Разрывая наплывающую тишину, под балконом зло взревел ублюдок харлеевской династии. Что-то горланя друг другу его владелец в коже и шлеме, больше похожем на немецкую каску и такая-же кожаная пассажирка угнездились на седлах. Рокер добавил реву и харлей рванулся с места. Максим поморщился - романтику лунного свидания словно ветром сдуло.

– Ну, погоди, - прошипел он, направляя вдогонку две волны. От первой, ударившей по электропроводке, заглох мотоцикл. От второй, направленной уже непосредственно по его владельцу, незадачливый рокер согнулся в три погибели, затем, согнувшись и странно раскорячившись, бросился домой, не обращая внимания на матюки подруги.

– Это ты? Что ты с ним сделал? - забеспокоилась Татьяна.

– Да ничего страшного, - успокоил ее Макс. Он просто… Ну, не сдержал своего желания.

– Какого еще желания? - недопоняла девушка.

– Неожиданно возникшего. В общем, обделал он свою кожу - более конкретно объяснил Максим. Девушка сначала фыркнула, затем расхохоталась.

– Самое интересное, - продолжил поощренный этим смехом юноша, что теперь у него этот синдром навсегда - как только загрохочет своей железякой, так сразу и…

– А мотоцикл? - уже отсмеявшись поинтересовалась девушка.

– Нет, он - не навсегда. Я не знаю как, но просто подавил в нем искру. Что- то с проводкой.

– Ты уверен? - настороженно уточнила Татьяна. - Попробуй еще.

Не долго думая, Максим сосредоточился на проезжающем внизу такси, и оно остановилось. Через некоторое время водитель вышел и, озадаченно покачивая головой, поднял капот.

– Ну вот, видишь? - прошептал юноша. - А теперь отпустим. - Таксист, во что- то потыкав, вернулся в кабину и двигатель ровно загудел.

– А ведь ты очень опасный тип, - полушутя, полусерьезно прокомментировала подружка, провожая задумчивым взглядом удаляющуюся машину. - Ты ведь так не только с мопедиками расправляться можешь? А если придет блажь с самолетиком поиграться? - сощурила она свои ядовито- зеленые глаза.

– Ты что? Я и не думал даже. И не подумаю… Это все- таки… - испуганно стал оправдываться Максим.

– Ладно - ладно. И все же, осторожнее. А пока - выведи, пожалуйста тараканов из моей комнаты. Боюсь я их до смерти. Спать не буду.

– Куда вывести? - озадаченно уточнил Максим, занятый совсем другими мыслями.

– Ну, хотя бы на пятый этаж. Там все равно до утра гуляют. Пусть и пруссаки порезвятся.

– А может и мы до утра, а? Ну, неужели ты хочешь спать? - попросил Макс.

– Ты же видел, не удалась наша "гулянка".

Девушка была права. Во- первых, она не прошла в финал, и еще сегодня порывалась уехать. Только данное ею обещание (а может и собственное желание) сходить на областную, продвинутую по сравнению с их болотцем, дискотеку, удержало ее. Но диско разочаровало. Тоже, только большего масштаба. Да, некоторые па были неожиданны и девушка уже предвкушала, какой произведет эффект в своих кругах. А так, никто не обратил внимания на двух скромных провинциалов. Но и не это главное. Было страшно от количества стеклянных или бешенных глаз.

– Пойдем отсюда, - потянула Татьяна на улицу своего кавалера.

– Треть пьяных, треть обкурившихся - констатировал на обратном пути Максим.

– А последняя треть?

– Сексуально озабоченных неудачников.

– Почему неудачников?

– Удачники уже разбрелись. По квартирам, по кустам…

– Дурак, - вспыхнула девушка.

– Ай, да брось ты. Это жизнь. Все просто, как во всей природе, - философствовал Макс. - Встретились. Захотелось. Трахнулись. А если одному не захотелось, то другой вон, обкурился - и все дела.

– А ты, что, тоже в таких случаях обкуриваешься?

– У меня таких случаев не было.

– Каких таких? Каких таких? - даже остановилась от возмущения девушка.

– Во, уже пришли. Еще пройдемся?

– Нет охоты. Так ты о каких случаях намекал?

– Давай поговорим на нашем балконе, а?

– О всяческих "траханиях" говорить не расположена - мотнула длинной гривой девушка и исчезла в своем номере.

Конечно, она пришла, и вот сейчас также не клеился разговор.

– Ты же приедешь. Вас же все- таки отпустят до столицы? - перешла от чудес на более приземленные темы девушка. Вот там и…

– Как же, опять старики начнут полицию нравов разыгрывать.

