Незнайка. 40 лет спустя

Подольский Северин

Часть 1. Антимир

 

 

Глава 1. Пострадавший

Берлин, май 2013 года.

Окрестности ночного клуба «Кити Кэт».

«Посмотрите господин комиссар, кажется это его документы» – похожий на уголовника, охранник клуба, на теле которого не было свободного пространства от многочисленных татуировок, поднял с тротуара паспорт и протянул его подъехавшему к ночному заведению полицейскому.

Возле выхода из клуба уже стояла карета «Скорой помощи», а возле тела пострадавшего суетился щуплый доктор. Черты лица доктора намекали на его турецкое происхождение. В этом Алекс Шульц, с годами научился разбираться как никто другой, в их участке. Лишь однажды, он допустил промах, перепутав адвоката-турка с марокканским гангстером, за что чуть было, не поплатился собственной жизнью. С тех пор, книга Тилло Сарацина заняла достойное место на его книжной полке, хотя на работе Алекс Шульц оставался предельно толерантным и мультикультурным, как того требовала современная немецкая демократия.

Лежащий без сознания на тротуарной плитке человек был чуть выше среднего роста. Рыжеватые, коротко стриженые волосы, наполовину расстегнутая белая рубашка с вылезшим из-под воротничка ярко-зеленым галстуком, черные кожаные штаны и ковбойские сапожки…

«Ирландец!» – усмехнулся комиссар, опытным глазом с ходу определив национальную принадлежность этого ночного гуляки.

«Гарри Некноу, гражданин США» – слегка поправил его прибывший вместе с ним, обермейстер Райнер Фогель, протягивая Шульцу паспорт.

– Кто может рассказать, что тут произошло? – комиссар обратился в первую очередь к охраннику, за спиной которого жались две стройные девушки в форме стюардесс, смотрящие на пострадавшего американца, стеклянными глазами.

– Из клуба они вышли вместе с ним – охранник вытолкал обеих на передний план.

– Можно говорить немного тише? – изумился комиссар, так как девушки выдержав небольшую паузу, бойко затараторили на итальянском.

– Еще есть свидетели? – Шульц вновь обратился к охраннику, но тот лишь неопределенно развел руками.

– Райнер! Сообщи о происшествии нашим американским друзьям и отвези девчонок в участок. А я с доктором прокачусь в клинику – комиссар понял, что тот не допустит его сейчас к телу пострадавшего, который оставался до сих пор без сознания…

«Гарри Некноу!» Американский миллиардер, прибывший в Германию для покупки контрольного пакета акций старейшего химического концерна» – по дороге в клинику, комиссар Шульц вспомнил новости первой полосы вчерашней «Bild», дивясь вкусу американского миллиардера, решившего провести этот вечер в компании двух итальянских стюардесс в столь шумном месте.

– Извините комиссар, но сегодня Вам не стоит тревожить господина Некноу, приходите завтра – из раздумий его вывел все тот же, доктор-турок, который и доставил американца в университетскую клинику «Шарите».

«А может, оно и к лучшему» – решил Алекс Шульц, посмотрев на часы, на которых было уже без четверти двенадцать…

* * *

– Ты уж постарайся, Алекс! – оберкомиссар Вильфрид Лямке, по-отечески потрепал Шульца по плечу.

– Там, от нас не ждут никаких сюрпризов – Лямке многозначительно посмотрел на потолок.

– Господин Некноу, является стратегическим инвестором, не подведите нас, комиссар Шульц – подал голос малоприметный чиновник в штатском, имени которого Алекс не запомнил.

– Кстати, а что сказали итальянки? – комиссар перевел взгляд на Фогеля, который сидел в сторонке и тщетно пытался придать бодрое состояние своему сонному лицу.

– Ничего особенного. Выпивали, танцевали, опять выпивали, а затем господин Некноу решил выйти на улицу и показать им полную Луну – оживился Райнер, стряхивая с себя остатки сна.

– Луну? – чуть не поперхнулся минеральной водой комиссар Шульц.

– Мы пробили их по базе, девчонки оказались украинскими активистками какого-то агрессивного феминистического движения – добавил Лямке.

– Но они же, вовсю тараторили на итальянском! – удивился комиссар Шульц.

– Они и здесь тараторили. Поначалу. Но, как оказалось, это были одни и те, же итальянские ругательства, благо переводчик просветил – разъяснил оберкомиссар.

– Вы их задержали? – строго спросил чиновник в штатском.

– Простите, а за что? – удивился оберкомиссар.

– Согласен, никому не нужная возня – добавил комиссар Шульц, припоминая несколько эпизодов из криминальной хроники, связанной с этой публикой.

– Да, кстати! Возле места происшествия была обнаружена вот эта золотая кредитная карточка. Вполне вероятно, что она принадлежит потерпевшему. Ты, Алекс, постарайся незаметно вернуть ее, а заодно узнай, не пропало ли еще что-нибудь – Лямке кивнул на настенные часы, намекая Шульцу, что пора бы тому уже выдвигаться в клинику «Шарите».

– Пойдем вдвоем? – зевнул Райнер, припарковав «Опель» недалеко от входа в один из многочисленных корпусов этого гигантского медицинского учреждения, разбросанного по всему Берлину.

– Подожди меня в машине – комиссар посмотрел на себя в зеркальце, и остался доволен. Сегодня ему удалось неплохо выспаться, и день начинался удачно. Задание, несмотря на важность залетного гостя, не сулило больших сложностей.

– Не возражаю! – ответил Райнер, откидывая сиденье и вытягиваясь во весь рост.

– Только не спать, следи за выходом – Алекс, сделав грозный вид, скрылся в вестибюле этого уважаемого заведения.

«Господин комиссар!» – остановил его на лестнице худощавый мужчина среднего роста с небольшим шрамом на виске. Темные, почти черные блестящие, словно намазанные бриллиантином волосы и холодный взгляд серых глаз, делали его похожим на героя кинофильмов далеких тридцатых годов прошлого века.

«Француз» – Алекс с ходу определил его национальность.

– Разрешите представиться, Рене Бухальский, управляющий европейскими активами господина Некноу – француз учтиво и старомодно поклонился.

– Комиссар Шульц – Алекс пожал управляющему руку.

– У меня к Вам огромная просьба, комиссар. Мы не хотим предавать вчерашние события огласке и дело тут вовсе не в подписании контракта, который и так, скорее всего, не будет подписан – начал, было, господин Бухальски.

– Простите? – удивился комиссар, не понимая, к чему клонит управляющий.

– Мистер Некноу позавчера раздумал покупать ваш концерн и приехал в Германию только для того, чтобы погасить негатив и лично договориться о неустойке – пояснил управляющий.

«Слава богу!» – в душе Алекс Шульц не был сторонником разбазаривания германского достояния, пускай, даже если его прибирали к рукам старые и добрые американские друзья.

– Дело тут более деликатного свойства. Саманта, то есть, мисс Саманта Фаулер, личный секретарь мистера Некноу на протяжении последних трех лет является его гражданской женой, а тут эти две прости…, простите, стюардессы – замялся господин Бухальский.

«Ах, вот в чем дело!» – Шульц был не против такого поворота, тем более, что практически об этом же мечтал и оберкомиссар Лямке.

– Я понял Вас, господин Бухальский, но ряд вопросов мне все-таки придется ему задать – комиссар остановился у палаты, возле дверей которой уже дежурили двое верзил из личной охраны миллиардера.

– Ну, разумеется! Только имейте в виду, что у Гарри отшибло память – кисло улыбнулся управляющий.

– В каком смысле? – у комиссара застыла в полете рука, уже готовая было открыть дверь.

– Напрочь! – ответил управляющий, отдавая взглядом команду одному из верзил посторониться и пропустить представителя местной власти.

– А что говорит доктор, не было ли факта отравления? – комиссар вспомнил об украинских феминистках, ряженых в итальянскую форму.

– Нет! Споткнулся, упал, ударился головой – скороговоркой ответил управляющий, останавливаясь возле потрясающе красивой женщины лет тридцати.

– Мисс Саманта Фаулер – представил ее господин Бухальский.

– Комиссар Шульц – сам себя поспешил представить Алекс, не дожидаясь пока это сделает Бухальский.

– Как он? – спросил управляющий.

– Спит, но перед сном дважды спрашивал Вас, Рене. И опять называл Вас Скуперфильдом – на красивых фиолетовых глазах мисс Фаулер выступили слезы.

«Скуперфильдом?» – изумился Рене.

– Именно Скуперфильдом! Куда, говорит, подевался мой верный Скуперфильд? И все заглядывал под кровать – мисс Фаулер не в силах сдержать слезы, разрыдалась как малое дитя.

«Интересно, насколько она искренна в своих чувствах?» – комиссар исподтишка любовался этой шикарной женщиной, национальную принадлежность которой он так и не смог определить и это был редкий случай в его «игровой» практике.

– А с чего ты взяла Саманта, что он называл так именно меня? – задавая этот вопрос, Бухальский был явно озадачен.

– Несколько раз он произнес твое имя явно через черточку с этим! – от рыданий у мисс Фаулер до сих пор подрагивали плечи.

– Скажите, а у вас есть сотрудник по фамилии Скуперфильд? Это ведь английская фамилия, верно? – вмешался комиссар.

– А я думала, что немецкая или норвежская. В офисе нет, а на наших предприятиях… Кто знает? У нас работают десятки тысяч людей по всему миру – промокнула мокрые глаза платочком мисс Фаулер.

– Это его вещь? – комиссар достал из кармана золотую карточку.

– Да. Спасибо, но Гарри никогда не держит на этих карточках больших средств. Так, немного для оплаты отелей, билетов… Он консервативен, очень любит наличные или, в крайнем случае, чековую книжку – Саманта забрала карточку и положила ее на столик возле кровати.

– А можете ли Вы сказать, мисс Фаулер, пропало ли что-нибудь из его личных вещей? – комиссар Шульц с интересом смотрел на безмятежно спящего миллиардера. Моложавый на вид мужчина, хотя если присмотреться более внимательно, то ему было далеко за сорок. В этом Алекс разбирался не хуже, чем с этнической принадлежностью. Даже если он и назвал этого американца ирландцем, так в том не было большой беды. Много ирландцев варилось в американском котле.

Мисс Фаулер быстро переглянулась с Бухальским, но тот согласно кивнул головой, и она указала на шею Гарри: «Пропал маленький золотой ключик».

– Что еще за ключик? – комиссар решил пока ничего не протоколировать.

– Для нас это тайна! Тайна это и для самого мистера Некноу. Единственно, что он помнит, что он выиграл этот ключ в карты у какого-то чудака. Но что он отпирает? Гарри не помнил, а мы не смогли этого выяснить даже под гипнозом – развела руками мисс Фаулер.

