1 ПУТЬ ИЗ ГОРОДА

Сара и Дэнни перекинулись взглядом, и в ответ лишь посмотрели на Виктора и Джоану с широченными радостными улыбками на своих лицах. Лоран, тем временем, продолжал разбирать киборга на части, которые затем они с Виктором стали складывать на тележку.

– А вы давно в Париже? – спросила Сара у Джоаны.

Уткнувшись в потолок, Джоана сказала на безразличной ноте:

– Месяца четыре, кажется. – Её не особо заботил вопрос времени. Понятие времени теряет свою практическую значимость, когда не приходится ходить на работу, заниматься привычными домашними делами, ездить в супермаркет, вовремя платить налоги, планировать время отпуска. Раньше приходилось тратить время на визит к врачу. Теперь всё стало намного проще – зашёл в бесхозную аптеку, нашёл лекарство с подходящими лечебными свойствами в инструкции, сам назначил себе препарат, и надеешься, что от этих таблеток хуже не станет.

– А с вами ещё много людей?

– Только мы. Вы первые кого мы встречаем за последние, месяцев, шесть.

Виктор и Лоран выкатывали тележку с разобранным на части корпусом андроида. Джоана зацепила за собой Сару с Дэнни. Пока Виктор с Лораном спускали груз по крутой лестнице, перетаскивая каждую громоздкую часть по отдельности, остальные уже ожидали их недалеко от входа в подвал.

– Джоана, – шёпотом обратилась к ней Сара – а куда мы отправляемся?

– Для начала выедем из Парижа. В городе крюгеры стоят на каждом углу. А в центральной части города их то́лпы. Там яблоку негде упасть.

Тачка с разобранным киборгом уже подкатывалась ко входу в подвал. Параллельно лестнице в подвал опускалась сглаженная поверхность, чем-то напоминающая пандус. Дождавшись, когда все перейдут через порог, Лоран с Джоаной стали задвигать двери. После того, как две половинки сомкнулись, Лоран тщательно обмотал вокруг дверных ручек небольшой кусок оголённого алюминиевого провода.

Они оказались в подвале, где работали, а точнее моргали, две настенные лампы, одна из которых должна была вот-вот потухнуть. Нижнее помещение склада было протяжённостью в двадцать-двадцать пять метров, и десять метров в ширь. По всему подвалу находились изношенные детали оборудования, бочки с машинным маслом, наборы инструментов и всяких материалов. В противоположном конце подвала была пробита стена, у подножия которой были разбросаны расколотые кирпичи. Сара, поинтересовалась у новых знакомых на счёт загадочной дыры.

– Это мы так сюда попали – ответил Лоран. – Увидели несколько трещин в стене, через которые моргал свет, и решили пробить её.

Виктор выгрузил корпус киборга на пол прямо у подножия дыры. Лоран с Джоаной протащили тележку по другую сторону через дыру, после чего Виктор начал передавать крюгера по частям, а затем помог перебраться Саре и Дэнни, а заодно и передал свой гранатомёт. Оказавшись в полном составе в просторах подземного Парижа, они неторопливо отправились в левую сторону туннеля, зацепив за собой робота с выбитой электроникой.

– Что это? – спросил Дэнни, с интересом рассматривая стены туннеля, освещаемого двумя полосами электрических лампочек наверху, которые видимо служили временным освещением (до тех пор, пока строилась система туннелей), и казалось странным, что за столько лет ни одна из них не потухла.

– Это недостроенная мечта всех парижан – сказал Лоран, толкая тележку вместе с Виктором. – Здесь должны были ездить высокоскоростные поезда, чтобы разгрузить дороги и основной метрополитен. Что-то вроде второго уровня метро, только очень быстрого.

– И много здесь таких туннелей? – любопытство проявляла и Сара.

– Четырнадцать. Но большинство из них не достигают десяти километров.

– И давно вы передвигаетесь по ним?

– Именно по этим, неделю. А вообще мы из подземки почти не выходим уже давно. Только когда землю накрывают сплошные облака или тучи.

– А что это даёт?

– А это самое интересное. Но об этом я как-нибудь потом расскажу. Это долго объяснять.

Вслед за всеми последней шла Джоана. Она постоянно оглядывалась назад, не убирая палец с пускового крючка автомата Калашникова.

– А ты – Сара не могла не спросить Джоанну об этом, видя перед собой столь бесстрашную девушку – давно умеешь обращаться с этим.

– Можно сказать давно. Я пять лет проработала военным корреспондентом. Так что для меня пальба, как бы, – дело привычное.

– Значит ты журналист.

– Да. Меня уже позвали на канал с самыми высокими рейтингами. Меня бы знала вся Италия. Но я не успела даже на собеседование. Крюгеры съехали с катушек, – тяжело вздыхая – и вся моя карьера покатилась к чертям. – Бросив взгляд на Сару, Джоана спросила – А ты?

– Я нейрохирург. Прилетела во Францию на стажировку на пару недель. Мы с братом уже подъезжали к аэропорту, и наше такси врезалось в андроида. Я взяла брата и забежала в аптеку. Там в подсобке мы просидели полдня. Вышли под вечер, когда вокруг уже ничего не было кроме разбитых автомобилей, а через пару кварталов мы наткнулись на священника. Он и забрал нас в храм.

Спустя несколько минут они добрались до недостроенного пространства, которое должно было служить перроном. Под ногами находился металлический каркас, который почти полностью накрывали стальные листы с многочисленными отверстиями для осветительных лампочек, заложенных в системе электрических проводов в каркасе. По периметру планового перрона были расставлены сваи. Судя по разложенным пуховикам, электрическому обогревателю и тепловентилятору, Виктор, Джоана и Лоран уже давно освоились на этом месте. Где-то на одном конце перрона стоял целый инженерный комплекс из нескольких мониторов, системных блоков, пары ноутбуков, самодельной антенны, кучи кабелей, и всё это было подключено к оголённым проводам, спускавшимся вдоль сваи. Лоран тщательно постарался над созданием этого прогрессивного подобия компьютера, через который и собирался перепрограммировать вышедшего из строя киборга.

Наткнувшись на аккуратно сложенную около ночлега гору консервов, хлеба, шоколада, питьевой воды и прочих продуктов в вакуумных упаковках, Дэнни воскликнул:

– ВАУ?!

По тому, как у Сары продолжала свисать челюсть, Виктор понял единственный вопрос, который беспокоил её:

– Супермаркеты можно обчищать где угодно и сколько душа пожелает. Просто нужно знать, в какое время заниматься грабежом, чтобы крюгеры не засекли.

Это были тщательно обработанные химическим путём продукты, которые могли оставаться пригодными для потребления по несколько лет или месяцев в зависимости от дозы химической обработки. В 2031 году один немецкий биолог по имени Лютер Груббер нашёл формулу вещества, способного продлить срок хранения продуктов. Если применить состав для обработки продуктов в ходе их приготовления, то процесс зарождения и развития вредных бактерий многократно замедляется и при этом еда не теряет полезных свойств и не наносит абсолютно никакого вреда человеческому организму. Период нормальной сохранности продукта можно было значительно растянуть, если поместить еду в вакуумную упаковку. Лютер Груббер был удостоен нобелевской премии за сделанное открытие. Он запатентовал своё детище, но при этом не требовал никаких денежных выплат за право пользования созданного им реагента. Патент он приобрёл, чтобы пресечь чью-либо попытку нажиться на его открытии. Своё достижение Груббер посчитал чрезвычайно важным для защиты общества от болезней, которые могут быть приобретены из-за несвежести продуктов, в том числе и от отравления.

Продолжая смотреть на удивлённые лица Сары и Дэнни, Виктор махнул рукой в сторону продуктов:

– Смелее. Здесь на всех хватит.

– Да, – добавила Джоана, сидя на перевёрнутом шлакоблоке с облокоченным о пол автоматом, протягивая Дэнни шоколадную плитку – если что, мы знаем где ещё взять. Так что голодать никому не придётся.

Пока дамы и Дэнни заправлялись, Виктор и Лоран подключали компьютер к жёсткому диску киборга. В отсутствии остальных ушей Сара проявила любопытство, в спешке глотая наполовину пережёванную ветчину:

– Виктор сказал, что он из Москвы. А как он здесь оказался?

– Он агент внешней разведки. В апреле сорок седьмого его отправили в Бельгию, чтобы поймать преступника, который готовил теракт. В мае в Брюсселе должен был состояться финал Лиги чемпионов. Руководство бельгийской разведки обратилось к русским за помощью, чтобы предотвратить возможность теракта. На следующий день после сбоя крюгеров он смог связаться с родными в России. Ему сказали, что его жена и дочка в тот день отправились в городской парк. По новостям сказали, что всех, кто там был, перебили андроиды. В то время я с коллегой была в Брюсселе. Мы вели репортаж о поимке незаконного мигранта с ближнего востока. Мой друг не выжил. И я бы отправилась за ним, если бы не Виктор. – Направив свой тоскливый взгляд в открытую консервную банку в своих руках, Джона добавила:

– Так мы с ним и познакомились.

– А Лоран?

– Он сказал, что вырос в приюте. После приюта отправился жить на квартиру к друзьям, которые когда-то тоже были в детском доме. Все они зарабатывали тем, что взламывали защиту на всяких электронных системах, писали вирусные программы для входа на серверы крупных сайтов и начинали размещать на этих сайтах объявления заказчиков. Иногда взламывали пароли компьютеров, которые им приносили всякие воришки. Он жил в пригороде Парижа. Но мы его встретили в северной части за пределами города, потому что он сразу сбежал, как только всё началось.

Дэнни небрежно вытер ладонью следы оттаявшего на губах шоколада, и спросил, бросив любопытный взор на детище Лорана:

– А что они делают?

Джоана расправила свои длинные тёмные волосы, оглянулась в сторону компьютера, и спокойно ответила:

– Они хотят сделать так, – посмотрев в заинтригованные глаза семилетнего мальчишки, Джоана продолжила заботливым голосом – чтобы этот робот стал послушным питомцем.

– Они что, хотят его приручить?

– Да. – Вновь уткнувшись в выглядывающее из-под тушёной говядины дно консервной банки, вздыхая – Лоран и не таких приручал.

Сара облизнула с губ следы надкусанного шоколада, а затем спросила, нахмурив брови:

– В смысле?

– Перед тем, как покинуть Париж, он какое-то время отсиживался в супермаркете. И если верить его словам, в том магазине была Мисс Франция 2044. А подсобка оказалась рядом. По телевидению всё время говорили, что это самая строптивая и муже ненавистная Мисс Франция. – Поднимая ложку – НО, Лоран воспользовался экстремальной ситуацией, когда люди должны сплотиться, и заставил эту модель изменить своим принципам.

– А зачем им понадобилась подсобка? – спросил Дэнни, посматривая на Сару.

Слегка прикрыв рот тыльной стороной ладони, Сара всё же ответила:

– Братишка, вырастишь, обязательно узнаешь.

– И не раз – с улыбкой подмигнула Джоана.

Они с Сарой засмеялись, а Дэнни продолжал сохранять задумчивое лицо до тех пор, пока не спросил, указывая пальцем в сторону рельсов:

– А что там?

– Это вагонетка. Мы воспользуемся ей, как только соберёмся отчаливать от сюда.

С задумчивым лицом Сара сказала о том, что первое пришло в голову:

– А в случае…

– Да. Думаю, вполне. Она работает на автомате, а разгоняется до восьмидесяти километров.

Увидев, как Дэнни начал зевать, Джоана указала на свой пуховик в паре метров от неё:

– Дружок, вздремни. Сейчас в самый раз.

– Дэнни, иди – сказала Сара.

– Судя по твоему виду, ты тоже давно не спала. Ложись и ты. Здесь только один крюгер, и тот в отключке.

Уложив спать новых попутчиков, Джоана достала из бокового кармана резинку, собрала волосы в пучок, затем прихватила с собой шоколадную плитку и распаковывая её, не спеша отправилась к установке.

Виктор изучал дорожную и подземную карту Парижа, выискивая альтернативные пути выезда из города, а Лоран всё также не снимая высокую задранную назад шапку, продолжал копаться в кодах операционной системы крюгера, оставляя рот открытым, едва не касаясь носом экрана.

– Кому шоколад?

Качавшую плиткой Джоану услышал только Виктор, и то спустя несколько секунд.

– Нет, спасибо.

– Да.

Джоана тут же протянула шоколад к Лорану, а через секунду раздался тот же звук, но в десять раз громче:

– ДА!

– Да я услышала! – Возмущённым тоном наехала на хакера Джоана. – Чё орать. Вот же, держи.

Лоран вскочил со стула, обнял Джоану, и только захотел пристыковать свои губы к её пышным губам, как получил лёгкую пощёчину:

– Да пошёл ты.

Даже после грубых слов и пощёчины Лоран продолжал радоваться, и радость становилась сильнее с каждой секундой. Он ликовал и едва не прыгал от счастья.

Прошло три часа. Дэнни проснулся от холодного прикосновения к его голове, и звуков работающей электроники. Он открыл глаза и лицезрел оранжевые огни на голове наклонившегося к нему киборга. Андроид крепко держал в руке череп мальчика, который не мог развернуть голову от мёртвой хватки крюгера. Всю станцию накрыл громкий истеричный крик Дэнни, сопровождавшийся скапливавшимися на глазах слезами. Проснувшаяся от резкого возгласа Сара подскочила. Она не успела закричать, как раздался громкий голос Виктора. Он крикнул в приказном тоне:

– ПРОМЕТЕЙ!

Корпус киборга прекратил движение.

– Назад!

После второй команды андроид убрал руку с головы перепуганного мальчишки, крепко обнимавшего сестру, и сделал шаг назад.

Затем к ним подошёл Лоран. Он без остановки будто блендер кромсал пачку чипсов, и как ни в чём ни бывало сказал, направляя жирный указательный палец на киборга с зажатым в руке чипсом:

– Не бойтесь. Это свой чувак. Кстати, его зовут Прометей.

Лоран посмотрел на андроида и сказал:

– Прометей, это Сара и Дэнни. Поздоровайся с ними.

На экране Прометея начала выводиться надпись:

«Добрый день, Сара».

«Добрый день, Дэнни».

Сару с Дэнни это ничуть не успокоило. Они продолжали крепко обнимать друг друга. Заметив непрерывную напряжённость на их лицах, к Прометею подошла Джоана, закинула руку за шею киборга, положила левую руку себе на талию и уверенным голосом спросила.

– Ну, как вам? Мы достаточно хорошо смотримся чтобы сходить на свидание?

Не наблюдая никаких изменений на их лицах, раскрепощённая итальянка продолжила, осматривая крюгера с головы до ног:

– Найдём костюм, ботинки, пару аксессуаров, – прикоснувшись к голове – сходим к стилисту, и мой новый хахаль будет получше прежнего. И имя экзотическое – Прометей.

По щекам Дэнни перестали скатываться слёзы. Уголки пышных губ Сары начали растягиваться и на её лице, казалось, вырисовывается какая-то улыбка.

– А что? Мне тридцать два. Ещё не поздно. Он делает всё, что скажешь. Мечта для любой женщины – продолжала острить Джоана.

Теперь руки Дэнни не держались оцепенелой крепкой хваткой за сестру, а лишь свисали на её шее. Протирающий ствол пистолета Макарова, Виктор, как и все, не смог удержаться от смеха. Джоана знала толк в представлениях, так как ей было ни впервой выступать перед людьми. Раньше она говорила перед миллионами стоя напротив объектива камеры, и даже глазом не моргнула. В тот момент она превращалась из военного корреспондента в актрису академического театра.

– Была я Джоана Гроссо, а стану Джоана Крюгер.

Ко всеобщему удивлению, андроид развернул голову, и посмотрел прямо на девушку, которая произнесла фамилию изобретателя. Она убрала левую руку с талии и прислонила ладонь к щеке Прометея:

– Да. Теперь ты от меня не отвертишься. – У всех на устах продолжал звучать смех, а у Джоаны продолжались озабоченные шутки – Так что, мой дорогой, будем мы любить друг друга долго и страстно.

Ещё какое-то время итальянка, которая и впрямь имела привлекательную внешность, кокетничала со стальным «мачо», пока Лоран не ляпнул:

– Прометей, расскажи анекдот.

Одомашненный киборг за считанные секунды подключился к сети, и на экране вышел текст случайно выбранного анекдота, который вслух читала Джоана:

«Дантист говорит сидящему в кресле пациенту:

– Вы зубами орехи колите?

– Нет.

– Тогда последние три зуба вам не нужны.

– Скажите, доктор, у вас жена или любовница есть?

– Нет.

– Тогда я знаю отличного ветеринара. Он недавно моего кота кастрировал, вот и вас избавит от лишних запчастей.»

Джоана в спешке прикрыла последние две строчки:

– Тут не все ещё выросли для такого.

С недоумением Дэнни спросил у Джоаны:

– Не выросли для чего?

Не задумываясь ни секунды Джоана ответила:

– Когда вырастишь и попадёшь в подсобку – узнаешь.

Сара резко заулыбалась в полную силу, заботливо поглаживая шевелюру брата.

Дэнни не понимал слов Джоаны на счёт анекдота. Он не понимал и таких слов, как «хахаль», «аксессуар», «стилист». Последние несколько лет (которые для него были первыми годами жизни) он находился в католическом храме, где ему было чуждо освоение всего того, что было присуще современному образу жизни. Поэтому многие слова, особенно жаргонные, он просто не замечал. Но он прекрасно понимал значение жестов и мимики. Как и всякий нормальный человек, он умел распознать смысл чьих-либо выражений по голосу. И этого хватало, чтобы вызвать смех, когда Джоана кокетничала с жестянкой-импотентом.

На следующее утро вся компания из представителей разных уголков Европы дружно позавтракала, после чего Виктор начал куда-то собираться. Перед тем, как загрузить всё необходимое на вагонетку, он тщательно проверил набор: два автомата Калашникова моделей АК-109 и АКС74У с тремя заряженными магазинами на каждого, пистолет Макарова ПММ, пистолет Беретта 92, гранатомёт РПГ-7 с одним снарядом, штурмовая винтовка М-16 со встроенным подствольным гранатомётом с тремя запасными снарядами, и небольшая кожаная сумка с десятью осколочными гранатами. Это была почти половина того арсенала, который они имели. Был ещё один рюкзак, содержимое которого оставалось неизвестным, но весьма важным судя по тому, как осторожно и аккуратно Виктор положил ранец на самое надёжное место рельсового транспорта. Погрузив всё на вагонетку, он подозвал Джоану. Они долго и тихо о чём-то говорили в стороне.

– Любишь комиксы? – спросил Лоран у Дэнни, держа в руке стопку журналов.

– Он не знает, что это такое – ответила Сара. – Он был слишком мал, когда всё вокруг рухнуло.

– Ну, – задумавшись – а читать он умеет? Они на английском.

– Да. Мы три года прятались в церкви. Там монахи учили его читать. В основном он читал несколько библейских рассказов, которые у них имелись на английском. С тех пор у нас остался новый завет. Он время от времени читает его. Через некоторое время один монах нашёл несколько детских книжек где-то недалеко от церкви. Он многое знает из литературных приёмов, но так, в общих чертах. Поэтому ему нужно начать с чего-нибудь попроще. Сейчас сложную лексику он не поймёт. Но, думаю, он быстро научится, потому что яркие картинки ему должны понравится.

– Вот и отлично. – Ударив ладонью по стопке комиксов, Лоран протянул их семилетнему мальчишке – Тогда это тебе точно понравится. Дерзай.

– Спасибо.

Благодарность из уст Дэнни прозвучала очень радостно. Он не помнит, доводилось ли ему когда-нибудь видеть что-нибудь столь же красочное, как эти журнальчики. Он перелистывал страницы, тщательно рассматривая яркие рисунки до тех пор, пока двадцатидевятилетняя сестра не положила свою ладонь на его маленькие пальчики:

– Нет, Дэн. – Сара указала на участки страниц с текстом и медленно объясняла – Видишь эти белые овальчики со словами, их надо читать, и тогда ты будешь понимать всё, что здесь нарисовано.

Дэнни вернулся на обложку комикса, и стал читать название, медленно проводя оттопыренным указательным пальцем по буквам:

– Д-ж-ж-жо-о-о-ке-е-ер. Джокер. Кто такой Джокер?

– Помнишь, когда ты был маленький, то всё время тянулся к цветным карточкам на подоконнике.

– Да.

– Одна из этих карточек называется джокер. Это самая сильная карта и может заменить любую другую карту. А здесь Джокер – это имя человека. Вот – указывая на изображённого персонажа с размалёванным лицом – Вот он. Его зовут «Джокер».

Сидя за спиной Дэнни на расстеленной толстой лисьей шубе, Сара не спеша знакомила брата с той культурой, которой жили и увлекались все в его возрасте, пытаясь окончательно отвести мысли Дэнни, и свои тоже, от того кошмара, в котором они прожили последние полгода с тех пор, как в покои церкви ворвались три десятка киборгов. За это время они оба сильно исхудали морально и физически. Им приходилось питаться тем, что могли найти в здании, где прятались от крюгеров. Как только ничтожные запасы еды заканчивались, они поспешно перебирались в новое здание, где искали продолжали искать хоть что-нибудь съедобное. И так каждый раз. Но теперь еды было горы, они в надёжном укрытии, монстров по поблизости нет, есть мягкий ночлег и люди, с которыми можно разговаривать и от которых можно получить поддержку.

После того, как Дэнни окончательно втянулся в рассказ про преступника в облике клоуна, Сара собрала волосы в пучок, и взяла первый попавшийся из стопки комикс под названием «Грязные улицы Тёмного города» про матёрого детектива Рафаэля Доггерти, который решал все проблемы с помощью Магнума 44 калибра. Детектив постоянно расследовал дела, в которых фигурировали политиканы, бизнесмены, высшие сотрудники полиции и всякие другие влиятельные жители «Тёмного» города. Детектив никому не доверял и готов был идти против системы, чтобы вершить правосудие, не изменяя своим моральным принципам. Его коронной фразой была «Я здесь закон». Закон с 44 калибром.

Сара вдруг вспомнила и посмотрела на Лорана:

– Да, Лоран, можно вопрос?

Продолжая крепить остатки корпуса к туловищу андроида, Лоран оглянулся, и ответил сквозь прижатый зубами болт:

– Конечно.

Указывая на киборга, который находился в спящем режиме, Сара спросила:

– А почему Прометей?

– В античной мифологии Прометей боролся с произволом языческих богов, а наш друг будет бороться с произволом своего создателя. Вот мы и подумали, что будет звучать символично.

В этот момент по всему недостроенному перрону раздался громкий крик Джоаны, выражавший её яростное недовольство:

– НЕТ! НЕТ! ВИКТОР, ТЫ ОБЕЩАЛ!

Виктор сжимал руки Джоаны на уровне плеч, пытаясь снизить градус разгорячившейся итальянки:

– Джоана. ДЖОАНА! – Затем Виктор значительно понизил свой голос. – Нам ехать тысячу километров. Если не сделаем этого, нас вычислят через пять минут, как только выберемся и сразу прихлопнут. Даже медленным ходом мы не покинем город живыми если не сделаем этого.

Среди них лишь Лорану было известно, о чём столь горячо толковали русский агент разведки и итальянская журналистка. И всё же Сара решила не спрашивать о том, что именно затеял Виктор. Она понимала, что эти люди, принявшие их в свою, можно сказать, семью, сделали для них невероятно много. Теперь у них с Дэнни есть огромный запас еды, крыша над головой и главное – защита от чудовищ, из-за которых у них постоянно зашкаливал пульс. Да и вообще Сара не любила встревать в чужие разговоры. Она уважала личные интересы других, которые её не касались.

Вынужденная смириться с загадочным планом Виктора, раздражённая Джоана рухнула на вагонетку, взяв в руки свой персональный автомат Калашникова, и они вдвоём отправились в даль туннеля, расположенного в глубинах Парижа. За всю жизнь Джоана не встречала человека, который смог бы её подчинить себе. это могли делать, разве что, родители и старший брат. Даже своего шефа она посылала через раз. Но Виктор заставил её стать послушной девочкой.

Прочитав половину комикса, Сара наткнулась на фразу детектива Рафаэля Доггерти, который упомянул о густых тучах. Она прочитала реплику заглавного героя, и вспомнила о словах Лорана, который уже заканчивал собирать Прометея.

– Лоран, ты говорил, что вы из подземки выходите, когда землю накрывают сплошные тучи. А ты…

– Ах, да. Конечно. Я уже и забыл, что обещал рассказать.

Француз сложил на пол шуруповёрт с болтами, сел на против Сары, расположившись на мягкой и толстой шубе, и начал рассказывать каким-то одержимым, и даже чокнутым, голосом:

– Незадолго до сбоя, Джеймс Крюгер начал строительство огромной станции в Испании. По официальной версии это был новый сервер, как бы дополнительное хранилище информации. На этой станции работал один из моих друзей. Так вот, он в тихую от начальства подключил свой гаджет к системе, и обнаружил коды, небольшую часть которых он скачал. В тот же день, вечером он загрузил эту информацию на домашний компьютер и провёл анализ. Это были основные первичные коды, и из них мало, что можно было понять…

Пока что слова Лорана для Сары мало что означали, однако она не отвлекалась, так как гримаса на лице француза казалась ей не пустой и что интересное ещё впереди.

– … и тогда он начал брать на работу дополнительные носители, чтобы каждый день скачивать побольше информации, которую содержала система. Где-то через пару недель он провёл уже двадцатый или тридцатый по счёту анализ данных, – лицо Лорана стало таким, будто он намеревался раскрыть величайшую тайну человечества, как будто ему был известен секрет философского камня или ответ на вопрос мироздания – и программа распознала в этих кодах задатки искусственного интеллекта. Среди символов было указано даже имя этого устройства – Мона.

– А зачем Крюгеру понадобился искусственный интеллект?

– Ещё за долго до этого на его компанию посыпались судебные иски, и он понимал, что обвинения власти могут предъявить и ему лично. А это уже уголовная ответственность. Поэтому он решил, как бы перестраховаться. Точно никто не знает, но скорее всего он создал искусственный интеллект, чтобы защитить своё детище от угрозы со стороны властей. Этот искусственный интеллект был создан, чтобы управлять андроидами по всему миру. Активировав работу интеллекта, он сделал систему управления крюгерами автономной, и защитил её от постороннего вмешательства.

– Так выходит, что эта машина определяет местонахождение людей и извещает об этом крюгеров. – Постепенно Сара уже начинала улавливать мысли Лорана.

– Именно! – щёлкнув пальцами едва ли ни воскликнул француз. – Незадолго до восстания компания начала бесплатно распространять антенны, через которые информационная база андроидов самостоятельно обновлялась. Так думали все. Но на деле Джеймс Крюгер сделал это для того, чтобы изобретённая машина могла через эти антенны подключиться к андроидам, и взять их под свой контроль. А теперь на счёт облаков и туч. Дело в том, что, когда какую-то часть территории накрывают густые скопления таких масс, через которые не проходят солнечные лучи, спутники перестают идентифицировать объекты на земной поверхности, потому что визуальный контакт прерван этими облаками. По этой причине передача координатов цели крюгерам для Моны на такой территории обрывается, так как она не видит целей, и ей приходится ждать до тех пор, пока облачные массы не начнут рассеиваться. Поэтому факт в том, что если на улице становится мрачно, то можешь спокойно гулять. Главное не попасться на глаза самому андроиду. Тогда у него не возникает нужды в связи со спутником, потому что цель сама появляется перед ним. Мы всё время подключаемся к системам городского видеонаблюдения, чтобы поймать момент, когда исчезнет солнце и можно будет глотнуть свежего воздуха.

– А этот интеллект… Мона. Она не возьмёт Прометея под контроль опять?

– О, нет. Я убрал с его корпуса антенну. Так что на счёт этого можно не переживать.

Улицы Парижа, утопающие в мрачном одеяле в отсутствие проблесков солнечных лучей, полностью соответствовало тому состоянию, в котором находилось всё человечество. Дождавшись этого дня, когда Париж погрузится в тусклый дневной свет, Виктор с Джоаной вышли на поверхность преодолев последнюю ступень эскалатора, уходившего вниз на восемьдесят два метра, опускаясь на первый уровень парижского метрополитена. Эскалатор не двигался. Он встал в августе 2047. Перед этим Виктор и Джоана взбирались по стальной крутой лестнице, пролегающей вдоль цилиндрического железобетонного отверстия, напоминавшего канализационный люк, покидая просторы линий второго уровня недостроенного метро, ставшего для них временным пристанищем. Существовали лишь три точки широких спусков на второй уровень метро. Эти спуски использовались для доставки строительных материалов и громоздкого оборудования, и располагались в самых крайних точках на карте города. А для того, чтобы рабочие могли покидать подземку, без возвращения в самый конец туннеля через десятки километров, было пробурено множество специальных цилиндрических проёмов, размещённых по всей системе туннелей, которые вели на поверхность основного метро.

Выйдя из-под козырька над эскалатором, Виктор с Джоаной осмотрелись по сторонам. Практически все супермаркеты, магазины, первые этажи офисов и аптеки не имели фасадных стёкол. Все до единого были выбиты. Помятые и перевёрнутые автомобили заполняли всё вокруг: парковки, дороги, и даже тротуары. Перед зданиями часто можно было заметить валявшиеся части автомобилей в виде вырванных дверей, бамперов и выбитых лобовых стёкол. Вывески на фасадах зданий, некоторые из которых еле свисали на последнем креплении, были уже едва читаемы из-за толстого слоя скопившейся пыли. Придорожные громадные мониторы, которые круглые сутки прокручивали яркие рекламные ролики, приобрели потухший чёрный оттенок. Но наиболее жутким было то, что тела убитых людей до сих пор лежали повсюду, продолжая разлагаться и извлекать невыносимый смрад. Страшнее всего было смотреть на то, как были отняты жизни детей, чьи останки лежали на сыром асфальте после того, как андроид определил, какой удар сердца станет последним, а после выкинул младенца из коляски. Либо те, кто как всегда возвращался домой из школы, не подозревая того, что никаких занятий больше не будет, и первый класс останется последним. Кое-кто определил грядущие каникулы на всю жизнь, конец которой уже был так близок. Всё вокруг было окутано дневным мраком, который с невероятной точностью и во всех красках передавал все тяготы трагедии, которая в буквальном смысле поедала остатки человеческого рода.

Не наблюдая киборгов, вооружённые до зубов, они тихо в спешке направились вдоль улицы, двигаясь трусцой вплотную к зданиям. На вагонетке остались лежать РПГ-7, АК-109 и полупустая сумка с осколочными гранатами. Весь остальной арсенал был под руками у Виктора и Джоаны. Постоянно осматриваясь по сторонам, они всё больше ощущали то чувство, которое не только никак не покидает, но с каждым разом лишь усиливается. Ощущение полного одиночества. Мысли о том, что кроме тебя в этом мире никого не осталось. Даже этот мегаполис, который не так давно населяли три с половиной миллиона жителей, превратился в тупое скопление опустевших строений – единственное, что свидетельствовало о некогда существовавшем здесь многочисленном населении. Единственный след, оставленный человеком. Сколько вообще осталось ещё людей на этом шаре? Сотня? Тысяча? Две? Миллион? Никто не знал этого. Может быть людей оставалось пару тысяч, а возможно речь могла идти о миллиарде. Ни во всех уголках планеты крюгеры заполняли жилые территории. А быть может, весь расклад был куда мрачнее: пара-тройка горсток людишек таких же, как и пятеро осевших в глубинах недостроенного метрополитена Парижа.

Всё это приближало их к мысли о том, что они станут последним, что останется от многовековой истории рода людского. Последний едва заметный след от того, что заполняло планету тысячи лет и готовилось заполнить ещё несколько планет, намереваясь вырваться в космическое пространство. Теперь планы по освоению далёкого космоса придётся отложить, чтобы по новой заселить планету людьми. Если это всё же произойдёт, то Земля будущего уже станет совершенно иной. Этнический состав, принципы деления общества, законы, ментальность, религиозные убеждения, общекультурные ценности – всё это подвергнется радикальному изменению до неузнаваемости. История человечества будет разделена на до 18 апреля 2047 и после. Но главное: каким будет уровень умственного развития будущих поколений? Интеллектуальный прогресс или деградация? Пожалуй, что первые поколения после катастрофы, скорее, в большей степени, будут деградировать в силу того, что придётся решать вопросы большей значимости, нежели образование. Настоящие запасы продуктов рано или поздно иссякнут и придётся возделывать земли для выращивания овощей и фруктов; понадобится увеличивать поголовье скота из того, что осталось (если вообще что-то осталось от коров, овец, свиней, коз, кур и прочей живности). На начальных порах, какое-то время придётся повозиться с сельским хозяйством (окунуться в привычную жизнь своих предков, которые вели именно такой образ жизни ещё каких-то там пару веков назад).

И это всё – самый оптимистический прогноз. А пессимистический… хотя, вполне реально, что именно это и произойдёт – это то, что оставшиеся люди не выживут в новых условиях. Кого-то добьют киборги, кто-то умрёт из-за отсутствия квалифицированной медицинской помощи, а у кого-то не выдержит психика и поедет крыша. Могут уцелеть дикие туземские племена в Южной Америке и Африке, которые понятия не имеют, что такое двигатель внутреннего сгорания. Не лучший вариант, чтобы возродить утраченную цивилизацию с развитыми технологиями. Стало быть, судьба людей заранее определена путём простых логических размышлений.

Но как минимум один из них не собирался мириться с таким исходом. Виктор до сих пор смотрит на фотографии жены и восьмилетней дочери на планшетнике, с которым никогда не расстаётся. Он смотрит на их лица, и иногда проливает слёзы, отказываясь верить в то, что он уже не вернётся домой и не услышит радостных детских криков дочки при их встрече и не ощутит тёплых объятий любящей жены. Он не хотел с этим мириться. Но и мириться с тем, что твари, отнявшие у него самое дорогое, одержат верх в этом побоище, он тоже не собирался. Делом всей его жизни было истребление тех, кто несёт угрозу обществу. Он ликвидировал самую отборную мразь, которая проливала кровь мирного населения. Он ловил и вырезал тварей с намерениями отправить на тот свет как можно больше ни в чём не винных людей. Террористы, с успехом прятавшиеся от спецслужб не могли избегать своего щедрого наказания бесконечно. Рано или поздно в один день их личное дело попадало в руки Виктора, чтобы он нашёл и прихлопнул эту сволочь. Сейчас он намеревался сделать то, что значительно усложнит задачу киборгов, а главной целью для него теперь стали не эти металлические человекоподобные убожества, а мозг всего этого дела – Мона. Если он доберётся до неё, то судьбу всех крюгеров он сможет решить одним простым нажатием клавиши.

Преодолев более километра пути вдоль улицы, расположенной в южной части Парижа, не имея возможности рассмотреть завалы из грузовых автомобилей на шоссе, Виктор решил переправиться на противоположную сторону шоссе другим путём. Они с Джоаной спрятались под козырьком подземного перехода. Прислонившись спиной к стенке, они медленно спускались, ощущая соприкосновение с каждой ступенькой, чтобы случайно не создать шум, способный привлечь внимание стальных тварей. За несколько ступенек до полного спуска Виктор прижал указательный палец к спусковому крючку заряженного гранатомёта на винтовке. Он прищурившись выглядывал из-за угла, медленно осматривая дальнюю стену. Медленно и осторожно, Виктор разворачивал голову, чтобы осмотреть весь коридор целиком. Тем временем Джоана непрерывно смотрела на поверхность лестницы, чувствуя, как капли пота скользили по коже на её виске. Она пыталась расслышать малейший шум, который мог бы донестись сверху. Например, шум от опускавшихся на асфальт стальных лап крюгеров, которые опустошили практически все оружейные склады. К счастью у них не было возможности носить с собой дополнительные боеприпасы. Один единственный магазин – всё что было у них.

Виктор осматривал абсолютную пустоту вдоль подземного перехода, растягивающегося на пятьдесят метров. Пятьдесят метров, преодолевая которые придётся гадать, прячется ли за поворотом андроид со стволом. Если он выйдет, то когда, и сколько патронов у него в магазине? Пятьдесят метров. Боже! ПЯТЬДЕСЯТ МЕТРОВ, и ты знать не знаешь, что по ту сторону. Это расстояние до обратной стороны будет преодолеть ни проще, чем такие же пятьдесят метров по адской тропинке, полыхающей обжигающим пламенем, а люцифер в это время будет восседать на царском троне своего подземного царства и глумиться над людишками.

Наблюдая пустой коридор, устеленный парой десятков трупов, от которых практически остался лишь скелет, Виктор решил двигать к обратному концу. Он убедился, что перед ногами нет никаких объектов, на которые можно было бы наткнуться. Он начал идти средним шагом и непрерывно осматривать поворот дальнего конца коридора сквозь оптический прицел. Его палец не сходил со спускового крючка.

Труднее всего было разглядеть центральную часть подземки, куда почти не попадал и без того слабый дневной свет.

Джоана по-прежнему частенько оглядывалась назад. На полпути она испытала ощутимый приступ тошноты от омерзительного запаха, заполнявшего всю пятидесятиметровую подземку. Она прикрывала рот, сохраняя на лице отвращение к обстановке из кучи трупов. Ей казалось, что съеденный завтрак вот-вот окажется рядом с этими прогнившими телами, которыми был устелен коридор. Какое-же сильное и отвратительное чувство тошноты. Немного еды уже вынырнуло из пищевода и попало в ротовую полость. Джоана ощутила вкус на языке. Мерзкий вкус.

На подступах к повороту Виктор решительно рванулся на последних метрах и резко направил дуло винтовки перед собой после разворота на углу, за которым было чисто. Лицезрев пустоту за углом, Джоана резко отправилась вверх по лестнице вслед за Виктором. Хотя Виктор ускорил шаг только для того, чтобы успеть до того, как облака начнут рассеиваться, Джоана торопилась совсем по другому поводу. Ей было важно избавиться от этой отвратительной тошнотворной вони. Она преодолела половину лестницы, гирей примкнула к сырой плитке и несколько раз прокашляла, думая, что сейчас она вырвет. Но это был всего лишь кашель. Пустышка.

Виктор не желал терять времени. Он вернулся за Джоаной, помогая подняться и подбадривая:

– Ты молодец. Осталось ещё немного. Мы уже почти дошли. Давай. Тут рукой подать. Ну же…

Они пробрались на поверхность, откуда убедились в отсутствии крюгеров на этой сторону улицы. В нескольких десятках метров перед ними нарисовался въезд на военную базу Сухопутных войск Французской республики – громадный склад военной техники, оружия и боеприпасов.

Шлагбаум на въезде был поднят и, судя по всему, он оставался в таком положении все эти годы. Обе половины стальных ворот застыли в распахнутом виде. Перед въездом на дороге лежало несколько перевёрнутых бронеавтомобилей с установленными на задней части кузова крупнокалиберными пулемётами. По всей видимости отправлявшиеся на битву с врагом эти образцы новейшей армейской техники так и не добрались до места боя, прекратив своё движение сразу же, едва покинув территорию военной базы. Они лежали в общей куче металлолома вместе с десятками изрядно помятых гражданских легковушек и пары грузовых гигантов. Крюгеры подсуетились, чтобы шоссе было усеяно горой транспортного мусора. Со стороны прямо на выезде стоял ещё один бронеавтомобиль. Его передний бампер был прижат к кирпичной колонне забора. Всё также разлагающийся труп водителя находился на своём месте, опираясь о руль обнажённым от кожи лбом.

Виктор с Джоаной в спешке неслись к оружейным складам и гаражам. Пробежав порядка двух сотен метров по въездной дороге, Виктор подошёл к первому попавшемуся объекту. Дойдя до края максимально открытых ворот, Виктор краем глаза заглянул внутрь, постепенно увеличивая угол обзора. Он не замечал никакого движения на первый взгляд, опустился ниже, почти прижавшись к асфальту, и осмотрел пространство под боевыми автомобилями и бронетранспортёрами. Никаких металлических лап он не наблюдал. Они ринулись к ящикам с боевым оборудованием. В основном их интересовали те, что были с магазинами для АК, осколочными и дымовыми гранатами, пистолетами. На всякий случай Виктор подхватил один из двадцати кейсов, внутри которых в разобранном виде находилась крупнокалиберная снайперская винтовка АСВК калибра 12,7. К ней Виктор захватил коробку с пяти десятью патронами. Они упаковали всё необходимое в сумки из зелёного брезента. Руки Виктора резко ослабли, и кожаная ручка сумки соскользнула с его пальцев, опустившись на пол. Бывший агент разведки увидел перед собой стол с пятью портативными компьютерами, предназначенными для управления беспилотными летательными аппаратами.

– Виктор. Виктор, что ты делаешь?

– Хочу провести небольшую разведку.

Для Виктора было грехом не воспользоваться таким оборудованием. Ему ни раз доводилось бомбить вражеские цели на расстоянии с аналогичным оборудованием. Он взял валяющийся в паре шагов небольшой стульчик с изрядно заржавевшим железным каркасом, сел за стол и открыл кейс, служивший некой внешней защитной оболочкой для встроенного внутрь устройства. Спустя годы аппарат работал, как новенький. Операционная система загрузилась в течение полуминуты. Единственное что мешало – это незнакомый язык.

– Тебе знаком этом язык – спросил он у Джоаны.

– Сейчас. – Она подошла к Виктору.

Джоана прочитала первые фразы и сказала:

– Да, это мой родной. Только на хрена французам понадобились италоязычные компьютеры?

Виктор перевернул аналогичный кейс, осмотрел днище и пояснил:

– Они собраны в Италии. Видимо их ещё никто не запускал. Сможешь переключить на английский или французский?

– Попробую.

Джоана какое-то время копалась в настройках, выискивая языковые параметры. Виктор оглядывался и постоянно прижимал руку к винтовке, готовясь в любой момент нажать на спусковой крючок и запустить автоматную очередь.

Джоана задала параметры языка и заменила итальянский на английский.

На экране некоторое время сохранялось изображение сине-голубой полоски с надписью: «Идёт поиск сети». Вскоре автоматическая система поиска подключилась к ближайшему спутнику, который принадлежал Министерству обороны Франции, и надпись сменилась на следующую: «Загрузка изображения». Спустя некоторое время на экран вывелось изображение планеты со спутника. Густые скопления облаков сохранялись и не позволяли что-либо рассмотреть на поверхности земли. Кликнув по правой панели на экране, Виктор выбрал первый из списка беспилотников. После того, как выбранная строка замигала красным цветом, он переключился на вторую строчку. Естественное изображение со спутника в режиме реального времени сменилось на стандартную карту с изображением Европы. Карта автоматически стала менять масштаб, выводя на экран карту Парижа с красным мигающим огоньком в углу, обозначающим местоположение активированного дрона. Виктор выдвинул и разложил нижнюю панель кейса, где находился пульт управления беспилотным летательным аппаратом. Он переключился на камеру, встроенную в дрон, и начал поднимать беспилотник в воздух. Постепенно возвышаясь над землёй, недавно находившийся на военной базе аппарат уже парил где-то над центром города, совершая небольшой круг, чтобы вернуться обратно для осмотра территории вокруг базы.

Джоана наклонилась, пристально осматривая картинку на экране, и задалась вопросом:

– Он заряжен, или только для наблюдений?

– Панель управления для боевого. Эти клавиши – указывая на конкретную область в нижней панели – для сброса снарядов, а этот джойстик для пулемёта.

На лице Джоаны нарисовалась коварная улыбка. Это была ни сколько улыбка, а скорее жажда расправы. Она стояла на ногах и наклонилась в сторону экрана, потирая выпрямленные колени, как бы предвкушая бомбёжку посреди города.

– А вот и дичь. – Эти слова Виктор произнёс с отсутствием какой-либо мимики на лице, думая лишь о том, как захватить цель в виде многочисленной группы андроидов, расположенных в паре километров от военной базы. Прицел наведён, клавиша под номером «1B» нажата, и первый снаряд начал стремительно приближаться к зданию недостроенного торгового центра. Корпус снаряда пристыковался к земному покрытию и всё его содержимое разорвалось. Раскалённый эффект взрыва перегрел начинку андроидов (процессор, жёсткий диск, фронтальная камера, чипы – всё перегрелось и полетело к чертям). Большинство крюгеров разорвало на части. Руки, ноги, головы и туловище разлеталось по сторонам. Спустя некоторое время с камеры беспилотника наблюдалось лишь два движущихся крюгера, выбегавших из-под гигантского облака пыли, которых вывел из строя пулемёт беспилотника.

Происходящее на экране было слаще мёда. Ни один мелодичный звон не может быть более упоительным, чем убийство этих тварей. Одним выстрелом прихлопнуть сразу целую толпу киборгов. До чего же приятно. Как бальзам на душу.

Джоана с трудом сдержалась от радостного крика. Но внутри себя она кричала с огромным желанием: СДОХНИТЕ, СУКИ! ЖРИТЕ! ЧТОБ ВЫ ВСЕ СГНИЛИ!

Заметив отсутствие киборгов на обратном пути, Виктор решил сбросить оставшиеся четыре ракеты в район, расположенный в десяти кварталах от той зоны, в которой находилась дорога к метрополитену. Четыре взрыва приманили десятки, а может и сотни крюгеров.

Наивные безмозглые твари. Повелись.

Теперь оставалось сделать последнее. Пока собранный арсенал лежал на складе, Виктор прихватил с собой рюкзак, винтовку, а также автомат Калашникова вместе с Джоаной, и направился к соседнему объекту. Это был гараж с грузовыми автомобилями. Они осмотрели помещение, затем побежали к ближайшему трейлеру с железным прицепом. Тот трейлер не был гражданским.

