Шли месяцы, сливаясь в годы. Ранальд Мюррей всё больше времени проводил на континенте, совершая со своим принцем chevauchee, как говорили французы, а попросту быстрые кавалерийские набеги, разорявшие французские земли.

Эта война длилась уже почти двадцать лет, и конца ей не было видно. Королю Эдуарду было двадцать пять, когда он, подстрекаемый Робертом д'Артуа, решился претендовать на корону Франции. Да, его мать, Изабелла Французская, была дочерью короля Филиппа IV Красивого. Но не так давно во Франции был принят салический закон, согласно которому женщина не могла ни наследовать корону, ни передавать её своим детям и внукам. Английский правящий дом отказался признать этот закон, утверждая, что таким путём король Филипп просто узурпирует власть. И Эдуард Английский продолжал настаивать на своих законных правах на французскую корону.

Обе державы к этому времени были в расцвете. Англия могла гордиться своим единством – король Эдуард I завоевал Уэльс и создал в стране эффективную систему налогообложения. Франция была богатейшей страной Европы, но в отношении внутреннего единства у неё были большие проблемы. Значительная часть юго-запада страны находилась под управлением английской короны, а Фландрия и Бретань, располагающиеся вдоль побережья Ла-Манша, были фактически автономными территориями. К тому же в стране не так давно разразился тяжёлый кризис престолонаследия. Династия Капетингов, казавшаяся надёжной как скала, рухнула в одночасье, когда после смерти Филиппа IV по какому-то злому року умерли один за другим три его сына и внук. Власть перешла к племяннику почившего короля Филиппу Валуа, который взошёл на трон Франции под именем Филиппа VI.

И всё же в Англии, когда война только начиналась, мало кто верил, что она может быть победоносной. Франция широко использовала наёмные войска, в том числе генуэзские и испанские галеры, а также морских пехотинцев. Король Эдуард же не слишком доверял своим фламандским и бретонским союзникам и сделал ставку на английские войска. Его чиновники активно на-нимали солдат, запасали продовольствие и реквизировали большое количество кораблей. В Лондонском Тауэре были созданы огромные запасы длинных луков, и английские оружейники работали, не покладая рук.

Первое десятилетие этой войны ознаменовалось двумя крупными победами англичан. Одна из них была одержана на море – в сражении при Слёйсе в 1340 году, когда был полностью уничтожен флот, который король Франции собирал для вторжения в Англию. Шесть лет спустя в битве при Креси войска Эдуарда III нанесли сокрушительное поражение армии короля Филиппа VI. Английские полководцы заслужили славу настоящих знатоков своего дела, а их армия отличалась дисциплинированностью и слаженностью действий. Особенно впечатляло противников высокое мастерство английских лучников, использовавших длинные луки. Они били без промаха и выпускали стрелы тучами.

Однако через два года после битвы при Креси на Францию обрушилось страшное бедствие – «Чёрная смерть» унесла жизни чуть ли не половины населения страны. Англия тоже испытала на себе последствия этой страшной болезни. И в итоге обеим странам стало не до военных действий. А потом во Франции произошла смена власти – умер Филипп VI и на трон взошёл его сын Иоанн II, который получил прозвище Добрый. Он не был сильным королём, больше битв и сражений любил пиры и славился как покровитель искусств. А спустя два года после коронации допустил большую ошибку – отдал руку своей дочери королю Наварры Карлу Злому. Это повлекло за собой серьёзные проблемы, поскольку воинственный Карл Наваррский посчитал, что теперь именно он должен стать королём Франции. Но и английский король по-прежнему настаивал на своих правах. Почти десятилетний мирный период в отношениях между двумя воюющими странами подходил к концу.

И вот теперь принц Уэльский, которому отец передал все полномочия в ведении военных действий на континенте, жаждал встретиться со своим соперником, королём Иоанном, в открытом сражении. Молодому Эдуарду было уже двадцать шесть лет. Он вошёл в полную силу, накопил огромный опыт военных действий, имел боеспособную армию и рвался в битву. Ранальд Мюррей со своим отрядом был, разумеется, при нём, оберегая принца как зеницу ока.

