Бесконечного ощущения счастья от того, что к ней вернулся Даня, не могли омрачить ни затянувшийся чуть ли не на сутки скандал с матерью, которая буквально выела весь мозг Любе за то, что она задержалась в поездке на целых три дня, ни раздражение сестры, которая, узнав, у кого ночевала Любаша, не смогла его скрыть.

— Люба, ну, зачем?! — выслушав рассказ сестры, Вера с обидой поджала тонкие губы, — Зачем ты поехала к ним ночевать?! Теперь будут думать, что они тебя облагодетельствовали!

— Да они совсем простые, — Люба виновато пожала плечами, — правда, Вер. Тем более, мне и, правда, негде было ночевать. Паспорта нет, денег нет… А потом, она мне деньги дала и предложила переночевать у них дома… А потом сам Дима предложил записать песню на их студии. Ну, вот как можно было отказаться, ну, как?!

— Ну, всё равно… — уже более примирительно буркнула Вера, — Любка, ты столько глупостей наделала за последние три недели, что я не знаю… Мать за эти три дня мне всю плешь проела за то, что я на тебя плохо влияю.

— Ты плохо на меня влияешь?! — Люба подняла изумлённые глаза.

— Я, вот именно! Это же я тебя поддержала, когда ты захотела петь. Вот она меня во всём и винила.

— Да уж… Я сама, когда домой зашла, думала, что она меня чем-нибудь огреет, — Любаша невесело усмехнулась, — это она ещё про телефон не знает…

— Да, кстати, — услышав про телефон, Вера нахмурилась, — звонила ты тоже с телефона Морозовой?

— Так другого-то не было, — Любаша растерянно развела руками, боясь ещё больше рассердить сестру, — а позвонить было нужно. У кого я ещё попрошу? Опять на вокзал ехать, у пассажиров спрашивать?

— А сейчас, с дороги, ты как звонила? Номер-то твой высвечивался!

— Ну… Они мне свой старый сотик дали… Она дала, Наталья… — Люба робко посмотрела на Веру, — Но я его ей верну, ты не переживай! Вот только куплю себе новый, и сразу верну!

— Угу, — ехидно усмехнулась Вера, — вернёшь. Туда поедешь, за триста километров, телефон возвращать?

— Н-ну… по почте вышлю…

— А, ну, дай посмотреть, — сестра протянула руку, — ну, дай, не бойся, не сломаю…

— На, — Люба подала ей Наташин телефон.

— Что тут в памяти осталось… — бормоча, Вера пальцами поочерёдно нажимала на клавиши, — Богатые, а телефон кнопочный…

— Она сказала, что это старый… — следя за её рукой, ответила Любаша, — Я уже смотрела память… Там её телефонная книга вся осталась.

— Вот и я говорю, — усмехнулась Вера, на секунду подняв на сестру взгляд, — что ж она так неосторожно отдала свой телефон? Хоть бы номера стёрла…

— Она сначала дала мне просто попользоваться, а потом я хотела отдать перед отъездом, а она рукой махнула, говорит, забирай совсем, пока, мол, новый купишь, а без связи нельзя. Наверное, забыла про номера.

— Та-а-а-а-к… — с видом детектива, разоблачившего целую шайку преступников, усмехнулась Вера, — Ну, вот… Знакомый номер. «Серёжка»! Прикинь? В телефоне популярной певицы номер моего мужа… Нормально?!

— А что здесь такого? — Люба пожала плечами, — Вер? Они же не перезваниваются, ты сама говорила.

— Теперь я в этом начинаю сомневаться… — Вера снова забегала пальцами по кнопкам, — Жаль…

— Чего — жаль?

— Жаль, что без её симки я не могу посмотреть историю звонков. Но уже того, что у неё есть Серёжкин номер, достаточно, чтобы устроить разборки. Кстати, симку он менял года два назад… У неё — его новый номер. Значит, они всё же перезваниваются. А я, дура, ни сном, ни духом… Теперь мне всё понятно!

— Вер, зря ты накручиваешь себя, — Люба испуганно смотрела на сестру, — может, у неё его номер только для связи, мало ли что… Он же и к отцу её часто ходил, ты же сама говорила! И провожал… Что тут такого?

