Денисов сидел в тени, под кроной дерева, которое укрывала его от лучей утреннего солнца. На коленях у него находился ноутбук с откинутым дисплеем, пальцами он лениво перебегал с клавиши на клавишу, поглядывая на текст, который набирал, иногда прерываясь и обдумывая слово, на котором остановилась мысль, воплощаемая на экране.

Ветерок шевелил его волосы, с противоположной стороны поляны доносились голоса. Жизнь продолжалась…

Хотим предупредить читателя, что все последующие главы представляют из себя дневниковые записи Виктора Денисова.

 

Глава 24-я

Из дневника Виктора Денисова:

«Со времени событий, оставшихся позади, прошло несколько месяцев. И я решил записать их, пользуясь тем, что майор Поперечный и капитан Генцель любезно предоставили мне все необходимые материалы.

Используя их, а также собственные воспоминания (многое, очень многое так и осталось неведомым ни следователям, ни вообще кому-либо на Земле) я хочу реконструировать происшедшие события.

Зачем? Ну, мы ведь будем жить долго, так что для нас память важнее, нежели для обычных людей. И потом…

Может быть, когда-нибудь эти записи увидят многие люди. Ну, а пока, конечно, о них не должен знать никто на Земле. Никто.

Наверное, начать нужно с появления Радужного.

Признаться, я уже стал забывать, насколько необычно и колоритно выглядят представители этой расы. А может быть, это всего лишь результат именно нашего, земного, восприятия? Не знаю, не знаю… Я так и не выбрался изучить этот момент, посидев как-нибудь за клавиатурой галакомпа в нашем Информатории.

Цель его визита стала ясна быстро – он хотел, чтобы я немедленно собрал наш Отряд в полном составе на Базе планеты Земля-2.

– Вы все остаетесь на работе, – взволнованно переливаясь цветовыми линиями, заявил он мне. – Нужно быстро собраться всем и приступить к работе – начать возводить сеть в новом пробое – на Крайней Линии у вашей Галактики!

– Мы просили месяц отдыха! – возразил я ему.

– Но ведь Дзенно летят к Земле!

Наивный, он, наверное, воображал, что мы не знаем ни о новом вторжении Дзенно, ни об опасности собственной планеты.

На мгновение захотелось рассказать ему все, но здравый смысл не позволил мне сделать этого. Пожелай галактиане узнать поподробнее своих, как они считают в большинстве, Отцов-Основателей, давно бы уже знали правду о Жванах.

Так что, это, как говорится – «большой вопрос»: «А хотят ли они вообще узнать ее?» А может быть, давно все знают, но помалкивают? Ведь узнали же мы ни каким-то наизощреннейшим способом, а от нашего комиссара Малого о том, что Межгалактическое Сообщество создали вовсе не Жваны.

Интересное обстоятельство, не правда ли? Так что я на легкое давление со стороны Радужного отреагировал жестко:

– Наша Земля не входит в межгалактический союз! Так что свои проблемы мы будем решать сами! Со стороны Галактики М-16 поток будет идти до планет с галактианами не один месяц, так что мы успеем и отдохнуть, и выполнить работу!

«Если нужно будет ее делать», думал про я себя. К этому времени в голове у меня стала вызревать некая мысль. Ее необходимы было «обкатать» вместе с ближайшими соратниками.

Мы с Бай с помощью пока что бессменно дежурившего на Базе у большого галакомпа Майка перенеслись на Базу. Что-то по настоящему серьезное обсуждать и решать дома было невозможно. Если Поперечный крепился и не приставал к нам, то любопытный Генцель не давал ни мне, ни Бай покоя – он приставал с расспросами, пытался давать советы, и нас спасал все тот же Поперечный. Майор то и дело возникал с нами рядом и придерживал в буквальном смысле за рукав так и рвавшегося «помочь» Генцеля.

Тогда, в кабинете на Лубянке наш разговор закончился тем, что мы смогли убедить офицеров в необходимости действовать совместно. Причем основная тяжесть ложилась именно на членов нашего отряда.

Вы скажете – а, собственно, почему? Да все просто! Мы не хотели, чтобы еще кто-то, кроме майора Поперечного и капитана Генцеля знали правду и о происшествии у колодца, и о деталях перемещения пришельцев из одного человеческого тела в другое, а самое главное – о том, кто такие пришельцы и каковы их цели на нашей планете? Проще говоря – д л я ч е г о и что именно возводят они на острове Гимон?

Тем более, на тот момент этого не знали и мы сами.

– Подумайте, – помнится, говорили тогда офицерам мы с Бай. – Попробовав говорить правду начальству, вы не просто возбудите любопытство. Вы вызовете ажиотаж, и в возникшей суматохе все, кроме вас, забудут об оборотнях.

«Ах, первый контакт! Сколько лет мы верили и ждали!» – передразнивали мы будущих энтузиастов и политиков. – «Самое главное, мы должны узнать, что можем получить у галактиан!»

«Наша науке двинет вперед… Наша жизнь изменится в сторону…»

«Ах, бросьте, майор (капитан), ну, какие, к чертям, оборотни? Какие смерти людей? Весь мир сотни лет ждал этой минуты – контакта с космической культурой, цивилизацией, которая можем…»

И так далее.

И знаете, что я скажу? Я восхищаюсь нашими военными! И Поперечный, и Генцель как-то очень быстро признали нашу правоту.

– Знаете, Иван Иванович, – задумчиво сказал, некоторое время послушав наши словесная эскапады и выверты Петр Петрович. – А ведь ребята правы, ох, как правы! Ведь все теперь переносится за границу – шутка сказать! На просторы Тихого океана! А там и американский флот постоянного базирования, и китайцы, и индийцы – я уж не говорю о собственно индонезийских военных! Стоит нам проявить хоть какой-то интерес к этому острову – и вокруг него и на воде, и под-, и над водой будет столько всякого, что нам и близко не подобраться!

– Да-а-а! – в свою очередь протянул Иван Иванович. – А другой путь – это официально, через министерство иностранных дел, только ведь это та-акая «резина»…

– Вот именно! – помог им утвердиться в своих мыслях я. – Мы же с Бай можем легко перемещаться без паспортов и виз, сможем незаметно на острове появиться и, разведав все, исчезнуть! А уж на стадии завершения, когда нужно будет что-то с оборотнями делать, вы обязательно будете участвовать!

– Правда, пока мы все не разведаем, о степени участия говорить рано… – поддакивала мне Бай. – Что, собственно, вы можете сейчас сделать? Не разглашая правды?

Мы убедили их! После этого они оформили протоколы допроса, сказали, что по факту попытки убить нас будет работать милиции, и мы удалились. И уже на пути в гостиницу мы с Бай твердо решили – нужно побыстрее, при первой возможности исчезнуть, иначе милиция нас в покое не оставит, у нас просто не будет возможности заниматься делом.

Поток Дзенно неумолимо приближался. На острове же Гимон сборочные работы были почти завершены. А нас с одной стороны, через день вызывали то в местное отделение милиции, то в МУР. Убитый Бай киллер оказался опаснейшим преступником, несколько лет находившемся во всероссийском розыске.

«А как же вы смогли уцелеть под автоматным огнем в упор?» «Кто убил киллера, и каким именно образом?» (это до того, как была проведена судебно-медицинская экспертиза). «В чем все-таки, как вы думаете, причина покушения на вас?» И в таком духе каждый день… Но это – с одной стороны.

А с другой нас все время порывался увидеть капитан Генцель, который то задавал нам вопросы (застенчиво, поправляя рукой очки на носу), на которые мы не могли ответить, то спрашивал, не может ли он все-таки чем-то помочь в расследовании?

Какое именно расследование он имел в виду – его собственное, или расследование покушения на нас – мы узнать не успевали: тут же появлявшийся Петр Петрович уводил от нас своего коллегу, ухватив за рукав.

Как только через неделю интерес милиции к нам стал угасать, мы с Бай исчезли. По-английски, не попрощавшись ни с кем, как и запланировали тогда, неделю назад, возвращаясь после знакомства с майором и капитаном с Лубянки в гостиницу, мы перенеслись на Базу!.

И позволили себе ровно сутки отдыха – вдоволь наобнимавшись с обрадовавшимся нашему решению Майком, Бай отправилась на кухню и наготовила всякого! И весь вечер мы втроем пировали и пьянствовали так, как, кажется, не пьянствовали здесь, на планете Земля-2, ни разу! Даже во время прощального банкета по поводу завершения работ, который состоялся осенью 2008 года!

Ночью мы с Бай любили друг друга, любили молча, ни говоря друг другу ни слова, то нежно, медленно, то страстно и быстро. И как ни странно, к утру наши усталость и волнения остались далеко позади…

А весь следующий день мы втроем провели на нашем озере. Мы купались, загорали на бережку и пообедали здесь же, под кронами деревьев, у воды. И когда вечером возвращались на Базу, как-то незаметно настроились на рабочий лад.

Сразу же, как мы пришли и разместились у галакомпа в Информатории, я озвучил мысль, которая давно сидела у меня в голове. И, отвечая на вопрос Майка: «С чего начнем?», сказал:

– Думаю, мне нужно снова оказаться в потоке Дзенно. В том, новом, потоке. И, попытавшись войти в контакт, в случае удачи найти у Дзенно ответа на наши вопросы. Пора этим разумным малышкам открыться до конца – пообщаться с нами, четко и ясно ответив на все наши вопросы!

– А это мысль, – немного подумав, сказал Майк.

И Бай его поддержала, но внесла одно уточнение:

– Уверена, что без этого нам просто не обойтись! Вот только Вик, родной мой командор в поток Дзенно погружусь я!

Только лишь при Майке Бай уже давно не скрывала своих чувств – да что там, мы все трое были очень близки. Только Бай была моей любовью, а Майк как-то незаметно стал нашим общим самым близким другом.

Я, естественно, запротестовал, но Бай всего несколькими фразами убедила меня.

– Подумай сам! В потоке Дзенно может случиться все, что угодно! Эта операция – только предварительный этап. Основной – на Земле, причем совместно с русской контрразведкой. Скажи, кому проще будет работать в России – тебе, русскому, или мне, бывшей тайванской разведчице?

Убеждать меня далее не было нужды – я только представил, сколько придется объясняться Бай, если она явится без меня, сколько времени будет потеряно в соприкосновении с родной мне бюрократией, и поэтому лишь молча кивнул, соглашаясь.

Мы не стали ждать утра. Сформулировав вопросы, я и Бай сели в два наших верных рабочих борта, и Майк быстро перебросил нас за триллионы триллионов световых лет – в родную Галактику М-16. А потом корабль Бай плавно погрузился в поток Дзенно, который слабо светился зеленым, а я стал дрейфовать рядом с потоком, держа в поле зрения корабль своей любимой.

Некоторое время мы изредка переговаривались, но потом Бай замолчала. Я решил выждать час, а после с помощью Майка, который все это время был на связи с нами, «выдернуть» ее корабль, перенеся его сразу на Базу.

Но этого не потребовалось. Наверное, Дзенно тоже хотели и ждали прямого контакта с кем-либо из нас, потому что собственно обмен информацией занял у Бай чуть больше сорока минут.

А потом ее корабль вышел из потока и приблизился ко мне.

– Как все прошло? – спросил я. – Бай, ты как себя чувствуешь? Немедленно включи медицинский анализатор!

И услышав в ответ смешок девушки, облегченно откинулся на мягкое изголовье пилотского кресла.

Вернувшись на Базу, мы сначала позавтракали и вдоволь напились кофе – Майк умел варить этот напиток изумительного вкуса и аромата по собственному южно-африканскому рецепту. Мы давно обнаружили это его умение и постоянно упрашивали «поколдовать» на кухне и угостить нас именно таким кофе.

И вот так, сидя в утреннем раннем свете в шезлонгах перед крыльцом, мы потягивали горячий темно-коричневого цвета напиток и слушали рассказ Бай.

Теперь мы узнали все.

Дзенно преследовали преступников. Существ, воровавших самое драгоценное для умирающего мира – остатки ресурсов планеты. За это их судили и казнили, но их души (часть живой сущности, становившейся после смерти Дзенно) вырвались и скрылись.

Их след легко читался. И поток Дзенно рванулся за ними, чтобы не дать шестерым преступникам уничтожить еще один мир – а они это сделают, высосав биологические ресурсы новой планеты.

Устройства из алюминиевых труб, оказывается, были не оружием. Это – часть сооружения для выкачивания органической живой материи. Так что на острове Гимон вот-вот начнется откачка в гигантских масштабах всей органики – растений, животных и рыб, ну, и людей, конечно.

Дзенно имеют целью достичь Земли и пронесясь сквозь нашу планетную систему, унести с собой «проклятые души». И никогда уже шесть преступников не смогут снова вырваться за пределы своего ареала обитания.

Если можно назвать ареалом обитанием среду Дзенно.

Бай задала вопрос – как подействует поток Дзенно на людей-землян. Ответ был ожидаемым – Дзенно не знают, как они подействуют на людей, оказавшихся облученными, но это их не волнует – как таковой, Разум их не интересует, органическая же жизнь в ц е л о м, сохранится на планете.

Тогда Бай спросила, как поступят Дзенно в случае, если мы сами уничтожим пришельцев – души, угрожающие существованию Земли?

А вот тогда они обогнут стороной Землю, как это делали Дзенно первого потока. И после этого все же попытаются облучить все три планеты Жванов.

Когда Бай сообщила, что планеты Жванов защищены недоступными для излучения преградами из галактита, Дзенно предложили, как говорим мы, земляне, сделку.

Они замедлят движение в сторону Земли и дадут нам возможность уничтожить шесть беглецов. Но взамен члены нашего отряда должны помочь Дзенно-частицам уничтожить Жванов.

«Если любая разумная Жизнь – это заболевание органической Жизни, то цивилизация Жванов – заболевание крайней формы тяжести»…

– Вроде рака с обширными метастазами, так я поняла смысл их мысли, – пояснила Бай.