Был самый конец лета. У них в Эндлгоу уже давно, конечно, убрали урожай. Но здесь, на обожжённой войной земле, следы хозяйственной деятельности человека встречались нечасто. Зато сплошь и рядом попадались сожжённые дотла поселения, потоптанные конскими копытами поля, порушенные виноградники и постоянно присутствующий запах беды.

Ранальд всё чаще с тоской думал о доме. Ему очень хотелось в свой замок, к своим людям, но больше всего к Лорен и детям. Рори уже исполнилось шесть лет, большой мальчик, но первый в жизни деревянный меч ему сделал Эндрю. И он же обучает обоих малышей азам военной науки. Хорошо, что есть, кому присмотреть за сыном, в смысле, мужской глаз. И хорошо, что у Эндрю тоже родился мальчик. Рори и Майкл очень дружны, не всякие родные братья так ладят между собой. А Эндрю – хороший отец и отличный воин. Ранальд в глубине души был уверен, что этот красивый сильный мужчина всегда был влюблён в Лорен, но у него хватило ума и выдержки никогда не показывать этого. И он очень мудро поступил, женившись на Милли, любимой горничной хозяйки. Но, к собственному удивлению, Ранальд не ревновал, нутром чуя эту любовь Эндрю к своей жене. Когда-то такие чувства шевелились в его душе, но с тех пор, как он понял свою любовь к Лорен и сказал ей об этом, ревность больше не мучила его. Он считал вполне естественным, что все вокруг восхищаются его женой, многие безответно влюблены, и даже потихоньку гордился этим. Зато Лорен любит только его. Она вся, от головы до кончиков пальцев принадлежит ему, Ранальду. Они связаны неразрывно телом и душой. Это счастье, о котором он много лет даже не подозревал. Хорошо, что лорд Генри Гросмонт, герцог Ланкастер всё объяснил ему в своё время.

Подумав о Лорен, Ранальд совсем затосковал. Она была далеко. А ему так хотелось обнять её, прижать к себе крепко-крепко и замереть, вдыхая её неповторимый запах, в котором смешались ароматы луговых трав и тёплое дыхание женского тела. Ох! Довели его мысли о любимой. Сидеть в седле стало неудобно. Но смотреть вокруг радости было мало. А дома … Дома ещё есть малышка Филиппа. Чудесное дитя. Ей уже пошёл четвёртый годик, и видно, какой красавицей она вырастет. Ранальд никогда не подозревал, что сможет так глубоко и нежно полюбить дочь. Но, тем не менее, это произошло. И мысли о ней согревали ему душу.

Молодой Эдуард всерьёз готовился к схватке с французами. Пора уже раз и навсегда закрыть этот вопрос. Армия принца Уэльского концентрировалась на юго-западе Франции. Принц собрал свои английские войска в Бержераке на реке Дордонь. Здесь же к нему присоединились некоторые гасконские бароны со своими отрядами, хотя большинству из них предстояло в отсутствие принца оберегать Гасконь. В самом начале августа часть английской армии двинулась к Перигё, захваченному не так давно союзными войсками. Быстрым маршем молодой Эдуард прошёл Рамафор, долину реки Исль и вступил в долину Дрона у Брантома. Перед его армией были Квиссар, Нонтрон, Рошешуар, Конфолан, Лестер и Беллак. Двигались быстро. За десять дней преодолели почти девяносто пять миль. Однако после Беллака продвигаться стало значительно трудней – местное население провинции Берри оказывало англичанам ощутимое сопротивление. Эдуард миновал город Шатору и подошёл к Буржу. Пригороды Буржа англичане спалили сразу, однако укреплённый центр города взять так и не смогли. К концу августа достигли города Исудён. Штурм его был яростным, однако французы стойко сопротивлялись, и взять город не удалось. Вскоре один из отрядов англичан натолкнулся на небольшую разведывательную группу французов под командованием Филиппа де Шамбли. Разгорелся бой, и несколько французов попали в плен к англичанам. От них принц Уэльский узнал, что король Иоанн собрал уже многочисленную армию в Шартре и намерен двинуть её в Орлеан, чтобы там заставить англичан принять бой. Французскому королю тоже не терпелось избавиться, наконец, от английского нашествия.

