КАРТИНА СЕДЬМАЯ

Большая комната в Смольном, служившая до этого времени классом. Отдыхают, спят, едят, читают солдаты. Многие вооружены. На первом плане молодой солдат осматривает винтовку.

Молодой солдат. Чье оружие? Хозяина нету, что ли? Или заснул?

Солдат. Это мое оружие.

Молодой солдат. Оружие надо чистым держать. Просмотрите винтовочки, нет ли там грязи, масла. Оружие может нам потребоваться, товарищи.

Входят Чибисов и Шадрин.

Чибисов. Побудь пока тут. Никуда не уходи. Я скоро. (Ушел.)

Шадрин (осмотрелся). Вы кто же такие тут собрались?

Молодой солдат. А ты что за гусь?

Шадрин. Спрашиваю, каких частей народ?

Молодой солдат. Тут, брат, одна часть… серые гусары…

Шадрин. Это я по запаху чую…

Солдат с хлебом. Приставай к берегу, наш будешь.

Шадрин. На приглашении спасибо. Который день на ногах толкусь, посидеть с вами не грех.

Молодой солдат. Ты тоже на Зимний ходил?

Шадрин. На какой это Зимний?

Молодой солдат. Вот тебе на «какой»… Ты где был?

Шадрин. Где был? На свете.

Молодой солдат. Ты куму из себя не строй. Тут народ понятливый. Говори толком: откуда ты взялся?

Шадрин. А ты что, за кондуктора здесь, билеты проверяешь?

Молодой солдат. Я у тебя спрашиваю от имени…

Шадрин. От какого такого имени?

Молодой солдат. От имени революции.

Шадрин. Высоко тянешься. Штаны лопнут.

Молодой солдат. Товарищи, этот солдат не наш.

Многие заинтересовались. Недоброе внимание.

Шадрин. А что такое «наш»?

Молодой солдат. Слышите, люди? Не от них ли он сюда подослан? Нет, этого солдата обыскать надо.

Шадрин. Потише… «обыскать»! Я те так обыщу, что не охнешь.

Шадрин и молодой солдат в полукольце.

Один из солдат (Шадрину). Ты не огрызайся, хуже будет… Ты знаешь, куда залетел? Обыскать его… Узнать, кто и зачем.

Солдат с хлебом. Давайте его отведем к коменданту, там разберутся.

Голоса. Правильно. Арестовать его.

Явились три моряка во главе с матросом Дымовым.

Дымов. Пехота, пять добровольцев отсчитать надо!

Молодой солдат. Товарищи матросы, мы тут провокатора поймали.

Дымов. Провокаторов расстреливают на месте.

Шадрин. Ты, с ленточками, не стращай.

Дымов. Этот, что ли? Документы.

Шадрин. Крепко действуешь, морской, только я, видишь ли, сам не пугливый. Почему я тебе должен документы показывать?

Дымов. Потому что я представитель власти рабочих и крестьян.

Шадрин. А я кто же?

Дымов. А ты еще неизвестно кто.

Шадрин. Значит, я еще неизвестно кто? (Выхватывает серый сверток.) Нате… Они — представители, а я — неизвестно кто.

Дымов. Помолчи… мешаешь выяснить личность. (Читает бумажку Шадрина.)

Сумрачное ожидание людей.

Дымов. Какой же это провокатор? Это будет рядовой солдат… Шадрин… Давно с фронта?

Шадрин. Сегодня прибыл.

Дымов. Недоразумение считать недоразумением, за провокатора перед товарищем извиниться, пятерых бойцов дать в мое распоряжение!

Шадрин сердито прячет бумаги. К матросам выходят солдаты.

Не десять, а пять… Прихвати, товарищи, по ломтю хлеба… неизвестно, когда вернетесь. Товарищу окопнику разъяснить внутреннее и международное положение. Отряд, за мной… Всего хорошего, братья.

Ушли.

Молодой солдат (подошел к Шадрину). Извиняюсь.

Шадрин. Не барин, кажется, нечего извиняться.

Молодой солдат. Матрос приказал.

Шадрин. А у тебя своего ума нету?

Молодой солдат. Отчего ты такой злой?

Шадрин (солдату, который ест хлеб с луком). Земляки, хлебца не дадите?

Солдат с хлебом. Дадим.

Молодой солдат. Ты бы нам сразу сказал, что есть хочешь, а то серчает. Погоди-ка, вот тебе одну бумажку дам, ты сразу добрее будешь. (Подает листовку.)

Шадрин. Что тут?

Молодой солдат. Грамотный? Или помочь?

Шадрин. Обойдусь сам.

Молодой солдат. Прочти вслух.

Шадрин. Опять ты привязался… (Читает.) «Декрет о земле». Что это такое — «декрет»?

Молодой солдат. Это закон.

Шадрин. О земле… «Съездом советов рабочих и солдатских депутатов… принят на заседании 26 октября в два часа ночи». Три дня как будто?

Молодой солдат. Читай.

Шадрин. «Помещичья собственность на землю отменяется немедленно без всякого выкупа».

Пауза.

Немедленно без всякого выкупа.

Молодой солдат. Читай дальше.

