Запрет Компартии Украины как символ «победы над Россией»

(«Невское время», 25.07.14)

Спикер Верховной рады Александр Турчинов вчера объявил о роспуске парламентской фракции Коммунистической партии Украины (КПУ).

Справедливости ради нужно сказать, что об окончательном запрете Компартии Украины речи не идет. Вчера в стенах Верховной рады была распущена фракция коммунистов, которая состояла всего из двадцати человек и не представляла никакой угрозы нынешним властям в Киеве. Для формального же запрета согласно конституции требуется решение суда. Но вынесет ли украинский суд соответствующий вердикт?

Очевидно, что любой честный и беспристрастный суд в любой европейской стране не станет объявлять вне закона КПУ. Да, можно найти массу оснований, чтобы привлечь к ответственности за незаконные действия отдельных членов этой (да и любой другой) партии. Но для официального запрета партии необходимо, чтобы в ее документах и решениях реально содержались противоправные вещи. Можно ли найти нечто подобное у коммунистов? Сомневаюсь. Более того, ничего противоправного вы не найдете даже у «Свободы»! Да, практика этой партии позволяет охарактеризовать ее как незаконную, хулиганскую, антисемитскую и русофобскую организацию, но если вы посмотрите программные документы, то ничего «криминального» в них не найдете. Равно как и в документах КПУ, которая как организация не совершала решительно ничего преступного.

Но, может быть, коммунисты виноваты в поддержке «сепаратистов» в Донецкой и Луганской областях, как утверждают их оппоненты в Раде? Даже если это и так, то ничего криминального в такой позиции я не вижу. Если вы внимательнее приглядитесь к опыту Европы, то увидите, что в большинстве стран ЕС сепаратизм не является преступным деянием и не подпадает под действие уголовного кодекса. Например, в Италии никто не запрещает «Лигу севера», выступающую за отделение от Рима северных итальянских провинций, а в Испании – каталонскую партию «Республиканские левые». Более того, эти политические силы участвуют в парламентских выборах, то есть являются частью политического спектра. И никому в Европе не придет в голову сажать в тюрьму человека только за то, что он выступает за государственность его малой родины.

Но даже при всем толерантном отношении к сепаратизму в Старом Свете трудно не заметить, что КПУ ни разу не выступала в пользу отделения от Украины Луганской или Донецкой области. Конечно, отдельные члены этой партии участвовали в акциях в поддержку федерализации и даже голосовали на референдумах за независимость Донбасса. Однако компартия как организация всегда высказывалась за автономию Донбасса и прекращение антитеррористической операции на востоке страны. И что здесь такого «сепаратистского»? Разве КПУ нарушила хоть один украинский закон и конституцию?

В общем, у объективного и бесстрастного суда нет никаких оснований для запрета коммунистов. Однако я полагаю, что суд с высокой долей вероятности вынесет такое решение, которое поставит КПУ вне закона. Да и как может быть иначе? Судьи ведь у нас «революционно-сознательные», особенно на фоне давления активистов Майдана. Когда суд будет выносить вердикт, к служителям Фемиды наверняка придут несколько сотен человек с дубинками и начнут требовать, чтобы они приняли «правильное» решение.

Возникает вопрос: зачем нынешним властям в Киеве потребовалось запрещать партию, чья фракция насчитывает всего двадцать человек и никакой угрозы им не представляет? На самом деле инициаторы этого решения готовы коммунистов публично расстрелять. Но поскольку на Майдане у нас говорили: «Украина – это Европа», то пойти на такой шаг для них не комильфо. Расстрелять человека за «неправильные» взгляды – это не по-европейски, а вот избить в парламенте лидера компартии – вполне нормально.

Скорее всего, КПУ скоро запретят, и этот запрет будет преподнесен как промежуточный итог «победы над Россией». Нет, не над левой идеологией, коммунизмом или лично товарищем Симоненко, а именно над всем русским. У нас ведь памятники Ленину ломают не потому, что он вождь мирового пролетариата, а потому, что он символизирует общее с Россией прошлое. Что делать, таковы сегодня настроения у значительной части украинской элиты – даже у тех, кого я раньше считал культурными националистами или национал-либералами. Но теперь маски сброшены. И пусть никто не сомневается: в случае победы на Донбассе Украина пойдет дальше и будет уже воевать за Крым.

