Слово предоставляется… Хотя повременим минутку, сперва процитируем нужное нам место воспоминаний, а уж потом расскажем, кому они принадлежат. Итак:
«…Мы столкнулись с ней в переполненном рабочими и солдатами Екатерининском зале Таврического дворца. В этой кипящей толпе, строгая и как будто холодная, она пламенно отстаивала лозунги немедленной социалистической революции. Я попытался несколько охладить ее. Но нет — она оказалась «заряженной» на все сто процентов. С этим зарядом она уехала в Москву, там всеми силами готовила Октябрь и увидела его торжество».
Ценное свидетельство, не правда ли? Напечатано оно в сборнике «Памяти Инессы Арманд» (стр. 38), а принадлежит Л. Каменеву. Капитулянт, предавший партию в дни Октября, он невольно расписался в собственном оппортунизме («пытался несколько охладить ее»!). Нас, однако, интересует не постыдная «осторожность» Каменева — привлекает нас революционная пламенность Инессы.
В момент крутого перелома, в марте — апреле 1917 года, далеко не все деятели большевистской партии сумели правильно определить свое отношение к Временному правительству, к войне. Инесса шла вместе с Лениным, твердо защищала ленинский курс на социалистическую революцию.
19-21 апреля (2–4 мая) в Москве собралась областная конференция Центрально-промышленного района РСДРП(б). Инесса, выступив в прениях, отстаивала Апрельские тезисы Ленина, призывала неустанно разоблачать деятельность Временного правительства, «так как оно контрреволюционно по самой своей природе». Протоколист так записал слова Инессы об отношении к войне: «Я стою за братание в траншеях и настаиваю на том, чтобы в это братание вложить определенное содержание, а именно: каждый должен обратить свое оружие против собственного правительства» («Пролетарская революция», 1929, № 10, стр. 148, 163).
После Апрельской конференции Инесса переехала в Москву. Вполне естественно горячее стремление матери жить вместе со своими детьми. Что же касается живого революционного дела, то и в Москве его не занимать стать.
Без промедления Инесса берется за работу.
Первым долгом — это выступления на партийных собраниях по текущему моменту: обоснование и защита исторических Апрельских тезисов Ленина, сплочение московских большевиков.
Очень скоро Инесса становится популярным оратором и лектором партии — ее знают в районах, на заводах и фабриках, заявки на ее выступления все чаще приходят в Московский комитет.
В мае МК РСДРП(б) открыл курсы для подготовки агитаторов и пропагандистов. По курсовой программе, напечатанной в газете «Социал-демократ», три лекции посвящаются истории Интернационала. А лектор — Инесса.
А вот извещение в органе МК партии «Социал-демократ» от 25 мая:
«В пятницу 26 мая, в 7 час. веч., лекция товар. Инессы на тему «Работница и классовая борьба». Плата за вход 10 коп., для членов клуба бесплатно. Сбор поступит в пользу с.-д. рабочего клуба. Запись в члены РСДРП, 8-я Сокольничья, д. № 31».
В среду, 31 мая, как сообщает газета, такую же лекцию Инессы устраивает уже не Сокольнический, а Рогожско-Басманный комитет большевиков…
О многом говорят незатейливые эти извещения — доносят до нас неповторимый аромат эпохи, обогащают знанием деталей.
Побывала она в Пушкине. Но не для того, чтобы предаваться лирическим воспоминаниям (хотя, несомненно, нахлынули и воспоминания). Для того, чтобы подбросить горючего в костер революции.
Николай Петрович Буланов вспоминает, как в апреле 1917 года Инесса Федоровна Арманд предложила ему организовать Совет рабочих депутатов. «Инесса рассказала, как ехала вместе с Лениным из эмиграции, как их не пропускали и как приехали. После ее приезда я связался с Петром Шабановым (он участвовал с Фрунзе в Иваново-Вознесенске). Организовали с ним Совет рабочих депутатов».
То же подтверждает Аграфена Дмитриевна Курбанова: «Вожаками были Н. П. и П. П. Булановы, которые имели связь с Инессой Арманд. От женщин я прошла в фабричный комитет. Там были эсеры, меньшевики. Мы с Булановым — за большевиков. Буланов говорит: «Надо организовать Совет. Велела Арманд Инесса». (Записи рассказов старых пушкинских рабочих хранятся в Государственном историческом музее — ф. 433, ед. хр. 34).
В июне 1917 года Москва выбирала городскую думу. По списку № 5 — большевистскому списку — среди других была выдвинута кандидатура Инессы.
Вся официальная кадетско-эсеровская пропаганда обрушила мутные потоки лжи и клеветы, вылила ушаты грязных чернил на большевистских кандидатов. Вот один лишь образчик — заметка в «Русском слове» от 25 июня:
«…Люди из безопасного далека приехали к нам, когда свершилась революция.
На готовое.
В запломбированных немецких вагонах.
Что же, скажем гостям: приходите, берите наше добро, владейте, распоряжайтесь!
Да не будет этого позора!
Не допустит этого Москва.
Не голосуйте за список № 5!»
Не помогли, однако, никакие подлые ухищрения. Двадцать три гласных были избраны в городскую думу по списку большевиков. Среди них рядом с Ольминским, Скворцовым-Степановым, Штернбергом, Подбельским и другими испытанными бойцами партии место на депутатской скамье заняла Инесса.
Большевики-депутаты пользовались всяким подходящим — а иной раз и неподходящим! — поводом, чтобы найти применение думской трибуне: разоблачали лицемерие кадетско-эсеровских краснобаев, отстаивали большевистскую муниципальную программу.
