То же, что и в начале. Ник поднимается с кровати, идет в ванную. Плеск воды. Кухня. Завтрак. Две чашки, две тарелки – несет и ставит на сервировочный столик.
Ник. Юра…
Юра стонет под одеялом.
Юра. Ммммм… умираю… Дай воды.
Ник приносит бутылку минеральной воды. Юра садится в постели и жадно пьет. Падает обратно.
Юра. Фааааак… Почему я не сдох вчера?
Звонок телефона. Ник снимает трубку.
Ник. Да, слушаю… Нет, ничего. Да… А субподрядчики? Хорошо, выходите на генерального… Да, предложи этот вариант.
Продолжая разговаривать, Ник идет на кухню, берет еще одну чашку и еще одну тарелку, возвращается. С другого края кровати приподнимается Одуванчик. Садится на постели.
Ник. Ну, как вы?
Юра. Я – как бумага, застрявшая в унитазе…
Ник. Есть хочешь?
Юра. Не-ет… Я сблюю, если ты будешь при мне…
Ник (берет тарелку и садится за компьютер). А я как волк голодный…
Юра (протягивает руку и пытается уложить Одуванчика обратно на кровать.) Ну так, после двойной нагрузки… Смотри, у Одувана веснушки на спине!
Одуванчик высвобождается.
Юра. Николетта, блин, его тошнит!.. А ну давай в ванную!..
Одуванчик бросается в ванную. Плеск воды.
Ник. Бедный малыш. Надо было его домой вчера отвезти…
Юра. Да ладно…
Юра свешивается с кровати, достает из кармана джинсов трубку. Набирает номер.
Ник. Ты кому?
Юра. Регине… Чтобы пива принесла.
Ник. Не надо, я сам сейчас схожу.
Ник вдруг что-то вспоминает, смотрит на часы. Берет телефон. Звонок раздается откуда-то из постели, из-под подушек.
Юра (вытаскивая из-под одеяла трубку). Это что?
Ник. Черт… Дай сюда. Так, где тут… (Набирает номер, но тут же вешает трубку). Черт. Ладно.
Юра. Что ладно? Чья это труба? А, я понял…
Одуванчик выходит из ванной.
Ник. Как ты, лучше? Я сейчас схожу за пивом.
Одуванчик. Нет, я домой поеду…
Ник. Ну-ка, ложись. Никуда ты не поедешь в таком состоянии… Я сейчас…
Ник надевает куртку. Юра все же набирает номер Регины.
Юра. Это ты, мать? Да, только глазаньки продрали… Как сама-то? Да ладно, все вчера отличились… Вон и Одуванчик… Да, здесь. Да, Одуванчик у нас стал женщиной… Ну, так приезжайте с Антониной. Пива купите… Ну, отдадим вам…
Одуванчик садится на постель, тупо глядя перед собой.
Ник (Юре). Зачем ты их позвал?
Юра. Так просто. А что?
Ник. Ничего. Надоело каждый день смотреть на одни и те же рожи.
Юра. Да ладно, пива принесут… Ты, кстати, сколько вчера бабок просадил на эти рожи?
Одуванчик. Я не стал женщиной.
Юра (обнимая Одуванчика рукой за шею.) Сестра моей печали и позора, приляг на грудь мою…
Ник. Не помню. У меня все в тумане в каком-то…
Юра. Ну так, с утра коньяк жрать. Будет в тумане…
Одуванчик (пытаясь подняться). Я пошел… мне надо домой…
Юра. Ой, да ляг уже! Сейчас пива привезут…
Раздается звонок в дверь. Ник идет открывать.
Юра. О, быстро они!
Входит Офелия с чемоданом.
Офелия. Ты знаешь, я заехала в магазин, на работу. Меня на неделю отпустили за свой счет! Забыла, что трубку потеряла, думала, потом позвоню… (Замечает Юру и Одуванчика.) И не позвонила…
Ник. Прости, я тоже не позвонил…
Офелия. Я просто… Господи, как глупо! (Разворачивается, чтобы уйти.)
Ник (останавливая ее). Подожди…
Офелия. Пусти меня!..
Ник. Подожди.
Офелия. Ник, все в порядке! Я все понимаю! Господи, как ужасно… Просто я набитая дура, вот и всё!
Ник. Нет. Это я во всем виноват…
Юра (медленно поднимается с кровати.) Я офигеваю, дорогая редакция. Она уже с вещами приехала.
Ник (Юре). Помолчи, пожалуйста. (Пытается удержать Офелию за руку.) Подожди, нам нужно поговорить.
