Будь скорость повыше — тут бы нам и кирдык. Но даже и так нам мало не показалось! Впрочем, очнулся я довольно быстро — видимо, не прошло и десяти минут. Поза, в которой я себя застал, говорила о том, что я вынес своим телом хлипкую фанерную дверцу грузовика и вылетел вместе с ней. Некоторое время я потратил на инвентаризацию собственного организма и вскоре убедился, что тяжелых последствий удалось избежать. Переломов и вывихов не было. Только саднили ушибленные суставы и гудела голова.

Устройство ОСЭ кануло во мрак. К счастью, ППСС остался при мне — помог предусмотрительно перекинутый через плечо ремень автомата. Кряхтя от боли, я поднялся с земли и огляделся. В следующую секунду волосы у меня на голове зашевелились от ужаса — даже увиденные призраки уже не казались такими страшными.

Насколько я мог разглядеть в свете единственной уцелевшей при столкновении фары — нас протаранил черный броневик. Но не его вид напугал меня, этот или похожий БА-10 я уже видел утром — вокруг места аварии бродило несколько черных же фигур. Хотя и человеческих по виду, но… Их движения были настолько нечеловеческими — так могли двигаться марионетки, которых поддергивали за ниточки. И лица… они светились в темноте зеленоватым светом! Я машинально попятился назад — под ногой лязгнул кусок жести. Двое ближайших ко мне фигур повернулись на шум — блеснули стволы автоматов. И тут же темноту прорезали ярчайшие конусы белого света — незнакомцы открыли огонь из ППСС. Несколько световых пучков прошло через меня, но кроме жжения на коже я ничего не почувствовал. А вот глаза… Какой бывает эффект, если в полной темноте вам посветят в лицо обыкновенным фонариком? Мне в лицо словно посветило несколько зенитных прожекторов. Ослепленный, я кинулся бежать, спотыкаясь и падая — лишь бы подальше от этих существ!

Наткнувшись на стену дома, я притопил вдоль нее. Вот и угол! За ним стена короткая — значит, торцевая. Следовательно, за вторым углом должен начаться двор. Пересекаю его по прямой, проламываясь сквозь чахлые кустики. Меня спасает то, что здесь не принято размещать во дворе песочницы и качели. Сорок шагов, пятьдесят, шестьдесят — ну когда же кончится открытое пространство? Ага! Вот наконец стена противоположного дома. Здесь можно ускориться! Угол! Поворачиваю и… проваливаюсь вниз! Похоже, что это был не угол дома, а косяк двери! За ней — провал!

Приземлился я на кучу щебня. Отползаю на карачках, по-прежнему ничего не видя, — перед глазами плавают огненные круги. Натыкаюсь на неоштукатуренную кирпичную кладку и ползу вдоль нее. Так, пролом с зазубренными краями — я ощупываю их — размер небольшой, где-то полметра шириной, но вполне позволяет пролезть. Мешает висящий на груди автомат, я снимаю его и проталкиваю в щель — звука падения не слышно. Значит, пол где-то рядом. Ладно, заползаю. После пролома ход расширяется — пошарив вокруг себя, я понимаю, что оказался в тоннеле шириной и высотой в метр. Передвигаться здесь можно только на карачках.

Преодолев таким способом полсотни метров (а показалось, что километр), встречаю поворот под прямым углом. Через десяток метров после поворота — тупик. Причем преграда не кирпичная, а металлическая, похожая на стальной люк запасного хода бомбоубежища. Странно, петли есть, а ручек нет!

Деваться некуда, и я разворачиваюсь лицом к коридору, прижавшись лопатками к люку. На всякий случай снимаю автомат с предохранителя, хотя против материальных предметов он не действует. Но это хоть какая-то иллюзия защиты! Про засунутый сзади за пояс «наган» сержанта я вспоминаю, только когда он врезается мне в поясницу.

На уши наваливается тишина, лишь бухает расходившееся сердце, но и оно постепенно успокаивается. Проходит несколько минут — шума погони не слышно. Напряжение отпускает, и я сползаю на пол. Через некоторое время исчезают огненные круги перед глазами. Чтобы проверить, восстановилось ли зрение, я осторожно, прикрывая огонек рукой, чиркаю зажигалкой. Отлично — глаза работают нормально, транслируя непрезентабельный вид моего случайного схрона. Голые бетонные стены, пол и потолок из того же материала. Уютно, как в склепе.

Погасив зажигалку, я наконец-то полностью успокоился — насколько это вообще возможно в таких условиях. Значит, так — скорее всего мы столкнулись с броневиком той самой «Ночной стражи» — таинственного подразделения, ведущего борьбу с призраками. Именно поэтому они и открыли по мне огонь из своих штатных ППСС. За призрака приняли… Угу… За призрака, управляющего грузовичком! Или видели, что человек, но среагировали автоматически, как привыкли. Потом я вспомнил так напугавшие меня телодвижения стрелявших в меня. Прокручивая в голове кадры увиденного, я явственно осознал, что люди так не двигаются. Так что за существа служат в Ночном Отделе? Такие же зомби, как на заводе? Нет… Те хоть и походили на роботов, но не дергались при каждом шаге как тряпичные куклы!