 

Угроза фашизма для Европы не актуальна, а для Украины – легализована

(интервью М. Погребинского для Pravda.Ru, 29.09.14)

– Президент Порошенко сказал на пресс-конференции, что «Воины УПА – это пример героизма и любви к Украине и высказался за предоставление членам УПА статуса ветеранов. В сети есть видео, где дети Украины в спортивных лагерях зигуют и кричат лозунги УПА. Означает, ли это, что Украина – это государство с фашисткой идеологией?

– Не означает. Просто потому, что ничего не утверждено как идеология нового украинского государства. Сегодняшняя украинская власть сочувствует фашисткой идеологии, но конкретных действий от имени государства на утверждение этой идеологии как единственно правильной пока не было. Нет резона сейчас бежать впереди паровоза. Ясно, что некоторые политические группы, которые сегодня составляют легальную часть украинского истеблишмента – это профашистские группы. Например, Патриоты Украины, которые идут по проходным спискам типа списка Яценюка и т. д. Они легализованы как ультраправая профашистская идеологическая группа, но они не представляют государство, а являются только частью истеблишмента.

Могут ли они, в конце концов, победить и утвердить это как государственную идеологию? Я сомневаюсь. Но в том, что эта власть будет русофобской, у меня сомнений нет. Что касается высказывания Порошенко о воинах УПА. Это слова человека, который хочет, чтобы люди, которые считают их героями, считали его, Порошенко, своим. Более-менее понятно, почему он рассчитывает на электорат западно-украинских земель, где он получил большой процент на президентских выборах. Я вообще не считаю Порошенко украинским националистом, тем более фашистом. Но он уже довольно давно ориентируется на людей, которые ведут русофобскую пропаганду уже на протяжении 10 лет. Это его кампания, его проект, 5 канал. Но говорить о государственной идеологии сегодня рано.

Что касается УПА: это сложная тема, и ей должны заниматься историки. Ясно, что для большинства людей, живущих на Западе, или части людей в центре они, по-видимому, будут героями. И от этого никуда не денешься. А для Востока и Юга, я думаю, никакая пропаганда не сможет, во всяком случае, в ближайшей перспективе делать из них героев. Эти люди были на стороне гитлеровской коалиции, по крайней мере, часть времени, воевали против советской армии. И вести пропаганду на востоке на тему их героизма не так просто.

Но я, в отличие от многих коллег из России считаю, что многие из тех, кто воевали в рядах УПА, на самом деле, не понимали, что воюют на стороне Гитлера. Они считали, что воюют за независимость собственной родины и т. д., что они ее защищают. И многие из них отсидели в советских лагерях. Я не считаю, что они должны нести ответственность за те решения, которые принимали их руководители. Но, это такой тонкий нюанс.

– В Германии сейчас антисемитизм на подъеме: проходят митинги в его поддержку, в синагоги бросают зажигательные гранаты, нападают на раввинов. Немецкие власти зафиксировали 184 антисемитских инцидента только за июнь-июль этого года. Что вы думаете по этому поводу, возможно, мир уже проспал возвращение фашизма?

– Я думаю, в Германии говорить об этом не приходится. Насколько я знаю, например, во Франции антисемитских проявлений в разы больше, чем в Германии. И, конечно, они представляют опасность. Но, мне кажется, что германское государство вполне может этому противостоять, и французское тоже, хоть и относится к этому недостаточно решительно. Что касается угрозы возрождения фашизма, я думаю, что для Европы она не актуальна, а для Украины, как мы говорили, она легализована.

 

«Люстратор» Порошенко подписывает законы в страхе перед толпой радикалов

(интервью М. Погребинского для издания «Мир и Мы», 15.10.14)

– Многие эксперты отказывают в самостоятельности украинской власти и утверждают, что все вопросы относительно развития ситуации на Украине решаются в Вашингтоне. На ваш взгляд, есть ли какая-то свобода действий у украинской власти?

