Прижимаясь спиной к стенке и затаив дыхание, Окса с Гюсом крайне осторожно спустились на несколько ступенек вниз. Из глубины подвала лился бледный свет. Но лестница, хоть и закрывала обзор, прикрывала ребят своей тенью. Внезапно раздался шум, за которым последовал приглушенный вскрик. Окса сильно сдавила руку Гюса, которую по-прежнему держала, и с беспокойством поглядела на него. Они подождали — как им показалось, вечность — пока раздастся чей-нибудь голос.

— Ну? Что скажешь? Я усовершенствовал свой стиль за эти годы, тебе не кажется?

Кошмар! Это был голос МакГроу! Окса сантиметр за сантиметром сползла на одну ступеньку ниже, потом еще на одну, забыв дышать. Сердце ее едва не выпрыгивало из груди. Гюс же почувствовал, что у него подкашиваются ноги и мужество его покидает. Этот спуск в подвал МакГроу все больше и больше напоминал спуск в преисподнюю…

— Эта делает тебя чудовищем! — ответила Драгомира. — Какая жалость… Ты мне нравился таким, каким был тогда, в Эдефии… Из тебя мог бы выйти очень хороший человек, но ты стал таким же, как твой отец!

— Не трогай отца! — проскрежетал МакГроу. — Наша добродетельная Малорана ничуть не лучше! Но лучше погляди сюда, у меня кое-что для тебя есть, моя дорогая маленькая Драгомира. Сюрприз, чтобы отпраздновать нашу встречу… Я уже отчаялся когда-нибудь это использовать, но ты сегодня предоставила мне отличную возможность!

Раздался дикий грохот, от которого даже стены задрожали, как будто началось землетрясение. Казалось, будто весь дом, от пола до потолка, зарокотал. И разнесся жуткий крик. Крик, полный ужаса, за которым последовал треск бьющихся предметов.

Окса испуганно глянула на Гюса. Драгомира ранена? Или хуже?

Гюс потянул подругу за руку, надеясь утащить наверх. Потому что то, что происходило в этом подвале, очень мало походило на дружескую встречу! Мальчик очень любил Драгомиру, но с его точки зрения оставаться здесь дальше было верхом глупости. Не говоря уже о том, чтобы вмешаться! Нет, нужно поскорее выбираться из этого кошмарного дома и поднять тревогу!

Окса, однако, явно не разделяла его мнения. С Гранокодуем наизготовку она потянула приятеля вниз, в этот самый подвал, где их могло ожидать как хорошее, так и плохое. И в очередной раз, с бешено колотящимся сердцем, Гюс уступил и последовал за ней.

Едва они спустились на пару ступенек, как услышали приближающиеся к лестнице шаги. И сердитый рык им тут же подсказал, что их заметили. Ребята застыли на месте, не способные ни спуститься дальше, ни сбежать. Внезапно тень трансформировалась в фигуру из крови и плоти.

Окса от испуга пронзительно вскрикнула, а у Гюса зашумело в голове, и он подумал, что сейчас прям на месте и умрет. У них был один шанс из двух, что внизу лестницы находится Драгомира.

— А ВЫ ЧТО ТУТ ДЕЛАЕТЕ?!

Уф! Удача оказалась на их стороне! Потому что перед ними, нахмурившись и подбоченившись, стояла Бабуля Поллок! Гюс даже думать не хотел о том, что было бы, окажись это МакГроу…

— Бабуля! Я чуть в тебя Гранок не запустила! Мы до смерти перепугались! — Окса повисла на шее бабушки.

— Что вы тут делаете? — раздраженно повторила Драгомира, высвобождаясь из объятий девочки.

— Надеюсь, ты на него не рассердишься… Фолдингот сказал, что тебе позвонил МакГроу, и ты поехала к нему. Ты бы видела, как он переживал! Я тоже, кстати. Ну, и тогда мы с Гюсом решили прийти тебе на помощь, но, похоже, опоздали! Тебе никто не нужен, ты очень могущественная, бабуль!

— Кто еще знает, что вы здесь?

— Э-э… Никто… — пробормотала Окса, глядя в пол.

— Никто? — изумилась Драгомира.

Чуть помедлив, она продолжила, сурово глядя на ребят:

— То, что вы сделали — это крайне неосторожно! Вы могли пострадать! Но ладно, все это несколько неожиданно, конечно, но, надо признать, как нельзя кстати…

С этими словами выражение лица пожилой дамы резко изменилось, став очень довольным. Она властно положила руку Оксе на плечо и добавила, обращаясь к Гюсу:

— Спасибо, что составил компанию моей внучке, — такого сухого тона друзья от нее сроду не слышали. — Можешь теперь возвращаться домой, а то родители будут волноваться. А у нас с Оксой тут есть еще дела…

И Драгомира слегка подтолкнула Гюса рукой, решительно предлагая ему покинуть подвал, если вообще не дом. Гюс с растущим недоумением быстро переглянулся с Оксой. Никогда Драгомира так с ним не обращалась! Должно быть, она слегка не в себе после столкновения с МакГроу, и довольно жесткого, судя по состоянию подвала.

Драгомира снова потребовала, чтобы мальчик покинул дом, и у Гюса не осталось выбора. Он попятился вверх по лестнице, не сводя глаз с Оксы. На душе у него была странная тяжесть.

— Ладно… До скорого, Окса! Я тебе позвоню.

Выйдя в коридор, мальчик направился к входной двери, открыл ее и громко захлопнул, старясь создать как можно больше шума, а потом буквально на цыпочках и почти не дыша, вернулся к двери в подвал и бесшумно спустился обратно.

— А где МакГроу, ба? — поинтересовалась Окса, как только услышала хлопок входной двери. — Надеюсь, ты ему башку разнесла!

