14
Из Кросстауна Джордж привез ломик, саперную лопатку, молоток, мелки, два фонарика, несколько батареек к ним, складной нож и два длинных каната со специальными «кошками», которые используют альпинисты.
– Еле достал это альпинистское снаряжение. Кросстаун это тебе не Лондон. В магазинах ничего подобного не было. Мне просто повезло, что один старик услышал, как я интересуюсь «кошками» у продавца, и предложил сходить к нему домой и купить их у него. Оказалось, старикан в молодости увлекался альпинизмом. Ну что, перекусим и начнем наше приключение? Или у тебя появились какие-то другие планы?
– Нет, никаких планов. И я даже попросила Энн приготовить что-нибудь для тебя. Будешь есть жаркое?
– Из твоих рук – все, что угодно, – широко улыбнулся Джордж.
– Отлично, можешь пойти к себе вымыть руки и передохнуть, а мы с Энн накроем на стол в гостиной. Я тебя позову.
– Спасибо. Небольшой отдых мне не помешает.
– А почему ты не ешь жаркое? – спросил Джордж у Стефани за столом.
– Я на диете. Могу себе позволить только супчик быстрого приготовления из пакетика. В нем мало калорий.
– А ну покажи, что это за супчик… Да это же одна вода! Я не позволю тебе морить себя голодом! У тебя отличная фигура, и жаркое тебе не помешает. Нас ждут серьезные физические нагрузки, а может быть, и стрессы, ведь неизвестно, куда мы идем и когда вернемся назад. Ты должна хорошо поесть. Жаркое обязательно. Отставь этот супчик в сторону. Смотри, как твоя Фея уплетает мясо. Как будто это она собирается идти со мной в подземелье, а не ты. Что, Фея, ты уже все съела, то, что я тебе дал? Ну на еще, я вижу, тебе нравится.
– Да, она раньше никогда не ела жаркое. Я ведь на диете и ничего подобного не готовлю.
– Пока я здесь, я прослежу, чтобы ты хорошо ела, – строго сказал Джордж.
– А вот если ты женишься на девушке, и она будет хорошо есть и поправится, это тебе понравится?
– Ну и что? – беспечно отмахнулся Джордж. – Пусть поправится. Я никогда не стану мучить любимого человека голодом. А с чего ты взяла, что поправишься? Нам предстоят физические нагрузки. Давай сюда пирожные, которые я привез из Кросстауна. Будем пить кофе с пирожными.
Стефани покраснела. «Выходит, он так понял, что я имела в виду себя в качестве той девушки, на которой он женится. Но я не увидела в нем ни малейшего сопротивления этой идее. Он принял это как само собой разумеющееся. Боже, как это приятно!» Она склонилась над кофейным сервизом, чтобы скрыть свое ликование.
– Ну что, Фея, наелась? А у меня кое-что для тебя есть. Купил ей в Кросстауне, – пояснил Джордж Стефани. – Моей кошке такая нравится. Она любит играть с цепочкой. Надеюсь, Фее понравится тоже. И ей будет чем заняться, пока мы по подземельям будем лазить. – Он достал из кармана длинную золотистую цепочку и стал ею играть с Феей.
Кошка была в восторге. Она прыгала за цепочкой на спинку кресла, бегала за ней из стороны в сторону и по кругу, хватала ее зубами и лапами, а когда Джордж выпустил из рук свой конец цепочки, схватила ее и стала грызть, довольно урча.
– Я рад, что ей понравилось.
– Надеюсь, она не золотая. Если золотая, то это ведь дорого, а Фея может ее испортить.
– Не беспокойся, она не золотая, просто бижутерия. А зачем кошке золотая цепочка? Нет, мне не жалко. Но золото лучше все-таки дарить не кошке, а любимой женщине.
– А ты дарил любимой женщине золото? – спросила Стефани, допивая кофе.
