Немало загадок скрывают берега Туманного Альбиона. Стены каждого замка в Соединенном Королевстве хранят жуткие тайны. Правда, внешне проявляются они весьма однообразно – в виде многочисленных, наводящих ужас призраков. Зато история каждого из них, как правило, связана со злодеянием, недостатка которых Британские острова не испытывали никогда.

 

Таинственный замок Глэмис

Всего в полутора часах езды от шотландской столицы, города Эдинбурга, в центре земель Ангус, в окружении загадочного леса возвышается таинственный замок Глэмис, известный на всю Шотландию как здание с самым большим количеством привидений, легенд и страшных историй.

Впервые поселок Глэмис упоминается в житии святого Фергюса, пикта по происхождению, который стал епископом и много сделал для распространения христианства. В 730 году святой Фергюс умер в Глэмисе, где и был похоронен в построенной им церкви.

В начале XI века здесь был построен охотничий домик для шотландского короля. Утверждают, что в 1034 году король Малькольм II был смертельно ранен в сражении недалеко отсюда и умер именно в этом домике.

Официальная история замка Глэмис начинается в 1372 году, когда король Шотландии Роберт II в качестве награды за услуги, оказанные шотландской короне, подарил домик сэру Джону Лайону, графу Стратмору. Конечно, тот домик сильно отличался от замка, который можно видеть сегодня. Сэр Джон начал постройку главного здания после 1400 года – сегодня это восточное крыло замка. В наши дни Глэмис больше походит на французский замок, чем на средневековую крепость, поскольку его основательно перестраивали в XVII и XVIII столетиях.

Впрочем, знаменит замок вовсе не своей прихотливой архитектурой. Глэмис известен всему миру благодаря Уильяму Шекспиру, который поселил здесь главных героев «Макбета», и знаменитым призракам, обитающим в стенах замка.

Согласно преданию, в давние времена долгое время враждовали кланы Линдси и Огилви. Владельцем замка в то время был Патрик Лайон, первый из рода, получивший титул лорда Глэмиса. С родом Линдси, а точнее, с Александром Линдси, четвертым графом Кроуфордом, его связывало не только родство, но и приятельские отношения и неизменное партнерство в карточных играх.

Однажды темной ночью в ворота замка Глэмис постучали несколько женщин из семьи Огилви, чудом спасшихся после того, как на их замок напали враги. С одной стороны, сэр Патрик не мог отказать в приюте дочерям и сестрам своих врагов, с другой – все это могло выглядеть так, будто он их и похитил. Поэтому защиту он им предоставил, но весьма своеобразную: поселил беженок в потайной комнате без окон на верхнем этаже башни и приказал слугам замуровать дверь наглухо…

Говорят, стоны и крики, доносившиеся оттуда, вынудили следующего владельца замка все же разобрать старинную кладку, но за дверью ничего, кроме скелетов, не оказалось. Но и по сей день местные жители уверяют, что по ночам слышат стук в дверь, плач и мольбы о помощи несчастных женщин. Правда, с тех пор в замке появилось лишнее окно, не соответствующее ни одному из помещений.

С именем графа Александра Линдси Кроуфорда, имевшего прозвища Тигр и Бирди, связана еще одна история и знаменитый призрак замка.

Граф слыл азартным карточным игроком. Субботним вечером после изрядного кутежа с лордом Глэмисом ему захотелось поиграть в карты. Но для этого нужен был третий игрок, и Патрик Лайон приказал одному из слуг занять место за ломберным столом. Лишь только сиятельные картежники вошли в азарт, слуга почтительно напомнил хозяину, что время приближается к полуночи, и он прекращает игру: наступало воскресенье, а играть в азартные игры в воскресный день запрещает церковь. Граф Бирди возмутился и стал кричать, что готов играть даже с самим дьяволом хоть до Судного Дня.

Ровно в полночь в дверь постучали, и в комнату вошел высокий незнакомец, одетый во все черное. Он вежливо спросил разрешения присоединиться к игре, положив на стол в качестве ставки горсть рубинов. Долго ли играли и кто выиграл – неизвестно. Но после своей смерти граф Бирди Кроуфорд, осужденный играть в карты с дьяволом до самого Судного Дня, явился в Глэмис. С тех пор его призрак бродит по залам, пойманный в ловушку вечности, и каждую полночь возвращается в ту же «карточную» комнату, чтобы продолжить игру. Эту комнату замуровали еще около 1700 года, но шум и крики доносятся ночами оттуда и до сих пор.

