Если смыть весь торжественный – одновременно устрашающе-воинственный, как боевая раскраска аборигена из племени тумба-юмба, и благообразно-благостный, как бигбордовское обличие кандидата в президенты страны накануне выборов, – макияж с лица того феномена, который называется лидерством, то картина в целом открывается весьма неприглядная.

Почему?

Попробуем разобраться.

Несуетливо, непредвзято, непредубежденно.

Без обиняков, без дураков, без подлецов.

Ведь дураков и подлецов у нас очень мало.

Зато как они расставлены!

И с дорогами у нас хорошо.

Плохо – без дорог.

Тех, которых у нас нет, а надо бы, чтобы были.

Значит, будем строить дорогу.

Нужную всем, стремящимся «вперед и вверх».

Ведущую к раскрытию сути.

В данном случае – сути лидерства.

Ведь каждая Дорога Разума должна вести к Храму Понимания Сущности, иначе – зачем тогда она?

 

1. Категорический императив лидерства

Нас все время куда-то водят.

Сначала – родители.

В детский сад.

Изо дня в день.

Из месяца в месяц.

В слякоть и в стужу.

Осенью и весной, не говоря уже про зиму.

Там воспитательницы водят из нас хороводы и учат нас ходить куда надо и как надо.

Неправильно ходящих туда, куда водят, наказывают.

Потом – родители же – отводят нас в школу, где воображающие себя строгими, но справедливыми, как закон Ома, учителя понуро и притом – остервенело – жуткая смесь! – водят нас из опостылевшего всем «пункта А» в не менее постылый «пункт Б», причем обязательно – «навстречу друг другу».

Изо дня в день.

Из месяца в месяц.

В слякоть и в стужу.

Осенью и весной, не говоря уже про зиму.

Неправильно ходящих туда, куда водят, наказывают.

Как только мы становятся совершенно/летними, за нас активно берутся политики , которые с неизбывным энтузиазмом водят нас к избирательным урнам, а от них – хороводами – к светлейшему будущему, жизнерадостно и с неподдельным восторгом приговаривая при этом: «Наш народ будет жить плохо, но недолго!».

В армии нас не только водят, но и разводят .

Слегка одутловатые и заметно опухшие после вчерашнего недоперепитого – выпили больше, чем смогли, но меньше, чем хотели – угрюмоносые, гундосые и сиплоголосые сержанты и прапорщики .

В «карауле» – по постам.

В «наряде» – по «рабочим», преимущественно – «отхожим» местам.

Тех, кто разводится не так, как надо угрюмоносым сержантам и прапорщикам, отправляют на повторный курс развода.

На работе начальство с лицом серьезным и сосредоточенным, как у какающей собаки, повелительно и неукоснительно водит нас по нашим трудовым будням к осуществлению его глубокомысленных – на его же взгляд – приказов, руководствуясь принципами: «Я – начальник, ты – дурак», – и: «Если мне понадобится ваше мнение, я вам его скажу».

С плохо ведущихся взыскивают.

Морально и материально.

Духовные отцы наций водят нас туда, куда отродясь Макар телят не гонял: в Страну Вечного Блаженства.

Посмертную.

Ту, которой никто не видел, но которую всем правильно следующим проповедуемым правилам обещают.

Потом.

Когда нас не будет.

Неправильно следующих проповедуемым установкам и наставлениям, или же – чур нас, чур! – вовсе не следующих им наказывают.

Когда – угрозами.

Когда – действием.

Беззастенчивые разводилы водят нас за нос, как изобретательный хозяин – ослика, подвешивая перед его носом на дугу хомута аппетитную морковку: «Вы выиграли приз! От всей души и от чистого сердца поздравляем Вас! Для получения приза позвоните с вашего мобильного на наш №…, или отправьте sms!».

Неутомимые строители финансовых пирамид ведут нас к будоражащим воображение сокровищам, по сравнению с которыми соломоновы и тутанхамоновы пристыжено тускнеют, меркнут и блекнут: «Положите в ямку пять золотых, и из них вырастет дерево, ветви которого сплошь будут усеяны – вместо листьев – зеленоватыми купюрами!», – таков вечно манящий призыв предприимчивых котов Базилио и лис Алис к вечно деревянноголовым Буратино.

Рекламодатели, рекламопроизводители и рекламораспространители с хорошо оплачиваемым энтузиазмом водят нас туда, где – «Звоните прямо сейчас! » – нам непременно требуется купить то, что в здравом уме и при трезвой памяти никому и в голову не придет покупать.

Далеко не у всех нас при этом хватит мужества и отваги ответить истошно вопящим зазывалам так, как это сделал Уоррен Баффет: «Если ваш телефон не звонит, значит это я».

Для такого ответа требуются мужество и отвага.

Немалые.

Потому как непокупающим рекламируемое рекламирующие его гарантируют всяческие «язвы египетские», начиная от кариеса и заканчивая диареей и – чур нас, чур! – энурезом.

Поскольку никто из нас не хочет таких неприятностей для своего собственного, и без того многострадального организма, то мы, как правило, ведемся – за теми, кто нас водят.

И – разводят.

Имя им – легион.

Лидеров.

Тех, которые водят.

И – разводят.

Не-лидеров.

Ведитесь, и – обрящете!

То, чего хотели.

Как сказал еще в далеком от нас 1552-м году папский легат Карафа, ставший вскоре после этого папой Павлом IV-м, «mundus vult decipi, ergo decipiātur» – «мир хочет быть обманутым, пусть же его обманывают».

Ему вторит пушкинский герой стихотворения «Герой»:

Отсюда следует – с неумолимой неотвратимостью, – как эйфория при зло/употреблении и как наслаждение чесанием себя чесоточного – категорический императив лидерства.

Состоит он всего из двух пунктов: первого и, соответственно, последнего.

Пункт первый: «Аллилуйя ведущимся!» .

Пункт второй, он же – последний: «Горе не ведущимся!».

Кому и зачем он нужен, этот самый категорический императив лидерства?

Как говорили мудрые, хотя и древние римляне, «quid prodest?» – «кому выгодно?».

Всем тем, кто задействован в затее под названием «лидерство».

То есть, и ведущимся, и ведущим.

Ведущимся – потому что, как сказал Владимир Высоцкий в своем стихотворении «Солдаты группы «Центр», «не надо думать – с нами тот, кто все за нас решит».

Ведущим – потому что ведущие нуждаются в ведущихся.

Не бывает капитана команды без команды, и ни один бог еще не пережил своего последнего последователя.

Однако не все команды вместе со своими капитанами становятся победителями.

Не все боги выживают в никогда не прекращающейся войне против своих конкурентов за право владеть умами своих приверженцев – актуальных и потенциальных.

Удел неконкурентноспособных – уступать главенствующее место, будь оно на пьедестале, в пантеоне или на Олимпе.

Означает ли это беспощадную правоту Томаса Гоббса, провозгласившего в своем «Левиафане» ставшую почти сакраментальной фразу: «Homo homini lupus est», – «Человек человеку – волк», – сославшись при этом на Плавта?

Неисповедимы пути искажателей…

Тит Макций Плавт – если бы мог – в гробу бы перевернулся после почти двухтысячелетнего покойного лежания в нем от такой чудовищной лжи Томаса Гоббса. Ведь в «Ослиной комедии» Плавта сказано было совсем другое: «Ты меня никак не убедишь отдать тебе, незнакомому деньги. Человек человеку волк, если он его не знает ».

Как говорится, почувствуйте разницу.

Так кто же все-таки человек человеку?

Волк волку?

Волк овце?

Овца волку?

Кто?

И кто же тогда лидер?

Точно – не ягненок.

Не может ягненок быть лидером.

По определению.

И ягненка, и лидера.

Не следуют за ягнятами даже бараны.

Тогда – кто?

Волк в овечьей шкуре?

В таком случае всем не-лидерам нужно как можно более стремительно разбегаться от лидеров, ибо, как сказано в евангелии от Матфея, «берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в шкурах овечьих, а внутри – волки лютые».

Но, опять-таки, по определению лидер – это тот, за кем следуют, а не тот, от кого все разбегаются врассыпную.

Проблема.

Нет проблемы в том, чтобы стать лидером.

По крайней мере, на какое-то время.

Подхватил выпавшее из рук погибшего знаменоносца знамя, и – «Ура!», «Вперед!», – и все такое прочее.

Проблема в том, чтобы призыв провозгласившего себя лидером не оказался «гласом вопиющего в пустыне», чтобы он был услышан, поддержан и, в конце концов, привел и лидера, и поддержавших его к взлелеянной в мечтах победе.

Как?

Категорический императив лидерства об этом стыдливо умалчивает.

В таком случае разберемся сами.

 

2. «С волками жить – по-волчьи выть»?

Как в каждом большом овечье-бараньем стаде, – не без паршивой овцы/барана, так и в каждом человеческом сообществе – не без отщепенца.

Паршивость овцы/барана определяется исключительно ее/его анатомо-морфологическими отклонениями от установленного для их рода-племени стандарта.

Об интеллектуальных отклонениях у овец/баранов от овечье-бараньей нормы речь не идет и не может идти в принципе.

Нет среди них таких отклонений.

Потому что нет у них интеллекта, от норм которого были бы возможны отклонения.

Именно поэтому опытные пастухи для удобства управления овечье-бараньим стадом внедряют в эту среду козла – как лидера баранов, не говоря уже про овец.

Как написано в первом томе классического опуса Альфреда Брема «Жизнь животных» (по изданию 1992-го года московского издательства ТЕРРА – TERRA – стр. 429), «лидерами баранов являются козлы».

К вящей для нас, людей, радости, у нас же – все не так!

Точнее – скажем несколько осмотрительнее – все не совсем и не всегда именно так.

В отличие от козлов-баранов человек обладает способностью говорить, пусть не громкое, но вполне решительное «нет», даже когда все, казалось бы, его собратья-сосестры истошно и самозабвенно вопиют: «Да-а-а-а!!!».

По отношению к установкам категорического императива лидерства каждый человек определяет свою собственную стратегию и тактику поведения.

Одни покорно смиряются с ними как с неизбежным злом и избирают для себя путь, стыдливо именуемый непротивлением злу насилием.

Под насильственным внешним давлением чьего бы то ни было лидерства они стремятся расслабиться и постараться при этом получить удовольствие .

Другие решают, что чем быть под чьим-то лидерством, лучше самому стать лидером.

Для этого стараются.

Что есть силы.

Руководствуясь при этом «принципами», заложенными Николо Макиавелли в его цинично-сардоничном «Государе», особенно – в XVII-й его главе под красноречивым названием: «Как узурпатору сохранить и преумножить свои владения. Практика тиранов», – крайне редко включаемой в издания (исключения – изданное под редакцией Виллари Паскуале).

Если есть просьба «огласить весь список» макиавелевских «принципов» – пожалуйста:

– подавлять всякое возникающее превосходство;

– устранять людей сильных, умных и храбрых;

– препятствовать распространению образования;

– порождать раздоры;

– распространять клевету (вспомним, например, пресловутое геббельсовское: «Чем чудовищнее ложь, тем больше шансов, что в нее поверят»);

– поощрять шпионство и доносительство;

– содействовать обеднению подданных в расчете на то, что забота о хлебе насущном не оставит им ни сил, ни времени на заговоры.

Мало кто из лидеров признается в том, что он действует именно по этой схеме, однако мало кто из них не действует по ней.

По крайней мере, в политике.

Ведь это о ней, неуемной, сказал в своих мемуарах дважды президент Соединенных Штатов Америки Рональд Рейган: «Политика – это вторая древнейшая профессия, но чем дольше я ею занимался, тем больше она походила для меня на первую».

В войне за лидерский скипетр и «державу» (булаву – в руки, лавровый венок – на чело, златую цепь – на шею, зáмок – в собственность, замóк – на совесть) для достижения победы используется весь арсенал сравнительно честных и не очень способов.

Интриги и инсинуации, заговоры и наговоры, подножки, подсидки и подставки – лишь самые невинные из них.

Саркастичный закон циничного лидерства , о котором практически все если и не знают, то, по крайней мере, догадываются, но все же скромно умалчивают, гласит: «Грязного лидерства не бывает».

По прямой аналогии с известными изречениями знаменитых римлян: сатирика Децима Юния Ювенала («Lucri bonus ést odor éx re quálibet» – «Запах прибыли приятен, от чего бы он ни исходил») и императора Веспасиана («Non olet pecunia» – «Деньги не пахнут»).

Вовсю тут пахнет только горько-едким сарказмом – в первом случае, и тошнотворно-гадким цинизмом – во втором.

Соответственно, циниками, называющими и считающими себя прагматиками, лидерство делится не на «грязное» и «чистое», а лишь на легитимное и не легитимное, причем легитимным его зачастую провозглашают сами циники-псевдопрагматики – те, которые своею хитростью и изворотливостью присвоили себе право провозглашать законы.

Те, кто, игнорируя весь сарказм непреложного закона циничного лидерства, стремятся – во что бы то ни стало, любыми способами и какими угодно средствами – добиться лидерских почестей и регалий, и кто не сподобился удостоиться их в легитимизированных сферах, переключаются на сферы иные.

Особо преуспевшим в этом деле впоследствии удается легитимировать ранее не-легитимное.

Как сказал в своем «Бунтующем человеке» лауреат Нобелевской премии Альбер Камю, «мы живем в эпоху мастерского осуществления преступных замыслов, и то, что еще вчера считалось преступлением, сегодня становится законом».

«Бригадиры» бандитских группировок, сливаясь в экстазе взаимовыгодного единения с высоковосседающими чиновниками, не обремененными такими «заморочками», как-то: совесть (по словам Адольфа Гитлера она – не более чем «жидовская выдумка») и стыд , который – по определению Эразма Роттердамского – является страхом честности перед позором, – становятся респектабельными бизнесменами, попадают на глянцевые страницы журнала «Forbs» и начинают активно и инициативно диктовать свои условия-ультиматумы.

Всем.

При господстве такого симбиоза бандитского раскаленного утюга и крокодилье-кожаного чиновничьего портфеля юридические законы принимаются если и не непосредственно этими ушлыми ребятками, и даже не под их прямую диктовку, то, по крайней мере, в их интересах.

В результате таких юриспрудентных процедур декриминализация в государстве и обществе осуществляется не путем избавления от преступных проявлений, что само по себе является делом достаточно длительным, сложным, хлопотным, некомфортным, требующим значительных усилий – в первую очередь – интеллектуальных – и соответствующей воли, а куда более простым и надежным способом: элементарным объявлением не-криминалом того, что еще вчера признавалось именно им.

Как говорится, самый простой и надежный способ достижения мира – закопать топор войны вместе с врагом.

Хороший враг беззастенчивого и настырного лидера, не обремененного никакими интеллигентскими «заморочками» – это, конечно же, мертвый враг.

Если таким врагом является закон, то тем хуже для него.

Он становится обреченным, и дни его сочтены.

Как неустанно декларировал Марк Порций Катон Старший, восходя на трибуну римского сената, «Ceterum censeo Carthaginem esse delendam» – «Карфаген должен быть разрушен».

Если Карфаген законодательных актов, не достаточно подстроенных под определенные интересы , не хочет разрушаться сам, определенные интересы помогают ему разрушиться.

В интересах по сути бывших криминальных авторитетов и подковерных дел мастеров – каких бы почетных званий-названий-титулов-регалий они себе ни наприсваивали, вплоть до «проффессоров» и «элиты нации», – ставших в одночасье лидерами в схватке за собственноручное обладание ресурсами целой страны.

Иными словами: либо ты – вожак стаи, и тогда ты на коне, в ботфортах и со шпорами на них, либо же ты – фрагмент серой, безликой и презираемой вожаками массы, и тогда ты – под седлом и с «вавками» от чужих шпор на своих взмыленных боках.

Как говорится в аристотелевском законе исключенного третьего, «tertium non datur» – третьего не дано.

Казалось бы.

На самом же деле, как и у каждой медали , у звонкой монеты лидерства имеется три стороны – аверс (от лат. аdversus – лицевая), реверс (от лат. reversus) – тыльная, и – гурт (нем. gurt) – ребро.

Лицевая – сверкающая и сияющая, как, – выражаясь языком Василия Шукшина, – «голый зад при Луне».

Тыльная – темная и страшная, подобная лицу сорокалетнего прапорщика, оказавшегося с перепоя на полковóм плацу в безлунную ночь.

Ребро – та узкая поверхность, что связывает собой разноликое в единое.

Когда жизнь ставит человека перед предельно жестким выбором: либо тиранствуй, либо – влачи рабское существование, каждый человек может открыть перед собой третий путь, принцип которого сформулировал для себя, пребывая в Гулаге в малоприятной роли зэка, будущий лауреат Нобелевской премии Александр Солженицын.

Формулировка этого принципа состоит всего лишь из шести слов, три из которых – трижды повторяющееся «не»: «Не верь, не бойся, не проси».

«Не верь» – лунноликим, улыбающимся тебе во все свои тридцать три оскаленных зуба.

«Не бойся» – черноротых, пугающих своей черноротостью.

«Не проси» – ни у того, ни у другого.

Ни милости, ни пощады .

Бедняга Эрих Фромм, отягощенный проблемой: «Человек – волк или овца?», – заимствованной, по-видимому, у зоологически озабоченного Александра Островского (см. его комедию в пяти действиях под красноречивым названием «Волки и овцы»), – умер, так и не разрешив ее.

Не удивительно.

Ведь кроме волков и овец в этом Мире – поистине неисчерпаемом в многообразии проявлений продуктивной изобретательности того или той, кто или что его создал либо породила, независимо от того, Бог ли, Природа ли – в данном случае существенно не это, – наличествуют в изобилии и другие, не менее близкие к человеку твари.

Например: ослы и козлы; быки и бараны; крысы и свиньи.

Чем они хуже других?

Например, волков и овец?

Ничем.

Как сказал Уинстон Черчилль, собаки смотрят на людей снизу вверх, коты – верху вниз, и только свиньи усматрмвают в человеке равного себе.

Значит, вопрос следовало бы поставить значительно шире, нежели это сделал Эрих Фромм.

То есть, человек: осел или козел?; бык или баран?; крыса или свинья? (при желании этот перечень можно продолжить сообразно Вашей, уважаемый Читатель, зоологической эрудированности и творческой фантазии).

Как сказал когда-то псевдопролетарский поэт Владимир Маяковский, «все мы немножко лошади».

Добавим от себя: и не только.

Мы – все вместе и каждый из нас в отдельности – «немножко» разные животные, и нет смысла их всех перечислять.

В разных жизненных ситуациях, переделках и перипетиях мы – люди – ведем себя по-разному: где-то больше как одно; где-то – как другое.

Животное.

Не всегда – разумное.

Не всегда – человечное.

Иногда – как «нежный и ласковый зверь».

Иногда – как такая зверюга, от одного только сравнения с которой любая из действительно существующих тварей содрогнулась бы в ужасе и отвращении.

В отличие от них всех мы – люди – наделены правом выбора.

Козел обречен быть козлом.

Навсегда.

От первого своего козлиного вздоха и – до последнего.

По крайней мере, в этом Мире, далеком от совершенства, но близком к достоверности его существования.

Достоверность существования иных миров, где обитали бы козлы-трансформеры, лихо превращающиеся в бабочек с «крылышками бяк-бяк-бяк», более чем проблематична.

То же самое можно сказать и о мирах с ослами-перевоплощенцами.

И – с быками – перебежчиками в стан победившего врага.

И – с баранами, меняющими свой откровенно бараний имидж на внешне вполне импозантный.

В соответствии со сложившимися обстоятельствами.

И – со свиньями, в одночасье обретающими атрибуты луи-виттоновской элегантности, изысканности, утонченности и респектабельности.

Создание таких миров-трансформаторов – исключительная прерогатива человеческих особей, озабоченных тем, как бы побольше урвать, сделав вид, что эти руки ничего не брали, и получше пристроиться в обстановке быстро– меняющейся политической конъюнктуры.

На воротах таких миров следовало бы водрузить герб, с изображением хамелеона.

С лицом двуликого Ануса (ой, простите! – Януса!).

Предусмотрительно и оперативно вращающего своими пучеглазыми ликами – туда-сюда, туда-сюда.

Как флюгер.

От: «К лесу передом», – до – наоборот.

В силу сложившихся обстоятельств – не называя и не перечисляя их, а лишь констатируя их действительное наличие по факту – необходимо признать следующее.

Мы, люди, – единственные в этом Мире, кто могут быть любыми животными, включая рыб и земноводных, каковыми каждый из нас уже имел сомнительное удовольствие быть.

По крайней мере, на пренатальной стадии своего онтогенеза: вспомните себя в качестве эмбриона.

Вспомнили?

Более того, в силу тех же, то есть, сложившихся обстоятельств, мы, люди – единственные в Мире живые существа, которым дано и право выбирать – кем и какими нам быть, и обязанность это делать .

Безальтернативным был лишь выбор для ветхозаветного Адама: «Кем быть?».

Естественно, супругом такой же ветхозаветной Евы.

В его ситуации ему не было дано не только «третьего», но – даже «второго», которое на вполне законных основаниях – согласно закону классической Аристотелевой логики – нам всем полагается.

Много воды с тех пор утекло в Реке Времени.

Много сменилось на Земле потомков библейских Адама и Евы.

Сегодня мы – люди – все вместе и каждый из нас по отдельности – имеем выбор.

В каждой конкретной ситуации.

Хочешь и можешь копать – копай!

Не хочешь?

Не можешь?

Не копай!

Можешь рыть яму.

Себе.

Можешь – другому.

Роя яму другому, можешь вырыть ее себе.

Можешь прорывать канаву.

Поперек дороги.

Ни себе, ни людям.

Можешь рыть колодец.

Чтобы воды напиться.

И себе, и людям.

Можешь вырыть арык.

Орошать сады-огороды.

Себе и людям.

Не правда ли, широкий выбор?

А если хочешь, но не можешь?

А если можешь, но не хочешь?

А если не хочешь, не можешь, а надо?

Тогда как?

У Эриха Марии Ремарк’а есть удивительное произведение с еще более удивительным названием: «Zeit zu leben und Zeit zu sterben», – которое в переводе звучит, как «Время жить и время умирать».

Для человека время жить означает – по сути – время выбирать.

«Это сладкое слово «свобода »[именно под таким названием в 1972-м году Витаутасом Жалакявичусом был создан пророческий фильм, съемки которого происходили в Чили как раз накануне государственного переворота, совершенного – в точном соответствии сценарию фильма – под предводительством генерала Аугусто Пиночета 11 сентября (не правда ли, мистический день?) – 1973-го года] таит в себе невыносимые мýки .

Мýки выбора.

Мýки – потому что за сделанный «по своему хотению» выбор приходится самому нести ответственность, а этого ой как не хочется!

Человек на протяжении всей своей жизни обременен проклятьем: делать выбор.

Между тем, что хочется и тем, что тоже хочется, но иным.

Между тем, что хочется, но – «низ-з-я!», – и тем, что можно, но – не хочется.

Между тем, что хочется, и тем, что надо.

Между тем, что надо, и тем, что тоже надо, но – другим.

Выбирать человеку приходится не только между: «Быть или – не быть!», – ведь такой выбор делают для себя не только люди, и не всегда этот выбор в пользу «быть» (достаточно вспомнить, например, массовые самоубийства полярных леммингов или пеструшек, в чьем генетическом коде заложена именно такая, суицидная формула поведения в голодный год), но и – главное: если все-таки: «Быть!», – то: кем и каким?

Принцип: «С волками жить – по-волчьи выть», – не является безальтернативным.

Точно так же, как дилемма: «Кем быть: волком или овцой?», – для человека не является универсальной.

Именно человек – и только он – способен выбрать из всех имеющихся в наличии в качестве возможных вариантов, казалось бы, невозможный.

Не выть, как волк и не блеять, как овца; не рычать, как натасканный на травлю людей эсесовский пес, и не мычать, как ведомая на закланье покорная корова; не хрюкать, как самодовольная свинья и не визжать, как разъяренная макака; не шипеть, как змея, которой наступили на хвост (а у нее все, что не голова, то – хвост) , и не подстраивать окраску своих идей под сложившуюся политическую конъюнктуру, как хамелеон – цвет своей кожи под окружающий его ландшафт.

От всего этого вытья-блеяния-рычания-мычания-хрюканья-визжания-шипения-мимикрирования человек может отказаться.

Если захочет.

Если найдет в себе достаточно силы, мужества и мудрости, чтобы все это отвергнуть.

Категорически.

Бесповоротно.

Как сказал в одном из своих интервью газете «Wall Street Journal» Стив Джобс, «я столь же горд тем, от чего мы отказывались, как и тем, что мы сделали».

Соблазнов всегда и везде – хоть пруд пруди.

И каждый из них – по-своему манящ.

Часто – трудно совместим с другими, не менее манящими.

Как с неизбывной грустью произнес один из персонажей фильма «Раба любви», «кушать хочется, худеть хочется – все хочется!».

Хочется многого.

Спокойствия хочется, чтобы никто тебя никуда не дергал, и – востребованности – чтобы звали и приглашали.

Почета хочется и… искренности.

Признания заслуг.

Достойной оценки.

То есть – по достоинствам.

Как действительным, так и мнимым, то есть таким, каковые нам самим у нас самих мнятся.

И – чтобы хвалили.

Даже если хвалить-то особенно и не за что.

Чего греха-то таить? – ведь и восторга хочется, и восхищения.

Славы хочется.

Такой, чтобы лик (и не только) свой успеть увидеть «одетым» в «гранит и бронзу», а мощь свою услышать воспетой в одах и кантатах.

Для всего вышеперечисленного роль Лидера – Вождя нации, Отца всех народов, Большого друга детей (писателей и поэтов, певцов и композиторов, рабочих и колхозниц) подходит в самый раз.

В этой роли можно позволить себе даже быть скромным, бормоча, стыдливо потупив взор, что-то вроде того, что: «Не надо оваций. Что вы в самом-то деле. Прекратите сейчас же! Мне это неприятно».

На самом-то деле – приятно!

Еще и как!

Приятно чувствовать себя сильным, как бенгальский тигр, могущественным, как британский лев викторианской эпохи, презрительно глядящим и гáдящим на всех свысока, как геральдический белоголовый орлан времен «Gulf War – II» на некоем гербе.

Однако подлинно заслуженная гордость человека-лидера определяется исключительно тем, в чем он достигает лидерских позиций отнюдь не как животное, пусть даже самое величественное и великолепное.

Сила без разума – вандализм.

Могущество без справедливости – злодейство.

Величественность без мудрости – тщеславие.

Лидер, уподобившийся животному, гаже и опаснее любого зверя.

Подобающее животному – не подобающе человеку.

Лидеру – в первую очередь.

Ведь он – весь на виду.

Это только павлиний лидер может позволить себе компенсировать роскошью и великолепием своего хвоста ущербность и убожество своих по сути куриных мозгов.

Человеческому же лидеру сие не пристало.

Обсме'ют и засме'ют: посмéют.

Если и не сразу, так с некоторым интервалом во времени, когда какой-нибудь, не обремененный никакими комплексами сопленосый мальчишка, покажет пальцем на надувшего щеки в своем индюшином самолюбовании претендента на звание Лидера нации, и, смеясь, произнесет истину, глаголимую «младенцем»: «А индюк-то – безмозглый!».

Хочется этого человеческому – не-павлинье-индюшиному – претенденту на лидерство?

Однозначно: нет, не хочется.

А чего же ему хочется?

 

Человечность лидеров, как, впрочем, и всех нормальных людей проявляется в желании добра .

В общем и целом каждый лидер стремится быть подобным Богу.

Который, – по Его определению – Доброжелателен и Добротворящ.

Дьявол же, как известно, кроется в мелочах.

И – в деталях.

Таких, как, например, конкретные ответы на конкретные вопросы относительно хотения лидерами Добра.

Кому?

Когда?

Какого?

Сколько?

Всем?

Всегда?

Всяческого?

Как можно больше?

Такого максимализма не проповедовал даже Великий Спаситель, ограничиваясь призывом возлюбить лишь ближнего своего аки себя самого.

А как быть с «дальним»?

И как определить, «кто есть who?»?

Кто есть «ближний», а кто – «дальний»?

Чем мерить-то будем?

Расстояние-то?

От возлюбляющих-то?

И кто мы сами-то для возглавляющих нас, наставляющих нас, направляющих нас, и – фактически – посылающих нас? Естественно, на осуществление их, то есть, лидерских планов?

Ближние мы им или – дальние?

Как хочется верить в то и надеяться на то, что наши лидеры – «нации» ли, «региона» ли, отрасли ли, «производственного (ли) коллектива» – дни и ночи напролет только то и делают, что пекутся о благе возглавляемых ими, наставляемых ими, направляемых и посылаемых ими!

Не правда ли, ведь хочется же?!

Ведь это же так нетрудно: желать Добра – всем и всегда!

И – всяческого!

Всем, и – всегда, и – всяческого!

«Однако», – как говорят коренные обитатели Чукотского полуострова, – лидер – даже если он – Роман Абрамóвич – не Золотая Рыбка.

Независимо от того, по плечу ли лидеру, не по плечу ли, не только ли по плечу ему проблемы возглавляемых и рулимых им, все равно невыразимо трудно ему осуществлять благородное и благостное пожелание Добра всем, всегда и всяческого.

«Всем сестрам – по серьгам», – это можно.

Только серьги получатся разные.

Одним – с бриллиантиками.

Другим, естественно, – без.

Ведь бриллиантов всегда слишком мало, а братьев-и-сестер у нас (по оружию, по разуму, по несчастью, хотя по несчастью почему-то все же не братья-и-сестры, а – друзья) всегда слишком много.

Как собак нерезаных.

Потому-то, по-видимому, и призывал нас всех грустный шутник Станислав Ежи Лец: «Люди! Станем же все братьями!», – и добавлял: «Как Каин и Авель».

На вопрос: «Убивать или не убивать братьев наших по крови, если все мы – от одних прародителей?», – в 1209-м году ответил папский легат Амальрих Арно – сразу же после взятия папскими верноподданными альбигойской крепости Безьер: «Убивайте всех! На том свете Господь узнает своих!».

Сегодня лидеры менее откровенны в ответах на сокровенные вопросы.

Особенно – на вопрос о том, чего они хотят на самом деле.

Не хотят отвечать.

Так чего же они все-таки хотят? На самом-то деле?

 

1. Тождественность и противоположность желаний лидеров

В том Мире, где мы имеем честь («!» или же «?»?) и удовольствие («!» или же, все-таки, «?») пребывать вплоть до естественной или неестественной своей кончины, – естественно, нас, а не его, – все устроено парадоксальным образом.

Об этом было написано достаточно много и, преимущественно, метко.

Гениями.

О каждом из которых Александр Сергеевич Пушкин сказал: «…гений – парадоксов друг».

Почин же мыслительству и писательству парадоксами положил (на пергамент) Гераклит Эфесский («Темный»), вербально-графически запечатлев свое знаменитое изречение: «То , изменившееся, есть это . Это , изменившееся, есть то ».

Сомневаетесь?

Считаете, что «сало есть сало» – есть абсолютная, непреложная и неизменная Истина?

Для всех времен и для всех народов?

Тогда попробуйте положить в чулан кусок сала лет, эдак, на пяток, после чего его съесть .

Вряд ли из этой затеи выйдет что-либо продуктивное.

Что уж тогда говорить о взаимном тождестве разных вещей, если даже сама по себе ни одна вещь себе не тождественна :

– ни в быстротекущем времени;

– ни в изменяющемся пространстве;

– ни в переменных условиях;

– ни в трансформирующихся обстоятельствах.

В том Мире, где мы есть, нет ни двух абсолютно тождественных друг другу вещей, ни двух абсолютно противоположных.

Каждая пара произвольно взятых для рассмотрения вещей является образцом как их тождественности – в определенных отношениях, так и их противоположности – в отношениях тоже определенных, но – иных.

Даже когда произносят неизбывно сакраментальное: «Два сапога – пара», – выражая и подчеркивая тем самым их идентичность, никто даже и в мыслях не имеет отрицать, что один сапог в паре – правый, а другой – левый.

Это только валенки в паре – право-левые и лево-правые.

Оба.

Но и в каждой паре валенок один будет – хоть чуть-чуть – да длиннее/короче, шире/уже, тоньше/толще, тяжелее/легче, чем другой.

Это – валенки.

Что уж тогда говорить о людях?

Все лидеры вместе и каждый из них в отдельности – люди.

По крайней мере – номинально.

Значит, помимо того, что все они являются тождественными в отношении наличия у каждого из них определенных атрибутов, позволяющих причислять их именно к этой категории живых существ, у каждого из них есть существенные отличия по отношению к каждому другому.

Все лидеры тождественны между собой, в частности, в объединяющем их всех хотении Добра.

Все они различны – вплоть до противоположности.

В том, кому именно из возглавляемых и направляемых ими они хотят Добра, кому какого именно, и – главное – каким именно образом они стремятся его обеспечить.

Поскольку Добра хочется всем, а на всех братьев-сестер, друзей-подруг его, как водится, не хватает, то многие лидеры проблему дефицита Добра решают просто, незатейливо и даже не без некоего интеллектуального изящества.

Как откровенничал по этому поводу – в свое время – Франсиско Паулино Эрменехильдо Теодуло Франко Баамонде, он же – генералиссимус и каудильо Франко, – «себе и своим – все, остальным – закон».

Добавим: написанный своими и под своих .

Этот принцип исповедовался, исповедуется и практически реализуется всеми без исключения вождями, дуче, фюрерами, каудильо, а также идейно примкнувшими к ним лидерами – претендентами на звание Вождя.

Все они настолько усердно (интересно, все-таки, от какого именно слова происходит этот термин?) напрягались «во благо своих подопечных» так, что рубашки на них взмокли, как у бурлаков на Волге с известной картины еще более известного художника.

Вот почему у них их рубашка ближе к их же телу: прилипла!

Все эти лидеры (дуче, фюреры, каудильо и вожди) всегда готовы бороться за счастье своего народа.

До последней капли его крови.

«Однако!», – возмущенно воскликнете Вы, и, несомненно, будете правы.

Действительно, встречаются – подчас – и такие лидеры, которые не подпадают под такое описание.

Более того, болеющие и радеющие за других, аки за себя самого.

И даже больше.

Они готовы рвать на себе последнюю рубаху ради «сирых и убогих» и поделиться нею же с ними же.

Действительно, такие были.

Такие есть.

И – смеем надеяться – такие будут.

Не называя их по имени-отчеству, а также – по фамилии.

Всех все равно не назовешь, а не названных – обидишь.

Не упоминанием их имен.

Вспомним же то, с чего начинали этот параграф.

Итак, все лидеры хотят Добра. Но – по-разному.

Следовательно, нам нужна типологизация (классификация, антологизация, генерализация с сопутствующей дифференциацией) лидеров .

Каждый тип лидера будет определяться не анатомо-морфологическими, физиологическими, психическими, маскулинными, гендерными характеристиками или особенностями.

Вне зоны нашего внимания останутся такие особенности лидера, как процентное содержание гемоглобина в его крови, или сахара в его моче.

Для нас не имеет значения: волосат ли тот или иной лидер, или же – лысоват; бородат или – бакенбардоват; с усищами или же – с усишками; в конопушках или в веснушках; шепелявый или картавый; высокий ли и стройный он блондин или же угольно-черноволосый горбатый карлик; является ли он экстравертом или же интравертом; холерик ли он, сангвиник ли, меланхолик ли, флегматик. Ли.

Единственный параметр, по которому – здесь и сейчас – будет производиться типологизация, то есть, установление принадлежности к тому или иному типу лидеров – это то, как именно ими осуществляется декларируемое ими же стремление к Добру.

В том смысле, как сам он Его понимает.

Иными словами, мы – здесь и сейчас – постараемся воочию увидеть ответы на последовательный ряд вопросов: что – по существу – несет людям тот или иной тип лидера; как это видится им и ему; что конкретно он им обещает; что действительно он делает для выполнения своих обещаний и – главное – какие реальные результаты это приносит.

Ему и им.

 

2. Волшебное зеркало лидерства

У каждого человека есть его собственный двойник.

В зеркале.

Или – в глубине любой другой достаточно гладкой поверхности, за которой таится темнота.

Блажен тот, кого увиденное в зеркале радует.

Несчастен – кого наоборот.

Если увиденное в зеркале не радует, а – совсем наоборот, но при этом очень хочется, чтобы все-таки радовало, то что-то надо менять.

Или – себя.

Или – зеркало.

Как говорил большой друг друзей человека Уинстон Черчилль, «дай Бог мне быть тем, чем я кажусь своей собаке».

Ведь для собаки Хозяин – Бог.

Более того, – больше, чем Бог!

Ведь до Бога – высоко, а Хозяин – рядом!

Вернее, «рядом!», – это команда, отдаваемая Хозяином верноподданной ему собаке.

Это она неустанно – если так нужно Хозяину – будет рядом с ним, а не Он с ней.

«Рядом» с лидером обязательно должны быть возглавляемые и направляемые им.

Иначе он – не лидер.

Как вполне справедливо заметил Шекспир, «короля играет окружение».

Лидер же должен выглядеть соответственно своему лидерскому статусу.

По крайней мере, в глазах лидируемых им.

Осознав это, одни озабоченные лидерскими устремлениями бросаются, – как дрессированная собака с подвязанной к спине взрывчаткой под вражеский танк – под скальпель «пластического» хирурга – к его вящей алчной радости, в широко и радушно распахнутые объятья стилистов, визажистов и «имиджмейкеров» (еще бы! ведь для них Добро есть «бабло», которое им щедро выплачивают особо честолюбивые претенденты на лидерство).

Другие же предпочитают менять зеркало, в которое смотрятся, полностью игнорируя ставшее почти классическим предостережение: «Нечего на зеркало кивать, коли рожа крива».

И те, и другие хотят видеть в зеркале лишь именно то, что они хотят видеть.

Лидер всегда видит себя в отраженном свете.

Либо – от холодной поверхности зеркала, либо – от теплых (горячих, горячечных, лихорадочно воспаленных) глаз людей, во все глаза глядящих на него.

Последнее – вдохновляет.

Одного – на подвиги и свершения, чтобы глаза глядящих на него сияли еще более нескрываемым обожанием.

Другого же – на декларирование своих (не суть важно, подлинных или мнимых) грядущих подвигов и свершений, вызывая тем самым у своих почитателей и обожателей вполне ожидаемую от них восторженную реакцию.

Третьего – на пламенные призывы к подвигам и свершениям тех, кто с восторгом и восхищением внимают лидеру.

Сам он при этом наполняется, переполняется и упивается чувством глубокого удовлетворения самим собой и своим лидерским, а также неисчислимыми прочими талантами.

Как подлинными, что случается кпайне редко, так и мнящимися ему, что встречается значительно чаще.

Сливаясь в экстазе единения с восторженно внемлющими ему и млеющими от одного только созерцания его, лидер начинает видеть себя совсем иначе, нежели показывает ему холодное в своей беспристрастности зеркало.

Да и нужно-то оно ему теперь не для того, чтобы, как начертано оракулом на одной из колонн храма Аполлона в Дельфах, познать самого себя, а лишь затем, чтобы отрепетировать наиболее эффектные позы и жесты, призванные еще более усилить производимое им на презираемую им публику неотразимое впечатление.

Ведь, как точно заметил Шарль Морис Талейран, «властитель ненавидит тех, кто ему не льстит, и презирает тех, кто льстит».

Властолюбивый лидер всегда стремится казаться людям таким, каким его хотят видеть.

Для того чтобы за ним шли.

Безропотно.

Безоглядно.

Безоговорочно.

Туда, куда он поведет, куда бы он ни повел.

Так, как ему надо, то есть, так, как пошли крысы из сказочной повести лауреатки Нобелевской премии Сельмы Лагерлеф за мальчиком Нильсом с его волшебной дудочкой, – пойдут только за тем, кто дудит так, как от него ожидают .

В этом – первый и главный секрет лидерства всех без исключения лидеров: хочешь быть признанным в качестве лидера, дуди так, как от тебя ожидают как от лидера , и тогда увидишь во всем блеске и великолепии свое лидерское отражение.

В восторженных глазах ведомых тобой.

Одна палочка и десять дырочек на ней в умелых руках способна творить чудеса.

Гамельнский крысолов уводит детей из Гамельна. Иллюстрация Кейт Гринуэй (1910 г.) к поэме Роберта Браунинга

Угадал лидер-человеколов мелодию, ожидаемую от него ведомыми им, и потянулись они за ним вереницей.

Не угадал – не обессудь.

Как сказано в древнеиндийской «Хитопадеше», «Не иди во главе толпы: если дело кончится незадачей, предводителя убивают».

Бедные санскритоязычные язычники!

Они не знали того, что сегодня знает каждый мало-мальски оперившийся лидерчик местного масштаба: если у тебя что-то не получается из того, что ты пообещал предводимым тобой, и ты не выполнил своего обещания, обвиняй в этом своих врагов.

Как говорится, если в кране нет воды, значит, выпили… враги.

Получается сразу два удовольствия в одном флаконе: во-первых, снимаются всякие обвинения в адрес лидера по поводу того, что он пообещал и не выполнил – ведь враги же помешали!; во-вторых, возбуждается управляемая лидером реакция озлобления толпы против его врагов.

Он же теперь уже с нескрываемым торжеством может созерцать происходящее в его пользу.

Это – общая картина.

Как говорится, «маслом».

Изображающая типичный портрет, увы, типичного, надеемся – пока – лидера.

Но, все-таки, лидер лидеру – рознь.

Ее и рассмотрим.

