Стремительная тень метнулась через арку. Августовские ночи уже были темными — чувствовалось приближение осени. В Северной столице контраст еще более заметен. Но все же рассеянного света из окон дома хватило, чтобы разглядеть в полумраке типичного питерского двора-колодца отблеск на клыках в раззявленной пасти.
Которую тут же заткнул тяжелый арбалетный болт с разрывным серебряным наконечником. Глухо взвыв, упырь рухнул на асфальт и заскреб когтями, оставляя глубокие борозды. Панченко рубанул кровопийцу наотмашь тяжелым мачете с посеребренным клинком. Оскаленная голова укатилась в темноту…
Я все время держал взведенный «Дезерт Игл» наготове. Но по заранее утвержденной тактической схеме работал наш поклонник холодного оружия. Негоже привлекать к себе внимание стрельбой из особо мощного оружия. То, что мы несколько недель отсиживались, пока лечили Киру, пошло только на пользу. Страсти вокруг огнестрельных разборок с применением 45-го калибра и выше немного улеглись. Так что не стоило с ходу дергать дракона за усы…
Еще одна тень рванулась вперед, и тут уж мне пришлось выстрелить. Яркая — словно из огнемета! — вспышка дульного пламени прошила чернильную тьму. Наповал. Экспансивная пуля с серебряной амальгамой разнесла череп вампира в кровавые клочья.
Как говорил полковник Потапов, командир нашей десантно-штурмовой бригады: «Зарекалась Маша не е…ся — за…сь Маша зарекаться».
Грохот от выстрела «Пустынного Орла» 50-го калибра был такой, словно гаубичная батарея решила устроить внеплановые ночные стрельбы. «Гепард» у меня за спиной под плащом был снабжен глушителем, но изготовить его к стрельбе я не успел.
А упыри наседали.
Мы побежали по призрачному лабиринту питерских дворов и выскочили на Банковый переулок. Дальше был мостик с золотыми грифонами, а по правую руку вдалеке — подсвеченная громада Спаса-на-Крови.
Еще один кровососущий монстр преградил нам дорогу, но тут уже отличилась Кира. Не снижая скорости, на бегу, она стремительно прыгнула на полночного монстра. Я еле сумел уследить за ее движениями. А девочка оказалась не промах! На лету выхватила серебряный кинжал и с хрустом воткнула его упырю в глазницу. Не снижая скорости и не меняя траектории, она обхватила голову чудовища и провернула клинок с такой силой, что сломала полночному монстру шею!
Еще один упырь кинулся на беззащитную хрупкую девушку — и получил удар серебряным кинжалом аккурат в пятое межреберье. Прямо в сердце!
Третьего расстрелял уже я. Он кувыркнулся с моста в чернильно-черную воду… Нехорошее предчувствие кольнуло мое сердце. Возможно, Кира все-таки не до конца стала человеком… Неужели мы ошибались?!
Но в следующий момент эта тревожная мысль уступила место более насущной: как бы дожить до рассвета?..
Но Кира, похоже, вообще не задавалась никакими сложными вопросами — она действовала. Девушка в каждый свой удар, в каждое движение вкладывала всю свою ярость к существам, которые хотели лишить ее души и превратить в кровавое чудовище. Она не блокировала удары, а уклонялась с невероятной быстротой, движения Киры отличались невиданной скоординированностью и четкостью. Она вообще очень быстро училась, схватывая буквально на лету мудреные движения одного из наиболее смертоносных стилей кунг-фу. Вообще-то Вин-Чун и был разработан девушкой, но этот факт только подчеркивал его эффективность.
* * *
Внезапно на этом ристалище появились и другие — кто жаждал нашей смерти. Громкое эхо выстрелов из «Кольта М. 1911» отразилось от стен домов двора-колодца.
— Протопресвитер? Не скажу, что рад тебя видеть.
— Отдай мне эту дочь Сатаны! Она — чудовище, и ты это знаешь.
— Она — человек! В большей мере, чем ты. Твои фанатичные «охотники» готовы уничтожить всех и вся на своем пути.
— Pereat mundus, fiat justitia — «Да свершится правосудие, пусть даже весь мир будет уничтожен!».
— Правильно, че-ло-век, оставь Киру нам!
— И вы — идите на х…й!
Как я и предполагал, из-за Киры началась настоящая междоусобица. Всякий хотел нас убить: и вампиры, и охотники на них. Мы стали отверженными в глазах и тех, и других. Впрочем, лично мне — не привыкать…
— Ну че, упыри, — повеселимся?! — левой рукой я вскинул «Дезерт Игл», а в правой у меня очутился пистолет-пулемет «Гепард».
Плавно выжимаю спуск — короткие очереди тяжелых пятнадцатиграммовых серебряных разрывных пуль ударили по кровососам.
Бабахает «Пустынный Орел», а «Гепард» отзывается короткими очередями, рычит, полосуя кровопийц беспощадными серебряными клыками. Из выбрасывателя вылетают дымящиеся блестящие в рассеянном свете гильзы. Пистолет-пулемет бьется в правой руке, как живой. Система уравновешивания отдачи позволяет вести огонь из русского пистолета-пулемета 45-го калибра и одной рукой! В левой грохочет 50-м калибром Desert Eagle.50.
Монстры падают, летят кувырком наземь, превращенные в кровавое месиво.
— Получите, суки кровожадные!!!
