Марек и Тыльза

Подольский Северин

Часть 1. Возвращение вирихирдов

 

 

Глава 1. Маленький звездочет

«Почему почти новый вокзал насквозь пропитан старыми запахами?» – нос Марека Хапалюка явно улавливал древний и специфический аромат деревянных и пропитанных креозотом шпал, которые давным-давно были заменены тут на бетонные. Этот запах ему абсолютно не мешал, а просто удивлял и даже манил в дорогу.

«Неплохо было бы запрыгнуть сейчас в этот поезд и надолго покинуть город-герой Минск. А еще лучше, навсегда!» – Марек прикурил очередную сигарету и, не обращая никакого внимания на белую табличку с маршрутом состава, любовался сизым дымком от растопленной вагонной печки.

«Пассажирам вскоре предложат чай в граненых стаканах и в мельхиоровых подстаканниках» – он с завистью наблюдал, как в синий свежевымытый вагончик номер восемь, не спеша загружались пассажиры. А счастливыми эти люди были только потому, что пребывали в неведении, и не знали того, что знал он, Марек Хапалюк, внезапно поседевший двадцатипятилетний минчанин, сумевший прожить несколько бурных жизней за одну свою, причем, далеко неполную.

– Молодой человек, Вы едете или кого-нибудь провожаете? – повернулась к нему рыженькая проводница, когда он остался один на перроне. Марек посмотрел на поезд, и внезапно почувствовал ту силу, которая спустя минуту, сдвинет с места эту махину и под стук колес заставит покорять пространство.

– Ты не поверишь, красивая! Я тут медитировал – Хапалюк улыбнулся и быстро зашагал прочь. Поезд плавно и почти бесшумно начал свое движение. Мимо него проплыла в дверном проеме рыжеволосая красавица, и Марек подмигнул ей, получив в ответ улыбку, от которой у него в другое время непременно поднялось бы настроение.

«Нельзя мне бежать, надо донести свой непутевый крест до конца» – только сейчас он отметил, что это был «Белый аист», шедший до Киева. Бросив окурок прямо на рельсы, Марек достал из кармана бумажник. Это движение не укрылось от вокзального бомжа, который вырос на его пути словно из-под земли. Не дав ему и рта раскрыть, Хапалюк подарил этому существу все свои деньги, и легкой походкой направился к подземному переходу. Пройдя несколько шагов, он обернулся: «Уважаемый! Подари-ка ты мне один жетон на метро».

– Пожалуйста! – бегло пошарив в подаренном бумажнике, великодушный бомж выудил оттуда один жетон и шустро потрусил в обратную сторону, пока бывший хозяин денег не передумал.

Домой ехать не хотелось категорически, и Марек решил покататься. Что он и делал в течение ближайшего часа, меняя поезда на двух линиях минского метрополитена.

«Все-таки надо было прыгать в киевский поезд» – езда в подземке желаемого результата не дала, тяжелые мысли по-прежнему давили на психику. Выйдя у парка Челюскинцев, Марек все же прошелся по шпалам, но уже по шпалам детской железной дороги. Спрыгнув с полотна и облюбовав безлюдное место, он прилег на траву и, созерцая ясное синее небо, стал приводить свои мысли в порядок. Сначала у него ничего не получалось, но через полчаса он уже витал в пограничном состоянии между сном и явью, подложив под голову свернутую летнюю курточку. Полузакрытые веки расслабились:

«Слава богу, солнце ушло за тучу» – прошелестела в утомленном сознании сладкая и затухающая мысль, все более определенно подталкивая тело в сторону сна.

Однако провалиться в сон ему не довелось, так как окружающее пространство вдруг стало наполняться подозрительными звуками.

«Лоси! Неужели у нас в городской черте водятся звери?» – насторожился Марек, уловив за пнем невнятное бормотание и треск поломанных сучьев.

Эти звуки его не испугали, он сейчас даже припомнил историю, рассказанную в далеком детстве отцом, когда в один из Минских гастрономов некогда забрел одинокий старый лось. В дальнейшем магазин не раз менял своих хозяев и название, но в памяти народной он навек остался «Лосиным».

На полянку вышли трое: сухонький старичок в спортивном костюме и с огромным рюкзаком за плечами, пожилая женщина в полном камуфляже и очкарик неопределенного возраста с блуждающей улыбкой на лице. Женщина сосредоточено взирала на свою руку, в которой застыла биорамка. У старичка в правой руке был портативный вольтметр. Один полюс этого прибора витым проводом был подсоединен к мочке его левого уха, а второй, к лыжной палке, с помощью которой, этот немолодой исследователь со стажем, прощупывал почву на своем пути. Третий участник на их фоне выглядел сущим бездельником.

Вдруг старичок насторожился и, воткнув палку прямо перед собой, заволновался, пристально разглядывая дернувшуюся было стрелку прибора. Рамка в руке женщины тотчас начала бешеное вращение, а у очкарика от возбуждения затряслись коленки.

«Контактеры!» – с опозданием догадался Марек, разглядывая теплую компанию.

«Серьезные ребята!» – Хапалюк с удивлением наблюдал, как старичок деловито достал из своего рюкзака древнюю рогатую комнатную телевизионную антенну и, оторвав штекер, ловко оголил оба провода.

Один из концов он надежно прилепил пластырем к запястью очкарика, а второй проводок, не менее тщательно, старичок зацепил металлической прищепкой к мочке своего правого уха. Женщина стала между ними. Свою рамку она либо потеряла, либо она уже вращалась так быстро, что Марек не мог различить блестящий контур на фоне ее емкой фигуры.

«Идиоты! Вы бы еще сигналы в космос послали!» – выругался про себя Марек. А Марек Хапалюк знал, что говорил, так как последние дни он только и думал о том, куда бы спрятаться от тех, с которыми эти сумасшедшие пытались наладить контакт. А знания он получил почти пятнадцать лет назад, когда и началась эта история…

* * *

– Марек, что ты хочешь получить от Деда Мороза в этом году? – отец снял очки и отложил вечернюю газету, с которой не расставался на протяжении всего ужина, игнорируя едкие замечания насчет чтения за едой от своей супруги.

– Телескоп! – без тени сомнений ответил Марек.

– Ты слышал папа? Те-ле-скоп! – его старшая сестра Анна поддержала брата, помня, что в прошлом году тот также просил телескоп, а получил в подарок детский бинокль из пластмассы.

– Дед Мороз нас услышит! – вмешалась мама, зная, что их маленький Марек, помешанный на астрономии, за последний год так продвинулся в этой науке, что мог заткнуть за пояс не только лучших учеников старших классов, но и экскурсовода планетария. Что их славный малыш и проделал на прошлой неделе.

– А ведь еще совсем недавно наш мальчик играл с игрушками – выпив на ночь две чашки кофе, мама долго не могла уснуть, разговаривая сама с собой.

– Я помню, как он, раскрыв рот, слушал рассказы о твоем дедушке-герое, Тарасе Николаевиче Головко, легендарном комиссаре партизанского отряда. А теперь, у него одни черные дыры на уме – проворчал отец, поворачиваясь на другой бок.

Семья Марека жила в Курасовщине, в собственном доме на Черниговской улице. Приближался Новый год и одновременно, День рождения Марека.

Как обычно, вместе с этими светлыми праздниками, Марек буквально из ниоткуда, поймал легкую простуду. Теплый шарф из мягкой исландской шерсти согревал его горло, но более всего его согревала картина, которую он созерцал из своего окна. Взгляд маленького Марека был прикован к большой коробке, которую отец выгружал из машины. Это мог быть только подарок, и он знал, какой это замечательный подарок. Ведь вчера днем, Марек случайно поднял телефонную трубку и прослушал сообщение. Очень приятный женский голосок поставил его в известность, что заказанная модель телескопа поступила на склад и у него пытались уточнить насчет доставки. Дав рабочий телефон отца, он потерял покой.

«Мечты сбываются!» – Марек окинул небосвод, который уже сегодняшним вечером будет, подвергнут самому тщательному исследованию. И ему было совершенно безразлично, что есть на Земле мощные обсерватории, а в ближнем пространстве парили некие «Хаблы». Он твердо знал, что в огромном космосе найдется место и для его пытливого ума.

«Ты совершенно прав, мой юный друг! Свой ум ты в меня уже запустил, осталось только пошарить в моих просторах отменным оптическим инструментом» – в его сегодняшнем сне именно так пошутила невероятно красивая золотоволосая девочка, представившись Вселенной.

«Я обязательно пошарю! Даю честное слово!» – с этими словами просыпался маленький Марек Хапалюк, которому сегодняшним утром исполнилось ровно одиннадцать лет, и у которого после встречи во сне с девочкой-Вселенной, чесались не только руки, но и глаза.

 

Глава 2. Недетская игра

Как всегда, их относительно небольшой дом был наполнен гостями. Пришли родственники, коллеги по работе родителей, а после встречи Нового года начнутся хождения по соседям и обратно. Родители были людьми веселыми и общительными, Марек на своем коротком веку не мог припомнить тихих семейных посиделок.

– Ну, Галилей, получай свой подарок! – родители сняли с телескопа велюровый чехол и Марек буквально обомлел от счастья.

– Вот это подарок! – всплеснула руками тетя Валя, соседка из дома напротив.

– Везет же некоторым! – притворно изобразила зависть старшая сестра Анна.

– Ну, иди уже к себе наверх! – разрешила мама, отметив нетерпение Марека, зная, что их сын слишком хорошо воспитан, чтобы самовольно покинуть застолье. К праздникам в их семье традиционно относились уважительно.

– Смотри, не разбей игрушку! – рассмеялся отец, наблюдая, как сын на подогнутых от волнения ногах, тащит свой телескоп на второй этаж.

Собравшиеся гости мило улыбались, и никто из них не возражал, чтобы Марек вдруг покинул веселье и уединился со своим подарком у себя в комнате.

– Он долго этого ждал! – виновато улыбнулась им мама, понимая, что с уходом маленького именинника слегка сбивается запланированная цепь праздничных тостов.

«Ничего, сделают акцент на Новый год!» – Марек в другой раз и сам с удовольствием посидел бы с гостями, среди которых были самые близкие родственники и друзья его родителей.

Внизу послышались волшебные звуки арфы, которую, как обычно, принесла с собой Ольга Петровна, коллега с маминой работы. Вскоре к этим звукам подключилась губная гармошка большого друга их семьи, Андрея Дмитриевича и праздник пошел по накатанной дорожке. Марек уважал своих родителей за их страсть к настоящему, живому звуку. Папа с мамой самым решительным образом отвергали даже «минусовые» фонограммы караоке и пели всегда живьем, под живой же аккомпанемент.

Вскоре песни стали плавно переходить в пляски. Малиновые переборы струн арфы, стали жестче, губная гармошка дяди Андрея вела тему и вгрызалась в такт, который всегда задавал его отец, притоптывая специальными туфлями для танцев, подкованными металлическими набойками.

«Ну, вот и прекрасно!» – сценарий был предсказуем, и Марек перестал чувствовать себя виноватым, покинув этот праздник жизни.