Что могло случиться с Подрывником? Удар ведь пришелся на его сторону. Если он жив, то что ему грозит? Вернут обратно в тюрьму или…? От этих уродов чего угодно можно ожидать!

Ясно одно — придется мне здесь подзадержаться! Не бросать же друга! Да если бы и хотел — сегодня уже никак — поезд ушел! В прямом и переносном смысле!

Когда до меня дошла вся полнота произошедшего — меня затрясло! Весь день я был участником и свидетелем самых невероятных событий, но рядом всегда находился мой друг, человек, неплохо разбирающийся в этой обстановке. А теперь я остался один! Один во враждебном окружении! Даже если я как-то пересижу эту ночь — что мне делать дальше? Я ведь совершенно не помню, где живут Айше и Илья — в этих улочках черт ногу сломит!

Что же делать?!!

Мне показалось, что я задремал. Хотя какой может быть сон в ледяном бетонном тоннеле? А может, потерял сознание… Или глубоко задумался… По крайней мере, когда мое внимание привлекли звуки из противоположного конца лаза, тело задубело настолько, что я с трудом пошевелил рукой.

Шум постепенно нарастал. Теперь я понял, что нечто движется в моем направлении по длинному отрезку хода и вот-вот покажется из-за поворота. Выплеснувшийся от страха в кровь адреналин горячей волной прошелся по венам, разгоняя остатки апатии. Я торопливо приготовился к бою, зажав в левой руке «наган», а в правой автомат.

Прислушавшись, я понял, что издаваемые чем-то или кем-то звуки совершенно не похожи на звуки, которые мог бы издавать ползущий по лазу человек. Тот бы шуршал подошвами или коленями. А здесь до меня доносилось какое-то позвякивание и скрежет. К тому же «нечто» двигалось в полной темноте — был бы там фонарик, я бы давно увидел его отсвет.

Источник шума наконец достиг поворота, и я с ужасом увидел, что в десяти метрах от меня показалось человеческое лицо бледно-зеленого цвета. Опять эти чудовища!!! Волосы на моей голове, да и по всему телу встали дыбом. Конечности свело судорогой, я с трудом нажал на спусковые крючки оружия. Оглушительно грохнул «наган», автомат сработал потише. В белом конусе света из ППСС я отчетливо увидел гротескную черную фигуру. Она застыла в такой нечеловеческой позе, что мне на мгновение показалось — передо мной гигантский паук. Ноги стражника были выгнуты назад, как у кузнечика. Руки согнуты в локтях, при этом голова находилась почти на уровне пола.

Естественно, что мой первый выстрел ушел «за молоком». Пуля из «нагана» несколько раз рикошетировала от бетонных стен, выбивая облачка пыли. Отбросив бесполезный автомат, я зажал рукоять револьвера обеими руками и выстрелил вторично, целясь прямо в зеленую морду. Во вновь навалившейся после вспышки темноте она служила отличной мишенью. Но трясущиеся руки подвели и на этот раз. Судя по звуку рикошетов, патрон я сжег даром.

Монстр издал непонятный звук. Что-то среднее между стоном и завыванием. То ли жаловался, то ли ругался, собака. Я тоже не остался в долгу, выдав длинную матерную тираду, в которой упомянул мать этого «гада ползучего и долбаного урода» и те непростые сексуальные взаимоотношения, в которых я якобы с ней состоял. Как ни странно, ругань успокоила меня, мои волосы приняли предписанное природой горизонтальное положение, даже руки почти перестали ходить ходуном.

Франкенштейн медленно сделал несколько шагов. Я не видел его движения, но понял, что он приближается, по увеличившемуся размеру зеленой морды. Теперь нас разделяло всего пять-шесть метров. Стараясь контролировать свои действия, я плавно поднял револьвер на уровень глаз, взвел курок, сделал глубокий вздох и на выдохе плавно потянул спусковой крючок.

Попал!!! На бледно-зеленом овале лица появилась черная клякса! Точнехонько на том месте, где у человека находится лоб. Существо дико заверещало и задергалось, задевая стены туннеля. Агония продолжалась почти минуту, которая показалась мне вечностью. Я на всякий случай пальнул еще пару раз. И, кажется, добился еще одного попадания. Тишина обрушилась внезапно, словно кто-то повернул ручку громкости «на ноль». Исчезло маячившее зеленое пятно. Минут пять я просидел абсолютно неподвижно, вслушиваясь в каждый звук. Но кроме собственного дыхания ничего не разобрал. Неужели уродец мертв? Проверить это можно было только одним способом.

Осторожно, миллиметр за миллиметром я пополз по тоннелю, тыкая перед собой стволом автомата. Нащупав впереди что-то мягкое, щелкнул зажигалкой. Мать моя женщина!!! Что же это за чудовище? Как-то раз мне довелось увидеть труп человека, попавшего под измельчитель. Не тот, который сейчас устанавливают в мойках на кухне. А измельчитель угля на ТЭЦ. Трехметровый барабан с полуметровыми «пальцами». Ноги тому бедолаге загнуло на затылок, лицо завернуло на спину, остальные части тела тоже были исковерканы самым причудливым образом.