Глэмис – родовое гнездо семьи Боуз-Лайон. В 1767 году 9-й граф Страсмор и Кингхорн сменил фамилию: после женитьбы на Мэри Элеанор Боуз, чтобы получить доступ к ее приданому, составлявшему миллион фунтов, сеньор Глэмис был вынужден взять фамилию супруги. В 1904 году полноправным владельцем замка становится Клод Джордж Боуз, 14-й граф Страсмор и Кингхорн. Девятым ребенком из его десяти детей была леди Элизабет Энджел Маргарет Боуз-Лайон, известная сегодня как королева-мать. Мать ныне царствующей королевы родилась здесь сама и родила в Глэмис принцессу Маргарет Роз – младшую сестру Елизаветы II. Семье Боуз-Лайон замок принадлежит и поныне, отражая всю непростую историю Великобритании.

За окном башни с часами иногда появляется Серая Леди – дух Джанет Дуглас, одной из самых трагических фигур шотландской истории. Ее часто видят в часовне, где она стоит на коленях перед алтарем и неслышно молится о чем-то.

Почти пятьсот лет назад Джанет стала супругой 6-го лорда Глэмиса. У них родился сын Джон. Они жили мирно и счастливо в замке до смерти лорда в 1528 году. Но леди Джанет принадлежала к одному из самых влиятельных шотландских аристократических родов Дуглас, и это обстоятельство принесло в семью беду. Ее брат был отчимом жестокого и мстительного короля Шотландии Якова V. Монарх настолько ненавидел отчима, что тому, кто даже произносил имя Дугласа, устраивал самую безжалостную вендетту. Джанет Дуглас тоже стала мишенью для ненависти Якова. Он конфисковал замок Глэмис, обвинив женщину в колдовстве и приготовлении смертельных микстур с целью убить короля.

Никто никогда не сомневался в том, что обвинения были сфабрикованы, но леди Джанет и ее юный сын были заключены в сырых и темных застенках замка. Все же предъявить достойные обвинения в колдовстве безупречной женщине у короля никак не получалось. Чтобы подготовить обвинение, он обратил свое внимание на ее семейство. Многие члены клана, и слуги в том числе, были подвергнуты немыслимым пыткам, и в конце концов некоторые из них дали ложные показания против Джанет Дуглас. Несовершеннолетнего сына несчастной женщины принудили смотреть на изуверства, перед тем как начали жестоко пытать самого.

Так король получил нужные ему признания, сестру его отчима признали виновной в колдовстве и осудили на смерть вместе с сыном. 17 июля 1537 года, почти слепую после длительного заключения в темнице, леди Джанет Дуглас сожгли на костре в Эдинбурге на Замковой горе. Несчастная мужественно переносила страдания, а свидетели казни не проронили ни слова, не подвергая сомнению ее невиновность.

Сын казненной Джон, 7-й лорд Глэмис, был заточен в темницу до совершеннолетия, когда его должны были казнить. К счастью для него, Яков V умер в 1542 году, а оставшаяся вдовой королева Мэри Гиз объявила амнистию и даже вернула юному Джону Лайону титул. Перед смертью, как рассказывали, Яков раскаивался в своих поступках. Он-то и был первым, кто увидел призрак леди Джанет, до сих пор блуждающий по замку. Глухой звук, который сопровождает его появление, напоминает стук молотков рабочих, строивших эшафот для костра.

В 1821 году у Томаса Джорджа Лайон-Боуза, лорда Глэмиса и его жены Шарлотты родился ребенок, от вида которого и повитуха, и роженица лишились чувств. Это не была родовая травма – скорее, нередкое для тех времен уродство, вызванное сбоем генетического кода. Новорожденный вообще мало походил на человека. Как уж это удалось родителям и деду… но было выправлено свидетельство о смерти малыша, а самого уродца спрятали в замке. После того как это существо вышло из младенческого возраста, его содержали в секретной комнате, доверенные слуги кормили через решетку и изредка, темными ночами выводили на прогулку вокруг замка. Человек этот прожил таким образом около ста лет, до 1920-х годов. Меньше чем через год после его рождения в семье лорда Глэмиса родился следующий сын – вполне нормальный ребенок, а позднее еще сын и дочь. Каждого наследника графского титула по достижении совершеннолетия посвящали в эту семейную тайну и водили посмотреть на жуткого брата. Последним видевшим несчастного урода был Патрик Боуз-Лайон, старший брат королевы-матери.

