Берегов Ауссии достигли буквально за сутки, их встретили весьма прохладно сторожевые рейдеры, один из них двигался впереди и показывал дорогу, впрочем, это особенно не требовалось — можно было двигаться вдоль побережья до столицы Порт-Джэксон. Однако рейдеры прошли напрямую через восточную часть континента, предоставив возможность увидеть бескрайние слегка красноватые равнины с немногочисленными дорогами и редкими деревьями, взору открывались невысокие плато, форменные пустыни, большие и не очень реки, просто гигантские стада коров. Поселения внутри континента были настолько редки, что за три дня полёта людей заметили всего один раз, зверья тоже было немного, не считая стад быков и коров, изредка можно было заметить гигантских попрыгунчиков-макропусов. Такие звери больше нигде не водились, макропусы прыгали на задних лапах, опираясь на хвост, имели сумку, где носили детёнышей, на вопрос Эрика можно ли спуститься, показать княжне поближе удивительных зверей, капитан головного рейдера ответил, что ей по прилёту выделять хоть десяток в личное пользование, лишь бы не останавливать движение. Ребята здесь были не самые приветливые, потому пришлось лететь дальше.

Порт-Джексон оказался изрезанной скалами бухтой, годной для сотни грузовых портов, розьер приводнился рядом с королевским дворцом, приём был очень похож на виденный в королевстве Лоэгр, что, впрочем, неудивительно, принц, будущий король других порядков в жизни не видал. Те же конные гвардейцы, та же чопорная публика, Эрик по протоколу должен был следовать за княжной, однако протокол тут видимо не читали и его оттеснили в хвост процессии. Впрочем, ему это было только на руку, меньше внимания — меньше проблем, за него отдувался посол и княжна, лишь минут двадцать спустя, принцу, видимо доложили, что официальный представитель империи Эрик и следует общаться с ним. Несколько смущённо, молодой человек рассыпался в извинениях, однако советник сделал вид, что ничего не было, они побеседовали о местной живности, принц обещал грандиозную охоту на лис, достойную лучших королевских домов, о яхтах, оказалось, через неделю проходит регата и принц настаивал на участии имперского экипажа. Принц оказался не чванливым малым, просто неопытным, что говорить о его дворе, Анастасии предстояла большая работа по обтёсыванию этих милых, но таких деревенских ребят.

Миссия была, наконец выполнена, потому экипаж разместился частично в посольстве и большей частью в «имперском доме» — здании постоянной торговой миссии. Как принято у воздухоплавателей, первые три дня прошли в безудержных возлияниях, пугающих местных кабатчиков, трижды они даже вызывали карету скорой помощи, думая, что столько выпить физически нельзя без смертельного исхода. Дважды медиков из этих расчётов пришлось самих госпитализировать, поскольку предполагаемые трупы на спор их перепили. На четвёртый день, воздухоплаватели вели себя более чем примерно — завтра прибывал император.

День прибытия монарших дворов проходил весьма суматошно: дирижабли появлялись с небольшим разрывом, поэтому делегация попросту не уходила с площади перед дворцом, лишь прячась от палящего солнца под навесом, Эрик был вынужден участвовать, оттого с утра вырядившись в официальный мундир, он потел, вместе с послом. Каждый час прибывал то император Девяти островов, то представитель империи Чжунго, то кто-то из Объединённых королевств. Разумеется, прибытие королевы Лоэгр было встречено с ликованием немного подуставшей публики, она, вместе с мужем сошли с трапа, весьма любезно раскланявшись с Эриком.

Кульминацией оказалось появление императора, даже окончательно вымотанные члены встречающего комитета подобрались. В небе показалась точка, довольно быстро выросшая с немыслимых размеров веретенообразный дирижабль, это был самый грандиозный в мире тяжёлый авианесущий линейный броненосный розьер «Лагач», несущий на борту целую бригаду гвардии, сто двадцать бомбардировщиков и сто пятьдесят истребителей. Один этот розьер мог бы устроить небольшую войну и выиграть её, а если учесть, что такие суда в одиночку не ходят, то мощь его была поистине немыслима. Чуть в отдалении показались розьеры сопровождения: линейные крейсеры «Олбран» и «Культа», имеющие «всего» бригаду гвардии на двоих и по сотне самолётов, эсминцы и рейдеры никто не считал, они вились пчелиным роем. Для поддержки в южный район Великого океана выдвинулись линейные розьеры «Берн» и «Волот», постоянно патрулирующие над этим океаном, ничуть не уступающие мощью «Лагачу» и так же имеющие атомные реакторы, позволявшие им держаться в воздухе сколь угодно долго. Так что, у императора в этой части мира была самая большая и точно самая боеспособная армия.

Поражённый грандиозностью имперского розьера, принц даже поначалу растерялся, потому как видеть такое зрелище ему не доводилось, задрав голову, он зачарованно наблюдал, как громада нависает над ним, бросая тень на всю площадь и дворец. Пушки, хоть и зачехлённые имели калибр, больше головы взрослого мужчины, а ракетные шахты, видные опытному глазу показывали, что пару десятков «убийц королевств» мирно спят внутри. Княжна взяла принца за руку и тот приободрился, а когда к ним запросто спустился император с широкой улыбкой, принц немного пришёл в себя, им с детства внушают, что Королевства величайшие на планете государства, но когда они сталкиваются с подлинным могуществом, то весьма теряются. Император, однако, без излишних формальностей поздоровался с принцем, королевой-матерью, княжной и Эриком, чья утомительная вахта на солнцепёке закончилась, однако начинались официальные приёмы и вечерний обязательный бал. Сменив напрочь промокший от пота мундир на запасной, Эрик поспешил во дворец.

Приёмы ничем не отличались от других, всё те же натянутые улыбки и заверения в вечной дружбе, естественно улыбаясь в лицо, большинство скрежетало зубами отворачиваясь и думало «ах, если бы ни эти боевые розьеры, набитые ужасными гвардейцами, мы бы им показали!» Однако, показывать было некому и нечего, император был весел, прост в общении и любезен, как и положено человеку с хорошими манерами и армией. Королева Лоэгр была очарована императором, её муж так же оживлённо беседовал с ним, принц, чуть побаиваясь матушку, иногда несмело вставлял фразу-другую, в их группу с переменным успехом пытались вклиниться различные короли, князья, герцоги и президенты, однако королевский и императорский дома, вновь собирающиеся породниться вели себя уже весьма по-семейному.