Так вот, лежавшее сейчас передо мной тело выглядело аналогично тому! Притом что кроме двух пуль из «нагана» на него ничего больше не воздействовало! Ноги, заканчивающиеся какими-то культяпками, торчали перпендикулярно спине. Саму спину я опознал только по выпирающим лопаткам. Бритая наголо голова лежала лицом вниз, и на затылке отчетливо виднелось выходное отверстие. Одето существо (назвать ЭТО человеком язык не поворачивался!) было в комбинезон угольно-черного цвета. Оружия при нем беглый осмотр не выявил, а дотрагиваться до этого тела, тем более ворочать его мне почему-то не хотелось!

Я торопливо отполз назад и снова уселся, уперевшись спиной в люк. Мысли в моем мозгу ходили безрадостные. Если этот урод меня нашел, значит, за ним могут последовать другие. Тем более что пропажа своего сослуживца вряд ли останется незамеченной. Надо подготовиться к приему гостей! Вот только патронов к «нагану» у меня осталось всего несколько штук. Я стал лихорадочно обшаривать карманы в поисках боеприпасов. О счастье! Целых три патрона! Если подпускать поближе и бить наверняка, то несколько минут я продержусь! Грустно усмехаясь, я на ощупь откинул шторку на барабане револьвера и стал освобождать его от пустых гильз.

В этот самый момент казавшаяся непоколебимой крышка люка за спиной дрогнула и вдруг резко распахнулась внутрь. От неожиданности я чуть было не последовал за ней. Мое падение остановил жесткий предмет, упершийся в правую почку.

— Не двигаться! Брось оружие! — прошипели мне в самое ухо.

Понимая бессмысленность сопротивления, я выполнил приказ. Чья-то рука тут же обхватила меня слева за горло и дернула назад. Я упал на спину с высоты примерно метра полтора. Когда яркие звездочки в глазах, вызванные ударом при столь «ловком» приземлении, исчезли, я огляделся.

Небольшое, «квадратов» в двадцать помещение освещала керосиновая лампа типа «летучая мышь». Насколько я смог увидеть в ее тусклом свете, отсек был совершенно пуст — голые бетонные стены. Надо мной, впрочем, соблюдая дистанцию в метр, стояло два человека, один из которых держал меня на прицеле «ТТ». У второго в руках был мой ППСС. Даже при столь скудном освещении я заметил, что человек с автоматом — глубокий старик. Сразу бросались в глаза сгорбленная фигура, трясущиеся, с трудом удерживающие оружие руки и короткий ежик седых волос. Его напарник был гораздо моложе, хотя и не юноша. Одеты оба были в темные комбинезоны наподобие танкистских.

— Не двигаться! — еще раз предупредил молодой. — Сергеич! Держи его!

Старик аккуратно повесил автомат себе за спину и извлек из набедренного кармана «парабеллум». «И где он только нашел такой раритет?» — подумал я, глядя на направленный мне в лоб ствол пистолета. Убедившись, что я под присмотром и не собираюсь рыпаться, молодой коротко кивнул и быстренько полез в тоннель. Вернулся он буквально через несколько секунд, волоча тело стражника. Бросив его посреди помещения, человек закрыл люк и зафиксировал его мощными рычажными запорами. Только после этого он убрал в карман «ТТ» и, схватив лампу, приподнял ее повыше, чтобы получше рассмотреть труп.

— Сергеич! Глянь!

Старик осторожно, чтобы не терять меня из виду, оглянулся и удивленно присвистнул.

— Н-да, Игорек… Я таких еще не видел! Какая-то новая модификация?

— Скорее всего… — несколько рассеянно ответил названный Игорем, переворачивая тело. — Ты видишь, как сделаны суставы ног? Они же выворачиваются назад под углом в девяносто градусов! На хрена Макарову такие зверьки?

— Чтобы лучше по туннелям лазили! — после некоторого раздумья предположил старик. — Значит, по нашу душу скоро явятся десятки таких! Возьмем его с собой — в лаборатории изучим подробно!

— Ладно, — кивнул Игорь, поворачиваясь ко мне, — а что за гость к нам пожаловал? — Лампа повисла почти у самого моего лица. — Кто вы такой? Что здесь делаете? И почему стреляли в «доблестного сотрудника Ночного Отдела»? — последние слова прозвучали с явной иронией.

Меня разобрал нервный смех. Да что они здесь, сговорились, что ли? Одни и те же вопросы задают! Я вспомнил «универсальный» ответ Подрывника, озвученный им в дежурке здания госбезопасности.

— Знать ничего не знаю, ведать не ведаю! — давясь от смеха, монотонно забубнил я. — Выпил водки, сел в метро, уснул, приехал на станцию! Смотрю — какой-то город! Я и пошел прогуляться! Прогулялся, возвращаюсь, а тут — он! А потом — вы!

— Вы мне тут комедию не ломайте! — прикрикнул старик. — Какое еще метро? — но тут его голос сбился. — Метро? — переспросил он. — Вы приехали сюда на метро? — Я молча кивнул. — И давно приехали?

— Сегодня утром, — нервный смех отпустил, и я ответил вполне спокойно. — А что вас так удивляет? Насколько я осведомлен, метро начало функционировать год назад!