— Для связи?! — нахлынувшие подозрения окончательно вывели Веру из себя, — Вот именно — для связи!.. Только для какой?! Теперь понятно, почему он ночами сидит и рассматривает её фотографии…

— Успокойся, Вер… — Любаша уже и сама была не рада, что показала сестре телефон Морозовой, — Ну, что произошло?! Ну, подумаешь, у неё Серёгин номер… Они же бывшие друзья…

— Получается, не бывшие! — Вера внезапно вскочила с места и заходила по комнате, — И, знаешь, что самое интересное…

— Что?.. — Любаша тревожно смотрела за её передвижениями.

— То, что в его телефоне нет номера Натальи Морозовой! — остановившись напротив сестры, Вера многозначительно уставилась на Любашу, — Ты понимаешь?!

— Нет… — та растерянно покачала головой.

— У него нет её телефона! — чеканя каждое слово, ответила Вера, — Я проверяла все его забитые номера, когда начались эти его ночные посиделки…

— И — что?..

— А то! То, что он его либо скрывает под другим именем, либо помнит наизусть! А это значит… Это значит, что причины для этого есть!

— Может, он просто боится, что ты будешь ревновать?

— Конечно, боится! — охотно кивнула Вера, — Он боится, что я всё узнаю… А я ведь тогда успокоилась, когда не нашла её телефона в его мобильнике… Думала, ну, и чёрт с ним, пусть смотрит ролики, может, ему просто музыка нравится…

— Так, может, так и есть?.. — Любаша всё ещё продолжала робко уговаривать сестру, — Вер, ну, чего ты? На ровном месте раздула из мухи слона.

— Это не муха, Люба!.. Это изначально — слон! Понимаешь?! У неё — есть его телефон… А у него — нет… Но она как-то узнала его новый номер! И узнала давно, сама говоришь, что этот мобильник — старый… Значит, он сообщил ей его ещё тогда, два года назад. А зачем?..

— Ну, просто…

— Конечно! — уперев руки в бока, Вера с сарказмом усмехнулась, — Конечно, просто! Всё оч-чень просто! Он же часто ездит в командировки в область, связи не улавливаешь?

— Так он всегда ездил…

— В том-то и дело, что всегда!

— Вер… Перебор. Ей-Богу, перебор. Я была у них дома. Там любовь-морковь, честно. Кстати, Наталья сама мне говорила, что уже сколько раз звала Серёгу в гости, а он ни разу к ним не приезжал. Правда!

— Может, она врёт.

— А зачем? Я её про Шустова даже не спрашивала. Она сама заикнулась.

— Вот видишь?! Видишь?! Сама!.. Значит, не забывает… Он её тут не забывает, она его — там не забывает… Ой, Любка… Лучше бы ты мне этот проклятый телефон вообще не показывала… А, ещё лучше, ты бы вообще туда не ездила.

— Вер, ну, ты же сама…

— Вот именно, сама. Как говорится, не делай добра, не получишь зла. Хотя, конечно, ты тут вообще ни при чём…

— Вер… — Любаша присела рядом с сестрой и обняла ту за плечи, — Ну, прости меня… Ты знаешь, как я тебе благодарна, что ты мне помогла туда съездить! Ты даже не представляешь! Я с музыкантами познакомилась, с московским продюсером… мне записали фонограмму, и этой дуре Анжелке отомстила… И Даня…

— Что — Даня? — при имени Даниила Вера насторожилась, — ты что, с ним помирилась?! Нет, Люба, только не говори, что ты с ним помирилась!

— Угу… — кивая, Любаша не могла скрыть счастливого выражения лица.

— Любка, ты — дура! — отстранившись, Вера заглянула в глаза сестре, — Ты — набитая дура!

— Угу… — Любашино лицо расплылось в улыбке, — Может, и дура, но такая счастливая!

— Да он же — кобелина! Мать права, Люба, он — кобель! Он снова тебя бросит, вот увидишь!

— Он меня любит… Вер… Ну, правда, любит! Знаешь, как он переживает… Сам сказал, что дурак, что с этой тварью связался. Прощения попросил… Вер… ты просто его не знаешь!

— И знать не хочу. Люба, но ты — дура. Мать знает?

— Не-а… Пока не знает.

— И не говори пока. Она тебя сожрёт, и меня заодно. Всё равно у вас скоро всё закончится.

