Посадка прошла нормально, и Виктор, немного приотстав от основной группы прилетевших, вышел к редкой цепочке встречающих. Резонно рассудив, что никто плакат с его фамилией держать не будет, он еще более замедлил шаг, оказавшись в самом конце.

Вот он миновал ограждение, вышел в зал и остановился в ожидании. К нему сразу же ринулись несколько «бомбил», наперебой предлагая свои таксомоторные услуги. Он долго пытался не обращать на них внимания, пока один разухабистый мужик, щедро блестя золотой фиксой, вполголоса не произнес:

— Господин Леонтьев, мне поручено вас встретить и доставить по месту назначения.

Виктор бросил быстрый взгляд на фиксатого: чем-то он ему не нравился с самого начала. Однако других вариантов не было, а торчать посреди зала тоже не сулило особых перспектив. К тому же, он знал его новую фамилию, и явно был всего лишь исполнителем.

Не говоря ни слова и подхватив сумку, он двинулся следом за фиксатым к выходу. Водитель открыл дверцу багажника, но Виктор по привычке взял сумку с собой в салон.

— Куда едем?

Виктору сразу стало не по себе. «Встречающий не мог не знать, куда надо ехать. Значит, это ловушка. И я, как последний лох, в нее залез. Осталось только уши защемить».

— Подождите, сейчас посмотрю адрес.

И он полез во внутренний карман куртки. Нащупал небольшую пачку денег, наугад выдернул одну купюру. Это оказалась тысяча.

— Вот, держите. Я раздумал.

Машина уже трогалась с места, и Виктор мешком вывалился на тротуар, все же сумев удержаться на ногах. Еще до этого он заметил остановку маршруток, отходивших назначением «Домодедово — Шереметьево 2.» Не раздумывая, он побежал к остановке.

«Если я не прав, и у меня глюки, таксист просто выматерится вслед, а тысячу сочтет удачной компенсацией за сбежавшего пассажира. Если же это ловушка, то через пару секунд это станет ясно».

Пока ничего не происходило. Он добежал до первой маршрутки, которая уже трогалась с места, рванул дверцу и ввалился в салон.

— Какого черта! Ты что, одурел совсем? Меня сейчас штрафанут за тебя!

Глядя в перекошенное злобой лицо водителя, Виктор как можно более миролюбиво сказал:

— Не сердись, шеф. Конечно, все заплачу, и проезд — двойной таксой. Понимаешь, на рейс опаздываю.

— Ехал бы тогда на тачке, — уже сбавлял обороты водила.

Пока все было тихо. Проехали пропускной пункт и свернули на трассу. Следом за ними вывернуло несколько иномарок, но пока они держались сзади, не делая попыток обгона.

«Значит, что-то сорвалось. Меня здесь ждали, но далеко не друзья. Теперь одна надежда — на Шереметьево. Прорваться туда надо любым путем. Тем более, что ментов они, похоже, подключать пока не собираются».

Вот миновали последнюю развязку, и водитель маршрутки сразу добавил скорость. Тут же вперед рванул и шедший следом «Ауди». Уйдя чуть вперед, он резко взял вправо, явно «подрезая» их маршрутку и давя на тормоза.

В этот момент в Викторе включилась какая-то иная сущность, и прозвучал голос: «Напугай его клювом Глютаго». В тот же момент в своей правой руке Виктор увидел голову экзотической птицы, которая, клацнув клювом, радостно произнесла: «Глютаго». Работая на уровне автопилота, Виктор рванул за шиворот водителя.

— Ты видишь эту птичку? Она питается мозгом. Если не веришь — смотри.

На соседнем сиденье сидела дама со спаниелем. Симпатичный пес — но выбирать не приходилось. Он рванул из рук дамы спаниеля, и поднес его голову к клюву птицы (вернее, головы птицы — ведь ее самой как бы и не было).

Раздался утробный звук — и неприятный скрежет — клюв несуществующей птицы погрузился в голову спаниеля. Несколько секунд раздавалось только чавканье, но вот голова спаниеля упала, а клюв удовлетворенно уркнул: «Ну…, неплохо. А вот у этого урода мозги вкуснее».