В следующем за сим параграфе.

 

3. Типология лидеров

По характеру возлагаемых на них ожиданий лидеры – а ведь все ожидают от них исключительно Добра, иначе: зачем тогда они? – подразделяются на такие основные типажи :

– лидер-«мессия»;

– лидер-«звезда»;

– лидер-аномист;

– лидер-авантюрист;

– лидер-волюнтарист;

– лидер-проходимец;

– лидер-подлец;

– лидер-виталист.

Все остальные лидерские типажи, представляющие: монархистов и анархистов; капиталистов и социалистов; олигархов и маргиналов; марксистов и маоистов; садистов и мазохистов; революционеров и эволюционеров; консерваторов и узурпаторов; патриотов и паразитов; «красных» и «зеленых»; «розовых» и «голубых»; «гринписовцев» и «гринкардовцев»; либералов и диктаторов; демократов и демагогов; аномалистов и анималистов; авангардистов и постмодернистов; экстрасенсов и экстравертов; спиритистов и стриптизеров; эксбиционистов и эсхатологистов; нигилистов и нимфоманок; националистов и нацистов; фашистов и расистов; сионистов и антисемитов; глобалистов и антиглобалистов; террористов и миротворцев; милитаристов и пацифистов; клерикалов и радикалов; фундаменталистов и воинствующих атеистов; сатанистов и ортодоксов; адвентистов и баптистов; мормонов и масонов; мизантропов и филантропов; консерваторов и реформаторов; стяжателей и альтруистов и пр., пр., пр., – являются либо вторичными по отношению к основным, либо производными от них.

Список основных типажей лидеров возглавляют возлагающие на себя, или же, по крайней мере, провозглашающие, что возлагающие, миссию Мессии.

То есть, – в соответствии с переводом с древнееврейского – Спасителя душ.

То есть, душе/спасителя.

Идущего на помощь, даже не получив сигнала SOS, который расшифровывается как либо:

– «Save our souls» – «Спасите наши души», либо как

– «Swim or sink» – «Плывите или утонем», либо как

– «Stop other signals» – «Прекратите другие сигналы».

В общем – Спасителя-Выручателя-Избавителя.

От всех бед-горестей-несчастий.

Всех горемычных, страждущих и жаждущих спасения-выручения-избавления.

Что – в самом деле – на уме у лидеров-«мессий» – одному Богу известно.

Говоря словами Николо Макиавелли, «язык им дан для того, чтобы скрывать свои мысли».

Но – заявка сделана.

Дальше – как говорится, как Бог даст.

И лидеру-«мессии», и тем, кто за ним повелся.

Или – им «развелся».

Сила каждого лидера-«мессии» зиждется на его «глубоком убеждении» в том, что он действительно силен.

Его уверенность в своих силах легко трансформируется в самоуверенность, которой он заражает окружающих, возбуждая в них веру в его сверхъестественные способности и такие же возможности.

Возникает своеобразная цепная реакция массового психоза, в процессе которой субъект и объект лидерства, взаимно распаляя друг друга, доходят до взаимного слияния в экстазе.

Это – не гипнотическое воздействие, где субъект как источник активности и объект как тот, на кого направлена эта активность, четко определены и функционально разделены, а именно экстатическое взаимодействие, при котором субъект и объект сливаются в двуедином порыве обожествления лидера-«мессии».

При этом субъект создает иллюзию полнейшей нерасчленимости себя с объектом.

На самом же деле он постоянно нацелен на то, чтобы посылать объект.

На подвиги, на свершения, ну, и так далее.

Объект же – в свою очередь и во всей своей совокупной массе – проявляет верноподданническую ретивость идти туда, куда посылает их субъект.

Увлекаемая лидером-«мессией» людская масса,  – а каждое человеческое сообщество имеет свойство при определенных условиях превращаться именно в нее – исполнена решимости радостно умереть за него.

Только пусть скажет!

Или же – хотя бы только намекнет!

Именно в этом состоит суть необъяснимого – на первый, поверхностный взгляд – гипнотического феномена, заключенного во всемирно известном возгласе: «Ave, Сaesar, morituri te salutant!», – как приветствовали своего Цезаря восторженно идущие за него на смерть.

Первое, основное, главное, принципиальное различие между гипнотизером и лидером-«мессией» заключается в факторе времени их действия на воздействуемых.

Если гипноз есть кратковременное погружение объекта гипнотического воздействия в состояние управляемого контакта, то эффект, производимый лидером-«мессией» на массу воздействуемых, обретает устойчивый во времени характер, и не прекращается после прекращения контакта, обретая при этом все признаки «глубокого убеждения».

Второе различие – отсутствие обратной связи между воздействующим и воздействуемым при гипнозе и наличие ее при действии «фактора лидера-«мессии».

В ходе проведения гипнотических процедур изменениям подвергается лишь сознание того, на кого они направлены.

В процессе же действия «фактора лидера-«мессии» трансформацию претерпевает и сознание самого носителя этого фактора, все более проникающегося убежденностью в своей абсолютной мудрости, безупречной нравственной чистоте и беспрецедентной прозорливости.

В результате происходит полная атрофия таких атрибутов не-ущербного сознания, как-то: способность к критическому осмыслению происходящего; непредубежденность к аргументам оппонентов; взгляд на себя со стороны глазами не подверженного воздействию «чар» наблюдателя.

Атрофия же атрибутов любой системы означает неминуемую ее деградацию , проходящую через последовательный ряд стадий: от застоя (стагнации) – к упадку (депрессии) и от него (нее) – к вырождению (дегенерации).

Иными словами, возникая в «критические дни» для человеческих сообществ, «феномен лидера-«мессии», порождая иллюзию спасения, на самом деле несет в себе исключительно деструктивный потенциал по отношению к их продуктивному, эффективному и творческому развитию, становясь не только его «тормозом», но и разрушителем.

Содержа в себе по сути наркотический эффект снятия болевых ощущений, феномен лидера-«мессии» отнюдь не избавляет от самой опухоли, вызывающей боль , и, помимо того, таит в себе вторичный побочный эффект, выражающийся – по аналогии с похмельным синдромом или «ломками» наркомана – в жестоком разочаровании, неизбежно возникающем при крушении внушаемых лидерами-«мессиями» иллюзий.

По уровню своей визуальной и слуховой популярности с лидерами-«мессиями» сегодня достаточно успешно соперничают лидеры-«звезды».

Яркость их сияния на небосводе массовой культуры обычно прямо пропорциональна массе денег, в них вкладываемых.

«Если «звезды» зажигают, значит это кому-то нужно?», – вопрошал – только без кавычек вокруг «звезды» – в 1914-м году поэт, еще не ставший к тому времени псевдопролетарским, в своем опусе «Послушайте!».

«Значит – продолжил он тогда же и там же – кто-то называет эти плевочки жемчужинами?».

Двадцатью шестью веками ранее и на приличном расстоянии от Европы в поздних, но все равно – древнеиндийских – Ведах под названием «Упанишады» был зафиксирован прелюбопытнейший диалог:

Да, безусловно, сегодня лидеры-«звезды» массовой культуры светят.

Но – увы! – не греют.

Как гнилушки на болоте.

Источают из себя лишь холодный фосфоресцирующий свет, производимый из самих себя гнилостными бактериями.

Да, действительно, массовая культура делает людей равными. Но – на уровне ниже пояса.

Безусловно, в месиве массива лидеров-«звезд» периодически вспыхивают подлинные яркие светила необычайной талантливости (Джон Леннон, Фредди Меркюри (Фаррух Балсара), Майкл Джексон), но, поглощаемые «черной дырой» тотальной низкопробности, они, как правило, скоропостижно угасают и исчезают с лидерско-«звездастого» небосклона, оставляя после себя лишь изгаженный сплетнями профессиональных сплетников след и склочную грызню между своими наследниками.

Вокруг лидеров-«звезд» всегда крутится превеликое множество двуногих существ с ухватками рыбок-прилипал.

Они готовы в любой момент намертво прилепиться к каждой мало-мальски сенсационной выходке лидера-«звезды» или просто интимной подробности ее жизни и смаковать ее, пока не высосут из нее все, что смогут.

Высосанное таким образом преподносится досужему обывателю в качестве суррогата «духовной пищи».

Для вторичного ее обсасывания.

И – смакования.

Чем убогий потребитель, давно уже отвыкший от иного рода продуктов питания своей уже практически атрофированной мыслительной способности, и занимается.

Не без некоторого упоения.

Превращаясь тем самым из homo sapiens в homo ruminalis.

То есть, в человека жующего.

Питаясь – как им и положено по штату, отходами жизнедеятельности того, к кому они прилипли, двуногие «прилипалы», в свою очередь, орошают своих благодетелей своими отходами.

Очень часто – посмертно.

То есть, после смерти своих благодетелей.

Самой лакомой пищей для «прилипал пера» и всего их «прилепальего» бизнеса есть труп лидера-«звезды».

Точно так же, впрочем, как и труп лидера-«мессии».

При всей своей несхожести, их трупы ценятся одинаково высоко по своему основному потребительскому свойству, а именно: вызывать маниакальный некрофильский интерес к потаенным сторонам жизни, и особенно – смерти усопших лидеров.

Нет покоя кумирам. Даже после их смерти.

На их смерти наживаются.

По своей популярности среди досужих обывателей с лидерами-«звездами» успешно соперничают лидеры-аномисты (от греч. ά – отрицательная приставка и – νόμος – закон).

Они тоже делают людей равными.

И тоже – ниже пояса.

На уровне нижней кромки револьверной кобуры, носимой на брючном ремне.

Как любил говорить самый известный изо всех узников знаменитой тюрьмы Алькатрас – Аль Капоне: «Бог создал людей. Полковник Семюэль Кольт сделал их равными».

Признавая факт существования юридических законов, типичный лидер-аномист категорически отрицает как обязательность их принятия для себя, так и необходимость их соблюдения.

Собой.

Он глубоко убежден, что законы дуракам и слабакам писаны, а умным и сильным, то есть, ему лично и таким личностям, как он, соблюдать нормы юридических законов не только не обязательно, но и вредно: от этого у лидера-аномиста портится настроение и пищеварение.

Романтически-героические корсары и флибустьеры, хорошие «плохие парни» – гангстеры и киллеры, преисполненные придуманной им борзописцами-сценаристами душевной теплотой к цветам в горшках, становятся кумирами, идолами и идеалами произрастающих в обывательской среде мечтателей о лаврах, литаврах и доходах «джентльменов удачи».

Джек-Воробей, капитаны Блад и Дрейк, дон Карлеоне и Аль Капоне, Леон-киллер и «Профессионал» смотрятся на кино-теле-компьютерных экранах символами отчаянной смелости, несокрушимой отваги, изобретательной смекалки и высшей, трансцендентальной справедливости.

Для прыщавых юнцов они становятся безусловными образцами для подражания.

Точно так же, как удачливая проститутка, женившая на себе престарелого слюноиспускающего миллионера/миллиардера, – для раскомплексованных девиц «без предрассудков».

Лидеры-«аномисты» ловко и непринужденно обходятся без соблюдения юридических законов и глубоко презирают такие «условности», как стыд и срам (это только застреленный в киевском оперном театре Петр Аркадьевич Столыпин каждое свое выступление на заседании возглавляемого им правительства России начинал словами: «К сраму и стыду нашему»).

Лидеры-аномисты находят чрезвычайно благоприятную среду для своего произрастания в восхищенных взглядах, обращенных на них их открыторотыми почитателями, чья радужная мечта – чтобы у них все было и чтобы им за это ничего не было.

Сильные, проворные, пронырливые, блещущие своим порочно-притягательным великолепием, брызжущие во все стороны своей ослепительной харизмой и зарабатывающие при этом – быстро! – большие кучи денег, завоевывающие благосклонность длинноногих красавиц – что еще нужно лидерам-аномистам для того, чтобы стать кумирами жаждущих быть такими же?!

Ничего.

Все нужное для этого у них есть.

Лидеры-аномисты, как поется в детской песенке из мультфильма «Бременские музыканты», – «Работники ножа и топора – романтики с большой дороги», – являются наглядными образцами того, как, говоря словами известной хоровой песни для взрослых под названием «Интернационал» стать – быстро! – из того, «кто был ничем», всем .

Это-то и привлекает, и вовлекает в ряды аномистов все новых и новых членов, из которых произрастают новые лидеры-аномисты.

Их не отпугивает – по крайней мере – чисто теоретически – даже перспектива оказаться в местах «не столь отдаленных», поскольку и там можно применить свои склонности и наклонности.

Став, например, «паханом».

Или – «смотрящим».

На худой конец – «главпетухом»: есть и такая «должность» «на зоне».

Естественно, не самая престижная, но все-таки лидерская.

Хотя бы и среди «петухов».

Низших «рангов».

Грезящих повышением своего «петушиного ранга» и готовых на все – без каких бы то ни было ограничений и исключений – ради осуществления грезящегося.

По своему типажу к лидерам-аномистам наиболее близко примыкают лидеры-авантюристы.

Они – в отличие от лидеров-аномистов – считают совершенно не обязательным нарушать юридические законы и сознательно противопоставлять им свои действия.

Задорные и бесшабашные, эти слуги собственного разгулявшегося адреналина своей подчеркнутой импульсивностью и нарочитой иррациональностью вызывают вполне объяснимую симпатию у всех, кого уже откровенно воротит от ставшего на сегодня практически тотальным меркантилизма и педантичной расчетливости.

«Ввязаться в бой, а там – Бог нам поможет!», – классический девиз лидера-авантюриста.

Однако девиз: «С нами Бог!», – был отчеканен, – хотя и разноязычно, – на пряжках солдат армий обеих враждующих во время первой Мировой войны сторон.

Соответственно, и «те» – кто убивали «этих», и «эти» – кто убивали «тех», надеялись на Его Личную помощь и поддержку.

Авантюристы всех мастей воюют не только с закостенелыми педантами, но и друг с другом, пытаясь – каждый со своей стороны – призвать себе в союзники Бога, а когда это не помогает, то и Дьявола.

Они либо нанимаются на службу к более авторитетным и «заслуженным» авантюристам, стремясь по ходу дела превзойти их в этом качестве, либо создают и возглавляют свои собственные структуры, насквозь пропитанные духом авантюризма.

Те, кому одна либо другая затея удается, становятся лидерами-авантюристами.

По большому счету им, мягко говоря, глубоко индифферентно, под знаменами каких цветов воевать.

Главное для них – иметь возможность проявить себя так, чтобы у всех от этого «в зобу дыханье сперло».

«Ух, ты!», – а также: «Во дает!», – вот наижеланнейшие комплименты для лидера-авантюриста классического образца.

Для того чтобы их удостоиться, лидер-авантюрист всегда – как юный пионер эпохи развитого застоя – готов.

В отличие от пионера-отличника в освоении основ «научного атеизма» – лезть хоть к «Богу в душу», хоть к «черту в зубы».

Подтверждением успешности такого рода экзерсисов служат, конечно же, деньги, желательно, как можно бόльшие, хотя – по большόму счету – не они – самоцель для лидера-авантюриста.

В военное время наградой для тех авантюристов, которым посчастливилось – пусть даже временно – не удостоиться дубового креста на своей могиле, являются ордена, медали и кресты «с дубовыми листьями».

В мирное высшая награда для лидера авантюриста – попадание на страницы книги рекордов Гиннеса.

Ее бумага все стерпит.

От откровеннейшей глупости до не менее откровенной дурости.

Как говорил Иммануил Кант, «дурость есть глупость, сцепленная со злобностью».

От явной глупости до откровенной дурости всего один шаг.

О чем объективно и беспристрастно свидетельствует История.

Начиная от Герострата, спалившего ни в чем не повинное одно из семи чудес света: храм богини Артемиды в Эфесе.

Сегодня – на радость продолжателям сомнительного по своимдостоинствам дела Герострата – имеется книга рекордов Гиннесса – фактически кунсткамера для еще не заспиртованных экспонатов.

«Ярмарка тщеславия», – это название, придуманное Уильямом Теккереем совсем по другому поводу – как раз для нее.

Она – классический образец того, как можно демонстративно ненавидеть все человеческое в человеке ради удовлетворения собственного тщеславия.

В качестве примеров экстремальных – мягко говоря – экспериментов над человеческой сущностью, зафиксированных в книге рекордов имени пивоваренной фирмы «Guinness», предлагаются – тут и сейчас – фрагменты из ее раздела под звучащим в данном случае как издевательство названием: «Человек».

Так, например, в этом разделе приводится описание и прилагается фотография человека, имеющего самое большое количество добровольно сделанных им проколов в своем собственном теле.

Общим числом – 453.

Двести семьдесят восемь из них – в области гениталий.

Не показанных на фото.

К вящему огорчению особо любопытствующих.

То же, что не закрыто костюмом и галстуком, показано.

Во всей своей неописуемой и трудновообразимой красе.

Как говорили в Древнем Риме, «Dictum sapienti sat est», – «Умному достаточно».

Полюбуйтесь на фото № 1.

После чего обратите внимание на фото № 2.

Фото № 1. Рольф Бухголь (Германия) – мировой лидер по числу пирсингов на своем собственном теле

Фото № 2. Это – мировой лидер по числу иголок в голове. Зовут его Вэнь Шеньгу (Тайвань)

Фото № 3. Крис Уолтон (Лас-Вегас, США), всемирный лидер по длине своих ногтей

Фото № 4. Их имена окутаны Тайной

Если Вас не утомило любование представленными здесь красотами, любезно предоставленными Книгой рекордов Гиннеса, Вам, как настоящим гурманам, предлагается фото еще одного лидера.

Точнее – «лидерши» (см. фото № 3).

Зовут обладательницу и постоянную носительницу такой неописýемой красоты Крис Уолтон. Из Лас-Вегаса.

Она – мировая «лидерша» по длине собственноручно отрощенных ногтей на своих собственных руках.

На правой – 288 см., на левой – 309 см.

Как сказала сыгранная Фаиной Раневской героиня фильма «Весна», «Красота – это страшная сила!», – ярким свидетельством чему служат не только предыдущие, но и последующее фото № 4, взятое из статьи «Анорексия» в Википедии.

В книгу рекордов Гиннесса эти жрицы анорексичной красоты пока еще не попали.

Но очень стремятся к этому!

И, можете не сомневаться, уважаемый Читатель, попадут.

Обязательно.

Всенепременно.

Если доживут.

А не доживут, то все равно – попадут.

Посмертно.

Зато нам доподлинно известно имя лидера, чье фото представлено ниже.

По собственному признанию мисс (или – миссис: Книга рекордов Гиннесса об этом обстоятельстве деликатно умалчивает) Гудмен, она как-то раз была ударена хоккейной маской по голове, и с тех пор она – постоянная участница и неизменная победительница международных конкурсов на звание «Мисс пучеглазие» .

Полюбуйтесь.

Кимберли Гудмен, жительница Чикаго, штат Иллинойс, США, мировой лидер по пучеглазости

Это уже – не глупость.

Это – спланированный и организованный бизнес.

Основанный на опускании планки «интеллектуальных» запросов потребителей «товара» до уровня «пожрать и поржать».

Доить ему человеческую глупость – не передоить!

Достаточно только посмотреть на представленные здесь фото, чтобы согласиться с высказываниями, сделанными по одному и тому же поводу двумя разными людьми, жившими в очень разные эпохи, но мыслившими вполне современно для любой эпохи.

Первый из них – Эразм Роттердамский поделился со своими читателями своими соображениями по поводу наблюдаемого им в жизни: «Когда я вижу человеческую глупость, у меня начинает складываться представление о бесконечности».

Второй – лауреат Нобелевской премии Альберт Эйнштейн заявил: «В Мире есть две бесконечности: Вселенная и человеческая глупость, хотя насчет первой я сомневаюсь». Не вызывала сомнений бесконечность человеческой глупости и у Хиеронима Босха (см. репродукцию).

У кого такие сомнения все же еще есть, Книга рекордов Гинесса их быстренько развеет.

Хиероним Босх. «Корабль дураков» (1490 г.)

Достаточно лишь прочесть в ней свидетельство о человеке, правда, без его фото и имени, из страны Зимбабве.

Для того чтобы стать мировым лидером по количеству принятых таблеток, он их поглотил 565939.

Точность – как в аптеке.

После этого, правда, он умер, но дело его живет и процветает.

По крайней мере, среди желающих попасть в Книгу рекордов Гиннеса.

Посредством скоростного поедания.

Максимального числа «хот догов», заварных пирожных, естественно, с кремом, длиннющих спагетти, жалящущих пучков крапивы, и т. д., и т. п. (фотографии победителей этих соревнований в процессе установления ими рекордов здесь не приводятся из-за вполне предсказуемой физиологической реакции уважаемого Читателя/Читательницы на то, что Ему/Ей пришлось бы увидеть).

Что это?

Бунт?

Но бунтари вооружаются рогатинами или «коктейлем Молотова», а не пирсингом в свои гениталии и не иглами себе в голову.

Если все же это – бунт, если это – протест, то, говоря словами Пушкина из пропущенной главы к его «Капитанской дочке», «бессмысленный и беспощадный».

По отношению к себе и ко всему человеческому в себе.

И – в людях.

Маразм?

Который с годами крепчает?

Когда годы уходят, а мудрость все никак не приходит?

Но престарелые маразматики, как правило, не занимаются само/членовредительством.

Врожденная наследственная патология?

Но ни стремление втыкать себе инородные предметы в различные части тела, ни тяга к сверхскоростному поеданию «хот догов» не передается генетически.

Тогда все-таки: что это?

Это – проявление присущего каждому лидеру-авантюристу стремления выделиться среди среды ничем не примечательных, как он считает, людей.

Хоть чем-то.

Войти в «анналы».

Через любой проход.

В любом качестве.

Хоть чучелом, хоть тушкой.

Именно такого истолкования заслуживает помещенное в разделе «Достижения» описание «рекорда по проползанию».

Некий Джагдиш Чандр ползком преодолел расстояние между городами Алигарх (?!) и Джамму, что составило 1400 (тысячу четыреста!) километров.

Не для того человек поднимался на ноги, чтобы опуститься до уровня червеподобного.

Безусловно, издевательство над собственным организмом, как и глумление над собственным телом, производимое по собственной же инициативе – дело сугубо добровольное.

Как сказал Иммануил Кант в своей «Критике чистого разума», «глупость – это болезнь, от которой нет лекарства».

К счастью – не настолько заразная, насколько не хотелось бы.

Имеющий иммунитет – да не заболеет.

Заболевший же глупостью далеко не так безнадежен, как это может показаться.

Действительно, Кант прав, и от глупости нельзя вылечить .

Ничем.

Но от нее можно вылечиться .

Если захотеть.

Единственное, что для этого требуется – желание, стремление, воля и умение не наступать на грабли: ни на те, на которые уже наступали, ни на те, на которые еще не ступала нога человека.

Для того чтобы не наступить на новенькие грабли, достаточно, увидев их, вспомнить про старенькие, а, вспомнив, произнести ключевое слово: «Ага!»

Требование минимальное, но вполне действенное.

Значительно бóльшую угрозу, чем лидер-авантюрист-червяк , опасный лишь для самого себя и для своих идиотических последователей, таит в себе лидер-авантюрист-сверхчеловек , приносящий на алтарь лидерства-авантюризма в жертву собственным амбициям и здоровье, и саму жизнь.

Не свою, а – других людей.

Так или иначе зависящих от него.

Сумасбродные прожекты, приходящие правителю-самодуру в его самодурью голову, больно бьют и по головам, и по организмам в целом тех людей, единственной виной которых является то, что они терпят его правление.

По-видимому, именно это имел в виду известный социолог Жозеф де Местр, живший еще в XIX-м столетии, произнося самое знаменитое свое изречение: «Каждый народ имеет то правительство, которого он заслуживает».

Сказано предельно жестко, но – по сути – справедливо.

Без фатализма.

Более того, с изрядной долей оптимизма.

Не заслуживающий да не заимеет!

Что может быть более справедливого?

Только одно:

ЗАСЛУЖИВАЮЩИЙ ДА ПОЛУЧИТ.

Сполна.

Все то, что заслужил.

Хоть плохого, хоть хорошего.

В этом суть оптимизма.

Противостоящего и противодействующего как уныло-занудному пессимизму, так и бравурно-безответственному авантюризму.

Бессильным и безвольным сопутствуют лишь неудачи.

Именно поэтому лидеров-пессимистов не было, нет, и не будет.

Их просто не может быть, потому что люди никогда не хотели, не хотят и не захотят идти за теми, от кого веет бессилием, безволием и, как следствие – неудачливостью.

Пессимист притягивает к себе черноту неудачи, как магнит – опилки черных металлов, отталкивая от себя и удачу, и потенциальных последователей.

Его-то и притягивает – на его же беду – абсолютный оптимист – тот, кто в могильных крестах видит одни сплошные плюсы.

Он – лидер-волюнтарист .

Из него энергия и воля бьют фонтаном.

Он чрезвычайно инициативен.

Невероятно активен.

И, как правило, глуп.

Подминая под себя и давя всмятку и любые живые ростки человеческого достоинства, и людские судьбы – как многотонный танк – грязь, лидер-волюнтарист прет по жизни, изрыгая из своего perpetuum mobile грохот, гарь и вонь, отравляя продуктами своей кипучей деятельности всю окружающую среду.

Парадокс лидера-волюнтариста: его, как правило, ненавидят, но ему обычно подчиняются.

Как сказал когда-то один из самых одиозных правителей в Истории – Калигула, – «oderint dum probent» – «пусть ненавидят, лишь бы боялись», а, убоявшись – подчинялись.

Если девиз лидера-авантюриста: «Авось пронесет!», – то у лидера-волюнтариста этот лозунг трансформируется в бравурное, как парадный марш NSDAP «Horst Wessel»: «Пронесет! Обязательно! С шумом и пылью!».

То есть, лидер-волюнтарист глубоко убежден, что ему «любое море по колено» и «любые горы по плечу».

Своей убежденностью он заражает – как вирусоноситель – окружающих, требуя от них неукоснительного выполнения своих горячечно-бредовых прожектов.

Любую неудачу в реализации своих идиотских задумок-придумок он приписывает проискам врагов, которыми он объявляет всякого не согласного с ним.

От врагов же он всегда требует одного: сдаться на милость победителя.

То есть – его.

Лично.

«Кто не с нами – тот против нас!», – провозглашает лидер-волюнтарист, имея в виду под «нами» и «нас», естественно, себя.

Лично.

«Кто против нас (см. выше), тот наш враг».

«Если враг не сдается, его уничтожают».

Такова «логика» лидера-волюнтариста.

Это логика танка, на полном ходу несущегося в пропасть.

Вместе со всем своим экипажем.

Она – предел его сумасбродных устремлений.

Она – его удел.

Лидер-волюнтарист как тип имеет два подтипа: волюнтарист -слепень и волюнтарист -глухарь .

Первый, как и его тезка-насекомое, вонзив свой кровососущий хоботок в тело своей жертвы, начисто утрачивает способность что-либо видеть вокруг себя, испытывая пароксизм самодовольства от самого акта сосания.

Ухватив Жар-Птицу за ее хвостовое перо, волюнтарист-слепень впадает в экстаз самоуверенности в том, что он ухватил Бога за бороду.

Раз и навсегда.

Отныне и вовеки веков.

Теперь – по его, волюнтариста-слепня «глубокому убеждению», – ему можно расслабиться и получать заслуженное им удовольствие, и если и двигаться, то только по инерции: в раз и навсегда определенном им самим направлении.

Туда же лидер-волюнтарист-слепень тянет и всех следующих за ним (см. репродукцию).

Питер Брейгль Старший. «Слепые» (1568 г.)

Для ведомых лидером-волюнтаристом страшна не так его физическая, как умственная слепота.

При бельме на «глазу разума» лидера-волюнтариста-слепня не только он, но и все следующие за ним, и доверившиеся ему, наткнувшись на любую мало-мальски глубокую яму (канаву, колдобину), обречены на неизбежное падение с более чем вероятным последующим членовредительством.

Мировой Истории известны различные великие.

Великий Слепой – Гомер.

Великий Немой – дозвуковой кинематограф эпохи Чарли Чаплина, Мери Пикфорд и Дугласа Фербенкса.

Великий Хромой – Талейран.

Не было только в Истории Великого Тупого.

Такого История не зафиксировала.

По-видимому, от беспредельного стыда за него.

Ведь именно они – тупоголовые лидеры, слепые на главный – «третий глаз», которым является око человеческого Разума, процируют и инициируют подавляющее нас всех число всех наших бед и напастей.

Второй подтип лидера-волюнтариста – лидер-волюнтарист-глухарь .

Он ведет себя в точности так, как пернатый глухарь на току.

Тот, находясь в процессе самозабвенного ухаживания за вожделенной им самкой, растопыривает перья своего хвоста и перестает что-либо слышать, кроме своего собственного голоса, становясь тем самым предельно уязвимым перед лицом любых объективно возникающих неблагоприятных обстоятельств.

И – подставляя под «удар судьбы» заслушавшуюся его самку.

Лидер-волюнтарист-глухарь ведет себя ничуть не лучше.

Слушая и слыша только себя, он упивается исключительно своим витийствующим краснобайством, не воспринимая даже самых кричащих сигналов опасности и для него, и для всех ведомых им.

Объединяет же лидера-волюнтариста-слепня и лидера-волюнтариста-глухаря то, что в обеих своих ипостасях лидер-волюнтарист – «человек с убеждениями».

На первый взгляд это делает ему честь как человеку мыслящему и домыслившемуся аж до убеждений.

Но это – только на первый, и притом – поверхностный взгляд.

Марк Аврелий же призывал всех мыслящих не довольствоваться поверхностным взглядом , а проникать чудесным оком Разума в глубинную суть каждой интересующей вещи, будь то предмет, явление или процесс.

По сути же своей убеждение отнюдь не относится к формам мысли.

Павел Васильевич Копнин, – пожалуй, самый авторитетный специалист в области мыслеведения, по крайней мере, за последних пятьдесят лет, формами мысли как результата или же мышления как процесса называл: понятие; суждение (как связь понятий); умозаключение (как связь суждений); идею (как единство объективного знания и субъективной цели); гипотезу (как предположение) и принцип (как стержневую идею, пронизывающую собой всю структуру каждой концепции или доктрины).

Как видим, среди форм мысли или мышления у П.В. Копнина не нашлось места такой, как убеждение.

Почему?

Потому что убеждение является лишь формой умерщвления мысли путем ее стереотипизации, догматизации и абсолютизации .

По определению Александра Александровича Зиновьева, изложенному в его работе «Хомо советикус», «убеждения суть лишь компенсация за неспособность точно понять данное явление в его конкретности. Они – априорные установки на то, как поступать в конкретной ситуации без понимания ее конкретности. Человек с убеждениями догматичен, зануден, и, как правило – глуп. Убеждения… лишь украшают тщеславие, оправдывают нечистую совесть и маскируют глупость».

Любое «глубокое убеждение» суть не что иное, как абсолютизация определенной идеи, вынесение ее за границы действительной ее применимости, туда, где она уже по сути дела утрачивает свойство быть истиной, ведь всякая истина, возведенная в абсолют, вырождается в абсурд.

Сомневаетесь, уважаемый Читатель?

Возражаете?

Прекрасно!

Великолепно!

Поскольку, как справедливо заметил Уильям Эллери Ченнинг, «ничто так не помогает победе истины, как сопротивление ей».

Прокладывая себе путь через «огонь и воду» противодействия ей, истина получает прекрасную закалку, становясь от этого все мощней, крепче и – действенней.

Но – лишь в границах действительного ее применения.

Возьмем, к примеру, простейший образец истины.

Непреходящей.

Несомненной.

Незыблемой.

На все времена.

И – во веки веков.

А именно: «Нужно уважать старших».

Нужно?

Нужно.

Однозначно.

Истина?

Конечно!

Несомненно!

Абсолютно!

Казалось бы…

На самом же деле, как только эта самая истина будет возведена в ранг абсолюта, она сразу же выродится в абсурд.

Даже – в два.

Абсурд первый : абсолютизируя истину о том, что требуется уважать старших, получается, что требуется уважать только старших, исключительно старших, никого кроме старших, и таким образом на выходе появляется вывод, гласящий о том, что не следует уважать ни своих ровесников, ни – ни в коем случае! – тех, кто младше нас.

И разве же это – не абсурд?

Абсурд второй : возводя в ранг абсолюта истину о том, что нужно уважать старших, получаем категорический императив, повелевающий уважать всех без исключения старших, независимо от того, достойны они уважения, или же нет.

Если же у этого старшего никаких достоинств, кроме «седины в бороду и беса в ребро» нет, а есть за плечами только длиннющая вереница преступлений с извращениями, то повеление его уважать будет не только абсурдным, но и кощунственным.

Уважать в таком случае будем только его права, записанные в Конституции.

Но – не его самого.

Потому как не за что.

Каждый человек достоин уважения.

Уже за то, что он – человек.

Потому что, как сказал Генрих Гейне, «каждый человек – это целый мир, который вместе с ним рождается и вместе с ним умирает, и под каждой могильной плитой лежит Всемирная История».

То есть, всей Всемирной Истории, а не только биологическим папе и маме пришлось изрядно потрудиться, чтобы в этот Мир пришел этот человек.

Поэтому даже не знакомому нам человеку мы предоставляем кредит.

Беспроцентный.

Нашего доверия и уважения.

Априорно.

Доопытно.

И уважать мы будем этого человека не вечно.

Не всегда.

Не беспредельно.

Но лишь до тех пор, пока этот человек не начнет доказывать обратное.

То есть, у каждой истины есть граница действительной ее применимости, за которой она не только перестает быть истиной, но и превращается в прямую свою противоположность, то есть, в абсурд.

«Человек с убеждениями» ни в какую это не воспринимает и категорически это отрицает.

Соответственно, человек с убеждениями редко сомневается, но часто ошибается.

Именно в этом кроется главная беда лидера-волюнтариста, а заодно и всех тех, кто за ним следует.

Способ его мышления примитивен, убог и ущербен.

Лидер-волюнтарист и в своем мышлении, и в своих действиях опирается на сложившиеся в его сознании догмы и стереотипы, которые, возможно, когда-то, где-то и срабатывали, но которые отнюдь не обеспечивают их автоматического и эффективного срабатывания везде и всегда.

Его «глубокие убеждения» в изменяющейся действительности уместны примерно так же, как лыжи на цветущей клумбе или коньки на водной глади летнего пруда.

Руководствующийся исключительно своими «глубокими убеждениями», возводя их в ранг абсолюта, лидер-волюнтарист не способен адекватно оценивать ситуацию, в которой он действует, и, соответственно, принимать в ней оптимальные решения.

Лидер-волюнтарист всегда хочет «как лучше».

Получается же у него всегда – «как всегда».

Как всегда же получается и у лидера-проходимца отличающегося, как небезызвестная птица-говорун, умом и сообразительностью.

Однако направленными чрезвычайно специфически: на то, чтобы продраться, прорваться, протолкаться к вершинам богатства и власти не просто не церемонясь а выборе средств, а специально выбирая самые дурно пахнущие, самые омерзительные, самые чудовищные из них.

Полагая при этом, что на сей стезе, во-первых, у него будет меньше конкурентов, ведь для нормального человека применение такого рода средств неприемлемо по определению, а, во-вторых, что именно такие средства являются самыми эффективными, поскольку ориентированы на устрашение и на беспощадное подавление всякого сопротивления.

Заканчивают же все лидеры-проходимцы одинаково.

Пока противодействие им не оформится в организованную силу, они процветают.

Однако, поскольку своими действиями они вызывают протест и возмущение всех, кого проходимцы презирают как недостаточно наглых и кем пренебрегают как недостаточно коварных, постольку все к конце концов объединяются против лидеров-проходимцев, и тут уж им – не сдобровать.

Практически вплотную к категории лидеров-проходимцев примыкает тот тип лидеров, которых иначе, чем подлецами и не назовешь.

Что же это за типаж: лидер-подлец?

Конечно же, это лидер по количеству и «качеству подлостей», чинимых ним по отношению к другим.

Подлец всегда рад стараться.

Сделать другому подлость.

И самому насладиться радостным смакованием ее горестных – для другого – последствий.

В этом – его отличие от лидера-проходимца : тому – фактически – глубоко безразлично, стало ли кому-то, кроме него самого, хорошо от его действий, или же – плохо.

Лидер подлец – не таков!

Ему мало того, чтобы ему самому было хорошо: ему обязательно нужно, чтобы при этом другим было плохо.

Причинить вред другому сгоряча – безответственность.

Причинить вред другому , желая сделать ему как можно лучше – благоглупость.

Сделать несчастным другого для пользы дела – цинизм.

Сделать несчастным другого для своей собственной пользы – циничный эгоизм.

Причинить несчастье другому из-за полного безразличия к его судьбе – бездушие (проходимец – именно таков).

Покарать несчастного другого как можно более болезненно для него – жестокость.

Причинить несчастье другому для того, чтобы насладиться его страданиями – садизм.

Подлость же отличается и от благоглупости, и от безответственности, и от бездушия, и от садизма.

От благоглупости – тем, что делается она вполне расчетливо.

От безответственности – тем, что на все вопросы у подлеца всегда готов один и тот же ответ: тот, кто пострадал, сам во всем виноват, ведь, как гласит классика жанра, наказания без вины не бывает.

От бездушия – тем, что подлец испытывает не равнодушие, а счастье от причинения им самим несчастья другому.

От садизма – тем, что садист наслаждается мучениями другого , а подлец наслаждается собой: тем, как ловко ему удалось осуществить задуманное, а именно – сделать другого виновным и наказанным.

Вместо себя.

Подведем итог.

Классификации никуда не годных типов лидеров.

Ни «мессия», ни «звезда», ни аномист, ни авантюрист, ни волюнтарист, ни проходимец не годятся на то, чтобы хоть на что-то годное сгодиться.

Тот же тип, который нужен для того, чтобы было как нужно, должен быть таким, чтобы обеспечивать в конкретных обстоятельствах и реальных ситуациях получение и реализацию жизнеспособных решений .

Следовательно, и название его должно быть соответствующим.

Поэтому остановимся на термине: лидер-виталист.

Именно он призван:

– во-первых, генерировать жизнеспособные идеи , реализация которых обеспечивает эффективное, продуктивное, позитивно-перспективное решение реальных, конкретных проблем во всей их реальности и конкретности;

– во-вторых, собирать под свои знамена людей, понимающих , улучшающих, дополняющих, развивающих, продуцирующих жизнеспособные идеи и готовых прилагать все свои силы, умения, способности и таланты для их реализации;

– в-третьих, организовать и сплотить их в жизнеспособное единство, объединенное общей целью и общей мечтой;

– в-четвертых, умело и ответственно повести людей за собой к осуществлению достойной жизненно-важной цели достойными средствами;

– в-пятых, обеспечить достижение жизненно-важной цели и – по ее достижении – представить новую, еще более захватывающую;

– в-шестых, быть всегда готовым единолично ответить за неудачу , если таковая постигнет затеянное предприятие: как говорил Наполеон, не бывает плохих солдат, бывают плохие генералы.

Именно такой тип лидера – явление настолько же ценное, насколько и редкое.

Формирование именно такого типа лидера – главная проблема лидерства.

Но – не единственная.

 

Хорошо тем, где нас нет.

Нас с нашими бесконечными проблемами.

Мы – это обремененные цивилизацией и «Отягощенные злом» (сокращенное название романа Аркадия и Бориса Стругацких).

Нужны доказательства?

Извольте.

 

1. Мир людей без проблем

Льюис Генри Морган – автор нашумевшей в свое время книги: «Лига ходеносауни или ирокезов», – на протяжении несколько лет, проведенных им среди индейцев-ирокезов, пытался выяснить: как же переводится с английского языка на ирокезский слово suicid?

Тщетно.

Нет в ирокезском языке такого слова.

Нет – потому что нечего было ирокезам называть таким словом.

Не было у них самоубийств.

Как и самоубийц.

Как, впрочем, и братоубийств.

Как и братоубийц.

Имена Каина и Авеля им ничего не говорили, а то, что произошоло между этими библейскими персонажами, вызывало лишь соболезнующее покачивание головами: это же надо, до какого немыслимого может дойти болезненная фантазия человека!

Не было у них и прочих убийств, широко распространенных в мире, называющем себя цивилизованным, – не только на почве зависти, но и ни на какой иной почве, будь то из-за денег, из-за власти, из-за имущества, по пьяному делу, и т. д, и т. п.

Потому что не было у них такой почвы.

Не было у ирокезов и молитв.

Да, они обращались к своему богу.

Как и почти все другие не-атеисты, за исключением пигмеев из центральноафриканского племени мбути, у которых и по сей день нет ни богов, ни атеизма.

Однако обращались ирокезы к своему богу не с просьбами, не с мольбами, не с выпрашиваниями и вымаливаниями, а исключительно со словами благодарности.

За сладкий кленовый сок, за не менее сладкую лесную землянику и луговую клубнику, за сочные кукурузные початки молочно-восковой спелости.

К вождям же своим они и вовсе не обращались.

И вожди не обращались к предводимым ими, поскольку не было у ирокезов вождей.

Старейшины – да, были.

К ним обращались.

Но – исключительно за советами.

И воспитателей у ирокезов не было.

И – воспитуемых.

Потому что воспитания как системы целенаправленного давления одного человека на сознание другого человека у них тоже не было.

Не было у них и многого другого, например, грабежей, квартирных или карманных краж, должностных преступлений (по вполне понятной причине – из-за отсутствия квартир, карманов и должностей), опять же – изнасилований (по непонятной, по крайней мере, нам).