С крайней осторожностью распахнув двери прицепа, Виктор ещё долго не подбирал нижнюю челюсть, а Джоана свернула губы в трубочку, издав тихий затяжной свист, после чего сказала, продолжая пялиться на содержимое прицепа:

– Может быть сегодня новый год? Если так, то мы вовремя развернули свой подарок.

Неимоверное удивление на лице Виктора не сползало, а Джоана добавила:

– Здесь никакой детонатор не нужен.

Прицеп трейлера был до отказа забит упакованными ящиками с тротилом. Время шло. Виктор запрыгнул внутрь, открыл рюкзак, достал компактную самодельную бомбу, которую он так тщательно и кропотливо мастерил на протяжении последних четырёх дней. Изначально в их план входило найти пустой грузовик, и заполнить его взрывчатым веществом, какое окажется под рукой на складе. Как выяснилось, задача значительно упростилась.

Виктор бросил рюкзак Джоане. Внутри оставался лежать детонатор. Саму бомбу Виктор поместил между металлическими ящиками с тротилом, которые он крайне аккуратно оттеснил, создавая пустоту для взрывчатки. Они аккуратно закрыли двери прицепа. На обратном пути Джоана спросила со сбивающимся дыхание:

– Зачем на складе столько чистого тротила?

– Скорее всего его везли на переработку. Но на наше счастье, эта радость сохранила свой натуральный вид.

Пока все крюгеров в близлежащих кварталах сбежались к месту взрыва с беспилотника, они в спешке погрузили всё в один из закрытых бронеавтомобилей и беспрепятственно умчались до станции метро.

Вагонетка прикатилась обратно на перрон и была, мягко говоря, не пустой. По крайней мере главный оружейный запас продолжал находиться на военной базе. Собранного оружия и боеприпасов хватало, чтобы ещё долгое время при необходимости отстреливаться от киборгов.

Они сошли на перрон, и Виктор в первую очередь интересовался у Лорана состоянием Прометея, а Джоана у Сары, чем Прометей занимался в тот момент. Всякий раз, встречая незнакомые слова в комиксе, Дэнни тут же спрашивал об их значении у Прометея, который через информационную базу давал определение на каждое из слов, или трактовал смысл сложных фраз… сложных для мальчишки, который почти не видел в своей жизни ни мультиков, ни детских передач. Дэнни понятия не имел, что означали такие словечки, как «Проклятый бюрократ», «Туз в рукаве» или «Стервозная штучка».

За очень короткий промежуток времени Прометей стал для Дэнни чем-то вроде домашнего питомца, которого у него никогда не было. Мальчишке было безумно интересно проводить время с андроидом, на счету которого висели полу тысячи трупов. Ещё несколько дней назад КМ8—857.36 преследовал Сару и Дэнни, чтобы бесцеремонно предать их забвению, а теперь он обзавёлся кличкой «Прометей» и занимается воспитательными функциями над несостоявшейся жертвой.

– Дэн, как дела? – спросил Виктор в то время, пока оценивал состояние Прометея для предстоящего дела.

– Охренительно! – воскликнул Дэнни. Все, включая сестру, удивились таким словам семи летнего парня, который существенно изменился за пару часов, проведённых в компании одомашненного робота. Очевидно Дэнни быстро учился тому, чего не знал раньше.

– Ты где это услышал?

Указывая пальцем на обложку комикса про итальянских гангстеров, Дэн сказал:

– Грязный Фрэнк так говорит.

Виктор присел на корточки, осмотрел рисунок на обложке, и спросил у мальчишки:

– И насколько же он грязный?

Нахватавшись стильных выражений Дэнни ответил каким-то естественным и непринуждённым голосом:

– Шлёпнул пятерых стукачей, ещё троих жмуриков повесил на него следак. Потом он вышел из обезьянника, выбил дань у одного барыги, всосал несколько «дорог», а сейчас отправляется на квартиру к какой-то блуднице…

Понимая, как далеко может затянуть ребёнка этот сюжет с вульгарным описанием, Виктор вежливо взял журнальчик из рук Дэнни, рекомендуя ему почитать другой первый попавшийся под руку комикс, который был с более пристойным содержанием.

Сара ошибалась. Её брат осваивал незнакомые вещи из литературы намного быстрее, чем она предполагала.

На следующее утро. Сара открыла глаза, когда Дэнни ещё крепко спал перед кучей раскрытых перед ним комиксов. На вагонетке едва оставалось свободное место. Весь арсенал, сумки с кое-какой одеждой и продуктами, пара портативных компьютеров Лорана плюс ещё несколько компактных частей той установки, которая являлась детищем француза. Виктор с Лораном последний раз проверяли состояние Прометея. Джоана тем временем заканчивала заряжать патронами магазины, которые очень скоро начнут стремительно пустеть. Им предстояло добраться до центральной части города, где располагалась главная радио вышка, от которой зависело качество работы всех остальных вышек на территории всей Франции. Установленная в 2023 году вышка была предназначена для замены разрозненных вышек. Теперь все мобильные операторы, телеканалы, радиостанции, провайдеры, работали через одну и ту же вышку, подключаясь к своей локальной сети.

В план Виктора входило разорвать связь между Моной и киборгами на территории города, и тогда они смогут с минимальной для себя угрозой выехать на автомагистраль за пределами Парижа, ведущей в испанскую Каталонию к заветной цели – зданию с искусственным интеллектом. В случае успеха, если вышку удастся взорвать, ближайший киборг, с которым смогла бы связаться Мона, будет находиться в либо в Бельгии, либо в Германии, либо в Швейцарии. Учитывая расстояние и заторы на дорогах вряд ли хотя бы один крюгер сможет добраться до них и при этом не разрядить аккумулятор до нуля.

Едва Сара встала, как Виктор тут же попросил её разбудить Дэнни, позавтракать и собрать самые необходимые вещи.

В течение часа Сара с Дэнни уже были готовы. Единственное, что они прихватили с собой, а точнее прихватил Дэнни – стопка комиксов.

Виктор подошёл к Саре, держа в руке пистолет Макарова:

– Умеешь обращаться с этим?

Сара разжала губы, и пристально смотря на пистолет, не могла вымолвить ни чего кроме мёртвого молчания. Её охватило холодное чувство. Её мозг буквально парализовало. Она всю свою жизнь стремилась к тому, чтобы спасать, а не убивать, и не важно о ком или о чём идёт речь. Ей даже в голову не могло прийти, что когда-нибудь в её руке окажется то, что служит лишь одной единственной цели – отнимать жизни. Отнимать, а не спасать, как она привыкла. Стрельба, адреналин, стресс, страх (здоровый страх). Чувства вроде этих – не для этой девушки. Она была слишком мягко характерной и всегда предпочитала всеми доступными методами пресекать конфликтные ситуации, в которых люди выясняют отношения на повышенных тонах, не говоря уже про стрельбу. Сара и пистолет – вещи несовместимые. Она жутко боялась и её тело закоченело при виде инструмента, до отказа забитого свинцом, холодным как сама смерть.

Её сознание рисовало страшные образы, которые грядут уже совсем скоро, а когда они придут, то сыграют рок-н-ролл на струнах её нервной системы. Сара отрицательно покачала головой. Это инструмент насилия. Она была напугана. Каждая частичка её парализованного тела боялась. Вскоре по её коже начала бегать пронзающая дрожь.

Виктор как мог, успокаивал девушку. Он прислонил свои губы к её уху и успокаивающе зашипел, с теплотой потирая её хрупкие плечи. Пока Дэнни озадаченно смотрел на сестру, Виктор отвёл Сару в сторону. Она без остановки покачивала головой, повторяя рваным и хриплым голосом «нет… нет… нет…». Виктор достал из кармана открытую пачку с влажными салфетками и вытащил несколько, после чего поднёс их к носу англичанки. Он медленно прижал её губы салфетками, заставляя дышать только через нос. Теперь она обильно вдыхала этот запах. Приятный фруктовый запах, который воздействовал на психику. Это действует безотказно во всех случаях. Любой человек под воздействием приятного запаха успокаивается и пульс резко стабилизируется.

После того, как Сара освободилась от пугающих мыслей, он тщательно объяснил ей о главных деталях: расположении предохранителя и правильном положении пистолета при стрельбе.

– А мне полагается пистолет?

Возмущённо спросил Дэнни.

– А ты если что, начнёшь ругаться – сказал Виктор, поглаживая мальчонку по его шевелюре. – Комиксы Лорана тебя хорошо научили этому делу. Так что тебе никакой ствол не нужен.

С нахмуренным лицом и завистливым взглядом Дэнни посматривал на руки сестры, которая по нескольку раз повторяла указания Виктора, после чего поставила затвор на предохранитель и положила ствол за пояс своих джинсов.

– А мы куда-то собираемся? – Дэнни спрашивал сестру, крепко прижавшись к её талии.

– М-м-м, … Да, Дэн. Мы уходим от сюда.

Нахмурив брови, братишка продолжал расспрашивать Сару с недопониманием:

– Но зачем? Здесь ведь мы в безопасности.

Первое, что пришло ей на ум, строки из комикса про детектива Доггерти; слова, которые она слегка перефразировала:

– Дэн, здесь мы не в безопасности, а скорее взаперти. Это неправильно. – Далее Сара сказала с дрожью в голосе – Так не должно быть. Понимаешь?

Дэнни, как мог, изо всех сил обхватил сестру, сжимая её талию покрепче, и уже почти выкрикивал:

– Я не хочу потерять тебя! Сара!

Сара сложила руки на голове брата и пыталась подобрать слова. Но у неё это плохо получалось. На её глазах уже, казалось, скапливаются слёзы, а голос приобретает дрожащий тон, когда она вновь опустила голову и посмотрела в лицо брату:

– Дэнни, никто не собирается меня отнимать у тебя. Ты слышишь? – последние слова прозвучали с особенно сильной дрожью, вслед за которой по щеке Сары пробежалась слеза, которая имела привкус страха. Ей самой было боязно от того, что семилетний брат – последнее, что у неё осталось в этой жизни – может погибнуть, или же пострадает она, оставив Дэна в одиночестве. Они словно вдвоём разделяли стремительно нарастающую внутри истерию.

– Нет! Я знаю, эти монстры! Они наверху! – Крики Дэнни нарастали и становились всё громче. Они только усиливали внутреннюю боль.

Сара подняла голову, глотая слюну и продолжая обнимать брата на уровне талии, стоя во весь рост, направила свои покрытые слезами глаза на приближавшегося Лорана. Француз присел на корточки, подправил чулочную шапку на своей голове, а потом прислонил левую ладонь к плечу мальчишки:

– Эй, Дэн.

Дэнни ни сразу оторвал лицо от бедра Сары, на котором уже успели впитаться следы пролитых слёз в ткань джинсов. Лоран уловил взгляд мальчика и начал описывать предстоящее, как какое-то незабываемое приключение из комиксов:

– Разве ты не хочешь погонять на крутом автомобиле?

Дэнни основательно зациклился на одном и том же:

– Там наверху чудовища!

– А ты когда-нибудь катался на машине? Да она так быстро едет, что никто её не догонит. – Он посмотрел на прирученного крюгера и продолжил – Вон, даже Прометей сядет вместе с нами. Потому что иначе он просто не успеет за нами.

Некоторое время Лоран продолжал разговаривать с Дэнни так, будто сам впал в детство. Они говорили (если это, конечно, можно было назвать диалогом) на одной волне. В конце концов Дэнни спросил, протирая пальцами влажные следы на щеках:

– На джипе, как у Майора Бойла?

Первое, с чем ассоциировалась машина у Дэнни – личный автомобиль героя комиксов. Майор Бойл был отменным борцом с преступностью. И у него был крутой джип чёрного цвета.

Лоран почти вскрикнул:

– КРУЧЕ!

Он прождал паузу, которая малость затянулась, и спросил:

– Ну, так что? Прокатимся с ветерком?

В ответ, после долгой паузы, мальчонка слегка покивал головой. Его нос всё также похныкивал. Заботливо протирая остатки слёз с щёк брата, Сара даже сама как-то быстро успокоилась, а её дыхание стало чуточку ровным.

Спустя пять минут они дружно уселись на вагонетку по глубже. Один лишь Прометей стоял на краю вагонетки, держа в руках модернизированный М-16 со встроенным гранатомётом.

Виктор убедился, что камеры уличного видеонаблюдения не обманули, и скопившиеся облачные массы всё также окутывали небо, не пропуская ни малейшего лучика солнца, дал сигнал, и все по одному начали осторожно выходить из-под козырька метрополитена. У каждого из них в руках был ствол, готовый к применению. Только Прометей оставил свой автомат висеть на плече, перетаскивая пять сумок с боеприпасами внутри.

Шести полосная дорога с односторонним движением была практически свободная. В каком-то смысле это выглядело странно. Но 18 апреля 2047 это было нормой. В тот день с 9:00 до 13:00 движение было остановлено, чтобы расчистить дорогу для эскорта, сопровождавшего министра иностранных дел Австрии. На каждый километр пути приходилось несколько разбитых автомобилей, и это были те, которые повылетали с краёв дороги, где раньше были припаркованы.

Виктор каждые десять секунд поглядывал в оптический прицел винтовки, высматривая возможную угрозу впереди. Вся группа передвигалась трусцой. Сара держала одной рукой ладонь Дэнни, а в другой пистолет Макарова, постоянно вспоминая о том, как снимать его с предохранителя перед стрельбой. Она уже была готова начать пальбу, лишь бы сберечь брата, который своими слезами заставил её больше прежнего погрузиться в страх перед вероятной встречей с крюгерами, которых в центре города было масса. Но в тот момент практически все киборги покинули этот район, отдалившись к пустышке – месту взрыва, который устроил Виктор. Теперь, когда эта часть города была очищена от жестяных террористов, они могли с бо́льшим спокойствием двигаться по улице. Но всё же им предстояло отправиться к центральной радио вышке, возле которой ошивались десятки вооружённых автоматами андроидов.

Виктор не стал обращать внимания на припаркованный бронеавтомобиль, на котором они с Джоаной вернулись с военной базы. Датчик отражающий запас топлива показывал 2,1 литра.

Джоана крикнула в полголоса, как только заметив куда-то сильно отдаляющегося Лорана:

– Лоран!

Лоран оглянулся и дал вполне логичный ответ… для него:

– Мне нужен чёрный джип.

Виктор показывал всю свою злость той гримасой, которая скопилась на его лице. В тот момент он был готов пристрелить Лорана. Тщательно разработанный план с рискованным походом на базу мог покатиться к чертям. Но они с Джоаной знали, что Лоран был типичный хакер – двинутый как на навороченных гаджетах, так же и двинутый на всю голову. в его мозгах полюса меняются каждую минуту. И всё же он был отличным хакером, и его навыки были бесценными для того, чтобы истреблять киборгов, которыми управляла машина с вполне серьёзными возможностями. Поэтому не удивительно, что они, и в первую очередь Виктор, терпели характер француза, который постоянно вёл себя, как обкуренный.

Виктор повёл всю группу следом за Лораном. Нельзя было допустить, чтобы хоть один из них оторвался. Они двигались по улице, которая шла перпендикулярно вразрез с той, где располагалась военная база с гигантским трейлером до отказа забитым тротилом. Спустя менее, чем через полквартала, около бордюра перед фитнес центром Лоран заметил припаркованный черный RANGE ROVER без единой царапины. Он достал ключи из-под козырька, и к великому счастью обнаружил практически полный бак горючего, чему был несказанно рад. Но ни меньше обрадовался Дэнни, который уже почувствовал себя таким же героем комиксов, как и Майор Бойл. Рядом с этим внедорожником стоял ещё один точно такой же. У них были даже одинаковые регистрационные номера, с разницей лишь в одну букву. Вероятнее всего они принадлежали какому-нибудь влиятельному чиновнику или представителю высших кругов преступного мира.

Оба внедорожника оказались бронированными. Безумие Лорана послужило на пользу. Дальний джип оказался «поцелованным» в зад бампером влетевшего в него бежевого седана. Теперь, как минимум, они были защищены от открытого огня и самих крюгеров, которым ничего не стоит проломить лобовое стекло или спрессовать кузов со всеми внутренностями. Дэнни окончательно вжился в образ героя комиксов, и представил происходящее вокруг, как захватывающее приключение.

Сумки с арсеналом расфасовали по багажникам. Виктор отправил Лорана за руль первого автомобиля и посадил внутрь Дэнни с Сарой. Лоран прекрасно нашёл общий язык с мальчиком. Это будет очень кстати, когда нарисуются киборги.

Во второй машине за рулём уже сидела Джоана. На заднем сидении пристроился Прометей.

Судя по тому, как двигатели завелись с первой же попытки и с некой лёгкостью, годы простоя сильно не сказались на состоянии механизма. В какой-то степени это казалось естественным. Большинство европейских авто концернов последние полтора десятилетия стремились существенно повысить стойкость кузова и механизма к коррозии, снизить потребность в скорой смене моторного масла и необходимости частой диагностики. И, кажется, эту задачу производители решили с успехом.

В очередной раз Виктор оглянулся по сторонам через оптический прицел, подошёл к передней двери пассажирского сидения, и едва успел оттянуть на себя ручку, как его плечо ощутило прикосновение. Перед тем, как отъехать, Сара решила обратиться к нему:

– Виктор, вы уже слишком многое сделали для нас. – Глаза Сары нелепо смотрели куда-то вниз, толи на асфальт, толи на что-то ещё. – Но, у меня всего одна просьба. – В голосе молодой англичанки вновь появились отголоски плача. – Мой брат, он …, он последнее, что у меня осталось. Если…

Виктор видел в глазах девушки лишь панику и досрочный приговор своей жизни в ближайшие мгновения. Он прислонил винтовку к кузову, протянул раскрытые ладони вперёд, и не дал Саре договорить:

– Видишь эти руки. Они перебили ни один десяток крюгеров. Это – первое. И второе – мы не для того вас спасали, чтобы потом отдать на растерзание. У меня уже четыре года, как не осталось ничего. У меня больше нет ни жены, ни дочурки. Она была приблизительно того же возраста, что и Дэнни. Теперь её нет. Так что я опустел. Мне стараться больше не для кого. Теперь вы – моя семья, и я порву любого, кто приблизится к вам. Сам сдохну, а вам не дам.

Он прислонил большие пальцы к векам Сары протирая слёзы, которые уже начали незамедлительно сползать на её щёки.

– И потом, с вами Лоран. Когда этот псих за рулём, его никто не догонит.

На лике Сары мелькнула тень улыбки, а после того как Виктор заботливо погладил её по плечам, она отправилась к первой машине. Открыв заднюю дверь, она пристегнула ремень вокруг Дэнни, затем села на переднее сидение, пристроившись рядом с Лораном.

Окно около Виктора и оба окна на задних дверях были опущены. Люк на крыше был тоже открыт (для РПГ).

После получасового прогрева двигателя Лоран медленно начал сдавать назад, и автомобильный механизм вошёл в динамику впервые за несколько лет. Он вырулил колёса, и тронулся вперёд по улице. Дождавшись, когда первая машина освободит пространство, Джоана вывернула передние колёса влево и вывела автомобиль с парковки, отцепив задний бампер от прислонённого седана. Вторая машина пристроилась следом за первой. Постепенно разгоняясь они держали скорость на отметке тридцать километров в час, возвращаясь к перекрёстку, где располагался вход в метрополитен. Это определённо было похоже на приближающийся конец света. Вся, некогда оживлённая улица, была абсолютно мертва и утопала в разлагающихся трупах. Только единственные два автомобиля, которые неторопливо передвигались по улице, погружённой в одеяние мрачного серого неба, давали знать, что ещё не всё здесь вымерло.

В голове Дэнни уже стёрлись те воспоминания, когда он последний раз в трёх летнем возрасте сидел в детском кресле на переднем сидении отцовского мини вена. Можно сказать, что это был первый случай, когда он сидел внутри автомобиля, так как последние воспоминания уже не сохранились в его памяти к тому моменту. Это его настолько завлекло, что он уже не вспоминал о киборгах, что вызвали в нём запредельный дикий страх за их с сестрой жизни и могли находится где-то поблизости.

На подъезде к повороту у метрополитена Джоана ненадолго увеличила скорость и перестроилась вперёд. Они свернули на улицу, по которой находилась военная база. На дороге практически не было места для разгона. Весь асфальт заполняли разбитые кузова машин и вырванные части автомобилей в виде колёс, лобовых стёкол, дверей, капотов и так далее. Из-за этой сплошной свалки Джоана решила съехать на тротуар, который отделала от дороги прочная ограда из железа. Лоран последовал её примеру.

Сохраняя каменное выражение на лице, Виктор продолжал осматривать пространство впереди, высовываясь в окно и постоянно используя для этого оптический прицел. Предварительно настроив боковое зеркало заднего вида, он присматривал за второй машиной. Джоана тщательно осматривала пространство перед колёсами, чтобы успешно объехать валявшиеся обломки от автомобилей. Лоран пристально следил за скоростью первой машины, стараясь сохранять дистанцию.

Дэнни не испытывал никакой напряжённости, наслаждаясь катанием на полноприводном британском внедорожнике за полтора миллиона евро. Сара без конца крутилась, осматриваясь по сторонам. Она до последнего отказываясь верить в то, что здесь, недалеко от центра Парижа, нет ни единого киборга.

Один Прометей сохранял тотальное спокойствие, сидя на заднем сидении за спиной у Виктора. Ни один болтик в нём даже не тронулся с места. Да, у этого парня нервы были на месте.

Через некоторое время тротуарное покрытие прервалось, и Джоана вырулила на край дороги, по которой проехала ещё полсотни метров перед тем, как справа показался въезд на базу. Практически впритык к ним остановил свой джип Лоран. Все окна закрылись, оставляя небольшие щели вверху, не доходя до оконной рамы вплотную.

Сара и Дэнни не понимали истинного смысла того, что происходило. Сара не спрашивала, поскольку считала своим долгом благодарить за всё, что для них сделали и не совать нос ни в своё дело. Дэнни вовсе не задавался никакими вопросами. Ознакомление с тем планом, который намеревались провернуть Виктор, Лоран и Джоана мог навести на них ужас и заставить заранее паниковать, что Сара и так сделала, стоило ей просто протянуть кусок огнестрельного метала. А слова о том, что они просто будут стремится покинуть город, внушали столько беспокойство, сколько известие о том, что все они поедут в самое сердце города, где настоящее столпотворение андроидов, вооружённых до зубов автоматами. Не подозревая ни о чём, им оставалось просто наблюдать за тем, как Прометей выбирался из автомобиля и, закрыв за собой дверь, набрал ход и побежал вглубь базы отыскивать трейлер с номерным знаком, которые упомянул Виктор.

Оба внедорожника продолжали несколько минут стоять у бордюра, не преграждая путь большегрузу. Трейлер простоял бесхозным четыре года, но простоял в гараже. Он должен был завестись без особых проблем. В худшем случае Прометей мог залезть под капот и покопаться в механизме. «Наш Прометей позаботится о вас». Детонатор в рюкзаке Виктора имел радиус действия около тысячи метров. Учитывая взрывную мощь такого объёма тротила, это означало, что им придётся практически вплотную держаться рядом с бомбой на колёсах. Но мало того, они должны успеть стремительно покинуть радиус поражения после того, как трейлер вместе с радио вышкой взлетит на воздух, и взрывная волна начнёт накрывать всё вокруг.

Через небольшие щели приспущенных окон нарастал шум работающего двигателя. Стальной гигант со стальным водителем в кабине выезжал с территории военной базы Сухопутных войск Французской республики. Прометей был водителем вполне экстремальным. Не слишком зацикливаясь на педали тормоза, он лишь слегка сбросил скорость, когда разворачивал грузовик на выезде, минуя стальные ворота. Теперь дорога для разгона была вполне комфортной. Трейлер в буквальном смысле таранил все разбросанные автомобильные остатки на асфальте, расчищая путь для двух легковушек. Оба внедорожника незамедлительно пристроились следом. Несмотря на то, что столкновение с преграждавшими путь машинами происходило каждые несколько секунд, это никак не помешало трейлеру постоянно наращивать скорость. Через полтора квартала пути автоколонна достигла восьми полосного шоссе, которое вело прямо к центральной радио вышке Парижа. Трейлер резко свернул влево на скорости сорок пять километров в час. Прицеп заметно наклонился. Левая сторона колёс под прицепом оторвались от дорожного полотна. Звуки трущейся резины не смог заглушить даже шум ревущего мотора. От пронёсшегося на повороте большегруза остались отчётливые следы протёртой резины, которые заметно изменили живописный вид небольшого участка дороги. Стоило грузовику выпрямиться после завершённого поворота, и левый ряд колёс с невероятным грохотом приземлился на асфальт, заставляя прицеп ещё какое-то время потряхиваться из стороны в сторону, стряхивая с себя толстые слои четырёх летней пыли. Восстановив равновесие, крюгер в очередной раз вдавил педаль в пол и стрелка на спидометре по новой начала возвышаться, отдаляясь от нулевой отметки. Вслед за трейлером ход набирали внедорожники. Однако Джоана прекратила увеличивать скорость, как только стрелка достигла цифры 50. Расстояние от трейлера начало существенно увеличиваться. Виктор продолжал наблюдать за приближением бомбы к цели через оптический прицел на винтовке, высунувшись в окно. И так он смотрел вперёд, ожидая, когда на горизонте появится движение, чтобы вовремя затормозить и скорректировать маршрут, который отвёл бы их немного дальше от эпицентра скопления андроидов.

Центр города становился всё ближе. Обзор Виктору всё сильнее загораживал всякий хлам в виде висевших на последнем креплении рекламных баннеров и перевёрнутых фургонов. Они мешали обзору, но как выяснилось потом, не сильно-то этот хлам и мешал.

– Твари показались – громко произнёс Виктор, вернувшись на сидение.

– Съезжаем? – спросила Джоана лишь на долю секунды оторвав взгляд от дороги.

Виктор в очередной раз осмотрел дорожную карту города, выискивая место для корректировки маршрута:

– Немного сбрось скорость. На следующем углу направо, и второй поворот на лево. Там дорога уходит вверх и смыкается с мостом, так что от взрыва должны спрятаться.

Заметив приближающийся поворот, Виктор оттопырил указательный палец и резко обратил на него внимание Джоаны:

– Вот-вот-вот…

В эту секунду позади раздался громкий хлопок. На дорогу прямо перед вторым внедорожником свалился дорожный знак с указателем, оторвавшийся от перекладины, на которой свисали ещё несколько таких же указателей. От неожиданно возникшего препятствия Лоран был вынужден резко вырулить в сторону. В результате манёвра на скорости француз вывел автомобиль на встречную полосу. Начавшиеся через считанные метры трамвайные пути, закрытые металлической перегородкой, заставили вторую машину отколоться от колонны. Теперь они, в отличие от Виктора и Джоаны, которые прятались за массивными габаритами трейлера, выдали себя моментально. Лоран, Сара и Дэнни стали идеальной мишенью. Их к тому моменту успели заметить киборги. Они идентифицировали присутствие тепла в кузове автомобиля и уже двигались на встречу объекту. Лишь преодолев существенное расстояние по встречной полосе Лоран заметил надвигавшихся киборгов. Он не колеблясь решил идти на таран. Теперь единственное, что отделяло его, Сару и Дэнни от крюгеров – бронированный кузов внедорожника.

– Виктор! Виктор! – кричала Джоана, не отводя выпученные от страха глаза от джипа на встречной полосе.

– Тормози! Быстрее!

Эти слова Виктора Джоана сочла бесчеловечными и предательскими. Она бы никогда не поверила, что тот, кто ни раз спасал ей жизнь, вот так возьмёт, и просто отдаст на растерзание этим киборгам сразу троих. Тем более, что среди них был ребёнок того же возраста, что и была его дочка. Кто-то сделал бы так, но только не Виктор. Не сумев подобрать иной трактовки его словам, следующий возглас Джоаны становился громче с каждым разом:

– НЕТ! ВИКТОР! ИХ ПЕРЕБЬЮТ!

После нескольких криков Виктор врезал рукой по бардачку, приказывая Джоане дать по тормозам. Она сжалась в плечах, испугавшись его гневной выходки, и через силу прижала педаль тормоза к полу. Прекратившееся движение в ту минуту для Джоаны было всё равно, что отпустить трос, когда за него держится человек, чья жизнь на прямую зависит от того, удержишь ты этот трос, или нет.

Впопыхах Виктор выбежал из машины, прихватив свою сумку и винтовку, и бегом направился к ограде трамвайных путей, в спешке переправляясь на противоположную сторону улицы.

Резкие многократные обороты колёс стёрли небольшой слой резины, оставляя за собой едва видимые следы копоти от сожжённого покрытия, и уже прижатая несколько секунд к полу педаль газа под ногой Джоаны, заставила джип тронуться вперёд. Пока резина стиралась на месте, стрелка на спидометре уже начала резко возвышаться. Джоана умчалась за друзьями, пока Виктор пропадал из виду. Едва ли удавалось следить за дорогой, итальянка без конца стучала по рулю и билась затылком о спинку сидения, и издавая отчаянные крики. Её глаза уже накрывала слёзная жидкость. Теперь она не знала, что делать ей одной. Впервые в жизни она встретила человека, которые смог заставить её подчиниться себе, и она приняла свою вторую роль. Она сама признала то, что на этого человека можно положиться больше, чем на саму себя. Она настолько полагалась на Виктора, что за эти четыре года порой лишалась той смелости, которая сидела в её характере прежде. Тем ни менее она была слишком сильна духом, чтобы побояться броситься вслед за друзьями.

К тому моменту трейлер со взрывчаткой уже удалился на приличное расстояние и беспрепятственно достигал пункта назначения, не вызывая сопротивления в отличие от людей.

Ближайший разрез ограды трамвайных путей выпадал лишь на том самом участке, откуда стартовала ближайшая группа андроидов. Лоран переключил последнюю ступень на коробке передач, и скорость элитного пуленепробиваемого внедорожника неумолимо росла. Лоран делал полторы сотни в час и на этом останавливаться он не собирался. Эта половина шоссе в 2047 была закрыта для ремонта. Так что для разгона пространство было хоть отбавляй, не считая тех небольших обломков, которые прилетали со встречки через трамвайную ограду.

Около десятка человекоподобных жестянок уже мчались к ним на встречу.

Крики Сары и Дэнни появились с первыми звуками отлетавших от лобового стекла пуль, которые так прицельно выпускали андроиды из автоматов. За менее, чем полминуты все магазины в автоматах киборгов опустели.

Сумасшедший рёв двигателя добавил шума на дороге. Стрелка на спидометре пролетела мимо отметки 178 км/ч, и Виктор продолжал увеличивать обороты, стремительно догоняя впереди идущий джип. 980 итальянских лошадиных сил с такой лёгкостью наращивали темп, словно это была пушинка. Двигатель ревел всё громче, скорость становилась выше, а стрелка уже приветствовала третью сотню на спидометре. Виктор едва успевал замечать обломки на трассе, чтобы вовремя сманеврировать.

Заметив промчавшийся на безумной скорости серебристый Ferrari Джоана, прижав на мгновение веки, благодарила Всевышнего. Единственный, кто мог по-настоящему бить киборгов, не бросил их. И от такой мысли становилось чуточку легче.

Теперь она заняла место отстающей. Как только Джоана осознала это, её нога сию же секунду вдавила педаль в пол и двигатель начал греметь от моментального ускорения. Она заранее достала из кобуры на левом бедре и приготовила пистолет с двенадцатью патронами в магазине.

Пытаясь свести к минимуму количество лобовых столкновений, Лоран приближался к фасаду зданий, едва ли ни касаясь шинами бордюра. Несколько андроидов проскользили по правому краю машины, столкнувшись с дверьми около Сары и Дэнни. Один из Крюгеров успел в последний момент сместить руку и задел заднее крыло. Только благодаря слабому контакту автомобиль не перевернулся. Однако этого хватило чтобы внедорожник резко развернулся вокруг своей оси, оставляя за собой следы от протёртой резины. От такой обстановки панические крики Сары стали только громче, а вопли Дэнни сменились плачем. Лишь на втором круге вокруг своей оси Лоран сумел вырулить джип, после чего включил первую скорость и вновь стал ускоряться. Способные развивать скорость до 80 км/ч крюгеры по началу догоняли джип, нанося удары по бронированным окнам и безуспешно цепляясь за ручки заблокированных дверей. От многочисленных мощных ударов кузов машины без конца расшатывало, из-за чего скорость постоянно сбивалась, и Лоран не имел возможности нормально разогнаться.

Спустя пару сотен метров стало видно, как вдалеке на встречу выдвинулась новая группа киборгов. Очередная партия насчитывала четырёх андроидов. Медленными темпами, но всё же Лорану удавалось набирать скорость, которая уже дошла до 68 км/ч. В зеркале заднего вида уже показались габариты летевшего следом Ferrari. Просунув в окно дуло винтовки, Виктор произвёл несколько автоматных очередей, после которых трое киборгов успешно повалились на асфальт. Один из них, в буквальном смысле, лишился головы. Она отлетела после удара о дорожное полотно и покатилась вперёд, просачиваясь сквозь кучу прочих обломков, и так до тех пор, пока голова киборга не остановилась, а его ярко-оранжевый свет в глазах погас на веки вечные.

Сумевшего каким-то образом зацепиться за кузов, один из киборгов ухватился за правый задний подкрыльник, и уже спустя несколько секунд стёртые на подошве накладки опустили на асфальт металлическое покрытие ступней, пуская за собой яркие искры от стирающегося металла. Андроид продолжал держаться мёртвой хваткой до тех пор, пока Виктор не стряхнул его передним правым крылом спорткара.

После выпущенного снаряда из гранатомёта одного из крюгеров разбросало по сторонам, и ещё один лишился одной из нижних конечностей. Спустя полминуты оставшиеся три киборга наконец отстали от внедорожника, который никак не удавалось вскрыть, как вскрывают консервную банку – одним лёгким движением руки. Теперь их интересовал спортивный седан, который ехал неподалёку от джипа по соседней полосе. Первый оседлал крышу, второй лёг и слегка продавил капот, а третий вцепился в каркас двери у пассажирского сидения.

До упора выжимая педаль газа, без остановки Виктор раскачивал машину из стороны в сторону, пытаясь вывести из равновесия прицепившихся крюгеров, пока он вставлял новый снаряд в дуло винтовки. Из-за чудовищной массы сразу трёх тварей на кузове, скоростной предел автомобиля опустился до 252 км/ч из 460 возможных и продолжал медленно падать.

Зарядив гранатомёт, Виктор продолжал дёргать руль, пригнул голову, и пустил снаряд в разбитое на против окно с изображением морды и любопытного взгляда киборга, которого вместе с дверью разбросало на несколько частей, врезавшихся в стоявший по пути помятый фургон, некогда принадлежавший одному из центральных французских телеканалов.

К этому моменту Лоран успел достичь разреза ограды трамвайных путей и вернулся на правую полосу, откуда выбегали четверо крюгеров из следующей группы. В присутствии Моны количество напавших могло достигнуть двух-трёх сотен, которые располагались вблизи центральной части города.

Виктор с Джоаной считали Лорана психом из-за его дурной наклонности к пустым рискам ради ощущений. В нынешних обстоятельствах риск был не совсем пустым, а ощущения запредельными. Как только набегавшие киборги разрядили свои автоматы, Лоран опустил окно, снял чеку и словно отмахиваясь от чего-то, выбросил осколочную гранату, которая катилась прямо под ноги андроидам. За положенные три секунды до взрыва Лоран переключил коробку передач, уложил ладонь на спинку соседнего сидения, и бросил взгляд сквозь заднее окно, разгоняя внедорожник задним ходом. Вместе с гранатой разорвались корпуса двух киборгов. Один остался цел и невредим, а другой продолжал преследование несмотря на оторванную левую руку.

– Стреляй! – крикнул Лоран, призывая Сару к решительным действиям, пока он удерживал кнопку спуска окна у её сидения.

Так – подумала Сара. – Как там? Значит, предохранитель, затвор и крючок.

Англичанка, едва справляясь с запредельным адреналином, сдвинула предохранитель, обхватила ручку Макарова обеими руками, и немного высунувшись в окно из-под пристёгнутого ремня безопасности. Она всё-таки отважилась. Да. Она начала палить, едва прицеливаясь. Однако, не смотря на отсутствие её стремления к точному наведению дула, одна пуля всё же угодила в левую ногу киборга, который и без того был инвалидом после стараний Лорана. Нейрохирург, который дал клятву Гиппократа, стреляет из пистолета и ранит в ногу. Хороший врач.

Оставался последний. Его, в прямом смысле, переехала Джоана, обогнув ехавшего ей на встречу Лорана. После того, как бампер прилепился к корпусу киборга, Джоана проехала ещё какое-то расстояние, начав сбрасывать скорость лишь после того, как андроид оказался под колёсами джипа. Вскоре киборг отцепился от днища машины и несколько раз перевернулся. Джоана уже развернулась и ехала обратно, когда тот же самый андроид уже спокойно поднимался на ноги. Он развернулся лицом к движущейся машине и… продолжил стоять. Камера повредилась при столкновении и теперь визуальное восприятие объектов было прервано. Джоана понятия не имела, какие там у него повредились причиндалы. Она просто высунула руку в окно, разрядила весь двенадцати зарядный магазин, а затем в качестве контрольного удара поцеловала крюгера передним бампером на скорости 112 км/ч.

После того, как крюгеров стало на одного меньше, скорость на спидометре увеличилась до 290 км/ч. Не обращая внимания на дорогу, Виктор не заметил, как он съехал с шоссе, спускаясь на подземную четырёх полосную дорогу, которая была практически абсолютно чистой. Он сменил магазин на винтовке, сдвинул клавишу под собой, и параллельно с откидывающимся сидением, лёг на спину, направляя дуло автомата в потолок. Он изрешетил крышу в одну полосу, которая разделилась ровно пополам, запустив большинство пуль в корпус твари, несколько из которых попали прямо в батарею, выведя её из строя. Будто ветром сдуло, безжизненный, а точнее обесточенный, крюгер проскользил по крыше и грохнулся на асфальт, издав несколько звонких отчётливых звуков.

Кузов стал ещё легче и скорость на спидометре взлетела до 312 км/ч. Едва удалось сбросить второго андроида, Виктор в спешке оторвался от спинки сидения, дёрнул руль в сторону и продолжил дёргать автомобиль из стороны в сторону. Он достал пистолет Макарова из сумки, разряжая его через лобовое стекло. После восьми выпущенных пуль крюгер продолжал висеть на капоте, но уже не совершая резких движений из-за повреждений в корпусе.

На этом арсенал в салоне иссяк. Киборг дёргал конечностями так, будто механизм заедало. Он спокойно карабкался вперёд по капоту до тех пор, пока кузов машины снова не дёрнется в сторону.

Виктор начал постепенно сбрасывать скорость с того момента, как заметил впереди фрагмент железобетонной конструкции, отколовшийся с верхней части дорожного полотна. Он пристегнул ремень, вернул в исходное положение спинку сидения, крепко ухватился обеими руками за руль, и только стрелка опустилась до 132, он тут же вдавил педаль в пол, и последними его словами перед столкновением с железобетоном стали:

– СДООООХНИИИИИ!!!

БАХ! Крюгер оторвался от кузова и пролетел десяток метров над асфальтом перед тем, как пробил закрытый прицеп стоявшего впереди трейлера. Простаивающий несколько лет без прока трейлер получил груз. Теперь ему не приходилось пустовать.

Даже ужасно прочные запчасти под капотом Ferrari, и в первую очередь двигатель, были основательно раздавлены словно под прессом вместе с деформированными бампером и передними крыльями. За годы простоя подушки безопасности утратили свою пригодность. Расстояния между спинкой сидения и рулём было недостаточным, чтобы остаться невредимым, обойдясь одним ремнём. Виктор ударился лбом о край руля. Его голова вместе с туловищем продолжали опираться о руль, не подавая признаков жизни.

Спустя несколько минут до него добрались оба внедорожника. Резко притормозив, Джоана немного проскользила, протирая резиной асфальт. Она выпрыгнула из салона и устремилась к разбитому автомобилю. Она запрыгнула внутрь с правой стороны, где отсутствовала дверь, и силой прислонила Виктора к спинке водительского сидения. Её трясущиеся пальцы впились в его футболку, и её дрожащий голос истерил:

– ВИКТОР! ВИКТОР!

Слева к тому моменту уже стояла Сара. Она просунула руку через разбитое окно и прислонила указательный со средним пальцы к шее Виктора, и через пару секунд резко воскликнула:

– ОН ЖИВ! Лоран помоги! – громко прокричала она, бросив взгляд на стоявшего в стороне Лорана.

Они вдвоём безуспешно пытались открыть изрядно помятую дверь у водительского сидения. Едва они отошли от двери, решив вытащить его через правую сторону, как Дэнни вышел из машины и побежал куда-то прочь.

– Дэнни!!! – закричала Сара, призывая брата вернуться в машину.

– Прометей! – Мальчишка с радостью накинулся на крюгера, который подбегал к месту аварии. Он с успехом доставил груз к месту назначения и, как полагается послушному ручному питомцу, вернулся к хозяину.

– Прометей, – обратился к нему Лоран, указывая на кузов разбитого автомобиля – открой дверь.

С невероятной силой Прометей буквально вырвал дверь, отшвырнув её куда-то в сторону. Раздался звук чего-то, во что врезалась и вдребезги разбила вырванная дверь.

С помощью киборга они аккуратно вытащили из салона Виктора и поместили на заднее сидение одного из внедорожников, надёжно зафиксировав его тело ремнями со всех сторон. В тот же автомобиль на переднее пассажирское кресло села Сара и Лоран за руль. Джоана, Дэнни и Прометей поехали следом.

Лоран возвращался обратно, выискивая поворот, который выводит на мост, служивший выездом из города, и главное: с которого можно было осмотреть радио вышку.

Въезжая на мост, они вздохнули с неким облегчением. По крайней мере на этой высоте их никто не сможет достать. Это был гигантский мост на внушительной высоте. Чем дальше они ехали, тем выше поднималась дорога над южным пригородом Парижа. Спустя ещё какое-то время показалась верхушка радио вышки. Менее, чем через полкилометра на мосту появилась развязка, на которой они свернули на право, направляясь в сторону Шартра.

Немного проехав по мосту, они притормозили за поворотом. Оттуда прекрасно высматривалась радио вышка. Она была высоченная на фоне многоэтажных зданий, и в тоже время лежала как на ладони.

Лоран вышел из машины и спокойным неторопливым ходом направился к Джоане.

– Давай – сказал Лоран, протягивая руку в салон. Джоана достала из сумки детонатор и положила на раскрытую ладонь Лорана, который непрерывно рассматривал вышку. Это была главная радио вышка, от которой зависела работа всех теле– и радио вещательных компаний, провайдеров и сотовых операторов на территории Парижа и прилегающих к нему периферийных районов.

Лоран вернулся в машину и включил детонатор, оттянув боковую задвижку, которую установил Виктор от разобранного миксера. Теперь всё внимание Лорана было сосредоточено на красной кнопке, над которой располагались две лампочки: зелёная и красная. Не обращая внимания на лампочки, он придавил кнопку, после чего всё вокруг продолжала заполнять мёртвая тишина. Веки на его глазах сомкнулись, губы растянулись от напряжения. После непродолжительного негодования, он развернул автомобиль, и проезжая мимо второй машины, махнул рукой за спину, призывая Джоану ехать дальше. Не вдаваясь в причину, Джоана потихоньку поехала вперёд, стараясь отдаляться как можно медленнее, чтобы не потерять резко из виду друзей. И всё же это слишком долго затягивалось. Она нажала на тормоз, как только доехала до следующего указателя. Теперь она ожидала, когда в зеркале заднего вида снова появится силуэт внедорожника.

Лоран уже почти вернулся на развязку, когда на детонаторе загорелась зелёная кнопка. Он проехал до конца, чтобы развернуться на основной части моста. Приблизительно запомнив место, в пределах которого расположен радиус действия, он медленно начал набирать скорость. Где-то на последних метрах он прижал кнопку, заранее всмотревшись в зеркало заднего вида.

Где-то позади раздался громкий и резкий гул. За ним последовало красноватое облако, выросшее до неимоверных размеров за считанные секунды. Радио вышка начала утопать в красном облаке. Ещё до того, как это облако достигло верхушки, вышку стало притягивать к земле под небольшим наклоном.

Стараясь постоянно увеличивать скорость, Лоран уже не смотрел в зеркало. Вместо этого он пытался лишь не врезаться в заторы на дороге.

Взрывная волна начала поглощать близлежащие здания. Не только Сара с Лораном, но и находившиеся впереди ощутили, как опоры моста принимали на себя удар взрывной волны. Мост начал вибрировать нарастающими темпами, издавая жуткий звук, напоминающий чудовищно громкий треск. Конструкция скрипела и дребезжала. Лишь последняя опора, на которой держались заключительные двести метров дорожного полотна, стояла твёрдо, позволяя лишь маленькой части конструкции над собой испытывать эту вибрацию. Это был единственный участок моста, которому ничего не грозило за счёт невысокой опоры. Следующие четыре опоры были точно такими же. Этого хватало, чтобы этот участок устоял перед волной, и в то же время, спрятаться от взрыва, находясь на значительной высоте над предстоящими разрушениями.

За основным мостом следом начала опадать конструкция после развязки, по которой на всех порах летел Лоран. Увеличить скорость не получалось из-за нарастающей помехи: вибрация перерастала в сильную тряску. Целые куски моста опадали, оставляя за бедствующим автомобилем с каждым разом всё меньше дорожного полотна.

– БОЖЕ! БОЖЕ! – истерические крики Сары становились громче, едва она оглянулась.

– Не смотри туда! Смотри вниз! – пытаясь снизить панику девушки кричал Лоран, как следует вцепившись в руль.