– Вы вызывали гипнотизера? – Алекс внимательно осмотрел шею спящего миллиардера, удивившись оперативности в этом вопросе секретарши и управляющего.

– Кого мы только сегодня не вызывали – Саманта опять чуть не разревелась.

– И все эти годы он носил его на шее? – решил уточнить комиссар Шульц, начиная понимать, что этот ключик отмыкал какую-то тайну.

– Сколько я его помню, ключик не снимался ни разу. Вероятно замочек, который опирает этот ключик невероятно дорог. Ведь Гарри не сядет играть за какую-то тысячу долларов. Обычно ставки начинаются с миллионов – глаза Рене на какой-то миг зажглись хищным блеском, но он сумел быстро его пригасить.

«А ты, артист, господин управляющий!» – отметил про себя комиссар Шульц.

– Знать бы истинную цену этого ключика – вздохнула мисс Фаулер.

«Неужели им мало его миллиардов?» – удивился комиссар, а вслух задал не совсем тактичный вопрос: «Может быть, у мистера Некноу были от вас какие-нибудь секреты?»

– Вряд ли! Последние три года весь его бизнес сосредоточен в моих руках, а в Европе все вопросы решает господин Бухальский. Контракты, финансовые потоки идут через нас двоих – у мисс Фаулер уже почти высохли ее красивые фиолетовые глаза.

– А может тут дело все-таки в женщине? – замялся комиссар, некстати забыв о просьбе управляющего.

– Исключено! – жестко отреагировала мисс Фаулер, и Алекс пожалел, что задал этот вопрос.

В больничной палате повисла тишина, было слышно лишь тихое похрапывание пострадавшего миллиардера.

– Я надеюсь, что Рене уже просил Вас не придавать дело широкой огласке. Любые документы с нашей стороны мы подпишем без проволочек, но у нас будет к Вам просьба, комиссар Шульц – перед Алексом уже сидела не убитая горем секретарша. По осанке, по взгляду, это была настоящая снежная королева из сказки Андерсена.

– Надеюсь, что Вы, мисс Фаулер, не предложите мне ничего предосудительного – Алекс Шульц, был честным полицейским и за двенадцать лет службы в берлинской полиции, никак себя не скомпрометировал.

– Вы можете взять отпуск? – вмешался господин Бухальский, так как Гарри со стоном перевернулся на бок, и Саманта тут же отвернулась, поправлять ему подушку.

– Вы хотите мне предложить частное расследование? – улыбнулся комиссар, мысленно одобряя такую перспективу, имея на руках согласованный с Лямке отпуск, который должен был начаться с понедельника, а конкретных планов на его проведение комиссар как всегда не имел.

– Поймите дорогой Алекс, мистер Некноу входит в двадцатку богатейших людей Америки. А пропажа в ночном клубе этого невзрачного ключика, с которым он почему-то не расставался ни на один день, дело темное и требует хоть какого-нибудь разъяснения – господин Бухальский с тревогой посмотрел в оконный проем, в котором проплывала строительная люлька с мойщицей окон.

«Странно!» – отметил про себя комиссар, ему казалось, что рабочие должны быть вооружены хоть каким-то моющим инвентарем. У девушки в одной руке был маленький газовый баллончик, а в другой лишь небольшой носовой платок…

– Так Вы согласны, комиссар? – вернула его на грешную землю мисс Фаулер.

Комиссар перехватил взгляд, которым окинула мойщица окон помещение. Он узнал ее, также от него не ускользнуло и разочарование в ее холодных глазах, устремленных на мирно дремлющего мистера Некноу.

– Пишите заявление об отказе в возбуждении дела с вашей стороны. А начиная с понедельника, я полностью в Вашем распоряжении – принял решение комиссар Шульц и пулей выскочил из больничной палаты.

 

Глава 2. Оксана Григорьевна Кнопелюк

«Райнер! Как слышишь меня?» – комиссар потерял из вида строительную люльку, появление которой всерьез насторожило его. Минута ожидания лифта превращалась в вечность, Алекс нервничал.

«Слышу отлично, а что случилось?» – слава богу, Фогель не спал.

– Мойщицу окон видишь? – комиссар уже бежал по холлу первого этажа.

– Вижу, она только что покинула люльку и направляется в сторону автостоянки – Райнер был абсолютно спокоен.

– Подхвати меня у выхода и не выпускай ее из вида. Это одна из наших вчерашних стюардесс – Алекс прибавил скорости.

– Вот это номер! Понял комиссар! – в трубку было слышно, как Фогель запустил двигатель…

– Все! Валим на вокзал! – Инна Шданюк выкинула в мусорный бак форменную курточку с шапочкой и заняла место рядом с водителем.

– Думаешь, Оксана Григорьевна будет нами довольна? – Яна Жевченко, сидевшая за рулем старенького «Фольксвагена» не торопилась щелкать стартером.

– Больница полна копов, я не собираюсь париться здесь в Неметчине, у меня, между прочим, сессия на носу – заявила Инна.

– Ты не переборщила подруга? Один коп вон, дрыхнет в «Опеле», а второй поднимался в палату – Яна была девушкой отнюдь не робкого десятка, а из Киевского университета ее уже давно поперли за акцию на Михайловской площади.

– Не поняла? Ключик у нас, как и заказывали. Клиент в больнице и, похоже, в плачевном состоянии, сама видела. Вряд ли мне удалось бы из него хоть что-нибудь выжать. Так что ей еще надо? Убивать мы его не подряжались, а кроме копов, там еще и двое мордоворотов личной охраны присутствуют. Кроме того, от его кровати не отходит рыжая краля на пару с каким-то уголовником. Хочешь здесь торчать, торчи на здоровье! – Инна распахнула дверку и выбралась наружу.

– Да не кипятись ты, я с тобой согласна! Мы и так сделали почти невозможное – Яна тихонечко, на первой передаче следовала за взбунтовавшейся подругой.

«Ладно, проехали!» – проворчала Шданюк, вновь забираясь в автомобиль.

Девушки были, бесстрашными активистками и провели на своем коротком веку не одну громкую акцию, шокирующую обывателей, но свою новую патронессу, которая сменила застенчивого американского спонсора Джеда Сандена, немного побаивались. Оксану Григорьевну Кнопелюк, которая теперь стояла у руля финансовых потоков, побаивалась даже штатная ведьма Олеся Ровальчук.

– Кажется за нами хвост – Яна отметила в зеркале заднего вида черный «Опель Вектра», который следовал за ними от самой клиники.

– Это полиция! Жми на красный! Дотянем до вокзала, а там, ищи свищи – Инна также заметила преследователей и вжалась в сиденье.

Райнер Фогель не ожидал такой прыти от старенького Фольксвагена, неторопливо катившего по берлинским улицам. Не дождавшись зеленого света, автомобильчик вдруг резко сорвался с места в самую гущу бокового потока. Впереди раздался визг тормозов, сигнальный вой, треск нескольких столкнувшихся автомобилей, но Фольксваген каким-то чудом проскочил это месиво и теперь неторопливо удалялся от перекрестка.

«На вокзал едут!» – поздно сообразил Райнер, зная путь и покороче.

На боковой улочке они нашли покинутый активистками «Фольксваген». Комиссар оставил Фогеля у машины, а сам влился в людской поток Центрального Берлинского вокзала.

Можно было бы поднять всех на уши, снять данные со всех камер, подключить резервы, но Алекс вовремя вспомнил, что дело по просьбе американцев принимает характер частного расследования и умерил пыл.

«Два билета до Киева» – раздался рядом женский голос с сильным акцентом, и Алекс невольно замер, незаметно скосив глаза в сторону кассы.

«Так не бывает» – комиссар все еще не верил в свою удачу, разглядев двух девчат и узнав в одной из них мойщицу окон.

Спустившись вниз, комиссар нашел Фогеля, изучающего старенький «Фольксваген» выпуска начала восьмидесятых годов прошлого века. «Такая машинка была у моей мамы» – улыбнулся Алекс.

– Оставь ее в покое, Райнер! Передай Лямке заявление от наших американских друзей – комиссар передал тому сложенный пополам листок.

– А ты? – Фогель перевел удивленный взгляд с бумажки на Шульца.

– А я беру отпуск! – Алекс, размышляя, как оперативно можно было бы решить визовый и финансовые вопросы, набрал номер Бухальского…

* * *

– Увидимся! – помахал рукой Алекс двум своим попутчицам, когда сошел с поезда на перрон вокзала в Киеве.

– До встречи! – кокетливо попрощались с ним девушки.

– Кого это вы привезли на хвосте? – проворчала Оксана Григорьевна, которая прибыла лично встретить своих девчат, вернувшихся из Берлина. Вернувшихся живыми и здоровыми и не с пустыми руками.

– Хороший парень, немецкий журналист, приехал в Киев, чтобы своими глазами посмотреть, какая у нас тут царит демократия – Яна еще раз обернулась, чтобы помахать ему рукой.

«Демократия» – проворчала Оксана Григорьевна, забирая у Яны золотой ключик и вручая им по пухлому конверту спонсорских пожертвований.

– Оксана Григорьевна, а что в нем такого особенного? – осмелилась спросить Жевченко, провожая взглядом ключик, перекочевавший в сумочку госпожи Кнопелюк.

«Я бы сама хотела это знать» – подумала Оксана Григорьевна, но посмотрела на Инну так, что та скромно потупила очи.

– Отдыхайте, девочки! Скоро будет много работы – с этими словами Оксана Григорьевна хлопнула дверкой своего темно-зеленого «Ягуара» и скрылась в плотном городском потоке.

– Хочешь такую? – спросила подругу Яна.

– Зачем? У меня есть парочка отличных байков. А ты все продолжаешь мечтать о воздушном шаре? – Шданюк всегда считала Жевченко немного эксцентричной, даже на фоне остальных активисток их команды.

– Забудь! Коплю на яхту, яхта практичнее – призналась Яна.

– Жаль! Мы с девчонками на твой шарик уже положили глаз. Представляешь, какие у нас открылись бы новые горизонты? – в голосе Инны улавливались фантазийные нотки.

– Поговорим завтра в офисе, может быть, и скинемся на шарик – Яна подняла руку и поймала такси.

«Отдохнем с дорожки» – согласилась Инна, сворачивая на Санаторную улицу, где снимала квартиру…

Вечером, сидя у камина в своем уютном трехуровневом домике на берегу Днепра, Оксана Григорьевна со спокойной совестью зачеркнула букву «А» их общего с Богданом плана, вытащив из конверта букву «Б». Вот тут начинались реальные трудности. Во-первых, куда-то вдруг опять запропастился сам Богдан Захарович Пестрюк, ее друг и где-то даже любовник. Почему «где-то»? Да потому, что он появлялся внезапно, и так же внезапно исчезал.

