Англия, Вустер,

лето 1557 года.

– Нет! Нет! Нет! – кричала женщина, вырываясь из рук державших её людей. – Пустите меня! Нет!

Волосы женщины растрепались, в глазах горел огонь безумия. Люди, крепко державшие её за руки, понимали её горе. Шестнадцатилетняя дочь этой бедняжки была приговорена отцами иезуитами к сожжению на костре по обвинению в колдовстве. Её признали ведьмой только потому, что у девушки были рыжие волосы и глаза разного цвета – это, в понимании ярых сторонников инквизиции, с несомненностью свидетельствовало о родстве с нечистой силой. Бедная девушка кричала от страха и извивалась возле столба, к которому была привязана, пытаясь освободиться. Когда помощник палача в сутане поднёс факел к хворосту, сложенному у её ног, девушка закричала ещё громче. Она отчаянно замотала головой, и её роскошные рыжие волосы взметнулись вокруг лица и легли на плечи, блеснув на солнце.

– Видите? Видите? Она ведьма. Ведьма! – брызжа слюной, торжествующе завопил священник, тыча пальцем в несчастную, ноги которой уже лизал огонь.

Обезумевшая мать с ужасом смотрела, как огонь пожирает тело её дочери. Девушка уже не кричала, голова её бессильно свесилась на грудь. Когда в пламени костра вспыхнули рыжие волосы, женщина без чувств упала на руки поддерживающих её людей. Темнота накрыла её спасительным плащом в момент наивысшего напряжения. Оглушённые люди вокруг молчали. Сейчас была не их сила. В Англии во всю разгулялась святая инквизиция, которую королева Мария, как страшный мор, напустила на свою страну.

Четвёртый год по всей Англии пылали костры, вознося к небу чёрный дым и наполняя воздух непереносимым запахом горящей человеческой плоти. Отцы-иезуиты рьяно искореняли инакомыслие, уничтожая всех, кого называли еретиками, и усердно отправляли на костёр молодых красивых женщин. Их иссушенные, отравленные фанатизмом тела неспособны были к нормальным человеческим чувствам, и от этого ненависть к женщинам, особенно красивым, вызывающим в мужчине желание, разгоралась с нечеловеческой силой.

Страшно подумать, что эту изуверскую власть над своим народом дала инквизиции сама королева. Нелюбимая дочь короля Генриха Восьмого Мария Тюдор, рождённая от его первой жены-испанки, с детства впитала в себя ненависть ко двору любвеобильного отца и фанатичную религиозность матери. А, получив власть после смерти младшего брата Эдуарда, не успевшего укрепиться на троне, сразу принялась «очищать нравственность» и насаждать в нелюбимой стране милые её сердцу испанские законы и обычаи. С ними в страну пришли и костры инквизиции, давно уже горевшие в католической Испании.

Свою младшую сестру Елизавету, оберегая собственную власть, королева поспешила упрятать за высокими стенами. Может, и к лучшему, поскольку рыжеватые волосы юной принцессы могли вовлечь служителей церкви в грех посягательства на жизнь особы королевской крови. Полная вседозволенность кружила им головы, и они всё больше теряли человеческий облик. А Елизавете и без того хватало бед: смерть матери, Анны Болейн, отправленной королём на плаху, сложность взаимоотношений с отцом, лишения и трудности жизни при дворе, где она оставалась чужой.

В этот летний день костров на площади Вустера горело четыре. Люди, собравшиеся на аутодафе, молчали. Смотреть было жутко, но возмущаться вслух страшно. Высокий рыцарь, въехавший на площадь, когда только поджигался хворост у ног людей, осуждённых на страшную смерть, был мрачен и хмур. Он, не раз видавший смерть в сражениях, был потрясен этой нечеловеческой жестокостью, когда убивали почти что детей, убивали ни за что. Вот эта рыжеволосая девчушка, например. Она же ещё совсем дитя. А бедная мать бьётся в руках соседей. Рыцарь тихо, но яростно выругался. При виде этой рыжей девочки он вспомнил свою невесту, милую и нежную Лору Февершем, к которой стремился из дальних краёв. Три с половиной года его не было в Англии, и ты смотри, что сделала со страной эта страшная женщина, которую в народе уже прозвали Мария Кровавая.

До поместья Кулворт под Честером было ещё далеко. Он собирался заночевать в Вустере с тем, чтобы передохнуть немного перед последним броском. Путь от Плимута, куда он прибыл с материка, рыцарь преодолел за четыре дня – всё-таки конь у него отличный, сильный и выносливый, одно слово, боевой. Он собирался дать коню отдых в хорошей конюшне, да и сам мог бы отоспаться в нормальной постели. Но зрелище, которому он стал свидетелем, почему-то вселило в душу тревогу. То, что он видел в родной стране, совсем ему не нравилось. А тревога за Лору росла в душе. И рыцарь, ограничившись горячим ужином для себя и порцией овса для Буцефала, двинулся в дальнейший путь. Чем быстрее он доберётся до поместья Февершемов, тем будет лучше. В такое неспокойное время он сможет надёжнее защитить Лору, чем её старый и слабый здоровьем отец.

Сам рыцарь Донатан Истлей был безземельным, поскольку родился только третьим сыном у своего отца. Духовная карьера не была его призванием, и он отправился за море завоёвывать себе славу и деньги. Добился не слишком многого, но возмужал и окреп в битвах и имел отличное воинское снаряжение, стоившее больших денег, а его конь вызывал зависть у многих рыцарей.

Было и золото, надёжно спрятанное от чужих глаз. И Донатан был уверен, что будет с радостью принят в доме невесты. Их обручили перед самым его отъездом. И все эти годы он носил в душе образ милой голубоглазой девушки с золотистыми локонами.

И конь, и всадник были уже порядком измотаны, но упрямо покрывали дорогу миля за милей. В Честере остановились только для того, чтобы подкрепиться. Заночевать рыцарь решил уже в селении Солки, что в трёх часах езды от Кулворта. Утром встал с восходом и, быстро сделав необходимые дела, снова взнуздал своего верного Буцефала и пустился в путь. На душе было совсем плохо – тревога не давала уже спокойно дышать.

От картины, открывшейся его глазам при въезде в поместье, у рыцаря помутилось в голове, и ярость поднялась в душе как грозная морская волна. Посреди двора был вкопан высокий столб, а к нему привязана за руки его Лора, невинная нежная девушка, которая за всю свою жизнь не обидела и котёнка. У её ног какой-то малый укладывал хворост, а худой высокий священник в развевающейся сутане бегал вокруг и громко проклинал ведьму, которая погубила почти весь скот в округе. Он уже собирался собственной рукой поджечь костёр у ног девушки, когда на него вихрем налетел суровый воин на мощном коне и с обнажённым мечом в руке. Иезуит не успел опомниться, как голова его слетела с плеч, обрызгав всё вокруг алой кровью. За ним последовал маленький щуплый человечек, так тщательно готовивший костёр для дочери хозяина поместья. После этого рыцарь соскочил с коня и кинулся к столбу. Быстро рассёк веревки, связывающие руки девушки, и подхватил ослабевшее тело. Лора была без сознания. Донатан суровым взглядом окинул присутствующих. Глаза его требовали ответа. Тогда вперёд выступил престарелый управляющий поместья и в нескольких словах прояснил ситуацию. Оказалось, что старый барон Февершем скончался в конце зимы после длительной болезни, которая принесла ему много страданий. Наследница поместья, юная Лора Февершем не могла управлять им сама, и настоятель ближайшего иезуитского монастыря предложил ей свою помощь. Он и прислал к ним этого страшного человека, лежащего сейчас без головы, отца Изевилия. Тот начал плести свои сети вокруг молодой госпожи. Суеверные люди пошли у него на поводу, и вот чем всё закончилось. Поместье Кулворт оказалось слишком лакомым кусочком для жадных иезуитов.

– Однако сейчас, господин, вам лучше скрыться отсюда и увезти леди Лору. Отцы-иезуиты получили большую власть в стране по воле этой желтолицей испанки, сидящей нынче на троне. Они устроят судилище и найдут способ добиться своего, тем более что вы убили священника. Бегите, милорд, не теряйте времени, бегите, – завершил он свой рассказ.

Донатан и сам понимал, что должен увезти Лору от этой опасности как можно дальше. Девушка и так перенесла больше, чем ей по силам.

– А как же поместье? Нельзя отдавать его в руки этих святош с чёрными душами, – усомнился рыцарь.

– О, не переживайте из-за этого, милорд, – успокоил его управляющий. – Мы со дня на день ожидаем приезда племянника старого барона. За ним послали ещё три недели назад, когда здесь стало очень неспокойно. Надеюсь, он поможет нам сохранить поместье для миледи.

Лора пошевелилась на руках у рыцаря и открыла глаза. Страх в них рассеялся, когда она увидела лицо своего жениха. Лора привыкла доверять Донатану и полагалась на него во всём. Как же ей было плохо без него!

– Я жива? – спросила она. – Ты спас меня, Донатан?

– Всё хорошо, милая, – успокоил её рыцарь. – Сейчас мы соберёмся и уедем на время отсюда. А потом вернёмся, когда всё успокоится. Мне пришлось немного побушевать тут. Как ты, моя любовь?

– Я в порядке, раз ты со мной, – ласково ответила девушка и доверчиво положила голову ему на плечо.

Неся на руках свою драгоценную ношу, рыцарь направился к дому. Быстро собрали всё необходимое, немного припасов в дорогу, оседлали быстроногую, но крепкую Ромашку, любимую лошадь Лоры, и двинулись в путь. Иезуитский монастырь был слишком близко, чтобы рисковать. Тем более что среди арендаторов поместья были ненадёжные люди, готовые предать хозяйку за милость священников.

На виду у всех беглецы пустили коней во весь опор по дороге на Честер. И только отъехав на значительное расстояние, когда их уже не могли видеть из поместья, Донатан повернул коня на север. Лора ехала за ним, не задавая вопросов. Она с детства привыкла полагаться на человека, который стал её женихом.

– Тебе придётся нелегко, милая, – сказал рыцарь, когда через пару часов они остановили коней, чтобы дать им немного передохнуть и напиться. – Ты не привыкла к дальним поездкам, а нам придётся ехать быстро и долго. Нам нужно как можно скорей покинуть пределы Англии. Ты не представляешь, любовь моя, что творится вокруг. По всей стране полыхают костры, и сотни людей уже сгорели на них только потому, что так хотят эти изуверы-свято-ши. А королева потакает им.

