1

Леопольд Валерьянович был погружен в глубокую задумчивость. Жизнь преподнесла ему неожиданный и весьма коварный сюрприз. И как выйти из этого крайне затруднительного положения, он пока что даже не мог себе представить. Несмотря на недюжинный интеллект и потрясающие аналитические способности (которые окружающие отмечали еще со времен его ранней молодости), он не нашел решения этой сложной задачи. Это было неожиданно, чрезвычайно неприятно и усугубляло ситуацию, и без того малопривлекательную для него.

Леопольд Валерьянович (или просто Лео, как называли его в детстве, а теперь это могли себе позволить только матушка и тетушка Евпраксия) вырос в состоятельной, благополучной семье. Отец его был профессором, человеком исключительно умным и талантливым. Дома его видели не очень часто. А если он и оказывался в пределах своей огромной профессорской квартиры, то предпочитал, перекинувшись несколькими словами с домочадцами, уединиться в большом, снизу доверху набитом книгами кабинете, куда время от времени по его звонку домработница Нюша приносила чай с лимоном. По-видимому, крепкий чай помогал профессору в его многотрудных делах. Впрочем, домашние хорошо знали, что в изящном шкафчике рядом с огромным, как аэродром, письменным столом всегда стояли наготове несколько бутылок отличного коньяка. Но это был напиток вечерний, не дневной. Когда профессора одолевала усталость от напряженного умственного труда, он вставал из-за письменного стола, садился в большое удобное кресло у окна и, задумчиво глядя перед собой, с удовольствием потягивал ароматный напиток. После этого Валерьян Леопольдович обычно просил постелить ему на большом и тоже очень удобном диване, и Марианна Семеновна оставалась на супружеском ложе одна. Страдала ли она из-за этого? Надо думать, нет, поскольку от профессора толку в спальне было мало, и к тому же его храп мешал ей спать. Иногда, в те редкие минуты, когда Марианна Семеновна давала себе труд задуматься над своими супружескими отношениями, она искренне удивлялась, как это муж умудрился сделать ей ребенка.

К большому несчастью для всех, ребенок, появившийся на свет в профессорской семье, оказался мальчиком. Безусловно, с девочкой было бы куда проще. И, согласитесь, чрезмерно заботливые бабушка, мать и тетушка – это чересчур для одного мальчугана. Ему не давали ступить и шагу без опеки и помощи, исполняли все его капризы раньше, чем он высказывал их вслух, – научились угадывать по выражению лица. И мальчик рос, заключенный в кокон всепоглощающей любви.

Уже к пяти годам стало ясно, что ребенок унаследовал глубокий ум отца. Лео блестяще, причем без особых усилий окончил школу, престижный вуз и получил прекрасную работу. Карьеру делал легко, «одной левой», как с завистью говорили многие его знакомые. Друзей у молодого Лео не было. На них нужно было тратить время и душевные силы. Зачем? Ему было уютно в собственном мире, и он мог делать все, что только пожелает.

По молодости лет Лео позволил себе испытать некоторые острые ощущения. Особого впечатления это на него не произвело, и повторять эксперименты желания не возникло. Его не особенно тянуло к девушкам, хотя, конечно, время от времени он встречался в интимной обстановке с очередной красоткой. Но даже мысли не допускал о продолжительных отношениях.

Шли годы. Когда Лео исполнилось двадцать восемь, мать решила, что мальчику пора обзавестись собственным жильем. Она, разумеется, имела в виду и семью, но этими своими мыслями с сыном не делилась. Очень скоро это решение было реализовано и Лео переселился в уютную трехкомнатную квартиру, состоящую из просторной, прекрасно обставленной гостиной, небольшой, но очень удобной спальни и, конечно же, кабинета. Эта комната заметно отличалась от той, в которой проходила жизнь его отца, – времена-то меняются, и, разумеется, вместе с ними меняются их атрибуты. Кабинет Лео не был забит книгами, хотя они там, безусловно, присутствовали. Зато был заполнен всевозможными техническими устройствами, самыми современными и дорогими. Был, как и у Валерьяна Леопольдовича, и шкафчик с коньяком. Но туда Лео заглядывал редко. Когда он уставал от работы, предпочитал посмотреть по телевизору что-нибудь интересное или завалиться на диван с книгой в руках. Лео давно уже обнаружил у себя интерес к истории мореплавания и иногда баловал себя, приобретая соответствующую литературу, которая стоила недешево.

Порядок в квартире обеспечивала приходящая домработница Ия Александровна, разумеется, под присмотром и чутким руководством Марианны Семеновны и Евпраксии Леопольдовны. Бабушки давно уже не было в живых, и силы заботы и опеки поредели, но не ослабели. Лео такое положение вещей вполне устраивало. Возвращаясь домой после трудового дня, он всегда находил вещи на своих местах (а он был очень аккуратен, и любой беспорядок раздражал его до крайности), теплый обед на плите, запас любимых продуктов в холодильнике. Чего еще желать человеку, живущему в свое удовольствие?

Учитывая сказанное, неудивительно, что, когда мать все же заговорила с сыном о женитьбе, тот встал на дыбы. В нескольких четко сформулированных фразах он дал матушке понять, что никогда не позволит разрушить свой домашний уют присутствием посторонней женщины. Возражения о том, что жена – это не посторонняя женщина, а мужчине надлежит иметь детей, Лео разбил в пух и прах, аргументировав свою точку зрения примерами из истории. Подавленная многочисленными несчастьями, случившимися по вине не заслуживающих доверия жен и подросших отпрысков, Марианна Семеновна со слезами на глазах привела еще один довод: она, оказывается, ждет не дождется внуков. Супруг ее оказался весьма скуп на ласку, и ее мечты о маленькой девочке, которую можно было бы наряжать и баловать, так и остались мечтами. Но этот довод сын отмел так же спокойно, как и остальные, – оказалось, что желания матери не имели для него особого значения. Он не хотел ни в чем ограничивать свою свободу и нарушать привычный образ жизни. Только теперь в душе у пожилой женщины смутно зашевелились подозрения, что она, может быть, неправильно воспитала Лео. Но размышлять об этом было уже поздно. И тогда Марианна Семеновна пустила в ход последний довод, заявив, что она не вечна и, когда умрет, некому будет позаботиться о его благополучии. На это любящий сын напомнил ей, что рынок труда предлагает достаточно большой выбор домработниц. После этого разговоры о женитьбе не возобновлялись и Лео продолжал жить так, как ему хотелось.

И вот теперь, когда ему уже тридцать пять и он окончательно превратился в убежденного холостяка, на Лео обрушилась беда. Дело в том, что, уверенно поднимаясь по карьерной лестнице, он в конце концов решил создать свой бизнес. Имея хорошие связи в высших кругах, сумел защитить его и обезопасить от жадных лап конкурентов и происков недоброжелателей. А недавно у Лео появилась замечательная возможность расширить поле деятельности своего любимого детища, выпустив его на международную арену. Совершенно отчетливо нарисовалась перспектива создать совместный проект с успешным немецким предпринимателем Вальтером Зонненбергом. Все шло замечательно, и Лео уже ожидал приезда Вальтера, чтобы здесь, на месте, показать ему реальные успехи и перспективы своей фирмы. До решающей встречи оставалось пять дней, когда потенциальный партнер во время телефонного разговора обмолвился, что ожидает встречи и с супругой своего собеседника – он, видите ли, никогда не вступает в деловые отношения, предварительно не удостоверившись в том, что и с семейной жизнью у его будущего партнера все обстоит благополучно. Такой у него принцип, черт бы его побрал. И вот что, что теперь делать, скажите на милость?

Первой реакцией Лео была непривычная для него самого ярость. Что происходит? Чем он нехорош сам по себе, почему обязательно должен иметь довесок в виде жены? Он стал стучать кулаком по столу, чертыхаться и выражаться совсем уж неприличными словами, что вообще-то было ему несвойственно. Потом сел за стол и принялся размышлять, но придумать ничего не удавалось. Тогда Лео позвонил своему водителю Леше, велел подогнать машину, и они медленно поехали по городу: почему-то в неторопливо движущемся авто Лео всегда хорошо думалось. Леша без слов понял настроение шефа и стал выбирать самые причудливые маршруты, из-за чего родной город показался его начальнику незнакомым. Это сработало, и в голове у Лео начало проясняться. Теперь он мог рассмотреть несколько вариантов действий, которые следовало предпринять в ответ на коварное требование герра Зонненберга.

Первый вариант – жениться по-настоящему – Лео отмел сразу и бесповоротно. Еще чего не хватало! Впустить женщину в свой отлаженный, уютный мир было бы преступлением против себя любимого. «Женщина на корабле – к несчастью», – вспомнил он безапелляционное утверждение из любимых книг. К тому же не надо забывать о том, что времени в обрез, – заговорила рациональная сторона его натуры. Даже если бы Лео когда-нибудь принял такое роковое для себя решение, то уж подготовку к нему провел бы самую что ни на есть серьезную, а на это потребуется не один день. Поэтому говорить об этом варианте не имело никакого смысла.

Вариант номер два – фиктивный брак со скорым последующим разводом. Лео внимательно рассмотрел эту идею и нашел ее также неприемлемой. Имелось множество юридических лазеек, чтобы хорошенько пощипать его финансово. Он слышал о таком, и не раз. Приличная женщина на его предложение не согласится, разве что какая-нибудь многодетная вдова, изо всех сил старающаяся обеспечить своих отпрысков. Но такую герру Зонненбергу не предъявишь. А многочисленные авантюристки, промышляющие на околобрачном рынке, оттяпают дающую руку по самое плечо. Нет уж, увольте!

Значит, остается только вариант номер три, последний: нанять женщину приличного вида, чуть-чуть ее подшлифовать, произвести благоприятное впечатление на герра Зонненберга и спокойно с ней расстаться. Конечно, заплатить придется не так уж и мало с учетом того, что женщину нужно будет и приодеть в соответствии с его положением, а не забирать же потом эти тряпки, зачем они ему? Но зато после решающего вечера Лео со спокойной душой оплатит ее услуги и забудет о ней навсегда, как забывают неприятный сон. Его уютный мир при этом нисколько не пострадает, а от возможных финансовых покушений Лео будет защищен, ведь договор не будет оформлен документально – он был намерен совершить эту акцию на условиях джентльменского соглашения.

Прекрасно, выход найден! Остается решить, где взять претендентку на роль жены для одного-единственного вечера. Знакомых женщин Лео даже не рассматривал – от них потом сложновато будет отделаться. В бюро по трудоустройству с таким вопросом тоже не обратишься, не в том мире живем. Да и светиться с этой проблемой ему ни в коем случае нельзя. Нет, договор должен быть секретным, без привлечения посторонних лиц. И еще нужно учесть, что женщина должна быть относительно молода и довольно хороша собой. Ну и где такую взять? И уже приободрившийся было Лео снова впал в уныние. Неужели нет выхода?

И тут его взгляд упал на стоящую с краю тротуара женщину, которая явно имела намерение перебежать в недозволенном месте дорогу, запруженную медленно ползущими машинами, и нервно вертела головой, оценивая свои возможности. Лео принял решение мгновенно. Он велел Леше притормозить у бордюра и открыл дверь.

– Здравствуйте, – произнес Лео красивым, бархатным голосом, – не будете ли вы так любезны немного поговорить со мной?

Он сделал приглашающий жест, указывая на сиденье рядом с собой, но женщина взглянула на него довольно холодно:

– Я не имею привычки садиться в машину к незнакомым мужчинам.

Взгляд у нее был строгий, но глаза показались Лео очень даже красивыми – яркие, бирюзовые, в густых черных ресницах. Или все это косметические хитрости? В этом Лео не разбирался совершенно, но общее впечатление ему понравилось. Пришлось сделать следующий шаг – выбраться из машины. Он встал рядом с женщиной, и оказалось, что она идеально подходит ему по росту – макушкой в маленькой вязаной шапочке как раз достает до его уха.

– Простите меня, – снова заговорил Лео, пресекая ее попытку ускользнуть от него, – у меня к вам большая просьба. Я очень нуждаюсь в помощи, и вы, по-моему, могли бы мне ее оказать.

По глазам женщины он заметил, как она отреагировала на слово «помощь», и это вселило в него некоторую надежду.

– Я готова выслушать вас, хотя даже отдаленно не представляю, чем могу быть вам полезной. – Женщина выразительно посмотрела на роскошный автомобиль, потом перевела взгляд на добротное, стоившее немалых денег пальто Лео и только потом взглянула ему в глаза.

Глаза у Лео были черные как ночь и такие же непроницаемые, однако в самой глубине женщина увидела искорку детской беспомощности, и именно это заставило ее остаться на месте, а не отойти решительно в сторону, как она уже собиралась поступить.

– Видите ли, – Лео откашлялся, – моя просьба необычная, нестандартная, скажем так. Вам она может показаться очень странной, но я попросил бы вас выслушать меня до конца, прежде чем вы дадите ответ.

Женщина наклоном головы изъявила согласие. Незнакомый мужчина интриговал ее все больше. Смущение этого независимого, обеспеченного человека казалось очень странным. И что, интересно, он хочет ей сказать? Любопытство, которым она отличалась еще с детских лет, взяло верх над осторожностью, и женщина согласилась выслушать этого необычного мужчину. Правда, готова была мгновенно скрыться от него, если поймет, что перед ней сумасшедший. Психически больных людей она очень боялась. Всегда, всю жизнь.

Лео немного приободрился. Ему никогда даже в голову не приходило, что говорить с незнакомой женщиной настолько трудно. В его планах все было просто: нашел, сказал, получил желаемое, заплатил, ушел. Но теперь, когда эта чужая женщина с удивительными бирюзовыми глазами стояла перед ним и смотрела, кажется, прямо в душу, его язык прилип к нёбу. Однако Лео пересилил себя и даже улыбнулся.

– Спасибо, – сказал он тихо, – спасибо за то, что согласились выслушать меня.

Лео торопливо оглянулся по сторонам и продолжил уже увереннее:

– Но не стоять же нам на ветру у обочины? В машину ко мне вы не сядете, это я уже понял. Тогда давайте зайдем куда-нибудь, где нет ветра и шума и можно спокойно поговорить. Ну, хоть в эту маленькую кафешку напротив.

В расположенном неподалеку здании действительно было маленькое кафе, довольно непрезентабельное, но зато там почти не было посетителей. Вполне подходящее место. Женщина тоже бросила взгляд на кафе, и оно ее не испугало. Она кивнула головой, и вскоре они вошли туда, открыв стеклянную, почти не защищавшую от холода дверь.

Однако в кафе было тепло. Лео брезгливо посмотрел на пластиковые столики и такие же стулья, но вынужден был признать, что здесь чисто и даже относительно уютно. Он помог даме снять скромное пальтишко, разделся сам, и они сели за столик в углу, отделенный от остальных кадкой с искусственной березой. Подошла официантка, и Лео заказал две чашечки кофе – надо же оправдать свое пребывание тут. И замер, не зная, с чего начать разговор. Потом он вспомнил голос Вальтера в телефонной трубке и решительно перешел к делу:

– Я должен признать, что попал в очень затруднительное положение. Буквально через пять дней, в следующий вторник, к нам в офис приезжает потенциальный партнер из-за рубежа. Переговоры уже подготовлены, и есть все основания надеяться на их благополучный исход. Но капризный визитер заранее заказал вечер в семейном, так сказать, кругу, то есть с участием моей супруги. А у меня ее нет, никогда не было и не будет. Понимаете, в чем суть? Мне нужна женщина, которая на один вечер, на один-единственный вечер сможет сыграть роль моей жены.

– И вы решили, что я именно та, кто вам нужен? – насмешливо спросила женщина. – Увидели меня на улице и подумали, что я смогу достойно изобразить избалованную жену богатого бизнесмена? Вы, видимо, от потрясения потеряли деловое чутье. Посмотрите на меня внимательно. Смогу ли я выглядеть как светская львица?

– Да, – упрямо ответил Лео, окинув женщину внимательным взглядом, – сможете. Что-то в ваших глазах подсказывает мне, что вы способны и не на такое. В хорошем смысле, – торопливо добавил он.

Женщина рассмеялась. Смех у нее был очень приятный, грудной, теплый, и Лео захотелось еще раз его услышать. Но нужно было ковать железо, пока оно… если и не горячее, то, во всяком случае, уже и не холодное.

– Кстати, я не представился, – сказал Лео и назвал свои имя и фамилию, протянув в подтверждение визитную карточку.

На лице женщины появилась чуть заметная насмешливая улыбка. Визитная карточка ни в чем ее не убедила – в наше время можно иметь неимоверное их количество на разные случаи жизни. Ей было бы понятно желание этого мужчины сохранить инкогнито: вокруг людей такого уровня сновало немало акул в женском обличье. И если он действительно был холостяком, то опасность попасть в зубы какой-нибудь хищнице возрастала во много раз.

– А меня зовут Ольга Арнольдовна, – сказала женщина сдержанно. – И я по-прежнему считаю, что со своей просьбой вы обратились не по адресу. Откровенно говоря, я охотно помогла бы вам в таком затруднительном положении. Но поймите меня, вряд ли мне удастся убедительно изобразить вашу супругу. Почему бы вам не поискать для этого какую-нибудь актрису? Многие из них не прочь подработать. И умения у них гораздо больше.

– Нет, – решительно ответил Лео, – я уже нашел вас, и никакая другая женщина мне не нужна. Вы прекрасно сыграете эту роль, я уверен.

– Мне, конечно, лестно это слышать, – отозвалась Ольга, – но все же я откажусь. Не хочу омрачить свою жизнь позорным провалом. Мне достаточно и того, что я имею.

– Но, Ольга, – взмолился Лео, – я очень вас прошу! Не от каждого я готов принять помощь. Не откажите же мне! Всего пять дней подготовки и один вечер дебюта, и все – вы свободны от меня на всю оставшуюся жизнь.

Ольга усмехнулась. Отчаянная мольба в глазах и голосе этого чрезвычайно самоуверенного, самовлюбленного мужчины тронула ее. Но слова о полном освобождении от него почему-то неприятно задели. «Не забывайся, девочка, ты не в кино!» – одернула она себя. Задача была не такой уж и сложной, если говорить честно. И подзаработать ей совсем не помешает.

– А что вы предлагаете за эту услугу? – перевела Ольга разговор на сугубо деловые рельсы.

Лео озвучил весьма приличную сумму, и она удовлетворенно кивнула. А потом огорошила его неожиданным вопросом:

– А почему вы до сих пор не женились, Леопольд Валерьянович? Что помешало вам обзавестись настоящей, законной супругой? Вы ведь уже не мальчик.

Лео изумленно взглянул на Ольгу, потом неожиданно покраснел до корней темных густых волос, что удивило ее и даже умилило.

– Только не подумайте обо мне ничего такого. Я нормальный мужчина, но… – Он замялся на минуту, но потом решительно закончил: – Еще будучи школьником, я принял решение не связывать себе руки женой и детьми. Я никогда не смогу сделать женщину счастливой, а видеть возле себя несчастного человека, согласитесь, не слишком приятно. И мне хорошо живется, поверьте. Я много работаю и получаю от этого удовольствие. А дома делаю то, что мне хочется. Я даже собаку не завел. С ней было бы лучше, но ее тоже надо любить, а я не умею…

При этих словах Ольга взглянула на собеседника с откровенной жалостью.

– Ладно, – поставила она точку в трудном разговоре, – я согласна. Но дел у нас очень много, а я ведь не могу уволиться с работы. Как же нам все успеть?

– Возьмите отпуск за свой счет, ничего страшного. Я оплачý.

Лео уже уверенно несся к цели, и такие мелочи его не смущали.

Достигнув договоренности, они покинули приютившее их кафе, оставив на столике нетронутые чашечки с кофе. Официантка недовольно фыркнула вслед посетителям – могли бы и из еды что-нибудь заказать, не обеднели бы. Особенно этот, от которого за версту веет богатством. И что может быть общего у такого мужчины с этой большеглазой мышкой в вязаной шапочке?

А Ольге пришлось-таки сесть в это большое дорогущее авто, которое довезло ее до здания библиотеки, где она работала. Новоявленные «супруги» договорились о планах на завтра и последующие дни. Лео взял у Ольги номер телефона, причем проверил его тут же, на месте, дождавшись ответного сигнала из ее сумочки, и они расстались. Водитель Леша только диву давался, но ему вовсе не хотелось потерять хорошее место работы, и потому он благоразумно помалкивал.

– Ты ничего не слышал, Леша, – на всякий случай предупредил его шеф, хоть и знал, что водитель у него не болтливый.

– Само собой, Леопольд Валерьянович, – лаконично отозвался Леша, и на этом тема была исчерпана.

А на следующий день началась серьезная работа. Лео даже представить себе не мог, сколько всего нужно женщине, чтобы хорошо выглядеть. Он прошелся с Ольгой по магазинам, подбирая вечерний туалет для похода в ресторан. Поскольку предстоящая встреча будет носить приватный характер, было решено ограничиться элегантным темно-синим костюмом. Но оказалось, что к нему требуется еще столько всего! В некоторые детали Лео предпочел не вникать, и они остались для него тайной. Но в выборе туфель и сумочки он принял самое активное участие. А поскольку на дворе стояла осень, пришлось приобрести также пальто и к нему шляпку, перчатки и шарфик. Лео никогда не думал, что элегантный женский шарфик может стоить так дорого. «Ну и ну, – сказал он себе, – бедные женатые мужчины! Ведь, надо думать, это процесс перманентный. А мы еще даже не добрались до зимней одежды, до всех этих шубок и меховых шляпок». Однако Лео был щедр. Были оплачены услуги массажиста, парикмахера, косметолога, визажиста. Лео сделал все, что мог. Дальнейшее Ольге предстояло пройти в одиночестве. Они и так провели немало времени вместе.

Накануне торжественного вечера Ольга позвонила Лео и попросила его о встрече. Он разволновался – неужели она в последний момент откажется и подведет его?

Встреча состоялась в небольшом кафе возле метро, более приличном, чем то, первое, но тоже немноголюдном. Ольга предложила обсудить некоторые вопросы, которые могут возникнуть во время беседы. Они ведь ничего не знают друг о друге, и внимательному человеку это может показаться странным. Лео нашел ее доводы убедительными. Все-таки он сделал правильный выбор: эта женщина не только приятна на вид, но и достаточно умна, что, безусловно, радовало. Был оговорен также сценарий встречи. Ольге предстояло минут на двадцать опоздать, чтобы сделать свое появление более эффектным, а также дать мужчинам время освоиться в новом месте.

И вот настал день, на который была назначена встреча. Лео пригласил своего потенциального делового партнера в первоклассный ресторан, где заказал отдельный кабинет. Днем они уже виделись и поговорили. Герру Зонненбергу было около сорока. У него была довольно приятная внешность, но при этом он производил впечатление ужасного зануды. С этим, конечно, можно было смириться, все-таки им вместе не детей крестить. А работе педантизм даже на пользу.

Мужчины сидели в уютных креслах и попивали аперитив. Ольги не было. Оговоренные двадцать минут давно прошли, а она все не появлялась. Лео начал волноваться и нервно поглядывать на часы. Его собеседник понемногу наливался недоверием. Неужели у этого красивого мужчины такая жена, что ее стыдно показать на людях? Какой же из него деловой партнер? Но тут послышался перестук каблучков, раздался голос официанта и в кабинет вошла Ольга. Она была великолепна – элегантная, уверенная в себе. Ольга смущенно улыбнулась «мужу».

– Прости, дорогой, – ее голос и взгляд были исполнены нежности. – Там такая пробка на подъезде к ресторану. Пришлось идти пешком.

Она действительно дышала как после быстрой ходьбы, ее щеки порозовели, глаза сияли. Лео не сразу отвел от нее взгляд. А зануда Вальтер мгновенно преобразился, словно охотничий пес, почуявший дичь. Подбежавший официант принял у Ольги пальто, которое она сбросила ему на руки легко и непринужденно. Лео представил жене своего будущего партнера, который почтительно поцеловал ей ручку и рассыпался в комплиментах.

– К сожалению, моя жена не говорит по-немецки, герр Зонненберг, – уведомил Лео гостя, – и мне придется быть переводчиком.

– Мне тоже жаль, дорогой Лео, – отозвался немец, – и, пожалуйста, называйте меня просто по имени. Какие формальности могут быть между партнерами?

«Ого, – подумал Лео, – вот это да! Оказывается, одно только появление красивой женщины способно творить чудеса». А чудеса совершались буквально на глазах. Герр Зонненберг, то есть Вальтер, из холодного зануды мгновенно превратился в обворожительного, любезного мужчину. Он сыпал комплиментами, рассказывал смешные истории, задавал вопросы. Лео исполнял обязанности переводчика. Ольга была безупречна. Она вежливо беседовала с гостем, не забывая время от времени мило улыбаться своему «супругу» и пару раз даже положила ладонь на рукав его роскошного пиджака.