Продолжая удерживать водителя за шиворот, Виктор прошипел ему в ухо:

— Ты слышал, что сказала эта птица? Ей нравятся твои мозги. А теперь слушай меня. Уйдя чуть-чуть влево, ты эту долбанную «Ауди» зацепишь слегка, но так, чтобы ее занесло на пандус. Ты понял?

— Мужик, ты че, в натуре?

— Сейчас я даю команду, и эта птичка высасывает твои мозги, которые ей почему-то понравились, хотя я в них не вижу ни проблеска разума. Наверно, птичка долго жила на голодном пайке, раз уж ей твои мозги показались деликатесом.

— Мужик, ты че?

— У тебя осталось две секунды.

Надо отдать должное водиле, свою задачу он исполнил с блеском. Как бы уходя от столкновения и взяв чуть-чуть влево, он зацепил бампер «Ауди» и потащил ее вдоль контр-форса. Метров через десять все закончилось. «Ауди» зацепилась за ограждающий барьер, ее стало бить о предельные столбики, на один из которых она наделась поддоном. Маршрутка прошмыгнула, а «Ауди», вспоров себе днище, пошла юзом и завалилась набок.

— Молоток! С меня причитается по приезду. Да не коси ты так, на вот тебе пять штук за беспокойство.

— Мало, хозяин.

— Какие вы все в Москве ненасытные. Вот еще три — и все. Дальше будешь сам разбираться.

* * *

Сзади возник вой, который все нарастал. Виктор обернулся. На обгон шли сразу два «Мерса». Но не хотелось верить, что гонка проиграна. Тонкий вибрирующий звук возник неожиданно. Непонятно откуда возникла «Тойота — Камри» последней модели. Она легко и непринужденно поравнялась с «Мерсами», которые уже почти догнали маршрутку. Их скорость явно была около двухсот… «Мерсы» чуть посторонились, а «Камри», резко взвизгнув тормозами, встала поперек трассы.

Виктор задумчиво смотрел, как сзади в одну кучу собирались прекраснейшие машины современности. Пожара не было — это лишь в боевиках такое демонстрируют. Но скрежет и кульбиты машины повторяли, как в фильмах.

Вставшая поперек «Камри» уже завалилась набок, когда в нее на полной скорости въехал первый «Мерс». Второй успел отвернуть, и просто улетел за ограждение. Несчастные «девятки» и прочая «жигулевская» лабуда да несколько иномарок просто влетели в этот бедлам.

Повернувшись к водителю и только сейчас осознав несущиеся вопли хозяйки почившего спаниеля, Виктор миролюбиво сказал:

— Сейчас там, на въезде, никому не будет дела до тебя. Вот тебе еще пять штук, и ты меня высаживаешь возле самого входа… Да, будут расспрашивать, можешь говорить что угодно, хоть самую святую правду.

Действительно, стоявшие на входе милицейские патрули даже не смотрели на подходящие маршрутки — все их внимание было приковано к разыгравшейся в пределах видимости аварии. В самой маршрутке стояла тишина — лишь судорожно всхлипывала хозяйка спаниеля.

— Держи, шеф. Ты честно заработал, и мозги свои сохранил.

— Да пошел ты…

— Спокойно. А то Глютаго выпущу.

Хотя сам Виктор знал, что дважды использовать подряд один Артефакт невозможно.

Он выпрыгнул из маршрутки и направился к входу. Уже на середине пути Виктор понял, что до входа ему не дойти: наперерез быстрым шагом шли несколько человек.

И опять в его голове завихрились видения. «Трансфектор реальности». И в тот же миг в своей руке ощутил плоскую коробочку с кнопками. Наугад нажал одну.

Что-то произошло. Произошло с его телом. Уже подходя к вертушке и видя подбегающих людей, некоторые из которых останавливались в недоумении, он понял, что изменился внешне.