— Спасибо, что довезли княжну в сохранности, — улыбнулся император Эрику, когда выдалась минутка отдохнуть в окружении своей делегации и глотнуть воды, — мне доложили о ваших приключениях, надеюсь как-нибудь прочитать книжецу о вашем походе, даже отчёты послов и резидентуры похожи на роман.

— Найдётся ли время, — сказал Эрик, — даже мой дед не сел за мемуары, а уж ему рассказать есть что.

— Да, старый Оллсен незаурядной судьбы человечище, — кивнул император, — ему бы описать хотя бы дуэли, уже тома три будет, а то взяли моду писать книжки о себе в двадцать лет.

— Видел такие мемуары, — кивнул Эрик, — «я проснулась, позавтракала и мы пошли с девчонками в салон», две сотни листов с картинками, запретить нужно такую ересь печатать.

— Кто ж им запретит, — усмехнулся император и показал на мундир Эрика, — вижу, удалось собрать коллекцию довольно редких наград.

— Не отказываться же, если дают, — усмехнулся Эрик.

— Сверлите отверстие под Звезду Дипломатических заслуг, — сказал император и хохотнул, — кстати, там от королевства Аннам вам пришла Медаль Передовику ирригации в земледелии, получите у секретаря.

— Боже, за что?! — воздел глаза горе Эрик под смешки Сергея и императора.

Далее следовал протокольный обед, естественно был обязательный набор тостов за здравие, слегка завуалированные колкости и традиционное словесное пикирование. Большинство говорило на паре-тройке языков, потому без труда понимали друг друга без переводчиков.

— У нас на границе сорок дивизий, — вдруг громко и невпопад сказал султан Умар ибн Хаттаб и невежливо уставился на императора.

— Повелитель, видимо вас обманывают подданные, мне докладывали едва девять частично укомплектованы, остальные на бумаге, — спокойно сказал император, — Эрик Карлович, как вы полагаете, сдюжим такую силищу?

— Войны Хиджаза доказали не раз свою храбрость, — сказал Эрик, вызвав улыбку на лице султана, — у нас там всего две бригады, однако три их крайние операции принесли нам некоторый успех, неправда ли, Пантелеймон Ильич?

— Сейчас, сейчас, кажется, припоминаю, — театрально нахмурился посол, — Первая южная бригада три года назад после нападения двенадцати дивизий взяла Дизфуль, впрочем, оставив его по соглашению сторон, два года назад Вторая бригада вошла в Эль-Ахмади после нападения на наши границы пятнадцати дивизий, основав там военную базу, а ровно полгода назад, обе бригады приказом вашего величества были отозваны уже из-под Эль-Кайсума, это в семидесяти верстах от столицы Ад-Дирия.

— Вот видите, повелитель, — сказал император, — всегда есть что предпринять, однако я искренне вас заверяю, что никогда не хотел смерти ваших и уж тем более своих солдат.

— Но вы всегда являетесь агрессором, — заметил посол Хиджаза, увидев как сжались губы его султана.

— Не стану обсуждать вторжения на нашу территорию, это вызовет очередную перепалку и испортит пищеварение гостям, — продолжил император, — все мы знаем, кто натравливает нас друг-на-друга, не правда ли, посол Джилингс?

— Не представляю, о чём вы говорите, — с кислой улыбкой ответил посол Соединённых заокеанских республик.

— Повелитель, — сказал император, — мы собрались здесь по замечательному поводу и буду рад лично обсудить, пользуясь возможностью наши взгляды на ситуацию, если вы уделите мне малую толику своего драгоценного времени, всегда можно найти общий язык с уважаемым человеком и объединив усилия решить любые проблемы и возможные разногласия.

— Я…, — начал было султан, бросив взгляд на посла Соединённых республик, но тот демонстративно ковырялся в десерте, — пожалуй, встречусь с вами за ужином.

— Сердечно вас благодарю, повелитель, — слегка поклонился император.

Далее последовал обязательный бал, куда старались попасть от мала до велика, такого события в здешней местности не предвидится лет сто. Бесконечные вереницы промышленников с семьями, богатых скотоводов и прочих местных знаменитостей настолько надоели Эрику, что он вышел на балкон, протокол его участия не требовал, император героически отдувался за всех, стирая ноги в обязательных танцах и ломая руки в бесконечных рукопожатиях. Вечерний бриз нёс прохладу, вокруг дворца громко звучали певчие цикады, мотыльки атаковали яркие светильники, музыка едва доносилась из зала, было замечательно.

— Вот вы куда спрятались, — услышал Эрик герцогиню Денбигшир.

— Анабель, от вашего общества я прятаться не стану, — улыбнулся Эрик, действительно обрадовавшийся новой знакомой, — главное, чтобы ваша тётушка не увязалась следом.

— Да, герцогиня Уитчёрч бывает невыносимой, но обычно она просто несносная, — улыбнулась Анабель, — вы приглашены на завтрашнюю охоту?

— Боюсь, что да, — вздохнул Эрик, — служба есть служба.

— Ах да, вы же охраняете императора, — кивнула герцогиня, — мне в свите место найдётся?

— Разумеется, — сказал Эрик, — боюсь только император не будет участвовать в загоне, так, прокатится для вида.

— Это замечательно, — сказала Анабель, — не люблю я фоксхаундов и эти скачки, а тут ещё и с оружием собираются охотятся.

— Тогда милости про… — осёкся на полуслове Эрик и прислушался.

Цикады замолчали, оркестр взял передышку и в наступившей тишине отчётливо была слышна возня в глубине парка у ограды, затем Эрик увидел с десяток крадущихся пришельцев, вооружённых армейскими винтовками, показав их понятливой герцогине, советник взял её за руку и втащил в коридор. На лестнице стоял подтянутый молодой человек, в не слишком дорогом костюме, пошитом так, что видно было спрятанное оружие.

— Вы из секретной службы? — спросил Эрик, показав значок и получив утвердительный кивок, сказал, — только что видел десяток вооружённых винтовками в парке, кто охраняет периметр?

— На входе полицейские, — сказал парень, — наши агенты внутри.

— Всех поднимайте по тревоге, вызовите полицию, военных, кто тут ближе, — распорядился Эрик.

