Поздняя весна 1489 года

Две женщины в монашеском одеянии неспешно прохаживались по аллее, обрамлённой высокими тисами, в неярком свете угасающего дня. Мать и дочь, две графини Бэкхем, испытавшие тяжёлые удары судьбы. Старшая из них, Сесилия Бэкхем, ныне сестра Бенедикта, указала дочери на место в конце аллеи, где тень от высоких деревьев была особенно густой.

– Вот здесь я и встретила её, – тихо сказала она дочери, – призрачную женщину в монашеском одеянии. Я видела, чувствовала, что она хочет о чём-то предупредить меня. Но наш мальчик вернулся с той битвы невредим, слава Всевышнему. Кто же мог думать, что этот тиран погубит его потом!?

Из глаз старой женщины потекли прозрачные слёзы. Она не вытирала их. Глаза смотрели вдаль, не видя. Перед внутренним взором стоял юный Реджинальд, молодой, стройный, красивый.

– Не надо, мама, – прошелестел ответ графини Луизы, сестры Марии, – я и до сих пор не могу вспоминать тот день, когда мой дорогой мальчик простился с жизнью по воле этого злобного чудовища, не знающего, как удержать под собой трон, на который он не имеет права.

– Не буду, Луиза, прости, – сестра Бенедикта на ходу мягко погладила руку дочери. – Скажи, а ты обратила внимание на эту юную послушницу, которая появилась у нас на прошлой неделе? Мне кажется, девочка здесь не по собственной воле.

– Да, я заметила её, – сестра Мария несколько оживилась, – милая девочка и очень несчастная, кажется. Я слышала, что это дочь сэра Роджера Вейка из Нортгемптоншира, который воевал на стороне поверженного короля Ричарда и был после победы Генриха лишён всех прав. Девочку определили сюда, чтобы разлучить с молодым наследником лорда Фицхая, лейтенанта Севера, и заставить выйти замуж за нелюбимого ею мужчину, верно служащего королю Генриху. Чтобы подавить сопротивление девушки, её заперли в монастырь, пусть, мол, осознает, что её ждёт, если будет противиться воле монарха.

Старшая монахиня покачала головой.

– Какая грустная история, – проговорила она, – но, впрочем, ничего необычного в ней нет. Никто не захотел даже и слушать о желаниях молодой девушки, дочери подвергнутого наказанию человека. Никому не интересны её чувства. А отец только и виновен в том, что был верен своему сюзерену, которому принёс вассальную присягу, и воевал за него. Как это страшно и как несправедливо.

Обе женщины долго прохаживались ещё по тёмной алее, обсуждая накопившиеся вопросы и наслаждаясь тихой весенней ночью, опустившейся на заснувший монастырь. Мать-настоятельница не имела возражений против их регулярных еженедельных прогулок. Она знала, какие беды заставили этих женщин уйти от мира. Их привела сюда не любовь к молитве и уединённой жизни, а желание спрятаться от жестокостей судьбы, наносящей им удар за ударом. Однако обе графини Бэкхем добросовестно исполняли свои обязанности, и упрекнуть их было не в чем.

Прошло ещё две недели, и покой обеих монахинь из семейства Бэкхем был неожиданно нарушен вторжением из внешнего мира. К ним приехала Белинда Потри, младшая дочь барона Филиппа Стэнхема, племянница мужа графини Луизы, погибшего в битве графа Бэкхема. Она привезла страшные новости. Рыдая и захлёбываясь слезами, девушка рассказала, как на её семью обрушился молот королевского правосудия. Филиппа Стэнхема обвинили в том, что он имеет связи с притаившимися в Ирландии йоркистами и подозревается в подготовке заговора против монарха. Состоявшийся в «Звёздной палате» в Вестминстере суд был коротким. Барона и всех трёх его сыновей приговорили к смертной казни, а их поместье конфисковали. К счастью младший из сыновей, Джеймс Потри, гостил у барона Стивена Эшли, его вовремя предупредили, и юноша скрылся из страны, успешно перебравшись на континент. Отец же Белинды и оба старших брата были обезглавлены на Тауэр-Хилл. Мать, не выдержав горя, скончалась от удара. Старшая сестра Кэтрин, не смея противоречить мужу, отказалась оказать помощь сестре. И теперь несчастной Белинде просто некуда идти. Подвергать угрозе семью старого барона Эшли, брата бабушки, она не смеет. Их и так уже могут обвинить в сокрытии младшего Потри.

