Денисов стоял у окна и смотрел сквозь стекло – за ним снаружи творилось, можно сказать, форменное безобразие.

Ну действительно, в самом разгаре весны за окном то в одну, то в другую сторону то и дело проносилась форменная сибирская шуга – тысячи мельчайших жестких снежных шариков взметывались ветром то вверх, то по сторонам, а иногда заворачивались в маленькие белые смерчики. Падая же на землю, эта снежная пыль тут же начинала таять, смешиваться с грязью, на белесой пороше моментально проступали темные пятна.

В общем, погода могла быть охарактеризована лишь одним словом – унылая. И всё!

Точно таким же унынием была заполнена атмосфера номера Виктора, в котором собрались этим утром все главные участники расследования: Поперечный, Генцель, Терёшин, Бай…

Номер был элитным – здесь в большой комнате кроме кровати, был журнальный столик со стоявшим возле него мягким креслом, диван, стулья и большой стол.

У стены стоял шифоньер, в углу – холодильник. Перед журнальным столиком, у противоположной стены – тумбочка с телевизором.

И окно было высоким и широким, а потому в номере всегда было светло и просторно. И шторы на гардине – шелковые, красивые – в цветочек.

В общем, по армейским меркам – роскошный номер! Казалось бы…

Но вот ведь унылое настроение владело всеми. Не смотря на веселенькую обстановку вокруг.

Даже Бай, всегда выдержанная и улыбчивая, не скрывала некоторой растерянности, которая овладела ею. Она, как единственная женщина среди них, сидела в кресле. Остальные расположились на диване и на стульях.

Поперечный курил, Генцель то и дело указательным пальцем поправлял на носу очки, которые, между прочим, сидели на его переносице вполне надежно и уверенно. Терёшин то и дело переводил взгляд с одного старшего товарища на другого.

Как человек, посвященный в истинное положение дел лишь отчасти, он среди этой компании был наименее растерянным.

Между тем положение дел было хуже некуда.

Именно поэтому по предложению Денисова они собрались в номере гостиницы, в не выделенном их группе кабинете в УВД, или даже у самого начальника краевого управления милиции генерала Чернушкина.

Ими, кроме уныния, владело еще и чувство стыда.

Что они могли сказать генералу? Что найден разыскиваемый автомобиль, который на этот раз превратился из легкового джипа в огромный карьерный самосвал?

Положим, объяснение у Денисова и Бай было – хищник сожрал оптимальное для себя количество биомассы, и теперь мог по желанию увеличивать объем.

И что? Что это давало южносибирской милиции, которая должна была хищника уничтожить?

Ничего! Но главную опасность для себя Денисов видел в другом.

Да, генерал, да и многие другие сотрудники уже могли подозревать, что с этим автомобилем-убийцей что-то не так. Эта номерная табличка с неопределимыми знаками на ней, этот способ охоты, и главное – какой это такой охоты вообще? Как может неживой автомобиль охотиться на живых существ? Данное обстоятельство наводит на мысли…

Вот именно! Пока это всё лишь наводит некоторых жителей Южносибирска на некие мысли. Но если встретиться сейчас с генералом, в ходе разговора с ним, а тем более – совещания, правда неминуемо выплывет наружу. И эта правда тут же вызовет совершенно иные вопросы, и потянет за собой туда, куда обычным землянам соваться ну, никак не стоит…

– Наблюдение за карьером организовано, – прервал тягостное молчание майор Терёшин. – Что будем делать дальше?

Вот именно! Что делать дальше? Что они могли сказать майору, смотревшему на них полными веры в старших товарищей глазами?

Они нашли Существо. Именно – существо, в отличие от майора Терёшина они это знали совершенно определенно. Впрочем, майор также уже узнал достаточно для того, чтобы сделать такой же вывод.

Это не механическое устройство – автомобиль, а живой организм.

Инопланетное, крайне опасное для Земли, на которой оно оказалось. Скорее всего – случайно.

И что?

Компьютеры Базы не смогли идентифицировать ни Существо, ни тех, кто порождал снеговиков на болоте в тайге.