Все эти сомнительные прелести появились на земле ирокезов, с которой их, к тому же, еще и согнали, лишь с приходом людей, отягощенных цивилизацией, и явно озабоченных.

Проблемами.

Порождаемыми и создаваемыми людьми цивилизованными.

Несли же с собой в нецивилизованный мир носители цивилизации нечто более весомое и значительное, чем венерические болезни, алкоголизм и насилие.

Это «более» есть не что иное, как проблемы.

С тех пор само физическое существование ирокезов, как, впрочем, и многих других этносов стало проблематичным.

Но это, как принято сегодня говорить, «их проблемы».

Как сказал когда-то грустный шутник Франсуа де Ларошфуко, «у каждого хватит мужества перенести страдания другого».

В лучшем для страдающего случае не-страдающий может проявить к страдающему сочувствие.

И при этом сам славно попиариться на этом.

Ухитрившись отхватить при этом и на этом определенные дивиденды: рейтинговые и, естественно, материальные, продавая рекламодателям как можно дороже свой имидж «сострадателя».

Таковы реалии современной эпохи, созданной людьми, называющими себя цивилизованными.

Потому что у людей цивилизованных – свои проблемы.

Наиглавнейшая из них – это: «Что нам делать с нашими проблемами?».

Тут сразу же возникает две версии ответа.

Первая: ничего.

Вторая: что-то.

Если придерживаться первой версии, то все становится предельно простым: надо просто засунуть голову поглубже в песок, приняв при этом позу, приписываемую молвой перепуганному страусу, и, впав от этого то ли в нирвану, то ли в атараксию, раскрыть пошире свои чакры и больше уже не делать ничего.

Так можно?

Конечно же, можно.

С одной лишь оговоркой: именно поза вконец перепуганного страуса с раскрытыми чакрами является наиболее уязвимой.

Если же не хотеть подвергать уязвлению свои чакры, придется избрать другое дао.

То есть, не ничего не делать, зарыв голову в песок, а, не зарывая ее туда, что-то делать, а если чего-то и не делать, то не делать чего-то особенного, а не всего подряд.

Сначала – головой.

Потом – иными óрганами.

Чего же именно ими надлежит не делать и что – делать?

Прежде всего, не делать:

– не доводить себя до исступления и отупения от ностальгического горевания по поводу невозможности вновь окунуться в кристальную чистоту человеческих отношений, так свойственную «диким» ирокезам и так не присущую нам – обремененным цивилизацией;

– не стенать;

– не причитать;

– не голосить, как по ново-преставившемуся покойнику, по утраченной гармонии нас с самими собой, нас с другими, нас с природой;

– не рвать на себе волосы, посыпая резко облысевшую таким образом голову пеплом сгоревших иллюзий;

– не посыпать свою, принудительно облысевшую голову пеплом сгоревших иллюзий.

Делать: исходить из того, что имеется.

Имеется же, в первую очередь, вектор времени.

Неумолимый в своей прямоте и необратимости.

Вектор времени не имеет ни обратного направления, ни боковых ответвлений.

Путь назад, в блаженную Страну Ирокезию, Страну-Без-Проблем нам уже давно и наглухо закрыт.

Говоря афоризмами исторических персон, «Рубикон перейден», «мосты сожжены» и «точка невозвращения уже пройдена».

Следовательно, остается только один путь – вперед.

От прошлого – к будущему.

Каким бы соблазнительным ни представлялось прошлое, и каким бы пугающим в своей неведомости ни выглядело будущее.

Оно не было бы столь страшащим, если бы не проблемы, неизбежно сопутствующие его пришествию.

Как говорил Аристотель, «страх есть ожидание зла».

Ожидаемое зло подстерегает человека за размытыми туманом неопределенности контурами будущего.

Однако страх сам по себе не есть зло .

Он, как и боль, служит сигналом предостережения о наличии опасности.

По большому счету нет никакого реального смысла в том, чтобы бороться со страхом, как и с болью.

Бороться следует не со следствиями, каковыми являются страх и боль, а с причинами, их вызывающими.

Преобразовывая негативные эмоции и ощущения в конкретные действия, направленные на устранение и преодоление причин, их вызывающих.

Не прятаться от проблем.

Не шарахаться от них.

Не пытаться от них убежать.

Ни в ностальгические воздыхания о безвременно ушедшем милом сердцу прошлом, которое все равно не вернешь, ни в искусственно создаваемые в мечтах воображаемые идиллические миры.

Больной зуб не станет здоровым ни от воспоминаний о том, как было хорошо, когда он не болел, ни от мечтаний о том, как было бы хорошо, если бы он сам по себе вылечился.

Не вылечится.

Если его не лечить.

Если есть проблема, мучающая болью и страхом, ее требуется решать.

Не надеясь на чудо избавления от нее каким-то волшебным образом.

Бросать вызов и реальным трудностям, сопряженным с самой проблемой, и собственной нерешительности, и своей робости, и неуверенности в своих силах, и неверию в свои собственные возможности.

Как говорили гордые, хотя и древние римляне, «per aspera ad astra» – «через тернии к звездам».

Как?

 

2. Первый в преодолении

«Преграды созданы для тех,

кто не умеет летать».

Элберт Грин Хаббард.

То, что преследует человека, называется роком.

То, что его постигает, называется горем.

То, что его настигает, называется проблемой.

Горе тому, кого настигающие его проблемы застают врасплох.

Как «судьба – злодейка».

Как рок.

Как фатум.

Не управляемый человеком.

Не регулируемый им.

Не контролируемый им.

Как гром среди ясного неба.

«И кто бы мог подумать?!», – наиболее распространенный классический риторический, выражающий суть «расплоха», вопрос-причитание-горевание.

О неизбывном коварстве судьбы, фатума, рока.

Обрушивающихся на человека.

Обрушивающих на него проблемы.

Нежданно-негаданно.

Ни с того – ни с сего.

Как снег на голову.

Ни в чем не повинную.

Ой – ли?

Так ли уж ни в чем не повинна голова, на которую внезапно и неожиданно обрушиваются проблемы?

Это – вряд ли.

Как сказал лауреат Нобелевской премии в области экономики Пол Самуэльсон, «будущие события стелят свои тени перед собой ».

Не увидеть эти тени – значит болеть.

По своей же вине.

На голову.

Свою.

Либо – слепотой.

Либо – глупотой.

Если слепотой, то – куриной.

Когда не видят ничего, расположенного от глаз дальше носа-клюва.

Не видят не потому, что не могут увидеть, а потому что не хотят видеть.

В упор.

С упорством, достойным значительно лучшего применения.

Если болеет человек глупотой, то тоже – куриной.

Как у глупой птицы, голова у которой есть исключительно для того, чтобы в нее есть.

Совершенно не обязательно быть «семи пядей во лбу» для того, чтобы в наступившей осени увидеть тень приближающейся зимы.

Не ахти какая премудрость: готовить сани летом, а плоскодонку – зимой.

Как сказал бы по этому поводу известный персонаж Артура Конан Дойля, «это же элементарно, Ватсон!».

Не видящий в сегодняшнем тень завтрашнего всегда будет не вовремя.

И – всегда некстати.

Для того чтобы быть всегда своевременным и всегда – кстати, каждому человеку, особенно – лидеру – требуется, независимо от того, нравится это ему или нет, придерживаться определенных опытом и разумом ПРИНЦИПОВ, суть которых состоит в том, чтобы:

глядя – видеть;

видя – понимать;

понимая – действовать;

ощущая – чувствовать;

чувствуя – сочувствовать;

сочувствуя – содействовать.

Таковы простые и многократно проверенные в деле, как заплатанный валенок деда Мазая, принциы жизни и деятельности Настоящего Лидера – не только успешного, эффективного, результативного, но и позитивно-перспективного.

Игнорирование каждого из этих принципов наказуемо.

Жизнью.

О чем свидетельствуют биографии всех без исключения волюнтаристов, аномистов, авантюристов, тиранов, деспотов и диктаторов, считавших себя лидерами-на-долго, а получившимися «калифами на час».

Если кому-то из них и удалось не оказаться задушенным, зарубленным, зарезанным, отравленным, повешенным, покончившим от безвыходности свою жизнь самоубийством, а посчастливилось таки умереть в своей постели – так называемой естественной смертью, то возмездие за его глупость или подлость или за то и другое все равно его настигает.

Воплощенное в презрении или в проклятиях.

Со стороны современников и их потомков.

«Каинова печать» омерзения ложится позорным пятном не только на прямых наследников и генетических потомков заслужившего ее лидера-временщика, но и на само его имя.

Именно поэтому не называют сегодня родители своих детей именами: Каин, Хам, Иуда, Нерон, Сулла, Калигула, Адольф, Лаврентий…

Человек наделен правом выбора.

Своих принципов жизни и деятельности.

Оно – выражение его свободы как проявления его сущности.

Даже имя, данное человеку его родителями, можно поменять.

Если оно не нравится его носителю.

Или же – фамилию, если она запятнана деяниями подонка-отца, как это произошло с сыном серийного убийцы-маньяка Чикатило.

Но – не во всем человек свободен.

Человек не свободен в том, где и когда родиться и родиться ли вообще.

Парадокс: человек не свободен в акте своего рождения, но ответственен за последствия этого акта.

Человек приходит в этот Мир не по своей воле.

Неожиданно для себя.

Не так, чтобы уж очень желательно для себя, судя по тем истошным крикам и воплям, которыми он сопровождает акт своего рождения.

Приходит он из того крохотного, но вполне уютного мирка, где ему было тепло, сытно и комфортно.

Никто не спрашивает рождающегося человека, хочет ли он сюда, в этот далеко не миролюбивый Мир.

В эту жизнь.

Наполненную опасностями.

Всяческими.

Чаще всего – чреватыми всевозможными неприятностями.

Подчас – смертельными.

Для жизни.

Переполненной проблемами.

Постоянно возникающими.

Постоянно создаваемыми.

Постоянно требующими решений.

Принимаемых.

И – осуществляемых.

И – наказуемых.

Если что не так.

Любое ошибочное решение любой проблемы для человека чревато.

Наказанием.

Кнутом.

Безо всякого пряника.

За принятие и осуществление ошибочных решений жизнь бьет человека.

Нещадно.

Наотмашь.

По чем попало.

Больно.

Часто – очень больно.

Иногда – нестерпимо больно.

Порой – смертельно больно.

Как избежать крайне болезненной процедуры наказания за ошибочные решения поставленных жизнью проблем?

Ответ прост и незатейлив, как еще один валенок деда Мазая: учиться.

У жизни.

Именно она предоставляет и меню уже допущенных ранее ошибок, и прейскурант цен за них.

В жизни конкретного человека постоянно и регулярно что-либо обязательно происходит впервые.

Однако это отнюдь не означает, что ничего подобного в жизни других людей ранее не происходило.

Это они – другие люди – своими ранами и травмами, синяками и ссадинами, гематомами и кровоподтеками, набитыми им жизнью и ими об жизнь, на самом мягком месте, то есть, на психике, заплатили за то, чтобы мы учли их печальный опыт ошибочного решения жизненных проблем, а, учтя, избежали повторения подобного рода решений.

При всех своих индивидуализирующих атрибутах: своеобразии; неповторимости; уникальности – каждый человек не неповторим в своих проблемах.

Тот, кто точнее, четче, определеннее научается у жизни учету опыта – как позитивного, так и негативного – решения поставленных ею проблем, становится лидером в успешности их решения.

Как совершенно недвусмысленно заметил Поэт, «опыт – сын ошибок трудных».

Не указав при этом существенной особенности: ошибок – совершенно не обязательно своих.

Все, что сделано до нас, сделано для нас.

В том числе – и ошибки в решении проблем, поставленных жизнью.

Ошибки, сделанные до нас, для нас служат знаками предупреждения.

Не стоит с упорством, достойным несомненно лучшего применения проверять справедливость таких знаков, как-то: «Не стой под стрелой и грузом!»; «Берегись поезда!»; «Не влезай – убьет!».

Эти знаки – квинтэссенция опыта.

Чаще всего, весьма печального.

Накопленного всеми предшествующими поколениями любителей постоять под стрелой и грузом, желающих пободаться с мчащимся на полном ходу поездом и повлезать на опоры высоковольтной линии электропередач.

Мир их праху.

Досрочно состоявшемуся.

Их способы решения жизненных проблем не могут быть признаны приемлемыми.

Ни для кого.

Для лидера – в первую очередь.

Да, безусловно, не все возникающие перед человеком и обрушивающиеся на него проблемы могут быть сведены к уже имеющимся в опыте предшественников аналогам.

Да, безусловно, жизнь преподносит сюрпризы.

Реже всего – приятные, чаще всего– неприятные.

Они – не подарки на день рождения.

Они – довески к акту рождения.

Как морская болезнь к морской прогулке.

По волнующему фантазию и воображение морю.

Волнующемуся от капризов стихий.

Сюрпризы, преподносимые жизнью, бывают сногсшибательные.

От их преподнесения не всегда удается устоять.

Как от удара боксера-тяжеловеса.

Заставляющего поверженного искать покоя и умиротворения на далеком от стерильности настиле ринга.

Но: человек рожден не для ползания.

Только на стадии раннего младенчества оно временно приемлемо.

Тем более: рожден человек не для пресмыкания.

Нет ничего более противоестественного для человека, чем быть пресмыкающимся.

Перед кем бы то ни было.

Человек рождается для полета.

Его крылья – его мысли, его мечты, его призвание, его вдохновение, его талант: вот сколько!

С их помощью он может подняться над «свинцовыми мерзостями жизни», и с высоты своего полета увидеть путь к решению любой проблемы, невидимый ползающему и пресмыкающемуся существу.

Не находится в Истории аналога стоящей перед человеком проблемы вместе с ее решением?

Не беда.

В таких случаях, как говорил Марк Аврелий, «разум у тебя есть? Есть. Чего же ты им не пользуешься?».

Пользуйся!

Разумом.

Если не хватает опыта.

Если хватает – все равно пользуйся.

В любом случае – не повредит.

Повредит же человеку не пользование ни опытом, ни разумом.

Любому.

Лидеру – в его лидерских начинаниях и их осуществлениях – особенно.

Лидер, не умеющий либо не желающий ни учитывать опыт предшественников, ни пользоваться бесценным даром своего разума, однозначно обречен.

На поражение.

Заведомо предопределенное.

Нежеланием и неумением учитывать имеющийся опыт и думать, как следует.

За поражением следует горе.

От не-ума.

Лидера.

По отношению к лидеру неожиданности для того и существуют, чтобы их ожидать.

Степень зрелости лидера выражается мерой его готовности достойно встретить любую неожиданность.

Только таким образом он может предотвратить панику в рядах ведомых им и вселить в них уверенность в преодолении любых форс-мажорных обстоятельств.

Лидер может быть признан таковым только в том случае, если он в состоянии трансформировать любую возникающую опасность в возможность и действительность ее преодоления.

Его прямейшая и первейшая обязанность – решать любые возникающие проблемы, но не любой ценой.

Если лидер, сообщая о принятом им решении возникшей проблемы, оповещает о том, что «у нас нет другого выхода», то это означает, что он готовится совершить подлость.

Если же он заявляет о том, что «у нас не было другого выхода», то он ее уже совершил.

Подлец, считающий себя лидером в этой жизни, живет в мире иллюзий.

В мареве его грез ему чудится, что жизнь, в которой он так ловко управляется со своими проблемами за счет других благодаря собственной подлости, которую он называет умением жить, ему удалась.

Ан, нет.

Не будет рыдать над его гробом «молодая безутешная вдова с персидскими глазами», норовя ринуться в могилу вслед за уже остывшим трупом своего суженым.

У нее насчет своей дальнейшей биографии совсем иные планы.

Не даром же все время своего замужества она терпела все выходки «этого козла», – как она его про себя называла, – в чем боялась признаться даже своим подругам.

Особенно – лучшим.

И детишки-переростки – от более ранних его браков – не прольют горько-соленую слезу по своему «папаше-муд…», называя его точно не мудрецом.

Вздохнет украдкой горничная, вспоминая про подаренное ей колечко ее похотливым благодетелем – свежее/преставившимся покойником, да и та в сердцах вспомнит про все обещанные им ей и так и не подаренные подарки.

Приторно-притворно скорбящие «друзья-соратники» – по бизнесу, по партии, по государственным делам с неизменно личным интересом, – конечно же, выспренно произнесут заунывные речи срывающимися от якобы неизбывной печали голосами, после чего за поминальным столом осушат бокалы: «Спи спокойно, братело, земля тебе прахом!», – а затем, как шакалы над тушкой своего собрата, устроят «пир духа» по разделке его «активов» и прочих «ценных бумаг», кромсая ставшие временно бесхозными утраченные усопшим хозяином права и полномочия.

Некролог напечатают.

Это – как водится.

Непременно.

В траурной рамке.

Дорогущей!

С виньетками и прочими загогулинами.

Обязательно.

Назовут в нем покойника всякими казенно-слащавыми словесами.

Которым все равно никто не поверит.

Не принято у нас верить словам из дорогостоящих некрологов.

И – поделом.

И не будет к усопшему подлецу ни жалости, ни сочувствия, ни сострадания.

Одна злость.

От того, что для того, что он сделал, он слишком долго прожил.

От того, что он слишком многим нагадил за свою гаденькую жизнь.

Последнее дело – быть первым среди тех, кого впоследствии проклянут.

Тем же лидерам или претендентам на лидерство, которые не возжелают подобного финала своего жизненного пути, волей-неволей доведется отказаться от подлости как способа решения проблем.

Наотрез.

Раз и навсегда.

И придется им искать иные средства проблемо/разрешения.

За пределами подлости.

По ту ее сторону.

Из любой неожиданности для человека есть, как минимум, два выхода: достойный и недостойный.

Выбирая первый, человек теряет.

Нечто.

Соблазнительное.

Привлекательное.

Заманчивое.

Искусительное.

Выбирая второй, он теряет все то, ради чего стоит жить, не посрамляя себя прожитым.

Решая проблемы, в том числе и самые неожиданные, лидеру в любом случае есть из чего выбирать.

Окончательное право выбора остается за ним.

За остальными остается право выбора того, как к нему, лидеру, относиться.

Судьба лидера определяется отношением к нему возглавляемых им.

Они – его обвинители, защитники и судьи.

Если в звене истребителей хвост самолета ведущего надежно прикрывается ведомым, то судьба будет благосклонна к пилоту-лидеру: он заслужил на это право.

Настоящий Лидер – это пилот, чей полет, даже прерванный для него лично (вспомним Антуана де Сент-Экзюпери и его «Прерванный полет»), никогда не прекращается, продолжаясь продолжателями Стóящего Дела Настоящего Лидера.

Настоящий Лидер – всегда первый в преодолении.

Любых испытаний, трудностей, опасностей и невзгод.

Если что не удастся успеть ему самому, успеют другие.

Прикрывающие его тыл и следующие за ним в затылок.

Те, кто сменят его на боевом посту Настоящего Лидера.

 

Лидер всегда в полете.

Иначе он – не Лидер.

Но его полет осуществляется не по принципу: «Куда и как хочу, туда и так полечу!».

Все по-плечу Лидеру, чей полет – управляемый.

Его Всемогуществом Пониманием.

Того, «почему?».

То есть, «почему есть именно так, а не иначе?».

Только из предельно точного ответа именно на этот, первостепенный вопрос могут и должны родиться безошибочно меткие ответы на все другие – второ-и-третье-степенные вопросы, как то: «куда?», «зачем?», «как?», и т. д.

Почему управляемый пилотом первого класса авиалайнер отклоняется от установленного полетным заданием курса?

Потому что прямо по курсу – опасный грозовой фронт, например.

Или же – какая-либо иная угроза.

Поэтому в своем полете к цели командир авиалайнера вынужден лавировать.

Между различными требованиями к нему: экономить горючее; соблюдать график полета, обеспечить безопасность пассажиров и экипажа, и т. д, и т. п.

И все это нужно.

Одним – одно, другим – другое, третьим – и то, и другое, и третье сразу, плюс еще «четвертое», «пятое», «энное».

Руководству авиакомпании – «кровь из носу!» – нужно экономить горючее: «Вы же знаете, какие сейчас цены!».

Пассажирам же авиалайнера эта проблема – «до лампочки!», – той, что подсвечивает угрожающую надпись: «No smoking!», исходящую, по-видимому, из тех соображений, что «грамм никотина убивает лошадь».

Лошадей в пассижирских самолетах не перевозят.

А вот людей – «таки да».

Причем – разных.

Одному просто позарез нужно успеть в головной столичный офис своей компании: на совещание «в верхах», где будет рассматриваться его кандидатура на резкое повышение в должности, и для него опоздать – как «серпом по… молоту».

Пожилой супружеской чете приходится – «на всех парáх» – спешить на свадьбу единственной дочери, и так уже давно засидевшейся в невестах. Для них неявка на регистрацию бракосочетания любимой дочурки означает смертельную опасность потерять вот-вот зятя, потому что он – «лицо национальности кавказских кровей», не привыкшей прощать кровных обид.

А в кресле рядом с упомянутой парой уютно умостился и сладко посапывает и похрапывает изрядно «принявший на грудь» пассажир, которому сейчас любое беспокойство, в том числе и объявлением о близящейся посадке – «как обухом по голове».

Ему-то уж точно – спешить некуда.

И всем им должен угодить.

Кто?

Естетвенно, Лидер.

То есть, капитан воздушного корабля.

Первый на борту после Бога.

Только к Богу претензии высказать постесняются: и руководство авиакомпании, и экипаж, и вся разномастная орава пассажиров, а к «командиру» – запросто.

А тут еще и соображения безопасности…

И что со все этим прикажете делать?

Надо решать.

Кому?

Естественно, капитану авиалайнера.

Причем – безотлагательно.

Хорошо было Остапу Бендеру: на него давил только атмосферный столб.

А на Первого Пилота??!

А на него давят факторы.

Всей своей массивной массой.

И надо иметь незаурядное мужество, гибкость, решительность и осторожность, чтобы все это выдержать на своих плечах.

Каких?

Лидерских.

А значит – могучих.

Иначе лидер – не Лидер.

Какими бы могучими плечами и мозгами ни обладал Настоящий Лидер, как бы уверенно и непоколебимо ни держал он в своих – могучих же – руках штурвал корабля, его полет проходит не в безвоздушном и безлюдном окрудающем его пространстве.

Лидера всегда окружают люди.

Явно, или – неявно.

Непосредственно, или же – опосредованно.

Прямо, или – косвенно.

Зримо, или же – не зримо.

Но – всегда плотно.

Насколько?

Настолько, насколько плотно он вошел в атмосферу лидерства.

Окружающую его и диктующую ему свои жесткие условия.

Кто же или что же дает директивы самому Лидеру?

Ведь.

Его Всемогущество Понимание предстает перед людьми не в размазанной безликости, а во вполне определенной олицетворенности.

В трех своих ипостасях.

Каких?

Сейчас увидим.

 

1. Его Величество Интерес

Ни для кого нет ничего более обидного, унизительного, уязвляющего самолюбие в самую болевую точку, чем клеймо неинтересного человека .

Оно – свидетельство того, что заклейменный – «ноль без палочки», «господин Ничто», «лузер», аутсайдер, «отстой», пустое место.

Носитель сего клейма обречен на мучительное осознание своей никчемности, ненужности, «лишности» в этом Мире, где он совершенно напрасно появился и теперь зря «коптит небо», мельтешит и суетится под ногами у занятых делом людей, не вызывая у них никаких чувств и мыслей, кроме досады и раздражения самим фактом его существования.

Такому человеку впору удавиться.

Или – утопиться.

Или же искать иной способ избавиться от необходимости носить на себе по Миру постыдное клеймо неинтересности и ненужности.

В этом – его кровный, потный и слезный Интерес.

Ребенок готов без конца выдумывать про себя, про своих родителей, родственников, друзей и знакомых какие угодно небылицы, лишь бы только вызвать к себе интерес окружающих: и детей, и взрослых.

Каждая женщина, более всего боящаяся быть признанной неинтересной, порой идет на такие отчаянные шаги по поводу преобразования своей внешности, которые могут повергнуть в ужас и оцепенение любого здравомыслящего.

Мужчина же, как правило, озабочен тем, насколько он интересен не только как самец – это для него – само собой разумеющееся, но и как Личность.

Незаурядная.

Неодинарная.

Не посредственная.

Для избавения от бремени своей озабоченности своей неинтересностью человек мало-помалу, или же – резко вдруг – в зависимости от количества промилле С2Н5ОН в своем организме – начинает приписывать себе всяческие мыслимые и немыслимые достоинства, охотно повествуя о них, где только удастся и кому только сможет.

«Поп-зведы» – однополые, разнополые, двуполые – демонстрируют чудеса изобретательности, инспирируя и распространяя о себе любую несуразицу, только бы подогревать интерес к себе у публики.

Политики всех возможных мастей самозабвенно пиарятся перед своим «электоратом», стремясь вызвать у него электоральный зуд обязательно проголосовать именно за пропиаренного.

Лидерство – если и не самый простой, то, по крайней мере, один из самых надежных путей, гарантирующихнеинтересному человеку его избавление от клейма «неинтересности».

«Я – поэт. Этим и интересен », – написал в начале своей автобиографии широко-известный в узком пространственно-временнóм конинууме прошлый лидер прошедшего и канувшего в Лету движения «пролетарских поэтов».

Подобным образом мог бы сказать про себя каждый какой-никакой композитор, художник, дирижер, театральный-или-кино-режиссер, изобретатель, «открыватель», кардио-или-нейро-или-онкохирург – этот список может быть продолжен Вами, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, на Ваше собственноглазное усмотрение.

Хорошо им – специалистам-профессионалам.

Они интересны людям хотя бы уже тем, что они – специалисты и профессионалы.

А если человек сам понимает, что ему «медведь на ухо наступил», слон – на глаз, а гиппопотам – на руки: обе?

Тогда как?

Что тогда делать человеку?

Коллекционировать этикетки от прокладок?

С крылышками?

Нет в этих крылышках никакого простора для окрыляющего человека полета фантазии.

Соответственно, такой способ само/избавления человека от клейма ненужности и неинтересности не срабатывает.

Попробовав всякое разное, но одинаково не срабатывающее (шахматы – скучно изучать теорию, домино – грубо осваивать практику, крестики-нолики – убого, вышивка «крестиком» – уныло), человек совсем уж было отчаивается от сознания полной безысходности своего безвыходного положения, как вдруг его осеняет – «Эврика!»: а не стать ли руководителем?

При этом про соответствующие обязанности и прилагающуюся к ним ответственность не очень-то думается.

Кем мечтает быть тот, кто ничего не умеет делать?

Правильно!

Руководителем!!

Кресловосседающим над теми, кто делать умеет.

Управляющим ими.

Направляющим их.

Посылающим их.

Куда ему надо.

Санкционированным «сверху», то есть – вышевосседающим начальством.

Такому уже никто не скажет, что он – пустое место.

Он теперь – местоблюститель, кресловосседатель и обладатель круглой печати, без «мокрого» оттиска которой на нужной бумаге – как ни крути, как ни верти – никак не выкрутишься.

Именно такое место особенно интересно самому неинтересному человеку.

Заняв его бывший неинтересный человек становится ох каким интересным!

Ведь сколько людей теперь заинтересованы в снискании его благосклонности!

И – значительным!

Ведь как много теперь значит его, часами неустанных тренировок наработанная, витиеватая подпись с многочисленными завитушками!

И – стóит!

Одним словом, становится бывший неинтересный человек местоиметелем.

Имеющим на этом месте все то, что позволяет иметь это место.

И то, что вроде бы как бы не позволяет – тоже.

Имеющим всех своих подчиненных.

В своих руках.

И – в своем распоряжении.

И каждое его слово, каждый жест, каждый взгляд становится многозначительным, ведь латинское слово interesse изначально означало: имеющий значение.

Ради посадки в такое интересное место бывший неинтересный человек готов не только на многое, а практически на все!

Соврать на суде в пользу неправого?

Пожалуйста!

Организовать для начальства баньку с девочками?

С превеликим удовольствием!

С мальчиками?

С еще большим!

Самому стать мальчиком-девочкой?

Почтет за честь!

Нет для него ничего такого, чего он не сделает одним местом, чтобы сесть им же в другое, возвышенное.

Жениться на уродливой и сумасбродной дуре – дочке влиятельного человека?

С дорогой душой!

Это – вообще апофеоз воплощенных мечтаний местоискателя.

Нет такой гадости, на которую не сподобился бы ретивый искатель интересного места.

Про то, чтобы приобрести денежное место за деньги тут даже и говорить не приходится: со времен Суллы это – правило «хорошего тона».

«Место, место, “über alles”!», – патетический девиз местоискателя.

Альфа и омега его гимна.

«Поднатужься, и – выйдет!».

Таково его credo.

Для его ego.

Как, или – почти как – изрек из себя Квинт Септимий Флорент Тертуллиан, “Сredo quia absurdim est” – «Верую, ибо абсурдно».

То, во что верит местоискатель, отнюдь не абсурдно.

Оно, наоборот, предельно разумно.

С его, местоискателя, точки зрения.

Его кругозор фокусируется на одной точке: как угодить своему начальству.

Ведь именно от этого зависит, удастся ли местоискателю усесться своим одним местом в интересное место и – усидеть в нем.

Однако таких интересных для местоискателя мест – с позолоченными буквами на прикрепленной к двери табличке, где указаны должность и ФИО местоиметеля, значительно меньше, чем интересующихся ими.

Ведь это только некоторым удается не беспокоиться о месте в жизни.

Например, Бетховену, Достоевскому, Гогену.

Их место в Жизни и должность в Истории определены.

Навечно.

Место и должность Бетховена называются просто и незатейливо: Бетховен.

Достоевского – Достоевский.

Гогена – Гоген.

А как быть тем, кто не сподобился на обретение такого места-должности?

Интересующимся.

Местами.

Теплыми.

Удобными.

Доходными.

Если все интересующие для расхватывания места уже давно и прочно расхватаны, то нужно либо спихивать с этих насиженных мест, – как кукушонок птенцов той бедолаги птички, что то ли по доброте своей, то ли сдуру его выкармливает, – тех, кто их в данный момент занимает, либо придумывать новые интересные для восседания в них места.

Еще не расхватанные.

Желающими их расхватать.

Создавателями интересных мест для самовосседания в них пестрит палитра лидеров новообразований – как добро/качественных – что, на самом деле – большааая редкость, так и зло/качественных – что случается значительно чаще.

Любому создаваемому движению – от Общества Непротивления Озеленению и Союза Леворадикальных Правоцентристов – до партии Свободных Садо-Мазохистов и Конгресса Сексуально Озабоченных Националистов – требуются лидеры.

Тут как тут и оказываются наши старые знакомые.

С раздавленными медведем ушами, расквашенными слоном глазами, расплющенными гипоппотамом руками и разжиженными самостоятельно мозгами, но зато – с зубами бультерьера.

Мертвой хваткой вцепляющиеся в уздила и правúла: только бы порулить!

И – попрáвить.

Себе на радость и себе же на корысть, то есть, на свой меркантильный интерес.

Однако тут же наш новоявленный лидер-рулевой сталкивается с очередной ПРОБЛЕМОЙ – ну никак и нигде без них не обходится!

Суть ее в том, что, позволяя человеку стать лидером, люди, на это его благословляющие, ему благоволящие и его спонсирующие, выдвигают по отношению к нему свои требования: представлять и отстаивать их интересы .

Иначе – не быть ему лидером.

Иными словами: «Лидер! Крутись-вертись, как хочешь, но результатом твоих кручений-верчений должна быть выгода-корысть-интерес благословивших, санкционировавших и спонсировавших тебя на лидерство».

Ничтоже сумятише двигает Его Величество Интерес лидером, подвигая его на подвиг превращения из никому не интересного «гадкого утенка» в роскошного «гуся-лебедя» – лидера.

Продвигающего свои собственные меркантильные интересы и держащего «в уме» интересы своих радетелей.

«Да будешь ты в поте лица своего лоббировать интересы мои!», – таковы слова категорического императива, обращенные Творцом лидера к сотворенному Им лидеру.

Кем бы ни был сей Творец.

Интересы Его – согласно Им же провозглашенного императива – для созданного Им лидера неоспоримо должны быть первостепенными, приоритетными и доминантными.

Интересы же сотворенного лидера, соответственно, – второстепенными, малозначимыми, рецессивными.

И тут как тут возникает коллизия.

Имеющая тенденцию перерастать в конфликт.

Интересов.

Лидера и Сотворившего его.

Тут уж – кто кого.

Либо: «Я тебя породил, я тебя и убью».

Либо: «Маг свое дело сделал, маг, можешь удавиться. Не хочешь? Не можешь? Поможем!».

Под кодовым названием: «Его Величество Интерес», – как оказывается, таится не только и не столько частный интерес отдельно взятого неинтересного человека стать интересным, сколько временами затухающий и постоянно разгорающийся вновь конфликт интересов разных людей, так или иначе имеющих отношение к лидирующим и лидируемым.

Как известно, «атомная бомба всегда попадает в эпицентр взрыва».

Лидер всегда попадает в эпицентр конфликта интересов.

Своих и тех, кто имеет отношение к лидеру.

 

2. Ее Величество Людская Молва

«Шила в мешке не утаишь», – гласит людская молва.

Тем более – сегодня.

Утаить нечто от средств массовой информации, интересующихся этим нечто , практически невозможно.

Чем интенсивнее развивается «мировая паутина» информации, тем меньше шансов сохранить любые «тайны Бургундского двора» в секрете.

Все, что только может вызвать интерес у «почтенной публики», готовой платить за получение интересующей ее информации, обязательно становится достоянием всех интересующихся.

«Watergate», «WikiLeaks», «Vaticanliks», «Facebook» – что еще нужно для подтверждения тезиса о «секрете Полишинеля» любого события, интересующего «почтеннейшую публику» в информационную эпоху?

В первую очередь это касается сведений, относящейся к подробностям личной жизни особо публичных персон.

«Каждый охотник желает знать, где сидит фазан», – эта мнемоническая фраза-акростих как нельзя лучше подходит для описания ситуации с охотниками за «фазанами» – сенсациями «из жизни VIP-ов».

Все тайное благодаря Интернету оказывается явным.

Сегодня акулы бизнеса борзого пера, не говоря уже о пираньях-папарацци, своей добычи не упустят.

Особенно, если за их маленьким шкурным интересом стоит «Его Величество Интерес» мощнейших структур.

Мог ли подросток-мажор Уиллард Митт Ромни, сын губернатора Мичигана Джорджа Ромни предполагать, что его – невинные – на его взгляд – юношеские шалости, вскрытые через много лет дотошными акулами и пираньями масс-медиа, обретут окраску, характерную для зловещих проявлений садизма. Мог ли он догадываться о том, что произойдет это в самый неподходящий для него и партии, выдвинувшей его претендентом на пост президента США, момент: как раз накануне выборов главы государства?

Как гласит людская молва, «знал бы, где упадешь, соломки бы подстелил».

На все места возможного падения соломы не хватит.

Никакой.

А вот ума не падать своим лицом в жидкую и липкую грязь срамотищи человеку может хватить.

Если умом пользоваться.

С умом.

Лидер – уже в силу своего статуса – постоянно находится в перекрестьях направленных на него – с фронта и с тыла, с флангов и с «высоты птичьего полета», из канализационных люков и из мусорных баков – оптических прицелов снайперских винтовок интересов конкурентов, оппонентов, да и просто любителей поподсматривать (на языке клинической психиатрии это называется вауйеризмом).

В этой экстремальной ситуации единственной броне-кевларовой защитой для лидера является его репутация.

Самое дорогое, чем только может располагать Настоящий Лидер – это его репутация.

Никакие помои сплетен и слухов, провокаций и инсинуаций, пересуд и «перемывания костей» не запачкают ее.

Если она – безупречна.

Заслужить такую – дорогого стоит.

Утратить же ее можно в один миг.

Одним неосторожным словом, жестом, гримасой, Поступком.

Репутация Настоящего Лидера – как обшивка космического корабля: малейшая пробоина в ней чревата катастрофическими последствиями.

Только что все было хорошо, и – вдруг – «бац!», и – «Все пропало!».

Бабахнуло!

Шандарахнуло!

И – ухнуло!

В тартарары.

Безвозвратно.

Ни с того, ни с сего?

Так не бывает.

Если «бабахнуло», если «шандарахнуло», если – «ухнуло», то – и «с того», и «с сего».

Лидер постоянно находится под дамокловым мечом.

Угроз.

Наиразнообразнейших.

Наибезобразнейших.

Наиопаснейших.

Первая из них – подлость.

Своя.

По отношению к другим.

Подлость есть стремление делать другому то, чего никто не хотел бы, чтобы другой делал ему.

О ней уже было достаточно сказано выше.

О ее цене для лидера-подлеца – тоже.

Вторая смертельная угроза для лидера – его само/глупость.

Происходит она от ненасытного желания быть умнее всех и, как высказался по поводу него Франсуа де Ларошфуко, «нет ничего глупее, чем желание быть всегда и во всем умнее всех».

Третья угроза – самодурство.

Как отметил Иммануил Кант в своей «Критике чистого разума», «дурость есть глупость, сцепленная со злобностью».

В самодурстве концентрируется та дурь, которая подспудно сидит в каждом человеке, даже наиумнейшем, наимудрейшем и наидобрейшем, и время от времени выплескивается из него.

Наружу.

В его словах, жестах, гримасах, поступках.

Удивляя его самого.

Подчас – изумляя его самого.

До невероятности.

Сомневаетесь?

В таком случае, вспомните: во всех ли случаях жизни Вы, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, безусловно разумный и, в общем-то, достаточно доброжелательный человек проявляли себя именно в таких качествах.

Ляпнуть языком, хлопнуть дверью, «психануть» сгоряча по пустяковому поводу, «фыркнуть», незаслуженно обидев…

Разве ничего подобного в Вашей жизни не было?

Вспомнили?

Не расстраивайтесь.

Такое бывает.

С каждым.

Только для непубличного человека это может обойтись.

Без существенных последствий.

Друзья и близкие люди могут простить.

Правда, один раз.

Рана обиды может зарубцеваться.

Если ее дальше не расковыривать.

Боль прокола может притупиться.

Если его не усугублять.

Для лидера же такой благополучный исход проявления его собственной – пусть даже не дури, а элементарных благоглупости, неосторожности и нервической раздраженности исключен.

Ее Величество Людская Молва не прощает лидеру то, что может быть прощено не-лидеру.

Лидер – у всех на виду.

Как статуя писающего мальчика.

Но то, что позволено писающей статуе, не позволено лидеру.

Он – живое воплощение разумности и добро/деятельности.

По крайней мере, именно такое качество в нем подразумевается.

Потому в нем и подмечают все его огрехи.

Кто?

Конкуренты – да!

Оппоненты – да!

Недоброжелатели – да!

Завистники – тоже да!

Ни одному лидеру еще не удалось, не удается и никогда не удастся свести их число к нулю.

Разве что – истребив их всех.

Но для этого истребить придется действительно их ВСЕХ.

А заодно – и всех свидетелей этого истребления.

Что невозможно.

По определению.

И – не нужно.

ВСЕМ.

Возможно же и нужно для Настоящего Лидера если не свести к нулю, то, по крайней мере, минимизировать поводы , даваемые злым языкам, которые, как известно, «страшнее пистолета».

Удавить свою собственную дурь «на корню», глупость и подлость – «в зачатии», в их «лоне», то есть, у себя в мозгу – без этой болезненной операции эффективному, результативному и позитивно-перспективному, то есть, Настоящему Лидеру не бывать.

«Умственное расслабление» для лидера, как и его разнузданность – признаки его слабости, а она – смерти подобна для любого лидерства.

Людская молва убьет наповал давшего слабину своим слабостям лидеру.

И – закопает его – глубоко-глубоко.

В тартарары.

То есть, туда, откуда возврата нет и быть не может.

Тот же из лидеров, кто не желает для себя такой печальной участи, обречен на то, чтобы неустанно, денно и нощно, ежечасно и ежеминутно блюсти свою репутацию и бдить о том, как бы чего не спороть, не напороть, не напортачить.

Такова его лидерская доля.

Служа Ее Величеству Людской Молве, лидеру лучше перебдеть по поводу возможной утраты своей репутации, чем недобдеть, иначе бед он не оберется: людская молва его попросту уничтожит.

Это – принцип.

Как – по определению Павла Васильевича Копнина – сквозная идея, пронизывающая собой снизу доверху всю концепцию или доктрину.

О принципах, как сказал Карл Маркс, не спорят.

Их либо отвергают, либо – принимают к соблюдению.

Наряду с законами.

В данном случае – лидерства.

Требующими их выявления, осознания и неукоснительного соблюдения.

Под страхом смерти.

Лидерства лидера.

 

3. Его Святейшество Закон

Сам термин: «Закон», – двусмысленен.

Законом называется либо то, что люди открывают, либо то, что они придумывают.

Первое называется естественным законом (лат. – lex naturalis).

Второе – законом юридическим (лат. – lex juridicus).

Соответственно, первое – явление объективное.

То есть, не зависящее ни от воли, ни от желания, ни от симпатии, ни от антипатии, ни от предпочтения, ни от предубеждения, ни от «глубокого убеждения» никакого человека, никакого человеческого сообщества.

Потому заслуживающее написания его с заглавной буквы.

Второе, соответственно, субъективное, и его появление и существование обусловлено и продиктовано как раз интересами определенных лиц и их групп.

Посему удостаивается написания с буквы прописной.