Вальтера интересовало буквально все: как давно они женаты, есть ли у них дети, где работает фрау и как они провели последний отпуск. Было очень любопытно наблюдать за тем, как ловко Ольга вышла из щекотливого положения. Оказалось, что они женаты всего полтора года, детей пока нет, хотя они оба мечтают о мальчике и девочке, работает она в библиотеке, а последний отпуск они провели в Черногории, подальше от людской суеты. Ольга даже назвала отель, и Вальтер закивал головой – он тоже там бывал. Пару минут шло обсуждение достоинств этого отеля, а потом разговор сменил направление. Лео только диву давался. Что происходит, черт возьми? Кого это он пригласил на роль жены? И это та серенькая мышка, которую пять дней назад он случайно отловил на людной улице? Не может быть. Что-то здесь не так. Но оказалось, что испытания еще не закончились. Поговорив с полчаса, Вальтер вдруг встрепенулся и с надеждой обратился к Ольге.

– Ду ю спик инглиш? – Он весь подался вперед.

– О, йес, – бодро ответила она и застрекотала на языке, которого Лео, увы, не знал.

Теперь он оказался в роли слушателя, не понимавшего ни единого слова из того, что говорилось за столом. А Вальтер разливался соловьем. Время от времени он обращался к хозяину по-немецки, но только затем, чтобы сказать ему, что у него просто очаровательная супруга и он, Лео, счастливейший из смертных. Лео себя, однако, счастливым не чувствовал, хотя Ольга по-прежнему не забывала дарить ему улыбки и нежные взгляды.

Наконец этот вечер подошел к завершению. Вальтер благодарил за замечательный прием. Ему очень понравился ресторан, еда и уровень обслуживания, но больше всего – супруга хозяина, и он не уставал это повторять. Лео улыбался в ответ, но, поднявшись из-за стола, поспешил сам подать Ольге пальто, а потом решительно приобнял ее за плечи. На улице он подвел женщину к своей машине, усадил на сиденье и закрыл дверь. Для Вальтера было заказано и оплачено такси, и вскоре он, последний раз поклонившись Ольге, отбыл в свою гостиницу.

«Фу, наконец-то!» – выдохнул Лео. За этот вечер, показавшийся ему вечностью, он устал так, как никогда не уставал на работе, даже когда приходилось проводить три совещания подряд. В машину он сел мрачный и насупленный.

– Вы чем-то недовольны, Леопольд Валерьянович? – с тревогой в голосе поинтересовалась Ольга. – То, чего вы добивались, не получилось? Или я что-то сделала не так?

– Все получилось, и все так, – хмуро отозвался Лео. – Но откуда, скажите на милость, вам известны шикарные отели в Черногории и другие подробности о заграничных курортах? Когда и с кем вы там были?

Ольга посмотрела на него с удивлением.

– А вам не приходило в голову, что, раз я работаю в библиотеке, у меня перед глазами кипы глянцевых журналов? Нужно было только лишний раз в них заглянуть… И потом, – она требовательно взглянула Лео в глаза, – кто дал вам право интересоваться моей личной жизнью? Где, с кем, когда – это вас совершенно не касается. Вы попросили меня помочь, я сделала вам одолжение, и на этом наши пути расходятся, надеюсь, навсегда. Вы удивительно неблагодарный человек, Леопольд Валерьянович.

И Ольга протянула на раскрытой ладони украшения, которые он в последний момент передал ей через Лешу, – ожерелье из жемчуга, серьги и перстень, а также красивое обручальное кольцо.

– Вот, возьмите, – сказала она по-прежнему сердито, но потом голос ее потеплел. – И благодарю вас за прекрасный вечер. За одеждой пусть Леша заедет завтра ко мне на работу, я все сложу в большой пакет и передам ему.

– Одежду оставьте себе, – буркнул Лео, – мне она ни к чему. И вот, возьмите, это ваш гонорар за прекрасно выполненную работу.

Его рука протягивала ей пакет. Минуту Ольга колебалась, потом взяла деньги и положила в сумочку.

– Спасибо, – только и сказала она, а потом всю дорогу до самого дома сидела молча.

Когда подъехали к ее дому, Ольга так же молча кивнула головой, выбралась из машины и пошла по дорожке, высоко неся гордую головку. И ни разу не оглянулась. Леша не спешил уезжать, по-видимому, хотел дать шефу возможность лишний раз убедиться в том, какое сокровище тот выпускает из рук. Ольга была великолепна, не увидеть этого мог только слепой. «Но слепота бывает разная, – подумал водитель, – и душевная, пожалуй, ничем не лучше». Открылась и захлопнулась дверь подъезда, и машина тронулась с места.

2

Всю дорогу до дома Лео молчал, сурово сдвинув брови и сжав губы. Он был зол, очень зол, только не сразу смог понять, на кого. На Вальтера, безусловно, однако завтра придется снова как ни в чем не бывало улыбаться ему и отвечать на вопросы, которых, Лео чувствовал, будет слишком много. А еще на кого он сердился? На ту, которая гордо и холодно попрощалась с ним и ушла не оглянувшись? Или на себя, не сумевшего даже как следует поблагодарить эту замечательную женщину? Ведь она сотворила чудо, превратив Вальтера из сухого педанта в милого разговорчивого мужчину. В общем, как говорится, вечер удался, однако ночь Лео провел почти без сна.

Утром он встал хмурый, с головной болью. С большим трудом привел себя в порядок, выпив не одну, как обычно, а две чашки кофе. И отправился на работу. На Лешу не смотрел, хотя кожей чувствовал, что водитель его осуждает. За что? «Вот так всегда, – сердито думал Лео, – только подпусти к себе женщину ближе чем на километр, и хлопот не оберешься, будешь иметь одни неприятности». На сердце у него было тоскливо. Вспоминались милые улыбки и теплые взгляды Ольги. «Это все актерское мастерство, – уверял себя Лео, – она оказалась гораздо артистичнее, чем я ожидал, и к тому же у нее есть тайны». Но увещевания не помогали. Его сердце просило еще улыбок, нежных взглядов, мимолетных касаний и многого другого. «Может быть, не так уж и плохо иметь жену?» – вдруг подумал Лео. Может быть, он напрасно отказывался от семейного счастья? Лео представил себе, как приходит домой и жена выбегает ему навстречу, улыбается, нежно целует в щеку и что-то щебечет. Его сердце дрогнуло, и по телу разлилась приятная нега. В образе жены он почему-то увидел Ольгу. Нет, так не пойдет. Надо сделать второй дубль, с другой женщиной. Сделал. И ничего. Холодно, как в ледяной пещере. «Нет, нет и нет, – приказал себе Лео самым строгим голосом, – так не годится, сейчас же выбрось ее из головы и думай о работе!»

Сказано – сделано. Но продержаться ему удалось не больше часа. Потом появился Вальтер, заговорил о вчерашнем вечере, и Ольга совершенно ощутимо появилась между ними, сидела рядом, улыбающаяся, нежная. Рука так и тянулась, чтобы к ней прикоснуться. «Сгинь, наваждение!» – приказывал Лео. Однако образ не уходил, дразня и маня.

Но, наконец, закончился и этот день. Герр Зонненберг отбыл в свой Мюнхен, так и не подписав договора. Сказал, что обязательно сделает это, но немного позднее, при следующей встрече. Лео остался один на один со своей неудовлетворенностью и душевным дискомфортом. Ему хотелось чего-то, что он не мог определить словами. Спокойная, налаженная жизнь разлетелась вдребезги.

Прошло три дня, и герр Зонненберг позвонил снова. На этот раз он сказал, что готов подписать договор, но для этого уже ему, Лео, придется нанести визит будущему партнеру. Вальтер был весел и явно всем доволен. Он сообщил, что уже занялся подготовкой встречи и приглашает Лео с женой на один из швейцарских курортов.

– Ваша супруга похвально отзывалась о нем, – заявил немец. – Почему бы не сделать ей приятное?

Лео рассмеялся:

– Увы, мой друг, сейчас она мечтает о поездке в Вену. Это доставит ей больше удовольствия.

– В Вену так в Вену, – легко согласился Вальтер, – желание дамы для нас закон, не так ли, Лео? Значит, договорились. Я буду встречать вас в Вене на Рождество.

Лео положил трубку и почувствовал, что вот-вот взорвется. Потеряв самообладание, он вскочил с кресла, быстро прошелся по кабинету, пару раз пнув ногой ни в чем не повинный стул, оказавшийся на его пути, и несколько раз стукнул кулаком по столу.

– Черт, черт, черт, – твердил Лео, – черт тебя побери, Вальтер!

Он почти кричал.

– Ничего, Мила, закройте дверь, – рявкнул Лео, когда секретарша встревоженно заглянула к нему в кабинет, не решившись войти.

Дверь сразу захлопнулась, и Милочка, миленькая, хрупкая, нежная девушка, давно мечтавшая попасть в объятия холостого шефа, сердито сверкнула глазами.

– Зверь, изверг, эксплуататор! – прошептала она, вздернув маленький курносый носик, и гордо прошествовала к своему рабочему месту.

А Лео побушевал немного и утих. Что толку в бурных проявлениях эмоций? Нужно искать выход из положения. Но, собственно, тут и думать не о чем. Все и так ясно – нужно снова позвонить Ольге и уговорить ее сыграть второй акт затеянного спектакля. В памяти Лео всплыла гордо выпрямленная, напряженная спина уходящей от него Ольги, и в животе что-то сжалось в тугой узел. Она обиделась. Ну конечно, она обиделась на него. За что? Что он сделал не так? Позволил себе личные вопросы? Нет. Исходящий от нее холод Лео ощутил позднее, когда протянул ей пакет с деньгами. Просто пакет и сухие фразы в придачу. И ни словечка искренней благодарности за то, что она была так великолепна в роли жены. Ни одной похвалы ее блестящему актерскому таланту. Идиот! Болван в квадрате, нет, в кубе! Ему, безусловно, нет прощения. Но Ольга ведь добрая. Она уже сжалилась над ним один раз, может, согласится помочь снова? От мысли о том, что она опять будет рядом с ним, будет нежно улыбаться ему и даже иногда брать за руку, на душе у Лео стало тепло, а сердце забилось быстрее. Однако звонить Ольге ему было страшно. Он очень боялся услышать сухое, холодное «нет» и гудки в телефонной трубке. Ольга должна, должна сказать ему «да». Это было чрезвычайно важно. И вдруг Лео поймал себя на мысли, что вовсе не думает о Вальтере и партнерстве. У него перед глазами стояла Ольга, ее потрясающие бирюзовые глаза и идущая от сердца улыбка.

– Думай, дурень, думай, – приказал себе Лео самым строгим, начальственным голосом, от которого обычно вздрагивали и бледнели сотрудники, – если не вернешь ее, все пропало.

Он принялся мерить шагами свой так хорошо известный ему во всех деталях кабинет. На ходу думать было немного легче, чем в кресле. Через полчаса интенсивной физической нагрузки мозги прочистились окончательно, и спасительная идея забрезжила в тумане. Не давая себе возможности спасовать перед трудностями, Лео вызвал Лешу, оделся и вышел на крыльцо.

– Куда, Леопольд Валерьянович? – бросил на него взгляд водитель, когда шеф, как обычно, уселся на заднее сиденье.

– В библиотеку, Леша, – кратко ответил Лео и, пресекая словесные излияния, строго глянул на водителя, в глазах которого заплясали веселые огоньки.

Слушать какие бы то ни было слова Лео сейчас просто не мог. Казалось, от любого неожиданного звука и даже шороха он окончательно струсит и сбежит в свою привычную, устоявшуюся жизнь без волнений и ненужных эмоций. Он весь был как натянутая струна. И все же, достигнув места назначения, заставил себя выйти из машины, отправил Лешу за угол, чтобы не маячил перед глазами, и принялся мерить шагами тротуар перед ничем не примечательным зданием, в котором располагалась городская библиотека. Ждать пришлось минут сорок. Но наконец дверь распахнулась и на крыльце возникла Ольга. Такая, какой Лео увидел ее впервые: вязаная шапочка и старенькое пальтишко. Только на ногах сапожки, а не туфельки, к слову сказать, тоже знававшие лучшие времена. Все это Лео охватил одним-единственным взглядом и замер. Ольга застыла на крыльце как изваяние. Надо было что-то делать – что угодно, только бы не позволить ей произнести слова, после которых все будет кончено.

Лео стремительно шагнул вперед.

– Ольга, – голос дрожал и не слушался, – я пришел извиниться за грубость и очень прошу не прогонять меня.

Она взглянула в черные непроницаемые глаза, что-то такое увидела в них и милостиво кивнула головой:

– Хорошо, я прощаю вас, Леопольд Валерьянович. Вы удовлетворены? Теперь можете жить совершенно спокойно.

– Не могу, – пробормотал Лео, по-прежнему не отрывая от нее взгляда.

Ее бровь изящно изогнулась. В глазах появился вопрос.

– Выслушайте меня, Ольга, пожалуйста, выслушайте до конца, не перебивая. – Лео вспомнил наконец, что он мужчина, и взял инициативу на себя. – Мы можем где-нибудь присесть, чтобы поговорить? Я ужасно сегодня устал.

Ноги не держали его, это было правдой. Вот только ослабели они в тот момент, когда Ольга появилась у него перед глазами.

Она огляделась вокруг, но не нашла ничего подходящего. В бирюзовых глазах появилась растерянность. Тогда Лео – мужчина все-таки – взял ее под руку и повел за угол, где у тротуара было припарковано его авто, открыл дверцу и любезно пригласил даму присесть на заднее сиденье. Ольга немного поколебалась, но все-таки приняла приглашение. Усевшись, кивнула водителю:

– Привет, Леша!

– Рад вас видеть, Ольга Арнольдовна, – отозвался Леша.

Лео устроился рядом с Ольгой и почувствовал себя почему-то очень уютно.

– Поезжай потихоньку, Леша, нам надо поговорить. – Он бросил на водителя быстрый взгляд, и тот понимающе кивнул.

На какое-то время в машине установилась звенящая тишина, а потом Лео наконец заговорил.

– Я действительно осознал, что вел себя очень грубо. – Его голос все еще звучал неуверенно, но вдруг окреп. – Этот чертов Вальтер раздражал меня до невозможности, павлин несчастный! И как он только серенаду не запел, рыцарь средневековый?

Ольга улыбнулась уголками губ. В глазах у нее заплясали веселые огоньки, которые всевидящий Леша уловил в зеркале заднего вида. Лео же сидел, глядя прямо перед собой, и веселых огоньков не заметил.

– А что плохого в том, что мужчина ведет себя как рыцарь? – с невинным видом спросила женщина.

Лео повернулся к ней.

– Вам это нравится?

– Каждой женщине хочется хоть иногда видеть перед собой настоящего рыцаря, – ответила она, спрятав искрящиеся глаза за длинными ресницами.

– Гм-м… – Лео замялся. – Я, кажется, могу предоставить вам возможность еще раз насладиться обществом герра Зонненберга.

Ольга мгновенно стала серьезной. Нет, только не это.

– Надеюсь, вы шутите, Леопольд Валерьянович? – Теперь ее глаза смотрели тревожно.

– А что в этом такого? – вопросом на вопрос ответил он. – Один раз вы уже великолепно справились с задачей, почему бы не повторить?

Ольга отвернулась к окну и проводила глазами медленно проплывший мимо памятник какому-то ученому. Какому именно, она была не в состоянии сейчас вспомнить. В голове у нее царила неразбериха. А нужно было отвечать, и при этом говорить убедительно, чтобы не завязнуть окончательно в непролазной трясине, куда она так легкомысленно угодила. Пока еще можно отступить, нужно уносить ноги, бежать без оглядки от этого опасного мужчины, в глазах которого проскакивают эти манящие искорки.

Собрав волю в кулак, Ольга заговорила:

– Вы позволили себе вторгнуться в мою жизнь, Леопольд Валерьянович, и разжалобили меня, рассказав об угрожающих вам неприятностях. Но вы даже не подумали о том, как такая игра может отразиться на мне. Я ведь не профессиональная актриса, для которой войти в роль и выйти из нее – обычное дело. Мне эта игра далась очень нелегко, и я не имею ни малейшего желания снова подвергать себя такой эмоциональной нагрузке. Зачем мне это, скажите?

Лео хотел что-то возразить, но она остановила его движением руки.

– Да, помню, вы заплатили мне за это, и заплатили щедро. Вы даже сделали царственный жест, оставив мне вещи, которые пришлось купить для того вечера, не подумав, однако, что надевать их мне будет некуда. Деньги мне были нужны, не спорю. Но на поверку оказалось, что они не окупают испытанного потрясения.

Ольга прикрыла глаза и продолжила. В ее голосе зазвенели слезы.

– Я хочу вернуться к прежней жизни, Леопольд Валерьянович. Хочу забыть о том, что произошло три дня назад, и обрести былое спокойствие души. Не скажу, что моя жизнь сейчас – именно то, о чем я мечтала, но это моя жизнь, и она сложилась так, как сложилась. И я не желаю, не желаю лишний раз напоминать себе о том, что может быть по-другому. Поймите меня правильно. Скажите герру Зонненбергу, что я заболела, уехала к маме, умерла, наконец. Нет меня, и все. Вы вполне можете решить свои мужские вопросы вдвоем. Жену вы предъявили, что еще нужно?

– Это доставило бы удовольствие не только герру Зонненбергу, Ольга, – решился Лео, – мне тоже будет очень приятно провести с вами еще несколько дней.

– Несколько дней? – вскинулась она. – Да вы с ума сошли, Леопольд Валерьянович! Я и после одного-единственного вечера в себя прийти не могу, а вы говорите о нескольких днях. Побойтесь Бога!

– Вальтер приглашает нас на Рождество в Вену, – мягко произнес Лео, испытующе глядя ей в глаза. – Для вас эта поездка тоже будет очень приятной, я уверен. Зачем отказывать себе в том, чего хочется? Признайтесь, что я угадал и Вена – это ваша мечта.

– А при чем тут вы? – Ольга подозрительно прищурилась.

– Видите ли, Вальтер назвал какой-то курорт в Швейцарии, о котором вы якобы отозвались похвально, но я сказал ему, что моя жена сейчас больше всего хочет поехать в Вену. Я угадал? Сознайтесь, что попал в точку.

Ольга не выдержала и закрыла лицо руками. Как ему это удалось? Как он сумел угадать ее заветное желание, которое не дает ей покоя вот уже третий год? Рождество в Вене! Бог мой, да это же предел мечтаний.

– Ольга! Ольга, что с вами? – Лео встревоженно посмотрел на нее, а потом осторожно отвел ее руки и попытался заглянуть в лицо.

Она опустила глаза и несколько минут сидела молча. А потом подняла взгляд, спокойный и твердый.

– Что потребуется от меня на этот раз? – голос звучал ровно, от эмоций не осталось и следа.

– Ничего нового. – Лео был удивлен и даже немного задет этим внезапным спокойствием. – Всего лишь в течение нескольких дней изображать милую супругу богатого бизнесмена. И делать в свободное время все, что хочется. Без ограничений. Я дам вам кредитную карточку и полную свободу. Согласны?

Ольга молча наклонила голову – она не могла говорить. Наконец проглотила ком в горле и тихо попросила:

– А теперь отвезите меня домой, пожалуйста.

До ее дома доехали в полной тишине, и снова, как в прошлый раз, она ушла молча. Только плечи Ольги согнулись, как будто она несла непомерную тяжесть.

Лео дал ей два дня на то, чтобы прийти в себя после этого трудного разговора, а затем позвонил, мягко напомнив, что время уходит, а им нужно еще так много сделать. Забот действительно было невпроворот. Пришло приглашение от Вальтера, и нужно было оформлять документы. Недельная поездка требовала куда более серьезной подготовки, чем поход в ресторан. Да и для себя, по-видимому, ему придется кое-что приобрести. До зимних венских балов еще, конечно, далеко, но в этом городе вряд ли обойдется без вальса. Танцевать Лео умел, как ни странно, это занятие ему даже нравилось. А Ольга? Умеет ли она танцевать вальс? Ему стало интересно, каково это – вальсировать с ней. Обнимать ее, слегка прижимать к себе и близко-близко смотреть в бирюзовые глаза. От таких мыслей по телу Лео опять разлилась странная трепетная теплота. Да что же это с ним происходит, в самом деле? Они разыгрывают спектакль, тщательно продуманный и отрепетированный спектакль, затеянный ради светлого будущего его фирмы. Так, во всяком случае, говорила голова Лео. Тело же вело себя совершенно неподобающе, млело и томилось при одном только воспоминании об этой женщине. Но не сдавать же из-за этого свои давно выстроенные и надежно укрепленные бастионы! Да, трудные времена настали.

Им с Ольгой и правда приходилось проводить вместе довольно много времени. У нее, как оказалось, не было загранпаспорта. Благо сейчас за дополнительную плату это можно сделать буквально в три дня. Справились. И начались походы по магазинам. Но теперь Ольга вела себя иначе, чем в первый раз. Тогда все, что говорил Лео, она выслушивала молча, с полнейшим равнодушием. Сейчас же нередко настаивала на своем, и они частенько спорили, немало удивляя многоопытных продавщиц. Первая серьезная стычка произошла в магазине верхней одежды. Ольга наотрез отказалась от дорогущей норковой шубки, отошла в другой конец торгового зала и ласково погладила скромную серую дубленочку с капюшоном. Услужливая продавщица тут же предложила ее примерить, и оказалось, что дубленка исключительно хорошо сидит на Ольге. Лео вынужден был это признать и уступить.

– Да, мы, конечно, это возьмем, – согласился он, – но без норковой шубки я отсюда не уйду. Что скажет Вальтер, если моя жена будет все время носить одну и ту же скромненькую дубленочку? Да он засмеет меня и заклеймит как скупца. Не усложняйте мне жизнь, Ольга, прошу вас.

Прошло еще с полчаса – все это время они рассматривали одежду и спорили. Наконец утомительный процесс выбора завершился. В качестве компромисса была куплена изящная коротенькая шубка из отливающей золотистым цветом коричневой норки, тоже с капюшоном – от норковой шляпки Ольга отказалась наотрез.

– Не хочу и не буду, – с капризными интонациями в голосе заявила она, – не надену этого ни за что!

Лео вынужден был подчиниться этому решению, выраженному в столь категоричной форме.

Когда за ними закрылась дверь магазина, продавщицы мгновенно собрались, чтобы всласть обсудить странных покупателей. Такого они еще не видели. Обычно появляющиеся здесь дамы старались «выбить» из своих спутников как можно больше и нарядиться как можно дороже. Эта же спорила и сопротивлялась, глупышка. Впрочем, то, что она выбрала, ей действительно к лицу.

– А вы заметили, девочки, какие красивые глаза у этого мужчины? – мечтательно протянула романтически настроенная Любочка. – Я бы за таким на край света пошла, только бы позвал.

– Но он уже позвал эту упрямицу с бирюзовыми глазами, – засмеялась Инна, отличавшаяся здравомыслием и прагматизмом.

Ольга спорила с Лео и в других магазинах. Но в конце концов все необходимые покупки были сделаны, чемоданы упакованы и оставалось только дождаться дня вылета.

3

В самолете они наконец смогли спокойно посидеть рядом, беседуя на самые разные темы. Лео старался лишний раз не волновать Ольгу обсуждением того, что их ожидало в Вене, и без конца рассказывал смешные истории, демонстрируя при этом прекрасное чувство юмора. Ему было на удивление комфортно сидеть рядом с ней, время от времени заглядывать ей в глаза и слышать ее теплый грудной смех. Вот так бы лететь и лететь, наслаждаясь неторопливой беседой и приятным ощущением близости. Но, по мнению Лео, современные лайнеры развивают слишком большую скорость, и полет вскоре подошел к концу.

В назначенное время, строго по расписанию – европейская пунктуальность! – они приземлились в аэропорту Швехат и вскоре увидели радостно встречающего их герра Зонненберга. Он галантно поцеловал руку Ольге, обменялся рукопожатием с Лео и увлек гостей к ожидающему автомобилю, предоставив водителю позаботиться о багаже.

До города было недалеко, и разговор ограничивался короткими вопросами и такими же короткими, хотя и очень любезными ответами. Отель «Кайзерхоф», куда они добрались достаточно быстро, был относительно небольшим, всего четыре этажа, зато расположен почти в самом центре города.

Поднявшись в свой номер, Лео удостоверился в том, что он состоит из двух комнат – это было очень важно в сложившейся щекотливой ситуации. Мужчина бросил взгляд на широкий диван в гостиной, обитый бежево-коричневым бархатом, – надо полагать, именно здесь ему предстояло спать. Спальня была очень уютной, с трогательным абажуром и шторами цвета осенних листьев. Стены были украшены изящными картинами с изображением венских дворцов. Ольга тоже осталась довольна номером, Лео понял это по выражению ее лица. Надо думать, что и ее волновало то, как они будут жить в общем гостиничном номере. Но, к счастью, эта проблема разрешилась вполне благополучно.

Переодевшись, они спустились в холл, где им сообщили, что герр Зонненберг дожидается их в большом зале ресторана. Вальтер и правда сидел за уютным, стоящим несколько в стороне от остальных столиком и с удовольствием потягивал из высокого стакана какой-то напиток. Герр Зонненберг производил впечатление человека, абсолютно довольного собой и жизнью.

– Я взял на себя смелость заказать ланч на свой вкус, – такими словами Вальтер встретил гостей, – если есть возражения, все еще можно изменить.

Но возражений не последовало, и герр Зонненберг заговорил о том, что и когда предстоит посетить его гостям в этом замечательном городе.