Однако принц Эдуард, вопреки ожиданиям короля Иоанна, двинулся к Вьерзону, который уже был захвачен гасконским авангардом. Там английская армия остановилась на трёхдневный отдых, а после этого принц велел сжечь город дотла и продвигаться дальше. Но все переправы через Луару оказались слишком хорошо укреплёнными и охраняемыми. Рисковать своими людьми принц не желал, и англичане отступила к Пуатье, грабя и разоряя всё на своём пути. Едкий чёрный дым от спаленных домов, приправленный тошнотворным запахом сгоревших тел погибших людей и животных, впитался, кажется, намертво в волосы, кожу и одежду. Для Ранальда, в силу врождённой чистоплотности, это было очень тяжело. Хотелось с разбегу прыгнуть в воду, чтобы избавиться, наконец, от въевшейся в тело грязи и этого отвратительного запаха. Но об этом можно было только мечтать.

Другая часть английской армии под командованием герцога Ланкастера продвигалась на соединение с принцем из Бретани. Но, подойдя к берегам Луары, они столкнулись с той же проблемой, что и молодой Эдуард, – переправы через реку были или разрушены, или очень хорошо защищены. Обстоятельства оказались очень неблагоприятными, и обе части английской армии пока не могли соединиться.

У короля Иоанна, однако, дела тоже шли не лучшим образом. Он потерял около месяца, безуспешно осаждая Бретей в Нормандии. В итоге ему пришлось выложить крупную сумму на подкуп наваррского гарнизона, сдавшего крепость. Иоанн просто не мог себе позволить неудачу в самом начале военной кампании. Ведь он был на троне всего лишь шесть лет и изо всех сил старался поддержать свой престиж. После этого он собрал свою армию в Шартре. Здесь к нему присоединились войска из многих провинций – Оверни, Берри, Бургундии, Лотарингии, Эно, Артуа, Пикардии, Бретани, Вермандуа и Нормандии. Огромная армия! Но король несколько уменьшил её численность – он распустил большую часть своей пехоты, чтобы обеспечить себе маневренность и иметь возможность догнать принца Уэльского. Хотя если говорить откровенно, то взаимодействие конницы и пехоты никогда не было сильной стороной французской армии. Рыцарская конница, состоящая в основном из сыновей высокородных аристократов, считала ниже своего достоинства якшаться с простолюдинами. Это много лет назад в определённой мере предопределило жестокий разгром французов при Креси. Сейчас, похоже, они не слишком спешили исправить эту ошибку.

Сегодняшней же задачей короля Франции было обеспечить защиту важнейших крепостей в Анжу, Пуату, Мэне и Турени, где можно было ожидать появления английских войск. Иоанн также озаботился тем, чтобы противодействовать отрядам английских фуражиров, и отправил своих надёжных приближённых – Пьера де Краона, Жана Ле Менгра и Эрмита де Шомона – охранять Берри. Сам король во главе своей конной армии двинулся к Луаре. Реку пересекли в нескольких местах и пошли на Амбуаз. Они уже достигли крепости Лош, когда разведчики донесли королю, что англичане находятся в Турени и намереваются вернуться в Пуату.

Первое столкновение двух армий произошло под Роморантеном. Французы, совершив нападение на авангард английских войск, отступили и укрылись в этой крепости. Подоспевший принц Уэльский потерял под её стенами пять дней и серьёзно истощил запасы своей армии, но Роморантен взял. Дальше нужно было продвигаться к Туру, надеясь на соединение с армией герцога Ланкастера. Но того всё не было, и принц Эдуард принял решение отступить – его силы были слишком малы по сравнению с армией фраецузского монарха.