Величайшие – даже в своей наивности – умы прошлого, ища идеальные конструкции справедливого, гуманного, благоденственного для всех, совершенного общества, простодушно и искренне считали возможным построить систему юридических законов в строгом и точном соответствии с законами естественными.

Плодом их изысканий стали утопии.

За которые сами их авторы и поплатились.

Кто – кандалами, как Платон (Аристокль Афинский) – за свой, как ему казалось, манифест справедливости под названием: «Государство», – и как Томмазо Кампанелла – за свой взлелеянный в мечтах «Город Солнца», а кто и отсекновением его головы от его же туловища, как Томас Мор – за свою идиллическую «Утопию», впрочем, среди прочих своих мировоззренческих «грехов».

Парадоксально, но – факт: чем больше человек стремится к созданию законов, обеспечивающих становление, существование, развитие и процветание справедливого, гуманного и милосердного общества, тем более несправедливо, негуманно и немилосердно общество расправляется с ним.

Причину появления этого – достаточно жестокого в своих конкретных житейских проявлениях – парадокса еще в приснопамятные времена раскрыл Публий Овидий Назон, в просторечьи – просто Овидий: «Законы (имеются в виду, естественно – lex juridicus, а не lex naturalis – Б.П.) должны приниматься для ограничения силы власти».

Должны.

Приниматься.

Но – не принимаются.

Почему?

Потому что никакая власть не заинтересована в ограничении ее силы.

Соответственно, принимаемые властью законы направлены не на ограничение, а на наращивание ее силы.

Как сказал когда-то Карл Маркс, «право есть воля господствующего класса , возведенная в закон».

Сказал очень своевременно.

Но – не современно.

Современно было бы сказать:

«Право есть воля господствующего клана, возведенная в закон».

По крайней мере, именно так обстоит сегодня дело с формированием законодательной базы в некоторых странах, не столь отдаленных.

В Пространстве и Времени.

От нас с Вами, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница.

В тех, где когда-то на живописных склонах рек, воспетых великими поэтами и прозаиками, «расцветали яблони и груши», и где сегодня упоенно загаживает ландшафт своими «Стеклянными зверинцами» (см. одноименную пьесу Теннеси Уильямса) разномастный олигархический чертополох, называющий себя «элитами».

Воюющими друг с другом за монопольное право диктовать всем свои условия, пиша (или – пися?) законы.

Под себя.

И – для себя.

Как говорится, «пусть проигравший плачет».

Условия игры, как впрочем, и ее результат, всем играющим здесь диктует выигравший предыдущую игру.

Как в футболе: имеющий высший рейтинг, имеет преимущество в любой жеребьевке.

С одной лишь разницей: в играх кланов играют мячами, изготовленными не из современных синтетических материалов, а из шкуры, содранной с не/принадлежащих к какому бы то ни было «элитному» клану.

«Да благословит господь наше ремесло», – сказал Живодер Законодателю. И пояснил: «Я сдираю шкуры с дохлых псов, а ты – с живых людей» (из письма Мартина Лютера Георгу Спалатину от 11 октября 1520-го года).

Так было.

Когда-то – везде.

Тогда говорили: «Beāti possidentes», – «Счастливы владеющие».

Правом.

Делать себя владеющими всем.

Посредством «делания» законов.

Как сказал в своей «Исповеди паломника» основатель и первый генерал Ордена иезуитов Игнатий Лойола – тот, кто провозгласил ставшее впоследствии сакраментальным для всех лидеров-подлецов: «Цель оправдывает средства», – единственная достойная цель для лидера – это: «Быть всем для всех, чтобы иметь все!».

Судя по тому, как провозглашенная цель достигалась высокочтимым – в низкопробных кругах – иезуитским авторитетом и всеми его приспешниками и последователями, там, где у него написано: «Все», все-таки имелось в виду: «Всех».

Тех, кто не удостоился «чести» заблаговременно, предусмотрительно и рачительно обзавестись третьей и – самой главной по иезуитским меркам – Рукой.

Загребущей (см. репродукцию ниже).

Иными словами, перфразируя провозглашенное Главным – на все времена и для всех народов Иезуитом, формулируем не успевшее стать сформулируемое именно им его кредо: «Да не отсохнет Загребущая рука Загребущего! Вовеки веков! Аминь!»

Как оказалось – не «аминь».

Да, так было.

Да, когда-то – везде.

Борис Валеджо. «Символ абсолютной власти» (1992 г.)

Но: так не будет.

Нигде.

И – в не так уж отдаленном будущем.

Принимая юридические законы для «своих» и «под своих», недальновидный лидер и его клан закладывают мину замедленного действия.

Себе под хвост – рудимент, имеющийся у каждого тупого и подлого лидера, и выдающий его генетическое родство и с ослом, и с козлом.

Легко было «загребать» Рукой Загребущего «абсолютной» монархической братии и всей ее прихлебательской своре в эпоху господства абсолютизма: их глупости, дурости и подлости часто оставались кантовской «вещью в себе», не становясь достоянием «широких кругов общественности», не вызывая ответной реакции Ее Величества Людской Молвы (в терминах современной терминологии – общественного мнения).

Сегодняшние «элиты», как они сами себя называют, позорят себя привселюдно: перед микрофонами масс-медийных агентств и объективами фото-кино-видео-телекамер, вполне заслуженно становясь героями издевательских комментариев в миллионнотиражных СМИ и глобальном интернет-пространстве.

Если же они не хотят быть субъектом позорища и объектом насмешек или издевок, то придется им – волей-неволей – изменять принятые «для своих» и под «своих» законы.

Юридические.

То есть, по определению – не/объективные.

Приводя их в состояние, соответствующее критериям объективности.

Как – в данном случае – не/зависимости.

От интересов Руки Загребущего.

Добровольно этого никто из власть имущих никогда не делал, не делает и делать не собирается.

Но – приходилось, приходится и – придется.

Так придется, как еще не приходилось.

Почему?

Если «народ безмолвствует», то узурпаторы называющие себя «элитами», бесчинствуют.

Молчание – «униженных и оскорбленных» – золото. Унижающих и оскорбляющих.

От золота же добровольно не отказываются.

Только – под давлением.

Ощутимым.

Каждая поправка к закону, так или иначе ограничивающая права «сильных» – тех, кто называют себя «элитами», принимается не иначе, как под прессом «слабых» – не принадлежащих ни к каким к «элитным» группировкам.

Без давления «слабых» на «сильных» нет прозрения «сильных», ослепленных манией собственного величия и иллюзией собственного всесилия, вседозволенности и безнаказанности.

Это – Закон.

Непреложный.

Действующий.

Во всех социальных структурах.

Объективный.

Он есть то, что не зависит ни от воли, ни от желания, ни от симпатий, ни от антипатий, ни от предубеждений, ни от «глубоких убеждений» никого из людей и никакого из людских сообществ.

Объективные законы людьми не придумываются и не изобретаются.

Они – открываются.

Открытие любого объективного закона есть проникновение.

Через оболочку видимого к сокрытому под его покровом сущему.

Через наслоение случайного к очищенному от него необходимому.

Через ощутимые следствия к неосязаемым причинам.

Провозвестник открытия всех объективных законов Платон в своем трактате «Государство» предложил нам для рассмотрения свою модель Мира, в котором мы живем.

Представьте себе, – говорит Платон, – что мы все родились в пещере.

И так сложились обстоятельства, что всю свою жизнь мы вынуждены проводить лицом к стене, расположенной напротив входа в пещеру.

Там, за нашими спинами, снаружи пещеры, напротив входа в нее, происходят какие-то события, перемещаются какие-то предметы и существа, мы же видим только их тени на стене пещеры, принимая мельтешащий перед нами мир теней за действительный Мир.

Существуют ли действительные основания для того, чтобы представленную Платоном модель нашего мировосприятия считать действующей?

Безусловно.

На самом деле мы с Вами, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, как и все другие люди, живем в мире теней.

Мы видим лишь отблески, отсветы сущностей, презентующих себя в явлениях.

Мы чувственно воспринимаем формы, не ощущая сокрытого в них содержания.

Мы сталкиваемся со следствиями, не обнаруживая затаившихся в них причин.

Однако само по себе наше не видение, не чувствование, не обнаружение еще отнюдь не означают не/существования: ни нe/видимого; ни не/чувствуемого; ни не/ обнаруженного.

Увидеть такое позволяет «чудесное око» Разума.

Только оно.

И ничто другое.

Кто проявляет заботу о состоянии «чудесного ока» Разума, тот в состоянии увидеть сокрытое.

В не видимом поверхностному взгляду.

Не только сущность в явлении.

Не только содержание в форме.

Не только причину в следствии.

Но и – повторяемость.

В, казалось бы, неповторяемом.

И – общее – в особенном.

И – универсальное – в частном.

И – необходимое – в случайном.

И – закономерное – в хаотичном.

Только с помощью «чудесного ока» Разума становится возможным осуществить призыв Марка Аврелия ко всем мыслящим и желающим мыслить: «Не довольствуйтесь поверхностным взглядом!».

Только внимая этому призыву, внимательно вглядываясь сквозь поверхностное в глубинное, удастся увидеть сокрытое в, казалось бы, распахнутом на всеобщее обозрение очевидном.

«Для чего?», – спросите Вы, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, и, как всегда, будете правы.

Есть такой вопрос.

И ответ на него тоже есть.

Для того чтобы не быть рабами обстоятельств.

Чтобы, попадая в те или иные ситуации, не разводить беспомощно руками, не пожимать недоуменно плечами, и не моргать непонимающе вусмерть перепуганными глазами, невнятно бормоча: «Это же надо было такому случиться… И кто бы мог подумать…».

Действительно.

Тот, кто не думает, подумать не может.

По определению.

Все остальные же могут.

Если захотят.

И – постараются.

Напрячь свой орган мышления до точки кипения в нем.

Чтобы из «бульона» бессвязных, мутных и смутных ощущений, из обрывков восприятий выкристаллизовался сияющий и сверкающий всеми своими гранями бриллиант под ярким и звучным названием: МЫСЛЬ.

Как подлинная связь в сознании фрагментарного в Единое.

Улавливающая действительно существующую связь разрозненного в Целостное.

В этом МИРЕ, где кажущееся ХАОСОМ, на самом деле оказывается КОСМОСОМ, то есть, упорядоченным ЕДИНСТВОМ.

По большому счету каждый объективный ЗАКОН как раз и есть выражение и проявление действительно существующей СВЯЗИ.

Необходимой.

Существенной.

Повторяющейся.

Между предметами, явлениями и процессами.

По сути дела весь путь становления и взросления Человека Разумного – и как вида, и как индивида – есть Путь Прозрения (на санскрите – Даршан, на древнекитайском – Дао) – интеллектуального, нравственного, эстетического.

Вехами на этом пути становятся объективные ЗАКОНЫ: открываемые; осознаваемые; применяемые.

В практической жизни людей применение и использование объективных ЗАКОНОВ подчас происходит, предваряя их открытие и осознание.

Либо путем проб и ошибок.

Либо – на интуитивном уровне.

Однако путь проб и ошибок – очень, а часто и слишком дорогостоящ.

Интуиция же выручает далеко не всегда.

Иногда она подводит.

«Под монастырь» (никто точно не знает, что это значит, но каждый догадывается, что ничего хорошего).

Осознание же открытых объективных ЗАКОНОВ всегда следует за открытиями с некоторым опозданием.

Иногда – со значительным.

Так, как это случилось, например, с открытием гелиоцентрической системы Аристархом Самосским в 280-м году до н. э. (в энциклопедиях, справочниках и учебниках ее открытие ошибочно датируется 1541-м годом, когда Н.Коперником была написана книга «Об обращении небесных светил»).

По аналогичному поводу Иоганн Кеплер, открывший три закона движения планет, горько пошутил: «Бог ждал пять с половиной тысяч лет (согласно еврейскому календарю Адам был сотворен в 3760-м году до н. э.), прежде чем человек откроет для себя то, как Он предписал планетам вращаться. Мне же остается подождать каких-то лет двести, прежде чем открытое мной будет воспринято и принято другими людьми».

Однако, долго ли, коротко ли, а объективные ЗАКОНЫ открываются, осознаются и применяются.

И происходит это объективно.

Закономерно.

Соответственно, рано или поздно должно было произойти и открытие объективных ЗАКОНОВ лидерства.

Его Святейшество ЗАКОН – объективный, невыдуманный, не/придуманный, не/высосанный ни из пальца, ни из чего другого, господствует над всем МИРОМ: над Миром вещей и над Миром людей.

Ему подвластно всë и подвластны все.

Говоря словами, заимствованными из чеховской «Чайки», «люди и звери, львы и куропатки».

Представители власти: законодательной, исполнительной, судебной – не исключение.

Как и все лидеры.

Его Величество Интерес может сбиться с курса, Ее Величество Людская Молва может впасть в «плохое настроение», подпасть под «дурное влияние».

Его Святейшество ЗАКОН – никогда.

Если он – объективный.

Настоящий Лидер призван с традиционным дòлжным почтением относиться и к Его Величеству Интересу, и к Ее Величеству Людской Молве (она же – Общественное Мнение), но присягать на верность обязан все же Его Святейшеству Объективному ЗАКОНУ.

Не прислуживать Ему должен лидер, не находиться у него в услужении, как исполнительный и даже ретивый денщик или – в более деликатной интерпретации – «вестовой», но посвящать себя как неповторимую, самобытную, уникальную личность служению объективному ЗАКОНУ.

Только так лидер можнт стать Настоящим Лидером.

Таким, как Марк Аврелий, Отто фон Бисмарк, Томаш Масарик, Франклин Делано Рузвельт и Махатма Ганди.

Ни одному памятнику никому из них ни разу не отбивали кувалдами носы и не отрезали «болгарками» головы.

Был один-единственный случай посягательства на целостность одного.

В Москве.

Там – на пересечении Ломоносовского и Мичуринского проспектов – у бронзового Махатмы Ганди сперли бронзовые очки.

Зачем?

Пути спирателей неисповедимы.

Высокий правоохранительный чин, выехавший – по долгу службы на место данного происшествия, мучительно долго помогал толпе зевак бессмысленно созерцать обворованный памятник, после чего глубокомысленно изрек: «А, пожалуй, без очков ему даже лучше».

Ни у одного другого памятника никому из названной пятерки политический лидеров не сперли ничего.

Почему?

Уважают.

Все.

Но – немногих.

Не менее редки, чем в политике, примеры безупречного служения Его Святейшеству Объективному ЗАКОНУ в бизнесе.

Их тоже можно пересчитать, загибая пальцы на одной руке: Ли Якокка; Билл Гейтс; Акио Морита; Уоррен Баффет; Марк Цукерберг.

Вот, пожалуй, и все.

Покамест.

Никому из названной пятерки памятника не поставили.

По вполне понятной причине: рановато.

Действующими памятниками им служат те дела, которыми каждый из них и прославил себя, и расширил диапазон реальных возможностей каждого из нас.

Никто из них не стал ни рабом, ни тираном.

Ни для кого и ни над кем.

Чтя и блюдя принципы:

служить, не прислуживая;

служа, не превращаться в слугу;

став лидером, не становиться тираном;

постигая смысл объективных ЗАКОНОВ и служа им, превращать их в своих союзников.

Так в чем же состоит смысл объективных законов лидерства?

Разберемся.

 

Каждый Лидер – при всей его неповторимости, самобытности, уникальности, исключительности – не является исключением из действия объективных Законов.

Объективный Закон не терпит исключений.

Никаких.

Любой.

В том числе – любой из касающихся лидерства.

Закон, допускающий исключения, в самом лучшем для него случае может быть признан лишь правилом.

Допускающим исключения.

В порядке исключения.

На то они и правила.

Чтобы допускать исключения.

В противном случае правила были бы не правилами, а законами.

Не допускающими исключений.

Любой объективный Закон есть уложение.

Бесконечного в своих проявлениях в конечное в своем выражении.

Как уместить Бесконечное в прокрустово ложе конечного?

Только увидев общее в каждом особенном, необходимое – в каждом случайном, повторяющееся – в каждом, казалось бы, неповторимом.

Это увиденное и есть Закон.

Объективный.

Определяющий.

Закономерности.

Относительно существующего.

От его возникновения как начала существования.

Через его развитие как переход в состояние, несводимое к предшествующим.

Через его деградацию как переход в состояние, сводимое к предшествующим.

И – до исчезновения как прекращения существования.

В данном его проявлении.

Ведь, как сказал Марк Аврелий, «в Мире нет прекращения, в Мире есть только превращения».

Одного – в другое.

При сохранении в «другом» нечто такого, что было присуще исходному «одному».

Это – ОБЩИЙ ЗАКОН.

По отношению к любому Закону.

Объективному.

Относящемуся к числу тех, которым подчинено Всë.

Существующее.

Включая лидерство.

В хаотичном мельтешении представляющих каждую эпоху определенных лидерских персон, персонажей и персоналий, неповторимых в своей неизбывной самобытности, обнаруживаются – при не/поверхностном их рассмотрении – те связи, которые соединяют каждого особенного в единую общность.

Подлежащую рассмотрению ее как целостности.

Подчиненную Законам.

Объективным.

Относительно лидерства – Законам Лидерства.

Настоящего.

Которые, впрочем, еще нужно выявить.

И – дать ответы на совершенно естественные вопросы.

Как то:

если есть Законы Лидерства, то:

– сколько их, этих Законов?

– каковы они?

– как применять их?

К поиску ответов именно на эти вопросы и приступим.

Прямо сейчас.

Итак, вопрос первый:

 

1. Сколько их?

Бедный, бедный Исаак Ньютон!

За всю свою жизнь ему удалось открыть всего лишь четыре Закона.

Еще беднее – Майкл Фарадей: он открыл всего три Закона.

Беднее бедного Фарадея – Архимед: на его счету всего-навсего два открытых им Закона.

Карл Фридрих Гаусс, Жозеф Луи Гей-Люссак и Георг Симон Ом – совсем бедняги: каждый из них сподобился открыть только по одному-единственному Закону.

Что уж тогда говорить про Роберта Бойля и Эдма Мариотта, Михаила Васильевича Ломоносова и Антуана Лорана Лавуазье, Йозефа Стéфана и Людвига Больцмана: на долю каждого из них приходится лишь по половинке Закона, открытого пополам с сооткрывателем.

То ли дело – сегодня!

Открывать – так открывать!

По полной программе!

Десятками!

Дюжинами!

Полусотнями!

Пачками!

Джон Максвелл преподнес формулы – неуничтожимы.

Вот их-то точно нельзя сжечь.

Их «песню», как в песне поется, «не задушишь, не убьешь».

Они отчеканиваются в скрижалях самой Истории.

Сколько бы, кто бы, когда бы ни пытался сжечь формулу:

S=πR², – все равно никакой другой формулы площади круга взамен не будет.

Будет всегда только эта.

Пусть и записанная другими знаками.

Но по своей сути – та же самая.

Иначе это будет все, что угодно, только не подлинная формула площади круга.

Эйнштейновская формула:

E=mC² – вечна.

Как и многие-многие другие вечные.

«Старые добрые» формулы, верой и правдой славно послужившие людям, не исчезают бесследно, не растворяются без остатка в бурном потоке нового.

Если «старые добрые» формулы и уступают место новым, то – лишь превращаясь в частные случаи новых (вспомним ЗАКОН Марка Аврелия: в Мире нет прекращения, а есть только превращения).

Такова их судьба.

Строгая, но справедливая, как Закон Ома.

Или же – как любой другой Закон какого-либо иного «добра молодца» – первооткрывателя объективных Законов и формулирователя их формул.

Объективные Законы не ориентированы на то, чтобы их любили.

Они вообще ни на что не ориентированы.

Это нам, людям, надлежит на них ориентироваться и выстраивать свои мысли, свои слова и свои действия в соответствии с ними.

Ново/открываемые объективные Законы и выражающие их смысл формулы обязательно сохраняют преемственность со «старыми».

Гамлетовское: «Прервалась связь времен», – это не про объективные Законы, и не про выражающие их смысл формулы.

Это – про нас.

Людей.

По своей дурости либо по своей подлости разрывающих в клочья связи, соединяющие прошлое, настоящее и будущее.

С упорством и остервенением дебильного – даже по собачьим меркам – бультерьера, терзающего брошенную ему половую тряпку («Хороший половичок. Был.»).

Как сказал дедушка Крылов, «в истории мы тьму примеров сыщем».

Следования принципу:

«Отречемся от старого мира,

Отряхнем его прах с наших ног».

Этот путь – тупиковый.

Идущие по нему обречены.

На безоговорочное уничтожение ими всего, созданного их предшественниками.

И, соответственно, на неминуемую уничтожимость всего, создаваемого ими самими.

Поскольку те, кто пойдут по этому пути после , сочтут все созданное ранее них, в том числе – и все, создаваемое сейчас – атрибутами «старого», а значит – подлежащего «отряхиванию с ног».

Подлинные, Настоящие, то есть, эффективные, результативные и позитивно-перспективные Лидеры так не поступают.

Не случайно действительно Выдающиеся Лидеры – от Марка Аврелия и до Билла Гейтса, – независимо от отрасли своего лидирования, – начинают написанные ими книги с выражения благодарности.

Людям.

Тем, с которыми далеко не во всем они согласны, но которые своими трудами прокладывали путь к дальнейшим достижениям человеческой мысли и человечных действий.

Как сказал в своих «Опытах и наставлениях нравственных и политических» Френсис Бэкон, «к памяти предшественника будь почтителен, иначе этот долг после тебя отдадут ему другие».

Следуя этим рекомендациям, от которых нет ни малейшего смысла ни отмахиваться, ни «отряхиваться», как от «праха», выразим и мы с Вами, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница свою благодарность.

Всем, кто в той или иной мере занимался и занимается открытием Законов Лидерства.

И – каждому из них.

Поименно.

Их имена – в списке литературы, который прилагается.

Каждому из них – отдельное спасибо.

Их – не много, и их – не мало.

Их – необходимое и достаточное количество необходимого качества, достаточного для того, чтобы, опираясь на их наработки, двигаться дальше.

В выбранном направлении. Определяя: объективные Законы Лидерства…

 

2. Каковы они?

Объективные Законы – как всадники, описанные в новозаветном «Апокалипсисе или Откровении Иоанна Богослова» (см. репродукцию ниже).

Альбрехт Дюрер. «Четыре всадника Апокалипсиса» (1498 г.)

Они вершат свой суд, сметая все преграды на своем пути, не взирая ни на чьи лица, титулы, должности, звания и регалии, родственные связи и клановую принадлежность.

Их совершенно не волнует, нравятся они кому-то или нет.

Если же кто-то не согласен с их действиями, то тем хуже для не/согласных.

Пусть несогласный плачет!

Если успеет заплакать.

До того, как будет уничтожен жесткими действиями непреклонных и бескомпромиссных объективных Законов – «всадников Апокалипсиса».

Законы Лидерства ничуть не гуманнее других.

Нельзя без трепета наблюдать за неумолимостью их действования.

Испытывать на себе их действие – болезненно и опасно.

Однако не замечать их – легкомысленно.

Игнорировать их силу – губительно.

Их – Законов Лидерства, – как и всадников Апокалипсиса, – немного.

Всего четыре.

Каждый из них, по меньшей мере, неприятен.

При его восприятии.

Что, впрочем, отнюдь не означает правомерности, целесообразности и приемлемости его неприятия.

Начнем, пожалуй, с самого неприятного.

Или же, начнем с самого, пожалуй, неприятного.

Пожалуй, самым неприятным для лидера Законом Лидерства следует признать Закон прямой связи масштабности и успешности лидерства с масштабностью и мощностью Зависти по отношению к лидеру.

Формулировка этого Закона:

«При возрастании масштабности и успешности лидерства лидера прямо пропорционально возрастает масштабность и мощность Зависти по отношению к нему».

Для удобства обозначим этот закон цифрой «1» и назовем его

Первым Законом Лидерства.

Его логическая формула:

(IM'Ll ^ISLl) → (IM" El ^IPEl) (1),

где:

I – increase (возрастание);

М'Ll – масштабность лидерства лидера;

^ – знак конъюнкции (от лат. conjunctio – союз, связь) – обозначение логической операции, по своему смыслу максимально приближенной к союзу «и»;

S – success (успешность);

SLl – успешность лидерства лидера;

→ – знак импликации (от лат. implicatio – связь) – обозначение бинарной логической связи, по своему смыслу приближенной к выражению «если…то…);

E – envy (Зависть);

М" El – масштабность Зависти по отношению к лидеру;

Р – power (мощь, энергия, сила);

PEl – мощь, энергия, сила Зависти по отношению к лидеру.

Этот закон – (1) – неприятный, несимпатичный, неудобный.

Но он – Закон.

Объективный.

Его – ни обойти, ни объехать.

Ни на кривой, ни на не/кривой кобыле.

Любые попытки доказать обратное обречены.

На неминуемое фиаско.

Смысл этого неприятного, несимпатичного, неудобного Закона состоит в том, о чем писали многие мудрые люди, начиная с навеки анонимных авторов древнеиндийских «Упанишад»: «Ведь та, поистине счастливая доля, что находится за пределами Зависти , дана тебе в твои руки».

С тех пор только самый ленивый из мудрецов не прошелся саркастическим пером или же язвительной кистью по Бабе Яге – Зависти и по всевозможным ее уродствам (см. репродукцию ниже).

Жак Калло. Офорт «Зависть». Из цикла «Семь смертных грехов» (1619 г.)

Изобличаемым безотносительно к эпохе и региону, их культурным, ментальным, этническим, расовым или религиозным/антирелигиозным особенностям.

Поскольку

Зависть не имеет границ.

Ни в пространстве.

Ни во времени.

Ни в условиях.

Ни в обстоятельствах.

И пишут-то мудрецы о зависти как выразительно и как точно!

«Зависть – это несчастье от счастья другого».

Это написал Плутарх.

Сын Эллады.

Это уже – стихи Джами – Нуриддана Абдурахмана ибн Ахмада, жившего и творившего на территории современного Таджикистана в XV-м веке.

Что уж тогда говорить о просвещаемой Европе эпохи Возрождения и о возрожденной Европе эпохи Просвещения!

Лучшие из лучших умов Старого Света с неистощимым энтузиазмом и со вдохновенным упоением драли Зависть, как сидорову козу, превращая ее в козла отпущения.

Всех иных грехов, производных от Зависти.

Не осталась в стороне от этого благонамеренного занятия и народная мудрость.

Достаточно вспомнить, хотя бы, известную притчу о том завистнике, который попросил у Бога, чтобы Он лишил завистливого бедолагу одного его глаза, только для того, чтобы сосед остался без обоих.

Или же – всем известное пожелание, адресованное завистником корове соседа.

Все ее обличают, – естественно, Зависть, а не соседскую корову.

Все по ее поводу негодуют.

А она по-прежнему произрастает.

И – более того – процветает.

Такая невиданная живучесть, произрастаемость и процветаемость «сидоровой козы» – Зависти объясняется очень просто: «коза»-то – ряженая!

Рядится она в благопристойный древнеэлладский пеплос или не менее благообразный древнеримский пеплум.

Выдавая себя за преисполненную всяческого благородства Справедливость.

Тем же занимался – с неизбывным энтузиазмом и поправкой на свои гендерные и маскулинные особенности – антигерой «Собачьего сердца», бывший помойный пес Шарик, глубокомысленно изрекающий «абсолютный рецепт» всеобщей Справедливости: «Отнять и – разделить!».

И – что самое горькое в «лекарстве», прописываемом сим «рецептом», – так это то, что оно, как никакое другое, востребуемо.

И – требуемо.

Настойчиво.

Остервенело.

Осатанело.

Большинством.

Завидующим.

Абсолютному меньшинству.

Тому, которое не завидует.

Никому.

Ведь такие люди, как никому не завидовавший, но зато – вызывающий приступы острой и притом – хронической (жуткая смесь!) Зависти булгаковский профессор (с одним «ф») Преображенский, до сих пор – в абсолютном меньшинстве.

Именно они – Настоящие Лидеры.

Каждый – в своем Деле.

Никому не завидующие.

Вызывающие.

Зависть многих.

Завистников.

Не бывает «белой зависти».

Зависть всегда черная.

Опустошающая душу.

Как «черная дыра».

Опустошающая окружающее ее космическое пространство от наличных в нем веществ и энергии.

То, что в обиходе принято называть «белой завистью», на самом деле представляет собой нечто иное, нежели какая бы то ни было Зависть.

Это «нечто» есть стремление доказать.

Миру.

И – себе.

В первую очередь.

Свою не/пустопорожность.

Свою не/ничтожность.

Свою само/ценность.

Свою само/достаточность.

Cвою значимость.

Доказать.

Своими мыслями.

Своими словами, сопряженными со своими мыслями.

Своими действиями, согласующимися со своими мыслями и со своими словами.

Доказать, как говорил Марк Аврелий, что если кто-то может что-то, то сие отнюдь не означает, что этого что-то не могу я.

Этого, а, может быть, и лучшего.

В таком «доказательстве от противного» нет места Зависти.

Как «несчастью от счастья другого».

Счастлив «другой», и – на здоровье!

В Мире, свободном от Зависти, счастья хватит на всех.

Именно об этом написала первая в Мире Людей слепоглухая писательница Хелен Келлер (см. фото ниже).

Хелен Келлер. Фото из книги: HelenAdamsKeller. «The Story of My Life» (1903 г.)

Дословно: «Если есть дверь к Счастью, которая заперта, то обязательно есть и другая, которая открыта, но мы, как правило, упираемся взглядом в первую, не замечая второй».

И кто после этого, спрашивается, глухой и слепой?

Ищущий – да обрящет.

Не обрящет – не ищущий.

Лидер обретает успешность, масштабность и позитивную перспективность лишь в постоянном действии .

Том, в котором реализуется его беспокойная мысль.

Как инструмент проникновения в сущность.

Реально существующего.

То есть, того, как есть.

И – потенциально существующего.

Иными словами – того, как может быть.

И – существующего в своем долженствовании.

Иначе говоря, – того, как надо, чтобы было.

«Чтобы не было мучительно больно».

За неиспользованные возможности.

За то, что хотел, мог и надо бы сделать, но – не сделал.

За то, кем хотел, мог и надо бы стать, но – не стал.

Как сказал Шекспир, хотя и по совсем иному поводу, «нет повести печальнее на свете».

Печальное, жалкое, убогое и унылое это зрелище: желавший – всем сердцем – избавиться и так и не избавившийся от Зависти.

Своей.

По отношению к другому.

Да, действительно, самому избавиться от своей Зависти трудно.

Однако трудность отнюдь не означает невозможности.

Еще труднее избавиться от чужой Зависти по отношению к себе.

Не избавляться от нее приходится, а преодолевать ее.

Преодоление же Зависти по отношению к себе ничуть не менее достойно уважения и восхищения, чем избавление от своей Зависти по отношению к другим.

Именно в этом состоит мобилизующий смысл Первого Закона Лидерства.

Вторым Законом Лидерства определяется прямая связь между масштабностью и успешностью лидерства лидера и масштабностью и мощностью стремлений использовать лидера в своих целях другими людьми.

Его логическая формула:

(IM'Ll ^ ISLl) → (IM" TrUl ^ IPTUl) (2),

где:

I – increase (возрастание);

М – measure (масштаб, мера, мерило);

L – leadership (лидерство, руководство, предводительство);

l – leader (лидер);

M'Ll – масштаб лидерства лидера;

^ – знак конъюнкции (от лат. conjunctio – союз, связь) – обозначение логической операции, по своему смыслу максимально приближенной к союзу «и»;

S – success (успешность);

SLl – успешность лидерства лидера;

→ – знак импликации (от лат. implicatio – связь) – обозначение бинарной логической связи, по своему смыслу приближенной к словосочетанию «если…то…);

TrU – trying to use (попытка использовать);

Р – power (мощь, энергия, сила).

Вербальная интерпретация этого Закона звучит так: если масштаб лидерства лидера и масштаб его успешности возрастают, то соответственно возрастают и масштаб, и мощность попыток использовать лидера другими людьми в их целях.

Этот закон – тоже крайне неприятный.

Для Лидера.

Настоящего.

Поскольку прямо и откровенно дает понять Лидеру, что он является потенциальной жертвой прихлебателей-прилипал, роящихся вокруг него, присасывающихся к нему, прилепляющихся к нему, облепливающих его тем больше, чем он масштабнее и успешнее (см. фото ниже).

Рыбы-прилипалы. (ianimal.ru/topics/prilipaly)

Как свидетельствуют многочисленные источники, Христофор Колумб рассказывал о странной рыбе, которую он видел в Новом Свете. Туземцы привязывали к ней веревку и «напускали» ее на морскую черепаху, которую затем втягивали на веревке в лодку. Туземцы использовали в качестве рыболовной снасти прилипалу. В некоторых районах Австралии и Китая, в Занзибаре и Мозамбике местные рыбаки до сих пор применяют эту технику лова. Начинают с того, что ловят в море прилипалу. Затем прокалывают у нее дырку в хвосте, продевают тонкую длинную веревку и крепко завязывают ее вокруг хвоста. Вторую, более короткую, бечеву пропускают через рот и жабры прилипалы. Так на двух «швартовах» и буксируют прилипалу у борта челнока.

Увидев черепаху, отвязывают короткую «швартову» и выдергивают ее из пасти прилипалы, а длинную, хвостовую, веревку разматывают во всю длину. Прилипала пускается в погоню. Догоняет черепаху и присасывается к ней. Рыболовы узнают об этом по натяжению линя. Осторожно выбирают его слабину. Все ближе и ближе подплывает лодка к черепахе. Тут обычно один из рыболовов ныряет и привязывает к черепахе, если она очень большая, еще одну веревку, за которую ее и втаскивают в лодку. Но если черепаха весит не больше 30 килограммов, ее можно вытянуть из воды с помощью прилипалы, не обвязывая дополнительной веревкой. Шестисотграммовая прилипала может поднять из воды, если тянуть за ее хвост, черепаху весом около 29 килограммов. Обычно же для охоты на черепах употребляют целую «свору» – несколько прилипал на одном лине. Все вместе они способны удержать самую большую черепаху.

Нечто подобное происходит и в мире людей.

Люди-прилипалы, втершись в доверие к лидеру – то ли лестью, то ли угодничеством – подсовывают ему на подпись документы, «состряпанные» в интересах «третьих лиц», подставляя тем самым лидера под удары «Ее величества Людской Молвы» – общественного мнения.

Таким образом, приходится констатировать, что и Второй Закон Лидерства является неприятным и опасным для лидера.

Ничуть не менее чем Первый.

Третьим законом лидерства определяется прямая связь между масштабностью и успешностью лидерства лидера и масштабностью и мощностью искушений и соблазнов, развертывающихся перед лидером. Во всей их красе, необычности и завлекательности (см. репродукцию ниже).

Cальвадор Дали. «Искушение св. Антония» (1946 г.)

Логическая формула Третьего Закона Лидерства:

(IM'Ll ^ ISLl) → (IM" Tl ^ IPTl) (3),

где:

I – increase (возрастание);

М – measure (масштаб, мера, мерило);

L – leadership (лидерство, руководство, предводительство);

l – leader (лидер);

M'Ll – масштаб лидерства лидера;

^ – знак конъюнкции (от лат. conjunctio – союз, связь) – обозначение логической операции, по своему смыслу максимально приближенной к союзу «и»;

S – success (успешность);

SLl – успешность лидерства лидера;

→ – знак импликации (от лат. implicatio – связь) – обозначение бинарной логической связи, по своему смыслу приближенной к словосочетанию «если,…то…);

T – temptation (cоблазн);

M" Tl – масштаб соблазнов для лидера;

Р – power (мощь, энергия, сила);

PTl – мощь, энергия, сила соблазнов для лидера.

Вербальная формулировка Третьего Закона Лидерства: если возрастает масштаб лидерства лидера и его успешность, то неминуемо возрастает и масштаб, и мощность искушений и соблазнов, развертывающихся перед лидером.

Лидеру-«удачнику» свойственно пребывание в состоянии эйфории, опьянения своими успехами.

Его окружают восторженные почитатели и фанатичные обожатели.

Перед ним оказываются распахнутыми настежь многочисленные двери ко всяческим Раям, которых, как с удивлением и изумлением обнаруживает сам Лидер, существует превеликое множество.

Трудно устоять перед соблазном.

Вдвойне трудно – если их – два.

А если их – множество?

То, естественно, многократно затрудняется возможность устояния.

Перед соблазнами.

И – искушениями.

У успешного человека, как правило, всегда оказывается множество друзей, приятелей, «хороших знакомых» и «всегда готовых» ими стать.

Эти сонмища людей определенного сорта наперебой предлагают лидеру свои услуги насчет «сделать ему приятное».

Или же – особенно приятное.

Вплоть до «особенно-особенно» приятного.

Находясь под таким плотным прессом предлагаемых, – естественно, не безвозмездно, а за ответную благосклонность – удовольствий и наслаждний, искушений и соблазнов, привелегий и преференций, лидер, как правило, начинает терять контроль над ситуацией, перестает смотреть на себя со стороны, а это и есть предвестники будущего его краха.

Далеко не каждому лидеру, доблестно противостоявшему испытанию «огнем и мечем», удается достойно выдержать натиск «медных труб» приторно-притворного восхваления, соблазнительных искушений и искусительных соблазнов.

Их лавинообразный поток, обрушиваясь на новоявленного лидера, как правило, сначала увлекает, а затем – зачастую – и поглощает его, погребая под собой ставшего теперь уже бывшим лидера.

Ничуть не менее опасен, чем Третий, Четвертый Закон Лидерства, которым оделяется, что: чем масштабнее надежды, вселяемые лидером ведомым им, тем болезненнее их разочарование в нем при крушении несбывшихся надежд, возлагавшихся на него.

Жестокое же разочарования чревато еще более жестокой местью (см. репродукцию ниже).

Жан-Леон Жером. «Смерть Цезаря» (1867 г.)

Хиероним Босх. Несение креста. (1505 г.)

Логическая формула четвертого закона лидерства :

(l→ IMH) → IСD (4), где:

I – increase (возрастание);

М – measure (масштаб, мера, мерило);

H – hope (надежда);

l– leader (лидер);

→ – знак импликации (от лат. implicatio – связь) – обозначение бинарной логической связи, по своему смыслу приближенной к словосочетанию «если…то…);

С – сruel (жестокий);

D – disappointment (разочарование).

Вербальное выражение этого закона: если лидер инспирирует возрастание масштаба вселяемых им надежд, то возрастает жестокость разочарований в нем при их крушении.

В свое время первый – на все времена – философ по имени Фалес из Милета провозгласил: «Самое неотъемлемое от человека – это надежда, поскольку она есть даже у того, у кого больше ничего нет».

Ведь надежда – как определил ее Рене Декарт, есть «стремление души убедить саму себя в том, что желаемое сбудется».

Однако «самое неотъемлемое» есть не то, чего нельзя отнять ни при каких условиях, ни при каких обстоятельствах, ни в коем случае, а лишь то, что может быть отнято только в самую последнюю очередь.

На смену отнятой надежде приходит отчаяние .

В обеих своих ипостасях: и как отчаянное горевание, и как отчаянная злоба.

Горе лидеру, сначала подарившему людям радужную надежду, а потом отнявшему ее у них.

Их месть будет страшна.

На лидере лавровый венок имеет скверное свойство слишком часто превращаться в терновый венец.

Подводя итоги обзора законов лидерства, приходится с глубоким прискорбием признать, что для лидера его лидерство по сути своей – это его крест.

Со всеми вытекающими из этого последствиями.

Не для креста – для лидера.

Точь-в-точь, как изображено на картине (см. репродукцию выше).

И все же – не все так мрачно, что касается законов лидерства.

Если объективные законы нельзя ни отменить, ни изменить, с ними надо дружить.

Тут же возникает вопрос:

 

3. Как с ними дружить?

Как нам дружить с объективными Законами?

Друзья – это не только они нам, но и мы им.

Давайте посмотрим на себя глазами наших друзей.

Иногда нам только кажется, что мы не утомляем, не обременяем, не раздражаем своих друзей.

Зачастую наши друзья терпят наши выходки и наше же занудство только из уважения к светлой памяти о нашей старинной дружбе, о тех прекрасных временах, когда мы еще не были ни мизантропами, ни нытиками, ни занудами.

Однако не-отвращение к нам наших друзей не безгранично.

Оно имеет свой «предел усталости», за которым порог терпения нас ими уже перестает выдерживать напор нашей отвратительности.

Его не следует испытывать на прочность.

Если мы хотим дружить с объективными законами, то нельзя ни в коем случае:

– во-первых, не признавать их существования;

– во-вторых, их игнорировать;

– в-третьих, с ними не соглашаться;

– в-четвертых, их не соблюдать.

За нарушение любого из этих четырех «табу» придется платить.

Дорого.

Часто – очень дорого.

Иногда – слишком дорого.

Например, Вы купили квартиру.

Естественно, Вы счастливы.

Но Ваше счастье омрачается тем, что площадь единственной комнаты в купленной Вами однокомнатной квартире маловата.

И тут Вас осеняет: «Эврика!», – вскрикиваете Вы, и с величайшим энтузиазмом принимаетесь за реконструкцию благоприобретенного Вами помещения.

Вы решительно переносите батареи центрального отопления на балкон.

Вы энергично возводите с трех сторон Вашего балкона кирпичные стены.

Вы бескомпромиссно разрушаете перегородку между комнатой и бывшим балконом.

Ура!

Как говорили Чебурашка и крокодил Гена, «мы строили-строили, и, наконец, построили».

Так?

Как бы не так.