– Я сам довольно хорошо знаю Вену, бывал здесь не раз, – заявил Вальтер, – однако, чтобы составить программу для вас, привлек специалиста. Это с его помощью мы соорудили такой грандиозный план.

На изложение плана потребовалось семь минут (Лео засек время по часам). Он действительно был грандиозным и обширным, и Вальтер, видимо, был этим чрезвычайно доволен.

– О, я допустил промах, – неожиданно спохватился он, повернувшись к Ольге, – не поинтересовавшись, что вам больше всего нравится в этом городе и чему вы бы отдали предпочтение.

Ольга призналась, что еще не была в Вене. «Так же как и в каком-либо другом европейском городе – без меня», – удовлетворенно подумал Лео.

Женщина заявила, что ее интересуют исторические памятники. И вообще она хотела бы спокойно, не спеша погулять по Вене, просто подышать ее воздухом.

– Да, – вклинился в разговор Лео, – моя жена – женщина романтичная, и я обещал дать ей возможность пообщаться с городом, о котором она мечтала.

Ольга бросила на него благодарный взгляд, а Вальтер слегка поник. Но ненадолго.

– Отлично, – заявил он, – мы внесем в наш план некоторые изменения и отпустим фрау Ольгу немного погулять на свободе. Для нас с Лео на это время найдутся мужские развлечения. Но опера, разумеется, остается, и танцпол тоже. Я очень люблю это место, и, надеюсь, вам оно тоже понравится. А сейчас мы сделаем небольшую обзорную экскурсию по городу, чтобы вы могли немного сориентироваться. Фрау Ольге это наверняка придется по душе.

На этот раз благодарный взгляд Ольги достался Вальтеру. Тот заулыбался от уха до уха, а Лео слегка нахмурился. «Один ноль в мою пользу», – пронеслось в голове у неугомонного немца. «И кто бы мог подумать, что этот зануда окажется таким живчиком?» – не смог не отметить про себя Лео.

А дальше день пошел строго по намеченному плану. Вальтер показал гостям наиболее интересные достопримечательности и без конца тарахтел, обращаясь главным образом к Ольге и частенько переходя на английский язык. Лео тоже еще не был в Вене, но это никого не интересовало, и он промолчал. Ольга смотрела вокруг себя огромными, широко открытыми глазами и, казалось, впитывала в себя красоты города с богатой историей. Здесь и правда было на что посмотреть.

Когда они вернулись в отель, герр Зонненберг наконец попрощался с гостями, еще раз уточнив планы на завтра. Ольга была счастлива. «Ура! – радовалась она. – Да здравствует свобода!» Но прежде нужно было пережить вечер и ночь. Однако Лео вел себя корректно и в высшей степени благовоспитанно. Поэтому ужин в ресторане прошел очень мило, а оказавшись в своем номере, они быстро разделили территорию.

Утром после завтрака Ольга приготовилась совершить самостоятельное путешествие по Вене. Лео немного задержал ее.

– Чтобы вы чувствовали себя в городе свободно, Ольга, вот вам банковская карточка. Здесь достаточно денег, чтобы вы могли купить себе все, что вам понадобится. – Он протянул ей пластиковый прямоугольник и назвал PIN-код. – Запишите, чтобы не забыть. И помните, что к вашему телефону подключен роуминг и вы можете звонить куда и когда пожелаете. Если что-нибудь пойдет не так, вызывайте меня, я сразу же приеду.

Его забота тронула ее. Ольга улыбнулась, глядя прямо в его черные глаза, и покинула номер. «Оказывается, Кот Леопольд может быть очень милым», – отметила она про себя, и дверь отеля за ней закрылась.

Как же здорово было идти по городу, о котором так давно мечталось! Здесь было людно, но без толкотни, и как-то очень уютно. Ольга долго бродила по узким улочкам, проголодавшись, съела прямо на улице знаменитые немецкие колбаски. Потом, почувствовав усталость, зашла в кофейню. Тут изумительно пахло. Ольга заказала чашечку кофе и знаменитый венский штрудель с яблоками. Боже! Как чудесно! Погуляв еще немного, женщина вернулась в отель, приняла душ и, закутавшись в длинный махровый халат, устроилась на диване. Через несколько минут она уже мирно спала, уютно свернувшись калачиком.

Когда возвратился Лео, в их номере было темно, и он заволновался. «Где Ольга может ходить так долго? – встревоженно думал он. – И где ее искать? Не надо было отпускать ее одну». Он включил свет и замер. Смотреть на спящую Ольгу оказалось очень приятно. Но Лео не позволил себе любоваться ею слишком долго. «Это спектакль, – напомнил он себе, – просто спектакль, не больше». Через некоторое время он разбудил Ольгу, нежно дотронувшись до ее руки. Они пообедали в ресторане и стали готовиться к вечеру. Вальтер обещал показать им отличное место, где можно потанцевать под приятную музыку.

Предстоящий вечер немного пугал Ольгу. Она умела и любила танцевать, но сейчас ей было тревожно. Она размышляла, умеет ли танцевать ее работодатель, и была почти уверена, что нет. Эта мысль слегка утешила ее. Одно лишь предположение о том, что ей придется кружиться в вальсе в его объятиях, приводило женщину в трепет. Нет! Это уж слишком. Хватит того, что они живут в одном номере. Слава богу, можно закрыть дверь в спальню, но все равно они находятся слишком близко.

И вот вечер начался. Ольга, Лео и Вальтер приехали в большой, но очень уютный зал. Вдоль стен на небольшом возвышении были расставлены удобные столики, а посредине – простор для танцующих. Приятная музыка. Не слишком людно. Замечательное место! Когда они уселись за столик, официант принес шампанское. «Как в кино», – подумала Ольга. Все действительно было как в кино. От прекрасного шампанского слегка кружилась голова. Нежные звуки музыки лились прямо в душу. Зазвучала медленная мелодия вальса. И тут Лео поднялся и пригласил Ольгу на танец. Она встала, глубоко вздохнула и положила руку ему на плечо. Он обнял ее за талию, нежно сжал в своей большой ладони маленькую ручку и уверенно повел партнершу на середину зала. С первых же па стало понятно, что они просто созданы друг для друга. Ольга и Лео сливались в танце воедино и скользили по залу легко и непринужденно. Музыка поднимала женщину на мягких волнах, и ей казалось, что она парит в небе, как птица, свободная и счастливая. Но вот вальс закончился. Они остановились и замерли на мгновенье. Ольга медленно приходила в себя. Она не ожидала, что испытает такие сильные ощущения. «Боже, помоги мне! – пронеслось у нее в голове. – Сама я не справлюсь». Не поднимая глаз, женщина двинулась к столику, где ожидал Вальтер. Он улыбался.

– Вы прекрасно танцуете, фрау Ольга, – заметил немец, – вам повезло с женой, Лео.

– Знаю, – самоуверенно ответил тот и движением собственника приобнял Ольгу, помогая ей сесть.

Он явно хотел продемонстрировать, как счастлив в браке. Ольга же, усевшись, выпила чуть ли не залпом большой фужер шампанского, чтобы заглушить непонятное чувство, охватившее ее. Потом она вальсировала с Вальтером. Он был прекрасным танцором, с ним было легко, но ощущения полета не возникло. Затем снова руки и глаза Лео, и Ольга взлетала на невидимых крыльях…

После одного из танцев Вальтер повел ее не к столику, где ожидал Лео, а к широкому окну. О чем они говорили, Лео, разумеется, не слышал. Но видел, что герр Зонненберг явно уговаривает Ольгу. Она мило улыбалась, но уступать, похоже, не собиралась. Потом что-то ответила и направилась к их столику. Вальтер вынужден был проводить ее. Подойдя к столику, он непринужденно заговорил о чем-то, и вечер покатился дальше. Однако в душе у Лео поднялась настоящая буря. Раньше он не мог бы себе такого даже представить. Незнакомые чувства переплелись в сложный клубок, и от этого трудно было дышать. Огромным напряжением воли Лео заставлял себя сохранять спокойствие. Но от него исходили волны мощной энергии, угрожая нарушить мирную атмосферу танцевального зала. Вальтер счел за лучшее завершить вечер. Кажется, он поспешил и, пожалуй, свалял дурака. Выйдя на улицу, он поймал своим гостям такси и освободил их от своего присутствия, напоследок напомнив планы на завтрашний день. Приличия были соблюдены, но напряжение витало в воздухе.

Лео молчал всю обратную дорогу, и Ольга тоже не пыталась заговорить. Но как только они вошли в свой номер и сняли пальто, мужчина не выдержал.

– О чем Вальтер говорил вам, Ольга? – Его голос звучал твердо, требовательно и непривычно сухо.

Она поморщилась, хотела уйти от ответа, но потом решилась и, развернувшись к нему всем корпусом, произнесла:

– Ничего особенно страшного, Леопольд Валерьянович. – Ольга слегка прищурила сердитые глаза. – Вальтер считает, что я как ваша жена не получаю того, чего заслуживаю. И он предложил мне развестись с вами и выйти замуж за него. Обещал золотые горы. Только и всего.

– А вы? Что ответили вы? – проскрежетал Лео каким-то чужим голосом.

Ольга слегка замялась.

– Я сказала ему, что должна подумать над его предложением. – Она взглянула в черные глаза, ставшие непроницаемыми.

– Нет! – прорычал Лео. – Нет!

– Почему же «нет», Леопольд Валерьянович? – Ольгу понесло. – Вы что, забыли, что я свободная женщина и мне давно пора позаботиться о том, чтобы как-то устроиться в жизни? Вальтер – вполне подходящая партия. Дома меня ничто не держит. Кошку я могу забрать с собой в Германию.

– Нет! – упрямо повторил Лео, сердито глядя на нее.

– Почему?

– Вы моя жена и ею останетесь!

Глаза Ольги широко открылись от возмущения.

– Вы ничего не путаете, Леопольд Валерьянович? Это шампанское…

– Я в своем уме, Ольга. Вы моя жена. Вот приедем домой и оформим все быстренько в загсе. И тащите свою кошку в мою квартиру, нечего ей делать в Германии.

Лео нервно прошелся несколько раз по комнате. Ольга смотрела на него и не могла понять, происходит это в реальности или во сне.

– И сегодня мы будем спать вместе, как и положено супругам, – вбил Лео последний гвоздь в крышку гроба своей холостяцкой жизни, – хватит мне мучиться на диване как бедному родственнику.

Он все еще был очень сердит. Ольга посмотрела на него.

– Леопольд Валерьянович…

– Лео, – перебил он ее, – теперь я просто Лео.

– Лео… – послушно повторила она.

И его отпустило. Он шагнул к ней, крепко обнял, прижал к себе и начал неистово целовать. Потом слегка отстранился, заглянул в глаза.

– Ты моя, Ольга, моя, – прошептал Лео охрипшим голосом, – и никогда никто другой даже не подойдет к тебе, слышишь?

– Ладно, – согласилась она и закрыла глаза, положив голову ему на плечо.

А потом была брачная ночь. Оказалось, что на супружеском ложе они так же идеально подходят друг другу, как и на танцполе. Уснуть им удалось только под утро.

На следующий день, проснувшись в одной постели, они оба были, кажется, немного удивлены. Ольга даже слегка смутилась, но Лео вновь принялся ее целовать, получая при этом огромное удовольствие.

– Так теперь будет каждый день, – заявил он, чрезвычайно довольный собой мужчина, завоевавший свою женщину, – мы будем спать вместе и просыпаться вместе, и вообще как можно больше времени проводить вдвоем. И даже не думай, что я когда-нибудь тебя отпущу. Я нашел тебя и теперь никогда никому не отдам.

Ольга молчала, не в силах выразить словами то, что чувствовала.

– Ты слышишь меня, Ольга? – заволновался Лео. – Я никому не позволю отнять тебя, так и знай.

Она что-то пробормотала, слегка повернулась, прижалась лицом к его голой груди и поцеловала ее. Раз, другой, третий – нежные легкие поцелуи ложились на гладкую, загорелую, мускулистую мужскую грудь. Лео замер в экстазе, потом зарычал и взял инициативу на себя. Кончилось все тем, что они опоздали к завтраку и пришлось звонить Вальтеру и извиняться за задержку – сегодня у них с Лео как раз было запланировано деловое совещание.

Потом Ольга и Лео разошлись в разные стороны. При этом она выслушала множество указаний, как ей следует себя вести в чужом городе, чтобы не дай бог с ней не случилось ничего плохого. Затем Лео поцеловал ее на прощанье и женщина зашагала по улице в сторону центра. Ее походка была легкой, танцующей, и встречные удивленно посматривали на нее, а потом понимающе улыбались, радуясь вместе с ней ее счастью, – жители этого сказочного города были на удивление дружелюбными.

Лео поначалу хотелось задать Вальтеру хорошую трепку – этот человек все же чуть не увел у него единственную на свете женщину, которая, как оказалось, была ему не просто нужна, а жизненно необходима. Однако злости уже не было, она растворилась в блаженстве прошедшей ночи. Деловые вопросы вернули Лео на землю, и на какое-то время все встало на свои места. Но когда договор был подписан, мужчины сели к маленькому столику и подняли бокалы с коньяком. Коньяк был хороший, и вторая порция легко пошла вслед за первой.

– А вы ведь хотели увести у меня жену, Вальтер, признайтесь, – заговорил Лео, но гнева в его голосе не было, – и это притом, что мы с вами намерены создать общий бизнес.

– Я и не думаю это скрывать, – заявил его партнер как ни в чем не бывало, – в этом вопросе каждый за себя. В любви, как на войне, все средства хороши, слышали об этом? А за такую женщину, как ваша фрау Ольга, стоит побороться. Она красива, умна, говорит на трех языках, не капризна, не требовательна. Это же редкое сокровище. Я должен был попытаться ее завоевать, и к нашему партнерству это не имеет никакого отношения.

– Вот как? – Лео усмехнулся. – И что же, интересно, ответило это редкое сокровище на ваше нахальное предложение?

Вальтер скорчил странную мину, что-то среднее между обидой и восхищением.

– Фрау Ольга заявила, что любит вас и никогда не променяет ни на кого другого, – честно признался он. – И все. Не будем больше об этом. Два ноль в вашу пользу, Лео.

Да, характер у Вальтера был все же легкий. Можно было надеяться, что они сработаются. Однако то, что сказал партнер, всколыхнуло в душе у Лео такую бурю чувств, что он не мог усидеть на месте. Он взялся за телефон. Ответили после третьего гудка.

– Ты где, Ольга? – его голос звучал странно даже для него самого.

– Была в музее, прошлась по улице, а теперь сижу в кафе. Пью великолепный кофе и ем пирожное, – донесся до него спокойный ответ, но в голосе женщины сквозило легкое удивление. – А что?

– Просто я соскучился. – Лео сам поражался тому, что говорил. – И хочу тебя увидеть. Скажи мне, где ты, и через десять минут я буду рядом, если ты хочешь, конечно.

– Хочу, – засмеялась Ольга и назвала место.

«Еще как хочу, дурачок», – добавила она про себя.

Через десять минут Лео, попрощавшись до вечера с Вальтером, вошел в уютное кафе. Ольгу он увидел сразу и уже не так сильно удивился, ощутив сильный толчок в груди, – он начинал привыкать к своей реакции на эту женщину.

Кофе оказался великолепным, пирожное, которое Ольга посоветовала ему попробовать, просто бесподобным. Но лучше всего была женщина напротив, которая, как оказалось, любит его. Лео сразу даже не понял, от чего так кружится голова – от коньяка, который они пили с Вальтером, или от счастья. Подумав несколько секунд, он определился со своими ощущениями: конечно же, от счастья. Эта женщина пьянила его так, как никакому коньяку не под силу. Лео рассмеялся глубоким смехом удовлетворенного мужчины. Несколько женских голов обернулись к ним, и Ольга оказалась под прицелом завистливых взглядов. Но ей было все равно. Лео был рядом с ней, остальное не важно.

Потом они медленно шли к своей гостинице, взявшись за руки, совсем как юные влюбленные, и разговаривали. Им было легко и свободно, как в полете.

– А откуда ты так хорошо знаешь английский язык, Ольга? – Вопрос сорвался с языка Лео прежде, чем он успел его удержать.

– Я училась в институте, – спокойно сказала она.

– Все учились. – Ее ответ не убедил Лео.

– Так я ведь закончила иняз и поэтому знаю английский, французский и испанский. – Ольга с удивлением взглянула на своего спутника. – А что?

– Нет-нет, ничего, – ответил Лео.

И улыбнулся нежно и призывно. У Ольги екнуло сердце. А он не позволил себе задуматься над тем, почему она, женщина, свободно владеющая тремя языками, работает в библиотеке, какая жизненная буря занесла ее туда. Просто решил любить ее так, чтобы она навсегда забыла о прошлой жизни и думала теперь только о нем.

Вечером был поход в знаменитую Венскую оперу. Давали «Травиату», и они получили огромное наслаждение. Сказочно прекрасный вечер завершился столь же великолепной ночью. Совершенно неожиданно Вальтер и Вена подарили Лео счастье, о котором он даже не мечтал.

А на другой день было прощание с Веной. Вальтер еще раз прошелся с гостями по городу, завел их в несколько неизвестных широкой публике прелюбопытнейших мест, и наконец они уселись за столиком уютного маленького кафе на узкой улочке. Бутылка шампанского, отличная закуска… Говорили много и на разные темы. А потом Вальтер обратился к Ольге:

– Как вам понравилась Вена, фрау Ольга?

– Она великолепна. – Женщина блеснула счастливыми глазами, а потом добавила с легкой грустью: – Жаль только, что Венский лес, Бельведер и Дунай можно по-настоящему оценить лишь летом.

Вальтер улыбнулся, а Лео положил большую теплую ладонь на руку Ольги.

– Не переживай из-за этого, дорогая, – его голос звучал чарующе нежно, – мы обязательно вернемся сюда следующим летом, и ты сможешь сполна насладиться и Венским лесом, и Дунаем… и любовью.

Ольга рассмеялась. Лео удовлетворенно улыбнулся. Вальтер завистливо вздохнул.

Следующим утром самолет унес Лео и Ольгу в родные края. То, ради чего они затеяли этот спектакль, было выполнено в полном объеме и завершилось благополучно. А непредвиденные последствия – это уже подарок судьбы. Очень дорогой, точнее бесценный подарок.

Приземлившись в аэропорту и забрав багаж, Лео повел Ольгу к ожидавшей на стоянке машине. Леша выскочил им навстречу, подхватил чемоданы и радостно улыбнулся, взглянув в лицо шефа.

– Куда едем, Леопольд Валерьянович?

– Домой, куда же еще? – совершенно спокойно произнес Лео, как будто другого ответа и быть не могло.

Ольга посмотрела вопросительно, но Лео сжал ее руку и приобнял. Женщина вздохнула и положила голову ему на плечо. «Вот так и должно быть», – сказал себе Лео, сильный, ни в чем не сомневающийся мужчина.

На другой день они вдвоем побывали в скромной однокомнатной квартире Ольги, чтобы забрать оттуда самое необходимое. Кошка Матильда со своим личным имуществом тоже переселилась по новому адресу и, как ни странно, не выразила по этому поводу никаких протестов. А дальше все завертелось.

До новогодних праздников оставалось совсем недолго, но Лео умудрился вместить в этот отрезок времени все, что им предстояло сделать перед бракосочетанием, – почему-то ему хотелось вступить в новый год солидным, женатым человеком. Ну, такая у мужчины прихоть. Ольга спорить не стала: она уже поняла, что Лео ужасно упрям и противоречить ему бесполезно, если она не хочет с ним расстаться. А у нее такого желания не было. Лео ей очень нравился. Несмотря на эгоизм и высокое самомнение, он все равно был очень милым и, по сути, добрым, просто был испорчен неправильным воспитанием.

И очень скоро Ольге довелось познакомиться с человеком, который его воспитывал, вернее с одним из них. К этому времени из трех обожавших маленького Лео женщин в живых остались только его мать, Марианна Семеновна, и престарелая тетушка Евпраксия Леопольдовна, уже не выходившая из дому, но, по словам Лео, сохранившая ясность ума.

Приняв судьбоносное решение, нежный сын позвонил матери и вкратце сообщил о событиях, которые ожидались в ближайшие дни. Он мог представить себе, как происходило обсуждение этой новости, но принимать на себя бурю женских эмоций не имел ни малейшего желания. Бросив этот зажженный факел в стан своей верной группы поддержки, Лео с улыбкой нажал на «отбой». Долго ожидать реакции матери и тетушки ему не пришлось: через полчаса Марианна Семеновна примчалась на такси, чтобы сообщить свое мнение и мнение оставшейся дома тетушки. Оно было единодушным: «Ура! Наконец-то! Свершилось!»

Ольга поняла, что было не так уж важно, на ком именно женится Лео. Важен был сам факт: в жизни их дорогого мальчика появилась женщина, и теперь рождение долгожданных внуков может стать реальностью. Возможно, появится наконец на свет девочка, которую можно будет любить и баловать.

Будущая свекровь внимательно взглянула на Ольгу, а затем кинулась ее обнимать.

– Дай я поцелую тебя, доченька! – ворковала пожилая женщина. – Какая же ты милая, какая красавица и, я уверена, умница, коль сумела прибрать к рукам нашего упрямца Лео.

– Это он меня прибрал к рукам, Марианна Семеновна, – смеясь, возразила Ольга, – он у вас просто молодец, воплощение всех возможных добродетелей.

– Да-да, – серьезно согласилась матушка Лео, – он у нас всегда был замечательным мальчиком. Только жениться не хотел. Но ты его все же подвигла на это, и мы с Евпраксией Леопольдовной безмерно тебе признательны.

А дальше последовало обсуждение деталей. Времени-то было в обрез, а сделать нужно многое. Пышной свадьбы, конечно же, не будет – Лео ни за что на свете на такое не согласится. Да и Ольге она совершенно не нужна, тем более что и приглашать на такое важное событие ей, по сути, некого. Только одна-единственная подруга Нина представляла сторону невесты. Она же удостоена чести стать свидетельницей. А свидетелем должен быть зам Лео, Олег Алексеевич, – с ним жених общался чаще, чем с другими сотрудниками.

Тем не менее ресторан был выбран самый-самый и меню заказано царское – на этом Лео настоял. Платье невесте купили в шикарном салоне, и спорить Ольге на этот раз не позволили. Она потихоньку перевела деньги для Нины со своего счета, сумма которого показалась Ольге астрономической. Не могла же ее подруга предстать перед новыми родственниками Ольги бедной серой мышкой из заштатной сельской церквушки. Надо держать марку. Подруги толком и поговорить-то не успели – так, перебросились несколькими словами по телефону. Хорошо, что Нина в общем-то была в курсе дела. И когда Ольга огорошила ее сообщением о предстоящем замужестве, сумела устоять на ногах. Теперь поговорить по душам им удастся только после того, как стихнет этот ураган, порожденный неугомонным Лео, потерявшим голову от свалившегося на него счастья. Ольга настояла, чтобы на свадьбу пригласили еще и Мишку, единственного сына Нины, которого они обе горячо любили. Мишке было уже пятнадцать, и он вполне мог стать одним из гостей на таком важном событии.

Нина и Ольга были подругами еще с тех самых пор, когда сидели рядом на горшках в детском саду. Потом они учились вместе в школе – от первого класса до выпускного. Вместе поступили на иняз, только Ольга специализировалась на английском, французском и испанском, а Нина – на немецком, французском и итальянском. Подруги все время были рядом. Нина рано выскочила замуж – по большой любви, конечно, – и так же рано оказалась одна с маленьким сыном на руках. Вот и растили они с Ольгой мальчика вместе, используя для этого каждую свободную минуту. Они и жили недалеко друг от друга. И Ольга счет потеряла дням и ночам, когда оставалась с маленьким Мишкой, отпуская Нину по делам, а иногда и просто погулять, отвести душу. Иначе ведь вообще с ума сойти можно. И как же теперь не позвать Мишку на свадьбу? Она, Ольга, ведь для него вроде второй мамы. Лео, узнав все это, тут же согласился принять незнакомого мальчишку в избранный круг приглашенных.

Как ему удалось договориться в загсе, осталось для Ольги тайной за семью печатями. Но в самый канун нового года, тридцатого декабря, состоялось торжественное бракосочетание, за которым последовал шикарный вечер в ресторане – в совсем уж узком кругу. Невеста выглядела бесподобно, чем вызывала гордость у новоявленного супруга – тот ходил гоголем и важно поглядывал по сторонам, словно орел, захвативший в когти красавицу горлицу. Нина тоже не ударила в грязь лицом – такого красивого платья у нее отродясь не было, и она очень нравилась сама себе. Даже Мишка был одет с иголочки, но ему от этого было, похоже, не по себе – в затрапезных джинсах и поношенном свитерке мальчику было и удобнее, и привычнее. Но нужно было соответствовать обстановке, и Мишка делал это достойно. Марианна Семеновна же превзошла саму себя. Она облачилась в потрясающий дорогущий костюм и дополнила наряд извлеченными из тайника фамильными драгоценностями – действительно красивыми, добротными, явно старинными. Пожилая женщина светилась от счастья и гордости. Для оставшейся дома Евпраксии Леопольдовны все действо, как в загсе, так и в ресторане, снимали на видео (об этом тоже позаботился Лео).

