К столице вплотную подбиралась припоздавшая зима и, казалось бы, с ясного неба сыпался мелкий колючий снег. Куда теперь? Учинить разборку с Самом? Как раз настроение подходящее. Или уже напрямую к Князю? Нет. Он потерял Алёну. Тоже мне князь. Хотя, как говорил адвокат, Тьма свирепа и первобытна. Значит, и слуг таких себе подбирает. Сподвижников, скорее. Слуги и поумнее быть могут. И не в том дело. А если вот также сиганёт, как Ясень? Или ещё как… самоликвидируется? Нет, надо пока наперегонки. Прямо сейчас - на поиски.
"Прямо сейчас" не удалось.
- Татьяна сказала, что ты в городе.
- Не в деревне.
- Максим, приедь. Вот и Григорий просит. И ещё одному человеку ты очень нужен. Приедь, а?
- Но у меня нет времени! Совсем.
- Опять за кем охотишься?
- За шкурой своей охочусь!
- Максим… Таня рассказывала, что, пока не стала на колени… И мне так?
Краска стыда залила лицо Максима.
- Она сама! Я даже… даже…
- Я найду тебя и стану. Этого хочешь?
- Ага, а потом в Комсомолке папарацци фото поместят: "Новый бойфренд…" Что Холера скажет? - уже заулыбался Максим. Стыд воспоминания о сидящей в снегу на коленях девушке растопил - таки лёд ожесточения.
- Ну вот, не хочешь моих семейных скандалов, немедленно приезжай.
- Ладно. Через часок, - сдался Максим. Он решил ещё раз скокнуть к Николаю. Выяснить всё-же по-людски. Не удалось. Пусто. Поэтому к Ситничке юноша приехал мрачный. И тут же попал в крепкие мужские объятия. Нет, не холеры. Тот до выяснения отношений только пожал руку. А в охапку Максима сгрёб действительно "сюрприз" - полковник - омоновец. Знакомец по странным бациллам и эпопее с заложниками в церкви.
- А… Таня? - поинтересовался, снимая куртку, юноша.
- Нет, не будет. Она со своим новым знакомым опять в интернате. Там снова давка. Помогают.
" Штурмует Микола. Или это не штурм, а медленный подкоп?" - улыбнулся Максим.
- Ты нам расскажешь, что это за дружок такой и что вообще там случилось? Да проходите все! Чего в коридоре столпились? - командовала Синичка. - Давайте сразу за стол. Ты же не ел, поди? Да и где… Всё в дороге, в дороге - быстро поправила она несколько неловкую фразу. Уже в зале к Максиму прорвался и прижался к его ногам Алексей.
- Ну как, жив-здоров, браток? - приподнял того юноша.
- И жив и здоров, спасибо! А ты когда уже вылечишься? - с присущей детям непосредственностью поинтересовался мальчик.
- Лёшка!
- Да чего вы? Я, браток, вылечусь, когда болезнь свою найду. Она вот, навредила и убежала. Такая вот микроба.
- Ага! Найдёшь, убьешь и вылечишься?
- Да, где- то так.
- Ну, садимся-садимся. Гриня, наливай (это она уже Холере. "Гриня!").
- Если можно, я первый! - поднял тост полковник. - Я хочу выпить… если бы ты знал, чёрт, как я рад, что ты живой…
- "Дымной жизнью труб, канатов и крюков" - улыбнулся застеснявшийся Максим. Уж очень прочувственно, очень трогательно говорил сейчас этот большой серьёзный мужик.
- Знание Маяковского делает тебе честь. Только поэтому и прощаю. У нас правило - перебивший тостующего выпивает. И с новой рюмкой слушает дальше.
- Так можно с первого же тоста набраться, - засмеялся Холера.
- Так принимается? Тогда ша. Не пощажу! Так вот. Когда мне сказали о твоей смерти - не поверил. Когда показали, под каким камушком ты лежал - поверил. Потом сказали, что живым тебя отправили в больницу - вновь поверил, что выживешь. А когда митрополит сказал, что ты умер на операции… Митрополит всё-таки. И сам вскорости умер. Я подумал - от огорчения. А потом, решил, ты бы позвонил своему старшему другу. Успокоил бы.
