Постройка батисферы
Биби был недоволен.
— Всего двадцать метров глубины!
Тысяча, две, три тысячи метров. Вот на какую глубину проникнуть! Сети приносили с этой глубины прелюбопытных рыб, раков, моллюсков. Но их было мало, очень мало.
Наверное, в сети попадает только ничтожная часть глубоководных жителей. Да и те при подъеме умирают. Их видишь мертвыми, изуродованными. Если бы увидеть их на свободе, плавающими в глубине!
Прогуливаться по морскому дну даже на глубине всего двадцати метров в трусиках и в шлеме не так легко и просто. Уже на этой глубине давление воды достигает, примерно, трех килограммов на каждый квадратный сантиметр. Это не маленькое давление.
Спуститься еще глубже? С каждым новым метром давление воды становится все сильнее и сильнее. Его не перенесешь. Начнется удушье, потеряешь сознание, и тогда никогда уж не увидишь травы, солнца.
Надеть полный водолазный костюм, тяжелый панцырь, почти что толстую броню? Но он так тяжел и неудобен, в нем с трудом можно передвигаться. А главное — и в таком панцыре спустишься всего на каких-нибудь полтораста-двести метров.
Биби хотелось спуститься как можно глубже, но он не мог сделать этого.
«Нужен особый водолазный аппарат», — решил он.
Инженер Бартон часто помогал Биби в его работе. И на этот раз они стали работать вместе — занялись постройкой подводного аппарата.
Бартон и Биби приступили к работе в 1929 году. Весной 1930 года аппарат был готов.
Батисфера — так назвал Биби этот аппарат. Мудреное слово «батисфера» означает глубокий, глубоководный шар.
Это был совсем небольшой шар — его диаметр всего около полутора метров (1,45 метра). Стенки отлиты из стали, их толщина три сантиметра (3,2 сантиметра). Вес шара — две с половиной тонны.
Шар очень прочен. Иначе и быть не может: он должен выдерживать огромное давление воды. Будь батисфера менее прочна, на глубине вода сплющила бы ее в лепешку.
Окна и двери? Были и они, только назывались иначе. На море свои порядки, и у моряков свой особенный, морской, язык. На море — окно не окно, а иллюминатор, дверь не дверь, а люк, бочонок — анкерок, веревка — конец, а маленькая веревочка — шкертик.
Снаружи у шара три коротких выступа. Это — иллюминаторы. В них нельзя было вставить обыкновенные стекла. Тонкие стекла вода продавит, слишком толстое стекло мало прозрачно.
Спуск батисферы.
В иллюминаторы батисферы вставлены особые кварцевые стекла. При толщине в семь с половиной сантиметров они прозрачнее самого чистого хрусталя. Иллюминаторы круглые и крохотные, всего около двадцати сантиметров в поперечнике.
Было сделано три иллюминатора, но только два из них остеклили. При пробе уцелело всего два стекла, остальные — лопнули. Третий иллюминатор пришлось наглухо заделать стальным щитом.
Против иллюминаторов находится вход в батисферу — круглый люк. Пролезть в этот люк может только худой человек — люк всего тридцати пяти с половиной сантиметров в диаметре. Нужны совсем узенькие плечи, чтобы кое-как протиснуться через такую небольшую дырку.
Круглая стальная крышка закрывает люк. Она весит сто восемьдесят один килограмм. Крышка наглухо привинчивается десятью огромными болтами и гайками. Посредине крышки отверстие в десять сантиметров. Оно завинчивается отдельно, особым болтом.
На верхушке шара — скоба, вроде того уха, за которое подвешивают колокол. К этой скобе прикрепляется прочный стальной канат — трос. Снизу, под шаром, нечто вроде подставки.
Итак, небольшой шар. Три выступа-иллюминатора, небольшой круглый люк с крышкой, скоба на верхушке, подставка внизу. Такова внешность первой батисферы.
Ее внутренность — голые стальные стены, те же иллюминаторы, люк. Скобы и подставки изнутри, понятно, не видно.
