— Окса, подожди! — Гюс пытался догнать подругу, но та умчалась на роликах сразу по окончании последнего урока, сбежав от него пятый раз за день.
Окса, скрепя сердце, сделала вид, что ничего не слышит, но все же позволила Гюсу немного сократить разрыв. По-прежнему, мчась как стрела, она изредка поглядывала через плечо, желая убедиться, что тот едет за ней.
Окса знала, что с ее стороны это жестоко и жалко и что она ведет себя непоследовательно и недружелюбно. Она сожалела об этом, но при этом не прилагала ни малейших усилий, чтобы изменить ситуацию…
Она промчалась до Сент-Джеймс Парк, где уселась под плакучей ивой лицом к спокойно текущим водам реки, уставившись на уток. Везет им! Никакие МакГроу не отравляют жизнь, никакие Варвары не портят пейзаж.
— Ой, ты здесь? — воскликнула девочка, заметив Гюса, который все-таки добрался до нее несколько минут спустя.
— Да, я здесь, и не вздумай говорить, что рада этому, потому что я тебе не поверю! — резко ответил мальчик. — Да, и спасибо! Как мило, что ты меня подождала…
— Извини… Я не хотела тебя обидеть. Просто сегодня я как-то странно себя чувствую…
— Заметно… — буркнул Гюс, но все же снисходительно улыбнулся. — Надеюсь, ты еще не забыла, кто твой лучший друг!
Плюхнувшись рядом, он легонько пихнул ее локтем.
— Так и знал, что ты придешь сюда…
Некоторое время друзья наблюдали за прыгающими в траве белками и кормящими зверьков орешками детьми.
— Помнишь, как в прошлом году мы были в этом парке на школьной экскурсии? — спросил Гюс. — Скажи мне тогда кто-нибудь, что буквально через год я буду жить рядом…
А потом грустно добавил:
— Мне кажется, что мы с тобой никогда так мало не виделись… Хорошо, что мы в одном классе, а то вообще не знаю, что бы было…
Оксе стало стыдно. Сегодня она обошлась с Гюсом не очень красиво… Чувствуя некоторую неловкость, девочка ждала продолжения.
— Все в порядке, старушка? — спросил Гюс, жуя травинку и не глядя на подругу.
— Нет, все очень даже не в порядке… — призналась Окса. — И я совершенно не знаю, что делать…
— Это нормально, — заявил Гюс. — Слишком много перемен за короткий срок: страна, дом, колледж… Это просто обратная реакция организма, вот и все.
— Дело не в этом, Гюс…
На несколько минут воцарилось неловкое молчание.
— Ладно, — бросил, наконец, мальчик. — Сдается мне, придется из тебя информацию клещами вытягивать, чтобы хоть что-то понять.
Оксе казалось, что она вязнет в собственных мыслях. Тайна начала занимать в ее голове слишком много места, и девочку распирало от желания ею поделиться. Так чего медлить?
— Гюс! — вздохнула она. — Несмотря ни на что, ты ведь все равно останешься моим другом?
— Э-э… Ну да, конечно!
— Клянешься?
— Клянусь!
Окса, взволнованная тем, что собралась сделать, набрала в грудь побольше воздуха.
— Видишь вон ту сосновую шишку рядом со скамейкой?
— Ага, — заинтригованно ответил Гюс.
— Смотри внимательно…
Шишка поднялась над землей, сначала медленно, затем быстрее, и отлетела на десяток метров. За ней метнулась белка. Гюс удивленно вскрикнул, переводя взгляд с шишки на Оксу. Но демонстрация только началась…
Шишка взлетела вертикально, словно поднятая невидимой рукой. Белка начала подпрыгивать, чтобы ее достать, и Окса не смогла отказать себе в удовольствии заставить зверька скакать, подняв шишку на высоту нижних веток большого дерева. А потом усилием воли подняла в воздух сложенные в кучу осенние листья, вызвав недовольные крики работников парка.
— Только не говори, что это сделала ты! — выдохнул Гюс.
— Почему? Не веришь? Смотри!
На этот раз объектом приложения ее способностей стал рюкзак Гюса. Мальчик подскочил, как на пружинках, и схватил рюкзак, паривший в пятидесяти сантиметрах над землей.
Встревоженно оглядевшись по сторонам, Гюс пробормотал:
— Как ты это делаешь?