- Да я…
- Ну вот. Уговор!
- Да нельзя мне.
- Раньше надо было. Уговор!
- Выпей, Максим. Это мягкое доброе вино, - попросила Синичка.
- Хорошо, но вы неправы. Просто… просто я считал… да и не считал. Просто видел, что не нужен никому… А ещё после того, как… - он взглянул на журналистку и залпом выпил.
- Молодец. Хотя это ты не прав. Но тостующего больше не перебивай. Ну вот. И я решил рассказать о неизвестном герое. Тем более - повод был. Нас же потом президент принимал. Вот - как-то неловко кивнул полковник головой в сторону ордена на мундире. За спасение людей всех наградил. В том числе и погибших. И по моему рапорту - тебя.
- Ме-еня?
- Естественная реакция. Будем считать, что не перебивал. Вас, молодой человек. Только в закрытом указе, со всеми нами. И… уж извини… посмертно. Вот тебе указ, а вот тебе и орден. Передали мне, чтобы родственников отыскал. И вручил. Вот. Вручаю! За тебя, родной мой скромник! За тебя, добрый славный парень! За долгую твою жизнь!
Спецназовец ахнул явно несоразмерно маленькую для него рюмочку, после чего забрал назад орден, который озадаченно рассматривал юноша.
- Пока не замочишь, носить нельзя. Дайте-ка что-нибудь повместительнее. Типа армейского котелка. Боевой орден всё- таки!
Нашли какой-то раздутый фужер.
- Водкой полагается. Ну да ладно, сделаем исключение. Обмоем шампанским. Вот та-а-ак. Теперь бросаем его сюда. Ну, дай Бог, не последний. Пей! А теперь вот так. На эту сторону груди! Носи!
Пока Максим переваривал происходящее, полковник рассказал, как подсказали ему обратится к тележурналистке. Интересную передачу можно было бы сверстать из этих двух случаев. И как она уже рассказала некоторые странички совсем недавней биографии некого Максима Чёрного. И как ошалел он от радости, узнав, что жив курилка.
- Но таких проколов от наших коллег не ожидал, не ожидал, - закончил рассказ военный. Как правило, контора вычисляет в момент. а здесь… - он осуждающе покачал головой. Это же как главного подставить? живого человека посмертно наградить. Выяснится - огребут.
Потом выпили ещё - "между первой и второй". Затем третью, стоя, "за присутствующих здесь дам".
- Кстати, о дамах. А Танина подружка новая… не звонила?
- Нет, Максим. Да и Татьяна - то с нами… Да ты знаешь и сам. А уж подружки… - Синичка развела руками.
- Ясно…
Вскоре мужчины вышли в лоджию - покурить.
- Есть у меня разговор, Макс.
- Да?
- Каракурт.
- Что?
- Тот, главарь.
- А-а-а. Шакал? Ну, это я его так окрестил. И что?
- Должок за ним числится. И ещё, кто его надоумил, кто этот ход показал. Из моих - вряд ли. Они, судя по всему, сразу там обосновались. И заминировали - сразу. Так что… А контора и здесь мышей не ловит. Понимаешь, кто-то на самом верху… Представляешь, что было бы, если бы не ты тогда? А если бы там та зараза пошла? И чего ждать дальше, а? слушай, Максим, а может вместе - этого Каракурта? мы район его обитания приблизительно знаем. А потом - с твоими проблемами поможем. Искать твою бациллу.
- Понимаете… я вот уже с осени не могу со своими проблемами… Всё - с чужими…
- Но это - не совсем чужая.
- Да и остальные были " не совсем".
- Ну, Макс, не ломайся. Разберёмся с этим уродом, потом воскресим тебя, ко мне в штат зачислим… а?
- У него совсем другие планы. Правда, Максим? - заглянула ему в глаза подошедшая Синичка. И сразу отвела взгляд. Максим уже не раз видел такое - как женщины отводили взгляд от его уродливого лица. Разве что вот Тоня. Ай, да ну её. Поеду искать Шакала. А за это время…
- Тогда вот что. Вы поможете мне найти Седую.