Как прошло бракосочетание, Ольга помнила не очень отчетливо: она сильно волновалась. С одной стороны, все случилось неожиданно и очень уж быстро. А с другой – кто знает, как долго продлится их счастье, которое и сейчас-то кажется неправдоподобным, ненастоящим – как будто прекрасный сон. Трудно поверить в такой поворот судьбы. Так же думала и Нина.

– Ну, прямо чудеса, – улучив момент, шепнула она на ухо подруге, – а ты словно принцесса из сказки, пробужденная красавцем принцем ото сна.

Ольга улыбнулась в ответ, но ничего не сказала. Ей самой казалось, что, скажи она что-нибудь во весь голос, и волшебство исчезнет. Поэтому Ольга больше помалкивала, а если и говорила, то тихонько.

А потом заиграла музыка. Вальс. Лео подошел к жене и торжественно пригласил ее на танец. Они вышли на свободное от столиков пространство и закружились под волшебную мелодию «Сказок Венского леса» – Лео знал, что заказать. Музыка звучала долго, и жених и невеста плавно кружились по паркету, полностью отдавшись танцу и друг другу. Зал замер, а потом, когда вальс наконец отзвучал, раздались дружные аплодисменты. Прекрасную пару приветствовали стоя. Марианна Семеновна плакала, не скрывая слез. Нина была потрясена. Даже Олег Алексеевич открыл рот от удивления – таким он своего шефа еще не видел. Этот свадебный вальс запомнился присутствующим надолго. После него танцевали многие, но этот танец ни с чем нельзя было сравнить. Он как бы поднял над землей этих двоих, так пылко любящих друг друга.

Вечер удался на славу. Мишка то и дело поглядывал на мужчин, сидящих с ним за одним столом. Они были так прекрасно одеты, так уверены в себе. Лео же приводил его в восторг, и мальчик был на вершине блаженства, когда во время общего разговора тот приобнял его за плечи и ласково потрепал по голове.

– Какая прекрасная свадьба, доченька! – заговорила Марианна Семеновна, обращаясь к Ольге. – Жаль, что Евпраксия не видит всей этой красоты.

– Она все увидит в записи, – отозвалась Ольга. – Это тоже хорошо. А вы сегодня просто великолепно выглядите, Марианна Семеновна.

– Это благодаря драгоценностям, девочка, – улыбнулась свекровь, – натуральные камни любую женщину сделают королевой. А этим уже не одна сотня лет. Это наши, фамильные. Придет время, и они станут твоими. А ты потом передашь их своей дочери. Ах, как же мне хочется подержать на руках внучку! Я столько лет об этом мечтала.

Ольга рассмеялась.

– Я постараюсь, – заверила она свекровь.

Как известно, все хорошее быстро кончается. Этот вечер принес радость многим, но все же завершился и он. Покидая зал ресторана под руку с Лео, Ольга вспомнила о традиции и, не глядя, бросила за спину шикарный свадебный букет. Сзади раздался сдержанный вскрик, и, обернувшись, Ольга увидела свой букет в руках у потрясенной Нины, приотставшей от остальной компании. Невеста счастливо улыбнулась. Ее душу переполняла радость, и она от души желала счастья любимой подруге.

Оказавшись наконец дома, новобрачные, едва успев снять с себя дорогие одежды, со страстью бросились друг другу в объятия.

– Я так люблю тебя, жена моя, – шептал Лео в редких перерывах между поцелуями, – что, кажется, готов съесть тебя, чтобы ты была со мной всегда, каждую минуту моей жизни.

– Я и так с тобой, мой дорогой, никуда от тебя не денусь, – ответила Ольга, когда наконец смогла говорить.

– Разумеется. – В Лео снова заговорил сильный, уверенный в себе мужчина-победитель. – И работать теперь ты тоже будешь со мной, никаких библиотек я больше не потерплю.

Ольга удивленно посмотрела на него.

– Да-да. Так и будет. Никуда ты от меня не денешься. Поняла?

– Поняла, – послушно отозвалась Ольга.

А потом зажмурилась и изо всех сил прижалась к своему так случайно и так счастливо обретенному мужчине. Ей не хотелось разлучаться с ним даже на миг.

На следующий день началась подготовка к новогоднему вечеру, который, как решил Лео, они проведут дома вдвоем. Появились какие-то люди и за несколько минут установили и украсили роскошную елку. Потом пришли другие, а когда они покинули квартиру, столешница в кухне была заставлена пакетами, бутылками и банками. Стол в гостиной накрывать пришлось самим хозяевам. Но это было огромным удовольствием для Ольги. Лео помогал жене, послушно выполняя ее указания. Когда пришло время встречать новый год, он, выпив бокал шампанского, уволок жену под елку, где принялся ласкать ее на маленьком коврике. В телевизоре что-то говорили, кто-то пел, но они ничего не слышали, поглощенные любовью.

– Мы отлично встретили новый год, милая, не правда ли? – произнес Лео, когда они немного пришли в себя и взглянули на часы.

– Да уж, мне нечего возразить, – рассмеялась Ольга, – только что-то очень есть хочется. Стол мы накрыли, и это получилось у нас довольно неплохо. Но вот успели ли попробовать хоть что-то, не помню.

– Я тоже, – ответил Лео, – но еще не поздно это сделать. Зато теперь согласно народной традиции мы весь год будем любить друг друга и получать от этого огромное наслаждение.

И они, слегка пошатываясь, направились к накрытому столу и отдали должное красивым и вкусным блюдам, которыми он был уставлен. А потом легли спать. Ольга уютно устроилась под боком у мужа и уснула глубоким спокойным сном без сновидений.

4

Утром первого января молодожены собирались проведать Марианну Семеновну и Евпраксию Леопольдовну. А вечером должен был состояться праздник у Лео на работе. Так он распорядился: не перед Новым годом, а после. Коллектив послушно «взял под козырек».

Профессорская квартира в центре города произвела на Ольгу огромное впечатление. «Трудно себе представить, во сколько обходится ее содержание», – подумала она. Марианна Семеновна встретила их с распростертыми объятиями. Евпраксию Леопольдовну они нашли в большой, светлой, прекрасно обставленной комнате – женщина полулежала в постели, со всех сторон обложенная подушками. Она улыбалась.

– Подойди ко мне, девочка, дай посмотреть на тебя поближе, – приветливо произнесла она, обращаясь к Ольге, – глаза у меня уже не те, что прежде.

Ольга послушно подошла и склонилась над тетушкой.

– Хороша, правду сказала Марианна, хороша, – удовлетворенно прошептала Евпраксия Леопольдовна. – Как раз то, что надо нашему Лео. Ты люби его, девочка, он этого достоин, – произнесла она громче. – И роди ему наконец сына, а Марианне внучку. Она спит и видит маленькую живую куколку, которую так и не получила от своего супруга. А я теперь и умереть смогу спокойно, зная, что мой любимый мальчик в хороших руках.

Выразив, таким образом, отношение к свершившимся событиям, Евпраксия Леопольдовна похвалила свадебную церемонию и особенно отметила потрясающей красоты вальс.

– Вы созданы друг для друга, дети, – заявила она.

«Тетушка Лео в молодости, по-видимому, была очень романтичной, – подумала Ольга, – почему же она осталась одна?» Как ни странно, ей захотелось узнать историю этой женщины, которую она увидела впервые. Лео ничего не рассказывал ей о тетке. Но на это у нее еще будет время. А сейчас нужно отдать дань вежливости.

Когда молодые уже собирались уходить, Евпраксия Леопольдовна попросила Ольгу задержаться на минутку. Та выполнила ее просьбу и была несказанно удивлена, когда женщина, нырнув рукой под подушку, извлекла на свет божий красивую бархатную коробочку.

– Возьми это на память от меня, моя девочка, – произнесла Евпраксия Леопольдовна, слегка улыбаясь. – Мне кажется, тебе это будет к лицу.

Ольга открыла коробочку и ахнула. На белом бархате в уютном углублении лежало роскошное ожерелье из удивительно красивой бирюзы (ничего подобного ей не приходилось видеть даже на выставках) и такой же массивный браслет к нему – и все это под цвет ее глаз.

– Я, наверное, не смогу принять такой дорогой подарок, – смущенно пробормотала Ольга, не отрывая глаз от великолепных камней.

– Сможешь, сможешь, девочка, – запротестовала тетушка. – Это ведь не от чужого мужчины, а от близкого человека, от члена семьи. Ты осчастливила Лео и заслуживаешь гораздо большей награды. И ты ее получишь.

Евпраксия Леопольдовна ласково погладила Ольгу по руке.

– Носи эти драгоценности с удовольствием и вспоминай меня иногда. Мне будет приятно.

Ольга наклонилась и поцеловала сморщенную щеку.

– Спасибо вам, тетушка, – прошептала она растроганно, – я никогда не забуду вашей доброты.

Обернувшись еще раз на пороге, Ольга увидела, как маленькая сухонькая ручка смахивает с лица непрошеную слезу.

Новая жизнь обрушилась на Ольгу так стремительно, что ей некогда было отдохнуть. Не успела она побывать в доме, где вырос ее муж, как ей предстояло познакомиться с коллективом, который этот самый муж возглавлял и где Ольге придется, по всей видимости, работать. И снова ей нужно было выглядеть как можно лучше. Наряд для этого торжественного случая они купили загодя, вместе со свадебным платьем, хоть Ольга и не знала тогда, для чего именно он предназначался. Умный и предусмотрительный Лео строил планы, а ей оставалось лишь принимать участие в их реализации.

Наряжаясь к вечеру, Ольга обнаружила, что роскошный подарок тетушки отлично подходит не только к ее глазам, но и к новому платью. Надев ожерелье и браслет, женщина взглянула на себя в зеркало и с трудом поверила в реальность происходящего. Слезы выступили у Ольги на глазах; обернувшись, она встретилась взглядом с Лео, который стоял позади нее и восхищенно качал головой.

– То, что нужно, дорогая, – сказал он своим чарующим голосом, который, как она заметила, предназначался только ей одной, – ты просто великолепна. А теперь нам нужно спешить. Машина уже ждет.

Зал был убран по высшему разряду и уже заполнен нарядными и веселыми людьми. Однако все мгновенно стихли и замерли, когда шеф появился в дверях, ведя под руку очаровательную женщину в прекрасном платье и дорогих украшениях. Лео шагнул в зал, остановился на виду у всего коллектива и поприветствовал подчиненных.

– Отчего вдруг стало так тихо? – спросил он с самым невинным видом. – Надо веселиться, ведь новый год наступил. Да, и позвольте представить вам мою жену Ольгу Арнольдовну.

Ольга слегка наклонила голову, приветствуя собравшихся. Она готова была провалиться сквозь землю под прицелом множества завистливых и даже откровенно злых взглядов. Самые острые стрелы пускала в нее стройная девушка с длинными светлыми волосами и миловидным, хоть и не слишком приветливым личиком. Как выяснилось впоследствии, это была секретарша Лео Милочка. Но теплая рука Лео поддерживала жену и вселяла в нее уверенность. Ольга гордо вскинула голову.

– Ольга Арнольдовна не просто моя супруга. Она будет работать с нами. Я расширяю отдел информации и отдаю его под ее начало. Так что прошу любить и жаловать.

В зале зашумели. Взгляды стали если не добрее, то, во всяком случае, благожелательнее – кому же хочется открыто конфликтовать с женой шефа, которую он сразу вознес так высоко? Лео с Ольгой проследовали на свои места.

– Спасибо тебе, Олег Алексеевич, – тихо сказал Лео сидящему по правую руку от него заместителю.

– За что, Леопольд Валерьянович? – удивился тот.

– За то, что не разболтал раньше времени о случившемся и дал мне возможность сразу, одним махом поставить все на свои места, – ответил шеф. – Бурление в коллективе мне ни к чему. Нам работать надо.

– Но как же по-другому, Леопольд Валерьянович? Мы с вами не первый год работаем вместе. Я не мог вас подвести.

А дальше пошли поздравления, тосты, перемены блюд. Внимание к Ольге, конечно, не ослабело, но проявлялось уже более сдержанно. Кое-кто решился даже заговорить с ней, поздравить и выразить удовлетворение от предстоящей совместной работы. Лео все время был рядом с женой или, во всяком случае, неподалеку. Он понимал, что на Ольгу навалилось слишком много всего и его поддержка ей необходима. Она же мечтала только о том, чтобы все это наконец закончилось и она оказалась дома. Так захотелось взять на руки Матильду и посидеть под ее уютное мурлыканье, ни о чем не думая.

– Устала, радость моя? – раздался над ее ухом тихий голос мужа, и теплая рука легла Ольге на плечо. – Хочешь домой?

– Хочу, Лео. И устала, правда, очень устала за этот длинный день.

– Скоро поедем, – успокоил он ее. – Запремся в своей квартире и никого не будем видеть весь завтрашний день. Отоспимся и отдохнем. Я тоже что-то устал, если честно.

Он нежно улыбнулся Ольге. И у нее вновь появились силы. Уж теперь она точно продержится до конца этого странного, полного скрытых вопросов и намеков вечера.

Покидая праздничный зал, Ольга спиной чувствовала острые, колючие взгляды. Да, нелегко ей придется. Но ради Лео она готова на многое. А уж с этим как-нибудь справится. Вот отдохнет слегка, с Нинулей пообщается всласть и вынесет все, не только это.

Дома, едва переодевшись в уютный домашний халатик, Ольга без сил упала в кресло. Матильда запрыгнула ей на колени и стала, мурлыча, тереться об нее, заглядывая в глаза – помогала снять напряжение и расслабиться. А потом появился Лео с двумя бокалами шампанского и закусками на изящном подносе.

– Давай выпьем, милая, за наше совместное будущее. За все хорошее, что нас ждет. И забудем о трудностях, через которые мы прошли. Они уже позади.

Лео легонько поцеловал жену в нос и уселся на ковер рядом с ее креслом. Они выпили шампанского и тихо посидели какое-то время втроем – муж, жена и кошка. А потом Лео и Ольга спокойно уснули, обнявшись, в своей постели – на что-либо еще у них в этот вечер не осталось сил.

Третьего января отдохнувший Лео решил выйти на работу. А Ольге даже представить было страшно, что ей придется опять собирать волю в кулак, чтобы встретиться лицом к лицу с новым коллективом, где ей будет совсем непросто. Она вынуждена будет не только осваивать новую для нее работу, но и преодолевать противостояние сотрудников, которое она чувствовала всей кожей. А Ольга устала. Очень устала за эти сумасшедшие дни, когда ее без устали кружил водоворот событий, устроенный неугомонным Лео. Ну, хоть пару-то дней ей можно отдохнуть? Чтобы прийти в себя, собраться с силами. И хорошо бы с Нинулей поговорить спокойно, а то они и не пообщались толком, так, поболтали немного по телефону, и то на ходу. А ведь им есть что друг другу рассказать. Нина всегда умела успокоить Ольгу, вдохнуть в нее новые силы, когда та была уже готова опустить руки.

Все это Ольга робко высказала своему деловому мужу и неожиданно для себя встретила понимание.

– Конечно, милая, тебе нелегко пришлось, я знаю. – Он обнял ее за плечи и заглянул в глаза. – Побудь несколько дней дома, осмотрись, привыкни. Можешь с подругой своей пообщаться. Только вечером, когда я вернусь, будь дома, прошу тебя.

Ольга благодарно провела рукой по его щеке, не отрывая взгляда от черных бездонных глаз, и улыбнулась.

– Спасибо, Лео. Ты замечательный муж.

Он усмехнулся и направился к двери.

– Да, Ольга, – обернулся Лео на ходу, – на домашнюю работу не набрасывайся, скоро придет Ия Александровна и все сделает. А ты отдохни немного, просто отдохни.

Дверь захлопнулась, и Ольга упала в удобное кресло в гостиной и закрыла глаза. Ей не хотелось ни думать, ни шевелиться. Она сидела в тишине, размышляя о переменах, которые изменили ее жизнь. Но вскоре ее покой был нарушен. В замочной скважине заскрежетал ключ, и в передней послышались тяжелые шаги. Пришла Ия Александровна. Надо знакомиться, наводить мосты. Ольга вздохнула и поднялась из такого удобного кресла, обещавшего ей покой и уют.

Знакомство оказалось приятным. Ия Александровна была добродушной женщиной средних лет, в меру полной и какой-то очень уютной на вид. «Она чем-то похожа на фрекен Бок, только гораздо обаятельнее», – вдруг подумала Ольга, когда домработница надела симпатичный клетчатый передник и принялась наводить порядок в квартире. Работа у нее в руках так и спорилась, а сама женщина тем временем что-то рассказывала Ольге, о чем-то спрашивала, не дожидаясь, впрочем, ответа.

– Сейчас я приготовлю вам свеженьких сырничков и сварю кофе, – пообещала она. – Надо ведь горяченького поесть после всех этих праздничных застолий. А потом пойдите прогуляйтесь, милая. На вас лица нет, бледненькая такая. Устали, небось?

Ольга, улыбнувшись, ответила, что очень устала и ей действительно хочется на свежий воздух.

Вскоре она уже шагала по улице, улыбаясь выглянувшему солнышку и любуясь поблескивающим в его лучах свежим снегом. Путь ее лежал в сторону Нинулькиной работы. А трудилась ее любимая подруга в информационном бюро компании, которая занималась техническим обслуживанием нескольких мелких фирм.

Нина широко открыла глаза, увидев на пороге своего рабочего кабинета сияющую от счастья подругу, и тут же побежала к начальнице, чтобы отпроситься на пару часов. Та кивнула головой – о давней дружбе этих двух женщин она знала много лет и о замужестве Ольги тоже уже слышала.

Подруги не могли наговориться. Тем для беседы было столько, что все сразу и не охватить. В итоге «пара часов» растянулась на полдня. Нина и Ольга устроились в маленьком уютном кафе, пили кофе и говорили, говорили… Затем были проведены переговоры с начальницей Нины, и на следующий день Ольга чуть ли не весь день просидела в рабочем кабинете своей подруги. Теперь она чувствовала себя намного увереннее, поскольку отчетливо поняла задачи информационного отдела. А уж работать с документами она умела.

Предоставленный ей мужем «отпуск» пролетел, пора было выходить на новую работу.

Знакомство с отделом прошло относительно спокойно. Коллектив был неплохой, и Ольга поняла, что легко сможет найти общий язык с сотрудниками. Правда, две девицы, близкие подружки «обиженной» начальником Милочки (он ведь не разглядел, как она хороша и какой прекрасной подругой могла бы стать для него!), начали было мутить воду, но Ольга быстро поставила их на место.

– Вы можете относиться ко мне, как вам угодно, но только за пределами этих стен, – заявила она. – Здесь мы работаем, и вы будете выполнять то, что я вам скажу, или искать себе другое место. Задачи, стоящие перед отделом, настолько серьезны, что мы не можем тратить время на личную неприязнь.

Строптивые сотрудницы притихли, опасливо поглядывая на новую начальницу, – терять такую хорошую работу им не хотелось.

И дело пошло. Лео только диву давался, глядя, как его жена организовала работу отдела и управляет им твердой рукой. Он знал о способностях Ольги, но такого не ожидал.

А она с головой погрузилась в новую жизнь – днем работа, куда интереснее прежней, а по вечерам общение с мужем. И пылкая любовь, которая, кажется, разгоралась все ярче.

Несколько раз они наведывались в родной дом Лео, к матери и тетушке. И Ольга наконец узнала историю жизни Евпраксии Леопольдовны, непростую и даже, можно сказать, трагическую.

Юная Евпраксия и ее младший брат Валерьян росли в семье потомственного дворянина Леопольда Леонардовича, с малых лет проявлявшего большие способности к учебе. Еще в конце девятнадцатого века он завоевал почетное место в мировой науке. А когда пришло смутное революционное время, отказался уехать за рубеж. Он предпочел остаться на Родине и заниматься тем, к чему привык. Его, конечно, запросто могли расстрелять как представителя побежденной буржуазии и, следовательно, врага народа. Но у руководителей новой власти хватило ума не устраивать международного скандала, и ученому позволили и дальше заниматься любимой наукой. Пожалеть об этом не пришлось никому, поскольку Леопольд Леонардович работал на благо Родины, продолжая завоевывать признание за рубежом. Прошло некоторое время, и на него посыпались щедрые подарки: огромная квартира в центре города, прекрасная дача в живописном месте, должность директора института и многое другое. Одного только не позволили крупному ученому – выезжать за рубеж. На международных конференциях его представляли доверенные лица. Видимо, руководство страны опасалось, что Леопольд Леонардович сбежит, польстившись на многочисленные блага, которые ему предлагали за границей.

Дети именитого ученого росли в достатке. Они получили хорошее образование. Юный Валерьян несказанно радовал отца своими способностями к науке. Он шел по стопам Леопольда Леонардовича и сменил его в институте, когда старый профессор внезапно потерял сознание во время совещания, на котором присутствовали представители власти, и, не приходя в себя, к вечеру скончался в лучшей клинике города. Сын продолжал его дело, ничем не опорочив памяти отца.

Старшая дочь, между тем, Леопольда Леонардовича не радовала. Ее молодость пришлась на время Великой Отечественной войны и послевоенной разрухи. Семьи профессора все эти невзгоды, конечно, тоже коснулись, но все же… Отец хотел выдать ее замуж за своего сотрудника, так же беззаветно преданного науке, как и он сам. Но молодой и романтичной Евпраксии не улыбалась такая перспектива. Она насмотрелась на домашнюю жизнь великого ученого и вовсе не желала себе такого мужа. Девушка мечтала видеть рядом с собой живого любящего человека, а не агрегат по производству научных идей и талантливых решений. Но и ничего другого вокруг не видела. И вдруг… Из далекой Франции прибыла научная делегация. Переводчиком был просто обворожительный мужчина по имени Поль. Молодые люди с первой же встречи поняли, что созданы друг для друга. Любовь возникла мгновенно и разгорелась, как пожар в сухом лесу. Научные переговоры шли успешно, была запланирована совместная работа, в результате чего Поль задержался с отъездом на несколько месяцев. Любовь пылала вовсю, и вскоре стало понятно, что Евпраксия беременна. Когда французские ученые должны были уезжать, она решилась поговорить с отцом и попросить его отпустить ее с любимым. Евпраксия собиралась выйти замуж за Поля и родить ребенка уже во Франции. К ее огромному удивлению, Леопольд Леонардович не просто возмутился, он вышел из себя. Какими только словами не называл он провинившуюся дочь! Как только ее не бранил! А в завершение сообщил, что у ее Ромео есть во Франции законная супруга и двое очаровательных детишек. Больше Евпраксия любимого не видела. Ее посадили под домашний арест, а когда беременность стала заметна, отправили в «ссылку», где она под строгим надзором и родила на свет ребенка. Ей даже не сказали, кто это был, мальчик или девочка. И, разумеется, не позволили взглянуть на ребенка. Что с ним стало, она так никогда и не узнала. Через некоторое время девушка получила разрешение возвратиться в родной дом. Однако полученная психическая травма навсегда оставила свой след. Евпраксия категорически отказалась выйти замуж за предложенного отцом кандидата. Долгие годы она залечивала душевные раны. А потом женился ее брат. Евпраксия искренне удивлялась смелости юной Марианны, рискнувшей связать судьбу с человеком, жизнь которого навсегда отдана науке. Но та вела себя как ни в чем не бывало и, казалось, была всем довольна. А через некоторое время родился Лео, и жизнь Евпраксии наполнилась новым содержанием. Она не просто любила племянника, она его обожала, пожалуй, даже больше, чем родная мать. Живя в огромной квартире, где случайному человеку впору было заблудиться, Евпраксия наслаждалась заботой о маленьком племяннике и светской жизнью, которую очень любила. Возможностей показать себя у нее было предостаточно. Наследство, доставшееся от бабушки, позволяло Евпраксии щеголять в таких украшениях, какие и не снились большинству модниц, выросших в семьях среднего достатка. Ей, конечно, отчаянно завидовали, но козней никто не строил – боялись ее решительного характера. Да и мужчинами, за которых «воевали» между собой представительницы прекрасного пола, она не интересовалась. Просто не замечала их. Единственный любимый мужчина в ее жизни остался в прошлом.

Однажды, спустя много лет, Евпраксии довелось снова встретить свою любовь. Поль опять появился на ее горизонте – прибыл с очередной научной делегацией. Он так и остался переводчиком, ничуть не продвинувшись по карьерной лестнице. Впрочем, его это, по-видимому, устраивало – не надо было напрягаться, рвать жилы. Поль заметно изменился, стал солидным, упитанным. Волосы отчетливо поредели, и даже появилась лысина. Хотя, надо признать, он по-прежнему был очень привлекательным мужчиной. Только Евпраксия была уже к этому равнодушна. Свою любовь она давно утопила в слезах и не позволила себе даже лишнего взгляда в его сторону. Поль, конечно, хотел встретиться с ней наедине, но она решительно пресекла эти попытки. Зачем будить воспоминания, которые удалось похоронить?

За делами, рабочими и домашними, зима пролетела незаметно. Наступила весна. Когда восьмого марта Лео с утра подарил жене огромный роскошный букет, а вместе с ним очень удобный планшетный компьютер, на который Ольга поглядывала уже почти месяц, жена огорошила его сообщением: она беременна. Лео замер на полуслове, поначалу даже не зная, как реагировать на эту новость. Дети никогда не вызывали у него интереса. Но то были чужие дети. А свои? Лео представил себе девчушку, похожую на Ольгу, и его сердце сладко заныло.