– Конечно, есть определенный диапазон свободы действий, прежде всего, у президента. И утверждать, что он чистая марионетка совершенно неправильно. Прежде всего, потому, что в Вашингтоне, конечно, не создан некий филиал Администрации президента, которая все вопросы решает.

Есть какие-то направления, принципиальные вопросы, которые Порошенко вынужден согласовывать со «старшими товарищами» из Госдепа. Но это совершенно не означает, что он выступает в роли чистой марионетки. У него довольно широкий диапазон автономных возможностей для принятия решений.

– Порошенко принял решение о подписании закона о люстрации. Какие это будет иметь последствия, усилит ли это радикальные настроения?

– Это вынужденное решение, принятое ввиду собственной слабости. Порошенко прекрасно понимает, что этот закон противоречит Конституции. Генеральный прокурор Виталий Ярема публично заявил об этом. Таким образом, подписанием этого закона он нарушает Конституцию и свои функции ее гаранта. Но Порошенко боится реакции толпы. У него нет сейчас достаточно прочной опоры ни в силовых структурах, ни в политических кругах, которая позволила бы ему рисковать.

Поэтому он и принял решение подписать этот закон. Но дальше начнется довольно длительный процесс – будет подано заявление в Конституционный суд с тем, чтобы признать этот закон неконституционным. Поэтому сразу в силу он не вступит. И даже если это произойдет из-за того, что и Конституционный суд испугается скорой народной люстрации по перемещению судей в мусорные баки, то все равно этот закон не будет использоваться сразу и повсеместно, а станет, скорее, средством для управления давлением толпы. Не будет такого, что он вступил в силу и полмиллиона людей получили предписания написать заявления об отставке, иначе их уволят по закону. Такого, разумеется, не произойдет.

– Согласны ли вы с тем, что перемирие – лишь маневр для украинской стороны, чтобы накопить новые силы для продолжения конфликта?

– Думаю, что долговременных, стратегических решений у Порошенко нет. Он действует исключительно тактически. Мы не знаем, есть ли стратегические решения у Путина или у Обамы, возможно и есть, но у Порошенко их точно нет. Он действует, исходя из краткосрочного горизонта событий.

Он, например, понимает, что ситуация критическая для вооруженных сил, которые пытаются зачистить Донбасс, началось контрнаступление ополченцев и ситуация стремительно ухудшалась. Стало понятно, что в этом положении надо останавливаться. И он дал себя «уговорить» остановиться. Думаю, что он не рассматривает какой-то план по сбору сил и началу наступления.

Порошенко исходит из краткосрочной перспективы – пройдут выборы, посмотрим, какая будет политическая поддержка, финансовая ситуация, кого удастся поставить в исполнительную власть. И в зависимости от множества факторов он будет принимать решения о дальнейших действиях. Думаю, в самую последнюю очередь предполагается дальнейшее подавление Донбасса военной силой. Он достаточно хорошо понял, что ему не дадут такой возможности, сколько бы он ни получал вооружения, сколько бы ни приехало американских советников.

Но если ситуация через 2−3 месяца будет более благоприятной, он сможет что-то выторговать у Путина, например, цену на газ. Или, если положение будет совсем неблагоприятным, тогда ему придется в чем-то еще отступить. Поэтому долгосрочной стратегии в действиях Порошенко, конечно, не стоит искать.

 

Цветочек на тортике для Порошенко

(Lenta.ru, 27.10.2014)

Избранный состав Верховной Рады Украины – факт легитимации победы одной части страны над другой. В нем на 90 процентов представлены интересы запада, центра и, наверное, еще севера страны. Восток и юг Украины не представлены вовсе, потому что «Оппозиционный блок» является, можно сказать, «оппозицией его величества». Это, что называется, украшение для как бы демократической легитимности украинского парламента.

В первую очередь итоги этих выборов не выгодны украинскому народу, потому что парламент, вопреки мнению одного из российских политиков, это место для дискуссий. Если бы парламент был реально представительный, то можно было бы дискутировать и искать почву для объединения страны. Нынешний парламент не создает никакой почвы. И он никому не выгоден, поскольку на неопределенный срок сохранит существующую напряженность.