– Дарил, много дарил всяких побрякушек. Вот только сомневаюсь, что любимым женщинам. Не знаю, не уверен, что испытывал это чувство. Ну что? Энн ты уже отпустила. Давай я помогу тебе убрать со стола. Вымоем посуду, да и пойдем, пожалуй. Чего терять время?
Через полчаса Стефани и Джордж уже открывали дверь в подвал. Вчера они не стали запирать замок, и поэтому все, что потребовалось для входа в подземелье, это просто сильно толкнуть дверь. На сей раз Стефани было легче идти по лестнице, так как она надела джинсы и кроссовки. Что, впрочем, не отменяло необходимости опираться на руку Джорджа. Он тоже оделся соответственно: джинсы, кроссовки, легкий джемпер, за спиной – рюкзак с двумя полуторалитровыми бутылками воды, альпинистским снаряжением, запасными фонариками и батарейками. У Стефани на плече была небольшая сумка с легкой кофточкой и четырьмя плитками горького шоколада.
– Даже если с нами что-то случится, мы здесь долго не пробудем. Нет нужды набирать еду и питье. Так, взяли на всякий случай немного, и хватит. Я ведь предупредила Энн, что, если я ей не позвоню до десяти вечера, пусть вызывает полицию и покормит Фею, пока меня не будет. Она обещала все сделать. Волновалась за нас, пыталась меня отговорить. Но чего же мне бояться? Если что, Энн полицию вызовет, за кошкой присмотрит.
– Со мной тебе вообще никогда ничего бояться не надо. Но ты правильно сделала, что предупредила Энн. Это очень разумно, – похвалил ее Джордж. – А я вот не додумался кого-то предупредить. Ну что? Вот эта плита вчерашняя. Вот камушки, которые я на нее положил. Открываем?
– Открываем.
С помощью лома и саперной лопатки Джордж перевернул плиту. Он укрепил ее камнями для пущей безопасности и посветил вниз, в колодец.
– О! Да тут скобы металлические вбиты в стену! Кто-то позаботился, чтобы нам удобно было спускаться. Давай сначала я попробую. Посмотрю, не шатаются ли эти скобы. Выдерживают ли вес человека.
Джордж начал медленно спускаться, предварительно ощупывая ногой каждую следующую скобу. Стефани светила сверху фонариком, но этого освещения не хватало, чтобы увидеть дно колодца. Стефани могла видеть только светлое пятно от фонарика Джорджа, которое становилось все дальше и дальше. Наконец она услышала:
– Все! Я на дне! Спускайся.
Стефани села на пол, поставила ноги на первую скобу и вдруг поняла, что ее буквально парализовало от страха.
– Джордж! Я не могу! Я боюсь высоты! Я не спущусь одна! Я думала, что смогу, но не получится! Это моя фобия! Я не могу спуститься!
– Я сейчас поднимусь к тебе!
Джорджу пришлось проделать путь обратно.
– Ну что, спустишься со мной или пойдем наверх пить чай?
– Я попробую с тобой, – взяв себя в руки, прошептала Стефани. – Если ты будешь рядом, мне не будет страшно. Я буду знать, что ты меня в любой момент подхватишь.
– Во всяком случае, мой двойной вояж туда-сюда показал, что скобы надежные. Попробуй. Если не получится, мы тут же вернемся. Такое путешествие, конечно, не для девушки, страдающей боязнью высоты. Хотя тут скорее боязнь глубины.
Как только они достигли дна колодца, раздался жуткий грохот. На головы исследователей посыпалась мелкая каменная крошка, пыль встала столбом и не давала рассмотреть, что произошло. Как только пыль осела, Стефани и Джордж увидели, что каменная плита, закрывавшая вход в подземелье, рухнула обратно в свое гнездо.
– Джордж, как такое могло случиться? Кто-то подтолкнул плиту?
– Никто, кроме Энн, не знал, что мы сюда полезем. Может быть, Энн испытывает к тебе ненависть? Какая-нибудь роковая семейная тайна? Или, может, ты ее чем-то обидела?