Обе графини тоже заливались слезами, слушая рассказ молодой девушки. Потом сестра Бенедикта отправилась к матери-настоятельнице и долго беседовала с ней с глазу на глаз. Результатом этой беседы было предоставление временного убежища Белинде Потри в качестве послушницы на срок, который будет ей необходим. Всё-таки графиня Сесилия Бэкхем, удаляясь от мира после гибели мужа, принесла в монастырь весьма приличное состояние. Оно с лихвой окупало пребывание здесь её дочери, а теперь и молодой племянницы леди Луизы, вернее, сестры Марии.

Девушка долго не могла прийти в себя после перенесенного потрясения. Но жизнь залечивает любые раны, и постепенно она стала привыкать к новым условиям. Посильный труд отвлекал её от тяжёлых воспоминаний, а общение с родственницами, принявшими в ней участие и проявлявшими доброту и заботу, согревало изболевшуюся душу.

Совсем неожиданно Белинда обрела здесь ещё и подругу. Юная дочь понёсшего наказание за верность сюзерену рыцаря, Аликс Вейк, тоже нашла в себе силы высказать поддержку тяжело страдающей от перенесенного горя девушке. Она сказала ей несколько добрых слов, улыбнулась пару раз и тем расположила к себе начинающую оживать Белинду. Потом девушки поговорили наедине и после этого между ними установились доверительные отношения.

Шестнадцатилетняя Аликс была на три года моложе Белинды, но в их дуэте казалась старшей. Девочке много пришлось пережить там, на севере и она повзрослела раньше времени. К тому же она унаследовала от отца, человека, знающего, что такое честь, твёрдый характер и способность здраво мыслить в любой, самой трудной ситуации. Белинда же, выросшая в спокойной обстановке под крылом матери, женщины не слишком сильной духом, оказалась и сама беспомощной перед лицом возникших в её жизни трудностей. Девушки рассказали друг другу историю своей недолгой жизни и теперь, когда им удавалось встретиться и поговорить, свободно обсуждали возникающие вопросы.

Белинда знала, что у Аликс там, на севере, остался любимый человек. Сын такого же, как и её отец, вассала Ричарда Глостера, ставшего королём Англии, лорда Ричарда Фицхая. С молодым Уолтером Фицхаем они были дружны с детства и привыкли думать, что жизнь их в будущем будет, несомненно, связана браком. Родители тоже имели намерение породниться между собой, и детей обручили. Однако потом пришла беда. Король Ричард выступил на битву с претендентом на престол Генрихом Тюдором. Оба рыцаря с севера, бывшие его вассалами, естественно, сражались на его стороне. В той решающей битве при Босуорте им повезло остаться в живых. Однако следом за поражением их сюзерена пришло правосудие нового короля. Сэр Роджер Вейк, честный по натуре, не смог так легко предать память погибшего короля Ричарда, как это сделал более изворотливый лорд Фицхай. В результате у сэра Вейка отняли всё, чем он владел, включая доброе имя. Лорд Фицхай сумел настолько войти в доверие к новому монарху, что был назначен главным лейтенантом Севера. А это великая честь и немалая выгода. Лорд Фицхай превратился в преданнейшего сторонника короля Генриха, и теперь связь его сына с дочерью лишившегося всех прав сэра Вейка была тёмным пятном на его облике. Молодых людей разлучили. Аликс велели выйти замуж за казавшегося ей стариком, очень неприятного мужчину, верно служившего монарху здесь, на севере и, как она предполагала, бывшего его осведомителем. И это после молодого красавца Уолтера, с которым их связывала настоящая горячая любовь! Конечно, Аликс отказалась наотрез. В наказание её увезли в монастырь, причём как можно дальше от родных мест.

– Что ты думаешь делать дальше, Аликс? – спросила как-то Белинда подругу. – Ведь они, скорее всего, не оставят тебя в покое.

– Разумеется, нет, – откликнулась Аликс. – Мне дадут время, чтобы одуматься, а потом потребуют послушания. Но я никогда не сделаю того, что они от меня ожидают.

– Но как, как ты спасёшь себя от этого нежелательного брака? – удивилась Белинда.

– Я очень надеюсь на своего Уолтера, – тихо произнесла юная девушка, и глаза её засветились мягким светом. – Он благородный человек, любит меня, и я верю, что он меня спасёт. Я жду известий от него со дня на день.

