, и во что он там, в воде, превратится, то и суждено вам обоим… Если капли вместе сольются, судьба тебе с этим человеком. Если нет — значит, не твой он…
— Ой, а это только вы можете… Или я сама, например, смогу?
— Можешь и сама… Только ты правильно не прочитаешь знаки.
— Да?.. А, если мы к вам обратимся… Вы посмотрите?.. Так можно?
— Ну, а чего ж нельзя? — Ольга Павловна весело развела руками, — Можно! Только перед свадьбой! Я просто так воск не выливаю. А вот перед свадьбой — вылью.
— А почему? Почему только перед свадьбой?
— Потому, что перед свадьбой у людей настрой особый. Они друг друга чувствуют, а я — их чувствую.
— Жаль… Лучше, когда ещё до свадьбы знаешь, стоит быть с этим человеком, или нет…
— Ой… — рассмеялась Ольга, — Да можно подумать, что это кого-то остановит?! Да наш брат, когда влюбится, разве кого слушает?! Вот тебе… Скажи сейчас тебе, что твой Даня — не твоя судьба, разве ты сразу с ним порвёшь?!
— Нет… — Любаша замотала головой, — Не порву…
— Так, а я о чём?! Ещё и дурой старой меня назовёшь! А вот, когда он тебе сделает предложение, тогда можешь с ним приходить.
— А что, если предложение сделано, и окажется, что это — не мой человек, то сразу можно порвать? — в свою очередь рассмеялась Любаша.
— И тогда не порвёшь, скорее всего… Просто я скажу тебе это уже наверняка.
— А часто к вам приходят? Ну, на судьбу гадать?
— Не часто. Совсем не часто. Кто не верит, а кто верит, да боится правду услышать. Правда, недавно были… Была пара, уже семейная… Перед венчанием приходили. Да ты их знаешь! Ты травку им мою носила, помнишь? Недели три назад, к Смольниковым!
— Да, помню, — кивнула Люба, — это кто, родители венчаться вздумали?
— Нет, не родители! Молодые! Наташа со своим Димой… Ты же их видела…
— Да, я их тогда видела… И потом видела, и даже в гостях у них была. И что, они венчаться хотят?
— Хотят, — кивнула Ольга, — после Рождества. Да они и не думали ничего узнавать, я к ним зашла, да разговорились… Наташа и сказала, что венчаться будут, да ещё пошутила, что теперь Дима никуда от неё не сбежит… А я возьми да и скажи им про судьбу, вот как тебе сейчас… ну, она и давай расспрашивать, прям, как ты. Потом говорит мужу-то своему — а давай посмотрим, судьба мы с тобой, или нет… Вроде, как в шутку спросила, а у самой голос дрогнул… Это же надо смелость иметь, так проверять…
— Ну, и что?..
— Он сначала всё отшучивался, а потом говорит — ну, давай, мол, Наташка, чтобы ты больше ко мне не приставала… Пришли они ко мне. Дала я им по свечке, водички святой налила… Молитву прочла, говорю — наклоняйте свечи!
— И… что?.. — Люба спросила почти шёпотом, не сводя с Ольги огромных от любопытства глаз, — Дальше — что?..
— Дальше?.. А дальше — как положено, капнули раз — капли сошлись… Капнули два — снова сошлись… Капнули три — опять сошлись!
— И, что это значит?..
— Это значит — судьба они друг другу. До самой гробовой доски. И не просто судьба — а по взаимной любви судьба. Так у них воск воедино слился.
— Здорово… — Люба задумчиво покачала головой, — А Вере с Серёжкой вы не выливали воск?
— Нет, — Ольга Павловна развела руками, — Серёжка мне сын, а близким родственникам нельзя ни гадать, ни ворожить. Вот такие дела, Любаша.
— Жаль…
— Так я ж знаю, почему ты про Веру спросила. Ревнует она Сергея к Наташе… Да только зря! Ты уж скажи ей, Любушка! Зря, ей-Богу! Так и скажи — была у меня Наташа с мужем, венчаться они собираются… Пусть не грешит на неё… Скажешь?
— Хорошо… — Любаша снова о чём-то задумалась, — Скажу.
…После этого разговора Любаша ещё долго не могла уснуть, всё ворочалась в постели. Она и верила Ольге Павловне, и не верила… Конечно, приворотное зелье — вещь непростая, и готовить его может только посвящённый человек… Умеет Ольга его готовить, ох, умеет! Только не хочет… То ли цену себе набивает… То ли и вправду боится… Только ведь не зря люди говорят… Она, Люба, от Веры знает, что говорят люди за спиной Ольги… Отказывает, да не всем!..
Воск перед свадьбой… Это всё, конечно, хорошо… Только как быть, если воск покажет, что Даня — не её судьба? Как быть тогда?! Ведь он — вся её жизнь! Вся, до последней капли крови, до последнего вздоха!.. Она и на аборт решилась, только ради него… И, что, он — не её судьба?!
Нет, этого она допустить не сможет… Если люди веками применяли это приворотное зелье, значит, оно — действует!
Вот только как его добыть…
Она попробует…
Она обязательно его достанет…
Чего бы ей это не стоило!
Конечно, Даня любит её… Но у них впереди такая насыщенная жизнь, а в ней столько соблазнов!
Лучше привязать его к себе, покрепче, на всякий случай… Чтобы всякие там Анжелки и Элеоноры даже не мечтали!..
Пусть смотрят, завидуют!
Но принадлежать он будет только ей… Любаше.