Юра (подходит к ним). Типа – перекуем мечи на орала, гея на натурала? Я просто со смеху сейчас лопну…
Ник (Юре). Помолчи, я сказал!
Офелия. Ник, не надо… Я пойду! Я сама во всем виновата, я дура… Пусти меня, пожалуйста!
Ник. Виноват только я.
Офелия. Нет, я сама виновата!
Юра. Как все благородно, ё! Только после вас… Да отпусти ты ее, Ник. Ей же непременно надо быть жертвой. А тут такой удобный случай.
Ник (Офелии.) Не слушай его. Это я подонок.
Юра (Нику.) Давай-давай. Она этого и хотела. Чтобы мы были подонки, а она святая мученица. Вера, надежда и любовь в одном стакане.
Ник. Ты заткнешься?..
Юра. Ну?.. «Тварь»? Ты же это хотел сказать? Дубль два – «ты заткнешься, тварь?» Так может, мне совсем уйти?
Ник. А тебе так не терпится в постель к Ренарду?
Офелия снова предпринимает попытку поднять чемодан и уйти, Ник удерживает ее у двери. Дверь распахивается, входит Энджел, за ним – Регина, Антонина и Вебгёл.
Энджел. Во, живут люди… Типа – заходи кто хочешь, бери что хочешь.
Регина (поет). Голубой вагон бежит, качается, скорый поезд набирает ход!
Антонина. Ах, зачем же этот день кончается, пусть бы он продлился целый год!
Антонина и Регина (вместе). Скатертью, скатертью дальний путь стелется… Каждому, каждому в лучшее верится!
Регина (протягивая сумку с бутылками). Николетта, принимай! Я все руки уже оборвала… Эти же сучки не помогут никогда!
Антонина. У меня плечо вывихнуто! Мне нельзя тяжести носить!..
Энджел. А я беременный.
Регина. Ой, они уже все тут в сборе! А чемодан откуда?
Антонина (поглядывая на Одуванчика). Да, кто-то не скучает…
Вебгёл. Офелия, так ты трубу нашла свою?
Юра. Да, кстати… (Берет телефон, оставленный на постели, протягивает Офелии).
Вебгёл. А где вы нашли, тут?
Юра. В нашей постели.
Антонина. Ах, Николетта… Везде-то она успевает!
Энджел. Але, мы пить будем? Трубы горят…
Входит Ренард.
Ренард. Ник, мальчик мой, у вас такая неудобная парковка… Все примирились, как я вижу! (Приветственно похлопывает Ника по плечу.) Как приятно видеть такое согласие. (Целует Юру.) Офелия, и вы здесь, Ундина… (Церемонно целует Офелии руку.)
Энджел. Николетта, не забывай, ты меня обещала усыновить, когда женишься.
Регина. Так а чей чемодан-то? Кто съехал, кто приехал?
Юра. А это Офелия к нам приехала. С вещами.
Ник. А ты сейчас уберешься. Тоже с вещами.
Юра. Ты знаешь, что я тебе на это скажу? Напугал ежа голой задницей. Ренард, я у тебя поживу пару дней, пока найду квартиру?
Юра берет чемодан Офелии, открывает и вытряхивает ее вещи на кровать. Открывает шкаф и начинает бросать в чемодан свою одежду.
Регина. Юра, ты у меня можешь пожить…
Ник (Юре.) Наконец-то ты догадался это сделать!
Юра. Я хотел это сделать с самого начала! Если бы мне было куда уйти, если бы не твои деньги!.. Я бы и двух дней не мог смотреть на твою мерзкую похотливую рожу! Терпеть твою пьяную потную возню, когда ты по два часа не можешь кончить на мне!
Вебгёл. Да прекратите вы уже этот цирк! Сколько можно! Все равно же к вечеру помиритесь!
Регина (суетливо). Юра, давай я помогу… Ты правда можешь пока у меня пожить, пока не найдешь кого-нибудь… чего-нибудь…
Ник (Юре.) Так убирайся, чего ты ждешь! Иди, ищи себе кого-нибудь на панели! Где тебе и место!
Юра. А ты продолжай поиски родственной души в очередной заднице!
Ник. Убирайся из моей квартиры! Из моей жизни!
Одуванчик медленно поднимается с постели и идет в ванную.
Офелия. Ник… Неужели ты не видишь, что он нарочно? Что это все комедия?
Ренард. А вот это уже становится любопытно.