– Никакой семейной тайны, связанной с Энн, я не знаю, ничем я ее не обижала, у нас всегда были хорошие отношения, – твердо ответила Стефани. – Если бы я чувствовала что-то плохое с ее стороны, я бы не сказала ей о наших намерениях.
– Может, она тебе завидовала?
– Не знаю, – уже не так уверенно сказала Стефани. – Но я ничего такого не чувствовала.
– В общем, отбрасываем пока, версию покушения как маловероятную. О! А что это валяется? - Джордж поднял толстый ржавый болт. – Вот на нем, наверное, держалась плита, он вылетел, и плита упала. Думаю, это произошло по естественным причинам, и Энн тут ни при чем. Кстати, ты можешь ей позвонить. И не только ей. Я тоже сейчас кое-кому позвоню.
Джордж и Стефани достали телефоны, но обнаружили, что аппараты не ловят сигнал: подвал оказался слишком глубоким.
– Ну что? Будем ждать здесь вечера, когда Энн вызовет полицию, или попробуем поискать другой выход? – спросил Джордж.
– Я считаю, надо поискать. Маргарет говорила, что выход есть. Он где-то за территорией аббатства. А то вдруг полиция не сразу приедет, или с Энн что-то случится, и она полицию не вызовет… Кстати, дай мне, пожалуйста, ломик. Я постучу тут по стенкам. Вдруг имелся в виду третий камень от этого входа?
После того как Стефани осуществила свое намерение и тщательно простучала стены – безрезультатно, естественно, – Джордж весело сказал:
– Ну что, успокоилась? Стены как стены. Никто здесь не замурован.
– Ну, значит, может быть, третий камень от другого входа, который за территорией аббатства, – ничуть не обескураженная очередной неудачей, отозвалась Стефани.
– Тогда пошли. Тут неплохая дорога. Не мокро, проход достаточно широкий, потолок не слишком низкий, нам не придется сгибаться в три погибели, чтобы пройти. Пока идти можно, а там посмотрим.
Туннель не везде оказался таким комфортабельным. Он постепенно стал сужаться, потолок снизился. Чтобы его не задевать, Джорджу и Стефани приходилось нагибать головы. Они уже не могли идти бок о бок, как в начале пути: узость прохода позволяла им идти только след в след. Джордж шел впереди. Коридор круто уходил вниз.
– Аббатство ведь построено на холме. Раньше замки всегда на холмах строили. Этот ход, видимо, ведет к основанию холма, – предположил Джордж. – Предлагаю экономить батарейки. Может, ты выключишь свой фонарик, а я уменьшу яркость своего? Неизвестно, сколько нам еще идти, а мы уже здесь ходим два часа.
– Ты прав, Джордж. – Стефани выключила свой фонарик.
Коридор резко повернул направо.
– А, черт! Стой, Стефани! – воскликнул Джордж, исчезнув из виду за углом. Его вскрик сопровождал звук осыпающихся камешков.
Стефани остановилась.
– Что там?
– Говори тише, здесь может случиться обвал. Иди сюда осторожно, включи фонарик и освещай свой путь. Здесь какая-то ступенька вниз. Я подвернул ногу. Не сразу делай следующий шаг, а ощупывай дорогу ногой, прежде чем ступить.
Стефани осторожно свернула за угол, благополучно преодолела ступеньку и склонилась над сидящим на полу Джорджем.
– Что с тобой? Болит нога? Ты не можешь идти?
– Все я могу. Просто решил отдохнуть немного, тебя дожидаясь. Сейчас встану.
Держась руками за обе стены коридора, Джордж поднялся. На правую ногу он не опирался. Хромая, он сделал пару шагов.
– Ты же не можешь идти. Давай я посмотрю, что с ногой. Я наложу повязку. У меня есть бинт в сумке. Я на всякий случай взяла. И йод есть. Садись.
– Ну если есть бинт, то почему бы им и не воспользоваться? Может, легче будет идти. А то, если я буду все время держаться за стены, они, пожалуй, могут и осыпаться к чертовой бабушке. Здесь все какое-то ветхое.