Батисфера непроницаема для воздуха. Ни одной самой крошечной щелки не должно быть в ее стенках, люке, иллюминаторах. Дырочка в игольное ушко величиной — смертельная угроза. Там, на большой глубине, вода будет давить на шар с чудовищной силой. Через самую крошечную щелку просочится вода и зальет внутренность батисферы.
Воздух для дыхания можно было бы провести в шар при помощи трубки. Трубка поднимается на поверхность воды, по ней накачивают воздух. Так обычно снабжают воздухом водолаза.
Но такой способ для батисферы не годится. Оборвись трубка, и все кончено. Запас воздуха должен находиться в самом шаре.
Так и сделано. Внутри шара поставлены два баллона с кислородом. Шестьсот четыре литра кислорода сгустили так, что они уместились в этих небольших баллонах. Такого запаса кислорода хватит для дыхания одного человека в течение шестнадцати часов.
При дыхании выделяется углекислый газ. Его нельзя оставить в батисфере — воздух должен быть чистым и свежим.
Для поглощения углекислого газа поставлен особый аппарат. Дыши, сколько хочешь. Углекислого газа в батисфере не будет — он поглощается аппаратом. Есть и прибор для поглощения водяных паров.
В батисфере имеются телефон и электрическое освещение. Есть сильный прожектор: его лучи осветят морские пучины.
Электрические провода спрятаны в толстой резиновой трубке. Чтобы вывести трубку наружу, рядом со скобой в потолке батисферы сделана двойная втулка. Это опасное место: здесь всего легче может проникнуть внутрь батисферы вода.
Такова была первая батисфера — аппарат для путешествия в морские глубины.
Батисфера Биби (в разрезе): 1 — люк; 2 — кабель с телефонным и электрическим проводами; 3 —иллюминаторы для наблюдений; 4 — ящик выключателя вентилятора и прожектора; 5 — баллоны с кислородом; 6 — аппарат для поглощения углекислоты; 7 — прожектор; 8 — телефон; 9 — барометр; 10 — аппарат для записи температуры и влажности.
Первый спуск
Уже в апреле 1930 года Биби со своими сотрудниками приехал на Бермудские острова в Атлантическом океане. Здесь были очень удобные места для спуска в глубину.
Наняли особое судно — «Реди». На его палубе установили огромную лебедку для стального троса. Поставили еще две лебедки в помощь первой.
К июню батисферу привезли на острова. Сделали несколько проб — спускали в море пустой шар.
Судно «Реди» с батисферой.
6 июня решили сделать пробный спуск с людьми.
Биби очень волновался: впервые он спускался в воду в таком снаряде. Ни одного слова не смог он сказать на прощанье своим друзьям, толпившимся на палубе. Поглядел на них, на небо, на море и полез в батисферу.
Протискиваться через узкий люк было нелегко.
Протискиваться через узкий люк было нелегко.
Кругом торчали длинные болты, больно давили на тело. Сидеть в батисфере пришлось на голом стальном полу. Мягкого сиденья не было, а на судне не нашлось подходящей подушки.
Биби уселся, скорчившись, около иллюминатора. Вслед за ним в люк протиснулся Бартон. Он сел возле люка и надел телефонные наушники. Разговорная трубка телефона висела у него на шее.
Тяжелая крышка скользнула по огромным болтам. Завинтили срединный болт. И тут поднялся невероятный грохот. Шар гремел, гудел, визжал. Можно было оглохнуть от такого шума.
Это били молотками по гаечным ключам. Нужно было как можно туже завернуть гайки болтов. Руками этого не сделаешь, и вот по ключам били молотками, чтобы еще хоть чуть-чуть повернуть гайки.
Потом настала тишина. Бартон проверил телефон, прожектор и открыл клапан в кислородном баллоне.
— Все в порядке!
Был час дня. Капитан на палубе махнул рукой. Лебедка заскрипела, тросы натянулись. Батисфера вздрогнула, закачалась, наклонилась и поднялась вверх. Ее подтянули к концу стрелы длинного рычага лебедки и вывели за борт судна. Батисфера повисла над водой. Начался спуск.
