Повстречаться с лучшим в Ригусе вором-домушником можно двумя путями. Первый из них — простой и быстрый. Сначала надо нарваться на нож где-нибудь между Кирен-городом и Изворотом, а затем, если вам повезет не истечь кровью на улице, вас доставят в больницу Милосердия Прачеты. В этом мрачноватом заведении, при условии что массивный и неповоротливый чиновничий аппарат не забудет про вас, вас отправят к перегруженному работой эскулапу, который заявит, что ваша рана не поддается лечению, и назначит несколько капель атараксии, дабы помочь вам поскорее начать новую жизнь после смерти. И как только блеск ваших глаз угаснет, вы, вероятно, с большим удивлением узнаете, что на совести невысокого, дружелюбного вида джентльмена, стоящего над вами и облегчающего ваше свидание с Той, Которая Ожидает За Пределами Всего Сущего, три из пяти самых грандиозных краж в истории Ригуса, включая похищение Янтарной Пагоды, точные обстоятельства коего так и не были выяснены до конца.
Если первая возможность вас не устраивает, вам придется испытать второй способ: шепнуть на ушко агенту домушника, отвратительному, толстолицему руэндцу, и надеяться на то, что его клиент сочтет работенку достаточно интересной, чтобы оправдать отклонение от графика.
Именно ради этого я и сидел в маленькой пивной в окрестностях Старого города. Я оставил Воробья за угловым столиком у входа, боясь спугнуть своего предполагаемого эмиссара, хотя тогда у Доктора должны быть совсем хилые нервы, чтобы лишиться смелости при виде не достигшего половой зрелости подростка.
Я ждал уже двадцать минут, когда Доктор наконец появился. Первый среди самых талантливых воров, которые остались в Ригусе после казни Безумного Джека, был маленьким тарасаинцем с открытым лицом и кожей, немного светлее, чем у большинства жителей болот. Во всем остальном он был типичным представителем своей расы. Мы встречались с ним пару раз при обстоятельствах, требовавших соблюдения секретности, что, разумеется, не способствовало нашему более близкому знакомству.
— Сколько лет, сколько зим, — начал он.
— Доктор Кендрик, мое почтение.
Повесив свое пальто на крючок у нашей кабинки, он уселся за стол напротив меня.
— По правде сказать, я был удивлен, когда Морт сказал, кто просит о встрече со мной. У меня давно сложилось впечатление, что вы меня недолюбливаете.
У него сложилось верное впечатление. Я не любил Доктора Кендрика. Человек он был достаточно дружелюбный, его таланты — выше всяких сомнений, но я никогда с ним не работал и предпочел бы, чтобы дистанция между нами по возможности сохранялась.
Преступный кодекс ясен как день, даже честен и основан сугубо на личной выгоде и накоплении капитала. Ты не обязан уважать человека, с которым работаешь сообща, не требуется даже доверять ему. Ты должен быть уверен лишь в том, что предлагаешь ему лучшую сделку. Особенность данного случая, однако, заключалась в том, что деньги Кендрика мало интересовали. Доктора не нищенствуют, и в любом случае он достаточно имел на различных кражах, чтобы выйти на пенсию еще раз в двенадцать богаче. Незаконным ремеслом Кендрик занимался в основном из любви к острым ощущениям. Это явно читалось в его глазах.
К концу дня меня не интересовало, сколько золота он украл, и слабо трогало то, что его прозвище произносилось в преступном мире с почтительным трепетом. Мне было наплевать на его умения взбираться по гладкой поверхности каменной стенки и отмыкать сложнейшие замки, попивая кукурузную водку. Взрослея в трущобах Низкого города, я быстро узнал, что выживание служит единственным оправданием преступлению. Развлечение и слава — заботы, которые задают труд уму на сытый желудок. Доктор был искателем острых ощущений, и для него это было игрой, не работой. Таким людям, как он, нельзя доверять. У них может поехать крыша в самый неподходящий момент.
Естественно, ни один уважающий себя профессионал ни за что не взялся бы за выполнение такого скользкого дела, и я даже не стал утруждать себя поисками иного кандидата среди своих прочих знакомых. Особый характер исполнения ограничил мой выбор.
— Я не испытываю большой нужды в деловых партнерах. Я предпочитаю вести свои дела самостоятельно. Но в настоящий момент я нахожусь в такой ситуации, когда мне требуется ваш уникальный опыт.
— Неужели, — произнес он, подзывая девку и заказывая себе пива.
Подождав, пока она отойдет на достаточное расстояние, я продолжил:
— Я не имею в виду ваше знаменитое умение обращаться с хирургическими инструментами.
— Я и не думал, что вы позвали меня для того, чтобы обсудить мою работу по исследованию глазной впадины.
Я отхлебнул глоток пива.