Прошло недолгое время, и известия действительно пришли. Но они оказались совсем не такими, как ожидала Аликс. На деле вышло, что для юного Фицхая, как и для его отца, выгода и благосклонность монарха куда важнее, чем чувства и обещания. Уолтер Фицхай официально отрёкся от своей невесты Аликс Вейк и дал согласие жениться на девушке, выбранной для него высоко поднявшимся отцом.

Два дня после получения этого известия Аликс пролежала в постели, безучастная ко всему и как будто неживая. Потом поднялась на ноги, но стала вроде бы на несколько лет старше. В глазах её затаилась боль, но выражение лица было твёрдым и непреклонным.

– Что теперь, Аликс? – тревожно спросила подруга.

– Я убегу отсюда, Белинда, спрячусь, чтобы меня не нашли, а потом как-нибудь устроюсь, – тихо, но твёрдо ответила на это девушка. – Я не позволю им сломать мне жизнь. И никогда не стану женой того жалкого ублюдка, прихвостня короля Генриха, доносчика и шпиона. Никогда!

– И ты решишься на это? – удивлённо открыла глаза старшая из подруг.

– Конечно. Мне просто не остаётся ничего другого.

– Тогда я попробую тебе помочь. Слушай меня внимательно, Аликс.

И Белинда рассказала подруге, как ей найти старого барона Эшли, который помог скрыться от правосудия короля её младшему брату Джеймсу Потри.

– Барон добрый человек, – закончила она свою речь, – он не откажет в помощи беззащитной девушке. А тебя никому не придёт в голову искать там. Сама я не рискнула отправиться к своему двоюродному деду, чтобы не навлечь беду на его семью. Но ты для них чужая, и тебя никто не знает в тех краях. Они смогут пристроить тебя, чтобы ты переждала трудное время.

Аликс с благодарностью кинулась в объятия подруги, и они заплакали, думая каждая о своём горе и желая добра друг другу. Жизнь так неожиданно свела их в этом монастыре, но теперь казалось, что они связаны узами более крепкими, чем родственные. Горе подчас роднит людей куда вернее, чем спокойная обеспеченная жизнь.

Прошло ещё три дня, и юная послушница Аликс Вейк тихо исчезла из монастыря в Борли, как будто её тут никогда и не было. Матушка Евфимия не стала учинять строгого дознания по этому случаю. Её вины в случившемся не было, а портить жизнь юной девушке, жаждавшей свободы, не входило в её намерения. Матушке и самой довелось пережить в молодости большое горе, что и привело её в этот монастырь. На её счастье судьба сложилась благоприятно, и она смогла стать всеми уважаемой настоятельницей. Но пережитое в молодости помнила, и не желала становиться причиной несчастья для ни в чём не повинной юной девушки только потому, что всемогущие мужчины не могли поделить между собой власть и корону. Когда, спустя два месяца после происшедших событий, посланник наместника короля прибыл с Севера, чтобы забрать Аликс Вейк из монастыря и отвезти к жениху, мать-настоятельница сообщила ему, что девушка долго болела и совсем недавно преставилась. В подтверждение своих слов матушка показала мужчине скромную свежую могилку. Он уехал. А мать Евфимия наложила на себя самую строгую епитимью, чтобы избыть принятый на душу грех. И всё же она ни о чём не жалела.

Шесть долгих дней пробиралась Аликс, переодевшись пареньком, в поместье барона Стивена Эшли.

Владение барона располагалось в тихой сельской местности, не слишком населённой, в Уилтшире. Вокруг, сколько видит глаз, невысокие пологие холмы, сплошь покрытые зеленью. Отличные пастбища для скота. Само владение было просто большим господским домом, но весьма крепким и внушительным, огороженным высокой каменной стеной. Вокруг дома парк, неширокая подъездная аллея ведёт к нему от въездных ворот среди высоких деревьев, создающих впечатление тоннеля своими смыкающимися кронами. А позади дома небольшой плодовый сад. Очень мирное место, спокойное. Мирным и спокойным выглядело и семейство барона Эшли, хотя счастья в нём, как оказалось, тоже уже не было.