Шадрин. Не мешай… без всякого выкупа… Мужики, у вас чайку нет? Чайку бы теперь достать…

Солдат с хлебом. Разве отказываем? Пойди достань.

Шадрин (все больше оживляясь). Право слово. А где?

Солдат с хлебом. Мы сами тут недавно. Пойди поищи.

Шадрин. А что ж… Я сейчас обделаю… Вы эту бумажку никуда не девайте. Я сейчас… Нет уж, я ее возьму… Сейчас мы чаю заварим… Гуляй, мое почтение.

 

КАРТИНА ВОСЬМАЯ

Шадрин идет коридорам Смольного. На нем винтовка на ремне, вещевой мешок, в руках старый, битый жестяной чайник. Прочитал на дверях: «Учительская». Прошел, опять остановился и решительно раскрыл одну из дверей. Там в табачном дыму сидели, стояли, лежали на полу люди. Моряк стучал на пишущей машинке; молодая женщина в пенсне ему что-то диктовала. Трое штатских разворачивали карту; на полу у порога спал солдат. На Шадрина никто не обратил внимания. Он бережно закрыл дверь.

Шадрин. Оперируют… (Стоит в раздумье.)

По коридору беспрерывно снуют люди. Проходит отряд вооруженных солдат, матросы. Навстречу Шадрину идет человек в военной форме. Шадрин приготовился заговорить с ним.

Уважаемый…

Военный прошел, точно влекомый посторонней силой.

Как на фронте… (Идет.)

Из дальних дверей коридора появляется Ленин и идет по направлению к Шадрину. Шадрин немного присмотрелся к встречному и чуть посторонился оттого, что тот шел напористо и быстро.

Уважаемый, где бы тут чайку мне?

Ленин прямо посмотрел в лицо Шадрину, и Шадрин смутился.

Извините, уважаемый, мы издали.

Ленин. Соскучился по чаю… а?

Шадрин. Ох, и не говорите, уважаемый…

Ленин. Ну пойдемте, укажу… Вы давно, товарищ, воюете?

Шадрин (вздохнув). Третий год без выходу.

Ленин (остановился). Окопы оставили давно?

Явился и стал поодаль матрос.

Шадрин. Дней десять-двенадцать как живой выскочил.

Ленин. Плохо дело?

Шадрин. Беда.

Ленин. Во всем этом сидите на позициях?

Шадрин. Это еще хорошо.

Ленин. А у немцев как? Ничего не замечали?

Шадрин. По нашим заметкам судим, тоже не сладко им. Солдату везде не сладко.

Ленин. А какие у вас были заметки? Это очень важно.

Шадрин. Кофием таким… знаете? Цикорием пахнет… Пленного приведут… не тот стал немец.

Ленин. Не тот? Устал немец?

Шадрин. Что и говорить.

Ленин. Пойдет с нами на мировую?

Шадрин. За это не скажу… то ись по солдату ежели судить, по их боям — всем осточертела война, но ведь у них царь.

Ленин. Наши генералы тоже мира не хотят.

Шадрин. Это правда.

Ленин. Как же быть?

Шадрин. Этого я сказать не могу.

Ленин. А если советская власть скажет солдатам: берите дело мира в свои руки… вы, например, возьмете руку советской власти?

Шадрин. Дорогой товарищ… пусть только скажет это советская власть.

Ленин. Не оробеете?

Шадрин. Кто? Я?

Ленин. Хоть вы… возьмите себя, теперь приходится каждому солдату за судьбу всей России отвечать.

Шадрин. Страшновато, не спорю.

Ленин. Вы женаты?

Шадрин. Женат.

Ленин. Дети остались?

Шадрин. Трое.

Ленин. Земли много?

Шадрин. Где там…

Ленин. Лошадь есть?

Шадрин. Цела.

Ленин. Корова?

Шадрин. Пала. (Стоит в грустной задумчивости.)

Ленин (вскинув голову, легко дотронулся до ремня винтовки Шадрина). А винтовку бросать нельзя? Как, нельзя?

Шадрин. Боязно бросать, товарищ, не могу ее бросить.

Ленин. Керенский идет на нас с оружием.

Шадрин. Слышу теперь.

Ленин. Каледин на Дону подымает казаков.

Шадрин. Ежели они первые подымутся на народ, то что же…

Ленин. Опять война? Солдат ведь устал?

Шадрин. За что и как воевать, за Дарданеллы воевать никто не будет.

Ленин. Советская власть чужих земель захватывать не собирается, но если царские генералы захотят посадить в России помещиков и капиталистов, то… как вы думаете? Вы сами как думаете?

Шадрин. Тогда пойдем воевать.

Ленин. Воевать надо сегодня… сейчас…

Шадрин. Тогда пойдем воевать сейчас…

Пауза.

Вы, может, мне не верите, уважаемый? За себя я вам от чистого сердца говорю…

Ленин (за руку прощается с Шадриным). До свидания, товарищ, извините, что я вас задержал.

Шадрин. Что вы… какое там…

Ленин. А чаю вы достанете наверху… вот там, по лестнице, у нас столовка. (Ушел в те самые двери, что раскрывал Шадрин.)

Шадрин. Вот ведь какие люди бывают… а? (Увидел матроса.) Браток, ты меня не бойся… я с фронта… я свой.

