Красные волосы разметались по столу, подрагивая от каждого удара об свою хозяйку, что закатив глаза и покусывая алые губы, стона едва не срываясь на крик. Белая спина словно подсвеченная, мерцала в темноте ночи, привлекая внимание, заставляя внимательно разглядывать самые незначительные детали.

Агнет царапала длинными коготками столешницу, призывно прогибаясь под каждым толчком Великого, что резко вгонял в нее свое естество. Я слышала характерные звуки, видела, как горят его глаза, ровным манящим светом призывая почувствовать его взгляд на себе, и вызывая содрогание при одной только мысли, что он может меня заметить.

Сильное тренированное тело, покрытое серебристыми бисеринками пота, вколачивалось в девушку, набирая темп, увеличивая скорость.

Ламия заскулила, предчувствуя развязку и сморщилась, сильнее прикусывая губы.

На секунду я представила себя на ее месте, вспоминая какого это быть столь слабой, сдавшейся на его милость. Фантомные ощущения прикосновений появились где-то за ушком, спускаясь к шее, опаляя ее горячим дыханием. И я совершила ошибку. Сделала глубокий вдох.

Оранжевые глаза зверя тут же нашли свою цель, прошибая меня насквозь, не позволяя успокоить вмиг забившееся сердечко. Он лениво скользнул по мне взглядом, давая мне фору длинной в секунду, но опознав меня в случайном свидетеле, утробно рыкнул, втянув воздух широко раздувая ноздри. Черные зрачки фантастически расширились, и если бы я впервые видела такое, то осталась бы стоять столбом, разглядывая свою смерть, своего палача последние секунды. Но вместо этого я резко развернулась и побежала, куда глаза глядят. Прочь. Лишь бы прочь.

Ветер очень кстати пробрался под накидку и остужал вскипевшую кровь, охлаждая кожу и выгоняя туман в голове с каждым вдохом. Я бежала, перепрыгивая спящих солдат, бесшумно лавируя между потухающими кострами, вскакивая при каждом шорохе. Казалось он бежит за мной, преследует, загоняет свою добычу, словно дикий зверь. И я не решалась обернуться, продолжая нестись вперед, до тех пор, пока не попалась в руки бессменного нага.

— Моя королева, что случилось? — Он посмотрел мне за спину, и никого не обнаружив накрыл мои плечи плащом, утаскивая в сторону.

Я не отвечала, успокаивая сбившееся дыхание.

Странное чувство разочарования нахлынуло, сбивая некрепкие стены маскировки. О чем я думала? Неужели и вправду поверила, что ему есть до меня дело? Откуда эта жуткая ревность и омерзение к нему и Агнет, которая изначально ехала с нами как развлечение для правителя, досуг. Стоило только своими глазами увидеть подтверждение очевидного и хрустальный, хрупкий замок посыпался мелкой крошкой, угрожая попасть в вены и вызвать множество мелких ранок, от которых я истеку кровью.

Следуя за Анандо, я машинально перебирала ногами, утопая в круговороте своих мыслей, что из мерцающих тусклых нитей, превратились в серые липкие паутинки, мешая дышать. Хотелось сбежать. Нестерпимо, отчаянно.

— Я могу вам чем то помочь? Что произошло?

— Прошу, Анандо, уходи. Я хочу остаться одна. — Я буквально почувствовала обиду и разочарование, исходящее от нага, но тревога что продолжала колотиться в голове, позволила легко не обращать на это внимание. — Прошу.

— Как пожелаете. — Он низко поклонился и вышел, демонстративно выпрямив спину.

Я должна что-то придумать. Обязана.

Ревность, вскипевшая под кожей, выдернула меня из отчаянного дурмана, которым окутал меня этот мужчина, подавляя, заставляя преклонить перед ним колени. Все неожиданно четко прояснилось, позволяя увидеть реальные контуры проблемы. Она не так бескрайня, как хотел показать мне Великий, окуная меня с головой, притапливая как маленького слепого котенка.

Я перестала быть собой. Сдалась на милость чудовищу, надеясь, что вместо того, чтобы сожрать меня один махом, он сжалится и превратиться в прекрасного принца. Бред.

Опустив лицо в ладони, я сделала несколько глубоких вдохов.

Думай, Морена, думай. Это твой единственный шанс изменить хоть что-нибудь. Почему ты позволила себе беспрекословно поверить в каждое слово, что слетало с его алчных губ? Почему позволила себе раствориться в отчаянье, опустив руки с привязанными к ним камнями на дно?

— Тебе понравилось то, что ты видела? — Голос выдернул меня из дурных мыслей, и, подняв голову, я без капли удивления обнаружила виновника моего состояния.

Он стоял, опираясь плечом в деревянную стойку, лениво, безучастно, сложив руки на груди, обшаривал меня взглядом.

— Вне всякого сомнения, мой господин. — Поднявшись, я скинула тунику и покорно опустила голову. — Нет ничего прекраснее, чем акт любви моего повелителя.

Как и следовало ожидать, мужчина усмехнулся, не разозлившись на брошенную шпильку и в два шага преодолев расстояние между нами, поднял мой подбородок вверх.

— Даже если он происходит не с тобой?

— Лучше лицезреть картину в готовом виде, чем учувствовать в ее написании, не имея и крохи таланта.

— И это мне говорит банши? — Саркастичная улыбка подняла уголки его губ, раздирая меня от желания впиться в них толи когтями, толи своими губами. — Мне же не стоит объяснять тебе то, что ты видела?

— Не утруждайтесь. Здесь и слепец бы понял увиденное.

— Ревнуешь? — Скорее утвердил, чем спросил он и принюхался. — От тебя вновь пахнет какой-то цветочной водой.

— А должно пахнуть потом? Если так, то думаю Агнет сейчас в вашем вкусе.

Черные зрачки вновь угрожающе расширились.

— Ты должна пахнуть мной. Всегда.

Все остальные движения, слова были направлены только на то, что бы оставить на мне свой запах, что я вновь буду сдирать с себя мокрой и пахучей цветами люфой. Я смиренно, даже со страстью отвечала на горячие голодные поцелуи витая где-то в своих мыслях, удерживая себя в сознании острой ненавистью, что вспыхнула новым, безудержным пламенем, обещая развеять тьму, что посеял во мне этот мужчина. Тот мужчина, что сейчас сминал мою кожу своими широкими ладонями, нетерпеливо задирая платье, пытался как можно быстрее оказаться меж моих разведенных ног.

Я слышала, как он стонет в ответ на ласки, видела, как пылает драконье пламя в глазах, завораживая, вытягивая душу, что уносило в этот круговорот. Но не сегодня. Сегодня я вновь услышала себя.

И этот зов отразился черными, как тьма глазами, что сверкнули в полумраке ночи.