Как успела узнать Аликс, барон Стивен был очень приятным человеком, добрым и приветливым, горячо любящим свою жену и детей. Его супруга баронесса Дебора имела столь же приветливый и весёлый нрав. Супругам Эшли очень повезло в жизни – они вступили в брак по любви и сумели сохранить это чувство на протяжении долгих лет совместной жизни. У них было многочисленное потомство – восемь детей. Аликс трудно было даже представить, что семья может быть такой большой. В её родном доме росли только она и брат, который был всего-то на два года старше. Воспоминание о доме резануло по сердцу, как острым ножом. Как они там? Живы ли? Благополучны ли? Хотя о каком благополучии можно говорить, когда у её отца отняли всё. Семье пришлось переселиться в небольшой коттедж, где с трудом разместились все домочадцы. Отец, помниться, поседел за одну ночь и как-то сразу сдал. Брат пытался добиваться справедливости, но мать во время остановила его. О какой справедливости речь, когда победивший монарх вершит свою волю во владениях поверженного врага?

Мысли о доме ненадолго отвлекли Аликс от цели, к которой она так упорно шла, пробираясь где пешком, где на селянской повозке, обходя города и избегая слишком людных дорог. Сейчас силы её были на исходе, и когда она ступила под сень деревьев подъездной аллеи, ей показалось, что оставшееся расстояние она уже не пройдёт, просто не сможет. Но девушка сцепила зубы и двинулась вперёд, спотыкаясь чуть не на каждом шагу. Если ей повезёт, и барон не откажет ей в столь необходимой сейчас помощи, то можно надеяться, что жизнь её всё-таки не будет разрушена. Хотя, что и говорить, сердце её разбито уже навсегда. Как можно простить и забыть такую измену любимого человека, такое жестокое предательство?

Выйдя из зелёного тоннеля и оказавшись перед большим крепким двухэтажным домом на просторной лужайке с большим цветником посередине, Аликс растерялась и на миг утратила уверенность в том, что поступает правильно. Но тут на широкое крыльцо вышла пожилая женщина, одетая как леди, с совершенно белыми волосами и печальными карими глазами. Она бросила мимолётный взгляд на паренька с нежным девичьим лицом, потом взглянула более внимательно.

– Что ты ищешь, девушка, и почему расхаживаешь в таком странном виде? – глаза её смотрели тревожно.

– Ах, миледи, я пришла издалека, чтобы просить помощи у доброго барона Эшли и его жены, поскольку меня постигло большое горе.

Женщина вздохнула с облегчением, как показалось Аликс. Она, видимо, боялась услышать ещё какие-нибудь пугающие новости о своих близких. Сейчас такие вести сыпались как снег на голову во многих семьях.

– Ну, тогда ты пришла туда, куда нужно, милая. Проходи же в дом и расскажи о своих печалях.

Она смотрела на Аликс приветливо, и девушка не выдержала, разрыдалась. Наконец-то подошёл к концу её долгий и такой изнурительный путь.

Леди Эшли, ибо это, несомненно, была она, подошла к рыдающей девушке, обняла её за плечи и увела в дом. Здесь она усадила нежданную гостью у огня, дала ей выпить немного вина с печеньем и только потом приступила к расспросам. Аликс всё ей рассказала, не утаила ничего. Женщина слушала её со слезами на глазах и только печально качала головой.

– Да, не повезло тебе, милая. Но сейчас такими историями никого уже не удивишь. Новый монарх вершит своё правосудие, и многим семьям оно выливается горькими слезами.

– Наша беда ещё и в том, миледи, что моя мать тоже из семейства, подвергшегося гонению. Её отец, мой дед, Уильям Сэпкот из Торнхая, это тоже в Нортгемптоншире, недалеко от нашего Блисворта, потерял не только всё имущество и права, но и двух сыновей, погибших в битве при Босуорте. Сам сэр Уильям в сражении не участвовал, он уже достаточно стар и немощен. Но его сыновья воевали на стороне поверженного короля, и этого оказалось достаточно, чтобы согнать старого человека с его земли и оставить умирать среди чужих людей. Мать и отец, конечно, пригрели несчастного старика, но что они теперь могут дать ему?

При словах девушки о погибших сыновьях её деда слёзы, стоявшие в глазах пожилой леди, потекли по щекам. Но Аликс этого не видела. Она вся была там, в Нортгемптоншире, в родном доме, которого уже нет.

– И я очень тревожусь за брата, Найджела. Ему уже восемнадцать, и он горяч нравом. Как бы не натворил глупостей на свою голову. Его ведь лишили рыцарского достоинства и всех прав. Как он, мужчина, будет жить дальше?