Такой низкой явки не было никогда. Представители штаба «Блока Петра Порошенко» в день выборов говорили о 60 процентах, итоговый результат – 52,42 процента, да и то, честно говоря, не очень в это верится. Скорее всего, была какая-то «химия».

Я не верю в такую явку. Подозреваю, что показатель на самом деле куда меньше 52 процентов. Поскольку значительная часть украинских территорий не находится под контролем или контролируется лицами, заинтересованными в полноценной явке, то я вполне могу допустить, что было множество вбросов бюллетеней и, соответственно, реальная явка намного ниже официальных данных.

Однако более важен тот факт, что если бы явка даже и была небольшой, но однородной всюду, это могло бы отражать общественное мнение. Однако поскольку на западе Украины явка составляла 65–70 процентов, а на востоке-юге – 30 процентов, это означает, что большинство избирателей попросту отказались голосовать. Отсюда и такой результат: нет оппозиционных партий, нет партий, представляющих интересы востока и юга страны. Это поле зачищено, и присутствие «Оппозиционного блока» в Раде говорит о том, что он лишь «цветочек на тортике», представляющем интересы запада Украины и посольства Соединенных Штатов Америки.

По результатам выборов в одномандатных округах наибольший прирост депутатских мандатов будет у партий-победителей. Порошенко и Яценюк, конкурирующие друг с другом, получат одинаковую добавку, приблизительно по 50 мандатов. В два раза меньше у «Самопомощи».

Что касается успеха «Самопомощи», то они так «выстрелили» из-за того, что кажутся сегодня избирателям чем-то свежим. И это выражает разочарования людей в тех, за кого они голосовали раньше (яркий пример тому – Юлия Тимошенко) и их нежелание голосовать за Порошенко и Яценюка. Поэтому они голосовали за мэра Львова Андрея Садового – достаточно адекватного человека, хотя и он тоже взял себе в команду батальонных командиров типа Семена Семенченко.

В связи с «Самопомощью» можно отметить очень интересный факт. Ни Блок Порошенко, ни «Народный фронт», ни «Батькивщина» не заняли первого места в Киеве, а победила «Самопомощь», хотя лидера этой партии киевляне вообще не знают, зато, может быть, кто-то слышал про его участие в одной из украинских программ, где было сказано, что интеллектуально украинцы более развиты, чем русские.

Я очень удивлюсь, если Арсений Яценюк по итогам переговоров о составе правительства не получит премьерского поста. Конечно, Петр Порошенко уже кусает локти, потому что прежний парламент был для него намного выгоднее нынешнего. Но, увы, поезд ушел. Собрался такой парламент, который займет скрытую антипорошенковскую позицию.

С другой стороны, и Яценюк, стопроцентная американская марионетка, и Порошенко, марионетка в чуть меньшей степени, заинтересованы в том, чтобы в парламенте шла активная работа, и оба они не заинтересованы в расколе. Прогнозировать, как все это повлияет на отношения с Россией, не берусь.

Отношения Украины с Россией сегодня зависят только от российско-американских отношений.

 

Спустя год после Майдана уже не до жиру

(интервью М. Погребинского для Pravda.Ru, 19.11.14)

– 21 ноября 2013 несколько сот человек вышли на Майдан незалежности выразить свой протест против отказа украинских властей подписывать соглашение об ассоциации с Евросоюзом. Мы приближаемся к годовщине «Революции достоинства», как ее называют на Украине. Какие, по-вашему, были чаяния украинского народа, свергавшего Януковича? Какие результаты? Что выполнено, что нет?

– Чаяния были разные, и у разных групп населения, которые принимали участие в этой, так называемой революции достоинства. Сначала у части молодых людей было просто желание вернуться на путь сближения с Европой. Именно потому протест и назван был поначалу, как Евромайдан. Это такие романтические представления людей о мечте, о лучшем будущем, которое ассоциировалось именно с этим курсом на Европу. Конечно, как и всякое романтическое ожидание не могло быть реализовано, тем более, реализовано быстро. В этот протест включилось большее число людей, которые мотивировали свое участие, уже не столько требованием евроинтеграции, сколько свержением ненавистного режима Януковича.