Офелия. Что он нарочно тебя держит постоянно в напряжении… Ты же уже давно бы его выгнал и забыл, если бы он не устраивал постоянно таких сцен!
Юра. Что-о ты сказала?
Офелия. Ты же сам знаешь, что это все спектакль. Чтобы Ник испытывал чувство вины потом, когда ты заставишь его тебя вернуть. Я давно уже поняла твой расчет! Ты знаешь, что потом Ник будет делать все, что ты скажешь – приносить завтрак в постель, закрывать глаза на все твои похождения и давать деньги! Ты хорошо научился использовать его слабости! Да еще так, чтобы он сам унижался пред тобой, пока ты смеешься про себя! Ты лживый, подлый, развратный и ленивый, ты хочешь жить за чужой счет и ничего не платить за это! Ник, неужели ты этого не видишь? Неужели ты ему веришь, что он способен так переживать? Смотри, какие у него холодные глаза, даже сейчас! Я бы всё отдала тебе и мне ничего не нужно взамен! А он… ему же не нужен ты, только твои деньги! Он же не знает, что такое любовь!
Пауза.
Юра. Ты все сказала? Да, я смотрю, ты тоже изучила его слабые места…
Офелия. Потому что я его люблю таким, какой он есть!
Юра (приближаясь к ней, тихо.) Нет… Это ты не знаешь, что такое любовь… Тебе хочется быть сиделкой. Так найди себе безногого и вози в кресле. Или безрукого… и дрочи ему по утрам! С чувством выполненного долга! А Нику не нужна сиделка! Ему нужна моя задница, мои губы и… мой поганый язык, и наши ссоры, и примирения! Потому что когда мы трахаемся после ссоры, мы говорим друг другу то, что ты никогда не скажешь ему, а он тебе… Вот это и есть любовь. Когда я слышу, как во мне стучит его сердце, когда он кончает.
Пауза. Из ванной выходит Одуванчик, у него с руки капает кровь. Вебгёл первая замечает его.
Вебгёл. А… А… Адуванчик!
Ник. Черт!
Антонина. Я так и знала, что добром не кончится! Я как чувствовала!
Все обступают Одуванчика. Тот падает в обморок. Энджел подхватывает его, укладывает на кровать.
Энджел. Во тундра-то… Кто ж так вены режет? Ну точно, дай дураку стеклянный хрен…
Регина. Господи, какой дурдом…
Ник приносит из кухни бинты.
Вебгёл. Надо скорую вызвать!
Ник. Не надо… Сейчас я забинтую и кровь остановится. Там царапина просто.
Юра (заглядывая в ванную.) Да, маникюрными ножницами резать вены – это надо додуматься.
Вебгёл. Все равно нужно вызвать врача, вдруг у него заражение крови?
Регина. Тогда его заберут в психушку за попытку самоубийства!
Антонина. Сейчас уже, вроде, не забирают…
Регина. А если заберут? Испортим девочке жизнь…
Одуванчик приходит в себя.
Одуванчик. Я не хотел… Я просто слышал, что вы говорили…и мне стало очень плохо. А потом я увидел кровь и испугался… Я испачкал белье… За что вы все друг друга мучаете?
Ренард. Да, действительно… Хватит мучить дорогих хозяев. (Одуванчику.) Мой хороший приятель заведующий частной клиникой. Я отвезу тебя, чтобы он посмотрел.
Одуванчик. Не надо… Я поеду домой. Я в порядке…
Ренард. Хорошо, я отвезу тебя домой. Не поедешь же ты сейчас на метро.
Энджел. Даже пить расхотелось.
Вебгёл. Да уж… А пойдемте в «Интер», посидим. Там наверняка будет кто-нибудь из чата.
Антонина. Да можно, в принципе.
Одуванчик. Я просто подумал, что если между людьми нет ничего кроме… секса… то мы просто животные. И я испугался… Я увидел у себя волосы на руках и когти и испугался.
Ренард (помогая ему подняться). Это глубокая мысль. Хотя и выдает очень юный ум… Тебе нужно учиться смотреть на вещи с расстояния… Мы поговорим об этом в машине. (Раскланиваясь.) Всем желаю успехов. Ник, еще раз поздравляю…
Вебгёл. Так вы в центр? Возьмите нас…
Ренард. Все не поместятся в машину, дитя мое.
Одуванчик (поворачиваясь к Нику.) Простите меня… Я не хотел.
Ник. Это ты прости меня. Так, погоди… Оставайся, тебе нужно полежать. Я сам тебя потом отвезу в больницу.