Правда, некоторым успехом можно было считать то обстоятельство, что Бай удалось-таки обойти запреты галактиан – галакомп Информатория дал ответ на ее запрос.

Наиболее интересными оказались восемнадцать излучающих радиоактивное частицы объектов в обследованном Бай регионе.

Наиболее сильный и крупный по размерам источник находился в карьере.

Следующими по степени интенсивности излучения были 14 небольшого размера и массы объекта, находившиеся под поверхностью болота в Затайгинском районе. Все – весом от нескольких граммов до 50-ти грамм.

Следующие два объекта находились в морге центральной городской больницы. Это были трупы, найденные недавно близ дорожного покрытия шоссе Южносибирск-Старокузнецк. Их масса и форма, определённые пространственным полем, полностью соответствовали.

И, наконец, сарай. Здесь было устойчивое остаточное излучение, правда – крайне слабое. Денисов, когда узнал об этом, понял, почему, находясь в сарае, почувствовал на некоторое время ухудшение самочувствия.

Кроме того, поле наткнулось во время своих поисков на десятки пусковых шахт межконтинентальных ракет, расположенных в степной и таежной зонах края. Нашло три склада ядерных боеприпасов, четыре завода и еще несколько объектов, но всё это к нашему повествованию отношения не имеет.

Всё, конечно, так, но что это дает принципиально нового?

Только информацию для предположений! Скорее всего, в 1908 году Существо занесло на Землю из космоса, и оно случайно оказалось в сарае Кузьмы Остроухова. Потом спустя сто лет оно ожило и начало поедать людей. После последней охоты оно несколько месяцев назад затаилось в карьере, приняв там форму самосвала БелАЗ.

Но зачем? Почему – и для какой цели? И почему спустя некоторое время после этого оно стало вызывать дрожь окружающих его массивов песка и почв?

Примерно через месяц на болоте возникают некие искусственно образованные живые формы – снеговики. Созданные из подручного материала (снега, позднее – торфа) они начинают интенсивно охотиться. При этом, как и Существо, они увеличиваются в объеме. Правда, не так значительно.

Будучи запертыми на болоте, они ночь за ночью, раз за разом после уничтожения восстанавливаются, снова сгорают, и снова восстанавливаются.

И создаётся ощущение, что они – продукт действия не живых существ, а неких механизмов.

Однако Рысь, которая под утро вернулась с болота, закончив работу, твердо ответила на этот вопрос: «На дне болота маленькие живые существа». Какие именно— её аппаратура, естественно, определить не смогла.

Да и каким образом? Если бессильны огромные возможности думающих машин – галакомпов…

После этого Рысь вернулась на Базу, оставив после своего посещения лишь новые вопросы…

– Нужно все-таки попытаться найти нечто общее между всеми этими хищниками… – говорил Иван Иванович Генцель.

– Иван, между этим, из карьера, и существами на болоте нет почти ничего общего! Кроме того, что они все – ночные хищники, и излучают радиацию!

– Чего в принципе быть не может! – вставила Бай. Она уже была сама собой – собранная, слегка прищурившая глаза, готовая в любой момент к мозговому штурму. – Галактианская наука считает, что ни одно белковое существо не может одновременно быть и живым, здоровым – и источником радиации! А результаты экспресс-изучения существ в карьере и болоте, произведенное нашей Акико, дают вполне определенный ответ – мы имеем дело с белковыми существами!

– Так что же делать? – Терёшин смотрел поочередно на своих товарищей и ожидал от них определенного ответа. Увы! Содержание дальнейшего разговора ему оказалось не вполне понятным.

– Может быть, нам стоит сесть в Победитель, – говорил Денисов, – и снести с помощью лучевых пушек к чертовой матери содержимое и карьера, и болота…

Поперечный покачал головой:

– Нельзя! Шуму будет после этого – на весь мир! Начнут кричать об инопланетном вторжении…

– И будут правы, – негромко проронил Генцель.

– Давайте все-таки постараемся думать! – сказала, вставая с кресла, Бай. – Ну, о снеговиках и существах со дна болота мы пока говорить не будем. Мы не знаем даже, откуда они взялись в этом болоте!

И вот тут Генцель удивил её. Хотя удивить Бай – это нужно суметь!