Матрос. А я тебя не боюсь.

Шадрин. Скажи, с кем я разговаривал? Кто это такой?

Матрос. Кто? Ленин…

Шадрина качнуло.

Шадрин. Что же мне никто раньше не сказал… Ведь я бы ему… Я бы ему все поведал…

Матрос. А ты ему все и сказал…

Шадрин. Молчи, матрос. (Бросил чайник.) Какой теперь чай… Пойду солдатам скажу — я сейчас разговаривал с Лениным. Воевать надо сегодня, сейчас!

 

КАРТИНА ДЕВЯТАЯ

Смольный. Комната первого рабочего аппарата военного штаба. В штабе рядом идет совещание. У дверей два красногвардейца с винтовками — часовые, связисты, студент — молодой человек в солдатской шинели. Никанор — питерский рабочий лет сорока, бывший прапорщик, матрос Володя, который работает на пишущей машинке. Сейчас он говорит по телефону. Военный.

Володя. Слушай, связь, говорят из штаба Смольного. Слушай, связь, я спрашиваю у вас: командующий фронтом откуда-нибудь провода не просил? Чего же ты молчишь, голова?(Докладывает.) Командующий сию минуту разговаривал с Центральным Комитетом. Приказывай, товарищ Никанор.

Никанор. Откуда?

Володя. Откуда говорил товарищ командующий фронтом? С точки военного коменданта Царскосельского вокзала. Приказывай, товарищ Никанор.

Никанор. Соображай самостоятельно, товарищ.

Володя. Есть соображать самостоятельно. (По телефону.) Соедините меня с точкой военного коменданта в Царском Селе. Военная комендатура в Царском Селе? Есть военная комендатура. Говорит штаб Смольного. Командующий фронтом у вас? Выехал на автомобиле… По направлению… (Докладывает.) Выехал на автомобиле в сопровождении двух матросов по направлению противника.

Прапорщик. Когда будет обратно, товарищ командующий фронтом сказал?

Володя. Нет, товарищ командующий фронтом с ними на данную тему не говорил.

Прапорщик. Пойду доложу. (Ушел в комнату рядом.)

Никанор (Володе). Связывайся с Царскосельским советом. Почему они молчат?

Володя. Сейчас я их добьюсь. Связь… давайте Совет в Царском. Шевелитесь… Связь.

Входит группа солдат и рабочих, нагруженных литературой и газетами, некоторые вооружены.

Рабочий. Мы агитаторы, нас послали на фронт.

Никанор. Счастливого пути, товарищи агитаторы.

Рабочий. Но ты нам дай средства передвижения, а потом счастливого пути. Нам требуется только один грузовой автомобиль.

Входит красногвардеец.

Красногвардеец. Здесь товарищ Свердлов и товарищ Дзержинский? Мне нужно передать пакеты от комиссара Государственного банка.

Никанор. Давайте, я передам.

Красногвардеец. Мне приказано передать лично.

Никанор. Получите личную расписку. Студент, отнеси, пожалуйста. (Володе.) Ну, что у тебя?

Володя. Сейчас… Эй вы, Совет… почему молчите? С вами говорят из штаба Смольного… Прошу без паники, товарищ… спокойно, по порядку. Вот это другое дело… а это точно? Понимаю… Доложим. Много говорить, товарищ Никанор, не приходится. По точным данным, казачьи разъезды сейчас были в окраинах Царского Села. (По телефону.) Доложим. Товарищ Ленин здесь. Извините, я ваш быстрый разговор принял за панику.

Никанор. Сейчас передадим. (Уходит в смежную комнату и сталкивается с бывшим прапорщиком.) Ну, что?

Прапорщик. Мне поручено найти командующего фронтом. Сегодня товарищ Ленин сам поедет на фронт.

Никанор. Как, сегодня? Ночью?

Прапорщик. Значит, ночью. Я еду в Царское.

Никанор. Там появились казаки.

Прапорщик. Разберемся. (Оделся, ушел.)

Никанор ушел в соседнюю комнату. Еще двое или трое проходят быстро и молча. Вслед за ними выбегает человек в кожаном пальто.

Человек в кожаном (Володе). Где достать мотоциклет?

Володя. Надолго?

Человек в кожаном. Не знаю, скоро не вернусь.

Володя. У выхода крикнуть надо — мотоцикл штабу. По этой бумажке дадут. Сами правите?

Человек в кожаном. Сам. (Ушел.)

Являются деятели эсеровско-меньшевистского толка, матрос к ним присматривается.

Деятель. Ленин здесь?

Володя. А вам зачем?

Деятель. Мы уполномочены высшими демократическими организациями революции… Впрочем, здесь он или нет?

Володя. Этого я вам сказать не могу.

Деятель. В таком случае мы сами это выясним. (Направляется к дверям.)

Володя. Товарищи, не сходите с ума, здесь стоят часовые.

Деятель. Что за тон, как вы разговариваете?

Володя. А вы не бросайтесь на закрытые двери.

Возвращаются студент и Никанор. Студент отпускает связиста.

Никанор. Что такое?

Деятель. Мы делегированы к Ленину… вы, кажется, нас должны знать.