– Не говори так. После Светки они сами не свои. Как - то мы быстро про нее забыли… Один только Патрик. Красиво написал, правда?

Не тронет время облика Светланы

И тысячи свечей

В помин любви моей

Зажгли сегодня старые каштаны, - продекламировала она. Красиво… Знаешь, возвращаясь к теме. Секс сексом, но любая девушка вначале хочет любви. Любви! А секса, как… как… кульминации любви.

– Ну, ты про всех-то не расписывайся.

– А что, Стервоза только секса хотела?

– Ты про Ирину так не говори - вспыхнул Максим.

– Ого? Ирину? Ирину… Вот тебе "Ирину!" - вдруг сорвалась она на истерику. Вот! Вот! Вот! - и как в прошлый раз девушка наградила Макса увесистыми оплеухами. Но на этот раз, во дворе с засыпающими звуками они прозвучали уж очень звонко, а с соседнего балкончика крикнули Круто! и зааплодировали. Татьяна моментально испарилась, а менее стеснительный юноша, уже привычно пожав плечами, для солидности еще некоторое время подышал ночной свежестью. Он знал - ложиться спать рано.

– На тебе, как… Вроде бы вчера губу тебе чуть не разорвала. Чувствовала, пол- ночи вкус крови чувствовала. А теперь- как ничего и не было - провела утром Татьяна губами по губам Максима. - А насчет сегодняшнего - ты не зазнавайся. Просто я очень - очень тебя люблю. И боюсь… И тебя боюсь и что без тебя останусь, боюсь. Вот и решила, что бы именно ты… - мучительно подбирала она слова. Чтобы никогда не жалеть, что могло быть и не случилось… Ты чего ухмыляешься, зазнайка, а? - соскочила с патетики она.

– Просто счастлив.

– Брось. Глупо. "Счастлив"! Будешь хвалиться дружкам? Серому?

– А ты? Сама говорила, что хвалитесь друг другу!

– Ну, не этим же! Скажи… все- таки. Тогда, со Стервозой…

– Когда ты меня встретила? Клянусь. А тогда ее…лечил - с легким сердцем поклялся Максим. Действительно, лечил же. В ту ночь. - А что у тебя с Котом? - перехватил он инициативу.

– Кот… Котище… Вредный Котяра… - заулыбалась девушка, с неожиданной нежностью произнося вариации клички. - Знаешь, решилась она - Кот - это моя любовь… лежи- лежи, - мягко толкнула она назад в постель подхватившегося было юношу. Это та любовь, которая и должна у меня быть. И будет, когда ты уйдешь.

– Куда это я…?

– Ты уйдешь, мой милый Максимушка. Ты уже уходишь. Куда? Не знаю. К своим. Богам, ангелам, чертям, - на знаю. Ты не признаешься, а я не знаю. Но уходишь. Мы же вместе никогда не будем!

– Ну почему же? - слабо возразил потрясенный юноша. - И зачем тогда…

– Просто потому, что мы уже разные. Тебе со мной уже почти и неинтересно… А на серьезе - ты прослушал главное. Я очень тебя люблю. А ты уходишь. И время не остается. Точнее, почти не осталось. Я хотела, чтобы ты был у меня первый. И стал. И я, вот я - счастлива… Почти.

– Тогда иди сюда, если "почти" - потянул ее к себе Максим. - Еще только шесть утра.

– Ты не так понял мое "почти" - попыталась уточнить девушка. - А может, и так, - вздохнула она, все еще неумело обнимая возлюбленного.

Расстались они второпях, уверенные, что ненадолго. Из окна электрички она по- новому, по-женски рассматривала юношу, время от времени краснея от своих потаенных мыслей. И что дальше? Как дальше? - мучили ее вопросы. И кто он, все- таки? Мой Макс. Мой? Она вдруг погрозила ему пальцем, затем кулаком, затем показала, что награждает его оплеухами. Он, конечно понял, за что, но настолько сконфузился, что у Татьяны защемило сердце. А когда электричка рванулась, и он замахал рукой, почувствовала - всё. Он не уходит. Уже ушел.

Вечером ликующий Кот рассказывал, как неожиданно появился дома отец. Что с него сняты все обвинения. Так что, и без помощи нашего "Электроника" обошлись.

– Сделал, значит. И не сказал. И там вылечил, - и не сказал. Скромняга. Да, конечно, скромняга. И если бы я ночью сама не…

– Ай, ну зачем это? - отстранилась она от Кота. - Не надо! Знаешь… - начала было девушка исповедь, но вспомнив удаляющуюся фигуру с машущей рукой вновь почувствовала - ушел.