Теперь у него было шесть рук и огромный живот. Он был неповоротлив и объемен. Так он и вошел в вертушку.

Только лишь застряв в ней, он сообразил, что что-то сделал не так. Вертушка стояла, стиснутая его громадным телом, за ней мелькали лица зевак и удивленные физиономии тех ребят из спецструктур, что получили задание его задержать.

Виктор понимал, что если он не вспомнит правильную кнопку, то надеяться не на что. В настоящий момент он представлял собой копию облика кого-то из индуистских богов. Но кому это здесь интересно? «Левая клавиша» — пришел откуда-то ответ. «Откуда ты знаешь?» «Это я, Калки! Нажимай левую, иначе тебе не выбраться. Не заставляй меня применять здесь более действенное оружие…»

Виктор надавил на левую кнопку и почувствовал, что его больше ничто не держит. Более того, сохраняя все свои тактильные и иные ощущения, он не видел себя. По-прежнему держась за железо вертушки, рук своих не ощущал. Он выскочил из дверного проема. По лицам сжимавших вокруг турникета кольцо было понятно, что они тоже ничего не видят.

Пройдя меж двух настороженных людей, явно держащих одну ладонь на рукоятке пистолета под пиджаком, он не стал искушать судьбу, а быстрым шагом, стараясь ни на кого не натолкнуться, направился вдоль стоек регистрации. Меж тем, кольцо вокруг турникета с обеих сторон сжалось плотное. На несколько мгновений все замерли, потом из кольца протянулись руки с милицейскими дубинками и стали тыкать в пространство турникета. На лицах читались явное замешательство и непонимание происходящего. Наконец, кто-то что-то сообразил, и кольцо моментально рассыпалось по залу.

Виктор спешил. Он понимал, что секунды решают все. Он взглянул на монитор. — Вылет на Лхасу откладывался по техническим причинам.

— Господин Леонтьев, не крутите головой. Произошли накладки, мы летим в Катманду.

Рядом с Виктором стоял элегантный индус и смотрел куда-то в сторону.

— Не удивляйтесь — я вас вижу. Трансфектором вы можете воспользоваться только еще один раз. Очень внимательно рассмотрите меня, постарайтесь запомнить каждую деталь не только лица, но и одежды. Когда будете готовы, правда, вам на это всего несколько секунд, нажмете ту же левую кнопку, только подряд два раза.

Виктор никогда не отличался особой наблюдательностью, поэтому он просто стоял и пялил глаза. Потом нажал кнопку.

И тут же увидел свое новое тело. Он был, на первый взгляд, точной копией стоящего рядом индуса. Тот критически осмотрел Виктора, хмыкнул неодобрительно:

— Получилось не очень хорошо. Но делать нечего. Итак, сейчас вы мой брат-близнец. Вот ваши новые документы, постарайтесь хотя бы запомнить паспортные данные.

Виктор пару минут внимательно изучал документы, потом переспросил:

— Мы летим на Катманду?

— Да.

— Что случилось в Домодедово? Почему меня встречала русская спецура?

— Мы искренне приносим вам свои извинения, но нас немного переиграли.

— Ничего себе немного…

— Я уже извинился.

— А вы знаете, сколько людей погибло на автостраде?

— Нет, так же как и вы. Но это не имеет никакого значения… Вы что-нибудь знаете про Бич Ангела?

— Я несколько раз ранее пользовался им. Но, вообще-то, это оружие Калки, а, если точнее, то самого Денницы.

— Так вот, доставка Бича в Хранилище обошлась в неизмеримо большее количество жертв… Да и не к лицу Аватаре говорить о жертвах. Впрочем, я вас понимаю — вы все еще чувствуете себя человеком. Кстати, как вы думаете, на каком языке мы разговариваем?

— Разве не на русском?

— Нет. Вы просто еще продолжаете думать по-русски. Мы говорим на хинди, государственном языке Индии.

— Понятно.

— Еще вам подвластны несколько диалектов, ну, и, естественно, английский.

— Кто вы?