Столб пены и брызг закрыл иллюминаторы. Батисфера ударилась о воду. Несколько минут она качалась на волнах: к тросу привязывали кабель — резиновую трубку с проводами. Затем борты судна пошли вверх, мелькнул киль… Батисфера погрузилась в воду.
В иллюминатор был виден водяной потолок. Он то поднимался, то опускался.
— Глубина пятнадцать метров, — услышал Бартон в телефон.
За стеклом иллюминатора — зеленый полумрак. Затем стало темнее, а в телефон сообщили — «девяносто метров».
Шар опускался медленно и плавно. Трудно было заметить, что он опускается все глубже и глубже.
— Вода! — испуганно вскрикнул Бартон.
Из-под люка просачивалась тонкая струйка воды.
— Пустяки, — ответил Биби и дал сигнал на судно. — Спускайте ниже.
Через две минуты в телефон сообщили — «сто двадцать метров».
— Сто шестьдесят метров…
— Двести пятнадцать метров…
— Задержите спуск.
Батисфера остановилась.
Биби и Бартон впервые видели море на глубине двухсот пятнадцати метров.
Здесь еще не темно, но освещение очень странное. За стеклом иллюминатора была какая-то синева. Ничего похожего на нее нет на суше. Было как будто светло.
Биби попробовал читать, но не смог отличить букв от цветной таблицы: все выглядело одинаково черным.
— Продолжайте спуск.
Шар опускался все глубже и глубже. Казалось, что вот-вот будет совсем темно. Но нет, полной темноты не было. Только синева понемногу становилась все темнее.
— Двести сорок четыре метра, — сообщили с палубы.
— Прекратите спуск, — ответила батисфера.
Биби не хотел спускаться глубже: для первого раза хватит.
Кругом была удивительная тишина. Каждый шорох, каждый шелест звучал очень громко. Бартону стало жарко, и он взял в руки сухой пальмовый лист. Он захватил его с собой вместо веера. Лист зашуршал.
— Что случилось? — вскрикнул Биби. — Стекло? Люк?
Шорох сухого листа показался ему таким сильным треском, словно лопнули стальная крышка люка и все стекла сразу.
За стеклом иллюминатора виднелась темная синева. В ней то тут, то там вспыхивали яркие точки, огоньки. Мелькали полоски света. Это светились морские животные.
Биби не отрывался от иллюминатора.
Биби в батисфере.
Он смотрел и смотрел в темную синеву. Там мелькали рыбы, искрились светлые точки. Иногда вдали проплывало что-то большое. Жизнь была очень богата на этой глубине.
Но нужно было возвращаться. Ведь это был только пробный спуск.
— Поднимайте, — сказал Биби Бартону.
«Впереди еще много дней, много спусков на еще большую глубину», — подумал он.
— Поднимайте! — повторил Бартон в телефон.
Батисфера пошла наверх. Брызги, пена, — и над ней засияло солнце.
Шипел воздух — вывинчивали срединный болт из крышки люка. Грохотали молотки, ударяя по гайкам. Сняли крышку.
Биби и Бартон вылезли наружу. Они едва стояли на ногах — так неудобно было им сидеть, скорчившись в три погибели, на стальном полу батисферы. Биби к тому же сидел на больших клещах.
Отпечаток клещей несколько дней виднелся на теле Биби.
«Где моя ермолка?»
После первого спуска в батисфере кое-что изменили. Ее окрасили изнутри в черный цвет. Устроили полку для клещей, записной книжки, карандашей и других мелочей: во время первого спуска все это валялось на полу. Прикрыли мешками болты люка: влезать стало удобнее.
Биби дали подушку для сиденья. Это было самое приятное изменение. Поди, посиди на ледяном стальном полу.
Перед иллюминатором привязали тухлого осьминога. Прицепили около него несколько крючков.
Может быть, и клюнет какая-нибудь рыба?
Все было готово к спуску.
Биби влез в батисферу — нырнул головой вниз, в люк. Влез и Бартон. Завинтили срединный болт, постучали молотками по гайкам.
Завинчивают крышку люка.
— Стоп! — вдруг закричал Бартон в телефон. — А моя кожаная ермолка?