– И куда ты думаешь держать путь, Донатан? – тревожно спросила Лора. – Ты надеешься получить помощь от Шотландского короля?

– О нет, любимая, – усмехнулся рыцарь. – Я давно уже утратил веру в милость монархов. У них свои интересы и свои игры. Полагаться можно только на себя. Я хочу незаметно пробраться в Шотландию и просить приюта у кого-то из островных лэрдов.

Дорога была неблизкой. Донатан старательно обходил населённые места, чтобы никто не мог донести на них – они были слишком заметной парой: темноволосый высокий и сильный воин в прекрасном воинском снаряжении и на мощном красивом коне и юная девушка с большими голубыми глазами и роскошными золотыми локонами. Захваченные из дома припасы съели быстро, и дальше пришлось кормиться тем, что рыцарь мог добыть охотой. Было сложно с ночёвками под открытым небом – Лора не привыкла к таким условиям. Она была единственной дочерью у своего отца, который любил её безмерно. Девушка не отличалась крепким здоровьем, и её от всего оберегали. Донатан жалел невесту, но сделать ничего не мог. Они оказались беглецами, и должны были уходить от преследования, как зверь уходит от охотника – тайными незаметными тропами, заметая и путая следы. В том, что преследование будет, рыцарь не сомневался. Ведь он совершил небывалое – поднял руку на священника, больше того, лишил его жизни. Такого ему не простят.

Лора была молчалива. Ей слишком много пришлось пережить за последнее время. Болезнь отца была мучительной, и девушке тяжело было видеть его страдания. Когда он умер, стало совсем плохо. Мало того, что она горевала по горячо любимому батюшке, её стал донимать священник, которого прислал к ним в поместье настоятель соседнего иезуитского монастыря.

Он был злобным человеком, глаза его постоянно выискивали признаки ереси у слуг, работников и арендаторов и с подозрением смотрели на хозяйку поместья. Ещё бы! Она была слишком красивой в понимании этого извращённого монаха, а значит, могла быть ведьмой. И он начал подводить к этому мнение людей. Что случилось с коровами, Лора не знала, но несколько животных действительно пали. Это была большая потеря, и иезуит сыграл на этом. Когда он обвинил хозяйку в колдовстве, никто из людей за неё не заступился. Очень быстро было сооружено место для казни. Когда её подвели к столбу, Лора не поверила своим глазам – этого не может быть, они живут в Англии, на дворе шестнадцатый век. Но подготовка к казни шла самым серьёзным образом. Её привязали к столбу, и иезуит громко зачитал своё обвинение. Лора воззвала о помощи к своим людям, но все молчали, опустив глаза. И когда девушка с ужасом поняла, что всё это действительно происходит в реальности, она просто потеряла сознание. Очнулась уже на руках у жениха. Милый Донатан! Он, как всегда, пришёл к ней на помощь.

Сейчас в дороге ей было очень нелегко, но Лора понимала – чтобы выжить, ей придётся научиться быть сильной. Однако учёба давалась с трудом. Тем не менее, беглецы успешно продвигались в нужном направлении. Утром седьмого дня они вышли к Карлайлу, который был почти на самой границе с Шотландией. Город обошли стороной и вышли к заливу Солуэй-Ферт. Он был неширок здесь, но всё же представлял собой серьёзное препятствие. Донатан, подумав, предложил дождаться отлива и по оголившемуся дну перейти на ту сторону залива. Но нужно делать всё очень быстро, предупредил он, с водной стихией шутить нельзя. Путники отдыхали на берегу, ожидая, пока сойдёт вода. Как только дно оголилось, двинулись в путь. Продвигаться было трудно, копыта лошадей грузли в мокром песке, кое-где попадались скользкие глинистые участки, и переправа затянулась дольше, чем предполагал рыцарь. Когда до берега оставалось уже совсем недалеко, сзади послышался грозный нарастающий шум. Донатан сразу сообразил, в чём дело, и из последних сил рванулся вперёд, увлекая за собой Лору на её изящной Ромашке. Лошадь девушки была куда слабее Буцефала, и сейчас мощный конь вытягивал их всех. Он чуял опасность позади и напрягал свои могучие мускулы, порываясь к берегу. Едва люди и лошади оказались на твёрдой земле, как сзади на дно залива обрушилась огромная волна. Она как будто злилась, что не смогла догнать беглецов, и, ворча, набегала на прибрежный песок. Лора никогда не видела моря, не знала о существовании приливов и отливов, и эта огромная волна напугала её неимоверно. Девушка вся дрожала, в глазах её застыл ужас. Донатан нежно обнимал и успокаивал её.

– Всё, милая, всё, – тихонько шептал он, прижимая невесту к своей груди, – все страхи позади. Мы уже в Шотландии.

Лора осмотрелась. Ничего не изменилось вокруг. Такой же берег, камни, лес вдали, а уже чужая страна. Решили после трудного перехода дать себе и лошадям отдых и расположились на ночлег раньше обычного. Донатан, как всегда, соорудил ужин, устроил удобную постель для Лоры. Девушка прилегла и, кажется, сразу уснула. А рыцарю не спалось. Он думал о том, как им найти надёжный приют в чужой стране, у кого спросить совета. Но правду говорят, что утро вечера мудренее. Тронувшись в путь следующим утром, они очень скоро вышли к неприметному маленькому монастырю. Это оказалась мужская обитель Святого Эндрю, покровителя Шотландии. Старенький настоятель принял их приветливо, но не мог дать совета в отношении дальнейшего пути. Его связи были ограничены только несколькими близлежащими селениями и небольшим замком лэрда Фергюсона. Но здесь не найти надёжного приюта.

– Вам надо подождать пару дней, – подумав, добавил старый священник, – скоро должен вернуться странствующий монах, который отправился как раз в замок. Он знает здесь все дороги и может назвать наиболее подходящее для вас укрытие.

В ожидании брата Юана путники расположились на отдых: Лора в единственной комнате странноприимного дома, а Донатан на сеновале. Они получили скромную, но горячую и свежую пищу и могли немного расслабиться после долгого перехода и пережитых волнений.

Брат Юан действительно появился спустя два дня, ближе к вечеру. Он был худ и бледен, но глаза светились умом и добротой. Узнав о том, что люди нуждаются в его помощи, он охотно выслушал их и надолго задумался.

– В близлежащих местах вы надёжного укрытия не найдёте. Здесь, возле границы всегда неспокойно, и встречаются люди, имеющие слишком большие уши и длинный язык. Надо уходить дальше, на запад, к морю. Следует обойти стороной замок Кэрлаверок, владение клана Дугласов – с ними связываться я не советую. А там по реке Ди двигаться на север. Однако следует проявить осторожность, и когда река изменит своё течение к западу, продолжать идти на север. В этом месте на побережье стоит брох Кэмри, замок грозного и воинственного клана Кэмпбеллов. Его следует обойти по широкой дуге. А дальше пересечь реку Эр и можно выходить к заливу. Там на небольшом острове Арран стоит внушительный замок Бродик. Это владение клана Стюартов, младшей ветви правящего королевского дома. Их лэрд Родерик Стюарт сильный и справедливый человек. Он не побоится дать приют беглецам из Англии. Главное – добраться до его владений.

Брат Юан подумал немного и добавил:

– Если вы подождёте меня пару дней, то я, пожалуй, смогу составить вам компанию почти до самого конца вашего пути. Я буду продвигаться в горную часть страны, во владения Гордонов. Правда, мой мул – не чета вашим лошадям, но со мной вы сможете избежать многих опасностей.

Это было очевидно, и путники с огромной благодарностью приняли предложение монаха. И они сами, и их лошади были рады дополнительному отдыху, тем более что им предстоял ещё долгий, и, по-видимому, очень нелёгкий путь.

Дорога и вправду оказалась сложной. И не будь с ними брата Юана, они не смогли бы избежать неприятностей в пути. Он действительно знал каждую тропинку, каждый поворот дороги, все опасные или могущие быть таковыми места. Им удалось благополучно обойти замок Дугласов, и дорога пошла вдоль реки. Очень нелёгкая дорога. Дикий необжитой край. Иногда им казалось, что идти дальше нет никакой возможности, но брат Юан сворачивал в сторону и выводил их на более-менее приемлемую дорогу. Он находил удобные места для ночёвок, что было очень важно. Правда, мужчины спали по очереди – эти края требовали осторожности.

Путь вдоль реки Ди показался англичанам очень долгим. Но вот, наконец, стало заметно, что русло её сворачивает на запад, к морю. Брат Юан поведал им, что отсюда уже недалеко до владений лэрда Хэймиша Кэмпбелла – меньше двух дней пути. Там, на берегу залива стоит высокая мрачная башня – брох Кэмри. Это мощное сооружение, которое невозможно взять приступом. Оно очень высокое и достаточно вместительное, чтобы в случае опасности дать приют всем людям из клана. Сами же Кэмпбеллы воинственные и даже агрессивные. Они часто сражаются с соседями. Особой нелюбовью лэрда Кэмпбелла пользуется его ближайший сосед из замка Бродик на острове Арран. Клан Родерика Стюарта находится в родстве с правящим королевским домом, у них даже отличительный знак один – цветок чертополоха, и девиз общий. Это очень задевает воинственного Кэмпбелла. И ещё ему, по-видимому, не нравится, что у соседей большой вместительный замок, который отлично охраняется самой природой, да и воины в клане Стюартов все как на подбор храбры и сильны. Справиться с ними трудно, но постоянные стычки происходят всё время, пока зима не запрёт каждый из кланов в своём замке.

Путники обошли угрожающее место и двинулись дальше на север. Лора боязливо косилась в направлении башни Кэмпбеллов, которая представлялась ей очень страшной по рассказу монаха. Но вскоре они вышли на безопасное место и продвигались более спокойно до самой реки Эр. Эта река пересекала их путь, и надо было искать переправу. Но и здесь пригодился опыт брата Юана. Они относительно легко перебрались на другой берег, и тут пришло время прощаться. Дорога монаха шла дальше на северо-восток, англичане уходили на запад, к заливу.

Брат Юан объяснил им, что остается переход не больше двух дней. Но вряд ли они долго будут ехать сами. В этих местах уже начинаются владения Стюартов, и воины клана внимательно патрулируют их границы. Так что, скорее всего, их сопроводят к лэрду, если услышат, что англичане едут именно к нему. А дальше уже всё зависит от того, как им удастся договориться с самим лэрдом.

