Осень 1495 года

Король Генрих был близок к отчаянию.

Ну вот! Теперь на него навалились утраты. Как это тяжело! Как несправедливо! Неужели он недостаточно выстрадал на своём веку? Неужели мало ему досталось разлук с близкими людьми и потерь?

Малышке Элизабет только летом исполнилось три годика, а сегодня её уже нет с ними. Она тихо угасла, маленькая, худенькая девочка, слабенькая и молчаливая. Она как будто с самого начала знала, что ей недолго быть на этом свете, ничего не требовала и мало чего хотела. Лекари сказали, что она умерла от истощения. Какое может быть истощение в королевской семье, когда есть возможность получать всё лучшее? Но эскулапы стоят на своём, говорят, что организм ребёнка был изначально ослаблен, и она просто не в состоянии была усваивать то, чем её кормили.

И как тут не вспомнить её злосчастную бабку, Элизабет Вудвилл? Не надо было, ох, не следовало называть её в честь бывшей королевы и тем связывать ребёнка с судьбой женщины. Та ушла из жизни, ослабев до крайности, и ещё ребёнка за собой увела. У-у, вудвилловское отродье, как говорит матушка. Все они коварны. Все до одного.

Но душа болит от потери. Элизабет, его королева, прямо почернела лицом от переживаний. А она ведь снова в тягости. Как бы это не сказалось на здоровье следующего ребёнка.

А ему, Генриху, и на скорбь не отведено часу. Государственные дела забирают у него уйму сил и времени, а здоровья ему от природы отведено, к сожалению, не так и много. И он, не привыкший доверять никому, кроме разве что матушки и дядюшки Джаспера, всё, абсолютно всё должен делать сам. Всё знать, всё контролировать – иначе как удержать власть в руках? Это он понял ещё в молодости, когда оказался рядом с французским королём Людовиком ХI. Тот много времени уделял своим хитроумным планам и никого в них не посвящал. И правильно делал. Его не случайно прозвали Пауком. Он и, правда, со своей не совсем обычной внешностью был похож на огромного паука, сидящего в центре обширной паутины, из которой не выбраться никому, и только дёргал то одну, то другую ниточку. Зато он знал всё, что происходит не только в его королевстве, но и по всей Европе. И мог во время вмешаться, если события развивались не в ту сторону, что нужно ему. Умный был человек, хитрый и очень предусмотрительный. А ему, Генриху, хватило наблюдательности и сообразительности, чтобы понять это. Понять и запомнить. И вот теперь это пригодилось. И пусть многим из его придворных не по душе внимание короля к мелочам, как они говорят, ему это безразлично. Он должен держать в руках своё королевство и всех своих подданных и будет это делать. Пусть на внимательное чтение донесений его агентов с разных сторон уходит много времени, и иногда приходится засиживаться до глубокой ночи, зато он знает, что происходит, и может влиять на события своевременно. На это не жаль ни времени, ни сил. Ведь именно такая постановка дела помогла ему сохранить корону на голове вот уже десять лет. А сколько было попыток свергнуть его, сколько мятежей и самозванцев.

Совсем не нравится, однако, то, что творится во Франции. Регентство Анны де Боже, женщины властной, но исключительно умной, проницательной и осмотрительной, закончилось. Молодой Карл вошёл в возраст и потянулся к власти. И взялся воевать. Неаполитанской короны ему захотелось, видите ли. Своей ему недостаточно. Мало того, что он принудил едва достигшую четырнадцатилетнего возраста Анну Бретонскую, наследницу Франциска II, разорвать заочный брак с Максимилианом Габсбургским, которым она хотела защититься от алчности французской короны, так он ещё и вытянул из неё согласие стать его женой. Правда тут всё-таки заботливая сестра постаралась. Она собрала совет богословов и юристов, и они сумели доказать недействительность брака наследницы Бретани и Габсбурга. Хитростью и посулами эта умная женщина склонила на свою сторону бретонское дворянство и даже мятежного герцога Орлеанского, разбитого раньше армией генерала Луи де Ла Тремуйля и несколько охладившего свой пыл в темнице в Бурже. Напрасно она позволила его оттуда выпустить. Он, Генрих, никогда бы такой оплошности не допустил. Ведь с герцогом заодно Франсуа де Дюнуа, сын прославившего своё имя ещё при Людовике ХI Бастарда Орлеанского, его тоже помиловали. А он человек опасный, умеет и воевать, как его отец, и людей на мятежи подбивать. Нет, не права Анна, не права, хоть и сам отец считал её очень рассудительной и разумной. Правда, выражался, конечно, не так, а сугубо в своей манере, называя её «наименее безумной женщиной во Франции».