Внизу Эрик быстро доложился императору и королеве, их свиты мгновенно ощетинились разнообразным оружием, гостей без паники начали выводить в дальние залы, оркестр наигрывал для отвода глаз лёгкие мелодии. Во дворце работающей связи не оказалось, поэтому император с разрешения королевы поднял десантный розьер со взводом гвардии, приказав связаться с местной секретной службой, полицией и армией. Принц в панике смотрел за этими приготовлениями, в то время как принц-консорт спокойно ждал с взведённым малым абордажным револьвером, подаренным ему ранее Эриком. Охрана подала императору бронежилет, тот передал его королеве, та без слов надела, упаковали в бронежилет и княжну, императору отдал свой жилет невысокий охранник, Эрик тоже снял жилет и отдал его принцу, может бедолаге хоть немного полегчает, а то даже трястись начал. Все приготовились к отражению атаки, прицелившись в многочисленные высокие окна, нужно было продержаться до гвардейцев.

Атакующие не заставили себя ждать, начали бить стёкла и стрелять в окна, по ним открыли огонь, тут же подстрелив двоих, нападающие укрывшись в простенках между окнами и стали осторожнее. Эрик выстрелил через стену, благо южные постройки не чета северным по толщине, абордажный револьвер не такие стены дырявит, попасть советник не попал, однако испуганный враг дёрнулся в сторону от разлетающихся кирпичей и попал под чужой выстрел. Увидев такое, император кивнул и показал стрелять далее, а он с принцем-консортом прицелились, одного Эрик уложил наповал, двоих, выгнанных его чудовищными выстрелами подстрелили точные монархи. Нападающие отступили от стен и вели обстрел издали, разнося последние остатки окон, люстр и размалывая лепнину в мелкую пыль, это было жутковато, но менее опасно. Кто смог, укрылись за гранитными колоннами, кому места не хватило там, устроился за опрокинутыми столами, Эрик забрался на балкончик к оркестру, забившемуся в углу и оттуда наблюдал за обстрелом.

Решив, что достаточно всех напугали да и время поджимало, атакующие снова кинулись к окнам с винтовками наперевес, по ним открыли шквальный огонь, хотя патроны были на исходе, атака захлебнулась. Тут со всех сторон дворца послышались неподражаемые звуки гвардейских винтовок, началась ответная беспорядочная стрельба, в свете оставшихся целыми фонарей и клубах порохового дыма, были видны спины нападавших, стреляющих в сторону парка. Аккуратно, прицелившись наверняка, чтобы не попасть в наступающих гвардейцев, Эрик изредка стрелял наверняка. Вскоре показались красные мундиры императорской гвардии, деловито отстреливающие нападавших, работающие штыками и наводящие порядок, в окно заглянул первый лейтенант, увидев живого и здорового императора, он приказал дюжине гвардейцев охранять и направился дальше. Выстрелы вскоре прекратились, перед каждым окном появился гвардеец, закрывший его собой и тот же лейтенант доложился, что дворец окружён красными мундирами, нападение отбито, сверху прикрывает десантный розьер, ещё два эсминца дежурят на подходах, ко дворцу спешат местные полицейские.

— Кто бы мог подумать, что буду радоваться окружению дворца императорскими гвардейцами, — улыбнулась королева.

Бал, конечно, был сорван, на сверкающем полчаса назад паркете лежали груды кирпича, стреляные гильзы, остатки люстр и оконного стекла. Притащили двоих пленных, это оказались арапы из очередной радикальной организации, что придавало особой пикантности — базирующейся в королевстве Лоэгр. Империя не раз настаивала на выдаче этих фанатиков, однако как обычно им потворствовали в королевстве, остроты добавил тот факт, что половина из них летела на дирижабле вместе с королевой. Ей из дипломатических соображений глаза колоть этим фактом не стали, однако отметили, что странным образом за десять минут до атаки испарились посол Дженкинс и султан Хиджаза вместе со свитой. Завтра намечалась охота, поэтому приглашённые отправились спать, остальные направились в ближайший бар пропустить стаканчик. На месте осталась полиция, как всегда прибывшая к шапочному разбору, зато большим количеством, ненужные чиновники и прочий люд, приезжающий неизвестно зачем туда, где кроме воронки или стреляных гильз уже ничего не осталось.

Невзирая на скандал и панику, охота состоялась по расписанию, преодолев толпы подданных, все приглашённые и усиленная охрана поехали в личные охотничьи угодья принца, надо сказать весьма обширные. Деловитый принц, старался отвлечься от вчерашнего происшествия и со своими товарищами давал указания загонщикам и собакам, повсюду лаяли фоксхаунды, дудели в горны все кому не лень, суетились многочисленные охотники. Королева и император снисходительно наблюдали за этим, обсуждая на ходу разные вопросы, вокруг них вились десятки помощников и чиновников, чуть поодаль двигались свиты.

— Я так вчера напугалась, — сказала герцогиня выпрямившись в седле, — сидела за княжной и дрожала, а она даже глазом не моргнула.

— Анастасия выросла в семье потомственных военных, — сказал Эрик, — кроме того княжне положено быть выдержанной и спокойной при любых обстоятельствах.

— Всё равно было страшно, — сказала герцогиня, — это вам с таким револьвером ничего не страшно, а сегодня вы ещё и ружьё взяли, лис будете стрелять?

— Это винтовка только для двуногих лис, — покачал головой Эрик, — я зверюшек могу подстрелить только для еды, а кормят нас здесь неплохо.

— А если они снова нападут? — передёрнула герцогиня плечами.

— Видите облако над нами? — успокоил её Эрик, — там с разрешения королевы десантный корабль со вчерашними молодцами и два эсминца.

— Так намного спокойнее, — подтвердила герцогиня, — нас всегда учили, что у нас лучшая полиция, мы всегда правы в политике, а все остальные варвары и дикари, однако, вижу положение дел сильно отличается от того чему нас учат.

— Прошу прощения, Анабель, вынужден отлучиться, — сказал Эрик, заметив блики впереди.

