В годы Гражданской войны органы ВЧК под руководством Дзержинского разгромили контрреволюционные организации, обезвредил тысячи шпионов, диверсантов, террористов, вредителей, бандитов и других преступников. В повседневной работе он опирался на приобретенный опыт боевой работы в составе Петроградского ВРК, когда писал боевые приказы и распоряжения, давал устные указания приходившим в ВРК комиссарам из военных частей, с предприятий, командирам красногвардейских отрядов, проверял боевую готовность революционных частей, занимался охраной Смольного и решал другие задачи. Дзержинский работал с величайшей энергией. Председатель ВРК Н.И. Подвойский рассказывал: «Владимир Ильич восхищался кипучей энергией Феликса Дзержинского, мнением которого всегда дорожил и к советам которого прислушивался».

С такой же отдачей и целеустремленностью, исходя из конкретной исторической обстановки, сложившейся после Октября, и выполняя постановления ЦК РКП (б) и СНК РСФСР, председатель ВЧК руководил подавлением антибольшевистских и антисоветских мятежей и бандитизма, раскрытием контрреволюционных организаций, шпионской сети спецслужб капиталистических государств, борьбой со спекуляций и преступлениями по должности, а также участвовал в ликвидации топливного кризиса, в борьбе с эпидемиями и т. д. «Наша задача, — говорил Дзержинский, — борьба с врагами Советской власти и нового строя жизни. Такими врагами являются как политические наши противники, так и все бандиты, жулики, спекулянты и другие преступники, подрывающих основы социалистической власти».

Но в большей степени на его плечи легла работа по укреплению советского тыла, ограждению Красной Армии и Флота от попыток противника ослабить их боевую мощь. «Дело Красной Армии, — говорил он, — защищать социалистическое Отечество. Наше дело — защищать армию от всего того, что может ослабить или замедлить ее удар, что может причинить ей вред и вызвать лишние жертвы».

За 3,5 месяца советская власть была установлена почти на всей территории бывшей Российской империи. Иностранные формирования или объявили нейтралитет (Чехословацкий корпус) или были разоружены (Польский корпус). Но в то же время росло число регионов, от Украины через Дон и Кавказ до Оренбурга, не признававшие власти советского центра и стремившихся организовать вооруженное сопротивление.

В январе 1918 г. внимание советского руководства было приковано к событиям на Северо-Западе. Еще 3 ноября 1917 г. по указанию Дзержинского была закрыта граница с Финляндией, а в январе для разоружения белой гвардии он предложил направить в Финляндию красногвардейцев. В ночь с 27 на 28 января 1918 г. в независимой Финляндии было свергнуто правительство Свинхувуда и властью овладели финские большевики.

После заключения Брестского мира 3 марта 1918 г. в органы советской власти поступили просьбы от военнопленных об освобождении из плена. Такое заявление поступило в ВЧК от немца Г. Ф. Шпигельгласа, который, ссылаясь на заключение Брестского мирного договора, просил содействия в отправке на родину, Дзержинский ответил: «После ратификации мирного договора будет препровожден за границу».

С подписанием Брестского мира Советское правительство предприняло энергичные меры по созданию новой армии. 4 марта 1918 г. Ставка была заменена Высшим военным советом во главе с бывшим генералом М.Д. Бонч-Бруевичем, которого с 18 марта 1918 г. сменил Л.Д. Троцкий.

Первое время Красная Армия весьма мало напоминала обычную армию. Она комплектовалась на добровольной основе, красноармейцы не имели определенной формы, кто в чем пришел, в том и ходил, отсутствовал твердый порядок, не было четких установленных правил. При помощи военных специалистов из офицеров и генералов старой армии в ходе Гражданской войны она становится регулярной с железной дисциплиной. Важную роль в повышении ее боеспособности сыграли комиссары и сотрудники особых отделов ВЧК.

На первых порах В.И. Ленин даже говорил о массовом вовлечении военнопленных в Красную Армию, общее число которых в России на 1 сентября 1917 г. составило около 2 млн. человек.

«Наступление немцев, — писала Н.К. Крупская, — взятие ими Пскова показали, какой опасности подвергалось правительство, находившееся в Питере. В Финляндии разгорелась гражданская война. Решено было эвакуироваться в Москву. Это было необходимо и с точки зрения организационной. Надо было работать в центре хозяйственной и политической жизни страны».

Поэтому с потушенными огнями с товарных путей Николаевского вокзала Советское правительство покинуло Петроград, и столицей Российской Федерации с 15 марта 1918 г. стала Москва.

В марте-апреле 1918 г. Дзержинский продолжал расследование несколько дел о незаконной продаже оружия и спирта владельцами чайных и столовых Москвы. В апреле 1918 г. по обвинению в преступлениях по должности был арестован командующий Особой армией Западного фронта А. И. Ремнев и заключен под стражу в Бутырскую тюрьму. Затем в связи с заболеванием он находился в тюремной больнице и психиатрической лечебнице, откуда бежал. Скрывался в Самарской губернии, но в июле 1919 г. был вновь арестован. 27 апреля 1918 г. Дзержинский поручил отделу по борьбе с преступлениями по должности и сотруднику М. К. Ихновскому ведение следствия по делу, допросив «всех лиц, не исключая и должностных, по своему усмотрению».

Весной 1918 г. значительно осложнилось положение Советской России. Германия направила в Финляндию сводную дивизию генерала фон дер Гольца в составе 3 спешенных кавалерийских полков, 3 егерских батальонов и несколько батарей, которые повели наступление с юга на север, в то время как Маннергейм с Белой гвардией атаковали красных с севера на юг. К 13 апреля они овладели столицей Финляндии Гельсингфорсом. К 29 апреля 1918 г. страна была очищена от большевиков. 4 мая 1918 г. советские отряды были изгнаны немцами с территории Украины. Свергнув советскую власть, оккупанты прогнали и Раду и посадили правителем Украины царского генерала П.П. Скоропадского.

С мая 1918 г. Гражданская война прибрела «глобальный и крайне ожесточенный характер», преобладали задачи борьбы с вооруженными антибольшевистскими силами, военной интервенцией, подпольными организациями и восстаниями. И основными методами решения всех этих задач были задачи военные, включая и красный террор и секретно-оперативную деятельность, политические, административно-организаторские, пропагандистские и дипломатические. Но чаще всего все эти методы применялись в комплексе, но уже с самого начала доминировали военные, а в целом — насильственные. В работе председателя ВЧК они были направлены на сохранении стабильного положения в тылу воюющей армии.

В мае 1918 г. ВЧК арестовала некоторых членов контрреволюционной подпольной военной организации «Союз защиты родины и свободы», созданной в феврале-марте 1918 г. в Москва Б. В. Савинковым. Она ставила целью свержение советской власти мятежами в Москве, Ярославле, Муроме, Рыбинске, Елатьме, Казани и др. городах. На что от Франции получила 3 млн. руб.

Раскрытию заговора помогла одна из сестер милосердия, которая сообщила командиру латышского полка о готовящемся восстании. Об этом рассказал ей находившийся на лечении влюбленный в нее юнкер. Он умолял девушку на время покинуть Москву. Это заявление было передано в ВЧК. За юнкером и лечебницей было установили наблюдение, где часто собирались заговорщики. Чекисты арестовали находившихся там людей и нашли документы, позволившие им раскрыть московскую, а затем и казанскую организации Союза. Лишь в Москве было арестовано 100 человек. Эти аресты сорвали намеченные восстания в Москве и Казани. Однако полностью ликвидировать Союз чекистам не удалось.

5 мая 1918 г. Ф.Э. Дзержинский дал показания следственному отделу Комиссариата публичных обвинении по делу офицера царской армии М.А. Муравьеве, участника Первой мировой войны, в 1917 г. подполковника. Во время революции он предложил свои услуги Советскому правительству. 28 октября/10 ноября 1918 г. был назначен начальником обороны Петрограда, а 30 октября/12 ноября, командовал войскам, участвовавшими в ликвидации мятежа Керенского-Краснова. В декабре 1917 г. Муравьев был начальником штаба Южного революционного фронта, в начале 1918 г. командовал войсками Одесской советской республики, действовавшим против Украинской Центральной рады. В апреле 1918 г. уехал в Москву и был арестован за злоупотреблении властью.

В Комиссариате публичных обвинений Дзержинский показал, что ВЧК неоднократно получала сведения о Муравьеве, «как о вредном советской власти командующем». Все обвинения сводились к тому, что «худший враг наш не мог бы нам столько вреда принести, сколько он принес своими кошмарными расправами, расстрелами, самодурством, предоставлением солдатам права грабежа городов и сел. Все это он проделывал от имени нашей советской власти, восстанавливая против нас все население. Грабежи и насилия — это была его сознательная военная тактика, которая девая нам мимолетный успех, несла в результате поражение и позор. «И я считал, — утверждал Дзержинский, — что если советская власть не накажет его со всей революционной строгостью, то весь позор и вся ответственность за эту тактику падет на советскую власть. Арестовал я его после того, как получил сведения, что штаб его как главнокомандующего Кавказской нашей армией уехал уже в Царицын, и что он сам уезжает туда же».

