— Надеюсь, ты привезла с собой свою Минимерку, Драгомира? — поинтересовался Леомидо.
— Естественно! И должна тебе сказать, там в ней большой шурум-бурум! — ответила его сестра, похлопав по большой сумке, которую по-прежнему прижимала к себе.
Все четверо покинули великолепный зал и двинулись по коридору, по одну сторону которого располагались витражи, а по другую — массивные металлические двери. В конце коридора располагалось помещение без окон, наполненное коробками самых разных размеров, которые были обиты изнутри мягкими материалами. Следующая комната была завалена садовыми принадлежностями и банками с зерном, в конце нее виднелся небольшой заборчик из плоских камней, обрамлявший маленький сад.
— Да куда они подевались? — воскликнул Леомидо. — А, наверное, на огороде!
Он открыл дверь, и перед глазами юных гостей предстало совершенно неожиданное зрелище: тут собрались самые разные и совершенно поразительные существа. Живые! И говорящие! Причем, очень живые, и очень говорящие! Некоторые из них занимались садовыми работами, другие протирали листочки растений, одновременно с ними беседуя, третьи попросту грелись на солнышке, растянувшись на гигантских круглых тыквах.
— Подходите, подходите! — позвал Леомидо. — Мои существа, представляю вам девочку, о которой вам рассказывал. Окса, моя внучатая племянница. А это ее друг Гюс.
Существа прервали свои занятия и столпились вокруг Оксы и Гюса. Друзья, совершенно ошалев, буквально приросли к месту.
— Добрый день, Юная Лучезарная! Добрый день, юный друг Юной Лучезарной! Добрый день, Старая Лучезарная!
— О-о, вот это совсем не вежливо… — возмутился Леомидо. — Ты уж прости их, Драгомира! Мне очень жаль.
Драгомира, ничуть не расстроенная, рассмеялась от души.
— Не переживай, мои тоже теперь меня только так и величают!
— Окса, Гюс, познакомьтесь с моими маленькими компаньонами. Геториги! Подойдите ближе, пожалуйста!
Два созданьица высотой сантиметров в тридцать вышли вперед и поздоровались, наклонив большие головы. Иными словами, наклонились практически всем телом, ибо оно состояло фактически из одной головы, представлявшей собой нечто вроде большой коричневой картофелины, из которой торчали свисающие до земли длинные руки и поразительно длинные ступни. Все это было покрыто внушительной копной взъерошенных волос.
— Сразу предупреждаю — Геториги большие юмористы, — заявил Леомидо, — и обожают подшучивать над некоторыми своими приятелями. Вроде Простофили, например.
— Эй! Простофиля! Пожар, горим! У тебя гребешок горит! — заверещал один из Геторигов, а второй в это время изображал пожарную сирену.
— А? Что? Ну что еще? Огонь вопит? — встревожился объект шутки.
Остальные существа прыснули, приглушенно хихикая.
— Нет, Простофиля, не волнуйся, — успокоил его Леомидо, взяв тварюшку за руку.
Окса с Гюсом наклонились, чтобы получше рассмотреть знаменитого Простофилю.
Чуть повыше Геторигов, он казался ужасно неуклюжим. Тельце у него было обрюзгшее и желтоватое, а по всей спине, до самой головы тянулся гребень. Голова же Простофили походила на голову моржа. И вид у него был совершено беззащитный, как в прямом, так и в переносном смысле. Существо безразлично взирало на Оксу и Гюса огромными добрыми глазами.
— У Простофили мозги… как бы это выразиться… немножко слабые, — пояснил Леомидо.
— Эй, слабый на тыковку, слабый на тыковку! — радостно завопили Геториги.
— Он немножко более заторможенный, чем остальные, — продолжил Леомидо. — Но это чрезвычайно доброе и очень полезное существо, вы сами вскоре убедитесь.
— У каждого существа есть свое применение, так? — спросила Окса, поглаживая покрытое пушком тельце Простофили, который блаженно заулыбался.
— Совершенно верно! — ответил Леомидо. — Вещунья, подойди, пожалуйста.
К юным гостям Леомидо приблизилось нечто вроде рыжей курицы размером с канарейку, и обратилась к ним писклявым голоском, потряхивая кисточкой:
— Вы! Вы происходите с Юго-Востока, местности, куда более мягкой, чем эта холоднющая страна, овеваемая западными ветрами! Я это знаю! Знаю! Потому что чувствую! Там, откуда вы прибыли, теплее? Я уверена, что да! Совершенно уверена! Скоро, уже скоро наступит зима. Ну почему меня никогда не свозят в тропики? Когда перестанут мне отвечать «не раньше, чем у кур вырастут зубы»? Потому что у меня-то зубы есть! И почему меня вынуждают стучать зубами? Почему запрещают присоединиться к моим перелетным кузинам?!
— Эй, глянь-ка на себя! Ты совсем не похожа на ласточку, дорогуша! Ты даже летать не умеешь! — бросила ей забавная смеющаяся лягушка с покрытым бугорками тельцем и великолепной парой стрекозьих крылышек.
Окса с Гюсом переглянулись, изумленные донельзя, но готовые покатиться со смеху.
Леомидо поднял курочку и сунул под свой шерстяной жакет.
— Должен вам сказать, что у Вещуньи явная склонность к истерии, дети мои. Истерику у нее обычно провоцирует ее чувствительность к холоду. Ну и специфические шуточки Лягв, — пояснил Леомидо, весело покосившись на танцующих в воздухе четырех крылатых лягушек.
— Должно быть, ей было совсем кисло, когда вы были в Сибири! — заметила Окса.
Из-под пиджака Леомидо донесся протяжный стон.