- Эту девушку? Но она пропала… - начала было журналистка.
- Я знаю. Поэтому и прошу. Хоть какие следы. И ещё - мне нужен будет список действующих монастырей в районе… нет, вообще. А потом, после нашей встречи с Шакалом вы подбросите меня к отцу Афанасию. Холера, в соседнем с нашим районе, ну, в курортном, раскрыли банду. Крышевали силовики. Сейчас разбираться направили такую Зинаиду Иосифовну. Поможешь? Всё- таки места и люди знакомые.
- О да! Люди чёрт их побери знакомые. С превеликим удовольствием. Думаю, там одним районом не ограничатся, а? Составишь протеже?
- Позвоню. И вам репортаж будет - закачаешься.
Синичка кисло улыбнулась, но кивнула головой.
- Тогда поехали сейчас! - предложил Максим. Находится здесь всё равно было в тягость. Не простил? Да нет, не в этом, наверное дело. Просто… просто… ай, да ну их, всех этих женщин!
- Вот за что его люблю! Лёгок на подъём! Тогда на посошок - и вперёд! Знаете, тогда, у церкви… я вообще-то не разрешал. А он в рясу переоделся - и к террористам.
- Ну не будем об этом больше, ладно?
- Да ты как стыдишься? Своего мужества стыдишься? Того, что людей спас?
- Да нет. Просто… ну, не по… заслугам честь, так что ли? Вот ваши ребята - они жизнью рисковали.
- А ты, значит - нет?
- А я - нет.
- Знал, что ничего они тебе не сделают?
- Ну… тогда… в тот момент… так, " фифти- фифти".
- Ну вот видишь. А рванулся. Мы ведь тоже не на верную смерть идём. И при "фифти-фифти" мужество надо. Так что, за тебя!
- Спасибо, но это… это несправедливо всё-таки. За такие эээ способности ордена получать.
- А премии типа пулховских или награды олимпиад - справедливо? - уколола вдруг Синичка.
- Вы… вы… - вскочил из-за стола Максим. - Вы…
- При всём уважении к вам… Максим, - поднялась из-за стола и женщина, - я не могу терпеть лицемерия. Вам же приятен орден? И вы его заслужили? Нет? Зачем тогда всё это? Перед кем здесь - то выламываться?
- Я не выламываюсь! Действительно, было бы перед кем! Я в себе разобраться хочу! Ай, ну вас! Поехали!
- Я только хотела сказать…
- Поехали же! - быстро одеваясь, торопил полковника Максим. Из дома он выскочил не попрощавшись с хозяйкой, но, пожав протянутую Холерой руку. Вслед за ним через некоторое время вышел и спецназовец. Этот, наверняка, попрощался и, наверное, успел накоротке обсудить поведение вспыльчивого гостя. Потому что, садясь в армейский "Козлик", пробурчал: "Не одобряю".
- Она не имеет права мне морали читать. Когда мне нужна была помощь, она… она…
- Э, не. Мне это самое не морочь. Кто-то другой тебя крепко задел. А на ней ты уже выместил. Сейчас сидит, ревёт.
- Она… ревёт? Быть того не может! Уж я то знаю!
- Ты? Знаешь? Сколько тебе лет, знаток? Давай, позвони, извинись. Тем более, что она где-то права. В смысле - заслужил - гордись. А то на какое-то жеманство смахивало.
- А куда мы едем?
- На базу. Ты мне зубы не заговаривай. Позвони. Ну, пожалуйста.
- Ладно, - потянулся к сотовику Максим. - Хотя, она и не права насчёт премии или там олимпиады. Ну, все там с вывихом. Нормальный человек всё это не решит. У меня вывих оказался больше, чем у других… Алло! Это я. Извините. Просто… ну, накипело, наверное, уже… и пить мне нельзя. Вернусь, поговорим подольше, да? Хорошо. Да, конечно, я теперь понял, что вы хотели сказать. Конечно, звоните.
- Ну вот и молодчага. Теперь с лёгким сердцем - в путь.
- А… куда?
- Всё узнаешь. Ещё не вечер. Подготовимся как следует - и вперёд. До Нового года успеть бы.