— Давайте пока не будем об этом. Сейчас — не время.

— Меня сейчас ищут по всему зданию. Мимо уже прошмыгнуло несколько ребят. Нас не засекут по камерам наблюдения?

— Нет. На время трансформации мы их блокировали. Пойдемте на регистрацию.

* * *

Уже в полете, удобно расположившись в кресле, Виктор спросил у своего соседа:

— А вам не подозрительно, что полет на Лхасу задержали?

— А какая теперь разница? На Лхасу мы улетим из Катманду.

— Я думаю, не так все просто, дорогой братец. Очень скоро они убедятся, что меня в Шереметьево уже нет. Там работают далеко не дураки. Они быстро высчитают, куда я мог улететь. И выйдут на нас, двоих подозрительных близнецов.

— Почему подозрительных? В консульстве все подтвердят, документы в норме.

— Я тебе еще раз повторяю — там работают не дураки. В Катманду нас будут ждать.

— Там будет наша группа прикрытия.

— Слушай, в Москве у вас тоже была группа прикрытия. И только один на «Тойоте — Камри», царство ему небесное, сработал грамотно. Все остальные лоханулись.

— Господин Березин…

— Да ладно, хватит тебе марку держать. Будешь держать ее перед своими начальниками при отчете.

— Теперь у нас один начальник — это вы.

— Я еще не привык к этому.

— Дело времени, Аватар.

— Где Калки?

— Я не знаю.

— Но он выходил со мной на связь, когда я застрял в турникете.

— Скорее всего, с вами на связь выходила одна из его сущностей. Аватар Калки, насколько я знаю, еще не готов к восстановлению. Мы примерно знаем его местонахождение, но Вестника к нему еще не направляли.

— Что с другими Аватарами?

— Я этого не знаю.

Виктор немного помолчал. Экраны мониторов под потолком салона отображали курс полета. Идея возникла сразу, но Виктор просидел еще некоторое время, обдумывая ее.

— Слушай, братец, у тебя есть координаты монастыря, где находится Хранилище?

Тот немного замешкался.

— Да, есть… Но ведь вам надо в Шамбалу.

— Обстоятельства изменились… Узнай, как пройти в грузовой люк… А пока дай мне карту тех мест, если она есть у тебя.

Виктор еще изучал карту, пытаясь за нарисованными горами увидеть истинные каменные гряды с их заснеженными вершинами, когда его сосед вернулся.

— Ну, что?

— Пройти можно незаметно. Только зачем?

— Я тебе уже говорил, что в Катманду нас будут ждать. Поверь мне, твою группу прикрытия уже ликвидировали, и нас возьмут, как курят, голыми руками. Возможно, тебе удастся выпутаться — ты им не нужен. Поэтому в Катманду ты прилетишь один. Если повезет, мы еще встретимся.

— А вы?

— Я сойду раньше. Покажи на карте, хотя бы примерно, где находится монастырь.

Палец индуса уверенно ткнул в одну из вершин.

— Здесь.

— Хорошо, будем надеяться, что самолет не так далеко ее обогнет. Там я и высажусь.

— Каким образом?

— Сколько за один раз я могу использовать Артефактов? Три? Правильно?

— Я не знаю, но Хранящие говорили, что три.

— Я использовал пока два. Третий будет — струны.

— Но это крайне опасно!

— Я знаю. Но другого выхода нет. Будем смотреть за монитором — когда самолет окажется там ближе всего.

— Но это же крайне неточно.

— Все, братец, решение принято. Теперь ты сидишь рядом со мной безвылазно, а потом проводишь меня в грузовой отсек. Все попытки сходить в туалет отменяются.

— Почему?

— «Не верь, не бойся, не проси», — есть такое правило.

— Вы мне не верите?

— С этого момента я никому не верю. Слишком уж велики ставки.

* * *

В дверь осторожно поскреблись.

— Да, — недовольно откликнулся настоятель, оторванный от изучения старинного фолианта.

В дверь просунулась голова одного из Хранителей.

— Что случилось?