Секретная служба, недовольная, тем, что снова ничего не заметили, рванули в сторону бликов почти все, охоту развернули влево, в небольшой каньон между лесистыми плоскими холмами, Эрик пытался было протестовать, но принц, решивший блеснуть предусмотрительностью и удалью вовсю командовал. Пошептавшись с императором, кивнувшим в ответ, Эрик, взяв с собой двух гвардейцев и Сергея, они вместе незаметно растворились в облаке пыли, поднимавшемся за кортежем. Эрик и Сергей поднялись на левый холм, а гвардейцы на правый, вскоре обнаружились лошади, чтобы ржание не предупредило возможных снайперов, их обошли по большой дуге. Оставив своих лошадей, двинулись дальше и вскоре увидели отличную позицию для стрельбы, а главное двоих в кустах, одного с биноклем, второго со снайперской винтовкой. Не рискуя, Эрик застрелил снайпера, а Сергей наблюдателя, со второго холма тоже послышались выстрелы, опасаясь, как бы застреленные не оказались из секретной службы или любопытными местными жителями, Эрик их перевернул и с облегчением заметил, что они явно из вчерашних арапов. Больше на холме никого, даже очень хорошо укрытого не оказалось, послав Сергея за лошадями, Эрик скинул трупы вниз по склону и спустился сам, поджидая охотников.

— Классическая засада, — сказал гвардеец, притащивший двоих арапов и снайперскую винтовку, — не удивлюсь, что они там повесили стекляшку на верёвке, чтобы маршрут изменили.

— Розьеру просканировать местность в инфракрасном и ультрафиолетовых диапазонах, — отдал приказ Эрик, — разрешения от местных у меня нет, но бережёного бог бережёт.

— Четыре неопознанных цели позади колонны, — доложились с розьера, — двое вооружены винтовками, четыре лошади, впереди чисто.

— Это если бы мы повернули назад, — кивнул гвардеец.

— Ваше высочество, — обратился Эрик к прискакавшему принцу, — позади прячутся ещё четверо, позвольте их уничтожить.

— Сканируете местность без разрешения? — поджал губы принц, — я пошлю своих людей.

— Ваше высочество! — подъехали из секретной службы, — нашли только стекляшку на верёвочке.

Принц фыркнул и развернув лошадь ускакал, Эрик не стал дожидаться и отдал приказ на розьер, чтобы они расстреляли снайперов, через минуту доложились о поражении цели, хватило короткой очереди из пушки, за суетой небольшие взрывы никто не заметил. На секретную службу и вообще на местных он решил больше не надеяться, имперские школьники более подготовлены и надёжны, чем здешние громилы, только видать и умеющие сломя голову куда-то бессмысленно нестись.

— Слушай, хотел спросить, общаетесь вы как? — задал вопрос Сергей, пока дожидались охотников и чистили оружие.

— Так, напрямую, если хорошо знаешь человека, — пожал Эрик плечами, глядя в ствол, — на важных объектах связисты, они могут уловить сигнал незнакомого человека, как я сейчас отдал приказ на розьер или вчера император.

— Научиться-то можно? — удерживая трофейных коней интересовался Сергей.

— Этому учатся, но проще так, — посмотрел на него Эрик, — что я передал?

— «Держи выше и лошадь не сможет вырваться», — радостно повторил Сергей и перехватил ближе к мундштуку, — а я смогу?

— Давай, всё равно времени навалом, они там что-то не торопятся, — сказал Эрик и нахмурился, — ахинея какая-то «над седой равниной моря…» белые стихи какие-то?

— Получилось! — радостно заорал Сергей, даже лошади испугались, — ладно ругать классика, ты ещё про пингвина не дослушал.

— Такая связь действует на коротких расстояниях, — пояснил Эрик, — правда есть уникумы пробивающие сотни вёрст.

— А защититься от назойливых приставал как? — интересовался Сергей.

— Сообщаешь в полицию или службу внутренней безопасности о нецелевом использовании служебной связи, штраф не маленький, — пояснил Эрик, — дураков связи не обучают.

— А если спишь? — допытывался Сергей.

— Неприятное ощущение, — фыркнул Эрик, — как в ухо гаркнули.

— Чудны дела твои…, — начал, было, Сергей, — во, едут, кажись.

Охота, наконец, обнаружив лису, радостно скакала за лающими фоксхаундами, они пронеслись мимо Эрика и Сергея вихрем, остальные следовали за ними в отдалении, помедленнее. Чтобы не смущать процессию, трупы снайперов уложили за кустами, но от взоров королевы и императора не укрылись лишние лошади с притороченными к ним снайперскими винтовками. Монархи улыбнулись и кивками дали понять, что ценят защиту, отдав лошадей гвардейцам, Эрик и Сергей присоединились к свите.

— На чём мы остановились? — просил Эрик герцогиню.

— На приглашении испить вечером кофе, — сказала Анабель, — мне прислали с Имперских островов тамошний чудный сорт.

— В котором часу? — поинтересовался советник, предчувствуя, что международные отношения сильно углубляются.

— Пожалуй, как стемнеет в шесть, — сказала герцогиня.

Они мило беседовали до окончания занудливой охоты, лису так и не поймали, хотя по местным обычаям в неё можно было ещё и стрелять, принц остался недовольным, пропылённая и потная кавалькада охотников поспешила назад. Остальные использовали время для переговоров и бесед, доставив себе удовольствие конной прогулкой, для королевы и императора подали мобили, с ближайшей свитой они вернулись в город, чтобы отдохнуть.

Наутро была назначена свадьба, плавно перерастающая в коронацию, Сергей шутил, что неспроста Эрик дремлет в карете и герцогиня что-то зевает в букетик, но ответа ему не было. Процессия из карет и мобилей собралась на Парк-стрит и медленно, сопровождаемая криками десятков тысяч подданных двинулась в Кафедральный Собор Девы Марии, ехали вдоль парка, деревья и ограда были облеплены восторженно орущими людьми, все махали флагами и очень радовались. Принц махал руками, улыбался, княжна тоже не отставала, королева и император, следующие за ними тоже помахали толпе, вызвав новый взрыв приветственных криков. Их сопровождали конные гвардейцы в блестящих кирасах, с громадными плюмажами на шлемах и несколько пехотных частей в парадной форме, включая роту имперских гвардейцев. На ступенях собора молодожёны дали вдоволь нащёлкать себя фотографическими аппаратами и отснять синематографами, так же поступили королева и император, остальных приглашённых монархов сняли общим планом, чтобы не жариться на солнцепёке, внутри собора было, как и положено прохладно, допущенные гости расселись на скамейках в ожидании действа.