С Богданом Пестрюком она познакомилась в Одессе, еще в те лихие годы, когда она в пляжный сезон приторговывала креветками и вареной кукурузой, а по вечерам, и легкими наркотиками. Богдан Захарович вошел в ее сложную жизнь просто и стремительно, так бурно ее еще никто и никогда…, но даже не это было главное. Главным было то, что он напрочь отбил у нее охоту зарабатывать себе на жизнь таким сомнительным способом. Пестрюк дал ей денег, а кроме всего прочего, он переписал на Оксану одно солидное охранное предприятие в столице. Не говоря уже об уютном гнездышке на берегу Днепра.

Три года назад Богдан Захарович снова пропал на полгода, а когда появился в офисе, то положил на ее стол фрагмент фотографии, на которой угадывалось мужская фигура. На фото не хватало большей части его лица, но зато полностью была видна шея, на которой болтался маленький ключик.

«Ищем, Оксанка этого крутого парня! Все это очень серьезно!» – ткнул пальцем в золотой ключик Богдан Захарович и снова пропал на несколько месяцев.

Оксана честно пыталась выполнить просьбу своего босса, так как Богдан ничего и никогда не делал просто так. Как показывал опыт, за его поступками всегда скрывался некий серьезный мотив.

За полтора года поисков, хозяин этого ключика стал приходить к ней по ночам, причем каждый раз его голову надежно скрывала огромная шляпа. Ночной визитер нахально усаживался в кресло и, помахивая ключиком, раскрывал ей невероятную тайну. Просыпалась Оксана всегда в поту и каждый раз не могла ухватить за хвост обрывки тайных знаний, навеянных ей ночным гостем.

Три месяца назад ей позвонил Богдан и сказал: «Включай телевизор». Оксана включила и чуть не обомлела, за игорным столом сидел мужчина, играющий в карты. Транслировали то ли чемпионат Европы, то ли чемпионат мира по игре в покер. Крупный план выдал и тот самый ключик, висящий на его шее. Узнать списочный состав участников чемпионата для Оксаны было делом не сложным. И с того дня для нее началась самая настоящая охота на американского миллиардера, закончившаяся промежуточной победой, отпраздновать которую заглянул к ней Богдан Захарович, прибывший сегодня из экспедиции в Антарктиду.

Поздравлять ее он начал в каминном зале, а затем они спустились в парилку.

«Тебе надо лететь в Штаты» – Богдан бережно снял ее голову со своего плеча и нырнул в бассейн. Оксана всегда поражалась огромной внутренней силе, исходившей от этого, щуплого на первый взгляд, тела. Пронырнув под водой весь ее небольшой домашний бассейн, Богдан Захарович баттерфляем вернулся к месту старта.

«А разве ты не хочешь полететь со мной?» – робко спросила Оксана, боясь получить отрицательный ответ. И это была та Оксана, от которой трепетали могучие телом сотрудники ее охранного агентства, не говоря уже о боевых девчатах, наводящих ужас на мирных граждан почти всех европейских столиц.

– Не могу, моя крошка! Я сегодня уезжаю в Талды-Курган – вышел из воды Богдан Захарович, накинув махровый халат и устраиваясь в пластиковом кресле. Наполнив свой стакан томатным соком, он блаженно закрыл глаза, давая понять, что дискуссии не будет.

«Ну, вот опять!» – Оксана со злостью укусила его за ухо и бросилась в прохладную воду…

* * *

– Жевченко, остаешься за меня – Оксана Григорьевна выдала Яне проект перечня мероприятий на ближайшие три месяца.

– Опять Давос? – девушка скривилась в кривой усмешке, пробежав по первым строчкам плана мероприятий.

– Сначала купите акваланги – раздраженно бросила госпожа Кнопелюк, поняв, что Жевченко пропустила первую строчку.

– Акваланги? – удивилась Яна.

– Читать надо внимательно, Яночка! Первым делом поедете в Штральзунд. Выступите русалками в местном океанариуме – отрезала Оксана Григорьевна, подталкивая в сторону Инны увесистый кейс.

«Наконец-то, настоящее дело!» – Жевченко про себя оценила креатив руководства, вспоминая адрес швейного ателье в Киеве, где можно будет заказать гламурные рыбьи хвосты.

– В том аквариуме есть акулы? – решила уточнить Яна.

– Разумеется! Но рыб не трогать! – распорядилась Оксана, взглядом намекая Инне забрать кейс.

– Это все мне? – удивилась Шданюк.

– Губу раскатала! Побудешь пока казначеем – с этими словами Оксана Григорьевна заперла опустевший сейф и посмотрела на часы.

– А Вы куда собрались? – одновременно воскликнули две лучшие активистки.

– Об этом вам лучше пока не знать – улыбнулась Оксана Григорьевна, еще утром заказав себе билет до Нью-Йорка. Как всегда, совершенно неожиданно, вчера пришла телеграмма из Талды-Кургана, содержавшая лишь несколько слов: «Пейнт Лик» и «Лексингтон».

Еще лет десять назад для Оксаны Григорьевны это был бы ребус, но сегодня, едва набрав в поисковике три загадочных слова, она моментально получила исчерпывающий ответ. Это были североамериканские города.

– Когда там первая акция? – лениво спросила Инна, когда от крыльца отъехал «Ягуар» Оксаны Григорьевны.

– Через неделю – Яна снова пробежала глазами руководство к действию.

– Глянь-ка, Алекс пожаловал! – Инна заметила, что как только скрылся в переулке «Ягуар», из подворотни вышла знакомая фигура и быстрым шагом направилась по направлению к боковому выходу из их офиса…

– Спасибо, господин Шульц! – с этими словами системный администратор офиса Роман Майстренко незаметно взял у комиссара конверт. А инспектор быстро спрятал в карман листок, с распечатками запросов и ссылок из компьютера Оксаны Григорьевны Кнопелюк за последние два дня. Едва они расстались, на его плечо властно легла чья-то рука: «Ты зачем пришел сюда пришел?» – сделала страшные глаза Яна, заталкивая Алекса в укромное местечко.

– Тебя хотел скорее увидеть! – не моргнув глазом соврал комиссар Шульц.

– Меня или пани Шданюк? – поинтересовалась девушка.

– Кого раньше увижу, того скорее и хочу – ловко выкрутился Алекс.

– А ты парень не промах! – Яна изучающе посмотрела на Алекса, с которым они неплохо скоротали время в поезде.

 

Глава 3. Пробуждение

– Госпожа Кнопелюк завтра вылетает в Нью-Йорк – бодро доложил Бухальскому комиссар Шульц, тщательно изучив добытые администратором файлы из ее компьютера.

– Этого еще не хватало! – проворчал Рене.

– В каком смысле? – не понял тревоги управляющего комиссар Шульц.

– У меня в Европе полно дел, а Гарри все еще не в форме – пояснил Бухальский.

«Бедняга!» – посочувствовал комиссар, так как мистер Некноу большую часть суток спал, а проснувшись, уходил в депрессивное состояние, по-прежнему никого не узнавая. И один лишь Рене Бухальский вызывал у него ассоциации с неким таинственным Скуперфильдом.

– Могу ли я Вас попросить еще об одном одолжении, господин комиссар? – нарушил паузу Бухальский.

– Можете всецело на меня рассчитывать – ответил Алекс, так как после слов «одолжение», звучавших в последнее время из уст господина управляющего, на счету комиссара Шульца регулярно стала появляться весьма кругленькая сумма. Так было в Берлине, так было уже и тут, в Киеве.

«Еще несколько таких «одолжений» и можно будет подумать о новой квартирке в где-нибудь районе Целендорфа» – Алекс поймал себя на мысли, что никогда ранее деньги так быстро не текли в его руки.

– Я прошу Вас срочно прибыть в Берлин – вновь зазвучал в телефонной трубке голос Бухальского.

– Я понял Вас, Рене, вылетаю! – Шульц заглянул в спальную комнату, где богатырским сном спала Инна, устроившая вчера форменный скандал своей подруге, вытолкав ту из дома ровно в полночь. Настенные часы с кукушкой мерно отбивали такт и показывали на четыре часа. Комиссар принял душ и выпил чашечку кофе. Все, пора было выдвигаться…

«Ты куда это собрался, голубчик? А продолжение банкета?» – уже на выходе, в прихожей его оседлала, разбуженная запахом кофе Инна.

– У меня на «Майдане» назначена встреча – моментально сориентировался комиссар.

– Опять? – притворно проворчала Шданюк, так как для них с Яной, Шульц был прогрессивным немецким журналистом, освещающим общественную жизнь в центре столицы.

– Опять – обреченно вздохнул Алекс.

– И в какую же газетенку ты крапаешь? – Инна попыталась заглянуть комиссару в глаза.

«Berliner Morgenpost» – не моргнув глазом, соврал Алекс.

– Ну, иди, твори – девушка нехотя спрыгнула с комиссара.

– Увидимся – еще раз соврал Алекс, нежно ущипнув девушку за мягкое место.

Взяв такси, комиссар помчал в Борисполь, вполне успевая на утренний рейс до Берлина.

Уже в два часа после полудня, комиссар Шульц входил в парадный подъезд отеля «Берлин Адлон Кемпински», где ему назначили встречу американские друзья.

Алекс впервые видел мистера Некноу в полном здравии. Сегодня Гарри выглядел великолепно, одет он был вполне демократично, в обычный джинсовый костюмчик. Ничто не выдавало в нем миллиардера, хозяина жизни. Беседа не начиналась, хозяева встречи дали возможность комиссару перекусить с дальней дороги.

– Кто этот господин? – первым начал разговор мистер Некноу, с опаской поглядывая в сторону комиссара Шульца, равнодушно потягивавшего светлое пиво, и игнорировавшего дорогое вино, которое предлагал ему Рене.

– Это Алекс Шульц, частный детектив. Он поможет нам найти твой золотой ключик – мисс Фаулер заботливо подложила Гарри в тарелку парочку трюфелей.

– Золотой ключик? – удивился миллиардер, тем не менее, невольно схватившись рукой за шею. Из чего комиссар сделал вывод, что с памятью у Гарри еще не все потеряно.

– А что с моим запросом насчет биографии мистера Некноу? – вступил в беседу и комиссар Шульц.

– Моей биографии? – нахмурился Гарри.

– Твоей, Гарри! Ты не поверишь, но у тебя нет биографии! О тебе в Штатах никто ничего не знает! – мисс Фаулер заботливо наполнила чилийским вином бокал Гарри.

– Странно! Один из богатейших людей США и такое темное прошлое – комиссар Шульц с недоверием перевел взгляд на миллиардера.

– Что случилось с моей биографией? – в глазах мистера Некноу появились огоньки гнева.

– Вот это мы и попытаемся выяснить! Может, тот ключик он нам и поможет – Рене достал из коробки дорогую сигару.

