С первых дней войны волны шовинистического угара затуманили головы лидеров международного социализма. Разлетелись как дым все заверения и клятвы в верности социалистическим идеалам, все обещания и призывы крепить интернациональную солидарность. Все пошло прахом — и солидные резолюции, и торжественные манифесты.
В старой книжке французского автора я наткнулся на любопытную «классификацию» социал-предателей: «Социал-патриоты большинства и меньшинства, социал- империалисты, социал-пацифисты, социал-конфуционисты и социал-идиоты…» Довольно зло, но справедливо!
Немногие устояли против мутного шовинистического дурмана. Ленин выискивает этих немногих стойких, завязывает связи, протягивает им братскую руку поверх окровавленных границ. II Интернационал бесславно умер — жить будет новый, III Интернационал!
Очень трудная задача. Нити невероятно непрочны, они то и дело обрываются. Борцов преследуют, осыпают градом угроз, эти угрозы претворяются в жизнь — все тщетно. На путь борьбы с империалистической войной становятся все новые круги революционных борцов.
Инесса, по образному выражению Н. К. Крупской, «ткет первую ткань международной связи». С благословения Ленина она вступает в переписку с женщинами- социалистками. Прежде всего, с Кларой Цеткин, которая была в числе немногих лидеров германской социал-демократии, оставшихся верными революционному знамени. Инесса пишет в Англию, в Италию, в Скандинавские страны. Через Людмилу Сталь и Серафиму Гопнер — русских большевичек, оставшихся в Париже, устанавливает связи с французскими социалистками-интернационалистками.
О чем идет речь? Сплочение левых социалисток, ради чего упорно трудится Инесса, кроме пропаганды большевистских взглядов имеет и ближнюю, прямую цель. Хорошо бы созвать неофициальную международную конференцию левых социалисток-интернационалисток, собраться вместе, обменяться мнениями, выработать общую точку зрения. Как бы это было здорово, пробить брешь в стене, которую война воздвигла между социалистами воюющих стран. И кому, как не женщинам — матерям, женам, сестрам и невестам солдат, — кому, как не им, поднять свой голос против вселенской бойни, развязанной империалистами. Пускай только то будет не сладко-елейный пацифистский щебет, а громкий и резкий голос революционного протеста.
Инициативу берет на себя редакция русской «Работницы», вернее, ее заграничная часть. Еще до войны, с начала 1914 года, шла подготовка к международной конференции социалисток. Возглавляла ее организацию Клара — секретарь Международного женского бюро, а Инесса готовила доклад о русских делах, вела организаторскую работу. Война все это приостановила. Теперь настало время возобновить организацию. Условия сложились новые, платформа для общения совсем иная, но «фирма» старая, так удобнее.
В архивном фонде хранится написанный рукой Инессы на французском языке черновой набросок обращения редакции журнала «Работница» к социалисткам о сплочении левых элементов и созыве международной женской конференции. Относится этот документ к ноябрю-декабрю 1914 года (ЦПА ИМЛ, ф. 456, оп. 1, ед. хр. 29358).
К тому же времени относится, по-видимому, и письмо на французском языке от имени журнала «Работница». Адресовано оно, судя пс всему, Кларе Цеткин. «Мы были счастливы, — писала Инесса, — в эти тяжелые и тревожные времена, когда многие социал-демократы, и даже испытанные, отказываются от социализма, вновь найти Вас на своем посту. Как хотели бы мы пожать Вам руку!»
А чуть подальше Инесса без обиняков ставит вопрос: «Не думаете ли Вы, что было бы очень полезно созвать неофициальную конференцию женщин — левых социалисток?» (ЦПА ИМЛ, ф. 127, оп. 1, ед. хр. 27. Пер. с франц.).
2 января 1915 года Клара Цеткин шлет ответ на письмо Инессы. Да, связи левых социалисток необходимы. И международная конференция, о которой печется Инесса, хотя трудности очень велики, весьма по душе Кларе Цеткин. Но…
«Под конец маленькое замечание. Вы были весьма неосторожны, написав откровенно… Ваше письмо было вскрыто и прочитано военными властями. Между Германией и заграницей разрешаются только незапечатанные письма на немецком языке. И существует достаточно признаков, которые заставляют полагать, что моя переписка находится под особым наблюдением. Итак, Вы должны писать конспиративно. Я Вам пошлю официальное незапечатанное письмо, где отклоню Вашу идею о конференции, как совершенно неосуществимую. Не удивляйтесь этому, причину Вы поймете. Если будете писать по поводу конференции, говорите о ней, как о семейном торжестве, концерте или увеселительной поездке. В ближайшее время пришлите мне открытку, сообщающую, что Вы чувствуете себя хорошо. Это будет означать, что Вы получили мое письмо» (ЦПА ИМЛ, ф. 456, оп. 1, ед. хр. 29361. Пер. с франц., стр. 3, 4).