Однако король Иоанн устремился за ним в погоню. Погода была отвратительная. С неба лил нескончаемый дождь, дорога под копытами коней превратилась в месиво. А тут ещё Ранальду и его людям пришлось столкнуться с новой проблемой. Когда, двигаясь вдоль реки Шер, англичане расположились лагерем в Монлуи, около Тура, на принца было совершено покушение. Глубокой ночью, когда большинство утомлённых воинов погрузились в крепкий сон, в помещение, где расположился на отдых молодой Эдуард, пытался проникнуть лазутчик. Его, конечно, перехватили – охрана принца была организована в лучшем виде, и Ранальд никогда не давал в этом вопросе слабинку, где бы они ни были. Однако допросить врага не довелось – увидев, что его обнаружили, парень кинулся на собственный нож. Ранальд так и не узнал, кто подослал убийцу к принцу. Не хотелось думать, что король Иоанн способен на такую низость, все же он рыцарь. Но кто-то в его окружении мог считать возможным решить сложную задачу таким простым, как думают некоторые, способом. Беспокойство Ранальда усилилось, и он теперь не спускал глаз с принца ни днём, ни ночью.

В Монбазоне в лагерь принца Уэльского прибыл кардинал Перигорский – по поручению Папы Римского он пытался склонить молодого Эдуарда к заключению перемирия с французами. Однако Эдуард был твёрд в своём решении и заявил представителю курии, что правом принимать такое решение располагает только его отец, король Англии, но не он сам. Военные действия продолжались, при этом англичане были в невыгодной позиции. Их силы были разделены, а армия короля Франции оказалась весьма мощной, и Иоанн настойчиво преследовал Эдуарда.

Принц Уэльский был достаточно искушён в военной стратегии и тактике. Он предпочёл пока отступление, причём свернул с большой дороги и углубился в лес. От французских разведчиков удалось скрыться.

Несколько позднее англичане столкнулись с большим отрядом французов, следовавших в арьергарде главной армии и двигавшихся по просёлочным дорогам вдоль леса. Схватка была недолгой, но горячей. В итоге французы были практически все перебиты, а их командиры взяты в плен. В руках принца Уэльского оказались известные аристократы – Рауль де Куси, граф де Жуани, виконт де Брёз и сеньор де Шовиньи. Теперь стало известно, где находится король Иоанн. Но и англичане понесли в этом сражении значительные потери. Было много убитых. Сердце Ранальда обливалось кровью, когда стало известно, что погиб один из его воинов. Другой был тяжело ранен и тоже вышел из строя.

Вскоре армии противников сблизились настолько, что избежать сражения было уже невозможно. Англичане продолжали оставаться в невыгодном положении. Они так и не получили подкрепления, а со снабжением стало совсем плохо. Тем не менее, принц не собирался сдавать позиции. Он развернул свою армию на краю леса Нуайе, стараясь максимально полно использовать рельеф местности. Наступил решающий день сражения, которое произошло вблизи города Пуатье. Армия принца уступала французам в численности, но приняла бой.

Принцу Уэльскому удалось удобно разместить свои войска, а пересечённая лесистая местность давала возможность получить естественные оборонительные рубежи. Позади их прикрывал лес, а впереди защищали плотные живые изгороди боярышника, кустарники и ряды виноградных лоз. К этому англичане добавили выкопанные рвы и искусственные изгороди из терновника. Левым флангом командовали графы Уорик и Оксфорд, правым – графы Солсбери и Саффолк, а центр возглавлял сам принц.

Последние попытки кардинала Перигорского уладить дело миром потерпели неудачу. Король Иоанн соглашался отпустить английскую армию только после того, как получит в заложники наследника английского престола и сто его рыцарей. Это было уже слишком. И битву откладывать не стали.

Французский король, памятуя уроки битвы при Креси, решил спешить своих тяжеловооружённых воинов, оставив только небольшие конные отряды. Он сам не был особо воинственным человеком, не отличался ни ростом, ни крепостью телосложения, однако решил принять в битве самое активное участие и тоже отправил своего белого боевого коня в тыл. Чтобы ввести противника в заблуждение относительно местоположения монарха, король и девятнадцать его рыцарей оделись совершенно одинаково. Рыцари спешно снимали шпоры и обрубали древка копий для пешего боя.

У англичан шли последние приготовления. Отслужили утреннюю мессу, и принц тут же, на поле, посвятил в рыцари многих оруженосцев – для поднятия воинского духа своей армии. Его последним приказом было не отягощать себя пленными до тех пор, пока не станет ясно, что битва выиграна.