Расчищая дорогу раскаленным серебром, мы с Кирой пробивались сквозь взбешенную кровью стаю упырей. Черные тени, размазанные скоростью, пытались атаковать, но всякий раз напарывались на смертоносные очереди русского пистолета-пулемета 45-го калибра! Тяжелые экспансивные пули с серебряной амальгамой внутри не оставляли упырям ни единого шанса. Аргентум в растворе ртути проникал в вампирью кровь, отравлял органы и ткани. Благородный металл сжигал нечеловеческую плоть кровавых исчадий полуночи изнутри!
Но и фанатичным польским охотникам тоже здорово досталось. В этом случае амальгама действовала как экспансивный заряд, многократно усиливающий разрушительное действие и без того мощных боеприпасов. Ни один бронежилет не мог выдержать удара такой «огнестрельной кувалды»!
Наши спины прикрывал Григорий Панченко. Его арбалет посылал тяжелые серебряные болты с разрывными наконечниками. Стрелы расходились и застревали в плоти кровососов. Или пробивали ее насквозь.
Расстреляв боезапас, Гриша закинул арбалет за спину и взялся за тяжелый монгольский меч. Панченко оказался виртуозным фехтовальщиком — и вампиры, и фанатичные охотники на них не могли противостоять массивному клинку, направляемому стальной волей и мышцами настоящего охотника на чудовищ!
* * *
Но все же мы явно проигрывали. Трудно втроем отбиваться от своры кровососов, да еще к тому же когда по тебе стреляют польские фанатики из числа прошедших спецподготовку монахов-воинов!
Пули так и визжали вокруг нас, словно рассерженные осы. «Ос» было два вида: серебряные и свинцовые, но для нас опасными были и те, и другие.
Польские монахи-спецназовцы — по-другому и не скажешь — стреляли из экспериментальных американских пистолетов-пулеметов Kriss Super Vector. Новейшая разработка оружейников США. При создании этого оружия преследовалась цель максимально повысить кучность стрельбы автоматическим огнем при сохранении небольших габаритов и массы. А также использовать достаточно мощные патроны.45 АСР, отличающиеся высоким останавливающим действием на малых дистанциях.
Оружие это было весьма интересным. Принцип работы автоматики пистолета-пулемета Kriss Super V разработал сотрудник швейцарской корпорации Gamma француз Рено Керба. Здесь используется довольно необычный механизм с полусвободным затвором и перенаправлением импульса отката подвижных частей вниз. Достаточно легкий затвор пистолета-пулемета имеет боковые выступы, входящие в наклонные пазы массивного балансира, перемещающегося внутри корпуса оружия вверх и вниз. При выстреле движение затвора назад преобразуется в вертикальное движение балансира вниз. При этом затвор замедляется.
Для повышения устойчивости оружия и дополнительного уменьшения подброса ствола при стрельбе без использования приклада пистолетная рукоятка приподнята относительно оси канала ствола таким образом, что плечо силы отдачи по отношению к удерживающей оружие руке минимально. Подобное решение и раньше было применено в советском олимпийском малокалиберном пистолете МЦ-3 — под названием «рамка Шептарского».
Для повышения точности стрельбы пистолет-пулемет Kriss Super V оснащен складывающимся вбок прикладом и съемной передней рукояткой. На планки Пикатини — по современной оружейной моде: сверху, снизу и с боков пистолета-пулемета можно ставить самые разные прицелы, тактические фонари и лазерные целеуказатели.
Оружие не вышло из стадии испытаний, но у этих фанатиков оно уже было! И вот теперь поляки палили в нас из этой высокотехнологической хреновины.
Жестокий бой продолжался считаные минуты, а казалось — прошла целая вечность! В моем случае вечность измерялась вместимостью обоймы «Пустынного Орла» в левой руке и «Гепарда» — в правой. Десять патронов в «Дезерте» и сорок — в удлиненном магазине пистолета-пулемета. Затворная задержка клацнула дважды. Перезарядить оружие времени не оставалось. И оно вернулось в кобуру.
Ну, ничего, вампиры успели уже сцепиться с «охотниками» из-за нас. Что ж — подольем масла в огонь.
В руках у меня оказался тот самый «фонарик», на который обратила внимание Кира. Но вместо заштампованной на заводе реактивной гранаты к «подствольнику» там была другая «начинка». А именно — ВГМ 93.100.
Это был термобарический выстрел с высокой удельной массой взрывчатого вещества. Такая граната поражает все в радиусе трех метров от места взрыва. Граната выстрела безосколочная, с четко локализованной зоной поражения.
Я навел «фонарик» на цель, держа руку на отлете, чтоб не зацепило противомассой. А потом рванул за кольцо и отпустил предохранительный рычаг — просто, как у «лимонки». Из тыльного торца алюминиевого «стакана» вылетели стальные пластины противомассы. А сама реактивная граната с шипением полетела к цели.
Масса ВГМ-93.100 составляет около двухсот пятидесяти граммов, из них сто шестьдесят граммов приходится на заряд высокоэксплозивной взрывчатки. Которая взорвалась, словно шаровая молния! Ослепительная вспышка стерла все тени, невыносимо белый, испепеляющий свет высветил окрестности. Все, кто находился в радиусе поражения, были попросту испепелены — и вампиры, и охотники.
Эхо взрыва заметалось, отражаясь от стен двора-колодца.
И еще один звук появился вслед за гаснущим эхом — визг автомобильных покрышек. В арку влетел черный лаковый «Пежо» и, взвизгнув еще раз покрышками, затормозил. Я мгновенно перекатился и направил вороненый ствол «Дезерт Игла» на дверцу водителя, предварительно вогнав в рукоятку новую обойму. Угрожающе клацнул затвор, возвращаясь на место. Но открылась противоположная — нас приглашали воспользоваться неожиданным гостеприимством.