Установив на штатив телескоп, он решил засунуть чехол в картонную коробку, которая стояла под столом. Но коробка оказалась не пустой.

Он узнал его. Это был очень старый компьютер, который в незапамятные времена за бесценок купил его отец и который ни разу на памяти Марека не включался в сеть.

«На запчасти» – сказал тогда папа, так и не прикоснувшись к этой рухляди.

«Ископаемое! Ни тебе модема, ни сетевой платы! Ничего, поработает у меня калькулятором!» – улыбнулся юный гений, собрав это железо в своей лаборатории. Именно так он гордо называл часть мансардного этажа, где были расклеены карты звездного неба северного полушария, вывешены макеты всех планет солнечной системы и почти повсюду стояли модели ракет, звездолетов и летающих тарелок.

Удивительно, но жесткий диск хрюкнул и загрузил какую-то очень древнюю операционную систему, о которой Марек Хапалюк ничего не знал даже понаслышке, несмотря на то, что мальчиком он рос весьма любознательным и даже составлял нехитрые программки на нескольких языках.

Более двух часов он подбирал пароль и был вознагражден сполна, когда синтезированный голос произнес забавные слова: «Я рад приветствовать тебя, Дрендела!»

– Вы ошиблись! Я не Дрендела, я Марек Хапалюк – скромно возразил компьютеру мальчик.

– Ты это брось! Можешь так шутить со своими родителями, Дрендела – не сдавался искусственный интеллект, нагло хохоча с металлической хрипотцой.

Марек решил не спорить. Что взять со старого компьютера, в котором, и игрушек-то, приличных, скорее всего, и не было.

«Поиграем?» – словно прочитала его мысли груда старого металлолома.

– А у тебя есть во что? – снисходительно набрал ответ Марек, нажав клавишу «Ввод».

– А у меня вот что… – прошелестел компьютер и затих. Марек хотел, уже было выключить старинный агрегат, но у него вдруг внезапно закружилась голова. Пространство мансардного этажа их небольшого дома дрогнуло и стало медленно искажаться, что было странно само по себе, но хуже всего было то, что оно стало постепенно сжиматься, причиняя поначалу дискомфорт. А затем Марека охватила паника, граничащая с ужасом.

«Клаустрофобия» – он определенно где-то ранее слышал это странное слово. Но теперь эта мерзость терзала его еще не искушенный различными фобиями молодой организм. На миг ему показалось, что атомы его тела сжались в одну бесконечно малую точку и нырнули за закрытый занавес.

Марек попытался было вернуться в комнату, но ничего у него не вышло, теперь он находился в тесном зеленом коконе света. Словно невидимый огромный зеленый паук паковал его маленькое тельце. Марек против воли постепенно срастался с ним, ощущая бесчисленное число сверхтонких нитей, которые, как щупальца тянулись к узловым точкам его мозга. Он раньше и предположить не мог, что в голове находится так много этих узловых точек.

Острые приступы клаустрофобии постепенно стали затухать, приоткрывая Мареку двери в иной мир. И этот мир был фантастически пуст и непроницаем.

«Ничего себе! А где же тут пространство? – теперь у Марека внезапно стало меркнуть зрение и обостряться новое, совершенно незнакомое чувство, очевидно, более подходящее для восприятия этого мира. И это было удивительно! Это новое чувство и подсказало ему, что куда-то пропало его тело, что впрочем не вызвало у него ни паники, ни сожаления. И это было еще более удивительно!

Марек еще долго не мог понять, как он тут перемещается: ходит, плавает, или летает. Но эффект от своего движения он ощущал вполне адекватно, даже не взирая на полное отсутствие пространства. Впрочем, подсознание постоянно пыталось строить его иллюзию, и только эта титаническая работа спасала разум Марека от его полного разрушения.

Не успев толком поразмыслить над этим парадоксом, Марек застыл, если можно так выразиться, на месте. Прямо по курсу объявились три светящихся сгустка энергии, которые излучали волны всех цветов радуги. Они осторожно окружили Марека, и он мог поклясться, что сгустки были разумны и не удивлены этой встречей, ему даже на миг показалось, что они его тут давно поджидали. А еще Мареку почудилось, что от одного из сгустков к нему протянулись сверхтонкие щупальца, которые бесцеремонно обвили его голову, затем переместились в область сердца, а чуть позже, проникли в печень. Подсознание построило очередную иллюзию пространства, и Марек сумел оценить размеры этих тел, которые были никак не меньше футбольного мяча, хотя очертания их были смазаны и постоянно вибрировали.

Между тремя сгустками шел интенсивный информационный обмен, который Марек мог наблюдать в виде искристых молний, которые тянулись от одного создания к другому. Если бы Марек был сейчас в своем теле, то его подсознание констатировало бы отсутствие враждебной атмосферы в этом удивительном месте. Он попытался было оглянуться, но эта нелепая имитация телодвижения ничего ему не дала, кругом пульсировала зеленоватым цветом сплошная пустота.

«Они приняли какое-то важное решение!» – озарение пришло к Мареку извне. Последовавшая за этим пауза была не долгой, вскоре сгустки стали вытягиваться и пытаться принять форму человеческого тела, что у них сначала получалось, но на самой последней фазе трансформации что-то застопорилось.

«Почему мне не страшно?» – очередная мысль удивила его, так как картинка трех привидений на фоне абсолютной пустоты при любых иных условиях, могла бы свести с ума даже взрослого человека.

«Вот это да! У нас, кажется, гость!» – Марек не сразу понял, что эти полупрозрачные манекены говорят именно о нем. По мере уплотнения трех гротескных фигур и наполнения их вполне узнаваемыми человеческими чертами, он заметил, что тонкие щупальца постепенно ослабили хватку, а затем и вовсе, отпали.

«Это же кокон!» – осенило его.

«Это Кокон Времени, Дрендела! Неужели ты забыл?» – некто внес в его последнюю мысль более конкретную поправку.

«Опять Дрендела!» – это слово почему-то стало беспокоить Марека больше, чем все увиденное в этом странном мире.

 

Глава 3. Пятихроны

– Что-то идет не так? – спросил пятихрон Анаэроб, боясь потерять контроль над охраняемой им энергией.

– Почему-то время уплотняется не у меня, а в секторе Филата! – воскликнул пятихрон Кёрн, напарник Анаэроба, встревоженный молчанием своих сенсоров.

Анаэроб уже и сам отметил колебание энергии, что само по себе было очень необычно и походило на сказки, которые ему рассказывала бабушка, в которые взрослый пятихрон давно уже не верил.

– Пойдем-ка, проверим, что там творится у нашего друга Филата – предложил Кёрн, который свою бабушку не помнил, но эту сказку знал от воспитательницы приюта, так как этот пятихрон вырос в питомнике, как сирота.

– А кто будет сторожить время? – Анаэроб не мог оторвать свои щупальца от охраняемого им добра.

– Да брось ты, ничего с ним не случится! Интересно посмотреть, там явно что-то необычное – Кёрн не был таким педантом, каким был его напарник.

– Не что, а кто! – уточнил Филат, который слышал переговоры товарищей из соседней ячейки, оставивших свой пост и с тревогой всматривавшихся в энергетическую структуру нарушителя пограничной зоны.

– Но это, же вирихирд! – ужаснулся Анаэроб, когда начала спадать пелена с его сознания.

– Мелковат он для повелителя миров, и к тому же, он отозвался на имя Дрендела – задумчиво произнес Филат, сравнивая концентрацию энергетических потоков вирихирдов с той картинкой, которую излучал Марек Хапалюк.

– Наплевать! Если это и не вирихирд, то Хранители все равно должны быть вирихирдоподобными существами – Керн не видел причин для волнений.

– Ты совершенно прав, друг Керн. Если этот вирихирд отреагировал на позывной, то нам не о чем беспокоиться.

– Запускай сканер, Анаэроб – Филат тонко прочувствовал момент, когда им срочно надо было принимать решение, так как гость застыл в нерешительности, которую они втроем очень тонко прочувствовали.

– Все в порядке Филат, это код Дренделы – расшифровал никому невидимые нити ауры визитера Анаэроб.

– Так что, закосим под этого маленького вирихирда? – Кёрн также был озадачен необычным визитером.

«Неправильный вирихирд какой-то!» – пятихрон Анаэроб ждал команды от Филата, который по общему согласию был у них за главного.

– А что, у нас есть другие варианты? – спросил своих товарищей Филат и начал перевоплощение.

* * *

– Здравствуй, Дрендела! – Анаэроб разглядывал прибывшего к ним мелкого вирихирда, отметив размытое сияние его образа.

– Я не Дрендела, я Марек Хапалюк – уже второй раз за сегодняшний день он услышал этот странное имя.

– Чем обязаны, Дрендела? – Кёрн, как будто не заметил замечания.

– Я не Дрендела – повторил Марек и с удивлением отметил, что манекены успели уплотниться и выглядели уже почти как люди.

– А кто ты? – угрюмо спросил Анаэроб, так как Дрендела был первым из пятихронов, сумевшим покинуть Кокон Времени. И был пятихроном-легендой, с которым было за честь пообщаться любому представителю их сообщества.

– Я человек! И живу я на Земле! – гордо заявил Хапалюк, догадавшись, что попал на другую планету.

– Кто-кто? – пятихроны переглянулись между собой и разом посмотрели на мелкого визитера как на идиота.

– Ну, ты даешь, Дрендела! Вот она Земля! – расхохотался Кёрн, и подсознание Марека опять построило иллюзию, в которой пятихрон как будто обвел рукой свою келью, и Марек успел отметить, что она бесконечно мала, и то, что в этой келье находятся четыре фигуры – самый настоящий оптический обман, фокус.

«Значит, он все-таки вирихирд!» – подумал Филат, но его мысль тут, же подхватили и его друзья.

– Ошибаетесь, уважаемые! Земля – это прекрасный и огромный мир, расположенный за этой стенкой – Марек как будто похлопал рукой по несуществующей зеленой оболочке.

– Ересь! Там ничего нет! – отрезал Филат.

– Наша Земля включает в себя целых восемь витков Вечного Кокона – пятихрон Кёрн с интересом разглядывал маленького вирихирда, не веря, что среди хозяев Земли, могут попадаться такие глупцы.

– Целых восемь? – Марек решил было съязвить, но понял, что разговор не клеится по причине непроходимой тупости местных обитателей.

К его удивлению его собеседники все поняли и насупились так натурально, что у Марека тут же обострился затухший было приступ клаустрофобии.

– Правда, ребята, за вашим бортом, полным-полно самой настоящей жизни! – Марек с тоской посмотрел на то место, где по идее должна была бы быть оболочка этого кокона.

– Если хотите, можете называть меня Дрендела, но я никакой не вирихирд! Я – человек с планеты Земля. И это звучит гордо! А вы кто такие? – добавил он спустя некоторое время, так как компания сидела в полном молчании и давила обиду на его мысли, которые они, очевидно, прочитали или почувствовали.

Некоторое время в Коконе Времени хранилось молчание.

– Он нас не обманывает! – оживился Кёрн.