И тут стало понятно, что это поддерживается только частью населения, поскольку с каждым днем все яснее становилась националистическая составляющая в этом протесте. То есть, наконец, Украина станет украинской Украиной. И в этом участвовали не только украиноязычные люди, все смешалось тогда в этом доме Майдана, и русскоязычные, и желание евроинтеграции, и желание снести это режим, опять же, связанный с представлением о том, что лучшее будущее связано с новым режимом.

Новый режим существует восемь месяцев, но лучшего будущего нет. Более того, Украина попала в тяжелейшую войну, гражданскую войну с абсолютно непредсказуемыми последствиями, тяжелейшими испытаниями для людей с гибелью тысяч людей, десятками тысяч раненых и т. д.

Какая-то часть народа, который участвовал в свержении этого режима, по-прежнему связывает свое будущее с идеями евроинтеграции, но все больше людей понимают, что это перспективы очень туманные. И тут уже не до жиру, многие из участвующих хотят просто мира.

– По словам президента Петра Порошенко, намеченные реформы, которых будет не менее 60, охватят все сферы жизни страны, начиная от ЖКХ и заканчивая судами. Какие реформы идут?

– Никакие реально реформы не идут. Принято несколько законопроектов. Вообще невозможно себе представить, что в состоянии войны могут всерьез проводиться какие-то реформы. По-прежнему работают коррупционные схемы, и это быстро преодолеть невозможно. Но для некоторых людей надежда сохраняется.

– Почему до сих пор нет результатов расследования расстрела на Майдане?

– Это подозрительная история. По мнению многих людей, в этом участвовали те, кто фактически пришли к власти, поэтому и тормозят и не заинтересованы в проведении добросовестного расследования.

 

Их предупреждали…

(Lenta.ru, 20.04.15)

2 ноября 2004 года ранним утром во вторник в Амстердаме исламский радикал Мохаммед Буйери убил известного голландского режиссера Тео ван Гога, когда тот на велосипеде ехал на работу. Восьми выстрелов в упор ему показалось мало, и он перерезал жертве горло и нанес колотые раны в грудь…

Журналистка из России, бывшая в то время в Амстердаме, вспоминает, что в приватном разговоре священник одной из весьма далеких от ислама конфессий сказал примерно следующее: «Лично я не удивляюсь тому, что произошло. Тео Ван Гог сделал все, чтобы его убили. Скорее, я поражен долготерпением мусульман. Они столько раз его предупреждали…».

7 января 2015 года два исламских радикала расстреляли в Париже редакцию сатирического журнала Charlie Hebdo, в тот же день вечером в манифестациях под лозунгом «Je suis Charlie» в разных городах Франции приняли участие десятки тысяч французов. Но нашлись и такие, которые отреагировали на трагедию словами «их же столько раз предупреждали…».

2 мая 2014 года в программе Савика Шустера на одном из центральных каналов украинского ТВ было включение из Одессы из Дома профсоюзов спустя пару часов после того, как там несколько десятков одесситов, противников евромайдана, были сожжены заживо. Один из лидеров одесского евромайдана (совсем недавно – важная фигура правящей Партии Регионов, глава областного совета), просвечивая фонариком, демонстрировал трупы сожженных или убитых толпой одесситов, торжествующе заявил, что с одесским «антимайданом» покончено. В студии раздались долго несмолкающие аплодисменты… Другая важная фигура одесского евромайдана Алена Балаба так прокомментировала трагедию: «их же столько раз предупреждали…».

Тогда мне казалось, что аплодисменты в студии – какая-то дикая случайность, что-то невозможное, люди в студии были не в себе – «не ведали, что творили…».