— Хм… Мне ли не знать — я сам возглавлял работу над операндом, разблокировавшим этот канал, — похвастался Сергеич. — Не в этом дело! — вздохнул он, опуская пистолет. — Просто я первый раз вижу человека, приехавшего оттуда!

— Н-да… А мне показалось, что в госбезопасность люди вроде меня попадают регулярно! — кольнул я, делая робкую попытку встать. — По крайней мере в вашей штаб-квартире мне не слишком удивились!

— Вы были в штабе управления госбезопасности? — теперь в голосе старика слышалось недоверие.

— А то вы не в курсе, гэбэшные морды! — раздухарился я. Мне была очень интересна реакция собеседников на этот наглый наезд. И он меня не разочаровал! Старик отшатнулся, словно я плюнул в него ядом.

— Как ты нас обозвал, щенок? — Игорь поставил лампу у ног и присел надо мной на корточки. При этом его «ТТ» уперся мне в грудь. — Я давал по роже и за меньшее!

— Тише, Игорек, тише! — тронул его за плечо старик. — Не горячись! Молодой человек новичок в нашем городе и плохо знает местные реалии!

— Это не дает ему право оскорблять нас! — упорствовал молодой, впрочем, немного ослабив нажим на ствол.

— Дело в том, — начал старик, — что мы представляем силы, противостоящие официальным властям города. А поскольку оппозиция властями не приветствуется, мягко говоря, мы вынуждены действовать из подполья.

— Вот как… — обронил я, лихорадочно обдумывая ситуацию. То, что у властей есть оппозиция, обнадеживало, но вот будут ли они мне помогать? Враг моего врага — еще не обязательно мой союзник!

— Так вы были в Управлении ГБ? — между тем продолжил старик, а молодой все-таки соизволил убрать пистолет от моей груди.

— Да, — нехотя ответил я, — попали вечером в облаву…

— Хм… — старик вопросительно посмотрел на своего напарника, — а по нашим сведениям, облаву проводила милиция и все задержанные попали к ним… — Игорь энергично кивнул:

— Именно! Я сам проверял! Ведь подобного мероприятия никогда не проводилось! А сегодня кто-то влез на склады, и терпение властей лопнуло! Вот и решили провести показательную акцию! Мой источник в УГБ сообщил, что всех невиновных в налете на склад, так называемых «челноков», после проверки и выплаты штрафа за нарушение общественного порядка, скорее всего, отпустят. В законе нет статьи, предусматривающей наказание за проникновение на территорию города. В свое время никому и в голову не пришло вводить какие-то санкции — ведь это считалось принципиально невозможным!

— Так и есть! — осторожно сказал я. — Облаву проводила в основном милиция, хотя и гэбэшников там хватало! Но в Управление забрали только меня и моего друга!

— Чем мотивировали? — заинтересованно подавшись ко мне, спросил старик.

— Да… в общем — ничем! — мотнул я головой. — Там какой-то мальчик был, в школьной форме… Он в нас пальчиком ткнул, и полковник приказал своим людям забрать нас!

— Как выглядел полковник? — спросил Игорь, в свою очередь, подавшись ко мне.

— Худой, кожа синюшная, — ответил я.

— Полковник Тропинин, правая рука Макарова… — удивленно пробормотал старик. — Это он и его дети-сканеры! Но что им могло понадобиться именно от вас? Хм… И что он у вас спрашивал?

— Так он не успел спросить! Только меня вызвали на допрос, как налетели призраки, и ему стало не до меня! А в наступившей суматохе мне и моему другу удалось сбежать! — искренне ответил я, обойдясь без подробностей.

— Бред какой-то… — энергично сказал Игорь. — Призраки напали на Управление! Ерунда! Там настолько мощный защитный операнд, что даже мы пробиться не можем, не то что призраки! Врешь, мерзавец!!!

— Тише, Игорь, уймись! — придержал старик своего горячего напарника. — Что-то там определенно происходило… Что-то странное… Мы с тобой именно для проверки этого и пошли в разведку! Вот молодой человек и сообщает, что там произошло. Не веришь ему — проверь!

Молодой ответил, что я вообще могу быть провокатором ГБ. Старик возразил, мотивировав тем, что это не имеет смысла. Между ними постепенно началась перепалка, не переходящая, впрочем, на уровень простой ругани. Я осторожно покашлял, привлекая к себе внимание. Оба моих собеседника удивленно посмотрели на меня, словно внезапно обнаружили говорящий камень.

— Простите, что отвлекаю вас от вашего диспута, но за мной шла погоня! И если этот урод, — я кивнул на труп, — сумел догнать меня, то за ним вполне могут последовать остальные! Может быть, имеет смысл перенести нашу познавательную беседу в более безопасное место?

— Не беспокойтесь, — небрежно обронил старик, — я поставил защиту! Опэбэшник вышел на вас по запаху, но теперь ваш след ведет совсем в другую сторону. Погоня последует туда!

— А разве они не будут искать своего? — уточнил я, подумав: «Хрен с ней, с защитой! Раз они настолько уверены, то и мне не стоит волноваться!»

— Нет, — отрезал молодой, — низовые «сотрудники» Отдела — расходный материал! Они настолько глупы, что постоянно попадают в наши ловушки. Их командиры уже давно перестали обращать внимание на потери.

— А они, вообще, люди? — решился спросить я.