– Мы пятихроны, хранители Земли. Меня зовут Кёрн, а это Анаэроб и Филат – сидевший ближе всех к нему пятихрон представил своих товарищей.

«Хранители! Вон оно как!» – поежился от страха Марек.

– Расскажи нам любезный друг Дрендела, что, по-твоему, нас окружает? – спросил тот, которого звали Филат.

И Марек рассказал им всю правду. В рамках его школьных знаний об окружающем мире, разумеется. Но и этого было вполне достаточно, чтобы ввергнуть эту компанию Хранителей в глубокую депрессию. Пятихроны застыли, словно изваяния и перестали откликаться на вопросы человека.

– Мне здесь тесно! Я, пожалуй, пойду? – у Марека, по мере молчания хозяев, стало расти чувство тревоги.

– Конечно! Иди домой! – Анаэроб сделал телодвижение, а подсознание нарисовало призрачный портал из кельи.

«Точно, там ничего нет!» – Марек, как ни старался, не смог выйти за пределы кокона, и новый приступ клаустрофобии сжал его существо.

«А это еще что такое? – Марек не мог оторвать взгляда от маленького хрустального шарика, вибрирующего над верхней границей портала.

«Это же мой пропуск домой!» – внезапно к нему пришло понимание той элементарной формулы, которая была сокрыта в этом невзрачном артефакте. И совершенно неожиданно его рука сделала еле заметное движение, забирая парящий на уровне глаз, маленький полупрозрачный шарик.

«Ты все сделал правильно, Хапалюк!» – раздался внутри чей-то ясный и наглый голос.

«Ты кто?» – он опешил, но ответа не услышал, так как его уже понесло за пределы Кокона Времени.

«Агорафобия!» – поежился от нового и также весьма неприятного чувства Марек, которое теперь досаждало ему не менее того, что сжимало его существо по «дороге» сюда.

* * *

– Дрендела пришел оттуда! – Кёрну надоело подтрунивание своего товарища, и он попытался сфокусировать свой взгляд в бесконечность, тщетно пытаясь разглядеть там таинственное пространство.

– Бред! Это все гранью реальности! А может быть, после визита этого загадочного гостя у тебя просто пропала часть охраняемой тобой энергии? – осенило вдруг Анаэроба.

– Не вопрос, пойдем, проверим! – Кёрн не возражал, так как и сам был в некотором смятении после этого странного и таинственного вирихирда.

Пятихроны сделали вид, что дружно обернулись и проверили содержимое ячеек энергетического сейфа хозяина. Хранители были озадачены, все сошлось тютелька в тютельку, и версия о воровстве была отринута.

«Да и кому придет в голову воровать время!» – Кёрн еще раз проверил состояние поплавковых индикаторов. Все они, как один, отражали абсолютно реальную картину наличия желеобразной массы энергетических сгустков.

– Дрендела говорил, что место, откуда он к нам пришел, называется пространством? – Анаэроб уже притих и пытался соображать.

– Именно! Он утверждал, что за оболочкой Кокона, находится прекрасный и большой мир – Кёрн, еще не расставшись с человеческим телом, забрался в свой гамак.

– И этот мир вне времени? – шепотом спросил Филат, не уловив в слове «пространство» абсолютно никакого смысла.

– Если верить Дренделе, то пространство существует само по себе, но с нашим временем оно каким-то образом все-таки связано – Кёрн сделал большой глоток из стеклянной колбы, где синим туманом аппетитно растекалась сурия, излюбленный напиток пятихронов.

– А ты уверен, что он у тебя ничего не взял? – Анаэроб еще раз внимательно осмотрел келью своего друга.

– Абсолютно! – заявил Кёрн, взгляд которого застыл на том месте, где должна была бы висеть Инструкция по технике безопасности.

– А говоришь, ничего! – засмеялся Филат, перехватив взгляд Кёрна.

– И на кой ляд, она ему понадобилась? – Анаэроб незаметно отобрал колбу с сурьей у застывшего хозяина кельи.

– Действительно! Ничего интересного, кроме формулы безопасного перемещения во времени там нет – пожал плечами Кёрн…

А на полу мансарды своего дома просыпался заигравшийся в странные игры Марек.

«Ничего себе, поиграл!» – Марек нечаянно наступил ногой на кончик своей длинной седой бороды. В мутном зеркале отражался столетний старичок.

«Не надо, Марек! Спокойно!» – остановил его внутренний голос, когда он чуть было, не выглянул посмотреть на местность в мансардное окошко. Постепенно стресс отступал.

«Вспомнил!» – озарили сознание Марека две короткие строчки формулы пятихронов и он, вмиг помолодев, спустился в гостиную, где его родители вместе с гостями, отложив музыкальные инструменты, готовились смотреть совершенно не интересный с его точки зрения, концерт.

«Ложись спать, Марек» – мама погладила сынишку по головке.

«Спасибо, я уже поспал» – чуть было не ляпнул Марек и, увернувшись от щипка сестры, ужом проскользнул в спальню.

Прошло несколько дней, и он полностью вернулся к своей привычной жизни, начисто забыв ту игру, которую навязал ему старый компьютер. И даже красивый полупрозрачный шарик с еле заметными плавающими символами внутри его, который он спрятал в ящик своего стола, ни о чем ему не напоминал.

 

Глава 4. Комета Хапалюка

Прошло десять лет. Марек Хапалюк без устали сканировал ночное небо и, хотя его телескоп был не профессиональным инструментом, он открывал все новые и новые детали, отсутствующие в самых современных атласах звездного неба. Данный феномен его отец объяснял необычными свойствами зрения своего сына, которые упорно не хотела признавать официальная медицина. Мальчик с раннего детства видел намного дальше всех, глубже всех, а кроме того, он утверждал, что у радуги не семь, а одиннадцать цветов.

Понятное дело, что его открытия учеными игнорировались, даже, несмотря на активную помощь отца, пытавшегося по своим каналам привлечь внимание научного сообщества.

– Неужели они все ослепли? – Марек уже на протяжении целого месяца фиксировал на краю поля зрения огромное темное пятно, которое неделю назад вышло из пояса астероидов и однозначно двигалось в сторону Марса.

Первоначальную классификацию объекта как астероида пришлось отбросить. Теперь Марек был уверен, что это комета, хотя вместо яркого хвоста, за ней тянулся длинный и темный шлейф какой-то сажи или копоти. Впрочем, иногда он фиксировал и белый дым.

– Опять дежурные отписки! – отец отложил газету в сторону, и передал сыну два больших конверта, полученных на их домашний адрес.

– Нет пророка в своем отечестве! – с грустью изрек Марек, распечатывая ответы из Пулковской обсерватории в России и письмо от чилийских коллег из обсерватории Серро Тололо.

– Что пишут? – отец был рад за сына, но все-таки не ожидал контакта Марека с такими известными мировыми научными центрами.

– Астрономы помогут мне с классификацией и регистрацией объекта – Марек передал письмо отцу.

«Комета Хапалюка! А что, это звучит гордо!» – отец обнял своего вундеркинда за плечи.

– Весь мир молчит, вот что странно отец! – Марек побрел к себе, на мансарду, где стоял его инструмент.

Но затишье было обманчивым, и буквально следующим утром весь мир словно проснулся от спячки и запаниковал. Огромная комета Марека Хапалюка, диаметром не менее трех километров, шла по опасной траектории, угрожая Земле.

«Как это могло случиться? Кто упустил этого монстра?» – вопрошали буквально все мировые агентства, пытаясь найти виновного.

«Скорость кометы Хапалюка ничтожно мала» – пытались вяло оправдываться астрономы. Но им уже никто не верил, все были убеждены, что цивилизация доживает считанные дни.

* * *

Доехав на попутном грузовичке до стадиона «Динамо», Марек спрыгнул с борта и направился в центр города, так как общественный транспорт перестал функционировать еще две недели назад. Он шел по Минску и не хотел его узнавать, город, словно был в осаде и переживал очередное нашествие врага. Окна мелких магазинчиков были заколочены, а двери были завалены мешками с песком или бетонными блоками, универсамы и более крупные продовольственные магазины охранялись подразделениями внутренних войск. Цены на продовольствие и на товары первой необходимости взлетели в разы. Неделю назад была введена карточная система, зато почти в круглосуточном режиме работали универмаги. Но кому теперь была нужна шикарная мебель или бытовая техника?

Сегодня Марек, как обычно, спешил на площадь Якуба Коласа, где на специально сколоченном постаменте, стоял демонтированный энтузиастами телескоп из бывшей минской обсерватории.

Смеркалось. Группа фанатов поджидала Марека Хапалюка, чтобы получить самую свежую информацию из первых уст. Среди постоянных членов новоявленной минской тусовки, которых он к этому времени уже хорошо знал не только в лицо, но и по именам, сегодня нередко мелькали новые лица, в основном из представителей иностранных информационных агентств. Толпа с уважением расступалась, уступая ему проход к телескопу.

«Привет, Марек! Скажи нам правду, Хапалюк!» – раздавались со всех сторон приветственные возгласы. Старожилы площади старались запанибратски похлопать его по плечу и немало смущенный этой славой, Марек Хапалюк, скромно опустив голову, шествовал далее, к инструменту.

Забравшись на приставную лестницу, он протер главную линзу телескопа, так как эту операцию он не доверял никому и всегда выполнял сам. За исключением бывшей сотрудницы обсерватории Лидии, которой сегодня почему-то не было на своем боевом посту. Погода для ведения наблюдения выдалась на удивление хорошей, а на вечернем небе появились первые звезды, что было не совсем характерно для центральной части Минска. Видимо полное отсутствие транспорта, и частично остановленная промышленность положительно повлияли на атмосферу в центре города. Передав отработанные салфетки добровольным помощникам, Марек прильнул к окуляру телескопа, а техник-доброволец, придвинул к нему микрофон, чтобы комментарии Хапалюка слышала вся площадь.

Первые пять минут площадь, а вслед за ней и весь цивилизованный мир, затаив дыхание, слушали тишину.

– Это не комета, так кометы не летают!» – он сделал первое заявление, отметив невероятную траекторию перемещения небесного тела.

– А что это, Марек? – почти в один голос заволновалась разноязычная толпа.

– Пока не знаю, но это тело зависло на геостационарной орбите Земли – по его интонации народ понял, что Марек и сам был немало озадачен.

– Господин Хапалюк, а это разве не опасно? – с диким акцентом выкрикнула из толпы корреспондентка Эй-би-си, которая ночевала в своей палатке на площади и благодаря этой маленькой хитрости, ей удавалось почти каждый день подбираться к телескопу практически вплотную. Хотя таких хитрецов на площади было немало, и среди них существовала жесткая конкуренция за место на газоне. К счастью, минчане в своем большинстве иностранных языков не понимали и эта квакающая ругань их мало трогала.

– Объект окутан светлым дымом, но не похоже, чтобы он готовился к атаке – по-английски успокоил Марек настырную журналистку.

Далеко не все поняли, что ей ответил Марек, но по реакции иностранки, толпа уловила некий позитив.