– Перед первой мировой войной над болотом видели огненный шар. И с него что-то упало в болото. Женщина, которая мне всё это рассказала, узнала об этом от умершей матери. А та запомнила только лишь, что видела пролетающий шар, и слышала, как в воду, шлепая по воде, что-то как бы сыпанулось сверху…

– Так что же вы молчали, Иван Иванович? – раздосадованно сказала Бай. – Мы тут бьемся, каждый фактик пытаемся соединить с другими, а вы такую информацию в рукаве держите!

Денисов тут за ликвидировал эту не вполне уместную, по его мнению, полемику.

– Бай, ты ведь сама сказала, что галакомпы не могут найти ни одного аналога в семи Галактиках, совместимых по известным нам признакам с нашими существами на болоте! Ну, узнали мы сейчас, что прилетели и Существо, и родители снеговиков примерно в одно время – то есть в начале прошлого века. Да, существо из сарая Остроухова оказалось в нем 16 июня 1908 года, и что? Мы же не знаем главного – где оно было до того, как оказалось в сарае? Когда и как оказалось на Земле, наконец, почему оно радиоактивно?

Тут встал с дивана Поперечный. И все сразу же повернули к нему головы – все-таки, руководителем группы был он!

– Давайте еще раз пройдемся по фактам.

– Давайте! – согласился с ним Виктор.

– Иван Иванович, излагайте! – Поперечный принялся раскуривать папиросу.

– Хорошо, я не буду о существах на болоте. Пока оставим их в стороне.

Наш хищный автомобиль появился в сарае 16 июня 1908 года. Мы это точно знаем из письма Остроухова.

Именно Остроухов, обнаружив его в своем сарае, тут же заколотил досками дыру в крыше, затем сделал заграждение. Ну, или в обратном порядке. Причем обнаружив существо, принявшее форму автомобиля – точь-в-точь такого, какими были первые автомашины того времени, Остроухов не только подошел к существу, но даже потрогал его. И обнаружив, что на вид металлический, автомобиль на самом деле мягкий, Остроухов заподозрил в нем что-то живое. Именно так! Иначе принятые им меры предосторожности объяснить трудно.

Но представления того времени об окружающем мире были примитивными. Остроухов даже предположить не мог, откуда могло взяться живое существо в его сарае, но инстинктивно догадался, что находку нужно хранить в секрете от всех. Поэтому он запрещает своим домочадцам интересоваться содержимым сарая. А когда однажды во время войны году примерно в 44—45-ом в разговоре с другом проговорился, то соврал ему, сказав, что крышу сарая ему пробил камень, который он сбросил с обрыва на берег Оби. Естественно среди береговых камней найти какой-то определенный просто невозможно.

Об этом разговоре узнали вы, Виктор, и кроме того – вы узнали еще кое-что. Остроухов, оказывается, после этой встречи с нашим хищником переболел легкой формой лучевой болезни. Ему повезло – она, скорее всего, не сказалась на его здоровье в последующем…

– Не факт! – перебил его Денисов. – Кузьме Остроухову не было и семидесяти, когда он умер! Так что вполне может быть, что облучение сказалось через много лет…

– Согласен! – Иван Иванович поправил очки, что свидетельствовало о его волнении. – Но пойдем дальше.

Когда спустя много лет, прямо перед началом Отечественной войны, Кузьма Остроухов зашел в сарай и решил проверить, что там с его находкой почти что полувековой давности, он обнаружил, что автомобиль изменился. Он, если можно так сказать, осовременился – стал автомашиной, соответствующей новому времени. Забегая вперед, вспомним, что когда автомобиль ожил год назад, он опять изменился – стал современником уже нынешних автомашин.

– Мимикрия? – сказал Денисов.

– Скорее всего! – Бай подошла поближе к Генцелю. – Продолжайте, Иван Иванович!

– Для нас важен следующий момент – хищник не оживает после соприкосновения с Кузьмой Остроуховым в июне 1941 года! Хотя тот приблизился к нему, и оторвал досок достаточное количество, чтобы рассмотреть его и понять, что автомобиль-то уже не тот, который он заколотил в 1908 году, он другой! Вот ведь пишет же он в письме…

Генцель попытался достать блокнот из кармана, но гул голосов, дружно потребовавших его не отвлекаться, заставил Ивана Ивановича отказаться от этого попытки.

