Первыми воздухоплавателями, исторически достоверно поднявшимися на воздух, были баран, петух и утка. Их посадили в клетку, которую подвесили к шару братьев Монгольфье. наполненному нагретым воздухом. Этот опыт был произведен 17 сентября 1783 года, близ Парижа. Первые живые аэронавты поднялись с большого двора Версаля и опустились в четырех верстах, при чем шар повис на деревьях, и «воздухоплаватели» при спуске не пострадали.

Вскоре после этого Этьен Монгольфье и Пилатр де-Розье поднялись на привязном монгольфьере, а 21 ноября того же 1783 года Пилатр де-Розье, с трудом добыв разрешение на свободный полет, поднялся, наконец, в воздух без привязи со своим другом д'Арланом. Их шар пролетел над Парижем и черев полчаса опустился на другом конце города.

Полет кончился благополучно, хотя первым воздухоплавателям, какими надо признать Пилатра и д'Арлана, пришлось круто: от сильно раскаленной жаровни, снабжавшей шар теплым воздухом, загорелась лодочка, и пожар с трудом был потушен.

Пилатр продолжал летать и изобретать, и первый воздухоплаватель стал, в конце-концов, первой жертвой воздухоплавания.

Как только стал известен способ использования водорода для воздухоплавания, Пилатр стал производить ряд опытов с этим газом. У него зародилась мысль сделать аэро-монгольфьер, т.-е. шар, наполняемый нагретым водородом. Чтобы доказать неспособность этого газа к горению без посредства кислорода, Пилатр набирал полною грудью водород и, выдыхая его, зажигал. Эти опыты, которыми воспользовались потом шарлатаны для своих фокусов, обошлись ученому дорого: однажды огонь проник чрез трубку в рот, слишком широко раскрытый, и маленьким взрывом у бедняги вышибло четыре зуба.

Пилатр хорошо понимал, что единственный способ управления шаром, за неимением могучего двигателя, заключается в способности подыматься или опускаться из одного слоя атмосферы в другой, пока не отыщется желательное направление ветра.

Вместо того, чтобы бороться с ураганом, достаточно подняться выше сферы его действия и попасть в полосу ветра, ему противоположного, ибо хорошо известно, что всякое воздушное течение имеет и контр-течение.

Чтобы иметь возможность по желанию подыматься или опускаться, Пилатр доверчиво поместил внутрь шара, наполненного водородом, другой шар, в который, с помощью трубок, пропускался нагретый воздух. Таким образом аэростат, помощью расширяемого по желанию водорода, мог подыматься выше и, по прекращении нагревания, опускаться.

Известный в то время физик Шарль, научно обосновавший воздухоплавание и изобретший первый шар, наполненный водородом, соперник Пилатра, сказал пророческую фразу: «Пилатр похож на артиллериста, ставящего печку в пороховом потребе».

Несмотря на сильную оппозицию в мире ученых, Пилатру была выдана большая сумма денег для постройки первого аэро-монгольфьера.

Вместо того, чтобы испробовать свой шар где-нибудь вблизи Парижа, Пилатр сразу решил перелететь через Ламанш, из Франции в Англию. Приехав в Булонь, Пилатр и его ученик Ромэн принуждены были очень долго выжидать благоприятного ветра. Жители города, для которых интересное зрелище отлагалось со дня на день, потеряли, наконец, терпение, и на Пилатра посыпался град насмешек. К довершению бед он очень запутался в долгах, и единственным исходом для него было скорейшее совершение путешествия. после которого его ожидала богатая премия.

В темную осеннюю ночь жители Булони были разбужены пушечным выстрелом. Это был сигнал приготовления к путешествию. Ранним утром шар уже был наполнен газом…

В семь часов Пилатр и Ромэн поднялись с городской площади и поплыли по воздуху к северу. Очутившись над водой, воздухоплаватель увидел, что шар относит слишком к востоку.

Желая попасть в другой слой воздуха, он сильно раскалил свой очаг и слишком высоко поднялся; клапан шара оказался испорченным, и оболочка шара, уступая страшному внутреннему давлению, разорвалась. Вырвавшийся водород тотчас воспламенился, и корзинка с аэронавтами ринулась в пространство, точно убегая от огненного облака, горевшего еще несколько мгновений…

Булонцы присутствовали, наконец, при развязке той драмы, которую так торопились увидеть.

Когда прибежали на берег, к месту, куда упали аэронавты, Пилатр был уже трупом, а Ромэн еще дышал. Они лежали в сотне метров от памятника, воздвигнутого более счастливому воздухоплавателю, Бланшару, незадолго перед этим благополучно перелетевшему через Ламанш.

Рядом с этим памятником впоследствии был сооружен другой, в воспоминание о первой воздушной катастрофе.