– Скажите, господин Хапалюк, поможет ли нам коллективная молитва во спасение души, которую сообща сочинили ведущие мировые конфессии? – задал коварный вопрос корреспондент польского таблоидного издания «Факт».

– Очевидно, уже помогла! – Марек с облегчением оторвал глаз от окуляра, а добровольные помощники тут же дали ему попить минеральной водички.

– Что Вы имеете в виду? – не унимался поляк.

– Небесное тело начало движение в сторону Луны! – Марек отказывался верить в то, что видел своими глазами.

– Так оно еще и разумно? – снова заволновалась толпа на площади.

– Что-то вроде того! – тихонько, почти про себя, пробормотал Марек, но звуковая техника разнесла его последние слова далеко за пределы пощади. От них, произнесенных шепотом, вздрогнули даже редкие посетители столичного универмага, бесцельно слонявшиеся среди полупустых полок.

– А где оно сейчас? – почти без акцента задал вопрос невысокого роста японец с мечом для харакири за плечами.

– Оно летит, господа! Причем, очень быстро! – Марек встал и решил немного подразмять конечности. Комментировать полет ему порядком надоело.

Народ мигом почувствовал перемену в настроении Марека. В руках людей появились заготовленные на последний день припасы. Вскоре местами стал слышен задорный смех и звон бокалов, а когда Марек сообщил, что объект исчез на обратной стороне Луны, звукотехник на радости запустил музыку. И понеслась…

Уже через неделю в столице заработали отдельные маршруты общественного транспорта, а месяц спустя, появились и некоторые продукты в магазинах. Правда, цены откатывались назад с превеликим трудом.

* * *

Прошло еще три года.

Наконец, были приостановлены попытки России, США и еще ряда некоторых стран добраться до обратной стороны Луны в поисках разгадки этой таинственной истории. Человечество успокоилось, зажив своей прежней жизнью, забыв и о Мареке Хапалюке.

Марек с красным дипломом окончил БГУ и трудился в одном из академических институтов города Минска в ранге младшего научного сотрудника, не желая больше хватать звезды с неба. Жил скромно, на одну зарплату.

Однажды ночью Марек проснулся от сильнейшего толчка, потрясшего его сознание и он словно сомнамбула, подошел к своему телескопу.

Это невероятно! Над Луной вновь появилось знакомое тело и ему стало страшно. Небесное тело у него на глазах сбросило оболочку, и он увидел огромную пирамиду. Хапалюк готов был поклясться, что она янтарного цвета. Это гигантское тело периодически меняло оси своего вращения, завораживая блеском желтых граней наблюдателя. Очнувшись, Марек собрался было сделать несколько снимков, но неожиданно пирамида снова нырнула на обратную сторону Луны.

Марек спустился на кухню и плеснул себе в стакан грамм сто коньяка. Он не сразу заметил в углу кухни полупрозрачную фигуру.

– Налей и мне, Хапалюк! – простонала фигура.

– Ты кто? – испугался Марек.

– А разве ты не помнишь? – призрак пристально посмотрел ему в глаза.

– Не помню! – почти простонал Марек.

– Мое имя Дрендела, я бывший пятихрон, твой друг – гость не дождавшись, пока хозяин нальет ему коньяка, отобрал у него бутылку и стакан.

– И кто же ты теперь? – изумился Марек.

– Не знаю, но зато я точно знаю, кто теперь ты! – с этими словами Дрендела допил коньяк и растворился прямо на глазах удивленного Хапалюка.

И тут Марека начало ломать. Абсолютно чужое сознание стало бесцеремонно вторгаться в его сущность. Не прося, а нагло требуя потесниться.

«За что?» – стонал Марек, катаясь по полу кухню, стиснув голову руками.

«А зачем ты украл формулу перехода? За все надо платить, человек! Разве ты не знал об этом? Теперь ты, это я» – угасал в его сознании голос ночного гостя.

Уснул Марек с первыми лучами восходящего солнца, а перед провалом в сон он услышал знакомый голос: «Дрендела! Ты меня слышишь?»

Хапалюк закрыл подушкой голову и сжался в комок. От этого голоса веяло такой силой, что душа Марека попыталась, было спрятаться в пятках, но уже следующая фраза, вернула его к действительности.

«На что ты надеешься, Дрендела?» – продолжал гнуть свою линию невидимый собеседник.

«На Ваш гуманизм, Патриарх!» – дрожал Марек Хапалюк под подушкой.

«Гуманизм!?» – воскликнул тот, которого он только что назвал «Патриархом».

И тогда Марек вспомнил все! Ну, или почти все!

 

Глава 5. В незапамятные времена

Патриарх всех вирихирдов Палавр стоял на высоком холме и наблюдал, как догорает его летняя резиденция. Как всякий земной вирихирд, он любил смотреть на пламя огня, но сейчас эта необузданная стихия несла в себе смерть и разрушение всему живому на своем пути. Огненная лава двумя мощными потоками сходила с пологих склонов внезапно проснувшегося вулкана и пыталась взять в клещи базу вирихирдов. Первым строением на ее пути и оказалась его резиденция.

По центру долины, упирающейся в морской берег, высилась громада их «Пиринера». Корабль, словно исполинская гора, стоял на побережье и своими размерами почти не уступал вулкану.

«Два, три дня и лава докатится до берега моря» – Патриарх понимал, что вырытый ими ров даст им отсрочку на сутки, и это в лучшем случае.

– Что будем делать, Палавр? – рядом с ним возникла фигура Главного администратора Ириля.

– Собирай Совет, Ириль – Патриарх расправил крылья и взмыл в небо, направляясь к шахте, где кипели погрузочные работы. В воздухе еще не развеялся запах серы от вчерашнего выхлопа, черная сажа толстым слоем покрывала цветущую еще недавно долину. Палавр знал, что это извержение было первым в той цепочке, которая через неделю охватит всю планету и, согласно расчетной модели Пэргона, надолго сметет на ней жизнь.

«У нас был целый год в запасе, куда он пропал?» – Патриарх вчера тщетно пытался выяснить все обстоятельства внезапно возникшей катастрофы у своего помощника Пэргона, который обычно безошибочно прогнозировал такие вещи.

«Похоже, что у нас украли этот год! Другого разумного объяснения я дать не могу» – заявил Пэргон, и это на первый взгляд могло показаться абсурдом, но Пэргон был величайшим ученым всех времен и зря слов на ветер не бросал.

Очередной взрыв на вершине вулкана, потрясший землю и воздух, заставил Палавра приземлиться у входа в шахту, из которой вереницей в сторону корабля шли вагонетки с углем.

– Приветствую, Патриарх! – к Палавру подошел Главный кочегар «Пиринера» Хорьх.

– Сколько тебе надо времени, чтобы загрузить корабль? – поинтересовался Патриарх.

– По полной? – поинтересовался Хорьх.

– По полной! Более того, разрешаю тебе сделать небольшой перегруз – Палавр проводил взглядом очередную вагонетку, растаявшую в ненасытном чреве космического корабля.

– Думаю, к утру управимся – ответил кочегар, посмотрев на свои записи.

– Добро! Передай пилоту Найкоту, что я срочно собираю Совет – Патриарх легко заскочил на подножку вагонетки и вскоре скрылся в недрах «Пиринера».

* * *

– Мы не можем оставить Землю без Хранителей! Это Закон, установленный нашими предками! – Патриарх уже не первый раз отбивал атаку Главного администратора Ириля, который предлагал не мешкать с вылетом.

– Но ведь кто-то первым нарушил этот Закон! Ситуация диктует новые подходы! – пытался вяло возражать ему Ириль, отвечающий перед Патриархом за жизнь тысяч вирихирдов, находящихся в настоящий момент на борту «Пиринера».

В другое время Патриарх дал бы Главному администратору жесткую отповедь, напомнив простую истину, что нельзя строить свое будущее, наплевав на прошлое, где хранилась та кладезь истин, благодаря которым и существовал благородный род светлейших вирихирдов. Но Патриарх знал также и то, что однажды настанет момент, когда ему придется принимать нестандартное решение. И поэтому Палавр пока молчал.

– А пятихроны подтвердили готовность? – на всякий случай спросил Ириль, зная, что Хранители времени всегда были готовы выполнять свою миссию, так как проблемы земного пространства, о котором они даже не подозревали, их не касались.

– А им-то что? Их Верховный уверил меня, что все будет в порядке – ответил Пэргон.

– У нас есть два дня, не более. За это время нам надо найти Хранителей – резюмировал Палавр.

– Может быть, стоит попробовать этих? – администратор кивнул на монитор.

– Ты в своем уме, Ириль? – Патриарх лишь на мгновение задержал свой взгляд на вылетевшем из пылающего леса, сером птеродактиле.

– Кроме того, у нас еще не определен достойный объект для колонизации – вспомнил еще про одно и немаловажное обстоятельство Патриарх Палавр.

– Это как? – удивился пилот, рассчитывающий уже сегодня получить полетное задание.

– А вот так! Вы не забыли Найкот, что у нас пропал целый астрономический год – нахмурился Патриарх.

В кают-компании повисла томительная тишина.

– Что это!? – воскликнул Ириль, когда стал наливаться белым светом старинный артефакт из охералка, который древние вирихирды использовали для связи между собой, когда еще не существовали мониторы и прочая современная техника.

* * *

«Держитесь парни, я с вами!» – на плоском камне отчетливо читалась надпись на древневирихирдском языке.

Патриарх переглянулся с Пэргоном, поскольку только тот мог растолковать природу этого явления. Палавр легко читал на древневирихирдском, но камень Древних молчал уже сотни тысяч лет.

– Кто-то активизировал наш древний портал на северном полюсе – пожал плечами помощник Пэргон, сверив положение угасающего текста относительно центра камня.

– С кем имеем честь беседовать? – начертал пальцем несколько знаков Палавр, но на нововирихирдском языке.

– На связи Дрендела, земной пятихрон – почти мгновенно на полированной поверхности вспыхнули яркие символы.

– Пятихрон? На связи? – у администратора Ириля отвисла челюсть. Ведь все знали, что земные пятихроны, ведут замкнутый образ жизни, существуя вне времени по своим, одним им ведомым законам, являясь вечными сохранителями Земли. Никто и никогда, за исключением Патриарха, не видел ни одного живого пятихрона.

«Это невозможно!» – успел только подумать Палавр.

– Это возможно, Палавр! И у нас нет времени дискутировать! Записывайте координаты подходящей для вас планеты – и на плоскости появилась очередная информация.

– Это очень приличное расстояние! – воскликнул пилот Найкот.

Патриарх и сам знал, что это невероятно далеко, но «Пиринер» не боялся расстояний, перемещаясь в пространстве с немыслимыми ранее скоростями. Космолет последнего поколения использовал имитацию священного огня, которую Главный кочегар получал путем преобразования обычного, пылающего в топке, в многомерный образ священного.

«Жаль, что не успели модернизировать твердотопливные котлы «Пиринера» на газовые, работающие на метане» – каялся сейчас Палавр, вспоминая неоднократные заходы к нему по этому вопросу Пэргона.