— Тебе бы это понравилось, да? — усмехнулась Драгомира. — Смотри! Вон он, валяется на земле, как собака!

Она указала пальцем на маленькую очень темную клетушку, прилегающую к подвалу. В самой глубине заваленной всяким барахлом комнатушки, Окса различила в полной темноте лежащее на полу тело, скорченное от боли. Донесшийся глухой стон заставил девочку вздрогнуть.

— Башку, как ты изволишь выражаться, я ему еще не разнесла, — уточнила Драгомира. — Но, коль уж тебе вроде бы этого хочется, могу выполнить твое желание, дорогая Окса!

— Ну, это просто такое выражение… — поспешно заметила девочка, испугавшись, что ее поймают на слове, и не желая, чтобы у нее на глазах эдакое с кем-то сотворили, пусть даже с мерзким МакГроу…

— А потом, раз уж ты пришла сюда, — продолжила Драгомира, не обращая внимания на слова Оксы, — мы сможем, наконец, уйти! И тогда все станет намного проще!

Окса изумленно вытаращилась на Драгомиру. Должно быть, бабуля схлопотала Гранок Мыслемешки, потому что у нее явно мозги были не на месте. Да, им точно пора отсюда убираться, а Драгомире попить своих настоек, готовить которые она такая мастерица, чтобы мозги на место встали…

Окса, привлеченная стонами МакГроу, прищурилась, чтобы разглядеть в темноте получше. Ее и притягивали, и беспокоили конвульсии, в которых бился ее клятый враг. Драгомира подтолкнула девочку к лестнице.

— Подожди меня тут! Я скоро…

И, встав в дверном проеме маленькой клетушки, презрительно бросила МакГроу:

— Смотри! Как ты можешь констатировать, Окса здесь, рядом со мной. Такова судьба, круг замкнулся, верно? Она приведет меня в Эдефию, и никто не будет ставить мне палки в колеса. Я жду этого момента больше пятидесяти лет… Что? Что ты там бормочешь? Ты тоже? Да, возможно, но твоим планам далеко до моих. Но, прежде чем окончательно уйти отсюда вместе с моей внучкой, я хочу устроить тебе показательное выступление!

Драгомира вытянула руку и раскрыла ладонь, раздвинув пальцы. Окса со своего места увидела, как с них сорвались светящиеся нити и протянулись к телу МакГроу, тут же взлетевшего к потолку. И скривилась, услышав как тот рухнул на пол, хрипло застонав.

С застывшей на губах улыбкой Драгомира оглянулась на девочку, а потом повторила атаку. МакГроу издал еще более душераздирающий стон. Оксе, по спине которой струился холодный пот, вдруг показалось, что она слышит едва различимый голос, выдохнувший: «Лапушка…»

Ну вот, ситуация и так сложнее некуда, а тут еще воображение разыгралось! Окса потрясла головой и попятилась к лестнице, а Драгомира победно воскликнула:

— Ну? И куда подевалось твое хваленое высокомерие?

Окса оторопело вытаращила глаза: как ее бабуля, которая и мухи не обидит и все жизнь провозглашает уважение ко всем формам жизни, может с таким удовольствием мучить кого-то? Такой Драгомиры она не знала… И она ей совсем не нравилась. И, вдобавок ко всему, это возникшее неприятие подстегивал Курбето-пуко, подрагивающий на ее запястье…

Девочку охватила настоящая паника: Курбето-пуко не только не старался ее успокоить, а наоборот, прилагал все усилия, чтобы ее напугать! А ведь никаких оснований волноваться нет… Конечно, Окса не забыла, что находится в доме МакГроу. Но верх ведь одержала Драгомира! Она победила! И пока она с бабушкой, ей ничего не грозит, даже если Бабуля Поллок проявила сущность, о которой Окса и не подозревала. Так почему же Курбето-пуко так дергается? А вот и Кульбу-Горлан зашевелился! Выскочив из сумки, он подлетел к уху девочки и что-то ей шепнул.

— Что? Что ты сказал? — изумилась она. — Я не поняла.

— Бабушки не те, кем кажутся, — повторило существо.

— Знаешь, Кульбу, сейчас не время для психологических тестов, — тихонько ответила Окса. — Все без того достаточно сложно…

— Окса! Пс-с-с… Окса…

Окса резко обернулась. Гюс был здесь! Он стоял у подножья лестницы, бледный, тяжело дышавший, жутко перепуганный, но с твердой решимостью остаться со своей подругой.

— Гюс! Как же я рада, что ты здесь! — прошептала Окса, тревожно покосившись на бабушку, по-прежнему стоявшую в дверном проеме.

— Тут что-то не сходится! — выдохнул Гюс.

— Да уж… Надо бы посмотреть… — пришла к неутешительному выводу Окса. — Выбора нет! Ты как? — добавила она, взглянув своими серыми глазами в перепуганные глаза Гюса.

— Я боюсь до смерти, если хочешь знать! — ответил мальчик. — Но ты права! Нужно посмотреть, кто там, в этой комнате! Давай, пошевеливайся!

Окса, с Гюсом по пятам, бесшумно подошла к Драгомире. И, дойдя практически до порога комнаты, выхватила Гранокодуй и мысленно произнесла:

Тут же из Гранокодуя вылетел крошечный спрут и поднялся в воздух, ослепив ярким светом Драгомиру и застав врасплох Гюса. Окса, приложив ладонь к глазам козырьком, сделала шаг вперед и быстро заглянула в комнатку. И ее странное ощущение получило подтверждение…

— БАБУЛЯ?! — в ужасе воскликнула девочка.

И было от чего прийти в ужас. Потому что в глубине комнаты, в углу у стены лежала Драгомира — еще одна Драгомира! — сильно избитая, с окровавленным лицом.