Без своей старой просаленной ермолки Бартон спускаться никак не соглашался.
— Голова озябнет!
Искали ермолку в батисфере — не нашли. Пришлось вывинчивать срединный болт. Начались поиски по всему судну. Ермолки нигде не было.
— А ведь я на ней сижу! — вдруг сделал открытие Бартон. — Вот она! — и, очень довольный, он надел ермолку.
Наконец, батисфера скользнула в воду.
Было пятнадцать метров глубины. Биби взглянул на взятого с собой рачка — красную креветку. Креветка выглядела бархатисто-черной.
Тогда Биби раскрыл цветную таблицу. Все, что было на таблице красным, — почернело. Красный цвет исчез; он выглядел теперь, как черный.
На ста двадцати метрах глубины показались настоящие глубоководные рыбы.
Рыбы-фонари сияли своей бронзовой броней. Биби много раз ловил таких рыб глубоководными сетями. Но какой жалкий вид они имели тогда! Какой-нибудь десяток чешуй — остальное облезло по дороге.
Плавали рыбы-аргиропелеки. У них была странная наружность и большие цилиндрические глаза.
Аргиропелек — глубоководная рыба.
Большие серебристые рыбы, похожие на угрей, тыкались головами в приманку — мертвого осьминога. На глубине ста семидесяти метров проплыла бледная, словно желатиновая лента. Это была личинка какого-то крупного «морского угря». Ее плоское тело достигало двадцати пяти сантиметров длины. Оно было так прозрачно, что заметить личинку можно было только по темным глазам.
Маленькие кальмары — родичи осьминогов — покачивались в воде. Биби надеялся увидеть более крупных, с оранжевыми фонарями на конце щупалец. Их не было. Может быть, они живут на еще большей глубине?
Кальмар.
На глубине четырехсот сорока пяти метров батисфера остановилась.
Биби отвернулся на минуту от иллюминатора и осмотрел внутренность батисферы. Бартон передавал по телефону, что все в порядке. Веер мерно шелестел в его руках. Тикали часы.
Трудно было представить себе, что за стеклом иллюминатора — смерть. Небольшая трещинка в стекле, скважинка в стали — и в батисферу ворвется вода.
«Мы не утонем, — думал Биби. — Первые же капли воды пронзят нас, как пули. Мы умрем раньше».
И правда. На такой глубине, при таком давлении, капли воды ворвались бы в батисферу с силой и быстротой пули. Ведь давление воды снаружи было почти в пятьдесят раз больше, чем давление воздуха внутри батисферы.
Подъем с глубины четырехсот сорока пяти метров занял всего сорок три минуты.
Вдоль морского дна
Биби нужно было снять карту прибрежного дна. Отметить на ней коралловые рифы, подводные долины и ущелья. А заодно — проследить, как животные более мелких мест постепенно исчезают, заменяются животными глубин.
Судно «Реди» подходило к берегу. Затем пароход тянул его на буксире в открытое море. Батисфера, на тросе, волочилась за судном, на несколько метров не достигая дна.
Для таких прогулок к батисфере приделали деревянный руль. Нужно было внимательно следить за тем, чтобы не наскочить на какую-нибудь скалу. Когда впереди показывались очертания высокого кораллового рифа, Бартон телефонировал на палубу, и батисфера делала прыжок вверх. Ее подтягивали на тросе, чтобы перенести через скалу. Так, однажды, перейдя через коралловый риф, батисфера очутилась над широкой песчаной равниной. Равнина полого спускалась к открытому океану.
Это было интересное открытие: Биби увидел древний берег Бермуды. Около двадцати пяти тысяч лет назад эта равнина была сушей. В те времена океан был мельче на семьдесят пять метров. Позже вода поднялась, залила берег. Так появился тот подводный пляж, над которым судно тащило батисферу.
Огромная стая сардин показалась перед иллюминатором. Рыбки, испуганные батисферой, мчались в глубину. Это был словно густой косой дождь из рыб — столько было сардин. А поперек этой стаи плыли другие рыбки — «хромис».
