Вчера, когда я отпустил секретариат и мирно музицировал у себя в кабинете, ко мне на прием явился издержанный юноша лет тридцати в серой курточке, с устремленным внутрь себя взглядом и впалыми щеками. Он перепутал день, но на дворе была такая ужасная погода, что я опустил крышку рояля и предложил ему чашку кофе.

Он посмотрел на меня долгим взглядом бледно-серых глаз. На лбу его лежала вертикальная складка, появляющаяся у всех больных концепциями в тяжелой форме, — они любят и пестуют головную боль. Молчание затягивалось.

— Может быть и я бы тоже кричал бы Вам "Осанна!", но тяжелый груз сомнения перевешивает в обратную сторону. — изрек юноша наконец. — Я зашел на страницу "Ответы скептикам" вашего сайта в надежде, что встречу аргументы, укрепляющие Ваше учение. Скажите только, то что там написано, написано Вами и принимается в серьез?

Я вздохнул:

— Раз вы спрашиваете, видимо — для кого-то да….

— Я бы не задавал бы этого вопроса, если бы ответы на вопросы скептикам не показались мне достойными 16-летнего подростка, а не Великого Учителя. — обличил меня юнец.

— Друг мой, стилистика ответов гипертрофирована специально — для достижения комического эффекта. — начал я. — Обычно люди понимают и смеются…

— Для Вас я увы, а может и к счастью, случай непробиваемый. — возгласил юноша. — Я как-то по неразумению своему думал, что великие учителя как-то нисходят до тупых и на их обезьяннем языке могут показать истину. Чтобы дикие и неразумные устремились к свету. Но вместо этого Вы пытаетесь выставить меня на всеобщее посмешище.

— Вам вообще знакомо такое понятие, как сатира?

Молодой человек впал в ступор. В уголках его глаз стали собираться слёзы.

— А. - произнес он через силу. — Так всё это игра, шутка. Ну ладно. Я и сам позабавился. — и, зарыдав, он вышел.

…Я не стал бы придавать этому эпизоду никакого значения, если бы подобное не повторялось регулярно. Издержанные юноши разного возраста не менее раза в неделю приходят в надежде увидеть за моим столом помесь Гэндальфа с Зевсом Фидия — желательно в одеждах весьма белых, блистающих и со златой веревочкой на лбу. Они не возражали бы также, чтоб я говорил гекзаметрами. В итоге, когда они видят жизнерадостного меня в домашнем шлафроке и с плиткой белого шоколада, их постигает горькое разочарование и обида.

Эти молодые люди больны синдромом, который я, по аналогии к криптозоологией, назвал бы криптоантропологией.

Подобно тому, как криптозоологи приходят в экстаз при виде макросьемки щитня, выдаваемого за трилобита, и выслеживают снежного человека в Тульской области — криптоантропологи одержимы желанием найти Хорошо Спрятанного Мудреца.

Это заболевание отчасти сродни синдрому Загадочного Востока, однако отличается от него мотивацией. Практики Восточных Практик надеются вознестись над остальными с помощью Реально Работающих Техник (тм). Искатели хорошо спрятанных мудрецов — хотят всего лишь переложить на гипертрофированную патерналистскую фигуру все свои страхи, ночные истерики и почему-то отношения с женами.

Поскольку подобные фигуры относятся к разряду символических, а никак не реально существующих — криптоантропологические юноши ужасно требовательны к стилистике и декорациям. По их понятиям, мудрец должен быть по возможности А) труднодоступен, Б) суров и В) хорошо охраняем. В тяжелой форме синдром проявляется в виде махатм, до которых могли добраться только писательница Е. Рерих и разведчик Я.Блюмкин, или в виде "абхазских монахов, которых в секретном месте стерегут автоматчики" (реальные слова одного из моих пациентов).

Проф. С.И. Инъязов одно время шел таким больным навстречу, заворачиваясь для приема в простыню, куря фимиам и встречая их фразой "Вновь Ипполит мой любезный вступает на волны морские". Но Космос считает подобный подход ошибочным. Всё, что нужно убийственно серьезным юношам в поисках спрятанных старцев — это нормальный военно-спортивный лагерь и суровый тренер со свистком на шнурке, напоминающий сержанта из х/ф "Цельнометаллическая оболочка".