Никанор. Да, я вас знаю, но вряд ли…

Деятель. Что вряд ли?

Никанор. Вряд ли Владимир Ильич будет с вами беседовать. Не надеюсь. Подождите.

Вошел комиссар по топливу.

Комиссар. Товарищ Никанор…

Никанор. Здравствуй, товарищ Григорий.

Комиссар. Товарищ Ленин здесь?

Никанор. Да… но…

Комиссар. Понимаю. Меня назначили комиссаром по топливу, и я не знаю, что это такое, с чего начинать.

Деятель (своим). Вот видите… безумие, ужас…

Никанор. Загляни. Сейчас должно кончиться совещание.

Деятель. Доложите о нас.

Никанор. Нет, с таким докладом я к нему не пойду. Тут штаб. Идите туда, где он всех принимает.

Деятель. Мы будем говорить именно здесь.

Никанор. Хорошо. Ждите.

Звонок телефона.

Слушаю. Товарищ Ленин сейчас на военном совещании. Вызвать его не могу… А я по телефону вас не распознал. Извините, пожалуйста. Подождите минуту. Владимир Ильич сейчас только спрашивал, не звонил ли Сталин.

Деятели готовятся к беседе. Никанор ушел. Пауза. Являются Ленин и Никанор.

Ленин (продолжает на ходу). Имейте в виду, что советская власть пришла проверить свой штаб и всех, кто будет капризничать, обижаться, кто вздумает не подчиняться высшим органам советской власти, мы будем смещать и карать очень сурово, очень сурово, вплоть до расстрела! (У телефона.) Да, это я. Я по телефону не в состоянии договориться с товарищами из Балтфлота. (Слушает.) Заняли телефонную станцию? Порядок наводится? Прекрасно. Как идут дела у балтийцев? Сколько людей они дали на фронт? Как эти отряды обеспечиваются продовольствием? Идут ли боевые корабли к Неве? Вы лично беретесь проверить, точно? Очень хорошо — выясните сами, понимают ли товарищи, что политическое положение теперь свелось к военному, как на деле без идиотского прекраснодушия подавляется контрреволюция. Да, да… Бейте без пощады, без сожаления, по всем хлюпикам, трусам, штрейкбрехерам, нашим изящным парламентариям, которые умеют размахивать бумажными мечами, а от настоящего дела бегут в кусты. Звоните, посылайте курьеров, держите меня в курсе всех дел. (Положил трубку.)

Деятель. Я уполномочен говорить с вами.

Ленин. Кем?

Деятель. Викжель непримирим. Они угрожают остановить все железные дороги, если…

Ленин. Если что?

Деятель. Если большевики не пойдут на уступки. Да, да, на уступки.

Ленин. Кому на уступки?

Деятель. У нас волосы поднимаются, когда мы думаем о завтрашнем дне.

Ленин. Это нехорошо, когда волосы поднимаются. Голову надо держать в порядке.

Распахивается дверь, на пороге моряк с фронта Самсонов, забрызган грязью, за спиной винчестер.

Самсонов. Простите, нет ли здесь товарища Сталина?

Ленин. Сейчас Сталина нет в Смольном.

Самсонов. Простите, а где я найду Ленина?

Ленин. А что у вас, товарищ?

Самсонов. Простите, это, кажется, вы?

Ленин. Да.

Самсонов (секунду смотрит на Ленина, широко улыбается и козыряет). Простите, теперь я вас узнал. Меня прислали с фронта, из Царского Села. К утру мы окажемся без единого снаряда для артиллерии. Снаряды есть в Петропавловской крепости. Их надо доставить на фронт.

Ленин. Вот это другое дело. Этот вопрос надо решать сейчас. Здравствуйте, товарищ.

Никанор. В районах нет ни одного грузового автомобиля… ночь… Автомобили возят людей на фронт.

Студент. А у Смольного стоят лишь два броневика охраны.

Ленин. Но ведь снаряды у них должны быть к утру, так ведь?

Самсонов. Так точно.

Никанор. Не знаю, что решать.

Ленин. Надо что-то изобретать. (Прошелся по комнате.) Какие виды транспорта существуют на свете?

Никанор. Железнодорожный…

Ленин. Не то.

Студент. Автомобильный.

Ленин. Но у вас нет ни одного автомобиля.

Самсонов. Морской, отчасти речной и прочий… Всякие извозчики.

Ленин. Извозчики — это ведь тоже транспорт?

Самсонов. Не спорю, Владимир Ильич.

Ленин. Пойдите с товарищами к управляющему делами Совета Народных Комиссаров.

Самсонов. Есть.

Ленин. Сейчас же добудьте список ломовых извозчиков Петрограда.

Самсонов. Понятно.

Ленин. Возьмите себе в помощь красногвардейцев, поезжайте, будите каждого ломовика и заставляйте его возить снаряды из Петропавловской крепости.

Самсонов. Мы их разбудим. Это прекрасно.

Ленин. Через час позвоните мне, что вы сделали.

Самсонов. Есть. Разрешите вопрос.

Ленин. Слушаю.

Самсонов. Я обязан дать ответ своему комиссару. Я пошлю донесение, что снаряды будут.

Ленин. Да, пошлите.