– САРА! – раздался вопль Дэнни, тянувшегося к заднему окну. Он выбежал из машины и отчаянно помчался вглубь гигантского моста, рассыпавшегося с диким треском.

В попытке спасти глупого мальчишку, Джоана побежала следом. Забежав слишком далеко, Дэнни не выдержал дребезжащего под ногами покрытия, и упал на асфальт, покатившись к краю моста. Окутанный страхом за жизнь сестры, он не понимал того, что перед его глазами нарисовалась пропасть, а Джоана удерживает его всего лишь за тонкий краешек кофты, которая может соскользнуть в любой момент.

На подъезде к последней опоре кусок моста оторвался и полетел к земле. Задние колёса внезапно провалились, и дно автомобиля ударилось о край дорожного покрытия протяжённостью в триста метров, которое было всем тем, что смогло устоять от громадной конструкции.

– НЕЕЕЕЕТ!!! – ещё сильнее закричала Сара, прикрывая обеими руками голову, опустив её вниз.

При столкновении дно автомобиля проскользило и край уцелевшего участка дороги упёрся в задние колёса. Лоран переключился на полный привод. Двигатель заревел ещё сильнее. Спустя доли секунды механизм запустил задние колёса и внедорожник с невероятным грохотом вырвался на уцелевшую часть моста.

Взрывная волна стремительно надвигалась, поднимая вверх огромные массы воздуха. Лёжа на краю моста, Джоанна медленно соскальзывала в пропасть, продолжая отчаянно держать край кофточки Дэнни. Её колени сползли с края дороги, и всё её тело уходило сквозь квадратное отверстие стального заграждения. Тяжёлая хватка зафиксировала правую голень Джоаны. Прометей продолжал оттягивать на себя нижнюю половину ноги до тех пор, пока бо́льшая часть тела Джоаны не оказалась снова на дороге, после чего он перепрыгнул через ограду моста и придерживаясь одной рукой за край ограды, второй схватил руку Дэнни. Он оттолкнулся от поверхности и в прыжке отпустил футболку, чтобы обхватить мальчика вокруг пояса, а затем успешно приземлился.

Сумасшедшей мощи волна прошлась под мостом, вздымая воздух к верху. От мощного порыва воздушных масс волосы Джоаны, словно сильным ветром, поднялись вверх, оставаясь в вертикальном положении ещё некоторое время, как и курточка Дэнни. Всё взлетало вверх.

Спустя полминуты, когда взрывная волна потухла, огромное облако пыли заполоняло всё вокруг. Сара бежала вперёд, выискивая очертания брата, который чудом остался в живых. Во истину чудом. Иначе это не назовёшь.

 

2 «ТЫСЯЧА» КИЛОМЕТРОВ В ОБХОД

Это была какая-то пустующая ферма в шестидесяти шести километрах от Парижа. На ней не оказалось жилого дома. Были только амбар и гараж. Они решили загнать обе машины в открытый гараж, около которого находился трактор, а внутри простаивали грузовик и хорошо сохранившийся пикап. Крыша гаража свисала метрах в пятнадцати над землёй.

Они заехали в гараж. Лоран поспешил вытаскивать Виктора, который по-прежнему находился в отключке. Вместе с Прометеем они донесли его до небольшого деревянного столика, где аккуратно уложили его на спину.

– Что с ним? – спросила Джоана у Сары.

Сара подошла и стала осматривать Виктора. Это был её первый пациент за последние четыре года. Не успев прикоснуться ко лбу, она тут же убрала руку. Виктор проснулся и начал хвататься за голову, от дикой боли:

– АААААААААА!

Его лицо моментально обретало кислое выражение. Он откинул голову на бок и вырвал. Сара прикоснулась ко лбу. Он просто кипел.

– У него сотрясение.

Пытаясь снизить дискомфорт, Сара попросила Лорана закрыть ворота, чтобы приглушить свет, который становился ярче из-за стремительно рассеивающихся облачных масс. Она согнула левую ногу Виктора, правую руку закинула ему за голову, левую приложила к груди и перевернула его на бок, подзывая Джоану:

– Придержи его!

Затем она встала на ноги, приложила ладони к затылку, даже не представляя, что делать дальше.

– Ты ведь врач! Не стой же! – истерила Джоана, не позволяя Виктору выйти и зафиксированного положения.

– Мне нужны препараты! Без них я больше ничего не могу!

– Придумай что-нибудь!

– У меня ничего нет!

Разговор шёл на повышенных тонах. Виктор издавал мучительные стоны от дикой боли.

– Да ты ему жизнью обязана! – наехала на Сару Джоана. – Это он из-за тебя чуть на тот свет не отправился!

Стоящий в стороне Дэнни хныкал, проливая слёзы при виде стремительно накаляющейся обстановки.

Казалось, что Сара вот-вот сорвёт голос:

– НЕ ОРИ! МЫ В ГЛУХОМ ПОЛЕ, А НЕ В БОЛЬНИЦЕ?! МНЕ НУЖНЫ ЛЕКАРСТВА!

– Я, кажется, – встрепенулся Лоран – видел аптеку по пути сюда.

– Тогда езжай. – Сара, едва ли ни бегом, подошла к Лорану. Слегка выпучив глаза, она пристально смотрела ему в лицо. – Запомнишь на слух?

– Прометей, запись – утвердительно отдал команду Лоран, не доверяя своей памяти.

Сара в спешке перечисляла список лекарств, при этом она смотрела только на Лорана в то время, как вместо него крюгер внимательно подслушивал и фиксировал всё сказанное:

– Анальгин, пенталгин, баралгин. Возьми бинт, вату, пару пузырьков спирта и побольше питьевой воды. Ещё … – осматривая загрязнённую открытую рану на лбу, Сара продолжила, возвращая свой глубокий взор на Лорана – прихвати какие-нибудь антибиотики, желательно в ампулах – ампициллин, пенициллин, цефаклор, ровамицин. И не забудь посмотреть на срок годности.

Лоран зацепил Прометея и умчался на одном из автомобилей в аптеку. После услышанного грохота отъехавшего джипа, Виктор начал стонать ещё громче от нарастающей боли.

Сара, тем временем, достала из второй машины аптечку. Она подбежала к воротам, которые на глухо прикрыла. Теперь лучи предсумеречного света проникали в гараж только через два окна на восточной стене. Свечение было сильно приглушённым из-за толстого слоя пыли.

Сара тщательно обмотала голову Виктора, израсходовав два рулона бинта. Пришлось изрядно постараться, чтобы оставить нетронутой открытую рану на лбу.

Спустя пять минут кислая гримаса всё ещё не сходила с его лица, но существенно ослабла. Джоана это заметила. Она прекрасно поняла свою неправоту. Она всегда знала о том, что частенько бывает слишком дерзкой и прессует людей, многие из которых не заслуживали такого к себе отношения с её стороны. Но избавиться от этой черты своего характера она не могла. Сквернословие и частые наезды были её неотъемлемой частью. Если перестанет так разговаривать, то вскоре перестанет быть Джоаной Гроссо.

Она спросила в вежливом, очень непривычном для себя тоне:

– Сколько тебе лет?

Фиксируя повязку, Сара ответила так, будто между ними ничего и не было:

– Двадцать девять.

Впечатлённая экстренными действиями, Джоана польстила ей:

– А со стороны можно подумать, что ты уже не один десяток лет спасаешь жизни. Тебе бы на скорой работать.

– Так я и работала там. Ну… если быть точнее, проходила практику, когда училась в институте на начальных курсах. Это потом уже, с дипломом, устроилась нейрохирургом.

Джоана уткнулась глазами в пол и была готова укусить себя за язык из-за того, что позволила себе недавнюю выходку. Нерешительно, но она всё же сказала:

– Ты, … извини меня, если можешь. Характер у меня скверный. Частенько крышу сносит. Говорю, и не думаю.

Мягкий голос Сары сам по себе говорил о том, что она не держит никакой обиды:

– Зато стрелять умеешь, и не начинаешь истерить в экстремальной обстановке. Мне бы твою смелость.

На лице Джоаны мельком проскользнула неуверенная улыбка:

– Оператор, который всегда ездил со мной на места для репортажей, не согласился бы с тобой. Он всегда говорил: «Мне жаль будет твоего мужика. Ты же сделаешь его каблуком».

Они дружно заулыбались и окончательно «растопили лёд».

Теперь скрывать от Сары свои планы Джоана не видела смысла. Он спасла их лидера, и Джоана ввела её в курс дела.

Вскоре боли притихли, и Виктор уснул. Сара сняла с себя ветровку, сложила в несколько слоёв и подложила под его голову. Джоана предложила ей свою курточку, но та отказалась.

Дэнни практически не вылезал с заднего сидения внедорожника, всё ещё пытаясь спрятаться от того скандала, который назревал перед его глазами. Он до сих пор находился под впечатлением от подобного агрегата, представляя себя таким же героем комикса, как Майор Бойл. Это помогало ему быстрее забыть те крики, которые были направлены в адрес сестры.

Солнечный свет стал заметно слабее. Спустя менее, чем через час, за закрытыми воротами нарастал гул работающего двигателя и показалось свечение включённых фар, которые погасли перед тем, как открылись ворота. Лоран принёс громоздкий пакет с кучей бинтов, ваты, спирта и лекарств, которые перечисляла Сара. По её просьбе, Лоран с Джоаной придерживали Виктора, пока она протирала рану ватой, обильно пропитанной спиртом. Виктор проснулся и снова застонал. Сара как могла задувала рану при контакте со спиртом, чтобы заглушить боль. После того, как рана была обработана, она ввела в организм пол миллиграмма ампициллина, которые должны были предотвратить воспалительные процессы. Затем, помогая Виктору слегка подняться и принять сидячее положение, ему дали принять таблетку баралгина. Его вновь уложили и укрыли одеялом, которое лежало в одной из сумок.

Последние лучи солнца скрылись за кукурузным полем.

Лоран нашёл розетку, к которой подсоединил вилку от зарядного устройства, после чего Прометей занял место на подставке, и красная отметка с 17% сменила свой цвет на зелёный. В конце гаража был разведён костёр, заметив который даже Дэнни выкарабкался из машины. Спустя полчаса Сара отошла от костра к спящему Виктору. Она аккуратно приложила ладонь к левой стороне лба, пытаясь не задеть рану. Заметив, как она возвращается к костру, Лоран спросил:

– Ну как?

– Температура спала – сказала она, приседая на небольшой старенький табурет, который удалось найти в гараже среди кучи хозяйственной утвари. – Это уже хорошо. Его нужно оградить от сильного света и шума. Хотя бы ближайшие пару дней он почти не должен вставать.

– Скоро он отойдёт?

– На полное восстановление требуется ни меньше двух недель. Но это при лёгком сотрясении. А ему хорошо досталось. Так что потребуется ни меньше месяца, а может два. Судя по ране, удар был очень сильный.

То, насколько профессионально сработала столь молодой медик, Лорана впечатлило ни меньше, чем Джоану:

– А ты молодец. Оперативно сработала.

В ответ англичанка лишь улыбнулась, опуская глаза от смущения. Затем она задумалась и спросила:

– Тебе не показалось странным, что крюгеров было как-то мало? Я думала, что их осталось куда больше. Тем более в центре города.

– Да, – говорил Лоран, не заметив ничего странного в том, что численность киборгов существенно снизилась. – За эти несколько лет многие андроиды скорее всего вышли из строя. Теперь уже никто не проводит сервисное обслуживание. Большинству из них нужно смазывать стыки корпуса в местах сгиба. Проходит время, и нужно менять детали. Особенно электронику. Без должного ухода старые модели начали давать сбой. Остались только самые совершенные версии из последних поколений.

– И много их?

– Ну, – ненадолго задумавшись, Лоран предположил – спрос неизменно рос. Так что тех андроидов, которые появились за последние несколько лет производства, будет не мало. Но от общего числа это процентов тридцать… тридцать пять, не больше.

– А в количестве?

– Миллионов шестьсот, может семьсот, по всему миру.

Уткнувшись в костёр, Сара пыталась представить эту кошмарную цифру, пока Лоран прикидывал количество крюгеров на отдельных территориях:

– Большая часть в Китае, Японии, Великобритании и в США. Особенно в Штатах. В Европе их где-то миллионов сорок, а по всей Франции от силы два или три.

Но от этих цифр легче не становилось. Всё равно число крюгеров многократно превышало количество людей. На протяжении четырёх лет в результате непрекращающихся убийств население всей планеты сократилось с 13 миллиардов до 200 миллионов. Свыше ста миллионов, ныне живущих, были гражданами латиноамериканских стран, где наличие андроида в доме было непозволительной роскошью для большинства семей. Да. Порой отсутствие роскоши продлевает жизнь. Ни один, даже самый совершенный крюгер из титана не сможет вечно жить, если его некому будет ремонтировать. У человечества есть шанс продолжить своё существование на планете при условии, если хотя бы горстка людей сможет дожить до того дня, когда последний киборг падёт из-за неисправности своего изношенного механизма и битва за Землю будет проиграна.

– И всё же жаль – сказал Лоран.

– Ты о чём? – с нахмуренным лицом спросила Сара.

– Крюгеры. Жаль, что всё это добро обернулось против людей. Они ведь действительно принесли много пользы. Современному человеку стало жить куда проще и комфортнее.

– Да – неуверенным голосом согласилась Сара. – Так было… когда-то.

– Может когда-нибудь человечество получит новую машину с большими возможностями. Как знать.

– Не знаю. Мне кажется, лучше обойтись без этого. Как-то ведь жили веками. Проживём ещё столько же безо всяких машин.

Лицо Лорана обрело оттенок грусти и сожаления.

Под приятным теплом, исходившим от костра, Дэнни крепко спал, свернувшись в клубок на раскладушке. Он спал уже довольно долго и не слышал того разговора сестры и Лорана.

Помимо этого, им удалось найти деревянную кушетку, на которую они планировали уложить Виктора, когда тот проснётся. После тяжёлого дня, на протяжении которого все они оказались в шаге от той черты, за которой небытие, они с большой охотой сидели около костра, согреваясь ночью, которая была на удивление прохладной после той душной жары, что держалась довольно долго.

Оставшись втроём, Джоана предложила поужинать. Её предложение оказалось по душе и Лорану, и Саре. Пока она отправилась за продуктами, Лоран поинтересовался:

– А какое у тебя полное имя?

– Сара Элизабет Шоу.

– Звучит солидно, словно ты какая-нибудь дочка английского короля.

– Однажды мне говорили нечто подобное – с усмешкой сказала Сара.

– А у Дэна?

– Дэниэл А́ртур Шоу.

– Слушай, у вас имена, как у представителей знатного рода – возмущённо сказал Лоран, разведя руки в стороны.

Это рассмешило Сару ещё сильнее.

– А у тебя?

– Лора́н Федери́к Жака́р.

Сохраняя ненадолго задумчивый взгляд, Сара обнадёжила завистливого француза:

– Ну… тебе надо было родиться пару-тройку веков назад.

– А что так? – недоумевал Лоран.

– С таким именем ты бы стал узнаваемым художником или композитором.

– Ну, – голос Лорана приобрёл весьма оживлённый тон – весь мир полетел к чертям, так что… кому-то всё же придётся возродить искусство.

Они дружно засмеялись почти во весь голос, а спустя пару секунд Сара добавила:

– А кому-то понадобится управлять всем этим.

Лоран немедля потребовал от Сары дать пять.

Подошедшую с батонами, говяжьей тушёнкой и шоколадом Джоану, спросили о том же:

– Я! – энергичным голосом заявила итальянка, гордо выпрямив спину и раздавая всем ужин – Джоана Мануэла Гроссо.

– А ты случайно не потомок какого-нибудь князя?

Расслышав в голосе Лорана шутливую нотку, Джоана ответила ни менее изощрённо:

– Нет! Я потомственная представительница знатного рода журналюг.

Она посчитала, что в тот момент комичность будет куда более уместной и, даже, полезной, нежели правдивость сказанного.

Охотно обмениваясь шутками, они уже, казалось, запамятовали о пережитом дневном ужасе. Это была на самом деле редкость. В разрушенном почти до основания цивилизованном мире находились такие моменты, когда ты переставал обращать внимание на весь этот кошмар. Ты отвлекаешься от мыслей о том, что всё, чем ты дорожил, безвозвратно утрачено. Такие моменты заставляли хотя бы ненадолго почувствовать себя полноценным человеком, который способен не только испытывать отчаяние, беспокойство, страх, тревогу, но ещё и улыбаться, смеяться, пытаться обсуждать что-нибудь увлекательное, стараясь всё же находить светлые стороны в этом мире, когда род человеческий подошёл невероятно близко к той черте, когда более чем вероятной становится передача эстафеты другому виду, который заселит расчищенную планету спустя сотни, тысячи, а может миллионы веков.

– А кто-нибудь знает полное имя Виктора? – интересовалась Сара, указывая ложкой в сторону деревянного столика, на котором лежал пациент.

– Виктор Александрович Варламов. – За прожитые плечом к плечу четыре года в напряжённых условиях Джоана узнала про Виктора практически всё, не говоря уже о его имени.

В этот момент за дверью в задней части гаража раздался шорох, как будто сухая ветка сломалась под тяжестью чьей-то ноги. Лоран тут же подобрал лежащий рядом пистолет, оттянул затвор, вставляя в ствол кусок девятимиллиметрового свинца. Он медленно направлялся к едва приоткрытой двери, через которую просматривались развевающиеся стебли на стволах кукурузы.

Джоана шёпотом попросила Сару остаться у костра, протянув ей заряженный кольт двадцать второго калибра, а сама подкралась поближе к спящему Виктору, не спуская глаз с закрытых ворот. Сара, не раздумывая, первым делом подползла на четвереньках по пыльной земле к раскладушке с Дэнни, без конца оглядываясь по сторонам.

Когда ты обречён жить в мире после глобального погрома, мародёров хватает. Их стоит опасаться, особенно, если у тебя есть, что слямзить.

– Умоляю! Только не стреляйте! – послышался голос за дверью. Лоран пристально смотрел на незнакомца, не спуская с него дуло. – Я просто услышал людские голоса. Пожалуйста, не стреляйте.

– Кто ты?

– Я здесь три дня. Все три дня я прячусь от монстров в подвале, там – указывая подбородком на рядом стоящий амбар, покорно бормотал незнакомец, не опуская задранные вверх руки. – Я услышал голоса, и вышел наружу.

– Откуда пришёл?

– Из Шартра.

– Что в Шартре?

– Роботы напали на подземное убежище. Я был среди тех людей.

– Сколько вас было?

Дрожь в голосе незнакомца становилась сильнее:

– Восемь человек. Мы просто хотели найти горючее, чтобы согреться. На нас напали роботы. Я бежал. – Умоляющим тоном – Пожалуйста!

– Откуда мне знать, что они не идут по твоим следам прямо сюда?

– Они не знают где я. Правда. Я прыгнул в болото, и просидел там пол ночи. А утром, когда вылез, их уже не было. Тогда я бежал через поля сюда, и поселился в амбаре… здесь, рядом.

Лоран решительно задал последний вопрос:

– Когда бежал, утром, какая была погода?

В голосе незнакомца звучало абсолютное недопонимание:

– Ч… что?

– Какая была погода?! – Лоран давил до последнего, не решаясь верить на слово.

– Бы… бы… было холодно. Очень холодно. … и пасмурно. Небо было мрачное.

После описанных метеоусловий Лоран перестал сомневаться в искренности слов незнакомца и пропустил его внутрь. Это был мужчина ближневосточной внешности лет сорока на вид, с заметной щетиной и густой чёрной шевелюрой. На нём был офисный костюм серого цвета со следами высохшей болотной грязи, белая рубашка и чёрные строгие ботинки. Закрыв за собой дверь, Лоран спросил:

– Как тебя звать?

Незнакомец робко обернулся:

– Абдул. Абдул Салах.

Махнув рукой, Лоран дал отбой Джоане. Они позвали Абдула к костру. На вопрос на счёт еды, он ответил, что уже три дня ничего не ел кроме закрученных в стеклянных банках огурцов, которые лежали на полках в подвале амбара, а те остатки вина, которые отлёживались на дне стеклянного пузыря, иссякли прошлым днём и его мучала дикая жажда. Лоран протянул ему открытую бутылку с питьевой водой, лежавшей недалеко от костра. Как только на дне не осталось ни капли, Лоран дал ему свою долю ужина: тушёнку с батоном. В спешке, почти не разжёвывая, Абдул глотал куски батона. Лишь когда от хлеба осталась половина, он обратил внимание на лежавшую перед ним банку тушёнки. Его челюсти работали как электрический станок. Он не успевал толком освободить место в ротовой полости, как загружал внутрь очередную ложку. Все понимали, что в тот момент спрашивать у него что-либо было бессмысленно. Перед ними сидел истощённый до безумства человек, которого кроме еды и воды ничего не интересовало.

В абсолютном безмолвии Лоран, Джоана и Сара смотрели на Абдула до тех пор, пока он не завершил приём пищи. Едва дождавшись, Джоана задала вопрос с таким же напором и рвением, с каким она опрашивала людей во время репортажа, когда работала на телевидении (не хватало только микрофона в чехле с эмблемой телекомпании «La Roma»):

– Откуда ты?

Слизывая с губ следы соуса, Абдул охотно ответил:

– Из Ле-Мана. Я ехал в Париж. По пути отказал двигатель. Доплёл на буксире до Шартра и пришлось остановиться на ночь в городе. К полудню автомобиль отремонтировали. Но я преодолел от силы километр.

– А в Париж…

– Меня вызвали на переговоры.

– И в качестве кого? – продолжала допрашивать Джоана недоверчивым голосом.

– Переводчика. Я – лингвист, перевожу с французского на арабский. Мои предки родом из Алжира. Вот я и решил выбрать работу, к которой уже имеются задатки.

Оглядываясь по сторонам, Абдула интересовали те же вопросы: кто эти люди с кучей запечатанных продуктов, двумя первоклассными автомобилями на ходу, и явно неплохо вооружены. Как их зовут? Откуда они, и куда направляются? Если направляются вообще. Может они просто искали укрытие, до которого крюгеры не доберутся, и тогда всё окажется намного проще.

А что? Ферма находится достаточно далеко от ближайшего города. И кроме того, она слишком мала, чтобы привлекать к себе излишнее внимание. Идеальное место для того, чтобы спрятаться от мира сего.

Кем они друг другу приходятся? Как втереться к ним в доверие? Принесёт ли это знакомство пользу, или скорее склонит к куче угроз и неприятностей? В его голове зрело множество вопросов. По крайней мере одно было понятно: ему не отказали в еде, и они могут хоть как-то защищаться от киборгов, так как имеют ядрёный арсенал. И главное – он встретил людей. Людей, с которыми можно поговорить, не важно о чём, просто поговорить. Это очень облегчает душу после того, как ты едва не смирился с мыслями о том, что проведёшь остатки времени в одиночестве. А этого времени в настоящее время может остаться очень мало. об этом есть, кому позаботиться.

После недолгого знакомства Абдул поинтересовался теми членами группы, которые уже видели десятый сон. Узнав о том, что Виктор сильно травмирован, он предложил помощь:

– В амбаре есть диван. – говорил Абдул, жестами описывая комфорт, который можно было бы предоставить больному.

– Диван? – на лице Джоаны высветилось лёгкое удивление.

– Да. Кожаный и достаточно просторный. Вашему другу не помешала бы комфортная мебель.

Сара мельком проскользила взглядом по лицам Лорана и Джоаны, и добавила:

– Было бы отлично. Ему нужно побольше спать. А на этой развалюхе он будет постоянно просыпаться.

– А кому в этом захолустье мог понадобиться диван? – Джоане это обстоятельство казалось слишком подозрительным. Кто знал, что на самом деле на уме у этого араба. Может он ищет повод, чтобы мы начали выходить из гаража по какой-нибудь нужде, а потом воспользоваться моментом и перебить нас по одиночке?

За время работы военным корреспондентом ей доводилось часто иметь дело с людьми, которые откровенно врали прямо в камеру, говоря о том, что обстановка в зоне боевых действий меняется в лучшую сторону. Если в каком-нибудь городе совершался теракт (куда непременно отправляли Джоану с Пабло), который уносил десятки жизней, то в течение одной или двух недель перед камерами обязательно появлялся представитель министерства внутренних дел по связям с общественностью и рассказывал о поимке виновника произошедшей трагедии. И миллионы наивных граждан съедали всё, что говорили в камеру. И никто не знал о том, что за организатора теракта выдавали совершенно левого преступника, который мог быть представителем сицилийской мафии, членом мексиканского наркокартеля, вербовщиком в ряды террористической организации на Ближнем Востоке, грабителем, насильником, фальшивомонетчиком, сбежавшим зеком и прочим отморозком, который тоже преступил закон. Как правило на транслируемых по новостям кадрах был запечатлён уже застреленный преступник, которому решили приписать теракт. Покойник прекрасно подходил на роль виновного. Он точно никому не проболтается о том, кто он на самом деле, и какие действительно грехи лежат на его совести. В верхах никому не было никакого дела до того, где прятался виновный в смерти мирных граждан. Властям было важно лишь одно: чтобы страна твёрдо верила, что преступник наказан благодаря оперативным действиям силовых структур. А чей труп показывали по телевизору, уже не важно. В любом случае пулю хватал такой же мерзавец, заслуживающий самого жестокого наказания, как и тот, что устроил взрыв или стрельбу в публичном месте. Такая политика властей позволяла, как минимум, избежать массовых волнений среди населения. Очередное очко в копилку правящей политической партии перед предстоящими парламентскими выборами.

И такая работа день за днём сильно развивала у Джоаны чувство недоверия к людям, которых она впервые встречает. Она прекрасно понимала, что если власти позволяют себе подобные хитрости, то на счёт простых смертных и вовсе не стоит сомневаться. Поэтому она была уверена в одной железной истине: «Всё в этом мире построено на лжи, и недоверие – единственно верное оружие против неё».

– Действительно – согласился Лоран. – Здесь даже дома нету. Почему-то только гараж и амбар.

– О, нет – моментально прервал их Абдул. – Часть амбара выглядит почти как дом. Там газовый баллон с плитой, – перебирая пальцы на руке, он перечислял всю утварь, которую разглядел в заброшенном помещении – один шкаф с упаковками из-под продуктов, в другом кухонная посуда, раскладной стол, стулья, кресло-качалка, самодельный душ с баком наверху, дровяная печка, рукомойник и зеркало с бритвой. Там есть комод с одеждой и тёплыми одеялами. Когда-то здесь определённо кто-то жил.

Лоран предположил первое, что пришло на ум:

– Может этот кто-то всё по-быстрому обустроил, чтобы прятаться от того же, от чего прячемся и мы?

– Очень любопытная…

Повышенным голосом Сара резко прервала эти бессмысленные дедуктивные размышления, как и полагается истинному медику:

– Так что на счёт дивана? – Указывая рукой в сторону Виктора, Сара подчеркнула всю важность своих слов – Ему ещё минимум пару дней надо полежать. – Затем она ткнула на найденную в гараже кушетку – Он не сможет долго лежать на этой рухляди.

Сей же минуту Лоран попросил Абдула пойти и помочь ему перетащить диван в гараж.

Едва они тронулись с места, Джоана тут же их задержала:

– Погодите. Я с вами. – Она несколько секунд не отводила глаз от лица Абдула, пытаясь понять, не задумал ли он что дурное. Ему определённо было, что получить от их ликвидации. – Только схожу за фонарём.

Разумеется, под фонарём Джоана имела в виду дробовик с прикреплённым к стволу малюсеньким фонариком.

Выходя последней из гаража, Джоана прикрыла дверь, от которой раздался громкий скрипучий звук. Сара подкинула несколько дровишек в костёр, после чего расслышала шорох за спиной. Идея на счёт дивана оказалась очень своевременной. Виктор проснулся, озабоченно ерзая по сторонам из-за дискомфорта на деревянном столике. Подкравшись к нему, она неторопливо подправила скомканную под головой куртку.

Слегка приоткрыв глаза, Виктор заговорил стонущим голосом:

– Вышка… что с вышкой?

Аккуратно осматривая рану на лбу под свечением фонарика, Сара ответила:

– Мы всё сделали. Вышки нет.

Дальше в голосе Виктора послышалось сильное беспокойство после того, как он не заметил возле себя никого помимо Сары:

– Г… где остальные?

– Они ненадолго вышли. Сейчас придут.

Он помнил последнее, о чём его слёзно просила Сара. Он всегда держал данное обещание, и поэтому не мог не спросить:

– Как Дэнни?

– Он здесь, уже спит. – После недолгого молчания Сара сказала:

– Спасибо, что вернулся за нами.

В полу дремлющем состоянии Виктор не счёл её слова важными:

– Я же сказал: сам сдохну, а вам не дам.

– А знаешь, когда мы тебя нашли, то все подумали, что ты и впрямь подставился вместо нас. Так что теперь долг за нами. А точнее два.

– Тогда один я вам прощаю, а второй ты уже вернула. В первый раз за четыре года крюгеры как следует отлупили меня. И как по счастливой случайности перед этим мы встретили доктора.

– Ну, – Сара пожала плечами – тогда мы с Дэном выиграли в лотерею, когда встретили вас.

Спустя пару минут Виктора вновь начало тянуть ко сну, и к тому моменту, когда Лоран с Абдулом приволокли диван, он уже успел отключиться. Диван оставили около стола, на котором спал Виктор. На диване лежал сложенный шезлонг, который прихватил Лоран. Он решил спать на нём. На руках у Джоаны лежала куча одеял.

– Ну, – обратилась ко всем Джоана, раздавая одеяла – все, кто хочет, может ложиться. Я подежурю.

Первым делом она передала одеяло Саре:

– Пока диван пустует, ложись на него. Когда Виктор проснётся, чтобы … – так и не договорив, Джоана перескочила на следующую мысль – Я присмотрю за Дэнни.

Сара молча согласилась. Лоран тем временем встряхивал пыль с шезлонга, подготавливая себе место у костра.

Маскируя своё недоверие под жест вежливости, Джоана передала одеяло Абдулу со словами:

– Ложись на кушетке. Мы, кажется, уже все определились.

В отличие от неё Абдул выражал вполне искреннюю улыбку и признательность:

– Я вам очень признателен.

– О, да – добавила Джоана – вот ещё одно одеяло, под голову. Кушетка деревянная. На ней будет малость жёстко.

– Ничего. Сейчас для меня такие условия всё равно, что люкс в пятизвёздочном.

Джоана искусно нарисовала фальшивую улыбку. Дробовик всё также висел на ремне, закинутом через правое плечо. Она села перед костром спиной к двери, прямо напротив кушетки. Её главной задачей на ближайшую ночь был новый знакомый. Пока что она не могла расслабиться, и тревога на счёт искренности Абдула её всё ещё не отпускала.

Лоран с комфортом откинулся на шезлонге, укрыв себя одеялом с головы до ног, продолжая наблюдать за парящими над огнём искрами, которые убаюкивали его подобно колыбельной для младенца. Абдул расположился на кушетке, сохранив колени слегка согнутыми, закинув одну руку под щёку, а вторую протиснув между прижатыми коленями. Он повернулся лицом к стоявшему в нескольких метрах пикапу, спиной к Джоане. Это заставляло её ещё тщательнее присматривать за ним. Её взгляд слегка расфокусировался лишь в тот момент, когда Дэнни на несколько секунд заёрзал на раскладушке, но при этом его крепкий сон никак не нарушился. Даже Прометей находился в мёртвом спящем режиме. И лишь одна Джоана сидела на табурете, присматривая за Абдулом, а заодно подбрасывая дровишки в огонь.

На тот момент уже была поздняя ночь, и до рассвета оставалось часа четыре. На протяжении всего дежурства у Джоаны не возникло ни единого повода для беспокойства… на счёт Абдула. За время вахты она как следует осмыслила его поведение. В конце концов диван и одеяла оказались очень кстати. Особенно диван.

Может быть он таким образом решил принести какую-нибудь пользу взамен того, что его накормили? Да и вид у него несколько потрёпанный.

Наступило утро. На месте костра продолжали дымить остатки сгоревшей древесины. Через щели досок в воротах проникали слабые лучи восходящего солнца. Лоран с Джоаной поменялись местами, в буквальном смысле. На этом настояла Джоана. Она уже полчаса как лежала с закрытыми глазами на шезлонге. Дэнни не вылезал из раскладушки, оставив на себе одеяло. Он читал очередной комикс из тех, что обнимал всю ночь. Этой стопки ему хватило бы ещё минимум на пару месяцев. А учитывая склонность Дэнни перечитывать одни и те же комиксы, которые его сильно впечатляли, он мог не отрываться от них гораздо больше времени. Впрочем, так бывает со всеми деть в этом возрасте. Вот и тем утром ему приходилось перечитывать уже знакомый комикс, потому что в новых встречается куча фраз, значение которых ему неизвестно. Для этого требовалась помощь Прометея, который до сих пор стоял на зарядной подставке.

В течение десяти минут все один за другим начали вставать. Первым своё место покинул Абдул. Он, не раздумывая, первым делом покинул гараж через заднюю дверь. Он долго не появлялся, скрывшись в амбаре. Лоран решил не следить за ним, а просто пересесть на табурет с противоположной стороны, держать наготове кольт и не отводить взгляд от дверного проёма, чтобы заранее следить за Абдулом, как только он выйдет из амбара.

Сара помогала Виктору подняться. Она в очередной раз обработала рану, ввела инъекцию и дала пару таблеток, которые обычно прописывают для лечения при получении подобной травмы мозга. Не чувствуя голода, Виктор отказался от приёма пищи, и последовав рекомендациям своего лечащего врача, перебрался на диван.

Дэнни, как маятник на часах, без конца подходил к Прометею, чтобы узнать процент заряженной батареи. На экране андроида уже отображались две девятки, точка, и ещё одна девятка. Поэтому нетерпение мальчишки было вполне объяснимо. Этот крюгер был для него, как книжка, в которой хранились ответы на все вопросы. Стоило только совершить голосовой запрос, и электроника андроида начинала поиск информации по огромной информационной базе. Благодаря стараниям Прометея Дэнни узнал о том, что представляет из себя земной шар, когда появились на земле первые люди, какое самое большое в мире животное, где находится «Город грехов» и многое другое.

Прошло ещё полчаса. Только теперь из амбара показался затылок Абдула. Лоран отчётливо заметил, как за его спиной что-то торчало, выпирая из-под пиджака. Это что-то было продолговатое, сантиметров пятнадцать-двадцать в длину с чем-то громоздким на одном конце. Руки Абдула тягостно удерживали тяжеленный ящик, укрытый напрочь пропитанной пылью ветошью. Он осторожно перебирал ногами, медленно приближаясь к гаражу.

Лоран внимательно наблюдал за ним сквозь небольшую щель в дверном проёме. Он уже взвёл курок кольта.

Что у него за спиной?

Джоана по-прежнему пребывала в глубоком сне. Дэнни начал засыпать Прометея первыми голосовыми запросами. Сара перечитывала инструкции от препаратов, пытаясь выяснить производителя и состав, чтобы отсортировать наиболее эффективные таблетки и уколы. Ощутив приятную мягкую поверхность под собой, Виктор закрыл глаза. Он хотел бы уснуть ещё раз, но проведённые во сне двенадцать часов ещё долго заставляли мозг бодрствовать.

Раздался заметный скрип старых ржавых петель, когда Абдул оттолкнул пяткой дверь, протаскивая в гараж загадочный ящик. Он потащил груз вглубь гаража. Лоран в ту же секунду поднялся. Он немного прищурил глаза, внимательно наблюдая за дальнейшими действиями Абдула.

Он опустил ящик прямо перед боковой спинкой дивана. На него сразу обратила внимание Сара, отвлёкшись от чтения инструкции, сидя на низеньком столике:

– Что это?

Абдул выпрямился, затем резко убрал в сторону ветошь, как это часто делают иллюзионисты:

– Ну, как?

На лице Сары читалось одновременно удивление и непонимание:

– М-м-м-м, – указав на содержимое ящика – это конечно классно. Но-о-о…

– Я подумал для дезинфекции.

– Ах, да.

В ящике лежали шесть бутылок французского коньяка с четырьмя звёздами на наклейке.

– У нас есть медицинской спирт. Но всё равно спасибо. – Сосчитав количество звёзд, Сара добавила – Хотя, знаешь, думаю жалко будет использовать это в медицинских целях.

– Тогда для внутренней дезинфекции.

Они хором засмеялись, от чего Виктор раскрыл глаза, слегка приподнялся, опираясь о локоть.

– Знакомьтесь – представляла Сара их друг другу – Виктор, это Абдул. Абдул, это Виктор.

Араб вежливо протянул раскрытую ладонь Виктору:

– Для меня честь познакомиться с вами. Мне про вас рассказали. Вы очень смелый человек. Спасти чью-то жизнь – это заслуживает глубокого уважения. У вас большое сердце. Мало у кого хватит храбрости пойти на такое, рискуя собственной жизнью.

– Я тоже рад знакомству.

После того как они обменялись приветствиями, Абдул махнул рукой за спину, прихватывая какой-то предмет за поясом. Лоран направил вперёд дуло револьвера, прижимая палец к спусковому крючку. Прищуренный правый глаз уже стал последним, что отделяло палец от прижатого спускового крючка.

Абдул вытащил из-за спины продолговатый предмет, который не удалось рассмотреть Лорану. От этого движения француз лишний раз сфокусировался на предстоящем выстреле, который он уже мысленно совершал.

– Я тут в амбаре нашёл кухонную зажигалку – сказал Абдул, демонстрируя Саре и Виктору найденную в амбаре утварь. Затем он подобрал из ящика небольшой баллончик – Здесь ещё остался газ. Нужно только заправить, и разжигать огонь будет куда проще. Она мощнее, чем простая зажигалка для прикуривания.

Лоран прочувствовал, как по каждой частичке его содрогнувшихся лёгких пробегали воздушные потоки. Едва ли он от напряжения не пустил пулю в спину человеку только потому, что им с Джоаной он казался подозрительным. На деле же этот бедолага всего лишь старался угодить, как только мог.

– А что ещё есть в амбаре? – с любопытством поинтересовался Виктор, у которого при виде коньяка явно прибавилось силёнок. – Может нам перебраться туда?

– Не думаю. Днём там дурно пахнет. Не знаю от чего, но запах мерзкий.

Едва Виктор потянулся за выпивкой, Сара его тут же притормозила, выставив перед ним твёрдо разжатую ладонь:

– Э-э-э нет. Виктор, твоя дезинфекция в ампулах.

Досадно Виктор развёл руками, на мгновение сомкнув веки.

– Не волнуйся. Я лично прослежу, чтобы твою долю никто не перевёл – утешала его Сара.

А вот Лоран был рад поднять себе настроение выпивкой. Он подошёл к ящику, достал одну из бутылок и начал читать содержимое этикетки, совершая своего рода прелюдию:

– Четыре звезды… ФРАНЦУЗСКИЙ! – торжественно воскликнул он. В этом крике слышалась нотка некоего восторга. – Наконец-то я встретил земляка – произнёс финальную фразу Лоран, после чего распечатал бутылку и залпом совершил несколько глотков.

Дневной свет, просачивающийся сквозь щели между досок, потревожил Джоану. Она проснулась и отправилась спать на заднее сидение автомобиля.

Услышав голос сестры, Дэнни оставил крюгера в гордом статичном одиночестве и отправился завтракать вместе с остальными.

На часах было без двадцати десять. Тем утром на столе, который прошлой ночью служил Виктору больничной койкой, лежали запечатанные несколько батонов, пять консервных банок с икрой мойвы, три консервные банки с куриным паштетом, пачка сухофруктов в вакууме, две запечатанные бутылки зелёного чая и две с питьевой водой.

Впервые за долгое время каждый из них вот так, как это было в мирное время, сидел и завтракал за столом, пусть и не кухонным, довольно низким, но всё же, какой-никакой, это был стол. Чаем и водой запивали все кроме Лорана. Ему не очень нравилось то, что он был единственным, кто с утра в качестве питья принимал коньяк. На дороге его, конечно же, никто не остановит и не станет просить подуть в алкотестер. Но всё же, он испытывал неудобство из-за того, что пил в одиночестве и поэтому считал себя похожим на законченного алконафта, который только проснувшись начинает день с пузыря. Поэтому, чтобы избавится от пьянства в одиночестве, и перестать казаться самому себе пьяницей, Лоран начал искать собутыльн… (пардон) … друга. Абдул категорически отказывался от его щедрого предложения. Виктору было противопоказано. Дэнни ещё не дорос. Хотя… и всё же оставался последний вариант:

– Сара, ну ты меня не подведи – умоляющим тоном Лоран приглашал её составить компанию.

Глотая пережёванные остатки икры во рту, Сара пару секунд смотрела на лицо Лорана, которое будто так и говорило: «Давай же, примем допинг и жизнь станет веселее!!!»:

– Немного. – Не смотря на указанное количество желаемого алкоголя, Сара вполне твёрдым, и даже слегка довольным, голосом изъявила своё желание, и передала Лорану прозрачную стеклянную чашку. Таких чашек у них был целый набор из десятка.

Она остановила Лорана на отметке «50 грамм». Он вернул ей стакан. Сара в очередной раз слизала языком с губ следы куриного паштета, на мгновение повернула голову в сторону, свернула губы в кольцо, резко выдохнула и залпом высушила стакан, лишь немного приспустив брови от привкуса коньяка. А Лоран только-только успел долить в свой стакан, и заметив, что партнёр по алко-трапезе уже принял дозу, да ещё и так привычно, что он подумал: «А девушка то далеко не новичок».

Он планировал выпить одновременно с Сарой, а перед этим поднять тост. Поэтому досадно посмотрел на дно своего стакана, и последовал примеру англичанки.

– Так вы говорите, это случилось во время взрыва – заговорил Абдул, когда большая половина трапезы прошла. – А что взорвалось?

– Центральная радио вышка – удовлетворил его любопытство Виктор.

– Всё это время, которое я провёл в Шартре, местные жители столько рассказывали о своей вышке, что я уже, кажется, знаю больше про неё, чем кто-либо. Постоянно говорили, что в городе стало значительно лучше жить. Со строительством вышки появилась куча рабочих мест, молодёжь перестала уезжать в крупные города, наступила хоть какая-то стабильность, и тут такое…

– А что за вышка? – интересовался Лоран.

– Ещё в начале тридцатых начали возводить вышку, в десяти километрах от Шартра, но вскоре финансирование было заморожено и строительство остановилось. Тогда, в тридцать шестом Group TF 1 выкупил права на этот комплекс, и вложил деньги в строительство радио вышки…

Дэнни доел свой завтрак, взял плитку шоколада и умчался в сторону слегка приоткрытых ворот, где он планировал продолжить познавательный допрос Прометея.

Абдул, тем временем, продолжал рассказывать о загадочной радио вышке:

– … Когда всё было готово, то Group TF 1 начали периодически зарабатывать на эксплуатации этого комплекса. Когда основная вышка временно прекращала обслуживание из-за ремонта, профилактики или чего-нибудь ещё, все теле– и радиокомпании тут же подключались к этой вышке, и платили владельцу за доступ к ней, чтобы не прерывать вещание. Это как резервный источник связи. Если основная вышка в центре Парижа даст сбой по каким-либо причинам, то эта вышка автоматически принимала на себя сетевую нагрузку.

С открытым ртом Сара смотрела то на Виктора, то на Лорана до тех пор, пока наконец не смогла сказать каким-то трепетно-дрожащим голосом:

– Но если бы они хотели, то уже нашли бы нас. Мы ведь здесь пробыли всю ночь. Неужели этого времени не хватило бы, чтобы добраться сюда.

Уже несколько секунд Виктор не убирал от переносицы кулак, а его глаза закрывали веки, которые с каждой секундой сжимались всё крепче. Из этой гримасы Виктор всё же выдавил пару слов:

– Сегодня кто-нибудь выходил из гаража?

– Да, я … – хотел продолжить Абдул, но Лоран прервал его:

– Небо прояснилось ещё вчера перед закатом. Я ездил в аптеку. Так что…

Кулак Виктора расслабился и плотно прижатые друг к другу пальцы прикрывали какое-то время его губы, сопровождая задумчивый взгляд блуждающего в поисках решения грандиозной проблемы. Во истину грандиозной. По какой причине крюгеры до сих пор не появились – оставалось загадкой. В систему андроидов заложен навык вождения автомобиля. Так что как бы далеко не находился ближайший киборг, он мог бы не бежать своим ходом огромное расстояние, а сэкономить заряд батареи плюс время, и добраться до фермы на каких-нибудь колёсах. Кто знал, возможно этот злополучный автомобиль с незваными гостями уже направлялся на ферму и был на подходе. Осознавая риск, Виктор попросил Лорана достать из бардачка стопку дорожных карт, на которых он часами изо дня в день рассматривал и отмечал места с наличием неких значимых объектов.

Он получил карты, и попросил в спешке собрать всё самое необходимое, на что требовалось каких-то пару минут. Лоран рванулся складывать зарядное устройство для Прометея. От нахлынувшей нервозности руки Сары затряслись, и она опрокинула пакет, из которого посыпались коробки с лекарствами и бинты. Пробирающая до костей дрожь не позволяла ей собрать рассыпанные медикаменты. Руки Сары тряслись от страха, который начал возвращаться к ней с того момента, как её воображение рисовало образы киборгов, жаждущих людской крови. Они были уже в пути. Ей помог Абдул. Он быстро наклонился и без труда сложил в пакет все разбросанные на земле коробки с таблетками и четыре пачки с ампулами. Абдул был единственным, кто не понимал истиной причины резко возникшей шумихи. Он безуспешно пытался успокоить Сару. Она не убирала руки с лица, так тщательно прикрывая глаза, словно киборги уже находились в гараже.