За несколько дней до этого Троцкий уведомил Дзержинского, что Муравьев лишен мандата и, следовательно, является самозваным главнокомандующим.

По данным ВЧК, сообщил Дзержинский, Муравьев послал свое доверенное лицо в Москву с предложением анархисту Льву Черному подготовить отряд анархистов оружием для борьбы с советской властью Но после отказа Л.Черного Муравьев замял свое предложение, передав анархистам два пулемета. К тому же заместитель председателя ВЧК Александрович сообщил, что Муравьев рассказывал левым эсерам, будто после его назначения главнокомандующим Кавказским фронтом «большевики дали ему инструкцию ударить в тыл сражающимся с турками меньшевикам, но что он на такую подлость не пойдет». В ВЧК были и документы, уличающие Муравьева в том, что после Октябрьской революции он вел себя как монархист и провокатор. В ответ на запрос № 40 от 21 мая 1918 г. следственного отдела Комиссариата публичных обвинений 24 мая Дзержинский отдал распоряжение Г.Н. Левитану отпечатать и направить ответ, в котором давались пояснения по делу М.А.Муравьева. Утром в день его ареста в ВЧК пришел матрос и предъявил Дзержинскому документы начальника отряда одесских террористов и предписание Муралова, в которой говорилось, что его отряду террористов, прикомандированному к армии Муравьева, предписывается немедленно отправиться в Царицын в штаб Муравьева. Начальник террористов также заявил, что Муравьев должен тоже уехать туда как главнокомандующий Кавказской армией. «Это сообщение, — писал Дзержинский, — и заставило меня еще раз запросить тов. Троцкого о полномочиях Муравьева и ускорить арест последнего. Отряд террористов находился не в самой Москве, а где-то верст за 20 от Москвы, на какой-то ж. д. станции».

После проведения расследования ревтрибунал не придал серьезного значения показаниям Дзержинского и освободил Муравьева по ходатайству ряда военных деятелей. 14 июня 1918 г. он был назначен командующим Восточного фронта.

13 мая 1918 г. Совет Рабоче-Крестьянской Обороны обязал Склянского и Дзержинского «собирать и доставлять еженедельные точные сведения о том, сколько эшелонов фактически следует с достаточным количеством сопровождающих и сколько следует без таковых. Первые сведения должны быть доставлены через две недели…».

25 мая 1918 г. начался подготовленный Антантой чехословацкий мятеж. 27 мая 1918 г. Дзержинский писал жене: «Кольцо врагов сжимает нас все сильнее и сильнее, приближаясь к сердцу… Каждый день заставляет нас прибегать ко все более решительным мерам… Гражданская война должна разгореться до небывалых размеров. Я выдвинут на пост передовой линии огня, и моя воля — бороться и смотреть открытыми глазами на всю опасность грозного положения и самому быть беспощадным…».

В конце мая 1918 г. СНК принял постановление о введении по всей стране военного положения и мобилизации всех надежных частей армии. Это вызывалось трудным положением Советской России. Летом 1918 г. немцы оказали помощь белофиннам, оккупировали Украину и заняли Крым, турки помогли азербайджанским мусаватистам и грузинским меньшевикам, страны Антанты англичане захватили Мурманск, помогли чехословакам и правым эсерам отрезать Сибирь и от центральных губерний. 27 июня 1918 г. в Мурманске англичане высадили около 2 тыс. пехоты. Но окончательное решение о союзной интервенции было принято Верховным советом в Версале 2 июля 1918 г. На Севере англичане высадились в Архангельске 2 августа 1918 г.

Органы ВЧК активизировали борьбу на незримом фронте. 30 мая 1918 г. Дзержинский поручил Я.Я. Буйкису «произвести обыск, ревизию, выемку документов и книг, наложений запрещения и ареста у одно из активных членов белогвардейской организации «Союз защиты родины и свободы» Сергея Николаевич Чистякова по Долгоруковской ул., д.29, кв.62, в зависимости от обыска задержать гражданина Чистякова и реквизировать или конфисковать его товары и оружие.

В начале октября 1918 г. Дзержинский выехал в Швейцарию для свидания с семьей, которую не видел около восьми лет. Жена его работала в советской дипломатической миссии. Дзержинский прибыл как бы по делам советской миссии по предложению Я.М. Свердлова, чтобы повидать жену и сына и немного отдохнуть (белых отбросили на всех фронтах, на внутреннем фронте — разгромлен савинковский «Союз», заговор Р.Г.Б. Локкарта, активность контрреволюции понизилась). Против поездки не возражал и В.И.Ленин. Я.М.Свердлов «на всякий случай» направил с Дзержинским секретаря Президиума ВЦИК В. Аванесова, который мог взять его под свою защиту в случае каких-либо осложнений. Он жил в Берне, часть отпуска провел с женой и сыном в Лугано. В конце ноября Дзержинский и Аванесов выехал из Швейцарии через Берлин в Москву, за несколько дней до первой годовщины революции. И как раз во время. 5 ноября германское правительство порвало дипломатические отношения с Советской России и выслало из Германии советское посольство. 9 ноября отрекся от престола Вильгельм II. Монархия в Германии пала, но власть оказалась в руках буржуазии.

Одним из первых дел после возвращения к своим обязанностям председателя ВЧК было дело С.П. Мельгунова, будущего историка Октябрьской революции и органов ВЧК. 9 ноября 1918 г. Дзержинский писал в ВЧК: «Принимая во внимание, что С.П. Мельгунову не предъявлено обвинение в содействии организации, поставившей себе целью вооруженную борьбу против Совет, власти, ВЧК на основании п.1, постановления VI Всероссийского съезда Советов от 6 ноября постановила:

1. Мельгунова Сергея Петровича освободить из-под стражи.

2. Дело производством прекратить».

В ноябре 1918 г. президиум Моссовета назначил Дзержинского председателем Московской ЧК. На этом посту он работал до середины 1920 г.

Осенью 1918 г. международная обстановка резко изменилась: 11 ноября 1918 г. закончилась Первая мировая война, которая продолжалась 42 месяца. Германия и ее союзники потерпели полное поражение и капитулировали перед Антантой. В ноябре 1918 г. Советское правительство аннулировало грабительский Брестский договор и отдало приказ о выдвижении советских войск на территорию Украины, Белоруссии и Прибалтики вслед за отходившим германскими войсками для оказания помощи населению этих областей в восстановлении советской власти.

В 1918 г., по неполным данным, ВЧК раскрыла 160 антибольшевистских организаций: 25 кадетских, 26 эсеровских, 5 левоэсеровских, 15 меньшевистских, 68 — черносотенных и др..

Победы Красной Армии и успехи ВЧК не приблизили конца Гражданской войны, во все больше степени на положении страны оказывал влиянии внешний фактор, изменение расстановки сил на международной арене в пользу Антанты. Ее главное командование разработало подробный план интервенции, политической целью которой было уничтожение большевизма. К концу 1918 г. силы интервентов составили 23 тыс. человек, из которых 10 тыс. прикрывали Мурманск, а 13 тыс. — Архангельск.

Январь 1919 г. у председателя ВЧК начался с поездки на Восточный фронт. 3 января 1919 г. председателем Совета Обороны был подписан мандат членам Совета Обороны И.В. Сталину и Ф.Э. Дзержинскому о том, что они уполномочены Советом Рабочей и Крестьянской Обороны и Революционным Военным Советом Республики расследовать причины падения Перми, «сдачи в плен частей 3-й армии, дальнейших неудач наших войск в районе действий этой армии и причин несвоевременной эвакуации Перьми». Им были предоставлены права: «1) требовать объяснений от всех властей, находящихся в этом районе; 2) смещать должностных лиц, причем ответственных военных работников с согласия Революционного Военного Совета Республики; 3) предавать суду Военнореволюционного трибунала виновных.

Все советские организации были обязаны Сталину и Дзержинскому «оказывать полное содействие».

К моменту прибытия комиссии Вятку (5 января 1919 г.) части 3-й армии еще продолжали отступление. Положение их оставалось крайне тяжелым. Члены комиссии отмечали: «…от 3-й армии (более 30 тысяч человек) осталось лишь около 11 тысяч усталых, истрепанных солдат, еле сдерживающих напор противника. Присланные Главкомом части ненадежны, частью даже враждебные нам и нуждаются в серьезной фильтровке».

В начале января 1919 г. Ф.Э. Дзержинский и И.В. Сталин составили перечень вопросов, которые должны быть освещены в докладе о сдаче Перми. Их интересовали: оперативное положения армии от Кушвинских боев до падения Перми и в настоящее время; оборона города, боевое и квартирное расписания к Кушвинским боям и до конца катастрофы; оперативная их характеристика; вопрос о резервах; винтовки и снаряжение; значение обстановки 2-й армии и после взятия Ижевска; артиллерийская оборона Перми; вопросы снабжения; помощь со стороны местных советов и партийных организаций; эвакуация (цифры, сколько осталось готовых у противника, сколько вывезено); взрыв моста; предложения формированиям в тылу; работа отдела особых формирований, управление армией, фронтом и какие мероприятия нужны, чтобы не повторилась катастрофа; осведомление с нашей стороны; авиационная часть; разведка всех видов; двухнедельный запас в дивизиях; личный состав командиров и комиссаров, начиная от бригады; общий доклад и оценка положения армии; санитарная часть.