К менее известным призракам относится Женщина без языка. Говорят, что рот ее полон крови. Эта женщина, очевидно прислуживавшая в замке, увидела при жизни что-то такое, что должно было остаться тайной, и поэтому ей отрезали язык. Не в силах вынести боли и обиды, она отправилась к праотцам, а призрак ее до сих пор бродит в окрестностях замка.

Немало и других привидений разнообразят жизнь в Глэмис: призрак Белой леди, встречающей подъезжающие автомобили; неизвестный рыцарь в доспехах, заглядывающий в лица спящих гостей по ночам; некто, разгуливающий по крыше в свете луны; призрак женщины с изуродованным лицом, появляющейся во дворе замка; призрак чернокожего мальчика в одежде слуги, который обычно сидит и чего-то ждет в гостиной королевы-матери. Но никто из местных жителей не удивляется их появлению – ведь стены замка стали свидетелями его долгой истории, в которой так много мрачных и кровавых глав.

 

Дом священника в Борли

В Борли, что в шестидесяти милях от Лондона, с 1863 года стоял дом приходских священников, известный как Борли Ректори. В 1939 году дом сгорел, от него остались одни развалины. Этот дом по праву считался самым беспокойным домом Британии, и даже пепелище продолжало оставаться проклятым местом. Известный во всем мире охотник за привидениями Гарри Прайс в 1940 году издал книгу, которая так и называется: «Самый беспокойный дом в Англии: десять лет изучения Борли Ректори».

То необычное, что происходило в этом странном доме, засвидетельствовано сотнями очевидцев: самими обитателями, их гостями и прихожанами, учеными и врачами, студентами университетов, инженерами, журналистами ВВС, армейскими офицерами и летчиками, а также многими другими независимыми наблюдателями.

Набор засвидетельствованных явлений чрезвычайно разнообразен. Это прежде всего привидения: Монахиня, Гарри Булл – сын первого хозяина дома; Человек без головы; Фигура в зеленом и Девушка в белом; тенеподобные формы: привидения лошадей, странного насекомого и даже кареты. Свидетели слышали женский голос, шепот и шорохи, топот лошадей, бег собаки по комнате, поскребывания, звон колокольчиков, шаги по лестнице, стуки и удары, звуки передвигаемой мебели и открывания дверей, прыжков, льющейся воды, падения предметов, открывания окон, музыки, а также странные «металлические» шумы. Когда же пытались найти источник звуков, ничего не обнаруживалось.

Часто и непонятно как появлялись настенные надписи: патетические просьбы о помощи, требования отслужить мессу или помолиться, а также царапины и иные знаки на стенах. Они возникали даже тогда, когда комната была под самым строгим наблюдением. Подобными надписями оказывались покрыты и куски бумаги, непонятно откуда появившиеся.

Иногда без каких-либо очевидных причин невозможно было открыть или закрыть двери. В окнах дома видели странные огни, несколько раз в комнатах происходило самовозгорание, появлялись, исчезали и вновь оказывались на месте различные предметы домашнего обихода. Возникали необычные световые явления, или откуда-то шел дым без огня. Чувствовались странные запахи – приятные и неприятные, возникало ощущение сильнейшего холода, людям казалось, что до них дотрагиваются, на свежевыпавшем снегу отпечатывались неизвестно чьи следы. И очень странно на все это реагировали животные…

Самый беспокойный дом в Англии был построен в 1863 году приходским священником Генри Буллом на месте помещичьего дома, а тот, в свою очередь, – там, где когда-то стоял бенедиктинский монастырь XIV века. Трудно сказать, кто и когда встретил в Борли самое первое привидение, но уже Генри Булл слышал рассказы местных жителей о встречах с призраком монахини, полюбившей монаха бенедиктинского монастыря. Влюбленные решили сбежать, но были схвачены. Мужчину повесили, а женщину заживо замуровали в монастырской стене. Ее привидение обычно прогуливалось по парку, выбирая один и тот же маршрут, получивший название Аллеи монахини. Генри Булл и члены его семьи тоже несколько раз видели это привидение, и, похоже, оно было безобидным, поскольку они не очень-то пугались.