— Ой, Вер, ну, что ты такое говоришь?! Теперь у нас ничего не может закончиться… — пряча смущённую улыбку, Любаша отвела глаза.

— В смысле? — Вера тревожно нахмурилась, — Почему не может?..

— Потому…

— Люб, ты что… ты — беременная?!

— Угу…

— Люба!.. У тебя мозги есть?! — повернув к себе сестру, Вера тряхнула ту за плечи, — А ну, быстро рассказывай… Ты уверена?.. какой срок?!

— Вчера тест показал две полоски… Срок примерно месяц, может, чуть больше.

— Так… Прикусив зубами большой палец, Вера лихорадочно соображала, — Так-так-так… Это около пяти недель… Да?.. Это хорошо… Достаточно времени…

— Какого времени?

— Чтобы сдать анализы и записаться на аборт.

— Вер, ты что?! — Любаша возмущённо на сестру, — Я не собираюсь делать аборт!

— А… Ты собираешься стать матерью-одиночкой?.. — та снова тронула её за плечи, — Люба, да пойми ты, он всё равно на тебе не женится!

— Да с чего ты взяла?! — со слезами на глазах выкрикнула Любаша, — Я что, такая уродина, что на мне нельзя жениться?!

— Ты не уродина… Ты хорошенькая, ладненькая… — Вера жалостливо погладила Любу по голове, — Это он урод, Даня твой… Ты только не обижайся… Но не верю я ему!

— А я верю, — Люба тыльной стороной ладони вытерла со щеки слезинку, — Вер, ну, зачем ты так?! Я, ведь, к тебе, как к сестре… А ты…

— Ты ему уже сказала?

— Пока нет, — ещё одна слезинка скатилась из глаз, — не сказала.

— А матери? — Вера сама знала ответ на этот вопрос, но всё равно задала его сестре.

— Нет, что ты…

— Так… — нахмурившись, Вера сосредоточенно посмотрела куда-то в угол комнаты, — Значит, так. Пока не говори никому. Ни ему, ни матери.

— Почему? Почему Дане не говорить?

— Чтобы не сбежал раньше времени.

— Вер, ну почему ты…

— Да потому, — Вера перебила Любашу на полуслове, — послушай меня хотя бы в этом! Если у тебя ещё такой маленький срок, то недели три-четыре в запасе есть.

— Для чего?! — та непонимающе уставилась на Веру.

— Чтобы прикинуть все за и против. Хотя я настоятельно советую тебе сделать аборт.

— Я не хочу…

— Ты уверена, что он захочет на тебе жениться?

— Не знаю… Но он же меня любит…

— Хорошо. А как тогда с твоими планами? Насчёт вокальной карьеры? Ты же сама хотела, и, говоришь, какой-то результат уже есть! Какой ребёнок?! Или ты думаешь, что ребёнком привяжешь его к себе?

— А что, нет?..

— Любка-Любка… Тебе скоро двадцать один год, а ты ещё такая дурочка… То в певицы собралась… То рожать надумала… ты хоть сама знаешь, чего ты хочешь?!

На этот вопрос Любаша не ответила. Она и вправду теперь не знала, чего ей хочется больше — осуществить свою мечту и стать профессиональной певицей, или выйти замуж за Даниила и родить ему ребёнка… Ещё пару дней назад, в запале ревности, она готова была на любые действия, лишь бы хоть на пол шага приблизиться к своей цели… Но теперь, когда Даня вернулся к ней, все её творческие мечты померкли перед возможностью остаться с ним навсегда…

А ребёнок… Вера, как всегда, сгущает краски. Она слишком недоверчива сама и учит этой недоверчивости других!

Конечно, ребёнок должен только сблизить их с Даниилом! Как он может бросить её теперь — когда она носит его ребёнка… после всех слов, которые он говорил ей вчера… Такого просто не может быть!

А карьера… Она никуда не денется. Готовую фонограмму Морозов пришлёт уже на днях. Ей будет, что посылать в продюсерские центры. В крайнем случае, полгода у неё есть, а, если не получится сейчас, всё можно будет возобновить после рождения малыша. У других же получается совмещать материнство с творчеством!..

И у неё получится… Теперь у неё всё получится!