– Прости, милая, что я впал в ступор от этой новости, – смущенно заговорил он, – я не сразу сообразил, как это будет здорово, когда в нашей семье появится маленький человечек.

Он притянул к себе расстроенную его реакцией Ольгу и заглянул в ее бездонные бирюзовые глаза.

– Я правда рад, Оленька, не обижайся на меня. – Лео потерся о ее нос своим. – Просто в некоторых вопросах я чурбан неотесанный, ты же знаешь. Извини…

Ольга в ответ улыбнулась сквозь готовые пролиться слезы и спрятала лицо у него на груди. А Лео гладил ее по спине, целовал в макушку и все говорил и говорил о том, что постарается быть хорошим отцом своему ребенку, а о ней теперь будет заботиться еще лучше.

Слово свое Лео сдержал: он действительно окружил жену заботой. Что касается ребенка, то он постепенно обретал в его сознании все более определенные черты. Тем более что стройная фигура Ольги начинала понемногу менять очертания, а УЗИ пообещало им сына.

Когда весна полностью вступила в свои права, Лео предложил Ольге съездить на несколько дней в Вену – она ведь хотела увидеть роскошный Венский лес и вольно текущий между зеленых берегов Дунай, а он обещал ей это. У Ольги сразу загорелись глаза, и мучавшие ее недомогания отступили, как по волшебству.

Поездка состоялась. Она была великолепна. На этот раз они с Лео были только вдвоем, никуда не спешили и могли полностью отдаться воспоминаниям и новым ощущениям. Ольга не знала, почему ее раньше так тянуло именно в Вену, а не в какую-то другую европейскую столицу. Но этот город действительно оказался для нее судьбоносным – он подарил ей любовь.

Вернувшись в родные края, супруги продолжали радоваться новой для каждого из них жизни. Лео, к собственному удивлению, довольно быстро привык к мысли о том, что кроме себя самого ему надлежит теперь заботиться еще и о жене, и это ему даже нравилось. И почему он раньше думал, что ему может быть хорошо только одному? Какая глупость! А Ольга откровенно наслаждалась ролью жены. Она любила Лео, и находиться все время рядом с ним было для нее огромным счастьем.

Наступило лето. Фигура Ольги все больше округлялась. Супруги как можно чаще выезжали на дачу. Дом там был самый обыкновенный, деревянный, одноэтажный, но обустроенный со знанием дела и очень удобный. А места вокруг были просто чудесные: лес, небольшой ручеек у самого забора, огромный сад за домом. Здесь было так тихо, так хорошо после городской суеты, и дышалось необыкновенно легко.

В конце лета их семью постигло горе – умерла Евпраксия Леопольдовна. Она просто не проснулась однажды утром. Лицо умершей женщины было спокойным, умиротворенным, и это позволяло надеяться, что смерть ее была легкой. Евпраксия Леопольдовна оставила после себя светлые воспоминания. Ее родные испытывали чувство утраты, но у них не было тяжести на душе.

Оставшись в одиночестве в большой профессорской квартире, Марианна Семеновна затосковала. Она предложила Лео перебраться в дом своего детства – места здесь хватит всем. Но сын не захотел возвращаться в прошлое. Жизнь шла вперед, представления о комфорте менялись. Чтобы превратить эту огромную квартиру в уютное современное жилье, нужно было вложить немало сил и средств. А Лео не хотелось посвящать этому всю свою жизнь. У него была Ольга, с которой он стремился проводить как можно больше времени, и скоро появится малыш, в которого придется вложить ох как много. Но это ведь будущее, ради которого стоит потрудиться… В конце концов профессорскую квартиру продали и Марианна Семеновна поселилась в новом жилище, удобном и достаточно просторном, да к тому же расположенном совсем недалеко от квартиры сына.

А в конце сентября неожиданно возник Вальтер Зонненберг. Все это время они с Лео успешно вели дела по телефону, электронной почте и скайпу. Но теперь немец пожелал встретиться со своим бизнес-партнером лично – для того, чтобы решить очень важные вопросы. Вальтер изъявил желание приехать, и его, конечно, приняли по высшему разряду. Он появился в офисе у Лео во второй половине дня и широко открыл глаза, увидев там Ольгу, да еще похожую на раздувшийся воздушный шар.

– О, фрау Ольга, вы прекрасно выглядите, – галантно произнес гость, целуя женщине руку, – будущее материнство вам к лицу… Вы счастливый человек, Лео, – обернулся он к улыбающемуся партнеру и завистливо вздохнул.

Мужчины уединились в рабочем кабинете и долго обсуждали важные проблемы, которые Вальтер не посчитал возможным доверить ни почте, ни телефону. А на следующий день прямо с утра засели в отделе информации, чтобы изучить важные документы, привезенные из Германии. И тут выяснилось, что им нужен человек, хорошо знающий немецкий язык и свободно владеющий технической терминологией, – познаний самого Лео было недостаточно.

– Эту проблему можно решить, – заявила, немного подумав, Ольга. – Моя подруга Нина в совершенстве владеет немецким языком и к тому же работает с технической информацией. Она, безусловно, легко со всем разберется.

– О, как это кстати! – обрадовался Вальтер. – Нельзя ли пригласить ее сюда прямо сейчас? Мне не хочется терять время…

– Без проблем, – откликнулся Лео.

Он был уверен, что добросердечная Нина не откажет им в помощи. Она действительно не отказала, когда Ольга позвонила ей и попросила приехать на несколько часов. Тут же за Ниной был отправлен Леша, и вскоре она появилась на пороге Ольгиного кабинета, где ее ожидали с нетерпением. Мужчины вежливо поднялись ей навстречу.

– У вас тут все женщины красавицы, как я посмотрю. – Вальтер склонился над рукой Нины и сверкнул повеселевшими глазами. – Цветник.

Лео усмехнулся. Чрезмерная страсть его партнера к женскому полу бросалась в глаза. Но оказалось, что не все женщины привлекали внимание герра Зонненберга. Просто он решил, что ему нужна жена славянского происхождения. На немке он уже был женат. И на мулатке тоже. И оба раза очень неудачно, даже вспоминать не хочется. А пообщавшись с фрау Ольгой, Вальтер понял, что славянские женщины обладают массой достоинств, и теперь ему хотелось иметь именно такую супругу.

Как бы то ни было, весь этот долгий день, который Нине пришлось провести в офисе у Лео (в очередной раз отпросившись у отзывчивой начальницы), Вальтер не переставал улыбаться ей и отпускать комплименты, один изысканнее другого. Нина поначалу удивлялась, но такое обращение ей нравилось, и через некоторое время она стала отвечать на внимание мужчины смущенными улыбками. Вальтер расцвел и удвоил усилия. Он был деловым человеком и не привык тратить время даром.

Работа шла успешно. Нина действительно в совершенстве владела немецким языком. Когда же Вальтеру стало известно, что она знает еще и французский и итальянский языки, он пришел в восторг и смотрел на женщину восхищенным взглядом. Нина была к тому же хороша собой и очень обаятельна. То, что на руке у нее нет обручального кольца, герр Зонненберг заметил сразу же, как только ее увидел. И посчитал, что дорога перед ним открыта.

Когда ближе к вечеру они все вместе вышли из отдела информации, чтобы перекусить в кабинете у шефа, где заблаговременно был накрыт стол, Лео глянул в дальний угол большой комнаты, заполненной офисной техникой, и улыбнулся.

– Привет, Миша, – громко сказал он и махнул рукой вихрастому мальчишке, который, глядя в монитор, усердно выполнял какую-то, судя по всему, очень важную работу.

Миша обернулся, рванулся было к матери, но потом застыл на месте, увидев незнакомого мужчину в окружении начальства (тут и Олег Алексеевич появился на пороге). По-видимому, этот незнакомец – важная птица, раз они все его сопровождают.

– Вы что же это, Лео, эксплуатируете детский труд? – спросил Вальтер. – А как же международная конвенция о правах ребенка?

Лео весело рассмеялся.

– Нет, Вальтер, я помогаю подрастающему поколению расставить приоритеты и определиться с выбором профессии, – ответил он. – А мальчик этот – сын нашей уважаемой Нины Леонидовны. Я позволяю ему иногда поработать вместе с очень толковым пареньком, Сергеем. Тот учит его и иногда даже доверяет ему небольшие участки работы, как сейчас, например, насколько я понимаю. Это хорошее дело, разве нет?

Лео снова рассмеялся, у него было сегодня замечательное настроение. А Вальтер с уважением взглянул на мальчугана, занятого важным делом. Ему лет пятнадцать, может, шестнадцать, подумал немец. И он – сын этой интересной женщины, которую герр Зонненберг твердо решил завоевать. Отлично! Он имеет шанс заполучить не только вожделенную славянскую жену, знающую три иностранных языка, но и взрослого сына, из которого вполне может получиться толковый помощник в делах и преемник в будущем. Все-таки не хочется отдавать созданное своими руками дело совсем уж чужому человеку. А пасынок может быть почти как родной сын, которого Бог так и не дал Вальтеру.

Время пролетело быстро, и герр Зонненберг улетел к себе в Мюнхен, наладив напоследок контакт с Ниной. Теперь он намеревался регулярно поддерживать с ней связь. Благо современная цивилизация одарила людей широким набором средств коммуникации. Глупо не воспользоваться такими возможностями.

5

Ноябрь в этом году выдался не холодный, но хмурый и пасмурный и часто орошал грустную землю дождем. Ольге было все труднее ходить. Врач, наблюдавшая ее с самого начала «интересного положения», Вера Ивановна, не уставала напоминать о том, насколько беременным важно двигаться, особенно на свежем воздухе. И Ольга старалась как можно больше гулять. Не желая отягощать себя неудобным большим зонтом, который так и норовил вырваться из рук при любом порыве ветра, она облачалась в удобное пальто с капюшоном, сшитое из непромокаемой ткани. Правда, найти это чудо дизайнерской мысли, способное вместить в себя громоздкое тело беременной женщины, было непросто. Но Лео справился и с этой задачей – ради жены он готов был перевернуть небо и землю. Ольга испытывала огромное удовольствие, прогуливаясь в этом легком, теплом и очень уютном одеянии.

Предпоследний месяц года уже перевалил за середину. Приближался решающий день. Ольга даже самой себе не хотела признаваться в том, что боится предстоящих родов. Но на самом деле ей было очень неспокойно, тревожно. Все-таки она уже не в том возрасте, когда женщины производят на свет первенцев. Вон Нинулька родила в девятнадцать, и теперь у нее красавец сын выше ее ростом. Правда, Вера Ивановна уверяла Ольгу, что ее беременность протекает без всяких осложнений, а таз у нее достаточно широкий и роды должны пройти совершенно нормально. И потом она сильная и здоровая женщина, так что волноваться нет никаких причин. Ольга верила этой женщине с большим стажем врачебной работы, но все равно волнение не уходило.

Баталии по поводу того, в каком именно лечебном учреждении должен появиться на свет наследник Леопольда Валерьяновича, остались позади. Лео, конечно же, выбрал самый-самый дорогой роддом и уже начал договариваться с врачами. Но тут Ольга впервые за время их супружества воспротивилась, отстаивая право до самого конца оставаться под присмотром Веры Ивановны, рядового, но очень опытного гинеколога и к тому же доброй женщины. И рожать она собиралась именно в том скромном роддоме, где работала ее врач. Как ни странно, и Марианна Семеновна, и Евпраксия Леопольдовна, которая тогда была еще жива, поддержали Ольгу, как, впрочем, и всегда, и Лео не оставил это без внимания. И мать, и тетка обожали его жену и готовы были потакать ей во всем, лишь бы только она была рядом с их дорогим мальчиком и дарила ему счастье.

Поэтому в конце концов было решено, что Ольга будет рожать в скромном районном роддоме. Лео лично познакомился с врачом, заслужившим полное доверие Ольги. И надо сказать, ему тоже стало спокойнее на душе после первой же беседы с Верой Ивановной. Потом Лео еще неоднократно разговаривал с ней, обсуждая особенности состояния жены, которые его волновали. Врач проявила чудеса терпения, объясняя взволнованному мужчине, что беременность – явление физиологическое, а те симптомы, которые он наблюдает у супруги, свидетельствуют о том, что процесс протекает нормально. Лео успокаивался, но ненадолго, и вскоре вновь забрасывал гинеколога вопросами. Вера Ивановна улыбалась про себя, но на все его вопросы давала полные и вполне понятные ответы.

Когда стало ясно, что роды скоро начнутся, Лео развил бурную деятельность. Были подняты по тревоге и уже готовая к этому урагану Вера Ивановна, и менее подготовленная, но все же введенная в курс дела главный врач роддома. Лео еще днем привез туда Ольгу и сдал ее с рук на руки дежурному врачу, а сам не находил себе места. Он не выпускал из рук мобильник, ожидая новостей, но телефон молчал.

Лео отправился на новую квартиру матери. Марианна Семеновна тоже была очень взволнована. Тем не менее она смогла взять себя в руки и даже успокаивала потерявшего покой сына.

Поздно вечером он отправился в собственную квартиру, но без Ольги она казалась ему пустой и неуютной. Как он мог жить здесь раньше один и при этом считать себя счастливым? Уму непостижимо, какие изменения внесла в его жизнь эта скромная на вид женщина, забравшая его в плен раз и навсегда. А теперь вот она мучается там, в роддоме, рожая его сына, маленького Валерьяна Леопольдовича. При мысли о том, какие муки испытывает его жена, Лео вскочил с удобного кресла, в котором устроился, и нервно зашагал по комнате. О сне не могло быть и речи.

Долгожданный звонок раздался около трех часов ночи. В тихой пустой квартире он прозвучал подобно набату. Усталым, но довольным голосом Вера Ивановна поздравила Лео с рождением сына. Хороший мальчик, сказала она, можно даже сказать, богатырь – вес четыре килограмма сто пятьдесят граммов, рост пятьдесят два сантиметра. Отличный ребенок!

– А Ольга? – тревожно спросил счастливый отец. – Как себя чувствует моя жена? Она в порядке?

– За свою супругу можете не волноваться, Леопольд Валерьянович, – успокоила его врач, – у нее, конечно, были разрывы, и мы ее зашили, но в целом она справилась отлично. Сейчас она спит, так что не вздумайте примчаться в роддом среди ночи. А завтра с утра милости прошу. Я даже покажу вам вашего богатыря.

Вера Ивановна нажала на «отбой», пожелав Лео спокойной ночи, и он действительно смог наконец уснуть, сообщив прекрасную новость Марианне Семеновне.

Утром Лео первым делом отправился в роддом. Новоиспеченный отец выглядел помятым и измученным, как будто это не Ольга, а он страдал на родильном столе. Но глаза Лео засияли счастьем, когда он увидел жену и маленького человечка, красного, сморщенного, но до боли родного. Лео даже не предполагал, что крохотное, недовольно голосящее существо может стать таким важным для него.

– Как ты, Ольга? – Он с тревогой посмотрел на жену. – Под глазами синяки, лицо бледное… Ты, наверное, даже не поспала, да?

Не успела Ольга кивнуть, подтверждая, что действительно выспаться ей пока что не удалось, как Лео забросал ее вопросами: что ей можно есть, что необходимо принести и когда можно будет забрать их с сыном домой. И принялся успокаивать жену. Дома их наследника уже ожидает нанятая заблаговременно няня. Не с гарвардским образованием, как, возможно, хотелось бы, добавил Лео, но все же дипломированный специалист, а это уже неплохо. И заботиться о ребенке Ольге будет не так уж тяжело. Лео нежно гладил руку жены и смотрел таким взглядом, что Ольге на глаза наворачивались слезы. Все-таки жизнь преподнесла ей очень дорогой подарок, сведя ее с этим удивительным мужчиной, ставшим главным человеком в ее жизни.

Лео же бросился ее успокаивать. Ольга улыбнулась сквозь слезы, и они стали обсуждать бытовые вопросы, не вызывающие душевного волнения.

В тот же день Лео привез в роддом все, что только могло понадобиться его жене, и Ольга теперь мечтала только о том, как бы отоспаться. Ближе к вечеру прибежала Нинулька, полюбовалась маленьким Валерьяном Леопольдовичем, поохала, расцеловала подругу, наговорила ей массу приятных слов и унеслась – у нее была какая-то срочная работа.

В положенный срок Ольгу с сыном выписали из роддома, и счастливый Лео увез их домой. И тут молодая мать погрузилась в совершенно новую для нее жизнь, которая ей, впрочем, очень нравилась.

Не успел Вальтер отбыть в Германию, как Нина и Миша получили от него приглашение приехать на Рождество в Мюнхен.

– Я вам такую красоту покажу, фрау Нина, – говорил герр Зонненберг, – столько исторических достопримечательностей, что у вас дух захватит. Вы же романтическая натура, я сразу это понял, и к тому же увлечены архитектурой и историей. А сыну вашему будет интересно увидеть современный город. Уверен, что музей BMW ему очень понравится.

Нина долго колебалась. Было множество препятствий для поездки, тем более такой скоропалительной. И прежде всего, конечно, деньги, их просто негде было взять. Потом загранпаспорт. Ну и всякое другое. Но Вальтер был настойчив, обещал помочь во всем. И Мишка смотрел на мать с такой мольбой, что она не выдержала. А, была не была, можно и рискнуть раз в жизни, раз уж карта так легла.

Нина дала согласие, и завертелось… Вальтер без конца что-то сообщал, чего-то требовал, что-то советовал. Она потеряла голову, а Мишка прямо с лица спал от волнения. Хорошо, что поддержали друзья. Ольга не позволяла подруге изменить принятое решение: подумать только, первый раз в жизни появилась возможность побывать за рубежом, да еще в таком красивом месте, как Бавария, грех не воспользоваться случаем. А Лео действовал заодно с Вальтером, помогая во всем, что нужно было сделать.

Наконец это сумасшествие закончилось и Нина с сыном отправились в дорогу. К неожиданно начавшейся сказке их нес огромный самолет компании «Люфтганза», что само по себе уже было чудом для Мишки. Он озирался по сторонам, вначале растерянно, затем гордо, а потом сосредоточенно уставился в иллюминатор. Под крылом самолета плыли густые белые облака, освещенные солнцем, и эта картина казалась нереальной. Мишка восхищенно замер. Потом облака раздвинулись, как занавес в театре, и показалась земля. Внизу, прямо под ними, лежал огромный город, и они стремительно приближались к нему.

Огромный аэропорт «Франц-Йозеф Штраус» оглушил их многоголосым разноязычным шумом. Вокруг все сверкало чистотой – большие окна, полированные поверхности с вкраплением металлических деталей, пол, выложенный блестящими плитами. Тут уж и Нина растерялась. Но в толпе встречающих возникло вдруг улыбающееся лицо Вальтера, который усердно махал им рукой, и женщина, внезапно успокоившись, пошла на эту улыбку, как заблудившийся в туманном море корабль плывет на свет маяка. Герр Зонненберг радостно встретил их обоих и повел гостей к ожидающей на площади у аэропорта машине.

Вальтер понимал, что им нужно освоиться, и проявил себя в высшей степени гостеприимным и исключительно щедрым хозяином. Он явно хотел угодить понравившейся ему женщине, на которую имел серьезные виды, и потому с презрением отверг отели эконом-класса. Гостиница, куда он привез своих гостей, находилась в красивом, с изящным строгим фасадом здании, явно старинном и имевшем историческую ценность. Она размещалась на Карлсплац и называлась «Кёнигсхоф». В фойе сразу бросались в глаза мраморные колонны, каменные статуи, искусно выполненные резные потолки и массивные хрустальные люстры. Нина смотрела на эту роскошь во все глаза. Снятый для них номер был довольно скромным, но это не испортило первоначального впечатления. Пребывание в такой прекрасной старинной гостинице поднимало Нину в собственных глазах на высоту, ранее ей недоступную.

Ланч в ресторане гостиницы был выше всяких похвал. Как Нина узнала позднее, ресторан «Кёнигсхоф» славился своей кухней и являлся обладателем многих почетных наград.

После ланча Вальтер дал своим гостям немного времени на то, чтобы передохнуть, и попросил через час встретиться с ним у входа в гостиницу.

В назначенное время Нина с Мишей, посвежевшие после душа и короткой передышки в тиши уютного номера, вышли на крыльцо и тут же попали в руки ожидавшего их Вальтера. Он подхватил Нину под локоток и удобно усадил на заднее сиденье автомобиля, а сам устроился рядом. Любознательному Мише он предоставил переднее сиденье, откуда было лучше видно. Машина тронулась, а Вальтер, взявший на себя роль гида, приступил к ознакомительной экскурсии по городу, который сам очень любил.

– Старинный Мюнхен, – начал он тоном профессионального экскурсовода, – сегодня один из самых богатых и дорогих городов Европы. Его еще в XII веке основал герцог Саксонский и Баварский Генрих Лев. И вот уже более двухсот лет Мюнхен является столицей Баварии, прекрасного края, жемчужины в сокровищнице Германии.

Вальтер гордо взглянул на Нину, потом на обернувшегося к нему Мишку – пусть, мол, с самого начала проникнутся осознанием того, в каком чудесном месте они оказались.

– Здесь есть на что посмотреть, – продолжил Вальтер, – думаю, и месяца не хватит на то, чтобы обойти и внимательно изучить все достопримечательности города. Но у нас с вами время ограничено, дорогие мои гости, поэтому остановимся на главном.

Вальтер перевел дух и продолжил:

– Сегодня я намерен показать вам самые интересные места Мюнхена, в основном из машины. Кое-где, конечно, мы сделаем остановку. Но в целом это будет, так сказать, обзорная экскурсия, общее знакомство с этим замечательным мегаполисом. Наш водитель Ганс будет ехать по городу как можно медленнее, чтобы вы могли хорошенько все рассмотреть. Если вас что-то заинтересует, он остановит машину по вашей просьбе.

Сидящий за рулем мужчина согласно кивнул головой, и прогулка по городу началась.

Отправным пунктом экскурсии была, разумеется, Карлсплац, на ней ведь находилась их гостиница. Потом они проехали на центральную площадь города, Мариенплац, чтобы полюбоваться ратушами, Старой и Новой.

– В Старой ратуше, – рассказывал Вальтер, – стоит взглянуть на главный зал. Там великолепный деревянный потолок, искусно украшенный деревянным же фризом, на котором можно рассмотреть восемьдесят семь старинных гербов. Но сегодня мы туда заходить не будем.

Вальтер перевел дыхание и продолжил:

– А вот и Новая ратуша, куда более презентабельная на вид. Она отличается высокой башней, целых восемьдесят пять метров, и богато украшена скульптурами баварских герцогов и королей, а также легендарных персонажей и святых. Часы на башне отбивают время, но мы это уже пропустили, они били в одиннадцать утра.

Водитель остановил машину, и гости с большим интересом осмотрели внушительное, богато украшенное здание. А вокруг, как сказал Вальтер, раскинулся Старый город.

Нина и Миша с уважением посмотрели на огромный кафедральный собор Фрауэнкирхе с двумя высоченными, почти стометровыми башнями, проехали мимо Резиденции, дворца баварских герцогов.

– Там сейчас расположено несколько музеев, – заметил Вальтер. – Музей фарфора и сокровищницу я советовал бы вам посетить, фрау Нина. Не сейчас, разумеется, но в ближайшее время. Они заслуживают внимания.

Потом герр Зонненберг и его гости проехали по Одеонплац и осмотрели церковь Святого Гаэтана, которую называют еще Театинеркирхе. Здесь стоило выйти из машины, чтобы охватить взглядом здание в стиле барокко с великолепным фасадом, украшенным двумя стилизованными башнями.

– Этой роскошной базиликой курфюрст Фердинанд Мария и его супруга выразили Господу благодарность за рождение долгожданного наследника Макса Эмануэля. Это было в XVII веке.

Вальтер улыбнулся и повез гостей дальше.

Они снова вернулись на Мариенплац и совсем рядом с ней осмотрели самую старую церковь города – Святого Петра. Вальтер предложил взобраться на колокольню.

– Ее высота девяносто один метр, – сказал он. – Чтобы подняться на смотровую площадку, нужно одолеть ровно триста ступенек. Осилите? Оно того стоит.

Нина и Миша, конечно, согласились. И не пожалели о затраченных усилиях. У их ног лежал огромный город, вздымающийся крышами высоких домов и шпилями церквей. Было здорово смотреть на это в солнечный зимний день.

Когда они наконец одолели спуск, который оказался не легче подъема, у Нины дрожали ноги и она казалась себе куклой, которую набили ватой. Женщина жалобно посмотрела на Вальтера, и он понял значение ее взгляда.

– Я совсем замучил вас, фрау Нина, желая показать город, который люблю всем сердцем. Сейчас я поведу вас с Михелем в уютный ресторанчик, расположенный здесь же, на площади. Он мне очень нравится. Там подают исключительно вкусные немецкие колбаски. И отличное пиво. Ты любишь пиво, Михель?