– А зачем вчера приходил шаман? – в глазах Гарри Некноу промелькнули какие-то воспоминания.

– Шаман? – комиссар Шульц чуть не поперхнулся пивом.

– Расскажите ему про шамана – отрезал мистер Некноу.

– Вчера мы распрощались с последним из докторов, который так и не смог нам помочь с восстановлением памяти мистера Некноу – начал Бухальский.

– И совершенно случайно, за ужином мы познакомились с шаманом из Бурятии – продолжила Саманта.

– Это на востоке России – пояснил Рене, заметив, как вытянулось лицо комиссара Шульца, очевидно, никогда не слыхавшего о такой стране.

– И что вам напел шаман? – Алекс был озадачен не совсем стандартным подходом.

– Видите ли, он рассказывал нам весьма странные вещи, но все же… – замялся управляющий.

– Давай, не тяни коня за хвост, выкладывай, Скуперфильд! – распорядился Гарри, подмигивая комиссару.

– Шаман заявил, что Гарри воспитали приемные родители из одного маленького американского городка – Рене вздрогнул и поморщился, было видно, как ему не нравится его новое прозвище.

«Пейнт Лик!» – комиссар сразу же насторожился, так как Оксана Кнопелюк делала запрос в интернете именно на этот населенный пункт.

– А про родителей он ничего не говорил? – Алекс, поначалу скептически настроенный по отношению к шаману, теперь почувствовал реальный след.

– Вот тут, похоже, нашего шамана понесло! Шаман назвал даже их имена: Боб Нибелунг и Сара Некноу – улыбнулся Рене Бухальский.

«Значит, Гарри взял фамилию матери» – отметил про себя комиссар Шульц.

– Небольшая странность состоит в том, что приемные родители Гарри, являются афроамериканцами – вставила мисс Фаулер.

«Мало ли, всякое в жизни бывает» – пожал плечами Алекс, отмечая, что в этой истории, все, от начала до конца, было странным.

– Боб и Сара были уже в преклонном возрасте, когда они вывезли малыша из России – добавил Бухальский.

– Вы мне ничего об этом не говорили! Я, что, русский? – изумился Гарри.

– Не знаю, может быть и не русский, есть вероятность, что украинец или, возможно, белорус. Шаман не мог определить точное место. Судя по всему, это пограничные области – мисс Фаулер достала из сумочки сложенную вчетверо армейскую карту, где был обведен красным карандашом достаточно большой, размером с Люксембург район, захватывающий территории сразу трех стран.

– Все это интересно, но для этого надо принять на веру слова шамана, допускаю, он что-то и «узрел», но все же, слепо доверять таким людям нельзя – комиссар на всякий случай сделал отметку на своей электронной карте в смартфоне.

– А я вообще ему не верю, это шарлатан! Должны же были у меня шевельнуться хоть какие-нибудь воспоминания! – заявил Гарри Некноу.

– А город Лексингтон в штате Кентукки? Это название ничего не тревожит в Вашем сознании, мистер Некноу? – комиссар Шульц вспомнил название еще одного городка, так сильно заинтересовавшего Оксану Григорьевну Кнопелюк из Киева.

– Пожалуй, что нет, хотя… – по холеному лицу миллиардера промелькнула легкая тень.

– А вот, госпожу Кнопелюк, которую я считаю причастной к пропаже Вашего золотого ключика, почему-то очень сильно интересует именно этот городок – напомнил комиссар, так как он уже докладывал Бухальскому вчера по скайпу о содержании интернет-запросов, исходивших из киевского офиса.

– Штат Кентукки? – вяло спросил миллиардер.

– Штат Кентукки – оживилась мисс Саманта Фаулер.

– Нет, ничего не помню – вздохнул Гарри Некноу, наливая себе коллекционного чилийского вина.

– Господин комиссар, можем Вас просить еще об одном одолжении? – господин Бухальский в задумчивости что-то чиркал золотым «паркером» на салфетке.

– Слушаю Вас внимательно, Рене – Алекс уже догадался, о чем сейчас пойдет речь.

– Не могли бы Вы сопроводить мистера Некноу и мисс Фаулер в Соединенные Штаты? – управляющий с надеждой посмотрел на комиссара, который так удачно сработал в Киеве.

– Moglich! Warum gibt es eben? – рассеяно ответил комиссар, сразу вспомнив стройные обводы «Ауди A8» в автосалоне на Франклинштрассе.

– Я так понял, что это означает да? – Гарри Некноу, в отличие от Бухальского не понимал по-немецки.

– Он согласен – ответил за комиссара Бухальский, тут же войдя в мобильное банковское приложение и проведя там необходимую операцию.

– Я согласен! – подтвердил Алекс, услышав сигнал от пришедшего на электронную почту Бухальского сообщения.

– Когда вылетаем, господин комиссар? – решила уточнить Саманта.

– Хоть завтра – ответил Алекс, имея в запасе еще десять дней отпуска.

– Лучше сегодня. Холдинг каждый день несет убытки – предложил Бухальский, желая как можно быстрее закончить этот балаган с золотым ключиком и вернуть Гарри в реальный бизнес.

– Можно и сегодня – быстро согласился комиссар Шульц, предполагая, что полетят они не самым худшим классом или на личном самолете мистера Некноу.

 

Глава 4. Отто Дигель и Кондрат Шмыга

– Похоже, у тебя сегодня облом, Конрад! – рассмеялся лейтенант Отто Дигель, паркуя их служебный «Форд» возле заправки, где уже стоял ярко красный тягач «Kenworth» Билли Хартмана, врага и конкурента его напарника, Кондрата Шмыги.

– Не Конрад, а Кондрат! Сколько тебе раз говорить? – зло отреагировал на подколку друга лейтенант Кондрат Шмыга, представивший, как его малышка Молли сейчас греет кофе и хот-доги этому заезжему ловеласу, Хартману из Луисвилла.

– Зайдем, выпьем кофе, Кондрат? – исправился Отто, перестав шутить, зная, насколько серьезно его друг относился к этой весьма ветреной особе.

– Не пойду, принеси мне «Колы» – Шмыга поднял капот и углубился в созерцание плиты двигателя, ругая производителя, который выхолостил всю идею моторостроения. Никаких тебе проводов, за которые можно подергать, никаких устройств, по которым можно было бы постучать, скукотища…

Вскоре его взгляд привлек подъехавший байкер. «Харлей» цвета хаки выпуска сороковых годов прошлого века был поставлен на подножку байкером тех же лет «выпуска», если еще не древнее. Длинная, возможно, до колен седая борода, специальными зажимами была заботливо подвязана к петлям на кожаной курточке. Замшевые, усеянные разноцветными стекляшками штаны были заправлены в сафьяновые сапожки с сильно загнутыми острыми носами. Седовласый байкер вместо того, чтобы вставить заправочный пистолет в бак, рассеянно озирался по сторонам, словно очутился на другой планете.

«Вот это фрукт!» – возле машины появился лейтенант Дигель с двумя бутылками «Колы».

– Пойду, спрошу, может чего надо – взяв у Отто бутылку, Кондрат направился к седовласому байкеру.

– У вас проблемы? – спросил старика лейтенант Шмыга, по привычке поигрывая в руке резиновой дубинкой.

«Вежливый! А ведь мог и дубиной по голове огреть! Это первый хороший поступок с их стороны» – байкер с улыбкой встретил представителя власти на своем пути.

– Вам нужно топливо? – поинтересовался подошедший к ним офицер Дигель, держа руку на кобуре.

«И этот вежливый! Не стреляет без предупреждения. Это будет уже вторым хорошим поступком!» – с удовлетворением отметил про себя старик.

– Вы понимаете по-английски? – спросил его лейтенант Шмыга, уловив странный блуждающий взгляд на лице байкера.

«Ого! Какие культурные парни!» – старик чуть не прослезился, засчитав им третий хороший поступок.

– Может это террорист, Кондрат? – вполголоса спросил Отто, отметив арабский тип его лица.

– Да все в порядке, офицеры! Я волшебник! – ослепительно улыбнулся старик, обнажив в улыбке великолепные зубы.

«Сумасшедший!» – Кондрат протянул руку, желая проверить документы.

– Я понял Вас, офицер! – засуетился байкер, протягивая ему глиняную табличку, испещренную клинописью.

«Все в порядке!» – озадаченный Кондрат протянул табличку Дигелю, поняв, что это и есть водительское удостоверение, выданное Ибрагиму ибн Хаттабу где-то на Ближнем Востоке.

Отто вернул табличку байкеру, также не найдя в ней ничего странного.

«Волшебник?» – Кондрат рыскал взглядом по байку, в надежде отыскать замаскированный сундучок с магическими принадлежностями.

– Да нет, этого не может быть! Бред! – Отто Дигель попытался снять наваждение, замахав у себя перед глазами.

– Вы мне не верите, офицер? Тогда, давайте, загадывайте желание – старик взглядом остановил офицера.

Отто осмотрелся по сторонам…, и тут ему на ум пришла одна дельная мыслишка.

– Сделай так, чтобы исчез этот грузовик – Дигель подмигнул Шмыге, указав на огромный красный тягач «Kenworth» Билла Хартмана.

– И всего-то? – явно разочаровался престарелый байкер.

– Ну, вот тебе и момент истины, Отто – расслабился Шмыга, снисходительно глядя на старика.

– Если вы настаиваете господа, извольте… – старый байкер прошептал коротенькое заклинание и щелкнул пальцами.

«Вот это, да!» – только и смогли вымолвить полицейские, когда на месте могучего тягача появился мул, запряженный одноосной повозкой.

Минут на пять воцарилась мертвая тишина, офицеры не могли поверить своим глазам, но вскоре они получили весомое подтверждение состоявшегося чуда.

«Что за фокусы? Кто это здесь чудит?» – из кафе выскочил разъяренный Билл Хартман, который, очевидно, все это время, сидя за стойкой бара, наслаждался видом удрученного Шмыги, и видел, как исчез его грузовик.

– У тебя проблемы? – участливо спросил его Кондрат.

– Проблемы будут у тебя! – Билл Хартман, скрипя зубами, смотрел куда-то за линию горизонта.

– Вы угрожаете полицейскому? – максимально вежливо спросил Шмыга, уже еле сдерживая себя.

– Да пошел, ты! – Билл в сердцах пнул ногой осла. Осел жалобно завыл, и чуть было не слетел со своей повозкой в кювет.

– Причем здесь животное? Составим протокол на месте или проедем в участок, мистер Хартман? – лейтенант Дигель, уже расстегивал кобуру.

– Завтра! Завтра я сам приду к вам в участок – Билл еще раз посмотрел на осла и пошел в сторону автобусной остановки.