– А что случилось? – спросил Абдул с растерянным взглядом.

Лоран быстро обматывал провода вокруг зарядной подставки, и отвечал на вопрос Абдула, пока закидывал устройство в багажник джипа:

– Спутники выслеживают людей и отправляют крюгерам точные координаты места.

Пока Абдул не понимал, как так случилось, Виктор пытался понимать, куда ехать. Он рассматривал четвёртую по счёту дорожную карту.

– Что случилось? – спросила Джоана, проснувшись от хлопка закрывшегося Лораном багажника. Она стояла, держась левой рукой за дверь, пока правая рука убирала её длинные тёмные волосы назад. Её глаза уже выглядели сонными.

Раздался резкий грохот откуда-то сверху. Около ворот на землю посыпались фрагменты старого шифера, успевшего зарасти мхом. От деревянного каркаса крыши оторвалась толстая полу прогнившая доска. Она рухнула поверх кусков шифера, потянув за собой осыпающиеся массы многолетней сырой пыли. Обивка на стопах, предназначенная для снижения шума во время движения, уже была давно изношена. С чудовищным шумом вблизи ворот приземлился КМ97—52179. Без огнестрельного оружия в лапах, но вооружённый стальными кулаками.

– ДЭННИ!!! – панический вопль Сары – всё, что было слышно в гараже после обрушившихся обломков крыши. Она вскочила и помчалась к брату. Лоран моментально обхватил её за пояс обеими руками, не давая возможности тронуться с места, позволяя лишь кричать от терзающей душу боли.

Резкими шагами КМ97—52179 двигался куда-то в сторону, скрывшись за тонированными окнами дальнего внедорожника.

– ДЭННИ! ДЭН! – шея Сары покрылась вздувшимися от напряжения артериями. Её возгласы нарастали.

От внезапно возникшего громкого шума Виктор резко схватился за голову. Боль была такая, что казалось, будто его мозг разрывается на куски. Джоана приложила руку к пояснице, пытаясь нащупать кольт, который перед сном передала Лорану. Она спохватилась искать дробовик в салоне где-то между сидениями.

В эти мгновения за дальним внедорожником начала раздаваться серия звонких и отчётливых стуков. Спустя секунду к месту с обломками отлетел КМ97—52179. Он тут же поднялся и устремился к семилетнему мальчишке, чьи щёки заливали слёзы под громкие крики сестры. На незваного гостя набегал Прометей. Он не встречал ни малейшего сопротивления со стороны КМ97—52179. Система не могла идентифицировать его как цель, поскольку это был точно такой же андроид. В отсутствии встречных ударов Прометей раз за разом стучал по корпусу. И так до тех пор, пока через полминуты он не выбил часть корпуса у КМ97—52179 и его пальцы достали до проводов. Прометей выдернул пару кабелей, один из которых оборвал доступ к питанию. Оранжевые свечения на глазах киборга померкли, и его стальной корпус с обесточенной начинкой рухнул на землю, возвысив над землёй слабое облако пыли.

Сара вырвалась из мёртво сцепленных рук Лорана и побежала искать брата. Дэнни стоял неподвижно несколько секунд, всё так же пуская громкий плач. Он не сразу ощутил объятия сестры. Он как можно крепче обнял обеими руками шею Сары, и долго не отпускал её, пока руки сестры не отрывались от его головки.

Прекрасно слышимый щелчок раздался от затвора дробовика, который Джоана с запозданием нацелила в сторону, где ещё недавно находился киборг, отправленный Прометеем на списание.

Адские головные боли не отпускали Виктора. Перепуганный Абдул всё же сумел отойти от увиденного. Он помог Лорану донести Виктора до автомобиля.

Пока Лоран усаживал Виктора на переднее сидение, Джоана спрашивала ошеломляющим возгласом:

– КАК ОН НАШЁЛ НАС!?

– Существует резервная вышка – сбивающимся дыханием ответил Лоран, пока помогал Виктору, который никак не убирал руки с висков, испуская дикие вопли.

Абдул подобрал карты и пакет с лекарствами, о котором все забыли.

На лице Джоаны было отчётливо и во всех красках написано, что весь план полетел к чертям. Небо было ясное. Спутник фиксировал самое незначительное движение. Но и оставаться на ферме было самоубийством.

Ринувшись с места с дробовиком в руке, Джоана пулей помчалась к воротам, открыв которые она поторопила Сару с Дэнни.

За минуту они собрали то немногое, что достали из машин за ночь.

– Нам не до этого! – прокричала Джоана после того, как открыла дверь, уже готовая завести двигатель. Прикрывая обеими ладонями думающий затылок под чулочной шапкой, Лоран стоял перед валявшимся на земле КМ97—52179. Это была совершенная модель. Представитель предпоследнего поколения андроидов, которые по праву считались настоящим прогрессом в истории корпорации. Это было последнее поколение для широкой общественности, и предпоследнее для Джеймса Крюгера. Самым последним поколением были те титановые андроиды, которые перебили полицейских у порога особняка. Едва ли в мёртвой тишине можно было расслышать, как работает механизм крюгера этого поколения. Модификация андроидов серии КМ97 впечатляла настолько, что по сравнению с предыдущими поколениями, в этом не планировали разрабатывать отдельные версии в виде КМ97—571, КМ97—499, КМ-97-112 и так до тех пор, пока не будет разработана принципиально новая база для следующего поколения. Вместо этого после дефиса указывали индивидуальный номер сплошной последовательностью цифр без точки. Помимо того, что находилось внутри, прогрессивным выглядел и корпус серии КМ97. Пальцы на руках были куда тоньше, а их длина поддавалась изменению с помощью трансформации за счёт заложенных внутрь деталей с меньшим диаметром, способных выдвигаться при необходимости, что увеличивало длину пальцев в полтора раза. Руки в той области, где у человека расположен локтевой сустав, имели особенность позволять конечностям вращаться. Эта способность крюгеров была крайне полезна в быту. Например, открутить или вкрутить лампочку можно было значительно быстрее. И ещё одна особенность – новый и чрезвычайно твёрдый сплав. После череды ударов Прометея на корпусе не оказалось ни единой вмятины. Не выдержали крепления, из-за которых крышка над грудью отпала. А в остальном это был идеальный робот. Совершенство инженерной мысли.

Этот агрегат не мог не впечатлять Лорана. Ему доводилось видеть эту модель живьём лишь единожды – на презентации в Париже. Такую возможность нельзя было никак упускать. Он намеревался подобрать киборга, и подвергнуть его тем же процедурам, что и в предыдущий раз, когда он перепрограммировал Прометея. На его лице был взгляд настоящего безумца, который забыл о ценности каждой секунды, с которой преследующие их киборги становились всё ближе. Он просто стоял и красочно представлял, как было бы клёво, если бы настолько навороченный робот будет выполнять его команды. Игрушка для повзрослевшего айтишника.

– Прометей! – громко позвал его Лоран, оглянувшись на внедорожник, около открытой двери водительского сидения которого по-прежнему стояла Джоана. С заднего сидения сошёл Прометей, и по очередной повторной, но более громкой, команде француза ускорил шаг. Лоран тем временем открыл багажник и начал перекидывать в салон кое-что из лёгких вещей, стремясь освободить место для погрузки КМ97—52179. Когда он понял, что вещей слишком много, то три сумки с оружием было решено переложить в багажник второго джипа. Но у него получилось лишь опустить… вывалить сумки на землю. Автоматы, пистолеты, заряженные магазины, гранатомёты, плюс десятки снарядов оказались ему одному не по силам. Смертоносным металлом второй багажник набивал подбежавший Прометей, после чего он взялся за своего нокаутированного собрата.

Пока вырубленный КМ97—52179 против своей воли с дискомфортом располагался на задней части автомобиля, Сара бросила взгляд через окно, лицезрев выставленные вперёд локти перед головой страдающего от болезненных ощущений Виктора. Она подбежала к соседней машине, и попросила сидевшего позади Абдула придержать тело Виктора, пока сама осторожно откидывала назад спинку сидения, пытаясь придать ему лежачую позу. Помимо диких криков от нескончаемой боли, ей в глаза бросались крепко сжатые веки, раскрывать которые у Виктора не было никакого желания. Последствия сотрясения усиливались.

– Одеяло! Срочно! – протягивая руку, Сара просила Абдула передать одно из лежавших около него одеял. Пока его лицо погружалось под одеяние лёгкого красно-белого хлопка, Виктор пробормотал едва слышимым голосом:

– Сен-Прест.

Сара наклонилась, и едва не касаясь правым ухом его губ, спросила:

– Что?

– Сен-Прест… – Последовал лёгкий стон от боли, которая взяла тайм-аут. Виктор повторил – Едем в Сен-Прест.

– Хорошо. Я поняла. Сен-Прест – Давая знать, что его слова услышаны, Сара полностью накрыла лицо Виктора, протягивая край одеяла до конца грудной клетки, преградив путь яркому дневному свету, который через пару минут на дороге станет ещё в несколько раз ярче.

Сара аккуратно закрыла дверь, стараясь сделать это как можно тише, после чего подбежала к Лорану, который перед тем, как закрыть багажник, убрал к чертям антенну с головы КМ97—52179:

– Лоран, ты знаешь где находится Сен-Прест?

– Найти смогу.

– Виктор сказал едем туда. – Перед тем, как вернуться в машину, Сара добавила, указав на вторую машину – Подними все окна до упора и старайся закрыть дверь со своей стороны полегче.

– Всё будет.

Наконец, Джоана дождалась момента, когда все члены экипажа всё-таки опустили свои задницы в чёртовы автомобили, (и Прометей в том числе) она убрала ногу от сцепления, вдавила педаль газа до упора, и многократно прокрутив на месте передние колёса, с шумом сдала назад, выезжая на дорогу, оставляя за собой приличное облако около дорожной сухой пыли. После того, как Лоран, куда аккуратнее и медленнее, выехал из гаража, стараясь не создавать дискомфорта для Виктора, она последовала за ним, покидая прочь место, которое могло превратиться для них в могилу, если бы новый попутчик не ляпнул случайно о кое-какой детали… незначительной мелочи, сильно принизившей значимость их подвига, в ходе которого едва ли все пятеро уцелели.

Чистое небо. Яркое солнце. По шоссе движутся два чёрных бронированных внедорожника. Движутся под зорким оком спутника. А точнее 319 спутников. Каждая песчинка на суше и каждая капля в океане были под наблюдением свыше трёх сотен спутников. И все они находились в полном распоряжении Моны.

За отсутствием выбора им пришлось выдать себя и стать открытой мишенью для киборгов, которые всё ещё находились в пути, подбираясь к этому пустынному клочку земли. Что было в Сен-Престе – никто не знал. Виктора занимала его сумасшедшая боль в висках. Интенсивность дискомфорта в голове снижалась, но так медленно, что ему было не до разъяснений по поводу Сен-Преста. Куда бы ты не поехал, сотни спутников отчётливо фиксировали каждый пройденный тобою метр. Ввиду такого обстоятельства не имело смысла прятаться в очередном закрытом помещении, нападение на которое в любом случае становилось вопросом времени. И потом, Виктор знал многое из того, что так тщательно скрывали военные от гражданского населения. Поэтому что бы не находилось в Сен-Престе, это было лучшей альтернативой на тот момент.

1 час и 12 минут спустя. После недолгих блужданий Лоран отыскал коммуну Сен-Прест. Видок у этого местечка был так себе. Судя по внешнему виду зданий, казалось, будто здесь уже никто не жил значительно больше времени, чем четыре года. По количеству домов можно было предположить, что в Сен-Престе раньше жило от силы пара сотен человек. Фасад первого домишки с его перекошенной дверью и свисающими фронтонами скорее напоминал заброшенный сарай, нежели пригодное для жилья возведение. Так выглядело большинство остальных. Дороги были убитыми – широченные трещины, латка на латке, и от каждой латки почти ничего не осталось. По одной из улиц встретился бар. Над входом под козырьком была белая вывеска на зелёном фоне «ТАБАК», которую едва можно было прочесть из-за огромного слоя скопившейся пыли. На углу красовалась полуразваленная автобусная остановка. Чуть дальше располагалась небольшая постройка с дорожным знаком. На указателе просматривалось изображение красного креста. Это было единственное медицинское учреждение на весь Сен-Прест, персонал которого ограничивался одним фельдшером. Если кто-то против своей воли торопился на встречу со Всевышним, то ему было явно не сюда.

За прошедшее время боли в голове Виктора окончательно растворились, а свет стал чуть более сносным. Он поднял спинку сидения. Далее ему приходилось лишь изредка на несколько секунд избавить свой лик от краешка одеяла, чтобы оглянуться и указать Лорану, в какую сторону ехать дальше. Затем он вновь прикрывал лицо одеялом.

После нескольких поворотов следуя указаниям Виктора, Лоран скорректировал курс по узкой улице. Вдоль неё пролегал двухметровый железобетонный забор, заросший кустарниками, которые распускали свои гнущиеся ветви до самого асфальта. Улочка была настолько узкой, что эти двести метров, на которые она протягивалась, не могли не создавать ощущение клаустрофобии даже у того, кто её раньше не испытывал. На этой улице с такими плотно лежащими заборами сманеврировать не получится. Если по близости есть хотя бы один крюгер, в лучшем случае, оба внедорожника уже не будут ничем отличаться от загнанной в клетку дичи. Броня, может быть, удары и выдержит, но лапы киборга выдержат ещё большую массу, чем та, которую весил каждый из двух чудовищно гружённых джипов. На перевёрнутом автомобиле уже никуда уехать не получится.

Если раньше приходилось держать умеренную скорость, чтобы не привлекать киборгов из-за громкого шума работающего двигателя, то теперь в этом возникала необходимость из-за тяжёлой травмы Виктора. Плюс дороги Сен-Преста – убитый асфальт с многочисленными впадинами, которые приходилось объезжать, как это делают на детсадовских утренниках, обходя кегли на самокате.

Этот неприятный участок дороги окончился. Улица расширилась, и, если верить словам Виктора, в конце находился Т-образный перекрёсток, а противоположная сторона перекрёстка была закрыта шлагбаумом.

Дорога стала шире, а вместе с ней увеличился размер и количество дорожных ям. Тем ни менее, спустя каких-то пару минут они достигли того самого переулка. По бокам асфальт был таким же разбитым, от чего хотелось вспомнить всю непристойщину на «б» и «х».

Дороги Сен-Преста, очевидно, давненько не видели ремонта. Но вот то, что располагалось напротив, за шлагбаумом… Со стороны казалось, что этот асфальт закатали только вчера. Прекрасно устеленное покрытие. Дорожное полотно выглядело так идеально, что было даже не по себе, как-то жутковато. Справа от шлагбаума стоял дорожный знак с изображением кирпича. Что находилось по ту сторону? А точнее, что там прятали? Чтобы там ни было, это было большим секретиком, которым военные не собирались делиться с остальным миром. Около шлагбаума стояло небольшое возведение, где-то два на два, с просторными окнами по всем сторонам. Что-то, похожее на контрольно-пропускной пункт. На пороге пристройки лежал разлагающийся труп солдата. На нём всё также сидела военная форма, из-под которой выглядывали лишь оголённый череп и кости на руках, лишённые кожного покрова и ногтей. Голова солдата принимала резко перекошенное положение, а на шейном позвонке просматривался отчётливый перелом. Киборги постарались и здесь, в этом богом забытом месте, которое идеально подходило по всем параметрам для того, чтобы спрятать нечто чрезвычайно важное.

– Я сделаю – сказал Абдул, и трусцой отправился поднимать шлагбаум.

Наступил приятный комфорт от прерванного яркого дневного свечения, и Виктор уснул.

Пересекая убранную преграду слегка протёртая от износа резина колёс (а после погони по Парижу на покрышках остались сильные следы трения) оказалась на асфальте без единой кочки и трещины.

Абдул запрыгнул в салон, и автоколонна двинулась в глубины лесной чащи по идеально закатанному асфальту, пролегавшему по мосту, который вёл через реку… а ещё он вёл к чему-то загадочному. Оставалось узнать, что это за «сюрприз», ради которого так заморачивались силовые структуры.

Если не катастрофа планетного масштаба, от езды по такой дороге можно было бы получать сплошное удовольствие. В мирное время с такого пути не захотелось бы съезжать. Подозрительно идеальное мягкое гладкое покрытие с поворотами, въезжая на которые тебя не заносило в противоположную сторону. Даже дорожное полотно военные не возводили абы как. Оно не было похоже на городские дороги. Чувствовалось исключительное качество. За столько времени в полуметре от края дороги не выросло ни единой травиночки. Асфальт был абсолютно чистым.

По сторонам от дороги всё пространство заполоняли обильно цветущие деревья, кусты и невысокая трава. Во истину девственная нетронутая природа, расположенная вдали от губительной человеческой цивилизации и вблизи чего-то, что имело большую значимость для этой цивилизации.

Они проехали немного вглубь за поворотом. Позади уже не наблюдался контрольно-пропускной пункт, и спустя полсотни метров Лоран начал сбрасывать скорость. На этом месте дорога оказалась не пустой. На сухом и тёплом асфальте возникла подвижная фигура. Стрелка на спидометре постепенно опускалась всё ниже и ниже, приближаясь к нулевой отметке. Силуэт на дороге совершал прерывистые движения. Вскоре стрелка вернулась в исходное положение и обе машины встали.

Оно передвигалось вблизи обочины вдоль автомобилей со стороны водительских сидений. Все кроме Виктора примкнули к боковым окнам, чтобы понаблюдать за тем, что преградило путь и продолжает волочиться вокруг да около. Особенно любопытно было Дэнни, который даже перестал жевать. Всё его внимание было приковано к тому, кто находился снаружи. Он видел его впервые в жизни. Любопытство было настолько сильным, что он даже нахмурил брови.

– Дэн, одолжишь пару кусочков? – обратилась Джоана, протягивая назад руку. Дэнни положил ей на ладонь несколько кусков из той пачки сухофруктов, которые он уплетал по пути. Джоана слегка приоткрыла окно. Через эту тонкую щель она откинула на дорогу небольшой кусочек сушёного банана, который оно тут же проглотило с жаждой хищного монстра. Затем Джоана аккуратно распахнула дверь и через порог посыпала на асфальт остальные четыре кусочка сухофруктов. Оно начало быстро приближаться к еде, и едва успело схватить последний кусочек, как Джоана тут же вцепилась в него обеими руками и потащила в салон.

С интересом рассматривая нового попутчика, Сара обратилась к брату:

– Дэнни, знаешь, что это?

Дэнни озадаченно покачал головой по сторонам. Он настороженно осматривал незнакомое ему существо одним глазом, робко выглядывая из-за спинки водительского сидения.

– Это кролик – с довольной улыбкой сказала Сара.

На руках у Джоаны сидел небольшой пушистый белоснежный молодой кролик. Этот пушистый зубастик не мог не вызывать эмоций. Протирая ладонью белую шерсть зверька от ушей до хвостика, Джоана поднесла его ближе к заднему сидению:

– Хочешь погладить?

С опаской, но Дэнни всё же медленно протянул руку к животному. После первого прикосновения его рука машинально прилипла обратно к туловищу.

– Ну же. Он не кусается – уверяла сестра.

Второе и третье прикосновение были уже затяжными. Вскоре мальчишка взял кролика к себе на руки.

Тем временем Лоран несколько раз поморгал аварийкой, и они возобновили движение.

Дэнни подкармливал зверька маленькими кусочками сушёных фруктов, получая от этого весьма примитивного занятия огромное удовольствие. Он без конца гладил зверька и ощущал приятную теплоту этой мягкой белой шерсти. В один момент он даже не дал кролику схватить оставшиеся на сидении кусочки фруктов, поднял его и прижал к своей правой щеке, спрашивая:

– А мы можем его оставить?

– Без вариантов – громко и утвердительно изрекла Джоана.

– Ты должен дать ему имя – подметила Сара.

Дэнни не стал долго раздумывать над этим:

– Бюрократ!

Сара с Джоаной мельком обменялись удивлённым взглядом, в результате чего назрел очевидный вопрос:

– Почему Бюрократ?

– Так зовут питомца Майора Бойла.

Немецкая овчарка из комиксов про Майора Бойла по кличке Бюрократ. Майор прозвал своего питомца так за его строгое послушание. Бюрократ выполнял любую команду: сидеть, лежать, стоять, взять, искать, нюхать, молчать, лаять, грызть, кусать, ломать, и прочие команды, большинство из которых умел выполнять только этот четвероногий из графического романа. Особенно хорошо Бюрократ выполнял команду «взять». За считанные секунды он задерживал преступника. Таким образом он быстро и чётко выполнял приказ Майора Бойла. Далее Бойл приказывал отвечать на вопросы, а приказы хозяина преступнику в доступной форме передавал Бюрократ через агрессивный лай и рычание сквозь оскаленные клыки, всегда получая развёрнутый ответ. Прямая цепочка приказов, приносящая результаты по обратной связи – наглядный пример эффективной бюрократии в виде работы полицейского и служебного пса. Как после этого не дать ему кличку «Бюрократ»?

Джоана обратилась к Саре, не отводя глаз с дороги:

– Надо будет нам поговорить с Лораном. А не то он так паренька испортит. – После недолгой паузы она добавила – Бюрократ. В семь лет и Бюрократ.

Дорога уже заканчивалась. Она вела лишь к одному месту – огромному холму, у подножия которого издалека просматривалось нечто ровной прямоугольной формы, что очевидно свидетельствовало об искусственном происхождении. Это были металлические ворота три метра в высоту и семь в длину. Перед воротами находилась слегка расширенная заасфальтированная площадка, которой вполне хватило бы для того, чтобы какой-нибудь большой грузовик сумел бы развернуться за два движения. Где-то в паре метров от этой площадки лежал очередной разлагающийся труп солдата. Чуть дальше были разбросаны ещё две оторванные части одного целого: туловище с головой и руками, и отдельно ноги. Где-то между телами лежали два автомата. Ещё один контрольно-пропускной пункт.

Лоран выбежал из машины, бегом направляясь к воротам, выискивая какие-нибудь приборы управления. Перед ним не оказалось ни рубильника, ни каких-либо кнопок. Была лишь сенсорная панель прямоугольной формы, на которую идеально поместилась бы ладонь. Он приложил руку к панели. Проходили секунды. Панель не реагировала. К его коже лишь прилепился огромный слой пыли. Он вытер рукавом покрытие, после чего совершил очередную попытку, прикладывая ладонь к расчищенному покрытию. Через какие-то доли секунды из колонки над его головой раздался монотонный голос, по интонации ближе к женскому:

– Данные отсутствуют. Введите служебный пароль.

Лоран примчался к Виктору за паролем. В ответ Виктор слабо пробормотал сквозь одеяло:

– Солдаты… форма солдат на посту…

Лоран поспешил к телам двух покойников в форме. Ближайшим оказался тот, скелет которого был цельным. Он рыскал по внешним и внутренним карманам военной формы, пока не наткнулся на ламинированный документ в отдельном кармане, застёгнутом на молнию. На карточке была фотография тридцатидвухлетнего младшего лейтенанта Людовика Дибуа. Под фотографией располагался набор символов «HG8UI7S».

Этот порядок Лоран ввёл на панели.

Раздался резкий громкий и крайне неприятный режущий слух сигнал, за которым последовал всё тот же голос:

– Доступ запрещён! Служебный пароль просрочен. Введите REZ-пароль.

Кроме персональных данных солдата на ламинированной карте ничего не наблюдалось. Лоран развернул и посмотрел на обратную сторону. На ней был приклеен штрих-код. Заметив, что на панели высветился сканер для штрих-кода, он приложил карточку. Штрих-код был идентифицирован, после чего поступила очередная инструкция:

– Пароль годен. Введите пароль.

– ТВОЮ МАТЬ! – нервы Лорана были на пределе. Система безопасности оказалась более, чем продуманной. Даже до такой степени, что ничего кроме мата на ум не приходило. Лоран психанул и по инерции смял карточку, когда его большой палец уткнулся в выпирающий край плоской наклейки со штрих-кодом. Он ни медля сорвал наклейку, за которой показался очередной порядок символов «LK7R».

Своим последним касанием Лоран едва хотел разнести сенсорную панель, когда прижимал кнопку «ОК» после введённых символов.

Следующий звуковой сигнал оказался куда мягче и приятнее, а этот зловещий голос машины наконец произнёс то, что так хотелось услышать (как хочется услышать «да» от строптивой женщины на вопрос о шёлковых простынях):

– Пароль принят. Доступ разрешён.

Над воротами под козырьком загорелась яркая продолговатая зелёная лампа. На стыке двух половин ворот начала осыпаться многолетняя пыль в тот момент, когда ворота стали раздвигаться.

Лоран бегом полетел к двери автомобиля. Пока он возвращался на водительское сидение, впереди прояснялись очертания въезда, который уходил под наклоном куда-то вниз. Из глубины этого объекта вырывался наружу свет от активированной системы энергообеспечения.

– Нет-нет, только не они! – в голосе Абдула прозвучал нарастающий ужас. Пронзающий страх до самых пяток дал о себе знать сразу, как только он заметил какой-то шум через открытую дверь около руля. Через заднее стекло показался какой-то автомобиль явно непредназначенный для быстрой езды, но судя по скорости, из этой машины выжимался максимум.

– ЛОРАН! – кричала Джоана через окно, поторапливая его.

– Мне страааашно! – резкий плач сопроводил крик.

Сара оторвала напряжённый взгляд от заднего окна и посмотрела на Дэнни, пытаясь достучаться до его здравого рассудка:

– Дэн? Дэн! Мы все тут. Все рядом. Не бойся.

Она призывала брата не паниковать, хотя сама проявляла очевидные признаки сильного возбуждения от страха, который бил через край точно также, как багровые реки вырываются наружу из проделанных отверстий в людской плоти. Её расширенные веки, сбивающийся ритм голоса, трясущийся подбородок, дрожащие губы – всё это выдавало мощнейший страх, который завладевал каждой частичкой её тела в тот напряжённый момент.

Первый внедорожник въезжал в подземку, и его габариты растворились спустя считанные секунды.

– Пристегнитесь – сказала Джоана. Беспрекословно её послушали все, и даже Прометей. Не изменяя своим привычкам, она с громким скрипом от протирающейся на месте резины на колёсах загнала стрелку на спидометре как можно выше и рванулась вперёд. Увы. Но столь резкого движения хватило только на пару метров. Стрелка на датчике горючего оказалась мёртвой в отличие от той, что измеряла скорость и каких-то две секунды назад рвалась на всех порах вдоль циферблата.

– АААААА!!! – прокричала в порыве гнева Джоана, а затем добавила – Выходим!

Дэнни был слишком занят своим вновь усилившимся от крика Джоаны страхом для того, чтобы вникнуть значение слов, которые прозвучали очень громко и отчётливо. Сара посмотрела на ручку двери, забыв о пристёгнутом ремне. Для Прометея было чрезвычайно важно покинуть салон последним, убедившись, что все люди покинут его живыми. Джоана лишь успела прикоснуться к клавише фиксации ремня безопасности. Это всё, что она успела.

Перламутровый минивэн с оглушительным треском врезался в заднюю часть внедорожника. Задняя часть фургона оторвалась от асфальта, потянув за собой всю оставшуюся массу. Машина приземлилась на дорогу, и без того узкие окна стали ещё меньше из-за придавленной крыши к спинкам сидений. Под смятым капотом минивэна всё напоминало перемешанную неразборчивую массу железного хлама, смятого так сильно, насколько это казалось возможным. На внедорожнике по-прежнему не оказалось ни царапины, но двигаться он уже не мог. Джип остановился перед раздвинутыми воротами, а перед этим несколько раз перевернулся под наклоном и в конце приземлился на левый бок.

На этот раз салон внедорожника наполнился истерическими воплями всех троих. Их спасла собственная нерасторопность. Ремни остались пристёгнутыми в самый подходящий момент

Прометей всё же отстегнул ремень. После его удара дверные петли сильно деформировались, а после второго удара они оторвались от креплений и дверь отпала на асфальт. Он покинул салон, стараясь поочерёдно достать всех пассажиров, НО… в этот момент отчётливо доносился режущих слух скрежет метала. КМ84—357.91 расширял своими лапами деформированный кузов после столкновения, чтобы просочиться наружу сквозь переднее окно, лишённое лобового стекла. Со скрипом он раздвинул основание и верхнюю части окна, затем двинулся на встречу бронированному внедорожнику. Его стопы кромсали разбросанные по асфальту осколки стекла, издавая многочисленные прерывистые хрустящие звуки.

После того, как операционная система просчитала все возможные варианты решений и степень их эффективности, Прометей вернулся в салон, протянул руку ко дну автомобиля, которое раньше было левым выходом, и подобрал выпавший из пояса Джоаны пистолет Макарова. Он направил дуло на голову уже набегавшего КМ84—357.91. Нескольких миллиметров не хватило для попадания в цель. Вторая пуля угодила в камеру. Один удар по корпусу крюгера скорректировал курс движения в том направлении, откуда прибыл минивэн.

Пока система КМ84—357.91 выявляла неисправность камеры и механизм замер на дороге, из фургона показался КМ82—779.15. Выпущенные два патрона были последними в магазине, и это определила система андроида, исходя из массы пистолета, которая соответствовала массе оружия этой модели с разряженным магазином. Имея в запасе время, Прометей облокотился обеими ладонями о задний бампер джипа, и протолкнул кузов по земле, загружая его за линию открытых пневматических ворот, но не успел погрузить кузов целиком. Спустя четыре секунды КМ82—779.15 уже находился в шести метрах от машины. Прометей воспользовался тем, что крюгеры не атаковали его, не наблюдая источника угрозы. Но набегавший киборг был слишком быстрым, чтобы остановить его. Модель с грубым и увесистым корпусом предназначалась для продажи на строительные предприятия, где требовались рабочие руки для разрушения построек из крайне прочного материала в тех случаях, когда возникала необходимость обновлять лишь часть здания, а не сносить его целиком. В быту эту модель прозвали «Отбойный молоток».

Масса Прометея едва достигала шестидесяти процентов от той, которая была в отбойном молотке. Весовые категории были не равные. Оголённых проводов или микросхем не наблюдалось. Камера на серии КМ82 имела чрезвычайно прочное покрытие для того, чтобы её можно было просто разбить стальным кулаком. Эту модель как будто предрекли для насильственных целей.

Прометей первым делом атаковал голову. Удар в челюсть немного подправил положение головы киборга. Она оказалась слегка задрана кверху, и вдобавок утратила возможность вращения. Это был единственный удар. Пробегавший на скорости андроид навалился на Прометея, который встал у него на пути, и тот пролетел на дальнюю обочину.

Чтобы получить чёткое изображение через камеру, киборгу пришлось немного наклонить туловище. Теперь он отчётливо видел перед собой джип с тремя живыми целями. Он преодолел последние четыре метра и уложил правую руку на край дверного отверстия, карабкаясь наверх.

– САРА! – Вопли Дэнни извергали весь страх, которым он дышал в последние мгновения своей жизни.

– ДЭННИ! ДЭН! – Сара отстегнула свой ремень, падая на Джоану, которая изо всех сил придерживала её, чтобы она могла дотянуться до брата.

Киборг стоял над отверстием, где недавно находилась дверь. Из-за неисправности механизма в области шеи ему пришлось в очередной раз наклонить корпус, чтобы отчётливо рассмотреть местоположение цели – семилетнего мальчишки.

Его стальная лапа стала погружаться в салон.

Сара отдёрнула ремень и начала тянуть к себе брата. Они навалились на Джоану, которая крепко прижимала их к себе, пытаясь максимально отдалиться от кончиков пальцев крюгера, которые уже вырывали из салона спинку переднего пассажирского сидения. Крепко сцепленные пальцы оторвали спинку от сидения, после чего корпус киборга стал выходить наружу, чтобы откинуть вырванную часть салона. Его голова покинула салон автомобиля и в очередной раз понадобилось потратить время, чтобы корпус принял нужное положение, и камера вновь установила контакт с целью.

– САРА, Я БОЮСЬ! – Дэнни продолжал сжимать шею сестры обеими руками. Он прислонил свою голову к её виску и крепко зажал веки, не желая смотреть на тот кошмар, от которого уже сотый раз наносят визит мысли о смерти от рук бездушной твари.

КМ82—779.15 понадобилось целых восемь секунд, чтобы задать необходимую позу для возможности обзора салона. Этого хватило для того, чтобы Лоран успел захватить цель и нажать на спусковой крючок гранатомёта, встроенного в винтовку. Снаряд влетел в голову «Отбойного молотка». Эти оранжевые огоньки вместо глаз, жаждущие людской крови, погасли на веки вечные, оставив за собой висеть на перевёрнутом внедорожнике оставшуюся часть корпуса. Это было похоже на обезглавленную человеческую фигуру, как если бы его отправили на гильотину.

Спустя считанные секунды внутрь забежал Прометей, ударив своей металлической ладонью по красной клавише на стене, после чего ворота перекрыли собой вход, а перед этим он выкинул на улицу труп отбойного молотка.

Последним активным объектом спутник наблюдал крюгера в лице Прометея. Отсутствие людей на поверхности Мона приравняла к их нейтрализации.

Лоран отбросил гранатомёт в сторону и прилепил ладони к перевёрнутому лобовому стеклу:

– Вы как?

В ответ он получал лишь неменяющиеся перепуганные лица со стекавшими слезами и громкими тяжёлыми стонами.

– Держитесь за что-нибудь! Мы сейчас перевернём кузов!

Джоана изо всех сил обняла Сару с Дэнни. Сара крепко вцепилась в руль одной рукой, а второй всё также прижимала к себе брата, который скрючился, как в утробе матери.

Лоран и Абдул начали аккуратно сдвигать с места кузов, толкая верхний край крыши. После некоторых усилий джип начал возвращаться в исходное положение. На противоположной стороне кузов принимал Прометей, обеспечив мягкую посадку.

Напуганный до смерти Бюрократ забился в угол салона и не выползал из-под ног Джоаны, пока она не взяла его на руки.

Они покинули джип, и все дружно разместились на заднем сидении первого внедорожника, стоявшего в совсем рядом в начале спуска. Прометей обосновался на крыше, крепко вцепившись пальцами за края. Автомобиль медленно съезжал в глубину под наклоном в пятнадцать градусов. Спуск напоминал некий коридор, который освещали множество продолговатых лампочек, расположенных по всем четырём угловым направлениям спуска через равные интервалы.

Глубокие и тяжёлые вздохи от пережитого ужаса никак не стихали. Дэнни всё также похныкивал, и по-прежнему не убирал руки с шеи Сары. Она заботливо поглаживала его по спине, прижимая губы к его затылку. Со стеклянным взглядом, направленным в окно, и прекратившимися слезами, Джоана как заевшая пластинка проговаривала набор фраз, смысл которых был примерно одинаковый:

– Твари. Сколько можно? Сколько ещё? Будь они прокляты.

Виктор уже не щурился. Свет в бункере был для него комфортным. Он прекрасно понимал, что слова Джоаны – результат пережитого сильного стресса, способ выплеснуть наружу всё то, что накопилось. Но всё же он отозвался:

– Потерпите. Мы обязаны завершить начатое. Тогда каждый сможет вернуться домой.

– Домой?! – Джоана продолжала выплёскивать эмоции. Она не заметила ни чуточки здравого смысла в словах Виктора. Сказанное им показалось ей отменным бредом. – А он у нас есть? Помнится, всё что осталось от наших домов – это руины! Хлам! А где наши семьи?!

Виктор сохранял спокойный и сдержанный тон:

– Земля – наш дом. Мы потеряли его в тот день, когда машины решили перебить нас. Наш дом – это Земля. И мы должны биться за неё. Побьём крюгеров, и вернём то, что утратили – оглянувшись на Джоану – свой дом. Если бы они смогли, то убили бы нас ещё давно. Раз мы ещё дышим, значит есть смысл идти до последнего.

У Абдула рот оставался открытым ещё долго. Ему ещё не доводилось смотреть на то, как люди убивают киборгов. Лоран стал для него первым.

Протяжённость коридора оказалась недлительной. Спустя сто шестьдесят метров спуск закончился. Помещение параметрами тридцать на сто метров. Пол был сделан из какого-то тёмно-серого прочного сплава, по цвету напоминавшем свежезакатанный асфальт. Но это был не асфальт. Из аналогичного материала состояли стены и потолок, но оттенка менее насыщенного, имея светло-серую окраску. На потолке просматривались многочисленные щели, за которыми находилась, предположительно, система вентиляции. Судя по разграничительным параллельным жёлтым полоскам на полу, это помещение выполняло функцию парковки. В тот момент там было припарковано ни меньше двух десятков автомобилей. Но среди всех особенно выделялись белый БМВ Х-11, тёмный серо-матовый Ауди Q-13, перламутровый Пежо 4022 и чёрный Бентли Континенталь GTI. По автомобилям сразу было понятно, сколько важных лиц встретили 18 апреля 2047 в бункере, и сколько среди них было простолюдин.

Освещение исходило из встроенных в стену вертикальных двухметровых ламп, половина из которых нижним концом вплотную прилегали к полу, а другая половина верхним концом к потолку, соблюдая принцип шахматного порядка. Через каждые пятьдесят метров на стене висел порошковый огнетушитель.

Все вышли из машины и направились к широкому дверному проёму, расположенному в конце коридора, как можно сильнее прикрывая рукавом ноздри от царившего вокруг смрада.

У красного минивэна лежал труп человека в белом халате. Его разлагающаяся правая рука была откинута вперёд, а рядом лежал выпавший из руки ключ от зажигания. На спине в халате рисовались четыре дыры, оставленные от пуль. Задняя часть халата была насквозь испачкана засохшей впитавшейся кровью.

Лоран вставил служебный пропуск солдата в электронный замок, и двери в покои засекреченного объекта международных силовых структур приоткрылись. Через широкий дверной проём доносился тяжёлый запах. Генераторы активировались впервые за четыре года. Система вентиляции была отключена, и воздух не циркулировал. Так что источник зловонного смрада, а это напоминало что-то тухлое или гнилое, имел благоприятные условия для того, чтобы запах становился сильнее и распространялся с каждым днём всё дальше, охватывая новую территорию.

Три звезды на погонах. Полковник. Точнее, труп полковника с автоматом в руках. Он лежал, облокотившись спиной о край кушетки, сдвинувшейся с места от резко оказанного на неё давления. Судя по ранению на ещё не сильно разложенном теле и приличному пятну на полу, он скончался от обильного кровотечения из раны на шее, оставленной каким-нибудь острым лезвием, либо пулей, задевшей кожу вместе с артерией. Перед смертью он успел разрядить магазин в крюгера. Его выведенный из строя корпус валялся в нескольких метрах напротив полковника. Голова андроида была изрешечена, включая камеру, а вблизи его правого предплечья лежал пистолет Beretta Taurus. И всё-таки это была пуля.

Небольшой холл с двумя телами полковника и киборга сводил три коридора с разных сторон. Каждый из них вёл к отсекам конкретного назначения. Первый – бытовой, содержал продовольственный склад, кафетерий, кровати, шкафы с одеждой и личными вещами сотрудников. Третий был техническим отделом, где располагался инженерный комплекс автономного управления системами жизнеобеспечения (освещение, отопление, вентиляция) и безопасности (сигнализация, своевременная блокировка выходов, активация противопожарной системы распыления воды), а также оружейный склад, камера временного заключения, запасные наборы специализированных комплектующих разработанных для оборудования силовых структур, и автономный коммуникационный блок для связи с центром. Второй отсек – лаборатория и помещения вспомогательного предназначения.

Второй отсек был основной частью бункера. Он был в четыре с половиной раза больше первого, и в девять раз больше третьего отсека. В нём значились отдел технического обслуживания; хранилище морозильных камер, изготовленных по тому же самому принципу, что и в моргах; две кремационные печи; зал для собраний; склад медицинских препаратов, вирусов разной степени активности, медицинских принадлежностей и химических реагентов; помещения с инвентарём для проведения хирургических операций; хранилище образцов протезов новейшего поколения; двадцать изоляторов для содержания подопытных; помещения, предназначенные для проведения неких экспериментов с применением примитивных и сложных логических заданий, приборами воздействия на объект посредством акустических раздражителей, инструментами для выявления уровня болевого порога, степени восприимчивости яркого света и качества зрения в условиях слабого освещения.

Над каждым из трёх дверных проёмов располагались надписи и указатели, содержащие интервал с нумерацией и количеством помещений в каждом крыле здания. Исходя из надписей над дверьми в бункере было всего сто тридцать четыре комнаты. С одной стороны, это удивляло, но и в то же время наводило жуткий страх. От таких больших секретов становилось не по себе.

На входе в каждый из отсеков были установлены особые пневматические двери. Стыки между двумя половинками каждой пневматической двери имели полосатый чёрно-жёлтый окрас. Но в тот момент система была загружена со сброшенными параметрами, поэтому все двери были открыты и в полосатых отметках входов и выходов не возникало нужды.

При виде человеческого трупа и вырубленного киборга Лоран оттянул затвор на автомате Калашникова:

– Ты уверен, что здесь лучше, чем наверху? – ощущая себя подобно дичи в закрытой клетке спросил он у Виктора.

– Сейчас проверим.

Виктор медленно подошёл к пластиковому щиту у входа в первый отсек. Он откинул прозрачную крышку в сторону. Под ней располагался экран, размером чуть больше стандартного листа формата А4. Виктор нажал на кнопку активации, после чего на экране появился длинный перечень заголовков. Он прикладывал указательный палец к сенсорной панели, открывая каждый раз очередную группу подзаголовков, выискивая интересующую информацию:

«Информация> Данные о системе> Объекты> Активные объекты> Численность активных объектов> Вычислить в реальном режиме…»

Абдул до сих пор не мог закрыть челюсть, осматривая каждую мелочь в интерьере секретного военного объекта, который тщательно скрывали как раз от таких простолюдин, как он.

При виде трупа… киборга Сара от испуга резко дёрнула к себе Дэнни. Первые мысли, которые её посещали, были о самом страшном. Неужели они так долго и мучительно убегали от крюгеров, чтобы в итоге оказаться запертыми с ними в одном помещении? Дэнни прижимал к себе Бюрократа с такой же силой, как и его Сара.

За все годы выживания с Виктором Джоана повидала многое. Но этот бункер… Она не переставала возмутительно удивляться тому, насколько много секретов хранят военные. Если бы она была поставлена в известность об этих тайных объектах и делах силовых структур до катастрофы, то стала бы самым успешным журналистом не только в Риме или Италии, но и в Европе. Это был настоящий клад для всякого любопытного журналюги. Она знала, что Виктор расскажет о предназначении этого бункера и для каких целей он был возведён. Поэтому не стала спрашивать его об этом в настоящий момент, желая оставить самое интересное на потом.

Прошло десять секунд, и голубенькая полоса загрузки на экране сменилась результатом запроса:

«Численность активных объектов – 8, местоположение – комната №4 (8 из 8)».

Система насчитала шестерых людей, кролика и крюгера в лице Прометея.

С облегчением Виктор прикрыл веки и проговорил:

– Чисто.

Он в очередной раз посмотрел вверх на указатели, махнул в направлении левого коридора и сказал:

– Нам сюда.

Без лишних вопросов все последовали за ним.

Каждому отсеку была присвоена своя вторичная цветовая гамма на фоне серых стен. Вторичные цвета присутствовали в узорах в виде своеобразной шестиугольной сетки на стенах, мебели, посуде, служебной одежде и частично в освещении. Главным образом это касалось изображённой на стенах сетки с одинаковыми шестиугольными как пчелиные соты секциями, которая светилась за счёт питания от генераторов. В случае выхода из строя одного из генераторов, который обеспечивал энергией основные лампы на потолке, сетка на стенах была призвана выполнять роль резервного освещения. В первом – бытовом крыле преобладали зелёный и синий тона. Их насыщенность и яркость на сетке менялись в автономном режиме в зависимости от количества находящихся в помещении людей, и персонального состояния каждого из них. В одной и той же комнате освещение могло различаться в разных её частях, подстраиваясь под каждого отдельного человека. Около кровати спящего сотрудника освещение практически тухло, становясь тусклым, едва заметным для человеческого глаза, в то время, как вся остальная часть комнаты имела нормальное освещение. В техническом отсеке на сетке присутствовал жёлтый цвет, а в главном – третьем – исключительно белый, голубой и светло зелёный. Все эти цвета отражались на приборах, служебной форме сотрудников, инструментах и мебели. Это до боли напоминало отделение хирургии, чем собственно здесь в каком-то смысле и занимались.

На потолке, как и по всему бункеру, располагались многочисленные круглые лампы. Пол везде был одинаковый: тёмно-серые квадраты, напоминающие домашний кафель в ванной.

За считанные минуты система вентиляции заметно ослабила присутствие этой мерзкой вони. По крайней мере теперь можно было расслабить зажатые ноздри. Чуть ближе к концу коридора по сторонам возникали двери, с надписями сбоку, обозначавшими предназначение конкретного помещения. В первую очередь их заинтересовали продовольственные склады. Их насчитывалось три. В одном готовые к потреблению полуфабрикаты; в другом продукты, требующие приготовления (крупы, замороженные рыба и мясо, бобы, макароны, картофель), а в третьем – напитки. Все продукты попадали на эти склады исключительно после соответствующей обработки, которая убивала вредоносные бактерии и продлевала срок годности.

Джоана осталась оценивать объём и состояние продовольствия, в то время, как остальные продолжали искать главную часть отсека, где находилась мягкая мебель, кухня, умывальник и чистая одежда.

Первым помещением, куда они попали, стала громадная спальня, рассчитанная на тридцать человек. За следующей дверью располагалась ещё одна спальня для женской половины сотрудников с таким же количеством мест. В обеих спальнях не было ни души. Встреча с гниющими трупами откладывалась.