– А я уже заканчиваю. Мне кажется, мы должны найти ответ на вопрос – почему именно в ночь на 24 апреля хищник ожил? А не сделал этого раньше на день, на год, в конце концов – в момент, когда в июне 41-го рядом с ним был Остроухов? Что, ему мешало ограждение? Вряд ли!

– Может быть, ему нужна была ночь? – спросил всех сидевших в комнате майор Терёшин. – Он ведь год назад на охоту выезжал только с наступлением ночи. В апреле ночная темнота у нас наступает как раз после 22-х часов…

– А старушки Казарян? – задал резонный вопрос Поперечный. – Был ведь всего лишь вечер, тогда, в ноябре?

– А тогда во-первых, были уже сумерки, – возразил ему майор. – А во-вторых, снегопад начинался, а это еще больше усугубляет темноту…

– А главное, Петр Петрович, – вмешался Денисов, – Существо наше, может быть, и не напало бы на старушек. Но их собака, как её – Руня… Она ведь сорвалась с поводка и, найдя кого-то среди тракторов, принялась облаивать. Скорее всего, собака и заставила Существо ожить раньше времени. Ну, и покушать, коль уж случай такой представился…

– Подожди, командир! – Бай сощурилась, что-то вспоминая. – А при каких обстоятельствах оно ожило год назад? Только точно, Вик, со всеми деталями! Ты ведь проводил как бы следственный эксперимент?

– Ну, молодежь вышла во двор. Было совершенно темно, поэтому они взяли с собой два фонаря. Мощных, с большими и емкими батареями и сильными рефлекторами. При свете лампы со столба, стоящего возле дома, они сбили замок с дверей и зашли в сарай. Я был там примерно в то же время – без дополнительных источников света рассмотреть что-то трудно. А пропавшим студентам нужно было снять мешковину, сбить доски со столбов, убрать все это в сторону… Так что они пользовались фонарями, и поэтому сделали все это, думаю, быстро…

– А если этому хищнику как раз и был необходим свет? – вмешался Поперечный. – Чтобы ожить и начать охотиться?

– Но автомобиль-то выходил на охоту только ночью, в полной темноте! – резонно заметил Терёшин. Он уже вполне освоился и чувствовал себя непринужденно. – Что же, ему нужен обязательно искусственный свет?

– Постойте! – Бай вдруг, что называется, осенило. – А если это…

– х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-

Майк и Ада, получившее от Бай некую дополнительную информацию, ввели в машину уточненные признаки идентифицируемого существа.

Теперь они пытались найти живое существо, не имеющее своей определенной формы, но способное копировать любые формы окружающей среды, способное генерировать какой-то вид излучения, воздействующее на другие существа и, хищное, ведущее ночной образ жизни, обязательно нуждающееся для активизации в искусственном (или естественном дневном) свете.

Возможно, не появившееся и развившееся естественным образом в результате эволюции, а созданное руками разумных существ – на этом признаке настаивала Бай.

Среди ранее найденных компьютером сотен живых существ, идентифицировать нужное было делом нескольких минут.

– Мы нашли его! – сообщил Майк спустя несколько часов. – Это – действительно искусственные создания, гибрид животного и хищного растения, вроде нашей болотной росянки. Их называли, если перевести на наш язык, «серые тени в ночной тьме». Такое вот поэтическое название. А создали их в нашей, 16-ой Галактике. Звездная система в созвездии, похожем на голову хищного ящера. Мы с Адой назвали его «Голова Жвана».

Как видно, Майк и его подруга тоже не были лишены некоего флера романтизма.

– От Земли до созвездия Голова Жвана лететь со скоростью света 1370 лет. По галактическим меркам – это совсем рядышком.

Пэт, бывший доктор нашего отряда, вместе с Адой на Победителе уже там – я перебросил их. Доктор займется практическими исследованиями, а Ада прямо там на бортовом компьютере будет обрабатывать информацию. Так что ждите – скоро все мы будем знать всё.