Самсонов. Не входя в подробности, я могу написать так: «Ленин сказал, что снаряды будут»?

Ленин. Ну, напишите так.

Самсонов. А я вас заверяю, что через полтора часа ломовики повезут снаряды.

Ленин. Есть.

Самсонов. Можно итти?

Ленин. Да.

Самсонов козырнул и вышел, за ним ушел студент. Ленин выходит в дверь направо, на заседание. Входят Чибисов и Шадрин.

Чибисов. Товарищ Никанор, я все задания выполнил. Теперь я прошу отправить мой отряд на фронт в Гатчину.

Никанор (Шадрину). Вы, товарищ, с ним?

Шадрин. Я не от себя… я от солдат… мы тоже решили итти на фронт против Керенского.

Никанор. Вы решили итти сейчас?

Шадрин. А чего ждать-то?

Никанор. Вот это и дорого — не ждать, а действовать…

Чибисов. Но мы новички в военном деле, дай нам хоть какого-нибудь командира…

Никанор. А вот вам и командир. (Указал на Шадрина.) Не сробеет?

Шадрин. На роту ума хватит.

Чибисов. Я этого солдата знаю.

Никанор. Так чего же вы ждете?

Чибисов. Но ведь у него свои солдаты.

Никанор. Объедините солдат и рабочих в один отряд и выступайте. (Обращается к военному за машинкой.) Стучи им мандат на двоих.

Военный. Какой отряд?

Никанор. Рабоче-крестьянский.

Военный. Подпишет кто?

Никанор. Пиши: штаб революционного фронта.

Деятель (продолжает волноваться). Мы уполномочены демократией.

Никанор. Это какой же демократией? Меньшевиками, что ли?

Деятель. Мы уполномочены живыми силами демократии склонить верхи Смольного к предотвращению безумия… Завтра пушки загрохочут над Петроградом. Ставка отдает лучшие части генералу Краснову.

Чибисов. Неужели вы думали, что генералы обрежут погоны и сделаются социалистами? Нет, будет драка, будет война не на жизнь, а на смерть, но победим мы как единственная партия, которая не боится драки и пойдет на любую войну с капиталистами.

Шадрин удивленно наблюдает за Чибисовым.

Деятель. Социализм через войну?

Чибисов. А что же вы думали — социализм вам подадут на блюдечке в готовеньком платьице?

Деятель. Здесь своими руками вы превращаете великую страну в помпейские развалины, вы создаете вулкан, который сметет и вас и нас, похоронит все завоевания революции.

Является Ленин.

Ленин. Повторяю, политическое положение теперь свелось к военному. Мы не можем потерпеть победы Керенского, тогда у нас не будет ни мира, ни свободы. Задача политики и военная задача — это организация штаба, сосредоточение материальных сил, обеспечение солдат всем необходимым. Это надо делать, не теряя ни одного часа, ни одной минуты, чтобы дальше шло так же победоносно, как до сих пор. (Никанору.) Товарищ Никанор, сейчас мы отправляемся с товарищами на фронт.

Деятель. Товарищ Ленин…

Ленин. Лжете, сударь, не я у вас товарищ.

Деятель. Мы хотели бы говорить по кардинальным вопросам революции.

Ленин. Кардинальные вопросы революции решаются вооруженными массами.

Деятель. Но живые силы общества…

Ленин. Живые силы — это фраза, в которой нет никакого смысла, классовое понятие есть буржуазия, а вы трепещете перед ней… И… кроме того, пропуск на право входа в Смольный у вас есть?

Деятель. Не понимаю. (Вынимает пропуск.) Пожалуйста.

Ленин. Дайте сюда. (Взял пропуск, посмотрел и порвал. Обращается к Шадрину.)Товарищ…

Шадрин. Я?

Ленин. Именно вы… Проводите этих уважаемых господ вниз на парадный выход и передайте комендатуре, чтобы их сюда никогда не пускали.

Деятель. Это чудовищно, это непостижимо…

Чибисов. Все будет сделано, Владимир Ильич.

Деятелей уводят.

Ленин. Очень хорошо. Вот так всегда с ними нужно поступать.

Никанор. Я пойду приготовлю вам машину.

Ленин. Хорошо. (Комиссару.) Здравствуйте, товарищ! Чем вы озабочены?

Комиссар. Я вас жду, извините… мне очень непонятно. Я назначен комиссаром… Что мне делать?

Ленин (весело). А я почем знаю?

Комиссар. Как же это так? Вы… и не знаете.

Ленин. Честное слово, не знаю. Я никогда не бывал комиссаром и совсем не знаю, что они делают.

Комиссар. Это очень трудно делать что-нибудь, когда этого никто не знает.

Ленин. Очень, очень трудно. Невероятно трудно.

Комиссар. Но все-таки, Владимир Ильич, что же должен, например, делать большевистский комиссар?

Ленин. Всё, всё, всё!

Комиссар. Вы меня совсем поставили втупик.

Ленин. А вот это уж напрасно.

Входит связист.

Связист (Ленину). Я связист. Товарищ Сталин приказал мне доложить, что сделано в Гельсингфорсе товарищами из Балтийского флота.

Ленин. Говорите.

