Когда звонкие голоса лесных птиц разбудили нас на следующее утро, мы чувствовали себя разбитыми и усталыми после многих часов, проведенных в бесконечных просмотрах различных сайтов и долгих дискуссий о форме хвоста. Разговоры затянулись далеко за полночь. Но хотя мы не выспались, наш энтузиазм и желание поскорее приступить к исполнению задуманного ничуть не уменьшились.

— Вы уверены? — в последний раз спросил Тейлор, стоя с охотничьим ножом над расстеленными на земле палатками.

Мы с Мигелем кивнули.

— Давай, — подбодрила я Тейлора.

— Итак, приступим, — сказал Тейлор и воткнул нож в первую из палаток.

Несколько часов спустя от них осталась лишь жалкая кучка лоскутов, зато у нас появилось три отличных хвоста, похожих на воздушных змеев. Мы сделали их из ткани, натянутой на легкие алюминиевые трубки — каркасы палаток тоже пригодились, — и обшили сверху перьями, которые, морщась от боли, надергали из собственных крыльев. Используя ненужные декоративные ремни и завязки от рюкзаков, веревки от чехлов для палаток, иглы из моего походного швейного набора, прочную бечевку из аварийно-спасательной укладки, которая имелась у Тейлора, и всю информацию по аэродинамике, которую мы смогли отыскать в Интернете, каждый из нас соорудил себе конструкцию под названием «хвост» — два прямоугольных равнобедренных треугольника, которые крепились бечевкой к ногам в районе икр.

Вершина треугольника находилась на уровне лодыжки, левый угол — под коленями, гипотенуза шла вниз от колена к стопе. Таким образом, когда мы стояли, сдвинув ноги вместе, оба треугольника оказывались сложенными вдоль катетов, образуя фигуру, похожую на наконечник стрелы, направленный острием вверх в сторону затылка.

— Объясни-ка мне еще разок технику работы крылом, — попросила я Тейлора, когда мы остановились у дерева, выбранного для проведения эксперимента.

— Не волнуйся, ты и так все отлично усвоила, — успокоил меня Тейлор. — Уверяю тебя, ты схватываешь даже быстрее, чем Мигель.

— Я готов пойти первым вместо тебя, — услышав свое имя, отозвался Мигель.

— Ни за что! — решительным тоном заявила я и на подгибающихся ногах направилась к дереву. — Если моя хитроумная конструкция не сработает, пусть я буду первой, кто расшибется в лепешку и выяснит это.

— Я уверен, до такой катастрофы дело не дойдет, — усмехнулся мне в спину Тейлор, — но на всякий случай обрати внимание на кусты чуть левее — они отлично смягчат твое падение. Если что, держи курс прямо на них.

— Спасибо, учту, — бросила я, не оборачиваясь, и принялась взбираться на дерево.

— Лучше бы нам все же пойти на Поле Ангелов, — уже в третий или четвертый раз сказал Мигель.

— Ерунда, — уверенно заявил Тейлор, — дерево вполне подойдет.

Мигель неопределенно хмыкнул.

— Оно же мертвое. В него молния ударила.

— И тем не менее оно почти целехонько.

— Оно крепкое, — крикнула я, перебираясь на очередную ветку. — К тому же с него хорошо видна вся округа.

Я вскарабкалась на толстую ветку метрах в пяти от земли и, уцепившись одной рукой за ствол, встала на ноги. Неудивительно, что именно в это дерево ударила молния — оно было самым высоким на вершине холма, вдобавок стояло немного в стороне от всех остальных. От удара молнией массивный ствол раскололся надвое, одна половина рухнула на землю, вторая устояла благодаря сильным узловатым корням, хоть и осталась практически без веток, не считая нескольких, особенно толстых и прочных. Отсутствие веток как раз и делало расколотое дерево идеальной стартовой площадкой для моего первого экспериментального полета. Ветка, на которой я стояла, была примерно с метр длиной и заканчивалась неровно обломанным острым краем. Если предположить, что я не свалюсь с нее и не напорюсь на острие как на кол, лучшего места для прыжка не придумаешь.

День был тихим и безветренным. В небе сияло солнце. Самая что ни на есть подходящая погода для полетов.