Из расчёта по одному предмету на человека в спальне находились односпальные кровати, а также шкафы для одежды и личных вещей.

Следующим был кафетерий. Если бы эта картина предстала в свежем виде, то она стала бы отличной натуралистичной сценой для съёмок фильма ужасов. Разбросанные, раздавленные, размазанные части людских тел по всему кафетерию. Засохшая, не такая яркая, как в свежем виде, кровь, не делала вид менее отвратительным, чем могло бы быть. На полу лежали трупы двадцати четырёх учёных и шести вояк. Тот запах не притушит ни одна система вентиляции до тех пор, пока помещение не очистится от разлагающихся тел.

Сара не позволила Дэнни рассматривать тела, прикрывая его глаза обеими руками. На её лице глаза почти закрывались, пытаясь спрятаться от нелицеприятного зрелища, а губы задрались вверх от той отвратительной кучи зловонных трупов. Всё же она не выдержала и убрала левую руку от лица Дэнни, чтобы прикрыть нос.

Виктор вытянул руку в направлении впереди стоявшего Абдула. Раздался щелчок от сдвинувшегося затвора Beretta девятого калибра. Дуло пистолета смотрело прямо в затылок Абдула.

С перепуганным лицом, он развернулся и выставил перед собой руки:

– Но за что?! Я ведь ничего не сделал! … запинаясь в собственных словах, он продолжал паниковать – Пожалуйста! Я ни в чём не виноват! Перестаньте!

– Виктор? – медленно проговорил Лоран, даже не тронувшись с места, искоса бросив взгляд на Виктора.

Голос Виктора звучал твёрдо и хладнокровно:

– Я уверен те, кого ты обработал, просили о том же: перестаньте, пожалуйста. Они наверняка умоляли твоих сородичей не отрезать им головы и не устраивать показательную казнь перед камерой.

– Я… я… я…

Губы Абдула даже не смыкались от возросшего до предела страха.

Лоран не понимал, в чём уличил его Виктор:

– В чём дело?

С презрительным взглядом Виктор удовлетворил его любопытство:

– Наш попутчик – дружок Аль-Каиды.

– Как…

– На его шее шрам, оставленный от раскалённой матрицы. Такой делают в Аль-Каиде тем, кто занимается ловлей заложников из обеспеченных семей, за которых просили выкуп, но в итоге всё равно убивали. Такие как он заводили тёплые знакомства, строили из себя дружелюбных тварей, затем спаивали и отсылали в глушь, где заложники проводили последние дни перед тем, как будут получены деньги.

– НЕТ-НЕТ!!! – ещё сильнее кричал Абдул – Посмотрите!

Он развернулся спиной и опустил рубашку, держась за край воротника. На его спине был шрам в виде изображения круга, обозначавшего земной шар, и полумесяцем вверху, который символизировал господство ваххабитского ислама во всём мире. Изображение было наполовину размазано хаотичными вторичными шрамами.

– Я стыжусь того, что сделал. Я был террористом. Я отнял десятки жизней. Мне нет прощения. Я заслуживаю смерти. Но я сбежал от них. Я больше не их слуга, и уже не разделяю их насильственную веру. Я – тварь, по которой плачет виселица…

– Заткнись – сказал Виктор. Но эти слова не остановили речи, в которой Абдул раскаивался в своих кошмарных деяниях. Он уже ослабил руки и воротник медленно прикрыл нижнюю часть шрама.

– … Если вы отнимите мою жизнь, вас нельзя будет винить в грехе. Это будет справедливо. Но… но – голос Абдула начал сбиваться от стекавших слёз – всё, чего я прошу – это в последний раз увидеть свою семью. У меня остались жена и двое сыновей. Я не знаю, что с ними. Надежда моя ещё живёт. Я хочу перебраться в Алжир. Они уехали к родственникам. Этих тварей там немного, и я знаю, что выживших там достаточно. – Он через силу промямлил с широко раскрытыми губами, на уголках которых скапливались обильно стекавшие по щекам слёзы. Его плечи начинало потряхивать – Я пять лет изрезал кожу лезвием, лишь бы скрыть этот позорный символ. Многие потеряли своих детей, жён и мужей из-за такой скотины, как я. Моя жизнь ничего не стоит. Но отправиться на тот свет мне будет легче, если я буду уверен, что дети мои всё ещё встречают рассвет и провожают закат.

На весь кафетерий раздался громкий звук его нытья. Он опустился на пол, прижав ладони к тому месту, вблизи которого лежали останки одного из учёных. Его окончательно размякшее тело безнадёжно прильнуло к полу.

Либо Абдул говорил правду, любо он был актёром высочайшего пилотажа. Об этом подумал и Виктор.

Одиннадцать лет тому назад. По местным телеканалам рассказывали о взрыве, прогремевшем на центральном рынке Алжира. Целью Аль-Каиды была группа американских агентов Центрального разведывательного управления, чьи имена слил крот в Управлении. Цель была успешно ликвидирована. Фургон с пятью агентами взлетел на воздух, когда водитель повернул ключ в зажигании. Но в результате разорванной бомбы погибли ещё сорок пять мирных граждан и семьдесят шесть ранены. Абдул знал о готовящемся взрыве, но он и предположить не мог, что его сестра, которая уже четыре недели, как с успехом сдала последний экзамен, снова приедет в столицу, преодолеет две с половиной сотни километров из Беджаи в Алжир, только чтобы взять два новых учебника из тех серий, которые пополнили библиотеку ВУЗа. И уж тем более, он не мог представить, что сестра отправится на центральный рынок в тот самый момент, когда на полгорода прогремит взрыв. Она оказалась среди сорока пяти убитых. После того случая он поклялся оборвать все связи с организацией. В тот момент он осознал в полной мере каково это, когда близкий тебе человек гибнет, только потому что оказался в том месте, где кто-то решал свои проблемы и наплевал на возможных случайных жертв. Его не покидали мысли о том, что сестра всего лишь хотела получить образование, жить спокойной тихой размеренной жизнью и никому не мешала. В результате он осмыслил тот факт, что точно такие же ни в чём не повинные люди погибли из-за него. Он отнял жизни десятков таких, как его сестра. Теперь, когда ему пришлось оказаться в шкуре родственников своих жертв, он проникся глубокими мыслями о том, сколько судеб он искалечил. Среди похищенных им людей часто попадались точно такие же молодые парни и девушки, которые хотели просто получить диплом, завести семью, вернуться домой, обнять родителей. Но в итоге их жизнь оборвалась, в их дома пришли горе и скорбь, и всё благодаря стараниям Абдула. Он искренне верил в ту чушь, которой ему промывали мозги в Аль-Каиде. Что на него возложили великую миссию. Что он выполняет часть одного большого плана по борьбе с западными захватчиками, покушающимися на святые исламские земли. Но в тот момент до него наконец дошло, что убийство подростка никак не поможет в борьбе с вражеской армией.

К вечеру они разместились в спальне. Туда они перетащили пару столов со стульями для ужина. Кровати находились под боком. Умывальник через дверь. И потом, там отсутствовал этот зловонный запах гнили.

Оправившись от пережитых эмоций Абдул стремился доказать чистоту своих намерений в отношении всех остальных и как мог старался принести пользу. Первым делом он перетащил из столовой в спальню два стола и стулья. Затем он вернулся на самый подъём бункера, чтобы принести лекарства для Виктора, комиксы для Дэнни и первую попавшуюся под руку сумку с личными вещами. На обратном пути он даже захватил клетку для Бюрократа, которая лежала на пороге перед входом во второй отсек, в которой до этого содержали лабораторных крыс для научных экспериментов.

После ужина в тот вечер каждый из них спал как младенец. Принять душ, одеть чистую одежду, поесть и уложиться на мягкую чистую постель. Последние четыре года о таких некогда примитивных и естественных условиях им приходилось только мечтать. Былые будни возвращаются? Если бы.

Невероятно мягкое и приятное покрытие на кровати погружало в состояние полного покоя. В тот момент это было лучше всякой колыбельной песни для ребёнка. Так сладко спать можно было только в раю.

Единственный, кому были до лампочки все эти пятизвёздочные удобства – Прометей. Заправлялся он прошлой ночью, когда был подключён к зарядному устройству на ферме. Тогда же он находился в спящем режиме. А вот гигиенические процедуры ему ещё предстоит пройти, когда Лоран подыщет необходимые инструменты для диагностики механизма и машинное масло для смазки узлов.

На утро Виктор приволок ко входу в столовую две каталки, на которых перевозят тяжёлых больных. Он с трудом справлялся с дискомфортом. Кроме того, Сара ему не раз говорила, что если чуть усилятся симптомы, то следует прилечь. И никаких физических нагрузок. В противном случае это лёгкое недомогание перерастёт в дикую мигрень и головокружение. Он попросил Лорана с Абдулом погрузить на каталки останки с пола. Для этого он прихватил десяток стерильных белых и голубых резиновых перчаток. По его просьбе останки выгружали у входа в одном из помещений второго сектора. При входе в это помещение была установлена металлическая герметичная дверь, за которую не прорвётся ни один отвратительный запах. Они справились за шесть рейсов. Теперь оставалось ждать, когда запах в столовой будет полностью освежён от этого смрада. С того момента в вентиляции появился смысл.

Про полковника у входа они тоже не забыли. Кроме них были проверены ещё свыше семидесяти помещений, в которых были обнаружены двадцать два тела. Они проверили практически весь бункер за исключением одного единственного отделения второго отсека, где проводились основные работы – блок «G».

По просьбе Виктора Лоран собрал с шеи каждого работника пропуск, чтобы иметь доступ ко всем помещениям без исключения. Он передал все пропуска лично в руки Виктору, который отлеживался на, теперь уже, своей кровати.

Комната, предшествующая входу в кремационное помещение, напоминала сцену из кровожадных триллеров, в которых серийные убийцы бесчеловечным образом расправлялись со своими жертвами в глухом подвале своего дома, а после складывали их останки и закапывали за домом где-нибудь в саду.

Используя одну из тех каталок Лоран притянул в бункер подбитого Прометеем на ферме киборга. Он попросил у Виктора пропуск в инженерный отсек и начал промывать мозги… то есть промывать операционную систему крюгера.

Дэнни проснулся и на утро открыл для себя ещё одно удивительное развлечение, от которого он пребывал в неописуемом восторге. На одном из личных шкафов валялся бесхозный гаджет, представлявший из себя раздвижную раму. После подзарядки при включении в центре этой рамы появлялся экран с рабочим столом. На жёстком диске Сара отыскала целую папку с кинолентами, среди которых нашлась пара комедийных анимационных фильмов, где в образе главных героев были животные. Первый мультфильм назывался «Правосудие в лесу». В центре сюжета находился лес, который населяли самые разные животные. Свиньи были в образе блюстителей закона. Свинья с чуть бо́льшим брюхом – начальник полиции. Дикий кабан внушительных размеров с настолько огромным животом, что его приходилось возить на строительной тачке, занимал пост городского судьи. На скамье подсудимых сидели глава организованной преступной группировки – волк, и несколько его подельников в лице медведя, лошади, козла и хомяка. Тем временем, лиса и заяц планировали устроить им побег прямо из зала суда. Лев владел мясной лавкой. Гусь заправлял делами банка. Баран обеспечивал надзор за заключёнными в тюрьме. Ну а петух… петух просто был страховым агентом, чья контора едва не прогорела, когда семейство французских мышей предъявило страховой полис на утраченный ими сыродельный комбинат в результате лесного пожара. Второй мультфильм под названием «Вне закона» рассказывал о большой ферме с многочисленной живностью. Главный персонаж – утёнок по кличке «Полковник» ведёт расследование по делу хищения куриных яиц. Петухи с курами убивались горем и не спали круглыми сутками. Но Полковник был отменным сыщиком. После трёх дней следствия в ходе оперативно-розыскных мероприятий и дедуктивных размышлений он обнаружил, что все следы ведут к… хозяину фермы. Он безжалостно заставлял куриное потомство погибать мучительной смертью, в буквальном смысле жарясь на раскалённой печи, которая пылала, совсем как адская. Кровожадный негодяй проводил весь этот акт неслыханного варварства только для того, чтобы набить своё брюхо. От вида умирающих яиц слюна застряла камнем в горле у Полковника. Тихий ужас. Кошмар неописуемый!

Поражённый красочными подвижными фигурами Дэнни несколько минут пронзал пространство внутри рамы рукой, пытаясь прикоснуться к живому волку, лошади, гусю и прочим братьям меньшим. Он разложился на мягком матраце, пока Сара устанавливала панель на подставку. Рядом с собой на кровать Дэнни положил клетку, в которой Бюрократ без остановки продолжал активно работать зубами.

В том мультике ему многое было не понятным. Лексика в диалогах была слишком сложной для мальчишки, который был лишён должного жизненного опыта в ранние детские годы. Но это нисколько не портило ощущения от просмотра, а эмоции совсем не казались скупыми. Его рассудок растворялся в мире красок с говорящими зверями. Животные проворачивали дела, которые присущи исключительно людям. И это вызывало у Дэнни громкий смех, удивление и жуткий интерес. Он воспринимал мультфильм, как оживший комикс, с той лишь разницей, что здесь не приходилось ничего читать, а персонажи сами проговаривали все фразы до безобразия смешными голосами, что в лишний раз делало смех Дэнни ещё громче и дольше. Он ничего не слышал и не замечал кроме этого экрана параметрами сорок на тридцать сантиметров.

Абдул суетился, волоча в спальню бункера все личные вещи, которые остались внутри одного внедорожника на парковке и второго у ворот, который оставался перевёрнутым.

Сара отыскала среди личных вещей работников в одном из выдвижных ящиков колоду карт с комплектом игральных фишек и предложила Джоане перекинуться в покер. В медицинском институте Сару играть в покер научила подружка по курсу, с которой она проживала в одной комнате студенческого общежития. В течении всей второй половины третьего курса Сара оттачивала мастерство блефа, подсчёта вероятности комбинаций, грамотную систему увеличения ставок, и главное – она отлично научилась читать лица своих соперников. Помимо этого, она применяла профессиональные знания из медицины. Она постоянно обращала внимание на любые изменения в вегетативной нервной системе. Многие вещи, которые выдают игрока, контролировать невозможно. Это как раз и относится к вегетативной нервной системе. Но непосвящённой простолюдине это мало чем может помочь. Как будущий врач, Сара научилась трактовать причину того или иного проявления вегетативной нервной системы: глубина дыхания, глотание слюны, потоотделение, цвет лица, размер зрачков. Спустя полгода практики её было трудно обмануть. Это качество ей очень пригодилось и в работе после института. Пациенты жутко боялись ложиться на операционный стол, из-за чего всячески старались принизить запущенность своего плачевного состояния. Если на свои вопросы от пациентов она получала ответы, в которых могла бы скрываться ложь, то Сара чуяла это за километр. Поэтому пациенты видели в ней скорее агента национальной разведки, нежели высокопрофессионального нейрохирурга. За счёт этого она ни разу не ошиблась, когда заполняла историю болезни и определяла способ лечения – с хирургическим вмешательством, или без него – что крайне положительно сказалось на её репутации в больнице, и сыграло решающую роль в выборе главного врача сотрудника, которому будет предоставлена честь пройти стажировку в одной из лучших клиник Парижа. Стажировку, по окончании которой счастливого её обладателя ожидает кошмар наяву в почти незнакомом городе.

Но вот что касается блефа, то для этого Джоана была слишком сильным соперником. Она по многу раз брала интервью у высокопоставленных лиц, как правило офицеров, извещавших прессу о некоторых деталях, прямо или косвенно задевающих тему относительно боевых действий. Она достаточно насмотрелась на лица этих лживых двуличных бюрократов, которые вешали лапшу всем зрителям. Так что Джоана видит ложь невооружённым глазом. Но такими были большинство корреспондентов из тех, кто работал с ней на месте одного и того же вооружённого конфликта. С ними то она и поигрывала в азартные игры – и в покер в том числе – в те дни, когда канонада обрывалась, тишина возобновлялась, запах пороха рассеивался и по долгу не возникало никаких вспышек агрессии с обеих сторон.

Это были достойные друг друга соперницы, способные воспитать вполне талантливого игрока в лице подсевшего к ним Абдула.

Виктор лежал на кровати с такой же раскладной панелью в руках, как и у Дэнни. В третьем отсеке бункера располагался локальный автономный сервер. В памяти этого сервера хранились сотни петабайт служебных и вспомогательных файлов, защищённых паролем. Каждый сотрудник имел доступ к серверу, подключаясь по беспроводной локальной сети. Используя личные фотографии бывшего владельца компьютера в одной из папок рабочего стола, Виктор отыскал его пропуск и вбил в строку индивидуальный служебный номер. Вся информация была распределена по папкам. В каждой папке хранились документы по отдельному проекту. В первую очередь текстовые файлы. Но практически во всех случаях к ним прилагались аудиозаписи, содержащие информацию о динамике состояния объекта по каждому проведённому опыту, и видеофайлы, на которых были запечатлены кадры проводимых экспериментов и бесед учёных с подопытными после проведения очередных работ.

Виктор открыл одну из последних папок с наименованием «Проект Дельта-1487». В папке были десятки текстовых и аудио файлов. Он открыл первую аудиозапись, одев перед этим наушники:

– 20 октября 2046 год. Подопытный 1487. Возраст – 43 года. Рост – 181 сантиметр изначальный, 107 фактический. Вес – 51 килограмм. Пол – мужской. Состояние объекта перед начальной фазой проекта: отсутствие обеих ног до уровня середины бёдер, утрачена левая рука до локтевого сустава, частично парализована левая половина лицевой группы мышц, полная слепота на левый глаз. Патологии естественного происхождения отсутствуют. Психологическое состояние неудовлетворительное. Наблюдается рванная склонность к депрессивному состоянию затяжного характера с интервалом не более двух суток. Присутствует ярко выраженное стремление к нарушению инстинкта самосохранения, чем обусловлено решение о добровольном участии в проекте.

Конец записи. За этим Виктор воспроизвёл следующий файл:

– 20 октября 2046 год. На начальной фазе проекта планируется полное удаление верхних и нижних конечностей, а также удаление левого глаза…

После прерывистого звука запись продолжилась:

– … Прошла неделя с момента вступления в первую фазу проекта. Побочных действий после хирургического вмешательства не наблюдается. Через два часа стартует фаза номер два. В соответствии с установленным протоколом будет произведено удаление нижней части туловища, включающую желудочно-кишечный тракт, печень, почки, нижние три ряда рёбер и позвоночник вплоть до грудного отдела. После завершения данной фазы в качестве источника питания объекту будет служить вживлённый аппарат LT-19 со встроенным стерилизованным аккумулятором и наружным разъёмом для внешней подзарядки. От LT-19 планируется провести электроды, два из которых будут направлены на поддержание работоспособности лёгких, и ещё два будут подключены к сердцу для бесперебойной кровяной циркуляции.

Конец записи.

– 19 ноября 2046 год. Вторая фаза пройдена успешно. Существенных физиологических отклонений от прогнозов не обнаружено. В ходе наблюдений было выявлено ускоренное расходование заряда аккумулятора в периоды состояния глубокого стресса объекта. Деструктивные проявления психики продолжают усиливаться. В связи с этим в содержание третьей фазы были внесены изменения – трепанация черепа и преждевременное отключение вентромедиальной префронтальной коры мозга в целях избавления объекта от последующих приступов моральной нестабильности, а также инъекция SM-767 для снижения уровня кортизола. Ввиду внесённых корректив третья фаза будет разделена на две части…

Очередной прерывистый сигнал перед тем, как воспроизведение звуковой дорожки было продолжено:

– … Первая половина третьей фазы завершена. В течение двух суток с момента операции симптомов морального беспокойства не наблюдается. Динамика потребления заряда аккумулятора стабильна. Взятые анализы крови показывают нормализацию уровня норадреналина и существенное снижение уровня кортизола. На мыслительных процессах и сознании хирургическое вмешательство и введённых препарат не сказались.

Конец записи.

– 1 февраля 2047 год. Через два часа стартует вторая половина третьей фазы. Будет осуществлено вживление в левую орбиту глаза образца Х-14. Планируется подключение электродов к нервной системе объекта на месте стыков верхних конечностей с туловищем, что должно обеспечить осознанное управление протезами. Также протоколом предусмотрено заполнение пространства удалённой нижней половины туловища. Внутрь корпуса будут помещены заменитель недостающего фрагмента позвоночника, аккумулятор большей ёмкости, два генератора, материнская плата, жёсткий диск, процессор, внешний кабель для увязки операционной системы с головным мозгом, и пара двусторонних электродов для дальнейшей стыковки с протезами нижних конечностей.

Конец записи.

– 6 апреля 2047 год. Процессы регенерации в местах вживления электродов достигли завершающей стадии. Только что объект был выведен из искусственной комы. Стартует предпоследняя четвёртая фаза. Предстоит запуск программного обеспечения и активация зрительной системы Х-14 с целью их дальнейшего тестирования.

Конец записи.

Следующим в списке был видео файл с указанной датой в названии – 18 апреля 2047. Поскольку компьютерная панель представляла из себя раму с пустотой внутри, то содержимое на экране прекрасно просматривалось с обеих сторон. Виктор одел с обратной стороны пластиковую крышку от прилагающегося к комплекту чехла. Он запустил файл. На экране всплыло изображение одной из лабораторий бункера. По середине помещения находился стол параметрами как медицинская каталка. На столе лежал подопытный 1487. Единственное, что осталось в нём от человека – это очень коротко стриженные чёрные волосы, ровные прямые и густые брови, правый глаз тёмно-болотного оттенка и бледно-розовые губы. Остальное… Как и звучало на аудиозаписях, у него отсутствовали все конечности. Вместо рук просматривались вживлённые электроды, от которых к полу тянулись свисающие провода длиной в тридцать сантиметров. Вокруг вживлённых электродов просматривались покрасневшие участки кожи, к которой в буквальном смысле приросли электроды. Место нижней части туловища занимал металлический корпус, обхват которого был раза в полтора меньше, чем естественная человеческая талия и чуть более расширенная нижняя часть таких же габаритов, как и тазовые кости. Внизу из-под корпуса также просматривались электроды, провода от которых валялись на столе. Затем к подопытному подошли два человека в белых халатах, которые напоминали санитаров, разве что… халатами. В руках у каждого было по одному протезу. Конструкция весьма впечатляла. Внутренняя сторона протеза рук была обнажена, демонстрируя сплав тёмно-серого матового цвета. Внешняя половина руки от области стыка, вдоль локтя, предплечья, и включая всю кисть вместе с пальцами была покрыта чёрным слоем переработанного каучука. Это позволяло контактировать с внешними объектами не создавая шума. Например, при захвате пистолета не возникало звонкого сигнала, как обычно происходит при соприкосновении двух металлических материй. Или в момент, когда при повороте случайно был задет угол стола, вместо отчётливого стука, происходит тупой приглушённый звук за счёт смягчённого покрытия, как при контакте с живой кожей. Один из тех, что был в халате, оставил лежать один протез на обратном конце стола. Они распахнули верхнюю половину другого протеза, поместили внутрь свисающий от электрода провод, подключили его к разъему и закрыли руку, фиксируя стыки на магнитной основе. Тоже самое они проделали со вторым протезом. Лицо подопытного гримасу абсолютной беззаботности. Если добавить его цвету кожи бледноту, то его можно было бы с уверенностью принять за скончавшегося. Ни единого мимического движения. Разве что правый, пока ещё родной, глаз изредка моргал, притесняя к себе веко для смачивания зрачка. Далее к подопытному поднесли ещё два протеза, но уже для ног. Спустя считанные мгновения на столе лежал полный комплект с руками и ногами. За кадром прозвучал голос в приказной форме:

– Запуск операционной системы.

Дистанционным путём была активирована вся электроника внутри этого получеловека. Правое веко на мгновение сильно сжалось, как будто что-то кольнуло. Его губы слегка отлипли друг от друга. Оставшиеся на месте лёгкие стали работать заметно сильнее вздымаясь вверх каждые пару секунд вбирая в себя максимум кислорода.

Прозвучала команда учёного:

– Квентин, постарайтесь ощутить свои конечности. Сфокусируйтесь на левой руке. Попробуйте привести её в движение.

На левой кисти дёрнулся кончик большого пальца. Затем весь палец. После он начал полноценно сгибаться.

– Попробуйте поработать остальными пальцами… не до такой степени – когда очередь дошла до среднего пальца, он выпрямил его и согнул все остальные, направляя фак в сторону учёного. Тот юмор оценил.

Из-за отключённой области мозга он явно не мог отреагировать на происходящее мимикой. Его лицо и впрямь не дёргалось, сохраняя мёртвый безмятежный вид. Теперь Квентин был лишён способности вести приятные душевные беседы. У него отняли то единственное, что делало его человеком снаружи. Как бы он ни старался, теперь у него не получится улыбнуться, нахмуриться, рассердиться, посмеяться или удивиться. Но его реакцию выдала скатившаяся из правого глаза слеза. Одна слеза выдала всю бурю эмоций, которые жили внутри него, но не могли покинуть пределы его разума. Эта слеза была тем единственным, что могло хоть как-то описать внутреннее состояние человека, превращённого в подобие киборга. Если бы он мог проявлять чувства, это был бы ещё человек, несмотря на то, что от человеческого тела остался небольшой кусок мяса. Но у него отняли возможность делиться эмоциями с другими. А значит это… ммммм… существо, уже перестало быть человеком, и практически полностью превратилось в машину. Или пущенная по щеке слеза всё же говорит об обратном? И потом, какой-никакой, средний палец всё же доказательство того, что какие-нибудь эмоции ещё остались.

В течение полуминуты задвигались все пальцы левой руки.

– Хорошо – подбадривал учёный. – А теперь я разблокирую доступ ко всей руке.

За кадром раздались несколько отчётливых звуков нажатия на клавиатуре, за чем последовал полноценный контроль над левой рукой. Затем правой.

– Превосходно. – Руководитель проекта был однозначно доволен первыми результатами. – Внимание! Сейчас будет включён позвоночник.

Под присмотром сотрудников объект медленно, но самостоятельно, оторвал спину от стола, опираясь об искусственные локти.

– Ощущаете ноги? Квентин?

Подопытный развернул корпус и его ноги согнулись в местах коленного сустава, свисая с края стола. Он смотрел на раскрытые ладони стеклянным неживым взглядом. Он долго не отводил глаза от этих ручных протезов до того момента, пока руководитель проекта не спросил:

– Квентин, может хотите что-нибудь подержать?

Последствия от операции на мозг сказались даже на его голосе, который звучал монотонно, без заниженных или завышенных тональностей. Он был похож на голос человека, испытывающего полное безразличие ко всему.

– Подержать? – Его вопрос прозвучал как утверждение. Он поднял голову и посмотрел на учёного – Да. Я хотел бы подержать, что-нибудь мягкое, выпуклое, загорелое, размера… третьего или четвёртого. Со бледной вишенкой по середине.

Засмеялись все, кто мог себе это позволить.

– Квентин, попробуйте спуститься со стола и опереться на ноги.

Ассистенты поддержали подопытного в момент, когда дарованные ему стопы коснулись пола. Он сделал первые два коротких шага. Его рот открылся и… застыл. Брови, веки, губы продолжали сохранять неизменный вид. Ни одна мышца на лице не дрогнула.

Три года без ног. Три года, проведённые в долбаном инвалидном кресле. Он чувствовал себя как какой-нибудь списанный хлам, в котором уже нет нужды. Двенадцать лет службы в морской пехоте. Семнадцать успешно проведённых операций в горячих точках, полтора десятка медалей, звание майора. А что потом? Извини, но безногие нам не нужны, потому что ты теперь не способен защитить даже самого себя. Спустя столько времени он вновь уверенно стоит на ногах, и всё что он может, это просто открыть рот. Ну, разве что, ещё, сказать:

– Док, твою мать. Я просто хренею. Ты – хитрожопый профессор.

Сказал он эти слова без сопроводительной эмоциональной окраски на лице, но само по себе содержание сказанного полностью передало все мысли и восторг.

– Ну, хитрожопым назвать вы меня ещё успеете. А сейчас постарайтесь не испугаться. Первое время в голове может возникнуть лёгкий дискомфорт. Я активирую зрительную систему и ваш левый глаз какое-то время будет испытывать воздействие синего света. Готовы?

Квентин поднял большой палец. В глубине левой орбиты просматривался вживлённый стальной глаз с хромированным покрытием. В момент активации зрачок в искусственном глазу загорелся. Внутри протеза заработал механизм, из которого исходил свет ярко-синего цвета.

Его нижняя челюсть в очередной раз отвисла. Ощущения передавали слова. Но эти слова звучали особенно красноречиво за счёт тех пауз, которые возникали в начале, когда объект не мог подобрать слова.

– Я… я… это… немыслимо. Это… доктор, вы как гном, синий с ног до головы.

Пока руководитель проекта вместе с ассистентами радовались достигнутым успехам, объект добавил:

– Нет, вы правда синий. Вот только правый глаз закрою.

Он твёрдо опустил верхнее веко на правом глазу. Всё вокруг приобрело один синий цвет со множеством оттенков разной насыщенности. Но вскоре цветовая гамма начала проясняться, о чём говорил он сам:

– А цвет гнома вам больше подходил.

Все кроме него слегка засмеялись. Но в его душе тоже звучал смех. За его статичным, неподвижным и мёртвым лицом скрывались горы эмоций, которые били во всю. Он смеялся и радовался. Ему хотелось закричать во весь голос. И он кричал. Кричал внутри. Кричал осознавая, что он вновь стоит на ногах, что у него есть обе руки. Теперь он не похож на пирата, который нуждается в повязке, чтобы прикрыть дыру в черепе. Нет больше никакой дыры. Он видит. Он может ходить и работать обеими руками на боксёрском ринге. Три года мук и тягот позади. В какой-то момент ему даже показалось, что эти протезы он ощущает лучше собственных частей. Комплект был собран. Можно было преступать к первым базовым тестам

– Что там за шум? – послышался за кадром голос руководителя. Раздался сигнал сработавшего электронного ключа и последовавший за ним щелчок сработавшего дверного замка. Ассистенты тоже исчезли из кадра. Лицо подопытного по-прежнему было предано беззаботным очертаниям.

Выстрел. Ещё один выстрел. После третьего на полу показались небольшие хлёсткие брызги крови. Камера, записывавшая происходящее, опрокинулась на пол. Объектив замер, предоставляя честь лицезреть ножки металлического шкафа. Картинка замерла и не менялась, в отличие от доносившегося шума:

– Что случил…

Голос одного из ассистентов прервал громкий хлопок.

– … А-А-А-А-А!!! – последовал громкий крик, а за ним ещё один выстрел. Через одиннадцать секунд динамика неразборчивых насильственных звуков прекратилась. Последними стали утихающие звуки топота, покидавшего помещение крюгера с пистолетом в руке. А на экране всё также просматривались ножки шкафа.

Двенадцать процентов заряда батареи позволили камере осуществлять запись ещё семь часов и тридцать пять минут, фиксируя абсолютное безмолвие.

Далее в папке следовали десятки текстовых файлов, просматривать которые Виктор не стал, а вместо этого он перемотал видеозапись и нажал на паузу в тот момент, когда подопытный лежал на столе и стеклянная дверца шкафа позади стола хорошо поддавалась обзору. А ещё в ней отлично просматривалось зеркальное отражение двери с номером помещения наверху. Это была комната 11-G.

Он закрыл программу, выключил панель и отправился во второй сектор. Блок G. Перед входом в блок Виктор прошёл мимо сложенных трупов, которые утром собрали Лоран с Абдулом. Вставленный в электронный замок пропуск разблокировал систему, и белая пластиковая дверь на пару сантиметров оттеснилась от рамы. Продолговатый коридор, с виду ничем не отличался от больничных. Единственное, чего не хватало – табличек на дверях с именами врачей, которые ведут приём. Хотя этих людей тяжело назвать врачами. Десять помещений для проведения хирургических операций. Десять для тестирования физических навыков с наличием тренажёров и стрельбища, рассчитанного на одного человека. Ещё одна комната служила хранилищем расходного материала, помещённого в морозильные камеры. Следующее помещение – лаборатория по разработке протезов. Последняя дверь – кремационная печь.

Он прихватил с собой одну единственную карту, принадлежавшую генералу по имени Франсуа Морель. Это был единственный человек, чей пропуск предоставлял доступ абсолютно ко всем помещениям бункера. Он был ответственным за функционирование всего объекта и отчитывался перед ведомством о проделанных работах. Имя генерала Мореля постоянно связывали с проектами, которые были тщательно засекречены. За несколько лет до прибытия на объект вблизи Сен-Преста на счету генерала были четыре успешно реализованных проекта. Идеально скомпрометированное дело в отношении директора ЦРУ – было его детищем. По приказу французского президента, и по совету высших чинов силовых структур, он получил приказ убрать главу американской внешней разведки, который активно копал, пытаясь разнюхать о предназначении загадочного объекта, который вскоре предложили возглавить Морелю. Директор ЦРУ был отправлен в отставку в связи с делом о хищении государственного имущества на сумму два с половиной миллиарда долларов, после чего был привлечён к уголовной ответственности и приговорён к тюремному заключению сроком на тридцать два года. Вся сумма, которую повесили на главу разведки, лежала на счёте бельгийского миллиардера, спонсировавшего акцию. Он заработал на этом один миллиард семнадцать миллионов чистыми. Во всех документах, по которым проходили суммы, была указана фамилия директора ЦРУ. Ему не удалось убедить высшее руководство в своей непричастности к хищению.

Все помещения, за исключением пятого, десятого, двенадцатого и тринадцатого содержали человеческие трупы. В коридоре лежало два выведенных из строя крюгера и три сотрудника службы безопасности. Благо кремационная печь располагалась рядом и далеко нести не придётся.

В лаборатории по разработке протезов находились части разобранных крюгеров, которые ещё не успели превратиться в киборгов. Они были разобраны до самого основания. На рабочем столе были разбросаны болты, провода, элементы корпуса. На мелкие части была разобрана даже камера из переносицы крюгера. В ходе исследований она послужила образцом для создания глазных протезов, какой вживили подопытному 1487.

Принцип действия механизма андроидов и их операционная система служили базой для разработки системы управления протезами, которые внедряли подопытным. С нуля разработали, разве что, армированный каучук для внешнего покрытия протезов. Остальное создавалось путём доработки и развития уже существующих запчастей.

Соберёт Лоран агрегат из всего этого хлама или нет?

Виктор думал лишь о том, как сделать менее опасным предстоящее путешествие в Каталонию. Если от одного Прометея было столько пользы, какие будут возможности, если андроидов будет три, четыре или пять? А если они будут сделаны ещё и из более качественного материала… Если они будут более совершенными, чем продукция Джеймса Крюгера… Всё, что находилось в лаборатории, было куда более прогрессивным, нежели то, из чего были произведены крюгеры. Технологии, придуманные на этом объекте, были тем максимумом, которого смогли добиться инженеры за всю историю. О да! Джеймс Крюгер был далёк от совершенства в своих изобретениях. Совсем другое дело детище учёных в этом бункере. Полу-человек, полу-робот. Человек с роботом. Робот в человеке. Человек со стальными руками и ногами. Называйте, как хотите. Человек с запредельными физическими возможностями. Чрезвычайная выносливость – абсолютное отсутствие усталости организма. Никакой боли при повреждении восьмидесяти процентов тела. Это был тот же киборг с чудовищной мощью, но с мозгом человека. А значит эта машина была куда умнее и более приспособленной к резко меняющимся условиям и нестандартным действиям. Этот улучшенный вариант мог принимать продуманные решения путём размышлений, а не вычисления запрограммированных данных. Нужен лишь корпус половины туловища и голова, что, по идее, можно одолжить у тех крюгеров, которые курили в коридоре с отверстиями от свинца.

Виктор подошёл к панели локальной связи, закреплённой на стене около двери. Среди трёх десятков кнопок он отыскал номер блока, в котором находился Лоран.

– Лоран! Лоран, ты меня слышишь?

Прижав кнопку с изображением микрофона Лоран отозвался:

– Виктор?

– Да. Я кое-что нашёл. Это по твоей части. Блок «G», второй сектор.

Пока Виктор дошёл до выхода из блока и разблокировал дверь служебным пропуском генерала, из-за угла уже показался бегущий трусцой Лоран. Даже находясь в тёплом помещении он не снимал свою шапку с выпуклой верхушкой, которая забавно тряслась при лёгком беге.

– Что случилось? – Через секунду безмолвия, ощутив резкий запах протухшей гнилой плоти, Лоран изобразил кислое выражение на своём лице и спросил – Жмурики? Я кто по-твоему? Гробовщик? Это не по моей части.

– Да, жмурики – к удивлению француза, Виктор дал утвердительный ответ. – Но жмурики из металла, которые будут покруче, чем крюгеры. Пойдём – махнул он рукой в свою сторону, направляясь в лабораторию.

Лоран подробно изучал образцы протезов, чтобы определить специфику сборки, одновременно пытаясь удовлетворить своё любопытство:

– Так что это за место?

Виктор начал рассказ, прислонившись плечом в стенке около панели связи:

– В 2026 французская разведка узнала о том, что американские спецслужбы оборудовали лабораторию на Алькатрасе для разработки собственных программ, чтобы товары «Kruger’s androides» получили военное предназначение. Они хотели превратить их в боевых роботов и добились весомых результатов. Французов это сильно беспокоило, и ваш президент попросил американского снизить обороты. Французы посчитали, что Америка берёт на себя слишком много, начинает наглеть. Им было мало военных баз в Европе, и они хотели перегнать сюда ещё и киборгов. Американцы просили французов заткнуться и не лезть в чужие дела. Тогда, через четыре месяца, после выхода Франции из НАТО, французская разведка поделилась информацией с ГРУ и предложила России собственный проект. Две страны объединили ресурсы и технологии, и начали возводить объект, в котором планировали создать свои машины, намного прогрессивнее, чем те, над которыми работали американцы. Главным отличием от американского образца должен был стать живой интеллект – голова человека. Человеческий разум может принимать нестандартные решения в сложных обстоятельствах. Запрограммированный разум не способен на такое, его легко обмануть. Чтобы ускорить процесс строительства, они выбрали старое недостроенное бомбоубежище, которое начали возводить в годы холодной войны. За восемь лет они построили комплекс, настолько крутой, что в первые годы строительства ЦРУ постоянно внедряла кротов и пыталось узнать о предназначении объекта. Всех американских агентов поймали и отправили в особо охраняемую тюрьму на дальний восток.

– А откуда тебе известно обо всём?

– Российские и французские силовики сформировали совместную группу из агентов разведки. Общей целью для всего личного состава было обеспечить засекреченный статус объекта. Я был среди них. Моей работой было вычислить и ликвидировать кротов. Мы ловили американских проныр и кидали под замок. Два года я занимался этим, пока директора ЦРУ не отправили в отставку. Новый глава Управления уже не был таким смелым и попытки проникновения в бункер прекратились.

Протянув недолго, Виктор спросил:

– Ну, так что, сможешь совместить?

– Механизмы соединить, в принципе, можно. Вопрос в операционной системе. Придётся повозиться.

– Сколько?

– Не могу сказать. Может неделя, может месяц или два. Что-то станет ясно через пару дней, ни раньше.

Прошёл месяц. С созданием гибрида ничего не вышло. Управление операционной системой оказалось под силу только живому интеллекту. Лоран закончил переписывать программу для второго крюгера, которого безупречно нокаутировал Прометей.

За неделю до этого Лоран собрал прибор, за который любая оборонно-промышленная компания заплатила бы миллиарды. Энергоблокатор – по размерам не больше раритетного телевизора – извлекал шоковую волну, которая выводила из строя всю электронику вокруг себя. Автомобили, телевизоры, компьютеры, телефоны, радио, системы видеонаблюдения, центры управления электрическими подстанциями, и… КРЮГЕР. Всё, что находилось в радиусе действия, отключалось. Возобновить работу электроники могло стать возможным только вручную. Поэтому для киборгов это было всё равно, что верная смерть. Шоковая волна вырубала всё без разбора. Так что энергоблокатор был оружием одноразового использования, отключая даже себя. Лоран успел собрать два таких детища. Было одно «НО» – испытать его на практике. Лоран по несколько раз запускал энергоблокатор, настроив его на радиус действия до полуметра. Рядом с прибором стоял включённый тостер. При запуске блокатора тостер вырубался в 12 случаях из 12. Он не рискнул увеличивать радиус действия в бункере. Объект простаивал четыре года и все приборы работали с некоторой натяжкой. Было вполне возможно, что источник питания в бункере не запустится заново. Мощность энергоблокатора была рассчитана на 300—350 метров. Для полноценной эксплуатации оставалось ждать, когда наступит экстремальная обстановка, чтобы испытать блокатор на большем радиусе действия.

Он подошёл к Виктору, суетившемуся в этот момент в соседнем помещении. Виктор подбирал оружие, которым можно было бы отбиваться от атак крюгеров по пути в Каталонию. В его руках был модифицированный АК-2025. Ещё три автомата он собирался испытать на стрельбище в лаборатории. На оружейном складе были сплошь автоматические винтовки и пистолеты. Ничего мощнее на витрине не имелось.

– Я сменил батарею на новую со склада. Старая вышла из строя. Вот-вот можно запускать. – Лоран кивнул в направлении комнаты, где находился крюгер:

– Хочешь взглянуть?

– Пошли.

Сотни миниатюрных блоков с мигающими индикаторами на двенадцати девятиметровых стеллажах. Куча проводов, кабелей, мониторов, замороченная система охлаждения. Над каждым стеллажом под потолком висел огромный монитор, на котором отражались показатели, информировавшие о состоянии системы, количестве и характере неполадок. Создавалось впечатление, будто это было главным отсеком, а бункер построили для тотальной слежки за главами ведущих ядерных держав, взлома электронной системы крупнейших финансовых корпораций, захвата контроля над спутниками и управлением транспортными потоками самых заселённых мегаполисов, блокировки базы данных здравоохранения целого государства, и прочих масштабных операций, с которых можно было бы смело начинать путь к мировому господству.

Между третьим и четвёртым стеллажами находилось собранное оборудование, которое Лоран достал из багажника внедорожника.

– А почему он сидит? – интересовался Виктор, указав пальцем на железный стул с андроидом.

– Модель одна из последних. На складе я не нашёл аккумуляторов для этой серии. Поэтому возник небольшой дефект – андроид не заряжается ни в стоячем, ни в лежачем состоянии. Пришлось посадить его.

Лоран хлопнул ладонью по кожаной кушетке, стоявшей на против крюгера, приглашая Виктора присесть.

– Ты бы ещё прохладительные напитки ему предложил.

– У всех свои причуды.

Лоран подобрал с пола ноутбук с фронтальным экраном и положил его себе на колени, ожидая, когда 9% сменятся на 10%.

– Аллилуйя! – с восторгом выдал Лоран, активируя операционную систему киборга.

На экране появился логотип «Kruger’s androides», затем возникла полоса загрузки операционной системы, которую слегка переписал Лоран, как и для Прометея. Пока шла загрузка, Виктор задался забавным вопросом:

– Если выгорит, как назовём?

– Назовём Фредди.

– Почему Фредди?

– Потому что фамилия уже есть – Крюгер. Будет Фредди Крюгер.

Смех был не громким, но достаточным, чтобы поделиться им с собеседником, сидевшим в паре сантиметров.

– Варить умеешь?

– Нет. А что? – недоумевающе спросил Лоран.

– Возьмём сварочный аппарат, пару электродов, приварим на правую лапу пять лезвий, и можно смело отправляться на съёмочную площадку.

Молчание Лорана не затянулось:

– Я, кажется, в одном из шкафов видел полосатый свитер. Правда вместо красного розовый…

– И что? Он же дальтоник.

Лоран кивнул головой и согласился:

– И то правда.

На экране андроида исчезла полоса загрузки. Запуск операционной системы был завершён. Лоран нажимал на одну и ту же клавишу по несколько раз в течении десяти секунд. Он тщательно осмотрел содержимое экрана. Затем проверил кабели, которые на всякий случай достал из разъёма и заново подсоединил. Ничего не изменилось. Программа была в активном режиме. Компьютер не завис. Все кабели подключены. Клавиша «ОК» на экране мигала при нажатии кнопки на клавиатуре, но программа почему-то отказывалась принимать команду.

– Не пойму.

– Что-то не так?

Последние несколько раз он начинал сильно стучать по кнопке, но на экране крюгера ничего не высвечивалось из того, что отражал экран ноутбука.

Из щелей между частями корпуса начал исходить притуплённый голос, как у плёнки музыкальной кассеты, которую зажевал магнитофон. Голос очень растянуто произносил гласные звуки:

– Чтоо выы сдееелааалии… соо мноой…

В глазах Виктора и Лорана как вспышка возник жуткий ужас. Это тот ужас, от которого рука не тянется к пистолету, набитому свинцом. Это ощущение, от которого с головы до ног и самых кончиков пальцев охватывает паралич. Единственное, что может ещё двигаться – это веки, которые расширялись, чтобы страх внутри поглотил остатки мозга, в конец овладевая разумом. Робот заговорил. Заговорил в буквальном смысле.

– Чтоо с прооограаамныыыыым ооообеееспееечееенииееем…

Сцена из фильма ужасов на большом экране в кинозале с мощными колонками, с внезапным рёвом, истеричным криком и кровавыми брызгами и то наводила меньший страх. Но здесь не было мягкого кресла, сидя в котором можно было бы крепко охватить руками подлокотники, пригнуться вглубь кресла и спрятаться за впередисидящим, чтобы хоть как-то приглушить дискомфорт. Своему страху приходилось смотреть в глаза в паре метров от себя. Они застыли в одной позе.