– На планете есть уголь, чтобы пополнить его запасы на обратную дорогу? – задал очень важный вопрос Палавр, пытаясь рассмотреть на экране анализатора тусклую точку неизвестной планеты. Планета находилась в малоизученной галактике на самом краю вселенной. Район считался крайне неперспективным, и на обратный путь угля могло и не хватить.

– Сколько угодно! – последовал лаконичный ответ.

– А с чего ты взял, что мы тебе должны верить, пятихрон Дрендела? – слегка дрожала рука Патриарха, когда он задавал этот непростой вопрос.

– Хотите, верьте, а хотите, нет! – от появившейся на охералке строки, повеяло равнодушием.

Патриарх вопросительно обвел взглядом администратора Ириля и пилота Найкота. Оба неопределенно пожали плечами, и Палавр понял, что вот и наступил тот самый ответственный момент, когда он как Патриарх, должен принять ответственное решение. И не обидеть при этом новоявленного друга.

– Хорошо, Дрендела! Мы тебе верим! – старательно вывел ответ Палавр.

– Отлично! Тогда посмотрите на горизонт – моментально отреагировал таинственный собеседник.

«Чудеса!» – прошептал администратор Ириль, наблюдая как в развернувшиеся небеса, просачивается серебристое облако.

– Что это? – Палавр и сам, иногда грешивший сотворением небольших чудес для развлечения членов семьи и друзей, был потрясен.

– Не что, а кто! Это грядут к вам дублеры, ваши вторые Хранители – последнее сообщение было тусклым и уже еле читалось на полированной поверхности охералка.

– Хранители??? – не сдержал эмоций Патриарх.

– Конец связи! Найдите возможность приземлить это облако! Не обижайте… – последнее сообщение внезапно оборвалось.

«Очень хочется верить, что эти новоявленные Хранители окажутся порядочными существами» – Патриарх с большой надеждой посмотрел на странное облако.

– А это вариант! – Главному администратору это идея пришлась по душе.

 

Глава 6. Ден и Дева

– Господин пилот, Найкот! – спустя мгновение Палавр уже пришел в себя и был готов действовать.

– Слушаю, Патриарх! – Найкот не мог оторвать взгляда от странного небесного тела, нависшего над головой кочегара Хорьха, который был слишком увлечен своей работой, чтобы отвлекаться по сторонам.

Тем временем облако застыло и издалека было похоже на своих небесных собратьев, которые парили много выше этой подделки, порожденной неизвестным автором.

– Вы можете взять шлюпку и отбуксировать объект в ангар? – Палавр говорил четко, внятно и без лишних слов.

– Я думаю, что справлюсь и без шлюпки – Найкот повел плечами, освобождая из-под складок одежды два небольших крыла, которые, как не отживший рудимент, сохранились у нынешних вирихирдов, на память от их древних сородичей.

– Ириль, подключите анализаторы – распорядился Патриарх, желая получить информацию в реальном времени. Палавр попытался было подключить интуицию, но она почему-то на этот раз молчала.

– Готово! – отрапортовал администратор и развернул экран, чтобы все присутствующие могли наблюдать, как пилот Найкот облетает неопознанный летающий объект.

– Да! Не те нынче крылышки у вирихирдов!» – с ностальгией протянул Ириль, помня рассказы деда, который еще своими глазами видел последних вирихирдов с большими крыльями.

– Я думаю, что и эти скоро отпадут. Зачем нам они? Теперь у нас полно всякой техники – Патриарх не сводил глаз с Найкота, который сумел-таки встать на край этого странного облака.

– Не скажите, Палавр! Была ведь своя прелесть обходиться собственными силами – администратор Ириль был явно из числа тех, кто ностальгировал по седой старине.

«Что хорошего часами напролет махать крыльями, чтобы перелететь даже небольших размеров проливчик?» – про себя подумал Патриарх Палавр, будучи до мозга костей сыном технократического века и хорошо знающий мифологию своего рода, согласно которой древние вирихирды иной раз неделями находились в полете. Согласно самым древним сказаниям естественная убыль на девяносто процентов была обусловлена длительными и беспосадочными перелетами в далекие края. Патриарх прекрасно помнил миф о «Новой земле», когда в грозу погиб каждый четвертый вирихирд их рода, летевшего осваивать малознакомый континент.

Наконец анализатор выдал первые звуки и приблизил изображение.

– Ничего себе! – присвистнул Главный администратор, когда на экране появились Они.

* * *

– Где мы? – как кошка, сладко потянулась Дева, разглядывая окружающую их полную пустоту. Пустота поначалу была абсолютно черной, затем местами стали появляться и серые пятна. А сейчас на сером фоне, в двух-трех местах замаячил белый свет. И это радовало Деву.

– Наверное, Нигде – промычал Ден, стараясь не смотреть на прекрасное тело женщины, красоту которого он еще недавно совсем не замечал. «То ли она подросла, то ли я возмужал» – отметил про себя мужчина, украдкой все-таки взглянув на подругу дней лихих.

– А я видела забавный сон – она отвернулась от пустоты, которая перестала ее развлекать переменой цветовой гаммы.

– И я тоже его видел – подтвердил мужчина, заложив руки под голову и сведя локти вверх, чтобы Дева не заметила его густо покрасневшие щеки.

– Мы там кажись, были не одни, нас там было много – она с интересом окинула его стройное мускулистое тело бесстыжим взглядом.

– Да, нас там было немало! – он убрал руки из-под головы и стыдливо прикрыл рукой частицу своей наготы.

– О, это был очень необычный сон! – женщина вальяжно легла на спину, заложив под голову руки, точно так, как их только что держал Ден. Ее взор опять устремился к небу, которое вдруг стало нежно голубым, в отличие от розового, которое разбудили ее воспоминания.

– Согласен! Это была практически полная иллюзия бытия. Но, по-моему, нас оттуда выперли – ответил Ден, отмечая на ее лице озорные огоньки.

– Хочешь вернуться? – женщина с интересом посмотрела на его равнодушное лицо.

– Рано или поздно нас кто-нибудь да подберет – мужчина встал и решил шагами измерить периметр упругого облака, на котором они парили неизвестно где.

– Что это? – Дева чуть было не потеряла дар речи, когда над краем облака, внезапно, словно из небытия, появился высокий крылатый и очень красивый мужчина, в блестящем одеянии которого отражались багряные лучи заходящего солнца.

Ден невольно отпрянул, когда крылатый мужчина кинул в его сторону тонкий, но прочный фал, но посчитал своим долгом загородить своим телом Деву.

Крылатый мужчина между тем нисколько не был смущен внешним видом странной парочки и достал из-за спины моток золотого шнура.

– Держи крепче, малыш! – в голове Дена прозвучал ясный и незнакомый голос.

Ден собирался было вступить в полемику, но был остановлен ясным, но в тоже время убедительным взглядом.

– А они, ничего, смышленые – заметил Ириль, наблюдая, как два, явно разумных существа вцепились в фал, с помощью которого пилот Найкот, натужно помахивая крыльями, подтягивал облако к ангару.

«Облако-то не совсем воздушное! Большие крылья сейчас бы ему не помешали!» – подумал про себя Патриарх. «Но только в этом случае!» – тут же, поправил он свою, же мысль, перехватив улыбающийся взгляд Ириля.

– Я думаю, что пора собирать ученый совет. Ведь это, как я понимаю, прибыли наши Хранители? – приободрился Главный администратор.

– Поверьте мне, это лучший на сегодняшний день вариант – вновь ожил древний артефакт, транслируя огненные символы.

– Дрендела, ты здесь? – поднял голову Палавр.

– Да, Патриарх, я полечу с вами, но для начала я хотел бы поговорить. Но только наедине с Вами – появилось очередное сообщение.

– Отлично! Да и у меня к Вам, Дрендела, будет несколько вопросов – Палавр с удовлетворением отметил, что погрузка угля на борт «Пиринера» подходила к концу. А учитывая новые обстоятельства, связанные с Хранителями, то и старт был не за горами.

И только сейчас кочегар Хорьх поднял голову и заметил надвигающийся на него странный объект с двумя забавными и обнаженными пассажирами.

– Кто ты? – Главный кочегар Хорьх не мог оторвать взгляда с обнаженной женщины, спускающейся с привязанного к ангару облака.

– Ее зовут Дева, а меня Ден – спустившийся следом за ней мужчина, сразу же заслонил женщину своим телом и бесстрашно посмотрел на вирихирда.

– Так кто вы, ребята? – к кочегару усталой походкой подошел пилот Найкот, уже сложивший свои крылья и проверивший крепление пригнанного объекта.

– Мы, люди! – из-за спины мужчины выглянула женщина.

– Это твоя жена, Ден? – спросил Главный кочегар, не сводя глаз с Девы и не поняв до конца смысл слова «люди».

– Да, это моя жена, а вы кто такие? – мужчина был не робкого десятка, и смело смотрел в глаза кочегару, который был, как минимум, в полтора раза выше его ростом.

– Мы – светлые вирихирды! Между прочим, хозяева этого мира – миролюбиво улыбнулся Хорьх, так как ему понравилась решительность мужчины со странным именем Ден.

– Следуйте за нами, люди – Найкот с Хорьхом, огибая погрузочную площадку с техникой, зашагали по направлению к командному пункту.

«Люди!» Ты слышал раньше хоть что-нибудь о них? – кочегар обернулся и посмотрел на странную парочку, семенящую за ними.

– Нет! Их нам подогнал некий Дрендела – пилот с трудом вспомнил еще одно непривычное для уха вирихирда имя.

 

Глава 7. Тупик

– Ну, вот и все! Прибыли! – пилот Найкот вытянулся в кресле, нажав кнопку остановки котла. Молнии угасли. Как обычно, некоторое время гудели в своих опорах гигантские механизмы вращения зеркал, священный огонь стал постепенно меркнуть, уступая место огню обычному. В топке корабля тлели остатки углеводородного топлива.

Полеты на космических кораблях класса «Пиринер» были быстрыми, комфортными и безопасными. Не было никакой нужды укладывать в вечный сон пассажиров и членов экипажа. До любой точки галактики такой корабль долетал, едва успев разогнаться, но этот полет выходил далеко за рамки галактики и поэтому занял у них почти целый месяц. Главная трудность, состояла в том, чтобы правильно растопить, а затем остановить котел «Пиринера», сохранив образ священного огня для последующих импульсов движения.

Грамотных кочегаров на Земле было совсем немного, этому было совершенно невозможно научиться, с этим даром надо было родиться.

«С моим Хорьхом, можно двигать хоть за край света!» – улыбнулся пилот Найкот, тестируя навигационную систему «Пиринера» после успешной посадки корабля на поверхность неизвестной планеты.

– Поздравляю с прибытием! – пилот приподнялся из своего кресла, чтобы приветствовать Главного администратора Ириля, у которого сейчас начиналась весьма ответственная работа по временной колонизации планеты.

– Что-то не похоже это местечко на рай – в кают-компанию зашел Палавр, неся в руках самый первый отчет анализатора, который выдал данные еще с орбиты.

– Без паники, Патриарх, все будет хорошо! – Найкоту планета понравилась, она чем-то напоминала соседний с Землей Марс, правда в его не самые лучшие времена.