Я расправила крылья. Теперь благодаря нескольким часам активных тренировок, которые мы провели прошедшей ночью, крылья слушались меня гораздо лучше, я могла двигать ими так же легко и свободно, как руками. Я понимала, что они еще недостаточно окрепли, во всяком случае по сравнению с большими крыльями Мигеля и Тейлора, и все же была уверена, что за последние сутки, что я провела вместе с ребятами, мои крылья стали значительно сильнее. Однако на сегодня главной задачей было испытание «хвоста».

— Готова? — крикнул снизу Мигель.

— Вперед, Тори, не бойся! — присоединился к нему Тейлор.

Я глубоко вдохнула и нырнула в пустоту. Несмотря на подробные описания того, что меня ожидает, которыми поделились мои более опытные товарищи, я все же не сдержала возгласа удивления, когда, замахав крыльями, почувствовала, как они словно обрели невидимую опору в воздухе. И одновременно ощутила, как при каждом взмахе болезненно напрягаются мышцы плеч и груди.

— Работай, работай крыльями! — закричал Тейлор.

— Ноги, ноги вместе! — скомандовал Мигель.

«Ах да, ноги».

Я постаралась как можно плотнее сжать ноги. Как только мой импровизированный хвост оказался подхвачен воздушным потоком, ноги внезапно сами собой поднялись почти на одну линию с туловищем. Меня захлестнуло чувство невероятного восторга и облегчения — напряженные мышцы в груди и плечах расслабились.

Несколько невысоких елок, росших ниже того места, где на склоне холма находилось разбитое молнией дерево, приближались все быстрее и быстрее, но я продолжала мягко планировать, четко и ритмично работая крыльями. Тейлор и Мигель половину ночи так старательно обучали меня этим движениям, что довели их практически до автоматизма. Слегка покачиваясь в воздухе, я продолжала двигаться вперед.

Я рождена для полета!

А затем я совершила роковую ошибку — опустила взгляд. Вид движущейся подо мной земли сбил меня с ритма. Я резко качнулась, разомкнула ноги и начала падать.

Я в панике забила крыльями, словно утопающий руками, и провалилась вниз, мгновенно потеряв половину набранной высоты. Земля стремительно неслась мне навстречу. Предприняв отчаянную попытку удержаться в воздухе, я снова свела ноги и вытянула носки, стараясь максимально увеличить аэродинамику моего тела. Эффект последовал незамедлительно, но слишком поздно, мне не хватило времени, чтобы набрать высоту, и я рухнула в высокую траву на склоне холма. Приземление было жестким. Оглушенная, я так и осталась лежать на земле.

— Тори!

Тейлор и Мигель неслись ко мне со всех ног.

Я попыталась приподняться. Стоило неимоверных усилий сложить распластавшиеся по земле крылья. Наконец я села и с трудом глотнула воздуха.

— Тори! С тобой все в порядке? — подбежали с двух сторон Мигель и Тейлор.

Я слабо улыбнулась и кивнула.

— Потрясающе! — разом воскликнули мои друзья. — Невероятно! Получилось, у тебя получилось! Как это было? Что, что ты чувствовала? — взахлеб сыпали они вопросами.

— У меня слишком мало сил, — простонала я. — Мне еще тренироваться и тренироваться.

— Что произошло? — взволнованно спросил Мигель, помогая мне встать.

Я попыталась пошутить:

— Отвлеклась. Посмотрела на землю, сбилась с ритма, разомкнула ноги. Как только хвост разделился надвое, я тут же провалилась вниз.

— Нам нужно придумать нечто вроде замка, — деловито сказал Тейлор, — чтобы держать обе половинки хвоста сомкнутыми. Но в то же время замок должен легко открываться, чтобы освободить ноги для посадки.

— Что-то наподобие автоматически защелкивающей пряжки, — предложил Мигель.

— Да, стоит подумать, — согласилась я. — И крепление тесемками тоже не очень удобное — режет ноги. Над этим тоже надо поработать.

— Но знаешь, что я тебе скажу, Тори…

Я посмотрела на Тейлора.

— Что?

— Ты летела!

Я обернулась и посмотрела на разбитое молнией дерево. Оно было жуть как далеко.

— О боже, — только и смогла выдохнуть я. — Правда?

— Да, это был самый настоящий полет, — улыбаясь во весь рот, сказал Мигель.

— О боже!

Тейлор только что не прыгал от нетерпения.

— Теперь моя очередь!

Едва забравшись на ветку, он без колебаний нырнул с нее, как хороший прыгун с вышки. Сильные тренированные крылья Тейлора прекрасно слушались его. Мощный взмах у нас над головами — и поднятая им волна воздуха шевельнула перья на наших собственных крыльях.