Теперь уже из бирюзовых глаз девушки покатились крупные слёзы, которые она и не пыталась сдержать. Было очень больно думать, что брат, такой верный и надёжный друг и защитник, будет несчастным и даже может погибнуть.

– Ну-ну, малышка, хватит плакать, милая. Слезами делу не поможешь. Эта злосчастная война между кузенами, не поделившими власть и корону, длится уже больше тридцати лет. Я слышала, что в ней сложили головы чуть ли не сорок высокопоставленных вельмож, погибших рыцарей и мелких дворян никто не считал, а уж о простых ратниках и говорить нечего. А сейчас скинувший Плантагенетов Тюдор пополняет свою казну за счёт тех, кого назвал изменниками. Муж говорил, что больше чем двадцать пять, что-то около тридцати, представителей аристократических родов вмиг лишились своего имущества и владений, и многие при этом заплатили ещё и жизнью. Неплох улов у нового короля, совсем неплох. А он ведь только начал свою расправу над побеждёнными сторонниками Йорков.

Женщина задумалась на мгновенье, но потом спохватилась.

– А ты, милая, как ты попала к нам? Кто сказал тебе о нашем семействе?

И тут Аликс рассказала доброй леди о своей подруге Белинде Потри и её горе.

– Это Белинда сказала мне о вас, миледи. Сама она побоялась направиться сюда, чтобы не навлечь гнев короля на вашу семью. Вы ведь и так укрыли её брата Джеймса.

– Да, это правда. Но как могли мы отказать в защите этому милому мальчику? Он приехал к нам погостить, поскольку всегда был дружен с нашим сыном Дэниелом. И вдруг в наше поместье прискакал на взмыленном коне еле держащийся в седле от усталости и страха слуга барона Стэнхема. Он рассказал жуткие вещи – якобы барон Филипп и его сыновья признаны изменниками и приговорены к смертной казни. Это было страшным ударом для моего супруга. Он всегда горячо любил свою сестру Белинду и её детей, а потом и внуков. Когда она умерла, муж сильно горевал. Но этот последний удар буквально сбил его с ног. Филипп был его любимым племянником. Такой сильный мужчина, такой прекрасный воин! И всего пятьдесят три года. Рано ему было умирать. А мальчики? Старший, Герберт, уже вошёл в силу, а второму, Бертрану было только двадцать три. Как несправедливо отнимать жизнь у таких молодых людей! Хотя Реджинальду, сыну Эдгара, было и вовсе немногим больше шестнадцати. Это ужас, кошмар! Это просто не укладывается в голове.

И баронесса разрыдалась, не в силах сдержать своего горя от всех потерь, постигших их семью. Долго плакали они с Аликс, обнявшись, как родные, выливая в слезах накопившуюся горечь и боль. Потом баронесса Дебора взяла себя в руки.

– Что-то я совсем расклеилась, прости меня, девочка. Я не должна была себе этого позволять.

– Не стоит извиняться, миледи. Вы ведь всего лишь женщина, а сколько пришлось стерпеть. Но вы не знаете ещё всего, что случилось в этом семействе.

Хозяйка насторожилась, и Аликс рассказала ей, как скончалась баронесса Милдред, мать Белинды, не выдержав такого страшного удара судьбы. Как несчастная Белинда, не найдя помощи в семье сестры, пришла в монастырь, и теперь не знает, как ей жить дальше. Сил плакать больше не было. Но душа болела.

– Знаешь что, милая, давай-ка мы с тобой немного отдохнём, пообедаем, потом я велю сделать тебе ванну и подберу что-нибудь из одежды, и мы станем дожидаться моего супруга, барона Стивена. Он умный человек и очень рассудительный. Он скажет, что нам теперь делать, когда новый король обрушил на нас столько бед.

– А разве барона нет в поместье? – удивилась Аликс.

Баронесса опустила глаза.

– Нет, он уехал больше недели назад, но уже скоро должен вернуться. Я жду его со дня на день.

После обеда и ванны уставшая сверх меры Аликс просто свалилась с ног и проспала в удобной постели чуть ли не до полудня. А когда она поднялась и, надев платье, приготовленное ей хозяйкой, вышла в большой зал, баронесса была удивлена. Её гостья оказалась весьма привлекательной. Высокая и худенькая, но хорошо сложённая, она имела миловидное личико, светлые волосы с серебристым отливом и большие бирюзовые глаза в обрамлении густых ресниц под тёмными бровями вразлёт. Баронесса приветливо улыбнулась девушке.