Сражение началось в девять утра, а уже к полудню всё было закончено. Первыми атаковали французы. Они насели на левый фланг и стали теснить графа Уорика. Граф подал сигнал отступать. Это был очень трудный манёвр, требующий огромного напряжения от командиров и высокого уровня дисциплины от солдат. Но как только французская конница маршала Одрегема пошла в атаку, англичане остановились и развернулись лицом к противнику. А в дело вступили английские лучники, расположившиеся в заболоченной местности, куда конным воинам было не пройти. Уже не в первый раз именно лучники решали исход сражения. Посылая град стрел в незащищенные бока и крупы лошадей, они нанесли войскам маршала огромный ущерб. Насмерть перепуганные животные носились по полю, сбрасывая своих седоков, и атака захлебнулась прежде, чем рыцари встретились в ближнем бою. Сам маршал Одрегем был взят в плен, а граф Дуглас тяжело ранен, однако его людям удалось переправить своего командира в безопасное место. На другом фланге маршал Клермон и коннетабль де Бриен атаковали графа Солсбери. Но и их войска попали под град стрел прежде, чем сошлись с противником. Когда же частично прорвавшиеся рыцари вступили в сражение, на помощь подоспел граф Саффолк, и французы вынуждены были отступить, оставив на поле боя тела и маршала, и коннетабля.

В центре в атаку пошла первая баталия французского войска под предводительством дофина Карла. Они тоже подверглись массированному обстрелу из английских длинных луков, но всё же прорвались через заграждения и столкнулись с английскими тяжеловооружёнными воинами. Это сражение длилось около двух часов, но потом дофин вынужден был отступить, утратив знамя. Его личный знаменосец был захвачен в плен, а герцог де Бурбон, поддерживающий дофина, убит. Увидев отступление наследника престола, герцог Орлеанский спешно увёл свои войска. Принцу Уэльскому с трудом удалось удержать свою армию от преследования уходящего с поля боя герцога. Вместо этого он приказал готовиться к контратаке. Он решил атаковать своего главного противника – короля Иоанна. Сэр Джон Чандос из ближайшего окружения принца убеждал своего командира, что рыцарская честь не позволит королю бежать с поля боя, и оказался прав. Баталия короля Иоанна двигалась навстречу англичанам. Это была элита его армии, и силы их были свежими, правда, теперь численное превосходство оказалось на стороне противника. Англичане же были измотаны предшествующими сражениями, у лучников существенно исчерпался запас стрел. Теперь французы достигли английских позиций почти без потерь. Положение было очень серьёзным. И тут принц Эдуард проявил свой незаурядный воинский талант. Он послал гасконский резерв под командованием капталя де Бюша в обход левого фланга баталии короля, а сэру Одли во главе конных английских рыцарей дал приказ атаковать противника. Обе атаки произошли почти одновременно, а принц на другом фланге заставил отступить немцев, которые быстро отошли, а точнее сказать, бежали с поля боя. И тогда молодой Эдуард дал сигнал об общем наступлении пехоты, тем более что лучники расстреляли свои последние стрелы. Они побросали бесполезные теперь луки и ринулись в атаку вместе с пехотинцами. После этого началось буквальное избиение французов. Когда же была повержена их священная Орифламма, сопротивление практически прекратилось. Конечно, нужно отдать должное личной доблести короля Иоанна. В то время, как многие его соратники пытались покинуть поле боя, сам король и его младший сын Филипп, стоя плечом к плечу, яростно отбивали атаки противника. Иоанн вошёл в такой раж, что даже умудрился сразить боевым топором нескольких английских воинов. Но вскоре их повергли на землю и захватили в плен. Оставшиеся на поле боя французы сдались на милость победителей.

В этом сражении англичане, помимо короля Иоанна и принца Филиппа, взяли около тысячи пленных, за которых можно было получить выкуп. Это было привычным делом, и многие французы смогли освободиться из плена тут же. Богатую добычу взяли и во французском лагере. Отягощённые добытыми трофеями и столь ценными пленниками, войска принца Уэльского неспешно двинулись к Бордо, где их ожидал восторженный приём.