Мигель счастливо расхохотался, наблюдая за полетом друга. Крылья Тейлора работали легко и ритмично.

Видно было, как хвост подтянул его ноги вверх, стоило ему свести их в коленях. Тейлор издал ликующий вопль! Задрав головы, мы смотрели, как он сделал один, второй круг над поляной и еще, и еще, и еще дюжину кругов. Наконец, подлетев к кромке леса, он свободным движением, которое можно было бы даже назвать грациозным, чуть развел ноги в стороны и опустил вниз, а крылья одновременно развернул и согнул широкой дугой, так что они словно ковшом зачерпывали воздух, неся его скорее вниз, чем вперед. Последние пару метров над землей он совсем бросил махать крыльями, лишь планировал и в конце словно бы спрыгнул из воздуха на траву. Тейлор пробежал по инерции несколько шагов и слегка покачнулся — чтобы не упасть, ему пришлось согнуть ноги в коленях и, вытянув вперед руку, упереться ею в землю, но в целом видно было, что он полностью сохранил баланс при приземлении.

Мы с Мигелем разразились восторженными аплодисментами и криками. Я так вопила и подпрыгивала, что у меня закружилась голова и мне пришлось опуститься на рухнувшую половину разбитого молнией дерева.

— С тобой все в порядке? — спросил Мигель, присаживаясь рядом.

— Да, все нормально. Просто я не привыкла к большим физическим нагрузкам, — сказала я, пытаясь развязать трясущимися руками тесемки хвоста, все еще привязанного к моим ногам.

— Позволь я помогу, — предложил Мигель.

— Спасибо, я уже справилась. — Освободившись от тесемок, я вытянула ноги и принялась растирать затекшие икры.

Мигель подхватил обе половинки моего хвоста.

— Они в полном порядке, ничего не повреждено, — отметил он, крутя в руках придуманную нами конструкцию.

— Да, испытание выдержали, — согласилась я, поглядывая на воздушного змея в руках у Мигеля: все перья остались на месте, ткань нигде не порвалась, лишь одна из алюминиевых «костей» чуть погнулась, но в остальном хвост был цел и невредим.

Тейлор брел к нам по высокой траве. Увидев, что и он тяжело дышит, я несколько успокоилась: значит, не такая уж я и слабачка, полет действительно требует сил. Постепенно сердце у меня в груди перестало бухать, как кузнечный молот. Пульс вернулся в норму, точнее, к тому, что теперь было для нас нормой.

Тейлор посмотрел на меня своими глазами цвета песчаника и произнес серьезным тоном:

— Хвост работает почти идеально. Твоя идея, Тори, стала ключом к решению проблемы.

Я опустила глаза, польщенная признанием моих заслуг.

— Почти? — подал голос Мигель.

— Ну да, как и говорила Тори, тесемки режут ногу. Надо будет подумать, как их усовершенствовать. А в принципе конструкция великолепная.

— Моя очередь! — воскликнул Мигель, выдав наконец свое нетерпение.

Так начался наш безумный день! Хотя мы изо всех сил старались соблюдать осторожность и не вопить от восторга, летая по очереди, пока двое оставшихся на земле наблюдают за товарищем и прислушиваются, чтобы непрошеные гости не застали нас врасплох.

Благодаря усиленным тренировкам и набранной физической форме Мигель и Тейлор могли сделать по нескольку кругов над поляной, прежде чем им требовались приземление и отдых. Я не была столь уверена в своих силах, но к концу дня даже мне удалось один раз полностью облететь поляну.

— Нам надо продолжать тренировать мышцы, тогда мы сможем дольше держаться в воздухе и взлетать прямо с земли, — произнес Тейлор, снимая хвост. Видно было, что он чрезвычайно доволен результатами дня.

Мигель согласно кивнул.

— Надеюсь, я смогу быстро нагнать вас, — сказала я.

— Уверен, через пару дней ты будешь кружить возле нас.

— Смотри не потеряй голову, — предостерег друга Тейлор.

— Во время полета вертеть хвостом небезопасно, — расхохоталась я, аккуратно складывая обе половинки хвоста. — Ну что, на сегодня хватит?

На обратном пути в лагерь, который мы на всякий случай перенесли на новое место, мы горячо обсуждали, какие изменения стоит внести в конструкцию хвоста для улучшения его полетных качеств, и прикидывали, что за материалы могут нам для этого понадобиться.