Так вот, придавив Бретань и заполучив руку Анны Бретонской, довольный Карл отправился воевать за Неаполитанскую корону. Но там против него такая мощная коалиция собралась, что ему пришлось несладко. И потом воины его начали гибнуть один за другим от какой-то неизвестной доселе болезни. Но Карл, как ни странно, справился. Коалицию он разбил в грандиозной битве при Форново и двинулся быстрым маршем обратно во Францию. Ведь у его собственных ворот уже стояли три европейских монарха – император Священной Римской империи Максимилиан Габсбург, не забывший ему отнятую, буквально вырванную из рук бретонскую наследницу, Его Католическое Величество Фердинанд Арагонский и он, Генрих Английский. И Карл принялся откупаться – от него, Генриха, деньгами (совсем недурная сумма), а от остальных землями. Справился. Но кто знает, что ещё придёт в голову этому неугомонному королю? А Бретань английская корона уже потеряла.

Но сейчас больше всего тревожит другое. Пришло известие, что его дядюшка Джаспер Тюдор, самый близкий, самый надёжный человек после матушки, всерьёз заболел. Сказали, что он простыл, попав в сильный снегопад и промочив, к тому же, ноги, и у него тяжёлая лихорадка. Лекарь опасается самого худшего. Но этого не может быть, не должно быть! Он ведь такой сильный мужчина, и ещё не так и стар, только шестьдесят четыре года прожил на свете. Или это уже предел? Нет, так не должно быть, это несправедливо!

Сколько он, Генрих себя помнит, дядюшка Джаспер был всегда в его жизни, за редким исключением периодов времени, когда их разлучали непреодолимые обстоятельства. Он и родился в замке дядюшки – в Пембруке, на юге Уэльса. Тогда случилось непредвиденное, и отец его, Эдмунд Тюдор, старший брат дядюшки, человек воинственный и привыкший к сражениям, погиб в битве. Но Джаспер не оставил его вдову. Он забрал юную Маргарет Бофор, леди Тюдор, в свой замок вместе с не рождённым ещё ребёнком. Здесь же, в замке дядюшки Генрих сделал свои первые шаги, здесь он подрастал, надёжно защищённый толстыми стенами неприступного замка на высоком утёсе над рекой. Тогда ему, ребёнку, замок казался громадой, достойной великанов. Сейчас он уже насмотрелся этих замков достаточно, и его уже ничем не удивишь. Но всё равно он должен признать, что Пембрук – мощная крепость.

А жизнь самого дядюшки похожа на сказку. В ней было столько всего, столько взлётов и падений, что и не перечесть. Начать с того, что родился он бастардом, как ни неприятно это признавать. Но зато каким! Его матерью была принцесса крови, вдова короля Генриха У, Екатерина Валуа. Отец, Оуэн Тюдор, правда, не мог похвалиться ни знатным происхождением, ни богатством, ни титулом. Он был скромным охранником при дворе овдовевшей королевы. Но она любила его и доказала это, родив своему мужчине двух здоровых сыновей. Высокопоставленные родственники из семейства Ланкастеров, естественно, не желали признавать этой связи. Но нравилось им это или нет, оба мальчика оказались единоутробными братьями восседавшего на троне малолетнего короля Генриха VI Ланкастера. А это, как ни крути, дорогого стоит. Однако мать умерла рано, младшему из сыновей едва исполнилось шесть. А отец, что вполне предсказуемо, подвергся гонениям и даже угодил в заточение на какое-то время. Мальчики же оказались в Баркингском аббатстве, где о них проявила заботу добрая леди Кэтрин де Ла Поль, сестра графа Саффолка. Но потом их жизнь резко изменилась – оба попали в свиту юного короля и дальше воспитывались уже при дворе.

Король Генрих VI был на десять лет старше своего сводного брата Джаспера и проявил заслуживающую всяческой похвалы заботу о нём. В восемнадцать лет Джаспера возвели в рыцарское достоинство, а по достижении двадцати одного года и он, и его брат были признаны членами королевской семьи. Это было большое, просто огромное везение. Вслед за этим молодой Джаспер обрёл титул – стал графом Пембрук. Он торжественно принёс в Тауэре инвеституру королю за свои владения. Вскоре и он, и его брат, ставший графом Ричмондом, были представлены парламенту и вошли в круг английской знати. К титулу дядюшки прилагались богатые поместья на юго-западе Уэльса, дававшие недурной доход. Это были весьма впечатляющие перемены после такого печального начала, надо признать, и Джаспер Тюдор был ими очень доволен. Он вёл теперь жизнь богатого, высоко стоящего аристократа.