— Вы задали интересный вопрос… — улыбнулся старик. — В нашей среде до сих пор спорят об этом! Кто-то склоняется к тому, что они больше механизмы, кто-то — что в них осталось еще много человеческого. Ведь в принципе они были рождены людьми…

Мощный удар по внешней стороне люка-двери прервал его. Я даже не испугался, а скорее расстроился из-за того, что старик замолчал на самом интересном месте.

Странное дело: мне бы трястись от страха от всего того, что происходит вокруг, а я после тюрьмы словно в каком-то сне — абсолютно уверен в том, что меня эти события никоим образом не затронут! Или таким образом перегруженная впечатлениями психика просто пытается спастись от «перегруза»? А может, я уже того… сбрендил? Тогда все это лишь игра моего больного сознания, а на самом деле я лежу под присмотром бдительных врачей в комнате с мягкими стенами… Да плевать!!! К лешему сопли — даже в кошмарном сне лучше действовать, чем сидеть сиднем на печи и дожидаться спасительного пробуждения!

Старик тем временем перестал пялиться на крышку люка с явственным недоумением. Он поднял в указующем жесте правую руку и произнес гортанным голосом буквально пару слов. Там, в тоннеле, что-то гулко бухнуло. С потолка нам на головы посыпались песчинки и цементные крошки. Небольшое облачко пыли противно залезло в глаза, нос и уши, заставляя чихать и отплевываться. Когда мне удалось маленько проморгаться, я увидел, что Сергеич, которого, похоже, эти мелкие неприятности обошли стороной, чутко прислушивался к происходящему за стеной.

Игорь стоял рядом и, хотя на лице его ясно читалась тревога пополам с недоумением, терпеливо молчал. Старик же, так и не сказав ни слова, просто махнул рукой в сторону темного провала коридора за моей спиной, который непонятно когда открылся, и мы послушно помчались туда.

Впереди мягко бежал упругим стелющимся шагом Игорь с лампой в руке. Я невольно обратил внимание на тот факт, что свет практически не дергался: настолько мягок и плавен был шаг этого парня. Однако просто звериная грация! Куда там Сергеичу, чье хриплое дыхание за моей спиной разносилось, как мне чудилось, по всему тоннелю.

В этот момент Игорь резко свернул, и я, не успев затормозить, влетел лбом прямо в бетонную стену. Искры так и посыпались из глаз, словно роскошный салют. Неожиданно крепкая рука Сергеича ухватила меня за воротник и бесцеремонно поволокла в нужном направлении.

Сколько мы так бежали, я не помню. В какой-то момент я просто впал в некий ступор: механически переставлял ноги, следил за спиной бегущего впереди Игоря и старался не сбить дыхания. Видел бы меня сейчас наш школьный учитель физкультуры: просто образцовый бегун — не отвлекающийся на постороннее, делающий свое дело спортсмен.

— Стой! — резко скомандовал Игорь, но благоразумно отскочил в сторону. Я по инерции сделал еще несколько шагов, но в конце концов остановился. Сердце бешено билось в груди, тяжелое дыхание вырывалось из груди, а пот солеными ручейками бежал по горящему лицу, неприятно разъедая кожу и заставляя прикрывать глаза.

Я достал из кармана платок и, стараясь унять дрожь в руках, стал аккуратно промакивать им лицо. Игорь что-то вполголоса обсуждал со стариком, который, к моему удивлению, уже стоял с абсолютно свежим видом человека, что и знать не знает ни о каком беге по подземным коридорам. Да уж: еще один камушек в копилку, где лежат разные необъяснимые факты. Хотя… я и сам бы не отказался сейчас испытать на себе нечто похожее — курение ощутимо давало о себе знать одышкой и мучительным кашлем.

— Ты как? — мягко спросил меня тоже ни чуточки не уставший Игорь.

— Издеваешься? — прохрипел я. — Лучше бы меня то страшилище сожрало, чем такой марафон!

— А вот это вы зря, молодой человек, — жестко возразил мне старик, — близкое знакомство с рядовым опэбэшником не самое приятное дело. Вот, к примеру, вам бы понравилось, если бы вашу руку или ногу стали бы, гм, использовать в качестве закуски к основному блюду? А таковым являлись бы ваши внутренности? Замечу, что все это происходило бы с вами отнюдь не под воздействием наркоза!

Меня передернуло. Вспомнив уродливую рожу преследовавшего меня чудовища, я как-то сразу поверил словам Сергеича. И тут же меня пронзила страшная мысль: Андрюха! Неужели он стал… закуской?!

Я ошеломленно потряс головой: нет, не может быть! Андрюха наверняка спасся! По-другому и быть не может — меня просто пугают! Я с надеждой взглянул на старика, надеясь увидеть на его лице улыбку и услышать, что эти слова были лишь неудачной шуткой. Но Сергеич молча смотрел на меня печально и понимающе. Смотрел так, что я стиснул зубы и глухо застонал, крепко зажмурившись и сжимая до хруста кулаки.

Ощущение нереальности происходящего разлетелось вдребезги, как первая корочка льда на луже под грубой подошвой ботинка случайного прохожего. Проклятый Город напомнил о своей реальности жестко и бесцеремонно.