Когда мы вернулись к нашему временному пристанищу, Тейлор еще долго вертел в руках хвост, проверяя, все ли в порядке. Теперь, когда он обрел возможность летать по-настоящему, ему не хотелось расставаться с ним.

Признаться, я его отлично понимала.

Позже, когда после обеда мы умиротворенно-мечтательно сидели возле костра, Мигель все-таки спустил нас с небес на землю:

— Послушайте, у нас кончаются запасы провизии, осталось немного на завтрак. И между прочим, палаток у нас теперь тоже нет.

— Да, и нас пока не обнаружили, но это всего лишь вопрос времени, — поддержала я его. — Особенно если мы продолжим наши полеты на поляне.

Мигель потянулся всем телом, его иссиня-черные перья блеснули в свете костра.

— Думаю, нам пора сняться с места, — закончил он мою мысль.

— И куда же мы отправимся? — спросил Тейлор. — И как?

— Э-э-э… да собственно… — начала я.

Глаза моих друзей — желтые, с большими черными зрачками — внимательно уставились на меня.

— Э-э-э… у меня есть машина.

Оба одновременно подались вперед:

— Машина? Какая машина?

— Старый пикап моего отчима. Он обычно ездил на нем на охоту, ну или там на рыбалку…

— И где сейчас находится этот пикап? — спросил Тейлор.

Открыв в смартфоне карту заповедника, я ткнула пальцем в правый верхний угол плана.

— Вот здесь. Я оставила его на стоянке у входа в заповедник. Там ангелисты назначили место сбора для желающих отправиться в паломничество на Поле Ангелов. Если пикап все еще там, мы сможем поехать на нем куда захотим. Вести можно по очереди.

Мигель развел руками:

— Я не умею водить.

— Я умею, — сказал Тейлор, — ну то есть прав у меня нет, но как управлять машиной, знаю.

— Полагаю, если копы прихватят нас за вождение без прав, это будет самой меньшей из наших проблем, — рассмеялась я.

— Но куда именно мы отправимся? — спросил Мигель.

— Теперь, когда мы в буквальном смысле оторвались от земли, нам нужно много открытого пространства для тренировок, — сказал Тейлор, задумчиво помешивая толстой суковатой палкой в костре. Он говорил медленно, размышляя вслух: — Обычно, чтобы сэкономить силы, птицы используют восходящие воздушные потоки, верно? Как насчет… пустыни? Там самые сильные восходящие потоки теплого воздуха.

— А еще в пустыне, как правило, очень мало людей, — добавила я, прокрутив в голове идею Тейлора.

— Ты хочешь, чтобы мы заехали в пустыню? — с искренним удивлением переспросил Мигель. — Ты хоть представляешь, что такое настоящая пустыня?

— Нет, ну не в самую середину, конечно, — со все более возрастающим энтузиазмом уточнил Тейлор, — а так, с краю, где условия не самые экстремальные.

— По крайней мере, пока у нас нет иных вариантов, мы могли бы просто поехать и посмотреть, что там и как, — вклинилась я в разговор. — Если нас не устроит пустыня, нам ничто не мешает отправиться еще куда-нибудь.

— В общем, верно, конечно, — согласился Мигель. — Только на меня особо не рассчитывайте. В смысле, я всю жизнь прожил в городе и понятия не имею, что надо делать, чтобы выжить в пустыне.

— У нас в аэроклубе был курс по выживанию в экстремальных условиях, — сообщил Тейлор. Он поудобнее устроился на обрубке ствола, который прикатил из леса, и вытянул ноги к огню. — Так что кое-что о жизни в пустыне я знаю. Полагаю, мы справимся. По-моему, до сих пор у нас неплохо получалось.

— Замечательно, — сказал Мигель, — но прежде всего нам нужен четкий план. Для начала: у нас почти не осталось еды.

— А еще нам нужен бензин, — добавила я.

— Супермаркет, где мы покупали еду… — Тейлор махнул рукой куда-то себе за спину. — Как считаете, он все еще доступен для нас?

Я покачала головой:

— Вряд ли. В округе полно и ангелистов, и охотников за наградой. Нас вмиг засекут. Они теперь знают, как мы выглядим.

Тейлор подкинул веток в огонь. В неровном свете костра его помрачневшее лицо казалось еще более хмурым.

— Иногда мне больше всего хочется…

Он замолк на полуслове.

Повисла пауза.

— Чтобы ничего этого не случилось, — закончила я за него.