В эти дни Джаспер довольно часто встречался с герцогом Ричардом Йорком, и их связывало даже что-то похожее на дружбу. Но вскоре они оказались по разные стороны в политическом противостоянии, когда герцог возжелал большего, чем роль протектора в королевстве при нездоровом монархе. Как ни прискорбно об этом говорить, но Генрих Ланкастер унаследовал от своего деда, короля Франции Карла Безумного не только право на трон, но и душевное нездоровье, что очень ему вредило впоследствии. Во всяком случае, в первом же открытом сражении этого накалившегося до предела противостояния, растянувшегося впоследствии на тридцать лет, в битве при Сент-Олбансе, Джаспер Тюдор и Ричард Йорк были во враждующих лагерях. Джаспер к тому времени был уже ближайшим советником Генриха и пользовался его полным доверием и непререкаемым авторитетом. И все последующие годы он прочно стоял на позициях Ланкастеров, какие бы беды это ему не сулило.

А бед на его голову свалилось немало. Битвы этой затяжной, непрекращающейся войны, начатой в Сент-Олбансе, продолжались с постоянством, заслуживающим лучшего применения. Уже погибли и Эдмунд Бофор, и Хамфри Стаффорд, с которым Джаспера связывали добрые отношения, и сам герцог Ричард Йорк, вместе со вторым сыном, графом Ратлендом. Но его старший сын Эдуард, граф Марч, подхватил выпавшее из рук отца знамя и продолжил борьбу за корону, причём воевал весьма успешно. Джасперу самому довелось встретиться с ним в битве при Мортимерс-Кроссе. Тогда младший Йорк показал свою хватку, и силы, идущие из Уэльса на подмогу королеве Маргарите Анжуйской, заменившей на посту главнокомандующего своего недееспособного супруга, были наголову разбиты. Ему самому удалось избежать плена и снова укрыться в Уэльсе, но многие, слишком многие его сподвижники попали в руки Эдуарда и были казнены, в том числе и его отец, Оуэн Тюдор. А потом была битва при Таутоне. Этот по-зимнему холодный и вьюжный мартовский день стал свидетелем полного разгрома Ланкастеров. Эдуард Йорк, граф Марч, стал королём Англии Эдуардом IV, а верный сторонник Ланкастеров Джаспер Тюдор вмиг потерял всё, что имел. Его лишили всех владений и должностей, а также очень почётного членства в Ордене Подвязки. И что самое обидное, все его владения перешли к давнему заклятому врагу, Уильяму Герберту, ставшему вместо него юстициарием Уэльса. После чего долгих девять лет пришлось провести в изгнании.

Генрих был уже не так и мал, четыре года исполнилось ему, когда Уильям Герберт захватил замок Пембрук. Мальчика разлучили и с матерью, не только с дядей, бывшим его опекуном. Он попал теперь под власть самого лорда Герберта и его жены, леди Анны Девере. Это были нелёгкие холодные годы, когда он научился таить свои мысли от окружающих и никому не верить.

А Джаспер Тюдор не прекращал своих попыток восстановить власть Ланкастеров в Англии. Французский король Людовик ХI поддерживал его в этом намерении и даже помог спустя пять лет вторгнуться в Уэльс. Уже радовали первые успехи, удалось захватить замок Денби, когда злокознённый Уильям Герберт с большой армией двинулся на него и выбил из захваченной цитадели. Пришлось снова уносить ноги подальше, на континент.

Потом, правда, пришли новости утешительные. Ричард Невилл, могущественный граф Уорвик, посадивший на трон Эдуарда, напрочь с ним разругался и переметнулся к Ланкастерам. Ему показалось большим неуважением со стороны воспитанника, что он молча, ни слова не сказав своему ближайшему сподвижнику и учителю, женился на женщине, совершенно не подходящей на роль королевы – незнатного рода, вдова ланкастерца, да ещё с двумя детьми в придачу. И это в то время, когда сам граф Уорвик вёл переговоры о браке молодого короля с французской принцессой – полное пренебрежение к тому, кто посадил его на трон. И потом Эдуард сильно ущемил права исконной английской знати, наводнив двор многочисленными представителями семейства Вудвиллов и дав им слишком много воли. Стерпеть это граф Уорвик не смог и подался к Ланкастерам, как бы ни было ему противно поклониться ненавистной Маргарите Анжуйской.