— Привет… — голос Даниила в телефоне прозвучал как-то вкрадчиво, — Встретимся?

— Конечно… — не скрывая счастливого тона, выдохнула в трубку Любаша.

— Пойдёшь к нему? — Вера обречённо смотрела на сестру.

— Пойду.

— О ребёнке скажешь?

— Скажу…

— Эх, Любка, Любка… Наревёшься ты сегодня… Вот чует моё сердце — наревёшься!

* * *

Зайти к ней домой Люба предложила Даниилу сама. Отработав с утра, она всю вторую половину дня была свободна и, выйдя от Веры, снова перезвонила ему — уже с улицы и велела сразу идти к её подъезду. Отец с матерью до восемнадцати часов должны были быть на работе, и Люба уже в прихожей оказалась в горячих объятиях любимого парня…

Она даже не заметила, как пролетело время, и, лишь взглянув в потемневшее окно, бросила взгляд на часы. До прихода родителей оставался целый час, и она уже собиралась с духом, чтобы сказать Дане о своей беременности.

— Да… — услышав телефонный звонок, Люба встала с постели и, взглянув на входящий номер, нажала клавишу, — Добрый вечер! Да… Ой… Спасибо огромное! Да, я скачаю, прослушаю и отзвонюсь… Спасибо!..

— Кто это? — Даня протянул руку с дивана и, обхватив Любашу за талию, притянул к себе.

— Это Наташа, — казалось, что её лицо даже в сумеречной комнате светится радостью, — Моя плюсовка готова, они выслали мне её по электронке. Дима сказал, чтобы я прослушала и отзвонилась, нормально или нет.

— Обалдеть… — уложив её снова на постель, Даниил наклонился к её лицу, — Сам Морозов сводит тебе плюсовку, да ещё и спрашивает, понравилось или нет…

— А ты что, ревнуешь?.. — закусив губу, она игриво посмотрела на него.

— Я не ревную… Но предупреждаю… — его рука недвусмысленно скользнула по её бедру, — Как у нас со временем?

— Ещё почти час… — полностью подчинившись его рукам, Люба почувствовала, что теряет ощущения времени и пространства…

…Щелчка дверного замка они не услышали, но последовавший за этим голос Тамары Васильевны вернул Любашу с небес на землю…

— …Твою мать!.. — видимо, споткнувшись обо что-то в тёмной прихожей, женщина выругалась, — Что тут накидали на дороге?! Та-а-а-к… Ботинки чьи-то…

Судорожно разжав объятия, Люба откинула одеяло и наощупь начала искать халат. Включать свет было страшно, и она, потянувшись к спинке стула, неосторожно провела по ней рукой…

— Люба, ты дома?.. — услышав стук из комнаты дочери, Тамара Васильевна на секунду прислушалась и, не дождавшись ответа, шагнула к двери, — Ты чего, спишь, что ли?!

Любаша даже не успела зажмуриться — ярко вспыхнувшая люстра осветила всю комнату. Глядя на обнажённую дочь, свесившуюся с постели в поисках халата, мать снова на мгновение остолбенела, но тут же перевела взгляд на лежащего с Любашей рядом парня…

— Ах, ты, шалава… — стремительно шагнув вперёд, Тамара Васильевна со всего размаху влепила дочери пощёчину — её тяжёлая ладонь впечаталась Любе куда-то в ухо, — Это что ж ты, с таких лет кобелей домой водишь?! Ах ты, ж проститутка!..

— Мама!.. — отчаянно вскрикнув, Любаша схватилась за ушибленное место, — Ты что?!

— Да это я ещё пока ничего… — вторая оплеуха получилась по темени, — Шалава!.. Не зря тебя три дня не было!.. Вот ты чем занимаешься!..

— Перестаньте её бить! — на всякий случай, вцепившись в одеяло обеими руками, Даниил решил подать голос, — Вы что, совсем с ума сошли?!

— Сейчас и до тебя очередь дойдёт… — тоном, не предвещающим ничего хорошего, ответила разъярённая женщина, — Кобелина… Тебе что, потаскух мало?! Ты на кого залез?! Ты на мою дочь залез!..

— Мы уже совершеннолетние… — попытался огрызнуться парень, — Вы что, совсем дикая?..