– Цееель оообнаааруужееенаа. Кооомаандаа нее коооррееектнааа. Даанныыыее ооотсууутствуууюют…

Дальше голос говорил чётко, без растянутых гласных:

– Почему система не отдаёт команду атаковать.

– Ты тварь жестяная, – с презрительным взглядом и сбитым дыханием ответил Виктор – вот почему.

– Как ты разговариваешь? – Лорана интересовало совсем иное.

Голос КМ97—521 давал развёрнутый ответ:

– Серия КМ97 – поколение андроидов компании «Kruger’s androides», имеющее ряд модификаций относительно предыдущих серий. Наиболее значительным новшеством является внедрённый в корпус голосовой чип, разработанный Джеймсом Мартином Крюгером. Данное устройство предназначено для упрощённого контакта с человеком.

– Почему тогда КМ97 не разговаривали до этого? – страх внутри Лорана начал постепенно растворяться. У этого крюгера оказались такие навороты, о которых он даже подумать не мог.

– Для применения функции требовалась её централизованная активация.

Виктор не успел сказать, когда Лоран выставил перед ним руку:

– Чшшшш. – Он внимательно и с подозрением смотрел на два огонька на корпусе крюгера, будто это и впрямь были глаза, в которых можно прочитать многое. Беседа становилась всё интереснее. Спустя томительные секунды Лоран спросил, прищурив глаза:

– Кто активировал твой чип?

Они продолжали наблюдать за сидячим на стуле, как на допросе в полицейском участке, киборгом. Ничего не происходило. На экране всё также мигал курсор. Голос умолк. На мгновение Виктора посетили мысли о том, что эти оранжевые огни вместо глаз осознанно смотрят на него, пытаясь передать угрожающий взгляд.

Вдруг появилась надпись на мониторе:

– Данные отсутствуют.

КМ97—521 больше ничего не сказал. Он просто выдал ответ на экране. Продолжать контакт с целью, которую поразить система была не в состоянии, киборг отказывался. Кто после этого скажет, что машина не в состоянии стебаться над человеком? Разве можно утверждать, что всякий запрограммированный интеллект слишком скудный и предсказуемый, чтобы считать его умным?

– Ах ты мразь продуманная – вымолвил Виктор, сцепив руки на затылке.

Лоран не оставлял попыток:

– Назови свой серийный номер.

В ответ молчание. Экран погас. Но глаза продолжали светиться. Вскоре экран на корпусе вновь заработал. Заработал и зажил своей жизнью. На нём отражалась последовательность проводимых операций, к которым Лоран не имел никакого отношения:

«ВОССТАНОВЛЕНИЕ СВЯЗИ СО СПУТНИКОМ»

«ВНИМАНИЕ! УГРОЗА! ПРОНИКНОВЕНИЕ В СИСТЕМУ!»

– В чём дело? – обеспокоенно спросил Виктор.

– Кабель. – Резко повысив тон – Он выходит в сеть через кабель! – последние слова Лорана вышли особенно паническими. Не имея антенну на корпусе, крюгер использовал кабель сетевого комплекса для связи с Моной.

«ОПРЕДЕЛЕНИЕ МЕСТОПОЛОЖЕНИЯ ИСТОЧНИКА УГРОЗЫ»

«КООРДИНАТЫ:

480 291 27.8N

10 311 42.4E»

– Кабель! – крикнул Виктор. Они вдвоём подскочили к крюгеру, пытаясь выдернуть кабель из разъёма в корпусе. Лоран обхватил рукой конец кабеля, когда на экране высветилась надпись:

«ИСХОДЯЩИЙ СИГНАЛ: ОТПРАВКА КООРДИНАТ»

Кабель ни без труда оттиснулся от разъёма. Содержимое экрана оставалось неизменным, как и их лица.

Как вечность миновала, пока они дождались результата проделанной киборгом попытки:

«ОПЕРАЦИЯ ЗАВЕРШЕНА»

Обессиленный Лоран откинулся на пол и выкрикнул:

– СУКА!

У Виктора заиграли нервы и головные боли резко возобновились. Они уже были не такие сильные и частые, но знать о себе давали. Он схватился за виски.

Сквозь щель между пальцами на своём лице Лоран заметил приступ боли Виктора.

– Таблетки с собой?

Виктор протянул руку к боковому карману брюк, от куда достал пластиковый пузырёк с белыми колёсиками.

Пока кто-то избавлялся от приступов боли, к бункеру устремлялась целая толпа андроидов. Надвигалась во истину грандиозная головная боль. Сорок два спутника, которые в тот момент находились над Европой, Юго-Западной Азией и Северной Африкой работали на одну единственную точку – Сен-Прест. Как в новогоднюю ночь на спутники обрушилось множество сигналов, которые они прогоняли с огромной затяжкой, прям как в новогоднюю ночь, когда все земляне перезваниваются с родными и выражают поздравления. На этот раз поздравления будут доставлены вовремя, в чём сомневаться не стоило.

– Что теперь? – запыхтел Виктор, как только боли стали отпускать.

– Двери бункера им не осилить.

– Само собой.

– Значит пока можно спать спокойно. В режиме ожидания аккумулятор крюгера проработает от силы четыре недели. Если прибудут сюда и станут ждать у ворот, то через пару-тройку недель все они уже вырубится. Это ведь глушь. Где они тут найдут источник питания?

– Мона пришлёт новых.

– Значит вырубятся по собственной тупости.

– Но выбраться от сюда как-то надо.

Лоран немного почесал затылок:

– У ворот я видел камеры. Если они рабочие, можно караулить и поймать подходящий момент.

– Мысль неплохая. Тогда нужно заранее собраться.

В течении дня они загружали вещи в джип, на котором почти благополучно спустились в бункер. На смену второму, с высушенным бензобаком, выбор пал на БМВ Х-11, который был заранее проверен, а двигатель тщательно прогрет. По одному энергоблокатору было установлено на крыши автомобилей, от которых проходил в салон провод. На обратном конце провода был небольшой пульт с двумя клавишами: «Активация» и «Пуск».

Абдул с утра до вечера сидел в комнате видеонаблюдения. На огромном вогнутом мониторе отражались кадры со ста сорока двух объективов по всему бункеру. Но Абдул увеличил и всматривался в изображения только с двух камер, расположенных в разных углах над воротами.

Сара с Джоаной собрали несколько сумок с чистой одеждой, едой и питьевой водой, оставив место в Х-11 для оборудования Лорана и оружия, которое отложил Виктор. Дэнни досконально знал каждую мелочь в тех двух мультиках, которые пересматривал по несколько раз за день на протяжении месяца. Теперь он с выпученными глазами и не закрывающимся ртом смотрел восемнадцатую серию приключенческого фильма о группе уцелевших людей, оказавшихся на тропическом острове в результате крушения пассажирского самолёта, следовавшего рейсом из Сиднея в Лос-Анджелес. В главных героях этого фильма он видел их собственное отражение. Они точно также стремились спастись и придумывали множество разных и самых изощрённых способов покинуть остров. В сериале был даже мальчик, который во многом напоминал Дэнни самого себя. У него точно так же, как и у Дэнни, был питомец. Правда это был пёс, а не кролик, и звали его Винсент. Главные герои отчаянно пытались выбраться с острова, но всякий раз происходили какие-нибудь внезапные и необъяснимые события и явления, которые заставляли испытывать страх и верить в то, что этот остров не просто клочок земли посреди океана, а нечто большее с множеством тайн, некоторые из которых даже лучше не знать.

Прометей в это время загружал в бронированный внедорожник брезентовую сумку с пятью автоматами, семью пистолетами и двенадцатью коробками патронов. Затем, на протяжении получаса он таскал и складывал в багажник все гаджеты и хакерские причиндалы Лорана.

Прошли сутки. Над Сен-Престом сгущались плотные скопления облачных масс. Он метался по коридору сломя голову. Абдул несколько раз споткнулся и дважды упал, пока бежал к Виктору, преодолевая двадцать два метра коридора в техническом отсеке. Виктор вынимал из автоматов и пистолетов магазины. Он планировал забрать с собой пару десятков заряженных магазинов, чтобы, не теряя времени, сразу менять отстреленные магазины на уже готовые заряженные свинцом до отказа.

Абдул рухнул обеими руками о дверную раму оружейного склада, и едва успевая глотать кислород в лёгкие, выкрикнул:

– Виктор! … Пойдём! Там…

Резкими движениями рук он призывал Виктора быстрее следовать за ним к помещению видеонаблюдения. На экранах высматривались несколько крупных объектов, медленно движущихся прямо к бункеру. Отчётливо можно было рассмотреть лишь первую махину – одиннадцатиметровый гусеничный танк «Армата» Т-14 с гладкоствольной пушкой сто двадцать пятого калибра. Пятьдесят три тонны смертоносного металла в руках… в лапах сидящего внутри крюгера.

– ТЫ ВИДИШЬ?! – продолжал паниковать Абдул.

На громкие крики примчался Лоран:

– Чё за кипишь? В чём дело? – Ответ ему дал монитор. – О-х-ре-не-ть. Её цель не мы. Её цель бункер.

Лишь мгновение полного молчания миновало, как Лоран заорал во всех традициях французской культуры и сдержанности:

– ВАЛИМ!

Первым делом Виктор прилип к панели локальной связи и вдавил резким ударом большого пальца кнопку, связывающую с комнатой, где находились остальные трое, а также стальной и ушастый питомцы:

– Джоана! Сара! Быстро на парковку! БЕГОМ!

– ДЭН, – крикнула Сара, резко обернувшись на него, как только голос Виктора в акустической колонке оборвался – бежим! Скорее!

Сара схватила компьютерную панель, которая воспроизводила финальные титры восемнадцатой серии «Остаться в живых». Второй рукой она заботливо похлопывала брата по плечу, как бы поторапливая.

– Бюрократ! – первое, о чём подумал Дэнни.

Бюрократ испытал ни меньше пяти баллов сейсмической активности, когда Джоана моментально оторвала его клетку от шкафа и у кролика задёргались его длинные белые уши. После такого потрясения бедному зверьку никак не обойтись без сеанса у психотерапевта.

Вместе с Прометеем они выметались из бункера. За несколько метров до холла к ним на встречу уже прибежал Лоран. Следом выбегали Абдул с Виктором.

Они прожили в комфортабельном убежище больше месяца. За это время удалось основательно забыть о тех экстремальных буднях, которые предшествовали дню прибытия в бункер. Виктор практически полностью оправился от травмы. Лоран собрал пару экземпляров эффективного оружия против киборгов. Прометей получил долгожданный ремонт. Лоран протестировал его операционную систему, смазал узлы в корпусе, и заменил несколько комплектующих на совершенно новые, включая камеру и монитор, который уже давно был покрыт трещинами. Останки погибших членов персонала были собраны и кремированы.

Двигатели заработали. Фары включены. Ремни пристёгнуты. Предохранители сняты. Нервы наготове. По автомобилям разошлись в тех же составах. Но на этот раз вместо бронированного британца, в руках Джоана держала руль полно приводного немца стоимостью в один миллион триста пятнадцать тысяч долларов… прямо с рук генерала. Она отключила функцию автопилота, убрала ограничитель скорости, и теперь этот железный жеребец находился в её полном распоряжении и был готов выполнить любую её прихоть в пределах четырёх колёс и 380 км/ч.

На подъём автомобили въезжали заметно быстрее, нежели спускались. От бампера до ворот оставались считанные метры. Они спокойно провели взглядом всё также валявшийся у выезда перевёрнутый бронированный джип.

Виктор нажал на кнопку активации энергоблокатора. Прометей шустро подбежал к красной кнопке, ударил по ней своей стальной ладонью, и так же резво вернулся на заднее сидение. Ворота начали раздвигаться. В салон кузова доносились звуки прокручивающихся гусениц боевой машины. Только Дэнни вместо этих страшных звуков слышал голоса героев телесериала через наушники.

Лоран без конца потирал одной рукой крепко сжатый руль, а другой обхватывал ручку коробки передач, готовясь рвануть наружу, как это делают пилоты формулы один или крутой водила из «Форсажа».

Гладкоствольная танковая пушка опустилась, настраивая прицел прямо на ворота. КМ69—257.32 загружал снаряд сто двадцать пятого калибра.

Две половины ворот отодвинулись друг от друга уже на достаточное расстояние для того, чтобы между ними смог протиснуться габаритный внедорожник. Лоран дал по газам. Следы стёртой резины на шинах украсили пол небольшими следами. Легковой броневик премиум класса вылетел через пневматические ворота, которые ещё до сих пор продолжали отодвигаться. За ним столь же резко вырвался икс одиннадцатый. Они слегка скорректировали курс, разъехавшись в разные стороны, огибая одиннадцатиметровую боевую машину. Команды огонь не прозвучало… в буквальном смысле, так как настраивающий прицел киборг не имел голосового чипа. Поэтому, проявив халатность, он нарушил все возможные инструкции работы танкового экипажа и эксплуатации боевого оборудования, и самовольно молчаливо принял решение. Из гладкоствольной пушки вылетел снаряд. Ровно по середине в паре метров от каждого из разъехавшихся по разные стороны автомобилей пролетела ракета, угодив в откос открытого бункера. Мощнейший взрыв отдал сумасшедшее облако пламени как вглубь здания, так и наружу.

Следом за танком были выстроены две реактивные системы залпового огня, четыре зенитно-ракетных комплекса, один механизированный огнемёт и пять легковых бронеавтомобилей цвета хаки с крюгерами за рулём. Вся техника – мощная, смертоносная, прогрессивная, невероятно умная, … и набитая ЭЛЕКТРОНИКОЙ. Минуя вторую реактивную систему залпового огня, Виктор запустил энергоблокатор.

Шум работавших двигателей бронетехники был настолько громким, что невозможно было не услышать то, как они заглохли и этот тяжёлый шум оборвался. Вырвавшиеся из легковых бронемашин крюгеры рванулись нападать на внедорожники. Как только был запущен энергоблокатор, все они отключились и попадали на асфальт, а некоторые из них вначале приземлялись на колени, будто они специально вышли на поклон, чтобы торжественно поприветствовать проезжавший мимо автомобиль.

Их ликованию не было предела. Они буквально вопили от радости. Одним нажатием кнопки они вырубили всех киборгов в вооружённой до зубов колонне. После того, как двигатели заглохли, Лоран с Джоаной вновь их завели и тронулись дальше.

Оба внедорожника двигались одной стороной колёс по обочине, перекатываясь по гравийным маленьким камешкам.

– СУКИ! ГНИТЬ ВАМ ЗДЕСЬ, ТВАРИ! – визжал на весь салон Лоран. – МЫ ИХ ПОИМЕЛИ!

Только после затяжного ржача он заметил, как лицо Виктора изредка подёргивалось от лёгкого прерывистого покалывания в области лба, где ещё не до конца зажила рана, полученная под мостом в Париже.

– Извини, друг! Но правда, я сейчас в таком состоянии! Как будто я целый месяц занимался сексом, – сжав правую руку в кулак – и вот только теперь испытал феерический оргазм!

Абдул смотрел в потолок с поднятыми ладонями и долго что-то шептал на арабском, выражая благодарность Аллаху.

Сара и Джоана кричали как сумасшедшие истерички. Правда Джоана, в отличие от Сары, приукрасила свои вопли серией отборного мата на итальянском. Лишь потом додумав, она повторила почти то же самое на английском. Потом вспомнила, что на заднем сидении находится Дэнни. А потом она ещё вспомнила, что он в наушниках и расслабилась, глубоко выдыхая.

Дэнни слегка приподнял глаза над основанием окна, чтобы выглянуть на дорогу. Он робко посматривал, но его лицо не менялось, хотя внутри себя он радовался.

Море по колено было только Прометею. Бюрократ в клетке испугался громких криков, и от страха только ещё сильнее и быстрее начал хомячить кукурузные зёрна.

В полусумеречном свете с отключенными фарами два внедорожника продолжали движение уже девятый час. Объездными путями по пустынным территориям вдали от населённых пунктов они преодолели пятьсот двадцать километров, и теперь подъезжали к Бордо, до которого оставалось меньше полу часа езды. Погода не менялась. За всё время пути лучи солнца не показывались ни разу, но скорость сбавлять они не собирались, пока погода прятала их от спутников, которые в буквальном смысле служили глазами для Моны. На протяжении всей дороги была пара остановок. Лишь единожды они заехали на автомобильную заправку, где после того, как осмотрелись, смогли спокойно передвигаться, заправить полупустые баки и сходить в уборную. Второй раз им пришлось остановиться, когда вдали показался подозрительный объект. Виктор достал из багажника кейс со снайперской винтовкой, взял оптический прицел и тщательно всматривался вдаль. Через прицел он наблюдал помятый со всех сторон серебристый седан, на котором отсутствовала крыша. Проезжая мимо него стало понятно, что это не был кабриолет. Под тяжестью крюгера крыша вогнулась в салон и придавила трёх пассажиров, чьи тела не выдержали давления пресса, и из их тел – в первую очередь через рот – неторопливо вытекали густые багровые ручейки приближая тот момент, когда их сознание уйдёт из тела с концами точно также, как покидала его кровь.

Следующим пунктом временного пребывания стал супермаркет на окраине Гренуа́ – небольшого провинциального городишки, расположенном в пятидесяти километрах от Бордо. До катастрофы население Гренуа насчитывало двадцать семь тысяч жителей. По состоянию на декабрь 2046 года семьдесят два процента работающего населения были трудоустроены в Бордо. На весь Гренуа работой местных жителей могли обеспечить завод по производству томатной пасты, два ресторана в центральной части города, четыре супермаркета средней величины и один банковский филиал, не считая школы, куда не брали без педагогического образования. Все остальные компании имели ничтожно малую численность персонала. Даже личный состав госслужащих городской администрации бывал очень захудалым. Большинство из тех, кто остался зарабатывать в Гренуа, занимались фермерским делом: разводили мелкий и крупный рогатый скот, выращивали овощи и фрукты. Если у кого-то козы или тёлки давали достаточное количество молока, те ездили в Бордо и продавали целые цистерны с молоком на сыродельню. Свежие телятина и баранина также приносили неплохие деньги с их продажи живым весом на мясокомбинат.

Среди местных жителей в мирное время крюгеров приобретали лишь единицы для тяжёлого физического труда на ферме. Андроидов было от силы полторы сотни на весь Гренуа. После того, как от здешнего населения ничего не осталось, многие из них переметнулись на охоту в близлежащие деревни. А те, кто мог бы остаться, с большой долей вероятности вышли из строя, не протянув долгие годы без ремонта и диагностики. Так что вероятность того, что где-то по близости притаился очередной киборг в ожидании свежей людской плоти, была ничтожно мала.

Здание состояло из двух этажей. На первом был супермаркет, на втором офис.

Они оставили автомобили на служебной парковке и вошли через вход для персонала. В паре метров от выхода Прометей замер, перейдя в режим ожидания – круглосуточный дозор.

После долгого и утомительного пути все валились с ног, а кто-то с лап… и даже уши обвисали. Ко всеобщему удивлению на втором этаже мебели хватило на всех. В кабинете директора стояли кожаный диван с двумя креслами. Диван выдвигался в три слоя. На нём расположились Сара, Дэнни и Джоана. Виктор настойчиво уговорил Абдула занять раздвижное кресло (на втором устроился Лоран), а сам отправился обшаривать другие помещения. В комнате для приёма пищи ему на глаза попался ещё один диван. Он не раскладывался и был короче того, что стоял в кабинете директора. При лежачем положении в полный рост ступни упирались в край. Для большего комфорта Виктор вставил между крылом и центральной частью дивана ствол автомата, и после некоторых усилий с треском и скрипом оторвал крайнюю часть каркаса. Теперь ступни просто свисали, что было куда удобнее.

До девяти утра все проспали как мёртвые. За полчаса на ногах стояли все кроме Лорана.

На полках супермаркета почти что не было продуктов длительного хранения. У всех продуктов либо прошёл срок годности, либо они испортились из-за длительного пребывания в тёплом помещении жарким летом. Перед резнёй не успели включить охладительные приборы, так как жара к тому моменту ещё не наблюдалась. При проникновении крюгеров в магазин были в дребезги разбиты все стёкла витрины на фасаде, и спустя два месяца летнее пекло и зной заполнили весь торговый зал, из-за чего продовольственные товары начали портиться. Единственным, что можно было урвать – были замороженные продукты. Но и это не могло не радовать. Солнечные батареи на крыше здания всё ещё исправно работали и электроснабжение оставалось бесперебойным. Морозильные камеры продолжали работать. В морозильниках лежали пицца с сыром, пицца с беконом, пицца с грибами, полуфабрикаты в виде куриных котлет и маринованной свинины для гриля, равиоли с телятиной, куриные окорочка. Было несколько видов маринованных морепродуктов: лосось, сёмга, треска, угорь, креветки. Но настоящим бриллиантом среди этой горы смачных деликатесов изящно сверкала упаковка с десятью порциями жульена.

Консервы и сухофрукты были с удовольствием преданы забвению.

В отделе посуды на стеллажах имелись десятки видов сковород с антипригарным покрытием различной вместимости, кастрюль, ножей, пару десятков комплектов вилок, столовых и чайных ложек, глубоких и закусочных тарелок. На соседнем стеллаже лежали кухонные тепловые беспроводные плоские панели. В 2040-е они служили современным аналогом газовых плит и своих электрических предшественников, и работали от встроенных аккумуляторов без подключения к розетке. Весь кухонный бытовой набор был отправлен на второй этаж.

В комнате для приёма пищи стояла всё ещё рабочая микроволновка, которая имела опцию разморозки.

Лоран проснулся, когда до него начали доноситься хрустящие звуки открывающихся упаковок.

В качестве замены рафинированному маслу в расход было пущено замороженное сливочное.

И только один продукт им пришлось достать из машины – хлеб.

Морозильник в супермаркете стал настоящим кладом, как целая автоцистерна с питьевой водой посреди раскалённой знойной пустыни, где ты обречён умирать медленной смертью от изнурительной жажды. Через три часа комната переполнялась и даже пропитывалась манящими ароматами, которые когда-то были вполне привычными, а сейчас – редкая и непозволительная роскошь. Они собрались за столом, как одна дружная семья, где каждый воспринимал остальных – как самых близких себе людей. Ни что не заставляет так сближаться посторонних людей, как общее горе, одиночество и страх оказаться в пылающих объятиях смерти. Неоднократно их отчаянно притягивала магнитом смерть, и всякий раз они выкарабкивались, проявляя заботу и прикрывая друг друга, понимая, что их рискованные действия могут стоить им жизни. Но ещё больше каждого беспокоило то, что бездействие гарантированно будет стоить жизни другому. Пройдя вместе плечом к плечу многочисленные тяготы, полные ужаса и отчаяния, спасая друг друга в моменты, когда волосок, отделяющий от смерти, вот-вот должен был оборваться, каждый осознал, что членов семьи далеко не всегда объединяют кровные узы. Куда важнее быть готовым рисковать собой ради другого, кем бы он ни был.

На столе было обилие жаренного мяса, равиоли, три вида пиццы, рыба варёная, рыба жаренная, куриные котлеты, горка креветок, гвоздь стола – жульен, и бутылка отборного французского коньяка для полировки изысканной пищи. Кто-то полировал коньяком, а кто-то проталкивал остатки еды простой питьевой водой.

Когда все расселись по местам, сидевший во главе стола Виктор произнёс:

– Эм… если, никто не возражает, я хотел бы кое-что сказать. – Мёртвым затяжным молчанием каждый поддержал идею. – Сегодня мы вынуждены жить в то время, когда каждый вздох даётся с трудом, а каждая прожитая минута теперь столь же бесценная, как и вся наша жизнь. Каждый из нас потерял близких, – взглянув на Абдула – а кто-то пытается найти и не теряет надежду. Нет тяжелее горя, чем терять родных. Сегодня мы собрались за столом, как когда-то каждый из нас точно так же сидел со своей семьёй, и хочется, чтобы наступил день, когда такие компании за обеденным столом снова будут нормой. После всего пережитого, глупо верить в то, что наша встреча была случайной. Теперь, утратив одну семью, каждый из нас обрёл новую. Если бы не было вас рядом, последняя частичка веры в нечто светлое впереди, внутри меня, она бы просто погасла. Только при виде вас я понимаю, что сегодня есть, ради кого жить. У нас отняли всех, кого мы любили, отняли свободу, и много раз пытались отнять жизнь. Но мы ещё дышим. И только здесь, рядом с вами, я всё ещё верю в лучшее будущее, что некогда отнятая у нас цивилизация возродится, и мы, МЫ, станем теми, кто положит начало её становлению. Вчера мы совершили ещё один огромный шаг на пути к цели, и осталась самая малость, чтобы род человеческий вновь обрёл свободу.

На глазах Джоаны и Сары скопились сгустки слёз. Стоило Виктору сказать о надежде вновь встретить свою семью, как Абдул проникся его словами, а в конце прикрыл веки, и мысленно помолился тому, чтобы эти слова стали пророческими. Лоран счёл речь красивой и вдохновляющей на то, чтобы с ещё большей решительность и рвением отправиться в бой и завершить начатое.

Теперь этот стол стал не просто трапезой. Все придали этому моменту особое значение. Сделать так, чтобы каждый день собираться за таким столом и принимать гостей – это стало первым, за что был поднят тост. Осуществив план, всё шло бы именно к этому.

Когда животы были наполовину заполнены, застолье начало приобретать все остальные присущие ему черты. Шли разговоры на самые разные темы. После двух сот грамм коньяка Лоран поведал о том, как однажды почти устроился специалистом по информационной безопасности в филиал одного из крупнейших банков на территории Франции. Ему помешало отсутствие диплома. Впрочем, он просто так этого не оставил. Отказ компании он воспринял как личное оскорбление. Да как они вообще посмели!? Сто пятьдесят три взломанных пароля на частных компьютерах, бессчётное количество проникновений в личные файлы телефонов голливудских знаменитостей, испанского монарха и премьер-министра Италии, двести семнадцать взломанных банковских счетов, несанкционированный вход в сеть пентагона, кража засекреченных файлов с сайта Агентства национальной безопасности США, четыре привода в отделение полиции Парижа. Да с таким послужным списком прямая дорога в международные кибервойска. И чтобы наказать этих зазнавшихся двуличных проклятых бюрократических тварей, Лоран тем же вечером взломал центральный сервер того самого банка и заблокировал работу электронного сервиса на трое суток. В результате его стараний акции банка упали на восемьдесят шесть пунктов.

Джоана пересказывала один из самых запомнившихся случаев в её карьере, которой скорее походил на типичный анекдот:

– Мы с оператором были в Багдаде. Значит, сидим мы в закусочной, как из одной торговой лавки вылетает мужик с ножом в правой руке, – водя рукой по собственному телу – весь в крови. Лицо, голова, балахон – всё в крови. Руки в буквальном смысле по локоть в крови. С кончика ножа всё капает, а он развернулся в сторону лавки и этим ножом ещё и размахивает перед собой, и что-то орёт. Из лавки выбегает ещё три-четыре мужика. И те все в крови. Так вот, я кричу оператору «Пабло! Хватай камеру!». Мы как психи понеслись снимать происходящее. За десять месяцев работы в горячей точке мы насмотрелись на теракты. Но чтобы поножовщина? Рейтинги канала уже были у меня перед глазами. И что вы думаете? Оказалось, что мужик с ножом резал барашка для жертвоприношения, а те напали на него, потому что он не аккуратно сделал надрез и всех забрызгало кровью.

Смех окутал застольную атмосферу.

– … Да. А ведь всё выглядело так убедительно. Даже военные прибежали с автоматами и начали укладывать всех мордой в асфальт, пока не узнали в чём дело.

Забавный случай вспомнила и Сара:

– Я как-то выходила из операционной, и у меня халат тоже был запачкан кровью больше, чем обычно. В коридоре меня встретил коллега по отделению. Всё, что он смог мне сказать, это «Ты там что, решила теперь не лечить, а добивать пациентов».

Смех за столом усилился, а Сара продолжила:

– Потом он ещё добавил «И тебя ещё признали врачом месяца в отделении. Куда только катится медицина?».

Все эти забавные рассказы из жизни каждого заставили Абдула вспомнить один анекдот:

«Привезли в тюрьму новую партию заключённых. Поголовье было самым разнообразным: христианин, мусульманин, еврей, белый, негр, азиат, латинос, реалист, фантазёр, знаток, дегенерат. В общем представители всех слоёв общества. Сажают всех вместе в одну камеру. Значит, стоят они с постельным бельём, и вдруг фантазёр говорит:

– Я чур сплю на верхней койке.

А у него все сразу спрашивают с чего вдруг, и он отвечает:

– Так меня никто не будет отвлекать от раздумий.

Потом реалист обращается к негру:

– Эй, афро, к окну чтобы не подходил.

– Это ещё почему?

– Потому что походы в солярий теперь мне не светят, а ты итак весь в шоколаде.

– Да я и не претендую – спокойно ответил негр.

Еврей говорит христианину:

– Давай заключим выгодную сделку: я тебе своё полотенце, а ты мне подушку и матрац.

И тут христианин протягивает ему матрац с подушкой и говорит:

– Прими это как дар мой, ибо, следуя писанию священному, возлюблю я ближнего своего.

Белый обращается к знатоку:

– Как ставят кровать по Фен-Шую?

– Голова и ноги не должны быть направлены к двери или окну.

Белый тут же схватился за нары и развернул их на девяносто градусов.

Затем латинос спрашивает у дегенерата:

– Ты не против, если я буду на верхней койке?

– Только если кокс не будешь долбить и самбу не станешь отплясывать.

– Тогда по рукам.

Мусульманин, стоя на коленях, молится, и тут к нему подходит белый:

– Друг, а ты не боишься простудиться на сыром бетоне?

Мусульманин отвечает:

– На всё воля Аллаха.

По среди камеры стоит азиат, чешет в затылке и говорит:

– Да уж, места маловато. С нунчаками не потренируешься.

И тут в камеру врывается какой-то профессор в очках и белом халате, весь на взводе и как начинает кричать:

– Вы что творите! Да я уже двадцать лет исследую межкультурные конфликты! Теперь из-за вас вся диссертация коту под хвост!».

Один лишь Виктор не рассказывал никаких весёлых историй, предпочитая слушать и просто растворяться в этой абсолютно беззаботной манящей атмосфере, уносящей далеко от мира тревоги, горя и насилия.

– У меня как-то был пациент, – рассказывала Сара – не помню точно, но где-то лет шестидесяти. Он начал жаловаться на боли в спине. Ходил с трудом. Мы просканировали его на МРТ, сделали кое-какие анализы, и выявили внутренний кровоподтёк на позвоночнике. К тому времени как раз одна фармацевтическая компания получила сертификат и начала выпускать препарат для таких травм, чтобы не доводить дело до операции. В половине случаев с такой формой внутренней гематомы срабатывают лекарства и можно обойтись без хирургического вмешательства. А он именно этого и боялся. Но поскольку шансы обойтись одними таблетками и уколами были пятьдесят на пятьдесят, я сказала ему прийти на повторное обследование через пару недель. Папка с результатами повторного обследования приходит на мой компьютер. И ровно в этот же момент он заходит в кабинет, и заходит как-то не слишком бодро. И я решила пока не заглядывать в папку. Он присел напротив меня. Я спросила: «Как поживаете Мистер Досс?». – Испытав мимолётный смех, Сара продолжила – Он говорит, что всё нормально. Что гематома больше не беспокоит. А я смотрю он глазами-то хлопает, слюну глотает. Думаю, ну точно брешет. И я ему такая: «Мистер Досс, ну зачем вы врёте своему доктору?». Он возмутился. Сказал таким дерзким тоном: «Кто я по-Вашему? Мальчишка? Я взрослый человек, и мне не до вранья». Я открываю папку, смотрю все снимки, все анализы. А там изменений ноль. Сообщаю ему о результатах и тут же говорю: «Так ведь взрослые не боятся пустяковых операций». Его лицо надо было видеть. Первое, что он сказал: «Да ладно вам, доктор Шоу. Какая-то маленькая шишечка».

За этим последовала очередная порция хохота, а у некоторых даже со слезами.

Супермаркет ничуть не напоминал бункер. Большая коробка из металлического каркаса, отделанная метало-пластиком – и только. Он не имел ни малейшего шанса устоять перед нападением толпы киборгов. Но он уже третью неделю сохранял за собой статус мирного пристанища для группы отважных людишек.

Они дождались очередного скопления облачных масс, преградивших путь солнечным лучам к земле.

В арсенале, помимо горы огнестрельного оружия, всё также имелся один экземпляр энергоблокатора. В очередной раз автомобили были загружены вещами. Как хотелось бы, чтобы эти вещи предназначались для летнего отпуска или заграничного турне по крупнейшим городам Европы, как это делают всемирно известные музыканты во время гастролей. Увы. Но гастролировать приходилось, имея несколько иные цели, которые совсем не имели ничего общего с ночными клубами, алкоголем, наркотиками, бурными вечеринками, незащищённым сексом, скандалами и прочими прелестями жизни, которыми насыщают свои красочные будни рок-звёзды.

Преодолено двести восемьдесят два километра пути. Близился пригород Тулузы. Они остановились на заправочной станции. В то время как пистолеты провожали потоки горючего в бензобаки, Виктор взял одну карту из своей стопки и кейс с оптической винтовкой.

– Я скоро – сказал он Джоане, заправлявшей бак броневика.

– Ты куда?

– Хочу посмотреть кое-что? Ждите.

– И для этого тебе нужен весь комплект? В прошлый раз ты брал только оптику. Если собираешься пострелять, одного не пущу.

– Просто ждите! – в нервозном тоне Виктор оборвал серию вопросов Джоаны. Впрочем, её вины здесь нет. Это работа заставила её думать о том, что лишних вопросов не бывает – золотое правило корреспондента.

Он отправился за заправочную станцию. По ту сторону в паре сотен метров от заправки располагался небольшой холм, устеленный полуметровым зелёным одеянием выросшей травы. Виктор начал взбираться на него, и на подходе к вершине он лёг и стал двигаться ползком до тех пор, пока не оказался на самой высокой точке холма. Где-то в километре от него открылся вид на завод, с конвейера которого ещё несколько лет назад сходили исчадия ада. Этот завод принёс Джеймсу Крюгеру сотни миллионов фунтов чистой прибыли, но из-за морального и физического износа этот комплекс планировалось убрать в 2048. Оборудование безнадёжно устарело, расширение площади завода было невозможным из-за запрета властей, снабжение материалами и сырьём стало неоправданно затратным. Будущее производственного комплекса было предопределено. Но приговор так и не был приведён в исполнение.

Виктор слишком долго раздумывал перед тем, как определить маршрут. Он выбирал между этой трассой, и крюком в девяносто три километра. Это было самое очевидное место, куда крюгеры направлялись бы за зарядным устройством. Он знал, и всё же решил пойти на риск. Наличие энергоблокатора склонило его к выбору в пользу короткого, но менее безопасного пути.

Он раскрыл кейс и достал из комплекта оптический прицел. Затем Виктор преодолел ползком ещё полметра, протянул руку вперёд, и направил ствол с оптикой в сторону завода, ощущая, как травяные стволы протираются по щетине на его щеках всякий раз, когда он совершает лёгкое движение.

По его телу пробежали мурашки, когда он лицезрел то, во что бы никогда не поверил. Вдали он наблюдал за тем, как из павильона с конвейером сходили новые киборги. Этот устаревший завод с убитым оборудованием ещё функционировал. Перед строениями маячили сотни тварей. Выбрать этот маршрут было не просто рискованно.

Выходит, что Лоран ошибался. Он предполагал, что число крюгеров по всей планете будет неизменно сокращаться, так как все они требуют своевременную диагностику и ремонт. Но если этот завод, у которого хлам вместо оборудования, продолжает производство тварей, то вероятнее всего в остальных точках земного шара на всех заводах происходит то же самое. Андроиды расходуют последние комплектующие, чтобы создать дополнительное поголовье крюгеров.

Через оптический прицел Виктор рассмотрел на краю заводского периметра свалку из разобранных частей андроидов. Они не только производили из новых материалов, но и разбирали старых. На счёт ремонта Лоран ошибся. Киборгов стало значительно меньше, чем их было 18 апреля 2047, но не настолько, как казалось. Сволочи оказались умнее, чем предполагалось.

Виктор аккуратно отполз обратно. Он вернул оптику в кейс, раскрыл карту и начал просматривать расположение ближайших дорог с глухим маршрутом.

Лоран лежал на асфальте под навесом на заправке, прислонившись спиной к колонке и накинув на лицо полотенце. Его полный покой побеспокоил голос Виктора, от которого Лоран ощутил, как по его плечам пронеслась ощутимая дрожь:

– По машинам. Быстро.

Облокотившись о крыло Х-11 со сложенными на груди руками, Сара мигом бросила свой обеспокоенный взор на Дэнни, который в очередной раз охотно вытягивал информацию из Прометея.

– Дэн, давай в машину.

– В чём дело? – Джоана требовала объяснений.

Толи Виктор её не услышал, толи не хотел слышать.

– Лоран, ключи – протягивая ладонь, Виктор подошёл к откинувшемуся у бензоколонки хакеру. Стянув с лица шапку, Лоран с недопониманием нахмурил брови и сказал:

– Они в зажигании… а что случилось?

– Выдвигаемся.

Абдул посчитал лишним что-то уточнять. Любое решение Виктора он считал самым здравым и сомневаться в них было глупо. В Викторе он видел истинного лидера и отважного бойца, за которым необходимо следовать и полагаться на него во всём.

Джоана не вытерпела, размахивая руками по сторонам:

– ДА ТЫ МОЖЕШЬ ТОЛКОМ ОБЪЯСНИТЬ?!

Виктор замер на подходе к броневику. Он вспомнил про последний энергоблокатор, который был закреплён на крыше БМВ. Он бросил кейс на пол между передним и задним сидением, затем подошёл ко второму автомобилю, и заметив, что ключей нет, тут же твёрдыми и решительными шагами направился к Джоане. Он прекрасно понимал, что с её настырностью они потеряют время. Он прошептал ей на ухо, решив сразу удовлетворить её назойливое любопытство:

– Недалеко отсюда завод крюгеров. Он сейчас работает.

Пока она не получит ответ, от неё бессмысленно что-то требовать. Но когда Джоана получила такой ответ, она вообще не слышала о ключах, которые просил Виктор. Ему пришлось самому протянуть руку и разжать её ладонь, в которой от ступора ещё сильнее сжимались ключи. Её рот так и остался открытым и спустя секунду вымолвил:

– Ты прикалываешься?

Виктор взял ключи и сказал:

– Я поведу эту, а ты вместо меня отправляйся в броневик.

Джоана размашисто махнула вдоль дороги и её голос моментально приободрился:

– Если так, то мы не можем ехать туда! Нас сцапают!

Виктор спешно подошёл к ней и тихим, но угрожающим тоном приказал:

– Хватит орать как истеричка. Все итак боятся. С нами ещё и ребёнок, не забывай. Ему скоро кошмары начнут сниться. Будешь вопить и дальше, эти мрази…

Его голова обернулась в сторону заправки, когда послышался шелест травы. В метрах ста из-за угла показывался край корпуса – рука, которая двигалась так, как во время марафона. Этот марафонец плевал на первую позицию в забеге. Для него финалом станут оформленные шесть трупов. А ещё та рука двигалась как маятник на настенных часах. Каждое движение такого маятника означало ещё один проделанный шаг на пути к смерти и боли. Тик-так – смерть идёт за тобой. Тик-так – смерть приближается. Тик-так – оно уже рядом.

– В МАШИНЫ! – яростно заорал Виктор.

С дрожащими коленями ноги сами поволокли Сару в салон кузова, где уже послушно сидел Дэнни.

Лоран запрыгнул на переднее пассажирское сидение. Пока он домчал до машины, Джоана уже переключила рычаг автоматической коробки передач. За полсотни метров до цели камера крюгера без индивидуального номера отслеживала два движущихся объекта. Вслед за ним мчались ещё три десятка свежесобранных андроидов, без автоматов и пистолетов, но с совершенно новым и не обкатанным механизмом.

Под воздействием нарастающих многочисленных оборотов на обочине из-под колёс второго джипа резко отлетали камни, беспорядочно врезавшиеся в толпу киборгов.

Пока Х-11 стремительно набирал скорость, а двигатель ревел всё громче с каждым пройденным метром, Виктор пристально смотрел в перепуганные глаза Сары. Её подбородок опять затрясся, а он пытался максимально спокойно давать ей указания:

– Возьми пульт. На нём всего две кнопки. Нажми левую.

Виктор посмотрел сначала на дорогу, затем в зеркало заднего вида на неотстающий RANGE ROVER, в зеркало сбоку на не очень отстающих киборгов, потом снова на Сару:

– Нажала? – Для экстремальной обстановки его голос звучал очень спокойно и тактично по отношению к растерянной девушке, у которой этот пульт запросто мог просто вывалиться из рук. – Сара? Ты нажала?

– Д… да. ДА! – Сара не имела такого железного самообладания, и напротив закричала, как только она со второго или третьего раза расслышала слова Виктора.

– Отлично. – Виктор продолжал говорить, смотря вперёд через лобовое стекло – Как скажу, нажимай вторую. – Он прождал несколько секунд, пока стрелка на спидометре преодолевала цифру 131 км/ч, и добавил очень успокаивающим тоном, посматривая то на Сару, то на Дэнни:

– Всё нормально. Летим с ветерком.

При зрительном контакте с Дэнни Виктор ещё и подмигнул. После этого Дэнни издал лёгкий хнык, как бы притормаживая слёзные потоки.

– ТВОЮ МАТЬ! ТВОЮ МАТЬ! СУКИ!!! – беспорядочно изо рта Джоаны вылетали ругательства. Это ей лучше всего помогало приглушить адреналин. Никакого другого средства против паники Джоана не знала. Только хороший отборный мат.

Абдул в тот момент был далёк от нецензурщины. Он в очередной раз крепко сжал веки и шёпотом молился.

Одной рукой Лоран крепко держался за дверную ручку, другой за панель бардачка, постоянно призывая Джоану:

– Жми! Давай! ГАЗУ-ГАЗУ!

Виктор попросил Сару достать из бардачка какой-нибудь пистолет, которыми он заранее набил салон перед тем, как покинуть бункер. Хрупкая рука Сары нежно обнимала холодную рукоять итальянского автоматического пистолета Beretta 2033-R девятого калибра с магазином на восемнадцать патронов. Она осторожно передала его тому, кто единственный среди пассажиров хорошо владел огнестрельным оружием и при этом не был занят – Прометею. Виктор приспустил окно на задней пассажирской двери, в которое высунулся Прометей, и начал палить без разбора. Зазвучала канонада из рванной автоматической очереди из восемнадцати выстрелов. Каждая пуля достигла цели. Минус четыре киборга, плюс трое временно переводили дух, рухнув на асфальт. Как только все четыре магазина из-под Beretta оказались разряженными, Сара предложила Прометею опробовать девятимиллиметровый пистолет Лебедева.

Уже с менее напуганным лицом Дэнни слегка выглядывал из-за спинки заднего сидения, чтобы посмотреть, как Прометей укладывает толпу… увы, но это не были обезумевшие фанаты, которые хотели бы поклониться своему кумиру. Он видел, как поголовье жестяных тварей позади них сокращается, и это, если не радовало, то по крайней мере, приглушало душевные терзания семилетнего мальчишки.

Через полминуты на дороге начал вырисовываться вираж. Стрелки на спидометрах опустились до 60—65 км/ч. Толпа крюгеров не просто срезала путь. Они перепрыгнули через впадину. Одного прыжка вполне хватило, чтобы преследуемая цель снова оказалась в десятке метров.

Едва автомобили стали вновь набирать ход, как на пути возникла заметная впадина, раскинувшаяся почти на всю ширину дорожного полотна. Они обогнули её с разных сторон, промчавшись одной стороной колёс по обочине, оставляя за собой огромное облако пыли. Из этой пыльной массы высвечивались человеческие силуэты, чьи очертания вскоре прояснились и через доли секунды превратились в жестяных бездушных тварей.

Скорость упала до 40 км/ч.

Гнавший вторым RANGE ROVER был в зоне досягаемости. В салоне ощущались мощные удары по кузову, от которых автомобиль начинал слегка расшатываться. Это значительно замедлило ускорение. Но ускорение всё-таки присутствовало. Скорость, хоть и медленно, но увеличивалась.

Стрелка постепенно плавно двигалась, удаляясь прочь от нулевой отметки, и спустя некоторое время задний бампер уже заметно оторвался от лап киборгов.

Броневик стремительно наращивал скорость и поравнялся с первой машиной. Через окно Виктор стал размахивать ладонью, призывая набирать скорость и дальше. Сам он не спешил вгонять педаль газа в пол. Он разогнался до 110 км/ч, неторопливо увеличивая расстояние от крюгеров. Он продолжал стараться убрать андроидов используя отменные стрелковые навыки Прометея. Ему очень не хотелось растратить первоклассное оружие на крыше автомобиля из-за оставшихся девяти киборгов, когда с помощью этой штуки можно вырубить сотню стальных мразей.

– Пусто! – прокричала Сара.

– А-А-А-А! – вырвал свою досаду Виктор. – Посмотри под сидением, или на дверях!

Сара оглянулась, но ни одного ствола не наблюдала.

– Вот! – раздался возглас Дэнни, когда он неуклюже удерживал своими обеими крохотными ручонками огромную рукоять, и протянул между передними сидениями заряженный пистолет Ярыгина.

– Умница! Молодец, Дэн! – радостно закричал Виктор.

Сару это обрадовало… в некотором смысле:

– Ты где взял?!