В битве при Эджкоут Муре граф разбил королевскую армию. Он восстановил на троне Генриха VI Ланкастера, а Эдуард вынужден был бежать из страны, оставив любимую женщину и трёх дочерей на попечении монахов в Вестминстерском аббатстве в надежде, что благородный Генрих не нарушит их права на защиту церкви. Ненавистный Уильям Герберт, захвативший и титул, и замок, и все права Джаспера, был казнён. Сам Джаспер, получивший почётное место при дворе короля Ланкастера, с огромным удовлетворением вернул себе свои земли, титул и замок. Но, как оказалось, ненадолго.

Уже через полгода молодой Эдуард Йорк вернулся в страну с большой армией. И принялся воевать, причём с большим успехом. В битвах при Барнете, а потом под Тьюксбери он окончательно одолел Ланкастера. В этих кровавых сражениях погибли Ричард Невилл, граф Уорвик, Эдуард Вестминстерский, наследник Генриха VI, и Эдмунд Бофор, герцог Сомерсет. Королева Маргарита Анжуйская попала в плен, а злосчастный король Генрих VI вновь угодил в Тауэр, где вскоре умер. Всё было кончено. Йорки восторжествовали.

Эта ужасная новость застала Джаспера в Уэльсе, около Чепстоу. Пришлось немного повоевать, но силы были слишком неравны, и оставалось только одно – вновь скрыться на континенте, окончательно потеряв всё, что имел. Однако теперь Джаспер отправлялся в изгнание не один. С ним был тринадцатилетний племянник, Генрих, которого он нашёл и сумел освободить от опеки йоркистов, державших мальчика при себе вот уже больше семи лет. Леди Маргарет Бофор покинуть страну отказалась – она рассчитывала договориться с молодым Эдуардом и обеспечить себе достойное существование в Англии.

Джасперу повезло, и он вместе с племянником сумел добраться до побережья и попасть на корабль с тем, чтобы плыть во Францию. Однако тут фортуна отвернулась от него, и жестокий шторм пригнал их корабль к побережью Бретани, отдав в руки герцога Бретонского.

Франциск II де Дре, герцог Бретани, был человеком непростым и во всём искал пользу только для себя. Он получил герцогскую корону в двадцатипятилетнем возрасте от своего дяди, брата отца, герцога Артура III, коннетабля де Ришмона. Сколько правил Бретанью, герцог Артур был верен своей земле и отстаивал её независимость от французской короны всеми силами. Своих детей он не имел и отдал корону племяннику, которому завещал делать то же самое. Молодой Франциск слово, данное дяде на смертном одре, сдержал. Ему приходилось лавировать между союзниками, заключать договора и нарушать их, но он сумел удержать корону на голове и свою независимость. Теперь море пригнало к его берегам ценных пленников, и он, конечно же, воспользовался ситуацией. И Джаспер Тюдор, потерявший титул граф Пембрук, и Генрих Тюдор, граф Ричмонд, были достойными внимания пленниками, и отпускать их он не собирался, как не уговаривал его Людовик ХI и как не требовал их выдачи король Англии Эдуард IV. Герцог обеспечил им приличное содержание и надёжную охрану, но не оставлял их долго на одном месте. Вначале они жили в замке адмирала Бретани Жана де Келенека, потом переместились в Нант. А после герцог и вовсе разлучил своих пленников: Джаспер был перевезен в замок Жозелин около Ванна, а Генрих – во дворец Ларгое, владельцем которого был маршал Бретани Жан де Рьё.

Жить под постоянным надзором слишком предусмотрительного герцога Франциска было не так-то просто. Однако с годами его здоровье резко ухудшилось, в Бретани начались распри. В то же время усложнилось и положение находящихся в изгнании Ланкастеров – погиб ещё один родовитый представитель их семьи. Генри Холланд, герцог Эксетер утонул в проливе по пути из Франции в Англию, оборвав ещё одну ветвь своего рода.

Эдуард IV, желая обезопасить свой трон, не прекращал настойчивых попыток заполучить Тюдоров. Он даже предложил в жёны Генриху свою старшую дочь Элизабет. Король сохранил за Генрихом все наследственные владения его матери, леди Маргарет Бофор, графини Ричмонд, а ныне супруги лорда Томаса Стэнли. Франциск долго колебался, тщательно взвешивая все за и против, однако потом согласился передать обоих Тюдоров в Англию. Он даже переправил их в Ванн, а оттуда в Сен-Мало. Но потом опять передумал и вновь перевёл своих пленников в Шато де Лермин. Теперь ни требования короля Англии, ни нажим короля Франции успеха не имели, как и настоятельные просьбы леди Бофор вернуть ей сына. Франциск не желал расставаться со своими пленникам, и всё тут.

А потом события завертелись. Неожиданно умер Эдуард IV, его наследник потерял свои права, и королём Англии стал Ричард III, в недавнем прошлом герцог Глостер. Франциск Бретонский несколько ослабил свою хватку по отношению к пленникам, но на их положении это сказалось очень незначительно.