— Ты на меня ещё голос повышаешь?! — схватившись за одеяло, Тамара Васильевна рванула его на себя, но Даниил держал его крепко, — Ах, ты, кобелина!.. Да я тебе сейчас все твои причиндалы вот этими руками вырву!..

— Мама, перестань!.. — воспользовавшись тем, что внимание матери с неё переключилось на Даню, Любаша нашла, наконец, халат и, надев его, попыталась встать между ними, — Выйди, мы оденемся!

— Что?.. — вытаращив глаза, женщина повернула к ней голову, — Выйди?! Это из своего-то дома?! Мать родную гонишь, да?! Ах, ты, шалава… Привела кобеля, а мать гонишь?!

— Выйди, мама…

— Чтобы через две минуты его духу тут не было… — видимо, в Любашином взгляде было что-то такое, отчего Тамара Васильевна решила немного отступить — ещё раз бросив на молодых людей уничтожающий взгляд, она, громко топая, стремительно вышла из комнаты.

…Любаша держалась до последнего. И крики матери «Не пущу!», и её ужасные оскорбления, когда Люба вместе с Даней, одевшись, пыталась выскочить из дома, остались без ответа и видимых эмоций… Но, оказавшись, в конце концов, вместе с ним на улице, Люба не выдержала — слёзы обиды в три ручья потекли по её лицу…

— Она всегда с тобой так? — обняв её одной рукой, другой Даниил вытирал её щёки, зажав в ладони трикотажную перчатку — Любе показалось, что под конец перчатка полностью пропиталась её слезами.

— Не всегда, но… — продолжая всхлипывать, она нехотя кивнула.

— Но ты же уже взрослая! Как можно говорить такие вещи, ведь ты же её дочь… — возмущение Даниила было вполне искренним, и Люба вдруг вспомнила все старые обиды на мать.

— Да она вообще — дура! — немного успокоившись, Любаша судорожно вздохнула, — Хоть она мне и мать, но… дура!

— Успокойся, ну?.. — взяв в ладони её лицо, Даня притронулся губами к Любашиным губам, — Слышишь?.. Не плачь…

— Теперь мне домой идти вообще нельзя.

— А куда ты пойдёшь?

— Пойду к Верке…

— А потом?

— Потом — не знаю… Но домой я не вернусь… — Люба вдруг горько усмехнулась, — Поеду к Морозовым…

— А что, есть такой вариант? — он пытливо посмотрел ей в глаза.

— Да нет… это я так… пошутила… Хотя… Они говорили, что у них постоянно кто-то гостит… Думаю, не отказали бы бедной девушке…

— Если бы они тебе ещё и с каким-нибудь проектом не отказали… было бы совсем неплохо, — Любаша так и не поняла, шутит сейчас Даниил, или нет — в его интонации были многозначительные нотки.

— Знаешь… — Люба вдруг посерьёзнела, — У них, конечно, всё круто, но я считаю, что, если и пробиваться куда, то только в Москву.

— Согласен. У тебя же есть шансы? Говоришь, Платов просил перезвонить?

— Ну, да… — Люба ответила довольно уклончиво, вспомнив, как на самом деле разговаривал с ней известный московский продюсер, — Только сначала нужно ему плюсовку послать. А я теперь вообще — нищая и бездомная… и одинокая…

— Почему одинокая?.. — шагая по вечерней улице, Даня ещё крепче прижал Любашу за плечи, — А я?

— Кстати… — не ответив на его вопрос, Люба подняла на него повеселевший взгляд, — У тебя сейчас шансов намного больше, чем у меня…

— В смысле?

— Победишь в январе на всероссийском этапе, пригласят тебя в какой-нибудь проект… Уедешь и забудешь про меня…

— Не забуду… — он улыбнулся уголком губ, — Да ещё и победить нужно. А этот этап уже намного серьёзней, и жюри на голову выше, чем сейчас.

— Н-ну… если опять такие же дамочки… — вспомнив о членах жюри — женщинах среднего возраста, явно завышавших оценки смазливому дуэту Дани и Ильи, рассмеялась Люба, — Если снова будут такие же тётеньки, то успех вам будет обеспечен!

— Этих дамочек точно не будет, — уверенно ответил Даня, — а жаль…

— Откуда ты знаешь?

— Ну, так… слышал краем уха… Кстати, ты сможешь узнать заранее, будет ли в составе жюри Морозов?