Это был словно косой густой дождь из сардин. Поперек стаи плыли голубые хромис.
Синие бока их сверкали среди серебристых сардин.
Голубая рыбка хромис — большая редкость в окрестностях Бермуды. За семьдесят лет здесь поймали чуть ли не всего одну такую рыбку. И вот, перед Биби проплывали сотни таких рыбок. Новостью были и огромные стаи сардин.
Небесно-голубые рыбы-попугаи кормились около кораллового рифа. Они ощипывали кораллы, словно козы кустарник. Челюсти, чешуя попугаев — все было засорено коралловыми крошками.
Возле попугаев вертелись небольшие рыбки-губаны. Пока попугаи кормились в зарослях кораллов, губаны держались в стороне. Но вот попугай отплыл от кораллов и остановился.
Со всех сторон к нему приплыли губаны. Они начали чистить голову попугая. Длинные челюсти вытягивались и подбирали крошки. Губаны выхватывали остатки еды даже из челюстей попугая. Попугай был неподвижен, губаны суетились. Крошки чистили великана.
Это было выгодное занятие — губаны добывали себе еду.
Судно тащило батисферу за собой. Она медленно плыла над зубчатыми скалами, над холмами, иногда спускалась в долины и ущелья. Вдруг на дне показалась длинная черная лента. Она извивалась, словно огромная змея.
Что это могло быть?
Биби долго присматривался к черной ленте. Лента то ясно выделялась на песке, то скрывалась в густых зарослях полипов — морских перьев.
Наконец, Биби понял. Это был трансатлантический телеграфный кабель, проложенный по дну океана из Америки в Европу.
Опасная щелка
После лета 1930 года батисфера два года пролежала в сарае. Она покрылась грязью и ржавчиной.
Но вот в сарай пришли люди. Ржавчину счистили. Лебедка подняла стальной шар на воздух и опустила его на палубу судна. Батисферу готовили к новым спускам.
Судно казалось надежным. Но едва оно вышло в открытое мэре, как потекло. Течь была сильная, и вода сразу наполнила трюм. Пришлось вернуться в гавань: вода подходила к машинам.
Водолаз долго искал пробоину в судне. Судно текло, дыра должна быть, но найти ее никак не удавалось. Выручила рыба: она шмыгнула в пробоину и показала дорогу водолазу.
Заделать дыру было недолго. Любознательная рыба так и осталась в трюме. Она плавала там, как у себя дома. Один из инженеров целый день провозился с ней, стараясь поймать на удочку.
Через несколько дней из трюма выкачали воду, и судно снова отправилось в плавание.
Иллюминаторов в батисфере было три. Но один из них заделан наглухо стальным щитом.
Биби очень хотелось иметь для своих наблюдений все три иллюминатора. Он не знал, как вставляли на заводе стекла в иллюминаторы, но не смутился этим.
Кварцевое стекло вставили в раму домашними средствами. Теперь у батисферы все три иллюминатора годились для наблюдений.
Сделали пробный спуск. Покрашенная в синий цвет пустая батисфера скрылась под водой. Она достигла глубины в шестьсот метров. Там ей дали немного повисеть, а затем подняли наверх.
Никто не знал, что случилось с батисферой в глубине. Но что-то случилось: она стала гораздо тяжелее.
Из рамы иллюминатора била тонкая струйка воды. Это был как раз третий иллюминатор.
Биби заглянул в него. Внутри батисферы была вода. Она сильно рябила, и казалось, что внутри шара дул ветерок.
— Я сам вывинчу срединный болт, — сказал Биби.
Биби несколько раз повернул болт.
Едва он несколько раз повернул болт, как раздалось резкое шипенье. Вырвалась тонкая струйка водяного пара.
Струйка… другая… третья…
— Уходите все подальше! — скомандовал Биби.
Около громко шипевшего шара осталось только двое. На батисферу направили объективы двух кинокамер.
Биби осторожно поворачивал ручки срединного болта. Они были покрыты пеной, а шар шипел и свистел.
С каждым, поворотом болта струя пара становилась сильнее. Свист превратился в густой, басистый звук.