В заметках Дзержинского начала января 1919 г. о падении Перми поставлены вопросы и даны некоторые ответы о причинах этой катастрофы:

«1. Картина падения Перми (наличность обходного движения со стороны противника, наличность паники в наших войсках, сила натиска со стороны противника, сдача в плен наших частей).

2. Основная причина падения Перми (большая организованность армии противника и полная дезорганизованность нашей? Может быть, подъем в рядах противника? Может быть, упадок духа в нашей армии?).

3. Ближайшая причина падения Перми (неумелое командование из Центра? То же самое из фронта? То же самое из армии? Измена? Отзыв частей?).

4. Чем объяснить сдачу в плен (заговор или неизбежная сдача?).

5. Когда оставлена Пермь, когда вошел туда противник, какая добыча осталась противнику, кто решил сдачу?.

6. Слабость тыла (было ли белогвардейское восстание в тылу? Когда, какие меры были приняты против него? Чем объяснить возможность такого восстания? Какие элементы восстали в социальном и национальном отношениях?).

Обеспеченность тыла в настоящее время.

7. Почему не был взорван мост на Каме, есть ли постановление о взрыве моста?

8. Картина эвакуации (Кем она велась? Когда началась? Что именно не удалось вывезти? Что помешало правильной эвакуации?).

9. Постановка разведки (были ли у нас агенты в тылу противника? Оставлены ли теперь агенты в местах, занятых противником?).

10. Личный состав всех служащих в военном, политическом отделах, в Советах, в партийных организациях.

Работоспособность лиц и учреждений.

Работа политического отдела (количество партийных ячеек в частях, настроение солдат, населения).

Организационные, тактические и стратегические перспективы — (связь со второй армией, перегруппировка сил, ближайшая база обороны, очертание фронта).

13. Организация контроля, его состав, качество.

14. Планы противника по данным разведки, ближайшие и отдаленные.

15. Количество, качество, состав сил противника, действующих и резервных.

16. Количество, качество и. состав наших сил, действующих и резервных.

17. Поведение Советов, момент их эвакуации, их работа в тылу, на фронте.

18. Партийные организации в момент их эвакуации, их работа в тылу и на фронте.

19. Взаимоотношения внутри и между собой военных, партийных и советских учреждений (доверие к командному составу).

20. Связь частей между собой и с центром».

Эти заметки весьма примечательны тем, что дают некоторое представление о том, насколько Дзержинский овладел военным делом на начальном этапе Гражданской войны.

На основе изучения многочисленных документов в начале января 1919 г. им было отдано распоряжение о задержании лиц, причастных к Пермской катастрофе: члена Пермского отдела губернского снабжения Лихачева Сергея за пьянство во время эвакуации, причем большая часть готового к вывозу имущества губернского снабжения осталась не вывезенной по его вине; членов Пермской центральной комиссии Кальнина Германа Михайловича — «за преступную халатность» и Кантора Юрия Моисеевича — «за небрежность и бездеятельность», Поливанова Льва Львовича — ответственного за эвакуацию «подлежащих ведению Центркомиссии грузов»; начальника военного снабжения 3-й армии и начальника эвакуации Перми Стогова с 12 декабря 1918 г. — «за преступную бездеятельность и нераспорядительность, в результате чего наиболее ценные, готовые к вывозу грузы, остались у противника; сотрудника управления снабжения 3-й армии Ишмаева Никиту Ефимовича «за преступную бездеятельность в деле снабжения 3-й армии».

11 января 1919 г. И.В. Сталин и Ф.Э. Дзержинский из Глазова направили В.И. Ленину срочную телеграмму: «Пробудем командировке еще пять дней. Результаты расследования сообщить по телеграфу не представляется целесообразным. Можем лишь сказать, что без серьезных перемен не обойдется». Они еще раз настаивали на снабжении 3-й армии всем необходимым и кадровым переменам, а также выразили протест «против пагубной политики предреввоенсовета Республики по этому вопросу».

Помимо расследования причин Пермской катастрофы Дзержинский и Сталин высказали свои соображения по поводу обеспечения продовольствием личного состава 3-й армии. 16 января 1919 г. они направили из Глазова телеграмму Ленину и наркому продовольствия Брюханову о том, что, по проверенным данным, на складах Вятского губернского продовольственного комитета имеется 30 тыс. пудов мороженого мяса. — «Имея ввиду тяжелое положение армии, питающейся одном лишь хлебом при 35 градусном морозе, просим распоряжения Вятскому губпродкому срочно предоставить управлению снабжения 3 армии десять тысяч пудов».

23 января 1919 г. они снова послали телеграмму из Вятки на имя Ленина и Брюханова, в которой отметили, что 3-й армии были даны наряды получить по январскому плану из Уфимской губернии 20 тыс. пудов муки, 22 тыс. пудов крупы, из Саратовской губернии 11,5 тыс. пудов жиров, из Перми 35 тыс. пудов мяса. Но ввиду потери Перми и загромождения Северной железной дороги из-за эвакуации Дзержинский и Сталин настоятельно просили «удовлетворить ходатайство комиссара снабжения 3 армии перевести срочно наряды на Вятскую губернию».

Вернувшись в Москву, Сталин и Дзержинский отчитались о свой работе по расследованию причин поражения 3-й Красной армии под Пермью. Дзержинский также выступил с докладом на совместном заседании ВЧК и МЧК об обстоятельствах сдачи Перьми.

В феврале 1919 г. был создан Западный фронт. На юге активизировалось махновское движение, которое не было локальным движением, а распространилось на значительной территории от Днестра до Дона. «Армия» Махно сражалась то с красными, то с белыми. Во время успехов она разрасталась, на ней появлялись полки, дивизии, корпуса, но при неудачах распылялась, а сам Махно с отдельными отрядами уходил от преследования. В феврале 1919 г. части Махно вошли в состав 2-й советской Украинской армии и в марте-мае вели бои с белогвардейцами. Но 19 мая 1919 г. были разбиты деникинцами и бежали с фронта в район Гуляй-Поля. В Прибалтике и Белоруссии буржуазно-националистические войска перешли в наступление. Поляки в апреле захватили города Лида, Барановичи и Вильнюс. В Латвии немецко-русско-латвийская армия фон дер Гольца в марте овладела Елгавой, а в мае — Ригой, перешел в наступление на Петроград сформированный на территории Эстонии белогвардейский Северный корпус. Белогвардейцам удалось захватить Гдов, Ямбург и Псков. 29 мая 1919 г. части Махно выступили против советской власти. 8 июня Махно и его приближенные были объявлены вне закона.

В Красной Армии участились измены военных специалистов, порой они носили массовый характер. Только в 3-й армии из 500–600 офицеров за январь-февраль 1919 г. ЧК и ревтрибуналы зафиксировали до 100 измен, из них около 50 случаев перехода на сторону противника.

Обстановка требовала усиления работы сотрудников особых отделов. Еще в феврале 1919 г. Особый отдел был подчинен ВЧК, и с этого времени особые отделы армий, и фронтов и дивизии стали основными «рабочими» органами ВЧК в армии. В их деятельности преобладали не агентурные методы, а непосредственная расправа, что не всегда позволяло выявлять разведывательные сети противника, но вызывало многочисленные, зачастую необоснованные репрессии.

19 мая 1919 г. на заседании Совета Обороны был обсужден доклад Дзержинского «О пропуске беженцев через Западный фронт и их политическом настроении». Было решено: принять к сведению данные, сообщенные Дзержинским, и предложить ему представить дополнительный доклад по этому вопросу в Совет Обороны.

21 мая 1919 г. СТО направил Дзержинскому письмо с разъяснением постановления СТО об аннулировании отсрочек от призыва чекистов в армию. В нем говорилось, что постановление СНК от 14-го ноября 1918 г. не освобождало незаменимых штатных сотрудников ЧК от военной службы. Военному ведомству и ВЧК было поручено представить точные сведения о том, какое ими достигнуто соглашение о порядке проведения в жизнь постановления СНК. ВЧК также было поручено представить сведения о том, доставлены ли были штаты ВЧК в Военное ведомство. Доклад должен быть представлен Склянским и Дзержинским.

28 мая 1919 г. СТО поручил Дзержинскому и Склянскому разработать вопрос о привлечении политотдела и РВС Республики к осуществлении контроля за сопровождением эшелонов и маршевых рот; о строгой ответственности «семей мобилизованных и их околотка за дезертирство и о круговой поруке эшелонов и маршевых рот за дезертирство».

18 июня 1919 г. В. И. Ленин писал Ф.Э. Дзержинскому: «Обратили ли Вы внимание на поголовную мобилизацию для работ по укреплению позиций в губерниях Воронежской, Тамбовской, Саратовской?

Дали депеши по Чека?

Массовые обыски по Москве подготовляются?

Надо непременно, после Питера, ввести их повсюду и неоднократно.