— Никак у тебя кто-то наверху остался? — с неуклюжим сочувствием спросил Игорь. Я кивнул, но не смог выдавить из себя ни слова: мысль, что моего друга сожрали как бутерброд, билась в голове пойманной испуганной птицей, которая бросается в глупой отчаянной попытке вырваться на решетку клетки и разбивается насмерть. Сергеич тяжело вздохнул и мягко подтолкнул меня в сторону громадного люка с надписью 1-318-БС над ним, выполненной черной масляной краской. Штурвал запора уже вращался, открывая нам дорогу.

Толстенная дверь с пронзительным скрежетом отошла в сторону, и Игорь первым шагнул через порог, слегка пригнувшись, чтобы не задеть притолоку головой. Я последовал за ним.

Отсек, в котором я оказался, был как две капли воды похож на тот, в который меня затащили Сергеич и Игорь. Правда, это касалось лишь стен и люков — в отличие от того, другого отсека в этом были обитатели. Точнее, один обитатель. У стены на покосившемся трехногом табурете восседал колоритный дедок в драненькой тельняшке, линялых офицерских бриджах с черным кантом и почему-то… босой! Да, да: именно босой! Я с изумлением уставился на грязные заскорузлые ступни. Это ж надо — по бетону босиком ходить!

В руках старик держал пухлый синий том с роскошным золотым переплетом. Название я прочесть не смог и почему-то чрезвычайно из-за этого расстроился.

— Барченко: «Введение в методику экспериментальных воздействий энергополя», — неожиданно чистый и по-юношески звонкий голос заставил меня подскочить от неожиданности. Я поднял голову и… мягкая, ласковая, теплая, но невидимая волна накрыла меня с головой…

— …Да открывай глаза, Лешка! Вот ведь паразит! Вставай давай! — Андрюха с шутливой руганью тормошил меня и заставлял подняться с жесткого и неудобного сиденья вагона метро, где я, оказывается, имел несчастье заснуть. Несчастье — это потому, что, разгибаясь, я едва не заорал от боли, которая расплавленным свинцом стеганула буквально по всему телу…

— …А все уже, все — не тряситесь так, молодой человек! — Я с трудом приоткрыл глаза и увидел склонившихся надо мной Сергеича и того самого пожилого «матросика».

— Ведь сколько раз тебе говорил, Федор: нельзя сразу психоматрицу наизнанку выворачивать! — выговаривал Сергеич обладателю не по годам молодого голоса. — А ты, как всегда, тяп-ляп, война — х…я, главное — маневры! Угробил бы пацана ни за грош!

— Нет, а что ты хотел, чтобы я его без досмотра пропустил? — вяло отбивался Федор. — Ты, кстати, заметил, что он…

— Да заметил, заметил! — досадливо всплеснул руками Сергеич. — Замолчи уже: видишь — он в себя приходит!

«О чем это они?» — вяло шевельнулась в голове мысль. Но додумывать ее было так лениво — гораздо больше я сейчас хотел просто свернуться калачиком и поспать минут этак шестьсот.

— Вставай, засоня, — с насмешкой обратился ко мне Сергеич, — нашел место для отдыха!

Я тяжело вздохнул, но все-таки стал подниматься с пола. Из памяти совершенно вылетел момент, когда я, собственно, упал. Или меня положили? Но зачем?!

— В принципе, нормальная реакция на тест, — задумчиво проговорил Федор, — но вот только нормальная для…

— Да замолчи ты, балаболка! — вызверился неожиданно молчавший до сих пор Игорь. — Отведем его, куда следует, а там уже разберутся: кто он… — пауза, во время которой у меня все внутри нехорошо сжалось, — и что он! — он повелительно махнул мне «тэтэшником».

Внутри у меня что-то оборвалось: да когда ж это все закончится? Сколько можно ожидать новых следователей, новых допросов, новых камер, наконец?! Знакомое по тюрьме МГБ всепоглощающее чувство ненависти буквально ко всему охватило меня, да что там — затопило высоченной мутной волной и властно потребовало выхода… Да провалитесь вы все…

— Ты что творишь?! — донесся до меня сквозь неизвестно откуда взявшуюся вату в ушах испуганно-напряженный голос Сергеича. Я повернулся на его голос, но силуэты «жителей подземелья» почему-то расплывались перед глазами. Все было каким-то нечетким: словно я пытаюсь смотреть на мир через стекло аквариума. Странного такого аквариума: с багровыми стеклами! Я провел рукой по лицу, но эта непонятная пелена не проходила. Более того: мне почему-то стало казаться, что вокруг всей троицы я вижу какой-то… ореол, что ли? У Игоря он был желтым, а вот у Сергеича и Федора — ослепительно белым!

Так, а что же это они разорались-то? А, понятно: я заметил, что от меня в разные стороны тянутся стрелы багрово-черных лучей. Сразу-то я на них внимания не обратил из-за той самой странной пелены, а сейчас, когда пригляделся, увидел. Кстати, агрессивные, оказывается, у меня лучики: часть из них достигла Сергеича и Федора и впилась в их белый ореол, словно щупальца осьминога, что опутывают пойманную рыбешку. К Игорю же они отчего-то были совершенно равнодушны.