Трах!
Тяжелый медный болт вырвался из рук Биби. Болтом словно выстрелили из пушки. Он пролетел десять метров, ударился о лебедку и отшиб от нее кусок стали.
Струя воды вырвалась из люка. Это был хороший фонтан. Облако пара окутало батисферу.
Струя воды вырвалась из люка.
Температура воды, вытекшей из батисферы, была +13,3°. Это показывало, что вода проникла в батисферу на глубине примерно шестисот метров. Она заполнила собой большую часть батисферы, сильно сжав находившийся в ней воздух.
Силой сжатого воздуха швырнуло болт. Этот же воздух, вырываясь из отверстия, выбросил фонтан воды.
Кварцевое стекло, вставленное Биби в третий иллюминатор, было цело — ни трещинки.
— Мы не сумели вставить стекло, — сознался Биби. — У нас остались крохотные щелки возле рамы.
Эти щелки были так малы, что в них не прошла бы и самая тонкая нитка.
На глубине шестисот метров вода давит с чудовищной силой. Через незаметную щелку она просочилась в батисферу: ее просто вдавило туда.
Пришлось снова заделать третий иллюминатор стальным щитом.
Гайки этого щита завинтили только ручным ключом. Сделали новый пробный спуск.
Когда батисферу подняли на палубу, из-под стального щита брызгала вода.
Снова все ушли с палубы. Снова Биби сам вывертывал срединный болт.
Заревел вырвавшийся из батисферы пар. Болт пролетел десять метров и опять ударился о лебедку. Теперь пострадал болт — в его ручках выбило по ямке.
Струя воды била так далеко, что облила всех зрителей, стоявших на верхней палубе. Туман закрыл судно.
Гайки стального щита завернули только ручным ключом. Молотком по ключу не били. На самый тонкий волосок гайки не были довернуты до конца. И снова вода просочилась, наполнила батисферу.
Будь в ней люди, они погибли бы. Их раздавили бы такие «безопасные» вещества, как воздух и вода.
Теперь уж гайки довертывали до конца — били по гаечному ключу молотками. Били до полного «отказа». Для верности немножко били и после «отказа».
Четыре вместо десяти
Весной 1933 года батисферу отправили на выставку. В городе Чикаго была устроена выставка «Век прогресса». Там имелся особый «Зал науки». Батисфера была «гвоздем» выставки.
Около миллиона зрителей просунули свои головы в люк батисферы.
— Хорошо, что мне не придется лезть в пучину в такой штуке, — говорил почти каждый из них.
Денег ни у Биби, ни у Зоологического общества на новые спуски батисферы не было. А пока их не было — батисфера ржавела на выставке.
Наконец, деньги нашлись: Географическое общество уговорилось с Зоологическим, и они устроили экспедицию вскладчину.
Батисферу увезли на завод для починки.
Она выглядела совсем крепкой и хорошей. Биби, не задумываясь, влез бы в нее и спустился в глубину. Но инженеры не были так доверчивы и принялись исследовать батисферу на все лады. Словно доктора возле тяжело больного, они собрались на совет в большом заводском зале.
Биби поглядел на стекла батисферы. Кварц был прозрачен, как всегда.
Но на одном из стекол Биби увидел несколько нежных расходящихся линий. Так бывает на лопнувшем стекле.
— Трещины?..
Дрожащей рукой Биби провел по стеклу.
Маленький паучок пробежал по руке, а трещины исчезли. Это была только паутина.
Ответ инженеров был малоутешителен.
— Кварц туманится. В нем есть трещинки. Их не видно простым глазом, но они есть.
Биби не видел этих трещин, но их видели инженеры.
Решили испытать прочность кварцевого стекла. И при небольшом давлении стекла дали трещины.
Иллюминаторы никуда не годились.
Сделали новые кварцевые стекла. Сделали новые рамы. Заодно починили срединный болт люка. Старые кислородные баллоны заменили новыми, более удобными. Переменили даже телефонные наушники.
— Ваши наушники? Хлам, старье! — сказал инженер Телефонного общества. — Подарите их нашему музею. А мы дадим вам самую последнюю модель.