В последнем сражении Ранальд Мюррей потерял ещё трёх воинов из своего отряда, успешно охраняющего принца Уэльского. Это было тяжело, но общая радость от одержанной победы, когда, казалось, преимущества были на стороне противника, перевесила всё. Трудно описать словами ликование победивших в труднейшем сражении англичан и тех, кто встречал их в Бордо. Принц Уэльский покрыл себя неувядающей славой, как талантливейший военачальник своего времени.

А для Франции эта битва имела катастрофические последствия. Снова, как и в битве при Креси, французское рыцарство понесло невосполнимые потери, только теперь речь шла уже не о полутора тысячах погибших, а о трёх тысячах. Правда, король Иоанн, в отличие от своего отца Филиппа Валуа, не бежал с поля боя. Однако пленение короля было очень болезненным для страны. Иоанн поступил мудро, заставив старшего сына покинуть сражение после первой неудачной атаки. Зная своего наследника как человека разумного и способного на серьёзные взвешенные действия, несчастный король мог надеяться, что дофин убережёт страну от полного развала.

Победившая армия принца Эдуарда попала в Бордо уже в начале октября. Пока прошли празднования в честь победы и были приведены в порядок силы армии, пока разбирались с тем, что удалось захватить, осень вступила в свои права, и море разбушевалось. Теперь нечего было и думать о том, чтобы перебраться со всем этим в Англию. Пришлось провести на континенте всю зиму. Это время было самым тяжёлым для Ранальда. Остался в прошлом подъём, созданный славной победой, равной которой не брались вспомнить даже самые старые и многоопытные воины. Высказывались многочисленные предположения, что и в будущем трудно ожидать чего-либо подобного. Но сейчас приходилось просто ждать, мокнуть под сравнительно тёплым дождём и мечтать о доме. Принц тоже рвался в Англию, но с природой не поспоришь, и отдаться на милость стихии после такой победы было бы просто неразумно.

Ранальд со своим отрядом помянул погибших товарищей, а потом занялся привычным делом. Стало совсем плохо на душе, когда кто-то из свиты принца нашёл себе сговорчивую пассию в городе, и молодые дворяне начали увеселительные походы по злачным местам Бордо. Истосковавшийся по женской ласке молодой Эдуард тоже не остался в стороне от общего увлечения, нашёл себе славную девушку с выразительными влажными, как у лани, глазами, и оберегать его стало ещё сложней. Принц, как когда-то в Кале, предпочитал отправляться на свидания один. Но Бордо – не закрытая, прекрасно охраняемая крепость. Это город, и любой лазутчик при желании может проникнуть за его стены. Пришлось напомнить принцу, как отловили злоумышленника в Монлуи, и он перестал сопротивляться.

– Ты знаешь, Мюррей, у меня никогда не было такой бдительной няньки, как ты, даже в детстве, – заявил принц, но, увидев потемневшее лицо своего верного телохранителя, сдался. – Но зато я никогда и не чувствовал себя таким защищённым, правда.

Эдуард улыбнулся своей обаятельной, чуть грустной улыбкой, и на сердце у Ранальда потеплело.

– Я, правда, ценю твою заботу, друг мой, – добавил принц, – и ты можешь ходить со мной. Там у красавицы Аниты есть очень милая служаночка, которая, думаю, не откажется от поцелуев такого красавца, как ты.

Эдуард рассмеялся, довольный, но Ранальд только покачал головой. Это было странно, но к женщинам его не тянуло. А когда становилось совсем уж туго, он предпочитал использовать старый солдатский метод для облегчения напряжения в теле. Ходить в бордели, которых здесь было предостаточно, он почему-то брезговал, а завести приличную любовницу не позволяла совесть. Что-то странное сотворила с ним Лорен, забрав в полон душу без всякой надежды на освобождение.

Принц испытующе взглянул на него и ухмыльнулся.

– Раньше, помнится, ты не был таким щепетильным, Мюррей, разве нет?

– Правда, сир, не был. Пока не понял, что мне нужна только одна женщина на свете, и эта женщина – моя жена.