Мишка бросил смущенный взгляд на мать и осторожно кивнул головой, любит он, мол, пиво, кто же его не любит-то. Вальтер понимающе усмехнулся, и они двинулись в сторону ресторанчика, который так хвалил гостеприимный немец.

Заведение и вправду оказалось очень уютным, и кормили там отменно. Утолив голод, возникший после преодоления трехсот ступенек, путешественники посидели еще с полчаса, отдыхая и ведя неспешную беседу. Оказалось, что Мишка тоже неплохо владеет немецким, хотя до матери ему, конечно, было далеко. Во всяком случае, он свободно мог поддержать разговор. Не зря же Нина его учила. Как в воду глядела, когда убеждала сына, что этот язык ему пригодится.

Затем они еще немного поездили по городу, посмотрели издали на дворец Нимфенбург, увидели Дворец славы – сооружение, напоминающее Триумфальную арку, проехали по Людвиг-Леопольдштрассе, которая считается одной из красивейших улиц города. Потом немного погуляли по Мариенплац – и все, выбились из сил. Вальтер покачал головой и отвез гостей в гостиницу, пообещав через два часа отвести их на ужин.

Оказавшись в номере, Нина прямо в одежде рухнула на широкую кровать. У нее не было сил даже на то, чтобы принять душ. Женщина лежала, глядя в потолок и перебирая в памяти впечатления этого богатого событиями дня. Все действительно было как в сказке, и подарил ей это чудо почти чужой человек, которого она и видела-то всего несколько раз. За что? Чем она это заслужила?

Вальтер появился точно в назначенное время – Нина уже заметила, что он вообще был очень организованным и пунктуальным. Его гости за это время немного отдохнули, и ужин прошел довольно приятно. Излагая план действий на следующий день, хозяин заявил, что они должны воспользоваться хорошей погодой, чтобы осмотреть окрестности.

– Пока что нам везло, – заявил Вальтер, – но зима у нас переменчивая, в любой момент может налететь ветер, пойти дождь со снегом. Тогда и будем ходить по музеям, сколько сил хватит. А завтра едем смотреть чудо мирового уровня – замок Нойшванштайн.

Нина замерла, глядя на него. Кто же не слышал об этом сказочном замке?

– Но это ведь далеко, – осторожно заметила она.

– Ну, не так уж и далеко, – ответил на это мужчина-рыцарь, готовый на все, чтобы завоевать свою даму сердца (сегодня Нина еще прочнее укрепилась на этом месте), – всего часа полтора на машине. То, что мы поедем туда зимой, очень хорошо: можно будет не торопясь осмотреть интерьер замка. Летом экскурсия там, как правило, не длится больше часа – слишком много желающих.

Он обернулся к Мишке:

– А ты, кстати, взял фотоаппарат, Михель? Там есть что запечатлеть. Такая красота вокруг!

– Ну конечно взял, – кивнул головой Мишка, – он всегда со мной.

И он показал герру Вальтеру свой маленький, видавший виды аппаратик, служивший ему верой и правдой уже несколько лет. Мужчина скептически взглянул на это чудо техники.

– Нет, Михель, эта малютка не годится, – сказал он, – там нужна техника посолидней. Значит, придется завтра перед поездкой заехать ко мне домой. У меня три фотоаппарата. Выберешь, какой тебе больше нравится. А потом сбросим снимки на компьютер. Договорились?

Мишка с готовностью согласился. Какой же мальчишка откажется от такого щедрого предложения?

Посидев еще немного, Вальтер отправился к себе, дав возможность гостям собраться с силами перед неблизкой дорогой.

Утром он явился к отелю, как они и договорились. Но прежде чем отправиться в путь, они заехали к герру Зонненбергу домой за фотоаппаратом для Мишки. Оказалось, что квартира Вальтера, просторная и очень удобная, расположена в хорошем месте – на тихой улочке недалеко от Одеонплац. Здесь немец выложил перед Мишкой три фотоаппарата и предложил выбрать, какой ему больше нравится. Мишка подумал и взял тот, что попроще, – все-таки к очень сложной технике он не привык.

И вот наконец они отправились в путь. С погодой им повезло. Светило солнце, небо было ясным, стоял легкий морозец – то что надо для такой замечательной прогулки. Нина удобно устроилась на уже привычном месте, приготовившись к фейерверку впечатлений. Мишка весь подался вперед. Еще бы! Они направлялись в Альпы. Это же чудо из чудес.

Пока они ехали, Вальтер не умолкая рассказывал о замке и о короле Людвиге II Баварском, столь любимом своим народом. Казалось, что об этом монархе он может говорить часами.

– Наш король Людвиг родился в Мюнхене, в замке Нимфенбург, который, я надеюсь, мы еще успеем с вами посмотреть, – вещал Вальтер, вдохновляемый вниманием, с которым слушала его Нина. – Однако детство его прошло в сказочно прекрасных Альпах. Там, в удивительно живописном месте стоял замок его отца Хоэншвангау, которым мы тоже сегодня обязательно полюбуемся. Этот замок еще в XII веке был построен рыцарями Швангау как оборонительное сооружение. Но потом род рыцарей пресекся и замок обветшал. К тому же он сильно пострадал во время войны с Наполеоном. Но в XIX веке король Максимилиан II, отец Людвига, купил руины, расположенные в прекрасной местности, и за четыре года отреставрировал замок, превратив его в волшебную шкатулку. Стены Хоэншвангау были украшены сценами из средневековых легенд, главным героем которых был «лебединый рыцарь» Лоэнгрин. В замке было много дорогих и красивых вещей, часто звучала музыка. Неудивительно, что юный Людвиг, изящный и романтичный от природы, жил в придуманном мире. Управлять страной или воевать за нее его никто не учил.

Отец Людвига умер пятидесяти трех лет от роду, оставив трон восемнадцатилетнему сыну. Красивый юноша, увлеченный рыцарской стариной и искусством, стал королем, но при этом ничего не понимал ни в жизни, ни в политике и был совершенно беспомощен как правитель.

Вальтер на минуту умолк, думая о чем-то своем, потом очнулся.

– Я не могу согласиться с теми, кто всю вину возлагает на самого Людвига, – продолжал он. – Нет, не могу. Виноват, безусловно, прежде всего его отец. Он должен был подготовить принца к роли монарха, научить его всему, что следует знать и уметь королю. Я читал, что король Ричард III, последний Плантагенет на троне Англии, в восемнадцать лет, будучи принцем, уже занимал должность коннетабля, то есть стоял во главе военных сил страны, сражаясь за нее смело и весьма успешно. А польский король Владислав III, тот вообще в девятнадцать лет возглавил объединенную армию европейских государств, выступившую в Крестовый поход против турок. И сражался храбро, и побеждал не раз. А в двадцать лет геройски погиб, оставив после себя громкую славу в веках. Но этих юношей готовили к будущему, учили, воспитывали. Король Максимилиан всего этого своему сыну не дал.

Что же удивляться тому, что, не в силах справиться с навалившимися на него проблемами, Людвиг пытался спрятаться от жизни среди того, что было ему привычно и интересно, – книг, изысканных интерьеров, музыки. А жизнь била его, наказывая за неумение управлять страной. Тогда-то, чтобы окончательно уйти в выдуманный мир, такой милый его сердцу, Людвиг и начал строительство этого замка, который со всем основанием можно назвать сказочным. Место он выбрал неподалеку от отцовского замка, только выше в горах. На восемь метров было опущено плато высокой скалы, чтобы поставить на нем это чудо архитектурного искусства. На это ушло много лет и огромные деньги – шесть миллионов золотых марок. Людвиг сам составил план, нанял лучших архитекторов и мастеров и потребовал от них скрупулезного исполнения его замысла. Этот замок стал для него средоточием жизни, венцом мечты.

Как это ни печально, но завершить задуманное Людвиг не успел. Его свергли с трона, объявили сумасшедшим и отправили под надзор психиатра в замок Берг, расположенный на берегу Штарнбергского озера. Надежды короля потерпели крах, жизнь закончилась. Лишенный сказки, в которой он вырос и в которой надеялся счастливо провести всю жизнь, Людвиг на второй день заточения погиб при загадочных обстоятельствах – утонул в водах озера вместе со своим психиатром, который был, по сути, его надсмотрщиком.

А замок вскоре был открыт для посетителей. И сейчас входит в десятку самых красивых мест мира. Поток туристов к этому шедевру архитектуры никогда не иссякает. А баварцы помнят и любят своего «сказочного короля». На месте его гибели, в озере, стоит памятный крест, который в определенные дни украшают цветами. На берегу построена часовенка, посвященная Людвигу. И дни его памяти отмечаются всегда очень ярко. Это наша история, и мы чтим ее.

Вальтер умолк, охваченный эмоциями. И тут машина вынырнула из окружающего дорогу густого леса, стоящего под белой снежной шапкой, и взорам путешественников открылась деревушка Швангау. Она была чудо как хороша со своими чистенькими беленькими домиками; некоторые из них были украшены яркими рисунками во всю стену. Вокруг – только леса и горы. И тишина. А на холме над деревушкой возвышался замок-дворец в окружении горных склонов, обнесенный каменной стеной, с четырьмя декоративными оборонными башнями, несколькими островерхими башенками и уютными балкончиками. Окрашенный в ярко-желтый цвет, он сверкал на солнце среди белого снега, словно изящная фигурка из золота, выставленная на всеобщее обозрение.

– Это и есть Хоэншвангау, «Высокий лебединый край», замок, где прошло детство нашего «сказочного» короля Людвига, место, где он рос в окружении великолепной природы, слушая романтические легенды, – вновь заговорил Вальтер, когда они вышли из машины. – Ведь согласно преданию эти края – родина рыцаря Лоэнгрина, и все здесь связано с образом лебедя. Но мы туда сейчас не пойдем. Этот замок лучше осматривать летом. Тогда можно полюбоваться на замковый двор с фонтаном «Лебедь» и подняться по канатной дороге на вершину горы Тегельберг. А оттуда открывается потрясающий вид на Альпы.

Вальтер улыбнулся, глядя на притихших гостей.

– А мы направимся вон туда, – он указал на другой горный склон, где возвышалось нечто неправдоподобно прекрасное, видение, в реальность которого трудно было поверить. – Это и есть знаменитый Нойшванштайн, жемчужина Альп.

Улыбка Вальтера стала шире, когда он увидел, как расширились глаза Нины. Мишка на мгновение потерял дар речи и схватился за фотоаппарат. Замок как будто парил над неприступными горами, с первого же взгляда зачаровывая зрителей.

– Экономя ваши силы и время, я не поведу вас туда по тропинке, нет. Мы поедем на лошадях, в повозке. Это очень удобно и быстро.

И они двинулись к месту, где стояли готовые отправиться в путь пароконные экипажи – кареты не кареты, повозки не повозки, но очень симпатичные и удобные. Минут через двадцать Вальтер и его гости были уже на месте. У входа в замок толпились люди, ожидающие своей очереди. На электронном табло высвечивалась информация, какая группа будет заходить следующей – все было прекрасно организовано.

На мост Мариенбрюке, повисший над пропастью, герр Зонненберг и его гости глянули только издали. Вальтер сказал, что надо иметь крепкие нервы, чтобы пройти по этому мосту, даже летом, в хорошую погоду, а сейчас к нему опасно даже приближаться, потому что скользко. У Мишки блеснули глаза – ему явно хотелось показать свою удаль, пройдясь по хрупкому мостику над стометровой бездной. Вальтер усмехнулся. Хороший мальчишка, из него будет толк.

Замок поражал воображение архитектурой и великолепием убранства внутренних покоев. Тронный зал в византийском стиле с мозаичным полом. Большой салон с многочисленными изображениями рыцаря-лебедя Лоэнгрина и скульптурой лебедя, расправившего крылья. Певческий зал с красивыми колоннами. Потрясающее впечатление производила королевская опочивальня, изукрашенная изумительной деревянной резьбой. Говорят, что здесь на протяжении четырех с половиной лет трудились не покладая рук пятнадцать резчиков. Картины на стенах были посвящены романтической истории Тристана и Изольды.

Из одного из окон открывался потрясающе красивый вид на лежащий ниже замок Хоэншвангау, уходящее вдаль озеро Альпзее и окружающие горы.

Нина впитывала открывающуюся ее взору красоту и млела от восторга. В ее глазах, когда она смотрела на Вальтера, сияла искренняя благодарность. «Господи, какая женщина, какая чудная женщина! – думал немец. – Ей можно доставить удовольствие простой поездкой в горы. Из нее получится прекрасная жена». Его Кирстен, помнится, нельзя было доставить удовольствие такими мелочами. Поездка на курорт, даже самый шикарный, никогда не удовлетворяла ее полностью.

– А новое кольцо? А серьги с бриллиантами, Вальтер? Ты же обещал! – ныла она, собираясь в обратную дорогу.

Страстью Кирстен было привозить из поездок дорогие ювелирные украшения. И что она с ними делала? Когда успевала носить все то, что было собрано в ее шкатулках?

При воспоминании о Кирстен Вальтера передернуло, и он взглянул на радующуюся окружающим красотам Нину с еще большей нежностью. Нельзя, нет, ни в коем случае нельзя упустить эту женщину. Рядом с ней он будет счастлив – Вальтер чувствовал это всем своим существом. Однако эту женщину ему еще предстояло завоевать, и он понимал, что это будет не так уж просто.

Покидая это роскошное место, Нина еще раз обернулась и бросила последний взгляд на замок Нойшванштайн, «Новый лебединый утес», сказку, созданную человеческими руками. «Прощай, прекрасное видение, – мысленно произнесла она, – какое счастье, что я встретилась с тобой! Поверь, я не забуду тебя никогда».

Этой ночью ей снились сказочные, прекрасные образы, среди которых время от времени возникало лицо Вальтера, и это было так естественно, что Нина даже не удивлялась. Ведь именно он был сказочником, открывшим ей двери в мир прекрасного.

Оставшиеся два дня пролетели незаметно. Мишка действительно провел чуть ли не полдня в музее BMW, в то время как Нина осматривала достопримечательности Резиденции. Вместе они побывали еще в нескольких интересных местах, а на прощание Вальтер устроил великолепный ужин в ресторане их гостиницы. Сказочная поездка завершилась, оставив после себя яркие воспоминания и желание вернуться снова.

6

Ольга была счастлива. Все-таки она была уже немолода, особенно для первых родов. Но все прошло хорошо, даже очень хорошо, отлично, сказала Вера Ивановна. Однако совсем без проблем не обошлось – у Ольги было мало молока. Первые два месяца его еще хватало, а потом хоть плачь. Чего только она не делала, чтобы усилить лактацию, все было напрасно. Ольга корила себя, плохая, мол, мать. Лео ее успокаивал как мог. Говорил, что сейчас изготовляют прекрасные смеси для младенцев, дети на них растут как на дрожжах. Но Ольга смесям не доверяла. Нет – и все.

После долгих поисков нашли наконец кормилицу – женщину, у которой недавно родилась дочурка. Эта женщина охотно согласилась давать свое молоко чужому ребенку; она была небогата, и деньги были нужны ей для того, чтобы растить собственную дочь. Детям столько всего необходимо, это каждая мама знает. Только на подгузники идет уйма денег, а как же теперь без них, удобно ведь очень. И начал Леша ездить на другой конец города по нескольку раз в день. Он не роптал и тщательно оберегал в пути ценный продукт питания, предназначенный для подрастающего наследника шефа. Малыша Леша уже видел, и мальчишка ему очень понравился.

Лео был щедр и расплачивался с кормилицей регулярно. А Ольга каждый день передавала для нее через Лешу пакет с продуктами. Ведь кормящей маме надо очень хорошо питаться, чтобы молоко было жирным, качественным, ну и чтобы она сама сил не теряла, двоих ведь кормит. Иногда от Ольгиных щедрот перепадало даже молодому папе, который трудился не покладая рук, чтобы содержать жену и ребенка. А накануне Пасхи Леша отвез по знакомому адресу не только пакет, а и большую корзину. И чего там только не было! Надо ведь людям праздник отметить как следует.

На работу Ольга вышла уже весной, поскольку не была привязана к дому из-за грудного кормления, а едой из бутылочки ребенка могла покормить и няня. Лео был рад такому развитию событий. Ему нравилось видеть Ольгу в офисе, и иногда он даже нарочно заглядывал в отдел информации, делая вид, будто ему там что-то нужно, а сам бросал взгляд на жену и улыбался ей, в очередной раз удостоверившись в том, что она действительно существует, а не является плодом его воображения. Эта женщина вошла в его жизнь почти полтора года назад, но иногда Лео казалось, что все эти события ему приснились. И тогда мужчине становилось страшно – очень не хотелось возвращаться к пустой, холодной, одинокой жизни, которая когда-то казалась ему такой привлекательной и даже единственно возможной.

А Ольге теперь удавалось чаще видеться с Ниной. Подругам так много нужно было друг другу сообщить. Нина взахлеб рассказывала о своей поездке. Ей очень понравилось то, что она увидела, и было чрезвычайно приятно оказаться предметом заботы и внимания привлекательного мужчины.

На Пасху Нина снова слетала в Мюнхен, на этот раз одна. Похоже, это было романтическое свидание. Во всяком случае, Вальтер поселил ее в отеле, куда приезжают на отдых влюбленные пары. Отель носил гордое название «Адмирал» и размещался в красивом здании, где все напоминало о седой старине. Интерьер был, впрочем, вполне современным, и постояльцы были обеспечены полноценным комфортом. Нина тихо ахнула, увидев на столе в своем номере шикарный букет живых цветов. Как оказалось, это был подарок от администрации отеля.

Нина с Вальтером поели в ресторане отеля, заглянули в начинающий расцветать живописный сад позади здания и отправились гулять по городу. Бóльшую часть этого дня они провели во дворце Нимфенбург, любовались прекрасными настенными росписями, уделили должное внимание Галерее красавиц, где были выставлены портреты самых привлекательных женщин Мюнхена по мнению короля Людвига I. Потом гуляли в роскошной парковой зоне, среди изящных павильонов. День прошел замечательно.

Когда солнце стало клониться к закату, Нина и герр Зонненберг не спеша вернулись в отель. Вальтер заказал в ресторане хороший ужин с вином. Он поднял бокал и взглянул в глаза сидящей напротив женщине.

– Я хочу выпить за вас, фрау Нина, – проникновенно проговорил он. – Вы совершенно случайно вошли в мою жизнь, но неожиданно заняли в ней очень важное место. И мне не хочется вас потерять. Нет, не так… Мне страшно потерять вас, Нина. Я всегда хочу видеть вас рядом с собой. А сегодня хочу провести с вами ночь, если вы позволите.

Вальтер поднял бокал выше и протянул Нине руку. Смущенной женщине не оставалось ничего иного, кроме как поднять свой бокал. Соприкоснувшись, стеклянные сосуды нежно зазвенели. И тут она подняла глаза. Вальтер смотрел на нее нежно, призывно и в то же время тревожно. Поняв, что она действительно что-то значит для этого интересного и уверенного в себе мужчины, Нина улыбнулась и кивнула головой.

– Кто же откажет такому рыцарю, как вы, Вальтер? – сказала она и сама не узнала своего голоса. – Я принимаю ваше предложение. А об остальном поговорим потом.

Нина пригубила вино и вдруг снова смутилась.

– Правда, я уже и не помню, как это бывает… – добавила она, опустив взгляд.

– Ничего, я напомню, – ответил Вальтер и тихонько рассмеялся.

Но напрягать память Нине не пришлось. Когда дошло до дела, оказалось, что если ее голова и подзабыла правила любовной игры, то тело все прекрасно помнило и с благодарностью принимало мужское внимание. Вальтер был хорош в постели. Оказалось, что у него подтянутое, тренированное тело и вполне достаточно мужской силы… Нина тоже, как выяснилось, была женщиной страстной, хоть уже и сама забыла об этом. Она, конечно, изо всех сил сдерживалась, чтобы не закричать, – давало о себе знать строгое воспитание, полученное в детстве. Несмотря на это, оба остались довольны друг другом.

Наутро Вальтер заговорил о совместной жизни.

– Я очень хочу, Нина, чтобы ты стала моей женой. Почему нет? Что нам может помешать? Твой Михель уже достаточно взрослый мальчик и нуждается в мужском влиянии. Я готов назвать его своим сыном. Он мне нравится. И я думаю, что здесь у него гораздо больше возможностей, чем у себя дома.

Нина смотрела на Вальтера во все глаза. Неужели это правда? Неужели и у нее наконец начнется полноценная, обеспеченная жизнь и больше не нужно будет задумываться о завтрашнем дне и о будущем сына? А Мишке действительно нужен был отец. Вон как он к Леопольду Валерьяновичу льнет. Родной-то отец ни разу за столько лет не вспомнил о сыне, хоть и живет с ними в одном городе. Насколько было известно Нине, у него родились еще дети, в которых он души не чаял. А Мишки словно и не было в его жизни.

– Так ты согласна, Нина? – дошел до ее сознания встревоженный голос Вальтера.

– Да, дорогой. Да, согласна. – Ее глаза, ставшие вдруг ярче и еще красивее, засияли, и мужчина замер. Такого он не ожидал. Его избранница молодела прямо на глазах.

Целый день они наслаждались общением друг с другом, время от времени отправляясь в постель. Нина улетала из Мюнхена уже невестой герра Зонненберга.

По возвращении домой Нина первым делом встретилась с Ольгой и рассказала ей о неожиданном предложении Вальтера и о ночи, которую она провела с ним в уютном отеле для влюбленных.

– Ты знаешь, Олюшка, – сверкая помолодевшими глазами, говорила подруга, – я уж и не думала когда-нибудь оказаться в объятиях мужчины, тем более такого замечательного, как Вальтер. Мне казалось, что я уже позабыла эти ощущения. Но Вальтер сумел зажечь меня, и я разгорелась, как костер на ветру. Оказывается, есть еще порох в пороховницах!

Нина залилась счастливым звонким смехом, которого Ольга не слышала уже очень много лет. Она посмотрела на подругу, и ее глаза увлажнились. Видеть счастливую, помолодевшую и сразу ставшую гораздо ярче и интереснее Нину было для нее огромным удовольствием.

– Я надеюсь, ты приняла его предложение?

– Да, Олюшка, разумеется, приняла. – Нина продолжала счастливо улыбаться. – Когда Вальтер наутро заговорил о совместной жизни, я, конечно же, дала согласие, хоть и страшновато мне было. Подумала о Мишке, о том, что Вальтер может ему дать, и сомнения сразу же исчезли.

– Вот и умница. По-моему, Нинуля, герр Зонненберг порядочный человек. – Ольга ободряюще улыбнулась подруге. – Лео тоже так считает. Поначалу Вальтер показался ему педантом и даже занудой, но потом мой муж изменил свое мнение. Говорит, он тот еще живчик.

– Вот-вот. – Нина смущенно зарделась. – Живчик, это точно. Ты знаешь, я со своим первым никогда такого удовольствия в постели не получала. Он справлялся с этим делом быстро и без особых изысков. А Вальтер чего только не придумывал, чтобы мне угодить. А потом сказал, что я страстная женщина и иметь такую жену большое счастье для любого мужчины. Я даже сама о себе стала более высокого мнения.

Она снова весело рассмеялась, и подруги принялись обсуждать все, что им предстояло сделать в ближайшее время. Ведь Нина теперь – невеста. Это замечательное слово, и оставшееся до бракосочетания время она должна провести так хорошо, чтобы запомнить его надолго.

А дальше начались переговоры с Мюнхеном. Нина каждый день получала виртуальные поцелуи от Вальтера по всем доступным каналам связи и расцветала от этого еще ярче. Как будто снова стала юной девушкой, впервые в жизни встретившей любовь. Мишка безумно обрадовался, когда мать посвятила его в свои планы. И принялся усердно совершенствовать свой немецкий.

Свадьбу решено было отпраздновать в начале сентября на территории невесты, а потом еще раз в Германии. Лео с Ольгой тоже должны были поехать в Мюнхен в качестве почетного эскорта молодой фрау Зонненберг. Нине странно было слышать эту новую фамилию, но ничего не поделаешь.

– Подумать только, Нинуся, – сказала ей как-то Ольга, – ну как тут не верить приметам. Ты помнишь, как поймала букет на моей свадьбе? Разве предполагали мы тогда, чем все закончится? А не прошло и года, как ты встретила своего суженого. Кстати, опять же у Лео в офисе. Мой муж просто создан для того, чтобы делать женщин счастливыми, хоть прежде и считал себя убежденным холостяком.

А бывший убежденный холостяк не мог нарадоваться на свою семейную жизнь. Ему приятно было каждую ночь чувствовать рядом с собой теплое тело жены, даже когда на любовь не оставалось сил. Лео рад был возможности в любую минуту обнять Ольгу, притянуть ее к себе и уснуть, вдыхая аромат ее тела, ставший родным.

Когда потеплело, они стали часто выезжать на дачу и проводили там выходные дни. Марианна Семеновна выезжала вместе с ними, и эти поездки приносили ей большую радость. Она могла вволю любоваться долгожданным внуком, носить его на руках, лепеча что-то давно забытое, играть с ним. Ребенок подрастал. Он узнавал своих родственников, очень радовался, услышав голос отца, тянулся к матери, стоило ей появиться в его поле зрения, и признавал бабушку, что доставляло Марианне Семеновне несказанное удовольствие.