- До нового года? Кстати, надо посмотреть новости НАСА. Или там ЕКА.
- А что интересует? Я отслеживаю.
- Ну, последние новости по станции.
- А-а-а. Да ничего особенного. Основу поменяли в следующей экспедиции.
- Что? Что именно.
- Там командир заболел. Чаще всего в таком случае весь экипаж меняют, да? А здесь француженка упёрлась. Ну, вот, исследователя командиром и назначили. Должен был на декаду смотаться, понюхать, как говориться, а пойдёт на пол - года. Белый, как я помню. Что, знакомый?
- Да-а! Ещё какой! - тут же начал набирать номер отца Максим.
- От Геллы. Ну, поздравляю, па! Это же здорово, а? Да справишься ты! Я? Да всё будет нормально. А когда, если не секрет? Объявлено? Даже так? Нет, наверное, не смогу. Тут опять одна забота. Да и в этом фейсе. Ну, это тебе - глупости. Нет. Но встречать буду, наверняка уже в своём. Да, только этим и буду заниматься. Удачи!
- Странно. Очень странно…- пробурчал полковник.
- Что именно? Разные фамилии?
- Да нет. Бывает. Странно, что контора этого не знает. Деградировала? Или молчит?
- Думаю, не до таких мелочей им теперь. Это раньше - да. Читал - всех родственников проверяли. А теперь…
- Да нет, насколько я знаю - и сейчас проверяют. Другое дело - как реагируют. Но поверь мне, Максим, вот так прошляпить - это просто невероятно, это нереально. За тобой уже такой шлейф тянется… Не знаю, не знаю. Ну да ладно. Приехали. Добро пожаловать.
На поляне в лесу, накрытые маскировочной сеткой, выстроились в каре десятка два автомобилей с кунгами. Максим узнал в одной из них тот самый пеленгатор.
- Жить будешь пока вот в этом - остановил "козла" полковник. - Устраивайся. Ординарец тебе всё покажет.
- Ординарец? Или денщик? - усмехнулся Максим.
- Называй как хочешь. Солдат закреплён за тобой.
- Давно?
- Ну… я знал, что ты согласишься. Иди, переодевайся, осмотрись, потом вон в ту машину. Ко мне. Покумекаем. Совещание проведём утром.
Камуфляж пришёлся Максиму впору и даже ко двору. Оно и естественно - обоженный военный человек вызывает больше уважения и меньше гадливой жалости. Вроде, как по долгу службы пострадал, а не в постели курил. Или там сосед газ в квартире забыл закрыть. И такое же кепи с козырьком скрыло обгоревшую лысину и часть лба. Неплохо - неплохо. Ещё бы очки…
Но были не только очки. У этих ребят был свой "визажист". И ещё этим же вечером Максим вновь обзавёлся бровями, усами и небольшой, но пышной кучерявой бородкой. И вот теперь, надев ещё и очки Максим стал похож на… моджахеда!
- Ещё свои прострелят, - пожаловался Макс, рассматривая себя в зеркало.
- Но ты же у нас неуязвим, а?
- Вот я и говорю "прострелят". Костюма жалко.
- Мне бы твои заботы. Ладно. Сейчас принесут ужин. Придёт мой зам. Подумаем, что и как. План-то у нас уже просматривается. Вот как учесть фактор твоих способностей?
- Но о них желательно…
- Конечно. Поэтому слушай и помалкивай. Потом скажешь мне. И ничему не удивляйся.
Денщик - ординарец полковника принёс макароны по-флотски, варёные яйца, хлеб с маслом, чай. Открыл пару банок каких-то консервов, по запаху - рыбных. Предусмотрительно порезал лимон. В командирский кунг забрался и "зам" - жилистый майор с жёстко поджатыми губами и мрачным взглядом.
- Вот, Анатолий Борисович, познакомься. Представитель "оттуда" - отрекомендовал Максима командир. - Будем ужинать и ознакомим с нашим планом.
- Это необходимо? - хмуро уточнил майор, быстро, но демонстративно нехотя пожимая руку Максима.