– Пошутили, и будет! Пойдемте, поговорим о делах более насущных – от добродушия байкера не осталось и следа, тщедушный старичок как-то незаметно подрос и раздался в плечах, теперь на полицейских смотрел спортивного вида мужчина лет пятидесяти, и в его глазах таилась великая сила.

«Точно, волшебник!» – офицеры переглянулись и молча, проследовали в придорожное кафе вслед за внезапно подросшим байкером.

* * *

– Молли, детка, иди-ка ты к себе за стойку – Кондрат сегодня был не расположен миндальничать со своей подружкой.

– Хорошо сказал, офицер! – ибн Хаттаб уже понял суть их взаимоотношений и полностью был на стороне Кондрата.

Волшебник не мучал их сказками, а вытащив из кармана обычного вида планшет, и выдав им специальные очки, запустил трехмерное кино.

Кино не просто потрясло их воображение, оно перевернуло их сознание, но зато сразу расставив все по своим местам.

«Неужели по территории их штата и вправду разгуливают настоящие коротышки?» – лейтенанта Дигеля заинтересовала история, показанная волшебником. Он уже понял, что злой волшебник, двоюродный брат Ибрагима, Тарас ибн Хаттаб, по ошибке наколдовал слишком большую воронку. Эта чертова воронка и засосала в их мир не одного, а, как минимум, пять коротышек, которые в тот момент нечаянно оказались в радиусе нескольких метров от того, кого те называли странным именем, «Незнайка».

Но больше их взволновал другой злой коротышка, по имени «Знайка», который под вымышленным и неизвестным волшебнику именем, нелегально проживая в Соединенных Штатах, изобретает машину времени. Эта чертова машина может навредить не только Америке, но и всему остальному миру. За весь мир, как известно, впряглись американцы, а Отто Дигель и Кондрат Шмыга были образцовыми гражданами своей страны.

– Так ты, выходит, добрый волшебник? – резюмировал Шмыга.

– Выходит, что добрый – смахнул со щеки неожиданно показавшуюся слезу Ибрагим ибн Хаттаб.

– И что же нам теперь делать? – спросил волшебника Отто Дигель, когда тот рассказал им всю правду.

– Ничего. Пока просто следить за всеми передвижениями госпожи Кнопелюк и комиссара Шульца – старик выложил на стол две фотографии.

– Кто из них комиссар Шульц? – поинтересовался Шмыга.

– Извините, я ошибся. Это мисс Фаулер – ибн Хаттаб забрал одну из фотографий, достав другую.

– Ясно! А как насчет связи? – лейтенант похлопал по рации, лежащей на столе.

– Я сам вас найду, телефоны я записал – заявил волшебник, засовывая в карман кожаной курточки мобильный телефон.

– Слушай, маг! А помоги приворожить эту девчонку к моему другу – оживился Отто Дигель, указывая глазами на игриво протирающую пол, Молли Лахамайнен.

– Приворожить, это нам как два пальца обложить, а вот как потом назад отворожить? Вот, в чем вопрос! Ты уверен, что хочешь ее на всю жизнь? – усмехнулся старик.

– Не совсем – честно ответил Шмыга, вспомнив о Билли из Луисвилла.

– Вот то-то, и оно! – поднял вверх указательный палец волшебник.

– Послушай, Ибрагим! А почему бы тебе, с твоими-то возможности, взять, да и не разрулить эту ситуацию? – задал вопрос лейтенант Дигель.

– Спасибо за вопрос! Это умный вопрос и он лишь подтверждает, что я в вас парни не ошибся. Нельзя нам, как ты выразился, здесь рулить. Вот в мире коротышек, пожалуйста, рули сколько хочешь! А здесь, никак! – пояснил Ибрагим.

– А это… – от волнения Кондрат начал задыхаться, указывая на осла, возле которого еще недавно стоял понурый Билл Хартман.

– Мелкие пакости не в счет – отрезал ибн-Хаттаб, снимая с подножки свой байк, давая понять, что встреча подошла к концу.

– До свидания, офицеры! – байкер по старинке двинул ногой рычаг кик-стартера и мотор старого «Харлея» издал утробный рык.

– До свидания, Ибрагим! – подтянулись полицейские, словно прощались с начальством.

 

Глава 5. Лексингтонское кладбище

Восстановление памяти у мистера Некноу шло либо слишком медленно, либо не шло совсем, а комиссар Шульц стал подозревать, что начался регрессивный процесс.

– Как называется эта улица? – спросила мисс Фаулер, подозревая, что Гарри заблудился.

– Не знаю – ответил мистер Некноу, еще с утра заявивший, что им надо ехать именно на улицу Глен Арвин, которую они с утра проехали вдоль и поперек. Затем Гарри решил покататься и по другим местам. Надежда возродилась ближе к обеду, когда он опять попросил остановиться на Глен Арвин.

«Это где-то здесь!» – обнадежили его слова после того, как Гарри в течение получаса бродил вокруг полузаброшенного дома. Он обходил строение и долго заглядывал в маленькое окошко пристроенного к дому большого гаража.

Потолкавшись возле заброшенного дома еще некоторое время, мистер Некноу пожал плечами и предложил отведать итальянской кухни в ресторанчике «Портофино».

– Может, это не случайно, может, он что-то вспомнил? – оживилась Саманта, наблюдая, как Гарри уверенно листает меню. Ведь именно в таких местах могут произойти встречи, способные расшевелить сознание.

– Вы давно работаете в этом ресторане? – спросил официанта комиссар, надеясь, что тот узнает заехавшего к ним на обед миллиардера.

– Это ресторан моего отца, а я работаю тут уже десять лет – официант равнодушно окинул взором всю компанию, не задержав ни на ком своего взгляда.

«И тут пролет! Ладно, хоть пообедаем» – комиссар Шульц оглядел интерьер и удивился выбору мистером Некноу этого заведения.

– Ну что друзья, не устали еще таскаться за мной? – Гарри съев огромную пиццу, был в прекрасном расположении духа и выглядел беззаботно.

«Словно нет в мире огромной финансовой империи, которой необходимо ежеминутно управлять. Тем более что мисс Фаулер, тянущая на себе в последние годы весь бизнес, также откровенно бездельничала, катаясь по Лексингтону» – а вот комиссар Шульц терпеливо наматывал американские мили.

В свой первый день пребывания в Штатах, они посетили местечко Пейнт Лик, где так и не смогли отыскать следов семейства Нибелунг-Некноу. Никто там не помнил ни самого Боба Нибелунга, ни Сару Некноу, и уж тем более, их белого приемного сына. Имя, «Гарри Некноу», в этих местах было никому незнакомо, несмотря на высокий финансовый рейтинг миллиардера. Пейнт Лик жил своей размеренной жизнью. Единственным крупным событием, произошедшим девять лет назад, это было пришествие в Пейнт Лик трех механиков, которые сумели открыть здесь автомастерскую по ремонту автомобильной и сельскохозяйственной техники, а заодно выполняли и другие, мелкие заказы местных жителей. Точили ножи, чинили бытовую технику и вскоре стали неотъемлемой частью этого городка, сохраняя при этом некоторую дистанцию, поселившись в доме, который был защищен перелеском между двадцать первым шоссе и старой Морен-Саммитовской дорогой.

– А не прокатиться ли нам на местное кладбище? – осенило вдруг комиссара Шульца.

– Точно! Как же я сразу не догадалась? Что скажешь Гарри? – Саманта отодвинула от себя блюдо с пиццей, и быстро допив сок, поднялась из-за стола.

– Отличная мысль! – отозвался мистер Некноу, пряча в карман, уже откушенную сигару…

* * *

– Вот с чего надо было начинать! – Гарри торжественно возложил букет цветов на могилку своих приемных родителей, которую они отыскали на кладбище без особых трудов.

Могила Боба Нибелунга оказалась рядом с могилой Сары Некноу. По щеке Гарри катилась крупная слеза…

«Он, наверное, любил своих родителей и был им хорошим сыном, пускай даже и приемным» – отметил комиссар Шульц, нисколько не сомневаясь в искренности его чувств.

Постояв еще минут пять, мистер Некноу повернул на выход.

– Смотрите! Это же… – изумился комиссар Шульц.

– Ничего себе! – присвистнула мисс Фаулер.

– Вот это номер! – воскликнул комиссар Шульц, наблюдая, как на могилку приемных родителей Гарри, возлагает цветы стройная темнокожая женщина, в которой он без труда узнал высокопоставленную чиновницу из Белого дома, лицо которой еще недавно не сходило с телевизионных экранов.

– Давайте вернемся – предложила мисс Фаулер, выталкивая господина Некноу на первую дорожку.

– Здравствуйте! Это Ваши родители? – Саманта поправила принесенные Гарри цветы.

– Здравствуйте! Нет, это мои родственники – скромно ответила женщина.

«Ну вот, сейчас она посмотрит внимательно и скажет: «Здравствуй брат мой, Гарри!» – комиссар уже приготовился к нежной встрече, неожиданно встретившихся родственников.

«Это мои родители!» – гордо заявил господин Некноу, еще раз тщательно протерев платком надписи на белом мраморе.

– Вы ничего не путаете? У Боба с Сарой никогда не было детей – искренне удивилась стройная женщина, с подозрением посмотрев на Гарри.

– Правильно! Я их приемный сын! – Гарри не собирался отрекаться от только что найденных родителей.

– Я уверяю Вас, у них никогда не было и приемных детей, но я вспомнила! Вы – Гарри Некноу! Вы финансировали нашу предвыборную компанию! – оживилась бывшая чиновница из Белого дома.

– Саманта! Что скажешь? Почему ты молчишь? – мистер Некноу повернулся к своей помощнице.

– Я еще не работала с тобой в те годы Гарри. Так что вполне возможно, что ты кого-то и финансировал – пожала плечами мисс Фаулер, принадлежа, очевидно, к другой партии.

– Извините, мне очень жаль, но мне пора идти – чиновница с чувством пожала Гарри руку и пошла на выход.

«Да! Интересный получается расклад! Гарри – он все-таки Некноу, но не из рода этих Нибелунгов» – комиссар провожал взглядом стройную фигуру бывшей высокопоставленной чиновницы из Белого дома.

– Поехали в отель – заявил миллиардер, устав от поисков сегодняшнего дня.

На самом выходе комиссара Шульца словно дернуло электрическим током. Какая-то женщина в темных очках, с темным платком на шее, несколько раз сфотографировала надгробный камень. Что-то очень знакомое было в ее фигуре, хотя ее лица он рассмотреть не успел.

– Что случилось, Алекс? – мисс Фаулер, идущая следом, с ходу налетела на остановившегося Шульца.

– Госпожа Оксана Григорьевна Кнопелюк, собственной персоной – комиссар вспомнил Киев, где он мельком видел эту удивительную женщину.

– Кнопелюк?! – Саманта воскресила в памяти отчет Алекса и перевела взгляд на розовый автомобиль, в который уже садилась эта женщина.