– Проходи, милая Аликс, я рада видеть тебя в таком хорошем состоянии после всего, что тебе довелось испытать. Сейчас велю подать тебе завтрак.

– Благодарю вас, миледи, – Аликс вернула хозяйке улыбку. – Я прекрасно выспалась в предоставленной мне комнате. Однако мне неловко нагружать вас своей персоной. Ведь я ничем не могу заплатить за гостеприимство.

– Ну-ну, милая. О чём речь? Расходы невелики, а помочь человеку в беде – долг каждого христианина. Кстати, скажи мне, чего бы ты хотели для себя, как думаешь жить дальше?

– Откровенно говоря, я пока и сама не знаю, миледи. До сих пор для меня главным было избежать нежеланного брака с человеком, который мне отвратителен. Мой… – Аликс покраснела и сбилась в замешательстве, – я хотела сказать, Уолтер Фицхай был красивым молодым мужчиной, сильным и ласковым. После него я вряд ли смогу полюбить кого-то другого. Но этого отвратительного типа я не могла бы даже просто уважать. Это ничтожество, сколькое и мерзкое, как жаба.

Баронесса улыбнулась. Описание было, пожалуй, излишне эмоциональным, но вполне понятным.

– Я не знаю, что будет сказано обо мне в монастыре, когда за мной приедут, и поэтому намерена избегать людных мест. Самым подходящим для меня, мне кажется, было бы найти для себя работу на континенте. Я совсем неплохо образована, и могла бы стать компаньонкой пожилой леди в приличной семье. А потом я свяжусь со своими родными, и будет ясно, что делать дальше. Мне просто нужно пока что спрятаться на какое-то время.

– Это верно, моя дорогая, – задумчиво ответила на это баронесса, – а уж как это сделать наилучшим образом, я думаю, решит мой супруг, барон, когда вернётся.

Барон Стивен Эшли вернулся в своё поместье только спустя четыре дня и не один. С ним вместе прибыл высокий худой мужчина с аскетическим лицом и проницательными чёрными глазами, одетый в бело-чёрное одеяние монаха-цистерианца. Сам барон имел довольно утомлённый вид, однако нашёл в себе силы нежно улыбнуться жене и с нескрываемым интересом взглянуть на незнакомую девушку. Баронесса Дебора же приветливо улыбнулась приезжему мужчине:

– Добро пожаловать в наш скромный дом, дорогой племянник. Давненько мы вас не видели, брат Себастьян.

Аликс она представила мужчину как монаха цистерианского монастыря Клив Эбби близ деревни Бошфорд в графстве Сомерсет брата Себастьяна. Потом повернулась к мужу:

– А эта девушка, дорогой, наша неожиданная гостья. Её имя Аликс Вейк, и она сама расскажет тебе, зачем приехала к нам, но только когда ты отдохнёшь с дороги, примешь ванну и хорошенько поешь. Мне кажется, поездка была не такой лёгкой, как тебе представлялось, ты ведь уже не так молод и силён, как раньше, хоть и не хочешь этого признавать.

Барон согласно кивнул головой.

– Я действительно очень нуждаюсь в отдыхе, дорогая, – ответил он мягким приятным голосом, – и буквально валюсь с ног от усталости.

Вечером, в супружеских покоях, баронесса Дебора вкратце поведала мужу о цели приезда этой девушки, Аликс Вейк, и о несчастьях, постигших его двоюродную внучку Белинду.

– Завтра ты, дорогой, отдохнув, сам разберёшься во всём и решишь, как быть дальше. Я же только выслушала несчастную девочку и немного помогла ей прийти в себя. Она появилась здесь в одежде сельского паренька и без гроша в кармане, представляешь? Я не смогла отказать ей в помощи.