Так Инессе преподан был предметный урок конспирации. В оправдание ее хочу только заметить, что Инесса Федоровна была опытным конспиратором-подпольщиком; промашку же допустила, наверное, потому, что не учла военных условий: введения жесткой цензуры и т. п.
Но так или иначе, а урок пошел ей впрок.
Следующее большое письмо, посланное Инессой Кларе Цеткин, целиком посвящено предстоящей… свадьбе. Инесса спешит сообщить, что перед «молодой парой открываются самые радужные перспективы радости и счастья, и, хотя мы опасались, что семья будет против этого брака, он напротив, завоевывает всеобщие симпатии и все наши родственницы выражают свои наилучшие пожелания жениху и невесте и обещают приехать на свадьбу». Далее идет миленькая болтовня о французской кузине, которая обязательно хочет присутствовать на венчании и шьет для этого «красивое платье розовато-лиловатого цвета»; о другой кузине — из Голландии, о некой тете Адельгейде, о подругах и пр. Инесса высказывает надежду, что дело завершится «премилой и превеселой свадьбой» и ее, дескать, не след откладывать: «Всякое промедление, мне кажется, было бы во вред. Чем скорей, тем лучше».
Тут и дальше по тексту Инесса несколько сбивается с тона, но зато концовка письма полна прелестных женских пустячков. Корреспондентка Клары Цеткин извещает адресата о таких важнейших делах, как стирка жабо и кружевных воротничков, за которую она вынуждена приняться сама, так как боится доверить прачке свои красивые кружева, о том, как трудно их гладить, и т. д. (ЦПА ИМЛ, ф. 456, оп. 1, ед. хр. 29365. Пер. с франц.).
Я мысленно представляю Инессу поздним вечером в ее комнатке на тихой бернской улице — Дроссельвег, 23. Вот отходит она от письменного столика, устало щурит глаза, а на похудевшем лице блуждает довольная улыбка. Уф, нелегко сочинять подобную белиберду, да так, чтобы было в ней полно тайного смысла. Кажется, что письмо удалось: цензура пропустит, а Клара поймет. Но главное, «свадьба» действительно налаживается, вот в чем гвоздь.
На пути к конференции пришлось преодолеть много преград, изрядно потрудиться. Самую тяжелую ношу взвалили на себя Крупская и Арманд и тащили ее очень дружно. Многочисленные письма показывают, как тщательно обсуждались вопросы организационные и тактические, как быстро достигалось взаимопонимание, как четко шла работа.
Нет нужды приводить здесь выдержки из писем, характеризующих обстановку перед созывом конференции. Дадим все же одну цитату. Из Берна в Женеву шлет Инесса краткое письмецо Ольге Равич (Карпинской). Предлагает Ольге добиваться мандата на конференцию.
«Во всяком случае, — говорится в письме, — если бы вы не попали на конференцию как представительница от Женевы, то приезжайте непременно — будете присутствовать как делегатка от России. Приезжайте непременно. Целую вас и непременно жду» (ЦПА ИМЛ, ф. 456, оп. 1, ед. хр. 27502).
Ну как не обратить внимание на это трижды повторенное и дважды подчеркнутое слово — «непременно». Чувствуется беспокойство Инессы о составе конференции: ведь от того, кто соберется, зависит, что скажет этот международный форум. Зависит успех или неуспех всего дела.
Опасения Инессы не были беспочвенными. Это показала конференция.
Двадцать девять делегаток от семи стран съехались в Берн и заседали с 26 по 28 марта 1915 года. Тут присутствовали представительницы воюющих держав — Англии и Германии, Франции и России; были швейцарки, голландки и полячка. И было очень радостно, что социалистки собрались вместе, находят общие слова осуждения войны, совместно призывают к миру. Да, самый факт созыва международной женской социалистической конференции — явление многозначительное и многообещающее. Но мыслимо ли ограничиться только резолюцией общего характера, пацифистскими призывами к миру, только осуждением войны?! А ведь именно так ставит вопрос большинство делегаток конференции.