И продолжала рассказ.

Они не могут не оказать помощь местным галактическим жизненным формам – душам местных Разумных, съеденных разумными хищниками. Жваны обязательно должны быть уничтожены! Поэтому они и предлагают нам обмен – невмешательство в дела Земли, а взамен – наше вмешательство в секторе обитания Жванов!

«Ну, вот и ответ на все наши колебания, подумал я. Жванов нужно будет уничтожить! Как – подумаем потом, а пока нужно решить с ответом Дзенно».

В этот же день Майк осуществил два перемещения. Одно – посещение Бай на короткое время потока Дзенно – она передала наше согласие на предложение Дзенно.

И второе – Майк переместил нас обратно на Землю. Точка материализации – один из тихих арбатских переулков, момент – раннее утро, когда обитатели Москвы почти все еще спят.

Нас никто не заметил. А двумя часами позже мы, предварительно созвонившись с офицерами на Лубянке, сидели в знакомом кабинете.

Как и прошлый раз, Иван Иванович, желая высказать к нам расположение, заварил свежий чай и налил, кроме себя, бокал для Бай. И сидел, потягивая напиток и слушая нас.

А Петр Петрович все также курил, неторопливо стряхивая пепел в пепельницу и кивал головой в такт нашим рассуждениям.

Мы рассказали им лишь часть правды. О том, что Дзенно дадут нам шанс самим покарать беглых преступников. Мы, конечно, не стали говорить о способе, которым можно это сделать – применить его могли лишь мы сами.

Но сначала предложили разведку. Мы с Бай хотели побывать на острове Гимон и все там посмотреть. Ну, естественно, разведать диспозицию противника, чтобы потом выработать окончательный план совместных действий.

Потому что на завершающем этапе должен был действовать майор Поперечный. Задействовав всю мощь российской армии.

А без этого уничтожить все следы пребывания инопланетян на нашей планете нам представлялось весьма проблематичным.

 

Глава 25-я

Остров Гимон – смешанного происхождения. Все тихоокеанские острова Полинезии и Меланезии либо вулканического, либо кораллового происхождения. Иногда – материкового. И все они существенно отличаются друг от друга.

Острова материкового происхождение имеют скальную основу, обычно довольно значительно возвышаются над уровнем моря, часто поверхность их – скалистая, лишь местами покрытая плодородным слоем почвы. Название «материковое» свидетельствует о том, что такие острова являются осколками древних (либо ныне существующих) материков. Характерный представитель островов материкового происхождения – Канарские острова Атлантического океана. Вообще в этом океане чуть ли не половина островов – именно материкового происхождения.

Полинезийские и меланезийские острова (как и подавляющее число островов Тихого океана) – либо вулканического, либо кораллового происхождения.

Основу первых составляет потухший (реже – действующий) вулкан. Скальное основание полуразрушившегося от времени вулкана, ну, а если вулкан действующий – его пологие склоны) со временем покрываются почвенным слоем, растительностью, кроме флоры, появляются представители фауны, и главная особенность такого острова – наличие скалистых выступов.

Коралловый остров – едва возвышающееся над поверхностью воды песчаное образование. Песок – коралловый, то есть образовался из раздробленных кораллов. И основание острова – мертвые кораллы и поросли живых, которых в Тихом океане очень много.

А на песке обычно растут кокосовые пальмы. Ну, и некоторые другие растения – теперь не припомню, какие.

Когда Майк перенес нас с Бай в укромный уголок берега острова Гимон, мы сначала подумали, что остров вулканического происхождения. Высокие прибрежные скалы, о которые плескалась вода, с виднеющимися то там, то тут проемами. Невдалеке, на рейде, стоял на якорях сухогруз, с которого шла выгрузка на катер.

Присев, мы с Бай некоторое время наблюдали за кипящей в бухте жизнью. Вот груженый катер отошел от борта корабля, его сменил подплывший новый, и работа вновь закипела. А первый катер пошел, огибая остров, и скоро скрылся из наших глаз.

Внимательно осматривая близлежащий берег острова, мы легко нашли охрану – впрочем, охранники не так уж и старались скрываться от любопытных глаз. Они стояли на виду, и у почти каждого у ноги сидела собака.

Ну, а от кого здесь им было прятаться? А кроме того, сам вид крупных сильных животных, иногда начинавших лаять и рваться с поводка, не мог не отпугивать случайных гостей – яхтсменов, туристов на лодках – этот район океана всегда был оживленным.

Мы обозревали побережье, доступное нашему глазу, довольно долго. И все время молчали.

– М-да! – негромко сказала в конце – концов Бай. – На этот раз мы вряд ли сможем прогуляться по острову! Нужно возвращаться…

– Придется… – без энтузиазма в голосе согласился с ней я. – Опять Майку придется поработать…

Задача, поставленная нами Майку, была следующей – нужно найти какое-то средство от собак. И по возможности – что-нибудь, что позволило бы нам с Бай оставаться недосягаемыми для глаз охранников.

Как ни странно, Майку потребовалась почти неделя. Оказывается, галактианам давно не было нужды в защитных приспособлениям такого рода – существование Сообщества вообще и, главное, действующее повсеместно в его пределах пространственное информационное-силовое поле замедлили развитие науки. Действительно, чего уж очень ломать голову, если все нужное – давным-давно открыто, изучено и применяется в повседневной жизни, а что пока не открыто – так с этим, глядишь, справимся опять-таки с помощью пространственного поля…

Возможно, я и ошибаюсь, но мне кажется именно так.

В конце концов Майк всё-таки нашел требуемое. И не мудрено – за тысячи тысяч лет существования в объединенных Галактиках Разума почти все было исследовано и открыто. Ни в одном, так другом мире. Так что его успех его поисков был лишь вопросом времени.

Майк обнаружил, что для одной из древних экспедиций, направляющейся в совершенно новый населенный опасной фауной мир, когда-то было разработано защитное приспособление – силовая оболочка, почти полностью поглощающая свет.

Таким образом предмет (фигура), закрытые подобным полем, для глаз посторонних наблюдателей представляли собой черное пятно. Наш глаз ведь видит не сам предмет, а отраженные им световые лучи. Потому в абсолютной темноте мы ничего и не видим…

Излишне говорить, что подобная защита эффективна лишь ночью. Когда пусть и в рассеянной сумеречной тьме (в тропиках свет ярких звезд ночами позволяет видеть происходящее вокруг довольно неплохо), но темные пятна-очертания вряд ли вызовут подозрения у секьюрити острова. Но только – если на нас не будут реагировать собаки.

Над средством от собак Майк работал два дня. Он изучил строение рецепторов собачьего носа и скоро пришел к выводу, что нужно химическое соединение, напрочь отшибающее запах человека. Тогда собака будет видеть перемещающееся темное пятно, а б с о л ю т н о лишенное запаха. И не будет реагировать на него – ведь сторожевых собак дрессируют именно с использованием собачьего н ю х а. Натаскивают на появление определенных запахов.

Никто и никогда не дрессировал псов, вырабатывая у них рефлекс реагирования на о т с у т с т в и е запаха.

То же касается и зрения животных – маловероятно, что их учили реагировать на каждое темное пятно. Пусть даже и передвигающееся с места на место – вдобавок если оно не имеет запаха и формы.

Уяснив суть проблемы, Майк быстро нашел нужный состав. Для этого он десятки раз брал пробы воздуха с тела то Бай, то моего, и в конце – концов разработал нужный химический состав. Он изготовил нам по два флакона с аэрозольной смесью.

– Я буду постоянно наблюдать за вами! И если мое средство не поможет – мигом «выдерну» вас с Земли! – оптимистичным тоном заверил нас этот компьютерный гений!

Следующий день все мы отдыхали, а затем, Майк перебросил нас на остров точно в ту же точку пространства. Ночью остров показался нам совсем другим.

Наверное, все предварительные работы были закончены. На рейде не было кораблей, а когда мы, тщательно опрыскав друг друга из аэрозольных баллончиков, неторопливо двинулись вдоль береговых скал, стараясь идти бесшумно, то довольно легко дошли до первого пролома. И тут столкнулись с препятствием.

По всей видимости, каждый пролом охранялся, да еще и освещался прожекторами. И мы вернулись назад, наша силовая защита была бессильна охранить нас – при свете прожекторов угольно-черные фигуры были не менее подозрительны, чем посторонние люди.

Майку пришлось поднапрячься и перенести нас сразу вглубь острова. Здесь было тихо. Охранники, если и совершали обход сооружения, делали это редко – шансы постороннему оказаться здесь были минимальными.

И мы смогли, наконец, рассмотреть вблизи это детище проклятых в родном мире душ.

Мы, конечно, пытались сделать это на Базе с помощью компьютеров Майка, но ничего не получилось. Земля не была пронизана тканью поля Содружества, так как не входила в космическое сообщество. Да и защитное поле, установленное над островом оборотнями, искажало картинку. Как это происходило со всеми следящими и фотографирующими приборами спутников Земли…

Ну, что сказать?

Вблизи сооружения острова Гимон потрясали воображение. Гигантские алюминиевые трубы, диаметром каждая метров пятьдесят и длиной метра в три, были собраны секциями по двадцать пять штук и ориентированы строго на запад. Мы с Бай быстро поняли, в чем тут фокус – сооружение стояло на экваторе, планета наша вращалась с запада на восток, и если этим жадным черным в ночном сумраке отверстиям предстояло засасывать что-то, то вращение Земли будет помогать этой операции.

Но куда будет деваться вся «заглоченная» установкой биомасса? Мы пошли вокруг сооружения. И тут услышали скрип песка под человеческими ногами, и застыли, прижавшись к стене какого-то здания.

Наша маскировка не подвела – парный патруль охранников с автоматами и собачкой прошел мимо нас шагах в десяти.

Ни люди, ни животное на два темных силуэта у стены не отреагировали.

Выждав минут пять, мы пошли дальше.

Высокие темные здания, контуры неких огромных механизмов и технических конструкций – все они были нам с Бай абсолютно незнакомы. Но вот мы оказались у противоположной, восточной, стороны – и увидев огромный алюминиевый короб высотой метров сто пятьдесят – двести с короткой, зияющей отверстием квадратного сечения трубой, направленной вверх под углом примерно в сорок пять градусов. Сквозь окуляры биноклей мы внимательно изучали производящее жуткое впечатление сооружение. И скоро поняли все.

Не забудьте, что исходную информацию мы недавно получили от Дзенно.

Биомасса проходила через некие этапы внутри череды зданий комплекса, как-то преобразовывалась и затем, порциями накапливаясь в коробе на противоположной стороне, должна была «выстреливаться» в космос. Ну, на манер удаляемых через Крайнюю Линию галактитовых конденсаторов-контейнеров с Дзенно у Прорыва Крайней Линии…

Мы были уверены, что принцип здесь использовался тот же. А вот куда будет направляться уворованная у нас биомасса… Да куда угодно, нас это не касалось!

Мы переговаривались шепотом с Бай, застыв у алюминиевой стенки короба и дожидаясь, когда патруль пройдет обратно. Нам нужно было обследовать восточную сторону острова.

Патруль прошел, мы хорошо видели, как и люди, и собака вошли в помещение караульной, расположенное метрах в пятидесяти к югу от сооружения.

Дверь захлопнулась, свет, на несколько секунд вырвавшийся из дверного проема, исчез.

Теперь уже не особенно скрываясь, мы быстро пошли в сторону шороха волн, едва слышно раздававшегося как раз с той стороны, куда мы направлялись. И скоро обнаружили, что наши ботинки утопают в белом мелком песке.

Это был коралловый песок! Скоро мы вышли к пологому белому берегу, и увидели перед собой мелководную бухту, окаймленную песочной полосой. Все это было характерно для островов кораллового происхождения.

Мы посмотрели назад – за нашими спинами вдали темнела полоса скал. Вновь перевели взгляд перед собой – коралловая отмель…

Очевидно, когда-то к скальному основанию с восточной стороны прилепились первые кораллы, и за сотни лет образовали коралловую отмель.

– Вот почему они вели разгрузку со стороны скал, – прошептала Бай. – С этой стороны глубокосидящим кораблям не подойти близко к острову – коралловые рифы и мели…

Но нам как раз и нужен был именно такой берег – пологий, но малодоступный со стороны океана. Вряд ли днём на жарком солнце здесь выставлялась охрана – мы не увидели поблизости «грибков».

– Ну, все? – спросил я у Бай, но она в ответ лишь покачала головой из стороны в сторону. «Нет, мол, еще не все!»

– Давай осмотрим и северную сторону острова, – шепнула она. и тут же связалась с Майком.

– Майк, – тихонько проговорила она в ларингофон. – Запомни наши координаты. Отсюда мы и произведем отстрелы маяков… Да, ты можешь фиксировать все, что мы наблюдаем?

– Я это делаю постоянно! Все, что видели вы, все уже в галакомпе на Базе!

– Ну, хорошо! Отметь в памяти компьютера наши координаты! И продолжай «вести» нас!

– Принято! – ответил Майк. – Постойте на месте с минуту!

Я понял, почему Бай захотела обойти выстроенный оборотнями комплекс еще и с этой стороны. На этот раз она внимательно осматривала не сооружение, а пустое пространство рядом с ним. И вскоре показала мне рукой на лишь слегка возвышающийся над поверхностью острова некий небольшой холм. Причем – явно искусственного происхождения. Чем-то он напомнил мне дзот времен Отечественной войны 1945 года – по крайней мере, примерно такими их показывают в кинофильмах о войне.