— Не произноси этого слова, Окса, будь добра, — вполголоса продолжил Леомидо. — Это довольно «леденящее душу» воспоминание для нашей бедной Вещуньи, которая несколько лет безвылазно сидела на печи в лесной избушке Драгомиры и Абакума. Но, если отбросить ее боязнь холода, это крошечное создание обладает весьма интересным свойством обнажать правду, потому что она видит не только внешнее. В Эдефии она служила нам, выявляя ложь, а также оценивая трудовой вклад каждого жителя страны. Своего рода калькулятор, если угодно.
— Прикольно! — воскликнул Гюс в полном восторге.
— Полностью с тобой согласен, мой мальчик.
— Эй! А вот и Фолдинготы! — воскликнула Окса. — Смотри, Гюс!
И действительно, на огороде появились Фолдинготы, похожие на уже знакомую Оксе парочку. А с ними их малыш, мгновенно вызвавший восторженные восклицания у гостей.
— Какой прелестный малыш! — воскликнула Драгомира.
— Можно взять его на руки? Пожалуйста, Леомидо? — заканючила Окса. — Он такой лапочка!
— Милашка! Милашка! — принялись скандировать Геториги.
— Но кто вы? — поинтересовался Простофиля, глядя на Гюса, которого вот уже добрых минут пятнадцать покорно держал за руку.
Окса наклонилась, чтобы взять на руки толстенького малыша Фолдингота с морщинистой кожей. Малыш таращился на девочку огромными глазищами с длинными шелковистыми ресничками и счастливо улыбался.
— По-моему, пришла пора вас выпустить, друзья мои, — провозгласила Драгомира, обращаясь к коробке, которую достала из сумки и которую ей все трудней становилось держать, поскольку та сильно сотрясалась.
Драгомира расстегнула кожаную ленту, обвязывающую коробку, и осторожно ее раскрыла.
— По одному, будьте любезны, а не всей толпой!
Окса с Гюсом наклонились и увидели точно таких же существ, как те, что стояли вокруг них, но совсем крошечного размера, словно в миниатюрном варианте. Ребята вытаращили глаза, раскрыв от изумления рот.
— Это Минимерка, дети мои, — объяснила Драгомира при виде их изумления. — Когда нам пришлось бежать из Эдефии, Абакум — а он самый предусмотрительный человек из всех, кого я знаю — озаботился тем, чтобы прихватить с собой все возможные образцы, которые уменьшил благодаря вот этому гениальному изобретению. Основное предназначение Минимерки — обеспечивать свободное пространство, и мы ею пользуемся для хранения припасов, или громоздких архивов. Но только Абакуму было известно, что ее можно использовать и для живых существ. К счастью. Потому что таким образом мы смогли взять с собой Во-Вне из Эдефии большое количество растений и существ. Некоторые виды растений не пережили перехода через Портал или термического шока, когда мы оказались зимой в Сибири. Но большая часть их тут!
Драгомира вытащила из коробки по одному из всех уменьшенных существ, и те тут же приняли свой привычный размер.
— Это же революционное изобретение! — пробормотал Гюс, обращаясь к Оксе.
— Да ты что!
Фолдинготы Драгомиры прижались толстенькими животиками к животикам Фолдинготов Леомидо, выражая таким образом радость от встречи. Геториги тут же кинулись в траву и принялись жизнерадостно кататься по ней, пока не превратились в комок взъерошенных волос. А живший у Леомидо Простофиля направился небрежной походкой к Простофиле Драгомиры.
— Вы мне кого-то напоминаете… — неспешно произнес он, глядя на свою точную копию.
— Да и я, по-моему, вас где-то видел, — ответил ему alter ego, лениво вращая забавными глазками.
Вещунья же, едва успев выбраться из Минимерки, тут же присоединилась к той, что грелась за пазухой Леомидо. А тварюшки, напоминавшие спрутов с мушиными головками, мгновенно переплелись своими многочисленными щупальцами.
— Ой! А этих я знаю! — воскликнула Окса.
— Это Трасибулы, детки. Фосфоресцирующие Трасибулы. Они дают освещение, более яркое, чем лампочка, — объяснил Леомидо. — Они часто служили нам для освещения публичных мест или были просто домашними светильниками. А еще, представьте себе, во взрослом возрасте они могут выделять свет такой яркий, что, если на него глядеть, можно ослепнуть в считаные секунды!
— С ума сойти! А это кто?
Окса показала на последний образчик, смахивающий на тощего таракана. На дне Минимерки корчилось жутко противное существо, связанное и с кляпом во рту.
— Это Гнусень, — удрученно ответила Драгомира.
— Странное имя, — заметил Гюс. — А почему он связан?
Вместо ответа Драгомира достала существо из коробки и развязала. Как только создание оказалось на свободе, оно тут же вскочило на ноги и завопило:
— Ты мне дорого за это заплатишь, старая кошелка! Если еще раз ко мне подойдешь, я твою старую тушу на ленточки порву, но сначала выпущу всю твою тухлую кровь и выпотрошу гнилые кишки! Ты получишь то, что заслужила!
Выплевывая свое агрессивное заявление, Гнусень, находясь совершенно вне себя, грозил Драгомире длинными и грязными когтями. И явно очень острыми.
— Что это с ним? — спросила Окса.
— Что со мной?! — выплюнул Гнусень. — ЧТО СО МНОЙ?! Эта вонючая гадкая мегера не имеет никакого уважения к тому, кто я есть!
— А кто ты есть? — нахмурилась Окса.
— КТО Я ЕСТЬ?! Ты спрашиваешь, кто я есть? Да ты такая же дура, как эта облезлая матрона! И тоже заслуживаешь того, чтоб я тебе кишки выпустил! Я — верный Гнусень Осия, единственного истинного владыки Эдефии!!!