Что вышло на деле с магнитом для поисков оружия?»

Ф. Э. Дзержинский ответил:

«1) Телеграммы разосланы всюду — сегодня и вчера.

2) Работает сейчас массовая разведка — операции подготовляются. Ожидать большого результата в Москве в смысле нахождения оружия нельзя, так как буржуи и белогвардейцы вытаскивают из потайников только накануне прихода белых. Мобилизованы для этой работы районы. Работают усердно.

3) Магнито — слабое средство для поисков. Испытывали. Собираемся использовать его для того, чтобы добровольно сдавали оружие под опасением, что магнит все найдет».

На следующий день Совет Рабоче-Крестьянской Обороны решил поручить РВСР и НКВД «распространить на район Западного фронта постановления Совета Обороны от 28/IV-19 о снабжении рабочей силой работ по укреплению позиций на Донском фронте, о чем тт. Дзержинский и Склянский обязуются немедленно дать соответствующее распоряжение и наблюсти за точным его исполнением».

В связи с поступившим отношением от Центральной Комиссии по борьбе с дезертирством об отданном ею распоряжении в июне 1919 г., Дзержинский предложил чекистам «проверить отношение к отбыванию воинской повинности личные составы советских учреждений, оказывать всякое содействие местным органам по борьбе с дезертирством в выполнении ими выше упомянутых обязанностей».

23 июня 1919 г. Дзержинский направил всем губЧК разъяснение постановления ВЦИК от 22 июня с. г. о борьбе с противниками советской власти, указав, что декрет возложил на органы ВЧК задачу очистить Советскую республику от всех врагов рабоче-крестьянской России. В то время, писал он, как Красная Армия защищает наш внешний фронт, внутри страны белогвардейцы, пользуются нашими неудачами, подымают головы и стараются связаться с Колчаками, Деникиными, финскими, польскими и другими белогвардейцами; в тылу армии происходят взрывы мостов, складов, кража и сокрытие необходимого армии оружия и др.; к тому же, уголовные элементы используются белогвардейцами в своих целях: во многих местах замечается усиление бандитизма, ограбления, хищения грузов и пр. и пр. Поэтому Дзержинский поставил следующие задачи органам ВЧК: «проявить максимум энергии, максимум усилий к тому, чтобы обеспечить тыл нашей армии. Все чрезвычайные комиссии должны превратиться в боевые лагеря, готовые в любое время разрушить планы белогвардейских заговорщиков. Все явные и скрытые враги Советской России должны быть на учете ЧК и при малейшей попытке повредить революции должны быть наказаны суровой рукой. Чрезвычайным комиссиям с изданием сего декрета предоставлены широкие полномочия, с них и много потребуют. Ответственность за спокойствие и революционный порядок тыла возложена на ЧК. Все на боевые посты по охране революции — вот лозунг сегодняшнего дня ЧК. Вместе с этим ВЧК считает нужным указать, что суровое наказание ждет всех тех, кто вздумает злоупотреблять предоставленными ЧК правами. За применение прилагаемого декрета к каким-либо лицам в корыстных целях виновные будут расстреливаться. Ответственность за правильность проведения прилагаемого декрета возлагается на местные коллегии ЧК в целом и на председателей в частности».

В конце июня 1919 г. М.Д.Бонч-Бруевич просил Дзержинского, чтобы тот передал В.И. Ленину о трудном положении на Южном фронте. 24 июня 1919 г. Дзержинский писал Ленину о том, что «необходимо принять меры по обеспечению тыла южных армий. Дезертиры там сорганизовались и, очевидно, действуют в связи с Деникиным. Каждый день промедления может иметь роковое значение.

Относительно чистки и сокращения Полевого штаба мы уже сговорились. С 1200 человек доведет до 300. В связи с сокращением стоит вопрос о передислокации штаба из Серпухова в Москву» Тут же он высказал свое мнение о М.Д. Бонч-Бруевиче — «произвел не меня хорошее впечатление человека делового, без камня за пазухой».

М.Д. Бонч-Бруевич был одним из специалистов, кто поддерживал советскую власть, однако многие из них оставались непримиримыми противниками большевиков. К 8 июля 1919 г. было закончено расследование очередного заговора военных специалистов. Дзержинский лично допросил арестованных Б.И. Кузнецова, Е.И. Исаева и Ю.И. Григорьева, что позволило более обстоятельно выявить планы заговорщиков. В частности, он установил подготовку выступления в Туле с захватом оружейных заводов; желание заговорщиков «использовать Вацетиса для переворота, но некоторые из них возражали, «ссылаясь на его непостоянство и болтливость в пьяном виде», были предприняты попытки связаться с Деникиным, интервентами и с зарубежными организациями. Эти задачи решали Исаев, Меньшов, Н.Н. Доможиров, Кузнецов и Григорьев. Заговорщики планировали захват Тулы, Серпухова и поход на Москву, они шантажировали Вацетиса. В то время, как противник походил к Курску, подготовили к передаче информации Деникину о начале переброски войск с Восточного фронта на Южный.

В рапорте Ф.Э. Дзержинского и заместителя председателя Особого отдела ВЧК И.П. Павлуновского в РВС Республики сообщалось о событиях в укрепленном районе Кронштадтской крепости, которые были подготовлены организацией военных специалистов, связанных с белогвардейскими организациями Кронштадта и Западного фронта. Допросы главных участников организации Западного фронта — начальника штаба и командарма Η. Н. Доможирова дали возможность раскрыть основную организацию в Полевом штабе РВСР, которая координировала действия фронтов за исключением Восточного и готовила захват аппарата управления Красной Армии в руки своих людей. Заговорщики должны были через своих людей, назначенных на ответственные посты в армии, подготовить захват военного аппарата в свои руки и с его помощью произвести военный переворот и установить военную диктатуру. Об этом свидетельствуют следующие факты: в Серпухове организация опиралась на 5-й стрелковый латышский полк, в Москве через преподавателя академии Генштаба Григорьева, связанного с московской белогвардейской организацией, — на часть расквартированных в городе полков, с этой же целью начальник штаба Западного фронта назначается командармом 15 армии, а Эрнест Вацетис — членом РВС той же армии. Доможиров и Вацетис должны были руководить восстанием 15 латышской армии, где главком Вацетис якобы был очень популярен. Главком Вацетис должен был встать во главе восставших частей и по его словам: «Тряхнуть Москву».

Помимо этого организация Полевого штаба имела связи с Колчаком, Деникиным и в Париж передавала сведения военного и политического характера в Париж.

Поэтому ВЧК и Особый отдел ВЧК арестовали Главкома И.И. Вацетиса и исполняющего обязанности начальника штаба Костяева «за недонесение о существовании в Полевом штабе организации, подготовлявшей восстание», и участников организации: состоящего для поручений при главкоме Исаева, начальника разведки Полевого штаба Кузнецова, порученца при начальнике штаба Малышева, преподавателя Академии Генштаба Григорьева, Эрнеста Вацетиса, его личного адъютанта Дылана, коменданта штаба и его помощника.

В телеграмме Троцкому и Ленину Ф.Э. Дзержинский, Н.Н. Крестинский и Э.М. Склянский сообщили: «Вполне изобличенный в предательстве и сознавшийся Доможиров дал фактические показания о заговоре, в котором принимал деятельное участие Исаев, состоящий издавна для поручений при главкоме и живший с ним в одной квартире. Много других улик, ряд данных, изобличающих главкома в том, что он знал об этом заговоре. Пришлось подвергнуть аресту главкома».

Данные о И.И. Вацетисе не подтвердились, и после 97-дневного заключения он был освобожден. В последующем, 6 ноября 1919 г, Политбюро ЦК РКП (б) по предложению Дзержинского и Павлуновского решило применить объявленную ВЦИК амнистию ко второй годовщине Октябрьской революции к арестованным в июле месяце по делу Полевого штаба генштабистам Доможирову, Малышеву, Григорьеву и Исаеву, причем последнему не давать никаких «ответственных назначений», а ВЧК установить за ним надзор.

11 июля 1919 г. Ф.Э. Дзержинский говорил, что за последние недели органам ВЧК удалось захватить руководителей белогвардейских военных организаций, готовивших и отчасти пытавшихся уже осуществить вооруженное выступление для оказания помощи белогвардейцам и интервентам на Севере и в других районах. Среди уничтоженных предателей оказались: начальник Кронштадтской крепости А.В. Будкевич, начальник штаба крепости А.Ю. Рыбалтовский, помощник главного инженера Кронштадтского порта С.А. Грицай, инженер-механик миноносца «Достойный» А.М. Ануров, помощник командира эскадренного миноносца «Украина» А.А. Ливанов, старший штурман линейного корабля «Петропавловск» С.А. Селлинга, писарь Кронштадтского порта, социалист-революционер В.Я. Кулеш. «Помимо перечисленных преступников, — указал Дзержинский. — арестовано и расстреляно большое количество лиц, изобличенных (частью сознавшихся) в участии в белогвардейских организациях военного характера. Относительно других ведется следствие, которое дает обильный материал для раскрытия белогвардейских организаций в различных городах и районах.