– А вот и лежбище наших гостей из Космоса! – шепнула Бай. – Там, в потоке Дзенно, они показали мне несколько картинок из жизни на родной планете беглецов. В таких вот подземных норах они и живут у себя дома… И здесь оборудовали себе напоминающее дом жилище…

– Вдобавок, безопасное. Во время работы установки, которая всасывает биомассу, самое лучшее, находясь рядом с ней – прятаться под землей! – ответил я. – А кстати, где подсобные строения – жилые помещения рабочих, склады для техники, и все прочее?

– Наверное, уже демонтировали все и вывезли! – ответил Бай. – Ничего не должно мешать работе установки! А охранники устроились тоже, наверное, где-нибудь под землей. Поищем?

– Не стоит! – ответил я. – Зачем они нам?

И, обращаясь к Майку, сказал:

– Майк! Уноси нас отсюда!

Я отверг предложение Бай и как выяснилось позже, сделал ошибку. Серьёзную ошибку…

х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х

Итак, через несколько недель мы были готовы к завершающему этапу.

Мы установили цели «шестерки». Мы произвели разведку острова, нашли их убежище и поняли, что наши враги готовы начать грабить нашу планету.

Оставалось окончательно согласовать взаимные действия с Поперечным и Генцелем, а затем подготовиться и нанести единственный и окончательный удар.

И решить нашу первую проблему – уничтожить пришельцев-оборотней из далекого от нас мира Дзенно.

 

Глава 26-я

Мы с Бай вновь были гостями в знакомом кабинете штаб-квартиры ФСБ на Лубянке. Правда, атмосфера в кабинете была на этот раз тревожной. То ли погода за окном была по-осеннему волнующей, то ли что-то изменилось в ситуации. А скорее всего – сказывалось нетерпение офицеров-следователей. Что ж, понять и первое, и второе, и третье было можно.

За окном ветер нагибал верхушки деревьев, срывал с них и гнал по асфальту тротуаров и проезжей части первые редкие пока желтые листья. Из окна кабинета было прекрасно видно, как, сгибаясь под порывами ветра, не переходят – перебегают улицы пешеходы.

А в кабинете, казалось, назревала гроза – даже всегда доброе лицо капитана Генцеля было хмурым, чего уж говорить о словно бы чеканных чертах лица майора Поперечного!

– Днями состоялось совещание у руководства! – сказал, начиная общих разговор, Петр Петрович. По обыкновению он курил, но делал это как-то очень уж яростно, глубоко и часто затягиваясь и сильно раздавливая окурки в пепельнице. – Знаете, что нам сказали наши генералы? Что мы сидим и ничего не делаем!

– Да уж! – подтвердил Иван Иванович. – А генерал Терюхин даже кричал, что сделает из нас команду «Два капитана!»

– Вы связали нам руки! – Поперечный яростно затушил очередной окурок. – А тем временем почти две недели от вас не было ни слуху, ни духу! Что, по-вашему, мы могли докладывать руководству?

Я стоял у окна, смотрел на голубей, которым ветер взъерошивал перья, на москвичей-прохожих, ежившихся под начавшимся холодным дождиком, и вспоминал остров Гимон и экваториальное вечно лето… Горячее солнце, синий океан, белый раскаленный коралловый песок. И вот, серое небо, холодный дождь, неприветливый порывистый ветер…

Контраст! Но тут мне на ум пришла картина гигантских труб и я вернулся к реалиям на нашу грешную землю. «Реалии» продолжали сердиться, но наше молчание, похоже, постепенно стало отрезвляюще действовать на обоих офицеров.

– Ну, а что вы, в сущности, можете сделать? – негромко спросила Бай. Произнесла эту фразу она «в никуда», ни к кому конкретно не обращаясь. – Хорошо, давайте мы уйдем, и что тогда? Вы справитесь сами, без нас? Что ж, как любите вы говорить в России – вперед, и флаг вам в руки!

– Установка на острове Гимон полностью смонтирована и готова к запуску, – сказал я, подходя к своему стулу и садясь на него.

Как и прежде, нас с Бай усадили почти в центре кабинета.

– Откуда вы знаете? – Поперечный склонился над столом и уставился нам в лицо. – Спутники по-прежнему ничего толком заснять не могут!

– А мы позавчера были на острове, – по-прежнему негромко сказала Бай.

Наш рассказ был короток, и по мере того, как мы знакомили с нашими приключениями, лица Генцеля и Поперечного изменялись и принимали обычное выражение. У майора – острого интереса, а у капитана – чуть ли не радостного удивления.

– Мы понимаем, как вам трудно, – говорил я. – Вы ничего не можете рассказать своим начальникам, и поэтому, просто ожидая результатов наших поисков, производите на них плохое впечатление.

Но пришло время, когда вы, скорее всего, не просто сможете, вам просто-напросто придется рассказать и о нас, и о существовании межгалактического государства тысяч разумных рас и культур. И о смертельно опасном потоке Дзенно-частиц.

Вот только – что, и главное, к а к, вы расскажете, решать вам самим. Но обойтись без этого, наверное, просто невозможно… Впрочем, мы все вам расскажем, а вы судите сами.

Мы вошли в контакт с частицами Дзенно, которые сейчас направляются к Земле. Капитан Бай, – я кивнул головой в сторону девушки, – начальник разведки нашего космического отряда, с целью получения информации погрузилась в поток Дзенно и установила контакт.

Бай? – я предложил ей самой проинформировать офицеров.

Забегая вперед – она, конечно, слегка исказила информацию. Но зато сделала ее весомой и з н а ч и м о й для любого военного человека.

– Дзенно гонятся за преступниками. Шесть субстанций, которые у нас в религии именуются душами мертвых, сумели скрыться из родного мира. Вот в погоню за ними и направлен поток Дзенно. И Дзенно-частицам безразлично, что будет с планетой Земля и людьми – они имеют задание уничтожить приговоренных в их родном мире к смерти преступников. То обстоятельство, что при этом можем пострадать мы, люди, для Дзенно значения не имеет.

На острове же Гимон уже готова сооруженная оборотнями громадная установка. Вот фотографии…

Бай достала из сумочки два пакета с большими цветными фото – изделиями Майка, и передала их Генцелю и Поперечному.

Те были уже спокойны и заняты привычным делом – майор продувал папиросу, а капитан готовился разливать чай в чашки.

Но оба тут же взяли в руки пакеты и принялись перебирать и рассматривать цветные объемные фото – продукцию распечатки внеземной техники.

– Эта установка предназначена для высасывания всей биомассы, доступной этим вот трубам, и последующей транспортировки ее в космос, – тем временем продолжала рассказ Бай.

(К слову сказать, ни мы, ни Дзенно не знали, куда именно. Да какое это имело значение?)

– После того, как такая вот установка поработает достаточно долго, у нас на планете не останется ни людей, ни животных и растений. Все! Жизни наступит конец!

А шестерка оборотней, как вы их называете, перенесется на какую-нибудь планету еще, туда, где есть органическая жизнь. И продолжат свою деятельность…

– Что еще вы узнали? – спросил майор Поперечный. Похоже, и он, и капитан внутренне были готовы к чему-то подобному.

– Мы договорились с Дзенно и заключили сделку. Если мы уничтожим всех беглецов, поток излучения обойдет нашу планету стороной. И для Земли все обойдется, – ответил я.

– А что взамен? – немедленно вцепился в нас любопытный Генцель. – Что должны будете сделать вы? Как я понял, остальные земляне ведь этих самых Дзенно не интересуют?

– Не интересуют! – я помолчал. – Ответную часть сделки выполним мы. Речь идет о глубоком космосе, так что говорить об этом, я думаю, не имеет смысла!

– Я побывала еще раз в потоке и дала согласие. Так что время на подготовку у нас есть, – закончила наше сообщение Бай.

Некоторое время в кабинете стояла тишина. Мы все пили чай и думали. Первым молчание спустя некоторое время нарушил Поперечный.

– А как она действует, эта установка? – Он держал в руке одну из фотографий и рассматривал ее.

– Трубы – приемники материи, – пояснил я. – А вот сзади видите огромный ящик с отверстием? Вот отсюда и будет выбрасываться биологическая масса. Прямо в космос!

– Ну, хорошо! – Генцель, волнуясь, по обыкновению снял и теперь протирал очки. – А как мы можем уничтожить их? Они ведь далеко, за границей…

– Да это-то просто, – ответил ему Поперечный. – Ударить направленным бомбовым ударом, пара шариковых бомб разнесет на этом острове все на мелкие кусочки! Если использовать стратегический бомбардировщик, может быть, даже секретный Ту-77. Только для безошибочно точного удара нужна «подсветка», маячок на острове…

– Это мы берем на себя! – Я встал и отнес на тумбочку пустой бокал. – Маячок мы обеспечим!

Мы с Бай не стали говорить, что бомбовый удар будет лишь второй частью операции, и предназначен он не для уничтожения оборотней, а для ликвидации всяческих следов посещения инопланетянами нашей планеты. И я, и Бай прекрасно знали наших военных – не дай им бог получить в руки хотя бы кусочек внеземной технологии – тут же примутся примерять найденное в качестве нового вида оружия… Да и вообще – оборотней ведь бомбами не возьмешь! Так что первую часть операции должны были выполнить мы сами. Используя наши громадные возможности.

Мы уже знали, как это сделаем.

– Только мы с Бай можем проникнуть на остров. Мы установим приводной маяк для точного бомбометания, сообщим об этом и тут же исчезнем. А ваши летчики, ну, для надежности, скажем, ровно через десять минут после нашего сообщения нанесут удар.

– И помните, майор, – негромко сказала Бай. – Вы должны убедить своих начальников, что уничтожить на этом острове нужно абсолютно все, просто-напросто превратить в пыль! Используйте, скажем, такой аргумент – если там что-то останется после бомбардировки, то это неминуемо попадет в руки специалистов из НАТО. Ведь тихоокеанский американский флот немедленно вышлем корабли, чтобы узнать, что за взрывы были на никому не нужном и долгое время вообще необитаемом острове Гимоне!

– Действительно! – поддакнул я. – Они же там все буквально просеют через сито, и все находки долго и скрупулезно будут изучать! Так что пусть им достанутся мелкие кусочки, которые никому ничего определенного сказать не смогут!

– Да это я понимаю! – Поперечный махнул рукой. – И уже знаю, что и как доложить начальству! Вы не беспокойтесь, я уверен, что все получится, как надо! Будем нам с вами Ту-77, когда мы встретимся еще раз. А как же, нужно ведь нам передать кому-то из вас маячок наведения, да и время окончательно уточнить!

– А это зависит от последнего оборотня – Алисы Сферовой! Мы должны обязательно уничтожить всех шестерых! А иначе Дзенно вмешаются – им что шесть беглецов, что один – разницы нет! Так где сейчас девочка Алиса? – спросил я у Поперечного.

– Пока в Москве! – Генцель снова снял очки и принялся протирать стекла. Он словно бы чувствовал себя виноватым в том, что Сферова не находится вместе с остальными пятью сородичами на острове в Тихом океане. – Но она под плотным наблюдением!

– Мы внедрили нашего человека в общину хакеров, их подземелье оборудовано следящей аппаратурой. Так что у нас имеются и картинки, и записи всех разговоров.

– Тогда придется ждать! – твердо подвел я черту. – Пока Сферова не окажется на Гимоне, ничего предпринимать нельзя!

– А если она и не собирается на остров? – спросил Генцель. – Если так и будет находиться в Москве?

– Нет! – сказала Бай. – Они слишком многое вложили в эту установку! И она очень важна для них! Так что к запуску наверняка соберутся все вместе! Чтобы наблюдать работу своего детища вблизи!

– Давайте встретимся через неделю! – предложил Петр Петрович, складывая фотографии в аккуратную стопку. – Скажем, у меня дома!

И он написал домашний адрес, номер телефона и передал мне листок.

х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х

– Где у нас Карл? – спросил я Майка сразу же, как только мы с Бай оказались на Базе.

– На Базе-2! Эй, ребята, вы чего такие взъерошенные?

У Майка, как всегда, было отличное настроение.

– Давайте что-нибудь поедим! – не стал вдаваться я в объяснения. – Да, и пока я буду возиться на кухне, Бай введет тебя в курс всех новостей, а ты вызови сюда Карла! За обедом все и обсудим!

– Вик, дорогой, тебе не кажется, что кухня – все-таки, скорее, женское дело? – Бай тут же не преминула коснуться меня рукой – подошла и ласково взъерошила мне волосы.

– Ты аналитик, разведчица-профессионал, и сможешь все рассказать лаконично и ничего не упуская! А я… честное слово, за последние полгода я ни разу так не уставал! А готовить я люблю, и при этом на кухне как-то расслабляюсь и отдыхаю!

Пользуясь кухонными автоматами, я добыл необходимые мне продукты и приправы и принялся за свиные отбивные. Параллельно я успел за полтора часа сварить бульон и заправил его всем необходимым. Мой борщ, конечно, не мог конкурировать с борщами Олеси Богдановны, но попробовав, я поздравил сам себя – ей-ей, борщ получился очень даже ничего!

Быстренько сварив гарнир для второго – русскую гречневую кашу, я принялся носить в столовую и расставлять посуду. Выглянув наружу и увидев сидевших в шезлонгах Бай и обоих мужчин, я крикнул, чтобы через пять минут они мыли руки.

– Обед! – оповестил их я.

х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х

Тем временем весьма далеко от нашего места трапезы Алиса Сферова начала активно готовиться к зарубежной поездке.

В отличие от остальных пяти оборотней, 19-летняя Алиса не имела возможности легко передвигаться по всему миру, минуя при этом многочисленные государственные границы.

У нее и заграничного-то паспорта не было!

Естественно, она понимала, что в отдел выдачи загранпаспортов она обращаться не могла – во-первых, оформление паспорта занимает в лучшем случае не менее месяца, а во-вторых, оборотень Сферовой понимал, что «засветился» в процессе сплочения группы и установления взаимных контактов между членами «шестерки». И скорее всего, о р г а н ы активно разыскивают Алису и могут попытаться помешать ей добраться до далекого тихоокеанского острова.