– Понимаю тебя, любовь моя, – откликнулся барон, несколько приободрившийся после горячей ванны и сытного ужина. – Ты, как всегда, поступила правильно, дорогая, и к тому же со свойственной тебе мудростью. Я должен понять, насколько эта девушка заслуживает доверия, и что ей можно открыть. А вот судьба Белинды меня тревожит всерьёз. Герберт, прости, брат Себастьян, прибыл сюда специально для того, чтобы узнать, где её можно найти. Эта девушка весьма ощутимо облегчит его задачу. Он хочет увезти племянницу из страны, поскольку не доверяет королю Генриху, считая, что он ещё не завершил свою расправу с семейством барона Стэнхема, который всегда держал сторону Йорков. Герберт думает, что и ему лучше на время уехать в аббатство Обазин в Лимузене, на землях виконта Аршамбо. Там у нашего племянника есть неплохие связи, и он уверен, что может перебыть там смутное время расправ нового короля над побеждёнными йоркистами. И надеется даже как-то пристроить Белинду. Здесь она не может рассчитывать на спокойную жизнь.

– Ты, как всегда, прав, дорогой, – нежно погладила его по щеке жена. – А теперь спи. Ты устал. Завтра всё решишь наилучшим образом, я уверена.

И в хозяйской опочивальне установилась тишина.

Утром, после завтрака, все вновь собрались в большом зале, удобно устроившись у открытого окна. День выдался солнечный, и свежий ветерок, шевеля тяжёлые бархатные шторы, приносил к людям пряные ароматы поздних летних цветов.

По просьбе барона Аликс вновь рассказала всю свою историю, со всеми подробностями, какие знала и могла припомнить, а барон ещё уточнял кое-что, желая лучше понять картину событий. Её слушали очень внимательно. То, что происходило на севере, не могло не касаться их всех, живущих на более спокойном юге страны. Когда девушка перешла к рассказу о своём пребывании в монастыре, брат Себастьян заметно напрягся. Лицо его, худое и суровое, как будто окаменело, а чёрные проницательные глаза не отрывались от лица Аликс.

– Слава Господу, она нашлась, – с облегчением произнёс он, когда девушка завершила свой рассказ. – Я немедленно отправляюсь туда, не хочу терять ни минуты. Мало ли что придёт ещё в голову этому непредсказуемому королю? Чем раньше я заберу оттуда свою племянницу, тем будет лучше. Нам обоим спокойнее будет не попадаться на глаза Генриху.

И он действительно уехал, согласившись взять с собой всего лишь одного слугу – мальчика, бывшего в помощниках у конюха.

– Я не хочу привлекать к себе излишнего внимания. Мне достаточно юного Тоби, чтобы помогать в дороге. Он, к тому же, сообразительный мальчик, как я понял, и будет мне весьма полезен в моём деле.

Аликс осталась в поместье барона, с нетерпением ожидая возвращения монаха, – ей очень хотелось снова повидаться с приобретенной в монастыре подругой. Они так душевно сблизились за это короткое время, что, казалось, были дружны всю жизнь.

Между тем, из разговоров барона и его жены, которая теперь стала более откровенной со своей гостьей, Аликс узнала, что беды и несчастья не обошли стороной и этот мирный дом. Сам барон Стивен в сваре между Ланкастерами и Йорками участия никогда не принимал. Его поместье было столь незначительным, что его не трогали ни одни, ни другие. Кроме того, все в округе знали, что барон Эшли слаб здоровьем, и не принимали его в расчёт, когда речь шла о войне. Хотя, конечно, посылать на битвы своих людей приходилось и ему. Благодарение Господу, большинство из них вернулись живыми, хотя конюх Хейл окривел, потеряв в сражении один глаз, а кузнец Бен не смог больше выполнять свою работу, поскольку лишился правой руки. Но самое страшное ожидало семью впереди.

Никто из сыновей барона не участвовал в битве при Босуорте. Самому старшему из них, Саймону, было на момент столкновения под Лестером двадцать пять лет, но он тогда лежат в тяжелейшей лихорадке, и его желание присоединиться к армии короля Ричарда осталось неосуществлённым. Младших – Бертрана, Дэниела и Лоренса – не было тогда в поместье. Они все трое находились у родственников на континенте ещё с весны. Там у барона есть кузен, имеющий своё небольшое поместье в долине Луары, и занимающийся виноделием. Мальчикам следовало присмотреться к этому делу, поскольку им нужно было пробивать себе дорогу в жизни, и, возможно, здесь можно было преуспеть, если бы они смогли найти себе приличных невест с землёй. Самому маленькому, Роджеру, было в то время всего тринадцать, он оставался дома.