Нельзя быть умнее объективных Законов.

За каждую попытку обхитрить, обмануть, объехать, «объегорить» объективный Закон приходится платить.

Если Вы попытались обхитрить или сделать что-то в том же духе со священными законами сопромата, то взлелеянная Вами в Ваших мечтах пристройка к комнате, обрушится на голову ни в чем не повинного Вашего ниже-живущего и ничего плохого для себя не подозревающего соседа, мирно вышедшего на свой балкон выкурить после ужина свою «Приму».

Мир праху его.

И земля ему пухом.

А Вам – за непреднамеренное убийство несоблюдением Законов сопромата – сами знаете что.

Или же, по крайней мере, догадываетесь.

И самые страшные Ваши догадки непременно оправдаются.

В отличие от Вас, которому не будет ни оправдания, ни снисхождения.

Так Вам и надо.

Не уверен – не нарушай.

Объективные Законы.

В этом Мире платить доводится за все.

За долголетие – немощностью.

За право жить – обязанностью умереть.

За опьянение лидерством – похмельем ответственности.

За допущенные собой ошибки и совершенные собою же глупости платить доводится страданиями.

Своими, что естественно и справедливо, а также чужими, что противоестественно и несправедливо.

Противоестественность же и несправедливость караются.

Возмездием.

Осуществляемым.

Или же, по крайней мере, ожидаемым.

Предчувствуемым.

Шестым чувством.

Которое обычно приходит к человеку через его «пятую точку».

Которое зачастую рисует картины.

Страшные. Жуткие. Чудовищные (см. репродукцию ниже).

Сальвадор Дали. «Предчувствие гражданской войны» (1936 г.)

Во избежание всех этих страхов-ужасов-чудовищностей единственное, что остается делать – это дружить с законами.

Объективными.

Непреложными.

Необхитряемыми.

Как дружить с объективными законами так, чтобы не вызвать у них отвращения к нам?

Объективные законы лидерства – как тигры. Сильны и опасны.

Однако это отнюдь не означает, что с ними невозможно дружить (см. фото ниже).

Фото из: http://beauty-around.com/photo-panorama/item/41-drujba-cheloveka-tigers

Дружба с объективными законами лидерства не только необходима, но и возможна.

Что нужно для того, чтобы эта необходимость была осознаваема как насущная, а возможность стала действительностью?

Немногое.

Всего лишь четыре «вещи».

Они называются: воспринимать; признавать; понимать; и применять.

Тогда все у нас получится, и наша дружба с объективными Законами Лидерства станет и реальной, и достижимой.

К нашему вящему нашему удовольствию и с несомненной пользой для нас.

Дружба с объективными законами сродни дружбе с представленным здесь на фото белым тигром: чрезвычайно сильным, крайне опасным, и… благодарным и благосклонным, если с ним обходиться по-человечески.

То есть, по-умному и по-доброму.

«Познай самого себя», – призывал нас всех – людей человек по имени Сократ.

А до него – безвестный оракул из храма Аполлона в Дельфах, начертавший сей призыв на одной из колонн храма, откуда, вероятно и берет свое начало неувядаемая традиция писáть на заборах, например, «Петя плюс Вася = любовь».

Зачем?

То есть, «зачем» не писáть на заборах, а «зачем» познавать самого себя?

На этот вопрос ответ дал Иммануил Кант.

Ответ прост.

Как, впрочем, и все гениальное.

Познать себя – для того, чтобы изменить.

В лучшую сторону.

Чтобы стать умнее, мудрее, добрее, добромудрее, добродеятельнее.

От сократовского: «Познай самого себя», – до кантовского: «Создай самого себя!», – таков действительный – как существующий с необходимостью – путь («дао», «даршан», «راه»,  «طريق,», ну, и т. д. ) Человека Разумного.

То есть, знающего, понимающего и действующего в соответствии со знанием и пониманием.

С легкой руки же Френсиса Бэкона принято считать, что «знание – сила».

На самом же деле любое знание бессильно, если оно зиждется лишь на заучивании непреложных и абсолютных, казалось бы, истин, если оно не опирается на понимание как проникновение в сущность.

От незнания – к знанию.

От знания – к пониманию.

От понимания – к признанию.

От признания – к применению.

Таков действительный путь достижения человеком дружбы с объективными Законами.

Путь – единственно возможный.

Для того, чтобы стать любому человеку, а лидеру – в первую очередь – не только эффективным, продуктивным, результативным, но и позитивно-перспективным.

Соответственно, вопрос, поставленный в заглавие этого параграфа – «Как?», – совершенно естественным образом трансформируется.

Из: «Как дружить с объективными Законами?», – в: «Как применять познанные и пòнятые Законы?».

На практике.

Начнем, естественно, с Первого Закона Лидерства .

Напомним его формулировку:

«При возрастании масштабности и успешности лидерства лидера прямо пропорционально возрастает масштабность и мощность Зависти по отношению к нему».

То есть,

Зависть развязывает смертельную войну против Лидерства.

Вероломно.

Коварно.

Без объявления войны.

Но с использованием в ней всех доступных Зависти средств.

А их – совсем не мало.

И они – отнюдь не слабые.

Значит, Лидерству в навязанной ему Завистью войне необходимо искать союзников.

Еще лучше – соратников.

В любой войне настоящие друзья становятся соратниками.

Как говорил Аполлоний Халкедонский, «Amicos res secundae parent, adversae probant» – «Друзей создает счастье, несчастье же испытывает их».

Для того чтобы Лидерству не пасть смертью храбрых в смертельной войне, развязанной против него Завистью, приходится, прежде всего, производить разведку боем.

Выполнение этой функции возлагается на настоящих друзей Настоящего Лидерства – объективные Законы.

Ими проводится разведка боем в тылу Зависти, добывается и предоставляется Лидерству необходимая информация, после чего настоящие друзья – Настоящее, стоящее дорогого Лидерство и объективные Законы совместными усилиями побеждают Зависть.

Как?

В Мире Людей все устроено так своеобразно, что в нем не завидуют только безнадежным хроническим неудачникам.

Таким, чтобы – во всем, всегда и везде.

Называют их обычно – снисходительно-презрительно-пренебрежительно – «лузерами», «аутсайдерами» и «отстоем».

Их сторонятся.

От них стараются держаться подальше.

В случае нечаянно возникшего контакта с ними от них шарахаются.

Как от прокаженных.

Наверное, чтобы не заразиться проказой неудачливости.

Всем остальным – завидуют.

Хотя бы в чем-то.

Не в одном, так в другом.

Параметров, по которым люди завидуют людям, – бесчисленное множество.

От толщины кошелька до тонкости талии.

От количества и качества лавровых венков на челе или на шее – до количества и качества венков на похоронах – есть и такое.

Как когда-то проговорился четырехкратный президент США Франклин Делано Рузвельт о своем родственнике – двукратном президенте той же страны – Теодоре Рузвельте, «он всегда стремился быть в центре событий: если это была свадьба, то он хотел быть невестой; если же – похороны, то – покойником».

По словам Франсуа де Ларошфуко, «зависть сильнее ненависти».

С намеком на то, что Зависть вообще самое сильное и самое распространенное чувство.

Особенно – по отношению к Лидеру.

Ведь, как сказал Плутарх, Лидеру постоянно «приходится жить, как в театре – на глазах у зрителей».

Поскольку же Лидер – по определению – тот, кто добился успеха в конкурентной борьбе со всеми другими претендентами на лидерство, то и давление Зависти на него – максимальное.

И с этим ему надо что-то делать.

Что?

И – как?

Как Лидеру не стать жертвой отравленных стрел Зависти, пуляемых в него со всех возможных сторон?

То есть, переводя вопрос на язык классики, что делать?

В такой-то, прямо скажем, весьма напряженной ситуации.

Как и на каждый другой вопрос, на этот есть, как минимум, два ответа.

Ответ первый: «Ничего».

То есть, принять небезызвестную позу, приписываемую людской молвой перепуганному страусу, зарывающему – опять-таки, по слухам – голову в песок в случае испуга, и занять соответствующую позе позицию.

Ведь недаром наиболее сердобольные работники зоопарков вешают на клетки со страусами табличку: «Просьба не пугать наших птичек: пол в клетке бетонный!».

Можно так поступать?

Конечно!

Кто же может запретить?

Разве что страус может обидеться, решив, что его передразнивают.

Однако именно такая – страусиная – поза, как свидетельствует общественно-историческая практика, оказывается самой уязвимой.

Ответ второй: «Что-то».

Ответ, безусловно, интригующий, но уж очень расплывчатый.

Его требуется, как минимум, конкретизировать.

Попробуем.

Можно, например, прикинуться слабым.

Как написал еще в VI-м веке до н. э. Сунь-цзы в своих знаменитых «Трактатах о военном искусстве», изучаемых сегодня во всех солидных бизнес-школах, «если ты слаб, покажи, что ты силен, если ты силен, покажи, что ты слаб».

Абсурдно завидовать слабому в его слабости.

Зависть по отношению к слабому в его слабости сродни слабоумию.

Завидуют всегда сильным.

По крайней мере – кажущимся такими.

Хотя бы в чем-то.

У сильного же должно хватить ума показать себя слабым.

Врагу.

Чтобы его победить.

С наименьшими усилиями.

И – с наименьшими потерями.

Со своей стороны.

Так говорил Сунь-цзы.

За что – в числе многого прочего – ему многие прочат и пророчат получение в самом ближайшем будущем весьма почетного звания Всемирно Признанного Гения.

А вот гениальному политику и гениальному философу Марку Аврелию не завидовали.

Так, как могли бы.

Его завистники.

И так, как от них ожидалось.

Их зависть приглушалась отношением к нему как к мужчине-неудачнику.

В его любви.

К женщине.

Которую звали Фаустиной.

Которая была его законной женой.

Он ее обожал.

Она же ему наставляла рога.

Постоянно.

При каждом удобном и неудобном случае.

Все об этом знали.

Поэтому ему и не завидовали.

Так, как могли бы.

Его завистники.

Не очень-то завидовали завистники и другому гениальному политику – четырежды президенту США Франклину Делано Рузвельту.

Из-за его физической инвалидности.

Однако, чур Вас, чур, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, расценить только что прочитанное как призыв к само-рогоносничеству или само-членовредительству.

Фальшивые же – придуманные Вами и преподнесенные широкой публике в качестве якобы непридуманных – Ваши слабости могут убедить поверить в них лишь самых неискушенных любителей позавидовать.

На матерых же завистников они не произведут никакого впечатления.

Ввиду их недостоверности.

Значит, что?

Значит, для того, чтобы не пасть смертью храбрых в войне, развязанной Завистью против Лидера, ему необходимо постоянно пребывать в состоянии готовности «№ 1».

Вы-то считали, что доброе (добрейшее, наидобрейшее, и т. д.) Дело, сделанное Вами как Лидером, обретет соответствующее признание в «широких кругах общественности», однако, как говорят у нас в Украине, «не так сталося, як гадалося».

Нежданно-негаданно для Вас Ваше доброе (добрейшее, наидобрейшее, и т. д.) дело, сделанное Вами как Лидером, оборачивается к Вам пренеприятнейшей стороной: глухим неприятием и отторжением Вас.

Вы становитесь persona non grata.

Для всех, кто хотел бы выделиться из общей массы каким-то чудодейственным образом, сделав что-нибудь этакое, может быть, даже что-то подобное тому, что сделали Вы, но у них, как говорится, «не сложилось».

Как у Иуды.

Раззавидовавшемуся Иисусу Христу настолько, что и предал, и продал он Его, постоянно при этом изображая из себя Его лучшего друга (см. Репродукцию ниже).

Антонио Караваджо. «Поцелуй Иуды» (1598 г.)

Нельзя судить о человеке по его друзьям: у Иуды друзья были безупречны.

Только он им не был другом, а был он по отношению к ним, завистником, изо всех сил изображающим из себя лучшего друга.

Поразительно живуча и по сей день сия порода.

Каждый завистник, – «глубоко убежден», что на «удачливом» месте – почетном, престижном, видном и – завидном должен быть именно он, а не кто-то другой.

Все, кому он завидует, – по его «глубокому убеждению» – «перешли ему дорогу», «стали на его пути», в общем – помешали ему.

Наказание им за это – его лютая Зависть .

Ведь каждый завистник доволен своим умом и не доволен своим положением.

Если Вы – Настоящий, то есть, эффективный, результативный и позитивно перспективный Лидер, то Вам придется принять зависть к Вам как данность.

Как слякоть осенью.

Как стужу зимой.

И – не роптать.

Не сетовать.

Не стенать.

По поводу распространяющейся и расползающейся вокруг Вас, как метастазы раковой опухоли, Зависти.

Прямо пропорционально Вашим успехам, Вашим достижениям и Вашему счастью.

Так что же все-таки делать Настоящему Лидеру в такой, прямо скажем, совсем не простой и крайне неприятной ситуации?

Ответ – простой ли, не простой ли – как кто сочтет, – но он есть.

Суть его в том, чтобы не провоцировать завистников на эскалацию их Зависти по отношению к Вам, но и не заискивать перед ними, пытаясь приглушить их Зависть.

Не имеет никакого реального смысла возбуждать в завистниках по отношению к Вам еще более лютую Зависть, но и не стóит унижать себя подстраиванием под их заветные, хотя и не высказанные желания: «Чтобы Вы были «как все», или – хуже; и чтобы Вам было – как всем, или – хуже».

Если же так случится и так произойдет, как пожелали Вам Ваши завистники, то все они – «с глубоким прискорбием» будут Вас жалеть, Вам сочувствовать и – «с дорогой душой» – судорожно и наперебой – будут Вам помогать.

Естественно, советами, а чем же еще?

Посему заискивающий перед завистниками представляет собой жалкое зрелище.

Не менее жалкое, чем завистник.

Лидеру же не нужно, чтобы его жалели.

Он – не бездомный щенок.

Выдержите, вынесете, сдюжите испытание Завистью – заслýжите уважение.

И – признание.

В качестве Лидера.

Достойного достойного Лидерства.

Не выдержите, не вынесете, не сдюжите – получите свою долю презрения.

Вполне – в таком случае – заслуженного Вами.

Как гласит народная мудрость, «взялся за гуж – не кажи, что не дюж»: кряхти, сопи, исходи пóтом и мáтом (последнее – исключительно «про себя»); развлекай при этом самого себя и друзей своих, и пугай врагов своих «шутками юмора» – очень помогает! – но – терпи.

И – тяни.

Возложенную на себя «лямку» Лидерства.

Бесстрашно, бесшабашно, но – не «обезбашенно».

Только так и можно выдюжить.

И – вытянуть.

Себя самого вместе со своей верной и постоянной спутницей жизни Сперарой, по-нашему – Надеждой.

Из чавкающего, чмокающего, хлюпающего, всезасасывающего болота Зависти.

По-другому – никак.

Вот такие вырисовываются практические выводы из теоретически выведенного Первого Закона Лидерства.

Из Второго Закона Лидерства , гласящего, что связь между масштабностью и успешностью лидерства Лидера и масштабностью и мощностью стремлений использовать его в своих целях другими людьми является прямой и непосредственной, следует следующее.

Для чего же, спрашивается, людям Лидер, если не для того, чтобы его использовать в своих – предположим – мирных целях?

Отвечается: не для того.

Если люди хотят использовать Лидера , то он – непременно! – будет использовать их : Лидер среди хитрых будет всегда самым хитрым.

По определению.

Для решения своих собственных проблем следует не использовать другого человека – кем бы и каким бы он ни был, а кооперироваться с ним.

Если в том есть нужда.

У Вас и у него.

Лидер, как правило, воспринимается людьми как победитель.

Над своими врагами.

Над неблагоприятными обстоятельствами.

Над вездесущими конкурентами.

У победителей же обнаруживается множество друзей.

Всегда готовых разделить с ним лавры победителя и стать сопричастными к победе.

Как сказал 35-й президент США Джон Фицджеральд Кеннеди, «у победы всегда много отцов, а поражение – всегда сирота».

Великодушие победителей по отношению к побежденным есть признак и проявление благородства.

Если же великодушие проявляется по отношению к не причастным к победе, но изо всех сил старающимся изобразить из себя причастных к ней, то оно есть проявление в лучшем случае наивности и недальновидности, в худшем же – благопристойной глупости.

Ведь имитаторы своей якобы причастности к победе претендуют на получение для себя определенных дивидендов.

Часто – весьма значительных.

За свою якобы причастность.

Что с этим-то делать лидеру?

В древнеиндийской «Дхарме» (в переводе с санскрита – «Правило» или «Закон») специально для подобных случаев дается четкая и недвусмысленная рекомендация: «Будь щедрым, но не к недостойным».

Незаслуженная награда не менее вредоносна, чем незаслуженное наказание.

И то, и другое в равной мере оказывают разлагающее влияние на умонастроение.

В любой команде.

В спортивной ли, в производственной ли, в военной ли.

Отсюда – выводы и рекомендации для Лидера.

Непосредственно следующие из Второго Закона Лидерства:

– не рубить сплеча с «плеч долой» голов при наказании;

– не раздавать сгоряча незаслуженных призов при награждении;

– ограждать себя от льстецов-краснобаев – они желают добра исключительно себе.

Как сказал Юджин Маньюэл, тот, кто хвалит тебя за то, чего у тебя нет, хочет лишь лишить тебя того, что у тебя есть.

Например, доброго имени.

Склонив к предоставлению щедрот недостойному.

По этому поводу весьма тонко и точно высказался почти тысячу лет назад Низами Гянджеви Абу Мухаммед Ильяс ибн Юсуф, или просто – Низами:

Как видим, тень Второго Закона Лидерства витает над Миром Людей уже достаточно давно.

Как, собственно, и тень правил его применения.

Нам же оставалось лишь зафиксировать их в памяти – своей и своего РС.

И – сформулировать непосредственно следующий из них вывод о том, что только при соблюдении определенных правил применения Второго Закона Лидерства очередная победа Настоящего Лидера не станет для него ни пирровой, ни последней.

Поскольку Третьим Законом Лидерства определяется прямая связь между масштабностью и успешностью лидерства и масштабностью и мощностью искушений и соблазнов, испытываемых лидером, постольку и способ применения этого Закона должен быть чрезвычайно мощным, годным для преодоления любых искушений и соблазнов.

Где же его, такого-то взять?

Моделируем ситуацию.

Итак, Вы – Лидер.

Достигший, наконец-то, взлелеянной в мечтах победы.

Над коварными врагами, над суровыми обстоятельствами, над непреклонными оппонентами, над жестокими конкурентами.

Ура!

Пышнобюстные, темпераментные не по летам дамы истово бросают в воздух чепчики и самозабвенно бросаются Вам на шею.

Ретивые борзописцы наперебой спешат первыми воспеть Ваши подвиги в суесловных одах и словоблудных песнопениях.

Седовласые старцы, забывая о своем хроническом склерозе, авторитетно заявляют, что они не помнят такого триумфа, какой случился с Вами.

Жизнь налаживается!

И – бьет ключем.

Преимущественно – по Вашей голове.

Выбивая в ней барабанным боем бравурный марш триумфатора из оперы Джузеппе Верди «Аида».

Так что?

«Долой проблемы!»?

Как бы не так.

Вот теперь-то и начинается самое суровое испытание. Вас.

«Медными трубами». И – такими же медными литаврами.

Сонмище холуев и подхолуйников, приспешников и приспешниц, прихлебаев и прилипал устраивают вокруг Вас пляску св. Витта (см. репродукцию знаменитой афиши «заведения у мадам» кисти графа Анри Мари Раймона де Тулуз-Лотрека-Монфа).

Анри Тулуз-Лотрек. Troupe de Mlle Elegantine (affiche, 1896 г.)

Лихо отплясываемую в иллюминационном обрамлении «огней св. Эльма» (см. фото).

«Огни Святого Эльма», redigo.ru

Пьянящие зрелища, чарующие звуки и плотские запахи плотным «покрывалом майя» окутывают Вас с головы до ног и с утра до ночи, а потом – с ночи до утра.

Вкрадчивый голос Вашего подсознания шепчет, что все предоставляемые Вам услады, утехи и ублажения Вами вполне заслужены и служат компенсацией за Ваши напряженные и непревзойденные труды.

Дескать:

– отдыхайте;

– расслабляйтесь;

– наслаждайтесь.

Вы же все это заслужили!

Хотите – пирожного?

Мороженого?

Блондинку?

Брюнеток?

Междувзморья?

Междухолмья?

Междувзгорья?

Получите!

Все – Ваше!

По праву.

Сильного.

Непревзойденного!

Несравненного!

Неподражаемого!

Победителя!

Лидера!!

Навсегда!!!

На самом же деле такие лидеры – «киндеры».

Акселератно-инфантильные переростки.

С переразвитыми загребательными óрганами и недоразвитым óрганом мышления.

С шустрящими глазенками завидущими и с шаловливыми ручонками загребущими.

Их лидерство – преходяще.

И – кануще.

В Лету.

Со временем о них если и вспомнят, то, как о досадном недоразумении.

Прилипшем к Истории, как банный лист к тыльной части тела.

Действительный же Лидер, то есть, не только успешный здесь и сейчас, не «калиф на час», а имеющий позитивную перспективу, находит в самом себе достаточный ресурс для преодоления практически любых соблазнов и искушений, предоставляемых умопомрачающим статусом.

Нелепо, бессмысленно и противоестественно требовать от Лидера аскетизма, ведь любой аскетизм как крайнее самоограничение есть проявление либо ханжества, либо лицемерия, либо фанатизма, граничащего с мракобесием.

Как сказал древнеримский комедиограф Публий Теренций Афр в своей комедии «Самоистязатель», «homo sum, humani nihil a me alienum puto» – «я человек, и ничто человеческое мне не чуждо».

Эта фраза – не индульгенция на отпущение грехов, не оправдание недостойного.

Она – самоограничение самоограничения.

Любое самоограничение, выходящее за границы действительного, то есть, существующего с необходимостью его применения, неизбежно вырождается в абсурд.

В самоистязание.

Совершенно не обязательное.

И, более того, не нужное для человека.

Чуждое его Природе.

Каждый человек вправе жить полно/ценной и полно/кровной жизнью.

Лидер – не исключение.

Исключительность жеЛидера в отношении соблазнов и искушений заключается лишь в требуемой им от себя самого повышенной бдительности к возможному и постоянно провоцируемому установлению их господства над ним.

Только и всего.

Все лидеры используют – в более или менее явной и осмысленной форме – принцип: «Quod licet Jovi non licet bovi» – «Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку».

Или – ослу.

Или – козлу.

Но лишь самые дальновидные из лидеров руководствуются обратной формулой:

«Что дозволено быку, ослу или козлу, то – ко злу для Юпитера».

Этой ремаркой, собственно говоря, и исчерпываются правила применения Третьего Закона Лидерства.

Четвертый же Закон Лидерства, как нами уже установлено выше, гласит: чем больше масштаб надежд, вселяемых лидером, тем болезненнее разочарование в нем при несбывшихся надеждах.

Нет ничего легче, чем вселить в человека надежду.

Как сказал Сенека, «Libenter id quod cupumus credimus» – «Мы легко верим в то, чего хотим».

И, соответственно, – на что надеемся.

Подтверждение тому – многотысячные аудитории, по сей день собираемые во Дворцах спорта главарями новоявленных сект, обещающих исцеление неисцеляемым и бессмертие смертным.

Не процветали бы пышным пустоцветом проходимцы и шарлатаны со своими МММ-ами и прочими финансовыми пирамидами, если бы не истовая вера в чудо от Чудо-юда искателей и находителей соискателей бесплатного сыра в мышеловках.

Тем не менее, позитивные сдвиги уже есть.

Например, зарвавшимся в своих несбыточных обещаниях политикам уже не верят.

Как правило.

Хотя – не без исключений.

Хочется надеяться – пока.

Вранье, изливаемое, исторгаемое, извергаемое политиками из своих чревовещательных óрганов на головы «своего» «электората» уже не воспринимается.

С тем восторгом, на который профессиональные вруны, называющие себя «элитами», рассчитывают, и на достижение которого вкладываются умопомрачительные суммы «всеобщего эквивалента стоимости» (марксово определение денег), впрочем, изъятого из карманов самогó «электората».

Процесс нарастания невосприятия и – в конечном итоге – отторжения вранья – необратимый.

Начавшийся с отношения ко вранью политиков, он уже не остановúм.

Имеются все необходимые предпосылки к тому, что мало-помалу он распространится и на другие области человеческой деятельности.

Не верить вранью станет, наконец-то, хорошим тоном.

И вот тогда-то в полной мере пригодятся практические рекомендации по использованию Четвертого закона лидерства:

– никого не «одаривать» пустопорожними обещания;

– указывать конкретные сроки выполнения обещаний;

– никогда, ни при каких условиях, ни в каких обстоятельствах не «забывать» выполнять обещанное;

– соблюдать сроки выполнения обещанного.

Всего четыре пункта.

Зато обеспечивающих – при их выполнении – в значительной мере успешность и позитивную перспективность лидерства Настоящего Лидера.

Посредством достижения дружбы с объективными Законами Лидерства.

 

Резюме

По всей главе № V

Дружба с объективными Законами открывает для Лидера широчайшие и радужнейшие перспективы.

Относительно его дальнейшего лидерства.

Для достижения побед.

Тут-то и подстерегает Лидера опасность .

Не описываемая (пока?) никакими Законами.

Не перестающаять – ни от этого, ни не от этого – быть вполне реальной:

ОПАСНОСТЬ ПОБЕЖДАТЬ.

 

Уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница!

Просьба не беспокоиться по поводу названия этой главы: в нем ничего не перепутано.

Да, безусловно, победы полезны.

Они, как правило:

– наполняют победителя чувством неизбывной гордости за самого себя – такого умного, сообразительного, талантливого (гениального – в зависимости от уровня скромности);

– переполняют его ощущениями собственной самоценности, самодостаточности, значимости и значительности;

– вселяют в него уверенность в собственных силах;

– вдохновляют его на дальнейшие подвиги и свершения во имя грядущих побед;

– обеспечивают мощные приливы адреналина и тестостерона в изнуренный и изможденный житейскими горестями невзгодами и испытаниями организм победителя;

– вызывают чувство неподдельного восхищения у его сторонников, приверженцев, последователей и поклонников.

Да, безусловно, поражения вредны.

Они, как правило:

– больно бьют по самолюбию, а зачастую – и не только по нему;

– вселяют в побежденного страх перед дальнейшими поражениями;

– порождают и усугубляют неуверенность в собственных силах – вплоть до комплекса неполноценности;

– подавляют стремление проявлять какую бы то ни было инициативу;

– вызывают разочарование в побежденном многих бывших его сторонников, приверженцев, последователей и поклонников.

Однако, как сказал бы по сему поводу Шерлок Холмс, все «это же очевидно, Ватсон!».

Сущее же и существенное не только не исчерпывается очевидным, но даже не сводится к нему.

За фасадом очевидного таится множество существенного.

Не бросающееся в глаза.

Не выпячивающего себя напоказ.

Не становящегося, «однако», – как сказал бы коренной обитатель полуострова Чукотка, – от этого менее существенным.

Фридрих Ницше заметил сей феномен в отношении Истории, посвятив ему свой опус под интригующим названием: «Несвоевременные размышления: о пользе и вреде истории для жизни».

Польза Истории очевидна.

Вред – отнюдь.

Но он есть.

Как суслик из фильма «ДМБ»: «Ты суслика видишь? Нет. И я – нет. А он есть!».

Точно так же обстоит дело и с вредом побед и с пользой поражений.

Мы их не видим, а они – есть.

Сомневаетесь?

Извольте ознакомиться с доказательствами.

 

1. О вреде побед

Заветная мечта каждого лидера – быть не только непобедимым, но и – что значительно для него важнее – всепобеждающим.

Ведь непобедимым может быть и тот, кто просто никогда не участвует в сражениях.

Ни в каких.

В том числе – и за право быть Лидером.

Но тогда он – не Лидер.

Лидер – по определению – боец.

И – борец.

За победу.

За то, чтобы покорять себе пространство и время, подчинять своей воле неблагоприятные обстоятельства и – непреклонных оппонентов, коварных врагов и – безжалостных конкурентов.

Союзничество, соратничество и дружба с объективными Законами Лидерства во многом и значительно упрощает и облегчает продвижение Лидера к достижению им побед и к осуществлению его заветной цели.

Упрощает и облегчает.

Но – не обеспечивает.

Коварство объективных Законов, функционирующих в человеческом континууме, заключается в том, что они осуществляют себя не непосредственно, а исключительно – через действование людей.

В лидерстве не бывает побед, достигнутых раз и навсегда, окончательно, бесповоротно, навечно.

Удел Лидера и велосипедиста одинаков: если не будешь жать на педали, то можешь ехать, но – только вниз.

Остановился – упал.

Или – слез.

Или – сполз.

И – остался лежать или стоять или сидеть, с неизбывной горечью взирая на проносящихся мимо других.

Более успешных.

Не остановившихся.

В своем движении.

«Вперед и вверх».

Как сказал Акио Морита, – основатель и фактический владелец концерна ”Sony”, – лидерство – это экзамен, который приходится сдавать каждый день.

Ты одержал победу?

Молодец!

Но: когда это было?

Ах, в прошлом году?

Извини, дорогой, сегодня у нас – другие чемпионы.

То, что ты одержал победу в прошлом – это было в прошлом.

Было, и – прошло.

Прошлогодний чемпион, проиграв битву за первенство сегодня, удостаивается приставки «экс» к своему прошлогоднему титулу, и с этой приставкой может теперь в компании одутловатолицых синюшных собутыльников в захудалой пивнушке приставать к ним с сакраментальным вопросом: «Ты меня уважаешь?», – тыча всем под их носы свою потускневшую «золотую» медаль, в которой чистого золота – с гулькин, скажем так, нос.

Время экс-чемпионов и экс-лидеров – прошедшее.

Слушают, слышат и слушаются лидера лишь до тех пор, пока он – Лидер.

В настоящем времени.

Лидера, утратившего свой титул в силу своей слабости, предпочитают не слушать.

И, соответственно, не слышать: кому интересно слушать горестные стенания льва, поверженного более сильным львом?

И уж точно – не слушаться: кто послушается «лузера», сам станет «лузером».

Для победившего лидера самая опасная его слабость – это его убежденность в своем всесилии.

Превращаясь в ее раба, он становится предельно уязвимым.

По большому счету, так ему и надо.

У каждого Наполеона есть свой Аустерлиц – и свое Ватерлоо.

Ведь, как сказал сам Наполеон, правда – уже в своих мемуарах, писаных в изгнании-заточении, в Мире Людей есть всего две силы: Меч и Разум, и на каждом достаточно значительном промежутке пространства, времени и обстоятельств, Меч всегда оказывается побеждаемым Разумом.

Увы, но едва ли не самая лучшая мысль изо всех, пришедших ему в голову, осенила его слишком поздно: локомотив Истории унесся вперед, оставив осененного гениальной мыслью бывшего своего машиниста одиноко умирать на пустынном берегу острова св. Елены.

Как сказал через полтораста лет после смерти Наполеона гуру менеджментологии Фредерик Уинслоу Тэйлор, «не из каждого состояния можно перейти в желаемое».

Победоносное размахивание «мечом» кружит голову состоянием сродни алкогольному опьянению.

Выход из него – или перманентный запой, или – мучительное протрезвление.

Когда дров-то уже наломано-переналомано.

Наполеон, несший освобождение старушке-Европе от заскорузлости феодализма, был победителем: над чванством родовитых и бесправием безродных; над косностью уклада жизни и над мракобесием доставшихся в наследство от средневековых дедов-прадедов порядков.

Такого Наполеона-Победителя приветствовали передовые умы Европы и Мира.

Такому Наполеону-Победителю посвятил свою Героическую симфонию Бетховен.

Но самому Наполеону этого показалось мало.

И он решил стать Победителем над всем Миром Людей.

Пойдя с Мечом на Разум.

И Мир Людей, вооружившись Разумом, лишил малейших шансов на окончательную победу зарвавшегося в своих притязаниях на всемогущество маленького человека с большущими амбициями.

Людвиг Ван Бетховен собственноручно зачеркнул сделанное им посвящение Наполеону на титульном листе партитуры своей симфонии № 3 ми-бемоль мажор, op. 55 – «Героической».

Не изменив при этом в ней самой ни одной ноты.

Только посвящение (см. фото ниже).

Титульный лист симфонии № 3 – «Героической» (1804 г.) Людвига ВанБетховена. (Photo license by Creative Commons Attribution-Share Alike)

Гений музыки отвернулся от Лидера политической жизни Европы и Мира, как только тот стал превращаться в то, что принято называть злым гением.

Последнее двухсловное словосочетание не имеет права на существование.

По простой причине.

Гений – это тот, кто открывает собой эпоху.

Если принято считать, что в философии была эпоха до Сократа и существует эпоха после Сократа , то это означает, что Сократ – гений .

В философии.

Если принято полагать, что в музыке была эпоха до Моцарта и существует эпоха после Моцарта , то это означает, что Моцарт – гений .

В музыке.

То есть, вполне можно сказать, что Сократ – это Моцарт в философии, а Моцарт – это Сократ в музыке.

Для того чтобы стать гением, необходимо не просто создать что-то новое, а совершить прорыв за бастионы того, что ранее считалось невозможным, недоступным, невероятным.

Как сказал в одной из своих книг Билл Гейтс, приятно совершать невозможное.

При всей кажущейся абсурдности этого высказывания, в нем заложена вполне конструктивная идея: то, что было невозможным вчера, совершенно не обязательно является таковым сегодня.

Меняются условия, обстоятельства, факторы влияния на происходящие процессы, меняя тем самым и их ход, и их исход.

Невозможным – навсегда – остается лишь то, что не согласуется с объективными Законами.

Однако каждый конкретный объективный Закон имеет границы действительного своего применения, за которыми он перестает быть Законом, утрачивая какую бы то ни было «законную» силу.

Именно поэтому открыватель любого объективного Закона, формулируя его, обязан указать те пределы действительности (времени, места, условий и обстоятельств), в которых он действует. В противном случае такой Закон вырождается в абсурд.

Прорыв за границы ранее невозможного возможен.

Это – закон.

Объективный.

Однако он, как и любой другой его сородич, имеет границы действительного своего применения.

Они там, где начинается «запретная зона», очерченная другими объективными Законами.

Применительно к человеческой деятельности Закон возможности прорыва за пределы ранее невозможного может быть сформулирован так: нет предела возможностям человека в создании нового, не нарушающего объективных Законов.

Тем не менее, при всем неизбывном многообразии родов, видов, направлений приложения человеком его усилий, существуют две сферы человеческой деятельности, в которых принципиально невозможно создать что-то новое.

Это – глупость и подлость.

Как сказано в фильме «Андрей Рублев» Андрея Тарковского, «все глупости и подлости род человеческий уже давно совершил и теперь их только повторяет».

Каждый претендующий на звание великого глупца или же великого подлеца может не беспокоиться: все лавры первенства в этих отраслях деятельности уже давным-давно распределены.

После Герострата, Каина, Иуды, Калигулы и Нерона все их последователи и подражатели – лишь жалкие эпигоны.

Да, действительно, каждый из названных лидеров в области глупости или подлости или того и другого вместе – выдающийся.

Поскольку выпирает. На ровном месте.

Как, например, чирей. На, допустим, спине.

Однако, плох тот чирей, который не мнит себя пупом.

Каждый выдающийся глупец или подлец мнит себя гением.

Пусть даже и злым.

Помните? У Лермонтова? В «Демоне»?

«Я тот, чей взор надежду губит, Я тот, кого никто не любит».

Как те существа, что изображены на гравюре (см. ниже).

Мартин Шонгауэр. «Святой Антоний Великий, избиваемый демонами» (1480 г.)

Смею Вас заверить, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница: ничего демонического ни в одном из даже самых выдающихся глупцов и подлецов нет.

Как личность каждый из них – вполне заурядная посредственность.

Что их самих и бесило.

Однако, даже самая взбешенная посредственность – еще не демон.

Не дотягивает посредственность, пусть даже самая злющая, до титула демона, пусть даже самого плохонького, хотя бы девятого чина – самого низшего, – согласно классификации демонов, предложенной Иоганном Вейером в его «Pseudomonarchia Daemonum» (1588 г.).

Не говоря уже о титуле гения.

Злых гениев не бывает.

Каждый претендент на гениальность проходит испытание.

Историей.

На глупость и на подлость.

И при наличии у него хотя бы одного из этих атрибутов, автоматически и безапелляционно исключается из числа соискателей почетного звания: «Гений».

Победитель – еще не гений.

Победитель – еще даже не подлинный, то есть, эффективный и позитивно перспективный лидер.

Каждая победа имеет два скверных свойства: она подталкивает к тому, чтобы переставать думать, и способствует превращению человека в раба мании своего собственного величия.

Думать перестают часто.

Значительно чаще, чем об этом принято думать.

И – многие.

Одни – от усталости.

Другие – от испытываемой ими эйфории.

Третьи – оттого, что думать уже нечем: в процессе достижения победы все мозги отшибло – поистине – пиррова победа!

«Нет повести печальнее на свете» (Шекспир),

чем повесть об отшибленном разуме (не-Шекспир).

Носитель отшибленного разума утрачивает способность мыслить, обретает же он взамен лишь болезнь Паркинсона.

Сомнительная компенсация.

Остановка мысли – как остановка сердца.

И то, и другое – смертельно.

Второе – для биологической жизни.

Первое – для человеческой.

Для нормальной же, полнокровной и полноценной, творческой, человеческой жизни время Разума – всегда.

Думать никому не рано и никогда не поздно.

Лидеру-победителю думать мешают три вещи:

– фанфары-литавры – оглушающие до одури;

– салюты-фейерверки – ослепляющие до мыслительной близорукости;

– лавровые венки – стальными тисками сдавливающие голову до полной атрофии способности к мышлению.

Однако, как говорится, «свято место пусто не бывает».

На месте утраченной мыслительной способности появляется мания величия.

Каждая одержанная победа несет в себе отравленное жало «глубокой убежденности» победителя в его собственном величии и великолепии.

В том числе – и в интеллектуальном.

Победитель – с каждой одержанной им победой – все более проникается чувством глубокого восхищения к самому себе, теряя способность адекватно воспринимать происходящее и объективно оценивать свои действия.

В этом отношении победы сродни наркотику, подменяющему в сознании своего потребителя реальный мир иллюзорным.

Как и любой наркоман, «победоман» погружается в мир приятных ему иллюзий, становясь тем самым предельно уязвимым для любых неблагоприятных реальных внешних воздействий.

Как и любого наркомана, «победомана» в определенные моменты охватывают приступы «ломки», когда весь окружающий его мир чудится ему предельно враждебным, и тогда уже приступы безудержного страха утратить все и порожденной им ярости обрушиваются на всех и на вся, в первую очередь – на ближайшее окружение.

Горе тому, кто попался под горячую руку «победоману» в момент его «ломки»: треском срываемых им с мундиров своих подручных погон и эполет дело, как правило, не ограничивается, заканчиваясь звонким хрустом свернутых шей и глухим стуком об пол отрубленных голов.

Однако мешок Истории наполнен под самую завязку отрубленными головами не только впавших в немилость победителя его вассалов, но и самих победителей.

Бывших.

Победителей, как известно, не судят.

Но – лишь до тех пор, пока они не утрачивают этот свой статус.

Горе победителю, ставшему бывшим.

 

2. О пользе поражений

В то время, пока победитель блаженствует, расслабленно почивая на лаврах своих побед, побежденный вынужден думать.

Напряженно.

Мучительно.

Непрестанно.

Над своими ошибками.

Над причинами своих поражений.

Извлекать из них уроки.

И – делать выводы.

Тот, кому удается преуспеть в этом своем начинании, оказывается более подготовленным к дальнейшей борьбе, чем победитель, разомлевший от своих побед, как сытый кот на освещенной летним солнышком завалинке.

В то время как победы располагают победителя к тому, чтобы расслабиться и постараться получить вполне заслуженное, как ему кажется, удовольствие от пользования их плодами, поражения, наоборот, стимулируютпроигравшего мобилизовать все наличные у него ресурсы на преодоление последствий своих поражений и на поиск путей к грядущим победам.

Нормальный человек учится на своих ошибках.

Умный – на чужих.

Глупый – ни на чьих.

Не учится.

Хоть ты кол на голове ему теши.

Почешется он, и опять – за свое.

Марк Аврелий не был глупым.

Потому и учился.

На чужих поражениях.

Потому и побеждал.

На всех фронтах.

Всех войн, в которых ему – вольно или невольно приходилось принимать участие.

Кроме, пожалуй, семейного фронта, где он – «за явным преимуществом» – проиграл битву за свою любовь к своей обожаемой супруге Фаустине (имя-то какое: как у доктора Фауста или у фауст-патрона!), постоянно и практически безнаказанно ставившей ему рога.

Всю свою жизнь Марк Аврелий учился.

У своих врагов.

Побежденных и побеждаемых им.

Он был – по общему мнению и определению – «философом на троне».

Первым в Истории.

Вторым – через две тысячи лет – стал Томаш Масарик – первый президент Чехословакии.

Масштабы их деятельности – разные, но принципы и результаты – сопоставимые.

Памятники им стоят на их родине.

У каждого – на своей.

По сей день.

И никто до сих пор не посягнул на их целостность.

Ни молотками с зубилами, ни пилами с моторчиками, ни баллончиками с красками.

Чего и Вам, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница и будущий Лидер (женского рода этому слову пока что не придумано) можно только пожелать.