– А за ней следят! – отметил комиссар Шульц, когда вслед за розовым «Кадиллаком» тронулся полицейский «Форд».

– А что там написано? – Алекс не смог с ходу разобрать затейливую вязь на английском языке.

– Это пустая могилка, тут пока никто не захоронен. Какой-то девиз, мелко написано, отсюда не разберешь – мисс Фаулер решила подойти поближе.

«Он слишком много знал» – прочитала она спустя минуту заветные слова, которые захотел оставить о себе неизвестный ныне здравствующий человек.

– Что? – Гарри почему-то очень впечатлили эти слова и у него задрожали голос.

«Он слишком много знал» – повторила мисс Фаулер.

«Это Знайка!» – прошептал на незнакомом языке Гарри Некноу.

– Что? – изумились Саманта с Алексом, услыхав незнакомую речь.

«Знайка!» – он как смог, перевел им это странное имя.

– Что будем делать господин комиссар? – явно растерялась мисс Фаулер.

– Прежде, чем везти мистера Некноу в клинику, надо узнать в местной администрации, кто оплачивал это место – Алекс высмотрел небольшое административное здание и жестом пригласил всех последовать в этом направлении.

«Почему вы решили, что я должна разглашать эти сведения? И кто вы такие?» – уставилась на них ярко-зелеными зрачками вставных линз сухощавая женщина неопределенного возраста.

– Вы сейчас поступаете совершенно правильно миссис Донован Крайкер – начал издалека Алекс, прочитав ее имя на табличке, за ее спиной.

– Мисс Крайкер – тут же поправила его администраторша.

– Я завтра вызову Вас в участок повесткой и там все равно нам придется поговорить на эту тему – комиссар Шульц сильно рисковал, помахав перед самым ее носом удостоверением, выданным ему в берлинской полиции.

Но на мисс Крайкер это произвело некоторое впечатление и она, черканув пару строк, протянула листок комиссару.

– Большое Вам спасибо миссис Донован Крайкер! – поблагодарил ее Алекс, выходя из тесного помещения.

– Мисс Донован Крайкер – крикнула она ему вслед.

– Гарри, ты знаешь Макара Ведунова из Пейнт Лик? – спросила его Саманта, прочитав записку.

– И может ли господин Ведунов иметь хоть какое-нибудь отношение к этому вашему, Знайке? – добавил комиссар Шульц, записав это странное имя себе в блокнот.

– Понятия не имею – проворчал мистер Некноу, поняв, что им опять придется вернуться в это невзрачное местечко, где никто не помнил его отца, Боба Нибелунга.

 

Глава 6. Механики

– Может, распишем пульку? – Макар Романович Ведунов достал из кармана своей курточки нераспечатанную колоду карт.

– Все не угомонишься? – Емельян Данилович Саморезов, ставил на место последнее колесо старенького «Cherokee», взятого ими на «прокачку» у соседа Арчи Байда.

«Золотая голова! Эх, если бы не эта его пагубная страстишка к азартным играм» – тяжело вздохнул Борис Моисеевич Гайченко поняв, что игры им сегодня не избежать, ибо в противном случае, Макар двинет в Лексингтон или еще куда подальше.

– Пойдем в дом или посидим здесь, в гараже? – икнул Гайченко, успевший пропустить грамм двести.

– Лень подниматься, давай в мастерской – Емеля вытер руки и поставил на стол двухлитровую бутыль водки их собственного приготовления. Водку, как и все остальное, они делали сами, качественно и с душой. Секретными тропами за ней заходили и местные жители, чтобы взять себе по паре бутылочек ко Дню Благодарения, например.

«Эх! У парней золотые руки, пить бы им поменьше» – в свою очередь, вздохнул Макар и расчертил игровое поле.

– Похоже, нас пасут – заявил Саморезов, повернув в свою сторону экран монитора охранной системы.

– Этого еще не хватало! Кто такие? – Борис Моисеевич уже успел сдать карты.

– А леший их разберет. С запада, какая-то тетка, приехавшая на розовом «Кадиллаке». С востока, двое копов на служебном «Форде», и только что прибыла еще одна группа на «БМВ». Эти заходят с севера – Емельян налил себе стакан самогона и залпом его осушил.

– Макар, ты заплатил налоги? – Борис небрежно порубил на столе батон ветчины.

– Угу! Но только сдается мне, что это не налоговики – Макар пил аккуратно, по половинке стакана.

– Емеля! Настрой-ка лучше северную камеру – Борис прирос к монитору.

– Не может быть! И этот мерзавец здесь! – прошептал Макар Романович, разглядывая фигуру мистера Некноу, выходящего из черного «БМВ».

– Ты думаешь, он догадался, что «Ровертайм» у нас? – рука Бориса Моисеевича невольно опустила стакан.

«Столько лет прошло!» – прошептал Макар, вспомнив, как он проиграл свой аппарат этому карточному шулеру.

– А что у тебя с новым ключом? – спросил Борис, снова наступив тому на больной мозоль.

– Глухо! – Макар проклинал тот день, когда он сделал уникальный золотой ключ для замка зажигания «Ровертайма». И этот ключик остался у Гарри, хотя сам аппарат друзьям удалось отбить у таинственного незнакомца, который, в свою очередь, намеревался украсть его у самого мистера Некноу.

Весь фокус заключался в уникальных геометрических и физических параметрах ключа. Золота там было с гулькин нос, но «Ровертайм» запускался лишь с помощью этого уникального инструмента. И это была блажь самого Макара, за которую он не раз впоследствии рвал на себе волосы. Почти пять лет в подвале их дома в Пейнт Лик работал мощнейший компьютер, тщетно пытаясь сгенерировать электронный эмулятор ключа, но дело пока не сдвигалась с мертвой точки. А повторить геометрию ключа на атомарном уровне было в принципе невозможно. Это прекрасно понимали и Гайченко с Саморезовым.

– Ты сегодня ставил растяжки? – спросил Макар Емельяна, который был ответственным за охрану внешнего периметра.

– Обижаешь Макарушка! – Саморезов поставил на верстак трехлитровую банку с солеными груздями и изучал обстановку на экране монитора.

– Как там? – спросил Макар.

– Пока тихо – ответил Емеля.

– Тогда поехали! К дому им не подойти – оживился Борис, разливая по граненым стаканам самогон.

В их общем прошлом было много белых пятен, словно некто в какой-то момент огрел их по голове дубиной, стерев весьма приличный объем памяти. Как всегда, разговор пошел «за жизнь».

– Ты всерьез полагаешь, что мы бывшие агенты КГБ? – икнул Емеля, когда настало время для обсуждения серьезных тем.

– Именно! СССР развалился, а про нас забыли! – хлопнул ладонью по верстаку Гайченко. Как и все, он ничего не помнил о жизни до их побега из американской тюрьмы Алькатрас, а также и о том, что их и привело на американские «нары».

– Тогда почему мы ничего не помним о своей прошлой жизни? И кем мы были до вербовки? – Емеля посмотрел наверх, где, по его мнению, и находился СССР.

– Ведунов у нас самый умный, ты у него и спроси – Борис плеснул себе на лицо холодной водички.

– Да, Макар, колись! – Емеля с блаженством вытянулся на потертом сиденье от старенького джипа.

– Все просто! В нас была заложена программка, которая в нужный момент и стерла все «файлы» – пожал плечами Макар, не понимая, почему такие толковые ребята не понимают простых житейских вещей и не смотрят кино.

– Логично! – вновь икнул Емельян Данилович.

– Мне в последнее время кажется, что нас раньше было четверо, как и мушкетеров в известном романе – заявил Гайченко.

– Но роман назывался «Три мушкетера» – возразил Макар.

– А сколько их было на самом деле? – хитро прищурился Борис Моисеевич.

– Кажется, четверо – посмотрел сквозь пустую бутылку на экран монитора Емеля.

– Вот именно, четверо! И нас было четверо! Что скажешь, Макар? – Гайченко отобрал у того колоду карт, так играть с ним больше никто не хотел.

– Все может быть… – Макар незаметно достал из кармана запасную колоду.

– А фамилия Пестрюк, вам ни о чем не говорит? – Борис кивнул Емеле, чтобы тот достал еще бутылочку.

– Пестрюк?! Где-то раньше я ее определенно слышал – Макара, словно дернуло током, и он на миг даже перестал тасовать карты.

– Но ведь и до КГБ у нас должна была быть какая-то жизнь! А мы ее и вовсе не помним – этот вопрос Емеля задавал всякий раз, когда они доходили до определенной кондиции. И всякий раз они сами для себя придумывали различные варианты. Сегодня первым выдвинул свою версию Макар Романович.

– А кем мы были до КГБ, понять еще проще! Вот мы начали свой бизнес с кузни. Так? – спросил Макар.

– Так! – одновременно ответили Емельян с Борисом.

– Значит, мы были по ремесленной части. Тут без вариантов. Помнят руки! – улыбнулся Макар Романович, оглядывая огромную мастерскую, верстаки, станки и оборудование. Все это было нажито праведным трудом и сейчас они частенько со смехом вспоминали свои первые шаги в бизнесе, разъезжая по штату с передвижной кузней. Дела шли ни шатко не валко, пока один знакомый американец не подсказал им написать на борту фургона какой-нибудь рекламный слоган. «Куй с нами!» – слоган родился мгновенно, и брезентовый тент фургончика теперь украшала огромная надпись на русском и английском языках. Проверить действенность мобильной рекламы не удалось, так как вскоре им подвернулась заброшенная автомастерская в Пейнт Лик, и бизнес потихоньку стал переходить в иное измерение.

– Руки-то помнят, но у тебя, Макар, еще и котелок варит что надо! Вот только тормозов нет – согласился с ним Борис, намекая на его азартный характер.

– Один «Ровертайм» чего стоит! – поддержал друга Емеля.

Макар действительно, как только они перебрались в гараж-мастерскую начал изобретать удивительные и полезные в быту вещи, радуя местных хозяек всякими приспособлениями. А однажды он взял и сконструировал «Ровертайм», или по-другому, велосипед времени. Но эту тему, после некоторых событий, друзья засекретили.

– Так наметилось какое-движение – воскликнул Саморезов, вновь глянув на экран монитора.

* * *

– Можно мы с Самантой пойдем в машину? – раздался позади Алекса шепот господина Некноу.

– Мы замерзли, да и ноги затекли – взмолилась и мисс Фаулер.

– Идите! Только тихо и не хлопайте громко дверью – отпустил их комиссар, понимая, что сидеть часами в засаде, это удел полицейского, а не этих изнеженных господ.

Время шло, а никаких передвижений в доме им отмечено не было, зато конкуренты время от времени обнаруживали себя. Полицейские периодически рассредоточивались на местности, и зачем-то громко переговаривались между собой по рации.