Самое интересное, что, приглядевшись, я заметил также, что мои «щупальца» как бы «стягивают» ореолы со старичков, оставляя их смазанные силуэты тускло-серыми…

Город. За неделю до этого.

Ученик 5-го класса «В» Стален Прыжков шел из школы домой в приподнятом настроении: сегодня ему доверили ТАЙНУ! Еще вчера он не мог даже и мечтать о том, что с ним будут разговаривать на равных и Сергей Трошкин, и Эдик Бароян, и Антон Калинин. А сегодня… сегодня они посвятили его в дела, узнай о которых их куратор — всем бы несдобровать! Но тихо! Молчок! Не сметь даже думать об этом! Ох, не зря его предупреждали, что у «серых» тоже может найтись Дешифратор. Да и друзья-одноклассники: кто их всех проверял на лояльность общему ДЕЛУ?! А ведь тот же Сидоренко: тот еще жук! Вроде бы кто-то говорил, что его брат служит в главном управлении МГБ? Или это говорили о Сашке Печинко?.. Нет, надо быть теперь вдвойне осторожным и держать ухо востро! Он не может подвести товарищей!

Стален пугливо оглянулся: ему с самой школы казалось, что вон тот невысокий рыжеволосый крепыш в клетчатой рубахе идет за ним. Хотя, может быть, ему просто по пути?

Додумать эту мысль мальчик не успел: ледяной холод ударил в пятки и стремительно стал подниматься по ногам вверх. В первое мгновение Стален решил, что кто-то из одноклассников шутит над ним и нарочно понижает температуру его тела, но, машинально выбросив сканирующую сеть вокруг себя, мальчик не обнаружил и следа от чужого воздействия. А холод уже подобрался к низу живота и начал понемногу скручивать желудок режущей болью. Стален и не понял сразу, чей истошный вопль бьет по его барабанным перепонкам. Краешек сознания, от которого хотелось закрыться всеми возможными способами, услужливо подсказал ему, что это кричит он сам.

Нет! Так не может быть — что это такое?! Он заставит боль уйти и жестоко отомстит тому, кто это сделал с ним! А в том, что происходящее является результатом чужеродного операнда, мальчик не сомневался: видимо, боль высвободила некие скрытые резервы организма и заставила работать мозг с утроенной энергией. И это принесло свои плоды: след вражеского воздействия обнаружился прямо под ногами! Невидимый мучитель находился, похоже, где-то в подземельях. Вот только след этот был каким-то… неправильным? Стален мог поклясться даже Именем Вождя, что ни разу не встречал столь изощренной структуры операнда — с одной стороны донельзя примитивной, а с другой — завораживающе совершенной! Как это могло сочетаться одновременно, мальчик не понимал, да, собственно, ему сейчас было не до этого: он прилагал все силы к тому, чтобы вырваться из ловушки. Но с каждым мгновением становилось все более очевидным, что эти усилия пропадают зря: ледяная стужа стремительно поднималась вверх. Она безжалостно ломала все защитные барьеры, которые Стален лихорадочно выстраивал на ее пути, и жадно выпивала всю энергию, что была в них заложена. Вот уже и сердце замерло перед вражеским натиском и дало сбой: голова закружилась и в затылке словно рванула граната. Одновременно виски пронзили холодные спицы чужеродной воли. Они по-хозяйски ввинтились в мозг и стали преспокойно ворошить его, словно кучу грязного белья.

Мысли стремительно проносились в голове Сталена беспорядочной вереницей. Умение сконцентрироваться и использовать силу мозга в качестве смертельного оружия куда-то испарилось и на его месте поселилось лишь одно желание — крик: «Мамочка, спаси меня!!!» Спасительная чернота уже возникла перед глазами и неторопливо стала гасить привычную картину мира. В самую последнюю секунду Стален сообразил, что самым удивительным, неправильным и невозможным было в происходящем с ним то, что чужой операнд был направлен на него не только из-под земли, но и из другого временного слоя!

Лейтенант Вакуров с недоумением смотрел, как его подопечный — Дешифратор 2-го уровня — корчится в судорогах и беззвучно кричит что-то страшно оскаленным ртом. Только что мальчик спокойно шел по улице, но внезапно замер, словно налетел на невидимое препятствие, и вдруг начал биться в припадке! Лейтенант никогда не слышал, чтобы Ночной Мор затрагивал Дешифраторов, и элементарно растерялся. А парой минут спустя уже ничего нельзя было изменить: худенькое тельце в последний раз выгнулось на мостовой и неподвижно замерло. Вакуров еще секунду неверяще глядел на мертвого ребенка, а затем, позабыв обо всех инструкциях, истошно закричал…

— …Лей на него… да не в рот, дурень, он ведь так и захлебнуться может! — Слова выплывали из расцвеченной завораживающими взгляд звездочками темноты. Вот только убей меня бог, если я помнил, когда успел провалиться в нее? Последним из того, что я помнил, были внезапно появившиеся вокруг моих спутников ореолы и хищные лучи-щупальца, что «проросли» из меня и набросились на старичков и Игоря. А вот что было дальше?

Додумать эту мысль не удалось — вода все-таки попала мне в рот, и я зашелся в мучительном надсадном кашле, стараясь выплюнуть противную теплую гадость, что именовали здесь по явному недоразумению водой.