Пришлось задействовать компьютерные технологии и друзей-хакеров.

И вот тут сначала ей не повезло. Дело даже не в том, что с недавних пор каждый ее шаг был известен, а подземелье и суетящимися круглые сутки хакеры плотно наблюдались с использованием всех видов слежки.

Просто ни один из них до этого не специализировался на изготовлении фальшивых документов. Они, конечно, попробовали сделать Алисе паспорт с индонезийской визой, но документ получился таким топорным, что с ним опасно было соваться в аэропорт даже законопослушному человеку, так сказать, гражданину вне всяких подозрений… А Алисе нечего было и пытаться!

Она и не пыталась. Вместе с друзьями она «прошерстила» сеть и быстро нашла адреса нескольких людей, которые могли помочь ей «сделать ксиву».

Деньги у Алисы были, и скоро она звонила в позарез нужную ей дверь.

х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х

Во время обеда мы обговорили все детали. Майк должен был подготовить все для всех перемещений.

Карл – доусовершенствовать наш «Победитель» – верный исследовательский корабль, который последний раз мы использовали, изучая проблему Жванов и обследуя мертвые планеты.

Ну, не совсем мертвые – просто на большинстве из них умер Разум.

Вообще задача Карла была несравнимо более сложной, чем у Майка. В конце концов, Майк выполнял свою часть работы, орудуя у компьютера, который он уже знал, как свои пять пальцев.

А Карл… Каждый раз ему приходилось осваивать что-то новое. Вот и сейчас – ему предстояло оборудовать «Победитель» дополнительно к уже имеющемуся на корабле вооружению теперь еще и метателем нового типа. Он сам предложил также установить пару новых пулеметов с компьютерной системой наведения.

– И обязательно систему приема сигнала «бипера», – напоминал ему я.

«Бипер» – брелок-маяк для ключей с кнопкой, нажав которую, я подам сигнал экипажу нашего крейсера о начале боевых действий – продублирую голосовое сообщение..

За обедом мы обговорили и все остальное – сроки готовности, ход предстоящей операции и все прочее.

Вслед за тем ближайшие дни Карл работал на Базе-2, Майк колдовал у галакомпа, а мы с Бай отдыхали.

Мы вообще не разговаривали о предстоящем. Мы попытались расслабиться и набраться побольше сил.

х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х

Алиса Сферова, войдя в квартиру, после первых же фраз, которыми она обменялась с хозяином, Фокиным Петром Афанасьевичем, 1955 года рождения (ранее не судимого, но имеющего огромный криминальный опыт, в частности – в изготовлении различных документов), решила пойти самым простым путем.

– Да, я забыла поздороваться, – сказала она худому, как плетень, лысоватому, со впалыми щеками Фокину, и протянула ему руку для рукопожатия.

Тот машинально пожал протянутую ему кисть, и тут же исчез. А вместо него оказался оборотень в теле Фокина, и лежавшее рядом тело Алисы, без признаков жизни и насильственной смерти.

День ушел на изготовление загранпаспорта – умения бывшего хозяина и его жизненный опыт сохранялись после вселения в тело нового обитателя.

Так что паспорт был изготовлен, поздно вечером куплен билет на самолет до Джакарты.

Работники службы наружного наблюдения, конечно, «вели» Алису. Но подумали, что она гостит у хозяина и решили вскрыть квартиру, где пропала Алиса, лишь к вечеру следующего дня. И найдя ее мертвой, сообщили об этом инициаторам наблюдения – Поперечному и Генцелю. Те тут же подняли тревогу, но…

Пока суть да дело – самолет на Джакарту успел вылететь.

Так что к концу оговоренного нами с офицерами недельного срока дела обстояли так – оборотень Фокин плыл на катере по водам океана, направляясь к острову Гимон; издалека за ним наблюдали работники СВР, подключенные из Москвы; мы с Бай в Москве в знакомом номере гостиницы ждали известий от Поперечного и Генцеля; Карл же с Майком на Базе-2 тренировались на изготовленном на скорую руку тренажере парного управления кораблями класса «Победитель».

На Базе-1 дежурила Рысь, спешно вызванная Майком и наспех введенная в курс дела. И в курс предстоящей операции – тоже.

 

Глава 27-я

Хочется разъяснить, что события, которые я посчитал необходимым отразить в этих записях и в которых мы с Бай личного участия не принимали, стали известны мне со слов Генцеля и в особенности – майора Поперечного. Кое-что мне пришлось реконструировать, поработав для этого с документами и иными носителями информации. Нужно сказать, что таких документально подтвержденных сведений оказалось немного, и это радует.

Не к чему нашим сородичам с Земли знать слишком многое – ни к чему хорошему это никогда не приводило. Не зря же и в Библии сказано: «Многия знания умножают многия печали…»

Ну, а теперь я с чистой совестью продолжаю описывать эпопею с погоней за оборотнями.

Совещание у генерала Гараева, который осуществлял руководство следствием по делу о массовой гибели военнослужащих в Чечне в районе старого колодца, собрало очень узкий круг лиц.

На этот раз, кроме генерала Терюхина и Поперечного с Генцелем, присутствовали также Иван Петрович Власов – представитель Росвооружения и полковник в летной форме (позже выяснилось, что звать его Вячеслав Игоревич Фандеев).

На этот раз Генцель молчал, и доклад полностью взял на себя майор Поперечный. А капитан осуществлял вспомогательную функцию, подавая по мере необходимости майору и руководителям необходимые материалы из толстой папки, лежавшей перед ним.

По соображениям секретности компьютерами не пользовались, телефонные линии были отключены.

– Итак, товарищи, я не буду подробно останавливаться на всех фактах, имеющихся в нашем распоряжении, упомяну лишь о главном.

В Тихом океане есть небольшой островок Гимон, на картах он имеется… (Генцель быстро раздал присутствующим карты). Пожалуйста, посмотрите, широта…. Долгота…

Как видите, принадлежит островок Индонезии, постоянного населения там нет. С недавних пор остров куплен одним из фигурантов по нашему делу, и в настоящее время на деньги всех остальных оборотней (прошу прощения за столь непривычный термин, но мы привыкли так называть эти существа) на острове за очень короткое время возведено поистине циклопическое сооружение непонятного нам назначения… Пожалуйста, посмотрите фотографии (в дело опять вступил капитан Генцель).

– А почему такое качество отвратительное? – спросил Власов из Росвооружения. Генералы рассматривали фотографии молча – они уже не один раз видели их.

– Снято нашими спутниками слежения, так что по качеству снимков вопросы не ко мне. Впрочем, один раз получился очень неплохой снимок. Иван Иванович, передайте всем снимок номер 36!

Майор Поперечный лукавил. Снимок этот был сделан не спутником, его изготовил сам Поперечный. Пересняв в плоскостном черно-белом варианте одну из великолепного качества фотографий, сделанных Майком и переданных позднее нами следователям.

Однако майора можно было понять – объемные цветные фото пока наши земные спутники выполнять не могли…

– Так! – Власов, жадно рассматривая фотографию, напоминал сейчас всем своим видом охотничьего пса, взявшего след. – Господа, э т о должно обязательно стать объектом нашего изучения!

Генералы переглянулись. Но промолчали. Оставил на время без внимания реплику «оружейника» и майор Поперечный.

– Сейчас уже плывет к острову последний оборотень – некий Фокин. Фальшивомонетчик, последнее время специализировался на изготовлении поддельных документов очень высокого качества. Но не это главное… С его прибытием скорее всего вот эта штука, – Петр Петрович постучал пальцем по одной из фотографий, – заработает. И мы не знаем, к чему приведет запуск этого… – Поперечный замялся, подбирая нужное слово.

– Этого непонятного нам технического сооружения… – негромко подсказал Генцель и опять замолчал.

– Да, именно, что непонятного сооружения.

– А что вообще известно об этом объекте? – спросил генерал Гараев, внимательно рассматривая последнюю фотографию.

– К сожалению, ничего!

– Нужно обязательно изыскать возможность изучить объект! Здесь, может быть, были использованы абсолютно неизвестные нам технологии, применив которые…

Внутри Поперечного словно бы все сжалось. Все-таки придется приоткрывать карты и рассказывать об истинном происхождении островного объекта. Ох, как не хотелось ему использовать слово «пришельцы»!

– Это – скорее всего, сделано гостями из космоса! – негромко сказал он, и в кабинете воцарила тишина. Ну, о которой принято шутить словами «Кажется, милиционер родился!»

Но тут же возник шумок, и Власов сказал громко, почти выкрикнул:

– Тем более! Тем более мы должны это заполучить! Или хотя бы получить возможность тщательно поработать, исследовать, и я уверен…

Как они и договаривались, Генцель молчал. Он лишь поправил пальцем очки на носу, ну, а Поперечный пошел с козырей:

– Товарищ генерал, – сказал он, обращаясь к Терюхину. – Ничего вам эти трубы не напоминают?

И продолжал, уже обращаясь ко всем:

– Ни в коем случае нельзя допустить существование этого сооружения! Эти трубы… в общем, это может быть оружие, причем настолько мощное и безжалостное, что его существование недопустимо! В принципе!

– Это еще почему? – представитель Росвооружения никак не желал отказываться от своей идеи.

– Да потому, что оно уничтожает все живое! Вообще все! Иван Иванович!

Генцель был уже готов. Сознательно, он не стал передавать фотографии, а пошел, не торопясь, вокруг стола, выкладывая перед каждым сидящим по несколько снимков. На них были сняты окрестности ныне не существующего колодца – безжизненная каменистая почва, и четкая линия «зеленки» вдали, на линии, ограничивающей радиус действия оружия оборотней.

– Это – результат действия таких вот устройств из алюминия, – сказал Поперечный Власову. – На вид – просто обрезки труб, причем диаметр их – не более 10 сантиметров. А теперь сравните с трубами островной конструкции. И прикиньте, на какое расстояние могут они действовать и каковы будут последствия!

– Ну, хорошо! – Генерал Гараев поднял руку, заставляя замолчать уже было открывшего рот для возражений Власова. – Ваши предложения, майор?

– Я считаю необходимым использовать мощные бомбовые удары с воздуха, которые уничтожат все на острове в пыль! Именно в пыль! И предлагаю для этого использовать новейший секретный стратегический бомбардировщик Ту-77.

Самолет этот изготовлен по технологии, аналогичной строительству знаменитых американских самолетов – невидимок «Стелс», так что отследить его американцы не смогут. Лучше всего использовать шариковые бомбы – вокруг острова началось некоторое волнение на океане, так что там сейчас волны до двух метров высотой, и ни рыбаков, ни туристов, да и вообще никого поблизости нет. Поэтому шариковые бомбы можно применять без опаски, что пострадает кто-то со стороны.

– Да вы с ума сошли! Нельзя это уничтожать, – Власов никак не мог успокоиться. – И вообще, откуда эта дикая идея – о гостях из космоса?

– Это пока не подлежит разглашению, это материалы следствия, а до завершения следствия, как вы знаете, закон запрещает кого-либо знакомить с материалами расследования… – И генерал Терюхин закурил.

– Обоснуйте ваше предложение, – сказал тем временем Гараев, морщась и рукой разгоняя дым от сигареты коллеги.

– Конечно, товарищ генерал! – Поперечный принялся приводить аргументы, но смотрел теперь все время на Власова.

– Во-первых, товарищи, посмотрите еще раз на карты, которые имеются у вас. Как видите, сравнительно недалеко от острова Гимон сейчас находится Тихоокеанский флот США в составе авианосца «Мичиган», сопровождаемого тремя крейсерами и несколькими фрегатами. Ну, и вспомогательными кораблями.

На «Мичигане», кроме палубных истребителей и штурмовиков, имеются вертолеты. А значит, через час с небольшим после взрывов (а никак иначе мы наших преступников не достанем) сюда прибудут вертолеты с американскими военными, которые высадятся на остров.

Вы хотите, Иван Петрович, чтобы вот эту махину, – Поперечный вновь постучал пальцем по фото с островным сооружением, – изучили американцы? Нет, конечно, сейчас не времена СССР, и мы сотрудничаем с США, но ответьте мне – хотите вы, чтобы НАТО получило в руки такое оружие?

С этими словами он подал Власову фотографию колодца с шестью фигурами, держащими в руках металлические трубы.

– Но это – так сказать, чисто оборонные дела, из области развития военных технологий, – продолжал майор Поперечный. – Но тут есть и очень неприятный политический аспект…

При слове «политический» оба генерала тут же насторожились.

– Понимаете, – Поперечный говорил теперь почти проникновенно, – если мы не уничтожим все на острове именно в пыль и прах, после прибытия американцев может разразиться скандал. Ведь владелец острова – гражданин Польши, а кто вкладывал деньги в строительство и монтаж этих странных сооружений на острове? Гражданин Украины, гражданин Узбекистана и русские! Граждане России – Курносов и Сысоев! «Это что же, – скажут американцы, – что именно здесь строили Польша, Украина, Узбекистан и Россия? Совместно некий военный объект, базу? А как же наши многочисленные соглашения?»

Нет, мы можем, конечно, сказать, что это сейчас они – граждане разных стран. А вообще-то изначально это были российские военнослужащие-саперы… Или мы просто скажем, что это оборотни? Но нас ведь тогда тем более распнут за то, что мы не поставили в известность мировое сообщество о контакте с инопланетянами…

Поперечный замолчал. Гараев и Терюхин переглянулись, в глаза у них мелькнуло полное понимание ситуации. Уж они-то знали, что все тайное становится явным, и если американцам дать повод начать «копать» – они смогут все разузнать и о ходе расследования, и о перемещении н е ч т о из тела в тело… И до первоначального источника – шестерых российских солдатах, докопаются…

И тогда получится… Получится, что на острове работали представители одной лишь России.

И что же они там делали?