- Это - приказ, - уточнил полковник. - А пока, - он налил в кружки коньяку, - за удачу.
- Мне нельзя, - отставил Максим свою.
- Глупости, хороший коньяк всем можно, - заявил майор, но ждать или уговаривать не стал - одним глотком выпил. Тоже сделал и полковник.
- Теперь вкратце доложи в этой неформальной обстановке, - уже не приказал, а предложил командир, когда все принялись за ужин.
- Да вообще-то и докладывать нечего. В смысле деталей. Каракурт со своей бандой сидит в горах. Район мы приблизительно установили. Не рядом. Мочить надо сейчас, потому как весной в зелёнку вновь уйдёт. Фишка в том, что они отсиживаются не у нас. С воздуха не ударишь, скандалюга начнётся. И вертушку не пошлёшь через кордон. Эти соседушки наши, наверняка и ухом бы не повели, а вот янки… Поэтому два пути - через границу пёхом, контрабандой. Но уже лежит снег. По горным тропам… Второй - десантируемся. Ночью. За перевалом. И к нашим подопечным - с тыла.
- Но вы сказали, что американцы…, - встрял-таки Максим.
- Это не высадка среди бела дня с вертушки. Всё проведём скрытно. И вам, товарищ "представитель оттуда" должно быть известно, что есть и у нас технологии шапок- невидимок. Не только штатовские "стелсы" по небу шастают. Или я выболтал тайну?
- Ладно тебе, Анатолий Борисович, - смягчил отповедь командир. - Продолжай.
- Поэтому один отряд пойдёт пёхом, до границы. Отвлечёт внимание. Второй - прыгает. Вот в таком приблизительно виде - кивнул он в сторону Максима. Такая группа духов в горах внимания особого не привлечёт. Задача максимум - уничтожить банду и кое-кого из кукловодов. Минимум - уничтожить Каракурта.
- Группа?
- Первая - рота. И для представительства и, возможно, на кое- какую мерзость нарвёмся. Вторая…
- Докладывай-докладывай.
- Семь человек. Вы знаете кто. В принципе, мы готовы. Ждём только некоторых сведений и - приказа.
- Мы? - поднялся из-за столика полковник. - Мы?
- Товарищ полковник! - также поднялся его заместитель. - Сегодня командиром второй группы назначен я. Не хотел докладывать о персоналиях при посторонних.
- Ладно. Обойдёмся без посторонних. Пойдём, потолкуем. Максим, если поел, иди, устраивайся, отдыхай.
В предоставленном Максу кунге уже была расстелена постель. Юноша плюхнулся на одеяло, заложив руки под голову. В конце концов, а почему бы и нет. Он вспомнил оскал Шакала. Завтра он устроит ещё что похлеще. Надо, конечно надо помочь. Майор, правда, очень неприятный. Какой-то старый козёл просто. И майор всё ещё. Но всё равно. Надо.
Максим немножко врал себе. Может, и не надо? Может, каждый должен делать своё дело, а ему надо делать то, чего не могут другие? Убивать - то могут и другие. И ведь хорошо могут. Странное же наше человечество. Нашли тысячи или миллионы способов убивать. И способы убивать миллионы. И не одного - воскрешать. Был, правда, один. Воскрешал. Не оценили. Плохо кончил. Или не кончил? Или… Максим внезапно сел на своём ложе. Или тот был… первым? Тоже ведь и исцелял, и потом, после воскресения сквозь стены проходил. А я… значит… Нет. Христос не убивал. Что он совершил самое жестокое? Усушил смоковницу? Да. И всё. А я… вот и сейчас убивать подрядился. Ладно. Старый же должок. И всё же, кто я?
Юноша уснул, так и не признавшись себе, что кроме "старого должка" потянуло его на романтику блокбастеров. Самолёты - невидимки, парашюты, лихие ребята, размазывающие брызгами по скалам всевозможных террористов. И такая возможность поучаствовать! И без риска. Ну, кто бы в его возрасте устоял? Да ещё с такой сердечной раной. Эх, Тоня, Тоня.
- Ну, что скажешь? - уже утром, за чаем угрюмо поинтересовался полковник.