«Недра опустошены, растительности, не считая бледно-синего мха, которым укрыта вся планета, нет. Жизнь, конечно, присутствует, но в основном грибковая и бактериальная» – помощник Патриарха Пэргон вслух зачитывал самую первую информацию, выданную приборами.

– Ерунда! Как-нибудь перекантуемся! Как мне кажется, местные вулканы здесь давно затухли. Надо пойти размять косточки – Главный администратор убедился, что для выхода из корабля анализатор не обозначил никаких препятствий и двинулся по направлению к лифту.

– Пойдем, посмотрим! – пилот Найкот, неустанно несший вахту на протяжении всего полета, также захотел выйти на свежий воздух.

– Я зайду за Патриархом и мы к вам присоединимся – Пэргон не торопился, нехорошие чувства зародились в его душе сразу, как только он увидел местное и необычайно бледное небо…

«Стой, Ириль! Здешняя атмосфера сильно разряжена!» – закричал Пэргон, наблюдая как на небольшой площадке отвесной скалы, покрытой синим лишайником, разминается Главный администратор, готовясь произвести пробный полет.

Отчаянные взмахи крыльев несколько смягчили падение на каменистый грунт, но парочку сильных ушибов, Ириль все же, получил, сильно захромав на левую ногу.

«Красота!» – заявил появившийся в портале корабля кочегар.

– Где ты узрел красоту, Хорьх? – Палавр с удивлением рассматривал безжизненный пейзаж.

– Я имею в виду наш «Пиринер», который величественно возвышается над этой пустотой – пояснил Хорьх.

«Разве что «Пиринер» – тихо проворчал Палавр, с большой тревогой оглядывая скудный ландшафт этого, всеми забытого места.

– Нечего нам здесь ловить! – со злостью процедил Главный администратор переселенцев, читая очередной отчет роботов-разведчиков.

– Вы совершенно верно подметили Ириль, это пустынная планета. Похоже, нас кинули! – согласился с ним пилот Найкот, бегло просмотрев тот же отчет.

– Сколько осталось на борту угля? – живо поинтересовался Патриарх всех вирихирдов Палавр, вернувшись после прогулки на корабль.

– Если приплюсовать сюда запасы дров и торфа, то до Земли, пожалуй, дотянем, но только… – поморщился Главный кочегар Хорьх.

– Что только? – сразу насторожился глава администрации.

– Только если пойдем с около световой скоростью – за кочегара ответил капитан.

– Ты в своем уме, Найкот? Это сколько же мы будем в полете? – главный администратор чуть было не потерял дар речи.

– Тринадцать тысяч пятьсот тридцать восемь земных лет – бесстрастно ответил кочегар.

– Далеко же нас занесло! А если поддать жару? – потеряв всякий интерес к этой планете, Ириль мысленно был уже дома, на Земле.

– Вы, я смотрю, совсем далеки от техники, господин Главный администратор. Застрянем между мирами – поежился капитан, представив наяву такую перспективу.

– Но наши славные Хранители могут и не выдержать такой длительный срок! – Главный администратор был прекрасно осведомлен обо всех фазах подготовки к переселению.

– Вспомнил! – радостно воскликнул Палавр.

– Что Вы вспомнили, Патриарх? – с надеждой в голосе спросил Главный кочегар.

– Руководитель пилотной экспедиции Дрендела почивает в боксе номер десять, и просил разбудить его ровно через месяц после начала колонизации этой планеты.

– Мы не можем оставаться здесь ни минуты! – капитан уже вычерчивал на экране возвратную траекторию.

– Всем колонистам спать! А Дренделу срочно разбудить и ко мне! – Патриарх с интересом разглядывал замысловатую спираль, по которой им придется тащиться с около световой скоростью на другой край вселенной.

– Палавр! Бокс номер десять пуст! – спустя некоторое время в кают-компанию «Пиринера» ворвался встревоженный администратор.

– Кто бы сомневался! – проворчал пилот Найкот.

Патриарх Палавр нервно нажал клавишу связи со своим секретарем: «Фелун! Личное дело пилота Дренделы ко мне, и разыщите, пожалуйста, доктора Гайса».

* * *

– Личное дело исчезло! Исчезло также и его тело, я еле успел зафиксировать остатки уходящего фантома – доктор показал на слабое свечение в самом верхнем углу полупрозрачного экрана анализатора.

– Не надо быть ученым, чтобы понять, что этот фантом не принадлежит вирихирду – Главный кочегар с любопытством разглядывал замысловатые сплетения разноцветных линий.

– Вы правы, Хорьх. Этот фантом может принадлежать только человеку – доктор легко и непринужденно озвучил самое нехорошее предположение, которое уже крутилось в уме Патриарха.

– Скажите, доктор Гайс, а плотности линий хватит, чтобы разобраться: что, как, и почему? – Палавр присоединился к кочегару, не отрывающего взгляда от человеческого фантома.

– Главное, для этого у нас более чем достаточно времени. Тринадцать тысяч лет, это знаете ли срок – задумчиво ответил доктор.

– А ведь именно Дрендела убедил тогда ученый совет, что лучших хранителей, чем люди и пятихроны, нам не найти. Я это хорошо помню – подал голос администратор Ириль.

– Насчет пятихронов я и сейчас соглашусь, они не знают пространства, мерцая лишь во времени. А какие он аргументы он приводил насчет людей? – капитан Найкот повернул голову в сторону Патриарха, который и утвердил тогда этот тандем в качестве Хранителей.

– Он убедил меня, что люди, существа лишенные какой бы то ни было корысти – Палавр не отвел глаз от настырного взгляда пилота.

– И Вы не проверили? – ахнул Главный администратор.

– Проверил, но теперь догадываюсь, что в качестве теста Дрендела окольными путями подсунул мне липу – Патриарх достал из кармана небольшую книжку-анализатор, бегло пробежав взглядом записи тех суматошных дней.

– Хорошо, что я на всякий случай поставил по маршруту маячки – капитан Найкот сверял положения красных флажков с только, что очерченной траекторией движения.

– Хвалю капитан! Теперь мы сможем в реальном времени ставить ловушки и для нашего Дренделы – Патриарх Палавр впервые улыбнулся за этот вечер. А на этой безымянной и бесперспективной планете был именно вечер.

– Кого из аналитиков разбудить? – доктор Гайс понял, что скоро начнется напряженная работа.

– Буди весь отдел контактеров, потом отоспятся! – Патриарх уже набрасывал план работы для отдела аналитики.

– Ну, Дрендела, попляшешь ты у меня на горящих углях! – Патриарха Палавра в повседневной жизни было практически невозможно вывести из равновесия, но сегодня он был на грани срыва.

– Неужели Вы собираетесь его убить? – изумился Ириль не уловивший до конца оригинальную мысль Патриарха.

– Зачем? Убийство, это не наш метод, господин Главный администратор – Палавр развернул полупрозрачный экран в его сторону.

– Гениально! Тут мы его и сцапаем! – восхитился Ириль, изучив детальную схему.

– Не совсем так! А точнее, совсем не так! Мы должны заманить в ловушку его генетического предка и желательно одного из самых первых – уточнил доктор Гайс.

– А это для нас не опасно? – зашевелился в своем кресле Главный кочегар.

– Не знаю! – честно ответил Патриарх Палавр.

 

Глава 8. Контактеры

Патриарху показалось, что содрогнулась вся эта пустынная планета, когда с нее стартовала громада «Пиринера». Планета была единственным телом, вращающимся вокруг небольшой и затухающей звезды. Два пояса астероидов отделяли ее орбиту от местного солнца и еще два пояса находились за пределами ее орбиты.

«Значит в лучшие времена, тут было всего пять планет, включая эту, которую Главный кочегар Хорьх в шутку окрестил Дренделой» – Палавр посмотрел на экран, на котором таяло изображение этого бледного небесного тела, так как «Пиринер» начал входить в режим ускорения.

– Может нам стоило здесь немного задержаться и более подробно исследовать планету? – спросил советник Пэргон.

– В тебе говорит обычный и занудливый ученый, Пэргон. Задержка могла нам вылиться в катастрофу и тогда нам всем не видать Земли – ответил Патриарх Палавр, который нес ответственность за всех вирихирдов, залегших перед стартом в дорожную спячку. Для обслуживающего полет «Пиринера» персонала, предусмотрен гибкий график для сна.

– Согласен, но мне трудно пройти мимо даже возле такой захудалой планетки – Пэргон вспомнил, что именно на таких, богом забытых местах ему иногда удавалось найти ответы на некоторые принципиальные вопросы.

– Не переживай, надо будет, вернемся! – у Палавра засосало под ложечкой. Так реагировал его патриарший организм, когда корабль набирал световую скорость.

«Это вряд ли» – подумал Пэргон, вспоминая, что сегодня Отдел Контактеров должен выдать первый результат.

– Как там дела в Отделе? Не рано ли ты доверил им такое серьезное задание? – Патриарх словно прочитал его мысли.

– Да вроде хорошие ребята – Пэргон сам лично отбирал кандидатуры сотрудников.

– Проверил бы ты их работу, а то я почему-то стал частенько сталкиваться нос к носу с лаборанткой твоего отдела возле кочегарки Хорьха – Палавр выключил монитор, на котором уже перестали быть различимы привычные глазу картинки звездного неба.

* * *

– Не нравится вам заниматься Контактом? Пожалуйста! Заявление на стол, и уже завтра, оба будете ассенизаторами. Это я вам обещаю лично! – дверь чуть было не слетела с петель, а сквозь полупрозрачный и мерцающий охералк обоим техникам была хорошо видна фиолетовая спираль, по которой стремительно удалялся старый Пэргон.

Старший техник Саммо еле сдержался, чтобы не бросить вслед старику какую-нибудь дерзость. Все-таки в полете прошли уже тысячи земных лет и все это время они честно пытались нащупать те нити, за которые можно было бы подергать Контактера.

– Да пошел он! – воскликнул младший техник Микко, снимая с себя служебный халат.

– Да не горячись ты так! Как будто он не знает, что у нас пока нет условий для его осуществления – старший техник Саммо был ровесником Микко, но имел на три научных реферата больше, и поэтому Патриарх перед стартом «Пиринера» на Землю, счел необходимым поставить старшим группы именно его.

К группе была также приписана и лаборантка Тыльза, но той удавалась непостижимым образом исчезать и отсутствовать в Отделе во время подобных конфликтов.

– А что? И пойду! Ассенизаторам и платят больше, и живут они дольше! – Микко уже взялся расстегивать служебные панталоны.

За этим занятием и застала его впорхнувшая в помещение Тыльза.

– Ты это из-за него? – вылупила свои огненные глазки Тыльза, показывая в сторону исчезающей фигуры старика в угасающем охералке.

– А то ты не знаешь, как Пэргон дрожит перед Палавром, когда речь идет о сроках – за Микко ответил Саммо, пока тот пытался сохранить равновесие, запутавшись в штанине.