Первый хозяин дома умер в 1892 году. Место священника занял его сын Гарри Булл. Его семья также время от времени видела призрак монахини на аллее, названной ее именем. А Этель – одна из дочерей Гарри – даже приняла его за живую монахиню и подошла спросить, не нужно ли ей чего-нибудь, но призрак тут же исчез.

Гарри Булл умер в 1927 году, как и отец, в «голубой комнате», которая стала с тех пор считаться беспокойной: его привидение, одетое в ту же одежду, в которой Гарри был похоронен, время от времени посещало ее. Сообщали и о каких-то странных шарах, летающих вокруг дома.

Здание пустовало до октября 1928 года, пока место и дом приходского священника не занял Гай Смит с женой. Вначале новые обитатели дома не могли ему нарадоваться, но вскоре их настроение изменилось. Сами собой трезвонили дверные звонки, вываливались из замочных скважин или вообще исчезали ключи, слышались чьи-то шаги, включалось освещение, откуда-то падал булыжник. И все это преимущественно ночью. Смиты обратились за помощью в газету «Дейли миррор», а она связалась с директором Национальной лаборатории психических исследований Гарри Прайсом. Тот провел трое суток в гостях у Смитов. Поскольку охотник за духами не оправдал ожиданий священника – неприятные явления не прекратились, – семья вскоре оставила беспокойный дом, где промучилась почти девять месяцев.

Дом оставался пустым недолго. В октябре 1930 года его новыми обитателями стали преподобный Лайонел Фойстер, двоюродный брат Гарри Булла, и его очень молодая супруга Марианна. Они прожили там целых пять лет. В течение первых двух лет странные явления проявили себя очень ярко. Потом их активность пошла на спад.

Но в самые беспокойные годы у Фойстеров беспрерывно звонили дверные звонки, падали кирпичи, слышались чьи-то шаги, крики и стоны, иногда супругов в постели нещадно обливало водой. Являлись и призраки – то монахиня, то священник. В последнем Фойстер узнал Генри Булла. На стенах и обрывках бумаги появлялись странные надписи с требованиями свечей, мессы и молитв.

Фойстер был выпускником Кембриджского университета, имел исследовательский склад ума и, чтобы разобраться в этой чертовщине, стал приглашать специалистов по этой части.

Гарри Прайс, приехав теперь уже к Фойстерам, предположил, что молодая и неуравновешенная хозяйка беспокойного дома как-то связана со всеми этими странностями. Последние обычно происходили, когда Марианна оказывалась без присмотра окружающих или вообще одна. Она, например, жаловалась, что невидимые руки выбрасывали ее среди ночи из постели, а раз чуть не задушили ее же собственным матрасом.

В январе 1932 года Борли посетил мировой судья Гай Лестрендж, оставивший нам обстоятельное описание испытанного им. Сразу по прибытии он увидел неясную фигуру под аркой, которая исчезла, едва он приблизился. Чудеса продолжались и в доме, где вдруг стали летать бутылки, появляясь прямо из воздуха. Страшно «забеспокоились» сразу все звонки, хотя провода были специально перерезаны. Лестрендж крикнул: «Если это кто-то невидимый, пожалуйста, перестаньте звонить, хотя бы на время!» И все звонки намертво замолкли, как бы удерживаемые невидимой рукой.

Вечером, перед сном, уже лежа в постели, мировой судья вдруг обнаружил, что в комнате стало очень холодно, и тут же в ее дальнем углу заметил какое-то пятнышко света, которое, увеличиваясь в размерах, превратилось в фигуру человека в длинных одеждах. Судья пытался заговорить с призраком, но тот исчез.

В 1935 году терпение Фойстеров лопнуло, и они уехали, оставив дом на попечение Прайса. В 1937 году тот взял пустующий дом в аренду. Ему удалось несколько лет прожить и проработать в этом крайне неприятном строении, вместе с командой помощников (добровольцев, естественно). В марте 1938 года команда Прайса установила спиритический контакт с тем беспокойным духом, что творил все эти безобразия. Дух сообщил, что выступает от имени монахини Мари Лейр, убитой в 1667 году в монастыре по соседству с Борли и проклявшей это место, а затем предупредил, что дом вскоре сгорит.