Связист. Около пяти тысяч моряков погрузились в эшелоны и пошли в Гатчину. Линейный корабль «Республика» и миноносцы взяли курс на Петроград. Все наши распоряжения товарищами балтийцами выполнены. Будут ли еще указания?

Ленин. О времени прибытия войск и кораблей скажите мне, где бы я ни был.

Связист. Слушаю-с.

Ленин. Можете итти.

Связист ушел.

А каким комиссаром вас сделали?

Комиссар. Меня сделали комиссаром по топливу.

Ленин. Так чем вы озадачены? Это же чудесно, что вас сделали таким комиссаром. И прежде всего не теряйтесь, дорогой товарищ, опирайтесь на рабочих.

Комиссар. Да.

Ленин (продолжает). Проверяйте всех и каждого, никому не верьте на слово…

Комиссар. Так.

Ленин. Возьмите на строжайший учет каждый пуд угля, каждое полено дров. При соблюдении этих простых правил у вас все пойдет отлично, поверьте мне.

Комиссар. Так.

Ленин. У вас есть еще вопросы?

Комиссар. Пожалуй, у меня действительно нет вопросов.

Ленин. Теперь у меня есть вопросы.

Комиссар. Слушаю, Владимир Ильич.

Ленин. Когда вы приступаете к работе?

Комиссар. Завтра с утра.

Ленин. А почему не сегодня?

Комиссар. Сейчас ночь, Владимир Ильич.

Ленин. А разве ночью нельзя работать? Нет, уж вы, пожалуйста (беспрекословная настойчивость), идите к Свердлову, он вам даст настоящих людей, он знает Питер, как свои пять пальцев… Вы уж, пожалуйста, не дремлите. (Улыбка.)

Комиссар. Я не дремлю, я иду сейчас.

Никанор. Владимир Ильич, машина готова.

Ленин. Едем, товарищи.

 

КАРТИНА ДЕСЯТАЯ

Ленин один у себя в комнате в Смольном.

Ленин (говорит по телефону). Соедините меня с редакцией «Правды». Редакция «Правды»? С вами говорит Ленин. Кто у телефона? Здравствуйте, товарищ… А здесь никого не было, мы только что вернулись с фронта. Вот о чем я хотел поговорить с вами, товарищ. Мне бы хотелось, чтобы «Правда» писала о героическом опыте простых, заурядных людей. Надо найти толковых работников, умных и чутких, которые смогли бы быстро, а главное, верно схватывать действительность; очень важно, например, поговорить с обыкновенным, простым солдатом, понять, о чем этот солдат думает, взять от него самое главное, нужное, решающее и толково, по-русски написать об этом в газете. Вот-вот. Мне тоже кажется, что это очень важно. Вот и все пока. До свидания, товарищ. (Прохаживается по комнате, потом опять подходит к телефону. Говорит по телефону.) Не знаете ли вы, что Сталин — у себя или нет? А где он? Узнайте и сообщите мне. Только, пожалуйста, товарищ, не давайте продолжительного звонка, здесь спят.

Звонок телефона.

В штабе? Соедините меня со штабом. Это штаб? Передайте товарищу Сталину, что его просит к телефону Ленин. (Ждет.) Я не оторвал вас от работы? Вот в чем дело. Я прочел ваш проект декларации прав народов. Отношусь к нему так: эта декларация прав народов является началом уничтожения расового и национального неравенства на земле. Она станет основой будущей конституции советского государства. И каждому понятно: и киргизу, и кабардинцу, и чувашу — каждому простому человеку она понятна. Этот документ подпишем вместе. Надо как можно скорее разослать по всей стране. Вы что сейчас делаете? Отправляете отряды? Как проводите людей, приходите ко мне. Нет, нет, не беспокойтесь, я не лягу. Нет смысла. Утро уже. Вот именно. Пропустили все сроки. (Смотрит на часы.) Половина седьмого… Ну вот видите… И кроме того, масса дела, а решать надо сейчас. Совершенно верно. Жду вас. (Садится у стола, работает.)

 

КАРТИНА ОДИННАДЦАТАЯ

Фасад Смольного. Решетка. Вход. Группа моряков во главе с Дымовым меняет караул. У костра греются сонные солдаты. Петербургский рассвет.

Солдат у костра. Балтика, который теперь час?

Дымов. Тридцать семь минут седьмого утра.

Солдат у костра. Спасибо за службу, Балтика.

Дымов. Служу трудовому народу, пехота.

Солдат у костра. Я не пехота, а кавалерия.

Дымов. Кавалерия обязана мчаться вперед.

Солдат у костра. Ждем приказа Военно-революционного комитета.

Дымов. В таком случае извините.

Солдат у костра. Будьте спокойными!

Проходит комиссар.

Пропуск?

Комиссар показывает пропуск.

Проходите, товарищ комиссар.

Являются Надя и Катя.

Катя (Наде). Вот и пришли, а зачем шли, не знаю. Разговаривай сама с матросами, я не буду.

Надя. Что же ты — немая?

Катя. А ты какая?

Надя. Трудно тебе спросить? Так и так.

Катя. А тебе трудно?

Дымов. О ком тоскуете в такое раннее утро, ненаглядные мои?