22 июля 1919 г. Дзержинский высказал обеспокоенность Смилге нахождением в Казани до 70 тыс. мобилизованных, из которых — У* составляют мусульмане, — «Опасно там столько держать». А в Харьков на имя начальника войск ВОХР К.М. Валобуева послал запрос: ««Почему рота не была снабжена бельем? Что предпринято для снабжения и снаряжения батальонов на Украине?».

В связи с получением информации о преждевременной эвакуации ВУЧК, 3 августа 1919 г. Дзержинский направил в ВУЧК Лацису телеграмму: «…Слухам не верим, так как считаем, что эвакуация должна произвестись в последний момент.

В начале октября 1919 г. органы советской власти обратили внимание на борьбу с дезертирством. О важности этой проблемы свидетельствует тот факт, что только в июле-августе 1919 г. добровольно явилось более 400 тыс. дезертиров. В октябре 1919 г. Дзержинский и Валобуев подписали приказ, которым борьба с дезертирством в губерниях была возложена на губЧК и войска ВОХР. При губЧК предлагалось образовать «стол по борьбе с дезертирством. На означенный стол от Комдезертира взять все материалы о положении дезертиров в губернии, сведения о неявившихся по мобилизации, место пребывания, скопления дезертиров и немедленно организовать разведку».

24 января 1920 г. за проявленные «крупные организаторские способности, неутомимую энергию, хладнокровие и выдержку» в борьбе с контрреволюцией, обеспечение спокойного тыла, что дало «возможность Красной Армии уверенно делать свое боевое дело», ВЦИК наградил Ф. Э. Дзержинского орденом Красного Знамени.

В феврале-марте 1920 г. чекисты занимались разгромом контрреволюционных организаций в тылу Красной Армии. 25 февраля Дзержинский предложил Калужской губЧК «ликвидировать организацию военного заговора целиком, не оставляя на свободе даже рядовых работников подпольной организации». А в середине марта 1920 г. поручил Артузову вместе с Самсоновым и другими сотрудниками подготовить «материал о гуляющих на свободе кадетах, соприкосновенных с Национальным и Тактическим центрами, бывших помещиках, черносотенцах и другой дряни для ликвидации. Прошу запрашивать его, когда материалы будут подготовлены для доклада мне».

5 апреля 1920 г. ЦК РКП(б) решил командировать Дзержинского в Украину для организации работы по проведению всеобщей трудовой повинности. Но вскоре стало ясно, что этим командировка не ограничиться. Дзержинский прибыл в Харьков 5 мая 1920 г. и наряду с выполнением задания ЦК многое сделал в налаживании работы чекистских органов Украины, повышении их боевой готовности, расширении и укреплении их связи с ВЧК. Но опасность новой интервенции нависла над Советской республикой. Еще в докладе о работе ВЦИК и СНК на первой сессии ВЦИК VII созыва 2 февраля 1919 г. В.И.Ленин говорил: «..Мы должны быть бдительны ввиду того, что война с Польшей возможна… потому что с Польшей вопрос стоит очень остро. Мы имеем целый ряд сообщений, что помимо буржуазной, консервативной, помещичьей Польши, помимо воздействия всех польских капиталистических партий все государства Антанты из кожи лезут, чтобы втравить Польшу в войну с нами».

Опасения председателя СНК не были напрасными. Весной 1920 г. Франция передала Польше 1494 орудия, 2800 пулеметов, 327,5 тыс. винтовок, 42 тыс. револьверов, 350 самолетов, 800 грузовых автомобилей, США выделила в первой половине 1920 г. более 200 бронемашин, более 300 самолетов, 3 млн. комплектов обмундирования, средства связи и медикаменты. В Польшу еще в середине 1919 г. была переброшена сформированная в 1917–1918 гг. из поляков во Франции 70 тыс. армия генерала Ю.Галлера. Помощь Антанты позволила Польше создать к весне 1920 г. армию численностью 738 тыс. человек.

План поляков сводился к тому, чтобы окружить и разгромить 12-ю армию и овладеть Киевым, затем разгромить 14-ю армии и занять Одессу. После выхода на рубеж Днепр перегруппировать силы и занять Белоруссию. На помощь полякам наносила удар из Крыма армия П.Н. Врангеля. Украина, лишь недавно освобожденная от деникинцев и петлюровцев, кишела крупными и мелкими бандами. Махно и «атаманы» нападали на железнодорожные станции и поезда, громили советские учреждения, склады, срывали продразверстку.

21 апреля 1920 г. польское правительство заключило договор с петлюровцами, признав «независимость» Украины за уступку части земель. А через четыре дня польские и петлюровские войска, обладавшие 5-ти кратным превосходством против войск Юго-Западного фронта, перешли в наступление и заняли Житомир, Коростень, Казатин, а 6 мая вступили в Киев.

Советское командование в срочном порядке перебросило на Западный фронт войска с Урала, Кавказа, из Сибири. До июня 1920 г. сюда прибыло пополнение в 40 тыс. человек. За 28 дней Первая Конная армия преодолела расстояние в 700 километров, переправилась через Днепр у Берислава и Каховки и перешла в наступление.

26 апреля 1920 г. Политбюро ЦК РКП (б) решило направить на Украину Дзержинского. Он приехал в Харьков 5 мая, вместе с ним прибыл целый эшелон — 1400 человек — московские чекисты, командиры и бойцы войск внутренней охраны. В последующем от каждого сектора ВОХР было направлено в Харьков по 200 кавалеристов. В его непосредственное распоряжение поступили также авиационное звено, бронепоезда и необходимо количество вооружения и боеприпасов.

Через несколько дней после приезда в Харьков утром, когда он вышел из машины у подъезда ЧК, к нему подскочила молодая женщина. Он ожидал услышать какую-либо просьбу, но, увидев озлобленное лицо, понял, в чем дело. А она уже целилась в упор из револьвера. Не спуская с нее взгляда, он мгновенно отвел голову в сторону. Это его и спасло.

9 мая 1920 г. Дзержинский дал интервью сотрудникам «Укрроста» объяснив свой приезд в Украину насущной необходимостью ознакомления с условиями работы и обстановкой непосредственно на самой Украине, для того чтобы эти вопросы не были чужды политическим деятелям в процессе строительства советской власти», приезд был ускорен и событиями на Западном фронте, подпольной деятельностью антисоветских организаций, анархобандитских шаек, ставшей более активной в связи с наступлением на Польском фронте, вся Украина «превратилась в кипящий котел. Вспышки восстаний повсеместны. Украина не очищена от петлюровщины, и мужик украинский смотрит на город, как на пиявку на его шее и всегда готов пограбить города».

В эти дни председатель ВЧК говорил и о работе ЧК, которая по его оценке «значительно усовершенствовалось», но крайне важно «единство руководства борьбой всех местных комиссий». Для этого необходим аппарат, которого до сих пор не было, создать Секретно-оперативный отдел, в первую очередь (в отличие от России) «поставить разведку в деревне, без этого военный разгон банд является вредной операцией, ибо бандиты разгоняются и не приставшее к ним население восстанавливается против нас».

В связи с наступлением белополяков он подписал приказ, в котором говорилось: «Наступление польских панов на Советскую Украину и Россию объединило в едином мощном порыве рабочих, беднейших крестьян и красноармейцев. Весь IV съезд Советов Украины объявил себя мобилизованным, и перед лицом всемирного пролетариата все делегаты торжественно поклялись победить или умереть…В этот исторический момент на нашу долю выпала почетная и ответственная обязанность стоять на страже того, чтобы ни одна капля крови не пролилась бесцельно из-за непредусмотрительности, беспечности, нерадения или волокиты. Враг не дремлет. Его агенты шныряют повсюду. Польские шпионы сообщают врагу расположение наших войск, портят дороги, разрушают мосты, телеграфные и телефонные сообщения, распространяют тревожные слухи, поднимают восстания, объединяясь в этом иудином деле со всеми контрреволюционерами, саботажниками и спекулянтами, все еще надеясь на то, что при помощи польских панов им удастся восстановить свою власть.

Дело Красной Армии — защищать социалистическое Отечество. Наше дело — защищать армию от всего того, что может ослабить или замедлить ее удар, что может причинить ей вред и вызвать лишние жертвы.

Товарищи! Каждый контрреволюционер, организующий в тылу заговоры с целью отвлечь силы с фронта, как изменник и убийца, должен быть немедленно уничтожен. И не завтра, а сегодня — немедленно. Каждая минута промедления грозит гибелью сотням жизней рабочих и крестьян.

Спекулянт, вздувающий цену на продукты и этим обрекающий на голод и красноармейца, отстаивающего завоевания революции на фронте, и рабочего, дружно помогающего ему в этом за своим станком, должен быть немедленно обезврежен. Вы, товарищи, как стража революции, должны быть всюду и везде: в городе и деревне, на людном собрании и в пустынных захолустьях. Наши братья на фронте должны сознавать и чувствовать, что в тылу вы такая же Красная Армия революции, как и они, с таким же самоотвержением, бдительностью и решительностью участвует в этом последнем, навязанном нам панами бою, предотвращаете выступления кулаков, уничтожает шпионов, контрреволюционеров и спекулянтов. Внутренний фронт такой, как и внешний. Всякая неряшливость, медлительность, нерешительность является преступлением…» .