— Ну, в принципе… — Любаша пожала плечами, — Думаю, что смогу.

— А неплохо было бы съездить к ним на мероприятие. Помнишь, они нас пригласили на день рождения своей деревни?

— Помню… — Люба грустно кивнула, — Только я работаю в тот день. Да и денег сейчас нет. Надо ещё Наташе три тысячи вернуть, что она мне занимала… Карта Веркина-то вместе с паспортом «ушла»…

— Нужно было карту заблокировать.

— Уже, — кивнула Люба, — Верка заблокировала. Деньги на счёте остались. Но она их сейчас пока снять не может…

— А с паспортом что?

— Сегодня с работы заходила в паспортный стол… В общем, пока временное удостоверение личности. А ещё нужно медицинский полис, пенсионное свидетельство… Всё, что было в паспорте, всё пропало. Короче, проблем полно.

— А, если ты на работе поменяешься? — повернувшись к ней лицом, Даня дурашливо пятился назад, — Съездим в морозовскую деревню?.. Деньги я найду.

— Ты хочешь?.. — она подняла на него счастливый взгляд, — Ты хочешь поехать со мной?

— Ну, конечно… — он поцеловал её на ходу, — Только с тобой…

* * *

Простившись с Даниилом у Вериного подъезда, Люба медленно поднималась на третий этаж. Вырвавшись от матери, она сразу выключила телефон, чтобы та не донимала её звонками, и теперь, вытащив его из сумочки, снова включила.

Он всё равно будет звонить…

Она так и не сказала ему о том, о чём собиралась сказать сегодня.

Сначала было не до того… Замедлив шаг, Люба прикрыла глаза… Сладкая, щемящая волна прокатилась по всему телу — она как будто снова ощутила Данины ласки… его поцелуи… Она буквально утонула в них, так, что совершенно забыла сказать ему о своей беременности…

А потом пришла мать.

После их «встречи» Люба уже не могла завести этот разговор… Ей было ужасно стыдно перед Даней за поведение матери, за её оскорбления… После такого говорить о ребёнке просто невозможно!

— Ну, что там у вас опять?! — Вера с порога встретила Любашу вопросом, — Мать мне телефон оборвала… Сказала, что, как только придёшь, сразу ей позвонить.

— Да пошла она… — сняв сапоги и пальто, Люба второй раз за день прошла в квартиру сестры.

— Что случилось-то? Поругались?

— Я из дома ушла.

Рассказывая сестре о том, что произошло сегодня дома, Люба не могла отделаться от ощущения, что она снова переживает те унижения, которым подвергла её Тамара Васильевна. Ей не хотелось вспоминать подробности, но Вера была единственным на свете человеком, кому Любаша могла доверить свои сердечные и не только дела.

— Да уж… — громыхая на кухне кастрюлями, Вера покачала головой, — Досталось тебе… Но ты же мамочку нашу хорошо знаешь.

— Знаю, — Люба угрюмо рассматривала маникюр на ногтях, — и поэтому домой больше не вернусь. Но ты не переживай, я только сегодня у тебя переночую. Завтра придумаю что-нибудь. И вообще… Я, наверное, уеду отсюда.

— Куда это? — Вера удивлённо оглянулась.

— В область. Вот только паспорт новый получу… Хотя, можно и без паспорта.

— Я тебя не пойму, — повернувшись к сестре, Вера упёрлась руками в бока, — то ты рожать собираешься… То уезжать… Ты хоть сама знаешь, чего хочешь?!

— Знаю.

— И чего?

— Я хочу выйти замуж за Даню… И вместе с ним добиваться своей цели. А ребёнок… ребёнок не помеха.

— Как у тебя всё просто! — Вера всплеснула руками, — Раз — и замуж! Два — и к цели!.. И ребёнок не помеха!.. Да ты на меня посмотри! И к цели не стремилась, и замуж вроде без особых проблем вышла… А кручусь как белка в колесе! То одно, то другое, то третье!.. В парикмахерскую лишний раз сходить некогда!.. И это при том, что Серёга всё же с Наташкой сидит… А твой Даня… Думаешь, он будет по магазинам бегать или пелёнки гладить?! Вот он как раз и будет идти к цели, но не ты!