Путники тепло простились с добрым монахом, помощь которого оказалась неоценимой. Донатан дал ему на прощание полновесную серебряную монету, и они расстались. А дальше всё вышло, как и говорил брат Юан. Не прошло и полдня, как их перехватили три высоких крепких воина в необычной для взгляда одежде. Странные яркие пледы сине-чёрно-зелёного цвета в красную клетку были наброшены на плечи. Воины были суровы на вид, строго потребовали ответа, куда и зачем едут люди, в которых за милю видны англичане. Донатан коротко объяснил им, что ищет встречи с лэрдом Стюартом, чтобы поговорить с ним лично. На шотландцев большое впечатление произвели снаряжение рыцаря и его великолепный конь. Лора же показалась им столь необычной, что они постоянно возвращались к ней взглядами, любуясь золотыми кудрями и небесно-голубыми глазами. Воины дали согласие сопроводить англичан в замок, однако потребовали от Донатана отдать меч до тех пор, пока их лэрд не примет решения вернуть его рыцарю. Делать было нечего, и Донатан подчинился.

Дальнейшая дорога оказалась быстрой только благодаря сопровождению. Сами бы путники блуждали здесь ещё долго. Всё чаще по пути встречались воины, одетые в такие же пледы. Они обменивались несколькими словами с сопровождавшими англичан мужчинами, и отряд двигался дальше. Наконец, к вечеру второго дня пути впереди показалась вода. Это был залив Бродик. Вскоре стал виден и остров, на нём возвышалась гора, у подножия которой удобно расположился замок – большой, высокий, увенчанный башнями и обнесённый крепостной стеной. Это было мощное оборонительное сооружение, и Донатан, как опытный воин, сразу же оценил его по достоинству.

Ещё немного, и они вышли к берегу. Запахло морем, громко кричали чайки. Навстречу им с острова двинулась большая плоскодонная барка. Вскоре она пришвартовалась у берега, и с борта спустили сходни. Путники вместе с лошадьми поднялись на борт судна, и оно тут же отправилось в обратный путь. Приплывшие на барке шотландцы с любопытством поглядывали на английского рыцаря и красивую золотоволосую девушку, но от вопросов воздерживались.

Приближающийся замок вблизи смотрелся ещё внушительнее. Он был сложен из крупных серых камней и казался неприступным, что, скорее всего, соответствовало действительности. Его обороняли вода, гора и мощные стены. Да, надёжное место для того, чтобы укрыться от врагов.

Высадившись на берег, путники отправились к замку. К нему вела извилистая дорога, местами пропадавшая в густой растительности. Высокая гора, которую шотландцы называли Гоутфелл, была серой и каменистой, только у подножия её возле стен замка зеленел густой лес. Ворота были открыты, и путники въехали во двор. У них приняли лошадей, при этом внимание всех мужчин приковал к себе Буцефал. Только потом они заметили девушку, и в глазах их загорелся огонь – таких красавиц в этих краях не встретишь. Шотландские женщины совсем другие. Они сильные, смелые. А эта девушка неж-ная как цветок, слабая, её хочется защитить, согреть и… затащить в постель.

Путников провели в большой зал, где находилось несколько мужчин, энергично обсуждавших какой-то важный для них вопрос. Среди них выделялся высокий широкоплечий воин с волнистыми тёмными волосами и удивительными янтарными глазами, которые светились умом и силой. Увидев его, Лора замерла. Такого мужчину можно было увидеть только во сне, а тут он живой, рядом. Заметив вошедшую группу, он повернулся к ним и с удивлением посмотрел на английского рыцаря, неведомо как попавшего в его владения. Потом взгляд его переместился на Лору и сразу потеплел, зажёгся золотистым светом.

– Кого ты привёл мне, Дугал? – спросил он низким глуховатым голосом, в котором отчётливо слышались властные нотки.

– Эти люди хотели видеть тебя, лэрд, – ответил один из прибывших с путниками воинов, – мы встретили их недалеко от реки, они пришли с юга. А чего они хотят, я не знаю.

Тут Донатан сделал шаг вперёд и обратился к хозяину замка:

– Меня зовут Донатан Истлей, я свободный рыцарь. А эта девушка – моя невеста, леди Лора Февершем. Мы вынуждены были бежать из Англии, потому что я убил иезуитского священника, который вознамерился сжечь эту девушку на костре только потому, что её поместье показалось ему хорошим приобретением для ордена. Я был длительное время в отсутствии, служил у французского короля, потом при бургундском дворе. Но вернулся как раз во время, чтобы раскидать хворост под её ногами, который этот изувер как раз собирался поджечь. Сейчас в нашей стране власть иезуитов очень сильна, по всей Англии пылают костры, на которых сжигают людей. Оставаться было опасно. И я решил увезти Лору в Шотландию, где надеялся спрятаться. Однако и у вас не так легко найти надёжное убежище. Святые отцы из монастыря святого Эндрю ввели меня в курс дела, а странствующий монах по имени брат Юан дал совет идти именно к тебе, вождь, поскольку ты силён и независим. Он и проводил нас до самой реки Эр. И вот я прошу у тебя, лэрд, приюта для себя и своей невесты. Я готов служить тебе всем, что знаю и умею. Но я не в силах смириться с мыслью, что женщину, которую я люблю, могут отправить на костёр.

– Я понимаю тебя, рыцарь, – ответил лэрд. – На твоём месте любой поступил бы так же. Какое зверство сжигать людей на кострах! И как можно было отправить на смерть это милое дитя? Я дам тебе приют, рыцарь. Но ты должен обучить моих воинов всему, что познал на материке, и в случае надобности сражаться вместе с нами. А девушка может просто жить в замке.

– Благодарю тебя, вождь, – с облегчением произнёс Донатан. – Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь твоему клану. А научился я на материке многому, поверь. И я прошу вернуть мне мой меч – без него воину очень неуютно.

Лэрд сделал знак рукой своим воинам и улыбнулся. При этом его глаза как будто засветились изнутри ярким солнечным светом. Этот свет ослепил Лору, и сердце её забилось.

Вскоре всё устроилось. Лору поместили в замке, выделив ей небольшую комнатку на самом верху, к которой вела каменная винтовая лестница. Из единственного окна комнаты был виден залив и пологий лесистый противоположный берег полуострова Кинтайр, как она потом узнала. В комнате была удобная постель, небольшой столик со скамьёй возле окна и сундук для вещей под стеной. В этот сундук Лоре и положить-то было нечего – ведь они взяли с собой, убегая, только самое необходимое. Небольшой камин давал надежду на тепло, когда наступят осенние холода. А это время было уже не за горами.

Местные женщины приняли Лору приветливо. Всем здесь заправляла пожилая крепкая леди, в тёмных волосах которой серебрились белые пряди, а глаза цветом напоминали глаза самого лэрда. Хотя Лора была уверена, что таких красивых глаз, как у него, отливающих золотистым сиянием, нет боль-ше ни у кого на свете. Женщину звали Майра и она приходилась родной тёткой Родерику Стюарту.

Майра с искренним сочувствием выслушала рассказ Донатана о событиях, предшествовавших появлению англичан в их прибрежном замке. Она сразу прониклась жалостью к этой слабенькой красивой девушке, огромные голубые глаза которой с тревогой смотрели вокруг.

– Не бойся, дитя моё, – сказала она девушке, как только осталась с ней вдвоём, – здесь никто тебя в обиду не даст. И жениху твоему будет, чем заняться. Наши воины сильны, но помощь опытного в сражениях англичанина лишней не окажется. А ты располагайся и отдыхай. Потом я тебе всё покажу.

И она действительно показала Лоре всё в этом большом, но разумно устроенном замке. К своему удивлению Лора обжилась здесь довольно быстро и даже предложила Майре свою помощь. Тяжёлая работа была ей не под силу, но в шитье и вышивании она была искусна. Майру это порадовало, и у Лоры появилось занятие. Она вместе с женщинами занялась шитьём и вышиванием, выполняя самые тонкие и сложные работы. Майра подобрала ткани для неё самой, и женщины сшили Лоре непривычную для неё, но очень удобную одежду. Теперь предстоящие холода уже не пугали девушку.

Плохо было то, что Лора почти не виделась с Донатаном. Они встречались только за общей трапезой в зале, да и то сидели не рядом. Донатан всегда теперь был в окружении воинов. А самым верным его почитателем стал младший брат лэрда Дэвид Стюарт – высокий, сильный и почти такой же красивый, как старший брат, только глаза у него были немного темнее, орехового цвета. Иногда гостям замка удавалось переброситься между собой парой слов на ходу. Донатана волновало, не обижают ли его нареченную, не загружают ли тяжёлой работой. Лора с улыбкой успокоила его – нет, ей здесь хорошо. А работу она сама себе попросила – не сидеть же целыми днями, сложа руки.

Дело они сейчас начали интересное. Женщины затеяли изготовить большой гобелен с изображением их замка, а по верху предполагалось красивыми буквами вышить девиз клана – «Никто не оскорбит меня безнаказанно». Лора принялась за работу. И вот ведь что странно – за каждой буквой, за каждым вышитым стежком ей виделись янтарные глаза с тёплым золотистым сиянием – те, что встретили её, когда она впервые вступила в этот замок. И не следовало ведь ей думать о лэрде, никак не следовало. Но он не выходил у неё из головы. Он снился ей по ночам. А однажды во сне он целовал её – и такого блаженства девушка не испытывала никогда в жизни. Объятия и поцелуи Донатана были приятны, но и только. А поцелуи лэрда жгли её даже во сне горячим пламенем, от которого закипала кровь. Лора понимала, что не должна поддаваться этому наваждению, но ничего не могла с этим поделать.

Однажды, сидя с женщинами за шитьём, Лора услышала, как одна из них спросила Майру, скоро ли к ним прибудет невеста лэрда, леди Марджери.