И даже Клара Цеткин занимает «серединную», примиренческую позицию, идет на уступки пацифисткам, пуще всего боясь обострить отношения. (Ленин резко критиковал позицию К. Цеткин, называя пошлостью страх перед социал-шовинистами, считая «огульное объединительство» опасным и вредным для движения. Надо заметить, что Клара Цеткин позднее излечилась от своего примиренческого недуга.)
Лишь четыре русских большевички да поддержавшая их твердую позицию польская делегатка упорно отстаивали ленинские взгляды на войну и на мир.
Точка зрения большевичек: никаких умолчаний, никаких обтекаемых формулировок, способных «устроить и наших и ваших». Высказать все до конца. Заклеймить социал-предателей. Призвать трудящихся к превращению войны империалистической в войну гражданскую.
Проект резолюции, написанный Лениным и предложенный ленинцами, звучал вполне твердо: «Пролетарии всех стран имеют одного только врага, своего классового врага — класс капиталистов». Резолюция призывала работниц, чтобы свое страстное желание мира они воплотили в борьбу за социализм, и намечала программу этой борьбы.
Инесса выступила в защиту резолюции. «Мы, социал-демократы, примыкающие к ЦК, — заявила она, — считаем, что теперь должен быть выдвинут лозунг гражданской войны и что рабочее движение переходит в новую фазу…» Она доказывала, что мира можно добиться лишь революцией, что только социализм принесет избавление от войн (см. «Исторический архив», 1960, № 3, стр. 108).
Большевички остались в одиночестве. На компромисс они не пошли, а конференция не решилась пойти за ними. Но несомненно последовательная, принципиальная борьба ленинцев сыграла большую идейно-воспитательную роль. Резолюция меньшинства была занесена в протокол и опубликована. Конференция приняла воззвание-манифест к трудящимся женщинам всего мира.
Манифест начинался вопросом: «Пролетарка, где твой сын, твой муж?..»
Прошло несколько дней, и в том же Бернском народном доме собралась Международная конференция социалистической молодежи. Среди делегатов от десяти стран двое представляли русских большевиков: товарищ Инесса и товарищ Егоров, мандат которым был выписан лично Лениным. И руководил делегацией лично Ленин.
По словам одного из участников, на юношеской конференции «с трагичной идентичностью» повторилась ситуация, только что встретившаяся на конференции женской. Столкнулись две точки зрения. Расплывчато-пацифистская: «Не хотим ни войны, ни оружия, мы хотим мира для рабочих!» — и предельно четкая ленинская: «Превратить войну империалистическую в войну гражданскую!»
Председательствовавший на конференции Вилли Мюнценберг вспоминал впоследствии, что доклад о положении в России сделала Инесса, что русские товарищи горячо отстаивали свою резолюцию по вопросу о войне и резко критиковали резолюцию, устраивающую большинство. Они требовали заострения пункта, направленного против ревизионистов.
Сам Мюнценберг не шел тогда с Лениным — он занимал центристскую позицию. На конференции резко обозначился водораздел между примиренцами и последовательными интернационалистами. Грозил конфликт. Выход из него был найден, когда делегаты большевиков встретились с руководителями конференции на квартире Ленина.
Договорились. Был принят общий манифест, а большевистскую резолюцию включили в протокол и обнародовали.
…Ровно через два года, в апреле 1917 года, в Петрограде Ленин написал брошюру «Задачи пролетариата в нашей революции». В главе «Положение дел в социалистическом Интернационале» после тончайшего анализа различных течений международной социал-демократии дана следующая оценка: «…не легко быть интернационалистом на деле в эпоху ужасной империалистической войны. Таких людей мало, но только в них — вся будущность социализма, только они — вожди масс, а не развратители масс» (Соч., изд. 4, т. 24, стр. 58).
Читая эти ленинские слова, я стараюсь воссоздать мысленно облик Инессы — посланца Ленина на первых международных конференциях. И с гордостью думаю о том, как много и как полезно поработала она для сплочения «интернационалистов на деле» — последовательных революционных борцов за мир, за коммунизм.