– Ой, парни, я же совсем забыла сказать! У меня сегодня зафиксирован всплеск! – Тыльза отбросила сверток, с которым пришла из буфета, и быстро открыв ячейку своего сейфа, протянула Саммо кристалл.

– Что там Саммо? – Микко на миг перестал стягивать с себя служебную одежду.

– Ассенизация временно откладывается, парни! Работаем! – радостно воскликнул старший техник, вывесив в рабочей зоне сразу восемь экранов.

– И что тут нового? – младший техник, еще не надев штаны, достал образец, записанный им за прошлый сеанс, и вставил оба кристалла в компаратор.

– Фиксируй Тыльзочка! – вошел в возбуждение Саммо, выводя на экраны старые и новые показатели.

– Толерантность: ноль целых одна тысячная против ноля целых двух тысячных; агрессия: девять целых семь десятых против девяти целых девяти десятых… – начала была привычно озвучивать лаборантка.

– Не туда смотришь! Смотри интеллект! – Саммо радостно потирал руки, откинувшись на спинку кресла.

– Этого не может быть! – облизнул пересохшие губы Микко, уставившись на восьмой экран.

– Да-да, коллеги! Почти полный ноль, против прошлых минус восьми! – Саммо поднялся с кресла и мечтательно посмотрел на то место, на котором некогда, по словам старожилов, в их помещении был иллюминатор. При движении «Пиринера» на сверхсветовых скоростях, в него можно было разглядеть застывшую вечность.

– Ты считаешь, что мы имеем право на Контакт? – Микко поискал глазами валявшийся в дальнем углу Отдела служебный халат, на рукаве которого было вышито три малых ромба, что соответствовало его рангу младшего техника.

– Мы теперь не имеем права на бездействие! – Саммо уже отпирал сейф, где у них хранилась Коллекция.

– И что мы им предложим? – у Тыльзы от возбуждения снова вспыхнули глаза.

– Только не оружие! – Микко вплотную подошел к заветному сейфу. Коллекция была самым интересным наполнением их Отдела и содержала порой самые непостижимые артефакты.

– Что будем моделировать, Саммо? «Щель», «Портал» или «Транспортер»? – Микко извлек из сейфа несколько увесистых цилиндров.

– Тыльза! Уточни показания интеллекта – старший техник уже колдовал над пультом.

– Ноль целых, три сотые процента – уточнила лаборантка.

– Микко, вытаскивай «Калитку» – принял решение Саммо.

– Добавь волн доброжелательности – склонилась над пультом Тыльза, за время полета хорошо освоившая устройство этого чуда техники.

– Зачем? – удивился Микко.

– Тыльза права. Для гарантии! – Саммо осторожно взял из рук младшего техника серый цилиндр, чадящий сизым дымом, и вставил его в углубление пульта…

– Не помешаю? – на пороге отдела возник сам Патриарх Палавр собственной персоной.

– Входите, Патриарх, мы скоро начнем! – слегка смутился Саммо, так как по инструкции он был обязан предупредить о начале Контакта если не самого Палавра, то хотя бы его заместителя по научной части, Пэргона.

– Помните, нам важно, чтобы предок Дренделы сделал свободный выбор и клюнул на Ваш сценарий! – напомнил Патриарх.

Тыльза включила мониторы, на которых появилось первое изображение, а затем и первые звуки, а если быть точнее, шорохи мыслей, которые издавали несколько существ, бредущих по горной тропе.

 

Глава 9. Первая осечка

К этим звукам добавилась размытая картинка, которая стараниями младшего техника, вскоре превратилась в качественное объемное изображение. И действительно, из небольшого ущелья на холмистую равнину выходила троица. Вне всяких сомнений это были люди, никаких отличий от Дена и Дивы вирихирды не отметили и с интересом окунулись в загадочный мир древнего человека…

«Не сложилось на сегодня удача!» – размышлял Колотый, возвращаясь налегке с охоты, оглядываясь на ухмыляющуюся рожу Хромого.

«Сегодня Красавка должна от него отвернуться!» – тешил себя надеждой Хромой, с вожделением разглядывая упругий зад молодой охотницы, который перекатывался под новой, ладно скроенной шкурой пятнистого оленя, подаренного ей Колотым, самым фартовым до сегодняшнего дня охотником. Красавка была злая и не смотрела, как обычно, глазами полными обожания на хмурого Колотого. «Может сегодня обломится?» – продолжал себя накручивать старый охотник, занимавший некогда пьедестал первого парня в поселке.

Мужчины их рода регулярно гибли на охоте, а с некоторых пор еще и в стычках с невесть откуда взявшимися соседями. Женщин вполне хватало на всех, но что это были за женщины?

Вот, например, Белая, которая уже не первый год клеится к Хромому: повадилась купаться в водопаде, да тереть пятки пористым камнем, отобранным у инородки, взятой в плен прошлым летом в набеге на соседний лес. Срамота!

«Совсем другое дело, Красавка!» – Хромой перевел взгляд на пыльные и окаменелые пятки охотницы, которыми она колола не только крупные орехи, но легко могла свернуть челюсть и дикому кабану.

И от созерцания этой красоты, у Хромого снова стало пасмурно на душе и на него холодной волной накатили старые и неприятные воспоминания. Десять лет назад его еще никто не называл «Хромым», в те далекие времена он носил более благозвучное имя – «Хитрый». Тогда Красавка сама искала подходы к нему, и Хитрый мог поиграть с ней в кошки-мышки. Вот это были времена! А Колотый тогда был еще безбородым юнцом, по-шакальи заглядывавшим в глаза бывалому охотнику.

Но, как часто бывало на охоте, удача иной раз отворачивалась и от самых изворотливых мужчин. Однажды, все именно так, и случилось с Хитрым. Преследуя раненого бизона, он углубился далеко на территорию соседей, не зная расположения их ловушек. Уже два его копья торчало из туши зверя, а тот все еще продолжал свой бег. Хитрый тогда ускорил ход и практически настиг свою добычу, но в этот миг бизон провалился в чужую ловушку, увлекая за собой и охотника. Хитрый из той передряги вышел бы сухим из воды, да еще и с добычей, но на его беду за ним по пятам уже давно шли хозяева западни, которые и сломали ему чуть позже обе ноги. Наложив самодельные шины, он почти трое суток полз до дома, однако, кости срослись неправильно, и авторитетную кличку ему пришлось поменять.

«Проход! Тощий нашел проход! Проход!» – вывел Хромого из давних воспоминаний звонкий детский крик, когда они вышли на хорошо знакомую поляну, а впереди уже маячил дым от костра родного очага.

«Этого еще не хватало!» – от досады сплюнул Хромой, даже не пытаясь предположить, что там сегодня откопал Тощий. Этот самый Тощий на охоту никогда не ходил, а промышлял тем, что чинил и изготавливал оружие, а как следопыт, частенько выкапывал из земли очень полезные для рода штучки. Это вполне компенсировало его хилую стать, а иная находка интересовала Красавку не менее туши доброго зубра, добытого в тяжелой схватке.

Вот и сейчас Хромой охотник всерьез обеспокоился: «А вдруг сегодня Красавка заинтересуется этим проклятым «проходом», который так некстати откопал этот хиляк?»

Но выйдя на знакомую опушку леса, Хромой и сам потерял дар речи: прямо на тропинке, ведущей к водопаду, стояло Нечто! И это Нечто было ни на что не похоже, что он видел в своей жизни. А повидал он уже на своем веку ни мало. На двух деревянных столбиках, поскрипывала на ветру деревянная конструкция, манящая шагнуть на ее обратную сторону.

– Стой, Колотый! – крикнул Хромой, почувствовав в этом «проходе» скрытое зло, доставая из-за спины тяжелую дубовую дубину.

– Ты что задумал, старый пень? – Колотый даже и не подумал останавливаться. Но на этот раз Хромой его опередил, с размаху саданув дубиной по «проходу».

– Дурак, ты Хромой! – своим крепеньким телом Красавка попыталась было помешать старому охотнику, добить «проход».

«Сама дура! Не обломиться мне сегодня, это совершенно точно!» – Хромой стиснув зубы, повторным и сильным ударом разнес ловушку в щепки.

– Он видел! Хромой что-то видел! – стали вдруг раздаваться отдельные голоса соплеменников.

– Он точно что-то видел! Хромой – опытный охотник! – заявил Тощий, уважительно похлопав того по плечу. И слава Хромого, на фоне неудачно начавшегося дня, стала расти как снежный ком.

«Ну и наплевать!» – окинул радостным взглядом толпу Хромой и, приволакивая правую ногу, бодро заковылял в сторону поселка.

– Хромой! Подожди, я сегодня пойду с тобой! – неожиданно рядом с ним нарисовалась Красавка, беря под руку старого и бывалого охотника…

– Ты приняла правильное решение! – Хромой максимально нежно потрепал ее по упругому заду…

– А он совсем даже не дурак! – рассмеялась Тыльза, гася по очереди все восемь экранов.

«Ох, непрост, мужичок!» – Микко с восхищением смотрел на исчезающее изображение охотника.

– Какая вероятность, что Хромой является генетическим предком Дренделы? – Палавр резко повернулся в сторону не в меру развеселившейся Тыльзы.

– Девяносто девять процентов – ответил за нее старший техник Саммо, выключая главный пульт.

– Поздравляю с провалом первого Контакта – никто не заметил, когда в помещении отдела появился Пэргон.

– Никто не виноват! Этот Хромой невероятно смышлен и осторожен, а ловушка была подобрана идеально и поставлена грамотно – констатировал Патриарх.

– Только в следующий раз его будет заманить гораздо труднее – Пэргон в присутствии Палавра, высказывался менее резко, чем он позволял себе это обычно…

«Накаркал» – проворчала Тыльза, когда миновало десять тысяч земных лет и космический корабль «Пиринер» по меркам вселенной был уже практически дома.

Все эти годы были наполнены бескомпромиссной борьбой, которую вел изощренный разум вирихирдов с фантастической интуицией предков Дренделы. Они, как угри, ускользали из самых хитроумных ловушек, и у вирихирдов уже начали опускаться руки.

Но сегодня все были настроены оптимистично. Сценарий был шедевром, разработанный лично Пэргоном и, по мнению всего отдела, был лишен слабых мест.

Как обычно, был вычислен прямой предок Дренделы. И что самое главное, в режиме реального времени была тщательно проработана самая полная картина текущей действительности. Пэргон постарался учесть мельчайшие детали картины мира и учел в разработке все штрихи и тонкости психологических портретов возможных действующих лиц.

– Мы бы с тобой до всего не дотумкали бы – восхищенно посмотрел на Пэргона старший техник Саммо, дочитывающий последний абзац сценария захвата.

– Согласен, гениальная ловушка! – младший техник Микко, чем больше работал с Пэргоном, тем больше пропитывался уважением к старому вирихирду.

– Тем более, что реальность усложнилась на десять порядков – Саммо отложил методичку и посмотрел на своего младшего коллегу.

– Надо брать реванш, у меня уже чешутся руки – лаборантка Тыльза застыла над своим пультом.

– У вас все готово? – в отдел зашел Патриарх и, отклонив приглашение присесть, застыл как изваяние у главного монитора, на котором вместо изображения клубился серый туман.