Она не ожидала, что эти слова отзовутся в сердце такой острой болью, и с трепетом услышала, что, скорее всего, это случится весной. Значит, он собирается жениться? А чему, собственно говоря, она удивляется. Такой великолепный мужчина, конечно, должен быть женат, должен иметь детей. Но от этой мысли почему-то было очень больно, и сердце сжималось от тоски. Лора уговаривала себя, что сама ведь имеет жениха. И они с Донатаном не останутся здесь надолго – уедут к себе в Англию, поженятся, родят детей. Но от этих мыслей на сердце становилось совсем тоскливо. Перспектива прожить всю жизнь с Донатаном не радовала совершенно. Раньше она об этом не думала. Знала, что так будет, и относилась к этому спокойно. Сейчас сердце просило другого. Глаза тянулись навстречу золотистому тёплому взгляду, который находил её среди других женщин и зажигал в сердце пожар.

Лето близилось к концу. Минул день Святого Варфоломея. Воины каждый день уходили куда-то большими группами, совершая объезды владений клана, и иногда пропадали в этих походах по нескольку дней. С ними почти всегда уходил и Донатан. Лора нашла интерес в прогулках за пределами замка. Остров был невелик, но всё же обойти его за день не получалось. И девушке было интересно узнавать новые места. Недалеко от крепостной стены, со стороны пролива, куда выходило окно её комнаты, Лора отыскала очаровательное местечко – маленький уютный заливчик, окружённый невысокими скалами. Там было хорошо посидеть на большом гладком камне, слушая крики чаек и глядя в бездонное небо. И иногда девушка позволяла себе такой отдых.

Беда, как всегда, пришла неожиданно. Одна из вылазок воинов закончилась трагически. В дозор в южном направлении отправилась группа из десяти мужчин, а к вечеру следующего дня в замок вернулись только двое, и один из них был тяжело ранен. Оказалось, что недалеко от острова, ещё в своих владениях они столкнулись с большим отрядом воинов из клана Кэмпбеллов. Те пытались увести скот, выпасавшийся в этой части пастбища, неподалёку от их границы. Схватка была короткой и отчаянной, но исход её был предопределён – противников было вдвое больше. Скот они угнали и положили почти всех воинов клана Стюартов, включая тех, что охраняли животных. Спаслись только двое, и то надежд на то, что получивший тяжёлое ранение Дункан выживет, было мало. А если и случится чудо, то воевать он больше не сможет уже никогда – у него была раздроблена правая рука, и её нужно было отрезать.

В ответ на такую наглость соседей в атаку немедленно бросился отряд воинов под командованием Дэвида Стюарта. Сам лэрд был в то время где-то на севере своих владений и должен был вернуться только на следующий день. Большой отряд отправился на юг. С этими воинами пошёл и Донатан.

Два дня прошли в тревожном ожидании. Вернувшийся лэрд отправил вдогонку ещё полтора десятка воинов, оставив для охраны только самое минимальное число защитников. Тревога в замке нарастала час от часа. Наконец к концу четвёртого дня появилась первая группа воинов. По их виду можно было понять, что дела плохи. Навстречу им выслали барку, и когда усталые и перепачканные кровью и грязью мужчины сошли на берег, Лора не увидела среди них Донатана. Сердце забилось в тяжёлом предчувствии. И тут навстречу ей шагнул Дэвид.

– Прости нас, леди, – глухо сказал он, – мы не уберегли твоего жениха. Он сражался как лев. Но сам Хэймиш Кэмпбелл насел на него с несколькими своими людьми. Его крайне разозлило то, что с нами пришёл англичанин, а доспехи и конь воина показались ему желанной добычей. Он даже тела поверженного Донатана нам не отдал – увёз к себе. Прости, но мы ничего не могли сделать. Их было больше. А из наших трое уже были убиты, а пятеро ранены.

Лора смотрела на него огромными глазами, в глубине которых поднималось отчаяние, и вдруг начала оседать. К ней метнулся лэрд, подхватил её на руки и, прижав к своей груди, понёс в комнату. Взглядом он позвал с собой Майру. Уложив девушку на кровать, стал растирать ей руки и ноги, похолодевшие и, казалось, неживые. Майра поднесла к лицу девушки что-то сильно пахнущее. Лора поморщилась и открыла глаза. Увидев лэрда и Майру, вспо-мнила всё и только теперь заплакала. Она рыдала, сотрясаясь всем телом. Лэрд не мог этого вынести и отправился к своим воинам, оставив девушку на попечении тётки. Майра велела прислать к ней одну из женщин и занялась Лорой. Она не успокаивала её – понимала, что такое горе словами не залечишь. Но что-то говорила, чтобы не дать девушке уйти в запредельное отчаяние. Когда пришла Энн, Майра дала женщине какое-то поручение и вновь осталась с Лорой, теребя её, не давая снова потерять сознание. Потом напоила отваром, который принесла Энн, и стала укачивать девушку, словно малое дитя. Она и была как дитя – маленькая и беззащитная, оставшаяся совсем одна в чужом краю.

Через несколько минут Лора уснула. Она дышала ровно и спокойно. Но Майра не решилась оставить её одну и велела Энн дежурить возле девушки, пообещав прислать к ней кого-нибудь на смену ближе к ночи. Сама спустилась в зал. Там шло громкое обсуждение плана будущих действий. На этот раз Хэймиш Кэмпбелл перешёл все границы, и оставить его действия без возмездия было нельзя. Лэрд уже отправил гонца на север к своим будущим родственникам МакКензи и вскоре ожидал подмогу. Теперь же надо было продумать, как застать Кэмпбеллов врасплох, не дать им спрятаться в своей каменной башне. А дальше уже дело привычное.

Лэрд почему-то чувствовал себя виноватым перед Лорой – за то, что не уберёг её жениха. И что теперь будет? Как ему помочь этой девушке, которая занимала всё больше места в его сердце? А этого позволять нельзя. Вопрос женитьбы на дочери старого МакКензи уже решён. Вот и сейчас он ведь у будущего тестя помощи просит и уверен, что получит её. Только так и можно выжить, когда опасность поджидает на каждом шагу. Будет нужно, и он Мак-Кензи поддержит, а как же. Иначе нельзя. Только сердце почему-то не хотело подчиняться доводам разума. Больше всего ему хотелось взять эту девушку в охапку, унести туда, где никто не помешает им, и любить её до полного изнеможения. Любить, ласкать, ловить взглядом голубой свет её огромных глаз, прижиматься к нежным губам и снова овладевать ею. От этих мыслей голова закружилась, и лэрд строго сказал себе, что нельзя быть таким болваном, тем более что девушка любит другого и горюет по нему. И как тут быть?

Лора проспала всю ночь и половину следующего дня. А когда проснулась, была уже более спокойной, хотя горе её не ушло. Ей было до боли в сердце жаль Донатана, такого надёжного, такого верного её защитника. Она представить себе не могла его мёртвым. Он, всегда такой сильный, такой уверенный и спокойный, казался ей живым. С ним она не боялась ничего. А теперь? Что с ней будет теперь? Об этом страшно было даже думать.

Майра была рядом. Она заставила девушку поесть и снова уложила её в постель. Сил у Лоры не было совсем, и она качалась как былинка, когда поднялась к столу. А ближе к вечеру к ней пришёл лэрд. Он посмотрел в её побледневшее и осунувшееся личико, проглотил ком в горле и сказал довольно твёрдо:

– Мой клан, а значит и я виноваты перед вами, леди, что не уберегли вашего жениха. Мы втянули его в нашу вражду с соседями, и он погиб. Вернуть его я не могу. Но я отомщу за него, жестоко отомщу, клянусь вам. А вы можете жить здесь столько, сколько сочтёте нужным.

Он повернулся и ушёл, большой, сильный, уверенный мужчина. Но сила и уверенность, как она теперь знала, не всегда защищают достаточно надёжно. Донатан тоже был сильным и уверенным, и вот его уже нет среди живых. Не приведи Господь и Родерик погибнет. Лора поймала себя на том, что назвала лэрда по имени и покраснела, хотя никто её не слышал. Как ей теперь быть? Куда бежать? Как жить?

Чуть позже Майра снова напоила её каким-то тёплым питьём, и Лора проспала почти весь следующий день. Когда она проснулась, в замке было тихо. Медленно и осторожно, держась за стену, девушка спустилась в зал. Там было всего несколько воинов и женщины. Основные силы, соединившись с воинами МакКензи, которых прибыл большой отряд, ушли в поход на Кэмпбеллов. Теперь все ждали вестей. Тревога вновь поселилась в замке.

На этот раз воинов повёл сам лэрд, а Дэвида оставил охранять владение. В случае чего, ему придётся принять на себя всю полноту власти. Дэвида пугало такое решение брата. Он очень любил его и почитал как могучего воина и сильного лэрда. Он не рвался к власти и хотел бы всю жизнь прожить под рукой брата. Но сейчас на него возложена роль старшего здесь. И Дэвид добросовестно выполнял свои обязанности, тщательно неся охрану замка. Какие бы ни были мощные стены у крепости, как бы ни защищали их природные условия, угроза нападения существовала всегда, и бдительность терять нельзя никак.

Три долгих дня тянулось ожидание. Утром четвёртого в замок прибыл гонец от лэрда. Битва состоялась и была жестокой. Воины Стюартов сумели подобраться к броху Кэмри со стороны моря и отсекли для Кэмпбеллов пути к отступлению. И теперь перевес сил был на стороне Стюартов. Сражение продолжалось несколько часов. Полегло много воинов из вражеского клана. Сам Хэймиш попал в плен к Стюарту. Его подвёл Буцефал. Убив Донатана, Хэймиш забрал себе его доспехи и коня. Но доспехи не спасли его от пленения, а конь просто-напросто предал его, сбросив в самый трудный момент битвы. Конь как будто отомстил за гибель своего хозяина, с которым был неразлучен несколько лет. Родерик Стюарт был непреклонен в своём решении казнить Кэмпбелла. Хэймиш пытался договориться, готов был на любое возмещение ущерба, нанесённого клану соседей. Но Родерик велел ему снять доспехи Донатана и потом пронзил его сердце своим мечом, вогнав его в тело врага по самую рукоятку. Сейчас воины Стюартов гонят назад свой скот и везут свою законную добычу. Погиб всего лишь один воин, но есть раненые.

В замке вздохнули с облегчением. Хорошо, что лэрд так славно решил вопрос с кланом МакКензи. Всё-таки получить в нужный момент помощь такого большого и сильного клана – это дорогого стоит. И теперь дело только за приездом леди Марджери, чтобы скрепить этот союз самыми прочными узами.

