Сражения под Вязьмой и Брянском в середине октября завершаются. Исход их для советских войск оказался катастрофическим: в окружение попадают 7 из 15 управлений армий, 64 дивизии из 91, 11 танковых бригад из 13, 50 артиллерийских полков РГК из 62. Из этого числа в районе Вязьмы окружены 37 дивизий, 9 танковых бригад, 31 артиллерийский полк РГК и 4 полевых управления армий (19, 20, 24 и 32-й). Окруженные под Вязьмой войска в частности входили в состав десяти армий (16, 19, 20, 22, 24, 30, 31, 32, 43 и 49-й). Вне общих котлов окружено 5 дивизий и 4 артполка РГК, все остальные – под Брянском.
В окружении советские войска теряют около 6 тыс. орудий и минометов, свыше 830 танков.
Разбитая советская техника, погибшие красноармейцы
Разбитая «катюша»
Точных сведений о потере фронтов в живой силе нет. За первые 2–3 недели боев под Москвой Красная Армия лишилась до одного миллиона человек, из которых (по немецким источникам около 688 тыс. были пленены) (к. 36).
Лагерь советских военнопленных, 1941 г.
Утро 15 октября. Идет мокрый снег. Он выпадал и ранее за две недели, пролежал два дня и на третий день растаял.
Московские войска ускоренно проводят перегруппировку войск в районе Волоколамска, Можайска, Наро-Фоминска, Малоярославца, Тулы. Для усиления фронта прибывают сибирские уральские соединения, собираются народные ополчения Москвы и ближайших ее городов.
Солдаты из сибирских регионов в товарном вагоне («теплушке») едут на защиту Москвы
Усиление фронта
После 15-минутного огневого артиллерийского налета и очередного удара бомбардировщиков неприятель, подтянув дополнительные силы, переходит в наступление, нанося главный удар вдоль автострады Москва – Минск. Панфиловцы, сражаясь несколько севернее Бородинского поля, грудью преграждают путь фашистам. Одна за другой их танковые атаки захлебываются в результате упорного сопротивления, мужества и стойкости героев 316-й стрелковой дивизии. В этих боях особенно отличается 1075-й стрелковый полк. Его воины удерживают каждый метр московской земли, наносят врагу большие потери. Но, несмотря на это, фашисты продолжают вклиниваться в московские боевые порядки. К месту прорыва немецких танков брошены два противотанковых артиллерийских полка, дивизион РС.
В связи с большими боевыми потерями гитлеровцы вводят все новые и новые части.
Артиллеристы ведут огонь по врагу
Постановка боевой задачи отделению немецкой пехоты под Москвой
Фашистский танк в подмосковной деревне
Советский солдат скачет мимо брошенного под Москвой немецкого танка Pz. III
Советский трофей, захваченный под Москвой
На помощь сибирякам 32-й стрелковой дивизии в воздух подымаются 25 советских штурмовиков.
Штурмовики Ил-2
Над Бородинским полем разгорается ожесточенный воздушный бой. Большое превосходство в силах позволяет неприятелю развить прорыв на участке 17-го полка 32-й стрелковой дивизии до четырех километров по фронту и до двух в глубину. Наступает критический момент – боевой порядок 32-й гвардейской стрелковой дивизии оказывается разрезанным на две части. Командир дивизии В. И. Полосухин бросает к участку прорыва все, что имеется, чтобы не допустить продвижение противника. Из 3-го батальона 17-го полка и роты курсантов формируется боевой отряд под командованием майора В. П. Воробьева. Некоторые позиции не раз переходят из рук в руки. Продвижение противника сдерживается, но полностью восстановить положение героям бородинского сражения не удается.
Пулеметное отделение на огневой позиции
Примечательно, что на Бородинском поле наши солдаты стали достойными наследниками гренадеров 1812 года: места, где в 1812 г. стояла легендарная батарея Раевского, раненый наводчик орудия защитник Москвы Федор Чихман из 133-го артиллерийского полка подбивает шесть танков неприятеля, стреляя из единственного уцелевшего орудия. В этом бою погибают смертью героев командир артиллерийского взвода младший лейтенант Г. И. Милов и наводчик орудия Кравцов. Они тоже уничтожают девять вражеских танков. Четвертый танк в упор расстреливает из неподвижной огневой точки Т-28 сержант Серебряков. Три танка уничтожает старший сержант Корнеев.
Подбитый немецкий танк
Командир батальона 322-го стрелкового полка майор В. А. Щербаков, прорываясь с героями-дальневосточниками через вражеские боевые порядки, выходя из окружения, стремительным ударом уничтожает до батальона гитлеровцев и восемь танков. Отличаются в бою: бойцы В. Величко, К. Малашенко, ефрейтор Юрков, сержанты К. Хлызов, Е. Штейнберг, старший лейтенант Саватеев, политрук Морозов. В этом бою лично уничтожает шесть вражеских боевых машин командир танкового батальона 20-й танковой бригады капитан Воробьев. Ему помогает лейтенант Л. А. Мелузов.