В одну из таких поездок в начале июня, когда установилась теплая солнечная погода, Лео повел себя как-то странно. Во второй половине субботнего дня, когда основные домашние дела были сделаны, он взял Ольгу за руку и увлек за собой в лес. Она послушно пошла за ним, поглядывая, однако, на мужа с удивлением. Минут через десять, выйдя на уютную, закрытую со всех сторон полянку, Лео остановился, внимательно осмотрелся и издал удовлетворенное «хмм».

– Зачем ты привел меня сюда? – спросила Ольга, оглядываясь по сторонам.

– Чтобы съесть. Зачем же еще? – буркнул Лео.

И вдруг стал ее целовать. Вначале спокойно, но потом все больше и больше возбуждаясь. Поцелуи мужа стали такими страстными, что Ольга ощутила дрожь в коленках и ухватилась за него, чтобы не упасть. Лео удовлетворенно улыбнулся, напомнив жене готового к нападению хищника, уложил ее на мягкий мох под деревом и навалился на нее горячей тяжестью своего тела. Такого у них еще не было. Лео горел и неистовствовал, доводя жену до безумия. И Ольга не выдержала – протяжно закричала каким-то не своим, утробным голосом. Лео радостно встрепенулся, усилил натиск и вскоре упал рядом с ней, совершенно обессиленный и невероятно счастливый.

– Что ты со мной делаешь, Лео? – промурлыкала Ольга, слегка отдышавшись.

– Просто люблю тебя, дорогая, – с невинным видом ответил он и, чуть помедлив, добавил: – И мне ужасно нравится, когда ты кричишь подо мной, это делает меня неутомимым. Пожалуй, минут через пятнадцать мы сможем все повторить.

– Зверь! – заявила Ольга. – Первобытный человек, неандерталец…

– Да, – согласился Лео и снова стал ласкать жену, не дожидаясь оговоренного срока.

Ольга отпустила себя на свободу и воспламенилась, как факел. Теперь уже она трогала и ласкала Лео, разжигая свирепое пламя в его крови. А потом стонала и кричала, пока он, не щадя сил, доводил ее до экстаза.

На этот раз отдышаться им удалось не так скоро. И теперь Лео задал вопрос:

– Что ты сделала со мной, Ольга?

– Ничего особенного, дорогой, – лукаво ответила она, – просто любила тебя.

Потом, став серьезной, внимательно посмотрела ему в глаза.

– А ведь сегодня ты впервые полностью открылся передо мной, Лео, ничего от меня не утаил.

– Да. – Он легонько поцеловал кончик ее носа. – И ты, любовь моя, впервые отдалась мне до конца, и я несказанно, до боли счастлив.

Лео подумал немного и добавил с улыбкой:

– Посему предлагаю считать этот вечер второй брачной ночью. Тогда в Вене ты была напряжена и напугана, а я накинулся на тебя, как изголодавшийся пес на аппетитную косточку. Мне кажется, я даже рычал.

Ольга кивнула, подтверждая его слова. Да, накинулся, да, рычал. Но как славно рычал, совсем не страшно. Довольная улыбка тронула ее припухшие зацелованные губы. Ольга шевельнулась, крепче прижимаясь к мужу, и нежно погладила обнимающую ее руку.

Заходящее солнце коснулось проникшими сквозь крону высоких деревьев лучами двух тесно прижавшихся друг к другу тел и притормозило свой бег. Ему хотелось немного побыть с этими двумя, знающими, что такое любовь. И позаимствовать у них немного человеческого тепла, чтобы потом вернуть его людям. Надо же как-то поддерживать гармонию и порядок в этом сумасшедшем мире.

После этого потрясающего вечера, проведенного на лоне природы, любовь между супругами разгорелась еще ярче. А к концу лета стало ясно, что Ольга снова беременна. На этот раз ее лицо покрылось пигментными пятнами, и она чувствовала себя не так, как во время первой беременности.

– Наверное, будет девочка, – сказала Ольга мужу как-то вечером, когда они собирались ложиться спать. – Мне так хочется дочку, Лео!

– Ты не поверишь, солнышко, – ответил ей супруг, поглаживая по спине, – но я тоже давно уже мечтаю о девчушке, и чтобы она была похожа на тебя.

Ольга улыбнулась и, когда они улеглись, уткнулась лицом ему в плечо.

Она решила сделать все необходимое, пока еще было время. А то потом подоспеет Нинулькино бракосочетание и будет не до того. Им ведь еще в Мюнхен лететь. Лео занимался оформлением документов и другими делами, связанными с поездкой, а Ольга отправилась знакомой дорогой к Вере Ивановне. Доктор встретила ее широкой улыбкой:

– Что, провериться надумали, Ольга Арнольдовна? Правильно. Наше женское дело такое – хочешь, не хочешь, а минимум два раза в год изволь прыгнуть в гинекологическое кресло. Иначе никак.

– Нет, Вера Ивановна, – рассмеялась Ольга, – я снова пришла становиться на учет по беременности. На этот раз, кажется, будет девочка. Мне так хочется дочку!

Гинеколог от радостного удивления даже руками всплеснула.

– Какая же вы умница! Пока поезд еще не ушел, нужно впрыгнуть в последний вагон. Дети – это такая радость. А вашему сынишке нужна сестричка. Вдвоем расти веселей.

Вера Ивановна тщательно осмотрела Ольгу, нашла ее состояние удовлетворительным, и они обсудили план дальнейших действий с учетом предстоящей поездки.

А дальше время полетело с невероятной скоростью. Подходил срок Нинулькиной свадьбы. За это время она еще дважды побывала в Мюнхене, один раз с Мишкой. Мальчик был счастлив, когда увидел, какие условия его ожидают. Вальтер сделал в своей квартире перестановку, выделил Мишке комнату и уже начал заполнять ее различными техническими устройствами, которые так любят мужчины.

– О! – задохнулся от восторга Мишка. – Здорово! Я так благодарен вам, герр Вальтер.

– Ты знаешь, Михель, наибольшей благодарностью с твоей стороны будет, если ты назовешь меня отцом, – ответил Вальтер. – Мне всегда хотелось иметь сына, и если ты им станешь, я буду очень рад.

Мишка смутился от таких речей, покраснел как рак и пробормотал что-то невразумительное. Но на душе у него стало очень хорошо. Каждому мальчишке нужен отец, на которого он мог бы равняться, с которым ему хотелось бы идти рядом. Вальтер был именно таким.

Герр Зонненберг появился в их краях всего один раз, и то ненадолго. В основном тут всем заведовал Лео. Теперь жених приехал в полной боевой готовности, распустив перья – ну прямо орел, царь птиц. Нина рада была видеть Вальтера, она уже скучала по мужчине, с которым ей предстояло провести всю оставшуюся жизнь. Мишка вертелся рядом, ожидая, когда герр Зонненберг в очередной раз похлопает его по плечу.

В день свадьбы было ясно и солнечно. Это обрадовало Нину. Она всерьез считала, что погода в день бракосочетания влияет на последующую семейную жизнь. В первый раз она выходила замуж под проливным дождем. И что? Сколько лет слезы лила. А теперь вот светит солнышко, небо голубое-голубое, и даже облачка на нем веселенькие. Ольга тоже, помнится, выходила замуж в солнечный день, хоть и была зима. Ну, разве не заслужили они обе счастья? Ольга свое уже ест полной ложкой. Теперь вот и ее черед настал. Нина улыбнулась и шагнула навстречу судьбе.

Официальная часть прошла, как всегда, в волнении. Ну почему людей охватывает дрожь, когда они попадают в загс? Причины не знает никто, но проходят через это почти все.

После этого молодоженов стали поздравлять. Им было так хорошо! Со всех сторон раздавались пожелания счастья и долгой совместной жизни. Мишка подошел к новобрачным первым.

– Поздравляю тебя, мама! – Он обнял Нину и на минуту, как маленький, прижался к ней, потом повернулся к Вальтеру: – Прими мои поздравления, отец. – Это слово далось ему на удивление легко.

Немец на мгновение замер, в его глазах блеснули слезы.

– Спасибо, сынок, – хрипловатым голосом произнес он и крепко прижал пасынка к груди.

Затем Нина оказалась в объятиях Ольги, а Лео обнимал и хлопал по спине Вальтера.

– Ну что, партнер, какой счет? – проговорил Лео, смеясь.

– Ничья, – радостно откликнулся Вальтер, – победила дружба.

Потом было застолье. Тосты, красивые слова, крики «горько!». Молодожены откликались на этот призыв с удовольствием и целовались от души, хоть и не забывали, что они не одни: рядом все-таки находился их сын. Покидая гостей, Нина, как и Ольга когда-то, бросила за спину букет. Ее не особо интересовало, кто именно его поймал. В эти минуты она желала счастья всем, потому что полностью, по самую макушку была заполнена им сама.

На следующий день собрались на даче у Лео и провели время спокойно и приятно. Всем нужно было немного перевести дух после многодневного марафона.

А вскоре были аэропорт и самолет. И Мюнхен. И снова праздник.

Вальтер устроил гостей в уже знакомом Нине отеле «Кёнигсхоф», расположенном на Карлсплац. Была, конечно, обзорная экскурсия по городу: по словам Вальтера, ему хотелось показать товар лицом. Но главным событием, несомненно, стала поездка в Альпы. Снова веселая и чистенькая деревенька Швангау, замок Хоэншвангау и сказочный Нойшванштайн. На этот раз все выглядело иначе: в зелени окружающих лесов, кое-где уже золотящейся в преддверии ранней осени, оба замка воспринимались по-другому. Мишка без конца щелкал затвором дорогого фотоаппарата, врученного ему отчимом; паренек находился наверху блаженства. На этот раз он прошелся-таки по мостику над пропастью и был от этого в полном восторге. Ольга ступить на ненадежное сооружение отказалась наотрез, у нее и так кружилась голова. Нина проявила женскую солидарность и осталась рядом с подругой. А мужчины сполна насладились острыми ощущениями и чудесными видами.

Время пролетело быстро. Подошел к концу этот приятный, наполненный удовольствиями визит. Лео с Ольгой отправились домой, оставив Вальтера и Нину привыкать к новой совместной жизни.

Дома все было на своих местах, и привычные заботы охватили Ольгу, забирая все время. Тревожило только то, что сил было не так много, как раньше, и она стала заметно уставать.

– Ты слишком много работаешь, солнышко, – сказал ей как-то вечером Лео, глядя на бледное лицо жены. – С этим нужно что-то делать.

– Я не слишком много работаю, а слишком быстро устаю, Лео, – возразила Ольга. – Это не одно и то же, милый.

– Пусть так, – не стал спорить Лео, – но делать все равно что-то надо.

На следующий день он принес жене путевку в санаторий, расположенный недалеко от города, в чудесном месте, среди елей и берез, на берегу небольшого живописного озера.

– Вот, – сказал Лео решительно, протягивая Ольге документ, оформленный по всем правилам, – ты поедешь туда, Оля, не спорь. Завтра с утра Леша тебя отвезет.

Может быть, она бы и поспорила, но сил не было даже на это. Пришлось соглашаться. Лео обещал наведаться к ней через день-другой. И уверял, что дома без нее все будет в полном порядке. За это отвечает лично он и еще немного Марианна Семеновна. Свекровь, надо сказать, была в восторге, когда на несколько дней становилась главным лицом в доме сына. Ольгу она любила, любила от души, но возможность похозяйничать в их доме ее радовала. А невестка пусть отдохнет, сил наберется. Ей как-никак еще одного ребенка предстоит выносить и родить. Было уже известно, что будет девочка, и для Марианны Семеновны это было щедрым подарком небес, таким долгожданным, таким желанным. Она столько мечтала о внучке, и вот, дождалась.

Ольга приехала в санаторий, и он ей понравился. У нее была отдельная комната со всеми удобствами и балконом, выходящим на озеро и дальний луг за ним. Красиво, и воздух чистый, не надышаться.

Лечащий врач Ольги оказалась женщиной общительной и очень обаятельной. Она расспросила новую пациентку о том, что ее беспокоит, внимательно выслушала ответы и велела в первую очередь сделать полный анализ крови. Результаты ей не понравились.

– Ну вот, голубушка, чему тут удивляться, у вас ведь гемоглобин упал ниже нормы, – огорченно заявила врач. – Кровотечения не было?

– Нет. – Ольга покачала головой.

– А стресс?

Ольга задумалась. Можно ли назвать стрессом бурю, нет, ураган под названием Лео, обрушившийся на ее голову? Ведь ничего плохого не случилось. Все было очень даже хорошо, просто замечательно, только слишком уж стремительно происходили перемены.

– Ну, это как посмотреть, – озвучила она свои размышления, – был неожиданный поток очень радостных событий и полное изменение жизни за короткое время. Но разве можно назвать это стрессом?

– Еще как можно, милая, – улыбнулась доктор, – слишком большая радость так же, как и сильное горе, способна сбить человека с ног. И то, и другое вызывает в организме целый каскад физиологических изменений, который мы, врачи, характеризуем как стресс.

Доктор ненадолго задумалась.

– А работа у вас какая? Чем весь день заняты? – продолжила она расспрашивать.

– Вот уже больше года я заведую отделом информации. За компьютером с утра до вечера.

– Ага, вот мы и добрались до сути проблемы, нашли злодеев, которые привели вас в такое состояние, – обрадовалась доктор. – Теперь понятно. Стресс в компании с компьютером выбили вас из колеи. А тут еще беременность.

Она довольно улыбнулась – видимо, очень любила выявлять причины болезни своих пациентов – и резюмировала:

– Значит, так. Гемоглобин мы вам быстро поднимем, у нас есть для этого чудесные средства, и притом натуральные, никакой химии – наш главный ее не признает. Отдохнуть вы тоже сможете здесь по полной программе. А вот сидеть за компьютером придется поменьше. Это уж как хотите, но, если вы намерены благополучно выносить и родить здорового ребенка, придется подчиниться.

И началось… Дозированные прогулки под названием терренкур. Легкий тонизирующий душ утром, успокаивающая ванна на ночь. Сон дневной – обязательно. Три раза в день капсулки вовнутрь и дважды – пшикалки под язык. Питание полноценное и регулярное. И ничего нельзя игнорировать, врач сказала, что все подобрано именно для нее. Такого с Ольгой еще не было.

Когда через два дня в санатории появился Лео, он был очень доволен видом жены, посвежевшей, порозовевшей. Торопливо поцеловав ее, он отправился к лечащему врачу – мужчине не терпелось узнать, что же такое приключилось с его женой и что ему делать дальше. Выяснив все, он первым делом продлил пребывание Ольги в этом замечательном месте и только потом отдался радости общения с ней. Уединившись с женой в ее номере, Лео обцеловал ее всю, с головы до ног, а потом очень нежно овладел ею. Затем они гуляли по маршруту, ставшему уже привычным для Ольги, сидели на балконе, любуясь красотой увядающей природы, которая все еще радовала людей отсутствием дождей и солнышком, и говорили, говорили…

– Тебе придется выдержать вдали от дома полный срок, необходимый для окончательного восстановления, на этом я буду категорически настаивать, – твердо заявил Лео, уверенный в себе мужчина, глава семейства. – Но ты не расстраивайся. В следующий раз я привезу тебе Валерика на целый день, ладно?

Ольга покивала головой. А что ей оставалось? Она хотела родить девочку здоровенькой. Для этого надо было выполнять все, что предписано. И в работе, как она понимала, тоже будут какие-то изменения. Однако к этому Ольга отнеслась спокойно. Она уже привыкла к тому, что Лео распоряжается ее жизнью и делает это, надо признать, толково.

Потекли дни. На дворе похолодало, но дождей все еще не было. Начали опадать листья. Природа была спокойной, умиротворенной. И когда солнышко освещало эту картину, на которой желтеющие березы соседствовали с пушистыми зелеными соснами, на душе у Ольги становилось светло. Состояние ее улучшалось день ото дня, и это ее безмерно радовало. Ее умный муж Лео, как всегда, прекрасно решил возникшую проблему. Ольга не жалела о потраченном времени. Она чувствовала, что за этот месяц, который поначалу показался ей бесконечным, она смогла набраться сил и здоровья.

Когда пришла пора собираться домой, общительная докторша провела с Ольгой еще одну беседу, объяснив ей напоследок, как должна вести себя беременная женщина, чтобы родить здоровое дитя и сохранить себя в хорошей форме. Потом, не удержавшись, растолковала, что нужно будет делать Ольге в ее теперешнем положении, когда роды останутся позади.

– И приезжайте к нам еще, – напоследок, улыбнувшись, сказала доктор, – вы же видите, мы любого поставим на ноги. Нужно заботиться о своем здоровье, дорогая, его ведь потом никто не вернет, сколько денег ни предлагай.

7

Возвратившись из санатория, о котором она часто потом вспоминала с благодарностью, Ольга легко вошла в привычный ритм жизни. Теперь она справлялась с делами без проблем. Единственное, что ее смущало, – во второй половине беременности она слишком уж раздулась и отяжелела. К новому году Ольга сама себе напоминала огромную бочку, доверху налитую жидкостью. В прошлую беременность с ней такого не происходило, хоть и рожала она своего сына-богатыря трудно. И Ольга отправилась к Вере Ивановне.

Доктор встретила ее радостной улыбкой, которая, однако, вскоре увяла – выглядела ее пациентка не очень хорошо. Живот Ольги был слишком уж велик для срока, который они определили раньше.

– Вас что-то беспокоит, Ольга Арнольдовна? – мягко спросила врач, усадив пациентку напротив.

– Как будто ничего особенного, Вера Ивановна, – отозвалась Ольга, – только живот у меня, по-моему, больше, чем нужно, и я стала очень неуклюжей, просто на удивление. Еще ноги сильно отекают. А когда поднимаюсь по лестнице, то задыхаюсь, через каждые три ступеньки останавливаюсь.

– А рвоты не было? – насторожилась врач.

– Нет, – ответила Ольга.

– Ну что ж, Ольга Арнольдовна, приступим к осмотру, – сказала Вера Ивановна и принялась осторожно переводить Ольгу из кабинета в кабинет, от одного аппарата к другому.

В результате всех этих хождений, заметно утомивших Ольгу, доктор сделала заключение:

– Страшного пока что ничего не происходит, дорогая, но следить за вами придется очень внимательно. Пока что я могу сказать только, что у вас на этот раз многоводие, есть такой диагноз в акушерстве. Почему это происходит, часто нельзя определить. К счастью, степень нарушений не слишком велика и прерывать беременность необходимости нет. Но полечиться придется. Я бы советовала вам в первую очередь попринимать препараты, улучшающие микроциркуляцию, и витамины. Нужны очень хорошие поливитаминные препараты с добавлением минералов. И еще следует ограничить нагрузку. На этот раз я не стану советовать вам ходить как можно больше, нет. И считаю своим долгом предупредить, что, возможно, придется прибегнуть к кесареву сечению.

Слова врача сильно огорчили Ольгу. Ей было страшно даже думать о том, как отреагирует на эти новости Лео.

Муж, увидев ее, сразу понял, что дела не слишком хороши.

– Ты ведь была у Веры Ивановны, солнышко? – тревожно спросил он. – Что она сказала?

Пришлось рассказать ему все как есть. Лео, к удивлению Ольги, не впал в отчаяние, а задумался.

– Так, – произнес он спустя несколько минут, – значит, с работой мы пока повременим. Завтра же повезу тебя на консультацию к медицинским светилам. А затем будем решать, что делать дальше. Спору нет, мне очень хочется дочку, но ты мне дороже, Ольга.

Голос Лео подозрительно задрожал, в глазах появилась боль. Он подошел к жене и крепко обнял ее. И, помолчав несколько минут, добавил:

– Без дочки я обойдусь, а без тебя уже нет, мое солнышко. Без тебя мне теперь нет жизни. И ты, пожалуйста, помни об этом всегда, милая, прошу тебя.

Лео был непривычно серьезен, и Ольга поняла, что действительно много значит для него. Это придало ей сил.

– Я справлюсь, дорогой, обязательно справлюсь, если ты будешь рядом, – ответила она, глядя в бездонные черные глаза. – В тебе моя сила, Лео.

Он зарылся лицом в ее волосы, и она почувствовала, как задрожали его плечи. Ольгу захлестнула волна нежности к этому замечательному мужчине, которого она когда-то считала законченным эгоистом. Но все равно ведь полюбила, несмотря ни на что.

– Пойдем, милый, – сказала она тихо и очень ласково, – нас ждет сын. А дочку я все равно тебе рожу.

На следующий день Ольгу осмотрели лучшие специалисты, каких только смог отыскать Лео. И все в один голос сказали, что положение, безусловно, серьезное, но не безнадежное. Беременность можно выносить до конца, если быть очень осторожной и скрупулезно выполнять врачебные предписания.

Для Ольги начались трудные дни. Поскольку никто из врачей не мог сказать, по какой причине обрушилась на нее напасть под названием «многоводие», лечиться приходилось словно с завязанными глазами. Но тем не менее лекарства и процедуры, ей назначенные, приносили пользу – живот стал не таким огромным. Довольно часто приходилось делать УЗИ, и исследование показывало, что с малышом все в порядке, хотя шевеление ребенка она чувствовала намного слабее, чем во время первой беременности. А один раз Ольга испугалась до смерти, когда услышала, что у нее в животе что-то булькает. Лео тут же отвез ее в больницу, и ей сделали небольшую операцию – выпустили немного околоплодной жидкости с помощью толстой иглы. После этого бульканье больше не повторялось, но Ольга теперь была все время настороже и очень уставала от этого.

В общем, зима выдалась для нее непростой. Лео тоже весь извелся, глядя на жену, он даже похудел и утратил свою обычную самоуверенность. Его пугали малейшие изменения в состоянии Ольги. К тому же на животе у нее появились очень грубые, некрасивые растяжки. Лео заволновался еще сильнее и снова повез жену на консультацию.

– Это симптом, безусловно, нехороший, – заметил пожилой мужчина-врач, – и, нужно думать, нам все-таки придется делать кесарево сечение. Но мы будем оттягивать этот момент как можно дольше. Пока с ребенком все в порядке, будем ждать.

В тяжелом, напряженном ожидании прошел март. А в начале апреля стало ясно, что дальше тянуть нельзя. Ольгу забрали в больницу и стали готовить к операции. Лео не находил себе места. В решающий день, когда Ольгу увезли на коляске и массивные белые двери операционной плотно закрылись за ней, он принялся мерить шагами коридор возле палаты, вход в которую был ему заказан. Лео думал, что, будь он там, рядом с женой, ему было бы легче. Но потом понял, что просто не перенес бы вида крови. Ведь это ее кровь. Кровь женщины, дороже которой у него нет никого на свете. Женщины, без которой его жизнь потеряла бы смысл и стала ненужной.

Пришла пожилая уборщица с ведром и принялась наводить чистоту. Она с сочувствием поглядывала на мужчину, позеленевшего от волнения и не способного ни минуты постоять на месте. Не выдержав, спросила:

– Что, жену вашу там оперируют?

– Да, – отозвался Лео, обрадованный тем, что может хоть с кем-то обсудить наболевшую тему, – кесарево сечение делают. Многоводие у нее. По-моему, это длится уже целую вечность.

– Ну, это всегда так кажется, – утешила его пожилая женщина. – А на самом деле не так уж и долго. Думаю, с минуты на минуту все закончится.

Лео взглянул на нее с благодарностью. Сейчас он был рад любому утешению. И тут из-за двери раздался громкий, требовательный крик. Ребенок заявил о своем приходе в этот мир. Его дочурка!

– Вот видите, а вы говорили «вечность», – улыбнулась уборщица. – Вон как кричит. Мальчик?

– УЗИ показало девочку, – расплылся в улыбке Лео и вдруг снова напрягся. – А жена? Почему ее не слышно?

– Ну вы даете, папаша, – усмехнулась всезнающая уборщица, – она же под наркозом еще.

И тут распахнулась недоступная для Лео дверь и на пороге возник врач, стягивающий на ходу резиновые перчатки. Его зеленый хирургический костюм был кое-где испачкан кровью, и Лео стало плохо при мысли о том, что это кровь Ольги. Но он удержался на ногах и шагнул к врачу, тревожно вглядываясь ему в лицо.

– Все в порядке, Леопольд Валерьянович, не волнуйтесь, – сказал тот с довольным видом. – Девчушка у вас родилась чудесная. Никаких изъянов, просто прелесть, а не ребенок. А к жене можете пойти сразу же, как только ее отвезут в палату. Ее все время надо понемножку поить. Сможете?

– Ну конечно, доктор, какой разговор! – У Лео отлегло от сердца. – Значит, все прошло нормально?

– Совершенно нормально, дорогой вы мой, – отозвался врач, уловив тревогу в его голосе, – как в учебнике по акушерству.

Последующие дни Лео помнил не слишком отчетливо. Ольга тяжело выходила из наркоза, и он очень волновался за нее. Однако малышка чувствовала себя хорошо, и это безмерно радовало.

Когда Ольга пришла в себя настолько, что могла разговаривать, перед супругами встала проблема, которую они не успели обсудить, – как назвать ребенка?

– Только никаких Евпраксий, Лео, – заявила Ольга. – Я очень хорошо относилась к твоей тетушке, ты это знаешь, но дочку хочу назвать нормальным, современным именем.