– Счастливчик, – принц улыбался, но глаза оставались грустными. – Мне было бы интересно взглянуть на твою избранницу. Она очень красива, Мюррей?

– Ну, конечно, моей Лорен далеко да милой вашему сердцу леди Джоанны, она не такая блестящая красавица. Но она, понимаете, она такая… – Ранальд замялся, подбирая определение, – такая, что после неё все другие женщины кажутся какими-то ненастоящими, что ли. Она моя и только моя, а это много значит. И потом дети. Я никогда не думал, сир, что они займут так много места в моём сердце. Особенно малышка Филиппа. Ей уже три, и она обещает стать настоящей красавицей.

В эту минуту принц Уэльский, наследник английского престола, готов был, кажется, поменяться местами со своим охранником, так захотелось ему этого глубокого человеческого счастья, которое светилось в глазах Ранальда Мюррея, человека, ставшего кем-то только на службе у него.

Больше по вопросу охраны при походах на свидания они не спорили, и шотландец успокоился – всё-таки главным делом его жизни было сдержать клятву, данную когда-то королю Эдуарду, и уберечь его сына и наследника от любой беды.

Но вот прошла и эта зима, которой, казалось, не будет конца. Как только море успокоилось настолько, что можно было пуститься в плавание, принц Уэльский со своей победоносной армией вернулся к родным берегам. И снова торжественная встреча, снова радость победы, гордость во взгляде отца и счастливые слёзы на глазах у матери.

Здесь принц Уэльский узнал, что у него появился ещё один брат. Полтора года назад королева Филиппа родила своего последнего ребёнка. Томас Вудсток, вопреки ожиданиям, оказался крепким мальчиком и двумя ручонками ухватился за жизнь. Сама же королева была в очень плохом состоянии. Она тяжело перенесла эту последнюю беременность, почти потеряв возможность передвигаться в конце её. А, разродившись, очень долго приходила в себя, но так и не смогла вернуться в относительно нормальное состояние. С королевой творилось что-то странное. Её тело распухло, кожа стала настолько чувствительной, что неприятным было даже прикосновение тёплого покрывала. При мысли о близости с мужем её начинало трясти. Это безгранично огорчало Филиппу – ведь она любила своего мужа по-прежнему и, как и раньше, была верна своему долгу жены и королевы. Она родила королю четырнадцать детей, из которых в живых остались восемь. Самый старший сын, Эдуард, принц Уэльский приближался к своему тридцатилетию. Малышу Томасу, огромной радости стареющих родителей, скоро исполнится два годика. Его ждёт впереди высокий титул герцога Глостерского.

Прошло время, и королева почувствовала себя немного лучше. Пугающие признаки непонятной болезни отступили, и Филиппа вновь могла ощущать себя женщиной. Правда, стало ясно, что детей она больше иметь не сможет. Но она и так сполна выполнила свой долг перед мужем и страной. Оставалось просто наслаждаться взаимной любовью, однако король Эдуард теперь не позволял себе забывать об осторожности в телесных отношениях с женой, и это его напрягало.

Ранальд Мюррей мечтал только об одном – попасть в свой замок и прижать к сердцу дорогих ему людей. Он не был дома три долгих года и даже представить себе не мог, какими стали его дети. Рори уже семь, а Филиппе четыре. Бог мой, как много он потерял, находясь вдали от семьи.

Принц Эдуард понимал его состояние. И вскоре по возвращении в Англию предоставил своему капитану личной гвардии отпуск на целый месяц.

– Поезжай, Мюррей, и отведи душу, – сказал он с лёгкой улыбкой на губах, не коснувшейся, однако, его глаз, – я ведь знаю, как ты тоскуешь по семье. А когда вернёшься, займёмся пополнением моей гвардии. Я велю подобрать людей, а ты сам выберешь тех, кто лучше других подходит для этой службы. Работы у тебя будет так много, что и взглянуть вверх некогда станет.

Ранальд от всей души поблагодарил своего господина, склонился перед ним в глубоком поклоне и быстрее ветра унёсся в далёкое приграничье.