Ренард. Не съем я его, не беспокойся, дорогой… Вот и Энджел поедет со мной, поможет.
Энджел. Поехали, чего мне… Я всегда всем помогаю. Ладно, пока.
Регина. А мы тогда в «Интер».
Офелия. И я с вами.
Юра. Чемодан только свой забери.
Энджел. Ладно, всем ариведерчи…
Ренард уходит и уводит Одуванчика и Энджела.
Вебгёл (Офелии). Давай, я помогу вещи собрать.
Вебгёл и Офелия складывают одежду в чемодан. Юра тем временем садится за компьютер, включает.
Регина. Пиво мы заберем?
Ник. Забирайте.
Юра. Оставьте! Вы себе еще купите… Нате, вот. (Достает из кармана деньги и протягивает Регине).
Ник. Откуда у тебя деньги?
Юра. Места надо знать… я девушка популярная, у меня с этим проблем нету… Ой, ну ты же мне вчера дал стошку, я же не все потратил! (Начинает быстро печатать.)
Антонина (целуя Ника). Пока, моя королева! Дурдом, дурдом… Но ничего, все хорошо, что хорошо заканчивается.
Регина. Да, всем пока… Увидимся.
Юра (не оборачиваясь.) Так вы в «Интер»? Там этот, Красавчик-бой…
Регина. О! Наконец-то я его увижу! Поехали, девачки, быстрее! Давайте уже свой чемодан, я понесу…
Вебгёл. Ник, пока…
Ник (Офелии.) Подожди… Давай я тебя провожу. Посажу на такси.
Офелия. Спасибо, Ник… Не надо, мне Регина поможет.
Уходят, напевая «Скатертью, скатертью дальний путь стелется… Катится, катитися голубой вагон…». Ник остается стоять посреди сцены. Юра быстро печатает.
Юра. Красавчик всё тебе приветы передает… Типа, хочет в гости приехать… А чего ты за ней не пошел? Ты же жених.
Ник. Да уж.
Юра. Ну, а если все это правда, что она говорила про меня?
Ник. Тебе виднее.
Юра (пожимая плечами.) В принципе, мне плевать… (Снова печатает.) Кстати, Одуванчик, похоже, тоже втюрился. И для тебя устроил это выступление…
Ник. Может быть, для тебя. Выключи компьютер.
Юра. Может быть… А что, тебя раздражает?
Ник. Да, меня раздражает, когда ты разговариваешь со мной и одновременно печатаешь.
Юра. Ну и ладно. Раздражайся, если хочется.
Ник. Я сейчас разобью этот чертов монитор.
Юра (равнодушно.) Разбей.
Ник. Или придушу тебя.
Юра (тем же тоном.) Давай…
Ник. Я люблю тебя…
Юра (продолжая печатать.) Я тоже.
Ник. Хоть ты этого и не стоишь.
Юра. Это я уже слышал… Обнови. (Продолжая печатать.) Так что Красавчику передать?
Ник раскидывает руки крестом.
Ник. Передай… А знаешь, я не хочу пива. Передай, чтобы купил красного вина.
Юра быстро печатает. Ник стоит посреди сцены, раскинув руки.
Выходит Энджел с тяжелыми большими крыльями за спиной.
Энджел. Как горечь вынести, достигшую предела
Во вкусе нежных губ, на дне закрытых глаз…
Выходит Одуванчик, останавливается, не решаясь подойти к Нику.
Энджел. Распятым на кресте возлюбленного тела
Мне должно умирать и воскресать не раз…
Входит Офелия, садится у ног Ника, обнимает его колени.
Энджел. Крылатый мальчик мой, беспечный и бездушный,
Жестокий кукольник, искусный чародей.
Нить, что прядут в пространстве надвоздушном
Три скорбные сестры – в руке твоей.
Выходит Ренард. За ним – Пандачка и Вебгёл.
В глубине сцены появляются Регина и Антонина.
Энджел. Медуза с сотней жал, гнездящаяся в ребрах,
Твой яд то леденит, то распаляет мозг.
Сто жал и взглядов сто, брезгливых и недобрых.
Сто сладостных ночей. И сто любовных поз.
Юра, наконец, отрывается от компьютера. Поднимается. Подходит к Нику и с усилием опускает его руки вниз.
Энджел. Мой космос, крест мой, мой малыш безгрешный –
Цветущий отрок, дряхлый Агасфер.
Блудница, ангел. Ток секунд поспешный.
И музыка звенящих в небе сфер.
КОНЕЦ