Взяв Воробья с собой, остаток утра я провел у портного, чтобы выправить себе наряд для вечеринки у Беконфилда. Снегопад по-прежнему не унимался. Я прожил в Ригусе тридцать из своих тридцати пяти лет, покинув страну лишь однажды на время войны с дренцами, и за все эти годы ничего подобного не видывал. Улицы опустели, шум городской суеты сменился почти сельским затишьем, сезонные торжества отменили.
Ко времени, когда мы добрались до башни, я сожалел о том, что не нанял извозчика, впрочем, суровая погода имела и свои преимущества, покрыв лабиринт на подступах к Гнезду невысоким снежным настилом. Воробей остановился на склоне.
— Не знал, что мы идем сюда, — буркнул он.
— Я только на минутку. Надо зайти рассказать Селии о том, как продвигаются дела.
— Передай привет Журавлю, если его увидишь.
— Ты не пойдешь?
— Подожду тут.
Волны косого снега хлестали нас, как полотна кулис. Я положил руку на плечо мальчика.
— Забудь про рожок, я о нем позаботился.
Воробей отвернул взгляд.
— Я подожду здесь.
— Ты ведь замерзнешь до смерти из-за своей гордости. Проглоти ее и ступай в чертову башню.
— Нет, — ответил он просто и ровно.
На этом мое желание обсуждать вопрос иссякло.
— Если мороз отгрызет тебе палец, не жди от меня сочувствия.
Страж Гнезда пропустил меня без разговоров. Изваяние потеряло дар речи с тех пор, как Журавль слег из-за болезни. И я даже начал испытывать легкое чувство тоски по его твердокаменным остротам.
Селия ждала меня за чашкой чая на верхнем этаже башни, горячий пар поднимался вокруг ее сияющего лица.
— Не ожидала увидеть тебя сегодня.
— Решил заглянуть и проведать вас обоих. Как Учитель?
— Получше. Сегодня утром вставал ненадолго. Съел завтрак, потом наблюдал снегопад.
— Приятно слышать, — отозвался я. — Хотел сказать, что получил твою записку. Собираюсь сегодня вечером нанести визит лорду Беконфилду, проверить результат твоей магии. Если все пройдет хорошо, завтра как-нибудь передам сведения в Черный дом.
Селия сморщила лицо в недоумении, а быть может, в разочаровании.
— Я думала, мы согласились, что это дело слишком важное, чтобы позволить законникам все испортить. Я думала, мы договорились, что ты со всем разберешься самостоятельно.
— К несчастью, убийство знатной особы — все еще преступление. И в любом случае обморозни не станут закрывать на него глаза, если я не дам объяснений, почему сделал это. Кроме того, ликвидация Веселого Клинка — такое дело, которое я охотно уступил бы кому-нибудь, чья жизнь дорога мне еще меньше, чем моя собственная. Пусть Черный дом занимается этим. Получив от меня информацию, они будут иметь достаточно оснований, чтобы учинить ему допрос с пристрастием, остальное — лишь вопрос времени.
— А что будет, если он нанесет тебе удар первым?
— Он уже попытался. Я нанесу свой, пока он приходит в себя.
Селия потерла между пальцами свой медальон и ничего не ответила.
— Когда все закончится, я приведу мальчишку, и мы вчетвером построим снежную крепость, как в нашем детстве.
Ее внимание снова переключилось на меня.
— Мальчишку?
— Воробья.
Вновь последовала долгая пауза, но затем улыбка вернулась к ней на лицо.
— Воробья, — сказала она. — Ну конечно. — Селия нежно похлопала меня по плечу. — Не могу дождаться.
Я поспешил к выходу и спустился по лестнице бодрым шагом. Какой бы финт ни выкинул Воробей, я не мог заставить его ждать долго в такую скверную погоду. Аделина меня прибила бы, если бы с ним что-то случилось.