Советские войска оставляют большую часть города Калинина, заняв оборону по левым берегам рек Тверца и Волги. Только один стрелковый полк сумел удержаться на северо-западной окраине города, оседлав Ленинградское шоссе. Немцы подтягивают дополнительные войска.
Продвижение немецких войск через советскую деревню
В распоряжение 11-й армии прибывает 690-й стрелковый полк 126-й стрелковой дивизии, организованно вышедший в этом районе из окружения. Остальные малочисленные полки этой дивизии находятся на переформировании в Солнечногорске. В ближайшем тылу армии приводит себя в порядок и получает пополнение вышедшая из окружения 18-я ополченческая стрелковая дивизия, в командование которой вступил полковник П. Н. Чернышев. Эти силы составляют резерв армии.
Полдень 15 октября . Немцы овладевают Боровском и возникает реальная угроза прорыва их к столице по Киевскому шоссе через Наро-Фоминск. Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин передает Западному фронту полевое управление 33-й армии, возглавляемое генералом М. Г. Ефремовым, и включает в состав армии четыре стрелковые дивизии. На сосредоточение и развертывание армии потребовалось около пяти суток.
В связи с наступлением немецких войск обстановка под Москвой обостряется: начинается ускоренная эвакуация многих учреждений на восток.
Поезд идет на восток
«Москва – Товарная»
Эвакуация промышленности на восток представляет величественную эпопею в истории, беспримерный подвиг народа и партии в годы Великой Отечественной войны. Тысячи заводов снимаются с постоянных мест. Эшелоны мчатся на восток нередко под обстрелами и бомбежками. В сложнейший клубок переплетаются проблемы железнодорожных перевозок, строительства новых цехов, размещения и питания людей. Ход эвакуации отличает высочайшая организованность. На новых площадках в невиданно сжатые сроки начинают выпуск боевой продукции.
Производство самолетов Ил-2 на эвакуированном предприятии
На оборонительных рубежах Москвы создаются подвижные отряды, в которые включаются саперы с противотанковыми минами и подрывными зарядами. Для этих отрядов предоставляются автомашины или повозки. Их задача: перехватывать танкоопасные направления, преграждать путь прорвавшимся в глубину обороны вражеским танкам, на стыках между полками в отрытых рвах закладывать мины и фугасы. Так, на левом фланге 1075-го полка 316-й стрелковой дивизии отрыт 4-километровый ров, где установлено около 4 тыс. мин. Инженерно-оборонительные работы проводятся по всему фронту обороны 16-й армии.
Справа, севернее Московского моря (Иваньковского водохранилища) обороняется 30-я армия; слева, юго-восточнее совхоза Болычево – 5-я армия.
Противотанковая батарея
Противотанковый укрепленный район на подступах к Москве
Вечер 15 октября . Недоукомплектованная 17-я дивизия продолжает вести тяжелые бои, обороняясь на реке Протва (в районе Угодский Завод) и затем на реке Нара (в районе Тарутино), неся большие потери у Тарутино и отойдя на рубеж Леоново-Бегичево (на реке Нара, 30 километров восточнее города Обнинск).
В это же время . Центральный аппарат НКВД эвакуируется в Куйбышев. Туда же перевозят и важнейших подследственных. В подвалах на Лубянке остаются еще около 300 высших военачальников. Поскольку отсутствуют средства для их перевозки в тыл, то их расстреливают. Не оставляют в живых и тех, которых перевозят в Куйбышев. В числе расстрелянных в Куйбышеве 28 октября станут Г. М. Штерн, А. Д. Локтионов, Я. В. Смушкевич, П. В. Рычагов, Г. К. Савченко и другие.
Григорий Михайлович Штерн
Александр Дмитриевич Локтионов
Яков Владимирович Смушкевич
В эти дни. Части народного ополчения отправляются не только на оборону столицы, но и на сохранность народного добра. «Значительная часть наших батальонов – отмечал бывший командир Тульского рабочего полка генерал-майор Горшков А. П. – направлялась из Плавска на станцию Горбачево; им было поручено увезти с местного элеватора зерно, которого там скопилось около миллиона пудов.
Анатолий Петрович Горшков
Грузили хлебную продукцию на виду у врага. Над головой летала «рама», непрерывно вызывавшая и наводившая бомбардировщиков. «Юнкерсы» бомбили, штурмовали, но не смогли сорвать погрузку».