Госпожа Кнопелюк, очевидно, нервничала и часто курила, попыхивая в сумерках сигареткой.

А через час и сам Алекс, стал клевать носом…

– Что-то тихо там – поежился от холода Кондрат, кивая на одинокий огонек в гараже.

– Да, странно – Отто Дигель все ждал, что, наконец, зажгутся ярким светом окна в этом огромном и пугающем его доме и можно будет подойти поближе.

– По-моему мы не одни – Шмыга кивнул налево, где уже не в первый раз за этот вечер появился огонек от сигареты.

– Да и справа от нас тишина обманчива – Отто в молодые годы служил в морской пехоте и хорошо знал цену такой звонкой тишине. Чтобы не замерзнуть и не сойти от этой тишины с ума, Кондрат предложил приложиться к его металлической фляге, где он всегда держал небольшой запас виски.

А тишину нарушил порыв ветра, а затем в небе мелькнула какая-то тень. Лейтенант Отто Дигель поднял голову и обомлел: прямо над крышей дома парил ковер-самолет. Его пилотировал самый настоящий летчик в черном скафандре.

«Слава богу, мы не полезли через ограду!» – обрадовался Отто, так как летчик пару раз облетел периметр, высвечивая мощным светодиодным фонариком отдельные участки местности. Затем пилот, свернув и прислонив к дереву свой удивительный летательный аппарат, склонился над дорожкой, ведущей к дому.

– Что он делает? – затаил дыхание Шмыга.

– По-моему, он ликвидирует растяжки – тут Дигель ошибиться не мог, он и сам не раз проделывал эти операции на службе в морской пехоте.

– Домик еще тот! – прошептал Кондрат, повторно отвинчивая колпачок своей фляжки.

– Согласен! – раздался позади них тихий голос с небольшим акцентом.

Лейтенант Дигель был наготове и поэтому стремительно перевернулся, держа пистолет наготове.

– Частный детектив Алекс Шульц – представился высокий светловолосый мужчина…

 

Глава 7. Две романтические истории

– Что, не спиться, Гарри? – Саманта, несмотря на усталость, также не могла сомкнуть глаз.

– Не привык я спать в машине, мне больше по душе приличный номер в приличном отеле – Гарри сладко зевнул и потянулся.

«Я сейчас также не отказалась бы от ванны, наполненной теплой и ароматной водой» – поежилась он вечерней прохлады мисс Фаулер.

– Саманта, а для чего мы тут торчим? – Гарри достал из кармана дорогую сигару и щелкнул антикварной Zippo начала тридцатых годов прошлого века.

– Комиссар Шульц говорит, что Пейнт Лик, это твоя малая родина, и мы тут обязательно отыщем ту самую ниточку, которая раскрутит твои воспоминания – ей, как и Гарри, не нравилось подобного рода времяпровождение.

– Я понимаю, комиссар проводит операцию, ну и пускай проводит ее себе на здоровье, мы ему за это и деньги платим. Но мы-то с тобой, что забыли в этой дыре? – спросил Гарри, разглядывая тусклый огонек от чьей-то сигареты, который мерцал в метрах сорока, слева от них.

– Согласна! Давай дождемся утра и завтра скорректируем наши планы – Саманта решила переговорить об этом с комиссаром, когда тот вернется из разведки.

– Кстати, напомни мне, у нас с тобой чисто деловые отношения? – Гарри с опаской посмотрел на свою секретаршу.

– Вообще-то, ты уже как три года обещаешь на мне жениться – парировала Саманта.

– Три года? Надо же! Не помню. Ладно, пойду, пройдусь немного – попыхивая сигаркой, миллиардер скрылся в кустарнике.

«Не помнит он! Не очень-то и хотелось, вот выполню задание, и прощай милый Гарри» – мисс Фаулер посмотрела на себя в зеркальце заднего вида и осталась довольна собой. Красивая блондинка с безукоризненными пропорциями лица и тела в полном расцвете лет…

– А где господин Некноу? – вынырнул из темноты комиссар Шульц.

– Пошел прогуляться – равнодушно ответила мисс Фаулер, покидая салон автомобиля, решив немного размять затекшее от долгого сидения тело.

– Прогуляться? И Вы его отпустили? – не мог скрыть своего удивления комиссар.

– Алекс, а Вам не кажется, что он не маленький ребенок? Память у него, видите ли, отшибло! – в голосе мисс Фаулер явно улавливалось раздражение.

– Что Вы имеете в виду, мисс Фаулер? – насторожился комиссар, почувствовавший, что ему что-что не договаривают.

– Это неважно! – сладко потянулась Саманта, и комиссар понял, что тут обманывают не его одного.

– Помогите мне, Алекс! – мисс Фаулер склонилась над открытым багажником их «БМВ».

«Помочь? Но в чем?» – комиссар точно знал, что багажник был абсолютно пустым, если не считать домкрата и запасного колеса. И тут до него дошло…

– Что это было, Алекс? – Саманта пыталась заглянуть ему в глаза, которые он старательно отводил в сторону.

– Простите, мисс Фаулер, накатило! – наконец, выдавил он из себя, поняв, что она искала в багажнике лишь выпавшую из уха серьгу.

– Что накатило? На Вас так романтически подействовали окрестности Пейнт Лик? – изумилась женщина.

– У Вас слишком стройные белые ножки, мисс Фаулер, особенно на фоне этого черного автомобиля – честно признался комиссар Шульц.

– А Вы эстет, комиссар Шульц! Дайте мне слово, что этого больше не повториться – Саманта внимательно осмотрела свои ноги, которые, действительно, выглядели безукоризненно.

– Хорошо – нехотя дал слово сконфуженный комиссар.

– Вы меня не поняли, Алекс! Вечером капот автомобиля становится весьма прохладным местом – звонко рассмеялась порозовевшая мисс Фаулер.

– Мисс Фаулер! – прошептал Алекс и также слегка покраснел.

– Саманта, Алекс! Можно просто Саманта! – она улыбнулась и увлекла его вглубь автомобиля.

* * *

«Потрясающе, богиня!» – облизнулся Гарри, разглядывая сквозь ветви застывшую с сигаретой в руке женщину. Она была неплохо различима в лучах лунного света и от этого казалась еще прекрасней. «Рубенс!» – из потаенных недр его приглушенной памяти даже всплыло имя художника, который некогда рисовал таких красавиц.

Рыжая красавица затушила сигарету и решила промочить горло, было видно, что женщина продрогла, но свой пост она бросать не собиралась.

«Она также следит за домом, так что вполне вероятно, она наша союзница!» – решил Гарри, выходя на залитую лунным светом полянку.

«Стоять!» – с сильным акцентом произнесла женщина, и в ее красивой руке Гарри заметил пистолет. «Немка» – решил Гарри, так как с похожим акцентом говорил и комиссар Шульц.

«Надо же! Сам господин Некноу пожаловал!» – Оксана Григорьевна Кнопелюк всегда верила в свою удачу и сегодня она ее не подвела. Зверь сам забрел в силки, которые она и не ставила.

– У меня нет оружия – Гарри вывернул карманы и подошел поближе. Эта женщина влекла его как змея лягушку.

Глядя на свою недавнюю жертву, у которой ее девчонкам удалось похитить золотой ключик, она не могла понять то странное чувство, которое появилось в ее душе, глядя в его глаза. Оно было отчасти сродни тому, какое она питала к Богдану Захаровичу. Этот миллиардер самым непостижимым образом, мягко, но все же ломал несокрушимую для других мужчин волю. К тому же от него веяло тайной, а уж на тайны у Оксаны был особый нюх.

– Можно? – поежился от холода Гарри и кивнул на термос, стоявший на капоте розового Кадиллака.

«А ты миллиардер, без комплексов!» – Оксана плеснула ему в пластиковую крышку грамм сто напитка.

– Что это? Виски? – удивился Гарри специфическому вкусу выпитого.

– Виски? Конечно, виски. Сама делала! – подтвердила Кнопелюк, вспомнив свой уютный трехуровневый домик на берегу Днепра и аутентичный самогонный аппарат, который ей привез в подарок из Диканьки Полтавской области Богдан Захарович.

– Отличный виски! – причмокнул Гарри.

– Кстати, меня зовут Гарри Некноу – он только сейчас вспомнил, что не представился этой удивительной женщине.

«Да знаю я! Знаю также, что мои девчонки отбили тебе мозги, и теперь у нас возникли сложности. Никто не знает, что отпирает, этот чертов ключик!» – про себя подумала Оксана Григорьевна. А вслух сказала: «Меня зовут Оксана».

– Ок-са-на! Какое чудное имя! – прошептал Гарри, все больше влюбляясь в эту красавицу.

– Ты ушел, чтобы не мешать своим друзьям? – Оксана достала из футляра бинокль с ночной оптикой и навела его в сторону, откуда появился миллиардер.

– Почему мешать? – изумился он, попросив у нее бинокль.

– По-моему, у них там созрели нежные отношения – ухмыльнулась Оксана Григорьевна, наблюдая, с каким удивлением господин Некноу, подстраивает диоптрии.

– А ведь еще десять минут назад эта женщина намекала мне что-то про нашу женитьбу! – Гарри протянул руку к пластиковой крышке от термоса.

– Ты хорошо сделал, что заглянул ко мне на огонек! – Оксана Григорьевна налила ему еще грамм двести, соображая, как можно было бы использовать Гарри в дальнейшей работе.

Но Гарри, выпив, сам дал ей подсказку, как его можно было использовать, и она не упустила этот шанс.

– Какие красивые звезды! – переведя дух, Оксана откинула голову, созерцая величественную панораму ночного неба.

«Отныне, ты, моя звезда!» – Гарри не стал отвлекаться на звезды, созерцая совершенную, на его взгляд, красоту.

– Послушай, Гарри! А тебе не кажется, что мы уже когда-то видели нечто подобное? – Оксана Григорьевна уже успела привести себя в порядок, снова взглянув на звезды.

– Кажется! Но это было в далеком детстве, которого я, к сожалению, не помню – вздохнул Гарри.

– Невероятно! Но я тоже не помню своего детства – о своем прошлом, Оксана вообще, старалась вспоминать как можно реже.

– Давай выпьем! – Гарри взял в руки полупустой термос.

– Давай, Гарри! – Оксана протянула импровизированный стакан.

– Что это? – они вздрогнули, когда их накрыла огромная прямоугольная тень.

– Это он! – прошептала Оксана Григорьевна, когда пилот соскочил с ковра-самолета и снял гермошлем.

– Кто, он? – Гарри не сразу понял, о ком она говорит.

– Богдан Захарович Пестрюк! Не слыхал о таком? – Оксана стала лихорадочно приводить себя в порядок.

– Пестрюк? В первый раз слышу это имя – Гарри запутался в штанине, хотя совсем не торопился одеваться.