Тейлор тяжело вздохнул и провел пятерней по своим и без того уже взъерошенным волосам.

— И был бы я сейчас дома, с семьей. Вел бы нормальную жизнь. Нет, — он слегка повысил голос, — вот что мне действительно хотелось бы понять, так это смысл, должен же быть во всем этом хоть какой-то смысл!

Мигель задумчиво крутил в пальцах сухой лист. Он то исчезал, то вновь появлялся у него в руке.

— Думаю, смысл есть, — тихо произнес Мигель. — Нас уже трое. Это не может быть простым совпадением.

Мы снова замолчали. В наступившей тишине были слышны лишь потрескивание веток в костре да шум ночного леса вокруг нас.

— Поначалу, когда я только сбежал из дома, — прервал молчание Тейлор, — мне казалось, что это даже интересно, этакое захватывающее приключение, а сам я — вроде как герой триллера.

— Какого триллера? — усмехнувшись, спросила я.

— Про шпионов. — Губы Тейлора скривились в презрительной гримасе. — А потом стал представлять себя супергероем.

Я сидела на траве, сложив ноги по-турецки и свободно раскинув крылья.

— Ну, если ты шпион, да еще и супергерой, — поддразнила я Тейлора, — тебе непременно надо придумать секретное имя, типа позывного.

— Купидон, — предложил Мигель.

Тейлор зачерпнул горсть сухих листьев и швырнул ими в друга. Тот со смехом прикрыл голову руками.

— Робин Гуд, — напомнила я Тейлору. — Ты ведь уже говорил, что чувствуешь себя Робин Гудом.

— Не-е-ет, — в притворном ужасе застонал Тейлор, — лосины в обтяжку — не мой стиль.

— Что-то мне подсказывает, что ты уже придумал себе имя, — заметила я.

— Э-э-э… да была парочка идей… — Тейлор сделал таинственную паузу.

— Эй, так нечестно, раз уж начал, говори! — возмутилась я, видя, что пауза затягивается.

— Нет уж, теперь-то я понял — ты просто смеешься надо мной. — Тейлор сполз со своего бревна на траву и, откинувшись назад, оперся на крылья, сложенные в форме буквы N, точно на спинку шезлонга. Он скрестил руки на груди и демонстративно прикрыл глаза.

— Ау, очнись! — Я запустила в него шишкой. — Сначала признание, потом спать.

Тейлор с невозмутимым видом смахнул плюхнувшуюся ему на живот шишку и снова прикинулся спящим.

— А ты, — обернулась я к Мигелю, — ты придумал себе имя? Как тебя зовут?

— Понятия не имею, — вздохнул Мигель.

— Не обязательно супергероя, — не унималась я. Внезапно разыгравшееся воображение подбрасывало мне варианты, один за другим. — Просто новое имя, отражающее тот факт, что мы стали другими. Мы ведь действительно изменились. Глупо делать вид, что ничего не произошло, и продолжать ходить со старыми именами.

— Я не хожу, — не открывая глаз бросил Тейлор.

— Ах да, забыла, ты летаешь!

Довольная ухмылка сама собой расползлась по липу Тейлора. Он наконец открыл глаза и сел ровно.

— И между прочим, это не чепуховина какая-то! Мы летаем!

Тейлор взглянул на меня сквозь пламя костра.

Я энергично закивала в ответ. Мои крылья дрогнули в такт рукам, которыми я принялась активно жестикулировать:

— О да! Это же потрясающе! Послушайте, по-моему, надо как-то отпраздновать это событие. И смотреть в будущее, вместо того чтобы горевать об ушедшем прошлом. Ребята, мы должны отметить этот день!

— Хм, как именно? — устало спросил Мигель.

Однако Тейлор оживился.

— А что, мне нравится идея с именами, — сказала я, стараясь скрыть внезапное смущение. — Новые имена как знак рождения нашей новой индивидуальности. — Перехватив полный сомнения взгляд мальчика с черными крыльями, я смутилась еще больше и поспешила добавить: — Нет, конечно, не как замена наших настоящих имен, но… я имела в виду… ну, вроде духовного имени. — Я бросила умоляющий взгляд на Тейлора: помоги, тону\

— Вроде имени твоей любимой птицы, — рубанул он. Возможно, дело было лишь в неровных отблесках огня, но мне показалось, что краска залила его лицо. Тейлор сосредоточенно крутил в пальцах веточку. — Мое имя, к примеру, Ястреб… когда мы выбирали позывные в аэроклубе, я стал Ястребом.