Прошел год. 16 апреля около своего дома пятью выстрелами в упор был убит известный украинский журналист, писатель и общественный деятель Олесь Бузина. За последние пару месяцев на Украине прошла череда подозрительных смертей деятелей прошлого режима. Но только убийство Бузины воспринимается всеми совершенно однозначно как террористический акт против публичного и яркого критика действующего режима. Есть разные версии относительно организаторов и заказчиков этого гнусного преступления, но ни у кого не вызывает сомнение тот факт, что это убийство – политическое. И что же, может у нас в осуждении этого преступления объединились люди разных политических взглядов, ну хотя бы так, как это произошло в России после убийства Немцова? Или у нас тысячи людей, выбравших для себя европейские ценности, свободу слова и т. п., выйдут на демонстрацию с плакатами «Je suis Bouzina»? Нет и еще раз – нет! Напротив, тысячи лайков в соцсетях на отклики, исполненные во вполне кровожадном духе аплодисментов в студии Шустера. Самая вегетарианская реакция от одного из ведущих политических обозревателей первого заместителя Главного редактора «Зеркала недели» Сергея Рахманина:

«Еще пара (не дай Бог) таких убийств, и Вашингтон с Берлином и Брюсселем начнут высказывать «крайнюю озабоченность» не Москве, а Киеву». Это – вряд ли… Но характерно, что Рахманина заботит не зверское убийство коллеги, пусть и думающего не так, как он, не судьба в этих условиях свободы слова и др. «европейских ценностей», не практика «эскадронов смерти», не тотальное запугивание всех инакомыслящих, не использование языка ненависти в подавляющем большинстве украинских СМИ, а то, что политические убийства могут стать поводом для критических замечаний сильных мира сего! Хорошо, хоть так. Все ж лучше, чем призывы советников силовых ведомств «стучать» на подозрительных сторонников федерализации и вообще на всех, кто позволяет себе критически относиться к действиям власти.

Практика «стука» на неугодных уже начинает давать свои плоды – студенты «стучат» на несговорчивых преподавателей, или на тех, кто дает «неправильную» интерпретацию истории. Не находите сходства со сталинскими временами конца 30-х – начала 50-х годов. В результате честные преподаватели не пенсионного возраста теряют работу, а преподаватели старшего поколения увольняются из-за того, что научная пенсия существенно превосходит зарплату, а по новому закону получать одновременно пенсию и зарплату нельзя. В результате учить студентов профессии некому.

На прощание с Олесем Бузиной пришли сотни небезразличных киевлян, кстати, как русско– так и украино-говорящих. Никого из действующих политиков я не видел. Кроме Елены Бондаренко, депутата прошлого созыва от Партии Регионов и мужественной женщины, (в адрес которой уже звучали угрозы, из-за чего она вынуждена была обратиться в милицию, которая предоставила ей охрану), ни одного депутата Верховной Рады, в том числе – из Оппозиционного блока (ОБ), увы никто не видел на прощании. Это – к вопросу о том, есть ли политики, которые могли бы заменить стремительно теряющих поддержку нынешних руководителей страны. Впрочем, по слухам, один из лидеров ОБ помог с организацией прощания, но сам так и не появился.

Не знаю, появился ли у украинского посольства в Москве с цветами в память об убийстве Бузины кто-то из российских борцов за европейские ценности. Интересно было бы увидеть там коллег Бузины – русских писателей и журналистов, поддерживающих новую украинскую демократию. Дмитрия Быкова, случайно, не видели? Или, может, Людмила Улицкая стала возле украинского посольства в одиночный пикет с портретом Олеся Бузины? Не так давно она, побывав на книжной ярмарке во Львове, уверенно заявила, что «Украина по сравнению с Россией, гораздо ближе к европейским ценностям». После череды подозрительных самоубийств и убийств Калашникова и Бузины, может, Улицкая пересмотрела свои оценки? Или она, как и большинство украинских комментаторов-политологов-журналистов-«правозащитников» считает, что убийства организованы спецслужбами России и, соответственно, во всем виноват Путин?

Есть ли опасность новых жертв? Конечно, есть. До тех пор, пока не наказаны убийцы – на Майдане, в Одессе, в Мариуполе и т. п., пока ситуация на Донбассе балансирует на грани возобновления масштабных военных действий, пока тысячи незарегистрированных стволов остаются на руках у людей, готовых убивать, нет и не может быть никаких гарантий безопасности – и не только у оппонентов власти, но и у любого гражданина нашей страны.