В клинике были часы «пик». Множество людей толпилось в вестибюле.
- Вы к одному больному? - спросила гардеробщица, когда подошла их очередь.
- Да,- сказал Дмитрий Дмитриевич.
- Тогда я дам вам один халат на двоих. Сначала один пройдет, а потом другой.
- Мы к разным,- быстро сказал Коля.
- Да, да,- подтвердил Дмитрий Дмитриевич,- мы к разным больным.
Гардеробщица подозрительно на них посмотрела, но дала каждому по халату.
Они быстро поднялись по лестнице и, разыскав семнадцатую палату, отворили дверь.
- Вот он,- тихо сказал Коля,- смотрите…
Весь жизненный опыт Дмитрия Дмитриевича приготовил его к тому, что Колин Человек окажется выдумкой. Глаза говорили другое…
Коля бросился было к Человеку, но, вспомнив свой «план», подошел к средней кровати.
- Серафим Яковлевич, я к вам,- сказал он.
- Ко мне? - удивился Серафим Яковлевич.
- Я вчера говорил с Леной. С вашей внучкой.
- А в пиджаке у тебя что? - подозрительно взглянув на Колю, сказал Серафим Яковлевич.
- Это насос, просто насос, велосипедный.
- Что ты мне голову морочишь? И еще Ленку припутал, нужен ты ей очень!
- Ничего,- ответил Коля,- да она меня вчера как поцелует! Сама… Все лицо измазала помадой.
- Быстро же у вас дела делаются!-огорченно и недоверчиво сказал Серафим Яковлевич.- Э, да ты парень не ко мне пришел! Ты что, думаешь меня своим насосом надуть? Меня не надуешь! Знаешь, какая у нас палата? Специальная палата! Иди отсюда, не то санитаров позову.
- Як нему,- признался Коля, показывая на Человека.
- И второй к нему? К нему уже ходят. Профессор Кучерявый с лаборантом! Такой важный профессор… А ты кто? Не знаю… Уж не знаю…- в раздумье проговорил Серафим Яковлевич.- Разрешить вам или не разрешить?.. Разрешаю! - твердо сказал он.- У вас тоже разные ящики?
- Нет,- сказал Коля,- у нас дело похитрее, но попроще.
- Вытаскивай, вытаскивай! Ишь что придумали! - Серафим Яковлевич с интересом стал наблюдать за Дмитрием Дмитриевичем и Колей.
Дмитрий Дмитриевич собрал прибор, и Коля с остервенением стал накачивать камеру.
Камера раздулась, и палата наполнилась тонким свистом. Человек лежал с закрытыми, глазами и никак не реагировал на возню возле него.
Коля и Дмитрий Дмитриевич переговаривались шепотом, часто поглядывая на дверь, однако первым Бориса Федоровича заметил Серафим Яковлевич. Он кашлянул, но было уже поздно. Дмитрий Дмитриевич быстро выпрямился. Коля продолжал держать свисток возле рта Человека.
- Что? - сказал Борис Федорович, медленно приближаясь к Коле и с интересом рассматривая приспособление, которое он держал возле рта Человека.- Что ты тут делаешь, крокодил?! - Борис Федорович хотел еще что-то добавить, но в этот момент в комнате прозвучал голос такого необыкновенного тембра, что все вздрогнули.
- ЕШЬ, КРОКОДИЛ, ЕШЬ, КРОКОДИЛ…- дважды повторил голос и замолк. В руках у Коли была пустая камера.
- Заговорил! - закричал Борис Федорович. - Он, это он заговорил! Как это вы сделали? Но позвольте, вы, кажется, сами не ожидали?
- Ждать ждали, да не того,-сказал Дмитрий Дмитриевич.- Получилось большее, гораздо большее… Мы думали услышать его голос, а он, по-видимому, знает русский язык. Не могу понять…
- Ну, это как раз понятно,- сказал Борис Федорович.- Раз он знает наш язык, то мы имеем дело не с пришельцем из другого мира,- признайтесь, ведь и у вас мелькала подобная мысль,- а с человеком земным, нашим, но почему-то не похожим на других людей.,
- Были ли звуки? - в раздумье спросил Дмитрий Дмитриевич.- Нет, три человека не могут ошибиться.
- Почему три? - обиженно сказал Серафим Яковлевич.
- Да, четыре! Тем более…-откликнулся Дмитрий Дмитриевич.- А вы заметили, что Борис Федорович сказал: «Что ты тут делаешь, крокодил?» А он…
- Так он просто повторил! - восторженно глядя на Дмитрия Дмитриевича, воскликнул Коля.
- Значит, не только мы его, а он нас услышал…- сказал Дмитрий Дмитриевич, и по его улыбке Коля понял, что все стало на свое место.
- С ним нужно начать общаться,- проговорил Борис Федорович.- Он, правда, еще слаб…
- Слаб! - вмешался Серафим Яковлевич.- Он слаб! Вон видите, на спинке кровати краска сошла. Это он под утро силу пробовал. Согнул спинку, а я головой покачал: что ты делаешь, мол? А он понял и назад выправил, только вот краска сошла… А молодцы, что и говорить, молодцы! - Последнюю фразу Серафим Яковлевич сказал так вызывающе, что все обернулись: на пороге палаты стоял Евгений Леонович.
Евгений Леонович взглядом окинул всю комнату и вначале ничего не понял, потом понял и рассердился, потом очень рассердился.