«Юнкерсы»
Из архивных документов и материалов текущего периода
Из дневника командира танковой роты 3-й Московской коммунистической дивизии:
«В 23 часа личный состав роты был сформирован, назначены командиры, составлены списки. Набегают тысячи дел: питание, чай, буфет, матрацы, караул, наряды, укрытие людей по тревоге и т. д.
Наконец все утихло, командный состав Коммунистического батальона Куйбышевского района собрался в 24 часа на совещание. Знакомимся: командир батальона – подполковник Заславский, комиссар – полковой комиссар Богомолкин, начальник штаба – младший лейтенант Тиховский; особо произвел на меня приятное впечатление своей деловитостью командир стрелковой роты ст. лейтенант Биткин, ныне командир транспортной роты дивизии.
Все вопросы решились очень быстро, но дело стало за оружием. Оружия мало, проще, оружия почти нет. Где-то на складе собирают пулеметы, дают старые, образца 1848 г., французские винтовки, и делим на бумаге по ротам еще неполученное оружие, немного поспорили с комбатом из-за количества ручных гранат. Звонит телефон, устали люди, собирающие пулеметы, посылаю еще 15 человек.
Приходит телефонограмма из МК ВКП(б) – весь командный состав вызывают в 3 часа 16 октября на совещание в Красный зал Московского совета».
Ветеран 3-й Московской коммунистической дивизии народного ополчения, ныне профессор МГАУ (бывший МИИСП) Г. Г. Баловнев вспоминает: «В нашем институте добровольцами записалось около сорока студентов, в основном это были комсомольцы Коминтерновского района. 15 октября надо было явиться на пункт сбора, который находился на Трубной площади в «Доме крестьянина», где в мирное время останавливались приезжавшие в Москву колхозники. Нас построили во дворе, командир батальона капитан Владимир Иванович Верстак сделал краткую информацию, и началось формирование подразделений. К нам подошел крепко сбитый невысокого роста лейтенант и подал команду: «Кто хочет быть отважным пулеметчиком, два шага вперед!». И все студенты, не сговорившись, шагнули к лейтенанту… Так в основном формировались и другие взводы и роты, батальоны будущей 3-й Московской коммунистической ополченческой дивизии.
Личный состав ополченцев состоял из членов партии и ВЛКСМ (70 %). Большинство состояли из рабочих заводов и фабрик, студенты МАМИ, МАДИ, МИМЭСХ имени В. М. Молотова, ТСХА и представители интеллигенции. В состав подразделений входили в основном русские и украинцы, также много было евреев, выходцев из южных республик СССР. На этот день в дивизии числилось 9753 человека, в том числе 600 девушек».
Проводы в народное ополчение
Ветеран 2-й Московской коммунистической дивизии полковник П. М. Дунаев вспоминает: «Формирование 2-й Коммунистической дивизии началось 15 октября. Завершить формирование было приказано через четверо суток и людей, и оружие брать только в черте города. Штаб дивизии разместился на Бахметьевской улице Московского института инженеров железнодорожного транспорта (МИИТ). Штаб возглавил подполковник А. А. Нижегородов, кадровый офицер, с забинтованной после ранения левой рукой. Командиром дивизии был назначен генерал-майор Василий Андреевич Смирнов, опытный, обстрелянный воин. Ранее он возглавлял Подольское пехотное училище, курсанты которого под его командованием героически сражались под Малоярославцем.
Я в то время был аспирантом знаменитой Плехановки. Готовился к защите кандидатской диссертации. Рассылал уже авторефераты, приглашения. 17 октября услышал по радио обращение Московского комитета партии: «Каждый из вас – обращался к москвичам секретарь ЦК и МГК (ВКП(б) А. С. Щербаков, – на каком бы посту он не стоял, какую бы работу не выполнял, пусть будет бойцом армии, отстаивающей Москву от фашистских захватчиков». Подал заявление на фронт».
«15 октября в 8 часов вдруг меня будит сотрудник охраны – вспоминал А. И. Микоян – и сообщает, что Сталин просит в 9 часов зайти к нему… Как я помню, вместе со мной пришли В. М. Молотов, Г. М. Маленков, Л. П. Берия, Н. А. Вознесенский, А. С. Щербаков, Л. М. Каганович. Сталин внешне держался спокойно. Коротко изложил обстановку, сказав при этом, что до подхода наших войск немцы попытаются раньше подбросить свои резервы и фронт под Москвой может быть прорван. Он предложил срочно, сегодня же, эвакуировать правительство и важнейшие учреждения, видных политических и государственных деятелей, подготовить город на случай прорыва фронта противником и вторжения его в Москву. Сталин приказал заминировать важнейшие машиностроительные заводы и другие предприятия, которые в случае занятия столицы могут быть использованы неприятелем для военных нужд и производства боеприпасов.
Сталин предложил всем членам Политбюро и ГКО выехать сегодня, «а я выеду завтра утром», – сказал он.