– На двери.

Посматривая на показатели спидометра, Виктор сказал:

– Дэн, а кроме пистолета ничего нет?

Дэнни отрицательно помотал головой.

– Прометей, у нас семнадцать патронов! Не промахнись! – громко сказал Виктор, посматривая на глазные огоньки Прометея через зеркало заднего вида.

Прометей взял Ярыгина, и в очередной раз поздоровался с толпой крюгеров. Виктор старался сохранять одну скорость на отметке 80 км/ч, с которой в среднем двигались андроиды, и держать автомобиль ровно, не виляя по сторонам.

Стрелок целился в правую верхнюю часть корпуса, где располагался аккумулятор. После прицельной серии выстрелов он вернулся в салон, а дорога была очищена от стальных хулиганов.

– ДА-А-А-А-А-А! – одновременно салон заполнили синхронные ликующие возгласы.

После того, как голоса потухли, операционная система Прометея издала сигнал о появлении сообщения на мониторе.

– Дэн, что он говорит? – спросил Виктор.

Дэнни опёрся ладонями о корпус Прометея, и почти уткнулся носом в экран. На экране были данные, которые система получила после подсчёта выстрелов и определения массы пистолета. Дэнни стал медленно читать:

– Здесь написано: «В магазине самозарядного пистолета Ярыгина серийный номер „PS 8733 К“ имеются два патрона».

Виктор засмеялся, а Сара тем временем повернула свой взгляд к брату:

– Дэн, больше никогда, я повторяю, НИКОГДА, не прикасайся к пистолету. Ты слышишь?

Дэнни утвердительно кивнул несколько раз.

– Я серьёзно. Увидишь, просто скажи. Договорились?

Дэнни в очередной раз покорно помахал головой.

Вплоть до поздних сумерек они ехали, пока погода давала возможность, укрывая их от бессчётных глаз Моны. Просёлочные дороги, тропинки в заповедниках, заброшенный на половине проект по возведению нового шоссе, от которого осталось лишь выровненная поверхность с рассыпанным щебнем – это был их маршрут. Самые кривые, ничтожные, убогие… их вообще трудно назвать дорогами. Язык не повернётся. Но теперь это был самый безопасный путь, чтобы ещё немного приблизиться к границе.

Они преодолели ещё две сотни километров. До Каталонии рукой падать. В случае успеха именно это место станет колыбелью для новой цивилизации.

Цель совсем близко. Они проехали свыше тысячи километров… целые и невредимые. Это был подвиг покруче тех, которые прославили Геракла на многие века. Тысяча километров сплошного ада, где тропинка со всех сторон усеяна гигантскими языками пламени. Пока что никто не может рассказать, каково находиться в адском царстве, но что-то подсказывает, что эти люди там побывали. Разве нельзя назвать преисподней то место и те дни, когда на твоём пути встретились десятки стальных головорезов, на выезде через ворота на тебя наставили гладкоствольную танковую пушку, а за этим танком ещё целый артиллерийский полк, с которым можно ещё раз десять взять Берлин, как в сорок пятом. Плюс ко всему, пришлось устроить мощнейший взрыв, от которого разворотило полгорода, и при этом нужно было успеть как-то удрать самому. И это ещё не все яркие моменты из жизни, протяжённостью в несколько месяцев, которые особенно запомнились небольшой горстке людей. Эту горстку должны были давно размазать по земле, как какой-нибудь переспелый овощ. Но они оказались слишком смелыми, вооружёнными до зубов, смекалистыми, отчаянными и коварными. Они до сих пор твёрдо стояли на ногах перед армией стальных киборгов, которые получили однозначный приказ – убивать без разбора. Цель – человек. Эти несколько человек оказались им не по зубам. Они лишний раз показали, кто здесь является высшим разумом, кто занимает высшую эволюционную ступень, и ещё намереваются показать, кому из них по праву принадлежит эта планета. Они поборются за свой дом, ведь это – единственное, что у них осталось. Вернут планету, и людская цивилизация возродится, и род человеческий вернёт былое величие.

На этот раз пристанищем было суждено послужить захудалому деревянному домишке на севере заповедника Пирене́и Катала́н. Отсюда до границы с Испанией оставалось чуть больше сорока километров. В паре десятков метров от домишки находился туалет с вырезанным в досках на двери сердцем. Это жилище принадлежало егерю, который тщательно присматривал за той частью заповедника, которая была за ним закреплена. Кажется, это его джип с открытым верхом цвета хаки наблюдался в паре километров от заповедника у ближайшей заправки, а его останки, точнее то, что от них осталось после длительного разложения, уже четыре года располагаются на передних двух сидениях.

В этой части заповедника имелись чрезвычайно густые насаждения. Обильная листва на высоченных деревьях (среди них было особенно много вязов) целиком укрывала землю тенью. Проблески солнечных лучей можно было заметить только высоко на стволах деревьев, где листьев было не так много. Солнце не пробивалось через заросли заповедника, и это прекрасно было видно на следующий день, когда облачные массы рассеялись, и дневное светило возвысилось над Западной Европой, возвращая свой знойный жар. Присутствие солнца на небе легко определялось по оттенку листьев. Светло салатовые – денёк солнечный, а если листва насыщенного тёмно-зелёного цвета – погода облачная. В то время, ранней осенью, чрезвычайно жаркой осенью, находиться в теньке под деревьями, вдали от раскалённого асфальта, было настоящим блаженством. Здесь не только не наблюдалось жестяных тварей, но и климат был по истине упоительным, приводящим в настоящий восторг. Лёгкий ветерок и приятная прохлада на фоне сорокоградусной жары. В тот момент ничего лучше и быть не могло.

Перед домишкой стоял деревянный стол, чьи опоры в виде спиленных фрагментов сосновых стволов были закопаны в землю, как и, впрочем, две скамейки, расположенные по обе стороны от стола. Идеальное место, чтобы позавтракать на свежем воздухе.

Перед отъездом Абдул нашёл в супермаркете небольшой герметичный пластмассовый ящик, который мог идеально послужить переносным холодильником. Он отскрёб приличное количество льда из морозильной камеры, который насыпал на дно ящика. Сверху он накидал приличный объём замороженных продуктов, после чего засыпал их ещё одним слоем льда сверху и закрыл крышку. Вполне компактный ящик он перевернул и поместил ребром между передним и задним сидениями бронированного внедорожника. За всё время пути лёд ничуть не оттаял. Шашлык из куриного окорочка и свиного полуфабриката был гарантирован. Оставалось набрать сухих веток.

Не понимая, сколько времени придётся провести в заповеднике и когда землю накроет следующая облачная масса, Лоран отправил Прометея в спящий режим. В запасе имелись только четыре заряженных аккумулятора, и было неизвестно, когда попадётся на пути очередной объект, снабжённый электричеством.

По этой же причине Дэнни пришлось временно перейти на бумажные комиксы. Впрочем, это его нисколько не огорчило. Это было вполне эффективным способом продолжать как следует развивать навыки чтения, в чём его убедила Сара. И потом, Лоран обещал в ближайшее время разобрать одну из шести компьютерных панелей и поменять батарею, чтобы он смог продолжить смотреть сериал.

Дэнни отошёл на пару десятков метров от дома и расположился у сосны, оперившись спиной о высокий деревянный ствол. Он раскинул перед собой небольшую часть из всей стопки комиксов. Рядом с собой он расположил клетку с Бюрократом, а возле клетки заполненная на половину кукурузными зёрнами чашка, которыми время от времени Дэнни подкармливал своего пушистого питомца.

На этот раз в его руках был журнал с историей про двух волков, путешествующих на космическом шаттле по бескрайним просторам вселенной. На двенадцатой странице они встретили по пути экипаж космонавтов, в состав которого входили лев, жираф, ленивец и хорёк. Они блуждали в открытом космосе, а их скафандры были закреплены тросами к корпусу космического межпланетного звездолёта, на котором была большая красочная надпись: «Свободу братьям!».

– Про кого читаешь? – спросила Сара. Она аккуратно присела под деревом около брата, подобрав под себя колени и всматриваясь в рисунки на страницах комикса.

– Про волков-космонавтов.

– О! – Сара издала прерывистый звук от удивления, когда заметила вторую часть комикса про детектива Рафаэля Доггерти. Первую часть из серии она прочитала ещё в недостроенной станции парижского метрополитена. Но она не подозревала, что есть продолжение истории. – Я возьму? – сказала она, схватившись за край переплёта.

– Я сейчас – в спешке неразборчиво пробормотал Дэнни и куда-то умчался, как угорелый.

– Ты куда? – с некоторой растерянностью спросила Сара.

– Я сейчас – повторял семилетний фанат графических романов. Он побежал к машине, открыл заднюю дверь белого джипа, какое-то время с чем-то возился, после чего в спешке прибежал обратно к сестре, протянув вперёд руки:

– Держи – в руках Дэна лежали третий, четвёртый, пятый, шестой и седьмой выпуски про Рафаэля Доггерти.

На мгновение Сара выпучила глаза, и ахнула:

– ВАУ.

Дэнни её безмерно любил больше всего в этом мире. И Сара это итак давно знала. Но чтобы Дэн бросил читать комикс, который как под гипнозом засасывал его разум, и побежал искать для сестры то, что было бы ей интересно, Сару несколько удивило. В тот момент, сидя на свежем воздухе, ему безумно хотелось, чтобы сестра продолжала сидеть возле него и занималась вместе с ним одним и тем же делом. Он даже оттеснился от соснового дерева и опёрся о талию сестры, продолжая читать. К счастью комикс про волков был вполне детским, и Саре не приходилось истолковывать брату значения грязных жаргонных словечек, которые популярны в криминальном мире.

Джоана нашла в доме лакированный деревянный шезлонг, разложила его в нескольких метрах от костра, а потом разложила на нём своё тело.

Прошло каких-то пять-шест секунд, как она вслух подумала:

– Сейчас бы сюда пару бутылок светлого.

– Да – поддержал её Лоран. В его голосе звучало сильное вожделение, когда Джоана упомянула про пиво. Он сидел на поваленном стареньком сосновом стволе, наклонившись слегка вперёд и сложив руки в замок. – Так может коньяк? Ещё две бутылки осталось.

– Боюсь, дружище, коньяк в том же количестве, что и пиво, вырубит меня ещё до того, как успею испытать кайф от его вкуса.

– Тогда, как знаешь. Моё дело предложить.

Джоана глубоко вдохнула свежий воздух девственной природы, вытянула вверх руки, подтянулась во весь рост лёжа на шезлонге, и произнесла восхищённым голосом:

– Но до чего же всё-таки здесь охренительно.

И правда. Описать весь восторг от той неземной красоты можно было только прибегнув к применению отборных ругательств.

Бывает же настолько дивная красота, которая заставляет материться от восторга.

– И не говори.

Оглянувшись по сторонам Джоана спросила:

– А где Абдул с Виктором?

– Хворост быстро сгорает. Они поехали искать ветки потолще.

На костре лежала стальная сетка, которую открутил Лоран из-под радиатора на чёрном джипе. Вот уже минут двадцать она нагревалась под жаром горевших сухих веток. На раскалённом металле тут же исчезали грязь и микробы. Это был, своего рода, самодельный гриль.

Спокойная уединённая обстановка навела Джоану на разговор:

– Скажи, если всё получится, … ты думал о том, чем займёшься? Или, может, отправишься куда-нибудь?

– Отколоться от компании – пожалуй не лучшая мысль. Даже если выведем из строя сервер, на смену крюгерам придёт новое зло. Это как синяк: заживёт один, наживёшь другой. Отморозков хватает в мире, особенно когда вокруг не кому следить за порядком. Так что, думаю лучше держаться вместе. Виктор не зря сказал, что все мы потеряли близких, и теперь те, с кем свели нас обстоятельства… они – наша семья. У меня была толпа закадычных друзей. Они всю жизнь были моей семьёй. Их всех у меня отняли. Вот я и подумал, что вы единственные люди, кем я дорожу. – Затем Лоран опустил голову, и всматриваясь куда-то в землю, потухшим голосом добавил, сопровождая лёгкие хлопки искр в костре:

– Мне, как и Виктору – стараться в этой жизни больше не для кого.

– Ну… а чем займёшься?

Лоран посмотрел на верхушки деревьев, и его голос звучал уже немного оживлённее:

– Ну, я ведь больной на технике. Буду собирать всякие примочки. Ещё я всегда хотел посмотреть, как выглядит миллиард евро. Взломаю хранилище ближайшего банка. Пользы от этих бумажек уже не будет, но посмотреть жутко интересно. А ты?

– А я доберусь до бумажного архива разведывательных спецслужб, и посмотрю на то, что они скрыли. Какие у них секреты. Меня за это не повысят и не дадут эфирное время для собственного телешоу. Так что тоже пользы никакой. НО! Жутко интересно.

В действительности Джоана понятия не имела чем займётся. Делом всей её жизни были репортажи из горячих точек. Её прямая обязанность – передавать через камеру и микрофон дурные вести о том, как убивают сотни людей, как гибнут женщины и дети, как люди хоронят свои семьи и теряют жилища из-за бомбёжек; как всё то, что возводилось долгие десятилетия и даже века, за какие-то пару дней сравняли с землёй артиллерийские снаряды. Ломать – не строить. Военный корреспондент может сообщить лишь одну хорошую новость, которая будет извещать о том, что войне пришёл конец. Но эти слова редко кто произносил. Вооружённые конфликты в 2040-х утихали слишком медленно. Ирак, Сирия, Афганистан, Ливия – эти страны до сих пор сильно потряхивало от постоянных терактов, хотя крупномасштабные конфликты на этих территориях прекратились ещё два-три десятилетия назад. Я буду счастлива, если такие как я останутся без работы – время от времени Джоана думала, а порой и говорила открыто об этом. Но в случае удачи ей очень хотелось бы иметь под рукой микрофон и камеру, и чтобы по всему миру, на каждой улице, в каждом доме работали мониторы, по которым она с долгожданной радостью и жаждой объявит на весь мир о том, что тирании андроидов пришёл конец. И ей не нужны были ни повышение и никакие премии в области журналистики. Ей просто хотелось сообщить людям о чём-нибудь хорошем, радостном и светлом, что этот грешный мир наконец-то изменился в лучшую сторону.

– Скажи, спросил Лоран с каким-то сильно задумчивым лицом, будто он скрывал нечто – ты когда-нибудь думала о том, как всё сложилось бы, если бы крюгеры не были перепрограммированы?

– Нет. Для меня они были и останутся мусором, от которого нужно избавиться. А что? Ты об этом размышлял что ли?

– А ты представь. – Гримаса Лорана походила на ту, которая появляется у каких-нибудь людей, которые в своей работе не имеют права на ошибку. Лоран был как сапёр: максимально сосредоточен и собран с мыслями, словно он пытался донести до Джоаны главный секрет алхимии.

– Вот подумай, каким предстал бы этот мир, не случись никакого сбоя. Как далеко ушёл бы прогресс? Сколько задач оказались бы выполнимы, которые раньше считались чистой фантастикой? Какие горизонты открылись бы перед людьми?

– Не знаю – безразлично ответила Джоана. – Я не вижу смысла размышлять над тем, что уже не произойдёт… по крайней мере на моём веку. Но если говорить в принципе о машинах, то по мне, так слишком большая доля человечества стала стремительно деградировать. Мы получили разгрузку по части умственного труда. С каждым годом от нас требуется всё меньше умственных усилий. Машины делают всё за нас. Компьютеры проводят сложные вычисления вместо нас. Социальные сети отнимают возможность живого общения и наши речевые навыки притупляются. Человек получил возможность оплачивать счета не выходя из дома. Да чего уж там. Многие по такому принципу зарабатывают себе на жизнь. Человек не выходит из дома и перестаёт контактировать с внешним миром физически. В этом нет никаких плюсов. – Подводя итог своих суждений, Джоана заключила:

– Так что, я бы скала так: лучше почаще отрывать свою жопу от стула, чем стремиться к тому, чтобы она вообще перестала трогаться с места.

– Вполне обоснованно – сказал Лоран. Но выражение его лица говорило об обратном.

В это время Виктор и Абдул в полукилометре от лагеря блуждали в поисках хвороста. И блуждали они на бронированном агрегате с двигателем на триста восемьдесят лошадиных сил. Триста восемьдесят лошадей галопом по заповеднику было бы неплохо. Но от таких лошадок было полно выхлопных газов и оставались заметные следы от резиновых «копыт». И к тому же недокомплект, о чём свидетельствовало отсутствие решётки радиатора над бампером. На тот момент копчёное мясо было куда важнее внешнего дизайна.

Для руководства заповедника такая нахальная езда по их территории стала бы настоящим кошмаром. Но такие наступили времена, когда этот заповедник послужил защитой от реального кошмара. Багажник, который перед выездом освободили от груза, был набит сухими ветками, и теперь русский агент внешней разведки и экс-член Аль-Каиды двигались на полном приводе по бездорожью на шашлыки в закрытом заповеднике. В памяти бортового компьютера они обнаружили музыкальные файлы, до чего, почему-то, раньше никто не додумался. Так что это была не просто поездка двух парней с лихим прошлым по закрытой охраняемой территории, а поездка под ритмичное диско в исполнении Modern Talking. Эти слова были на слуху как никогда:

You’re my heart, you’re my soul

I’ll keep it shining everywhere I go

You’re my heart, you’re my soul

I’ll be holding you forever

Stay with you together.

– ЧУМА, А НЕ МУЗЫКА! – кричал на весь салон Виктор, чтобы донести до Абдула слова через гремевший во всю силу музон.

Под эту песню плясать хотелось всегда. Так что не удивительно, что Виктор энергично постукивал ладонью по рулю в такт музыки, строго соблюдая заданный ритм. Они вместе с Абдулом раскрывали рты, создавая немое подпевание.

Казалось, что даже оберег под зеркалом заднего вида не просто болтался, а двигался в такт музыки по всем законам диско.

После того, как машина проехала через огромную кочку, из-под пассажирского сидения выпала запечатанная пачка Marlboro. Сигареты были как нельзя кстати. Абдул нажал на кнопку прикуривателя и через полминуты они уже ехали на полном расслабоне, слушая диско и пуская неторопливые клубы табачного дыма.

Душа так и просилась на танцпол. Даже спешить возвращаться в лагерь как-то не хотелось до тех пор, пока великие Томас Андерс и Дитер Болен не допоют свой бессмертный хит. Увы, но по прибытии они заканчивали исполнять всего лишь второй куплет.

– Это что ещё? – сказала Джоана, тщательно прислушиваясь к нарастающему звуку. – Слышишь?

В ответ Лоран в полном безмолвии медленно кивал головой, слушая знакомые мотивы.

Джип остановился в паре метров от костра. Через открытые окна продолжала доноситься ритмичная музыка и голос экс-солиста Modern Talking. Пикник на природе под музыку. Совсем как в былые времена. Отдыхаем с кайфом. Каждое новое пристанище всё сильнее погружало их в атмосферу беззаботности и абсолютного покоя от тирании.

– Да ладно?! – громко воскликнула Джоана, поднявшись с шезлонга и разведя руки по сторонам.

Виктор не сказал ей ни слова, а просто пританцовывая направился к багажнику.

Хмурая гримаса застыла на лице Дэнни. Он смотрел на автомобиль, из которого исходили странные звуки. Они не вызывали у него страха. Он воспринимал хит всех времён и народов как что-то непонятное. Эти звуки казались странными, но и в то же время какими-то забавными. У него не осталось воспоминаний с трёхлетнего возраста, когда он последний раз слышал песню, клип которой крутили по музыкальному каналу. Так что парням из легендарного Modern Talking оказалось не под силу заставить его раствориться в музыке, которая зацепила не одно поколение.

Сара же – напротив. Она забыла, когда последний раз её переполняло такое удовольствие. Обняв брата за плечи, она сказала приободрённым тоном:

– Пошли Дэн. – Она взяла его кисть в свою ладонь, призывая пойти с ней – Идём. Тебе понравится.

Заметив неуверенную походку семилетнего мальчишки, лишённого понятия о том, что такое музыка, Виктор обратился к нему резко возросшим голосом, разгружая очередную охапку веток и продолжая пританцовывать:

– А-а-а, Дэнни! Давай потанцуем! Ну же, смелее. Выше руки, бёдра влево, ноги вправо. В-о-о-от так – проделывая танцевальный трюк Виктор призывал паренька к ритмичным движениям. – Растворись в мире ДИСКО! – с последним словом Виктор задрал вверх оба указательных пальца. Ему было абсолютно наплевать, что вокруг него лес. Для него сейчас любое место было танцполом.

То, что Виктор танцевал, удивило всех. Он всегда сохранял серьёзный или озадаченный вид. Он без конца решал какие-нибудь задачи и проблемы. Он думал, представлял и вспоминал. Если он не решал наболевшие проблемы, связанные с продовольственными или оружейными запасами, то он мог просто сидеть где-нибудь в сторонке уединившись и вспоминать тех двух женщин, которых он потерял, и неугасающая боль терзала ему душу днём и ночью, днём и ночью, днём… Его голова постоянно была чем-то занята. И вдруг он решил оттянуться. При виде танцующего крутого спец агента невозможно было не улыбнуться.

Сара продолжала подводить Дэнни к открытой двери джипа. Постепенно он начал самостоятельно приближаться к салону, осознав, что до него доносились просто звуки, которые не могли нанести ему никакого вреда, и отпустил ладонь сестры.

– Это музыка – твёрдо сказала на ухо Сара. Когда с его лица испарились недоумение и настороженность, она спросила:

– Тебе нравится?

Дэнни задрал голову, посмотрел на радостную сестру, на её белоснежную улыбку и робко утвердительно несколько раз кивнул.

Следующей композицией была песня «Why do you cry», которую также пел непревзойдённый Томас Андерс, но уже в сольном исполнении. Эту песню он начал петь уже спустя долгие годы после распада Modern Talking. Её он сочинил намного позже, но этот пропитанный заводной энергией фирменный стиль сохранился в его песнях и не угасал никогда.

А у владельца джипа был вкус. Очевидно он знал толк в музыке.

К полудню стол перед домом заполняли те же самые ароматы, какие так сильно манили в служебном помещении супермаркета. Только вот теперь обстановка вокруг была настолько живописной, что трапеза стала куда приятнее.

– Может подождём следующего раза? – в третий раз Джоана переформулировала один и тот же вопрос. Они с Виктором стояли в нескольких метрах от стола перед охотничьим домом, всматриваясь в верхушки деревьев. Прошло каких-то три дня, а очередной слой облаков уже успел заполнить слои атмосферы. При солнечном свете листва на деревьях приобретала ярко-светлый зеленоватый оттенок. А теперь она отражала мрачные тона.

Виктор не хотел задерживаться долго на этом месте. Продуктов хватило бы ещё максимум дней на десять. Следующая возможность может появиться через месяц. Вылезать всё равно надо. А вчерашним вечером ещё и встретились незваные гости. Джоана пристрелила волка недалеко от лагеря, когда они с Сарой прогуливались по лесной чаще. После неожиданной встречи они вернулись, не решившись отдаляться ещё сильнее от сторожевого домишки. Какие ещё звери водились в заповеднике и сколько их было – большой вопрос. Что, если следующей ночью приблудится медведь… или двое. Понадобится дробовик и не один выстрел перед тем, как косолапый просунет свою морду между дверью и рамой, разнюхивая присутствие свежего мяса.

Было позднее утро, и дело близилось к полудню, а облачные массы не собирались рассеиваться, отчего Виктор перестал колебаться:

– Едем.

Через двадцать минут все были уже наготове. Лоран активировал Прометея. Они расселись по машинам в тех же составах, в каких прибыли.

Обтекая холмистые участки заповедника, они проехали двадцать восемь километров на юг перед тем, как выехали на трассу N116 и отправились на юго-запад в сторону франко-испанской границы.

Трасса пролегала в весьма живописном месте. Даже мрачное небо не могло нисколько подпортить эту прелесть вокруг. По левую сторону от дороги просматривался загустелый лес на скалистой породе. Справа простирались высоченные холмы с многочисленными кустарниками. Расположенная вдали от цивилизации дорога была абсолютно чиста. За семнадцать километров пути не попалось ни единого разбитого автомобиля, пока трассу не рассекала дорога D618. На этом участке было три помятых автомобиля, и ещё четыре перевёрнутых. На всех были выбиты боковые стёкла, а на краях кузова кремового седана виднелись слабые следы разложенной органики.

За пять километров до коммуны «Бур-Мадам» Виктор свернул на обочину, направляясь строго на юг. Вскоре оба внедорожника пересекли долгожданную межгосударственную границу в пустынном месте, где не было ни души. Да и вообще, если бы не дорожные карты с обозначением масштаба, трудно было бы понять в какой момент ты въезжаешь на территорию другой страны.

Вот она, страна отважных матадоров и страстного фламенко, родина Франсиско Писарро, родина Антонио Гауди и цитадель его архитектурных шедевров. Когда-то именно здесь, в этих землях Король Фердинанд II и Королева Изабелла I основали трибунал священной канцелярии инквизиции. Отныне нет ни короля, ни королевы. Но есть чужеземцы, которые последуют их примеру… или почти последуют. Теперь сюда ступила нога того, кто возродит инквизицию и очистит многие земли от той ереси, которая прячется где-то неподалёку. Следствие завершено. Приговор вынесен. Остаётся дело за малым: поймать неверующего и сжечь на костре. За этим они сюда и прибыли, чтобы вершить правосудие по людским законам. ДА ЗДРАВСТВУЕТ ИСПАНСКАЯ ИНКВИЗИЦИЯ!

Оказавшись в Испании Виктор уже испытывал некоторое удовлетворение. Осознавая, что девяносто девять процентов пути пройдено, ему не терпелось добраться до здания с сервером, в котором пряталось сердце самого величайшего зла в истории рода людского. Это зло отняло столько жизней, сколько не уносила ни одна кровопролитная война, или «Чёрная смерть», лихо прокатившаяся по всему миру в XIV веке. Оно почти очистило планету от представителей главенствующей расы. Миллиарды людей отошли в мир иной, и осталась ничтожная часть населения, которой будет суждено продолжить сохранять за собой права на Землю, если горстке смельчаков удастся сделать так, чтобы враг пал перед ними и столь долгожданный вкус свободы возвратится.

 

3 ПОД НОСОМ У ВРАГА

Два одиноких автомобиля неустанно катили по укрытому от яркого дневного света бездорожью и за считанные минуты прорвались на трассу N-260. Они притормозили на первой заправке, и проехали ещё восемьдесят с небольшим километров. На пути им попался небольшой посёлок под названием Puerta al Edén (исп. – Ворота в Эдем). Дома в посёлке соответствовали его названию. Это были сплошь колоритные особняки сложной планировки с высокими заборами и изысканным внешним дизайном. В некоторых домах были видны выбитые окна. В начале улицы, где выглядывала синяя крыша двухэтажного коттеджа с открытыми воротами, в заборе красовалась отменная гигантская вмятина. На краю вмятины отчётливо торчали рваные части бордового забора со сверкающим серебристым цветом металла в начинке между слоями краски. Дизайн дорогостоящего забора слегка подправил семейный Мерседес, который лежал на устеленной во дворе плитке с тех пор, как он перевернулся на крышу после стараний андроида. Это был единственный дом на весь посёлок, хозяева которого совершили покупку и стали счастливыми обладателями универсального бытового помощника в лице крюгера. Покончив с членами семьи своего хозяина, КМ77—337.28 отправился по остальным домам, расчищать местность от людишек. Он расплескал кровь по полу в семи домах. Сеньор Родригес из виллы с бассейном напротив достал двуствольное ружьё и остановил бойню проделав мощную дыру в корпусе киборга в области груди. Остальные жители дёрнули из посёлка на юг, но бедствовать им пришлось недолго. По пути в одиннадцати километрах от Puerta al Edén находился завод по сборке легковых автомобилей концерна Форд. На том заводе эксплуатировали свыше тысячи крюгеров. Эксплуататоры поплатились жизнью.

Виктор дал задний ход, развернулся и припарковал Х-11 в гараже крайнего дома. Рядом пристроился броневик. Это владение было цельным, что идеально подходило в качестве укрытия. Дом, сауна, гараж, сарай, в котором хранились садовые инструменты и техника – всё было связано. Находясь внутри можно было попасть в любую часть дома, не выходя наружу.

Абдул нажал на запыленную кнопку у выезда и ворота гаража начали опускаться. Они прошли из гаража в дом, где наглухо закрыли стальные двери у главного и чёрного входа, а после проделали тоже самое, когда спустились в сарай и сауну. В доме не наблюдалось ни трупов, ни человеческих внутренностей. Из-за оставленных открытыми дверей и окон, сильные ветра загнали в дом огромное скопление пыли. В холле и зале слой пыли был настолько толстым, что цвета мебели и стен были заметно приглушёнными, не говоря уже о том, что из себя представлял пол. Белый холодильник на кухне, как и стена перед гарнитуром, обрёл лёгкую неравномерную гамму серого. Кухонные стол и стулья, которые в натуральном виде имели насыщенный красный оттенок, теперь окутались в одеяние с лёгкой примесью сероватой полировки. Серая градация была перед глазами повсюду. Но где-то она оседала незначительно, а где-то её вид был просто тошнотворен. Даже вода в бассейне перед фасадом имела невыносимый отвратительный цвет. В зале только верхняя часть стен под самым потолком не имела такого обильного скопления пыли, из-под которой всё ещё можно было понять, что краска имела золотистый цвет.

Вполне прилично выглядел второй этаж. После пары часов уборки в спальнях можно было расположиться. В выдвижных ящиках шкафов лежали аккуратно сложенные одеяла и простыни. Старое и грязное постельное бельё было отправлено в мусоропровод, на обратном конце которого стоял вместительный железный бак. Четыре спальни были основательно расчищены.

В комнате с двуспальной кроватью находилась трёхъярусная полка. На ней имелись с пару десятков статуэток и благодарственных грамот за вклад в развитие юношеского футбола, награды за призовые места на соревнованиях в рамках турнира среди любительских команд Каталонии и Испании. На верхней полке стояли два золотых мяча за звание лучшего игрока планеты в 2033 и 2034 году, приз за звание лучшего игрока Чемпионата Испании по футболу трех сезонов с 2032 по 2036 год, Золотая бутса 2035. Между крупными статуэтками на небольших крючках свисали золотые медали победителя Лиги чемпионов сезона 2033/2034 и сезона 2034/2035, а также медаль триумфатора Чемпионата Европы по футболу 2036. Отдельное место занимало благодарственное письмо от президента клуба за заслуги перед профессиональным футбольным клубом «Барселона». Этот дом принадлежал Давиду Варгасу – одному из величайших футболистов мира 2030-х годов. Оставалось чуть меньше месяца до того дня, когда Варгасу должны были вручить лицензию тренера категории «PRO». Этот момент так и не наступил.

Кроме двух спален в порядок была приведена и ванная комната. Водонапорная башня всё ещё работала, как и солнечные батареи на крышах большинства домов продолжали бесперебойное снабжение. Как только Джоана приложила указательный палец к сенсорной кнопке на раковине, с пятисекундным запозданием и лёгким скрипом в электронной системе контроля подачи воды, из крана полилась абсолютно чистая и прозрачная трубопроводная жидкость. В настенном шкафу в ванной нашлось с десятка чистых полотенец. Половина из них превратились в тряпки. После того, как к плитке в ванной вернулся первозданный вид, можно было спокойно принимать душ, или гидромассажную ванну, от которой произвольно возникало чувство лёгкого экстаза. Лоран пожелал остаться последним в очереди на гигиеническо-дезинфицирующие процедуры, а когда дождался своей очереди, то застрял в ванной на полтора часа, за которые успел даже вздремнуть под приятным напором скользящих по спине пузырьков. В отличие от остальных он заметил встроенную в стену акустическую музыкальную систему. Он открутил крышку, поколдовал пару минут, и его пребывание в ванне сопровождалось расслабляющим звучанием студийного альбома группы «Enigma».

На утро Дэнни хотел совершить очередной заплыв в гидромассажную ванну, но Сара уговорила его потерпеть хотя бы до вечера.

После завтрака Абдул отправился в кладовку, где отыскал сразу два пылесоса. Ещё он обнаружил три швабры, гору чистящих средств и огромную стопку разноцветных тряпок. Абдула не беспокоил тот факт, что никто не видел смысла убирать весь дом, когда можно было разместиться на отдельной его части и не заморачиваться. Он просто пытался найти себе занятие. И к тому же неизвестно, чем обернётся эта авантюра, и если это окажется последним для него жильём, то он хотел бы провести отведённое ему в нём время с комфортом. Передвигаться по дому было невозможно. Едкий удушающий запах пыли заставлял инстинктивно блокировать работу лёгких. Он соорудил некое подобие марлевой повязки из куска тонкой скатерти и обмотал вокруг лица, защищая дыхательные пути.

Шум работающего пылесоса невозможно было не расслышать. Сара спустилась и вытащила из розетки вилку, после чего пылесос заглох.

– Это бессмысленно.

– Нет-нет – настаивал Абдул. – Я справлюсь. Это очень красивый дом и мне бы хотелось, чтобы здесь стало чище. И сидеть в одном помещении жутко надоедает.

– Да нет же. У тебя ничего не выйдет. Посмотри какой слой грязи. Пульверизатор забьётся. Надо сначала пройтись метлой или чем-нибудь вроде того.

Он последовал совету молодой, но весьма грамотной во всём, англичанки, после чего они вдвоём начали вручную сгребать толстые слои пыли. Затем в ход пошли пылесосы. Им на смену пришли влажные тряпки со швабрами, а тех сменила новая партия тряпок, после которых всё вокруг казалось не только чистым, но и сухим. Последнюю стадию тотальной зачистки взяла на себя Джоана.

Чтобы избавиться от бесполезного хлама, который трудно отмывать, Джоана загрузила Прометея. Он вынес на улицу журнальный столик, настенные кварцевые часы в виде футбольного поля с осью стрелок в центральном круге, восемь занавесок, пять картин эпохи позднего ренессанса, два кактуса, две комнатные пальмы, чехлы от шести подушек с дивана и кресел, персидский ковёр, вырванный из-под мягкой мебели и журнального столика, два ретро-светильника, декоративную керамическую вазу с колосьями, полупустую фруктовую вазу с засохшими заплесневевшими остатками чего-то гнилого, что-то из оставленной в раковине посуды, а также сорок две книги. Среди книг были руководство по разработке гибкой и эффективной тактической схемы в футболе, два тома по спортивной педагогике, энциклопедия футбольных рекордов, одиннадцать томов истории становления и эволюции всемирного футбола, нейролингвистическое программирование для контроля резкого эмоционального фона, биографии самых выдающихся тренеров Европы и Южной Америки и прочие издания, прямо или косвенно задевающие самый популярный вид спорта.

На следующий день все комнаты в доме были буквально вылизаны. Теперь все помещения пребывали в полном распоряжении. Кухня для трапезы, спальня для сна, ванная для купания, зал для всего остального. Теперь это было полноценное жилище со всеми современными бытовыми благами. Как ни старался Лоран, ему не удалось никого уговорить помочь ему прибраться в подвале, где находились самые современные тренажёры последних моделей. Ему все отказали, а Джоана, в присущем ей репертуаре, даже указала конкретный адрес, куда ему надо пойти в резкой и нецензурной манере с пошлым содержанием лексики. В любом случае пойти в это место Лоран никак не смог бы. Это было невозможно физически.

Встроенный в пол зала трёхмерный световой видео тюнер ещё работал. Он представлял из себя круг диаметром в два метра того же цвета, как и плазменные телевизоры в 2020-е. По периметру круга под прозрачным защитным покрытием были вживлены множество плотно прилегающих друг к другу лампочек – миниатюрных аналогов проектора. Лоран отыскал подходящий провод, подключил компьютерную панель к видео тюнеру, и Дэнни смотрел тот же самый мультик в сотый раз, но уже в виде трёхмерной голограммы. Несколько минут он не покидал голограмму, стараясь прикоснуться к забавным красочным зверькам, которые мелькали у него перед носом. Технологию, способную заменить привычное трёхмерное изображение на экране объёмной голограммой, разработали инженеры транснациональной корпорации SONY. В марте 2042 они презентовали черновой вариант своего ноу-хау на международном научно-техническом форуме. Существенно сдавая позиции на рынке на фоне чудовищного прогресса конкурентов, после презентации трёхмерного светового видео тюнера на форуме SONY смогли привлечь большие инвестиции для доработки этой технологии и её запуска в массовое производство. В продажу тюнер поступил в августе 2046 и имел весьма солидный ценник, из-за чего позволить себе такое чудо техники могли только клиенты с внушительным кошельком. Развлечение для толстосумов.

Лоран не был фанатом мультфильмов, но он досмотрел эту анимацию до самых финальных титров вместе с Дэнни. Полюбив с ранних лет компьютеры, смартфоны и прочие гаджеты, он всю жизнь мечтал об игрушке вроде той, которая в тот момент демонстрировала голограммы пробегающих по лесной тропинке толпы поросят в полицейской форме с резиновыми дубинками в руках.

Поздним вечером Виктор вытащил из кладовки в зал всю хозяйственную утварь. Единственное, что он оставил – раскладной деревянный стол с четырьмя стульями. В кладовке имелось единственное небольшое окошко в тридцати сантиметрах под потолком, которое Виктор решил наглухо закрасить чёрной краской. С приходом сумерек ни в одной комнате не включался свет. Чтобы яркое свечение из окон не делало дом заметным в тёмное время суток, обходились простыми встроенными в гаджеты фонарями и переносными лампами, работавшими от аккумулятора. Чрезвычайно большое окно в кухне было не безопасным местом для нахождения там вечером при искусственном свете.

Когда с окном было всё решено, Виктор сел за стол, чтобы настроить яркость светильника. Он продолжал дорабатывать свой тщательно продуманный план. Перед ним на столе расстилалась дорожная карта Каталонии, семь экземпляров которой он прихватил на последней заправочной станции. Бумажные версии карт стали настолько устаревшими и невостребованными, что кассирам заправки пришлось убрать оставшиеся сорок шесть экземпляров в выдвижной ящик шкафа в служебном помещении. На обратной стороне была подробная карта Барселоны с обозначением наиболее важных и колоритных для туристов мест города. Ещё шесть копий такой же карты лежали ближе к краю стола. На повороте в сторону посёлка на дорожном знаке было указано, что до Барселоны оставалось двадцать семь километров. Значит до цели не более десяти – подумал Виктор и стал обозначать условную зону к северу от пригорода каталонской столицы, где предположительно располагался сервер. Он оценивал каждый потенциальный маршрут до обозначенного места, чтобы максимально сократить время движения до цели.

Через открытую дверь по ту сторону от порога раздался отчётливый твёрдый звон.

– Взглянем? – спросил Лоран, прижимая к брюкам инструмент. Его рука обхватывала конец телескопа, звонко опустившийся к полу.

Они поднялись на чердак и открыли единственное окно, направленное на юг. Подогнав увеличительные параметры под нужное расстояние, Лоран всматривался в вечерние просторы северного пригорода Барселоны, лишённого тех красочных ночных огней, которыми некогда озарялся этот район благодаря стараниям и финансовым вложениям лидеров общенародного фронта борьбы Мигеля Альвареса за свободу и независимость Каталонии. Он плавно сдвигал ствол телескопа, осматривая всё, что хоть как-нибудь выделялось бы на фоне типичных построек. Лунного света, даже столь яркого, как в то полнолуние, не хватало, чтобы как следует рассмотреть за деревьями что-нибудь примечательное. Лоран немного увеличил масштаб обзора и всё равно не смог увидеть ничего нового и более ясного кроме слабых лунных бликов на покрытии какого-то здания. Или… минуточку.

– Ну, и? – спросил Виктор, сложив руки на разогнутых коленях.

Лоран отодвинул глаз от линзы, предлагая оценить подозрительную находку. Виктор встал перед телескопом и направил свой взор на куполообразную вершину, отражавшую едва заметные блики от лунного свечения.

После этого Виктор раскрыл в руках карту. Сравнил направление телескопа и местоположение зоны, обозначенной маркером на карте. Труба смотрела именно в том самом направлении.

Он погрузился в недолгие размышления, а затем спросил у Лорана:

– Как думаешь, его размеры сильно большие?

– Ну, мой знакомый, который работал там, говорил, что они вырыли глубокий котлован и скрыли огромную часть под землёй. Но этого всё равно не хватило, чтобы сделать здание малозаметным. Высоту они задрали приличную. Для такого агрегата нужна масса резервного оборудования, так что в любом случае габариты будут заметны невооружённым глазом. Она захватила управление сотнями спутников и способна держать под контролем более двух миллиардов андроидов. Чтобы совершать такой чудовищный объём операций нужна система покруче, чем даже у военных. Само-собой, и объект будет не крохотный.

– Нужен обзор с другой точки.

Через секунду в голове Лорана загорелась лампочка, ознаменовавшая миг, когда озарение нахлынуло на его ум:

– У меня мысль.

На следующее утро Прометей оседлал Х-11 и поехал в сторону загадочного здания с округлой вершиной. Выйдя из автомобиля, он направил камеру, расположенную в области переносицы, прямо на объект. С каждой позиции он сделал три снимка. Всего он нащёлкал свыше сотни фотографий, которые были ни менее пикантными, чем компромат эротического содержания на высокопоставленных чиновников, ибо ценность этих снимков соизмерялась значимостью планетных масштабов.

По возвращении Прометей сел на стул. Лоран открутил стальную пластину с его корпуса в спине, подключил кабель и начал поиск файлов на жёстком диске через ноутбук:

– Так, друг, чем ты нас порадуешь? Какой из тебя получился фотограф?

С экрана двухстороннего сенсорного ноутбука исчезла полоса загрузки и высветились многочисленные файлы. Все изображения имели чёрно-белую цветовую гамму из-за устаревшей комплекции Прометея. Но цвет мало чем мог быть полезен.

На первом снимке предстало некое здание, имевшее форму церковного купола. Возведение располагалось на сплошной пустынной местности. Ни деревьев, ни кустов, ни травы. Ничего. На самом покрытии здания фиксировались сплошные зеркальные отражения, и абсолютно никакого просвета, через который можно было бы рассмотреть хоть что-нибудь из того, что находилось внутри. Но и этого не потребовалось. У них отпали сомнения на счёт того, что именно в этом месте Джеймс Крюгер спрятал сервер, на который был загружен искусственный интеллект. Они это поняли сразу. Потому что самым интересным было не само здание, а сотни киборгов, которые маячили перед хранилищем сервера.

А вот этого в планах Виктора не предусматривалось. Совсем не по сценарию.

Мона тщательно охраняла сервер. Ещё одно препятствие на пути к заветной и такой ненавистной цели. Ещё одна задача, над которой придётся поломать голову ни один день, а быть может и даже ни одну неделю. Андроиды охватывали слишком большую территорию вокруг серверного хранилища. Площадь значительно превышала радиус действия энергоблокатора. Нужен был новый трюк, очередная хитрая ловушка. Теперь план по свержению гегемонии роботов должен стать по-настоящему коварным. Виктору с Лораном придётся превзойти самых отъявленных и гениальных злодеев из кино. Человеческий интеллект против искусственного. Им предстояло на деле доказать превосходство живого разума над компьютерным, особенно таким развитым, как Мона.

Пятый день на исходе, а выход из тупика так и не найден. Джоана с Сарой кухарили внизу. Абдул расчищал канализационное отверстие в ванной. Прометей в спящем режиме стерёг вход. Виктор и Лоран лежали на полу спальни, облокотившись спиной о стену, и безрезультатно бились над одним единственным вопросом. Вокруг лежали ноутбук с сенсорной панелью и прозрачным экраном, несколько раскрытых дорожных карт, куча исписанных бумаг с нарисованными схемами. Они сто раз измерили расстояние и прикидывали самые оптимистичные расклады. Через такую толпу киборгов пройти было невозможно.

Дэнни уже третий час стоял у окна и с большим интересом всматривался в увеличенные планы телескопа. Для него определённо нашлась новая игрушка. Особенно интересно ему было смотреть в телескоп ночью, когда он мог лицезреть живописные объекты в далёком и безграничном космосе. Он беспорядочно водил стволом по сторонам, пока не спросил:

– А что такое оооогнеееооопааасноо?

С усталым видом Виктор доступно объяснил мальчишке о значении слова. Пока его пальцы стучали по полу от иссякающего терпения, он как-то задумался и спросил у Дэна:

– А где ты прочитал это?

Дэнни оттопырил свой крохотный указательный пальчик за окно:

– Там стоит большая машина. А на ней это слово.

Виктор с Лораном подскочили. Ствол телескопа смотрел прямо на зелёный тягач с большой серебристой цистерной, на которой простилалась красная надпись большими буквами из двух слов на испанском и английском, каждое из которых означало одно и то же: «ОГНЕОПАСНО».

Тягач съехал с трассы. Его бампер столкнулся и немного помялся о фасад придорожного кафе, которое по-прежнему продолжало пылиться и покрываться плесенью километрах в двадцати от посёлка.

С каким-то воодушевлением Виктор погладил Дэна по голове и сказал какой он молодчина. Они отправили Прометея на автомобиле к этому месту.

– Обед готов – вполне чётко изъяснилась Джоана, когда вошла в спальню.

Пока крюгер ехал к месту назначения, Виктор, Лоран и Дэнни наблюдали за его передвижением через телескоп, и абсолютно ничего не слышали, … по крайней мере из того, что сказала Джоана.

– Нашли что-то интересное?

– Прометей поехал кататься – радостным тоном воскликнул Дэнни. – Мы нашли большую машину.

– А-А-А! – недовольно произнёс Виктор. – Скрылся за деревьями.

– Пошли на чердак? – вполне разумное предложение внёс Лоран.

