В воскресенье областная и городская газеты выступили с важными проблемными материалами. Вечерка начала поход за личный вклад каждого рабочего в пятилетку и напечатала статью известного новатора судостроителя Тараса Евгеньевича Федоренко. Областная предоставила слово о специализации главному зоотехнику колхоза имени Ленина Григорию Ивановичу Чабаненко.

Статья подкреплялась интервью с учеными, которые побывали в соседней союзной республике, накопившей первый опыт. С ними же к соседям выезжала Ивченко. То, что она увидела, сделало ее еще более страстной сторонницей Чабаненко.

— Молодец он! Здорово чувствует время. И статью написал убедительную, интересную. Наверняка она попадет на доску лучших материалов. Да и широкие отклики вызовет, — думала Елена.

Но первый же «отклик» испортил настроение.

— Коржовские бригады, значит, вчерашний день, Елена Ивановна? В архив значит? — позвонил на квартиру Ивченко Коржов. — Не рано ли их туда?

— Не вчерашний, а сегодняшний и до архива очень и очень далеко, Константин Алексеевич, — живо откликнулась Елена, почувствовав обиду Коржова. — Сегодняшний они день, понимаете, но мы уже в газете говорим и о завтрашнем, который начинается сегодня. К этому же призвал нас съезд партии.

— Смотри, журналистка, не разгони наши бригады, ведь они, понимаешь, поверили, поверили в свои силы, — повторил Коржов, — а сколько дают дешевого мяса на зеленых кормах! Не знаю, как там у вас, газетчиков, выходит, — продолжал он нервно, — с одной стороны, «ура», а с другой — по голове…

— Не понимаю вас, Константин Алексеевич, о чем речь?

— Не понимаешь? А один рядочек в газете и — на все крест.

— Какой рядочек? Какая строка?

— А вот такая: «…коржовские бригады свою роль сыграли, их время прошло. Теперь ставятся новые задачи».

— Где это? — забеспокоилась Елена. — В статье Чабаненко? Не может быть… Да, есть… Очень неудачно сказано, — призналась Ивченко, и Коржов за многие километры от областного центра услышал ее тяжелое дыхание. — Совсем плохо. Время их не прошло, Константин Алексеевич. Они делают много хорошего, нужного, полезного.

— А вы трах-бах и конец…

— Не надо, я прошу вас, не надо так переживать из-за одной неудачной фразы.

— А что прикажете, Елена Ивановна, песни распевать? — с горечью ответил Коржов и повесил трубку.

Саша тоже остался недоволен.

— Сама назвала брошюру «Крылья», а теперь эти крылья рубанула. Мол, время ваше прошло.

— Не придирайся к строчке. Ведь все остальное в статье правильно. Основная мысль, направление.

— Остальное. А это? Автор написал, а ты проштамповала, не подумала…

— Не забывайте, что вы, Елена Ивановна, сейчас на самостоятельной работе, — говорил на планерке Савочкин, — отделом заведуете, а не с куклами играете и неряшливость вам прощать не будут!

— Очень важная и нужная статья Чабаненко, — сказал в тот же вечер Захаров, приехавший из района. — Это то, чего требуют интересы народа. Надо нам этот вопрос держать в центре внимания читателей. А эта фраза — пресловутая ложка дегтя в бочке меда. Как все-таки важно в нашем деле, Елена Ивановна, обдумывать каждое слово, каждую формулировку и предложение, — Захаров тяжело встал со стула, и Лена заметила, как подергивается его веко, как бледность покрыла лицо. — Мы же самая правдивая в мире печать и самая справедливая, не то что буржуазные газеты, распространители «уток», — продолжал Захаров. — Я это сам наблюдал, когда бывал за границей. Они сегодня легко отказываются от того, что сообщили вчера. А нам верят! Верят! И мы поменьше должны ошибаться, Елена Ивановна. В статье Чабаненко, по сути, все хорошо, а передовых людей «мимоходом» обидели ни за что ни про что. Кто после вас вычитывал статью?

— Не имеет значения. Я подвела газету, выносите взыскание. Я материал готовила.

— Обоим нам надо всыпать по первое число, — вздохнул Захаров. — Моя подпись под газетой, хоть полосу вчера не читал.

— Так как же быть?

— Считайте, что устный выговор вы уже получили, — снова опустился на стул Захаров. — И о письменном подумаем тоже, на редколлегии поговорим о таких вещах. Не только вы грешите, сколько еще неточностей, ошибок! А сейчас у нас серьезная задача: исправить ошибку.

— Поправку дать?

— Это легче всего, — покачал головой Захаров. — Иное требуется. Хорошо бы опубликовать в газете статью Героя Социалистического Труда, депутата Верховного Совета Коржова. Пусть он силой своего авторитета поддержит мнение Чабаненко, расскажет о замечательных делах коржовских бригад и их дальнейших путях в решении задачи специализации и увеличения производства мяса. А от них сейчас много зависит…

— Константин Алексеевич такой статьи не напишет.

— Откуда вы знаете?

— Он мне звонил. Обиделся. Даже не попрощался.

— Часто бываете у Коржова, Елена Ивановна, а не знаете человека. Он же умный. Прекрасно понимает что к чему и знает, что каждый раз жизнь выдвигает новые формы достижения единой, поймите, единой цели. Вы извинитесь и объясните честно нашу ошибку. Езжайте. Я прошу вас от моего имени тоже извинитесь. А статью он с вашей помощью напишет и, надо полагать, интересную, боевую.