Был ли это действительно дух несчастной монахини, неизвестно, но его предсказание исполнилось 27 февраля 1939 года. Новый обитатель дома, отставной капитан Грегсон, ночью разбирал в библиотеке книги. Внезапно откуда-то сверху упал стек (небольшая трость) и разбил керосиновую лампу. Пламя быстро охватило все здание, и скоро от него остались одни стены. Когда все было кончено, констебль спросил погорельца, кто были те двое людей – леди в сером и джентльмен в котелке, – вышедшие из объятого огнем здания. Но Грегсон и сам был озадачен: с ним в доме жили только двое его сыновей…

Но на этом история Борли Ректори не закончилась. В августе 1943 года Прайс предпринял раскопки в подвалах сгоревшего дома и нашел человеческие останки; по мнению экспертов, они принадлежали молодой женщине. Внимание Прайса привлекла челюсть: состояние зубов оказалось таким, что при жизни они должны были вызывать невероятную боль. И ведь многие из видевших призрак монахини говорили о ее несчастном, бледном и как бы искаженном болью лице!

А между тем странные явления продолжались даже на руинах: слышались тяжелые шаги, чувствовались странные запахи, появлялись пятна света, регистрировались внезапные резкие понижения температуры. Все это зафиксировала специальная комиссия, созданная профессором химии Кембриджского университета А. Робертсоном. Исследования продолжались до конца 1944 года. В отчете зафиксировано: из тех 58 человек, что провели в развалинах сгоревшего дома одну или несколько ночей, 17 не заметили ничего необычного, 22 были свидетелями явлений, которые нельзя научно объяснить, а 19 описали события, которые посчитали сверхъестественными. Вскоре руины снесли.

Однако чудеса продолжались. В 1951 году на месте аллеи, где появлялась монахиня, вновь состоялась встреча с привидением. Оно маячило в конце аллеи, примерно в десяти метрах от пришедшего в ужас очевидца. Это был призрак женщины в длинном белом платье, медленно двигающийся в направлении окраины заброшенного сада. Другой человек, будучи рядом, призрака не видел, но слышал шорох кустов и потрескивание ветвей, как будто некто пробирался сквозь густые заросли.

Люди и позже сталкивались с привидениями как в самом Борли, так и в его окрестностях. Например, когда одна супружеская пара в воскресенье 18 августа 1977 года проезжала на машине близ Борли, перед ними внезапно возникли четыре человека в черном, в капюшонах и мантиях. Они несли старинный, отделанный серебром гроб. Супруги не могли избавиться от впечатления явной физической реальности скорбного шествия из XIV столетия. По крайней мере, так оно выглядело. Они тут же, каждый отдельно, по свежим следам описали увиденное, а жена еще и зарисовала. Совпали почти все детали, в том числе и черепа на месте лиц.

На следующий день любопытные супруги вернулись на то же место и в то же время, чтобы сделать фотоснимки там, где исчезла похоронная процессия. После проявки на цветном слайде появилась небольшая фигура в мантии и с черепом вместо лица.

 

Проклятое поместье

Рассборо-Хаус – одно из известнейших старинных поместий Ирландии. Его называют поразительным архитектурным памятником XVIII века и жемчужиной края, включают во все туристические справочники. Вот только, рассказывая о нем, гиды употребляют странные эпитеты: роковое, невероятное, таинственное.

Впрочем, до определенного времени никто особо не распространялся о злополучном имении. Но весной 1973 года туда прибыл его новый владелец – баронет Альфред Бейт. Был он уже не молод и счел, что вполне может уйти на покой. Тем более что состояние у него было огромное. Что-то получил от покойного дядюшки – южноафриканского миллионера, в честь которого и был назван. Еще больше заработал сам, ибо занимался продажей алмазов: сначала вместе со знаменитой компанией «Де Бирс», потом самостоятельно. Также его дядюшка вложил немало средств в картины старинных мастеров, ну а сэр Альфред решил продолжить семейное дело. За долгую жизнь он стал истинным коллекционером и приобрел жемчужины живописи: работы Рембрандта, Хальса, Вермеера, Рубенса, Гойи, Тициана и других – всего около трехсот полотен. Он решил создать в Рассборо картинную галерею, открыв поместье для всех желающих.