- Дмитрий Дмитриевич?! - кипя от злости, сказал Евгений Леонович.- Я рад, очень рад…
- Я тоже,- ответил Дмитрий Дмитриевич.
- Так вам уже разрешено здесь работать?
- Нет, пока нет…
- Ах, вы «диким» образом! А какое у вас оригинальное приспособление… Да я вижу, у вас свисток браконьера! Прекрасная мысль! Вы. хотели, чтобы он вас услышал? Услышал свисток? Но, вероятно, безрезультатно?
- Какой свисток браконьера? - удивленно спросил Коля.
- Да ультразвуковой свисток, уважаемый юноша. И не делайте такого удивленного лица. Кстати, о вас я, кажется, слышал? - Евгений Леонович сделал полупоклон в сторону Бориса Федоровича, но все-таки не поздоровался с ним.- А вашей, Борис Федорович, беспечности я поражаюсь! Вы доверяете такую важную работу мальчишке. Дмитрий Дмитриевич не в счет.- Голос его стал срываться.- Не в счет! Он, надеюсь, достаточно щепетильный человек. Я первый был приглашен, и у меня успех, полный успех! Я все решил! Все!
- То «надеемся, надеемся», а то уж все решил? - неожиданно сказал Серафим Яковлевич.
- Вы больной! - взорвался Евгений Леонович.- В таких условиях нельзя заниматься наукой! Какие-то дети, какие-то старики применяют на сложнейшем объекте допотопные приспособления, отпускают замечания! Свисток браконьера, да это же пятнадцатый век!
- Пойдем, Коля,- спокойно сказал Дмитрий Дмитриевич.
- Эй, зятек! - окликнул Колю Серафим Яковлевич.- Подойди сюда. Ты правду скажи, Ленка что? Как она там? Я выпишусь, задам ей!
- Задайте ей, задайте! - сказал Коля, вспомнив свое дурацкое состояние возле станции метро, и бросился вслед за Дмитрием Дмитриевичем.
А в это время Борис Федорович, полузакрыв глаза, слушал медоточивое журчание Евгения Леоновича.
- Нами решена основная задача,- говорил Евгений Леонович, разворачивая и сворачивая фотопленку с заснятыми кривыми.- Обратите внимание на эту кривую. Совершенно ясно, что мы имеем дело с почти периодическими звуковыми явлениями ультразвуковой частоты. Вот почему работа, которую я направил в журнал, будет озаглавлена «Биологический источник почти периодических акустических колебаний», или «К вопросу о верхнем пределе частот, произносимых человеком». Другую статью можно будет направить в «Архив хирургии»…
- А это будет тоже ваша статья или моя?- насмешливо спросил Борис Федорович.
Но Евгений Леонович не заметил насмешки.
- Нет, нет, что вы, ведь вы будете оперировать моими данными, моими осциллограммами, ведь физики - слишком большая ценность!.. Ну, в крайнем случае мы сможем подписать ее вдвоем. С этим еще можно будет согласиться. И, кстати, эти разговоры об авторстве просто смешны. Истинным автором всего, что мы изучаем, является природа…
Борис Федорович просмотрел кривые и, возвращая пленку, не глядя на Евгения Леоновича, задумчиво сказал:
- Этих кривых можно снять миллион. К ним можно подобрать ключ, но через тысячу лет… Нужна новая методика…
* * *
- Ну, объясните, почему мы его услышали? - нетерпеливо спросил Коля, как только они пришли домой к Дмитрию Дмитриевичу.
- Все дело в страхе… Мы ведь говорили шепотом, все время боялись, что кто-то войдет. А Борис Федорович вошел и рявкнул, да еще над свистком наклонился. Человек и услышал. Услышал и повторил.
- Но ведь сказал-то Человек ультразвуком!
- А перед его ртом был свисток…
- И мы услышали разностную частоту! Так нам совсем не нужно будет расшифровывать его речь, мы его научим говорить по-русски!.. А что тот, в беретике, про какой-то свисток браконьера говорил? Он тоже все понял?
- Вряд ли…
- А кто этот браконьер? Это же тот, кто дичь ворует.
- Да, профессия малопочтенная, но в средние века ею многие занимались. А за охоту, скажем, на королевских оленей рубили руку или голову, забирали имущество, так что браконьер шел на большой риск. Так вот, пошлет браконьер собаку за убитой дичью, а назад подозвать не может…
- Нужно свистнуть…
- Свистнуть, а лесник? Вот кто-то из браконьеров и придумал свисток, который собака слышит, а человек не слышит.
- Мой Джек тоже Человека слышал! Выходит, что эти браконьеры были большими учеными? Для своего времени, конечно.
- Нет, просто нужда заставила… Видимо, кто-нибудь из них сделал себе свисток очень высокого тона и случайно обратил внимание на то, что плохой, им забракованный свисток он не слышит, а собака слышит, поднимает уши, подбегает… Ну, уж это моя фантазия…
Зазвонил телефон. Дмитрий Дмитриевич и Коля бросились в кабинет.
- Да? - сказал Дмитрий Дмитриевич.- Хорошо… хорошо. Приступим в девять часов утра… До свидания, Борис Федорович.
Дмитрий Дмитриевич положил трубку и, посмотрев на Колю, добавил:
- Вот и еще двух браконьеров свисток выручил!