— Сегодня из Хранилища исчезали два Артефакта. Сейчас они на месте.

— Как исчезали?

— Просто исчезали в никуда, а потом снова появились.

— Почему сразу не доложили?

— Пытались сами разобраться.

— Докладывай.

— Сначала исчез клюв Глютаго. Появился через десять минут. По всем признакам сытый — временами даже отрыгивает.

— Сытый?

— Да, кто-то накормил его мозгами, но не человеческими.

— И то хорошо.

— Но он теперь активен. Хранителю трудно удерживать его в повиновении.

— Усильте узы.

— Все, что можно, уже сделали.

— Дальше.

— Пока занимались с Глютаго, исчез Трансфектор Реальности.

— Как исчез?

— Просто как бы растворился в воздухе. Хранитель говорит, что все это произошло на его глазах. Сейчас на месте — но полностью разряженный. Им пользовались не менее трех раз.

— Что еще?

— Пока все остальное на месте, но Бич ведет себя нервно.

— Так, к Артефактам не подходить. Попыток пресекать их самостоятельные действия не делать. Вести себя крайне осторожно и осмотрительно.

— Трансфектор начал заряжаться, Учитель!

— Это уже хороший знак. О любых странностях докладывай незамедлительно.

— Я понял.

Дверь закрылась, и настоятель погрузился в раздумья. За много веков сменилось немало настоятелей монастыря, и все они прожили жизнь в ожидании. В ожидании прихода кого-то из Аватар. Книги указывали на то, что это произойдет скоро, но века проходили за веками, а так ничего и не происходило. И Артефакты вели себя мирно, никак не проявляя свою активность и ни разу не сделав попытки активизироваться. И вдруг — сразу два таких случая. Неужели свершилось? Неужели кто-то из Аватар проснулся? Тогда в самое ближайшее время стоит ждать небывалых по своей значимости событий. Очень похоже на то, что в Хранилище может объявиться кто-то из Аватар — только в их силах забирать и возвращать Артефакты, явно примененные для каких-то нужд.

Опять раздался стук в дверь.

— Что еще случилось?

— Исчезли струны, Учитель.

Воцарилось недолгое молчание.

— Готовьтесь.

— К чему, Учитель?

— Майтрейя грядет. Это его личный Артефакт.

* * *

Когда макетик самолета на мониторе начал огибать Лхасу с севера, Виктор встал:

— Пошли.

Они спустились на нижний этаж «Боинга», не спеша подошли к спуску в грузовой отсек. Виктор приложил руку к приборному щитку, и дверь распахнулась.

Грузовой отсек был полностью заставлен багажом. Дверь за ними мягко закрылась.

— Уйдешь, когда я выпрыгну. Не раньше.

Индус гордо и обиженно молчал. Незадолго до этого, когда он захотел поработать на ноутбуке, Виктор ему это категорически запретил.

— Сейчас я открою люк, и вся эта лабуда посыпется вниз, на вершины гор. Там и твой багаж?

— Да.

— Надеюсь, ничего ценного?

— Теперь это не имеет никакого значения.

— Правильно. Не мне тебе объяснять, что чего стоит. Потом выпрыгну я. Потом ты закроешь люк и очень быстро вернешься на свое место, пока на сигнал аварийки никто не появится. Кстати, и не должен, по идее, никто появиться — я его отключил.

Виктор передернул рычаги на стене, брюхо грузового отсека стало медленно расходиться. Секунд через десять грузовой отсек был пуст: внизу исчезали из виду последние точки сброшенного на горы багажа.

— Пора.

Виктор чуть пригнул колени и прыгнул вниз. Его сразу захватил поток воздуха, несколько раз швырнул из стороны в сторону. Вот он вышел из брюха самолета, и сразу ледяной воздух ожег лицо. Он вытянул руки в стороны, и ощутил в ладонях крепкие отполированные рукоятки.