Через несколько часов я зашел к Сталину в кабинет. Там был Молотов. На столе лежала рельефная карта западной части Москвы, включая Бородинский мост через Москву-реку, где были обозначены оборонительные рубежи. Молотов указкой показал Сталину, как будут отходить войска».
Нарком авиационной промышленности А. И. Шахурин вспоминал: «В 11 часов утра находившихся в Москве наркомов вызвали в Кремль. Молотов, стоя, сказал, что все мы сегодня должны покинуть Москву и выехать в те места, куда перебазируются наши наркоматы, – в города Заволжья, Урала, Сибири. В Москве остаются лишь оперативные группы наркоматов по 20–30 человек».
После этого началось самое страшное – паника, мародерство, дезертирство ряда ответственных работников, уничтожение ценного оборудования.
«Коломенский завод готовится к новым испытаниям бронепоездов, но нам – вспоминал бывший директор Коломенского завода Е. Э. Рубинчик – предложили подумать об эвакуации предприятия.
Такому гиганту сняться с места? Каким образом? С чего начать?
С тяжелым сердцем вышел я из наркомата и поехал на Московский автомобильный завод к Ивану Алексеевичу Лихачеву. Старейший хозяйственник, человек высокой партийности, он пользовался большим авторитетом среди руководителей московских предприятий. С ним и решил посоветоваться.
Широким шагом Иван пересек свой просторный кабинет, подвел меня к карте. Это была невеселая карта: черные флажки теснились у Москвы, у родных, знакомых до боли мест…
– Твердо верю, как и ты, что Москву не отдадим, – сказал Лихачев, – партия и народ будут крепко драться, защищать столицу. Но смотри, – повернулся он, – что получается. Подвоз материалов будет затруднен еще больше. Как же работать предприятиям? Нет, эвакуация неизбежна! Надо быстрее переезжать на новые места и там давать фронту все, что необходимо для разгрома врага.
Московский автозавод уже имел задание на эвакуацию. Иван Алексеевич дал мне дельные советы, особенно по переброске крупного оборудования».
Даже старики не помнят такого студеного октября. «Особенно почувствовали мы холод, – вспоминает И. И. Туртанов, бывший мастер и секретарь парткома завода «Серп и молот », – когда остановили завод. Холод ворвался в наши горячие цеха. Там, где еще недавно царствовал огонь, где бушевал расплавленный металл, где прокатывали раскаленную сталь, все застыло. Скоростными методами шел демонтаж оборудования. Его готовили к эвакуации. То, что создавалось годами упорного труда, было снято с мест, упаковано. Грустно было провожать железнодорожные составы. Они уходили далеко – в Омутнинск, в Магнитогорск».
Из журнала боевых действий 173-й дивизии народного ополчения:
«К бою под Кацынь, имея и здесь дело с танковыми частями противника, дивизия понесла большой урон.
После этих боев дивизия отводится в район дер. Венюково для пополнения. К вечеру 15 октября 1941 г. части дивизии имели состав: 1311-й сп – 11 чел. старшего и среднего комсостава, 163 чел. младшего командного и рядового состава; 1313-й сп – 15 чел. старшего и среднего комсостава и 237 чел. младшего командного и рядового состава; 1315-й сп – 15 чел. среднего комсостава и 233 чел. младшего командного и рядового состава; артполк – 15 чел. среднего начсостава, 97 чел. младшего командного и рядового состава. 16 и 17 октября из Серпухова прибыло еще около 800 ополченцев, вышедших из окружения. На 20.00 17 октября 1941 г. в дивизии насчитывалось 2259 чел., в том числе: 1311-й сп – 573, 1313-й сп – 431, 1315-й сп – 396, артполк – 119, саперный батальон – 115; автомашины – 54, лошадей – 471, винтовок – 720, ручных пулеметов – 6, станковых пулеметов – 5, ППШ – 2, автоматов – 1, две 37-мм пушки и 3 миномета.
Ополченцы, столкнувшиеся с гитлеровцами на подступах к столице, теперь наяву понимают, что несет наш фашизм, какая огромная угроза нависает над родной Москвой и всей Россией».
Из журнала боевых действий 60-й сд:
«К 9.00 15.10.41 г. части 60-й сд дислоцируются в районе Сухоносов, Дубровка, Гремячево.
Здесь, наряду с формированием частей 60-й сд, организуется боевая подготовка.
Южнее р. Протва противник пытается проникнуть своими передовыми частями в направлении Новая Слободка и ведет бой с нашей танковой бригадой».
Из журнала боевых действий 110-й дивизии народного ополчения:
«Боевое охранение и разведка 110-й сд имеют стычки с противником, захватив при этом пленных. 15 октября перешла в наступление 258-я пд противника, поддерживаемая артиллерией, авиацией и 25–30 танками».