26 мая 1920 г. советские войска перешли в наступление. 12 июня 1920 г. был освобожден Киев.

На завершающем этапе Гражданской войны и борьбы с интервентами, 29 мая 1920 г., решением ЦК РКП (б) Дзержинский был назначен начальником тыла Юго-Западного фронта. В новом качестве свою работу он начал с того, что весь тыл фронта разделил на несколько зон: собственно тыл фронта (Харьковская, Полтавская и Донецкая губернии), тыл 12-й армии (Черниговская, Волынская, Киевская губернии), тыл 13-й армии (Екатеринославская, и Таврическая губернии). В свою очередь, тыл фронта и армий был разделен на губернские, уездные и районные участки; приказами начальника тыла фронта и армии назначались начальники губернских участков, а их помощниками становились представители губернских ЧК, в уездных участках создавались комендатуры. Соответствующим начальникам тылов на их территории подчинялись все приданные полевые войска и части ВОХР.

13 июня 1920 г. Дзержинский подписал приказ о создании первой легкой подвижной ударной группы для преследования банд Махно, а вскоре было создано еще пять сильных маневренных отрядов. На следующий день он отдал распоряжение о мобилизации и присылке в его распоряжение всех поляков-чекистов, а 26 июня 1920 г. поручил И.К. Ксенофонтову «издать циркуляр, чтобы ГЧК не брали в лагеря поляков и других в качестве заложников, должны их брать в качестве заподозренных в содействии воюющих с нами (по шпионажу, саботажу, взрывам и т. д.)». Здесь же он разъяснил, что понятие «заложник» имеет в себе «элемент наказания невиновных за преступление не пойманных сородичей», а это дает повод серьезной агитации против нас, поэтому мы «из своих анкет, бумаг etc категорию «заложников» должны исключить и ввести термин «заподозренных». Этот термин будет отвечать действительности».

1 июля 1920 г. Дзержинский писал Ксенофонтову, что по имеющимся у него данным, «ксендзы в деле организации шпионажа и заговоров играют крупную роль. Необходимо их обезвредить. Для этого предлагаю издать циркуляр по всем губчека, чтобы все ксендзы были взяты на учет и под наблюдение. Кроме того, так как ксендзы обделывают свои дела на исповеди, фанатизируя католиков, то надо иметь своих женщин католичек (но не верующих), которых надо посылать на исповедь, и таким; путем проникнуть в ксендзовскую конспирацию. Надо подумать об организации такой разведки. Необходимо по этому вопросу снестись с Особым отделом».

5 июля 1920 г. Ф.Э.Дзержинский предложил назначить начальником Харьковского сектора войск ВОХР П.К. Мармузова. «Соглашение с тов. Сталиным и Реввоенсоветом Юго-Западного фронта о передаче его нам достигнуто. Тов. Мармузов блестящий организатор, хотя недавний коммунист, но за него можно вполне поручиться. Нападки на него пустяковые. Мармузов сейчас начальник штаба тыла фронта. Был командиром. Военное дело знает превосходно. Одновременно принимается Реввоенсовета Юго-Западного фронта приказ об объединении штаба тыла фронта со штабом сектора ВОХРа. Это даст нам людей. Я останусь тут начальником тыла фронта на правах помощ. командующего фронта. На местах, там, где комбриг не на высоте — назначаются начальники губтыла вместо военкомов».

21 июля 1920 г. в письме к В.Н. Манцеву он дал оценку обстановки и изложил свои планы на предстоящие дни в связи с отъездом на фронт: «Судьба играет человеком. Я Ильичем, а значит, и ЦК мобилизован для Польши. Думали послать сначала меня туда через армию Буденного, но сейчас это изменяется, так как Западный фронт уже подошел к Польше». Поэтому ему не удастся быть в Киеве, а надо ехать дня через 2–3 на линию фронта. Он обратил внимание Манцева на то, что «Украина теперь важнее, чем когда-либо», в связи с новой кампанией против Советской России, противник хочет при помощи Румынии и других стран создать фронта на юге от Румынии до Грузии включительно, на Кубани ведется бешеная белогвардейская работа по подготовке восстания. Дзержинский поручил Манцеву заняться организацией тыла, связаться с фронтом и поддерживать постоянную связь с Москвой — с Главкомом, ВОХР, Лениным, а по линии ВЧК — с его секретарем В.Л. Герсоном. Он сообщил, что в распоряжение Украинской ЧК и на Кубань в течение недели прибудет 20–30 батальонов и эскадронов из других губерний.

Перед отъездом на фронт 23 июля 1920 г. Дзержинский обязал Герсона оставаться в Москве в качестве секретаря для выполнения здесь поручений по связи с ним Москвы и Харькова и для наблюдения за выполнением всех обязательств перед Украиной, руководствуясь не его, а Ксенофонтова указаниями. Он просил также «держать связь с остающимся здесь временно членом Польского Бюро ЦК РКП тов. Прухняком и держать меня в курсе всех интересующих меня вопросов. Если по обстоятельствам необходимо будет Ваша поезда в Харьков или ко мне, на Запад, то поезжайте только с ведома Манцева (в Харьков) и моего (ко мне). Держите также связи с т. Владимирским, который теперь будет нести полную ответственность за весь комиссариат, т. е. и за ВОХР. Поэтому Вы должны по делам ВОХРа ему докладывать и руководствоваться его указаниями в этих делах».

25 июля 1920 г. Дзержинский, Ксенофонтов и Лацис подписали циркулярное письмо о борьбе с контрреволюцией на внутреннем фронте после того, как было отклонено посредничество правительства Англии для заключения перемирия с Польшей и Врангелем. Советское правительство заявило, что оно это сделает без непрошенных двуличных посредников. — «Наш решительный и твердый ответ вызовет со стороны Антанты не менее решительные действия, она попытается натравить на нас Румынию, и Венгрию, и Финляндию, и Грузию, чтобы задушить растущего не по дням, а по часам коммунистического великана — Советскую Россию. Мы приняли вызов, но мы должны выйти из этого боя победителями. Поэтому и все внимание чека должно быть сосредоточено на борьбе с контрреволюцией внутреннего фронта. Никаких послаблений, пока победа окончательно не очутится в наших руках».

В этот же день Дзержинский выехал в Минск и просил передать Склянскому просьбу срочно выслать в его распоряжение один вагон салон, один служебный, один классный, также три легких автомобиля, два грузовика и склад письменных принадлежностей».

29 июля 1920 г. председателю ВЧК стало известно, что В.И. Ленин утвердил новый состав Коллегии ВЧК из 13 человек: Ф.Э. Дзержинский, И.К. Ксенофонтов, Я.Х. Петерс, В.А. Аванесов, М.С. Кедров, В.Н. Манцев, Ф.Д. Медведь, М.Я. Лацис, В.Р. Менжинский, Г.Г. Ягода, Н.Н. Зимин, С.А. Мессинг, В.С. Корнев. В 22 часа 30 минут этого дня он телеграфировал Герсону о том, что 30 июля выезжает в Гродно и просил сообщить об этом Склянскому и Прухняку и срочно подыскать чекиста на должность коменданта ревкома.

30 июля 1920 г. в 16 час 50 мин. Дзержинский телеграфировал В.Л. Герсону о том, чтобы тот ускорил выезд Пинеса в Белосток и направил для автомобилей камеры и покрышки, потому что отсутствие средств передвижения тормозит всю работу, и сообщить Фомину, что оборудованные теплушки могут заменить классные вагоны, а также найти в совнархозе бывшего заведующего электротехническим отделом Кастелянского и просить А.И. Рыкова командировать Кастелянского в его распоряжение.

Красная Армия, развивая успех, полностью освободила Белоруссию и Украину и в конце июля вступила в пределы Польши.

30 июля 1920 г. был образован Временный революционный комитет Польши (Польревком). Его председателем стал Ю. Мархлевский, членами — Ф. Дзержинский, И.С. Уншлихт, Э. Прухняк и Ф. Кон.

В конце июля после обстоятельно знакомства с положением дел; в письме начальнику штаба Западного фронта Шварцу Дзержинский дал отрицательную оценку состояния политической разведки, так как она не имела постоянной связи с партийными организациями, все ее осведомление кроме нерегулярных частных и партийных сведений черпалось из газетных материалов. Он указал, что «Польревком считает необходимым создание при нем политической разведки, для чего нужно откомандирование соответственных партийных специалистов».