– Потом расскажешь - опять потянулся к ней парень.

Подло это… и я же ему не рассказала, что мы с Игорем уже целовались - укоряла себя святая простота, чувствуя совсем другие, но очень реальные юношеские губы.

Ну и пусть. Прощай, волшебник, - не судьба, - сделала окончательный выбор девушка. И где-то не близко, на знакомом ей балкончике другой юноша вдруг скривился, словно от боли. Вот как? - прошептал он. - Наверное, так и надо. Спасибо тогда за все, - попытался он дотянуться тоскливыми мыслями до своей девчонки.

Три дня, предоставленные победителю для сборов в столицу, она избегала появляться на улице. Только когда по утрам Максим выходил "на подзарядку", девушка тоже выходила на балкон. После всего происшедшего и сказанного, Макс не навязывался, понимал - выбор сделан. Посылал голубя с цветком, и Татьяна этот подарок принимала. И вся романтика. Наверное, если бы не уже полученный опыт, Максим не быстро бы перебесился. Но права же она, права! Кто я? Что же со мной? На второй день он, собираясь с мыслями, пошел на речку, на свое заповедное место. Быстрое течение постоянно углубляло русло. И в отдельных местах после обрывистого берега следовал низкий каменный бережок, а в излучинах, в таких случаях намывался и песок. Со стороны реки такая излучина скрадывалась каменными наносами, со стороны дороги - обрывистым берегом. Здесь их компания проводила выходные в купаниях и ловле рыбы. Здоровенные подусты с маленькими ротиками клевали на малюсеньких водяных рачков, которых на самый маленький крючок надо штук шесть. Но зато если клюнет!

Максим пришел без удочки. Он просто сел на любимую их коряжищу и засмотрелся на хрустально чистый сегодня поток. Что же это со мной на самом деле, а? - пытался разобраться он. Но разбираться было страшно, словно угадывать у себя симптомы неизлечимой болезни. И он облегченно вздохнул, услышав радостные приветствия своих друзей.

– Что нам не звякнул? Решил сам все захапать? Э, да ты и без снасти? - пожимая ему руку, тараторил Ванятка.

– Мы и не знали, что ты объявился. Вот, порыбачить собрались - объяснял очевидное Пенчо. - Ну и как там? Всех надрал?

– Да нормально. Всех. Послезавтра в столицу на республиканские.

– Ну и молоток. А Мышка? Не прошла? Ну да, у нее другое на уме. А Котиного батьку выпустили. Говорят, все обвинения сняли. А ты знаешь, моя-то уезжает. Косточка то есть. Батька за папахой едет, - делился новостями Юрка. А Серый уже. С мамашей.

– Ни хрена себе, новости, - прокомментировал Макс услышанное. И пока ребята рассказывали о новостях помельче, переваривал сказанное. Серый. Лучший друг. И вот так просто, даже ничего не сказав. Даже не звякнул.

– А что Серый, будто драпанул? - поинтересовался он.

– Влез в дерьмо по уши. Продулся Гриню, а тот, знаешь, с ножом к горлу. Вот мамаша и дернула с сыночком на край света. Точнее, она и раньше собиралась, а теперь - припекло.

"Что я с ним сделаю? Что я с ним сделаю?"- раздумывал Макс, пока ему комментировали новую компьютерную игру.

– А твоя… Скоро? - хрипло спросил он.

– Ну, она другое дело. Отец на полковничью должность едет. Пока здесь дела сдаст, пока там примет. Косточка ещё побудет. Прощальный вечер закатывает. Ты в доле? Мы хотим ей на память мобилу. Знаешь, с видео. Соскучилась, вызвонила, посмотрела.

– На того, у кого такой - же, - подначил Пенчо Ванятка.

– Куплю. Напрягусь и куплю!

Так переговариваясь, друзья принялись за подготовку наживки - ловлю обожаемых голавлями кузнечиков.

– Так, а на серьезе, ты что без удочки? - поинтересовался Ванятка, насаживая зеленых попрыгунчиков на двойник. Проколотые вдоль нежного брюшца, бедолаги только дергали лапками и усами. И Максим вдруг услышал их не воспринимаемый обычным человеческим ухом писк мучительной боли.

– Не надо, ребята, а? Я руками вам наловлю.

– Круто! Очередной прикол, - ухмыльнулся Пенчо, когда Макс решительно разделся и двинулся к заводи.

