Вскоре после того, как ушла Пегги, позвонил Хэрри Проффер, чтобы сообщить ужасную новость. Он никак не мог побороть волнение, так как был в очень плохом состоянии. Он с трудом говорил. Это был даже не разговор, а серия вздохов и всхлипов. Наконец, немного его успокоив, Тигр услышал от него это горестное сообщение. Самым спокойным голосом он сказал Профферу, что скоро подойдет к нему. Он посмотрел на часы — было точно десять. Он повесил трубку и просто посидел несколько минут за столом, почти не двигаясь. Наконец, он шевельнулся и вздохнул. Затем написал короткую записку: — "Скоро вернусь" — и положил ее на стол. Он встал и вышел из кабинета…
Понс воспринял эту новость как мужчина. Он был, конечно, ошеломлен, и ему очень хотелось бы знать, в какой это ад скатывается Соерсвилль, да и весь остальной мир. Но одновременно он почувствовал какое-то странное облегчение, так как понял, что; наконец-то, Джим Грин будет на свободе. И он знал, кого возьмут на этот раз. Только несколько минут назад, надо же такому случиться, он видел этого выродка. Понс старался избегать встречи с ним, обходя его за версту, и он знал, что скоро все остальные будут делать то же самое…
Безумный телефонный звонок, из школы, который Серчер с трудом понял, так как звонивший говорил чрезвычайно взволнованно и сбивчиво, крайне изумил и поверг капитана в состояние потрясения. Ему сообщили о смерти Ивонн Меллиш. И этот звонок раздался сразу же после того, как Серчер закончил разговор с Тигром сообщившим ему потрясающую новость о Маммере. Шеф полиции Джон Полдаски не дал себе труда связаться с ним по поводу тревожного телефонного звонка в заведении Сэма, когда отец ныне покойной помощницы главы болельщиков беспокоился об исчезновении дочери. Шеф полиции взял это дело в свои руки и решил обойтись без посторонней помощи. И он занимался им всю ночь абсолютно безуспешно. Он рыскал повсюду. И действительно, он успел побывать в самых разных местах. В то время, как ночной сторож Билл Ханивелл открывал свою кладовую, шеф полиции собирался осмотреть знаменитый туалет, проникнув туда во время школьного собрания, лучшего времени для совершения преступления, как он справедливо полагал…
Он не обнаружил там ничего.