Картины прибыли в огромных специальных трейлерах. Хозяин в нетерпении не находил себе места на мраморной лестнице. Наконец, первую картину, обернутую в мягкую ткань и обвязанную бечевками, рабочие понесли по ступеням в холл. Но бечевка неожиданно лопнула, и показался фрагмент дорогой золоченой рамы.

«Святой Патрик! – раздался резкий шепот дворецкого. – Это живопись?!» Хозяин обернулся на голос: «Конечно, здесь будет висеть коллекция Бейтов!» Дворецкий побелел как мел: «Но это же Рассборо-Хаус… Здесь не место картинам…» Бейт хмыкнул: «Почему? Здесь антикварная мебель, гобелены и скульптуры. Сам Бог велел повесить сюда картины!» Дворецкий забормотал: «Нельзя! Есть же легенда, сэр… Наше местное предсказание… Я расскажу…»

И вот что услышал изумленный Бейт: оказывается, еще век назад владелец поместья, граф Мидлтаун, поручил местному художнику написать картины для украшения дворцовых залов. Художник работал день и ночь, но картины заказчику не понравились. Не заплатив ни пенни, он велел бросить их в огонь. Возмущенный живописец в сердцах проклял и обидчика, и его дворец: «Пусть ни одна приличная живопись не уживется на стенах Рассборо!» С тех пор замечено: стоило хозяевам приобрести картину какого-нибудь известного живописца, как в дом залезали грабители, а то и вовсе случался пожар, и ценная покупка превращалась в гору пепла.

Бейт только скривился, услышав старинную байку. Да он же уже принял все меры и от пожара, и от краж! Мало того что на окнах стоят решетки, так везде еще и электронные замки. К тому же коллекция застрахована. Друг сэра Альфреда, почтенный мистер Дагдейл, директор известнейшей страховой компании «Ллойд», лично составил контракт. Так что пусть дворецкий не бледнеет – живописи в Рассборо ничто не угрожает!

Апрельским вечером 1974 года Альфред Бейт и его супруга, леди Клементина, урожденная Митфорд, сидели в малой гостиной, наслаждаясь коллекционным коньяком, полученным из Франции. Обслуживали себя сами, поскольку в доме остался только дворецкий. Слуги же уехали по делам в Дублин. И тут неожиданно пожаловала дочка страховщика – Бриджит Роуз Дагдейл. Бейты не слишком-то жаловали эту странную девицу – та водила знакомства с какими-то модными «истинными героями Ирландии». Утверждали даже, что Бриджит связана с террористами запрещенной Ирландской республиканской армии. Впрочем, что бы ни говорили, не принять дочь почтенного друга-страховщика нельзя. Так что и Бриджит предложили коньяка. Все чокнулись, выпили по рюмочке, и в сознании Бейта наступил провал. Ну а когда он очнулся, то обнаружил себя на кресле связанным, с пластырем на рту. По обе стороны от него сидели также связанные супруга и дворецкий.

Но самым ужасным было то, что четверо патлатых парней выносили из гостиной картины. Бейт нечленораздельно замычал. И тут же поверх его головы раздалась автоматная очередь. Глаза у Бейта от ужаса полезли на лоб, и он снова лишился чувств. Словом, когда слуги вернулись из Дублина, им пришлось вызывать скорую помощь с полицией. Выяснилось, что шустрая девица, действительно связанная с террористами ИРА, подсыпала Бейтам снотворное и впустила сообщников. Те скрутили старика дворецкого и спокойно вынесли из дома девятнадцать полотен, среди которых были работы Вермеера, Рубенса и Гойи. Выходит, хоть верь старинной легенде, хоть нет, но картины в Рассборо не прижились…

Правда, Бриджит Дагдейл быстро нашлась вместе с картинами. Оказалось, что полотнами террористы хотели заплатить выкуп за освобождение своих товарищей из тюрьмы. Но фокус не удался, и им пришлось самим сесть на нары. Бейт снова развесил картины и поставил в замке самую передовую сигнализацию: стоит только прикоснуться к рамам, начинает выть сирена. Рассборо открыли для посещения. О старинном проклятье позабыли вновь.