— Но у других-то получается!

— У кого?.. — догадавшись, кого имеет в виду сестра, Вера встала напротив, скрестив на груди руки, — У кого это — у других?

— Ну… у тех же Морозовых… — Люба приглушила голос, — Подожди… не психуй, я просто тебе говорю… Они вместе занимаются творчеством, понимаешь? И ты ведь зря Серёжку ревнуешь, Вер, ну честно! Там такая любовь… и всё вместе… И, ведь, двое детей! Двое, а не один! А начинали с чего? Она, Наташка, такая же, как и я, простая девчонка! Но ведь добилась своего!

— Это она простая, — поджав губы, кивнула Вера, — да он у неё не простой. Сравни своего Даню и Морозова. Сравнила?.. Как небо от земли!

— Ну, и что! — упрямо повторила Любаша, — А я верю, что у нас всё получится!

— Люба… — теперь Вера присела на край табуретки, — Вы с твоим Даней — два ноля! Понимаешь?! Два ноля! Что может у вас получиться?! Вот по отдельности — да! Может, и получится. А вот вместе… Ноль плюс ноль — даёт ноль.

— А вот и получится!.. — Люба исподлобья уставилась на сестру, — Спорим?!

— Не буду я с тобой спорить, — Вера устало поднялась и снова подошла к плите, — делай, что хочешь. Только смотри… потом спохватишься, а уже поздно.

— Не спохвачусь. Мне сейчас главное — свою фонограмму скачать… Можно я с твоего ноутбука в свою почту зайду? — Люба направилась к дверям, — Можно, Вер?

— Ну, конечно, можно… — та махнула рукой, — там, в спальне возьми. Только ребёнка не разбуди…

— Я тихонечко.

— А потом куда ты с этой фонограммой? — уже в дверях остановила Вера Любашу.

— Разошлю… — Люба уверенно пожала плечами, — Это же качественная запись! Я её в продюсерские центры разошлю… в проекты какие-нибудь… Я теперь могу свой вокал кому угодно показать… Понимаешь?! В сто мест пошлю… хоть в тысячу!

— Ну, посылай… — окончательно успокоившись, Вера вздохнула, — Может, и повезёт. Только на твоём месте я всё же сделала бы аборт и плюнула на твоего Даню. А иначе — смысл куда-то посылать свои записи? Ты должна быть свободной! Понимаешь? Сво-бод-ной! И у тебя всё получится!

— У меня и так всё получится… — выйдя, наконец, из кухни, Любаша буквально через несколько секунд снова появилась в дверях с ноутбуком.

— А вот с переездом… — Вера задумчиво наблюдала, как Люба устраивается за кухонным столом, — с переездом ты, пожалуй, права. Нечего тебе здесь сидеть. Поезжай, сестрёнка. Раз уж познакомилась с этими… Может, к себе возьмут?

— А я о чём?! — усмехнулась Любаша, — Вот, через неделю с Даней поедем к ним на праздник, узнаем, что к чему… Кстати, в городе знаешь, сколько бэк-вокалистки зарабатывают?

— Откуда мне знать.

— Нормально они зарабатывают. Хоть и говорят, что мало… Это для них — мало, а по сравнению с моей зарплатой — хорошие деньги.

— Ты думаешь, тебя возьмут?

— Не знаю. Но попытаться можно?!

— Можно… — Вера снова вздохнула, — Конечно, можно. Ну, а жить где будете?

— Комнату снимем, — Люба снова пожала плечами, — вот поедем через неделю, и всё узнаем. Нет худа без добра…

— Тебе всё равно придётся сделать аборт.

— Между прочим, Морозова мне рассказывала, что, когда была беременной, работала в ресторане.

— Ну, и что. Люба, я никогда не думала, что ты — авантюристка.

— Кстати, — Любаша решила сменить тему разговора, — Ты у Серёги спрашивала насчёт телефона?

— А я его видела? — усмехнулась Вера, — Его с утра ещё дома не было.

— А где он сейчас?

— Сказал, что кому-то компьютер лечит.

— А вернётся — спросишь?

— Нет… — Вера покачала головой, потом посмотрела в упор на Любашу, — Я передумала. У меня появилась другая идея.

— Какая?

— Я расскажу. Но ты должна будешь мне помочь…