Правая ступня Джорджа распухла и покраснела.
– Будем надеяться, что это не перелом и не трещина. Пошевели пальцами, – велела Стефани. Джорджу удалось еле заметно подвигать пальцами ноги. – Ну, вроде шевелятся. К сожалению, я не врач и не медсестра. Но, насколько я знаю, если пальцы шевелятся, есть надежда, что это не перелом. Хоть бы это было просто растяжение связок! У меня было растяжение связок в прошлом году, так я забинтовала ногу и в тот же день смогла ходить. У меня дома есть медицинская энциклопедия, там показано, как накладывать повязку, – говорила Стефани, бинтуя ногу Джорджа, – так я по тем картинкам и научилась и отлично сама себе бинтовала ногу. Поэтому у меня и сейчас так хорошо получается. Натренировалась уже! Ты сейчас сможешь идти. Повязка получилась достаточно тугой. Только не трогай стены, пожалуйста. Если нас здесь завалит, нас уже никакая Энн не спасет. Обопрись лучше на меня. Я пойду вперед, будем идти боком.
– Спасибо. Да, пожалуй, нет другого выхода. – Джордж встал и осторожно наступил на больную ногу. – Вроде, получше. Вот так! Вместо того чтобы нести тебя на руках, мне, наоборот, приходится обременять тебя.
– Ничего ты меня не обременяешь! – запротестовала Стефани. – И на руках нести меня не надо. Я вполне могу идти самостоятельно.
– Но ты же устала.
– Подумаешь! К твоему сведению, я каждый день по два часа интенсивно занимаюсь гимнастикой. Так что такое для меня какие-то два часа ходьбы? Это для меня вообще не нагрузка. Ты почти на меня не опираешься. Я же чувствую, что тебе больно. Ты можешь опереться сильнее. Я выдержу.
– Я тоже выдержу. Пока все терпимо и виснуть на тебе я не собираюсь. Или ты меня принимаешь за какого-то хлюпика? Я, между прочим, каждый день качаюсь. У меня в квартире есть тренажеры. Еще хожу в бассейн и на карате. У меня черный пояс. Подумаешь, подвернул ногу! Что я теперь, инвалид?
– У тебя действительно черный пояс по карате?
– Когда выберемся отсюда, покажу.
Они добрались до небольшого грота. Из него было два выхода. Один – такой же узкий проход, как тот, который они только что преодолели, а второй – пошире.
– Ну, куда пойдем? Может быть, один из ходов – обманка? К примеру, жители осажденного замка бегут от преследователей, и один из ходов сделан, чтобы направить преследователей по ложному пути.
Стефани была согласна с логикой его рассуждений.
– В таком случае какой? – спросила она.
– Как ты думаешь, куда бы пошли эти преследователи? Как бы они рассуждали?
Стефани немного помолчала, представив себя на месте этих самых преследователей.
– Они бы, наверное, подумали, что хороший, широкий проход – это слишком просто, что коридор, ведущий к выходу, должен быть непростым для его преодоления. Они, пожалуй, направились бы по узкому проходу. Хотя если их была целая толпа, этих преследователей, что мешало им разделиться на две группы: одна – в один проход, другая – в другой.
– Логично, – кивнул Джордж, – однако для преследуемых разделение преследователей на группы тоже хорошо: если их и догонят, то меньшее количество людей, с меньшей группой преследователей легче справиться. Вот, наверное, с такой целью здесь и сделали два прохода.
– Слушай, Джордж, у меня идея! Я где-то читала, что если зажечь в подземелье свечу, то пламя ее отклонится в сторону, противоположную той, откуда идет свежий воздух.
– А ты что, чувствуешь здесь свежий воздух?
– Нет, но, может быть, я просто его не замечаю, а на самом деле какое-то небольшое движение воздуха есть.
– Может быть, и есть, да только свечи у нас нет, – сокрушенно вздохнул Джордж. – Я, жертва прогресса, не взял свечей, только фонарики. Вот что значит жизнь в Лондоне, вдали от природы! Привык к технике! А свечи-то действительно не помешали бы. Ты права.