Катя. Вы это оставьте, товарищ матрос, шутить завтра начнем.

Дымов. Могу подождать. Но скажите, а по какому делу вы пришли?

Является группа рабочих.

Рабочий. Мы — Выборгская сторона.

Дымов. У вас на лбу не написано. Пропуск.

Рабочий дает пропуск.

Один на всех? Проходи, Выборгская.

Катя. Вот ее муж с вечера сюда к вам пришел и не вернулся.

Дымов. Очень странно. Ушел с вечера и не вернулся. Я вот пятый год из дому ушел и никак не могу вернуться. Сам поражаюсь, что такое!

Надя. Муж мой тоже два года девять месяцев на войне пропадал.

Являются рабочие.

Рабочий (показывая пропуск). Союз кожевников.

Дымов. Проходи, союз кожевников. (Обращается к Наде.) Муж ваш… К сожалению, не слыхал, не знаком с ним.

Надя. Дяденька, сам подумай, ведь он только с позиций явился и опять ушел.

Дымов. Это, конечно, неприлично.

Катя. Вот уж эти матросы. Все шутите.

Дымов. У меня мама ласковая была, с тех пор хожу веселый.

Голос. «Аврора» идет.

Проходит группа матросов с «Авроры».

Дымов. Проходи, «Аврора».

В это время появляется группа крестьян.

(Останавливая матроса, посланного Лениным мобилизовать ломовиков.) Папаше Володе сердечное почтение! Альбатросов своих узнавать не хотите?

Володя. Извини, товарищ Дымов, я, кажется, засыпать на ходу начинаю.

Являются меньшевики.

Дымов (останавливает меньшевиков). Пропуск. Предъявите пропуск, товарищ.

Меньшевик протягивает пропуск.

Никогда мы вас не пропустим.

Меньшевик. Мы сейчас уполномочены Викжелем.

Дымов. Вы можете быть уполномочены самим господом-богом… и богоматерью… но мы вас не пропустим никогда.

Меньшевик. Ах, так! Так передайте вашим верхам, что пока они находятся у власти, не сдвинется с места ни один паровоз.

Дымов. Прения прекращаю. (Охране.) Проводите этих господ до их ландо.

Меньшевик. Я ухожу, подчиняясь насилию.

Дымов (Володе). Отчего у вас такой унылый вид, дядя Володя?

Володя. Говорил я, стреляйте юнкеров. Пожалели, на честное слово отпустили.

Дымов. А где вы видите юнкеров?

Володя. Не сегодня, так завтра они нам устроят представление… Полный город буржуев… Это кошмар, сколько в Питере буржуев…

Дымов. Володя, не делайте паники. Скоро подсчитаем всех буржуев. Вы будете главным счетоводом.

Общий смех. Матросы уходят в Смольный. Появился Самсонов.

Ты куда, Самсонов?

Самсонов. Я по поручению Ленина отправлял на фронт снаряды и сейчас направляюсь туда же.

Дымов. Нам не суждено с вами расстаться, сменюсь, и тоже отправлюсь на франт. До свидания.

Самсонов. Ты все такой же.

Дымов. Умру с улыбкой на устах. (Обращается к крестьянину.) Папаша, вы куда?

Крестьянин. Занятия еще не начинались?

Дымов. Занятия, папаша, с двадцать пятого октября не прекращаются.

Крестьянин. Денно и нощно?

Дымов. Денно и нощно, папаша… Говорите, куда вы идете?

Крестьянин. Мы новгородские.

Дымов. Депутаты, делегаты? Бумажки при вас есть?

Крестьянин. Как же… Ефим… Вот. (Достает бумагу.) Вот волостной приговор.

Дымов. Фу ты, какая реляция!

Крестьянин. Восемьсот и пять подписей. Мы к Ленину уполномоченные.

Дымов (возвращает бумагу). Прошу входить.

Крестьянин (Дымову). А Ленин здесь?

Дымов. Здесь.

Крестьянин. Мужики, идите сюда.

Крестьяне пошли.

Дымов (товарищам). Спозаранку мужик пошел! Сколько их идет сюда!.. Сама сыра-земля подымается… (Увидал, что Катя и Надя стоят в стороне.) А вы все еще горюете? Ведь это вам революция рабочих и крестьян, а не что-нибудь такое из древней истории.

Надя. Милый человек, дай нам найти его.

Дымов. Кого?

Надя. Ивана Шадрина, солдата.

Дымов. Ах, Иван Шадрин… Что за человек! Такую хорошую даму заставляет убиваться. Милые мои, что же мне с вами делать? Тут Шадриных тысячи.

Надя. Мы его сразу увидим. Шадрин один. Ты только пусти нас.

Дымов. Со всем сердцем, но какой толк? Может быть, он службу где-нибудь несет, как я…

Катя. Нет, он в отпуску.

Дымов. Теперь вся Россия в отпуску… Как быть с вами? (Товарищам.) Пустить, что ли? Пусть поищут…

Надя. Мы тихо пройдем, сторонкой.

Один из охраны. Вреда они не принесут, но не полагается.

Дымов. Идите… Жаль мне вас… Еще плакать будете тут. А на матроса соленая вода действует ошеломляюще.