Однако в Англии было неспокойно. Страна бурлила мятежами знати, увидевшей возможность изменить ситуацию в свою пользу. Ричард поссорился с вдовой брата, и это ещё подлило масла в огонь. Брат Элизабет, Эдуард Вудвилл, бежал в Бретань, а сама бывшая королева сблизилась с леди Маргарет Бофор. Вспомнили о давнем проекте женить молодого Тюдора на принцессе Элизабет, и Генриха стали рассматривать как претендента на трон. Он дал на это своё согласие и торжественное обещание жениться на Элизабет, и на Рождество объявил о своих правах на корону Англии. Вскоре в стране вспыхнуло восстание, которое поднял бывший друг и союзник короля Ричарда Генри Стаффорд, герцог Бэкингем. Тюдоры, заручившись поддержкой герцога Франциска, собрали армию и двинулись к берегам Англии. Но вступить в битву не довелось. Они даже не смогли высадиться на берег из-за сильного шторма. Однако, как оказалось, всё вышло к лучшему. Ричард подавил восстание, а мятежного герцога казнил. Пришлось снова возвращаться в Бретань, куда стали стекаться спасшиеся после мятежа ланкастерцы. Вокруг Генриха, как единственного оставшегося им претендента на трон, пусть и не слишком законного, стали собираться и давние английские изгнанники, ждавшие своего часа уже много лет. Молодой французский король Карл VIII, сменивший на троне Людовика ХI, выразил поддержку Генриху Тюдору, графу Ричмонду в его борьбе за право на трон Англии. И Генрих решился на вторжение. От коварного герцога Франциска, который вознамерился уже было выдать обоих Тюдоров королю Ричарду, удалось сбежать.

На закате седьмого дня августа корабли Тюдоров, на борту которых находилась наёмная армия для вторжения, вошли в небольшую бухту неподалёку от Милфорд-Хейвена в Пембрукшире, бывших владениях Джаспера Тюдора. Здесь армию удалось значительно усилить за счёт валлийцев, традиционно поддерживающих Тюдоров. А потом был Босуорт. И была победа.

Джаспер Тюдор вновь взлетел под небеса. Племянник сполна выразил ему свою признательность. Ему были возвращены все права и владения и ещё дарован высокий титул герцога Бедфорда. Вскоре после этого пятидесятидвухлетний новоиспеченный герцог, наконец, женился, взяв в жёны Кэтрин Вудвилл, вдову казнённого Ричардом герцога Бэкингема. Этим шагом мудрый дядюшка подмял под себя земли Стаффордов, а потом получил и Гламорган. Он стал юстициарием Южного Уэльса и наместником Ирландии. И всё время оставался рядом с племянником. Был с ним и при Стоук-Филде, когда удалось разбить силы, приведенные этим мальчишкой Ламбертом Симнелом.

И вот теперь дорогой дядюшка, самый близкий человек, лежит тяжело больной, возможно, на смертном одре. Надеяться можно было только на чудо. Однако чуда не произошло. Джаспер Тюдор, такой сильный, такой надёжный, умер, побеждённый болезнью. Оставалось только отдать ему последние почести и достойно похоронить. Он упокоился, как и пожелал, в Кейшемском аббатстве в Сомерсете, под сенью так густо цветущих весной яблонь.

А дитя, которое носила королева, родилось 18 марта 1496 года. Снова девочка. Она производит впечатление здорового и крепкого ребёнка. Слава Создателю! Кажется, можно надеяться на подготовку ещё одного брака в будущем, который укрепит положение Тюдоров на троне и положение Англии среди европейских государств, которое долгое время оставалось очень шатким. Он, Генрих, как человек умный и рассудительный, хорошо это понимал и старался исправить положение всем, чем только мог. Вот ведь удалось затеять переговоры об обручении наследного принца Артура с испанской инфантой Катариной. Пусть она всего лишь младшая дочь Фердинанда Арагоского и Изабеллы Кастильской, породниться с Их Католическими Величествами для Тюдоров большая честь. Всё же инфанта – ценное приобретение для Англии, она ведь представительница могущественной династии Трастамара. Это само по себе должно поднять престиж Англии в Европе и подкрепить династические устремления Тюдоров. Правда, переговоры идут не так легко, как хотелось бы. Но Артуру всего лишь десять лет. Время есть. Конечно, огорчает то, что мальчик сейчас выглядит не таким крепким, как в раннем детстве. Часто простужается и кашляет. Неужели и он унаследовал слабые лёгкие?