Эрик устроился подальше от суеты в уголке, в то время как герцогиня была в подружках невесты, ей пришлось нести вместе с фрейлинами княжны восьмиметровый шлейф, спереди шла девочка, разбрасывающая из корзинки розовые лепестки под рулады хора. Нескладной в своём парадном мундире аусской гвардии, принц довольно смущённо глядел на собравшихся. Архиепископ Ист-Кангалунский, вместе со священником провели церемонию, после короткой и бодрой проповеди епископа Порт-Джэксона, в брачном обете пара дала обещание «любить, утешать, уважать и беречь» друг друга, после чего принц надел Анастасии кольцо из аусского золота, а она из имперского. Букет поймала герцогиня Уитчёрч и тут же прочла довольно занудный стих, затягивая церемонию, архиепископ уже откровенно топтался на месте, ожидая начала коронации, расставляя королевские регалии на алтаре.

Наконец герцогиня присела на скамью, мгновенно были поставлены два трона, целая камарилья герольдов, лорд-канцлеров и прочих сановников подвели княжну и принца к тронам, затем архиепископ многократно спросил присутствующих, признают ли они новых монархов, на что ему отвечали «Боже храни короля и королеву!». Затем, едва усевшись в трон, коронуемым пришлось снова идти к алтарю и положив руку на Писание принести клятву, затем опять вернуться на трон, но не успели они усесться, как началась служба, все должны были встать на колени, затем с принца сняли фуражку, а с княжны диадему, накинув балахон, закрыли их от взглядов золотым балдахином и архиепископ их помазал. Затем снова на колени, балахон сняли, надели золотые королевские одежды с поясами, затем подали шпоры и меч, едва они их коснулись, королевские регалии отправили на алтарь. На руки им надели браслеты-армиллы, повязали через плечо королевскую паллу — эдакий плед с вышивкой, подали державу и после касания отнесли её на алтарь, потом надели королевские кольца, подали скипетры, жезлы и возложили корону. Зал, увидев короны, до этого скрытые только ахнул, затем ахнул ещё раз, потому как все, кто имел на это право, так же возложили на себя короны: новая королевская корона и легендарный императорский венец сверкали рядом в лучах солнца волшебно, трубили трубы и стреляли пушки снаружи.

Затем началась почти часовая зануднейшая процедура присяги, сначала епископ, а затем все допущенные прикасались к коронам и целовали монархов в левую руку, один немощный лорд, споткнувшись даже упал, но упорно вскарабкался наверх и всё же присягнул. Эрик, пользуясь служебным положением, забрался на колокольню и отсиживался в тени, расстегнув мундир, пропотевший насквозь, услышав очередную пальбу, советник спустился вниз для участия в завершающей стадии коронации. Монархи вновь подошли к алтарю и, сняв короны, опять преклонили колена, возложив на алтарь хлеб и вино для причастия, алтарное облачение и слиток золота, они приняли Святое Причастие, на головы вновь надели короны, вручили скипетр и жезл, усадили на трон. Затем прошли в часовню Святого Эдуарда, сняли короны, «государственные мантии» и надели «пурпурные мантии», вновь надели короны и со скипетром в правой руке и с державой в левой, под звуки государственного гимна, они вышла из часовни. Церемония коронации была завершена, что вызвало во многих вздох облегчения, все устали вскакивать и усаживаться, церемония была путанной, затянутой и только обер-церемониймейстер, поправлявший всех, знал последовательность действий.

Затем при всех регалиях под крики «Боже храни короля и королеву!» немного задержавшись на ступенях собора, королевская чета в карете под неумолкающий гул всё пребывающей толпы отправилась во дворец, остальные гости тоже направились следом, было уже почти шесть часов вечера, через два часа был назначен ужин. Следы перестрелки уже скрыли, вставили стёкла, дыры от пуль абордажного револьвера замаскировали гирляндами, в полночь с балкона наблюдали совершенно фееричный по красоте фейерверк. Невзирая на то, что Эрику удалось пропустить большую часть формальностей, он валился с ног, что говорить о прочих монархах, вынужденных часами просиживать в неудобных парадных мундирах, все спали не просто как убитые, а как убитые с особой жестокостью.

На следующий день был намечен концерт, по новой традиции проводимый на открытом воздухе, кассы стадиона «Телстра» штурмовали уже третий день, занимая очередь и ночуя в ней. С молчаливого одобрения королевы были согласованы масштабные действия, не всегда вызывающие понимание как работников сцены, так главнокомандующего Ауссии. Там упирались выполнять требования Сергея по огненным фонтанам, проекторам и усилителям, а военные пытались запретить полёты имперских розьеров над городом. В итоге, король Хэмиш I, весьма надо сказать осмелевший, рявкнул, что если королева Анастэйша I выступает на концерте и хочет имперские розьеры над стадионом, так пусть сделают как она хочет. Анастасия приобняла мужа и восхищённо на него посмотрела, отчего тот прямо-таки растёкся как тёплый воск, ему самому не терпелось увидеть легендарную группу, чьи песни звучали из каждого утюга и почувствовать, как по его приказам бегают сломя голову, а не выполняют распоряжения его матери.

Эрику пришлось снова выбираться на сцену, на чём уже настаивали все, требовалось серьёзно готовиться, Сергей подкинул совершенно фантастические мелодии, но записать их не мог, нотная грамота империи ему не давалась, матерясь на форму некого «скрипичного ключа» он помучался, но вскоре ему помогли и всё записали в лучшем виде. Ещё оказалось, Сергей заказал у тутошнего мастера электровиолончель, тот возмутился, как можно сделать виолончель «из палки и двух железяк», но за сотню дукатов смастерил в лучшем виде, она выдавала совершенно дикие звуки, но диапазон звучания расширился до неприличия, публике должно было нравиться. Анастасия открывала концерт классической арией, затем имела ещё пару выходов, Сергей затевал вовсе что-то немыслимое, его банда находилась в радостном предвкушении, что вызывало тревогу — публику могло разорвать от восторга, а это уже международный скандал.