- Я, конечно, со второй группой. Когда?
- "Конечно!" - передразнил его спецназовец. - Я тут себя в группу включить не могу, оказывается, а тебя…
- Тогда зачем…
- Ладно-ладно. Есть задумка. Я просто насчёт "конечно". Ты мне вот что скажи. Говорили, ты одним махом эээ нейтрализовал сотню авторитетов на их сходке?
- Ну, не сотню…
- А с бандой так сможешь? Что тебе надо? Визуальный контакт? И с какого расстояния?
- Вообще-то не знаю. Тогда, у церкви, ну, когда в… Тоньку стреляли, я тех ну, метров с тридцати - сорока, наверное.
- Семидесяти. А… вот, мог бы ты одних эээ нейтрализовать, а других - оставить.
- Ну, для этого уж, точно, их видеть надо. Так что никуда от меня не денетесь.
- Вообще-то, есть мнение, что справились бы и без тебя. Просто…
- Понимаю, с таким оружием-то сподручнее.
- Если на чистоту, то где-то так. Не хочется ребят на смерть посылать. И если бы не некоторые вопросы, я вообще попросил тебя устроить тот же фокус с телефоном.
- А что, разговаривает?
- Очень коротко. Спутниковая связь. Правда, сейчас довольно часто. Или замышляют что, или новые вливания требуют.
- Можно попробовать.
- Знаешь, тогда ты большого ихнего козла замочил.
- Да, а толку? Всё равно был сигнал. Сам слышал, как Шакал обрадовался.
- Был дублёр. Здесь.
- Здесь?
- В смысле у нас. Из столицы команду получил. Не разобрались пока. Вот, Каракурта и надо поспрошать. С пристрастием. Теперь вот что. В группу я тебя официально включить не могу. Сам понимаешь. Поэтому… объявлю об этом в последний момент. А там, на месте уже поздно будет канцелярщиной заниматься.
- А потом? Когда вернёмся?
- Победителей не судят. Главное - дело сделать. Ну, что скажешь?
- Да конечно же, согласен. Когда?
- Ты подожди. Ты с парашютом прыгал?
- Только два раза - соврал Максим. Да, соврал. Но он видел как это происходит - отец возил на прыжки лётного состава. Правда, это были не "крылья", а штатные авиационные парашюты и прыгавшие не парили, а довольно быстро сыпались вниз. Один из прапоров даже ногу сломал. А Максим тогда во все глаза следил за наземными тренировками, и потом примеривал всё на себя. Дважды. Пацаном в двенадцать и подростком в четырнадцать. Так что сказал Максим "полуправду".
- И с каким? - тут же поинтересовался полковник.
- С десантным.
- А-а-а. Ну тогда придётся немного поупражняться. Жаль времени нет. Прыгнуть здесь не успеем.
- Ай, да ничего…
- Знаю-знаю. Ничего с тобой не случиться. Но занести может чёрт знает куда. Ищи потом… Давай сегодня вечерком, а? Здесь недалеко. А днём, если не против, к твоему старому знакомцу - пеленгатору, да?
- Починили?
- Да ты о чём? Об этом, что в машине? Да он такие расстояния не берёт! Это так, для близиру сейчас. Учения якобы. Мы на стационар поедем. На пункт ДКС.
- Дальней космической связи? Так это же…
- Что "это же"? Да, были времена. А с кем теперь вдали связываться? Это штаты где-то за пределами солнечной системы связь со своими Пионерами и Вояджерами поддерживают. А наши уже и не пыжатся. Не с чем. Вот и используем порой по мелочам. Едем?
- А если я это… как тогда с вашим пеленгатором? Не влетит?
- Гм… да… Ну, ты уж постарайся аккуратно.
Поездка заняла около трёх часов, но в пути молчали. С ними ехал тот самый мрачный майор и разговаривать ни с ним, ни при нём Максиму не хотелось. Максим пока переваривал новую порцию информации. Тогда он "грохнул" кукловода террористов. По растерянности Шакала видел - разваливалась операция. И если бы ещё немного, Макс успел бы нащупать и обезопасить взрыватели. Но пришёл второй сигнал. Отсюда. Дублёр? Почему бы этому дублёру, если он здесь, ближе, и не руководить? Ладно, действительно, надо будет переговорить с Шакалом.