В этой обстановке борьбы Инесса чувствовала себя словно рыба в воде.
Летом 1917 года Инесса входит в Исполнительную комиссию Московского комитета партии. После июльских событий в Петрограде, когда реакция перешла в наступление, а меньшевики и эсеры окончательно переметнулись в лагерь контрреволюции, состоялось расширенное заседание МК партии с активом, с представителями районов. Докладчик — товарищ Инесса клеймит позором буржуазию и социал-предателей, затеявших подлую травлю Ленина; она призывает пролетариев Москвы поддержать революционный Петроград.
В те же тревожные июльские дни написана заметка «Почему буржуазия клевещет на большевиков». Автор объясняет:
«Чем преданнее социалист рабочему делу, тем сильнее клевещет на него буржуазия. У нас в России представителями революционного социализма являются большевики с Лениным во главе. Нигде, может быть, ненависть буржуазии, клевета и травля не достигали таких размеров, как у нас сейчас в России». Особенно ненавистен буржуазии Ленин, продолжает автор, «тов. Ленин уже около 25 лет находится во главе нашей партии и все время являлся самым последовательным и самым самоотверженным борцом за рабочее дело. К тому же он является крупнейшей теоретической и политической силой. Вот за все это и ненавидят его и русская и международная буржуазия».
Далее говорится, что большевики «сумеют разъяснить массам истинную причину всей этой травли и, невзирая ни на что, будут стойко продолжать свою великую борьбу. Правда и жизнь за нас, и в итоге победим все- таки мы».
Эта заметка представляется мне хорошим образцом революционной публицистики; веет от нее спокойствием и силой, хотя и написано в трудный момент.
Под заметкой буквы: «Ел. Б.»
Постойте, так ведь это Елена Блонина — Инесса Арманд. И напечатана заметка в журнале «Жизнь работницы»— новом двухнедельном органе Московского областного бюро РСДРП. В журнале, который летом 1917 года стал выходить благодаря стараниям и под редакцией двух большевичек — Инессы Арманд и Варвары Яковлевой.
Рождение журнала потребовало от Инессы немалых усилий, и организационных, и редакторских. Игра, однако, стоила свеч: надо было всколыхнуть массу работниц, а для этого следовало говорить с ними на большевистском языке. А для этого, в свою очередь, лучшим средством был, разумеется, печатный орган…
Один из номеров «Жизни работницы» — второй, помеченный 15 июля 1917 года, лежит на моем столе. Журнал без обложки, шестнадцать страниц сплошного текста.
Каково же содержание журнала? Номер, который я держу в руках, открывается статьей Ел. Блониной «О наступлении». Напечатаны: первая часть статьи Н. Крупской «Быть ли школе орудием порабощения или орудием освобождения народа?», статья Н. Мещерякова «Что ждет работницу после войны», «Мысли работницы о дороговизне», хроника, корреспонденции. И приведенная выше заметка «Почему буржуазия клевещет на большевиков».
«Жизнь работницы» существовала несколько месяцев. Осенью 1917 года выход журнала прекратился. Тогда встали уже другие, новые задачи.
Создание Инессой журнала «Жизнь работницы» связано с прямым ленинским указанием. Владимир Ильич не раз говорил о большом значении для революции женских пролетарских масс. Почти тотчас же после возвращения из эмиграции, в апреле, Ленин беседовал на эту тему с Александрой Коллонтай, предложил ей набросать план работы среди женщин и обсудить его с видными деятельницами женского движения.
Звеном этого плана несомненно был и московский журнал, и комиссия по агитации и пропаганде среди работниц, которую по докладу Инессы создало Московское областное бюро партии большевиков в августе 1917 года. Инесса, разумеется, вошла в эту комиссию.
Но еще раньше она выполнила одно боевое партийное поручение, связанное с работой среди женщин. Это было в апреле 1917 года, когда Инесса только-только перебралась из Петрограда в Москву, только-только стала входить в партийную жизнь. Дело в том, что в это время в Москве с большой помпой проводился Всероссийский женский съезд. Созвала его буржуазная «Лига равноправия женщин», а по сути, съезд был одним из пропагандистских мероприятий Временного правительства.
Ох, Инессе хорошо известен — еще с давних пор — весь букет демагогических ухищрений поборниц равноправия. Они толкуют о надклассовости женских интересов: бесправны, дескать, все — и жена фабриканта, и работница… Всем женщинам следует объединиться для борьбы с мужчинами… И всякое такое прочее. Так пусть Инесса отправляется на съезд в качестве наблюдателя, пусть понаблюдает, а потом и выскажется со всей большевистской прямотой. Нельзя позволить безнаказанно околпачивать трудовых женщин.
Произошло то, что и должно было произойти. После горячей речи Инессы группа делегаток съезда, работниц, демонстративно покинула зал заседаний.
Так большевички испортили «равноправкам» всю обедню…
В трудах и борьбе миновало то грозовое лето. Инесса Арманд — это можно заявить вполне определенно — очень многое сделала для успеха Октябрьского восстания в Москве. Но самой ей участвовать в сражениях не пришлось. Осенью заболел туберкулезом Андрюша, младший сын, и Инесса Федоровна вынуждена была, взяв отпуск, увезти его из Москвы. Вернулась же в самый разгар Октябрьских боев.
Ухали пушки на Воробьевых горах; юнкерские цепи залегли на Остоженке; в синематографе «Художественный», что на Арбатской площади, разместился белогвардейский штаб… Заревом полыхало ночное московское небо. После пяти дней боев белогвардейские мятежники были разбиты наголову. Октябрьские знамена взметнулись над Москвой.