Лора, слушая эти слова, ощущала странную боль в сердце. Она вынуждена была признаться себе, что полюбила этого сильного человека, воина и вождя воинов. Полюбила так, как любят только раз в жизни – она чувствовала это, понимала своей женской сущностью. Теперь никто и никогда не будет ей нужен кроме этого мужчины с золотистыми глазами. А он ей не принадлежит, и не будет принадлежать никогда. Так распорядилась судьба, а с ней спорить бесполезно. Она и ждала Родерика, и боялась его увидеть, боялась себя выдать.

На следующий день, после полудня в замок вернулись все воины. С ними пришли и мужчины из клана МакКензи. В замке был большой праздник, устроили пир. Все веселились от души – наконец-то злобный Кэмпбелл получил по заслугам, и теперь можно будет жить спокойно, не опасаясь каждодневно нападения с его стороны либо угона скота.

Родерик выслушал доклад брата о том, как прошли эти дни здесь, в замке и похвалил его за бдительность.

– Ты поступил правильно, Дэвид, – сказал он, – враги коварны и могут использовать любую возможность. Ты хорошо расставил людей для наблюдения, хотя я оставил тебе малые силы. Должен заметить, что ты мужаешь на глазах, мальчик мой.

Мужчина обнял брата за плечи, притянул к себе, и в этом жесте было столько любви, что Дэвид смутился и даже покраснел, но был очень польщён и горд одобрением лэрда.

Потом Родерик обернулся к Лоре.

– Я выполнил своё обещание, леди, – сказал он, глядя ей в глаза. – Хеймиш Кэмпбелл пал от моей руки. Я пронзил своим мечом его сердце. Знаю, что это не вернёт потерю, но всё же Донатан отомщён. И я привёз его доспехи и его коня. Всё это теперь ваше.

– Я благодарна вам, Родерик Стюарт, за то, что отомстили за смерть моего жениха, – голос Лоры дрожал. – Но доспехи мне не нужны, пусть они останутся здесь, в этом замке. Здесь найдутся воины, достойные надеть их. И Буцефал не для меня. Это конь для сильного воина. И, я думаю, будет справедливо, если ему позволят самому выбрать себе нового хозяина.

На следующий день после того, как отбыли мужчины клана МакКензи, все местные воины собрались во дворе замка. Они встали в круг, а в центр его вывели Буцефала. Лора подошла к коню, ласково погладила его по шее и стала что-то тихо говорить ему. Казалось, конь её понимает. Он прядал ушами и слушал внимательно. Потом Лора подтолкнула его, и конь пошёл по кругу. Он остановился около Дэвида и положил голову ему на плечо.

Дэвид был настолько взволнован этим, что не смог сдержать слёз. Он обнял Буцефала, прижался лицом к его голове и замер. Так стояли они в полной тишине несколько минут. Потом Дэвид вскочил на коня, и они умчались куда-то вглубь острова. Все понимающе вздохнули. Родерик смотрел вслед брату повлажневшими глазами – да, мальчик вырос и стал отличным воином, даже конь признал это.

Доспехи же Донатана решено было не отдавать никому. Их расположили в зале на почётном месте, где висел на стене меч предка клана Энгуса Стюарта, построившего этот замок ещё в тринадцатом веке на развалинах древней крепости викингов.

Прошло несколько дней. Люди были заняты делами, обычными после большого похода. Надо было распределить добычу, нуждались в помощи раненые, следовало позаботиться и об увеличившемся стаде овец и коров, распределить захваченных коней. Заняты были все – и мужчины, и женщины. В один из этих дней Лора, удручённая всем происшедшим, ушла в свою любимую бухточку за скалами, где и устроилась на камне. Это место всегда успокаивало её. Но сегодня спокойствия не было. Она думала о своём безрадостном будущем. Ей следовало возвращаться домой, в Англию, оставив в этой земле Донатана и унеся с собой память о несбывшейся любви.

Здесь и нашёл её лэрд, знавший, как оказалось, привычки девушки лучше, чем она думала.

– Вот и хорошо, леди, что мы встретились тут одни, – сказал он, – и можем поговорить без свидетелей. Я думаю, следует обсудить ситуацию и принять решение. Что вы сами думаете по этому поводу?

– Я как раз об этом и размышляю, лэрд, – тихо отозвалась Лора, глядя на воду залива. – Я думаю, мне надо возвращаться домой, а Англию. В поместье, которое осталось мне в наследство от батюшки, живёт сейчас мой кузен Генрих Февершем, сын младшего брата моего отца. Я надеюсь, что он уберёг его от лап иезуитов. Здесь мне оставаться тяжело. Но мне нужно сопровождение, сама я до дома не доберусь. И только в вашей власти, лэрд, помочь мне.

Родерик смотрел, не отрываясь на милое его сердцу лицо, и грусть охватила его. Она, конечно, права. Ей тяжело оставаться здесь. Но как же трудно будет ему расстаться с этой девушкой, ставшей частью его жизни, частью его души.

– Тут есть, над чем подумать, леди, – ответил лэрд. – Людей я вам, конечно, дам, если вы решитесь ехать. Но раньше весны этого сделать уже не удастся. Здесь, в горах, дороги быстро становятся непроходимыми с наступлением непогоды, а это уже близко. И потом, вам всё же, мне кажется, опасно ехать в своё поместье – иезуиты не простят того, что произошло летом. Если будет на то ваша воля, вы могли бы выйти замуж здесь, в моих владениях. Думаю, Дэвид будет счастлив стать вашим мужем. Есть и другие.

Лора взглянула на него, и в глазах её плеснулась такая тоска, что у Родерика сжалось сердце.

– Я уже не смогу теперь жить с нелюбимым, – тихо, но твёрдо сказала девушка. – Теперь, когда я узнала, что такое любовь, не смогу. Но за предложение найти мне мужа спасибо.

– Вы же понимаете, Лора, что Донатана не вернуть, – горячо заговорил лэрд. Он и не заметил, как назвал её по имени. – А вы молоды и хороши собой. Вам не прожить одной.

– Хорошо, я скажу вам всю правду, вождь, – Лора смело взглянула ему в лицо. – Не за Донатаном тоскует моё сердце. Он, конечно, был дорог мне. Дорог как друг, как старший брат, на которого я могла положиться всегда и во всём. Я ведь с детства его знала. Любовь я познала здесь. И мне надо отсюда уехать, потому что у моей любви нет будущего.

– Почему? – лэрд сразу понял, что вопрос глупый и смутился, сам удивляясь себе.

– Потому что вы должны жениться на Марджери, Родерик, – отважно произнесла Лора. – Это нужно для благополучия вашего клана и ещё потому, что вы дали слово. Теперь уже ничего не изменишь. Не судьба. Я уеду, и буду помнить вас всю жизнь. Другого мужчины мне не надо.

Сказав это, Лора поднялась и, сделав повелительный знак рукой, чтобы он не шёл за ней, быстро выбралась из бухточки и пошла к замку. Родерик же стоял, как вкопанный. Он был глубоко потрясён тем, что услышал. «Боже, помоги мне», – подумал лэрд, понимая, насколько трудной будет надвигающаяся зима. Одному справиться с любовью ему ещё было по силам. Но когда двое, предназначенные друг другу самим небом, он чувствовал это, находятся рядом, преодолеть притяжение невозможно. Лора сказала, что будет помнить его всегда. А он? Сможет ли он забыть это лицо, эти глаза, этот душевный трепет от того только, что она рядом? Нет, никогда. Он знал это твёрдо. И понимал, что жизнь с Марджери будет для него мукой. Она хорошая девушка, красивая и спокойная. Но она не Лора. А ему нужна только эта маленькая золотоволосая девушка, и больше никто. Боже, что же теперь будет?

Следующие несколько недель прошли тяжело для обоих. Пока ещё позволяла погода, Родерик уезжал из замка и целыми днями пропадал где-то, находя дела для себя и своих воинов. Совсем плохо стало, когда люди оказались запертыми на своём острове. Обычно это время проходило в привычных занятиях, когда все собирались по вечерам в зале, и каждый делал что-то своё. Женщины шили, чинили одежду, вышивали. Мужчины правили оружие и доспехи, делали новые приспособления для охоты и ловли рыбы. Люди переговаривались между собой, слышался смех, дети крутились тут же. Только двое в этом скоплении людей были напряжены и неспокойны. Дэвид видел, чувствовал, что с братом что-то происходит, но спросить не решался. Он тревожился и время от времени поглядывал на лэрда, отмечая его волнение. А Майра, чувствительная, как всякая женщина, начала догадываться об истинной причине какой-то непонятной скованности лэрда и беспокойства Лоры, всё время как бы прятавшейся среди женщин.

В этот вечер Лоре было почему-то особенно тяжело. Она просто не могла находиться в зале, что-то её давило, не давало покоя. Воспользовавшись суматохой, произведённой каким-то малышом, погнавшимся за собакой, она выскользнула из общего зала и быстро поднялась по лестнице в свою комнату. Там уже горел камин, и было тепло. Но за окном задувал сильный северный ветер. Он стонал и ворчал, как будто выражая недовольство людьми, спрятавшимися в замке. Лора набросила на плечи плед, цвета которого стали ей такими привычными за это время. Закутавшись в сине-чёрно-зелёную в красную клетку ткань, она беспокойно ходила по комнате, понимая, что ей не уснуть сегодня. Ветер, что ли, так беспокоит её?

Вдруг она вздрогнула и замерла, услышав движение возле своей двери. Потом дверь открылась, и в неярком свете, исходящем от камина, Лора увидела его . Родерик стоял, закрывая своей широкой спиной вход в комнату, и молчал. Потом шагнул к ней, не отрывая глаз от её лица.

– Я больше не могу, Лора, – хриплым голосом сказал он, – не могу. Я люблю тебя, я хочу тебя, я не могу без тебя. Знаю, что нельзя, но не могу.

Он смотрел на неё с такой жадностью во взгляде, как будто от неё действительно зависела его жизнь. Глаза светились золотистым огнём, который притягивал Лору и зажигал в её сердце ответный огонь. Девушка двинулась к нему, не отрываясь от его взгляда, и подойдя, прильнула всем телом, вдыхая мужской запах, такой знакомый и такой желанный. Лэрд обнял её, крепко прижав к себе, и так, молча, они простояли несколько минут. Потом, как будто опомнившись, он подхватил её на руки и отнёс к постели, быстро раздел, сбросил свою одежду и сразу накрыл девушку своим телом, задыхаясь от желания и от счастья. Что было потом, Лора помнила плохо. Знала только, что вознеслась к вершинам блаженства и пришла в себя в объятиях мужчины, которого так часто видела во сне. В жизни всё оказалось ярче и богаче чувствами, чем в её ночных видениях. И он был тёплым, нет, горячим, обжигающим и манящим. Боли она не почувствовала. Только прижималась к его сильному телу и, казалось, не могла оторваться от него.

