Они познакомятся, когда Оля только закончит университет. Повстречаются год, а потом Оля увидит свой лучший халат на лучшей подруге. Пройдет в комнату, а он улыбнется. Стыдливо, растерянно. Прошепчет что-то типа «Ну, это всего на один раз! Ты чего?». Оля все равно его не будет слушать.

Расстанутся. Пройдет полгода, но Оля будет каждый день смотреть на глупые записи на его странице, на записи его глупых друзей. И будет улыбаться. Оля будет скучать.

Еще через полгода они встретятся в метро, он будет говорить с ней, как со старым другом. А Оля будет полыхать внутри, краснеть снаружи. И глупо смеяться. Он позвонит, она приедет туда, куда он скажет. Наутро она пойдет на работу и будет долго смотреть в окно на опадающие яркие листья. И будет думать, что лучше них ничего в жизни не видела.

А в обед к ней на работу ворвется его невеста. Будет долго кричать и плакать. Оля будет молчать, ей тоже будет хотеться кричать и плакать. Поздно вечером Оля вернется домой, включит дурацкий сериал, но все равно будет смотреть в окно. Хоть и не будет там больше таких ярких и таких красивых листьев.

Еще через два года он пьяным завалится к ней домой. Будет плакать, говорить, что развелся. Оля испечет ему тыквенный пирог, они уснут на рассвете. Через два месяца придет его жена, просить прощения. Он даст прощение, любовь. Даст все, что она от него попросит. Оля останется одна, и больше никогда не будет готовить тыквенный пирог.

Через полгода он действительно разведется. Выложит фото с друзьями, счастливую улыбку. Оля напишет ему сама и вновь приготовит ужин. Все для того, чтобы через пару месяцев найти в своей постели чужое белье, бить его по спине старым зонтом и кричать, что ненавидит. И ненавидеть.

Однажды в обед Оля проснется, посмотрит на бардак в комнате и не станет его прибирать. Оля больше не будет ждать гостей. Никогда.

Весенним вечером она напьется, соберет вещи и переедет. Сначала, на другую квартиру, потом – в другой город. Увидит, что он вновь женился. Теперь у него появятся дети. И действительно, дети вскоре появляются, а Оля стонет на новой кухне, в новом городе. Обрывает в истерике интернет кабель, чтобы никогда больше не видеть его страницу.

Через два дня она видит, что они назвали сына Никиткой. Оля идет в бар, напивается, поет в караоке. Встречает парня по имени Никита, жутко скалится ему и зовет к себе. Никита уходит на рассвете, так и не поняв, почему она рыдает.

У него рождается дочь. С такими же волосами, как у него, со ртом, который мог бы быть Олиным. Оля переезжает еще дальше, пытаясь найти место, где не будет доступа к интернету.

А он приезжает туда. Командировка. Он видит Олю, говорит с ней, как со старым другом, а она плавится, плавится, плавится. На безымянном пальце его правой руки нет кольца. Оля сдерживает крик, улыбается так, что у него сносит крышу. Он зовет ее к себе в номер.

Оля долго готовится, выбирая длинную юбку, рубашку в цветах. Надеется, что он помнит, как она была одета в день их первой встречи. Но он не помнит. Оля все равно рисует губы ярко-красной помадой, укладывает волосы пышными волнами и долго стоит перед зеркалом. Любуется. Она репетирует слова, что скажет ему. Что-то типа: «Забирай, навечно, не могу. Не смогла». Репетирует долго, пока на щеках не разгорается румянец.

И вот она видит его, дурацкая улыбка кривит его лицо. Он спрашивает робко, нерешительно:

– Оля?

Не верил, что придет. Она улыбается ему. Вот-вот готова кинуться на шею, поцеловать. От волнения он поправляет волосы рукой. Правой рукой. Забыл вчера надеть? Снял специально? Раскаленной лентой на безымянном пальце горит обручальное кольцо.

– Что Оля? – так тихо, что невозможно услышать, шепчет Оля. – Что Оля?! – рычит она громче. – Ну, что Оля??? – вопит она, разрывая глотку на части.

Падает к его ногам. Лежит. Поскуливает. Ждет то ли пинка, то ли крепкого поцелуя. А он стоит над ней, мраморный, омертвевший.

Против его воли тихое слово срывается с губ:

– Оля.

– Оля, – сипит она. – Ну, и что же?

Она отирает слезы, размазывает по щекам красную помаду. Расправляет плечи. Кипящие гневом и болью ее глаза медленно застывают, покрываются тонкой корочкой льда.

В теплой душной комнате она размякает от усталости и головной боли. Плывет. А он все стоит рядом и молчит. Она даже не слышит его тяжелого дыхания. Потому что дыхание его ровное.

Оля встает, босиком шлепает к туфлям. Долго и мучительно пытается попасть тесемкой в замок. Он стоит. Оля надевает длинное пальто, но застегивает пуговицы неверно. Распускает все одним движением. Он стоит. Оля начинает все сначала. В этот раз удается.

Оля задерживается у зеркала, пытаясь стереть красные пятна со лба и щек. Он стоит.

– Сука, – кидает Оля, не оборачиваясь, и выходит на улицу.

Оля долго смотрит на небо, в поисках надвигающейся грозы. Но небо ясное. Чересчур ясное для такого дня.

Оля идет в магазин и с бутылкой вина возвращается к набережной. Пьет с горла крупными глотками, не кривясь.

Какой-то парень предлагает Оле сигарету. Она курит, хоть никогда и не курила. Смотрит на парня, и он довольно неплох собой. Оля улыбается. А потом ее тошнит прямо ему на колени.

Оля бредет домой в одиночестве, долго сидит на кухне, не включая свет. Вдруг вспоминает про недописанный отчет. Садится за компьютер, работает до самого утра. Щурясь от яркого света восходящего солнца, вновь открывает его фотографию. Смотрит долго, забывая моргать. Вспоминает складочку в уголке губ, родинку над бровью. А за ними хамоватый смех, чужое белье и дурацкую улыбку. Оле наконец-то становится противно. Она подходит к зеркалу, смотрит на мешки под глазами, на распухший нос. Замахивается, но в последний момент ее кулак замирает у зеркала.

Оля страшно хохочет. Хватает ноутбук и выбрасывает его в окно, на чью-то машину. Под крики сигнализации и хозяина машины, Оля садится на пол. Закуривает сигарету, что одолжил ей парень, смотрит в пустоту. И вдруг что-то внутри Оли трещит, готовое в любой момент лопнуть и разлететься осколками. Оля начинает горланить старую песню, и осколки летят от нее во все стороны. Оля продолжает смеяться, а внутри нее ширится благословенная пустота. Оля чувствует, что сможет ее заполнить чем-то другим.

Она вспоминает все книги, что хотела прочесть, вспоминает о родителях, новой лучшей подруге и о старом коте, который испуганно жмется к батарее. Оля вспоминает о себе. В ее глазах стоят слезы счастья.

* * *

– Девушка, с вами все в порядке? – он подсаживается рядом, теребит родинку над бровью.

Оля смотрит на него, почти не замечая, и комкает пальцами край конспекта для подготовки к ГОСу. Ее длинная юбка и рубашка в цветочек идеально подходят для нового знакомства.

Он смотрит на нее с дурацкой улыбкой, еще не зная, что она уже прожила их историю от начала и до конца. Прожила и исцелилась.