Входят красногвардейцы, солдаты во главе с Шадриным.

Надя (увидела Шадрина). Вот он сам… Вот он идет… Иван! Иван!

Дымов. Не надо шуметь. Порядочек.

Надя. Да вот он!

Дымов. А я его, оказывается, знаю. Шадрин, к тебе родня пришла.

Надя. Иван!

Шадрин. Вот тебе раз! Ты тут зачем?

Вбегает молодой солдат.

Молодой солдат (Шадрину). Товарищ командир, все собрались, вас ждут.

Шадрин уходит с молодым солдатом. Надя бросается вслед за ним, но ее не пускают. Появляется Чибисов. Катя бросается к Чибисову.

Катя. Николай, я знаю, вы на фронт уходите. Ну вот. Я плакать не стану, как Надежда… За нас не беспокойтесь. Не пропадем.

Чибисов. На прощание разрешите поцеловать.

Проходит переодетый офицер.

Дымов. Предъявите пропуск, товарищ. (Смотрит пропуск.) В порядке… (Осматривает человека, обратив внимание на офицерские калоши.) Это не ваш пропуск.

Офицер. Ложь. Это мой личный пропуск.

Дымов. Это я вижу ложь на вашем лице, на ваших калошах. В каком чине служите, господин офицер?

Столпились красногвардейцы, солдаты, матросы. Шум.

Дымов. Без паники, прошу в комендатуру.

Офицер. На каком основании? Я протестую.

Дымов. Объяснения прекращаю. Рекомендую не сопротивляться.

Возмущение толпы. Офицера уводят. Входит Шадрин. Надежда бросается к нему.

Надя. Не пущу, все равно не пущу. Поперек дороги лягу. Не пущу!

Шадрин. Никогда не трогал, но, ей-богу, по затылку дам.

Надя. Три года по позициям скитался и опять уходишь не повидавшись.

Шадрин (обращаясь к Чибисову). Николай, подь сюда.

Чибисов подошел.

Товарищ Чибисов, объясни ты ей как старшой… Я не могу.

Чибисов. Товарищ…

Шадрин. Надеждой ее кличут.

Чибисов. Товарищ Надежда, рассудите сами…

Надя. Ты увел мужа и молчи уж… К своей иди рассуждать. Не лезь не в свое дело.

Чибисов. Послушайте…

Надя. Не лезь не в свое дело.

Чибисов. Я ничего… Это, конечно… Простите…

Вошел Никанор.

Никанор. Чибисов, тебя в штаб требуют.

Чибисов и Никанор уходят.

Шадрин. Надежда, откуда у тебя такой характер взялся?

Молодой солдат выстраивает солдат и красногвардейцев.

(Ласково.) Вот что, Надежда… Правду тебе скажу, с Лениным я разговаривал… Нету у нас времени, Надежда. После расскажу. Только наше мужицкое дело так повернулось — либо конец войне и земля наша, либо опять головой в хомут до самой смерти.

Надя. Это кто же говорит-то?

Шадрин. Он… Ленин.

Является Сталин в сопровождении Чибисова и других лиц из штаба.

Чибисов. Вот наши люди, товарищ.

Сталин. Доброе утро, товарищи.

Отряд отвечает на приветствие.

Я вижу здесь наших старых знакомых. Очень хорошо, что вы с красногвардейцами идете вместе, они вас научат боевой сметке. Патронов много?

Молодой солдат. На Керенского хватит.

Сталин. Этот человек запасливый. Стреляный боец. Зимний брал?

Молодой солдат. Да.

Сталин. Хлеба взяли?

Шадрин. Так точно.

Сталин (Шадрину). Вы командир? Здравствуйте, товарищ командир. Как вы полагаете, товарищ командир, оправдаете доверие рабочих?

Шадрин. Готов умереть…

Сталин. Зачем же так сразу умереть? Нам теперь только и пожить. Смерть — дело случайное. Давайте о жизни думать. Вы, конечно, никогда не командовали?

Шадрин. Отродясь не командовал.

Сталин. А вы забудьте об этом. Наших командиров возвеличивает сам народ. Что может быть выше такой чести? (Обращаясь к толпе.) Как вы полагаете, товарищи, солдат-фронтовик хуже офицера дело знает?

Все. Не хуже… Солдат войну на плечах нес.

Сталин (Чибисову). Вы друзья?

Чибисов. На революции сдружились.

Сталин. Нет ничего выше такой дружбы. Советуйтесь, помогайте друг другу, изобретайте, думайте о людях, заботьтесь о них. И еще один совет, товарищи: храните как зеницу ока наш священный союз рабочих и крестьян. Этому нас учит величайший и лучший человек нашей эпохи — товарищ Ленин.

Все. Да здравствует товарищ Ленин! Да здравствует советская власть!

Шадрин. Мужики, раньше винтовку солдату без присяги не давали. Шапки долой! Присягаем, что мы вас, товарищи, не выдадим. Это наше последнее слово.

Сталин. Хорошее слово, товарищ командир.

Шадрин. Становись, смирно! На плечо!

Сталин. Никакой пощады врагам трудового народа. Честь и слава бойцам революции!

Шадрин. Левое плечо вперед! Шагом марш!

ЗАНАВЕС