А поводом для поисков американцев, кстати, могут послужить именно находки на острове…

М-да-аа!…

– Знаете, майор, – сказал, поразмыслив, генерал Гараев. – Вы совершенно правы – необходимо уничтожение всего живого и неживого на острове – причем именно в пыль! Кстати, сколько сейчас людей на этом Гимоне?

– Кроме наших объектов следствия, человек пять – не более. Все – телохранители наших оборотней! Наши товарищи из СВР сообщили, что вчера почти все охранники и последние рабочие были вывезены с острова!

– А обслуживающий персонал? Ну, те, кто будут обеспечивать работу установки?

– Наблюдатели уверены, что нет ни одного! Судя по всему, наша шестерка преступников намерена сама управлять работой этой штуки!

И майор в третий раз постучал пальцем по одной из фотографий. И все снова принялись рассматривать гигантские трубы на снимке.

Поперечный же просто искусно отвлек общее внимание от темы – на самом деле, о том, кто и в каком количестве находится на острове, он узнал от нас.

– Ну-с, давайте конкретно об операции! – сказал Гараев.

– Тогда слово полковнику Фандаеву Вячеславу Игоревичу, командиру единственной пока что у нас эскадрильи Ту-77! – сказал Терюхин.

– Ну, мне особо говорить нечего, – начал, вставая с места, полковник-летчик. – Бомбовые устройства с шариковыми зарядами и системой радиопоиска у нас имеются, самолеты стоят на боевом дежурстве. То есть нам необходим приказ, с указанием времени и объекта бомбометания и обеспечение радионаведения.

– Радиомаяк на объекте мы обеспечим, – сказал Поперечный, – возможности у нас есть.

– Приказ также я гарантирую, – сказал генерал Терюхин. – Я уже предварительно переговорил с начальником Генерального Штаба. Время?

– Не позднее послезавтра! – сказал Поперечный. – Иначе они запустят установку! А мы не можем предвидеть последствия! Например, сможет ли вообще быть осуществлен подлет к острову во время работы этой штуки!

– Договорились! – Гараев встал со своего места. – Послезавтра, конкретное время сообщит летчикам майор Поперечный! На этом все!

Власов промолчал, Генцель украдкой довольно улыбнулся. На этом совещание закончилось.

х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х

Наша встреча с офицерами состоялась тогда же вечером, на квартире майора Поперечного.

Петр Петрович жил в пятиэтажке-«хрущевке», расположенной почти в центре – в Конюшенном переулке. Обычная трехкомнатная квартира. Ну, и кухня не более шести квадратных метров.

В ней-то мы и устроились, все четверо. А домочадцев Петр Петрович заблаговременно отправил в гости. Кажется, к своей сестре.

Поперечный и Генцель коротко ознакомили нас с ходом и результатами совещания, вручили нам радиомаяк, устройство для его отстрела (что-то вроде ракетницы с толстым стволом), потом майор объяснил, как им пользоваться.

– При выстреле под углом 45 градусов маяк опустится на расстоянии 150 метров от вас. Нужно ближе – увеличивайте угол отстрела. Разберетесь, в общем-то, большая точность не нужна! Главное – чтобы маячок был на острове!

После этого говорили уже мы с Бай.

– Итак, послезавтра, ровно в полдень по местному времени мы уже будем на острове, – сказал я. – К этому времени установку они ещё не запустят – не успеет добраться последний оборотень. На размещение в центре острова маяка – нам потребуется всего несколько минут. Ваша задача – заблаговременно поднять в воздух самолет – ему ведь лететь до острова часа два! Хорошо бы так рассчитать время, чтобы бомбардировщик был на подлете, когда мы высадимся на остров. Ну, например, чтобы до цели ему оставалось лететь минут пятнадцать-двадцать.

Это время необходимо нам, чтобы успеть не только установить маяк, но и оказаться подальше от острова!

(Вообще-то, это время было необходимо нам, чтобы Карл и Майк могли выполнить основную задачу – уничтожить оборотней!)

– Как же вы собираетесь эвакуироваться с острова? – взволнованным голосом спросил Иван Иванович. Он искренне беспокоился за нас, это было видно по его лицу.

Мы давно поняли, что он был очень добрым человеком. Но даже ему мы ничего не могли сказать.

– Неважно, Иван Иванович, – негромко ответила Бай. – Вы не беспокойтесь за нас, все будет хорошо.

И она ласковым движением коснулась руки Генцеля. И добавила:

– Вы не забыли, кто мы, и откуда? Ну? Все будет хорошо, просто отлично!

– Но мы еще встретимся? – Генцель все-таки волновался.

– Обязательно, – вместо Бай ответил ему я. – После того, как закончим все.

– Давайте здесь же, у меня! – предложил Поперечный.

– Договорились! – Мы с Бай встали и направились к двери. Ну, не исчезать же нам прямо отсюда, у них на глазах!

На этом закончилась подготовительная операция. Про себя я называл ее несколько иначе. А именно – «операцией прикрытия».

х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х

Основная операция развивалась так.

Уже за полчаса до полудня в некотором отдалении от острова Гимон в недоступной вышине находились два объекта.

В стратосфере, оставляя за собой белую полосу следа, к острову летел Ту-77.

А высоко над ним, в пространстве космоса, недосягаемый для средств обнаружения Земли, плавал в пространстве наш корабль «Победитель» с Карлом и Майком на борту.

Мы с Бай находились в нашем номере гостиницы в Москве.

Карл был пилотом, а Майк – так сказать, стрелком-радистом.

Задачей Майка было сразу после отстрела нами маяка поймать частоту и нанести точечный (упреждающий удар бомбардировщика) отстрел галактитовой сети. Он же обеспечивал и нашу транспортировку на остров.

Применение сети из галактита гарантировало уничтожение оборотней – Бай специально обсуждала этот вопрос с Дзенно, когда последний раз была в потоке излучения.

Ровно за пять минут до полудня на острове, на полосе кораллового песка прямо у кромки воды материализовались мы с Бай. И увидели вытащенную кем-то на берег большую моторную резиновую лодку.

Осмотревшись и никого не увидев поблизости, я прикинул расстояние до условного центра сооружения инопланетян и отстрелил маяк.

– Майк! – сказала в лорингофон Бай. – Ищите частоту наведения и вперед!

Я для страховки нащупал в кармане кнопку бипера и нажал ее.

Огромный корабль лишь на несколько секунд возник над островом. Затем почти бесшумно сработал метатель и сеть, разворачиваясь, понеслась вниз.

А «Победитель» тут же исчез. И тоже бесшумно. А вот сеть, развернувшись, ударила, накрывая почти весь остров, с такой силой, что динамический удар свалил нас с Бай с ног.

По-моему, на несколько минут мы потеряли сознание. И пока были бесчувственными, на себе ощутили последствия моей ошибки. Это когда я в тот раз, во время первого посещения острова, не прислушался к предложению Бай и не поискал место обитания охранников.

За последующие минут пять-семь произошло следующее.

Сразу после удара, сотрясшего остров почти до скального основания на дне океана, когда мы потеряли сознание, невдалеке от нас вместе с песком откинулась крышка люка, и из-под земли шустро полезли на воздух охранники числом пять штук.

Как оказалось, они были хорошо выучены. Так мы подумали, когда очнувшись, обнаружили, что оба крепко связана веревками, причем так сильно, что не могли шевельнуть руками, а значит – и дотронуться до клавиатуры наших наручных галакомпов.

Ларингофоны с нас были сорваны и валялись рядом. Но самое дурацкое – в рот нам были забиты кляпы, и мы не могли крикнуть этим дуракам, чтобы они убирались с острова! Да и нам бы… Нет, граждане Межгалактического сообщества, конечно, неуязвимы, но черт его знает, устоит ли защита против проникающих ударов тысяч стальных шариков. Когда уже через несколько минут здесь рванут две шариковые бомбы…

Погибнуть так глупо… Я даже заскрипел зубами от бессилия.

Но тут наши пленители вдруг все сразу заголосили. Слегка повернув голову, я увидел причину их испуга.

Совсем рядом в полуметре над поверхностью песка вдруг снова материализовался громадный «Победитель», сбоку у корабля откинулся люк, наружу вылетел трап, и вот по нему уже бегут… одна, две, пять, восемь фигур в полном военном облачении, а первыми летят в нашу сторону две невысокие фигурки… господи, да это Софи и Лал!

Здоровенные мужики-охранники ничего не успели сообразить. Софи сходу ударила одного из громил коленом в живот, а Лал проделал это же со вторым. Правда, сшиб его с ног ударом в голову.

И вот уже они оба сноровисто надевают наручники на руки своих жертв. А остальные члены нашего отряда с пистолетами в руках обезоруживают остальных охранников. А Рысь и Рус быстрыми движениями ножей разрезают веревки на нас с Бай.

– Откуда вы взялись? – вставая на ноги и выплевывая изо рта песок, удивленно спросил я. – Вы же не собирались воевать с оборотнями?

– Да уж, – улыбаясь, добавила Бай. Она совершенно не была обескуражена происходящим с нами – как-то по кошачьи грациозно потянулась и весь песок с ее формы ссыпался вниз. – Вы же уверяли нас, что это не ваша война?

– Да ладно, капитан! – Пэт подошел и положил руку на ее плечо. – Мы – команда, военный отряд, не забыли? Так что – один за всех!

– Мы все это время следили за вами, – добавила Ли. – Майк обеспечивал нам связь.

Тут и сам Майк дал о себе знать.

– Эй, вы! – он выглянул в открытый люк. – Давайте спасем наши задницы – бомбардировщик на подлете!

– И вы давайте-ка, уносите ноги! – скомандовала Бай ошарашенным охранникам. – Быстро в катер!

Так что мы все почти одновременно покинули остров. Охрана – на катере, а мы – на «Победителе».

– Откуда у вас наручники? – спросил я Софи, которая со слезами на глазах обнимала Бай. Лал, как обычно, стоял рядом.

– Карл сделал! – ответила девочка. И еще крепче обняла Бай, которая в ответ ласково провела ладонью по коротко остриженным волосам Софи.

Ну, а как был нанесен бомбовый удар, уничтоживший досконально все на острове, я в подробностях не знаю.

 

Глава 28-я

Не могу не уделить время обстоятельству, которое, казалось, и не имеет прямого отношения к описываемым событиям, но на самом деле это только так кажется.

Я вот о чем.

Мы закончили работать на Крайней линии в конце августа – начале сентября. Но пожелали, когда ушли в отпуска, чтобы Майк вернул нас в тот момент, когда галактиане забрали нас на Землю-2. То есть – в май месяц.

Но все время, которое мы провели сначала в Южносибирске, затем – в Москве, да и вообще все лето 2008 года, мы постоянно держали связь то с Карлом, то с Майком! И они были на Базе одни, дежурили, но этого ведь не должно было, не могло быть!

Потому что совсем недавно именно этим летом все мы возводили защитные Сети на месте прорыва Крайней Линии!

То есть фактически в момент перемещения в май месяц 2008 года после завершения работы мы словно бы раздвоились!

Но ведь этого как раз и не было! База – была, но там шел сентябрь месяц, то есть время было неизменным и непрерывным, как ему и должно быть!

Однако и на Земле оно текло непрерывно И тогда получается, что время-то разное – у нас май, июнь, и так далее, и одновременно на Базе – август, сентябрь…

Вот я сейчас думаю об этом и у меня голова идет кругом. Что же получается?

А получается, как вдруг осенило меня, что нет единого, а есть слоистое пространство-время, причем в нем слои пространства чередуются со слоями времени.

Тогда при единстве всего Сущего только и может быть так, как с нами. Фактически не мы переместились во времени, мы переместились в пространстве. А время… время одномоментно с этим переместилось, п о м е н я л о с ь относительно нас.

Понимаете? На Базе осталось все по-прежнему. А у нас на Земле время изменилось – сместилось назад на несколько месяцев. При этом связь между пространственными точками сохранилась. Вот по этой причине мы и могли поддерживать связь с Базой, которая относительно нас находилась в будущем. А База – с нами, находящимися относительно нее в прошлом.

Интересно, не так ли? А вообще-то, к тому моменту, когда с нами произошло все дальнейшее, (после того, как совместными усилиями была уничтожена шестерка оборотней на Земле), все пришло в соответствие, стало на свои места.

Мы находились на Базе и было начало сентября. То есть время выровнялось, и для нашего нынешнего пространственно-временного континуума все, что мы натворили недавно на родной планете, как бы не существовало.

Вот так-то!

И отпраздновав после возвращения на Землю-2 нашу первую победу, мы тут же приступили к продолжению.

Первое, что сделал по моей просьбе Майк – это засел за галакомп и отследил положение дел в нашей Галактике М-16.

И что же? Дзенно сдержали слово – поток быстро двигался через центр нашего звездного скопления, но изменил курс. Целью теперь была Восемнадцатая Галактика, – та, где находились три звездные системы обитания Жванов. Земля же теперь оставалась далеко в стороне.

Что ж, помнится, не мог не отметить про себя я, раз Дзенно выполняют условия сделки, это необходимо делать и нам.

И мы приступили к работе.

Задания получили Майк и Люк. И тут же начали их выполнять.

Мы с Бай встретились с Поперечным и Генцелем. В знакомой уже уютной кухне майора. Впрочем – теперь уже подполковника.

Не прошло и недели после событий на острове Гимон, как дождь наград нашел своих героев – следующее воинское звание получил также и Генцель.

Мы обменялись информацией. Узнали все, что нам было нужно. Главное – на острове не осталось и следа галактита – шариковые бомбы оказались прекрасным средством против инопланетного материала.

– Если мы и увидимся, – сказал я, прощаясь со следователями, к которым и я, и Бай успели привязаться, – то очень не скоро.

– Но мы обязательно увидимся! – добавила Бай. И обняла новоявленного майора Генцеля, который нацелился было снять очки и вытереть на этот раз не только стекла, но и свои увлажнившиеся глаза.