Что же такого сказал Марк Аврелий всем будущим Лидерам, передав им свои слова, а посредством их – свои мысли через тьму веков?

Многое.

Существенное.

Жизненно необходимое.

В частности, такое: «Жизнь похожа, скорее, на искусство борьбы, чем на искусство танца: в ней надо твердо и с готовностью к внезапному и неожиданному стоять».

Что это?

Инструкция.

По поведению.

Достойному.

Победителя.

Достойно победившего.

В нелегкой борьбе.

С противниками.

С соперниками.

С врагами.

Откуда взялась эта инструкция?

От побежденных.

Врагов.

Которыми для римлян были варвары.

Как их называли римляне.

Чему могли научиться цивилизованные римляне у нецивилизованных варваров?

Многому.

В частности, умению быть в постоянной готовности.

Ко всему внезапному и неожиданному.

Популярные сегодня понятия нештатной, экстремальной ситуации возникли в лексиконе цивилизованного, а не дикого человека.

Представьте себе – на минуточку, – что у Вас, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, одновременно отключили Интернет, мобильную связь, электричество, газ, отопление, горячую и холодную воду и – вдобавок ко всему – еще и канализацию.

А в Вашем «парадном» – еще и лифт.

А Ваша квартира – на шестнадцатом этаже.

Что это?

Для Вас, а?

Катастрофа, не правда ли?

Бедствие.

Стихийное.

Коллапс.

Армагеддон.

А теперь вообразите себе, что в эти же условия в Вашей квартире поместили туземца из племени тумба-юмба.

У него – никаких проблем!

Нет отопления – какие пустяки!

Ведь есть оставленные хозяином квартиры, то есть, Вами, уважаемый Читатель, спички.

А значит – есть огонь.

И есть мебель.

А значит – дрова.

Хотя и из ДСП, но все равно – дерево.

И – паркет.

Тоже деревянный.

Хотя и лакированный.

От этого он горит даже еще жарче.

А вода – вон она, речка-то!

Ну и что, что за несколько километров?

Не по тайге же!

Не через пустыню!

Не через джунгли!

Какие пустяки!

Это для нас – людей, избалованных благами цивилизации, крысы, мыши и тараканы – страх и ужас.

Для неизмученного цивилизацией туземца те же млекопитающие и насекомые – гастрономические изыски.

«Будь проще!», – призывал нас всех Марк Аврелий.

Явно под влиянием побеждаемых им людей, не замороченных благами цивилизации.

Проще.

Но – не примитивнее.

Различие между простым и примитивным – проста.

Но – не примитивна.

Простота означает: отвлечение, отказ, отстранение.

В общем – абстрагирование.

От всего избыточного, наносного, не необходимого, не существенного.

Ради необходимого и существенного.

Примитивность же – наоборот.

Примитивное существо абстрагируется от существенного, значащего, значимого, значительного, перспективного ради несущественного, не значущего, бесперспективного.

Тонкость душевной организации человека не только не исключает его простоты в общении с другими людьми, но и обуславливает ее.

Чем больший масштаб человеческой личности, тем меньше эта личность озабочена приданием себе внешних атрибутов значительности.

Настоящий, дальновидный лидер не кичится своим исключительным положением, не превозносится над окружающими, не «зацикливается» на внешних атрибутах своего лидерства.

Он сосредоточен на главном: обеспечении выполнения своей лидерской функции, соблюдая при этом принцип «простоты без пестроты» во всех внешних проявлениях: облике; словах; мимике; жестах; манере общения.

Ему свойственен органичный сплав остроты и глубины мыслей с простотой и доступностью их изложения.

Ему претит какая бы то ни было вычурность, любая напыщенность и всякое манерничание.

Зато он всегда готов.

Достойно встретить неожиданное.

Он всегда находится в состоянии предельной готовности к тому, чтобы видеть и слышать, воспринимать, принимать, понимать и адекватно оценивать самые неожиданные и неприятные выпады оппонентов, нападки врагов и происки недоброжелателей.

Вот этой постоянной готовности «к внезапному и неожиданному» учился и научился у своих поверженных им нецивилизованных врагов цивилизованный Марк Аврелий.

Философ.

Правитель.

Лидер.

И все это – с большой буквы.

И не потому, что в начале строки.

А потому что заслужил.

Другой великий Лидер своей страны, четырежды президент США Франклин Делано Рузвельт занимался тем, что увлеченно коллекционировал карикатуры на себя.

Это было для него не экстравагантным «выбрыком», не капризом, а одним из существенных способов получения обратной связи с результатами и последствиями принимаемых им решений и осуществления им действий.

На основе анализа содержащейся в карикатурах критики Ф.Д. Рузвельт вносил поправки в проводимый им курс.

На проведение реформ, успешных для развития экономики и социальной сферы руководимой им страны.

Кто из сегодняшних политиков, бизнесменов, руководителей предприятий, организаций и учреждений способен коллекционировать карикатуры на себя?

То-то и оно.

Для того чтобы не быть «калифом на час», победителем на один раз, Лидер обязательно должен представать перед судом.

Четырех инстанций:

– своего разума;

– своей совести (если она у него есть, ведь Адольф Гитлер, например, категорически настаивал на том, что совесть есть не что иное, как «жидовская выдумка»);

– общественного мнения современников;

– Истории.

Все ли было сделано победителем для того, чтобы избежать совершенно не обязательных потерь при достижении своей победы?

Не чрезмерна ли цена, заплаченная за достигнутую победу?

Не скатился ли он до уровня иезуитского принципа, гласящего, что цель оправдывает средства?

Вот какими вопросами обязан быть озабочен победитель, если он не хочет, чтобы его победа не стала ни пирровой, ни последней в его жизни.

Новички, попадавшие под командование генералиссимуса Суворова, как правило, поначалу роптали: «Он же с нас семь шкур сдирает!».

Прославленный генерал Михаил Андреевич Милорадович, впервые оказавшись в подчинении у Александра Васильевича Суворова при осаде и взятии штурмом крепости Измаил, написал впоследствии в своих мемуарах: «Суворов заставлял нас умственно потеть!».

Со временем этот ропот прекращался.

Потому что результат потения был налицо.

Принято считать, что кровь пот и слезы являются символами страдания.

Чуть ли не в равной мере.

Это – глубокое заблуждения.

Слезы могут литься не только от горя, но и от радости.

Пролитый пот же вполне может служить заменителем пролитой крови.

Так, собственно, и сказано в раритетном сегодня откровении генералиссимуса Александра Васильевича Суворова под названием «Наука побеждать»: «Я проливал реки солдатского пота, чтобы не пролить лишней капли солдатского пота».

А теперь сравните этот суворовский принцип с принципом прославленных генералов XX-го века, будь то Бернард Лоу Монтгомери или Георгий Константинович Жуков.

Их принцип: утопить противника в море солдатской крови.

Крови не только и столько вражеских, сколько – своих солдат.

Вот Вам и ответ на вопрос: «Почему «Наука побеждать» не издается?».

Суворов побеждал, как он сам говорил, «не числом, а умением», что и зафиксировано в Истории.

Он одержал победы во всех без исключения сражениях (более 60-ти), в которых он выступал полководцем одной из сторон.

В подавляющем большинстве из числа этих сражений противник Суворова имел численное превосходство.

Количественное, но – не качественное.

Качественное превосходство над противником – везде, где имеется противодействие враждующих сторон – определяется превосходством мысли и действия, воплощающего мысль.

Материалом для строительства трамплина, позволяющего совершать прыжок к победе, служил, служит, и будет служить опыт поражений.

Лучше – чужих.

В крайнем случае – своих.

Разбирая опыт поражений, как – по приказу Суворова разбирали его чудо-богатыри заброшенные сараи-разволюхи на перевале Сен-Готард, сооружая из них мост через ущелье, – сам Суворов выстраивал конструкции своих побед.

История умалчивает о том, читал ли А.В.Суворов «Трактаты о военном искусстве», написанные в VI-м веке до н. э. Сунь-цзы, и детально изучаемый сегодня во всех солидных бизнес-школах.

Однако все основные принципы достижения побед в противоборствах, изложенные Сунь-цзы, полководцем Суворовым неукоснительно соблюдались и выполнялись.

В первую очередь это касается основополагающего принципа: «Побеждает тот, кто лучше использует небо и землю, свет и тьму».

Так было при осаде и взятии крепости Измаил, когда по приказу Суворова из подручных материалов была сооружена точная копия типичного фрагмента фортификационных сооружений измаильской крепости, на которой – до «седьмого пота» производилась отработка штурма.

Так было при штурме крепости Туртукай, когда под покровом ночи и ливня одна тысяча атакующих «суворовцев» обезоружила и взяла в плен четырехтысячный турецкий гарнизон.

Так было всегда и везде, где войска Суворова обрушивались, «как снег на голову» на противника, не готового к такому неожиданному повороту событий.

Безусловно, победоносная серия сражений – без единого поражения – генералиссимуса Суворова – все же больше исключение из общего правила, чем правило.

Как правило, Лидер не только одерживает победы, но и терпит поражения.

Настоящим же Лидером, как сказал лауреат Нобелевской премии мира Нельсон Холилала Мандела, становится «не обязательно тот, кто никогда не падает, но тот, кто после каждого падения встает все выше».

Быть выше.

Трудностей и невзгод.

Непредвиденных обстоятельств и неблагоприятных условий.

Через их преодоление – к их одолению – таков единственно возможный путь Настоящего, то есть, эффективного, результативного и позитивно-перспективного Лидера.

 

Жизнь Лидера – особенно.

На всем ее протяжении.

Каждый Лидер находится под постоянным прессом.

Испытаний: «Огнем, водой и медными трубами».

То есть: опасными стихиями и… славой.

И – не только ими, – а еще ядовитыми змеями зависти, подлости и предательства (см. репродукцию ниже).

Эдвард Мунк «Голгофа» (1900 г.)

А еще еще – удушающими питонами страхов (см. репродукцию ниже) перед возможностью утратить всë, «нажитое непосильным трудом»; перед угрозой лишиться всего, сопутствующего статусу Лидера; перед опасностью потерять всë , что обрел как Лидер человек.

Эдвард Мунк. «Крик» (1893 г.)

Приобретая многое, сопутствующее статусу Лидера, – власть над людьми со всеми сопутствующими ей внешними атрибутами, богатство, нерасторжимо связанное со властью, почет, правда, оказываемый уже не столько самому человеку, сколько его статусу, недвусмысленный интерес к себе со стороны противоположного пола, да и всякое разнообразное иное, не менее привлекательное, – Лидер зачастую необратимо теряет другое, ничем практически не восполнимое: искренность отношений с людьми; подлинную, бескорыстную дружбу, такую же бескорыстную, бесхитростную любовь, и фактически обрекает себя на одиночество, от которого нет ему спасения.

Одиночество преследует его в толпе придворных прихлебаев, на светских раутах, в общении с, казалось бы, самыми близкими людьми, каждый из которых на поверку оказывается, что называется, «не без задней мысли».

Постоянно испытываемое одиночество, – независимо от того, осознаваемо оно во всей его неизбывности, или же только смутно ощущаемо, – все равно оказывает на психику Лидера угнетающее, «прессующее» воздействие.

Не все Лидеры выдерживают непрекращающееся испытание неотвратимым давлением этого мощнейшего пресса.

Что же тогда происходит с ними?

А происходит – разное.

Рассмотрим варианты.

 

1. Один – от всех и все – на одного

Благословенен капитан того корабля, что мчится под раздуваемыми попутным ветром алыми парусами к взлелеянным в мечтах экипажа берегам Земли Обетованной.

Туда, где кисельные берега омываются молочными реками.

Туда, где вкусная еда так прямо и прет.

Прямо в рот.

Сверху, снизу – со всех сторон.

Туда, где добродушные туземцы с ослепительно белозубыми наивными улыбками выстраиваются в очередь, чтобы обменять принадлежащие им слитки золота и горсти жемчуга на эквивалентные по весу нитки стеклянных бус и копеечные зеркальца.

Туда, где узкие в талии и пространные во всех остальных местах туземки своими обворожительными жемчужнозубыми и алогубыми улыбками обещают райские наслаждения жаждущим их доблестным покорителям морских просторов.

В общем, как мыслили себе члены экипажа корабля, хорошо там, где им будет хорошо.

Как и обещал им их Капитан – Первый после Бога.

А может быть, и еще первее.

Хорошо, когда все хорошо!

Попутный ветер – в паруса!

Семь футов – под килем!

Брызги от легкого бриза, пьянящие, как добрый глоток шампанского от мадам Клико, нет, лучше – рома от дяди Тома, – в лицо.

Спасибо тебе, о славный наш Капитан, наш Лидер!

«Et nunc, et semper et in saecula saeculorum!» – «Отныне и присно и вовеки веков!»

За то, что пригласил нас в это замечательное, увлекательное путешествие.

По сути – на морскую прогулку с умеренной дозой адреналина.

Такие, или – примерно такие – мысли приятно роились в головах моряков – членов команды Капитана-Лидера.

Пока все было хорошо.

Но – вдруг…

В кромешной темноте ночи, в «собачью вахту», как гром среди ясного неба, налетает на корабль со всем его экипажем и Лидером-капитаном – Первым после Бога – нечто совершенно невообразимое.

Тайфун-цунами-ураган-смерч-торнадо.

Примерно такой, как тот, что запечатлен на фотографии (см. ниже).

Фотография водяного смерча возле Майорки, 11 сентября 2005 года. http://ru.wikipedia.org/wiki

Стремительный.

Гигантский.

Циклопический.

Всесокрушающий.

Всепоглощающий.

В свое адское жерло.

В свою гигантскую воронку.

В пасть Вельзевула – Повелителя бесов, Хозяина стратосферы.

Ужасающий.

Своей неумолимостью.

Своей неотвратимостью.

Своей непреодолимостью.

Он налетает, и – о ужас! – рвет в клочья фор-брамсель вместе с грот-брамселем и крюйс-брамселем, с характерным хрустом ломает фок-мачту вместе с бизань-мачтой…

Наутро наступил полный штиль.

Свисти – не свисти – все бесполезно.

Вдобавок, как оказалось, все бочки с питьевой водой разбиты, а все сухари и, в придачу, вся солонина разметаны по трюму и, вдобавок, сожраны ненасытными корабельными крысами.

А компáс (настоящие моряки говорят именно так) разбился.

А секстант сломался.

А изо всех приборов для само/ориентации в безбрежном море-океане остались только звезды.

Но… пришла ночь, а звезд не видно – тучи плотным покрывалом застлали все небо.

И тогда на корабле начинается ропот.

Предвестник бунта.

Капитану готовятся вспомнить.

Всë.

Все невыполненные обещания – сказанные и почудившиеся.

Все несбывшиеся надежды – обоснованные и необоснованные.

Все несостоявшиеся мечты.

Каждого члена экипажа корабля.

«Бунт на корабле» – дамоклов меч, что висит над головой каждого «капитана»: страны ли; региона ли; бизнеса ли.

Стенания по этому поводу неуместны.

Предусмотреть опасность, чтобы предотвратить беду – прямая обязанность каждого лидера.

Она входит в пакет его полномочий, прав и обязанностей, являясь условием, необходимым для осуществления лидерских функций.

Лидер отвечает за все.

Происходящее во вверенном ему пространстве и времени действий.

Прозевали, проспали, проморгали, прошляпили наступление штормового фронта – вахтенный начальник и вахтенный офицер – виноват капитан корабля: плохо их готовил.

Плохо с них спрашивал.

Не проследил кок за состоянием хранимого в трюме провианта – снова виноват капитан.

Плохо был закреплен компас, не предохранен от повреждения секстант – то же самое: ответственные за состояние приборов и оборудования не были надлежащим образом ориентированы капитаном на высокий уровень ответственности за выполнение ими их прямых обязанностей.

Наполеон Бонапарт повествует в своих мемуарах об эпизоде, связанном с действиями подчиненного ему маршала Бернадота.

25-го января 1807-го года командующий одной из армий Наполеона маршал Жан Батист Жюль Бернадот проиграл сражение при Морунгене, которое просто обязан был выиграть.

В ответ на прямой вопрос Наполеона, почему битва была проиграна, маршал начал свой пространный ответ: «Ну…, во-первых, мне не хватило орудийных зарядов. А, во-вторых…».

Наполеон не дал Бернадоту продолжить, заявив: «Довольно. Того, что Вы сказали, вполне достаточно для того, чтобы определить причину Вашего поражения. Она состоит в том, что Вы не соответствуете занимаемой Вами должности. Если у Вас была нехватка орудийных зарядов, то почему Вы заранее не поставили меня об этом в известность? Одно из двух: либо Вас это тогда не интересовало, либо Вы сочли это несущественным. В обоих случаях имеет место несоответствие Вас занимаемой Вами должности».

После этих слов Наполеон навсегда отстранил Бернадота от командования войсками.

Для их пользы.

И для его, Бернадота, блага: в 1818-м году он благополучно для себя стал королем Швеции и Норвегии.

Наполеон же для себя же сделал однозначный вывод: решение о назначении Бернадота командующим армией было скоропалительным и необоснованным.

Бернадоту, конечно же, крупно повезло.

Дамоклов меч ответственности за безответственность в том злополучном случае с битвой при Морунгене опустился на его голову плашмя.

Так бывает.

Но очень редко.

Как правило, все же этот меч если уж бьет, то – острой кромкой.

И – со всего маху.

И – в самое темячко.

И – насмерть.

Безусловно, у каждой команды, возглавляемой Лидером, бывают критические дни.

Когда дела идут все хуже и хуже, и нет никакого просвета в кромешной тьме туннеля, ведущего непонятно куда.

Когда всë и все уже всем – невмоготу.

Когда никто уже не может ничего определенного сказать, когда и чем все это закончится.

Лидер, как может, старается успокоить команду, но команда уже взвинчена и наэлектризована негативным потенциалом не-сбывающихся надежд и горьких разочарований.

Ждали улучшения позавчера – не случилось.

Вчера – не сложилось.

Сегодня уже заканчивается, а воз, то биш, корабль, как говорится, и ныне там.

Надо что-то делать.

Что?

Поставить Богу свечку?

Пробовали.

Не помогает.

Пригрозить Черту кочергой?

Тоже без успеха.

Может быть, покамест?

Временно?

Но время уходит, а с ним тают, как вешний снег, и силы, и ресурсы, и надежды.

На смену им приходит отчаяние.

И – злоба.

Ведь кто-то же, в конце-то концов, виноват в этом критически бедственном положении!

И этот «кто-то» должен ответить за все это безобразие.

Кто?

 

2. Один – на всех и всех – до одного

Далеко не у каждого лидера хватит мужества, чтобы признать свою вину за свои же ошибки.

Чреватые последствиями.

В самом широком диапазоне их негативности.

И их масштабности.

От просто неприятных до катастрофических и смертельно опасных.

Не только для самого автора наделанных им ошибок – это бы еще – полбеды, но и для возглавляемой им команды, и, более того, для всех тех, кто попадает под действие его действий.

Вот тогда-то этим горе-лидером начинается лихорадочный поиск.

«Крайних», «козлов отпущения», «мальчиков для битья».

То есть, тех, кого он намерен «подставить» вместо себя, чтобы свалить на них всю вину за его собственную дурость.

По «принципу»: «Если в кране нет воды, значит, выпили… враги».

Внешние – если они есть.

И – внутренние.

Они-то есть всегда.

Для желающих их найти.

Выставить их на всеобщее обозрение и осуждение.

И, естественно, обезвредить.

Надежнее всего – обезглавив.

Предпочтительнее всего – прилюдно.

Пригвоздив их к позорному столбу.

Предварительно пригрозив им, что в случае отказа признаться в совершении несовершенных ими грехов и преступлений, все возможные и невозможные кары будут обрушены на головы самых близких и дорогих им людей.

А потом, после казни признавшихся, все равно это сделать.

Если нет нужных виноватых, то их приходится придумывать.

Лидерам-подлецам.

Для собственного оправдания.

И для собственного же благополучия.

Так начинается всякая «охота на ведьм», поиски происков мифических шпионов и раскрытие несуществующих заговоров.

«Перевести стрелки», переложить «с больной головы на здоровую», науськать на невиновного, натравить озлобленных на непричастных – вот далеко не полный «букет» средств, используемых обгадившимся лидером для обеления и ароматизирования себя.

Любимого.

Самим собой.

По его «железной» логике лучше «подставить» многих других, пусть даже ни в чем не виновных, чем отвечать за свою дурость самому.

Так рассуждает каждый из весьма распространенной когорты лидеров-подлецов.

Они заваривают «кашу» весьма сомнительного качества, а обязанность расхлебывать ее возлагают на других людей.

И горе тем бедолагам, которым не суждено справиться с задачей расхлебывания гадостной субстанции: их судьба предопределена.

Лидером-подлецом.

Лидер-проходимец же своими действиями создает всем ведомым им такие непроходимые завалы проблем, что от него им – сплошное горе.

У лидера-проходимца возникает непроходимость мысли, поскольку у него вместо живого человеческого Разума – протезы.

Один называется: хитрость.

Другой: изворотливость.

Чем бездарнее лидер-проходимец, тем он активнее и агрессивнее.

В поисках виновных в его собственной дурости.

И тем он коварнее и жесточе при наказании назначенных им в виновники неудач.

Тут-то и происходит слияние в экстазе упоительного единения лидера-проходимца илидера-подлеца.

Подставлять под удар своих приверженцев и своих же последователей для для каждого из них – как два пальца растопырить.

Веером.

«Виктория!», – дескать.

В поведении людей наблюдается абсолютная идентичность.

Но – при одном обязательном условии: если все они – уже трупы.

Живым же людям – до тех пор, пока они живы – свойственно сомневаться и колебаться, выбирать и принимать решения, в том числе – по отношению к поступающим в их адрес императивам: приказам, командам, настоятельным требованиям, повелениям.

Выбирать всегда есть из чего.

Даже, будучи связанным по рукам и ногам, попавший в плен к самураям японский ниндзя, дабы не подвергаться страшным пыткам, откусывал себе язык и умирал от болевого шока или от потери крови, сделав свой собственный выбор.

Безвыборных ситуаций не бывает.

Бывают безобразные выборы.

Подлецами не рождаются: подлецами становятся.

В результате собственного выбора.

Как сказал в одной из самых скандальных своих книг – «Зияющие высоты» – философ-изгой Александр Зиновьев, умение делать подлость достигается не сразу, и чтобы стать выдающимся подлецом, надо иметь к этому способности, а также долго и упорно учиться.

Учиться подлости всегда есть у кого – у тех, кто однажды уже сделал свой выбор.

В пользу подлости.

И – последовательно ему следовал на протяжении всей своей последующей жизни подлеца.

Кредо подлеца: делать другому то, чего никто не хотел бы себе.

Ни один подлец до сих пор не взял на себя ответственность за появление, проявление и применение такого кредо, хотя каждый подлец именно таким , только таким , исключительно таким кредо и руководствуется.

Принято за аксиому считать, что каждый хочет, чтобы у него все было и чтобы ему за это ничего не было.

Однако всякая аксиома имеет свою область действительного, то есть, существующего с необходимостью применения.

Так, например, параллельные прямые не пересекаются только в области, ограниченной рамками евклидова – не-криволинейного – пространства, то есть такого, радиус кривизны которого равен бесконечности, но они пересекаются в любом криволинейном, например, Лобачевского – Римана пространстве.

Абсолютных аксиом не бывает.

На самом деле, не каждый хочет, чтобы у него было все.

Как известно, Сократ, придя как-то раз на базар, выразил свое изумление тем, как много, оказывается, существует вещей, которые ему никогда не понадобятся.

В отличие от Сократа, подлецом никогда не являвшимся, каждый, являющийся подлецом, страстно желает не только иметь все, на что он «положит глаз», но еще и чтобы при этом расплачивались за всë его имение другие люди.

И – не только и не столько их деньгами.

А и: их здоровьем; их благополучием; их и их детей жизнями.

Внешне подлец вполне похож на человека: руки, ноги и всë такое прочее.

Однако в подлеце, в отличие от человека не-подлеца, наличествует дополнительный орган: имения за счет другого .

Таким органом у подлеца является его непоколебимая уверенность в том, что каждый другой (кроме, конечно, тех, кто превосходит его самого в подлости) слишком глуп для того, чтобы быть таким коварным, как он, и слишком труслив для того, чтобы быть таким жестоким, как он.

Подобные органы имения за счет другого (этакие крововсасывающие хоботки) наличествуют у всех паразитов.

Например, как пишет Альфред Брем в своем знаменитом сочинении «Жизнь животных», у клещей спереди всегда имеется выемка, где помещается сосательный хоботок, который у всех клещей хорошо развит и имеет очень сложное устройство. Когда представляется случай укусить, клещ крепко вцепляется своими зазубренными челюстями в кожу животного и, выдвигая хоботок, сильно нажимает им, словно стараясь пробуравить; в то же время выдвигаются с обеих сторон челюстные сяжки, которые своими заостренными концами прокладывают путь нижней губе; последняя снабжена зазубринами, обращенными назад, которые препятствуют ей двигаться назад. Когда хоботок таким образом проникнет далеко в глубь ранки, челюстные сяжки отгибаются в стороны, как лапы якоря, и клещ, поместившись столь удобно и прочно, начинает сосать кровь.

При этом все паразитирующие животные или растения имеют лишь ограниченные их естественными потребностями претензии к паразитируемым ими организмам.

У подлеца же претензии к другому безграничны Для подлеца любой другой – не более чем средство, которое можно и нужно максимально использовать в своих собственных целях.

Если другому это не нравится, то тем хуже для другого.

И – тем лучше для подлеца.

Подлец глубоко убежден в справедливости принципа: каждому – свое. Как говорится, «богу – богово, кесарю – кесарево».

Подлецу – хорошее.

Остальным – остальное.

Отсюда – лозунг подлеца: «Я ВСЕГДА ГОТОВ делать другому то, чего никто не хотел бы, чтобы ему кто-то такое делал ».

Для подлеца способность к манипулированию сознанием другого через подмену содержания понятий – предмет его особой гордости, вызывающий у него прилив самовосхищения и пароксизм самодовольства.

Как в руках ловкого наперсточника стаканчик с шариком внутри него вдруг – о, чудо! – становится пустым, так у манипулятора сознанием других предатель вдруг становится патриотом, трус – осмотрительным и дальновидным человеком, лгун – неверно понятым, дурак – своеобразно мыслящим, подлец – действующим сообразно обстоятнльствам.

Подлец кичится своим исключительным умом и сообразительностью как проявлениями собственной мудрости.

На самом же деле там, где у человека пульсирует живая, трепетная – дышащая, видящая, слышащая, понимающая, чувствующая и со-чувствующая мудрость, у подлеца торчит мертвое: хитрость, коварство и изворотливость – скрипучие протезы мудрости.

Как волк-людоед отгрызает свою попавшую в капкан лапу, так подлец-людовед ампутирует ставшие ему обузой, так и не развившиеся в нем, зачатки мудрости и останки умертвленной им в самом себе совести.

На место живого он приспосабливает к себе мертвое: сработанные по последнему слову бездушной PR-техники и бессовестной политтехнологии функциональные устройства, обеспечивающие головокружительное продвижение к «зияющим высотам» благоденствующей подлости.

Если, как сказал Эразм Роттердамский, глупость – это казненная мудрость , то, как добавим мы, подлость – это ампутированная совесть , обрезанная «под самый корешок» вместе с зачатками мудрости.

Будучи по своей сути моральным уродом, подлец считает себя интеллектуальным красавцем, освободившим самого себя от всех и всяческих предрассудков.

Он любуется и гордится своими протезными достоинствами, как Нарцисс своими, тешащими его прелестями.

Подлец при каждом удобном случае – а для него все случаи удобны, поскольку ему неведомы такие понятия, как стыдно, неудобно, неловко – изрекает: «Я! », – сопровождая это сакраментальное местоимение словесами: «глубоко убежден ».

По мнению подлеца такое словосочетание должно производить чарующее, магическое воздействие на всех кому выпало несказанное счастье лицезреть его и внимать ему.

Подлецу и невдомек, что еще двадцать восемь веков назад безымянный автор древнеиндийской «Дхармы» сформулировал интегрированный индекс, с помощью которого и сегодня можно безошибочно судить о мере ничтожности каждого конкретного человека: ничтожен тот, кто любит говорить о чужих недостатках и о своих добродетелях .

Достаточно подсчитать, сколько раз местоимение «Я » встречается в выступлении того или иного политического лидера, разделить полученное количество на суммарное число слов, содержащихся в этом выступлении, чтобы получить тем самым статистически точный индекс ничтожности выступающего, ведь «Я » подлеца никогда не сочетается с признанием им своих ошибок или действительно совершенных им преступлений.

Колебания этого индекса от выступления к выступлению будут весьма незначительны: его величина зависит не от того, о чем идет речь, а от того, кто ведет речь.

Темы речей лидера-подлеца могут варьироваться в достаточно широких пределах, сущность же изрекающего их неизменна.

Глубокая убежденность , о хроническом наличии которой у «себя, любимого» так любит распинаться лидер-подлец, на самом же деле, как заметил Александр Зиновьев, есть признак интеллектуальной недоразвитости.

Убеждения – по его же словам – суть лишь компенсация за неспособность точно понять данное явление в его конкретности.

Это – априорные установки на то, как поступать в конкретной ситуации без понимания ее конкретности.

Лидер-подлец не может и не хочет отказать себе в удовольствии при каждом подходящем случае – а для него все случаи – подходящие – напомнить о важности своей собственной персоны.

Он обожает перечислять все свои многочисленные титулы и звания, к завоеванию которых он стремится с упорством, настойчивостью и нахрапом, заслуживающим изумления.

Для него честь иметь титулы и звания неизмеримо значительнее, важнее и существеннее, чем иметь честь .

В чем лидер-подлец безусловно прав, так это в том, что для своих протезов в виде хитрости, коварства и изворотливости он всегда может найти точку опоры.

Она возникает и существует там, тогда и постольку, где, когда и поскольку щебенка глупости оказывается намертво сцепленной бывшим жидким, после чего – застывшим цементным раствором наивности.

До тех пор, пока будет существовать благочестивая, благонравная, благодушная глупость вкупе со «святой», доверчивой, инфантильной наивностью, разномастная подлость может не беспокоиться о своих перспективах: светлое будущее ей гарантировано.

Наивность – не признак глупости.

Более того, наивность не самотождественна самой себе.

Наивность как детская непосредственность восприятия мира , как чистота незамутненности помыслов сугубо меркантильными, утилитарными, цинично-прагматичными – увы, такими прилипчивыми ко взрослым людям – соображениями, нетождественна наивности как инфантильности, как интеллектуальной недоразвитости, как заторможенности в развитии.

Наивная, «детская» мудрость «Маленького принца» Сент-Экзепюри, живописи Нико Пиросмани и Анри Руссо нетождественна наивной склонности инфантильного обывателя принимать слова лидеров-подлецов за их мысли, их жесты – за их действия.

Доверие доверившихся ему лидер-подлец ВСЕГДА ГОТОВ направить в сторону наращивания слепого, по-собачьи преданного повиновения.

Ему.

Лично.

Безоговорочно.

Гнев же своих жертв лидер-подлец ВСЕГДА ГОТОВ обратить против своих же врагов.

Убивая тем самым, как говорится, сразу двух зайцев: отводя от себя вполне заслуженное им возмездие за совершение недостойного, и направляя вектор возмездия в сторону противостоящих и противодействующих.

Ему.

Лидеру-подлецу.

По его «глубокому убеждению», плох тот подлец, который не мечтает стать тираном .

Однако против примитивного тирана существует примитивный же, но, тем не менее, достаточно грозный и эффективный «булыжник – оружие пролетариата» (вспомним одноименную псевдоклассическую скульптуру И.Д. Шадра), маргинального псевдо-пролетариата, люмпен-пролетариата.

Лидер-подлец, безусловно, об этом знает, и он это если и не понимает, то, по крайней мере, ощущает своим нюхом.

Шакальим.

Поэтому тиран как таковой, тиран в «чистом виде» (если по отношению к тирану применимо сочетание его хотя бы с чем-то чистым) безвозвратно канул в Лету вместе с примитивными орудиями четвертования и колесования как непременными атрибутами тирании.

На смену монстровидному и дико-образному тирану на историческую авансцену сегодня активно и инициативно выдвигается иная фигура: благовидная, ухоженная, прилизанная, прилежно демонстрирующая миру девственную чистоту своих рук и убедительно уверяющая мир в столь же девственной чистоте своих помыслов.

Не случайно же Адольф Гитлер произносил свое сакраментальное – всхоленное, взлелеянное, выпестованное им: «Совесть – жидовская выдумка», – всегда только в «узком кругу ограниченных людей», и никогда – на публичном выступлении.

Так уж сложилось, что Природе не хватило фантазии и изобретательности, чтобы породить гибрид хищника с паразитом.

В природе есть: отдельно – хищники, отдельно – паразиты.

Как говорится в классическом законе классической (Аристотелевой) логики, «или – или», третьего не дано (tertium non datur).

В людском же сообществе этот закон не действует: нет непреодолимой границы между тираном и подлецом, поскольку существует еще и некий мутант – гибрид тирана с подлецом.

От тирана гибрид унаследовал патологическую жестокость, нетерпимость к инакомыслящим, инакоговорящим и инакодействующим.

От подлеца – на «законном» – генетическом основании – хитрость, изворотливость и коварство.

Гибрид тирана с подлецом ненасытен: сколько бы ни было у него власти и денег, ему их будет мало.

Где взять недостающее?

У других людей.

Как?

С помощью третьих людей, которых ради такого дела рассматриваемый гибрид готов назвать друзьями, попользоваться ими до тех пор, пока получается извлекать из них выгоду, и «слить» их, как сливают в канализацию ненужное содержимое унитаза, то есть, выбросить их из своей памяти, а еще лучше – из числа живых сразу же, как только они исчерпают свой ресурс полезности гибриду.

Это – практическое воплощение гибридом кредо подлеца , то есть постоянной готовности делать другому то, чего никто не хочет, чтобы кто-то делал ему.

Много, очень много подлецов среди лидеров.

Точно так же, как много, очень много лидеров среди подлецов.

Если лидерство – это полет, а это действительно так, то все лидеры-подлецы совершают его по одному и тому же маршруту – в Преисподнюю: лжи и предательства; коварства и жестокости; цинизма и лицемерия.

Тем не менее, несомненно, что не все лидеры – подлецы.

Точно так же безусловно, что не все подлецы – лидеры.

 

3. «Unus pro omnibus omnes pro uno» – «Один за всех, и все – за одного!»

«Дайте мне точку опоры – говорил Архимед – и я переверну Мир».

Для настоящего, то есть, эффективного, результативного и позитивно перспективного лидера такой точкой опоры является его команда.

Ни один, пусть самый талантливый и даже гениальный лидер, без опоры на крепкую мощную свою команду не может быть дееспособным.

Именно в качестве лидера.

Команда – не скопище нулей.

Каждый участник команды – единица.

Более или менее боеспособная и дееспособная.

Насколько «более» или «менее» – это зависит, прежде всего, от лидера.

От его интеллекта, его организаторских способностей, его таланта разжигать искрой своих идей пламя действий его команды.

Настоящий Лидер – не единица среди нулей.

Он – даже не единица впереди нулей.

Он – первая боеспособная и дееспособная единица в ряду других.

Составляющих определенное число.

Выражающее силу команды.

Возглавляемой лидером.

Он – первый среди равных.

Объединенных общей мечтой как самой заветной целью.

Сплоченных общей программой действий.

В его команде – никто не лишний.

Никто не ущербный.

Как сказал генералиссимус Суворов в своей «Науке побеждать», «каждый солдат должен знать свой маневр».

Команда – не хаотичный конгломерат компонентов.

Она – монолитный сплав.

Опыта и молодости.

Трезвого расчета и азартного задора.

Импульсов творческого вдохновения и методичности скрупулезной последовательности.

Тонкости и изящества мысли с последовательной настойчивостью в ее осуществлении.

Для такой команды «любое море – по колено, любые горы – по плечу».

Станет ли она именно тем, что от нее требуется, зависит, прежде всего, и главным образом от ее лидера.

От его желания и способности сплотить воли, объединить устремления и воплотить потенциал каждого в конструктивность и продуктивность действий всех.

Что для этого требуется?

Совсем не многое.

Но – весьма существенное.

Во-первых, постоянная готовность лидера разделить со своей командой ее участь, какой бы горькой она ни была.

«Ave, Сaesar, morituri te salutant!», – это приветствие возникло не на пустом месте: Гай Юлий Цезарь стал первым из римских полководцев, который перед началом битвы, оставаясь сам на передовой, отсылал коней – своих и своих приближенных в тыл, лишая тем самым себя малейшей возможности ретироваться при возникновении реальной опасности.

Об этом факте достаточно подробно написано и у Гая Светония Транквилла, и у Гая Саллюстия Криспа.

Неизвестно, читал ли этих авторов Мел Гибсон, но в поставленном им фильме «Храброе сердце» его герой – Уильям Уоллес – перед боем поступает точно так же, как в свое время действовал Гай Юлий Цезарь.

Это – что касается своих лошадей.

Что же касается своих сыновей, то, например, в переломный момент десятичасовой битвы под Салтановкой 23-го июля 1812-го года против пяти дивизий наполеоновского маршала Даву генерал Раевский Николай Николаевич сам повел в атаку Смоленский полк, обеспечив победу в том сражении.

Сыновья генерала Раевского – семнадцатилетний Александр и несовершеннолетний Николай были в тот момент рядом со своим отцом.

На этом примере названное «во-первых» плавно переходит в «во-вторых» : лидер не вправе требовать жертв от возглавляемых им людей, если сам он не приносит на алтарь победы жертву, более весомую, чем та, которую он требует от других.

Никто не вправе требовать от другого: «Иди и умри!».

Только наоборот: «Победи и очень постарайся при этом остаться в живых!».

«Умирать – крайнем случае», – как назвал Богумил Райнов свой самый знаменитый роман.

В-третьих : если лидер не хочет, чтобы его обманывали ведомые им, ему придется безоговорочно отказаться от затеи обманывать их.

Это не дает стопроцентной гарантии отсутствия попыток обмана лидера со стороны ведомых им, однако лишает такие попытки обоснованности.

Какой бы то ни было.

Если только лидер сам не отдает предпочтения тому, чтобы слышать «сладкую ложь» вместо «горькой правды».

В-четвертых : если лидер пытается переложить ответственность за собственные ошибки и просчеты на ведомых им, то эффективность работы связки – «лидер и его команда» будет стремиться к нулю, и от него – к отрицательной величине.

Ведь «нулевой» результат – не наихудший из возможных.

Значительно худший – тот, что оказывается противоположным по отношению к желаемому и ожидаемому.

В-пятых, если лидер считает грубость и хамство атрибутами делового стиля управления, то его обязательно настигнет всеобщая ненависть его команды.

Ведь, как заметил Френсис Бекон в коротенькой главе «О высокой должности» своих «Опытов и наставлений нравственных и политических», строгость и справедливость рождают уважение, грубость же рождает только ненависть.

В-шестых, если лидер хочет быть не только эффективным и результативным в данный момент, но и иметь позитивную долгосрочную перспективу, ему необходима конструктивная оппозиция.

В противном случае он обречен совершать ошибки, зародыши которых лучше всего видятся с позиции оппозиции.

Как сказал когда-то лауреат Нобелевской премии Петр Леонидович Капица, искать нужно доводы «против» своей позиции: доводы «за» всегда найдутся сами.

При мудрых монархах – а в Истории случались и такие – роль конструктивной оппозиции играли мудрые шуты.

Благословен тот лидер, команда которого состоит сплошь из его единомышленников.

«Во сто крат» благословеннее тот лидер, в чьей команде находится место для оппозиционеров.

Конструктивных.

Как отметил в своей книге: «Сделано в Японии», – создатель и фактический владелец концерна «Sony» Акио Морита, «в моей компании есть достаточно много людей, не согласных со мной, и это – прекрасно!».

В-седьмых, и – в-последних: если лидер подкупен и продажен, то такой же подкупной и продажной будет и вся его команда – другие в ней просто не задержатся.

Либо – не выживут.

Продажному/подкупному лидеру грех жаловаться, если его команда предаст или продаст его: он сам создал для этого необходимые предпосылки.

Все.

На этом, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, перечень необходимых требований к Лидеру для обеспечения успешного функционирования системы: «Лидер и его команда», – предлагается считать исчерпанным.

Не потому что других требований нет, а потому что они есть, но лишь такие, что являются либо произвольными, либо производными.

От только что перечисленных.

Только учтя от «во-первых» до «в-седьмых» Лидер сможет достигнуть состояния динамичной сбалансированности отношений со своей командой как залога успешности, результативности, эффективности и позитивной перспективности функционирования системы: «Лидер и его команда».

Девиз швейцарской конфедерации: «Unus pro omnibus omnes pro uno» -

«Один за всех, и все – за одного!», – с легкой руки Александра Дюма-отца ставший визитной карточкой д’Артаньяна и «Трех мушкетеров», а также – символом единства на основе принципа отстаивания чести и достоинства человека и гражданина – и по сей день является почти идеальной моделью команды, возглавляемой Лидером.

Почти – потому что под этим же девизом действуют и различные криминальные образования, трансформирующие благороднейший лозунг в зловещее «понятие» круговой поруки.

Впрочем, сам по себе этот девиз-лозунг ни в чем не виноват.

Как любил говорить Сенека, «Non reus vinum, et bibere» – «Виновато не вино, а пьющий», – в том, что существуют пьяницы, – и, соответственно, «male uti non negat» – «злоупотребление не отменяет употребления».