Но в мае 1986 года, когда супруги Бейт пребывали в Лондоне, случилось невероятное. В два часа ночи в Рассборо завыла сирена. Вызванная дежурным охранником полиция прибыла через четыре минуты. Отключила сигнализацию, тщательно обыскала дом, но никого не нашла. Через час, однако, сирена завыла снова. Опять прибыла полиция и убедилась – все картины на месте. Еще час спустя опять раздался вой. И тогда охранник решил: раз сигнализация неисправна, лучше выключить ее, а полицию не звать. Вот только к утру обнаружилось, что восемнадцати картин нет на месте. Общая стоимость похищенного приближалась к 100 миллионам долларов!

Бейт объявил огромное вознаграждение. Действия ирландской полиции тут же активизировались, и на одном из пустырей Дублина обнаружился автомобиль, где лежали семь похищенных полотен. Но самые дорогие пропали: Вермеер, Рубенс и Гойя. Дело получило международный резонанс. Пришлось подключить знаменитый лондонский Скотленд-Ярд во главе с шефом художественно-антикварного отдела Чарльзом Хиллом. Но и тому не отыскать бы пропажу, если бы не стечение обстоятельств. Звезда Голливуда, легендарная актриса Одри Хепберн, получила письмо от главаря дублинской мафии Мартина Кэхила. Тот, восхищенный игрой красавицы в фильме «Как украсть миллион» (а именно там герои устраивают несколько ложных тревог, чтобы добиться отключения сигнализации), гордо писал: «Вдохновленный Вами, я пошел по Вашим стопам, но получил не один миллион, а сто». Ошарашенная звезда принесла письмо в полицию – и завертелось!

Хилл начал слежку за мафиози. Полицейские проследили судьбу девяти полотен, и их удалось вернуть. Но Вермеер и Гойя пропали. Последние из пропавших полотен, принадлежавшие кисти Вермеера и Гойи, настойчивый Хилл нашел в хранилище Люксембургского банка. При их изъятии сам детектив получил серьезное ранение, но картины вернулись в Рассборо.

Скотленд-Ярд был доволен успехом, но на сэра Артура кражи повлияли самым трагическим образом. Он начал выспрашивать дворецкого о старом проклятии, читать древние книги, выискивая там разные заклинания. Даже к магам и экстрасенсам обращался – хотел защитить свою коллекцию. Но не успел – в 1994 году его не стало.

Леди Клементина Бейт в мистику не верила. Она распорядилась установить во всех помещениях особую лазерную защиту, мимо которой и комар не пролетит. Но в теплый июньский день 2001 года, когда леди спокойно завтракала, раздался оглушительный грохот и хозяйка в ужасе увидела, как в комнату… въехал огромный грузовик. Он просто пробил стену, и никакие высокие технологии не помогли. Выскочившие из грузовика трое грабителей в черных масках грохнули монтировкой по двум рамам, сноровисто вырезали полотна Белотто и Гейнсборо и были таковы. Вся операция заняла три минуты. Очнувшаяся хозяйка кинулась звонить не в местную полицию, а в Скотленд-Ярд. Прилетевший из Лондона Чарльз Хилл бесстрашно отправился прямиком к дублинской мафии. Он уже понял, в чем дело. Прежний главарь, поклонник Одри Хепберн, был застрелен, и на его место заступил молодой и горячий Мартин Глэндор. Молодца схватили, обе картины нашлись. Глэндор же всерьез уверял судей, что не мог поступить иначе. Якобы во сне ему явился призрак бывшего главаря и повелел совершить ограбление. «Только так ты докажешь, что достоин занять мое место! Отныне кража из Рассборо станет своеобразной инициацией главаря дублинской мафии», – зловеще шипел призрак. Что оставалось делать? Глэндор выполнил волю покойного. «Я и так взял не девятнадцать картин, как он, а всего-то две!» – оправдывался молодой преступник.