А я крепко пожал руку подполковнику Поперечному.

Возможно, вы скажете, к чему эти подробности? А вот к чему.

Первоначально мы собирались взорвать на поверхности галактитовых сетей, что окружали планеты Жванов, ядерные заряды. Но Майк сообщил нам, что ничего из этого не получится – в силовом поле Пространства Содружества невозможно транспортировать ядерные устройства. Так уж запрограммировано это поле – в нем не может существовать ничего, испускающее радиоактивные лучи! Как исключительно опасное изобретение Разума, а потому – запрещенное повсеместно в пространстве Содружества!

– По нашему счету, около ста лет назад использование расщепляющих материалов было запрещено, – рассказывал Майк. – Тогда сразу в двух Галактиках произошли катастрофы – взорвались ядерные реакторы, одна планета вообще погибла. Примерно тогда же исчезли сразу несколько звездолетов – на них были двигатели, работающие по типу ядерных реакторов. Вот и был наложен повсеместный запрет. А пространственное поле подкорректировали – оно вообще отключается и не действует вблизи радиоактивных источников. Любой мощности!

Вот после этого мы с Бай и отправились на встречу с офицерами Генцелем и Поперечным. И получили ожидаемую информацию о том, как шариковые взрывные устройства способны воздействовать на галактитовую сеть.

А вот где взять подобные устройства на Земле – я знал и сам.

В начале 70-х годов я проходил срочную службу в войсках ПВО. И попал в город Братск, который с воздуха прикрывал полк ПВО. На вооружении у нас был только что разработанный новый тогда ракетный комплекс – С-200.

Это были мощные ракеты, способные нести как ядерные заряды, так и обычные. Так вот обычные заряды представляли из себя круглые диаметром чуть менее метра устройства, внутри которых был мощный заряд взрывчатки и тысячи стальных шариков.

Каждая такая боеголовка, взрываясь вблизи самолетов противника, могла уничтожить сразу несколько самолетов. Десятки тысяч стальных шариков при подрыве устройства разлетались во все стороны на сотни метров.

С-200 был в те времена секретным комплексом. Теперь, конечно, на вооружении ПВО России было что-то поновее, но я уверен, что те, шариковые боеголовки, которые я десятки раз буквально держал в руках (я служил в техническом дивизионе, и чуть ли не ежедневно мы снаряжали ракеты и разбирали их снова – учились!) наверняка законсервированы. И я знал, где находилось хранилище!

В 70-х годах, если ехать по великолепному асфальтовому шоссе сообщением Тулун – Братск – Железнодорожный – Едарма, именно недалеко от поселка Едарма, в тайге, в то время было построено громадное подземное хранилище боеприпасов.

Я сам вместе с отделением солдат нашего дивизиона один раз ездил в хранилище Едармы получать боеголовки.

А несколькими месяцами позднее я в городе Томске в аналогичном нашему полку ПВО обучался на месячных курсах офицеров запаса.

Это была смешанная часть – в частности, обучались здесь даже стройбатовцы. И вот там-то я познакомился с одним из них, и как-то в разговоре он упомянул, что несколько месяцев солдаты его подразделения работали в тайге под Едармой.

– Там под землей склад размером с аэродром, – говорил он. – Так и называется – складское помещение длительного хранения.

Ну, тогда я значения его словам не придал, а сейчас припомнил.

Дело в том, что шариковые бомбы, примененные на острове Гимон, для нас были недоступны. Это – новейшая разновидность вооружения, они все строго учтены и охраняются.

Но вот бывший склад, если он сохранился… Вряд ли там такая уж сильная охрана… При нашем-то бардаке!

И я отправился к Майку. Мы вместе сидели перед экранами галакомпов, мы сканировали далекую земную поверхность, поросшую пихтами и елями, сначала в окрестностях Братска, потом двинулись на север.

Не сразу, но мы нашли это хранилище. Забавно, но я не забыл его – по крайней мере, место, где когда-то вместе с другими солдатами получал боеголовки в зеленых деревянных ящиках…

Действительно, хранилище было на месте, но внутрь попасть мы не смогли.

Рядом с подземным складом обычных боеприпасов оказывается, было хранилище ядерных боеголовок. И все наши усилия были бесполезными – в соответствии с программой, информационно-силовое поле не могло действовать там, где были следы радиации.

– Вам придется самому ехать туда, командир! – сказал Майк. – И вывезти заряды подальше от этого места! Тогда я смогу перенести их в любую точку пространства!

Для поездки я выбрал Люка и Пэта – появляться на сибирских просторах китаянке или чернокожему, да еще в столь щекотливой миссии – я посчитал опрометчивым.

И вот мы уже стояли на автотрассе Тулун-Едарма. Перенос был осуществлен ранним утром, так что на совершенно пустом шоссе были лишь мы трое и наш микроавтобус – тот, на котором мы путешествовали по Южносибирску.

Город Братск – особенный город. Когда я служил здесь, то узнал, что он состоит из обособленных друг от друга микрорайонов, между которыми были сопки, поросшие деревьями. Как такового, единого города Братска просто не было…

На вершине одной из таких сопок когда-то находился наш дивизион. И как раз возле этой сопки мы сейчас и стояли на мокром от утренней росы асфальтовом покрытии, ровнехоньком, словно зеркало.

И я решил показать ребятам, где я служил – вспомнить страшно! Аж 35 лет назад…

Каменистая дорога по-прежнему вела вверх на вершину, и наш автобус, переваливаясь из стороны в сторону на колдобинах, медленно двинул вперед.

А вот въездные ворота на территорию дивизиона не сохранились. Впрочем, и самого дивизиона не было. Напоминая ныне охотничью заимку среди деревьев, виднелось лишь сохранившееся караульное помещение – сторожку время почему-то обошло стороной. Внутри нее по-прежнему был лежак, на котором, наверное, еще я отдыхал во время караула, а у окна – столик.

Мы оставили автобус и пошли дальше пешком. На площадке, где были когда-то размещены в углублениях направляющие ракет, было пусто – лишь шесть вытянутых с оплывшими краями ям, поросших травой, напоминали о когда-то стоявших здесь на боевом дежурстве ракетных установках…

Я повел ребят за собой по еле различимой глазом тропинке влево от площадки, прямо вглубь тесно стоявших елей и пихт. Тропинка то почти исчезала, то вновь проявлялась на мягкой, покрытой толстым слоем рыжего цвета опавшей хвои почве. Мы стали спускаться, и я уже заранее предвкушал невероятной красоты зрелище, которым любовался когда-то сам, а теперь, был уверен, будут любоваться мои друзья…

Так и вышло. Между деревьями перед нами заблестела голубая гладь воды, и мы вдруг оказались прямо на берегу Братского моря.

Как раз прямо перед нами из-за острова, который когда-то был такой же сопкой, как та, у подножия которой стояли мы, выглянуло солнце.

На этом острове когда-то стоял еще один наш дивизион. Но дело не в этом.

Поверхность чистейшей воды, которую несла в море река Ангара, как известно, вытекающая из Байкала, пока была темной. Поверхность эта была гладкой, но даже темнота, которая пока еще царила на этой стороне острова, не могла скрыть ощущение огромной толщи и глубины.

Мы все стояли, замерев от восхищения, как когда-то здесь уже стоял я. И по мере того, как солнце поднималось и лучи его проникали сквозь воду, становилось видно далекое дно, поросшее все теми же елями и пихтами. Словно пики, тянулись верхушки мертвых деревьев вверх, и я, как когда-то, отшатнулся и отошел подальше от воды, потому что казалось, что вот сейчас эти верхушки деревьев, словно копья возмездия, вырвутся к свету и пронзят нас.

Когда-то, перегородив Ангару и тем самым искусственно создав Братское море, люди не потрудились вырубить деревья. И они были покрыты водой разлившейся реки и со временем древесина стала мореной.

И так и сохранилась на века. Как доказательство глупости человека, возомнившего себя царем природы и потому уродующего ее по своему желанию… Не считаясь ни с чем!

Наверное, так же думали и Люк с Пэтом. Потому что первоначальное восхищение красотой рассвета сменилось на их лицах выражением отвращения.

Часом позже мы весело катили по гладкому шоссе, и уже во второй половине дня были у сохранившегося поворота на запад, вглубь темного елового леса.

Перед нами был дорожный знак, в просторечии именуемый «кирпичом» – указатель, запрещающий въезд на дорогу.

Естественно, мы не послушались. Наш автобус неторопливо катил себе между высокими деревьями, и скоро перед нами была развилка – одна дорога сворачивала и вела по-над изгородью из ржавой колючей проволоки куда-то вправо, а прямо перед нами вторая дорога метров через двадцать упиралась в ржавые железные ворота, запертые на цепь. Сбоку них была будочка караульного, и в её окошке виднелась голова в пилотке.

Мы остановились, я вышел из автобуса и пошел к воротам. Стукнула дверь сторожки, и из нее вышел солдатик срочной службы с автоматом наизготовку.

– Послушайте, боец! – сказал, подходя поближе, я. – Мы правильно едем на Едарму?

– Так а зачем вы с трассы съезжали? – спросил нас, шмыгая носом, солдат. – Эта же как раз дорога на Едарму!

– Вот беда! – сказал я. – А вот по этой обводной дороге мы не выедем к поселку?

– Да запросто! – ответил солдат. – Так и езжайте себе, дорога вас выведет прямо к Едарме, только с другой стороны!

И опять шмыгнув носом, застенчиво спросил:

– А у вас ничего покушать нету?

Судя по всему, это был первогодок.

«Салага», как их называют в армии, причем старослужащие именно «салаг» обижают. Вплоть до того, что забирают у них часть еды.

– Сейчас! – сказал я, возвращаясь к автобусу. Мы связались с Майком, обрисовали ему ситуацию, и попросили обеспечить нам термосы с едой и чаем.

– Главное – чтобы все было вкусное и очень горячее! – инструктировал я нашего программиста.

– Держи! – сказал я, передавая солдатику термосы с супом, тушеным мясом и чаем. – Только осторожно ешь, все очень горячее! На вот тебе дорожный набор посуды!

– Так а как же вы… И термосы вот…

– Мы в Едарме поедим! А назад будем ехать часов через пять! Ты ведь как раз опять будешь на посту?

– Ну да! – обрадовался парень. – Меня сменят через час, ну, и опять на пост заступать через четыре часа…

– Вот видишь! Мы на обратном пути все и заберем! И тебе курева привезем, колбасы… Слушай, а дальше ехать рядом с ограждением безопасно? С другого поста нас не стрельнут? Или с вышки…

– Да нет никаких вышек! – махнул рукой караульный, вожделенно поглядывая на стоявшие у его ног термосы. – И караульный вокруг ходит еще всего один – он недавно мимо меня прошел, в ту сторону… – парень махнул рукой в сторону, противоположную направлению нашего движения. – Пока обойдет – вы уже далеко от нас будете!

Что вышек нет – мы знали и без него, ведь вместе с Майком рассматривали территорию хранилища. А вот время появления часовых у основных подземных ворот, в само хранилище, из космических глубин узнать не смогли.

Теперь, зная все, что нам было нужно, мы поехали дальше. Отъехав от караульной сторожки метров триста, мы загнали микроавтобус вглубь леса и затаились, ожидая второго часового.

И как только он прошел мимо нас, направляясь в сторону въездных ворот, мы тут же перерезали проволоку и неся с собой тележку, быстро пошли вглубь поросшей редкими деревьями охраняемой территории.

Немного времени нам потребовалось, чтобы найти вход вглубь – двери были закрыты на два ржавых замка, в просторечии именуемых амбарными.

Открыть их не представляло труда. И скоро мы с Люком спускались вниз, под землю. Пэт, закрыв на двери замки, укрылся наверху. Он должен был дождаться очередного обхода часового и затем подать нам знак.

Мы же тем временем разыскали нужный нам штабель ящиков с облупившейся от времени краской на деревянных стенках. Надпись я тем не менее разобрал, а сами ящики помнил прекрасно, еще бы, – два года я открывал и закрывал точно такие ящики чуть ли не ежедневно… Пришлось замаскировать штабель – забрав четыре, мы сдвинули на их место ящики из глубины. Так, что обнаружить пропажу четырех боеголовок от давно устаревших ракет можно было, если специально искать пропажу.

Чего, я уверен, никто делать не будет.

Ящики поочередно, по одному, мы подкатили на тележке к выходу и некоторое время дожидались сигнала Пэта, который открыл нам дверь.

Через час, заперев за собой вход в хранилище и тщательно заделав дыру в ограждении, мы уже погрузились в наш микроавтобус и покатили дальше.

Майк «выдернул» нас целиком, вместе с автомобилем, прямо с лесной дороги, как только мы удалились от территории подземного склада.

Целую неделю после этого на Базе-2 Карл и Майк создавали еще три корабля класса нашего «Победителя».

Мы собирались одновременно положить заряды на все три сети (то есть пробить заграждения всех трех планет со Жванами одномоментно). Поэтому нам и были нужны три корабля.

А четвертый, наш верный «Победитель», должен был быть наготове в резерве. Находиться с экипажем где-нибудь поблизости. Вдруг не сработает один из зарядов? Или еще что-нибудь произойдет…

И вот к исходу этой недели как-то вечером перед ужином в столовую зашел Майк. Лицо у него было непривычно серьезным.

– Ребята, по-моему, Жваны что-то узнали… Или просто догадываются… В общем, наша Земля-2 закрыта от окружающего пространства каким-то полем. Кажется, оно примерно того же рода, что и поле, которым ограждена от всей Вселенной планета Икс… По крайней мере, действует так же…

 

Глава 29-я

Что ж, Жваны о чем-то догадались, или что-то заподозрили… Или кто-то ещё что-то такое о нас вычислил… Как бы то ни было, они решили не рисковать и «поставили» вокруг Земли-2 силовую завесу.