— Не знаю…
— Хорошо, — недоверчиво заметил мальчик. — Ты пытаешься меня убедить, что способна нагло попирать закон всемирного тяготения и при этом понятия не имеешь, как тебе это удается?
— Я просто желаю этого, вот и все.
— Э-э… Знаешь, я бы тоже не отказался от подобного. Я могу сколько угодно желать, но вряд ли этого будет достаточно. Придется тебе предоставить мне более веские аргументы, старушка!
— Вот такие? — поинтересовалась Окса, воспарив над землей сантиметров на двадцать — на манер индийского йога.
Гюс ошарашенно уставился на нее, затем схватил за руку и резко дернул к земле.
— Спятила? А если кто увидит?
Окса нахмурилась.
— Не хотелось бы…
— Но… как тебе удалось?
— Не имею ни малейшего понятия, Гюс.
И с глубоким облегчением оттого, что может, наконец, говорить, Окса принялась рассказывать приятелю обо всем, что с ней приключилось за последние шесть дней. Об экспериментах в своей комнате. О шутке, сыгранной с МакГроу. О дуэли с Варваром.
Гюс внимательно выслушал все до конца, не перебивая, а когда Окса закончила, прислонился спиной к стволу дерева и присвистнул.
— Отпад! Никогда бы не подумал, что такие вещи могу происходить в действительности!
Он снова посмотрел на Оксу, встретившись с ее горящими от восторга глазами.
— Только знаешь, тебе нужно быть очень осторожной. Иначе можешь нарваться на крупные неприятности. Ты хоть понимаешь, что не совсем такая, как все?
Окса быстро кивнула.
— Знаешь, что делали с такими людьми, причем, не так уж давно? Сжигали живьем или вешали на деревьях, пока те не превращались в высохшие трупы!
— Ой, Гюс, не преувеличивай! Мы же в XXI веке живем! Ну, в любом, случае, спасибо за поддержку, это приятно…
— Я это говорю, потому что знаю тебя, старушка. У тебя есть тенденция перебарщивать…
С этим Окса не могла не согласиться. С раннего детства в их тандеме Гюс был гласом разума.
«Осторожно, Окса! Ты не должна… Будь осторожна… Черт, Окса, нет…» — Сколько раз он выступал в роли тормоза? Это чертовски раздражало, но надо отдать Гюсу должное: он никогда не ошибался…
Когда друзья решили уйти из парка, было шесть часов вечера. Пора было домой. Они направились к выходу, довольные, что вновь обрели друг друга. Вдруг Окса, уже надевая ролики, нахмурилась.
— Что не так? — встревожился Гюс.
— Я не хотела тебе говорить, но есть еще кое-что…
— Еще кое-что?
Окса помедлила.
— Он не тот, за кого себя выдает…
— Ты о ком?
— О МакГроу. Это трудно объяснить… — побормотала девочка, не решаясь взглянуть на Гюса. — Он не препод математики и естествознания. Это лишь прикрытие, — выдохнула она.
— Что за чушь?
— Сначала выслушай до конца. Я хорошенько все обдумала, и все сходится, сам увидишь… Во-первых, МакГроу знал, кто я такая, еще до того, как впервые меня увидел, в этом я совершенно Уверена. Помнишь, когда Бонтанпи делал перекличку, то неправильно назвал мою фамилию, а МакГроу его поправил. Странно, да? Во-вторых, он выгнал меня из класса. По официальной версии из-за того, что я скрипела стулом. Но, скорее всего, из-за фломастера, который я заставила летать.
Гюс заинтригованно поглядел на нее. Высказанные Оксой гипотезы его беспокоили.
— В-третьих, произошло еще кое-что совершенно… показательное.
Взгляд Гюса стал вопросительным.
— Что ты еще натворила? — пробормотал он.
— Клянусь, я не нарочно!
— Окса, что ты сделала? — отчетливо повторил Гюс.
Девочка поведала ему об эпизоде со «спасенным от разбивания сосудом» в мельчайших подробностях. Гюс схватился за голову.
— Да ты сдурела!
— Я не могла удержаться… и сделала это рефлекторно! А он просто стоял, глядя на меня, и даже бровью не повел! С этим типом нечисто, Гюс. Я думаю, он здесь, потому что что-то ищет. Или кого-то. Я не сочиняю…
— Да, тебе это не свойственно, — с некоторой иронией перебил ее приятель… — Рациональность Поллоков известна всем… Ну, и какие выводы ты сделала?