– Да разве я возражаю, любовь моя? – удивился Лео. – Какое имя тебе нравится?

Ольга, уже приготовившаяся к небольшому сражению, сразу смягчилась и улыбнулась.

– Я так люблю тебя, Лео, – совершенно непоследовательно произнесла она. – А дочку хочу назвать Светланой, Светочкой. Она ведь у нас действительно как волшебный цветик-семицветик.

– Замечательно, – охотно согласился любящий муж, – голосую за твое предложение двумя руками.

А следом возникла проблема куда более серьезная – молока у Ольги на этот раз не было совершенно. Она загрустила, а Лео пошел советоваться с врачами. Совещались всем коллективом. Наконец молоденькая аспирантка подсказала, что на втором этаже совсем юная девушка родила отличного пацаненка, но сразу же от него отказалась. А молока у нее много.

– Грудастая такая девчонка, крепкая, здоровая, судя по анализам, – добавила аспирантка. – Если уговорите, из нее получится хорошая кормилица. Только девчонка эта не прочь погулять и выпить; мне кажется, ее нужно будет держать в ежовых рукавицах.

Идея была одобрена, и Лео отправился на переговоры. Увидев интересного, прекрасно одетого джентльмена, Елка (так ему представилась девушка) приосанилась. Она считала себя очень привлекательной особой, способной вскружить голову любому мужчине. А с пацанами она больше связываться не собиралась – вон чем это заканчивается: она оказалась в роддоме, а Витька вильнул хвостом, только его и видели. Не зря девчонки в училище говорили, что для красивых девушек «папики» – самое то. Этот мужчина вполне тянул на «папика».

Но когда Лео изложил свою просьбу, Елка замахала руками.

– Вы что, дядя, сбрендили? – возмутилась она. – Решили из меня корову дойную сделать? Не выйдет. Я и так еле дождалась, когда рожу и избавлюсь от этого ублюдка. Витька-то меня и знать не захотел, когда выяснилось, что я беременна, а делать аборт было уже поздно.

И она горько расплакалась, размазывая слезы по свеженькому, но утомленному личику.

– Высморкайся, – сочувственно сказал Елке Лео, протягивая ей белоснежный носовой платок. – Такое случается на каждом шагу. Нам, мужикам, верить нельзя. Ты что, не знала?

Елка вытаращила на него глаза.

– Но вы-то на своей безмолочной телке женились, – жалобно проговорила она, – а Витька… Сама, сказал, в это влезла, сама и выбирайся, а меня не впутывай. Раньше, сказал, думать надо было. А мне камень на шее ни к чему.

И Елка опять разрыдалась, горше прежнего.

– Ну-ну, – успокаивал ее Лео, – не реви. Жизнь ведь на этом не заканчивается. Будет и у тебя семья когда-нибудь. И муж будет, и дети. Это если поумнеешь, конечно, и глупости делать перестанешь.

– Так я думала, он меня любит. – Елка снова приготовилась зарыдать. – А он…

Но Лео остановил готовый обрушиться водопад девичьих слез, взяв молодую маму за плечи и повернув лицом к окну холла, в котором они вели эти нелегкие переговоры.

– Все. Забудь о нем, девочка. И не смей больше унижаться и просить. Он просто мерзавец, этот твой Витька. А ты должна думать о том, как жить дальше. От ребенка что, насовсем отказалась?

Она удивленно посмотрела на него заплаканными глазами и кивнула головой.

– А что я с ним буду делать? – озвучила Елка свое решение. – У меня только батя, он меня из дому выгонит, если узнает, как дело обернулось. Он думает, что я на практику поехала, я ведь в кулинарном училище учусь. Училась, вернее. Теперь уж и с училищем попрощалась. Кто же меня обратно-то возьмет?

И она снова приготовилась разрыдаться.

– Ну, с этой бедой я тебе помогу, не волнуйся. А об остальном сама должна думать. А сейчас, мне кажется, мое предложение для тебя как раз то, что нужно. Поживешь у нас, придешь в себя, подумаешь, как жить дальше станешь. С батей твоим я тоже поговорю, а как же. От него ничего скрывать не стоит. Нельзя свою жизнь на лжи строить, девочка. Ты запомни это и думай, хорошо думай, прежде чем поступки совершать. Так тебе гораздо легче будет, поверь.

– Что вы такое говорите? Батя же меня убьет… – Девочка опять всхлипнула.

– Не убьет, не бойся. А я хорошо тебе заплачу. Благодаря этим деньгам тебе легче будет строить свою жизнь. Договорились?

Елка шмыгнула носом и кивнула. Этот мужчина говорил с ней так просто и доброжелательно, что с нее вмиг слетела шелуха полудетских глупостей.

– Ну, вот и хорошо, – заключил Лео. – Значит, прямо завтра-послезавтра и переберешься в нашу квартиру, как только тебя выпишут. Молоко-то еще есть?

– Хоть залейся. – Девушка улыбнулась сквозь слезы. – Могу и троих выкормить, если надо.

– Троих не троих, а двоих придется, – пробурчал Лео себе под нос и ушел, пообещав девчонке зайти к ней еще раз сегодня вечером.

Где Лео был потом и что делал, он никогда не рассказывал. Маршруты его передвижения знал один лишь Леша, но он был кремень, никогда о действиях шефа не распространялся. В результате всех этих маневров девушка Лена, как звали ее по-настоящему, встретилась вечером в холле роддома со своим отцом. Мужчина побледнел, когда увидел свою дочь, такую несчастную, в куцем больничном халатике и тапках не по размеру.

– Ленка, – проговорил он сдавленным голосом, – дочка…

И шагнул ей навстречу. Девушка, увидев его глаза, бросилась отцу на грудь и разрыдалась.

– Прости меня, батя, прости! – шептала она. – Дура я, дура последняя…

– Что уж теперь себя корить, когда дело сделано? – утешал ее этот суровый мужчина, который, казалось, не умел улыбаться. – Я на пацаненка хочу посмотреть. На кого он похож, дочка?

– Не знаю, я его не рассматривала, – растерянно ответила Лена. – Он же ублюдок.

– Не ублюдок, девочка, – строго поправил ее отец, – а твой сын и мой внук.

А когда он увидел мальчонку, похожего, пожалуй, на него самого, вдруг расплылся в счастливой улыбке.

– Тебе этого не понять, Ленка, – проговорил мужчина смягчившимся голосом, – я всегда о сыне мечтал, а ты мне вдруг внука подарила. Я ведь еще не старый, подниму на ноги богатыря этого и человека из него сделаю. Тогда и помереть можно будет со спокойной душой.

Застыв, Лена слушала эти речи с огромным удивлением и вдруг поняла, что в ее жизни все еще может обернуться совсем не так плохо, как ей казалось.

Через два дня повеселевшая девушка переселилась в квартиру Марианны Семеновны вместе с двумя малышами и няней. И началась у нее совсем другая жизнь. Нужно было заботиться о сыне, кормить грудью его и еще маленькую девчушку (которую она называла Светик-семицветик), а для этого необходимо было хорошо питаться и высыпаться. Марианна Семеновна тоже включилась в процесс, с удовольствием заботясь о маленькой внучке. Ольга и Лео заходили к ним каждый день. Время от времени появлялся и Михаил Иванович, отец Лены, который наглядеться не мог на своего внука и уже готовил для него уютную детскую комнату.

Вот так переплетаются подчас людские судьбы в клубок, который потом никак не размотать. Две семьи, живущие до этого как бы на разных полюсах, оказались связанными между собой крепче, чем цепями. Лена стала чуть ли не родной для Ольги и Марианны Семеновны. Они баловали молодую маму, как могли, а та расцветала в лучах их доброты, словно цветок на весеннем солнышке.

Ольге пришлось еще раз побывать в замечательном санатории, где ее лечили прошлой осенью. Теперь женщину беспокоил багровый рубец на животе и следы растяжек, на ее взгляд, уродовавшие ее тело.

– Ну, рубец со временем посветлеет, с ним никаких проблем нет. Хотя мы, конечно, немного поможем процессу заживления. А с растяжками придется поработать, да. Но и здесь все поправимо, – утешила Ольгу знакомая доктор. – Вот как, значит, аукнулся стресс ваш.

– Вы считаете, это как-то связано? – удивилась Ольга.

– Мне кажется, да, – задумчиво сказала доктор. – Стресс очень коварен, и лучше уж, по возможности, его избегать. Как шутят врачи, «не можешь снять стресс, не надевай его».

Ольга была очень удивлена, но все, что говорила врач, ее советы и рекомендации мотала на ус. Результатами пребывания в санатории она осталась довольна, и Лео был рад.

– Для меня это не так уж важно, солнышко, – уверял он Ольгу, – но если тебе так неприятно видеть рубцы и растяжки на своем теле, очень хорошо, что ты от них почти избавилась.

А в далеком Мюнхене привыкали к семейной жизни Нина и Вальтер. И это оказалось не так легко, как можно было предположить поначалу. В первые недели все шло и правда замечательно. А потом Нина почувствовала какое-то напряжение в отношениях с мужем. Причем к Мишке Вальтер относился очень хорошо, тут ей не к чему было придраться. Он уделял пасынку очень много внимания, учил его тому, что может понадобиться мальчику в будущем. И уже всерьез подумывал о том, куда отправить его учиться, чтобы Мишка и образование достойное получил, и от дома был недалеко. «Дети ведь такие податливые, – говорил Вальтер Нине, – легко могут в дурную компанию попасть, а выбираться потом из неприятностей будет гораздо сложнее». Такого отношения к своему сыну Нина, честно говоря, не ожидала и была тронута. Но в то же время между ней и Вальтером как будто черная кошка пробежала – наедине с ней муж вел себя очень сдержанно и даже напряженно. Нина терялась в догадках. «Если я его не устраиваю как женщина, тогда уеду обратно, – сердито думала она, – держаться за него не стану, пусть не думает. И сына ему не оставлю, нет». Но когда она представляла себе, как возвращается с Мишкой, только-только начавшим привыкать к новым условиям, в свою прежнюю квартиру, к прежней жизни, на душе становилось мрачно и хотелось реветь белугой. «Вот черт! – ругалась Нина про себя. – И поговорить по душам не с кем». Приходилось все решать самостоятельно. Ольга была далеко, а проблема была настолько деликатной, что ни по электронной почте, ни в скайпе ее не обсудишь. А Вальтер между тем становился все мрачней.

Наконец Нина не выдержала. Как-то вечером после ужина, когда Мишка ушел в свою комнату, она начала нелегкий разговор.

– Вижу, ты не очень доволен нашей совместной жизнью, Вальтер. Наверное, ты поспешил, решив жениться на мне. Но ведь все еще можно исправить. Я могу уехать обратно, и ты снова обретешь свободу. Только Мишку жалко, конечно, но уверена, он меня поймет.

– Как это уехать, Нина? – оторопел Вальтер. – Ты ведь теперь моя жена, и это уже нельзя изменить.

– Да, Вальтер, я действительно твоя жена и стараюсь делать все, чтобы тебе было хорошо. Но мне кажется, что ты с каждым днем становишься все мрачней и все больше отдаляешься от меня. И я не пойму почему. Возможно, я не та женщина, которая тебе нужна.

– Брось говорить глупости! – сердито воскликнул Вальтер. – Ты именно та женщина, которую я искал. Но ты слишком уж сдержанна со мной в повседневной жизни и особенно в постели. Как будто следишь все время за каждым своим словом, за каждым движением. Мне тяжело это видеть. Я хочу свободы в отношениях. И, если желаешь знать, хочу такой любви, как у Лео с Ольгой. Они, когда смотрят друг на друга, оба светятся, никого вокруг не видят, и никто им не нужен. Но такую любовь нельзя ни купить за деньги, даже за очень большие, ни потребовать от жены. Мне очень плохо, Нина. Мы живем вместе уже несколько месяцев, а ты по-прежнему закрыта от меня на все замки.

Нина опешила. Оказывается, это она во всем виновата? Она действительно сдерживалась изо всех сил, чтобы не выдать, что с каждым днем она все больше влюбляется в этого мужчину, все больше хочет близости с ним. Но они ведь не на равных. И он женился на ней не по большой любви, как Лео на Ольге, а просто потому, что ему нужна была славянская жена и сын. К Мишке-то ведь он вон как относится.

– А ты сам, Вальтер, разве ты любишь меня? – пошла Нина в атаку, забыв об осторожности. – Насколько я понимаю, тебе не так уж важно, кто рядом с тобой в постели. Но славянская жена тебя вполне устраивает, она нетребовательная и хозяйственная. Разве не так? И ты считаешь, что за все, что дал моему сыну и мне, можешь требовать от меня любви? А я думаю иначе. Чтобы получить любовь, ее вначале нужно дать. И мужчина здесь – активная сторона. Меня, во всяком случае, так воспитали. И я не могу стать другой. Лео, между прочим, каждый день говорит своей Ольге о любви и доказывает свои слова на деле. А ты хочешь получить все без усилий. Я ведь и так выполняю все, что положено жене. И в ласках тебе не отказываю. Мне, если хочешь знать, мало того, что ты даешь в постели; если говорить честно, я надеялась на большее.

– Бог мой, Нина! – взревел Вальтер. – Да я хочу тебя до умопомрачения, но как подумаю, что ты со мной вроде как повинность отбываешь, так сразу и скисаю. А ты что, меня хочешь? Ты разве меня любишь?

У Нины отлегло от сердца. Вот ведь как бывает, когда сходятся два болезненно гордых характера. Но, чтобы построить семейное счастье, кому-то из них придется уступить. И она была готова это сделать.

– Вальтер, дорогой мой, ну конечно же, я люблю тебя, и с каждым днем все больше! – заявила она, нежно глядя на мужа. – И хочу тебя. Хочу каждый день, но ты всегда такой напряженный, что я не решалась открыть тебе свои чувства.

– Правда, любишь? – У Вальтера заблестели глаза. – Правда, хочешь? И сейчас хочешь?

– И сейчас тоже. – Нина улыбнулась призывно и нежно.

Услышав эти слова, Вальтер сгреб жену в охапку, отнес ее в спальню и накинулся на нее, словно изголодавшийся хищник на долгожданную добычу. В эту ночь он любил ее с такой страстью, что у Нины даже слезы выступали на глазах. И она отвечала ему с такой же пылкостью, отбросив в сторону ненужную сдержанность. До нее ли, когда вновь обретенное семейное счастье под угрозой?

А потом, насытившись взаимной любовью и страстью, они лежали рядом, тихонько разговаривая. Спать не хотелось ни ему, ни ей. Слишком уж сильным потрясением оказалось это откровение.

– Скажи, что любишь меня, Нина, – попросил наконец Вальтер, когда сердце в его груди перестало биться гулко, как колокол, и дыхание восстановилось, – скажи мне об этом еще раз. Я хочу это услышать.

– Конечно, люблю, дурачок. – Она улыбнулась, но потом стала вдруг очень серьезной. – Да, я люблю тебя, Вальтер, очень люблю, иначе ни за что не вышла бы за тебя замуж.

– Спасибо, дорогая. – Муж зарылся лицом в ее волосы и замер на несколько мгновений. – Ты сделала меня счастливым, по-настоящему счастливым, и я очень благодарен тебе за это.

После этого отношения супругов стали меняться на глазах. Нина больше не сдерживала себя и отдавала мужу свою любовь, не таясь. А Вальтер был с ней нежен, дарил ей свою страсть и не забывал говорить о любви. Нина расцвела. Жизнь заиграла яркими красками, и это было чудесно.

Как выяснилось впоследствии, прежде у Вальтера были проблемы в отношениях с женщинами. Ему не повезло, в подростковом возрасте он переболел паротитом, и очень тяжело. После этого врачи сказали ему, что детей он иметь не сможет, но мужчиной, к счастью, останется. Другой удовлетворился бы и этим, но только не Вальтер. У него в голове была определенная модель, и жизнь без детей казалась ему пустой. В свою мужскую силу он верил, но иногда его одолевали сомнения, что он сможет дать женщине то, чего она от него ждет. С женами ему тоже не везло. Первая хотела от него все новых и новых драгоценностей, а вторая требовала бесконечных подвигов в постели. Вальтер очень устал и от одной, и от другой и хотел спокойной жизни, наполненной теплотой и любовью. И только теперь, когда ему перевалило за сорок, он это наконец получил. Нина внесла в его жизнь свет и комфорт и подарила ему сына – пасынком Вальтер Мишку не считал и не называл никогда, только сыном. А подросток легко называл его отцом и относился к нему соответственно. Глядя на них со стороны, никто бы не подумал, что этих двух мужчин, зрелого и совсем еще молодого, не связывают родственные отношения. Как сказал как-то Вальтер жене, только с ее появлением он обрел полноту и радость жизни. Нина была счастлива слышать такие слова и, казалось, готова была любить его еще сильней, хотя вряд ли это было возможно.

Прошли весна и лето. В семье Лео подрастали ребятишки. Маленький Валерьян уже уверенно ходил на своих толстеньких ножках и пытался разговаривать. Иногда его слова можно было понять, а иногда малыш лопотал что-то невразумительное. Но при этом смотрел очень требовательно, ожидая, что взрослые его поймут. К огромному удивлению Ольги, Лео научился расшифровывать высказывания своего сына. Он смотрел на Валерика очень серьезно и внимательно. Потом кивал головой и отвечал что-то вроде «Ну конечно, сынок» или «Не сомневайся, малыш». Мальчик всегда оставался доволен – он высказался, его выслушали и поняли.

– Что он сказал тебе, Лео? – не выдержала как-то Ольга.

– Как, разве не ясно? – удивился отец. – Наш мальчик надеется, что завтра мы пойдем в зоопарк. Я пообещал ему. Завтра ведь суббота, выходной, и у нас пока что не было других планов. Разве нет?

Не выдержав, Ольга расхохоталась.

– Ты все это придумал, да? – смеясь, спросила она у мужа.

– Чем вызвано твое недоверие? – обиделся Лео. – Разве ты не слышала, что Валерик говорил про медведя?

– Прости меня, дорогой. – Ольга прижалась к его груди, словно ища нежности и защиты от всех возможных зол, поджидающих человека на долгом жизненном пути. – Я так люблю тебя, Лео, что меня иногда это даже пугает.

– Не стоит пугаться, солнышко. – Он обнял жену так крепко, как ей хотелось. – Я тоже люблю тебя больше всех на свете, даже, кажется, больше собственной жизни.

Их дочка Светик тоже подрастала, набирая вес. Лена оказалась отличной кормилицей для девочки и прекрасной мамой для своего сына. Теперь она не могла понять, что случилось с ней тогда, весной, когда она наотрез отказалась от своего ребенка.

– Во всем виновата психическая неуравновешенность беременной женщины плюс обида, – объяснила ей Ольга. – Так бывает, девочка. Хорошо, что ты вовремя одумалась. А то ведь могло бы быть и поздно. Отдали бы твоего Виталика в чужую семью, и все, больше ты бы его не увидела.

Лена при этих словах содрогнулась и крепче прижала к себе сынишку.

– Спасибо Леопольду Валерьяновичу, – тихо ответила она, – и еще моему бате. Он ведь ждет не дождется, когда мы с Виталиком приедем домой.

– Теперь уже скоро, Ленуся, – грустно ответила Ольга, – подходит время переходить на смеси, как бы я ни возражала против этого. Дальше кормить двоих детей даже ты не сможешь. Но я очень благодарна тебе, девочка, за то, что ты для нас сделала. Я ведь, видишь, совсем «безмолочная» оказалась, плохая мать.

– Да что вы, Ольга Арнольдовна! – замахала на нее руками Лена. – Вы замечательная мать, таких, как вы, еще поискать. И при этом красивая, очень красивая. Я иногда вам даже завидую. У вас такой замечательный муж, он вас любит без памяти. Я тоже хочу, чтобы меня так любили.

– А это, девочка моя, может прийти лишь со временем, – откликнулась польщенная ее детским восхищением Ольга. – Иногда жизнь не сразу выкладывает свои подарки. Я ведь тоже свое счастье лишь спустя много лет получила. Долго его ждала. Но ты не теряй веры и никогда не сдавайся. Все будет хорошо.

Ольга обняла Лену за плечи, притянула ее к себе, и они постояли так какое-то время, глядя в окно на догорающий в небе закат.

В начале осени Лена с маленьким Виталиком вернулись в свою квартиру, где их ждал счастливый дед. А малышку Светика пришлось-таки перевести на смеси. Но теперь это было не так уж страшно. Питаясь молоком кормилицы, девочка немного подросла и окрепла.

А потом осень вошла в полную силу, заливая все вокруг холодным дождем, и совсем уж рано на землю легла зима.

Очередное Рождество обе супружеские пары, связанные теперь не только деловыми, но и дружескими отношениями, встречали в Швейцарии, на том самом горном курорте, о котором говорил Вальтер еще в начале их знакомства.

Мужчины, все трое, пропадали уже несколько часов на милых их сердцу горных склонах. Ольга с Ниной удобно устроились на открытой веранде маленького уютного домика, набросив на плечи поверх теплых спортивных костюмов еще и мягкие пледы, и наслаждались последними лучами готовящегося скрыться за вершинами гор солнышка. Женщинам было о чем поговорить – все же они знали друг друга почти всю сознательную жизнь и были крепко-накрепко связаны нерушимой дружбой, которая часто оказывается крепче родственных уз. Ведь родственников мы себе не выбираем, они даны нам изначально, и с этим приходится мириться, как бы ни развивались события. Иное дело друзья, их выбор целиком зависит от нас самих.

Подруги говорили о чем-то своем, с удовольствием попивая удивительно вкусный и ароматный глинтвейн, когда на ведущей к домику дорожке появились три мужские фигуры. Все трое высокие, крепкие, уверенные и очень гордые – мужчины-победители, одолевшие очередной горный склон. Шедший посредине Мишка уже почти догнал отчима ростом, но был еще по-юношески тонким и гибким. Он что-то весело говорил обоим мужчинам, а те посмеивались в ответ. Нинино сердце дрогнуло – таким уверенным и спокойным она своего сына еще не видела. И в ее душе уже в который раз поднялась огромная волна благодарности к Вальтеру, давшему ее мальчику то, чего не пожелал или не смог дать родной отец.

А Ольга, привычно устремившись взглядом навстречу мужу, утонула в глубине его глаз, найдя там обещание неземного блаженства, которое он готов ей подарить. Лео, видимо, прочел в ее взгляде ответное обещание, поскольку самодовольно улыбнулся. Его улыбка всегда вызывала трепет в сердце Ольги. Сильный мужчина, справившись с делами, возвращается к своей женщине, и она встречает его нежной улыбкой, обещающей тепло и любовь. Так и должно быть. Но многие люди позволяют себе искажать естественный ход событий, внося в такой простой и понятный порядок вещей никому не нужные страсти и отягощая его совершенно излишними неразумными поступками. На самом деле все очень просто. Стоит только это понять, и жизнь превращается в сказку. Лео понял это, он ведь с самого детства был очень умным мальчиком, и теперь был невероятно счастлив.

Он подошел ближе, не отрывая взгляда от лица жены, поднялся по ступенькам и оказался рядом с ней. Нежно обнял Ольгу, заглянув близко-близко в бездонные бирюзовые глаза, и удовлетворенно вздохнул. Лео поднялся на вершину счастья, и ему уже нечего просить у Неба. У него есть все, что служит основой мужского благополучия, – любимая и любящая женщина, единственная для него во всей Вселенной, и двое замечательных детей. Остается только идти по жизни так, чтобы не оступиться и не потерять этого счастья, которое судьба дарует, он уверен в этом, только один раз.

Два слова в завершение

Да, тяжелая жизнь у Золушек в XXI веке. Даже личных фей для них не осталось. Все-то бедняжкам приходится делать самим. Полагаться можно разве что на счастливый случай. Но и здесь не зевай. Подбросила тебе шалунья-судьба шанс, так лови его, хватай двумя руками и держи изо всех сил. Иначе – фью-ить! – и нет его. А что же нынешние принцы? О, это отдельный разговор. Теперь совсем не то, что было веков этак пять-шесть назад. О рыцарском долге по отношению к даме они даже не слыхали. И понятия не имеют о том, что сбежавшую с бала Золушку надо добросовестно разыскивать, чтобы вернуть ее, заключить в объятия и наградить нежным поцелуем. Современные принцы лениво глянут вслед мелькнувшему во дворе платью и примутся за свои мужские дела. По-видимому, они думают, что Золушек вокруг пруд пруди и завтра им встретится еще одна. Не тут-то было! Настоящих Золушек, способных теплом своего сердца отогреть закостенелого в глубоком эгоизме принца и вернуть ему человеческий облик, надо еще поискать, они на улице не валяются. Правда, по молодости лет не все принцы об этом задумываются, а когда спохватываются, оказывается, что со своим простатитом, атеросклерозом и ишемической болезнью сердца они уже ни одной, даже самой захудалой Золушке не нужны. Кстати, медицинская наука утверждает, что женатые мужчины живут дольше холостых и реже умирают от болезней. Так что честь и хвала Золушкам, которые пробуждают к жизни принцев, пребывающих в эмоциональной спячке. Дай вам Бог сил, дорогие, в вашей многотрудной работе по превращению красиво оформленных манекенов в живых мужчин, способных достойно мыслить и действовать.