Получилось… Струны были у него. Он их сплел, и все сразу стало меняться. Пятидесятиградусная температура наружного воздуха словно перестала существовать. Беспорядочное падение сменилось целенаправленным пологим движением вниз, словно по канатной дороге. Он не оглядывался назад, но знал, что за ним тянутся упругие струны, непонятно за что держащиеся в облаках. Главное было — выдерживать нужный угол. Тогда внутри струн создавался оптимальный микроклимат и приемлемая скорость движения. Земля очень быстро приближалась. Он немного свел руки, чтобы погасить скорость.

Когда он мягко приземлился на склоне ледника, то мысленно поздравил себя с тем, что не утерял навыки. Оказалось, преждевременно. Ноги соскользнули, и он покатился вниз, набирая и набирая скорость.

Пришлось переключать режим. Струны свернулись в рулоны, а затем превратились в штыри, проплавили лед и зацепились за скальный грунт. Виктор встал на ноги. Самолет уже стал мелкой точкой, исчезающей за горизонтом.

* * *

Индус повернул рычаги. Створки грузового отсека сомкнулись. Он мог сделать это и раньше, в момент прыжка Майтрейи. Почему он этого не сделал, он и сам не мог себе этого объяснить.

Потом достал из внутреннего кармана пиджака небольшую коробочку, внешне слегка похожую на трубку, нажал селектор вызова и, дождавшись ответа, коротко сказал:

— Он ушел. Я ничего не мог сделать.

После этого вышел из грузового отсека и спокойно прошел на свое место. Включил ноутбук. На экране высветилась надпись: «Какого черта! Ты должен был его довезти до Катманду».

Индус набрал ответ: «Он мне не доверял. Только что выпрыгнул на струнах севернее Лхасы. Я ничего не мог предпринять» — «Почему ты его тогда не убил?» — «Аватар убить невозможно. Он знал все заранее».

Несколько секунд ноутбук мерцал экраном, затем выплюнул два коротких слова: «Конец связи». Бесстрастное лицо индуса тронуло нечто подобное улыбки, и он прикрыл глаза, прошептав чуть слышно: «Будь благословен, Аватар! Никто не имеет права вставать на твоем пути, когда ты идешь к своей цели».

* * *

Встав на ноги, Виктор огляделся: вокруг одни лишь горы, мрачные и неприступные. Теперь главное — правильно выбрать направление.

Насколько он помнил по карте, ему надо двигаться на юг. Он осторожно выбрал струны из ледника и огляделся. Ошибиться в направлении нельзя. Тогда — верная смерть.

Потом вытянул руки вперед, направив их на ближайшую вершину, и разжал пальцы. Струны с тихим звоном исчезли вдали. Далее он выполнил привычный ритуал: подогнув ноги, слегка подпрыгнул, и струны сами понесли его вперед. Очутившись на следующей вершине, он опять долго стоял, прислушиваясь к себе.

Виктор понимал, что, едва ночная тьма окутает землю, надеяться будет почти не на что. Одну ночь его продержит энергия струн, а дальше — не хотелось даже думать о том, что будет дальше. Если он выбрал неправильное направление, то у него практически нет шансов добраться до своей конечной цели. Но, даже если направление верное, то все зависит от расстояния, энергия струн не беспредельна — так же как и его энергия.

После бесконечного по счету прыжка он почувствовал, что наступил предел. Подсознание говорило ему, что монастырь где-то рядом, но и энергия струн заканчивалась.

И тогда он отдался на волю Артефакта. Если Хранилище рядом, то струны сами выберут направление — ведь они не бессловесные существа. Они — живые, и их инстинкт жизни, возможно, поможет им выбраться.

Он разжал пальцы, и струны, слегка замерев, вдруг метнулись в сторону ничем не примечательного горного отрога. Солнце уже скрылось, и черные тени ночи неумолимо сжимали сияние ледников и глетчеров. Виктор собирался прыгать совсем в другое место, и теперь понимал, что от его решения зависит его жизнь. Ну, что ж, придется надеяться, что желание жить у Артефакта сильнее его желания жизни.

Он сдавил рукояти и прыгнул.