Но беда всё равно не обошла их стороной. Старшая дочь, Агнесс, совсем ещё молоденькая, была замужем за сторонником Йорков из Херефордшира. Муж погиб в битве, а молодая вдова лишилась всего, что имела. Хорошо ещё, что ребёнок, только незадолго до сражения появившийся на свет, оказался девочкой. Агнесс позволили уехать в родной дом. Однако на пути домой ей не повезло встретиться с совершенно потерявшими голову, захмелевшими от вседозволенности наёмниками, которых Генрих Тюдор привёз с собой с континента. Озверевшие мужчины, накачавшиеся элем, не посмотрели на то, что молодая женщина была с крохотным ребёнком. Они жестоко поиздевались над ней, и Агнесс добралась домой из последних сил, только потому, что должна была спасти своё дитя. Попав в отчий дом, она умерла на следующий же день, оставив родителям крошку Мэриан. Это была первая потеря в семье, но, увы, не последняя.

Когда через два года после воцарения Генриха Тюдора пришло время очередного мятежа, и король собирал свою армию в Ноттингеме, семейство барона не обошли стороной. На битву ушли Саймон, Бертран и Лоренс. Один только Дэниел остался в стороне, поскольку всё ещё пребывал на континенте – ему повезло найти невесту из приличной семьи и с хорошим приданым. А мальчики, ушедшие на войну за корону Тюдоров, из сражения в Стоук Филде не вернулись. Пали все трое. И даже следов их было не найти. Там, говорили, столько людей полегло, что всё поле было усеяно мёртвыми телами, а вороны слетелись, казалось, чуть не со всей Англии. Вторая дочь супругов Эшли сразу после всех этих событий ушла от мира, спряталась за высокими стенами – без всяких колебаний приняла постриг в Дартфордском монастыре в Кенте. С тех пор дочь они не видели.

Вот так эта затяжная война, которая нужна была только тем, кто жаждал власти, достала даже таких мирных людей, как барон Эшли и его жена. В поместье осталась сейчас только малышка Мэриан, тихий, незаметный ребёнок. А девятнадцатилетняя Филиппа и семнадцатилетний Роджер гостят у Дэниела. Родители очень надеются, что их младшая дочь сможет найти свою судьбу на континенте – ведь в несчастной Англии погибло столько мужчин, что вдов и потерявших женихов невест просто не счесть.

Слушая эти рассказы, Аликс поняла, почему барон Эшли, ещё достаточно сильный мужчина, постарел раньше времени, а у баронессы Деборы совсем белые, как снег, волосы, хотя ей всего сорок семь лет. И девушка прониклась глубоким сочувствием к горю этих добрых людей, обещавших ей помощь. Да, барон Стивен твёрдо обещал, что поможет ей уехать из страны. Надо только дождаться возвращения брата Себастьяна и Белинды.

Ожидание казалось бесконечным, хотя прошло всего пять дней. На шестой день под вечер монах-цистерианец вернулся в поместье своих родственников. Но с ним был один только Тоби, оказавшийся, и правда, весьма полезным в пути. Однако Белинды с ними не было. Донельзя удручённый неудачей брат Себастьян поведал слушателям, что он опоздал. Буквально за три дня до его приезда в монастыре объявился посланник короля Генриха. Он привёз королевское повеление дочери казнённого за измену барона Стэнхема явиться ко двору, чтобы вступить в брак с выбранным монархом мужчиной. Никаких подробностей узнать не удалось. Но мать Евфимия дала понять брату-цистерианцу, что ему не следовало бы попадаться на глаза людям короля. Гнев монарха, по всей видимости, ещё не угас. А на вопрос о пребывающей здесь недавно девице Аликс Вейк, мать-настоятельница пояснила, что девушка недавно умерла, и показала в подтверждение своих слов скромную могилку.

Несчастье, случившееся с Белиндой, очень огорчило Аликс, до слёз. Она лучше других знала, чего можно ожидать от брака, организованного королём для дочери изменника. Оставалось горячо сочувствовать подруге и молиться, чтобы её доля не оказалась слишком тяжкой. Сама же Аликс была теперь свободна, и эта новость оказалась ни с чем не сравнимой радостью. Ей чудилось, что она теперь может расправить крылья и лететь, как птица. Что будет дальше, какие трудности ждут её на жизненном пути – это сейчас не казалось важным. Она справится, одолеет все преграды и будет счастлива вопреки всему. Вопреки воле злобного короля Генриха.