– Тихо! Не распугайте! - уже по пояс в воде шикнул на развеселившихся друзей странный рыбак. Он сосредоточился и начал улавливать…нет, не мысли и не чувства, а что- то похожее на дуновение чувств, как чувствуется в душной комнате слабый сквознячок. Они были здесь, рядом, на своем излюбленном месте - за перекатом. Настроится на волну этих красивых хищных рыб было даже труднее, чем на волну майских жуков. Уж очень большие отличия в жизни над и подводного миров. Но вскоре Максим вник в их несложные чувства и подчиняясь его командам…нет, точнее парализованные его волей, рыбины замерли на месте, лишь пошевеливая плавниками. Максим аккуратно брал их под жабры и выбрасывал на берег. Четыре, шесть, восемь…двенадцать. Все. Здесь все. Вся стайка.

– Я думаю, на сегодня хватит? - поинтересовался у оторопевших друзей выбравшийся из реки одноклассник.

– Ну… Ты даешь. Действительно, круто. Расскажу- не поверят - первым прокомментировал увиденное Пенчо.

– Жаль, аппарата не взял. На первую страницу "Охоты и рыбалки"!

– Да ладно вам, - заулыбался Максим. Это такое место попалось.

– Что - то тут нечисто. Они не того… Не травленные какие- нибудь? - сосредоточенно рассматривал улов недоверчивый Пенчо.

Бьющаяся не зеленой траве рыба начала задыхаться и замирать. И опять, но более явственно услышал Максим тоскливый стон на этот раз стон смерти этих красивых живых существ. Не выдержав, он начал хватать голавлей и быстро бросать в их родную стихию.

– Ты что? Ты что, - попытался остановить подростка более крупный и крепкий Пенчо, но Макс оттолкнул его и зашвырнул в быстрое течение последнего красавца. Только тогда отпустил душу ледянящий тоскливый стон.

– Извини, Юрка. Ты прав. Наверное, травленные. Боялся, что не послушаешь. Не дай Бог какая зараза. А я потом отвечай. Извини.

– Да ладно тебе - принял друг его извинения. Может, сегодня вообще не стоит рыбачить?

Они растянулись на песке и, загорая, продолжали делиться новостями. Максим в присущим ему юморком расписал олимпиаду, Погорелов и Пенчо рассказали не менее занятные новости и слухи.

–Рост теперь только руками шевелит. И мычит. А Боб исчез… Да, ты в курсе, что нашли тех, кто Светку? Наркота хренова. Кстати, обоим уже хана. Не в курсе? В камере повесился. А водила, ну, тот хозяин тачки, который помогал - от инфаркта. Так что, все - подвел итог Юрка.

– Да, и ментовский начальник по радио выступал. Все, говорит. Не бойтесь теперь. "Спи спокойно, страна!"

– Даже так? А эти, наши местные зечары никак не вяжутся?

– Забудь! Троих порезали, половина куда- то испарилась, остальные тише воды ниже травы. Они вроде, деньги за наркоту заныкали, вот серьезные дяди их и пощипали. И шакалят заодно. Так что, тишь и гладь и Божья благодать, - подытожил Ванятка, переворачиваясь на другой бок. - Тебя, кстати, Пушка опять искала, - сменил он тему.

–Да ну его, - вскоре решили ребята. В их возрасте валяться на песке более получаса казалось скучным и никчемным занятием. Тем более, что сегодня назревало событие - районная футбольная команда наконец- то могла прорваться в первую лигу. И некотооые фанаты с горящими глазами уже доказывали на площади, что команда областного центра вот- вот станет чемпионом республики, а районная - призером. И находились раззявы, покорно выслушивавшие эти пространные разглагольствования. Наши ребята к таким не относились, но пофанатничать, почти как в большом мире - это было что- то. Поорать, повыстебываться на стадион собиралась вся молодежь города. И только здесь приходило временное единение городских и гарнизонных подростков. Если не единение, то по крайней мере, перемирие. Здесь завязывались знакомства с самыми продвинутыми девчатами, влекущие впоследствии новые драки, здесь заявляли о себе новые группки созревающего шакалья, здесь, в драках после матчей они пробовали вкус чужой крови. Не пойти на решающую игру сезона было просто невозможно. Поэтому было решено после обеда встретиться в парке, посмотреть, как Патрик поучаствует в сеансе одновременной игры в шахматы со знаменитым гроссмейстером, заглянуть в "Ветерок", и- на футбол. У Максима, оторванного друзьями от самокопания, появились и другие планы.