Что сказать о том концерте — такого зрелища аборигены не видали ни до, ни после, все были в ударе, публика завывала от восторга, даже император и королева стоя аплодировали. Простые зрители бесновались и визжали от радости с каждым огненным фонтаном и всполохом на сцене, розьеры в небе подсвечивали действо прожекторами, проводили сложные перестроения и сбрасывали конфетти. Сергей изменил все традиции, на ходу закладывая совершенно новые, зрители распевали за ним полюбившиеся влёт припевы, как писали газеты: «легко меняя стили и тональность композиций, этот музыкальный демон околдовал всех и никто не стремился расколдовываться». Стоит ли говорить, что концерт требовали повторить раз, потом ещё раз и в итоге пришлось играть всю неделю, Эрик впрочем, больше не участвовал, потребовалась его помощь в другом.

— Принц, вернее король, настаивает на участии нашего экипажа в статенлэндской регате, — сказал император, — она начинается здесь и заканчивается в Капоайруа.

— Но у нас нет ни экипажа, ни яхты, — развёл Эрик руками, — отсюда до Статенлэнда 1300 миль, навигация довольно сложная, просто дойти туда задача, а уж выиграть регату, нужно полгода готовить экипаж и судно, если не больше.

— Яхту нам предоставит король, даже регатный сбор оплатит, — вздохнул император, — понимаю, что это авантюра, но король уж больно настаивает, он сам пойдёт со здешним экипажем, оказался заядлый яхтсмен, у нас же из прославленных яхтсменов только Оллсен в наличии.

— Вам нужен другой Оллсен, — сказал Эрик, вспоминая своих именитых мореходных родственников, — делать нечего иду, положим, яхта не совсем рухлядь, но экипаж?

— Страна у нас морская, на дирижаблях триста владельцев яхт, пятьдесят из них участвовали в соревнованиях, три обладателя кубка столицы, двое заняли третье место на имперской регате, один победитель гонки Золотой глобус, — сказал император, — регата через три дня.

— Обещаю в таких условиях дойти в конечную точку, — вздохнул Эрик, — выиграть не обещаю.

— Большего и не требуется, — улыбнулся император, — я подвешу над вами спасательный розьер на всякий случай.

Никак не ожидавший такой радости, Эрик двинулся поглядеть на свой экипаж, их уже собрали в ангаре Воздухоплавательного парка, народ подобрался тёртый, половина отказалась сразу, как узнали задачу, с десяток ушли после уточнения деталей, с пяток восторженных юношей без опыта Эрик отсеял сам. Оставшиеся были немолодыми людьми за сорок, в звании от первого лейтенанта до полковника, с натруженными руками и хмурыми лицами, они представляли себе предстающую регату и особого восторга не испытывали — это не прогулка с барышнями, им предстояло больше суток нестись по неспокойному морю.

— А меня возьмёте? — вопросил Сергей.

— Ты хочешь сутки блевать и писать в сетке, есть и пить пополам с морской водой, не спать, крутить лебёдку до мозолей и вывалившись за борт быть съеденным акулой? — спросил Эрик.

— Так уж и акулой, — хмыкнул Сергей, — юг, жара, море тёплое, парус, красота!

— Тут одна из самых поганых навигаций, — покачал головой Эрик, — будет холодно, мокро, море тёмное, свинцовые облака, дунклеостей может напасть.

— Кто? — не понял Сергей.

— Тот, кто ест акул, жрущих людей в один присест, — рассказал Эрик, — огромная панцирная рыба.

— Это типа аргентависа, только в море? — поёжился Сергей, — ну хоть яхту поглядеть можно?

— Сколько угодно, как раз едем смотреть, — разрешил Эрик.

— Ставлю на «Ласточку»! Вихрем прокатимся! Ставлю на «Чёрную каракатицу»! — противным голосом пропел Сергей.

— Такие яхты не заявлены, — не понял Эрик.

— А ваша как называется? — спросил Сергей.

— «Виктория», — ответил Эрик.

— Ну, точно, капитан Врунгель и яхта «Победа», гы-гы-гы, — хихикал Сергей, под недоумёнными взглядами Эрика.

Яхта оказалась гоночной, король выделил не прогулочную игрушку, а страшно дорогую скоростную посудину, экипаж разбрёлся по яхте, дивясь хитростям конструкции, рассматривая многочисленные рекламные надписи. Переговорив, быстро распределились кому рулевым, кому на пианино, кто триммеры, а кто и гриндер, в общем, распределились кто будет опытным, кто сильным, Эрику, невзирая на его протесты, пришлось взять роль навигатора. В долгий ящик решили не откладывать, надев штормовки, тут же вышли в море, Сергей напросился покататься, Эрик махнул рукой и тот забрался на палубу, где и сидел все три часа, вцепившись до побелевших костяшек и выпучив глаза. Экипаж только и носился с борта на борт, свешиваясь над волнами, отчего Сергею становилось ещё страшнее, особенно его пугали лебёдки, яростно раскручиваемые гриндерами — здоровенными парнями, часто яхта взлетала над волной, затем падала вниз, вздрагивая всей конструкцией. В целом прошло неплохо, двое ушли, но свиппера и мачтового быстро нашли среди молодых, передумавших и решивших всё же участвовать в регате, был даже небольшой перебор, однако на такое расстояние для 86 футовой яхты много народа не бывает. Сергея в полуобморочном состоянии, наглотавшегося морской воды от волн, прокатывающихся вдоль палубы, отправили в номер для отдыха перед концертом, экипаж начал обживать яхту.

— Я пойду с вами баковым матросом, — безапелляционно заявила герцогиня, ворвавшись в комнату, — я тут уже ходила две регаты.

— Анабель, зачем вам этот ужас?! — воскликнул Сергей, постанывая на диване, — чуть не сдох на тренировке.

— Почту за честь, — поклонился Эрик, — насколько я помню, ваши успехи в олимпийской сборной по гимнастике были весьма нескромными, моя сестра Аннализа ругалась на чём свет.

— Сестра у вас просто ужасный соперник, — кивнула герцогиня, — я обыграла её на сотые доли балла.

— А при чём здесь гимнастика? — не понял Сергей.

— Нам нужен не только матрос, а очень быстрая и умная морская белка, — усмехнулся Эрик, — к тому же нужно умилять судей на старте — белка должна быть ещё и красивой.

— Я вам тут ещё деда Матвея с Имперских островов привела, он меня и учил, — сказала герцогиня, — если нужен толковый здешний яхтсмен.

— Так он же помер! — возопил Сергей.