Пилот ковра-самолета, тем временем, пошарив по траве, уверенно приближался в их сторону.

«А я смотрю, вы уже спелись!» – холодно заметил Богдан Захарович, профессионально погасив каскад нахлынувших на него было эмоций.

 

Глава 8. Клаус Карлович Устинов

– Я тороплюсь, поэтому слушайте и только потом задавайте вопросы, если конечно, у меня останется на это время – Богдан прилег на краешек своего ковра-самолета, который ему удалось, наконец, утихомирить.

– Откуда у тебя эта вещь? – Оксана провела ладонью по ткани ковра, которая на ощупь напоминала обычную овечью шерсть.

– Все началось с того, что в 1987 году из Сан-Квентинской тюрьмы вышел на волю карточный шулер по имени Клаус Карлович Устинов, по кличке «Тино» – начал Богдан Захарович, проигнорировав вопрос своей подруги и выложив на ковер парочку выцветших фотографий.

«Ну и рожа! Типичный жулик!» – Гарри передал фотки Оксане.

– Деньжата у Тино водились, так как он успел припрятать весьма солидную сумму еще до облавы, во время которой его и повязали – Богдан забрал фотографии обратно.

– У нас в Одессе был аналогичный случай… – вставила было Оксана, но Богдан Захарович оборвал ее на полуслове: «Сделав в Европе пластическую операцию, Тино вернулся в Штаты, где в дополнение к новой внешности прикупил себе и новые документы».

«Логично!» – пробормотал господин Некноу.

– Деньги он удачно вложил в игорный бизнес, где правдами, а чаще, неправдами, он вскоре сколотил весьма приличное состояние. Я опускаю несколько темных историй с пропажей троих его конкурентов в Лас-Вегасе, а также две небольшие войны в Латинской Америке между местными наркобаронами. К слову сказать, после этих событий, состояние нашего Тино увеличилось ровно в двадцать раз – зловеще улыбнулся Богдан Захарович.

– Фартовый парень! – констатировала Оксана Григорьевна.

– Не то слово! Ведь после этого, Тино удачно купил, а затем перепродал акции IBM и еще ряда крупнейших компаний, включая акции нефтяных гигантов… Тпру!!! – Богдан приструнил ковер, который самопроизвольно хотел, было, взмыть вверх.

– Правильно делал! Я тоже покупаю и продаю акции, на том стоим! – похвалил бывшего шулера господин Некноу.

– А вот тут и начинается самое для вас интересное – Богдан протянул руку к термосу и вылил в крышку остатки напитка.

– По-моему, типичная для Америки история – Оксана Григорьевна пошарила в бардачке «Кадиллака», пытаясь найти там новую пачку сигарет.

– Согласен! Но мне на днях удалось найти в Лексингтоне человека, смастерившего в 1988 году для Тино документы – Богдан подмигнул Оксане.

– А я бы с удовольствием познакомился с этим парнем! – заявил господин Некноу.

– Ничегошеньки у Вас не выйдет – отрезал Пестрюк.

– Я в принципе и не настаиваю – пожал плечами Гарри.

– Вы меня не поняли, Клаус Карлович. Вы и есть тот самый шулер по кличке «Тино»! – расхохотался Богдан Захарович Пестрюк, похлопывая мистера Некноу по плечу.

– Бред! Бухальский в Берлине специально приглашал бурятского шамана! А меня усыновил Боб Нибелунг с Сарой Некноу! Я вчера был на кладбище! – чуть не задохнулся от переполнявших его чувств Гарри.

– Шаман, засланный казачок – ухмыльнулся Богдан.

«Засланный казачок?» – удивился Гарри, не поняв смысла этого не совсем американского выражения.

– Шаман – это мой человек! Я специально направил его в «Адлон Кемпински Отель» в Берлине – пояснил Пестрюк.

– Так вот, зачем ты ездил в Талды-Курган! – Оксана догадалась, что шаман был родом вовсе не из Бурятии.

– И за этим тоже! – признался Пестрюк..

– Что вы затеяли, Богдан Захарович? – Гарри еще до конца не верил залетному гостю, но этот ковер-самолет…

– По моим данным, в этом доме, он кивнул на одиноко горящее в гараже окошко, много лет назад поселились бывшие агенты КГБ – начал Богдан Захарович.

– Надо связаться с ФБР! – мистер Некноу полез в карман за мобильным телефоном.

– Не надо! Это бывшие, брошенные своим ведомством агенты! – отрезал Пестрюк.

– Богдан! А разве агенты бывают бывшими? – удивилась ни мало повидавшая на своем веку Оксана.

– Не знаю! Но эти вроде точно бывшие – Богдан с тревогой посмотрел на небо, которое стало затягиваться плотными тучами.

– И что они делают здесь, в Пейнт Лик? – Гарри окинул взором небольшое местечко, где агентам действительно, делать было абсолютно нечего.

– Ума не приложу! Вот Вам-то я это и поручаю узнать. Но то, что золотой ключик, который ты много лет носил на шее, Гарри, имеет к ним самое непосредственное отношение, это абсолютно точно – Богдан опять посмотрел на затянутое небо, с которого уже стал накрапывать мелкий дождик.

– Это тебе напел шаман? – Гарри вспомнил этого, то ли шарлатана, то ли настоящего экстрасенса.

– Шаман! А, кроме того, у меня и собственная чуйка есть – ответил Пестрюк.

– Так давай подключим твою чуйку и сразу все узнаем! – обрадовался Гарри.

– У меня так же, как и у вас, в памяти есть свои белые страницы. И чуйка подсказывает, что нельзя мне соваться в этот дом. Меня там могут опознать, и чем это может кончиться, одному богу известно – на этот раз Богдан Захарович был с ними предельно откровенен.

– Так что, нам продолжать следить за домом? – спросила Оксана, видя, что Богдан уже одевает свой гермошлем.

– Может, все-таки связаться с ФБР? – снова засуетился Гарри Некноу.

– Следить надо обязательно, все тщательно записывайте и фотографируйте. И помните, ФБР всегда рядом вами! – Богдан лихо заскочил на уже воспаривший ковер-самолет.

– В каком смысле? – насторожилась Оксана, прибыв в США по липовым документам.

– Рене Бухальский – отпетый аферист, однако он сейчас сотрудничает с германской BND, и одновременно постукивает французской RG – Богдан заботливо расправил складку своего ковра.

– Но этого не может быть! – до мистера Некноу внезапно дошел масштаб его личной трагедии.

– Гарри, не будь простачком. С августа 1999 года капитан ВВС США, Саманта Фаулер, числится в штате Управления уголовного розыска ФБР – Богдан Захарович уже удобно устроился на ковре, по-восточному скрестив ноги.

– А куда ты сейчас? – задала дежурный вопрос Оксана, вспомнив, что Богдан практически застукал их с Гарри на месте прелюбодеяния.

– В Акапулько – таким же дежурным тоном ответил Богдан Захарович и, опустив забрало гермошлема, устремился ввысь.

* * *

– Ты что так долго? – Саманта неуютно чувствовала себя во время более чем получасового отсутствия комиссара.

– Я привел друзей – Шульц сделал условный знак и к машине подошли двое полицейских, которых они видели утром на Лексингтонском кладбище.

– Ты уверен, что это друзья, Алекс? – мисс Фаулер не могла толком рассмотреть в темноте их лица, а сам факт принадлежности к полиции еще ни о чем не говорил.

– Ты не поверишь, Саманта! Они здесь по воле одного доброго волшебника – заявил комиссар Шульц и вкратце рассказал ей удивительную историю Отто Дигеля и Кондрата Шмыги. И только после этого, мисс Фаулер показала им свой жетон.

– Так вы всерьез полагаете, что в этом домике скрываются трое коротышек, просочившихся в наш мир? – даже для Саманты, давно привыкшей работать с большими объемами далеко не всегда заурядной информации, на сегодняшний день ее было слишком много.

– Сами мы бы ни за что не догадались, но нас к этому подвел сам Ибрагим ибн-Хаттаб, а он врать не будет! – заявил Шмыга.

– А вы, в кафе мисс Молли Лахомайнен ничего не употребляли? – Саманта пока весьма осторожно отнеслась к проделкам ибн-Хаттаба. Тем более, что мотив его поведения, ей был вовсе не понятен.

– Мы пили только «Колу» – явно обиделся Отто Дигель, и по его лицу было видно, что парни не обманывали.

– Придется нам действовать самостоятельно. Ты же не будешь сливать своему руководству в ФБР эту странную и непроверенную информацию? – спросил ее комиссар Шульц.

«Могу себе представить реакцию шефа!» – нахмурилась Саманта, помня, как списали ее подругу, Бритни Уолесс из Отдела секретных материалов за гораздо менее экстравагантный доклад.

– Смотрите, опять ковер-самолет! – воскликнул Кондрат Шмыга, когда в ночном небе промелькнула тень.

«И правда, ковер!» – мисс Фаулер почувствовала, как она сегодня смертельно устала, а тут еще куда-то запропастился Гарри.

– Надо кому-то взять под наблюдение и розовый «Кадиллак» – комиссар уже набрасывал план работы.

– Там ваш друг развлекался с хозяйкой машины – хохотнул Отто Дигель.

– Гарри? – воскликнула мисс Фаулер.

– Вот вам и Гарри! – присвистнул комиссар Шульц.

– Я сказал что-то лишнее? – спросил озадаченный лейтенант Дигель.

– Все в порядке! В смысле, это хорошо, что вы следили за ними, теперь нам будет проще – улыбнулась про себя Саманта, подмигнув Алексу.

«А не пора ли вам всем по домам господа?» – раздался из динамиков громкий голос и все окрестности возле дома были подсвечены прожекторами, а на крыльце дома появилось трое вооруженных до зубов мужчин.

«Вторжение в частое владение без санкции» – вяло пробормотал Отто Дигель, отмечая, как недалеко от них зажглись фары, и взревел двигатель розового «Кадиллака».

– Давайте пока отъедем в сторонку! – предложил Шмыга и бросился в кусты, где стоял их замаскированный «Форд».

Неожиданно раздался раскатистый лай сразу нескольких собак, которых, очевидно, вывели на ночную прогулку и комиссар Шульц поспешил затолкать мисс Фаулер в «БМВ».

Розовый «Каддилак», завизжав шинами, лихо вылетел на дорогу и помчался в сторону Ричмонда. Вдогонку ему ушли несколько пуль, выпущенных отнюдь, не из охотничьих ружей.

«Прощай Саманта!» – Гарри без всякого сожаления проводил взглядом притаившийся в кустах черный «БМВ».

«Пора!» – Алекс выжал сцепление и нажал на педаль газа. Отличный немецкий автомобиль спас им обоим жизнь, так как вокруг них уже грохотали выстрелы.