- Юрий Владимирович, а сейчас откуда сигнал? - спросил он у полковника.
- Сейчас - из… впрочем, когда как, - покосился командир на своего зама.
Антенна всё равно, даже сегодня, поражала своими размерами. А влюблённого в романтику первых шагов космонавтики юношу - и своим славным прошлым. Кто его знает, может она принимала сигналы станций - смертников из ада Венеры? Или давала команду на первый оборот колеса Лунохода? А, может, через неё услышали последние слова Комарова? Да и голос отца, наверное, будут слышать. Говорят, при старте и приземлении и эти махины задействованы. Ладно… Каждому - своё. Кому-то дерзать, кому-то летать, а кому-то, вот, убивать…
- Тебе вообще- то что надо? В смысле… там… ты за какие провода хватался? - перебил его тоскливые размышления полковник.
- Если можно, я посижу, разберусь, прочувствую… Мне бы куда поближе к ним "проводам" этим.
- Хорошо. Попросим спецов. Вы Евгений Борисович давайте на центральный пост.
- Есть!
"Спецом" оказался весьма (конечно, по меркам Максима) пожилой мужичок в форме прапорщика. На просьбу полковника рассказать молодому человеку в общих чертах схему функционирования комплекса охотно согласился. Оказалось, что здесь, наверху, Максу в принципе нечего делать. Всё силовые кабели "там" - показал вниз специалист. А всё "это" можно назвать одним здоровенным допотопным дисплеем. Но туда посторонним, конечно, вход заказан. Оно и "не посторонним" - не каждому. Хотя, неспециалистам там и неинтересно будет. Вот так то.
Честно говоря, сейчас не было ничего интересного и на центрально посту. Много выключенных экранов. На светящихся, отнюдь не "допотопных" дисплеях - какие-то синусоиды. Несколько замерших в ожидании офицеров - операторов. Зная, что от него ждут, Максим по жесту полковника, присел на пост у неработающего сейчас пульта и начал прощупывать биения электрической крови этого гиганта. Прапорщик - "спец" не соврал. Здесь был главный нервный узел организма. Но все вены и артерии были внизу. Вскоре Максим уже видел пульсирующую систему приёма сигналов и их усиления. В принципе… в принципе, можно было бы и её перевести на передачу. Но здесь дремлет и вторая сила, посылавшая сигналы аж до Марса. Аж… Правильно сказал Юрий Владимирович, сейчас этим не удивишь. Да и в прошлом всё это… Но всё равно подключить, и уже по этому каналу - послать приветик. А если не подключается? Чтобы приём настроить на передачу, надо будет…
- Где-то минут через пятнадцать наступит их время. Ну, ты как?
- Пусть включат передающую.
- Передам.
- И, потом, где здесь туалет?
- Ах, не вовремя.
- Успеем! - улыбнулся Максим. - Мы по - маленькому.
В туалете Максим начал раздеваться, передавая из-за дверки кабины одежду изумлённому полковнику.
- После сигнала принесёте назад! - попросил Макс спецназовца. Тот что - то промычал, затем поинтересовался, что это значит. Не получив ответа, постучал в дверку. Тихо. Вскарабкавшись по деревянному стояку, заглянул в кабинку. Никого.
- Не просочиться бы в канализацию, - вспомнил он Стругацких и, качая головой, направился на пост.
Майор, поглядев на ворох одежды, недоумённо поднял брови, но расспрашивать ни о чём не стал. Не по чину.
Сигнал появился через десяток минут. К его приёму были готовы все. Максим тоже. Он уже прошёл все эти бетонные перекрытия (на случай атомного удара, что ли?), тёмные лестницы, стальные двери. И теперь, в подземном сердце титана нашёл главный поток его энергии. Он уже соединил в обе половины приёмника- передатчика в единое целое. Увидеть и ударить. Глаза и кулак. Нет, глаза и молния!