– Не знаю, что будет с нами потом, счастье моё, – тихо прошептал лэрд, прижимая к себе любимое тело, – но эта зима будет нашей. Мы же предназначены друг другу самим небом. Я это сразу понял, когда впервые увидел тебя в своём замке. Только думал, что ты любишь другого.

– Я не хочу думать о том, что будет потом, любимый, – прошептала Лора, прижимаясь лицом к его груди. – Сейчас я счастлива и ничего больше не хочу знать.

Она нежно поцеловала его в попавшее под её губы местечко и удобно устроилась в его объятьях, прижимаясь к нему так тесно, как только могла. Он тихонько засмеялся и стал целовать её всю. Казалось, не было места на её теле, которого не коснулись бы его губы. Лора нежилась под его ласками и чуть ли не мурлыкала. Потом сама дотянулась до его губ, и мир снова перестал существовать для них обоих.

Когда они вернулись, наконец, на землю из своих поднебесных высей, в замке царила тишина – была глубокая ночь. Но им было не до сна. Они снова ласкали друг друга, не разнимая взглядов и утопая в глубине любимых глаз. Снова поцелуи, снова неистовое слияние двух истосковавшихся тел, не имеющих сил оторваться друг от друга.

Уже под утро, утомлённые и счастливые, они просто лежали рядом, наслаждаясь покоем и полным насыщением тел.

– Ты теперь моя, Лора, моя, – сказал лэрд. – Я взял твою невинность. Я счастлив этим и сейчас не хочу думать о будущем.

– Не будем, Родерик, – прошептала в ответ Лора. – Сейчас не будем думать о том, что ждёт впереди. За такую ночь ничего не жаль отдать.

– Да, радость моя, за такое счастье можно заплатить любую цену. Но сейчас я тебя покину. Ты отдохни и знай: вечером я опять приду и буду пить тебя, как самое дорогое вино. Я знаю, что никогда не напьюсь тобой, никогда. Ты – моя жизнь, моё счастье.

Лэрд поднялся с постели, закутался в свой плед и, поцеловав ещё раз нежные губы любимой, удалился в свои покои. А Лора нежилась в постели, натянув на себя тёплое одеяло, и не могла уснуть – слишком сильным и ярким было пережитое свидание с любимым, которого она и не надеялась видеть рядом. Он был с ней, он был в ней, наполнил её своей мужской силой и забрал её девственность. А на что она ей без любимого?

Вечером в большом зале внимательные глаза Майры заметили, как изменились отношения этих двоих. Исчезла напряжённость, оба были спокойными и удовлетворёнными, а взгляды их невольно тянулись друг к другу. И от них обоих исходило какое-то сияние. Значит, случилось то, чего она опасалась. «Боже, помоги нам всем», – подумала женщина. Она хорошо знала характер своего старшего племянника и могла предвидеть, какие трудности и проблемы ждут их всех уже этой весной. Марджери МакКензи – гордая девушка, она не потерпит рядом с собой любовницы мужа, а её клан слишком силён и могуществен, чтобы вступать с ним в конфликт. Да и сам Родерик – человек глубоко порядочный. Он дал слово северным соседям и вряд ли позволит себе его нарушить. Так что же будет? Душа женщины была не на месте, хотя она видела и понимала, что эти двое созданы друг для друга и счастливы вместе.

Через несколько дней и Дэвид понял, что произошло. Как-то вечером он улучил момент и открыто заговорил с братом.

– Как ты мог, Родерик? – тихо спросил он, но глаза смотрели требовательно. – Лора не заслуживает такого отношения. Она леди, не дворовая девка. Что с ней будет? Ты подумал об этом?

И был крайне удивлён, когда в глазах брата появились не гнев и отчуждённость, а боль и тревога.

– Не знаю, Дэвид, – тихо ответил лэрд. – Я ничего не смог с этим сделать. Любовь к ней оказалась сильнее моего разума и воли. И она любит меня, понимаешь? Нам было не выдержать рядом. Знаю, что всё плохо, но сейчас мы оба счастливы. Ты должен меня понять, брат.

Дэвид растеряно смотрел на лэрда какое-то время, потом неожиданно для себя обнял его за плечи, утешая, как будто он был старше и мудрее брата.

– Я понимаю тебя, Родерик, – сказал он так же тихо, – она удивительная девушка. И если её сердце открыто для тебя, выхода нет. Но что будет с нами со всеми, скажи?

– Всё будет так, как должно быть, брат, – твёрдо ответил лэрд, – однако чего это будет стоить для меня, буду знать я один. Лора собирается вернуться в Англию. Хотя, честно говоря, я не могу представить себе, как отпущу её. Это всё равно, что вынуть сердце из своей груди.

Дальше пошли холодные зимние дни. Погода разбушевалась во всю. Таких метелей и снегопадов не помнили даже старожилы. Стало невозможно выходить за стены крепости. Если приходилось делать это по какой-либо надобности, шли большими группами, поддерживая друг друга.

Родерик и Лора все ночи проводили вместе. Оба понимали, что отпущенное им время утекает как вода, и любили друг друга, как в последний раз. Это была радость огромной любви, разбавленная горечью предстоящей разлуки. Родерику всё чаще приходила в голову мысль оставить Лору здесь, рядом с собой. Хотя как её можно спрятать на этом острове, где всё как на ладони? Лора же знала совершенно точно, что уедет, не останется. Она просто не сможет видеть его рядом с другой женщиной. Быть здесь и знать, что где-то в покоях лэрда эта женщина обнимает его, прижимается к его сильному телу, целует твёрдо очерченные, но такие мягкие и ласковые губы. Нет! Никогда! Она этого просто не выдержит. Кроме того, последние пару недель Лору стали терзать сомнения, не понесла ли она от Родерика. Она была совершенно неопытна в этих вопросах и не знала, как понимать некоторые непонятные ей признаки в своём состоянии, а спросить не решалась. Девушка видела, что Майра понимает всё, что происходит, и боялась её осуждения. Нет, надо уезжать.

Зима подошла к концу, повеяли тёплые ветры, море стало спокойнее, и люди уже выходили на материк. Надо было проверить, как перезимовал скот в отведённых для зимнего пребывания укрытиях, пропатрулировать границы владений клана и посмотреть на состояние дорог. Как только дороги стали проходимы, Родерик собрал большой отряд воинов, чтобы ехать на север за своей невестой. Так было договорено, и нарушить соглашение он не мог. Сердце его заходилось болью, когда он думал о неуклонно приближающейся свадьбе с Марджери МакКензи.

Последняя их ночь с Лорой была горяча как огонь, горевший в камине, сладка как мёд и одновременно горька как полынь. Они не могли оторваться друг от друга, не могли разнять сплетённых рук. Когда, наконец, пришло время расставания, лэрд заговорил тихим хриплым голосом:

– Я знаю, Лора, как тебе тяжело. Мне не легче, поверь. Но я прошу тебя, не делай ничего сгоряча. Дождись меня. Мы что-нибудь придумаем, сердце моё. Обязательно придумаем. Обещай мне!

Лора ничего не сказала в ответ – говорить она не могла, спазмы сжимали горло. Она кивнула головой и легонько подтолкнула любимого к двери. Более долгого прощания она просто не выдержала бы. А когда лэрд ушёл, девушка зашлась с тяжёлом, забирающем все силы плаче. Казалось, вся её душа выплакана с этими слезами. Она чувствовала себя опустошённой и обессиленной. И всё же, когда отряд клана Стюартов двинулся в путь, Лора стояла на стене замка, провожая любимого взглядом, пока могла его видеть. Она знала, что это конец. Больше она Родерика не увидит. Так надо, и она это сделает. Она не позволит себе родить бастарда, которым будут потом помыкать законные дети лэрда, его наследники. Нет, нет, и нет! Такого унижения она не хочет ни себе, ни своему ребёнку. А то, что дитя Родерика уже живёт в её теле, она теперь поняла и без посторонних подсказок.

Лэрда ожидали обратно не раньше чем через две недели. В замке начали подготовку к свадебному торжеству. Эта весёлая предпраздничная суета лишала Лору последних сил. А силы были нужны для далёкой и трудной дороги. Решившись уехать, не дожидаясь Родерика, Лора искала себе кого-либо в помощь – самой ведь ей не справиться. Решить эту трудную задачу помог случай. Она узнала, что немолодой и опытный воин Эндрю Стюарт собирается через два дня в поездку на юг, в монастырь, носящий имя его святого. Лора тут же высказала пожелание проехаться верхом, размяться самой после тяжёлой зимы и дать разминку своей Ромашке. Вместе с несколькими воинами она перебралась на барке на материк и долго ездила вдоль берега, на виду у обитателей замка. Оставшийся за старшего Дэвид был даже рад, что девушка немного ожила и проявляет интерес хоть к чему-то. Смотреть на её печальное осунувшееся личико у него просто не было сил. Ближе к вечеру Лора вернулась вместе с воинами обратно. Лицо её немного посвежело, она с аппетитом поела и отправилась отдыхать. На другой день всё повторилось снова. Когда Дэвид предложил ей дать сопровождающего, Лора отказалась под предлогом того, что хочет побыть в одиночестве. Но за заботу поблагодарила. Она взяла с собой немного еды и отправилась на прогулку. Вернулась вечером, когда барка забирала с берега собравшихся после разных дел воинов. Утром следующего дня Лора снова собралась на верховую прогулку. Снова взяла немного еды и прихватила тёплый плед. Никто не знал, что она собрала с собой всё, что было у неё ценного, чтобы как-то оплатить дорогу до своего дома. Выбравшись на материк, Лора сразу же устремилась вслед за Эндрю, держась от него, однако, на расстоянии. Воины, патрулирующие границы владений, не обратили на это особого внимания, поскольку уже привыкли к виду наездницы. Когда вечером Лора не вернулась со всеми в замок, Дэвид встревожился. Он расспросил воинов, однако те заверили его, что ничего необычного не происходило. Скорее всего, девушка на этот раз забралась немного дальше и вернётся позднее. Надо просто следить за берегом и вовремя послать за ней барку. Одна только Майра поняла, что Лора уехала навсегда. Она уже догадалась, что происходит на самом деле, и в душе одобрила такое решение. Да, эта храбрая и порядочная девушка была бы отличной женой их лэрду. Но с судьбой не поспоришь. И Майра горячо попросила у Пресвятой Девы помощи для бедняжки Лоры, отправившейся в далёкий путь с одним только провожатым. В том, что Лора уговорит Эндрю помочь ей, Майра не сомневалась.

