Оказывается, смотреть в дуло направленного на тебя оружия не страшно. Жутко! В голове была гулкая пустота, в которой билась одна мысль — п… котенку!

— А-андрей? Т-ты-и-и?!! — Пистолет медленно опустился. — Но ты ведь убит!

Вместо бездонного жерла пистолета перед моим лицом появилось бледное исцарапанное лицо.

— Я же сам видел тебя мертвым! И пульс не прощупывался… — Лицо вдруг скривилось в судороге. — Как…

И тут оно исчезло. Несколько секунд я еще простоял в ступоре, затем я почувствовал, что уже сижу на полу.

Вытер рукавом вспотевший лоб и наконец обратил внимание на того, кто лежал на полу передо мной.

Это был довольно высокий худощавый мужчина, лет тридцати на вид, одетый в форму, похожую на мою, только на петлицах были не кубики, а по шпале. Его лицо было сильно исцарапано и невероятно бледное. Форма вся в крови, левое плечо и живот кое-как перебинтованы. Дыхание его было очень частым. Только я шевельнулся, собираясь встать, как он открыл глаза и посмотрел на меня.

— Все-таки это ты… Не показалось… — Его голос был слабым и каким-то механическим. — Я уж подумал, что перед смертью бредить начал. — Он усмехнулся одними губами. — Хорошо, это к лучшему. Слушай сюда, сержант. Мне конец. Не спорь, у меня в животе осколок и две пули. Так что сам понимаешь. — Он сипло откашлялся и продолжил: — Уже чудо, что мы с тобой разговариваем. Я надеялся в бою умереть, но не судьба, значит. Так что… — Его лицо неуловимо изменилось, стало жестким. — Слушайте боевой приказ, товарищ сержант государственной безопасности! Любой ценой выйти из окружения, перейти линию фронта и доставить груз особого назначения в особый отдел не ниже дивизионного. Для сотрудников особых отделов любого уровня сообщите код 512, запомни — код 512. Груз закопан на западном краю поляны под приметной березой, она как буква «Ч» растет, сразу узнаешь. При опасности захвата груза немцами груз уничтожить! Сделай все возможное и невозможное, но доставь его к нашим. Понял, сержант?

Я открыл рот, но только кивнул. Ему оказалось достаточно и этого, он продолжил:

— Иди, выкопай груз и возвращайся.

Все еще ошарашенный, я поднялся, вышел на крыльцо и огляделся. Ни хрена себе ситуация! Вот я попал, что же мы везли-то? Решив, что скоро все равно все узнаю, направился в указанном направлении. Береза действительно оказалась приметной и сразу узнаваемой. Когда-то она была надломана, вот и выросла большая буква «Ч». Лопату взять и не подумал, поэтому пришлось копать прямо руками. Но земля была мягкой, закопано недавно, и справился я быстро. Из ямки я достал небольшой ящичек килограмма в три весом, размером примерно со среднюю обувную коробку, обшитый зеленой тканью с кучей сургучных печатей. Отряхнулся и направился к дому. Зайдя в дом, увидел, что лейтенант, скривившись, сидит за столом, пистолет лежал перед ним.

— Нашел? Молодец! Приказ ясно понят? — Он внимательно посмотрел на меня и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Выполняй приказ, и прощай!

Я замер, не зная, как поступить, но он решил за меня:

— Бе-е-го-о-ом!!!

Непонятно, как я оказался на улице. Да такого рева и от здорового не ожидаешь, не то что от раненого! Только повернулся к дверям, и тут раздался выстрел… Кинувшись в дом, я увидел то, что подсознательно и ожидал. Лейтенант застрелился. Осмотрев тело, я понял, что так и не узнаю его имени. Никаких документов при нем не было. Видимо, он их уничтожил раньше. Жаль мужика. Настоящий был.

Похоронив лейтенанта на окраине хутора, я, вернувшись за вещами, с тяжелым сердцем продолжил свой путь. Через пару часов начало смеркаться, я начал уже выбирать место ночлега, когда услышал голоса и плеск. Потихонечку двигаясь в их сторону, я наткнулся на заросли ивы. Значит, река или озеро совсем рядом. Не успел толком обдумать эту мысль, как услышал голоса и плеск гораздо ближе. Как мне показалось, несколько мужчин разговаривали на польском языке. Ага, этим ребятам мне не с руки на глаза показываться, промелькнула мысль… Я быстренько, на полусогнутых, шмыгнул туда, где заросли показались мне погуще. Вовремя!

Не успел я снять вещмешок, как метрах в пятнадцати от меня из ивняка гуськом вышли пять вооруженных мужчин в какой-то полувоенной одежде. На голове идущего первым была какая-то странная то ли кепка, то ли фуражка. И тут я вспомнил: такие назывались конфедератками, они в польской армии были! Не заметив меня, группа вояк направилась в сторону, с которой я пришел. Да, везет мне, только пугает это. Когда часто везет по мелочи, может один раз не повезти по-крупному, тогда все предыдущее везение ни к чему! Несмотря на эти мысли, я опять навьючился своим имуществом и направился в ту часть ивняка, из которой вышли бойцы «Великой Польши», и не прогадал. До реки действительно было несколько метров, а в тени ив была привязана небольшая лодка. Я аж матюгнулся на радостях. Перерезав веревку, я уселся в лодку и, стараясь не шуметь, погреб к другому берегу. Речка была небольшая, метров сорок, наверное, поэтому переплыл я быстро. Достигнув нужного берега, я оттолкнул лодку, отправив ее в свободное плавание, а сам направился дальше. Вскоре стало совсем темно, да и желудок напомнил, что его нужно наполнить, поэтому решил — все! Привал. Нарезал с ближайших деревьев веток, сделал себе лежанку и что-то вроде небольшого отражающего экрана, под прикрытием которого развел небольшой костерок.

Перекусив, стал внимательно разглядывать загадочный груз. Что же там такого важного? Списки подпольщиков или еще что? Поиздевавшись над своей головой еще несколько минут, принял решение — вскрывать! Сказано — сделано! Ножом сделал разрез и освободил от ткани небольшой металлический ящичек. Без замка, с одной защелкой. В нетерпении открыл коробку, убрал лежащую сверху вату и замер… Мне стал понятен приказ лейтенанта и странный маршрут чекистов. Но при этом вопросов стало намного больше, чем было с самого начала, и получу ли я на них ответы, знает только бог. В ящичке, на стопке каких-то бумаг, лежало всего две небольшие штучки. Сотовый телефон и КПК.