— Вы всегда выполняете работу сразу, без долгой предварительной подготовки?
Доктор равнодушно кивнул.
— Вы работаете прилюдно? Скажем, во время званого ужина?
— Пару раз бывало. Это не совсем в моем стиле, но… — Он кивнул. — Я делал все.
— Как насчет того и другого одновременно?
— Пока не приходилось.
Девка вернулась с пивом для Кендрика и попыталась поймать его взгляд, но клиент будто и не заметил ее стараний. Она ушла, надув губы, а я хлебнул пива, позволив предвосхищениям Доктора набрать силу.
— Мне нужно, чтобы завтра вечером вы проникли в дом лорда Беконфилда и обыскали его кабинет. В это время в особняке будут отмечать Среднезимье, так что там соберется половина знати Ригуса. У меня имеется только примерное представление о планировке имения. Я дам вам общую схему, но это все.
— Вы имеете в виду Веселого Клинка? — Доктор прикусил губу, чтобы сдержать улыбку. — Что я должен украсть?
— В письменном столе кабинета, под ложным днищем, вы найдете тайник. Я хотел бы ознакомиться с его содержимым. — Заметив пробуждение в нем интереса, я подбросил еще немного приманки. — На тайнике будет ловушка, я уверен. И разумеется, замок будет самый лучший.
— Откуда вы знаете, что там что-то есть?
— Хорошо информирован.
— Ведется внутренняя работа, надо полагать? Почему бы тогда не поручить эту задачу вашему человеку?
— Потому что в таком случае я не имел бы удовольствия встретиться с вами.
— Если тайник защищен ловушкой, как вы утверждаете, тогда я никоим образом не смогу скрыть следы своего вторжения. Он увидит, что кто-то рылся в его вещах, и вскоре узнает, что пропало.
— Вот и отлично. По мне, так даже лучше, что он узнает о пропаже.
Доктор прикусил кончик большого пальца.
— Обычно я не занимаюсь такими делами, — ответил он.
— Вы сделаете мне одолжение. Спросите вокруг, и вам скажут, что я такой человек, который не остается в долгу.
— Это слова мужчины. — Он откусил мозоль с кончика пальца и выплюнул ее на пол. — Почему во время вечеринки?
— Необходимо выполнить это срочно, а вечеринка предоставит наилучшую возможность.
— Там будет много людей. Хорошо бы чем-то отвлечь их внимание.
— За этим дело не станет, — подбодрил его я, — на такой случай кое-что я уже придумал.
Усмешка, точно зараза, расползалась по лицу Доктора по мере того, как я объяснял, что задумал сделать во время вечеринки в доме Клинка. Когда я закончил, Доктор дал ответ, который я ожидал.
— Звучит заманчиво.
Я скопировал его дружелюбную улыбку, жалея о том, что мне пришлось доверить свою жизнь дилетанту.
— Ваш гонорар? — спросил я.
Будучи человеком искусства, Доктор не находил особого удовольствия в ведении торга.
— Двадцать золотых? — предложил он.
Немыслимо низкая цена за такую работу, однако возражать я не собирался.
— Я должен сказать вам еще кое-что, — добавил я. — Человек, у которого вы крадете вещи, которые вы должны украсть… Если вас схватят, Черный дом будет вашей наименьшей проблемой.
— К счастью, меня нельзя поймать.
— К счастью, — ответил я, надеясь, что он настолько же виртуозен, насколько самоуверен.
Протянув руку, Доктор поднялся.
— Должен возвращаться в больницу. Моя смена начинается через двадцать минут. Взгляну на место сегодня вечером. Я дам вам знать послезавтра.
— Обращайтесь, если вам что-нибудь понадобится.
— Не понадобится. — Он надел пальто. — Кто тот юноша, которого вы привели с собой?
Надо же, какой наблюдательный. Я и не заметил, что чем-то выдал свою связь с мальчиком.
— Он вроде как под моей опекой. Надеялся, что, если приведу его с собой, вы сможете дать ему пару советов насчет будущей профессии.
— И какой же?
— А какую вы предпочитаете?
— Воровство, — твердо ответил он.
— Тогда, быть может, нам лучше избежать разговора на эту тему.
Доктор улыбнулся и зашагал к выходу.
Через пару мгновений Воробей подскочил ко мне.
— На сегодня все? — спросил он. — Погода ухудшается.
— Не совсем. Мне необходимо повидаться еще кое с кем, а ты должен передать еще одно послание. Нужно, чтобы ты навестил Клинка. Скажешь привратнику у ворот, что я буду завтра у них на вечеринке.
— Не знал, что вы приглашены.
— Лорд Беконфилд тоже об этом пока не знает.
Воробей подождал дополнительных инструкций, но, поняв, что их не будет, ушел. Через пару минут я последовал за ним.