Когда и с наступлением темноты Лора не вернулась на берег, Дэвид встре-вожился всерьёз. Он решил отправить на её поиски небольшой отряд рано утром. Но Майра отговорила его.

– Пойми, Дэвид, – убеждала она младшего племянника, – Лора любит Родерика. Как сможет она смириться с приездом Марджери, которая получает все права как жена лэрда? Как сможет Родерик справиться с таким положением дел, когда Лора будет у него на глазах? Нет, она права. Так лучше для всех. А ей поможет Эндрю, я уверена. Девушка правильно всё просчитала. Она умница. Оставь её, Дэвид. Дай ей идти своей дорогой. Поверь, ей куда трудней, чем Родерику.

Дэвид долго не мог найти себе места. Трудно было возразить против доводов тётушки, но что он скажет брату, когда тот вернётся? Ему даже страшно было представить реакцию лэрда. Но и Лору надо понять. Она гордая. Маленькая храбрая птичка. Как счастлив был бы он сам, если бы Лора полюбила его!

А Лора действительно сумела уговорить Эндрю, чтобы он взял её с собой до монастыря. Дальше она надеялась найти кого-нибудь другого, согласного за плату доставить её домой. Что она порассказала старому воину, она и сама не могла точно вспомнить. Но была очень убедительна, и Эндрю поверил, что это решение и лэрда тоже. Ведь он женится, и посторонняя молодая женщина в замке, тем более такая красивая как леди Лора, может привести к ненужным осложнениям в отношениях молодожёнов. Эндрю же больше всего хотел мира и благополучия в замке и счастья своему лэрду.

Дорога проходила без происшествий. Эндрю прекрасно знал местность, был опытным воином и отличным охотником. Он постарался, как мог, и путь для Лоры оказался не таким тяжёлым, как она опасалась.

Однако, прибыв в обитель, Эндрю наотрез отказался отпустить Лору дальше одну, с другим провожатым.

– Что вы, леди, – сказал он с обидой в голосе, – как я могу оставить вас посреди дороги? И что я потом скажу моему лэрду? Что поленился доставить вас до самого дома и удостовериться, что с вами всё в порядке? Нет, такого не будет. Раз уж мы едем вместе, то до конца.

Лора была тронута таким отношением и очень благодарна Эндрю, поскольку действительно боялась попасть в неприятность с чужим человеком.

Они приняли все возможные меры предосторожности, чтобы англичане не распознали в Эндрю шотландца. Лора аккуратно сложила и спрятала в седельную сумку свой плед – расстаться с ним у неё не хватило духу, это было единственное напоминание о Родерике, кроме ребёнка, разумеется, но его ещё нужно было дождаться. Они снова ехали окольными дорогами, избегая населённых пунктов и людных мест. Добрались благополучно.

В поместье было спокойно. Кузен Генрих отлично справлялся с управлением, твёрдо держал всё и всех в своих больших сильных руках. Он очень обрадовался появлению Лоры. Известие о гибели Донатана его не огорчило, казалось, он был даже доволен этим. Шотландца встретил приветливо. Когда, передохнув денёк, Эндрю собрался в обратный путь, Генрих выделил ему двух провожатых до границы. Так будет спокойнее, решил он. Лора согласилась. Она горячо благодарила старого воина за помощь и пыталась расплатиться с ним. Но шотландец и слушать не хотел ни о какой плате. Сказал, что сделал это из уважения к ней и для своего лэрда.

Когда Эндрю отбыл в обратный путь, Генрих рассказал Лоре, что обстановка в стране стала немного легче. Королева Мария тяжело болеет, народ всё чаще провозглашает здравицы в честь принцессы Елизаветы, и иезуиты попритихли. Они чуют, что им самим не поздоровится, если Кровавая Мэри не поднимется с постели. Елизавета-то чтит веру отца, и протестанты уже поднимают головы. Костры на площадях больше не горят, это стало опасным занятием для инквизиции. В одном городке пару месяцев назад какой-то рьяный сторонник католической церкви пытался устроить аутодафе особенно активному протестантскому пастору. Так его самого сожгли заживо, причём с большим энтузиазмом. После этого костры погасли везде.

Лора слушала новости с удовлетворением. Слава Богу, ей можно спокойно жить в своём доме. Но особенно спокойно не получалось, потому что кузен принялся активно за ней ухаживать, склоняя её к браку. Он считал, что это будет самым разумным выходом из создавшегося положения. Вряд ли Лоре теперь, после её бегства с Донатаном и длительного пребывания в Шотландии, удастся найти себе другого жениха. Да и отдавать в чужие руки такое прекрасное поместье не хочется.

Лора понимала его мотивы, однако очень твёрдо и определённо дала понять, что замуж вообще не собирается. Генрих настаивал на своём. И тогда Лора сказала ему всё как есть:

– Видишь ли, кузен, я просто не могу выйти замуж ни за тебя, ни за кого-либо другого, поскольку ношу под сердцем ребёнка от мужчины, которого люблю. Скрывать это глупо, скоро всё станет видно. Мне нужно как-то справиться с этим трудным для меня периодом. Я буду очень признательна тебе, если ты останешься здесь как мой родственник и поможешь мне. Но на многое не рассчитывай. Ребёнок, который родится, будет законным наследником моего владения.

Генрих был ошарашен и до чрезвычайности огорчён такой ситуацией. Однако изменить её было не в его силах. А, будучи человеком добрым и порядочным, он согласился пожить в поместье, помогая Лоре. У него ведь очень хорошо получалось управлять хозяйством, и ему это нравилось. На том и договорились.

А в замке Бродик на острове Арран обстановка была, мягко говоря, невесёлой. Вернувшийся вместе со своей молодой женой Родерик Стюарт был потрясён известием, что Лора исчезла. Он выходил из себя, думая о том, что любимая отправилась в такую дальнюю и трудную дорогу без охраны и сопровождения. Старого Эндрю он всерьёз не принимал, как его ни уговаривали Майра и Дэвид. И его очень огорчало и даже обижало то, что она уехала, не простившись с ним. Разве он не помог бы ей? В своём потрясении лэрд уже забыл, что вовсе не собирался отпускать от себя Лору, хотя и не знал, как можно решить на деле эту трудную задачу. Сердце его сжималось от боли, когда он думал о том, что никогда больше не увидит Лору, никогда не прижмёт к своей груди, не поцелует, не насладится любовью с ней.

Марджери не могла понять, что происходит с её мужем. Он стал раздражителен, много времени уделял делам клана и приходил в их общую опочивальню далеко не каждый день. А, приходя, большой страсти не выказывал. Иногда вовсе уклонялся от близости.

Майра, видя это всё, решилась вразумить племянника. Она объяснила ему, что такое его поведение может привести к ссоре с МакКензи, а это не просто не нужно клану, это опасно для них.

– Неужели ты думаешь, тётушка, – сказал ей в ответ лэрд, – что я не отдаю себе отчёта в том, что происходит. Но и я ведь живой человек. И иной раз я не могу быть в близости с Марджери. Не просто не хочу, а не могу. Пойми меня. Не могу, не получается. Она хорошая женщина, но она не Лора. А мне нужна только моя белокурая голубоглазая девочка. Никто другой не вызывает во мне желания после её объятий. Ты ведь знала, что мы любим друг друга, верно?

– Конечно, знала, Родерик. Надо было быть слепым, чтобы не видеть вашей взаимной любви. Но она уехала. Она потеряна для тебя, мальчик мой. Ты должен смириться с этим. Ради блага клана, должен. Неужели ты думаешь, что девочке было легко решиться на этот шаг? Но она умница. Она понимала, что не может, не имеет права мешать тебе. Она сделала то, что должна была. Сделай и ты то, что должен. Нам нужны МакКензи. И нам нужен наследник.

Майра нежно погладила племянника по руке. Родерик ответил ей тёплым взглядом.

– Я постараюсь, тётушка, – ответил он, – но многого от меня не жди. Хотя обещаю тебе приложить все усилия к тому, чтобы поскорее сделать наследника.

После этого стало немного легче, и Марджери уже начала надеяться, что всё наладится. Но тут в замок вернулся Эндрю. Лэрд взялся за него всерьёз, выспросил у него всё до мелочи и о дороге, и о Лорином поместье. Узнав, что там живёт молодой кузен, нахмурился и потребовал описать этого человека и рассказать, как он встретил Лору. Эндрю был довольно красноречивым человеком, но не слишком догадливым. Стараясь, как мог, он рассказал, что Генрих Февершем – молодой крепкий мужчина среднего роста, светловолосый, с румяным приятным лицом. Лору он встретил радостно, и был к ней очень внимателен. Его самого приветил и дал сопровождение до границы, чтобы избежать нежелательных встреч. Очень приятный человек Генрих Февершем, завершил свой рассказ старый воин.

Сердцу Родерика был нанесён чувствительный удар. Вот как? Там, оказывается, есть приятный кузен с обходительными манерами. Может быть, поэтому Лора так хотела вернуться домой? Сразу забылись и те слова, что они говорили друг другу, и обстоятельства, вынудившие Лору к побегу. Ревность перекрыла всё, и лэрд ожесточился. Он стал более грубым с людьми и менее внимательным к жене. В опочивальню он приходил исправно, но брал жену жёстко, без малейших признаков любви и нежности. Много времени уделял походам по своим владениям, охотно занимался делами, которые раньше перекладывал на членов клана.