– Так я взяла на всякий случай коробок спичек и свечу. Я тебе говорила, у нас часто электричество отключают, так что в доме и фонарики были, и свечи. У меня здесь когда-то в первый же вечер фонарик не зажигался, когда электричество отключили, так я с тех пор на технику не полагаюсь.
– Умница ты моя! – вырвалось у Джорджа.
В полумраке подземелья он не увидел, как Стефани покраснела от радости. Ей было очень приятно слышать похвалу, и еще приятнее было слово «моя».
Вопреки ожиданиям Джорджа, пламя свечи действительно слегка отклонилось.
– Ура! Мы угадали: надо идти в широкий проход. По пути наименьшего сопротивления.
– Ты угадала, мое солнышко, – поправил ее Джордж. – Я поражаюсь, как это девушка может быть одновременно и красива, и так умна! Я таких раньше не встречал.
– Я читала, что умные девушки не нравятся мужчинам, – смущенная похвалой, сказала Стефани.
– Это дуракам не нравятся. Я себя дураком не считаю. О! Да здесь опять сравнительно комфортная дорога! Можно опять выпрямиться и идти рядом. Такое впечатление, что разные участки пути строили разные бригады.
– Наверное, так и было. Может быть, эти участки пути строились даже в разные века, при разных хозяевах замка. Ведь сложно, наверное, было в те времена при той технике быстро соорудить такой подземный ход.
– Наверное.
Всего через какой-нибудь час они добрались до отвесной шахты, ведущей вверх. Сверху уже достаточно ощутимо тянуло свежим воздухом.
– Ну все! Мы уже рядом с цивилизацией. Вот только как выбраться наверх? Никаких скоб или ступенек я здесь не вижу. – Джордж осветил шахту, включив фонарик на полную мощность.
– Давай перекусим. У меня уже что-то кружится голова, и я ничего не соображаю. Возьми шоколад. И я съем, целую плитку. Чего уж экономить? Мы почти нашли выход.
– Ешь хоть две. Я же говорил тебе, что надо хорошо есть. Диета у тебя какая-то, а потом голова кружится! Кому это надо? Вот я, например, поел хорошо, и ничего у меня не кружится. От шоколада я, правда, не откажусь. Силы подкрепить надо. Но! Теперь я буду следить за тем, чтобы ты хорошо ела. Никаких диет!
«Как приятно, он хочет обо мне заботиться», – подумала Стефани.
– Это мужчины могут позволить себе не ограничивать питание, а женщине нужна фигура.
– Так фигура же, а не кости и кожа! И вообще, кому нужна эта фигура без здоровья? Чтобы я больше ни о какой фигуре не слышал! – строго сказал Джордж. – Прослежу, чтобы ты полноценно питалась. Ешь шоколад, не отвлекайся. Немного передохнем и полезем. Я, кажется, придумал.
Он забросил оба каната так, что «кошки» зацепились за верхнюю кромку шахты. Джордж подергал за нижние концы канатов и повисел на каждом из них по очереди, убедившись, что они выдержат его вес.
– Можем лезть наверх, дорогая. Надеюсь, ты справишься. Опирайся ногами о стену, а руками подтягивайся наверх. Смотри на меня и делай как я. Я буду рядом. Специально задействовал два каната, чтобы подниматься одновременно. Так ты не будешь бояться высоты.
– Как приятно, что я для тебя «дорогая»! Может быть, это вдохновит меня так, что я поднимусь по канату, хотя никогда раньше мне этого делать не приходилось.
– Справишься, – заверил ее Джордж. – Ты умница, и в хорошей спортивной форме, я убедился.
Подъем по канату дался Стефани очень тяжело. Хорошо, что Джордж был рядом и при необходимости поддерживал ее одной рукой. Когда они вылезли из шахты на поверхность, Стефани чуть не потеряла сознание от усталости. Она упала на землю и не имела сил, чтобы встать.