Наконец, все было готово. Батисферу отправили на Бермудские острова.
Здесь ее дожидалось судно «Реди» — старый знакомый.
Географическое общество не требовало от Биби рекордных спусков.
— Работайте на любой глубине.
Но Биби только и мечтал о больших глубинах. Его тянуло к себе царство вечной ночи.
Целый месяц ушел на сборку и пригонку огромной лебедки, вспомогательных лебедок и разных приборов.
«Три часа спуска, — тысяча метров глубины», — эту задачу поставил себе Биби. Поэтому батисферу готовили к спуску особенно тщательно.
Пробу решили сделать тут же, в гавани. Биби с Бартоном залезли в батисферу. Завинтили гайки. Шар подняли над палубой.
Прошла всего минута. Стрелка прибора, показывавшего влажность воздуха внутри батисферы, поднималась с удивительной быстротой.
«Почему? Вероятно, из-за Бартона», — решил Биби.
Бартон был насквозь мокрый. Подплывая в челноке к судну перед спуском, он упустил весло. Прыгнул за ним в воду. Да так, не переодеваясь, и полез в батисферу. Теперь он понемножку просыхал, воздух же в батисфере сырел и сырел.
Причина была ясна, и Биби перестал следить за стрелкой прибора. Да и где тут следить — вокруг батисферы плавали рыбы.
Ногам стало холодно. Биби оторвался от иллюминатора.
На дне батисферы была вода. Ее набралось уже порядочно — сантиметров на двадцать пять.
— Бартон!
Тот отодвинулся. Сзади него, по обеим сторонам люка, лилась вода.
Мокрый Бартон и не заметил, что за его спиной течет целый поток.
Было всего два метра глубины. Ничего страшного.
— Немедленный подъем. Течь! — сказал Биби в телефон.
Оказалось, что люк завинтили не на все гайки.
«Спуск неглубокий. Хватит и четырех гаек», — решили на палубе. И вместо десяти гаек, люк закрепили только четырьмя.
— А ведь и правда. Молотки гремели меньше обычного, — спохватился Биби.
Воду из батисферы выкачали. Биби и Бартон высохли. И тогда люк закрепили уже всеми десятью гайками.
Некоторое время батисфера пробыла на глубине семи метров. Она опустилась на самое дно гавани. Это было нужно для проверки разных приборов и аппаратов.
В царство вечной ночи в этот день батисфера так и не попала.
«Черный пожиратель»
Несколько часов тому назад на этой глубине была батисфера. Теперь сюда спустили глубоководную сеть.
Но как мало добычи принесла она! Биби видел из батисферы сотни рыб. В сеть попался едва десяток. Многих виденных Биби рыб сеть не принесла совсем.
Кое-что все же было.
Пойманных рыб опустили в холодную морскую воду. Ведь там, на глубине, вода не так уж тепла. Глубинным рыбам нужна холодная вода.
Некоторые рыбы бойко стали плавать в аквариумах и чанах. Но многие не выдержали подъема — умерли.
Стрелой носился по аквариуму голодный «черный пожиратель». Его желудок был пуст, и рыбка выглядела совсем небольшой.
Можно ли поверить такому рассказу: рыбка глотает другую рыбу, и добыча втрое больше охотника. Пока не увидишь, не поверишь. А ведь это — правда.
«Черный пожиратель» большой хищник. Впрочем, в морских глубинах почти все животные хищники. Там нет растений: в вечном мраке растения жить не могут. Единственная пища — животные, живые или мертвые. И жители глубины охотятся друг за другом или питаются падалью.
Добыча обычно гораздо меньше охотника. «Черный пожиратель» — исключение. Он умеет расправляться с добычей крупной.
Быстро плавая вокруг добычи, он выжидает. И вот — зубастая пасть пожирателя схватывает голову добычи.
Добыча извивается, бьется. Пожиратель крепко вцепился в нее зубами. Большая рыба треплет маленького пожирателя, но не может его стряхнуть. Словно бульдог, вцепившийся в медведя, висит он на голове добычи.