Но чем усерднее Родерик пытался сделать наследника, тем печальнее становилась Марджери. Она понимала, что сама по себе не представляет для мужа никакой ценности, и может упрочить своё положение, только родив ему сына. Однако правду говорят, что хорошие крепкие дети рождаются в любви. У нелюбимой Марджери случился выкидыш, и как назло это был мальчик. Дав жене отдышаться после перенесенного горя, Родерик снова принялся за работу, имеющую целью рождение наследника. Он был настойчив и с каким-то даже ожесточением брал жену каждый день, иногда даже дважды в день. Но ни ему, ни ей этот процесс не приносил удовольствия. Это была работа для него и тяжёлая повинность для неё. Вторая беременность закончилась тоже выкидышем. Третьего ребёнка Марджери почти доносила, но всё же сбросила в самом конце седьмого месяца. И умерла сама – от тяжёлого кровотечения, которое не удалось остановить. Марджери похоронили, печальную весть передали в клан МакКензи, и жизнь в замке Бродик пошла дальше. Но не было уже былого спокойствия, не было веселья. Люди настороженно косились на своего лэрда, а он ходил мрачнее тучи, слова лишний раз не скажет. И снова не выдержала Майра.

– Перестань изводиться сам и изводить людей, Родерик, – сказала она как-то вечером племяннику. – Надо налаживать жизнь. Тебе надо жениться снова.

– Вот уж нет, с меня хватит, – заявил лэрд, сердито сверкнув янтарными глазами. – Пусть теперь Дэвид женится и рожает наследников. Я больше искать жену не намерен.

– А кто говорит о поисках жены? – удивилась Майра. – По-моему и искать не надо. Она есть. И, кажется, ребёнок тоже имеется. Во всяком случае, мне так показалось, когда Лора уезжала.

Лэрд замер на месте, как изваяние. Придя в себя, накинулся на тётку.

– Как ты могла не сказать мне этого сразу? – возмутился он.

– А что бы это изменило, племянник? – оправдывалась женщина. – Ты был связан обязательством и не мог ничего сделать, иначе потерял бы своё лицо. Теперь ты свободен и можешь вернуть свою любимую, если она согласится, конечно.

Лэрд взволнованно зашагал по комнате. Движения его были резкими и нетерпеливыми. Глаза горели. Приняв решение, он позвал брата.

– Собирайся в дорогу, Дэвид, – сказал он, не тратя времени на лишние объяснения. – Возьми с собой человек пять воинов и прихвати старого Эндрю, он покажет путь. И привези её. Прошу тебя, привези её, брат. Уговори, если не захочет. Ты умеешь. Без неё мне не жить. Скажи ей об этом. Скажи, что я прошу, очень прошу её вернуться ко мне и предлагаю законный брак. Уговори её, брат. Даже если она приняла в свою жизнь другого мужчину, я прощу её и приму с радостью. Скажи ей об этом.

Дэвид не особенно удивился, выслушивая эту тираду. Он понимал, что брат прикипел к Лоре всем сердцем, и без неё действительно не может жить, во всяком случае, нормально жить.

– Да, Родерик, – ответил он. – Завтра на рассвете я отправлюсь в путь. И привезу Лору, даже если мне придётся забирать её силой. И я не верю, что она могла полюбить другого. Лора не такая, она действительно любила тебя очень сильно.

Слово своё Дэвид сдержал, и маленький отряд шотландцев, ведомый старым Эндрю, двинулся в путь на рассвете. Лэрд провожал их взглядом с крепостной стены до тех пор, пока мог видеть. И началось время ожидания. Ему казалось, что дни тянутся как месяцы. Он не мог найти себе места, не имел сил отвлечься, почти не спал по ночам. А что, если Лора не захочет возвращаться к нему? Ведь больше двух лет прошло с тех пор, как они расстались. А вдруг она полюбила другого? Вдруг вышла замуж? Вопросам и сомнениям не было конца. Майра видела мучения племянника, но помочь ему не могла ничем. Она сама волновалась и очень хотела снова увидеть Лору в замке.

Тёплый осенний день клонился к вечеру, когда к воротам поместья Кулворт, что под Честером, подъехал небольшой отряд всадников, усталых и запыленных дальней дорогой. Во главе отряда ехал красивый молодой мужчина, высокий и сильный, на отличном боевом коне. Хозяева поместья были как раз возле дома. Когда всадники въехали во двор, Лора ахнула, узнав Буцефала. На коне сидел Дэвид, усталый, но довольный тем, что добрался до цели. Он легко спрыгнул на землю и замер в удивлении. Рядом с Лорой, держась за её подол, стоял маленький мальчик, как две капли воды похожий на его старшего брата.

Лора опомнилась первой.

– Добро пожаловать в Кулворт, Дэвид Стюарт, – приветствовала она гостя. – И вас, воины клана Стюартов, я рада видеть.

Только услышав её голос, Дэвид пришёл в себя.

– Приветствую вас, леди Лора, – вежливо ответил он, – и вас, милорд, а также моего племянника, юного Стюарта. Как его имя, миледи?

– Джеймс, – улыбнулась Лора. – Его имя Джеймс Стюарт, и этого не скрыть, даже если бы я очень хотела.

Дэвид довольно рассмеялся. Действительно, спрятать сходство было невозможно. Перед ним был маленький Стюарт. Мужчина наклонился и протянул руку ребёнку.

– Здравствуй, Джейми, – ласково сказал он. – Я твой дядя Дэвид. Не хочешь ли ко мне на руки? Я посажу тебя на этого красивого большого коня. Его зовут Буцефал, и он обязательно подружиться с тобой.

Это было очень странно, но маленький Джеймс доверчиво протянул ручонки к своему дяде и потянулся к нему. Лора смотрела во все глаза, как Дэвид бережно поднимает её сына и усаживает на коня. Малыш радостно засмеялся и ухватился за гриву Буцефала. Шотландцы стояли в полном онемении. Такого не ожидал никто. Застыл в позе соляного столба и Генрих Февершем.

– Всё в порядке, Хэл, – успокоила его Лора. – Эти люди приехали из того замка, где я жила в Шотландии. Я рада их видеть, и Джеймс, как видишь, тоже.

– Лэрд Родерик Стюарт велел вам кланяться, леди Лора, – опомнившись, проговорил Дэвид, придерживая маленького племянника и поглядывая на него. – Он также приказал мне передать вам, что с нетерпением ждёт вас в Бродике в качестве жены, поскольку он сейчас свободен. Он ещё кое-что просил вам сказать, но это я сделаю без свидетелей.

Глаза Лоры засияли таким ярким светом, что ответа уже не требовалось. Всем присутствующим стало понятно, что она принимает приглашение лэрда. Шотландцы пришли в восторг, Генрих не мог оправиться от удивления.

– Что же мы все стоим? – Лора обернулась к прибывшим. – Спешивайтесь же, гости дорогие, и прошу вас в дом. Вы устали с дороги, вам надо поесть и отдохнуть. Поговорим завтра.

Шотландцы спешились и, улыбаясь, двинулись к дому. Дэвид понял, что полученное им задание практически выполнено, на душе стало легко. Он подхватил на руки племянника и последовал за своими воинами. Гордый Эндрю показывал всем дорогу. Лора подхватила под руку кузена:

– Вот видишь, Хэл, – с улыбкой сказала она, – всё, кажется, решается наилучшим образом. Ты останешься здесь, а я уеду туда, где оставила своё сердце.

Через три дня большой отряд выехал из ворот поместья и двинулся на север. Генрих Февершем с охраной сопровождал свою кузину до шотландской границы. Лора ехала на своей любимой Ромашке. А малыш Джеймс предпочёл Буцефала и дядюшку Дэвида. До границы добрались без помех. Пришло время расставаться.

– Прощай, кузен, – Лора протянула Генриху руку. – Ты очень помог мне, и я от души благодарю тебя. Будь благополучен.

– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Лора, – ответил молодой человек. – Я от души желаю тебе счастья. И буду скучать по тебе и этому маленькому разбойнику, который так легко променял меня на шотландского дядюшку. Желаю всем вам хорошей дороги. Береги их, Дэвид.

Мужчины обменялись прощальным рукопожатием, и отряды разъехались в разные стороны.

Ещё несколько дней пути по знакомым уже местам, и вот и переправа через реку Эр. Отсюда уже совсем недалеко до замка. Конечно, их увидели довольно быстро, и весть о возвращении посланцев понеслась в замок. Подъезжая к берегу, прибывшие увидели встречающую их барку. Сам лэрд выехал навстречу отряду. Он стоял на берегу, как изваяние, замерев в ожидании. Глаза горели нетерпением и тревогой. И широко открылись, когда он увидел приближающуюся к нему всадницу на знакомой светлой лошади. Впереди неё сидел темноволосый маленький мальчик с янтарными глазами, на его плечики был накинут плед цветов Стюартов. Слёзы застлали глаза лэрда, горло сжали спазмы. Пришлось прокашляться, прежде чем он смог произнести приветственные слова:

– Добро пожаловать домой, леди Лора. Добро пожаловать в свой замок, сынок.

Он перехватил из рук Лоры маленькое тельце и прижал к себе. Сердце колотилось в груди как колокол. Малыш посмотрел на него очень серьёзно и сказал совсем как взрослый:

– Дядя Дэвид привёз меня на большом коне.

– Да, сынок, конечно, – хрипло проговорил Родерик. – А я твой папа. И я очень рад тебя видеть.

И только после этого он взглянул в глаза Лоре. Губы подрагивали, когда он тихо прошептал:

– Я так ждал тебя, любимая. Я так истосковался по тебе.

Лора улыбнулась сквозь слёзы и протянула руку навстречу мужчине, которого не смогла забыть ни на минуту за всё время разлуки. Родерик соскочил с коня, и, не выпуская из рук сына, снял с седла Лору, прижал к себе и так пошёл со своей двойной драгоценной добычей на барку. Свершилась его заветная мечта. Он вернул себе женщину, без которой не мог жить, и получил в подарок замечательного сына. Что ещё нужно мужчине?

В замке царили оживление и радость. Майра встретила их на пороге и замерла от удивления. Боже, ведь это маленький Стюарт, копия Родерика. Наследник прибыл в свой замок. Женщина не смогла сдержаться и разрыдалась. Но быстро взяла себя в руки.

– Я счастлива видеть тебя снова, девочка, – сказала, улыбаясь сквозь слёзы. – И этого маленького Стюарта тоже. Надо же! Вылитый отец. Входите же. Здесь все вам рады.

Лора вошла в зал и огляделась. Здесь всё было как прежде. Почти всё. Уже без неё женщины закончили вышивать гобелен, и он гордо висел на стене, извещая всех о серьёзности намерений хозяина. Да уж, такого не оскорбишь безнаказанно. Она обернулась, сияя взглядом навстречу мужчине с золотистыми глазами, который стал её судьбой. Она вернулась домой, под знак Чертополоха, и была счастлива этим.