– Мы не можем ничего предпринимать с территории Базы… – говорил чуть позже Майк.

Он сразу же быстро произвел обследование поля, попытавшись определить его структуру и характеристики.

– Поле, конечно, иное, нежели на закрытой планете. Но… В общем, мы можем лишь осуществлять связь с Базы сквозь поле с любой точкой Пространства. Но мы не можем получать информацию, что-либо материализовать с помощью наших галакомпов в пространстве за его пределами. Ну, говоря проще, нам установили информационную блокаду.

– Как такое могло произойти? – негромко спросил Люк. – И когда? Я вчера работал с информационными юридическими блоками Содружества, и все было, как обычно.

– Наверное, ночью, – также негромко и спокойно ответила ему Бай. – А почему… Честно говоря, я ожидала чего-то такого, но не хотела говорить раньше времени, думала, обойдется… Но вот видите, не обошлось!..

– О чем ты? – от волнения Майк забыл правила обращения к старшему по званию. – Что ты имеешь в виду?

– То, что нам пришлось иметь дело с радиацией. Которую, как теперь ясно, боятся как огня везде в пределах Содружества. А мы, вдобавок, соприкоснулась с радиоактивными материалами в процессе поиска зарядов… А вообще-то, может быть, оно и к лучшему…

Все-таки аналитик-разведчик всегда остается верен себе. Если он такой высококлассный спец, каким была Бай.

– О чем это вы? – спросил ее Карл.

– Ну, раз мы заперты, то Жваны успокоятся. А уж если при этом мы не будем пытаться выбраться с планеты, то…

Мы переглядывались и улыбались. Мысль Бай сразу стала всем понятна.

– Главное, – сказал я, – не обсуждать ничего, связанного с нашим д е л о м. Наверное, не случайно нам оставили возможность переговариваться. Но мы ее не используем. Для разговоров. А используем для принесения жалобы в Совет Содружества. Как, Люк?

– Да моментально сварганим. Считайте, жалоба уже в и н с т а н ц и я х.

– Ну, а мы подождем. Майк, сколько второму потоку Дзенно добираться сюда, в М-18?

– Ну, недели три, может быть – месяц. Я вчера точных расчетов не делал.

– А и не надо! У нас ведь отпуск? Купаемся, загораем, едим-пьем! И, между прочим, новую дыру в Крайней Линии пусть «штопает» тот, кто нас здесь запер!

Всю следующую неделю мы так и проводили время. Но уже через несколько дней на лицах некоторых из нас появилась недовольство, и я понял, что так дело не пойдет! Нужны нагрузки, нужна работа для мозга – все мы отвыкли от безделья.

Нам просто было скучно! И мы с Бай возобновили тренировки. Потом стали придумывать тренинги, один сложнее другого. Мы старались загрузить ребят, не давать им скучать.

А оба уик-энда мы провели все вместе. Но почти не пили спиртного и никто не курил. Бросили все!

Пума и Карл объяснили нам, что это – в педагогических целях – ведь с нами дети! Пума, кстати, так и не оставила попыток проводить регулярные учебные занятия с ребятами по школьной программе, но те уклонялись. Зато во всех тренировках и целевых тренингах участвовали с удовольствием и не без успехов.

Через 17 дней «силовая блокада» вокруг Земли-2 была снята. Объявил об этом прибывший к нам наш комиссар Малый. Правда, он сказал, что не уверен, необходим ли нам теперь комиссар – ведь мы полноправные граждане Содружества, нужно лишь научиться легко общаться с некоторыми галактическими расами.

– И кстати, меня просили узнать, когда вы начнете работу в новом Прорыве, в Галактике М-16?

Я заверил его, что скоро, буквально – на днях.

– Вы же видите, комиссар, мы уже возобновили тренировки, – сказал я ему, показывая в сторону опушки.

Среди деревьев в той стороне мелькали фигуры в маскировочных костюмах, которые весело пуляли друг в друга краской из специальных пистолетов.

Еще пару дней мы делали вид, что у нас на Базе-1 все буднично и обычно, без изменений.

А потом все одновременно перенеслись на Базу-2, то есть – на нашу резервную точку, где полновластным хозяином давно был Карл.

На Земле-2 осталась лишь Олеся Богдановна. Предварительно пару дней Майк посидел с ней у Большого Галакомпа, научил ее простейшим операциям, и теперь она вполне могла справиться с ролью дежурной по штабу.

Мы не беспокоились за нее. Ведь все мы были уверены, что благополучно управимся за два-три дня и вернемся домой.

План наш был прост, а потому – абсолютно реален.

Звездная система ЛТ-79, в которой обитали Жваны, была нам прекрасно известна – мы ведь уже были здесь, когда сдавали экзамен на готовность к работе в районе Прорыва – именно в этом районе мы возводили невдалеке от обитаемых планет Сеть. Правда, протянули лишь несколько нитей – мы тогда показали галактианам свое знание предмета и умение работать, и на этом закончили.

Так что Майку достаточно было ввести информацию о системе ЛТ-79 в галакомпы наших кораблей, и мы были готовы к новой работе в этой системе…

План ее был следующим.

Три корабля класса «Победитель» одновременно материализуются у верхних слоев атмосферы планет, на которых обитают Жваны, (условно мы назвали их Черная Дыра, Яма и Топь).

На защитной Сети каждой планеты устанавливается боеголовка с детонатором-таймером.

После одновременного взрыва и образования дыры в сети, мы зашвыриваем к поверхности планет по несколько контейнеров-конденсаторов Дзенно. Из числа тех, которыми мы запаслись еще во время работы над защитными сооружениями у первого Прорыва.

Ударившись о поверхность, контейнеры деформируются, разрушаются. Дзенно вырвутся наружу. И растекутся по поверхности планет. И пускай Дзенно и Жваны сами разбираются между собой.

Без нас, землян…

Вы скажете, почему мы решили нарушить договор с Дзенно и не дождались подхода потока излучения?

Да потому! Как вы себе это представляете? Мы тренируемся на Базе, поток тем временем приближается к п л а н е т а м Ж в а н о в (между прочим, нас почти полгода назад наняли как раз для того, чтобы мы именно Жванов оградили от воздействия излучения), а мы и не собираемся лихорадочно возиться у нового пробоя в границе. Или пытаться установить там новые галактитовые сети… Нет, мы используем отпуска… Вместо того, чтобы работать!

Да курам на смех! Маразм, и ничего больше!

Так что мы с Бай еще на Земле решили, что Жванов придется уничтожать нам. Когда вечером я рассказал все это своим товарищам, все долго молчали, «переваривая» мои слова. А потом Джоуи спросила:

– Ну, и что же нам за это будет? Что там говорят по этому поводу местные законы?

– Что там говорят законы, господин адвокат? – обратился я к Люку. По моему поручению бывший адвокат досконально изучал этот аспект предстоящей нам операции.

И успел это сделать еще до появления вокруг Земли-2 информационной блокады в виде силового поля.

– Дамы и господа! – Люк встал и начал прохаживаться перед нами, потирая ладони рук. Ну, чисто адвокат на суде присяжных! – А ничего особенного нам как раз и не будет!

И рассказал нам следующее.

Оказывается, в Межгалактическоми Содружестве нет ни тюрем, ни исправительных колоний, ни лагерей заключения. Нет, здесь к о е – к т о и к о е – к о г д а совершают правонарушения, как же без этого! И лишение свободы есть! Но – лишают свободы передвижения за пределами родной планеты!

Совершил преступление субъект с планеты Радужных – его изолируют на этой планете! Без права покидать ее в течение какого-то срока. А уж местные власти в соответствии с традициями осуществляют изоляцию нарушителя.

Но это касается существ, планетные системы которых являются членами содружества.

– К нам же применимо содержание Примечания к одному из законов! – вещал Люк, широкими шагами меряя пространство перед нами. – Кто-то додумался предусмотреть случай, когда членами Содружества станут существа из неприсоединившихся миров. Для таких, как мы есть одно наказание! И за любой проступок!

– Ну же? – не вытерпела Ли. – Ну, и какое?

– Нас изолируют на родной планете Земля без права когда-либо покидать свой мир! И всё!

– А как же же наказание со стороны местных властей? – Бай насмешливо прищурила свои пронзительно-черные глаза.

– Его нет, и быть не может! Ведь галактиане не могут ни по одному вопросу обращаться к властям неприсоединившихся миров! Тем более, таких планет, как Земля, относящихся к разряду агрессивных!

– А как же привилегии граждан содружества? Нас что, лишат их? – спросила Рысь.

– Только права путешествовать по Вселенной! Только этого права!

– А и славно! – сказал Рус. – Чего не жить на Земле? С нашими-то деньгами?

А Софи мечтательно добавила, улыбаясь:

– Мы с Лалом и Майком будем рыбу ловить! На зорьке…

На том и порешили. И начали комплектовать экипажи «Победителей».

К планете Яма направлялся «Победитель-1» (позывной «Первый») с экипажам: Рус, Пума и Пэт.

К планете Черная Дыра – «Победитель-2» (соответственно, позывной «Второй»), экипаж – Люк, Джои и Ли.

А к планете Топь, наименее населенной из-за не очень благоприятных климатических условий, направлялся «Победитель-3». В этом корабле находились Бай, Пума и я. Нашим позывным был «Третий», и такой расклад получился случайно – мы тянули жребий.

Ну, а ребят, которые и слышать не хотели о том, чтобы их устранили от участия, так сказать, поберегли, мы поместили на корабль «Победитель». Да-да, тот самый заслуженный Победитель, на котором осуществлялась операция по уничтожению оборотней, и который досконально знал Карл.

Он им управлял и на этот раз. И поскольку шансы на участие Победителя были минимальными (корабль был резервным, имел при себе запасную боеголовку на случай, если одна из наших трех не сработает), ребята стали полноправными членами экипажа этого корабля.

Карл зарядил резервную головку в метатель. снабдив заряд не таймером, и детонатором ударного действия. Чтобы в случае необходимости в использовании заряд сработал сам по себе, и сразу же.

А второй метатель по-прежнему был фактически пушкой-излучателем Дзенно-частиц.

Когда-то именно его применение у планеты Икс помогло нам хоть как-то ослабить силовую защиту и получить пусть скудную, но хотя какую-то информацию о существовании Предшественников.

В последний момент, когда все уже размещались по своим местам в кораблях, ко мне и Бай обратились Карл и Пума.

– Отойдемте в сторону, – негромко сказала Пума. И когда мы отошли, продолжила: – Вик, у нас с Карлом плохое предчувствие. Давайте поменяем местами детей и меня. Я полечу с Карлом, мы и вдвоем управимся, если что. А дети пусть будут с вами и Бай.

Черт возьми! Уже все было готово, уже звучал в ушах голос Майка, оставшегося у галакомпа на Базе, и я сказал:

– Хорошо! Присылайте к нам ребят!

Я не сомневался, что подростки с радостью поменяются местами с Пумой – еще бы! Участвовать в основной операции! А не болтаться в космосе в резервном корабле, ожидая непонятно чего…

х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х

Теперь я приступаю к заключительной частит своих записок. И как всегда, когда я вспоминаю то, что произошло тогда с нами у планет Жванов, мне становится не просто грустно – сердце словно сжимает ледяная ладонь. И невольно закрываются глаза…

– У меня все готово… – говорил Майк, и его голос звучал в ушах каждого из нас. – Задаю координаты цели каждому кораблю, пилоты сообщите о готовности!

«Первый готов! – сказал Пэт.

«Второй готов!» – эхом прозвучал голос Люка.

«Третий готов!» – отрапортовала Бай.

«Победитель» целеуказания получил! – басом пророкотал Карл.

– Проверить боевое снаряжение! – скомандовал я. И сам полез в передний отсек, снаружи снабженный манипуляторами и стандартными метателями (такими же, какими мы пользовались, удаляя емкости с Дзенно через Крайнюю Линии в Дальний Космос). Внутри отсека находились контейнеры-конденсаторы с Дзенно-частицами.

Ну, чтобы всем было понятно – представьте себе плазменную ловушку. Плазма мерцает в центре емкости, а магнитное поле не дает ей коснуться стенки контейнера. Иначе – взрыв!

Примерно такой принцип работы конденсатора-контейнера с Дзенно, только вместо плазмы здесь плотных клубок сотен миллиардов Дзенно-частиц, а роль магнитного поле выполняет особое устройство из галактита.

Ударяясь о поверхность планеты с огромной силой, это устройство неминуемо разрушится, и Дзенно вырвутся на свободу. Так должно было сработать наше оружие.

Материализовавшись у цели, каждый корабль доложил Майку о готовности.

– Внимание! – звучал голос Майка. – Доложить о получение компьютерами кораблей программы операции!

Получили и доложили. Теперь в дело вступал я. Вдалеке позади моего корабля блестящей точкой виднелся корабль Карла и Пумы.

– Этап первый! – скомандовал я. – Начать отстрел боеголовок! На счет «Один»!

…Три!.. Два!.. Один!!!

Три метателя метнули в растянувшиеся перед ними галактитовые сети боеголовки прекрасного зенитно-ракетного комплекса С-200. Все три головки оказались на поверхности сетей и застряли в ячеях прочного блестевшего желтым галактита.

– Включить таймеры детонаторов! – скомандовал я.

Начался отсчет. Он должен был длиться пять минут.

– Майк! – отдал я следующий приказ. – Проверьте окружающее нас пространство – нет ли чего! И после этого выдергивайте нас!

Мы не могли в момент взрыва находиться в пределах зоны поражения – разлетающиеся шарики неминуемо не только разорвут сеть, но и продырявят наши корабли!

– Вокруг все без изменений… – раздавался голос Майка. – Внимание! «Выдергиваю» вас!

