На следующее утро Мона навестила больную. Кажется, она даже и не покидала больничный корпус, так как за окнами блока только начинало светать.

Мона осторожно присела на стул рядом с кроватью, дожидаясь, когда подруга проснется… Лика почувствовала чье-то присутствие и, открыв глаза, повернула голову в ее сторону.

— Привет, — тихо сказала она.

— Привет, милая, — улыбнулась Мона.

— Ты совсем не отдыхала, — заметила Лика, заглянув в покрасневшие глаза «вселенского» доктора.

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. А вот ты себя не бережешь, шоколадка.

— Это не страшно.

— Мона, результаты твоих исследований подтверждаются. Твоя гипотеза относительно возможностей человеческого мозга верна, — тихо проговорила Лика.

Мона тотчас собралась с мыслями и сосредоточилась.

— Откуда ты знаешь? — напряглась она.

— Журналисты всегда первыми узнают новости.

— Выкладывай.

— В Новосибирске ученые сумели оседлать серое вещество. И на основе полученных нейро-импульсных показателей изобрели приемник и передатчик мыслей.

— А что у них служит накопителем?

— Обычный кристалл кварца. Секрет в количестве граней и растворе. Я в этом мало что понимаю, но там при чем-то еще жидкокристаллическая диафрагма… Теперь мы сможем беспрепятственно общаться с животными и растениями. Они смогут поведать нам свои истории, будут жаловаться, а может быть, мы сумеем услышать их смех. Израильтяне и китайцы уже пытаются внедрить это новшество в бытовую технику. Скоро не нужно будет прикасаться к сенсорной панели интеркома или интерфейса. Компьютер сам будет ловить твои мысли, угадывая желания. Представляешь, мне не нужно будет мучиться над текстами. Стоит подумать, и вот тебе, пожалуйста — готовый материал. Садись только и редактируй свои же собственные мысли.

— Как давно ты об этом узнала? — поинтересовалась Мона.

— В тот день, когда погиб Том…

— Значит, в своих разработках я иду верным путем, — задумалась Мона.

— Выходит, верным. Зря мучилась сомнениями, — Лика вдруг замолчала и подняла глаза к потолку. — Извечный сейчас испытывает меня… — тихо проговорила она.

— Ты чувствуешь это? — насторожилась Мона.

— Да…

Лика тяжело вздохнула:

— Он испытывает, проверяет, подвластна ли я заразе Паразитов или нет. Они все зондируют меня со всех сторон, чтобы понять, стоит ли им заниматься мною или не стоит тратить время и силы на мою персону. Мне кажется, в случившейся трагедии есть доля и моей вины… Я подозреваю, что Паразиты хотят нейтрализовать вселенцев. Они заставляют нас выйти из себя, потерять контроль над эмоциями… Я чувствую это спинным мозгом… Чувствую очень ясно!

Мона молча опустила глаза.

Лика снова посмотрела на подругу и попыталась улыбнуться.

— Не бойся, они не заставят меня покориться им. Когда у меня в голове начинают копошиться всякие противоречивые мысли, я пытаюсь отключиться от осознания того, что я человек, и стараюсь посмотреть на проблему объективно. И прежде чем что-то предпринять и решить для себя, я мысленно забираюсь далеко в космос и оттуда смотрю на возникшую проблему как существо из другой цивилизации или просто гляжу на нашу маленькую планету, совсем крошечную по сравнению со всей Вселенной. Из космоса все выглядит иначе. Наши проблемы становятся ничтожны и не стоят стольких сил, что прикладывают люди, забывая о любви и радости, и стольких человеческих жертв, которые приносятся ежедневно бессмысленно и жестоко. И сразу все становится на свои места, — она тихо улыбнулась. — Я все равно люблю Тома и нашего малыша, которого они отняли у меня. А по большому счету, я сама в этом виновата… Впервые в жизни я понимаю, сестренка, — она погладила Мону по щеке, — почему с нами происходят те или иные события…

— Ты в порядке? — обеспокоилась Мона.

— Да, — с печальной улыбкой ответила Лика и слегка кивнула головой. — Поверь, ничего не изменилось. Я по-прежнему люблю наш мир, Землю, людей, Создателей. Я даже люблю Паразитов. Ведь они не виноваты, что существуют и хотят жить, так же как мы. Раз они существуют, значит, это кому-то нужно… Я чувствовала надвигавшуюся беду… Чувствовала…

Сенсорные двери в палату бесшумно распахнулись, и в блок вошли Лин, Джонни и Роберт. Увидев через стекло в стене, что Лика уже не спит и беседует с Моной, они осмелились войти.

— Ты уверена, что все в порядке? — настаивала Мона, оглянувшись на ребят.

— Уверена. Когда вы выйдете от меня, — она с улыбкой глянула на вошедших вселенцев, — я поплачу, облегчу свою душу, чтобы не надорвать сердце, и успокоюсь. Жизнь, друзья мои, на этом не заканчивается.

Лика поправила волосы на голове у Моны, а в глазах у нее уже блестели слезы.

Затянувшуюся тишину прервал Джонни:

— Лик, знаешь, после выписки я жду тебя в Мексике.

Лика через силу улыбнулась, глядя на добродушного длинноволосого Джонни.

— И не вздумай отказываться! Я уже сообщил маме о твоем приезде, — предупредил он.

— Спасибо, Джонни. Ты чудесный парень!

Мона поднялась со стула.

— Ну, ладно. Ты отдыхай, а мы пойдем. Не будем тебя больше беспокоить. Набирайся сил, — проговорила она и участливо погладила подругу по руке.

Ребята вышли из палаты.

Как только двери за ними сомкнулись, Лика повернулась к окну и, зажав кулаком рот, содрогнулась от рыдания.

— Ну, почему-у-у? — она ударила кулаком по кровати. — Почему я?! Почему я лишена простого человеческого счастья? Почему? Всю мою жизнь я одна. За что? Я хочу быть просто человеком, — всхлипывала Лика. — Человеком! Я хочу быть женщиной. Матерью. То-о-ом! — простонала она и, продолжая рыдать, уткнулась лицом в подушку.

А за стеклом больничного блока стоял полупрозрачный призрак Аар Ми и наблюдал за несчастным человеком.

Постепенно Лика успокоилась и заснула. А «архангел» перенесся к ней в палату, продолжая вглядываться в ее лицо. На мгновение он задумался, отведя в сторону свой призрачный взгляд, и, приняв какое-то решение, растворился в воздухе.