– Так, пей воду, – распорядился Джордж, побрызгав водой лицо своей спутницы. – Пей, вот умница, хорошо, а теперь ешь шоколад. У нас еще две плитки осталось. Все твои.
Забыв обо всех на свете диетах, Стефани уплела обе шоколадки. Главное, что они выбрались из подземелья!
– Теперь все будет хорошо, Стефани. Мы сейчас найдем дорогу, остановим какую-нибудь машину и попросим отвезти нас в аббатство. Ты уже можешь идти или мне понести тебя?
– Как ты с больной ногой меня понесешь? Шоколад придал мне сил, и я готова идти. – Стефани огляделась. – Где же это мы находимся? Так темно, я не вижу никаких ориентиров. Здесь только лес. Деревья… Я должна позвонить Энн, сказать, что все в порядке. И, кстати, может, она подскажет, где мы можем находиться.
На земной поверхности телефоны исправно работали, и дозвониться до Энн не составило труда.
– Энн! Все в порядке! Мы выбрались! Вот только мы не знаем, где мы находимся. Это какой-то лес.
– Как же далеко вы зашли! Я думаю, это лес за нашей деревней. Но он же так далеко!
– Так мы шли несколько часов! Ты не знаешь, как тут выйти на дорогу?
– Я не знаю, где вы находитесь. Что вы видите?
– Пока, кроме деревьев, ничего, – приуныла Стефани. – И вообще темно.
– Ну, здесь больших лесов нет, – подбодрила ее Энн. – Так, рощицы. Куда бы вы ни пошли, вы в скором времени выберетесь. Давайте так сделаем. Как только вы выйдете из леса и сможете увидеть хоть какой-нибудь ориентир, звоните мне, я пришлю за вами Эдварда на машине.
– Спасибо, Энн. Но уже так поздно. Поедет ли Эдвард?
– Он поздно ложится спать. И вообще, это же чрезвычайная ситуация. Конечно, он согласится тебе помочь.
– Я хорошо заплачу, – вставил реплику Джордж, так как динамик в телефоне Стефани работал хорошо и все, что говорила Энн, ему было слышно.
– Вот Джордж, то есть мистер Хентли говорит, что хорошо заплатит.
– И Эдварду, и Энн тоже, – уточнил Джордж.
– И Эдварду, и тебе.
– Да я бы и так тебе помогла, – рассмеялась Энн. – Спасибо, конечно. Деньги никогда не помешают. Вы только сначала все-таки ориентир найдите.
– Хорошо, как только из лесу выберемся, я сразу тебе позвоню. – Стефани нажала на кнопку отбоя.
– Слушай, Стефани, а самое главное мы и забыли! – воскликнул Джордж.
– Что?
– То, ради чего мы лазили в подземелье. Эх ты! Сама заварила всю эту кашу, а теперь даже и не помнишь?
– Да, точно! Мы же хотели постучать по третьему камню у входа с этой стороны, где мы сейчас вылезли.
– Так что, лезем обратно? – Джордж лукаво улыбнулся.
– Нет уж, хватит на сегодня подземных приключений, я так устала…
– Зато у нас останется фронт работ на будущее. Камней в этом подземелье нам вообще на всю жизнь хватит – стучать не перестучать! Еще нашим детям и внукам останется.
«Интересно, это он намекает на дальнейшую совместную жизнь или просто дразнит меня? Наверное, он заметил, что я ему нравлюсь», – подумала Стефани, бросив взгляд на лицо Джорджа. И ничего особенного в выражении его лица не заметила. Как будто ничего особенного он и не сказал.
После сытного ужина, завершившегося сладким чаем с бисквитами, Джордж спросил:
– Стефани, кто занимается продажей аббатства, к кому мне обратиться, чтобы оформить необходимые документы по покупке дома?
– Ты уже решил купить? Но ты еще не все видел. Может быть, ты хотя бы парк еще осмотришь?