- Есть сигнал! - сообщил один из операторов. Тут же заученными движениями заработали и другие. И опять разговор длился недолго. Ни засечь, ни…
- Передатчик сработал? - поинтересовался полковник.
- Никак нет.
Операторы уже выключали аппаратуру, майор переписывал запись разговора, а полковник направился в туалет. Из кабинки протянулась рука.
- Ну что? Какие успехи? Что случилось? - пытался растормошить спецназовец мрачного юношу. - Да нам не туда! Нам в машину. Там сегодня делать нечего! И где ты был… вообще? Это круто, конечно, но…
- Юрий Владимирович, я, наверное… не смогу… - уже командирском кунге, оставшись вдвоём, начал Максим.
- Ты толком объясни. И не волнуйся. Никто, кроме меня, конечно, ничего и не ожидал. Ты вообще, как оттуда…?
- А, ерунда. Я сквозь всё прохожу. Хоть вниз, хоть в стороны. Только вот одежда остаётся. Вот я вниз и… В общем нашёл всё, что надо.
- Круто. Вот так взял и сквозь бетон? Да тебе цены нет! Это что, в любой бункер? А сквозь там, скалу? - недослушал восхищённый полковник.
- Сквозь всё. Но я не об этом.
- Да- да, конечно. Ты подожди, дай сосредоточится. Что же ты раньше не говорил? И что же, вот так под землёй взял и пошёл? Знаешь, есть у меня одна задумка. Да нет, почему одна? Это же ни одна гм…гм… не укроется, да? Сможем каждого за это самое - и на солнышко? - восторгался перспективами Юрий Владимирович.
- Да не об этом я сейчас! Понимаете, я не смог. Не смог сегодня… убить. Зла не было. Не могу. Вот так по заказу, не знаючи. Ну… ну не пистолет я. Вы направили, нажали курок, а я только - бабах. Понимаете? Я - не орудие! Я - человек! Это я, я прочувствовать должен! Ладно бы - Шакала. Знаю. Ненавижу. И то… И то… Ведь Он не убивал, а?
- Мммда. Понимаю. Не учёл. Всё- таки - цивильный… Ладно… Поешь, потом пойдём, кое- что покажу.
- А тренинг?
- С таким настроением? Нет. Отложим. Ешь!
- Не хочется.
- Это потом не захочется. Давай.
Показанные записи расправ террористов леденили кровь. Не случайно они так и не были показаны «широкой общественности».
- А вот это - убивают жену нашего майора. Видел, какой он теперь. Нет! Не отворачиваться! А вот это… О, чёрт! Ну-ка быстро быстро из кунга!
Бедный юноша, давясь дурнотой, всё же успел вырваться на свежий воздух.
- Пойдём смотреть дальше? - спросил полковник, когда Максиму полегчало.
- Да. Нет… Я всё понял. Кто он?
- Пойдём, покажу.
- Нет! не хочу!!! Я к себе.
Максим устроился в своём кунге, выключил свет и решил заснуть. Не удалось. В сознании стояли увиденные жертвы. Только теперь - их глаза. Полные ужаса, предсмертной тоски и обращённой в камеру немой мольбы о помощи. Максиму казалось, что эти молоденькие, немного старше его ребята и эти женщины кричали в камеру именно ему: «Спаси!». Нет, не так. Уже и не кричали. Уже поняли и укоряли: «Где же ты был тогда?». А где я был? Судя по титрам, купался с шахом! Миллиарды некоторым уродам зарабатывал! Потрясённый увиденным парнишка уже не вспоминал, каким способом кинули его с этим шейхом. Он уже винил только себя и теперь от жалости к погибшим и от стыда разревелся. Да, он был ещё мальчишка. Не испорченный всеобщим цинизмом, наделённый светлой способностью сопереживания мальчик. Способностью воспринимать чужое горе, может, более остро, чем собственное. Он всё же уснул, и ночью ему снились какие-то жуткие сны.
Утром он долго сидел на ступеньке лесенки, ведущей в кунг, заряжаясь восходящим зимним солнцем. Да, зима вступала в свои права.
- Ну, как ты? - подошёл звать Максима на завтрак полковник.
- Юрий Владимирович, вы простите меня. Я готов.