11 августа 1920 г. из Белостока Дзержинский отдает распоряжение Менжинскому об усилении борьбы с преступностью в армиях по отношению к населению и уведомить всех об образовании Польского ревкома и о том, что «всех арестованных на территории Польши польских граждан, исключая шпионов, не отправлять в глубокий тыл, а в распоряжение органов Польревкома». А на следующий день просит Герсона сообщить Л.Д. Троцкому и ЦК РКП (б), что вся военная сила Белостока и округа состоит всего лишь из семидесяти человек. Единственный отряд, бывший в городе, 10 августа отправлен на фронт, — «Такое положение признаю недопустимым, чреватым печальными последствиями. Предлагаю Корневу в самом срочном порядке экстренным маршрутом отправить для охраны Польревкома один дисциплинированный батальон Чека. Об исполнении немедленно телеграфируйте». Вместе с тем он просил Герсона сообщить А. И. Рыкову и наркомату Внешней торговли о том, что в связи с выходом частей Красной армии на границу с Германией открываются широкие возможности для приобретения германского военного и иного имущества, поэтому необходимо прислать «своих уполномоченных для организации этого дела».

13 августа 1920 г. Дзержинский дал задание Менжинскому о мобилизации всех поляков сотрудников особых отделов для работы в армиях Польского фронта а также прислать своего уполномоченного при Польревкоме для руководства особыми отделами на территории Польши. Одновременно, в виду выхода на границу с Германией и политической важности этого события, считая необходимым иметь при Польском ревкоме разведывательную политическую агентуру, он просит И.С. Уншлихта из РВС «прислать для этого людей и аппарат самым ускоренным темпом. Если нельзя дать Верховского, просим Пупко».

14 августа 1920 г. из Белостока Дзержинский снова отдал распоряжение И.К. Ксенофонтову о мобилизации и присылке к нему «всех поляков чекистов» и телеграфировал в Минск члену РВС Западного фронта Смилге: о назначении в Граево и остальных пограничных пунктов ответственных комендантов, потому что, по сведениям ВЧК, в пограничной с Германией полосе развит антантовский и немецкий шпионаж. — «Подозрительными в этом отношении являются лица, выдающие [себя] спартаковцами, которые встречают хороший прием у наших доверчивых товарищей. Необходимы специальные воинские части для охраны границы». Он также сообщил И.С. Уншлихту о том, что присылаемые по мобилизации польские работники распределяются в местные ревкомы и поступают в распоряжение уполномоченных армиях и выразил несогласие на огульный принцип направления 30 % мобилизованных в передовые части, потому что при распределении важно принимать во внимание все нужды. Он предложил после переезда в столицу Польши всех мобилизованных направлять через Варшаву. Вместе с тем Дзержинский признал несостоятельной телеграмму Верховского, что тот не может отвечать за работу агентуры из-за назначения Нацарендсом Логановского комендантом Белостока, его жалобы в центр без согласования с ним ведут к дезорганизации работы, держать в агентуре Логановского, как офицера-поляка, «когда нет власти Белостоке из-за недостатка людей недопустимо. Вообще считаю недопустимым работу агентуре красных офицеров поляков Следзя, Раппопорта, Павловского и других. Интересы польской революции целом требуют устранения намечающейся конкуренции распределения поляков. Для этой цели Цека и назначил под моим председательством свое Польбюро. Думаю, что Ваше участие работах Польбюро при постоянной связи устранит это зло».

Во время июльско-августовского наступления Красной Армии было взято много пленных. В письме в ВЧК Дзержинский предложил при допросах военнопленных в армейских особых отделах обращать «сугубое внимание на политическую сторону, памятуя, что каждый военнопленный с первым шагом на советской территории должен почувствовать, что он имеет дело не с национальным врагом, а с товарищем рабочим, освободившим его из-под панского гнета…».

15 августа 1920 г. Дзержинский просит Герсона сообщить Карахану о необходимости направить телеграмму в Берлин, чтобы послать заключенным в Познани польским коммунистам деньги и предпринять «меры по освобождению за деньги или иначе». В тот же день Дзержинский просил Герсона поддерживать с ним связь через этот город и постоянно сообщать сводки о состоянии тыла. Он выразил беспокойство тем, что А.И. Рыков не ответил на его просьбу от 5 августа о присылке русских инструкторов и организаторов белостокской текстильной, кожевенной, химической промышленности и по топливу из Главного Лесного комитета. А также сообщил о переговорах относительно польских заложников и об аресте епископов Лещинского и Михалькевича — «ничего не знаем. Должно быть недоразумение. Узнаем и сообщим Вам» и просить Данилова и начальника Всероссийского Главного военного штаба ускорить выполнение решения о пополнении на 24 тыс. человек ВОХР. — «Войска внутренней службы надо пополнять и не сокращать, а расширять работу и заботу. Мной получена телеграмма, что из Ярославского местного полка 7 августа отправляется на ст. Молодечно наряду с Всеросглавштаба 600 красноармейцев. Сообщите назначение отряда…». В другой телеграмме в тот же день Дзержинский просил Герсона сообщить Склянскому, что, по сведениям прибывшего из Парижа, по всей Франции происходит мобилизация русских и поляков до 35-летнего возраста. Русских срочно направляют к Врангелю, а поляков собирают и направляют полками морем в Данциг. Второго августа к Врангелю направлены четыре тысячи. Так как мобилизовывали поголовно[всех], среди высылаемых часть выражала недовольство. Многие бегут в Германию, особенно евреи».

Планам Дзержинского, связанным с выходом на границу с Германией и превращением Польши в одну из советских республик не было суждено воплотиться в жизнь. Попытка командования Западного фронта взять Варшаву с ходу провалилась. 16 августа белопольские войска нанесли мощный контрудар, прорвали фронт Красной Армии и перешли в наступление. 17 августа 1920 г. Польревком вместо Варшавы возвратился в Белосток.

19 августа 1920 г. Ф.Э. Дзержинский отдал ряд распоряжений В.Л. Герсону, некоторые из них были запоздалыми:

— «сообщить В.Р. Менжинскому о том, что им подтверждено назначение начальника особого отдела и его заместителя Первой конной армии, приостановить огульное выселение поляков из пределов Западного фронта, а выселять только заподозренных,

— узнать у С.М. Буденного, взят ли в плен Минкевич — «это крупная фигура для белополяков»,

— сообщить Я.С. Ганецкому, открываются широкие возможности крупного товарообмена с Германий и покупки на валюту и николаевские.

26 августа 1920 г. Дзержинский телеграфировал Герсону и начальнику штаба Дрыбину о том, что остается до выяснения положения в Минске и просил привезти дела ВЧК, Особого отдела и Корнева, требовавшие его решения, а также сообщил, что им получены два миллиона по запросу Э. Прухняка, о прибытии автомобилей и др..

Повседневно занимаясь польскими делами, Дзержинский уделял внимание и борьбе с контрреволюцией и в других районах страны. В середине августа ему стало известно из шифровки заместителя председателя РВС Кавказской трудовой армии А. Г. Белобородова о борьбе с белогвардейским десантом на Кубани. Десант был высажен Врангелем при поддержке Антанты, чтобы отрезать от Советской республики один из самых хлебородных районов страны и поднять там восстание

Не ранее 28 августа 1920 г. В.И. Ленин писал: «Тов. Дзержинский! Прилагаю шифровку т. Белобородова.

Опасность, по-моему, громадная.

Предлагаю:

от Политбюро принять директиву.

просить Оргбюро по соглашению с НКвоен и ВЧК выработать экстренные меры борьбы с опасностью восстания и мобилизовать достаточное количество сил военных, чекистских и партийных.

Передайте, пожалуйста, все это тотчас т .Крестинскому (он уезжает сегодня только на несколько часов) и со своей стороны тотчас примите все меры.

Если мы получим восстание на Кубани, вся наша политика (о которой говорили в Цека) крахнет. Надо во что бы то ни стало не допустить восстания, не пожалеть на это людей и сил. Не послать ли туда Манцева?».

Дзержинский отдал распоряжение своим заместителям о срочном выполнении указания Ленина, а сам продолжил заниматься польскими делами. В начале сентября 1920 г. десант был разгромлен, его остатки бежали в Крым.

2 сентября 1920 г. в 10 часов вечера по предложению. \ Л.П.Серебрякова Ф.Э. Дзержинский выехал на два дня в Москву,а затем вернулся на фронт.

Победа поляков во второй половине сентября 1920 г. устранила) непосредственную угрозу коммунизма в Европе. Начались переговоры. В сентябре 1920 г. польский министр Сапега обратился к; Чичерину просьбой освободить арестованного в Баку Титуса Филипповича и делегацию при нем. 12 сентября 1920 г. Дзержинский телеграфировал: «Согласиться на это никоим образом нельзя. Филиппович виднейший враг Совроссии и пребывание его у нас в тюрьме спасет многим коммунистам жизнь. Выясните местонахождение Филипповича и переведите его в Особотдел Вечка».

20 сентября 1920 г. пленум ЦК РКП (б) по предложению Л.Д. Троцкого решил демобилизовать Ф.Э. Дзержинского и возвратить его к работе в ВЧК, обязав отбыть отпуск для лечения.

В то время как Красная Армия вела борьбу с польскими войсками, Врангель добился больших успехов, его армия, выйдя из Крыма, широко распространилась по Таврии и заняла угрожающее положение по отношению к правобережной Украине. Неудачи на врангелевском фронте привели к середине сентября 1920 г. к решению выделить этот участок в самостоятельный фронт. До этого врангелевский фронт подчинялся командующему Южного фронта, действовавшему против белополяков. Южный фронт был переименован в Юго-Западный. Фронт же против Врангеля был наименован Южным. Его командующим был назначен М.В.Фрунзе. Под его руководством Крым был освобожден: один за другим пали Симферополь, Феодосия, Севастополь и Керчь. К 16 ноября 1920 г. полуостров был занят Красной армией.