— Ты и похож на ястреба, — робко заметила я. Краска на щеках Тейлора стала гуще.

— А как тебя зовут, Виктория? — спросил он, явно пытаясь поскорее перевести разговор с собственной персоны на меня.

Услышав мое полное имя, я болезненно поморщилась:

— Фу, не называй меня так. Только моя сводная сестра обращалась ко мне полным именем. Ну или чужие люди, если были мной недовольны.

— Верно, если тебе не нравится твое имя, почему бы не взять новое?

— У тебя есть любимая птица? — мягко спросил Мигель.

Глядя на мелкий лесной мусор на земле, я присматривалась к всплывающим в сознании образам.

— Пустельга, — наконец произнесла я. — Мы делали в школе доклады о разных птицах. Я выбрала пустельгу. Мне она больше всех понравилась.

— Пустельга, — медленно произнес Тейлор. Я почувствовала, как у меня по телу пробежали мурашки. — Пустельга. Ястреб. — Тейлор перевел взгляд на Мигеля: — А как тебя зовут?

Мигель пожал плечами:

— Честно говоря, не могу сказать, что у меня есть любимые птицы, до сих пор я ими не особо интересовался. Так что придется подумать.

Поглядывая на большие черные крылья Мигеля, я мысленно пробежала список с названиями известных мне крупных птиц с черным оперением.

— А что, если Кондор? — предложила я. — Это потрясающая птица!

Мигель снова пожал плечами.

— Нормально. Хорошее имя. Но мне пока не к спеху. — Он улыбнулся. — Однако если ты хочешь поменять имя, обещаю, я постараюсь запомнить его и использовать вместо Тори.

— Мне кажется, Пустельга отлично тебе подойдет, — жизнерадостно заверил меня Тейлор, но его голос слегка дрогнул. Если бы не сокрушительная уверенность, сквозившая в каждом жесте, я решила бы, что он смущен. — Если оно все еще тебе нравится, — добавил Тейлор.

Прикусив губу, я мысленно прислушалась к звучанию нового имени: «Привет, я — Пустельга!» Все мое существо отзывалось радостным трепетом, когда я вновь и вновь повторяла эту фразу.

— Думаешь, мне подходит? — спросила я вслух.

— Однозначно, — кивнул Тейлор. Мигель согласился.

Помедлив мгновение, я сказала:

— О'кей. Привет, парни. Меня зовут Пустельга. Рада познакомиться. — Слова легко и непринужденно слетали с языка. Значит, я не ошиблась с выбором.

Парни рассмеялись. Мигель даже несколько раз хлопнул в ладоши.

— А ведь и правда, тебе очень подходит.

— Круто. — У меня отлегло от сердца. — А то я боялась, вдруг вы решите, что я ненормальная.

Тейлор пожал всем своими четырьмя плечами. Его коричневые крылья раскрылись и снова сложились.

— Хм, какими ненормальностями ты надеялась удивить людей, у которых выросли крылья?

— И то верно, — рассмеялась я, окончательно успокоившись. — А как насчет тебя, Тейлор? Ты хочешь быть Ястребом каждый день или к тебе следует так обращаться только по особым случаям? — слегка поддела я его.

Он медлил, задумчиво помешивая в костре длинной палкой.

— Думаю, ты права, — произнес Тейлор, не поднимая глаз. — Мы действительно стали новыми людьми. И все, что произошло с нами, произошло помимо нашей воли. Мы никак не могли повлиять на события. А теперь я хочу опять стать хозяином собственной жизни. Взяв новое имя, я как бы… Это символ. Ты понимаешь, что я имею в виду?

— Прекрасно понимаю, — поддержала я Тейлора.

Мигель, видя, что он все еще колеблется, тоже подбодрил друга улыбкой.

— Так что… да. — Тейлор резко воткнул палку в догорающий костер. — Да, я хочу изменить имя.

— Ястреб?

Он наконец поднял на меня взгляд. Не знаю, в чем была причина — то ли в неровном свете костра, то ли во тьме у него за спиной, — но впервые с момента нашего знакомства я видела Тейлора неуверенным, словно бы ожидающим моего одобрения. Его песочно-желтые глаза казались золотистыми в отблесках огня.

— Как думаешь, подойдет?

— Идеально.

Тейлор улыбнулся:

— Привет, Пустельга. Меня зовут Ястреб.