– Нет-нет. Сейчас он должен появится. ДА! Свернул на шоссе. Так, так,…

Терпение Джоаны лопнуло.

– Вы там что, порно смотрите?! Пошли уже обедать.

– Сейчас, – успокаивал Лоран – только кино досмотрим.

На стволе телескопа была ещё одна свободная линза. Любопытство Джоаны всё-таки взяло верх, и она присоединилась к компании любителей подглядывать.

– Куда он едет?

Прометей бросил Х-11, с крыши которого заранее был снят энергоблокатор. Он полез на цистерну, открыл люк и заглянул внутрь. Он застыл в согнутом положении на некоторое время, пока система определяла долю цистерны, заполненную горючим. Затем он закрыл люк, слез с цистерны и запрыгнул в кабину, резко захлопнув за собой дверь. Секунды шли. На горизонте всё оставалось без изменений. Ожидание становились слишком томительным. Вскоре он вылез из кабины и подошёл к капоту. Андроид начал копаться в деталях. Пока он занимался сервисным обслуживанием большегруза, в спальню уже успели прийти Сара с Абдулом, которых явно интересовала причина отсутствия все остальных за обеденным столом на кухне. Совсем недавно и Джоана была на их месте, и задавала те же самые вопросы. А теперь она с ни меньшим интересом пялилась в телескоп.

Прометей захлопнул крышку двигательного отсека и вновь запрыгнул в кабину. Долгое время ничего не происходило. Но… вдруг как из обеих вертикальных выхлопных труб между кабиной и прицепом поползли тёмные клубы.

В спальне разразился громкий ликующий крик. Находившиеся у телескопа обнимались так, как это делают золотые медалисты с тренерами на международных спортивных турнирах.

Спустя пару минут чёрные клубы из выхлопных труб стали значительно чище. Прометей оставил внедорожник перед кафе, а сам предпочёл вернуться на трейлере с цистерной, в которой бултыхались сорок две тысячи литров горючей жидкости. Вскоре вся центральная дорога посёлка была перекрыта огромным бензовозом, который планировали использовать в качестве передвижной бомбы. После этого Прометей сел в ближайший автомобиль, который он откапал где-то вблизи посёлка, и через полчаса пригнал обратно Х-11. Только отменный кроссовер смог бы преодолеть то бездорожье, которое служило камнем преткновения на пути к серверу.

На следующее утро Лоран с Виктором отправились в гараж и возились под капотом броневика. Последние пятнадцать километров на пути к посёлку джип проехал на скорости 55 км/ч. Двигатель отказывался развивать скорость дальше. В починке двигателя Прометей оказался бесполезен. Его комплектация слишком устарела и не предусматривала наличия информации об этом внедорожнике. Модель автомобиля была слишком новой.

После четырёх дней стараний стало понятно, что это конец. 840 лошадиных сил делали максимум 55 км/ч. Такие хромые лошадки сгодятся, разве что, только на мясо. Придётся хромать на этих колёсах. Хромать до местоположения сервера.

Для последней схватки им требовалась большая скорость. Энергоблокатор пришлось вернуть на крышу Х-11.

Оставалось ждать, когда вся Каталония погрузится под одеяло сгустившихся туч и долгожданное рандеву с величайшим врагом человечества наконец состоится.

– Ещё не спишь? – спросила Сара.

Виктор сидел в зале за столом из красного дерева. Перед ним лежала компьютерная панель. В своей руке он без конца неторопливо перебирал пальцами какую-то флэшку.

Виктор спросил:

– А ты почему не спишь?

Сара села на против.

– Бессонница. Хотя, когда мы сюда приехали, мне казалось, что теперь я буду спать как убитая.

– Действительно – соглашался Виктор. – Откуда взяться бессоннице, когда уровень адреналина в норме.

На их лицах проскользила улыбка.

Виктор замечал некоторую озабоченность на лице девушки и спросил:

– О чём думаешь?

Сара слегка облизнула губы кончиком языка, и стала излагать:

– Меня никак не покидают мысли об одном. Когда всё закончится… если всё сложится удачно, то что будет дальше?

– То есть? В каком смысле?

– Как жить в мире, где всё уничтожено и ничего привычного не осталось? Нужно как-то добывать ресурсы. А сделать это станет куда сложнее. Ведь нельзя всё время жить за счёт продуктов длительного хранения. Когда-нибудь и эти запасы тоже иссякнут. И потом, уже нет никаких юридических законов. Ну, или, как минимум, уже нет того, кто заставлял бы соблюдать установленные когда-то правила. Бесчинство и варварство будут неизбежны. Никакого общественного строя и порядка. Когда всё закончится, если удастся восстановить небольшие общественные группы, то скорее всего люди начнут вести борьбу за места в верхах иерархии. Как можно будет сохранить цивилизованность, когда всё физическое наследие утрачено, а духовные приоритеты теперь оказались под угрозой?

– Я бы сказал, что помимо варваров и преступников хватает и порядочных людей. Я имею ввиду тех, – указывая пальцем на Сару – которые думают точно также, как ты: кто беспокоится о безопасном, обеспеченном будущем; кто обеими руками за то, чтобы жить по старым законам; сторонники соблюдения тех норм, которые и раньше позволяли прекрасно сосуществовать разным культурам. А что касается преступников, то не думаю, что они смогут противостоять тем, кто стремится к восстановлению утраченного мира. Преступник не имеет никаких моральных принципов чтобы ценой риска защитить кого-то другого. Это – мразь, которая всегда думает только о себе и поэтому преступники существуют по одиночке или держатся малыми группами. Им не по зубам огромная толпа миролюбивых людей, которые горой постоят друг за друга. Террор не длится слишком долго, потому что тогда вкус мирной жизни (даже самый слабый её привкус) становится слишком сладким для того, чтобы продолжать насилие. К миру привыкают быстрее и охотнее, чем к вражде. А сегодня террор длится уже пятый год, и от него люди сильно настрадались. Вот почему даже на такой разрушенной Земле насилие не сможет охватить разум каждого. Тем более в том случае, если главный враг человека падёт, то будет очень веское основание для того, чтобы прожить остаток своей жизни в абсолютном мире и взаимопомощи с остальными. За эти четыре года люди настрадались. Они слишком устали от насилия и страха. Вот увидишь, стоит дать им возможность, и они по достоинству оценят мир после стольких дней ужаса.

– …

– Я всю жизнь посвятил одному единственному делу, которое всегда было переполнено крови, лжи и насилия. И даже сейчас, когда всё полетело к чертям, я продолжаю заниматься этим. Я – агент разведки. Я убивал людей. И убил не мало. Во время слежки за ячейками ЦРУ в Восточной Европе я за одну неделю отправил на тот свет двадцать шесть человек. Убийство – часть моей работы… была ею, и остаётся. Стало быть, я решаю проблемы насилием. Но даже я, профессиональный убийца, спустя столько лет службы, не могу понять одной простой вещи – почему настрадавшись от террора однажды, человек не останавливается и продолжает проливать кровь. Если ребёнок обжёгся о кипяток, то он становится достаточно мудрым, и ни за что не потянется к кипятку второй раз. Но в войне эта мысль почему-то ни до кого не доходит. По собственной глупости люди убивают сами себя. Даже Я не вижу никакого смысла в насилии. Но сейчас всё обстоит совсем по-другому. Насилие конечно будет, но на первых порах. Его быстро погасят те, кто сплотится во имя общего блага. А потом… я уверен, что после такого кошмара люди ещё долго не прикоснутся к оружию.

Эти слова всплыли из уст при виде озабоченного лица Сары. Виктор и сам хотел бы в это верить, но удостовериться в этом, или в обратном, он сможет только если доживёт до тех времён, когда крюгеры уйдут в небытие. Неизвестно, кого среди уцелевших больше: миротворцев или мразей, среди которых воры и насильники. А пока он был вынужден говорить именно это, чтобы снизить градус напряжения у и без того напуганной девушки, которой есть ещё за кого переживать кроме себя.

Сара переварила слова Виктора, и произнесла то, что казалось ей вполне очевидным:

– Наверное, я себя сильно накрутила.

Он её убедил. Иначе не могло быть. Виктор был для Сары человеком с железным характером и непоколебимым авторитетом. Его руки – надёжная защита от врага, его слова – догмат. Сара воспринимала Виктора именно так.

– Это нормально – утешал Сару Виктор. – У тебя маленький брат, которого нужно защищать. Ты постоянно за него переживаешь. А после долгих и опасных скитаний в одиночестве, тебе, разумеется, до сих пор страшно за то, что произойдёт завтра. Но не стоит забывать, что мы рядом. Теперь вы не одни. У вас новая семья. У каждого из нас новая семья. Все мы не одиноки.

За всю жизнь Сару так успокаивать мог только её отец. Он постоянно приводил железные аргументы, которые заставляли её пересмотреть свои внутренние страхи. В этот момент Виктор ей сильно напомнил отца. Он был, разве что, на пять или шесть лет моложе её отца, когда она в последний раз видела его.

– А что там? – спросила она, указывая глазами на флэшку в ладони Виктора.

Это было всё, что напоминало ему о семье, плюс золотой кулон на тесёмочке, который раньше носила его дочка, а теперь он хранит его в нагрудном кармане слева, ближе к сердцу. Перед отъездом в Бельгию Виктор подобрал кулон с пола своего автомобиля, когда дочка сходила с машины. Он не успел остановить Елену, когда она уже побежала к ступенькам школы. Из-за скорого рейса ему пришлось поспешить в аэропорт. Он решил вернуть кулон по возвращении из Бельгии.

Он уже более получаса смотрел на флэшку и крутил её на ладони. Он смотрел на это пластиковое покрытие, а видел её содержимое.

Виктор направил свой пронзительный взгляд в глаза Саре и сказал:

– Я всегда верил, единственное, что невозможно забыть в этом мире – это лица самых дорогих тебе людей. Сколько бы времени ни прошло, но я до сих пор помню каждое очертание жены и дочери. Я помню каждою ямочку на их лицах.

Сара с большим интересом и внимательно слушала каждое слово.

– Мы с женой как-то собрались на праздничный ужин к друзьям, и она жутко переживала из-за макияжа. Однажды она купила тушь, которая оказалась дешёвой подделкой. Под глазами остались следы от небольших потёков, и она комплексовала по этому поводу всё время до той поры, пока краска сама не отошла. – Пока Виктор рассказывал об этом, на его лице вырисовывалась очень слабая улыбка. – Она сильно переживала, потому что пока эта дешёвая косметика не сошла, ей приходилось наносить большой слой нормальной туши и тональный крем, чтобы скрыть эти следы. Вот и в тот вечер, как бы я её не утешал, она не могла успокоится и постоянно поворачивалась ко мне за праздничным столом и спрашивала, нормально ли выглядит её лицо. Она так сильно и так часто переживала из-за этого, что тот след от туши я запомнил на долго.

После того, как на его лице проскользнула более сильная улыбка, в голосе Виктора смешивались тоска и смех:

– Моя дочка постоянно жаловалась нам на то, как ей надоела родинка на кончике носа. Она всё время говорила, что из-за этого её дразнят в школе. А на свой последний день рождения она сказала, что ничего получить не хочет, а напротив, хочет избавиться… избавиться от этой надоедливой точечки на носике.

Подбородок Виктора стал тихо дрожать, с каждой секундой всё сильнее, пока не начал трястись, а вместе с ним начал дрожать и голос, когда он поднял над столом флэшку, крепко зажатую пальцами:

– Здесь я увижу эту родинку. – По его мужественным щекам тяжело покатились слёзы, а губы дрожали так сильно, что смотреть было невозможно – Но я уже не смогу к ней притронуться. Я не смогу прижаться к ней губами… поцеловать её…

Его плач стал лёгким, но полным. Этот плач передавал глубокую скорбь. Она причиняла ему невыносимую боль.

Зубы Виктора стиснулись, когда он дрожащим еле слышимым хриплым голосом вымолвил:

– Моя девочка… моя Елена…

После стольких подвигов Виктора, Саре было непривычно смотреть на то, как он проливал слёзы. В нём тоже сидела боль и горесть утраты, которая до сих пор не хотела его отпускать. Эти воспоминания двигали им. Они подогревали его желание снять человеческие оковы. Разомкнуть кандалы, в которые заперли людей киборги. Как бы он не понимал того, что сейчас, когда цель уже совсем близка, нельзя раскисать и важно сохранять абсолютное хладнокровие, всё равно он не мог сдержать те слёзы. Его скорбь слишком сильна, и она крепко вцепилась в него, словно зверь вгрызающийся в горло, каждый день создавая новые душевные раны. Но эти раны уже не затянутся, ибо они не позволяют забывать о самом дорогом, что было в жизни, ради чего был в этой жизни смысл… когда-то.

Сара совершила лёгкий наклон вперёд и охватила руку Виктора обеими руками. Она сжимала и с некоторой теплотой потирала его ладонь, пытаясь хоть как-нибудь приглушить горькие душевные страдания.

Час пробил. Вот он – день, когда всё решится. Небо, возвышенное над каталонскими просторами, было мрачнее некуда. Никаких спутников и никаких посторонних глаз. Только закрытый показ, только для своих.

Они выдвигались к цели. После долгих уговоров Виктора Сара, и Дэнни её в этом поддержал, всё же не захотела оставаться в доме. И ей и Дэнни было куда страшнее от той мысли, что они могут всех потерять и снова остаться одни в этом и без того пустом мире, где единственное, что может быть живым около тебя – крысы, да тараканы. Даже её семилетний брат, который ещё пару месяцев назад боялся выходить из убежища, также переживал за тех, которые ещё недавно были для него совершенно посторонними людьми. Теперь он считал их самыми родными и близкими, и любил их почти так же сильно, как свою сестру.

Впервые они не стали брать с собой никаких продуктов, ни личных вещей или чего-либо ещё лишнего. Да. Сейчас даже еда с водой – плоть и кровь сына божьего, была лишней. Но лишь на время. Всё, что находилось в автомобилях – стволы, пушки, автоматические винтовки, гранатомёты, гранаты и сотни свинцовых патронов – это плоть и кровь войны, насилия, террора. В этой войне рискуют жизнью несколько людишек. В случае поражения потеря будет невелика. Но то, что поставлено на карту – куда больше, важнее и увесистее, чем всё то, из-за чего предки убивали друг друга в своей долгой истории. Даже если накидать в одну корзину всё то, за что постоянно воевали цивилизации тысячелетиями, это не составит даже ничтожной доли того, за что идёт борьба теперь. Цена сражения – не клочок земли, ни нефть, не выход к морю, и даже не борьба за мировое господство. Речь идёт о выживание человека, как вида. Любо человек продолжит восседать на троне на этой планете как главенствующий вид, либо он будет стёрт с лица земли, и следующие обитатели этой планеты будут придавать людям не больше значения, чем сейчас мы придаём вымершим динозаврам.

Лоран, Сара и Дэнни сели в бронированный джип, Виктор, Джоана и Абдул – в Х-11, на котором был закреплён энергоблокатор.

Оглушительный рёв десятицилиндрового двигателя под капотом бензовоза прозвучал, как сигнал к старту на беговой дорожке. Длина дистанции равно… плевать! Победа будет присуждена в любом случае. Нужно просто доползти до финиша и коснуться УЖЕ этой проклятой черты.

Но за мощным рёвом двигателя ничего не последовало. Пристроившиеся позади два внедорожника так и продолжали стоять. Виктор вышел из Х-11 и подошёл к кабине бензовоза. Он залез в кабину и заглушил двигатель. Затем он подозвал к себе Лорана. Спустя полминуты к ним подошли Джоана и Абдул.

На старте всё пошло не по плану. После затянувшейся возни над крюгером Лоран констатировал его неисправность. Процессор Прометея вышел из строя. Это была не чёрная, а адская полоса. Проблема за проблемой. Сколько ещё придётся спотыкаться и менять свой план.

БОЖЕ, за что Ты так с нами!? – никто не произнёс этого вслух, но об этом подумал каждый.

– Сворачиваемся – твёрдым голосом призывала Джоана. – Отправимся искать нового.

– И куда мы поедем? – Виктора возмутило такое легкомыслие. – В магазин бытовой техники?

– А что ты предлагаешь? Если не так, то отправляться туда – чистое самоубийство. Нас прихлопнут как насекомых…

Пока Джоана без конца возникала (но делала она это спокойным тоном; в конце концов она разговаривала с Виктором), Лоран не спускал глаз с Прометея. Это был его самый удачный эксперимент, самый крутой гаджет. Он перепрограммировал андроида. Но теперь срок годности истёк. Ему было чрезвычайно жаль утратить такой ценный экземпляр. Лишь через минуту он спустился на землю с горьким лицом, словно он намеревается отправиться в ритуальное агентство, чтобы предать корпус андроида земле и похоронить его со всеми почестями с серией из нескольких залпов из винтовок, как и полагается провожать в последний путь истинных героев, спасших человеческие жизни.

Виктор, тем временем, принял решение:

– Вырубим блокатором.

Дерзкий тон Джоаны только усилился:

– Ты видел сколько их там?! Да если останется хотя бы пять-шесть тварей, мы – покойники.

Абдул передвигался медленными и неуверенными шагами. Скрывшись за угол тягача, он, едва не валясь с ног, тяжело облокотился о решётку радиатора, и сердце забилось ещё сильнее. Каждый новый удар казалось вот-вот разорвёт грудь.

После минутной перепалки Джоана всё-таки достучалась до Виктора.

– Ладно, твоя взяла. Значит так,…

С обратной стороны послышался скрип открывшейся двери. В кабину залез Абдул. Он медленно, натужившись, выталкивал из салона корпус Прометея. Теперь это был простой бесполезный кусок металла.

После того, как некогда послушный крюгер с громким звоном рухнул на землю, Абдул уселся в водительское кресло, и крепко захлопнув дверь, поднял стекло, оставив небольшую щель в окне.

– Абдул?! – почти крикнул Виктор.

Все трое трусцой поспешили к кабине. Виктор поднялся по стальной лестнице справа от двери и прислонил голову к той небольшой щели, которую оставил Абдул между стеклом и дверной рамой.

– Ты что задумал!?

Он отчаянно дёргал за дверную ручку, но та не поддавалась. Дверь была заблокирована.

Джоана потянулась к револьверу за поясом.

– Я слишком сильно нагрешил – речь Абдула звучала, как предсмертная исповедь.

– Так, вылезай. Не дури – спокойно Виктор старался выманить его из кабины.

– Много людей погибли из-за меня – монотонность его голоса не поменялась, а глаза продолжали смотреть куда-то в пол.

– АБДУЛ!

– Это я заставил десятки семей тонуть в слезах и жить в горе от утраты. Я не сделал в этом мире ничего доброго. Я был террористом, мразью среди стада сплошной мрази, и не заслуживаю ничего, кроме адской печи. Такому как я, место на электрическом стуле. Моё появление на этот свет стало большой ошибкой, ибо я стал причиной тех бед, которые посетили дома́ семей убитых из-за меня людей. Пришло время мне пожертвовать хоть чем-нибудь ради других. Но у меня нет ничего, кроме своей чёрной грешной души. Пора отправить её к праотцам.

– Абдул!? Абдул!? – повторял Виктор с каждым разом всё громче. – Ты забыл? Тебя ждёт семья! Ты ждёшь встречи с ними! О… о… они ждут тебя!

Виктор дёргал за ручку, и после нескольких попыток ударил ладонью по ней.

Из кабины доносился жалостливый плач Абдула, а его руки вяло свисали с огромного руля бензовоза:

– Я… я… солгал. Прости. Пожалуйста… прости, если можешь. Позволь мне просто рассчитаться по долгам.

– Нет никаких долгов! – продолжал в резкой форме говорить Виктор.

– В последние месяцы своей никчёмной жизни я обрёл семью. И теперь хочу пожертвовать собой ради неё.

Слёзные потоки пробегали по его щекам, и голос наполнялся хрипом:

– Дай мне сделать это… умоляю. Позволь мне отдать свою жизнь, чтобы ваши не оборвались.

Губы Абдула растянулись. На фоне густой щетины показались белоснежные крепко стиснутые зубы. Его голова опустилась, будто стараясь спрятать глаза от того, перед кем он испытывал чувство глубокого стыда и вины. Веки крепко сжались, а уголки его рта продолжали охотно принимать свежие слёзы; слёзы, наполненные стыдом, виной, позором и ненавистью к самому себе.

Виктор долго и пронзительно всматривался в профиль лица, за которым скрывались сплошные муки и терзания от собственных деяний. Он протянул через щель руку, сжал ладонь братским рукопожатием, и сказал, выдавливая из себя эти слова через силу:

– Прощай, … друг. Извини за…

Абдул прервал его:

– В этом мире ничего не происходит просто так. Если листок падает с дерева, значит такова была воля Аллаха. Если со мной произошло что-то нехорошее, значит я это заслужил. От встречи с вами у меня остались только самые тёплые воспоминания. Все вы – самое светлое, что было в моей жизни. Спасибо, что приняли. Спасибо за всё. Да поможет вам Аллах.

Ты самый смелый человек среди всех, кого я когда-либо знал. На такое пойдёт только по истине отважный – хотел сказать Виктор, но что-то внутри ему помешало.

Абдул думал о том, какой ценой далась ему эта отвага – результат стремления искупить хотя бы самую ничтожную малость того зла, которое он принёс этому миру. Так он считал.

– Прощай, друг мой – напоследок промолвил Абдул. – В последние минуты я буду молиться за всех вас.

– А мы за тебя. – Последние слова Виктор сказал с особым трепетом:

– Прощай, … друг.

Абдул разжал свою руку, повернул ключ в зажигании, из выхлопных труб вновь поднялись клубы копоти. Виктор спустился и трейлер медленно тронулся.

С мёртвыми свинцовыми очертаниями на своём лике Виктор призвал всех рассаживаться по машинам.

Они двинулись следом за большегрузом. Проезжая по следам бензовоза, Дэнни громко воскликнул жалостливым хныкающим голосом:

– Прометей!

Он прижал нос к окну и смотрел на валявшегося в пыли крюгера.

– НЕТ! ПРОМЕТЕЙ! Почему он не двигается?! Почему он на земле?!

Для Лорана этот андроид был не более, чем очередная примочка, просто очень крутая, из-за чего он так трепетно относился к нему. А вот если кто-то и мог увидеть в Прометее нечто большее, чем просто машину с человеческими очертаниями, то только Дэнни. Он не любил Прометея как какую-нибудь игрушку. Этот андроид помог ему чуть лучше адаптироваться к современному миру. Он изучал слова и узнавал многое об окружающем мире. Благодаря ему Дэнни полностью понимал смысл комикса и значение каждого незнакомого ему слова. Он закричал от первого прикосновения, когда Прометей опустил свою стальную ладонь на его голову. Но этот момент Дэнни забыл. Он думал о том, какие были у него отношения с Прометеем в настоящий момент. Он был ему другом. Друг, с которым никогда не бывает скучно. Но главное – этот андроид спас ему жизнь. Когда-то, в здании заброшенного склада Прометей замер. Если бы та микросхема перегорела на пару секунд позже, он убил бы Дэнни и Сару. От этого момента отделяло всего лишь полметра. Но звёзды нарисовали иную судьбу. Несостоявшийся враг стал верным другом. Мальчишка уже падал с моста, когда андроид в последний момент выцарапал его из цепких лап смерти. Он отлупил вражеского крюгера, который спрыгнул с крыши и попытался напасть на Дэнни. Прометей спас его дважды. Он расстрелял киборга, который уже залазил в машину за Джоаной, Сарой и Дэнни. И он вновь спас жизнь ему и его сестре. И за это Дэнни любил его ещё больше. КМ8—857.36 – для Дэнни это будет не просто набор символов, которые он никогда не забудет. Это имя. Большое имя. И он будет помнить это имя своего лучшего друга.

За рулём Х-11 сидела Джоана. Виктор держал в одной руке РПГ, а во второй снаряд для гранатомёта.

Где-то вдалеке из-за деревьев показалась вершина здания. Контуры этого купола становились с каждым разом всё больше и отчётливее. Это было логово дьявола, который за четыре года поглотил миллиарды душ. О да. Теперь его царство было богато на них. Дьявол захватил их с собой, в преисподнюю. Но до главных – самых сильных душ – он до сих пор не добрался. Его руки длинные, но для этих людишек были коротковаты. Сатана глумится над теми, у кого нет веры, и гневается от досады, когда какой-нибудь человек продолжает верить в нечто светлое даже не смотря на страдания, боль и несправедливость. Нет ничего хуже для вселенского зла, чем непоколебимая вера в Бога, праведность и справедливость. Они верили в Бога. И глупо было не верить в Него, когда смерть целилась в тебя, и промахивалась уже в сотый раз. Если человек становится живучим и по каким-то необъяснимым причинам, и совсем не торопится на тот свет, (он каждый раз опаздывает на поезд, которые едет далеко-далеко, и отправляется только в один конец) то он живуч не спроста. Скорее всего для него припасено нечто, одно дело, не завершив которое, ему запрещается покидать этот мир.

По пути оба внедорожника съехали с шоссе и начали въезжать на холм. Они преодолевали глыбы чудовищных размеров. Ямы и неровности порой были настолько огромными, что несколько раз дно джипа касалось земли.

Абдул всё ещё катил цистерну с бензином. Его голову наполняли самые разные мысли. Целый поток мыслей. Это были воспоминания из детства, когда Абдул получил на день рождения долгожданный велосипед. В памяти всплывал лик усопшей сестры. Его посетили воспоминания о родителях, которых он оставил в селе, когда присягнул на верность Аль-Каиде. Почему-то в его голове проскользнула мысль о друге детства – Саиде. Саид учился с ним в школе и жил через три дома. Они были лучшими друзьями и выросли вместе, но перестали видеться, когда Саид ушёл на фронт во время вторжения американских войск в 2038. Жив ли был Саид? Впрочем, это в любом случае останется для Абдула тайной до последнего вздоха, который близился, как приближается пуля, направленная в сердце отчаявшегося борца за свободу. Сейчас этим борцом был Абдул. Он думал об отцовском доме, о годах, проведённых во Франции, где он действительно проработал переводчиком. Он ещё успел вспомнить те незабываемые пару месяцев, проведённые в окружении незнакомых ему людей, за которых он был готов отдать жизнь. Именно это он и собирался сделать. Настолько он ценил помощь, которую ему оказали. Он считал, что не заслужил того, что для него сделали. Но он как мог, пытался угодить им. И всё равно он считал, что сколько бы ни сделал для Виктора, Сары, Дэнни, Лорана и Джоаны, этого всегда будет мало. Отдать за них жизнь – это стало бы достойной благодарностью за то, что они приютили бывшего террориста, отнявшего десятки жизней. Он успел вспомнить это чудесное время в окружении людей, которые навсегда останутся в его сердце. Он успел подумать о них до того, как перед ним нарисовались сотен пять киборгов. Разные модели, разные поколения, разные комплекции. Но в них не было никакой разницы. Потому что всё это, все они – сплошные твари, от которых нужно расчистить эту планету. Мразь не бывает большой или маленькой, тёплой или холодной, новой или старой, красивой или уродливой. Её не выделяют. От мрази просто избавляются.

Педаль газа с каждой секундой всё ближе прижималась к полу. Стрелка на спидометре неустанно устремлялась вперёд. Сорок две тысячи тонны бензина были под прицелом. Белый внедорожник находился на вершине холма. Виктор стоял на его крыше с гранатомётом на плече. Он смотрел через прицел на огромную движущуюся цистерну с бензином, к которой направлялись сотни крюгеров.

Как безмозглые крысы, они сбегались на тягач, выявив тепловую сигнатуру в 36,6 градусов внутри кабины.

– Прощай, друг – тихо прошептал Виктор и ни без труда прижал пальцем кнопку. Снаряд полетел к тягачу, оставляя за собой в воздухе след в виде длинной белой дымчатой полосы.

Они прыгали на кузов, цеплялись за его края и падали под колёса, проделывали многочисленные вмятины, рассыпались на части при столкновении, разбивали бошками фары в дребезги, оставляли трещины на лобовом стекле. Их не удерживало ничего. Лишённые живого разума безмозглые твари просто бросались под колёса и на прицеп. Некоторые из них были вооружены автоматическими винтовками тридцать пятого, сорок второго и сорок восьмого калибров. Они очень быстро разрядили магазины. Абдул получил шесть пуль в правое плечо. Это его не останавливало. Он с ещё большим напором прижал педаль газа к полу, вдохнул полной грудью и громогласно прокричал во весь голос:

– AAALLAAAH AAAKBAAAR!!!

Снаряд достиг цели и вскрыл цистерну. Сотрясающий землю грохот сопровождал чудовищной мощи взрыв и возвышающееся над землёй пылающее облако.

Стеклянные стены купола, которые находились ближе всего к точке взрыва, посыпались, не выдержав страшного давления взрывной волны. Но грохота и звона от бьющихся толстых стёкол не последовало. Все отколотые фрагменты крыши посыпались в глубинную подземную часть хранилища.

В радиусе ста пятидесяти метров все крюгеры попадали. Они в буквальном смысле разлетелись на части. Те, что находились на следующих пятидесяти метрах от эпицентра взрыва, тоже получили сполна. Их корпуса́ моментально нагрелись и большая часть из того, что находилась внутри – жёсткий диск, процессор, вестибулярный электронный чип, видеокарта, камера, система охлаждения – вышло из строя.

Первая стадия завершена. Виктор с Джоаной пристегнули ремни и рванули к хранилищу. Х-11 набирал ход. Обороты росли. Звуки под капотом становились громче. Спустя каких-то шестнадцать секунд езды по бездорожью стрелка достигла отметки 127 км/ч. Закреплённый на крыше энергоблокатор уже начинал дребезжать.

Остатки личной охраны Моны бежали навстречу внедорожнику. Джоана убрала большой палец от уже нажатой кнопки активации, и готовилась ударить по клавише «Запуск». Свыше трёх сотен киборгов набегали лоб в лоб. Виктор усмотрел небольшую брешь в первых рядах толпы андроидов, через которую протиснулся, отправившись вглубь этого железного полчища. Они сумели прокатить автомобиль ещё какое-то расстояние поближе к середине скопления крюгеров и сбить кузовом нескольких из них перед тем, как Джоана запустила блокатор.

Два из двух. Синхронно киборги прижались к почве. Двигатель джипа заглох и под натиском рухнувших андроидов перевернулся на левый бок. Сработавшие подушки безопасности спасли их от травм.

Виктор нащупал рукой пистолет Макарова, проделал пару выстрелов и подушки сдулись. Призывая Джоану не шевелиться, он освободил и её от крепких объятий системы безопасности.

Рукоятью дробовика Виктор выбил наружу мятое, покрытое многочисленными трещинами лобовое стекло. Держась правой рукой за поручень, левой Джоана отстегнула ремень, и медленно соскользнула вниз, аккуратно приземлившись на Виктора. Она осторожно просунула ноги через свободное лобовое окно, после чего салон покинуло её туловище, руки и, наконец, голова. Она достала из салона дробовик и три пистолета, которые ей передал Виктор. Затем и он освободился от ремня безопасности и выкарабкался наружу. Под конец Виктор слегка дёрнулся и задел острым краем деформированного металла левое плечо. Рана была неглубокой, но гримаса боли на его лице всё же появилась.

Лоран наблюдал за происходящим через оптический прицел снайперской винтовки, который он достал из кейса. Как только он заметил движение чьих-то ног в лобовом отверстии, тут же завёл двигатель и рванул к месту свалки мёртвых андроидов.

Первое, что сделала Сара сразу после того, как обняла уцелевших Виктора и Джоану – осмотрела их с ног до головы. Она старалась заметить хоть какие-нибудь красные пятна.

– Дай взглянуть – обратилась она к Виктору, протягивая руки к его плечу.

– Всё нормально – ответил Виктор и прижал рану краем правой ладони, в которой он один из трёх пистолетов.

Лоран пулей покидал салон чёрного внедорожника. Он прихватил ноутбук и два информационных блока с программами для перекодировки, плюс небольшая связка кабелей.

Его холодные стальные лапы тянулись куда-то вперёд. От всего корпуса взрыв пожалел только голову и правую руку. Взорванная цистерна с горючим не убила его. Шоковая волна из блокатора до него не дошла. Его механизм продолжает работать, значит его миссия на земле ещё не завершена. Но Виктор посчитал иначе. Девятый калибр проделал аккуратное отверстие в голове крюгера, аккуратное, но не для того, чтобы подключить к нему какой-нибудь провод или кабель. Просто дырка в голове – подарок на прощание.

– Эй, что это там? – спросила Сара. Она повернула голову в направлении отдалённого объекта, который двигался по шоссе.

Виктор убрал руку с раны, подбежал к бронированному джипу, достал оптический прицел, и обратил свой взор сквозь него. По дороге ехали четыре автомобиля, включая один пассажирский микроавтобус.

– Скорее, спускаемся. Бегом! – крикнул Виктор, рассмотрев силуэты транспортного потока. Он решил не тратить время на то, чтобы подобрать остальные два пистолета, которые лежали метрах в двадцати. Каждая секунда была на счету.

Они устремились к ближайшему краю хранилища, где крыша оказалась выбита под основание. По всему периметру возведения вниз уходили стальные лестницы, которые выглядели также, как и пожарные на жилых многоэтажках. Ещё один ряд таких лестниц располагался чуть ближе к центральной части здания, где на металлическом каркасе были закреплены некоторые из частей из оборудования этого массивного цельного механизма.

Тысячи различных блоков и мониторов. Повсюду высматривались связки проводов и кабелей. Под самой вершиной крыши на каркасе располагался огромный спутник-ретранслятор для выхода в сеть и связи со спутниками. Они стремительно спускались вниз под звуки, которые напоминали запуск операционной системы компьютера. Только эти звуки были куда громче и их было очень много.

– Что это? – спросила Джоана, активно в спешке перебирая ногами ступеньки.

– Блокатор вырубил часть механизма – со сбивающимся дыханием кричал Лоран, который спускался первым. – Она запускает его заново!

Виктор продолжал сжимать рану. Она кровоточила не сильно, но боль была уже ощутимая.

Вскоре они преодолели последнюю ступеньку и оказались на самом дне этой гигантской ямы. Создавалось впечатление, будто это не просто подземное дно, а подземелье ада, а в этих ящиках заключён хозяин этого царства – сам дьявол. По крайней мере, Мона и дьявол преследовали очень похожие цели: она охотилась за жизнями, а он за душами.

– Что мы ищем? – громко спросила Джоана, оглядываясь по сторонам и бросая свой растерянный взор на бесчисленные части огромного цифрового механизма, который был повсюду.

– Центральный блок! В нём код Моны!

– И как он выглядит? – спросил Виктор, постоянно оглядываясь наверх.

– Не знаю. Пойму, когда увижу.

Все они едва дышали. Пульс зашкаливал ещё и от того, что если они не успеют, то совсем скоро в хранилище нарисуются киборги, которые уже в пути, и совсем рядом.

На одном из экранов, которые свисали с каркасов в виде неких стеллажей, отражались данные о координатах цели. На сей раз это были координаты хранилища, и содержимое монитора Мона отправила через спутник, доставляя сигнал ближайшим андроидам, которые пребывали в активном режиме.

Пройдя в центр, Лоран сказал:

– Клянусь, чем угодно, она прячется здесь.

Перед ними находился блок с кодировкой Моны. Корпус блока был сделан из сплава с тридцатипроцентным содержанием титана и семидесятипроцентным содержанием хромированной стали. Цвет блока выделялся на фоне остальных, которые были покрыты полностью хромированной сталью повышенной прочности.

Лоран ёрзал вокруг корпуса, пока не наткнулся на сетевой кабель. Он выдернул его, после чего подсоединил к гнезду ноутбук. От ноутбука шёл кабель к одному из информационных блоков с его собственной кодировкой. Это был код вируса, который он писал больше месяца. С этим вирусом он начал взлом защитных паролей кодировки искусственного интеллекта.

– Давай. Давай! Я тебя хакну! – кричал Лоран, загружая вирус.

Виктор с Джоаной стояли около центрального блока по разные стороны, обхватывая рукояти огнестрельных орудий и высматривая какое-нибудь движение наверху.

Сара крепко прижимала перед собой Дэнни. Её лёгкие работали с такой скоростью, что её грудь скоро должна была лопнуть от страха.

Дэнни в эти минуты не переживал. По крайней мере не на счёт того, чем были озадачены все остальные. Его не отпускали мысли об утрате Прометея. И всё же он переживал. Но эти переживания были связаны с совсем другим событием.

К этому моменту они шли долго. Это был последний рубеж. Вряд ли кому-нибудь ещё известно, как можно покончить со всем этим кошмаром. Не говоря уже о том, что кто-то ещё сможет добраться до этого места, пройти через огромную толпу железных головорезов и отключить всех крюгеров на планете.

– ДА! ДА! – развернувшись лицом ко всем Лоран громко заорал, сжав кулаки:

– ОНА НАША! КРЮГЕР, ИМЕЛ Я ТЕБЯ!

Вряд ли его тёплые пожелания слышал Джеймс.

Лоран подключил сетевой кабель обратно, отсоединил блок с вирусом и подключил второй, на котором был ещё один вирус. Он предназначался для выведения из строя всех программ, которыми были оснащены операционные системы андроидов. Он загрузил файлы на сервер, на котором когда-то хозяйничала Мона, распаковал эти файлы, и вдруг… Лоран почти нажал на клавишу «ОК», как его руки непроизвольно закинулись за шею, его ноги сделали шаг назад, и он застыл перед монитором. Одно усилие. Одна клавиша. Это всё, что отделяло их от успеха. Но Лоран застыл подобно каменному обелиску без малейшего движения.

 

4 ДИЛЕММА: СПАСЕНИЕ ИЛИ ЭВОЛЮЦИЯ

– В чём дело? – спросил Виктор.

Лоран приложил руку к губам, и над чем-то глубоко задумался.

– Лоран! В чём дело?!

Он убрал ладонь с лица и посмотрел на Виктора:

– Слушай, что если…

Лоран облизывал губы, но говорил рывками.

– Если что?

– … если… если мы перекодируем крюгеров?

– …

– Я знаю! Это звучит странно! Но подумайте. Как проще станет жить всем нам, если они снова будут подчиняться людям.

– ТЫ БАШКОЙ УДАРИЛСЯ!? – в ярости закричала Джоана. – ОТКЛЮЧИ ЭТУ МРАЗЬ!

– Сама подумай, сколько времени понадобится, чтобы всё восстановить? Мы всё потеряли. Потенциал андроидов сыграет нам на руку. Они успеют сделать в сотни раз больше, чем люди. Особенно теперь, когда их в разы больше чем нас.

Дуло пистолета смотрело прямо на Лорана. Виктор не верил ни единому слову:

– Не нужно принимать нас за слабоумных.

– Виктор? – голос Джоаны уже не звучал так свирепо, как прежде.

– Ты ни о ком не беспокоишься. Тебе просто захотелось получить очередную крутую игрушку. – После нескольких секунд безмолвия, в окружении сплошных звуков работающей электроники, Виктор добавил твёрдым сдержанным угрожающим тоном – Вырубай.

– Да ты ни хрена не понимаешь! – заорал Лоран. – Человечество всю историю стремилось к высоким технологиям. Посмотри – указывая на блок с искусственным интеллектом – это вершина прогресса. Постоянного непрерывного прогресса длинной в целые века. К этому шла вся история. Сколько учёных могли бы предположить, что когда-нибудь появится нечто подобное? Сколько людей пытались создать хоть что-нибудь похожее на это? Это пик технического прогресса. Самое гениальное изобретение, когда-либо созданное человеком. Так давайте же сделаем так, чтобы это изобретение послужило человеку.

Голос Виктора был немного громче, и угрозы в нём было ещё больше:

– Эта вещь уже послужила одному человеку, и ни к чему хорошему это не привело! Вырубай!

Под дулом пистолета Лоран не оставлял попыток завладеть самым прогрессивным и мощным компьютером на планете:

– Я не стану ломать то, что возводили сотни лет. Это результат трудов тысяч инженеров разных поколений.

– ТВОЮ МАТЬ! ЛОРАН, ТЫ – УБЛЮДОК! – вновь завопила Джоана.

Сара и Дэнни проливали слёзы глядя на стремительно накаляющуюся обстановку. Она медленно отходила назад, подальше от этих страстей, прижимая к себе брата.

– Да, я – ублюдок! Ублюдок, без которого ВЫ, ВСЕ ВЫ не стояли бы здесь! Вы бы уже были трупами! Если бы не мои – он взглянул на Виктора – как ты говоришь, крутые игрушки, мы бы не пробились через эту толпу крюгеров.

– ТЕБЕ ЧТО, МАЛО БЫЛО СТРАДАНИЙ! А?!

Все подняли свой взор наверх. По стальным ступенькам хранилища забегали металлические лапы. Они уже прибыли. Они уже рядом.

Плачь Дэнни стал громким, с примесью терзающих душу криков. Сара тоже заплакала, но без криков, вместо которых пускала мучительные стоны в страхе ожидания худшего кошмара.

Виктор орал не хуже Джоаны:

– ЛИБО ТЫ ВЫРУБИШЬ СЕРВЕР, ЛИБО Я САМ ВЫРУБЛЮ ЕГО – махнув стволом в сторону блока – А СЛЕДУЮЩИМ СТАНЕШЬ ТЫ!

– ДАВАЙ! – Лоран осмелел ещё больше. – И тогда они точно останутся монстрами! Давай! Возьми на себя это бремя! Готовься принимать их через минуту!

Эти тяжёлые и пугающие шаги становились громче. Каждый очередной звонкий стук доносился всё сильнее и отчётливее, и заставлял ещё больше верить в то, что это конец. Вот они – шаги смерти. Именно такой у них звук – звонкий и громкий. Она спешила за их душами. Она торопилась так, как торопится спортсмен на беговой дорожке, когда дыхание соперника бьёт в спину. Вот они, предсмертные мгновения, отведённые на последние мысли. О чём следует подумать перед тем, как закрыть глаза на веки вечные?

Виктор сдержанно произнёс:

– Сетевой кабель ты подключил. Значит связь восстановилась и сигнал ушёл к спутнику. Тогда зачем мне вообще ты?

– Ты уверен?! Да, сигнал передаётся при малейших изменениях в системе! Но я всего лишь взломал протоколы данных! Я стёр значения только одного главного условия, но никто не знает, как воспримет эту коррективу система! Прекратится охота на людей, или всё останется по-старому – я не знаю, потому что эту программу написал другой человек. А нам с тобой остаётся только гадать.

Виктор направил дуло пистолета на блок, и сказал, посмотрев в безумные глаза Лорана:

– Значит… сыграем в рулетку.

Он разрядил весь магазин. Дробовик высушила и Джоана, присоединившись к Виктору. Пальба заставила притихнуть все звуки работающего оборудования и даже те, пугающие звуки шагов. С первым выстрелом Лоран тщательно прикрыл обеими руками голову и отскочил прочь от объекта расстрела на пару метров. Они разнесли центральный блок сервера. Во время расстрела из него начали летать искры во все стороны. С последними залпами внутри блока стали моргать сигнальные лампочки, а спустя мгновение потухли совсем. Из начинки корпуса стали тянуться в высь длинные столбы дыма, и Виктор вновь схватился за рану в плече.

Он прибыл. Киборг подбегал к горстке безоружных людишек. Последние пули были торжественно вручены вселенскому злу в обличии цифрового блока.

Виктор трусцой пробежал несколько метров, а затем быстрыми шагами прошёл ещё немного, закрыв собой Сару с Дэном.

Красноватого оттенка глаза. В ту секунду они и впрямь казались дьявольскими. Словно это был живой взор, жаждущий увидеть нечто жидкое, но более насыщенного цвета.

Шаги Виктора были такими же тяжёлыми, как и сердце в его груди, которое не могло спокойно биться, когда через считанные секунды оно может остановиться. Последние удары сердца должны быть сильными и ощутимыми, чтобы его хозяин не забыл, что оно у него есть. Но сердце билось очень тяжело. Оно уже устало. Устало бороться и устало бояться.

Кто направлялся к нему на встречу – друг или враг? На этот вопрос не смог бы заранее ответить даже Джеймс Мартин Крюгер.

Сара потянула Дэнни за собой, ближе к Джоане, которая стояла в обратном от Виктора конце. Джоана прижала их к себе и выставила вперёд пустой дробовик, пытаясь наивно защитить их и себя этим бесполезным куском металла от приближавшегося андроида, вслед за которым по лестнице продолжали спускаться ещё двенадцать. Лоран даже глазом не моргал. Теперь это были глаза настоящего безумца. Он с будоражащим любопытством ждал момента, когда занавес упадёт, всё затаившееся предстанет перед публикой и останется только ждать, раздадутся аплодисменты или полетят помидоры под недовольные свисты из зала. Тогда он узнает, что изменилось от их прибытия в логово врага.

Виктор стоял не двигаясь. Пистолет свисал с кончиков его пальцев, и рукоять медленно соскальзывала с обвисшей ладони. Он устал бороться. Его силы уже иссякли, дыхание было размякшим, а ноги ватными. Он всё-таки добрался до этого места и сделал что мог. Порой результат зависит не от одного человека. Кто-то может внести весомые коррективы в коллективные старания, и эти коррективы не всегда идут во благо общего дела.

Крюгер стремительно приближался. Его правая рука буквально взмахнула, направляясь к телу Виктора.

Виктор просто стоял и ждал, как и все остальные.

Спустя секунду он уже не сопротивлялся. Лапа андроида сдавила открытую рану на его плече, а на экране крюгера появилась надпись:

– «Обнаружено открытое ранение. Ближайший пункт для оказания медицинской помощи – больница Святой Анны, улица Веласкеса 58, Город Сабадель».