В любом случае девиз: «Один за всех, и все – за одного», – есть выражение и проявление принципа солидарности: Лидера с ведомыми им.

Без такой солидарности эффективное, результативное и позитивно перспективное лидерство не может состояться.

Если Лидер, как, условно говоря, капитан тонущего корабля, готов первым пуститься наутек в минуту любой грозящей опасности, уподобившись корабельной крысе, то заслуживает он и получает соответствующее отношение к себе.

Низкого качества оказывается такой лидер.

Самого низкого.

Наинижайшего.

Если же в минуту грозящей опасности капитан корабля изъявляет постоянную готовность первым принять удар любой стихии на себя, и последним покинуть терпящий бедствие корабль, то его команда за него всегда будет готова идти «и в огонь, и в воду».

Высокого качества оказывается такой Лидер.

Но: самого ли высокого?

Достаточно ли этого для того, чтобы быть Лидером высочайшего качества, или же – только необходимо?

Выясним.

 

С легкой руки Георга Вильгельма Фридриха Гегеля нам сегодня доподлинно известно, что качество есть то, без чего то, что есть, перестает быть тем, чем оно должно быть.

То есть, качество – суть не что иное, как определяющее свойство.

Таким для автомобиля, например, служит его, воспетая классиками иронического повествования особенность: быть не роскошью, а средством передвижения.

Только-только автомобиль утрачивает эту свою особенность как определяющее его свойство, то биш, качество, он перестает быть тем, чем он должен быть, и превращается в нечто иное, а именно – в кучу металлолома, резинолома, паролонолома и прочих «ломов».

В общем – хлама.

Представляющего интерес лишь для пропитого насквозь бомжа и покупающего у него этот хлам старьевщика, то есть, торговца всяческой рухлядью.

Аналогично – касательно лидера.

Его качеством, иными словами – определяющим свойством, является его особенность: быть впереди.

То есть – во главе.

То есть – возглавлять.

Если у него есть эта особенность – определяющее свойство – качество, то он – лидер.

Если нет, то он – не лидер, а заурядный ряженый, рядящийся в некое подобие лидерской мантии.

Лидер, плетущийся в хвосте поступательного, наступательного на неблагоприятные обстоятельства движения – уже не лидер, а жалкое, убогое, живущее лишь ностальгическим скулежом по своим славным прошлым временам, существо, заслуживающее лишь в лучшем случае сочувствия и снисхождения, в худшем – презрения и отвращения.

Однако лидер, идущий впереди всех, возглавляемых им, то есть, обладающий необходимым качеством как определяющим свойством лидера, может быть разного сорта.

Как казал Конфуций, если тебе плюют в спину (естественно, исподтишка, как пúсать в стоящий на плите кофе соседу по коммунальной квартире), значит ты впереди.

В чем?

В разном.

Ведь движение вперед может быть к самым различным целям.

И самыми различными средствами.

От достойнейших до не-достойнейших.

Цели, преследуемые лидером, могут быть самого различного определяющего их свойства – качества.

Как, собственно, и средства их достижения.

В отличие от свежести, которая, как и качество, либо она есть, либо ее нет, и не бывает свежести «первой» или «второй», качество в своих сортах может варьироваться в достаточно широком диапазоне: от первого до последнего.

Так, например, автомобиль, являясь по своему качеству как определяющему его свойству средством передвижения, может быть при этом и «Лексусом», и – «Ланосом».

И у того, и у другого качество есть.

Только – разного достоинства.

И, соответственно, разной стоимости.

Так и с лидерством.

Все лидеры – по своему определению – как-то кого-то возглавляют.

Иначе они – не лидеры.

Однако качество «возглавления» у разных лидеров – разное.

Диапазон качества выполнения разными лидерами их лидерских функций варьируется в достаточно широком интервале: от посредственного и ниже, до не-посредственного и выше.

 

1. Посредственные лидеры

Горе тому подчиненному, чей начальник – дурак.

Ведь, как заметил Иммануил Кант, дурость есть глупость, сцепленная со злобностью.

Однако несравненно горше участь того подчиненного, чей начальник – не просто дурак, а дурак изощренный, предприимчивый, деятельный, активный и – энергичный.

То есть, инициативный.

В своей дурости.

Его брызжущая во все стороны энергия, говоря словами Пушкина, бессмысленная и беспощадная.

Для всех окружающих его.

Для всех, оказывающихся в зоне досягаемости его энергичных, инициативных действий.

Весь смысл его кипучей деятельности, в конечном счете, сосредоточен исключительно на себе самом: усесться в кресло повыше, и – ухватить.

Побольше.

Как можно больше.

Всего.

Особенно – власти, славы и, естественно, – денег.

Карл Маркс в свое время вывел формулу капитала: «деньги – товар – деньги» (но уже – побольше).

На сегодня выведена уже новая формула: «деньги – власть – деньги» (но уже – значительно бóльшие).

Ее исповедуют.

На нее молятся.

Ею руководствуются.

Непосредственно.

Лидеры-посредственности.

Не видящие и не желающие видеть ничего, отстоящего от них дальше их собственного нюхательного аппарата и собственных загребущих ручонок.

Оттого – близорукие.

Таких, увы, – подавляющее большинство.

Как бледных поганок и ярких мухоморов в грибном лесу.

О таких лидерах-политиках Уинстон Черчилль сказал, что они думают только о предстоящих выборах, в то время как Лидеры – государственные деятели, которых во все времена было, увы, меньшинство, думают о последующих поколениях.

Лидеры-посредственности заботятся только о своей – личной, корпоративной, классовой, клановой, кастовой – непосредственной – здесь-и-сейчас – выгоде, и на достижение именно ее направляют они всю свою кипучую энергию и инициативу.

Стремление к достижению своей выгоды само по себе не предосудительно.

Как общий жизненный принцип оно – нормально.

Не-нормальна абсолютизация этого стремления.

Не-нормально страстное и неугомонное желание получить свою собственную выгоду «во что бы то ни стало», за счет кого угодно и чего угодно, любым путем, не гнушаясь никаких средств.

Нацеленность на достижение результата – замечательное свойство.

Но: возведенное в абсолют, оно вырождается в абсурд.

Абсурд – зачастую – привлекателен и притягателен.

Теми соблазнами, которые он из себя щедро расточает.

Но он всегда иррационален.

Противоразумен.

По определению.

Притягательность и привлекательность абсурда заключается в той легкости, с которой – при его помощи – обеспечивается желаемый результат.

Противоразумность же его состоит в том, что легкодоступность желаемого результата практически всегда сопряжена с его краткосрочностью, как доходы легковерных вкладчиков финансовых пирамид, каждая из которых обязательно рушится, погребая под собой и радужные надежды на преумножение, и иллюзорные – на сбережение вклада.

Если Вы, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, являетесь бизнес-меном/вуменом, и Ваш бизнес – торговля, например, бензином, то Вы легко сможете поднять уровень доходности и прибыльности Вашего предприятия, а, соответственно, и свои собственные барыши – здесь и сейчас, – разбавляя продаваемый Вами бензин мочой.

Ослиной.

Или – козлиной.

На худой конец – любой доступной Вам в больших количествах.

Результат такой бизнес-акции будет налицо.

Сначала – пока покупатели не разобрались что к чему – результат будет исключительно положительный, потом – резко наоборот.

Причем – с необратимыми последствиями.

Для Вашей деловой репутации и, соответственно, для Вашего бизнеса.

От следов мочи на Вашем реноме Вам придется очень долго и упорно отмываться, и еще не известно, отмоетесь ли.

И – не только Вы сами.

Ослиной (козлиной, не важно – чьей именно) мочой Вы подмочите репутацию всем тем, кто когда-либо официально работал в возглавляемой Вами фирме, занимавшейся торговлей разбавленным бензином.

Это – классический пример дурости.

Дурно пахнущей.

Алчной.

Инициативного лидера-дурака.

В бизнесе.

Инициативная дурость и головотяпство – как относительно бескорыстная разновидность дурости, не обязательно связанная с алчностью, но непременно – с тем, что в обиходе называется: «Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибет», – проявлялись и проявляются и на государственном уровне.

Осушая реликтовые болота, «благодаря» «плановой и планомерной» деятельности Министерства мелиорации и водного хозяйства СССР, уникальные экосистемы с их эндемичными видами флоры и фауны превращалиcь в безжизненную пустыню, единственным «украшением» которой служили гниющие массы трупов животных и растений.

Сооружая плотины и запруды на равнинных реках, исполнители дурацких руководящих инициатив превращали чистые, животворные водоемы в гигантские затхлые лужи.

Поистине нет пределов инициативной человеческой дурости!

В период разгула антиалкогольного угара было принято – на самом высоком партийно-государственном уровне – решение о немедленной вырубке виноградников в Массандре.

По-видимому, для того, чтобы синюшние алкоголики не обпились, не дай Бог, марочными винами многолетней выдержки, такими, как «Белый мускат Красного Камня», «Черный доктор», и т. п.

В результате такой руководящей инициативы эти вина исчезли с лица земли.

По-видимому, навсегда.

Поскольку навсегда исчезли те уникальные виноградники, которые столетиями холились и лелеялись руками не одного поколения потомственных виноделов.

Еще примеры?

Извольте.

Во времена «расцвета» застоя в СССР испытывался жесточайший дефицит бумаги.

Ее покупали за еще более дефицитную валюту.

В основном – в Финляндии: ведь там, как известно, древесины много, а пользователей бумагой – мало.

Тут-то и пришла в голову одному из чрезвычайно инициативных партийных лидеров ИДЕЯ: производить отечественную бумага из отечественного же сырья, не посягая на девственную нетронутость наших лесных ресурсов.

Как, спросите Вы, уважаемый/уважвемая Читатель/Читательница?

Очень просто, и, как сказал бы пресловутый партийный лидер, ГЕНИАЛЬНО: из тростника, которым – пруд пруди – богаты украинские плавни и лиманы.

Сказано – сделано!

В Херсонской области был спроектирован и построен целлюлозно-бумажный комбинат.

Херсонский комбайновый завод получил солидный государственный заказ на проектирование и изготовление тростникоуборочных комбайнов, что и было выполнено.

Досрочно и успешно.

С раздачей соответствующих регалий, почетных грамот и солидных премий.

Всем причастным, и, как всегда, многим непричастным.

«Ура!»?

Ура-то оно, конечно, ура.

Но только, как оказалось, с весьма плачевным конечным результатом.

При первом же сборе урожая тростника тростникоуборочными комбайнами экосистема плавней, в частности, корневищ растений, была подорвана.

В прямом и переносном смысле.

Если и не навсегда, то, по крайней мере, на долгие-долгие годы.

Построенный специально для переработки местного тростника Херсонский целлюлозно-бумажный комбинат был перепрофилирован на сырье (древесину), поставляемое за тысячи километров из Карелии.

Тростникоуборочные же комбайны были распилены автогенами.

На металлолом.

Однако, несмотря ни на что рациональное, гены иррациональной инициативной лидерской дурости и поныне продолжают свое бравурное шествие.

Особенно, если эти гены произрастают на благодатной для них почве сиюминутного меркантильного интереса, то есть, эфемерной общеэкономической и быстродостижимой собственной финансовой выгоды.

Во времена печально-известной «культурной революции» хунвейбины энергично и вдохновенно бегали по по всем полям многострадального Китая с деревянными трещотками и дырявыми металлическими кастрюлями, бья в них чем-либо железным, и… разгоняя тем самым воробьев.

Бегали не просто так, а выполняя прямое указание чрезвычайно инициативного «Великого Кормчего», углядевшего причину катастрофических потерь урожая зерновых на полях Поднебесной в происках коварных… пернатых, пожирающих рис на полях.

Очумевшие от производимого хунвейбинами шума и гама, несчастные воробьи падали бездыханными, а вместе с ними и катастрофически падали в стране объемы собираемого риса: его сжирали на корню насекомые, вовсю расплодившимися при полном отсутствии их естественных врагов – воробьев, чьими трупиками были усеяны китайские поля.

Лидер – дурак с инициативой был, есть и будет «глубоко убежден» в том, что все простое – гениально.

Особенно – исходящее от него – лидера.

Ему и невдомек, что не существует симметрии в отношении между гениальным и простым.

Если все гениальное действительно является простым, то есть, освобожденным от всего случайного, наносного, не-необходимого, то далеко не все простое является гениальным, особенно, если за простым кроется примитивное.

Примитивным же отвергается не случайное, не наносное, не-необходимое, а, наоборот, все, что является сущностным и существенным.

Да, действительно, никогда не было, нет, и не будет в реальности идеальных как абсолютно безупречных решений проблем.

Любое решение каждой проблемы обязательно несет в себе как положительные, так и отрицательные результаты, чреватые соответственно, такими же последствиями.

Однако, как говорил Марк Аврелий, «разум у тебя есть? Есть. Чего же ты им не пользуешься?».

Ведь наградила же матушка-природа каждого человека еще при его рождении драгоценным подарком: способностью к мышлению.

С тем, чтобы эту способность развивать, усовершенствовать и применять.

Для решения конкретных проблем.

С учетом того, чтобы предусматривать приносимые привносимыми решениями результаты.

Как прямые – ожидаемые, очевидные, положительные, – так и косвенные.

Неожиданные, неявные, негативные.

А, предусмотрев, – соответственно, – предотвращать, нивелировать, нейтрализовывать.

Те негативные последствия, которые влекут за собой исключительно позитивные – на первый взгляд – решения.

Трудно так поступать?

Конечно.

Сложно?

Еще бы.

Особенно, если на принятие решения накладывается меркантильный интерес.

Ведь как приятно получать прибыль!

Особенно – большую!

И – быструю.

Не правда ли?

Однако очень часто сиюминутные прибыли оборачиваются не только долговременными убытками, но и катастрофическими потерями и невосполнимыми утратами.

Неодолимая алчность бизнесмена-временщика диктует ему категорический императив: ухватить здесь и сейчас, а там – «хоть трава не расти!».

Так поступают, культивируя пресловутый рапс – сырье для производства биотоплива.

Выращивание его дает весьма приличную прибыль.

На производство рапса можно достаточно легко получить в кредит «дешевые» – под низкий процент – и «длинные» – на продолжительный термин как крайний срок – деньги.

Их охотно дадут.

Заинтересованные в получении своей финансовой выгоды юридические и физические лица.

И они ее таки получают.

По формуле: «деньги – рапс – биотопливо – деньги».

Но уже – не только с прибылью, а со сверхприбылью.

А там – хоть трава не расти!

На том месте, где был выращен пресловутый рапс.

Ведь это растение – убийца почв.

Оно истощает землю на долгие годы вперед.

Превращая в пустынное бывшее когда-то плодородным.

Призрак рыщущего в поисках своей сиюминутной выгоды лидера-временщика бродит по всему миру.

Материализуясь.

В конкретных лицах.

Физических.

Юридических.

Должностных.

Двуликих.

Двурушничающих.

Ищущих.

И – находящих.

Себе.

И – для себя.

Поживу.

Сиюминутную.

Вырубая – «под самый корешок» – реликтовые леса и живописные заповедные рощи – будь то в Карпатах, в парках вокруг Киева как бывшей зеленой столицы Европы, на острове Борнео или в бассейне реки Амазонка.

Сея вокруг опустошение и омертвление.

Провоцируя месть Природы за надругательство над ней.

Порождая и пробуждая буйствующие стихии будущих засух и наводнений.

Чего в этом «рыскании» больше?

Глупости?

Дурости?

Алчности?

Той самой, для удовлетворения которой всегда изъявлялась полная готовность идти на любую подлость?

Кем?

В первую очередь – лидером-посредственностью.

Лидером-заурядностью.

Не видящим и не желающим видеть ничего далее своей сиюминутной выгоды.

Ненавидящим.

Всех и каждого.

Кто не смиряется с тотальным господством в Мире Людей «Их Низостей»: глупости, дурости, алчности и подлости.

У матушки-Природы нет противоядия ни против генерируемой человеком, словно в издевку называющимся разумным, инициативной дурости, ни против им же источаемой из себя воинствующей алчности, ни против удовлетворяющей ее подлости.

Порожденному человеком, испускаемому им из себя самого яду глупости, дурости, алчности и подлости может противостоять только порожденное человеком же противоядие.

Навсегда безвестный автор «Чхандогья-упанишаду» – одной из древнейших Упанишад, написание которой датировано VIII-м веком до н. э., с неизбывной горечью и неисповедимой грустью поведал Миру Людей о том, что нет такой глупости и нет такой подлости, на которые не был бы способен человек.

К счастью для нас всех – людей – безвестный мудрец ошибался.

Не в воспроизведенных здесь его словах, а в том, что после них им была поставлена точка.

Не точка там должна быть, а запятая.

А после запятой просятся на бумагу совсем другие по своему смыслу и по своему настроению слова: но нет такой мудрости и нет такой добро/деятельности, на которые не был бы способен Человек.

Не сводящийся к убогому набору животных инстинктов и растительно-животных рефлексов.

Не замыкающийся на близоруких и узколобых потугах достижения собственной выгоды за счет кого угодно и путем чего попало.

Не заурядный.

Не примитивный.

Не посредственный.

Сильный.

Своей человеческой и человечной, а не животной, звериной силой.

 

2. Сила Лидера

Все мы вместе, и каждый из нас по-отдельности желаем, и настаиваем на том, чтобы наш Лидер, то есть, тот, кто нас ведет, направляет и возглавляет, был бы вместилищем, носилищем и выразилищем самого невообразимого компендиума превосходных свойств, черт и особенностей.

Точно так же, как пелось в популярной когда-то песне про джентльменский набор желаемых невестой-на-выдании достоинств идеального суженого:

Вердикт, выносимый такому восхитительному набору свойств и особенностей, предельно жесткий: «Не бывает, и быть не может».

Да, конечно, мы все страстно хотим и томно желаем, чтобы наши Лидеры были бы воплощением всех возможных достоинств во всех их вообразимых сочетаниях.

Увы, приговор этим нашим хотениям-желаниям – неумолимый и неутешительный: «Живых воплощений всех возможных достоинств во всех их вообразимых сочетаниях не бывает, и быть не может».

Как не бывает в реальности заимствованных из области теоретической физики фантомов абсолютно твердого тела или же абсолютно нерастяжимой нити.

Любой абсолют есть не что иное, как прерогатива исключительно «чистого» мышления, не замутненного никакой «грязью» реальности.

Реальный же Мир, в котором мы живем, весьма далек от идеального воплощения идеального.

Со вздохом глубокого сожаления осознавая сей неутешительный факт, и, признавая его неоспоримость, мы сознательно снижаем планку наших требований к нашим лидерам.

До «прожиточного минимума», до самого скромного уровня: «Хотя бы».

Чтобы наши лидеры («Хотя бы!») были бы такими, чтобы нам, по крайней мере, не было за них стыдно.

Чтобы не путали они Швейцарию со Швецией, а Австрию с Австралией.

Чтобы не были они говорящими ряжеными чучелами.

Чтобы Гомéра не называли бы Гóмером и не вызывали бы тем самым гомерический смех у лицезреющих и слушающих их плохо говорящие и еще хуже думающие головы.

Чтобы выпирающая из них харизма дополняла бы их ум, а не заменяла бы его.

Чтобы все движение мозговых извилин у каждого из них не сводилось бы в одну-единственную точку: ухватить, сколько влезет, а что не удастся съесть, то, хотя бы, понадкусывать.

Чтобы не путали бы они государственную казну со своими собственными карманами.

Всем нам этого хочется.

Если уж не самим быть именно такими лидерами, хотя – почему бы и нет? – то, по крайней мере, пребывать под руководством именно таких лидеров.

Чтобы нашими лидерами можно было бы, если и не восхищаться, хотя – почему бы и нет? – то, по меньшей мере, гордиться, что тоже неплохо.

Увы, такое случается не часто.

Во всяком случае, значительно реже, чем того хотелось бы и как надо бы.

«Почему же так получается?», – спросите Вы, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, и, конечно же, как всегда, будете правы в своей любознательности.

Ответ тоже будет.

Нелицеприятный.

И – неприятный.

Для желающих его получить.

Зато – честный.

И – откровенный.

Потому – ответим, перефразируя известный афоризм Жозефа-Мари де Местра, – что каждый лидируемый имеет того лидирующего, которого он заслуживает.

Если нами правят нагловатые, беспардонные, невежественные и хамовитые лидеры, то означает сие лишь то, что мы подспудно к этому готовы: лишь бы рука, которая нами правит, была сильной и уверенной, а кулак, содержащий в себе указующий нам перст, – увесистым и могучим.

Орлиный взор лидера, его львиная хватка – вот что возбуждает в нас пароксизм восторга и восхищения по отношению к нему.

Не случайно на гербах различных государств орел – в различных его модификациях – изображен тридцать пять раз, а лев – тридцать четыре, включая же его ближайших «собратьев» и «сосестер» – тигра, леопарда, пуму и пантеру – даже больше, чем орел – сорок два раза.

Как символ силы.

Животной.

Звериной.

Все остальные представители бегающей, плавающей и летающей фауны если и удосужились быть изображенными на гербах стран, то лишь единожды, или же – в лучшем для них случае – дважды.

О чем это говорит?

О нашем подспудном, коллективно-бессознательном, архетипном, как сказал бы Карл Густав Юнг, поклонении хищной силе и преклонении перед непреклонным ее воплощением.

Клыкасто-пастистый и когтисто-лапистый лидер в нашем восприятии ассоциируется, прежде всего, с силой и уверенностью в себе – качествами, без которых мы просто не мыслим себе Настоящего Лидера.

Ведь, действительно, сила лидеру нужна, «как птице крылья для полета».

Бессильный лидер – такой же нонсенс, как беззубая акула.

Или – как бесхвостый крокодил.

Или – как безрогий черт.

Вглядитесь в гравюру великого Мастера (см. ниже): ведь он показал нам нас самих в наших представлениях о СИЛЕ как о ДОБРОДЕТЕЛИ.

Питер Брейгель Старший. «Добродетели. Сила» (1559 г.)

Да, конечно, это – не карикатура.

Но это – гротеск, наглядно демонстрирующий нам всю абсурдность абсолютизации и идеализации Силы как таковой, безотносительной и к точке ее приложения, и к направлению ее применения.

Все остальные достоинства лидера, кроме его Силы, оцениваются нами, как правило, по остаточному принципу.

То есть, хорошо, если оно есть.

Если же его нет, то оно заменяется.

На другое.

Столь же желательное.

И столь же не-необходимое.

Иначе говоря, достоинств, желательных по их наличествованию у лидера, – масса.

Их приблизительно столько же, сколько богов в пантеоне индуизма, коих по разным оценкам – от восьмидесяти семи тысяч до трехсот тридцати миллионов.

Вот сколько.

То есть – несчитано и не поименовано.

Назвать их всех поименно или же хотя бы пересчитать с приемлемой точностью – затея заведомо невыполнимая.

Даже для самого ортодоксального апологета индуизма.

Аналогично дело обстоит и с лидерскими достоинствами.

Сколько существовало или же существует исследователей лидерства, столько же имеется и версий совокупностей, составляющих набор достоинств лидера.

То есть, разнятся и сочетания достоинств лидера в различных наборах, представляющих разные мнения и суждения о лидерских качествах, и сочетаемое в них.

Вплоть до противоречащего, противопоставляющегося «друг другу», и – взаимоисключающего «друг друга», хотя в данном случае уместнее было бы обозначить их как «врага врагу».

Диапазон вариаций на тему: «Достоинства лидера», – чрезвычайно широк.

От такого иррационального достоинства, как «глубокая убежденность» в безграничности своих возможностей – до сугубо рациональной способности оценивать свои возможности трезво и непредубежденно.

От абсолютной гибкости – до крайней жесткости.

От беспредельной толерантности – до предельной непреклонности.

От безапелляционного отрицания уместности проявления какой бы то ни было сентиментальности (автор идеи – Адольф Гитлер – см. принадлежащую перу первого президента Чехословакии Томаша Масарика «Рецензию на книгу Адольфа Гитлера «Mein Kampf») – до категорического утверждения необходимости сострадания судьбе «забытого и забитого человека» (выражение, заимствованное из предвыборной речи Франклина Делано Рузвельта на его первых президентских выборах).

Безусловно, такие расхождения в оценке достоинств Лидера обусловливаются, прежде всего, той моделью, которая закладывается исследователем или же апологетом лидерства в основу идеального – на его взгляд – типа Лидера.

Идеального, то есть такого, какого – по большому счету – не бывает, но к воплощению образа которого стремится приблизиться каждый считающий и воображающий себя Лидером.

Тем не менее, при всех имеющихся расхождениях во мнениях и разногласиях в суждениях, все без исключения авторитеты в области лидерологии, или, если угодно, лидерософии, сходятся в одном: в признании единого и единственного неотъемлемого и незаменимого достоинства, присущего каждому подлинному Лидеру.

Это – СИЛА.

Как Единство Могучей Воли, Неуклонной Целеустремленности и Непреклонной Решительности.

Нравится это кому-то или же – нет, разумно это или же – безрассудно, морально или же – аморально, но сверкающая сталь силы в голосе и жестах лидера-громовержца-молниеносца ценится внемлющими ему и лицезреющими его несравненно выше внешне неброского самородного золота мудрости и добродеятельности Настоящего Лидера.

Так было.

Часто.

По самой объективной, непредвзятой и непредубежденной оценке – слишком часто.

Так есть.

Сегодня.

Вокруг нас.

В чем Вы, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница имеете несомненную возможность и сомнительное удовольствие убедиться на своем собственном опыте.

Личном.

Независимо от того, нравится Вам это или же нет.

Но так не будет.

Да, безусловно, Сила – это то, перед чем принято склонять головы, снимать шляпы, преклонять колени и падать ниц.

Да, несомненно, Сила – это то, что если и не вселяет «Страх и Трепет» (название книги Серена Кьеркегора), то, во всяком случае, внушает почтение, уважение, благоговение.

Вызывая непреложное требование неукоснительно ее признавать и обязательно с ней считаться.

Да, бесспорно, Сила – это то, что нельзя игнорировать.

Ни при каких условиях.

Ни в каких обстоятельствах.

Однако, как гласит любой школьный учебник физики, всякая сила есть величина векторная, то есть, обязательно имеющая конкретную точку ее приложения и определенное ее направление.

Соответственно, Сила, не направленная ни на что, есть Ничто.

Если же Сила не есть Ничто, а есть Нечто, то она обязательно имеет не только свой модуль (величину), но и свою точку приложения, и свое направление действия.

Соответственно, сама по себе сила лидера, взятая «по модулю», объективно не является ни его достоинством, ни его недостатком.

Она является лишь необходимым предусловием рассмотрения того или много имярека в качестве потенциального лидера.

В принципе способного повести за собой.

Кого-нибудь.

Куда-нибудь.

Достоинством либо же недостатком сила лидера становится лишь в непосредственной зависимости от того, на что, для кого, во имя чего и каким именно образом она направлена.

История, увы, переполнена примерами лидерства таких лидеров, чей вектор силы был направлен так, что лучше бы они были бы бессильными.

К вящему нашему с Вами, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, сожалению, далеко не всем «бодливым коровам бог рогов не дает».

На самом же деле – дает.

Еще и как дает!

И не только бодливым коровам, а и тупоголовым быкам, козлобородым козлам и твердолобым баранам.

Зачем Ему это нужно?

Наверное, для того, чтобы проверить на сопротивляемость.

Не-быков.

Не-козлов.

Не-баранов.

Однако для заурядного обывателя Сила Лидера таит в себе свою неизбывную притягательность безотносительно и к точке ее приложения, и к направлению ее вектора.

У такого обывателя бодливые коровы, быки, козлы и бараны вызывают не только вполне объяснимый страх, но и почти священный трепет.

В этом феномене – ключ к разгадке тайны живучести тирании: перед живым тираном преклоняются, а по ему мертвому многие скорбят, как по святому, и чтят его соответственно.

Слабые инстинктивно тянутся к сильным.

Как сказал навсегда анонимный автор древнеиндийской «Дхармы», «сила слабого – в царе».

Примкнув, прильнув, присоединившись, приобщившись к сильному – безотносительно и к точке приложения, и к направлению действия его Силы, – слабый начинает чувствовать себя сильнее.

Тоска слабых по «сильной руке» – это та благодатная почва, на которой произрастает произвол.

Сильному слабыми прощается многое.

В том числе – увы! – и вопиющая глупость, и неизбывная подлость, и неприкрытая грубость, и откровенное хамство, столь характерные для посредственных и заурядных лидеров, которых пребывает в превеликом множестве в Мире вокруг нас.

Блаженны слабые, пребывающие в благоглупостном заблуждении относительно того, куда по отношению к ним направлена Сила лидера-тирана!

Они умирают в удушающих их тисках тирании с неизбывной и неиссякаемой Верой.

В то, что их лидер-кумир не «знал» о бесчинствах, чинимых «на местах» зарвавшимися сатрапами.

В то, что Его «подставила» лицемерная челядь.

В то, что его «неверно информировало» коварное окружение.

В то, что ему «искаженно преподнесли» реальное положение дел лукавые подчиненные.

Блаженные слабые «глубоко убеждены» в том, что Сила их Лидера-кумира, – пусть даже кто-то считает Его тираном, – направлена исключительно на их защиту и на их поддержку.

На самом же деле «Ему» «глубоко» на них, мягко говоря, наплевать.

«Его» сила по отношению к ним направлена лишь на то, как бы их пожестче и поплотнее использовать.

В его, лидера-тирана, целях.

Однако, к счастью для тех, кто желает жить, не становясь ни для кого ни рабом, ни тираном, не все в Мире вокруг нас так безнадежно мрачно и тягостно беспросветно.

В том числе – и по отношению к Силе Лидера.

Лидер – не одинокий путник. Он – авангард авангарда.

В одиночку можно преодолеть океан. Плоский.

Но никому еще не удавалось в одиночку брать штурмом вертикально возвышающуюся над Миром заоблачную вершину горной гряды.

Сплоченной же команде, ведомой Настоящим Лидером, удается не только взбираться на вершины, но и водружать на них воплощенные чудеса человеческой мысли. Вроде того, что изображено здесь на фото.

Зáмок Neuschwanstein, Германия

Сооружен не рабами: у германцев, как и у славян никогда не было ни рабов, ни рабовладельцев.

Настоящий Лидер силен силой не исключительно себя, а себя со своей командой.

Той, которая идет в связке со своим Лидером.

От вершины – к вершине.

От достижения к достижению.

Опираясь на опыт поражений и неудач.

Предпочтительно – чужих.

В крайнем случае – своих.

И – на Силу Лидера: его с его командой.

Имеющую, как и всякий иной вектор, и свою величину «по модулю», то есть, безотносительно к тому, положительная она или отрицательная, и – свою точку приложение и – свое направление: к Добру или – ко Злу.

 

3. Формула Силы Настоящего Лидера

Если Лидер-Капитан ведет свой корабль четко выверенным курсом, если он своевременно побеспокоился и о прочности такелажа, и о законопаченности и просмоленности корабельного корпуса, и об исправности компáса и секстанта, и о надежном закреплении груза в трюме, и о надлежащих запасах воды и провианта, если при этом команда беззаветно верит в своего Лидера-Капитана, то любые шторма им – нипочем.

Тода все и каждый в экипаже помогут друг другу, выручат друг друга, подставят, если надо свое плечо, а не подножку, и – совместными усилиями – преодолеют любые препятствия и одолеют какие угодно и неугодно трудности и невзгоды на пути к успеху предпринятого дела.

Один из «трех святых в социологии» – Карл Маркс (по определению Уильяма Аутвейта, двое других – по его же словам – это Эмиль Дюркгейм и Макс Вебер) преподнес Миру Людей весьма интригующую идею: сила суммы больше суммы сил.

Представим эту мысль автора «Капитала» в виде соответствующей формулы.

Для ясности восприятия и удобства применения.

Итак, по Марксу:

F (Pk) › F (Pk) (1),

где: F – это сила;

k – обозначение принадлежности к ряду других, подобных k;

n – обозначение конечного числа принадлежащих к ряду;

Σ – это сумма;

   – это сумма всех элементов, составляющих множество ряда: от 1-го до «n-ного»;

Р – это обозначение «персоны»;

Рk – это k-я персона, принадлежащая к ряду (от 1-й до n-й) персон;

› – знак «больше»;

= – знак эквивалентности (пригодится в дальнейшем);

‹ – знак «меньше» (тоже пригодится);

→ – знак импликации, означающий: «если, то» (обязательно понадобится);

LT – знак, обозначающий лидера команды (потребуется в дальнейшем);

(1) – порядковый номер формулы в этом параграфе.

Правильная формула?

Такая же по смыслу, как выраженная у Маркса словами?

А у Маркса-то по смыслу правильно ли сказано?

Давайте проверим.

Представим себе, что поперек дороги лежит огромное свежеповаленное только что пронесшейся бурей дерево.

Тополь, например.

Тридцатиметровый.

По высоте.

Когда-то.

Теперь уже – по длине.

Объезда нет – с обеих сторон – кювет.

И бензопилы «Дружба» – тоже нет.

Вообще никакой пилы нет.

А ехать дальше – ой как надо!

Что делать?

В кабине нас пятеро.

Самый крепкий – в чем он «глубоко убежден» – «кровь с молоком», «косая сажень в плечах» – выходит из кабины и говорит с улыбкой абсолютно уверенного в своих силах человека: «Я сейчас».

И – к дереву.

Ухватил ствол поухватистей, и… ни туда, ни сюда.

Взмок только весь.

И штаны лопнули.

Выходит второй – «грудь колесом», шея – как паровозная труба.

В диаметре.

Говорит первому: «Смотри, как это делается!».

Тужился-пыжился, и – тот же результат.

То есть, никакого.

Во всяком случае, никакого позитивного.

Третий…

Ну и так далее.

И тут выходит самый щуплый, подходит к четырем крепким, и говорит: «А ну-ка, парни, вы двое – с той стороны, вы – с этой, и на раз-два-взяли!».

Развернулось то дерево: куда ж ему деться-то?

И легло оно аккурат так, как нам надо: вдоль дороги и – на обочину.

Получилось!

Поехали!

То, что было ни под силу никому из прилагавших все свои усилия, но – по отдельности, легко удалось сделать, когда взялись за дело вместе.

Как говорится, «гуртом і батька легше бити».

Значит, получается, что прав старина Маркс?

Не факт.

То есть, факт, но – не всегда.

Если, например, лидер скомандует одной половине своей команды «заносить бревно» по часовой стрелке, а другой половине – против , то результат будет никакой.

То есть, никакого позитивного результата не будет.

Что у «суммы сил», что у «силы суммы».

Иначе говоря, когда «гурт» руководится «дураком с инициативой», то и результат будет вполне дурацкий.

«С горем пополам» он может выйти на «так-на-так», что можно будет выразить соответствующей формулой:

F (Pk) = F (Pk) (2),

где все обозначения проставлены в соответствии с формулой (1) (просьба не путать с FIA Formula One World Championship – названием чемпионата мира по кольцевым автогонкам на автомобилях с открытыми колёсами).

Однако это – еще не самый худший вариант результата кампании неудачной компании под руководством незадачливого лидера.

Куда как хуже, если эти результаты придется выразить такой формулой:

F (Pk) ‹ F (Pk) (3),

при тех же самых обозначениях, что и в формулах (1) и (2).

И – совсем уж – никуда, если суть происходящего доведется сформулировать так:

F (Pk) ‹‹ F (Pk) (!) (4).

Вот это уже – когда всë – не только ни «туда – сюда» {согласно формулы (2)}, но ни «ни туда, ни сюда», «ни в тын, ни в ворота», «ни в пень, ни в колоду» {в соответствии с формулой (3)}, а точно туда, куда нам уж точно не надо.

Туда, где все проваливается в прóпасть, «ýхает» «в тартарары» и «бухает» (ударение – на первом слоге) в бездну.

В спорте, например, такая ситуация называется: «Плавить тренера», – когда вся команда действует по принципу: «Чем хуже, тем лучше».

Лишь бы руководство команды сняло опостылевшего тренера как можно быстрее.

На войне порой случается так, что чем бóльшее количество бойцов и командиров оказывается овладеваемым определенным состоянием, тем бóльшей отрицательной величиной выражается суммарная сила войска.

Это состояние называется ПАНИКА.

Поэтому, как гласит «строгая, но справедливая», как приказ сорокалетнего прапорщика сперепоя, военная мудрость, генерал не должен бегать никогда: в мирное время это вызывает смех, а военное – панику.

Бегущий генерал – предвестник и гарант неминуемого сокрушительного фиаско своего войска.

Он – олицетворение и символ запредельной слабости лидера.

Что же тогда – олицетворение и символ предельной силы Лидера?

Формула.

В чем-то похожая на предложенную Карлом Марксом (см. формулу (1)), но – далеко не тождественная ей.

Формула – обозначим ее цифрой «5» – гласит:

{F (Pk) › › F (Pk)} → Fmax (LT) (5), где знак → имеет сразу два значения: и импликации («если, то») и устремленности («к»).

Переводя ее содержание с сухого языка математических символов на обычный вербальный, получаем в «сухом остатке»: если сила суммы индивидов, входящих в состав команды, значительно превышает сумму сил этих индивидов, то это свидетельствует о стремящейся к максимуму силе Лидера команды.

Или же – в другой интерпретации: чем больше сила суммы индивидов, входящих в состав команды, превышает сумму сил самих этих индивидов, тем больше сила Лидера команды приближается к максимуму.

В спорте это называется: «Сделать «команду – звезду» из игроков отнюдь не «звезд».

В военном деле это называется: «Наука побеждать ».

Автор одноименной и, увы, раритетной на сегодня книги генералиссимус Александр Васильевич Суворов создавал безо всяких «кастингов» и отборов свою – ни разу не побежденную и всегда побеждающую – команду «чудо-богатырей» из самых обычных, что называется, «от сохи» крестьянских парней.

Сегодня лидеры мирового бизнеса создают свои «чудо-богатырские» команды по-разному.

Одни из них делятся – со страниц написанных ими или о них книг – своими секретами созидания таких команд щедрее (Акио Морита, Стив Джобс, Ли Якокка).

Другие – скупее (Билл Гейтс, Уоррен Баффет, Карлос Слим, Дональд Трамп).

Однако все они без исключения сходны в одном: сила их как Лидеров бизнеса не измеряется количеством пядей в их лбах, а определяется Силой создаваемых ими команд.

При прямом участии в процессе созидания сильной команды содержимого, кроющегося под прикрытием лобовой кости, а не выпирающих из нее шишек.

«Все – напоказ!», – девиз сексуально озабоченного эксбициониста, а не Настоящего, то есть, не только эффективного и результативного, но и позитивно-перспективного лидера.

Ношение на руках огромных отретушированных портретов во время «праздничных демонстраций трудящихся» и вывешивание «отфотошопированных» «официальных» ликов преходящих лидеров – еще далеко не гарантия того, что кто-то, где-то, когда-то вспомнит их самих «незлим, тихим словом» после их схождения-слезания-сползания-спихивания-падения с лидерской авансцены.

Вот тут-то и возникает определенная коллизия, непосредственно связанная с формулой Силы Лидера.

Ведь в формуле (5) она представлена лишь как величина, взятая «по модулю», по ее «абсолютной величине», безотносительно и к ее знаку («+» или «-»), и к направлению ее вектора (то ли «вперед и вверх», то ли «назад и вниз»).

То есть, безотносительно к тому, к Добру или ко Злу ведет ведомых им лидер со всей своей лидерской силой.

Любая же сила становится таковой лишь там, тогда и постольку, где, когда и поскольку она имеет свое вполне определенное направление.

Во всяком ином случае она представляет собой лишь потенцию.

Лихорадочно и суетливо ищущую для себя хоть какого-то самоизвержения.

В любом доступном для нее направлении.

Направление же силы есть то, что отличает конструктивное от деструктивного, улучшающее от усугубляющего, исцеляющее от отравляющего, животворное от смертоносного.

Таким образом, нравится это кому-то или же – нет, приходится признать, что различие между Силой Настоящего Лидера и силой лидера не-настоящего есть.

Оно – даже при абсолютной их тождественности по абсолютной величине – может составлять прямую противоположность по направлению.

С прямо противоположными результатами и последствиями действия тождественных – по их абсолютной величине – сил.

Что и должно быть отображено в соответствующей формуле, опирающейся на формулу (5), но не тождественную ей.

Для чего нам придется вступить на «terra incognito» – «землю неизведанную», которая в данном случае называется: «Добро и Зло».

Неизведанную потому что многим мужественным мужам, вступавшим на ее скалистые берега, так и не удалось проникнуть в самые глубинные дебри ее джунглей.

Раз это не удалось осуществить им, попытаемся это сделать мы.

Посему нам – как несомненно желающим быть добросовестными и последовательными в своих изысканиях – предстоит определить, что есть Добро и что есть Зло.

«Всего лишь навсего».

То есть, если мы стремимся к тому, чтобы получить подлинную формулу Силы Настоящего Лидера, нам придется – хотим мы того или не хотим – соотнести ее с тем, к Добру, или ко Злу ведет эта сила.

Приступим.

Сразу же возникает вполне естественный, особенно – после создания лауреатом Нобелевской премии Альбертом Эйнштейном теории относительности вопрос: а стоит ли вообще весь этот огород городить и всю эту затею затевать?

Имеется в виду поиск ответа на вопрос: «Что есть Добро, и что есть Зло?».

Ведь теперь уже всем известно, что всë в мире относительно, а значит, в том числе – и Добро и Зло.