— Ага, помрёт такой, как же, — хмыкнула Анабель, — его раз пять хоронили, позвать?

В комнату вошёл невысокий, но мощный как росомаха человек, дедом его можно было назвать с натяжкой, невзирая на седую бородищу и глубокие морщины, на загорелом до черноты лице. Он скалил крепкие белые зубы, в его огромных лапищах терялась бескозырка с надписью «Полонез», если какому скульптору нужен был образчик морского волка — с этого можно было делать эталонные оттиски.

— Здорово Эрик, деду привет передавай, — без предисловий начал Матвей.

— Мы знакомы? — осторожно спросил Эрик.

— По заливу Сальтшён кто тебя катал? — усмехнулся дед.

— Дядя Маттиас?! — удивился Эрик, — дед сказал вы разбились на «Звезде востока»!

— Так я и разбился, — осклабился Матвей, — неделю в океане мотался, пока не подобрали.

— Но почему не писали, дед переживал, — сказал Эрик.

— В общем-то мы поругались, — нахмурился Матвей, — а потом Имперские острова, там закрутило, не до того было.

— А с маяком как? — встрял Сергей.

— Тут неудобно получилось, — вздохнул Матвей, — пьяный мочился и со скалы упал, теченьем отнесло далеко, подобрал меня «Полонез», он шёл в кругосветку, я у них остался, позавчера только вернулись.

— Дядя Маттиас, как же мне рассказов о твоих приключениях не хватало, — обнял Матвея растроганный Эрик.

— Зато я про твои читал, — усмехнулся тот, — ну что, регату выиграем?

— Костьми поляжем! — подтвердили Эрик и герцогиня.

— Во психи, — тихо пробормотал Сергей, глядя на энтузиазм присутствующих, стараясь размять ноющие пальцы.

— Боишься бурь и риска — не подходи к морю близко, — услышал его Матвей и все поглядели на Сергея с той сумасшедшинкой в глазах, присущей любому спортсмену.

Дед Матвей деловито взял яхту в свои руки, экипаж молчаливо согласился, что этот сыплющий прибаутками и матом человек — то, что надо, как говорится: «старый капитан лучше трех молодых», Эрик формально оставался капитаном, однако стоя за рулевого, был вполне доволен, выполняя приказы. Им предстояло тренироваться, для чего вышли поутру, Матвей тут всё знал, потому закладывал такие кренделя, что было даже страшно, однако к вечеру, усталые, но довольные, все сошлись, что неплохо потрудились, а дед Матвей спаял экипаж в одну команду.

— Видно птицу по полету, капитана — по швартовке! — вскричал император, встречая их на пирсе.

— Ваше величество, — поклонился Матвей.

— А ведь я вас помню, — сказал император, — вы служили боцманом на гидрографическом судне «Виктор Фалеев».

— Истинно так, Александр Николаевич, — подивился Матвей императорской памяти, — тридцать лет прошло.

— Да, были времена, — кивнул император, — с такой помощью Эрик Карлович, вам придётся выбиваться в призовые места, опыту этого человека можно было позавидовать тогда, а теперь это живая легенда.

Некоторые экипажи праздновали завтрашний старт, но имперцы рано улеглись, Эрик, устроившись у герцогини, конечно, заснул несколько позже, чем планировалось, однако выпив пару бокалов мадеры, уснул как убитый. Наутро, экипаж прибыл на яхту бодрый, плотно откушавший и готовый ко всему, вокруг суетились подготавливая яхты соперники, а весь пирс и море было усеяно зрителями, организаторы расчищали акваторию от излишне любопытных посудин, сверху зависло полдюжины дирижаблей сопровождения.

Принесли обильную требу вином и фруктами Морскому царю, Даре — богине воды, Догоде — богу погоды и ветра, Посвисту — богу непогоды и бурь, в общем, всем, кому придётся довериться в непростом походе. Конечно, все надеялись на свою голову и руки, однако в море не всё зависит от тебя и если кто-то может помочь, лучше с ним постараться договориться. Запасли пресной воды, сэндвичей, вяленого мяса, леденцов, термосы с куриным бульоном, народ собрался бывалый, не дураки поесть, готовить, в гонке не получится.

Отгремели могучие оркестры и речи, яхты стали выходить на линию, в предстартовой суете, Эрик только и ориентировался на руку герцогини, вот три пальца, значит до линии три корпуса, вот кулак — линия. Дед Матвей углядел верную подветренную позицию, Эрик учёл течение, а герцогиня ни на секунду не запоздала, отчего стартовали весьма недурственно, оставив половину далеко позади, кого с полощущимися парусами, а троих даже столкнувшихся, впереди на востоке было открытое море, позади сильный попутный ветер. Вскоре Матвей распорядился идти на северо-восток, против течения, скорость упала, их быстро нагоняли, экипажи крутили у виска и хохотали, их паруса быстро превратились в точки на горизонте, впрочем, два экипажа так же пошли на юго-восток, видимо имея какие-то соображения.

— Пусть их, — хмыкнул Матвей, — сейчас выберемся в сильное течение, оно нас выбросит почти у Капоайруа, тут мелко, дунклеостейев нет, а они идут напрямую глубинами, там даже ракоскорпионы водятся.

— Откуда такие сведения? — спросил Эрик.

— Течение мы нашли, когда шли на «Полонезе», — сказал Матвей, отхлебнув бренди, — а про тварей вчера мне рассказали парни с рыбачьих шхун, сам понимаешь, где один ракоскорпион, там и пяток дунклеостейев.

— Геликоприон бы там не завёлся ещё, — нахмурился Эрик.

— Чур нас, тьфу-тьфу-тьфу, — сплюнул Матвей, — даже не вспоминай эту тварь, рыбакам вся эта мерзость сети рвёт, а яхту разнесёт за милую душу.

Через два часа, как обещано, их подхватило мощное течение, скорость повысилась до 65 миль в час, яхта быстро отыгрывала время, судя по висящим над регатой дирижаблям, они бодро нагоняли основную массу яхт. Над ними тоже висел рейдер, но поскольку он был имперский, заметить его можно было только если он сам того захочет, это было на руку, потому как не выдавало их местоположение соперникам. Судя по натужному движению, у соперников ветер был встречный, дирижабли шли тяжело, в то время как «Виктория» просто неслась, благодаря ветру и течению. Разумеется, её обдавало брызгами, мотало, подкидывало, но шли очень хорошо, к сумеркам, по вспышкам стало видно, как дирижабли сгрудились и судя по всему вели огонь.