Подписание большевиками и поляками 12 октября 1920 г. Рижского перемирия можно считать концом интервенции и заключительным актом влияния на нашу Гражданскую войну мировой войны. Эвакуации врангелевцев из Крыма (14–16 ноября) через месяц после Рижского перемирия по существу явилась и концом Гражданской войны в Советской России.

Война с Польшей свидетельствовала о необходимости улучшения разведывательной работы. Не случайно в сентябре 1920 г ЦК РКП(б) отмечал, что «мы шли на Варшаву вслепую и потерпели катастрофу». Но в работе органов ВЧК и военной разведки РККА были и серьезные успехи. Во время войны с Польшей чекистам удалось арестовать и привлечь сотрудничеству главу резидентуры польской разведки в Советской России И.И. Добржинского. А.Х. Артузов подметил и использовал некоторые взгляды резидента, интересовавшегося марксизмом и критически относившимся к политике Ю. Пилсудского, а главное Дзержинский согласился выполнить его условие отпустить в Польшу агентов, сотрудничавших с Добржинским по патриотическим убеждениям. В результате чекистам удалось разгромить главную резидентуру польской разведки. Более того, Доборжинский уже в качестве сотрудника Особого отдела ВЧК Сосновского и бывший резидент польской разведки в Петрограде В. Стацкевич были откомандированы на Западный фронт, где сорвали покушение на командующего фронтом М.А. Тухачевского.

С возвращением в Москву Дзержинский занялся текущими делами ВЧК и выполнением партийных заданий. 29 сентября 1920 г. ЦК РКП (б) поручил ему ознакомиться с заявлением Коллегии НК РКП П. А. Кобозева, в котором утверждалось, что руководители НКПС отправляли на фронт коммунистов, разоблачавших злоупотребления в аппарате наркомата. Была создана комиссия для проверки указанных фактов. Оказалось, что заявление Кобозева основано на анонимных письмах. 10 ноября 1920 г. ЦК РКП (б) утвердил доклад комиссии Ф. Э. Дзержинского о клеветническом характере заявления Кобозева. Председатель ВЧК дал указание подготовить приказ о тщательной проверке каждого заявления, дискредитирующего граждан. 13 ноября 1920 г. он поручил Г.Г. Ягоде «издать циркуляр по всем ЧК, ос. от. и ОРТЧК, что, если чьим-либо заявлениям или показаниям дается ход по возбуждению или прекращению дела, необходимо прежде всего выяснить вполне лицо заявителя со стороны его наличности партийности, честности, ибо очень часто заявитель оказывается анонимом или лицом, абсолютно не заслуживающим доверия, а между тем, давая ход таким, очень часто клеветническим заявлениям, дискредитируются честные товарищи и люди». В качестве примера Дзержинский привел дело Кобозева, оклеветавшего руководящих работников НКПС на основе анонимных заявлений, «что не было Кобозеву известно только потому, что не проверил и не выяснил подписавшихся под заявлениями».

«Необходимо, — отметил Дзержинский, — также в том же циркуляре приказать всех клеветников и обвинителей без достат. данных наказывать самым беспощадным образом… Приказ этот должен быть под распечатан и прочитан всеми ответственными работниками и следователями ЧК».

Для объединения усилия чекистских и военных органов по охране революционного порядка в столице 20 октября 1920 г. СТО назначил Дзержинского председателем Московского Комитета обороны, подчинив ему в отношении внутренней службы войска Московского военного округа.

11 ноября 1920 г. Ф.Э. Дзержинский обратил внимание членов Оргбюро ЦК РКП(б) на расхлябанность комиссарского состава гарнизона Московского округа. Оргбюро решило «поручить тов. Соловьеву и Дзержинскому разослать циркулярную телеграмму по округу и губвоенкомам о необходимости поднятия дисциплины».

С окончанием военной кампании в Крыму встал вопрос о стихийной и неорганизованной эвакуация пленных врангелевцев. 27 ноября Дзержинский и Склянский направили телеграмму в РВС Южного фронта, что это недопустимо, так как может привести к возникновению эпидемий. Они предложили немедленно принять решительные меры для прекращения эвакуации пленных из Крыма без предварительной санитарной обработки и установления в нужных случаях карантина; сообщить о количестве военнопленных, часть их распределить в районе Южного фронта, других — эвакуировать на север; срочно принять меры, чтобы ни один эшелон и даже отдельное лицо не проникали пока на север без указания центра, в отношении белья, обмундирования и мыла принять во внимание невозможность срочной помощи центра, а поэтому всемерно использовать местные средства; чрезвычайной военносанитарной комиссии принять меры для обеспечения участия санитарных органов в эвакуации; иметь в виду, чтобы эпидемия ни в коем случае не должна быть занесена в армию, за что отвечает чрезвычайная санитарная комиссия Южного фронта.

4 декабря 1920 г. возникла необходимость решить вопрос о содержании анархо-махновцев, арестованных на Украине. «Я думаю, — писал он Г.Г. Ягоде, — что придется не расправляться с ними административно, а передать трибуналу, но в таком случае с их стороны будут жестокие попытки бегства. Надо предупредить. Перевести главных в Москву. Подготовить для них место, обеспечить безопасный и без побегов провоз их сюда. Надо бы для этого кого-нибудь выбрать и послать к Манцеву. Советуйтесь по этому вопросу с оперативной тройкой». Через четыре дня пленум ЦК РКП (б) заслушал доклад Дзержинского о махновцах и постановил поручить ему представить в ЦК доклад о судебном процессе над махновцами, когда все материалы по данному делу будут собраны.

С окончанием Гражданской войны органы советской власти решили, что военнопленные и перебежчики, захваченные на фронтах, благонадежность которых для особых отделов при РВС республики выяснить представляется затруднительным по первоначальному материалу, направляются в лагеря принудительных работ. Для установления единого порядка в откомандировании в Красную Армию военнопленных и перебежчиков, моральнополитическая благонадежность которых будет в достаточной степени выяснена, освобождения инвалидов, предоставления отпусков и т. д. заместителем председателя РВСР Склянским и народным комиссаром внутренних дел Дзержинским при Главном управлении принудительных работ НКВД и подведомственных ему органов были созданы особые комиссии в составе представителей отдела принудительных работ НКВД, Особого отдела ВЧК, военного ведомства и по мере заинтересованности Революционного Военного трибунала. Эти комиссии должны были рассматривать следующие вопросы:

1. Откомандирование военнопленных и перебежчиков, лояльность которых будет в достаточной степени выяснена, в Трудовую или Красную Армию.

2. Освобождение инвалидов, болезнь и неспособность к труду которых будет установлена врачами после медицинского освидетельствования.

3. Откомандирование и распределение контингентов военнопленных и перебежчиков, числящихся за особыми отделами ВЧК и революционными военными трибуналами, на принудительные работы по месту их жительства, поскольку в данной местности установлена и укреплена советская власть.

Основанием для отнесения к одной из указанных групп мог служить материал комендантов лагерей состоящими при лагерях политическими агентами и другими должностными лицами и учреждениями, о морально-политической благонадежности каждого лица, свидетельства врачебных комиссий и т. п. Постановления, принятые по военнопленным офицерам, утверждаются Особым отделом ВЧК. Постановления комиссии носили обязательный характер и в мотивированном виде представлялись в отдел принудительных работ НКВД для исполнения.

Таким образом, в годы Гражданской войны контрреволюция зародилась на периферии бывшей Российской империи. Революция владела центром страны. В этом было преимущество красных, и в этом была слабость контрреволюции. С единым большевистским политическим центром боролась коалиция, интересы отдельных членов которой часто были прямо противоположными друг другу. Война, в которой обе стороны поставили на карту самый вопрос своего физического существования, после трехлетней исключительно ожесточенной борьбы закончилась победой красных. Белые были разбиты на всех фронтах. Но не везде победили и большевики: Финляндия, Эстония, Латвия и Польша при активной поддержке западных государств отстояли свою независимость.

В борьбе с противниками советской власти участвовали все государственные органы и общественные организации: парткомы и ячейки РКП (б), советы, ревкомы, комбеды, ревтрибуналы, суды, различные наркоматы и комиссии. Но в победу большевиков решающий вклад внести Красная Армия и ВЧК, которая обеспечивала безопасность Советской республики, а в ряде критически важных сфер ее вклад был решающим.

ВЧК под руководством Ф.Э. Дзержинского выявила и разгромила большинство крупных антисоветских подпольных организаций, участвовала в подавлении многочисленных мятежей и восстаний, парализовала деятельность спецслужб капиталистических государств, белых армий и эмигрантских центров, что явилось одной из важнейших предпосылок победы большевиков в Гражданской войне. Органы ВЧК, созданные в кратчайший срок, в сложных условиях смогла развернуть широкую и разностороннюю работу.