— Очухался! — с удовлетворением произнес тот же голос, и я узнал Сергеича. — Крепкий молодой человек: я грешным делом думал, что после такого удара придется с трупом возиться, ан нет — живехонек!

— Может, лучше… добить? — угрюмо спросил Игорь. Я с усилием открыл глаза, чтобы взглянуть на этого «человеколюба». Интересно — с чего это вдруг такое отношение к моей скромной персоне у парня проснулось?!

Оба старика и Игорь стояли рядом и с разными выражениями лиц наблюдали за мной. Если у парня, отбросившего жалобно зазвеневшее мятое ведро в сторону и взявшего наизготовку «ТТ», оно было угрюмым и враждебным, то у дедушек прослеживался несомненный интерес. Странно — мне думалось, что им-то я как раз причинил гораздо больше проблем.

Я осторожно, стараясь не делать резких движений, чтобы не спровоцировать Игоря (ишь как палец на курке побелел от напряжения!), сел и рукавом вытер мокрое лицо.

— А что, собственно, произошло? — нахально спросил я.

— Вот гад, — с ненавистью выдохнул Игорь, — еще издевается! Сергеич, разреши — я ему башку продырявлю?!

— Но-но! — возмутился я. — С чего вдруг такие наезды? Я что — твою любимую девушку коварно соблазнил и бросил с малым дитем на руках без средств к существованию? Тоже мне — Леон-киллер выискался!

Игорь аж задохнулся от гнева и, уже не сдерживаясь, подскочил ко мне и от души врезал ногой в бок. Я попытался прикрыться, но сумел лишь слегка смягчить удар. Дикая боль в предплечьях резанула словно бритвой. Хорошо, что по ребрам не попал, а то точно пару бы сломал! — мелькнула неизвестно откуда взявшаяся мысль. Тело же тем временем заученно отклонилось от нового удара, а руки поставили блок: надо же — я думал, что навыки, полученные в секции карате лет десять тому назад, давно утрачены, а оказалось, что кое-что еще помню! Но уже в следующее мгновение оказалось, что все-таки помню я очень и очень мало: Игорь, оказывается, лишь имитировал удар ногой, а на самом деле врезал мне от души свободной от пистолета рукой. Из глаз сыпанули веселым фейерверком искры, а во рту появился солоноватый привкус крови.

— Хватит! — неожиданно рявкнул Федор. — Отойди от него: не ровен час, в нем опять энергия проснется!

К моему глубочайшему изумлению, Игорь послушно отскочил назад и замер, буравя меня ненавидящим взглядом.

Федор прошлепал по полу босыми ногами и подошел ко мне. Он легко опустился на корточки, и его лицо оказалось на одном уровне с моим.

— А ты непростой парень, — сказал он очень серьезно, — я уже и забыл, когда меня так легко ломали и лишали энергии. Весьма неприятное, доложу я тебе, ощущение — лишиться того, к чему привык за долгие годы, словно к неотъемлемой части организма… Учил кто или случайно получилось? — он замолчал и испытующе уставился на меня.

Я недоуменно пожал плечами: кабы знать, о чем речь идет!

Федор немного подождал, но, видимо, поняв, что ответа не будет, столь же легко, как и приседал, выпрямился и повернулся к молчавшему все это время Сергеичу:

— Знаешь, старый, если бы ты тоже не прочитал слепок с его психоматрицы, то я бы побился с тобой об заклад, что это Модификатор уровня эдак седьмого-восьмого!

— Скорее восьмого-девятого, — хладнокровно бросил Сергеич, ощупывая меня настороженным и в то же время изучающим взглядом.

Я вновь недоуменно пожал плечами:

— О чем это вы, старики-разбойники?

— Как ты говоришь? — заинтересовался вдруг Игорь. — Старики-разбойники?! — Он откинул голову назад и громко захохотал. Сергеич и Федор одновременно посмотрели на него с легким неодобрением и также синхронно покачали головами в знак осуждения. Выглядело это со стороны столь забавно, что я тоже не смог удержаться и тихонько засмеялся.

— Не вижу ничего смешного, — поджал губы Сергеич, — лучше бы задумались над тем, что нам надо побыстрее убираться отсюда. Мы и так уже порезвились в потоке энергий так, что даже самый слабенький Дешифратор засечет наше местонахождение с точностью до метра.

— Ну и что? — спокойно сказал Федор. — Забыл, что сейчас наверху ночь и все сканеры забились по щелям как тараканы и молятся всем богам, чтобы их не «выпили»?

Сергеич хлопнул себя по лбу и сконфуженно улыбнулся:

— А ведь точно! Вот ведь я старый дурак! Ладно, все равно надо убраться отсюда. Сможешь идти? — обратился он ко мне.

Я осторожно поднялся с пола. В голове шумело, а перед глазами все слегка плыло. Переждав приступ дурноты, я потихоньку двинулся вслед за повернувшимся ко мне спиной Сергеичем, который деловито зашагал куда-то в темноту бункера. Игорь и Федор пошли сзади, причем пистолета юный житель катакомб так и не опустил. «Ну и черт с ним — лишь бы не пальнул с перепугу!» — подумал я.