– А что его осматривать? Из окна моей комнаты прекрасный вид. Я думаю, лучше пусть у меня будет возможность каждый день обнаруживать что-то новое после приобретения аббатства. Так интереснее. Самое главное я уже видел. Подземелья в отличном состоянии.
– И полны кладов, – хихикнула Стефани.
– Может быть. Мы уже, кажется, договорились, что перед нами обширное поле деятельности. Мы ведь всерьез еще никаких кладов не искали. Так только, прошли туннель. Кстати, это отличное спортивное мероприятие. Если бы я не покупал этот дом лично для себя, я бы сделал здесь спортивный клуб или аттракцион такой «Подземный лабиринт». Люди платили бы деньги за острые ощущения и возможность проверить свою физическую форму.
– Мне было бы очень жаль, если бы здесь проводились какие-то общественные мероприятия, был бы какой-то клуб, офис или отель. Все-таки на протяжении веков это семейный дом, дом моих предков, ставший уже и мне родным. И мне бы хотелось, чтобы, если уж я сама не могу здесь остаться, здесь жила какая-нибудь хорошая семья. Но я, конечно, не имею права капризничать и ставить свои условия, – спохватилась Стефани. – Мне ведь нужно рассчитаться с долгами Маргарет. Поэтому мне главное продать аббатство, а там уже делай как знаешь. Хоть клуб, хоть что!
– Но я же просто предположил. Я же сказал «если бы я не покупал лично для себя». А я покупаю для себя, для своей семьи. Так ты мне скажешь, с кем мне вести дела? Где документы на это имущество и какая риелторская контора ими занимается?
– Всем занимается мистер Джонсон. Он живет в Кросстауне. Запиши номер его телефона. – Стефани продиктовала Джорджу номер из телефонной книги своего мобильника. – Мистер Джонсон говорил, что он подготовит все документы к продаже так, что останется только поставить подписи продавца и покупателя, как только найдется покупатель и выпишет чек. Он сказал, что специально так сделает, чтобы не заставлять покупателя ждать.
Джордж понимающе усмехнулся.
– То есть, чтобы покупатель не успел передумать и смыться?
– Точно, – рассмеялась Стефани. – Уже поздно. Я так устала. Давай ложиться спать.
– Вместе?
– С какой стати?
– А почему бы и нет? – Джордж встал со своего кресла, присел на корточки перед Стефани и обнял ее бедра.
Приятный холодок пробежал по позвоночнику и по животу Стефани. Она задрожала от возбуждения, но справилась со своим состоянием и весело спросила:
– Что, давно не занимался сексом, и, кроме меня, больше не с кем?
– Ну что ты в самом деле? А тебе что, не хочется секса после таких переживаний?
– Я тебе уже говорила, я не буду вступать в интимные отношения без любви. У тебя таких, как я, – сотни. Каждый день, может быть, новая партнерша. Ты их, возможно, всех и не помнишь. Для тебя женщина – как надувная кукла, ее функция – удовлетворить твою физиологическую потребность. Я не хочу, чтобы меня так воспринимали. Я долго прожила одна и проживу еще. Но я не буду сближаться с мужчиной только ради секса. Иди в свою комнату, Джордж.
Стефани встала и вышла из гостиной. На ночь она на всякий случай закрыла дверь в свою спальню на ключ.
Утро для нее началось поздно: проснулась она около девяти. Пока повалялась в постели, пока приняла душ, пока оделась и подкрасилась, было уже десять. Она постучала в дверь Джорджа: никакого ответа. Спустилась на кухню и обнаружила его там. Джордж заканчивал есть яичницу с тостами.
– Это я сам себе приготовил. Давай и тебе сделаю.
– Спасибо, сделай.