И все три корабля оказались на расстоянии сотни тысяч километров. На месте остался лишь корабль Карла – он был в отдалении и опасность пострадать во время подрыва боеголовок Победителю не угрожала. Вместе с тем сейчас главная роль отводилась именно резервному кораблю – если у одной из планет не сработает детонатор боеголовки, Победитель должен был выйти к планете на расстояние прямого выстрела и ударить резервной боеголовкой.

Лишь после этого должны были появиться мы и завершить работу, метнув по несколько контейнеров с Дзенно в образовавшиеся в галактитовых защитных сетях разрывы.

Ровно через пять минут сработали детонаторы и все три головки послушно разорвались. Стальные шарики сделали свое дело – Майк даже завопил от восторга, увидев на своих экранах результат действия шариков и осколков боеголовок.

И тут же радость его сменил откровенный ужас.

– Карл! – вдруг закричал он. – На одиннадцати часов слева! Это корабли Жванов, Карл!

Мы так никогда и не узнали, когда Жваны планеты Яма втайне от всех создали боевую эскадрилью из трех кораблей. И почему мы не смогли сегодня обнаружить их раньше – скорее всего, по чистой случайности. Когда мы прибыли к их планетам, Жваны в своих кораблях находились на орбите с противоположной от нас стороны своей планеты.

А когда раздался взрыв – они поспешили к месту подрыва заряда.

И оказались один на один с Победителем, внутри которого находились Карл и Пума.

Карл был наготове. Наверное, к этому его побудило предчувствие. Ну, а виртуозно управлять Победителем он умел – по сути, это ведь был его корабль!

И он увидел Жванов в тот же миг, когда они увидели его.

Карл и Пума одновременно ударили из обеих пушек Победителя. И навстречу кораблям Жванов понеслась шариковая боеголовка вместе с потоком Дзенно.

Но все три корабля Жванов тоже успели поймать цель и включить лучевые пушки.

Поток Дзенно-частиц мгновенно уничтожил Жванов. Взорвавшаяся боеголовка уничтожила все три корабля противника. Умели когда-то советские конструкторы работать! С-200 оказался надежным не только в борьбе с самолетами противника, но и при уничтожении его космических кораблей!

Но перед этим все три луча раскаленной плазмы успели «облизать» Победитель.

И корабля не стало. Он просто испарился. Со всем содержимым, а также – нашими товарищами – Карлом Хильдебрандтом и Нижони-«Пумой»…

Каждый из нас в своем корабле на следящих экранах видел все это – Майк транслировал нам схватку у планеты Яма. И все три наших корабля оказались на исходных позициях – каждый у своего отверстия – разрыва в сети.

А мы все в этот момент замерли. Переваривая каждый только что увиденное, мы не хотели верить своим глазам. Время словно бы замерло…

А потом – потом мы все словно бы взорвались. Мы метали в дыры один за другим контейнеры, и если до этого у кого-то из нас были угрызения совести из-за того, что мы сейчас уничтожим целую разумную расу, от этих угрызений ни осталась и следа – мы, мужчины, кричали от ярости, а у женщин по щекам текли слезы. Но каждый из нас нажимал и нажимал рычаги метателей, а на поверхность планет летели и летели тяжелые контейнеры с Дзенно…

Мы не боялись ничего. Ни наказания, ни возможного появления новых кораблей со Жванами – мы были уверены, что разорвем их голыми руками.

Это временное наше умопомешательство остановил Майк. Он «выдернул» нас и материализовал прямо на лужайке возле Базы, на Земле-2.

Теперь прятаться нам от кого-либо смысла не было.

х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х

Когда мы медленно и устало спускались по трапам на землю, царила тишина. Лишь в наших головах звучал тихий голос: «Простите нас» – словно вторил кто-то нашим печальным мыслям.

И еще слышались всхлипывания Софи и иногда ее шепот: «А мы думали, что она такая зануда…»

х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х

Я заканчиваю свои записи. Последний акт этой эпопеи состоялся на планете Совета Содружества, куда нас пригласил Радужный, явившийся на Землю-2 через полчаса после нашего прибытия.

Наш строй стоял неподвижно, мы все были едины, нас объединяло сейчас не чувство торжества из-за одержанной победы (мы уже знали, что Жваны полностью уничтожены, ну разве что несколько тысяч остались невредимыми из-за того, что по разным причинам были в тот день на других планетах). Нет, нас сплачивало в строю в монолит испытываемое каждым чувство горя от потери друзей.

И мы не боялись мелькающих вокруг нас тысяч огоньков, причем среди них были несколько красных – выжили Жваны-депутаты, вот ведь заразы! Прям как наши, российские на земле, ну, ни в воде не тонут, ни в огне не горят!

Эти-то красные огоньки мигали постоянно, причем мигали зловеще. Жваны требовали слова!

Но слова им никто не дал. Не успели!

Вокруг нас вдруг замерцали знакомые туманные силуэты. Предшественники! Они вышли из изоляции! И появились здесь, чтобы поддержать нас…

Они двигались вокруг, а в головах у нас опять зазвучало печальное: «Простите нас…» Значит, это были они. Они все время наблюдали за нами, они знали о Дзенно, да все они знали! Только вот появились поздновато…

На некоторое время силуэты Предшественников смешались с огоньками, и они все словно бы начали разговаривать друг с другом… Совещались они, что ли… А потом вдруг снова появились возле нас, и теперь мы могли разглядеть их, и оказались они в чем-то похожими на нас, людей, а в чем-то – нет.

Но не это главное. Вновь внутри нас зазвучал голос, и по мере того, как он словно бы выговаривал слова, прекращалось возмущенное движение огоньков. И в конце они все успокоились. Даже красные – как бы попритухли.

– Жваны получили то, что давно заслуживали. Может быть, излишне жестоко, но вы, люди, помогли нам разрешить тысячелетнюю проблему. Поле, закрывающее нас в нашем мире, теперь исчезло. И жизнь у всех нас отныне будет другой – лучше и чище. Ведь вы, бойцы Отряда – тоже одни из нас. Примите нашу благодарность за то, что вы сделали. И наше сожалению по поводу вашей утраты!

Я приложил кисть руки к козырьку и негромко скомандовал:

– Отдать салют чести!

Двенадцать пар рук трижды взметнулись вверх. – Салют чести! Салют чести!! Салют чести!!! – прозвучали громкие голоса и в такт каждой фразе одна наша рука прижималась к сердцу, а вторая – касалась козырька форменной бейсболки.

И, трижды выкрикнув приветствие, мы так и замерли – по стойке «Смирно», с одной рукой у козырька, а второй – на груди.

Огоньки начали медленно гаснуть. Что ж, все было сказано, а ранее – сделано. И, как оказалось, в общем-то, нечего было обсуждать…

х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х

На следующий день мы все перенеслись к месту гибели наших товарищей и установили прямо в открытом космосе маяк-памятник – имитацию боеголовки с четкими профилями Карла и Пумы на двух сторонах. Отныне маяк должен был вечно плавать в этой точке Космоса, мигая алым огнем и издавая прерывистый радиосигнал.

Когда мы вернулись на Базу, Майк включил галакомп и настроился на волну маяка.

«Би-ип! Би-ип! Би-ип!» – громко зазвучало вокруг нас, а потом после пятисекундного перерыва опять: «Би-ип! Би-ип! Би-ип».

«Мы будем помнить вас! Мы никогда вас не забудем!» – как бы говорил всем, кто его слышал, наш маяк.

На этом я и заканчиваю свои дневниковые записи».

 

Эпилог

Отряд дальнего космического проникновения (ДКП) – так теперь назывался отряд землян, был сохранен. По настоянию Предшественников, занявших в Совете Содружества руководящую роль.

Поток Дзенно остановился сразу, как только прогремели взрывы в атмосфере трех планет далекой от 18-ой Шестнадцатой Галактики. И сразу же не повернул, а как бы стал втягиваться назад, в пробой Крайней Линии. Огибая по прежнему и на обратном пути все населенные миры этого звездного скопления.

Оставшиеся в живых Жваны были собраны со всех звездных систем Содружества, где они оказались волею случая на момент, когда их собственные планеты были «очищены» от Разума воздействием Дзенно. Для место обитания им определили одну из отдаленных звездных систем на окраине 18-ой Галактики, где ближе тысячи световых лет не было ни то, что ни одного обитаемого мира – вообще звездных систем.

Отныне им запрещалось покидать родную планету.

А справедливость была соблюдена – один представитель от расы Жванов представлял в Совете Содружества их интересы.

Управление же информационно-силовым полем Пространства перешло к тем, кому оно изначально должно было принадлежать – Предшественникам.

С уходом потока Дзенно связаны некие изменения в душе Майка. Он перенесся в поток Дзенно и общался с возвращающимися обратно в родной сектор Мироздания разумными частицами. И теперь постоянно носит на шее на цепочке «флешку».

Майк хвастается, что получил приглашение от Дзенно посетить их умирающий мир – там, мол, еще есть три планеты, где сохранилась разумная жизнь «о которой мы здесь и помыслить не можем – настолько она необычная и даже невероятная».

На «флешке» записаны координаты этих планет и способы добираться до этого отдаленнейшего уголка Вселенной.

Жизнь членов отряда изменилась мало. Все те же тренировки, которые проводила Бай, изредка – работа в глубоком космосе. Главная функция отряда – быть готовыми на случай чрезвычайных обстоятельств.

Как пожарные, всегда готовые выехать на место и потушить внезапно вспыхнувший огонь.

У подножия флагштока, прямо рядом с основным зданием Базы теперь был установлен невысокий, метра полтора высотой, обелиск. На нем была два галактитовых барельефа – профили Нажони и Карла Гильдебрандта, а также дата гибели по единому Галактическому отсчету времени.

У постамента каждый день обновлялись букетики свежесорванных цветов – это Софи и Лал воздавали памяти тех, кто спас им жизнь. Ценою собственной…

А Денисов, Бай и Майк как-то сели и придумали эскиз очень красивого ордена. В центре композиции были эмалевые изображения лиц Пумы и Карла. Общим собранием отряда было решено награждать этим орденом только членов отряда за исключительный вклад в общее дело. И первыми, конечно, получили эту награду посмертно Карл и Пума. И их ордена хранились теперь в специальной витрине в Комнате Почета, где хранились и все наши награды.

Виктор и Бай, а иногда к ним присоединялся и Майк, теперь примерно раз в месяц выбираются на Землю – пройтись по Москве, постоять на набережной у Москвы-реки, просто погулять по тихим арбатским улочкам. Им все больше нравился этот город.

Ну, и конечно, пообщаться с новыми друзьями – подполковником ГРУ Поперечным и майором юридической службы Генцелем.

Через генерала Терюхина, который официально обратился с просьбой к начальнику Генерального штаба Российской армии, майору Генцелю продлили срок службы в армии на пять лет при условии работы на гражданских должностях. Его перевели в Министерство обороны, он жил теперь в Москве в небольшой однокомнатной квартире. А работал преподавателем в спецшколе ГРУ и одновременно – консультантом в одном из секретнейших подразделений ГРУ.

Подполковник Попереченый возглавил в разведуправлении армии некое секретнейшее подразделение, причем консультантом его был Генцель.

Встречаясь с Денисовым и его друзьями, офицеры немножко выпивали, вспоминали эпопею с оборотнями, но о сути своей службе помалкивали. Петр Петрович только как-то раз предложил Виктору, если он хочет получить представление о том, чем они с Иваном Ивановичем занимаются, пересмотреть американский сериал «Икс-файлы».

Впрочем, ни Виктор, ни Бай особо ничего о работе друзей узнавать и не старались – самим приходилось «держать ушки на макушке». Неугомонный Генцель нет-нет, да и задаст каверзный вопрос (что-нибудь об особенностях жизни в космосе).

Виктор и Бай от ответов на такие вопросы уклонялись. Впрочем, вкратце о событиях у трех планет Жванов в Галактике М-18 они рассказали.

Ну, а почему – нет? Где находится Земля, а где – далекая Галактика, в которой отныне почти уже и не было никаких Жванов…

Петр Петрович на потуги Ивана Ивановича узнать подробности неведомой жизни в далеких уголках Вселенной только усмехался. И тут же закуривал новую сигарету.

А в общем, дружили все они между собой крепко. И по-настоящему, как дружат только сильные и настоящие люди.

Жизнь отряда текла неспешно, пробои в Крайней Линии Предшественники легко устранили без использования галактита и помощи землян. Но дело для них всегда находилось – ведь Космос велик, а уж за пределами границы, за Крайней Линией – и подавно!..

Сами же Предшественники все чаще посещали Землю-2. Они могли просто сидеть рядом с кем-нибудь из членов отряда – и молчать. Но вообще-то любили пообщаться более тесно – например, часто задавали вопросы об особенностях быта землян. Наоборот, земляне в основном спрашивали о глобальных проблемах.

При этом древнейшие обитатели Галактики не чурались пробовать земные напитки, включая – алкогольные…

Наверное, Предшественники испытывали некое чувство вины. Ведь каждый раз, прибывая в гости, они видели постамент с двумя чеканными профилями, цветы перед ним. И сине-зеленый флаг над постаментом – символ жизни и бескрайности Вселенной.

Однажды Виктор, когда разговаривал с одним из руководителей Предшественников, не выдержал и сказал: «Да не нужно думать, что вы виноваты! Просто не забывайте наших погибших товарищей и их имена, помните о них. Это главное!»

А впрочем, кто знает достоверно, что главное в нашей жизни, а что – нет? Об этом размышлял Виктор, сидя в шезлонге, расположенном на опушке – своем любимом месте. Подрастали на Земле несколько ребят, которых скоро можно будет взять в отряд. Двоих – обязательно! И они будут знать, на чье место пришли, думал Виктор.

Разворачиваясь на ветру, хлопнуло на флагштоке полотнище флага, и на его сине-зеленом поле словно бы улыбнулись Виктору две золотистые скрещенные хвостатые кометы – символ и Герб отряда…

К О Н Е Ц