* * *

К настоятелю снова постучали:

— Учитель, к нам идет прыгающий человек.

— Что это значит?

— Он прыгает с вершины на вершину. Теперь нацелился на нашу.

— Давно его заметили?

— Давно.

— Какого… — настоятелю хотелось выругаться, как в молодости, но он не мог себе этого позволить.

— Мы были не уверены.

— Немедленно навстречу. Я сейчас подойду.

— А если?

— Никаких если! Я вас всех анафеме предам. Быстро!

Настоятель устало опустился прямо на пол. Свершилось! При его жизни! Пришел Аватар! Похоже, Майтрейя. Хорошо, что я жил в постоянном ожидании. И это все не застало меня врасплох. Расслабились, все расслабились! Хранители никуда не годятся! Потому и самые сильные из Артефактов, наподобие Бича Ангела, выбирают себе в хранители пришлых, вроде этого Стринга.

Он нажал кнопу вызова. Вошел секретарь:

— Срочно к главному лифту. Отправляемся на высшую точку монастыря.

Секретарь ничем не выказал своего удивления, хотя услышал такой приказ впервые в жизни.

* * *

Прыжок был долгим. Энергия струн заканчивалась. И все же Виктор, наконец, ощутил под ногами камень последнего в своей жизни утеса.

Наступила ночь. Вокруг было темно. Виктор неожиданно осознал, как он устал, и присел на первый попавшийся камень.

— Аватар, мы ждали тебя! Пойдем в мою обитель.

Виктор медленно обернулся.

Возле него стоял высокий худой монах с непокрытой головой.

— Ну, слава Богу, все-таки струны не подвели. Возьмите, отдайте их Хранителю, пусть побеспокоится, они не в силах сами вернуться на свое место.

Из-за спины монаха выступил другой, быстро забрал рукоятки и исчез.

— Вы — настоятель монастыря?

— Да.

— Я рад. Мне казалось, я уже не доберусь до вас. Очень долгим был путь.

— Для Аватар нет ничего невозможного.

— Это вам так кажется. Мы же проходим через человеческую составляющую. А она очень сильно убавляет возможности. К сожалению, другого пути пока нет. Может, специально так сделано. Это был мой последний прыжок. Ведь если бы я прыгнул не туда, то история повернулась бы другим боком. Возможно, более лучшим или, наоборот, более худшим для человечества.

— Почему?

— Потому, что мое появление подтверждает начало Игры и, в случае проигрыша, равняется исчезновению с лица Земли миллиардов людей.

— Как это понять?

— Напрямую. Я должен принести новую религию, время торжества которой совпадает с прохождением звезды Немезиды и глобальными природными катаклизмами. На это же время назначена и Игра, поэтому жертвы неизбежны. Они могут быть очень высоки — но таковы условия.

— Этого не может быть!

— Быть может все. И теперь у вас есть выбор. Вы можете впустить меня в монастырь, а можете оставить умирать здесь на вершине среди бесплодных камней.

— Но я не имею права…

— Имеете. В этот раз — имеете. Вас никто не осудит, если вы меня не примете — ведь я высказал вам главные условия, которые, вообще-то не должен был разглашать… Вам решать, настоятель. Я не буду стремиться силой прорваться в тепло и уют ваших внутренних помещений. Я просто здесь замерзну. Сигнала о том, что вы не оказали помощь, не будет. Вам ничего не грозит.

— Но что тогда будет дальше?

— Игру могут перенести на другие сроки.

* * *

Такого выбора настоятель не ожидал. Он долго молчал, а потом поднял глаза. И Виктор увидел его тяжелейший взгляд, вобравший в себя всю муку и страдание веков.

— Я не могу принимать решения за Богов. Я простой смертный человек. Если я что-то сделаю не так, я понесу наказание. Не искушай меня, Аватар! Ты же ближе к Богам и лучше знаешь их желания. Не перекладывай на меня свои решения. Входи, Аватар, в нашу обитель, и принимай решения, нет другого пути — и ты это сам знаешь.