— Ну вот, я же говорил, — хмыкнул Матвей, — надеюсь, они выкрутятся.

— Да уж надеюсь, — нахмурился Эрик, — держим на Южную корону?

— Ага, пойду вздремну, устанешь, сменю, — зевнул Матвей.

Вскоре стемнело, показались чудовищно яркие и большие южные звёзды, Эрик нашёл Южную корону и пожёвывая мясо правил на неё, луна довольно сносно освещала, небольшие волны светились, всё было довольно умиротворяющим. К середине ночи Матвей его сменил и только Эрик заснул, как пришлось вскакивать — начался шторм, ливень мешал дышать, в общем, всё было, как принято в южных морях, экипаж практически наощупь управлял яхтой, только Матвей стоял прямо и перекрикивал ветер. К утру шторм успокоился, рассвет был таким красивым и спокойным, что если бы не уставшие до смерти люди, так никто бы не поверил в ночной шторм, соперников даже в бинокль видно не было, правда и сил надеяться, что у них всё в порядке тоже не было. Почти не промокший шоколад и тёплый кофе слегка приободрил экипаж, однако начинался самый тяжёлый этап.

Течения и ветер здесь менялись с калейдоскопической скоростью, всем приходилось работать быстро и слаженно, из-за шторма они задержались, возможно соперники их уже обгоняли. Вскоре стало ясно, что три яхты идут почти вровень — одна была их, вторая шедшая напрямик и третья ушедшая на юго-восток. Тут уже счёт шёл на минуты, показался берег, теперь предстояла изматывающая гонка вдоль него до порта Капоайруа. Сказать, что приходилось выкладываться до конца — ничего не сказать, Эрик стоял у штурвала и работал как машина, впрочем, так же работали все — экипаж представлял собой единый организм, соперники тоже отставали совсем немного, корпусов на десять-двадцать. Так и не отдав преимущество, «Виктория» первая миновала сотни яхт и лодок и ошвартовалась у пирса, забитого восторженной публикой, Эрика можно было отдирать от штурвала, остальных тоже почти выводили, второй и третий экипажи были не лучше.

Встречающий комитет грянул оркестром, пока экипажи приходили в себя, уже несли шампанское и кубок, пожилые именитые яхтсмены говорили речи, публика ликовала. Новоиспечённый король хорошо скрывая разочарование, пришедшей на второй яхте, оказался весьма бодрым и пожимал руки победителям, отдавая должное. Принесли знаменитый серебряный кубок и шампанское, у кубка не было дна, королева не хотела, чтобы из него пили шампанское, потому залив всё вокруг пеной, угощались прямо из горла. Многие ходили здесь под парусом и знали, какими усилиями дались экипажу эти улыбки и вскинутые вверх руки, щёлками фотографические аппараты, трещал синематограф, статенлендская регата закончилась, начинались празднования. Экипаж, пожав сотни рук и отбыв обязательные мероприятия, погрузился в розьер, хорошо там отобедал, для порядку выпил коньяка и уснул вповалку на парашютах, спасательных жилетах и канатных бухтах.

К вечеру они были в Порт-Джэксоне, немного отдохнувшие и готовые к празднованию, выяснилось, что соперники были весьма потрёпаны: двоих атаковал ракоскорпион, пока его отогнали выстрелами дирижабли, он сильно повредил киль и перо руля. Шторм затем разметал дирижабли и большую часть яхт, большинство еле добрались в пункт назначения к вечеру, одна из яхт, ушедшая юго-восточным направлением до сих пор не пришла, дирижабли её ищут, вроде бы её видели очень далеко на юге с танкера. Победителей поздравил император и королева, надо сказать весьма кислая видом — пришедший вторым экипаж состоял из её любимчиков, сплошных чемпионов, снисходительно принявших короля в свои ряды, с другой стороны никто его меряться детородными органами с империей не просил. Концерт в тот день был посвящён экипажу, им пришлось выйти на сцену и участвовать в вечеринке до поздней ночи, впрочем, ощущая как ноют мышцы, Эрик был удовлетворён как всегда бывает от хорошо сделанного трудного дела.

Наутро император отбывал, закончились официальные торжества, он задержался на день для того, чтобы узнать результаты статенлендской регаты. Как всегда, имел место парад, подуставший народ чепчики в воздух уже не кидал, вяло помахивал флажками и ожидал старта, чтобы посмотреть, как взмоет грандиозный «Лагач», его собратья «Олбран» и «Культа» висели неподалёку, окружённые сонмом крейсеров, эсминцев и рейдеров. Закончив протокольные церемонии прощания, раскланявшись с присутствующими монархами, император подошёл к Эрику.

— Побыстрее возвращайтесь Эрик Карлович, граф уже раз пять запрашивал, когда вас отпустят, — хмыкнул император.

— Доброго пути, ваше величество, — поклонился Эрик.

«Лагач» как бы нехотя и натужно приподнялся над водой, а затем с чудовищной скоростью взлетел, быстро удаляясь на север, представляя, насколько сложно выполнить такой взлёт пилотам, Эрик посочувствовал и остальному экипажу — удовольствие не из приятных. Один незакреплённый груз мог наделать при таком взлёте дел, впрочем, имперский флот славен порядком, всегда приходится держать марку — взлёт имперского розьера для многих главное событие в жизни — детям рассказывают.

Сам Эрик вылетал завтра и отнюдь не имперским розьером, а обычным рейсовым дирижаблем, сопровождая герцогиню Уитчёрч и Анабель назад в королевство Лоэгр, как можно было бы предположить, на этом могла настоять Анабель, однако это была личная просьба герцогини Уитчёрч к императору. Ей надо было по каким-то важным делам в столицу, королева оставалась ещё какое-то время в Ауссии, требовалось её заменить, впрочем как могла довольно нудная, глупая и вздорная герцогиня заменить королеву и в каких делах осталось загадкой. Семнадцатилетняя воспитанница герцогини, Сергей и дюжина имперских гвардейцев из экипажа «Громола» тоже летели с ними, сам «Громол» должен был после небольшого ремонта на Имперских островах патрулировать трассы клиперов в южной части Великого океана.