«Как я изменилась под влиянием Маргарет! Еще не так давно, живя в Лондоне, я бы очень смутилась, если бы мужчина, даже и не такой красавец, как Джордж, предложил мне свои услуги по приготовлению завтрака. Я бы обязательно отказалась и заверила его, что сама приготовлю. Да что это я? Разве раньше мужчина предложил бы сделать мне яичницу? Мне вообще никто никогда, кроме родного дяди, никаких услуг не оказывал. А сейчас я вот думаю: чем больше услуг мужчина окажет женщине, тем более она будет ему дорога. Все, что дается даром, не ценится. Может быть, Джордж не дорожил своими женщинами, потому что они были для него слишком доступны и не требовали с его стороны никаких усилий на их покорение? А я считаю, что если мужчина ничего для меня не делает, не ухаживает за мной, то я ему безразлична. Посмотрим, будет ли он проявлять ко мне интерес после того, как я ему отказала этой ночью. Пока вроде бы проявляет. Яичницу вон жарит. Это хорошо».
– Я уже созвонился с мистером Джонсоном, Стефани. Он сказал, что уже завтра мы сможем оформить сделку. А сейчас мне надо бы съездить в Лондон. У меня все-таки бизнес, да и Салли не мешало бы увидеть, чтобы она не забыла хозяина. Ты пока отдыхай. Я тебе позвоню. А завтра к двенадцати часам будь готова. Я за тобой заеду, и поедем в Кросстаун к мистеру Джонсону. Я с ним договорился. Давай свой номер телефона.
«Хорошо, что я купила себе новую сим-карту, и по номеру телефона Джордж не догадается, что это я ему назначала встречу на балконе. Хотя, может быть, он и думать забыл о той странной эсэмэске».
Стефани дала Джорджу свой аппарат, и он позвонил на свой телефон, после чего внес оба номера в телефонные книжки.
– Порядок! Стефани, ты пока завтракай, а я пойду соберу свои вещи. Я загляну к тебе сюда попрощаться перед отъездом.
«Наверное, он не позвонит. Таким мужчинам женщина нужна только для секса. А я ему отказала. Он прекратит мною интересоваться. Но, может быть, хотя бы дом купит. Кроме него, у меня нет никаких покупателей. А может, надо было согласиться? С этими своими принципами я до сих пор одна! А Джордж такой интересный мужчина! Меня к нему тянет. Может быть, это даже любовь… А кого мне еще любить? Много ли я знала мужчин? А Джордж такой спортивный, красавец, и животных любит, что его, конечно, хорошо характеризует. Вот только очень может быть, что он поиграется мною и бросит. А я буду переживать. Хватит уже мне душевных травм! Или все-таки надо было согласиться? Вдруг у меня больше не будет такого приключения, такого красивого мужчины? Что бы сказала Маргарет? Она сказала бы, что будет еще лучше! А он, если хочет меня, должен доказать, что я ему небезразлична. Я должна иметь возможность узнать его получше, чтобы быть уверенной в том, что он не разобьет мне сердце».
В таких рассуждениях Стефани провела весь день. Когда раздался звонок мобильного и на экране высветился номер Джорджа, ее сердце тревожно сжалось. «Что это? Он звонит, чтобы сказать, что отменяет сделку, что мы больше не увидимся? Или…»
– Да, я слушаю, Джордж.
– Привет, дорогая. Как ты себя чувствуешь? Уже пришла в себя?
– Хорошо, спасибо. А как ты? Нога еще болит?
– Ты отличный врач. Почти не болит. Ты хоть ешь без меня или опять моришь себя голодом?
– Не волнуйся, я ела.
И еще как! Измучившись сомнениями по поводу взаимоотношений с Джорджем, Стефани даже не заметила, как умяла две плитки шоколада и пачку овсяного печенья. Она решила на этот день отказаться от диеты ввиду своих сильных переживаний.
– Будь умницей. Отдыхай хорошо. Я люблю тебя. Завтра будь готова, как договорились. Целую.
– Целую, – автоматически ответила Стефани.
«Что это значит: «люблю тебя»? Это он так привык говорить всем женщинам или за этими словами стоит что-то настоящее? Во всяком случае, ни один мужчина раньше мне таких слов не говорил. Завтра, наверное, что-нибудь прояснится. Утро вечера мудренее».
Заснуть Стефани удалось только после приема снотворного.