– Активируй «Колпак», Тыльза – распорядился Пэргон, запуская рабочую программу.

«Поехали!» – потер руки Микко и прирос к своему экрану.

 

Глава 10. Партизаны

– Чем порадуем Центр Игнат? – присланный из-за линии фронта комиссар уже второй раз задавал ему этот непростой вопрос.

Игнат Станиславович, командир отряда, и сам прекрасно понимал, что к очередной годовщине Великого Октября было бы совсем неплохо провести громкую акцию. Но после вчерашней стычки с полицейским отрядом, необходимо было восстанавливать свои силы. А во вчерашнем бою, почти в полном составе погибла разведгруппа, а более половины личного состава его диверсионного отряда получили тяжелые ранения.

– Что-нибудь придумаем! Сами-то не хотите прогуляться в Минск на разведку, Тарас Николаевич? – Игнат Станиславович разминал в руке папироску.

– Я бы с удовольствием! Но я, же совсем не знаю города – виновато пожал плечами комиссар.

– Верно! Но у меня есть подробная немецкая карта, а Вас лично в Минске никто не знает, и это большой плюс в нашем деле. Мои-то портреты расклеены почти на каждой городской стене – Игнат затянулся прикуренной папироской.

– Дядьки командиры! Быстро тушите лампу, полицаи едут! – в комнату забежал взволнованный хозяйский сынишка.

– Откуда они здесь? – удивился комиссар, доставая наган. Ведь отдохнуть они остановились в крохотной, из нескольких дворов, деревеньке под названием Боровая, что под Минском.

– В последнее время, их немецкое начальство резко усилило бдительность – Игнат осторожно выглянул из-за занавески, встретив взглядом двух местных полицейских на велосипедах, появившихся со стороны большой деревни Уручье.

– Кажись, пронесло! – с удовлетворением отметил комиссар, провожая взглядом полицаев, почему-то не заметивших в сгущающихся сумерках довольно яркого огонька от папироски Игната.

– Разгильдяи! – согласился с Тарасом командир, вновь зажигая керосиновую лампу и доставая из планшета отличную трофейную карту Минска и его окрестностей.

– Перейдешь, это болото и выйдешь к урочищу «Зеленый Луг», ткнул пальцем Игнат Станиславович, разворачивая перед комиссаром карту.

– И куда же я пойду мокрым? – Тарас Николаевич подивился огромному размеру водоема.

– Зайдешь в крайнюю хату, там и обсохнешь. Хозяина зовут Иосиф – это наш человек, он тебе даст и проводника. Только смотри, Тарас, не перепутай, в доме напротив, живет местный полицейский – Игнат обвел огрызком карандаша крайний дом в деревне Слепня…

Наступал вечер следующего дня, пора было покидать город, а связной не торопился на встречу. «Неужели попался?» – Тарас Николаевич, надвинув на глаза бескозырку, уже битый час крутился возле старого минского костела на Золотой горке, в надежде на встречу.

* * *

– Вы уверены, что это он, Патриарх? – шепотом спросила Тыльза, словно предок Дренделы смог их расслышать стоя у входа в минский костел.

– Саммо, включи-ка еще разок анализатор – Палавр кивнул старшему технику.

– Ого! Сто процентов! – с удивлением почти синхронно присвистнули Саммо и Микко.

– Отлично! Сейчас запускаем приманку – Патриарх лично двинул нужными рычажками на пульте.

* * *

Тараса уже давно напрягали молчаливые и неподвижные занавески на окнах близлежащих домов.

«Шалят нервишки, Тарас Николаевич!» – комиссар потрогал рукоять нагана, который он сунул себе за пояс.

– Товарищ! Заходи в гости! – на крыльце одного из домов, с сигаретами в руках, вдруг появились два офицера.

«Вермахт! Слава богу, не СД или СС! – комиссар быстро оценивал обстановку, разглядывая немцев, которые вышли на крыльцо без оружия и пока не пытались на него нападать.

– Вы кто? – с трудом выдавил из себя Тарас Николаевич.

– Мы, немецкие солдаты, твои друзья! – вполне миролюбиво улыбнулись немцы.

«Издеваются гады!» – комиссар вспомнил изощренную нацистскую радиопропаганду первых дней войны, когда они предлагали бойцам Красной армии добровольно сдаваться в плен.

– Заходи скорее в дом товарищ, а то здесь возможно скоро будет гестапо – обескуражил его один из офицеров, который стоял ближе к нему.

«Только гестапо здесь не хватало!» – комиссар понял, что лучше будет все-таки принять это странное приглашение.

– Я Дитрих Вайс, а это Ральф Беркофф – офицер застегнул китель и представил своего товарища.

– И что вам от меня надо? – комиссар в очередной раз потрогал рукоять нагана.

– Мы с Ральфом антифашисты! И очень хотим помочь Красной армии – простодушно улыбались немцы.

– И как вы себе это представляете? – изумился Тарас, почти ничего не зная о немецких антифашистах. Тем более таких, у которых убеждения заходили так далеко от Фатерлянда.

– Завтра из Варшавы отправляется эшелон с боеприпасами, и через сутки он должен прибыть в Борисов – Дитрих угадал, что у комиссара есть карта и попросил ее достать из-за пазухи.

– Ну и что? – изогнул дугой бровь Тарас Николаевич.

– Этот участок охраняем мы! – Дитрих обвел карандашом большой кусок железнодорожного полотна, между Сухорукими и поселком Колодищи.

– Что я должен делать? – мысль о провокации комиссар пока откинул. Так как если бы немцы хотели его сдать, то очевидно могли бы это сделать уже давно. Но и в идейную поддержку братьев-антифашистов ему также пока не очень-то верилось. «Посоветуюсь вечером с Игнатом» – решил комиссар.

– Выбирай на этом участке любое место и пускай эшелон под откос. Неплохой подарок ко дню Великой Революции, не правда ли? – Дитрих достал из шкафчика литровую бутыль местной самогонки, и пригласил комиссара отобедать с ними.

Проголодавшийся к этому времени Тарас Николаевич любезно согласился. Так как в доме связника в Слепне, ему не предложили даже стакана воды и выпроводили не дожидаясь пока просохнут его сапоги. Впрочем, сейчас он допускал, что хаты он все-таки перепутал.

Немцы оказались своими в доску парнями, настоящими антифашистами, а Ральф, зная места, и видимо неплохо ориентируясь на местности, ездил на хозяйском велосипеде в район Комаровки за второй бутылью…

– Может тебя довести до места, Тарас Николаевич? – Ральф сильно захмелел и с сомнением смотрел на огромное болото, на противоположном берегу которого длинной цепью серых домов раскинулась деревенька.

«Еще чего!» – подумал про себя комиссар, чуть было не растерявший остатки бдительности.

– А это, кажется, Подболотье – Ральф несколько раз икнул и с трудом прочитал название деревни на своей карте, сравнив ее положение с положением на карте Тараса.

– Спасибо, товарищи! Дальше я сам! – Тарас отобрал у немцев свою карту и с трудом вылез из коляски мотоцикла.

– До встречи друзья! – тепло попрощался комиссар, на всякий случай, отобрав у Ральфа с Дитрихом и их карту.

– Помни Тарас, что у тебя завтра в распоряжении будет не более одного часа! – Дитрих Вайс по-дружески помахал ему на прощание мотоциклетной крагой.

* * *

– Сколько ты заложил взрывчатки Игнат? – Тарас тревожно озирался по сторонам, все еще не веря до конца в удачу. Даже, несмотря на то, что пятнадцать минут назад мимо них на дрезине проехали немецкие друзья, приветливо помахав им березовым веником.

«Небось, после акции в баньку пойдут!» – с завистью подумал Тарас Николаевич.

– А ведь парней, наверное, расстреляют – нарушил ход его мыслей командир.

– Думаешь? – удивился комиссар.

– А чтобы ты сделал, если бы на моем участке рванули эшелон с боеприпасами? – Игнат хитро посмотрел на Тараса.

– Расстрелял бы, это точно! – сурово ответил комиссар.

– А взрывчатки, Тарас Николаевич я заложил более чем достаточно! Ты только не забудь по моей команде крутануть эту вот ручку – Игнат Станиславович, отдав пульт Тарасу, стал отползать на исходный рубеж, чтобы вовремя подать сигнал.

Комиссар лег на спину и с упоением созерцал низко плывущие осенние облака, пытаясь отогнать внутренний голос, который что-то упорно пытался ему сказать. Уже задрожала земля, и послышался стук колес тяжелого литерного состава несущего смертоносный груз к линии фронта. Краем глаза Тарас заметил поднятую вверх руку Игната, готового дать сигнал и решил повернуться на живот. И прежде, чем он перевернулся, он увидел это!

«Это» было ни на что не похоже и выглядело как полупрозрачный купол, нависший над ним, над Игнатом и ползущим поездом. Купол напрягся, и Тарас мог поклясться, что этот самый купол только и поджидал, чтобы он крутанул заветную ручку адской машинки.

«Это подстава!» – озарило комиссара, а Игнат Станиславович тем временем, отчаянно жестикулировал, призывая начинать атаку. Мимо грохотал тяжелый состав, чуть далее из-за кустов выглядывали Дитрих с Ральфом, всем видом показывая: «Давай мол, Тарас, крути!»

Тогда комиссар, словно зачарованный, еще раз посмотрел на купол.

– Врешь! Не возьмешь! – Тарас Николаевич показал антифашистам жирный кукиш. Затем оставив в покое адскую машинку, он проворно сиганул в сторону леса, который виднелся за поселком Сухорукие.

Боковым зрением он заметил, как к заветной рукоятке с разъяренным лицом бросился Игнат Станиславович и через минуту огромной силы взрыв поднял на воздух предпоследний вагон эшелона. Начавшаяся детонация превратила вскоре все окружающее пространство в пылающий и грохочущий ад.

Но комиссар к этому времени уже успел пересечь опасную границу прозрачного купола и в полном изнеможении упал на траву…

– Это невероятно! – залился истерическим смехом Патриарх Палавр.

– А мне уже не смешно! – заявил его помощник Пэргон, вложивший всю свою душу в этот замысловатый сценарий захвата, лишенный как им еще вчера казалось, слабых мест.

– Я дал указание Хорьху пригасить в котлах огонь – на пороге отдела появился пилот Найкот и уставился на главный монитор, на котором в режиме повтора мелькали последние сцены бегства с «поля боя» одного из самых близких предков Дренделы.

– Опять ушел? – пилот Найкот держался за живот, так как в последнее время его самым любимым развлечением во время полета стало просматривание отчетов по поиску и поимке предков Дренделы.

– Мы подлетаем? – вместо ответа Пэргон посмотрел в иллюминатор, где мерцал холодным блеском красавец-гигант Нептун.

– Да, дальше пойдем на малой скорости – сдерживая приступы смеха, Найкот попросил Микко поставить запись на начало.

– Да мы и так всю дорогу еле тащились – администратор Ириль пренебрежительно отозвался о скорости света, с которой до сих пор шел домой «Пиринер».