— Напоминаю, что МакГроу работал на ЦРУ. Так посмотри на вещи прямо, и представь, чем являются такие способности, как у меня, для ЦРУ, КГБ и прочих секретных служб? МакГроу знал до меня, что я ими обладаю, а меня он знает лучше меня самой. Он знает всё. Вот честное-пречестное! Не могу сказать, откуда и по какой точно причине он тут, но я совершенно уверена, что это как-то связано со мной. Ты наверняка подумаешь, что я сбрендила, но мне страшно, Гюс…
— Страшно? Почему?
— Откуда я знаю! Единственное, что я на данный момент понимаю — я не обычный человек. Помнишь ту историю с кузнечиками? — ни с того ни с сего вдруг спросила Окса.
— Кузнечиками? Ты о чем вообще?
— Не так давно об этом говорили! — настаивала Окса. — Ученые хотели изучить микроскопических червячков, что живут в мозгах кузнечиков…
— А, да! — перебил ее Гюс. — Вспомнил! Кузнечики прыгают в воду и тонут, потому что не умеют плавать. Долгое время считали, что они кончают с собой, что совершенно невозможно, потому что животные не способны кончать жизнь самоубийством! Это долго оставалось загадкой. А потом выяснилось, что все дело в этих самых пресловутых червяках в их головах. Когда тем приходит пора размножаться, они заставляют кузнечиков направляться к воде, те туда прыгают и тонут, потому что не умеют плавать. Потом черви разрывают тело утопленника и приступают к размножению в воде. Но… какое это имеет отношение к МакГроу и тебе?
— Может, он хочет меня клонировать, или ставить на мне опыты… А может, даже препарировать мой мозг, чтобы узнать, как мне это удается. Как те ученые поступали с червяками, чтобы понять, как им удается заставлять кузнечиков прыгать в воду, хотя это идет вразрез с их природой. Ты представляешь, какое он может найти этому применение?
Гюс покосился на Оксу, пораженный выдвинутой ею гипотезой и встревоженный убежденностью, с какой она ее изложила.
Окса крутила пальцем колеса роликов. Мозги у нее бурлили, она будто кипела изнутри. Она бы что угодно отдала за стакан холодного лимонада!
Так они и сидели в напряженной тишине, пока Гюс, наконец, не нарушил молчание.
— Вообще-то, если подумать, в этом есть смысл… Но если это действительно так, мы крепко влипли, старушка!
— Думаю, нужно разузнать о МакГроу побольше, как считаешь? — с надеждой спросила Окса.
— Согласен, — кивнул Гюс. — Но только не паникуй. Ты должна сохранять холодную голову и не поддаваться на провокации. Если ты права, он на все пойдет, чтобы ты дальше раскрылась. А мы, тем временем, постараемся узнать, откуда он взялся и что тут делает. Можешь на меня рассчитывать, старушка!
Гюс встал и протянул Оксе руку, помогая девочке подняться. Ему жег язык еще один вопрос.
— Ты никому об этом не говорила?
— Ты что, спятил?! — вспыхнула Окса. — Кому, по-твоему, я могла о таком рассказать?
— Ну откуда мне знать! Родителям там, или бабушке… — нахмурился Гюс, тщательно скрывая облегчение и радость от того, что оказался единственным посвященным.
— Нет! — отрезала девочка, которую эта мысль до смерти испугала. — Я никому не могу этого рассказать.
Гюс не понял толком, как расценить ее ответ, но, немного подумав, решил принять его как особое отношение к нему Оксы.
— Не переживай, — успокоил ее он. — Ты теперь не одна.
Убедившись, что подруга благополучно добралась до дома, Гюс ощутил неодолимую потребность как следует подумать. Оказавшись в своей комнате, он, не раздеваясь, плюхнулся на кровать. Сердце его бешено колотилось, нервы были натянуты до предела. Какая потрясающая новость…
Им овладели восторг и волнение одновременно. Окса ему как сестра. Нет, больше, чем сестра! Она его alter ego. Та, которая лучше всех его знает и понимает, не считая родителей. В точности, как и он ее. До сегодняшнего дня… Потому что то, что сегодня Окса ему продемонстрировала, выходило далеко за рамки его воображения. И все же Гюсу это не привиделось.
Окса — ведьма? Сверхъестественное существо? Фея? В это было непросто поверить, но у него не было никаких сомнений: она понемножку все это вместе взятое!