Нет, нет ! Теперь никогда
Не будет чёрного сапога,
Где я жила как нога
Тридцать лет, бедна, бледна,
Еле осмелясь дышать,
Как в аду -
Нет, не это написано мне на роду!
Ach, du ...*
Папа, надо было тебя убить.
Ты умер раньше, чем я успела -
Каменный мешок богом набит,
Призрачная статуя, палец серый -
Огромный как тюлень из Фриско,*
А голова - в Атлантике капризной.
Синяя борозда - на зелёную борозду
В океане у светлого городка.
Я молюсь - тебя жду!
Вдруг вернёшься? Тоска.
Ach, du!
С немецким языком,
С польским городком,
Который давно расплющен катком
Войн, войн, войн, и
Название городка обычное, такое -
Что польский друг мой
Говорит: "Их дюжина, пожалуй, была..."
Я не могла ни наяву, ни в бреду
Узнать о корнях твоих,
И говорить с тобой не могла:
Язык застревал во рту,
На колючей проволоке -
Ich, Ich, Ich, Ich,*
Я едва шевелила им, почти молчала.
Я думала, что каждый немец - ты.
Всё так непристойно, так по-немецки звучало.
Паровоз, паровоз
Утаскивает меня, еврейку,
В Аушвиц, Бельцен, Дахау, в небытиё, в пустоту.
Я уже разговариваю как еврейка,
Может быть - я и верно еврейка...
Я не знаю, в каком году -
Ach, du...
Тирольские снега. Прозрачное венское пиво.
Не надо искать чистоту
С цыганками-прабабками. Невезучесть моя,
Да колода гадальных карт.
Возможно, что я еврейка отчасти. Я
Избегала тебя - беду,
С твоим Luftwaffe* и волапюком,
С твоими аккуратными усами,
С синими арийскими глазами.
Человек-танк, человек-танк, - Du, Du!
Вместо Бога - свастика. Так черна,
Что небу не просочиться.
Женщина всегда обожает фашиста:
В морду - сапог. На!
Всё - грубому зверю, злому скоту,
Wie du ...*
Папа, вот ты у школьной доски.
(Я храню фотографию ту!)
Подбородок раздвоен (ещё не копыто!),
И нет чёрных сапог,
Но от этого ты не меньше дьявол,
Для меня и для мира - дьявол,
А для себя - полубог,
Как чёрный человек, что пополам
Мне сердце перекусил.
Мне было десять - тебя зарыли там.
В двадцать я хотела уйти в пустоту,
Вернуться обратно, обратно к тебе,
Меня бы устроило даже - к пласту
Земли, над твоими костями
В яме. И в яму ту...
Но меня вытащили из мешка.
Собрали, как говорят, на клею,
И я только тогда поняла, что
Теперь я сде-ла-ю:
Найду
Мужчину в чёрном,
Такого, как в Mein Kampf:*
Копию живую твою.
Он любит пытки, он любит баб,
И ему я сказала "да!".
Этому предел я кладу навсегда!
Телефон чёрный со стены сорван:
Ничьи голоса теперь никогда
Не вползут... В одном я двоих убью:
Вампира, посмевшего воображать,
Что он - это ты. Пил он кровь мою,
И не год и не пять -
Целых семь лет я жила на краю,
Семь лет, если хочешь знать - на краю,
Папа, можешь спокойно лежать:
В твоё чёрное сердце я кол вобью!
Никто в деревне тебя не любил,
Вот пляшут и топчут могилу твою,
Все знали, что ты вурдалаком был!
Папа, папа, выродок.
Кончено...
12 октября 1962