Горячего ирландского парня упрятали за решетку. Полотна вернулись в Рассборо. Но однажды, когда Глэндора перевозили из одной тюрьмы в другую, он попытался бежать и был застрелен охранниками. Детектив Хилл насторожился. Ведь гангстерам предстояло выбрать нового главаря. А кто знает, может, тому тоже захочется пощеголять «ритуальной кражей»? Словом, сыщик Хилл позвонил леди Клементине с предупреждением. Но старая леди его утешила: «У нас сейчас гостит сам куратор Национальной галереи Ирландии. Кругом полно полиции!»

Однако утром, когда все еще спали после обильного ужина, к заднему фасаду дома тихо подъехал тягач и стукнул тяжеленной стальной бабой по окну холла. Окно разлетелось вдребезги. Пятеро молодцов взяли каждый по картине и скрылись через пару минут. Это было уже четвертое ограбление – дерзкое, как насмешка. Преступников искала вся полиция Ирландии. Уходя от погони, воры сменили пять машин и таки смогли скрыться. Свой ритуал они соблюли, но и полиция не ударила в грязь лицом: через три месяца картины нашли у перекупщиков.

Леди Бейт решила больше не искушать судьбу. Конечно, можно и посмеяться над местной легендой о проклятье живописца, но ведь картины в Рассборо действительно так и не прижились… Так что леди Клементина решила поскорее передать лучшие полотна Национальной галерее Ирландии. Пусть там висят спокойно. В Рассборо же Клементина Бейт пожелала устроить музей-усадьбу. А для этого подойдут и третьеразрядные картины: украдут – не так жалко.

Передача великих полотен из коллекции Бейтов состоялась в начале 2005 года. Ну а в ноябре, проводя инвентаризацию оставшегося имущества, кураторы музея Рассборо недосчитались трех картин. Словом, об обидах старинного живописца забывать еще рано.

 

Сгустившийся страх

В 1974 году одна приморская деревня на севере Англии подверглась проклятию, в результате которого умерли свыше двух десятков ее жителей. Трагическим событиям предшествовал показ телевизионного фильма о тюленебойном промысле, которым занимались жители деревни. В фильме шестидесятилетний промысловик Лен Лайнхем в подробностях поведал о том, как в прошлом году он с другими охотниками поймал и разделал более трехсот детенышей тюленей.

Фильм, повествующий о суровой красоте здешнего края и трудовых буднях его обитателей, произвел на зрителей совсем не то впечатление, на которое рассчитывали его создатели. Уже на следующий день после показа на телевидение и в саму деревню посыпались возмущенные письма от многочисленных защитников животных. Во многих посланиях убийцам тюленей грозили небесной карой, а некоторые эпистолы содержали проклятия и угрозы наведения порчи на всех жителей.

Последствия такой массированной психологической атаки не заставили себя долго ждать. Через девять дней после показа фильма Лен Лайнхем застрелился, не оставив предсмертной записки. На односельчан его смерть произвела гнетущее впечатление. Все они вдруг почувствовали себя в эпицентре всеобщей ненависти. А когда через три недели после самоубийства Лайнхема погиб в автомобильной катастрофе его внук и на следующий день после этого умерла племянница промысловика, деревню охватила массовая истерия. Жители стали отправляться на тот свет один за другим – либо от скоротечных болезней, либо от несчастных случаев. Так, например, однажды в тихую погоду перевернулась лодка с тремя опытными рыбаками, и они не смогли доплыть до берега. Некоторые смерти выглядели загадочно. Одного из лучших промысловиков – тридцатилетнего Колина Ранналса – нашли плавающим лицом вниз в неглубоком пруду. На теле покойного не оказалось травм, алкоголь в крови отсутствовал, к тому же Колин был известен как прекрасный пловец.

Для успокоения жителей в поселок прибыл посланец епископа Кентерберийского каноник Генри Купер. Он пытался убедить население, что силы зла не могут одолеть власти Господа. Однако гибель людей продолжалась. Лишь через полгода после показа злосчастного фильма частые смерти, пройдясь почти по всем семьям в поселке, прекратились. За следующие полгода умерло всего четверо. И лишь через год после показа ситуация окончательно нормализовалась.

Среди скончавшихся были как искренне верующие, так и люди, не верившие ни в проклятия, ни в потусторонние силы. И погибли многие из жителей деревни не от болезней, которые можно было бы объяснить самовнушением, а от вполне ординарных, но почему-то аномально участившихся несчастных случаев…