И, как верно подмечено в популярном кинофильме «Брат», «что русскому хорошо, то немцу – смерть!».

Разве не так, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница?

Конечно же, так.

Но есть «нюанс».

Суть его в том, что если следовать логике абсолютной относительности Добра и Зла , то у нас нет:

– ни дураков (а есть лишь люди, относительно своеобразно мыслящие);

– ни подлецов (а есть – относительно своеобразно действующие);

– ни мучителей-садистов (а есть – относительно своеобразно чувствующие и относительно своеобразно со-чувствующие);

– ни хамов – по имени библейского персонажа, беспардонно издевавшегося над своим отцом Ноем (а есть – относительно своеобразно интерпретирующие деловой стиль общения);

– ни предателей (а есть – относительно своеобразно трактующие такую «вещь», как доверие доверившихся);

– ни казнокрадов, взяточников, «откатчиков» (а есть – относительно своеобразно считающие деньги, то есть, считающие чужие деньги своими);

– ни льстецов-подхалимов (а есть – относительно своеобразно оценивающие ситуацию);

– ни лгунов-лжецов (а есть – относительно своеобразно искривляющие ситуацию позицией).

Если Добро и Зло суть понятия абсолютно относительные, то «это, кажется, варьянт изречения того кафра или готтентота, который говорил миссионеру, что он отлично понимает разницу между Добром и Злом: Зло – это когда у меня уведут моих жен и коров, а Добро – это когда я уведу чужих» (заимствовано из «Трех разговоров о войне, прогрессе и конце всемирной истории, со включением краткой повести об Антихристе с приложениями» Владимира Сергеевича Соловьева).

На самом же деле Добро и Зло настолько же относительны, насколько относительны Небо и Земля, то есть, относительно относительные .

Если бы Небо и Земля были бы абсолютно относительными, например, для пилотов воздушных лайнеров, то ни один авиапассажир не приземлился бы живьем в пункте назначения.

Человечество – пассажирство аэробуса Истории, бразды управления которым оно вручает своим пилотам-лидерам.

Если же пилот теряет ориентацию в системе координат «Добро – Зло », то аэробус Истории со всем своим пассажирством входит в крутое пике, выбраться из которого ой как непросто!

Поскольку не следует без крайней нужды оказываться в той ситуации, благополучный выход из которой более чем проблематичен , постольку следует все же найти индикатор отличия Добра от Зла.

Прочный.

Надежный.

Достоверный.

То есть, такой, показаниям которого можно доверять.

Первое, что сразу же приходит на ум – это обратиться к Священным Книгам религий.

Желательно – мировых.

Или – хотя бы достаточно древних и достаточно распространенных.

То есть, выдержавших испытание Временем.

И тут нас постигает горькое, нет – горьчайшее разочарование.

Да, конечно, и в Авесте, и в Артхе, и в Библии, и в Ведах вообще и в Ригведах в частности, и в Дхарме, и в египетской Книге Мертвых, и в Кефалее, и в Кодзики и в Никон-сëки, и в Коране, и в Талмуде, и в Торе о Добре и Зле речь таки идет.

Постоянно.

Это – «таки да».

В Библии, например, слово добро встречается 65 раз как самостоятельное и 249 раз как входящее в состав других слов, как то: добровольный, добродетельный, доброхотный, доброжелательный .

Слово же зло применяется в Библии 166 раз как самостоятельное и 723 – как часть других слов, а именно: злодеяние, злодей, злословие .

Правда, из этих 723-х случаев употребления такого буквосочетания как зло , в сорока случаях говорится исключительно про ко зло в.

А вот определенй Добра и Зла в Библии нет.

Как, впрочем, нет их и во всех других священных книгах всех других достаточно известных религий.

Есть в них только призывы.

И – наставления.

И – заветы.

Следовать Добру и не следовать Злу.

Возлюбить Добро и возненавидеть Зло.

Содействовать Добру и препятствовать Злу.

В конце концов, различать Добро и Зло.

С указанием соответствующих наказаний, вплоть до «язв египетских».

За несоблюдение.

Указанных призывов, наставлений и заветов.

При полном отсутствии всякого присутствия определений Добра и Зла.

О чем это говорит?

Прежде всего, о понимании.

Авторами Священных Книг.

Меры ответственности.

За возможные ошибки.

В определениях таких взрывоопасных категорий, как Добро и Зло.

А ну как ошибись здесь!

Что будет?

Будет то, что Мир Людей содрогнется.

И – перевернется.

С ног на голову.

И – вывернется.

Наизнанку.

И попробуй-ка потом вернуть его в исходное положение!

Дудки-с.

Надрывно дудящие вместо «Триумфального марша» из оперы Джузеппе Верди «Аида» «Траурный марш» Вильгельма Рихарда Вагнера из его оперы «Гибель богов».

То есть, хотелось сыграть «за здравие», а получилось – «за упокой».

Для того же, чтобы такого не случилось, авторы сакральных книг, не сговариваясь, но все, как один, гибко и осторожно обошли «острые углы» такого краеугольного камня Человеческого Мироздания, каковым является соотношение между Добром и Злом.

Предоставив тем самым возможность набивать себе синяки, ссадины и шишки об этот пресловутый краеугольный камень всем отчаянным любителям острых интеллектуальных ощущений.

Чем те не преминули воспользоваться.

Радостно, самозабвенно и тщеславно.

Наплодив при этом кучу-малу всевозможных определений Добра и Зла.

И вывалив всю эту кучу на ни в чем не повинные головы читателей.

Пусть, дескать, посушат себе мозги на горячих угольях суждений, услужливо предоставляемых авторами определений.

В.В. Маяковским, например.

В его поэтическом опусе под многозначительным и не менее много– обещающим названием: «Что такое хорошо и что такое плохо?».

Читаем.

Дословно.

Писýемое как нетленное.

И – незабвенное.

«Если мальчик любит труд, тычет в книжку пальчик, это значит хорошо, он хороший мальчик».

Не правда ли, сколько тут возникает пикантных поводов для различных соображений по написанному поводу?!

В частности: если мальчик любит любой труд, то он – кто?

Когда и где в последний, или – хотя бы в первый, или же – на худой конец – в первый и последний раз Вы видели такого мальчика?

Еще и пребывающего при этом в здравом уме и в трезвой памяти??

А насчет его пальчика, это Вам как?

Какой открывается беспредельный простор для полета человеческой мысли!

По поводу мальчика с его пальчиком.

Однако оставим сии экзерсисы на совести породившего все это псевдопролетарсого поэта.

Ведь не поэты и не мальчики, но достопочтенные мужи с ученым видом знатоков пишут в философских словарях и энциклопедиях, например, что зло – понятие нравственности, противоположное понятию добра, означает намеренное, умышленное, сознательное причинение кому-либо вреда, ущерба.

То есть, согласно философско-энциклопедического определения, «кому-либо» причинять «вред, ущерб», это – зло, а «чему-либо», получается, не зло.

Значит, уничтожать и загаживать реки и речушки, леса и перелески, озера и бочажки не есть Зло, ведь все они – не «кто-либо», а «что-либо», и, соответственно, на них нисколько не распространяется запрет на причинение им «вреда, ущерба»!

Эй! Ребятки!

Те, которые ушлые!

Бегом за бензопилами, бульдозерами, трелëвочными тракторами, грейдерами, скреперами, экскаваторами и самосвалами!

Ваш час настал!

Философская энциклопедия дает вам «добро»!

Она вас благословляет!

На бензопильно-бульдозерно-экскаваторные подвиги и свершения.

Тук-тук!

Покойники!

Десятилетиями уныло лежащие в своих полуистлевших гробах на дорогущих центральных столичных кладбищах!

Вашему одиночеству, наконец, пришел конец!

Над вами, в ваших же могилах, – если те, кто за ними ухаживали, тоже уже поумирали, – обязательно подселят новых – свежепреставившихся – постояльцев: на это философская энциклопедия тоже «дает добро», ведь вам же «вреда, ущерба» уже не принесешь, а, значит, и зла, совершенного и совершаемого по отношению к вам, не существует и существовать не может.

Аминь.

Ибо так повелела Философская энциклопедия.

Однако, довольно о грустном.

Ведь в сем «подлунном мире» столько всего, вселяющего в душу каждого живущего безмерную радость!

Например, Природа.

Ведь Она – как бы это ни показалось кому-то странным – все еще жива.

Несмотря на все усилия ушлых ребятушек с бензопилами и бульдозерами.

(Владимир Орлов, «Родное», особую популярность это стихотворение обрело после его исполнения Сергеем Бодровым-младшим в кинофильме «Брат-2»).

Действительно, у Природы нет не только «плохой погоды», но нет ни таких понятий, как Добро и Зло, ни самих феноменов, отображаемых в названных понятиях.

Самка насекомого – богомола, отгызая напрочь голову своему оплодотворителю – богомолу-самцу в процессе совершающегося между ними полового акта – как раз накануне завершающего его триумфального аккорда – не чинит ни Добра, ни Зла, а просто исполняет заложенный в ее генетическом коде алгоритм обеспечения максимального насыщения своего организма необходимым ему протеином перед вынашиванием потомства.

Только-то и всего.

Поведение самки пресмыкающегося – змеи, пожирающей своих только что вылупившихся детей-«змеенышей», не успевших быстро-быстро, шустро-шустро убежать от своей «чадолюбивой» мамаши-детоубийцы-детопожирательницы и скрыться от нее где угодно, тоже предельно далеко от всего того, что мы называем Добром и Злом.

Она, как и самка богомола из предыдущего примера, лишь выполняет генетическую программу.

В данном случае, ту, которой ей однозначно и безапелляционно предписывается убивать слабых своих потомков, чтобы избежать вырождения рода.

Ни самка богомола, ни самка змеи от содеянных ими убийств «ближних своих» не испытывают:

– ни душевных мук;

– ни гнетущих переживаний;

– ни терзающих самое естество угрызений собственной совести;

– ни сурового осуждения животной «общественностью».

В отличие от человека, обреченного пожизненно нести свой крест свободы.

Как права выбора.

И – как ответственности за сделанный самим собой выбор.

Только человек как единственное, по крайней мере, на Земле, существо, наделенное свободой воли, то есть, правом выбора варианта своего действования в каждой конкретной реальной ситуации, является носителем, выразителем и совершателем того, что принято называть либо Добром, либо Злом.

В зависимости от фактической направленности и реальных последствий совершаемых им действий.

Вызывающих по отношению к совершившему или же содеявшему их либо восхищение и благодарность, либо – презрение и проклятия.

Со стороны современников и потомков.

Как сказал Тейяр де Шарден, «жизнь привлекает меня больше всего возможностью участвовать в деле, в реальности более долговременном , чем я сам».

Нам в наследство от безвозвратно прошедших дней и навсегда ушедших людей достается оставшееся .

После них и от них.

Как продукт и результат свободного выбора вариантов действования нашими предшественниками.

Нами же оно и оценивается.

По его достоинству.

Либо – со знаком «+», либо – со знаком «-».

Первое мы называем либо добром, либо же – Добром – в зависимости от масштабов «плюса», второе, соответственно, либо просто злом, называемом в просторечии д…мом (по научному – фекалиями), либо – Злом.

Нами же оставляется в наследство приходящим и остающимся после нас совершенное нами.

Или же – содеянное.

Подлежащее последующей оценке.

По его достоинсту.

Либо – как добро или же Добро, либо – как зло или же Зло.

В зависимости от знака – «+» или – «-», и – масштаба.

Феномены Добра и Зла, как и отображающие их оценочные понятия , никоим образом и ни в коей мере не подменяют и не вытесняют из жизни и из ее понимания ни результативности, ни эффективности, ни продуктивности, ни рентабельности деятельности.

Ими лишь расставляются необходимые акценты, знаки и указатели, не позволяющие человеку скатиться до уровня насекомых богомолов и пресмыкающихся крокодилов, напрочь лишенных и свободы как права выбора вариантов своего действования, и ответственности за сделанный ими выбор.

Как, по словам Владимира Сергеевича Соловьева, высказанным им в его «Смысле любви», любовь есть противовес абсолютному эгоизму, так и соотношение Добра и Зла есть противовес.

Абсолютному прагматизму.

Являющемуся, на самом-то деле, проявлением интеллектуальной близорукости, исключительной нацеленности на ближайший позитивный результат, неизбежно отягченной весьма негативными последствиями в сколь-угодно отдаленной перспективе.

Например, любое следование соображениям так называемой политической целесообразности в ущерб добродеятельной дальновидности так или иначе, но обязательно и непременно чревато «завалами», разгребать которые приходится слишком долго и обходится слишком дорого.

Так случилось и с одним из президентов США, имевшим практическую недальновидность заявить по поводу диктатора – Рафаеля Трухийо – одной из центральноамериканских республик, что «он, конечно же, сукин сын, но он – наш сукин сын».

Так произошло с одним из премьер-министров одной из западноевропейских стран, в ответ на тревожный телефонный звонок посла своей страны в одном из центральноафриканских государств по поводу полученного им приглашения от местного диктатора (Жюльена Бокассы) на праздничный обед, в меню которого входили блюда из человечены, заявившего: «Вот когда в меню будет указано блюдо из Вашего мяса, тогда и звонúте».

Желание поддерживать добрые отношения с, мягко говоря, недобрыми диктаторами со стороны якобы прагматичных, а на самом деле – в данных конкретных случаях – недальновидных политических лидеров, оборачивается для руководимых ими стран значительными потерями, в том числе, и экономическими, и финансовыми.

Что и проявляется сразу же после неизбежного свержения диктатур, поддерживаемых недальновидными «прагматиками».

Подведем итог.

Относительно соотносительности Добра и Зла.

Добро есть ответственность.

Перед Вечностью.

Соответственно,

Зло есть попытка обмануть Вечность.

Попытка, заранее обреченная на фиаско.

Раньше или позже ее «ослиные уши» все равно вылезут из мешка, куда их пытались спрятать.

Вот и все.

В основнóм.

И – в оснóвном.

Что касается Добра и Зла.

Остальное – приложится.

Вами, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница.

Сообразно тем конкретным проявлениям Добра и Зла, с которыми Вам приходилось и приходится сталкиваться уже и предстоит столкнуться еще .

В том числе – и при осуществлении Вами функций Лидера как предводителя лидируемой Вами команды.

Сила же команд не определяется ничем иным, кроме прочных, надежных и долговременных результатов их совместной сплоченной работы.

Осуществляемой под предводительством их сильных лидеров.

Чья подлинная сила определяется по формуле:

{gaF (Pk)››ga F(Pk)}→gaFmax(RLT) (6), где:

gaF – добродеятельная сила;

ga F – сумма добродеятельных сил;

gaFmax – максимальная добродеятельная сила;

RLТ – действительный Лидер команды.

Значения остальных знаков – см. формулы: (1) – (5).

Вербально эта формула звучит так: если добродеятельная сила суммы индивидов, входящих в состав команды, значительно превышает сумму добродеятельных сил этих индивидов, то это свидетельствует о стремящейся к максимуму добродеятельной силе Настоящего Лидера.

Вот такая вырисовалась формула.

Лидеров.

Эффективных.

Результативных.

Позитивно-перспективных.

Настоящих.

И потому:

– не заурядных;

– не ординарных;

– не посредственных.

 

4. Не посредственные лидеры

Как провозгласил еще в далеком 1750-м году Анн Роббер Жак Тюрго – двадцатитрехлетний профессор Сорбонского университета – с кафедры сего высокочтимого учебного заведения, нации сближаются, разум просвещается, а нравы смягчаются.

Безусловно, наивным было бы предполагать, что указанный процесс сближения-просвещения-смягчения является едино-направленным и абсолютно необратимым, но доминирующая тенденция юным профессором Сорбонны все же была уловлена.

Несмотря на всë противоречащее, противостоящее и противодействующее ей.

Если бы эта тенденция не была бы доминирующей в историческом процессе, то, как справедливо заметил в свое время рыцарь Мысли без страха и упрека Ульрих фон Гуттен, человечеству ничего бы не оставалось, кроме как взять веревку попрочнее и… повеситься.

Действие генеральной тенденции-тренда – сближения-просвещения-смягчения – обеспечивается не столько через изменение сущности человека – ведь во все времена человек, как справедливо заметил Леонид Андреев в своем «Дневнике Сатаны», был, есть и пребудет до конца своих дней вместилищем Бога и Сатаны, сколько тем, что Мир Человека постоянно уплотняется.

Со всевозрастающим ускорением.

В пространстве.

Во времени.

В информационном поле.

Если за почти две тысячи лет, разделяющие между собой эпохи Гая Юлия Цезаря и Наполеона Бонапарта, время, за которое человек мог физически переместиться из, допустим, Рима в, к примеру, Париж, оставалось практически неизменным, то за последние два столетия человечество удосужилось сократить его в сотни раз.

И – продолжает сокращать.

Время в человеческом сообществе сжимается, вбирая в единицу себя все бóльшее множество событий.

Пространство человеческого обще/жития уплотняется: на каждого, живущего на Земле, человека земной тверди и водной глади приходится все меньше и меньше.

Информационное поле, окружающее человека, из достаточно разряженного во все предшествующие эпохи сегодня становится все более густым и насыщенным «Субстанцией» информации.

В том числе и той, что непосредственно касается лидеров, описывая, отображая и характеризуя их со всех возможных сторон.

Как голографический снимок.

Как цифровое динамичное изображение в формате 3D.

Какое бы то ни было ускользание из-под действия этого поля для лидеров – сегодня и далее – становится и пребудет фактически невозможным.

Пребывая постоянно и непрерывно под недремлющим оком фото-кино-видео-аудио-телекамер, изображение и озвучивание с которых через Интернет практически мгновенно становится достоянием миллиардов потребителей информационного продукта, лидеры мирового (и не только) масштаба лидерства по сути полностью лишаются возможности безнаказанно для себя и бесследно для своей репутации «сморозить» глупость или совершить подлость.

Для заурядного, посредственного лидера, пусть даже и блистающего внеше своей ослепительной харизмой, объективный процесс уплотнения пространственно-временнó-информационного континуума – как кость в горле: ни проглотить, ни выплюнуть.

Соответственно, такой лидер изо всех своих сил стремится противиться этому процессу.

Ведь для него значительно предпочтительнее обделывать свои шкурные делишки втуне, в сакральной таинственности происходящего в пространных его чертогах, в растянутом до пределов вечности – как он считает – времени властвования.

Его и его наследников.

Да, он отнюдь не прочь покрасоваться в лучах софитов, но – лишь в им самим определенных позах и ракурсах, в выгодном для него месте и свете и – в специально подготовленный им для этого момент.

Так, чтобы нужный для сотворения, поддержания и укрепления исключительно позитивного имиджа лидера «рояль в кустах» всегда находился под рукой и «легким движением руки» из них выдвигался.

Заурядный, посредственный лидер привык действовать не просто на публику, а на «пипл, который хавает», и который можно «развести, как котят».

Если же он при этом и сообразуется с чем-либо, кроме своих собственных амбиций и своих же безудержных аппетитов, то только лишь с теми низменными инстинктами толпы и с ее же примитивными вкусами, которым он же всячески потакает.

Именно такое его поведение обеспечивает ему возможность взгромоздиться на взлелеянный им в мечтах пьедестал власти.

Превратить людей в толпу, и – делать с ней все, что ему взбрыкнется – таковы примитивные соображения заурядного, посредственного лидера.

На самом же деле такой алгоритм мышления и действия действительно может обеспечить желаемый результат, но – лишь в локальном временнóм интервале.

По его истечении эйфория опьянения толпы – приятными для слуха словами и ласкающей взор харизмой лидера – сменяется жесточайшим похмельным синдромом.

Та же самая толпа и сбросит лидера.

Даже самого велеречивого и харизматичного.

Сразу же, как только в нем разочаруется.

А, разочаровавшись, – растопчет.

Раздавит.

Порвет на куски.

Неистово.

Остервенело.

Осатанело.

Если и не физически, как это произошло, например, с Бенито Муссолини и Николае Чаушеску, то, по крайней мере, политически, превратив бывшего лидера в «живой труп».

Примеры подобного случившегося нет смысла приводить: они и так у всех – в ближайших отсеках памяти.

Как написала в одном из своих стихотворений Лина Костенко, не дай вам Бог быть лидером толпы.

Заигрывать с толпой – все равно, что сюсюкаться с крокодилом: до поры – до времени все будет прекрасно и – ко взаимному удовольствию.

Однако в один прекрасный, то биш, ужасный момент это удовольствие оборачивается трагедией.

Для сюсюкающего.

Да, безусловно, управлять толпой несравненно легче и удобнее, чем возглавлять самостоятельных, само/достаточных, суверенно мыслящих личностей.

Как сказал Лао-цзы, трудно управлять народом, который много знает и много понимает.

Соответственно, легко – когда наоборот.

Ведь уровень интеллекта толпы, как заметил Гюстав Лебон в своей нашумевшей на весь мир «Психологии толп», определяется уровнем интеллекта самого глупого человека, входящего в состав этой толпы.

Однако так же легко, как толпа подчиняется лидеру, произносящему слова, созвучные с ее настроением, она меняет полярность своей экзальтации по отношению к нему, если ей вдруг что-то не понравится в нем.

От: «Ах, смилуйся, отец наш! Властвуй нами!», – и до: «Вязать его, точить! Да сгинет род Бориса Годунова!» (см.: Пушкин А.С. «Борис Годунов»).

То есть, одни и те же люди из толпы в наикратчайший срок могут поменять свое отношение к лидеру.

На прямо противоположное.

От восторга и восхищения до проклятия и ненависти.

Такова цена «отолпизации» лидируемых лидером.

Недальновидным.

А посему – заурядным и посредственным.

Каких – хоть пруд пруди, хоть запруду из них строй.

Непроницаемую для живительных потоков разума.

Толпа – наиненадежнейшая опора для лидера.

Фрагменты толпы, в которые превращаются люди в толпе, зыбки непостоянны и ненадежны в своих настроениях.

Толпа тотчас же перестает быть опорой для лидера, как только он «дает слабину», и – в лучшем для него случае – просто бросает его в одиночестве на произвол его судьбы, в худшем же – расправляется с ним.

Как с не оправдавшим ее – толпы – надежд и чаяний.

Жестоко.

И – беспощадно.

Ориентирующийся на толпу лидер в долгосрочной перспективе – крайне неэффективный.

Апелляция к возбуждающим толпу до состояния экзальтации лозунгам, на манер: «Даешь!» и «Долой!», – к инстинктивным побуждениям из разряда «Отнять и разделить!», – сегодня ни у одного мыслящего человека не вызывает никакой ответной реакции, кроме, пожалуй, рвотной: «Что? Опять??».

Ведь все это уже было.

В Истории.

Неоднократно.

С неизменно плачевным окончательным результатом.

Настоящий Лидер не апеллирует к инстинктам.

Тем более – низменным.

Тем паче – толпы.

Незаурядный, не посредственный лидер опирается в своих действиях не на позывы – свои собственные и – толпы, а на понимание действительных интересов людей как личностей.

Он не потакает убогим вкусам, делающим людей равными – на уровне ниже пояса.

Он не заискивает ни перед кем и не довлеет ни над кем.

Он – ничей не раб и ни над кем не тиран.

Он – равноудаленный от зловонных трясин глупости, дурости, алчности, подлости.

Для чего в своих действиях он сообразуется не с сиюминутными интересами – своими собственными и лидируемых им, не с так называемой политической целесообразностью, а с тем, что принято называть перспективой.

Перспективный лидер – не популист, коим управляет хлыст вдрыск пьяного кучера, не волюнтарист, коего направляет подхлестнувшая ему под хвост вожжа, а тот, кто видит достойную цель, знает достойный к ней путь, замечает и преодолевает опасности, подстерегающие его с разных сторон на пути к этой цели.

Его не соблазнят заманчивые искушения, сулимые ему его статусом.

Ему претит безудержное восхваление его достоинств – как мнимых, так и действительных.

Он питает откровенную брезгливость ко всякому проявлению лести, подхалимства и угодничества.

К нему не прилипает грязь наветов и сплетен, инсинуаций и диффамаций.

У него есть мечта.

Которой он способен вдохновить.

Ведомых им.

Для него нет ничего невозможного – в пределах соблюдения объективных Законов.

От него исходит ощущение разумной и добродеятельной силы.

Основанной на знании действительности.

И – на понимании причин и истоков происходящего.

Поэтому даже в самые «критические дни» он не остается заброшенным и покинутым всеми посреди Пустыни Одиночества и Забвения.

Он обладает способностью создавать команду, суммарная сила которой значительно превышает сумму сил входящих в нее людей.

Он владеет искусством направлять эту силу сообразно Разуму и Добру.

Люди для него – «не пыль на ветру» (см. одноименный роман Макса Вальтера Шульца), не грязь под ногами, не материал для сооружения лестницы собственной карьеры, а действительные или же потенциальные соратники и партнеры.

Он не ропщет, не стенает и не ноет – ни при каких обстоятельствах, даже таких, в которых – из-за сочувствия и сострадания к нему – это ему бы простилось.

Все страхи – свои и поверивших в него, доверившихся ему и последовавших за ним – он преобразовывает в действия, направленные на преодоление причин, условий и обстоятельств, вызывающих эти страхи.

Он живет не в «башне из слоновой кости», угодливо предоставленной ему его прихвостнями, поскольку он не приемлет ни прихвостней, ни дорогостоящих башен, изолирующих его от реального Мира Людей.

Его образ жизни и способ мысли основан на двусторонней связи принимаемых им решений с живой жизнью людей, доверивших ему свои чаяния и надежды.

Это – как Вы, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, понимаете, – «нарисованный» нами портрет нашего идеального Лидера.

Его, как говорят литераторы, «собирательный образ».

Такого, как нам очень хочется, чтобы он был.

У нас.

И, естественно, для нас.

Не согласные с нами пусть хотят то, что они хотят.

Имеют на это полное право.

Каких попало лидеров – сколько угодно.

Всем, кому это угодно.

Таких же Лидеров, каких на самом деле надо, очень мало.

Честно говоря, практически их нет.

По крайней мере, сегодня.

Однако это отнюдь не означает, что они абсолютно невозможны.

Исторические прецеденты на сей счет имеются.

Если и не идеальные, поскольку таковых – по определению – в реальном мире не существует и существовать не может, то, по крайней мере, весьма близкие к ним.

Начиная от Пифагора и Марка Аврелия, и заканчивая – пока что – Франклином Делано Рузвельтом, Ли Якоккой и Акио Моритой.

Их не так уж много – за всю-то Историю, но Вы, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, вполне в состоянии увеличить их число.

За счет себя.

Лично.

Если самолично очень захотите.

И – если очень постараетесь.

На самом-то деле для этого требуется совсем не многое.

Всего-то на-всего:

– во-первых, учесть опыт , являющийся, по определению Олдоса Хаксли, не тем, что случается с человеком, а тем, что человек делает, когда с ним что-то случается, – всех, чей опыт заслуживает того;

– во-вторых, подружиться с объективными Законами , что нами уже, собственно говоря, сделано, пока – только теоретически;

– в-третьих, подружиться с Будущим , став ему надежным союзником и партнером, чего нами пока не сделано: ничего, наверстáем.

Только при выполнении и соблюдении этих требований Лидер сможет не только сиять, как, по выражению, заимствованному из рассказа Василия Макаровича Шукшина «Микроскоп», «голый зад при луне», но и греть.

Как Солнце Надежды.

 

Время неостановимо.

«Остановись, мгновенье! Ты – прекрасно!», – этот фаустовский возглас гипотетически может возыметь силу только в том случае, если продать душу Дьяволу.

Дьявол же чертовски хитер.

И – коварен.

Проданную ему душу забирает, а расплачивается за нее фальшивками.

Никто, включая и Бога, и Дьявола, власти над Временем не только никому не дают, но и сами не имеют.

Ни Бог, ни Дьявол не могут: ни отменить Прошлого, ни запретить Будущего.

Время – глухо и немо.

Оно не откликается ни на просьбы, ни на мольбы, ни на призывы.

Оно – неумолимо.

Но – наполнúмо.

Событиями.

И – действиями.

Тех, кто действует.

Самый универсальный – по крайней мере, на Земле – действователь – это человек.

Ведь он, как утверждают классики, может создавать все, что могут другие биологические виды, и – сверх того – то, чего до него не удосужился сотворить никто, включая Бога и Дьявола.

Каждый человек – не последний.

В череде людей.

Прокладывающих дорогу в Будущее.

В обыденном представлении отношения людей с Будущим если и не исчерпываются его предсказаниями, то, по крайней мере, сводится к ним.

Провидцы или провозвестники Будущего, называемые еще – с крайней степенью почтительности – оракулами и носителями оккультного знания, вызывают у нас трепет.

Почти священный.

А зря.

Нет ничего проще, чем выступать в роли Нострадамуса: напустить в свои предсказания побольше тумана, и в его густоте провозвещать себе что угодно.

Потом только придется подобрать поубедительнее объяснения, почему провозвещенное не сбылось, если сей факт все же откроется.

Ведь.

Будущее точно так же подчиняется предсказаниям провидцев, как погода – прогнозам метеорологов.

То есть – далеко не всегда и совсем не очень.

Сначала можно, например, провозвестить наступление конца Света на первое января 2000-го года, потом – для симметрии цифр – перенести его на начало 2002-го, потом – на 21-е декабря 2012-го, притянув к этой дате за уши давно уже почивших в бозе индейцев племени майя, ну и так далее.

Со всеми последующими подробными и чрезвычайно убедительными объяснениями.

То есть, Будущее идет своим путем, предсказания предсказателей – своим.

Эти пути совпадают далеко не так часто, как об этом говорят предсказатели.

Потом.

Когда их предсказания не сбываются.

А – по словам предсказателей – якобы сбываются.

Или – якобы почти сбываются.

В зависимости от степени наглости и изворотливости предсказателей-прорицателей-провозвестников-эзотериков-оракулов.

На фоне их необозримой массы квалифицированные эксперты – аналитики, способные действительно объективно оценить имеющиеся тенденции, могли бы просто затеряться, если бы не одно обстоятельство: в отличие от разномастных вещунов-шарлатанов солидные консалтинговые компании берут за свои услуги деньги не наперед, а поэтапно.

И только после того, как их прогноз осуществляется.

Для того же, кто позиционирует себя в качестве Лидера, его дружба с Будущим – наряду с дружбой с объективными Законами – является определяющей.

Его.

Как позитивно-перспективного Лидера.

Дружба же – процесс двусторонний.

Это – общее правило дружбы.

Твой друг есть друг для тебя.

Ты есть друг для твоего друга.

Только так.

И – не иначе.

Все, что по-другому – не дружба, а надувательство.

С перекосом.

Как лицо, надутое флюсом: полнота его одностороння.

Дружба Лидера с Будущим – не исключение из общего правила Дружбы.

Если лидер хочет, чтобы отношение к нему со стороны Будущего было почтительным, он просто обязан почтительно относиться к Будущему.

Только в таком случае он сможет стать и быть Настоящим Лидером.

 

1. Контроль, кореляция и регуляция Будущего Лидером

Самым желанным обретением, о котором может только мечтать каждый лидер, есть полное, безраздельное, всеохватывающее, тотальное всевластие над Будущим.

По сравнению с ним любые сокровища Мира – не более, чем жалкие и убогие осколки бутылочного стекла рядом с подлинным бриллиантом.

Многокаратным.

Многократно отражающим Мир во всей его и своей многогранности.

Чистой, как говорится, воды.

Ценность такого обретения несравнимо выше стоимости любого имущества.

Движимого и недвижимого.

Любых богатств.

В любой свободно конвертируемой валюте, в любых акциях, векселях и облигациях, поскольку все это можно легко получить, если иметь власть над Будущим.

Повернуть или развернуть ход будущих событий в нужном направлении – это то, что превосходит по своей привлекательности все иные желания, стремления и мечты, поскольку вбирает в себя всë привходящее.

Стремление совершать именно такие повороты-развороты во все времена побуждало и поныне побуждает людей делать то, что они думают, что знают, что они делают.

Однако думать, что знаешь, что делаешь, и знать, что делаешь – далеко не не всегда одно и то же.

Именно поэтому очень часто возникает тот феномен, что известен под названием: «Хотели как лучше, а получилось – как всегда».

Если хотеть, чтобы весь народ той страны, которой руководит лидер, был доотвалу накормлен мясом, молоком и маслом – не правда ли, весьма благородное хотение? – то сие отнюдь не означает, что все посевные площади в этой, многострадальной от глупости и подлости ее лидеров страны, следует сплошь засеять кукурузой, даже если автору сей идеи кажется, что он знает, что именно надо делать.

Если желать превратить выжженные солнцем пустыни в цветущие сады, то это совсем не означает, что нужно развернуть течение сибирских рек в противоположном направлении – а такой проект действительно существовал, и помехой в его осуществлении стала только экстренная и экстраординарная смена лидера страны.

Если стремиться обеспечить добрососедские отношения с каким-либо соседним суверенным государством, то сие ни в коей мере не означает, что на территорию этого государства нужно вводить свои танки и бронетранспортеры.

Будущее не подчиняется и не покоряется ни волюнтаризму, ни авантюризму.

К счастью для всех людей разумных и добродеятельных, желающих и заслуживающих того, чтобы жить в мире и согласии с будущим.

Сегодня авантюризмом является считать абсолютным средством обеспечения контроля лидера над будущим поведением подвластных ему испытанное веками и тысячелетиями надругательств одних людей над другими то, что всем известно под расхожим названием: «Кнут и пряник».

Кнут – как овеществление наказания.

Пряник – как опредмечивание поощрения.

Кнутом бьют.

Христиан Готфрид Генрих Гейслер. «Наказание крестьянина кнутом» (1794 г.)

Либо в прямом смысле физического воздействия (см. репродукцию выше), либо – в переносном, применяя не-физические, но от этого – ничуть не менее болезненные меры влияния на человека.

Пряником подслащивают хининно-горькое существование подвластных.

Либо – натурально, бросая им объедки с барского стола, либо – фигурально (иносказательно, образно, метафорически, аллегорически), кидая им обноски «с барского плеча».

Самой же распространенной формой «пряника» подвластному от властителя во все времена служило неприменение кнута.

На какое-то время.

Как говорится, простенько, незатейливо, но как экономно, не правда ли?

По словам Пьера Огюстена Бомарше, если начальник не делает нам зла, то это уже немалое благо.

Для подчиненных.

Нашкодившие, набедокурившие и напаскудившие лидеры местами и порой не только пытаются ублажить ведовых ими собачьими подачками, но и заискивают перед самим Будущим, пытаясь Его ублажить и тем самым – расположить к себе, сердечному.

«Пряником».

Для Будущего.

Ведь, как сказал один из антигероев кинофильма «Священная реликвия», «иногда мне начинает казаться, что Бог все-таки есть, и тогда мне становится страшно».

Пытаясь задобрить Будущее, такие, испугавшиеся наделанным ими же, лидеры с перепугу порой отваливают деньжат на богоугодное: где-то на строительство часовенки, где-то – церквушки.

Однако и в этом, казалось бы, исключительно альтруистском деле посредственный и притом – паскудный лидер часто не в силах удержаться от того, чтобы поиметь, как говорят в Одессе, свой, «гешефт».

Так например, в Киеве захват юридически неприкасаемой под любую застройку земли – будь то на территории расположенной в самом престижном районе столицы Украины больницы, когда-то называвшейся Октябрьской, или же на склонах Днепра – начинался, как правило, со строительства – чего бы Вы думали? – правильно: именно церквушек и часовенок.

После чего там уже разворачивалось мощное строительство монстроидальных высотных «доходных домов», приносящих недетские барыши ушлым ребяткам – инициаторам-инвесторам дико/образных застроек.

Как говорится, «богу – богово», а инвестору – инвесторово.

Соответственно, содействующим инвестору чиновникам от него гарантируется аппетитный «пряник», протестующим – «кнут».

Иными словами, как гласила надпись, сооруженная нацистами над входом в Бухенвальд, «Jeden das Seine» – «Каждому – свое».

Однако уже сейчас стремление лидеров контролировать Будущее применением и использованием «кнута и пряника» зачастую приводит к результатам не только неожиданным, но и прямо противоположным по отношению к ожидаемым.

Даже отбросив то соображение, что есть мазохисты, коим кнут – в радость, и есть диабетики, которым от пряника – одно сплошное горе.

Принцип «кнута и пряника» чем дальше, тем больше становится неэффективным, во первых , оттого, что любые формы рабства и крепостничества как ничем, или же – практически ничем не ограниченной власти одних людей над другими уже сегодня запрещены во всех странах Мира.

По крайней мере, официально.

Что уже – несомненный прогресс (вспомним уже упомянутую ранее знаменитую сорбоннскую тираду Тюрго).

Во-вторых, вследствие того, что в сегодняшних реалиях никто, в том числе, ни один, даже самый полновластный лидер, уже не является монопольным владельцем информации.

В том числе, и о нем самом.

И – о проводимой им политике.

И – о предпринимаемых им конкретных действиях в процессе ее осуществления.

И – о его поступках как об относительно завершенных действиях.

Сегодня любое вранье и любое лицемерие все более наглядно – хотя бы и через Интернет – обнаруживают свою гаденькую сущность, каким бы фиговым листком: респектабельности ли, солидности ли, внушительности ли; праведности ли; правдивости ли, – оно ни пыталось прикрывать свой срам.

Не замечать вранья во вранье сегодня может лишь тот, кто с упорством, достойным несомненно лучшего применения, отказывает самому себе в суверенном праве видеть и слышать происходящее и понимать его сущность.

Чем дальше, тем больше информация выходит из-под контроля любых, даже самых авторитарных, тираничных и деспотичных лидеров, и никому из них теперь уже не удастся удержать ее в своих «ежовых рукавицах».

Ни «кнутом», ни «пряником».

Сегодня каждый «имеющий уши да услышит», имеющий глаза да увидит а, услышав и увидев, имеющий разум да уразумеет.

Чего бы это увиденное, услышанное и уразуменное ни касалось: политики ли – хоть внутренней, хоть внешней; экономики ли; финансов ли; права ли либо бесправия.

Безотносительно к тому, какие именно взгляды на все это и представления обо всем этом навязываются посредственными лидерами ведомым ими.

В-третьих, уже сегодня никакой наемный работник не является намертво прикованным стальными цепями к закрепленному за ним таким экстравагантным способом галерному веслу.

Имея доступ к практически неограниченным источникам необходимой информации, фактически каждый желающий может – при наличии соответствующих воли, желания и стремления – поднимать и ранг своей квалификации, и степень своей компетентности, и уровень своей конкурентноспособности на рынке труда.

Отсюда следует соответствующее «в-четвертых» : в условиях рыночных отношений самые необходимые для работодателя работники – уже в силу именно этого их определения – обретают все бóльшую ценность не только для данного лидера-работодателя, но и для его конкурентов.

То есть, в современных условиях и в дальнейшей перспективе «кнут и пряник» как принцип контроля лидером поведения и действий лидируемых им исчерпывает и изживает себя как проявления интеллектуальной ущербности и морального уродства.

Ускоренно и – необратимо.

Таким образом, сегодня происходит, и чем дальше, тем больше будет интенсифицироваться объективно обусловленный процесс упразднения такого рудимента осуществления лидерства, каковым по сути является дихотомия «кнута и пряника», опускающая человека разумного до уровня собаки Павлова.

«Дают – бери, бьют – беги», – это радость собачья.

И собачье же горе.

В отличие от собаки – пусть даже самой обдипломированной и омедаленной – человек сам, своими собственными осознанными действиями создает то, чему стоит радоваться, и печалится о том, что ему хотелось и не удалось создать.

Эта его печаль светла.

Свет ее исходит из Будущего.

В котором есть возможность достичь пока не достигнутого и осуществить пока не осуществленное.

И где же тут, скажите на милость, господский кнут?

И где тут барский пряник??

И то, и другое узколобый посредственный лидер может засунуть себе в, допустим, чулан.

За ненадобностью.

Или – в сундук.

Если таковые имеются.

Как реликвию.

Раритетную.

Когда-нибудь, где-нибудь она и пригодится.

Но только – в качестве музейного экспоната.

Вслед за дихотомией «кнута и пряника» – как когда-то универсальным средством контроля за действиями людей – в вечное небытие в качестве инструмента, предназначенного для непосредственного применения, обречена последовать и корреляция будущего поведения людей способом, получившим от Иммануила Канта название обетования и угроз, то есть, обещаний и запугиваний.

Обещания неосуществимого – чем дальше, тем больше – не только не вдохновляют слепо им верить никого из людей мыслящих, но и вызывают у них резкую реакцию неприятия, непринятия и отторжения.

Ведь по каждому «обещателю» златых гор с проистекающими вокруг них молочными реками с кисельными берегами сегодня достаточно легко можно получить – хотя бы и через Интернет – если и не исчерпывающую во всей полноте достаточности, то, хотя бы, минимально необходимую информацию.

И о том, что и кому сей «обещатель» уже успел наобещать ранее.

И о том, как и насколько он выполнил обещанное им.

Проанализировав же полученную информацию, не составит большого труда сделать соответствующие выводы.

О том, чего стоят обещания сего «обещателя».

О том, насколько ему можно верить.

О том, чего от него следует ждать в дальнейшем.

О том, чего он стоит как потенциальный лидер, могущий быть достойно представленным самим собой в Будущем.

Запугивания же чем дальше, тем меньше вызывают священный «Страх и Трепет» (это словосочетание, как мы с Вами, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, помним, заимствовано нами у предтечи экзистенциализма Серена Кьеркегора и копирует название одной из лучших его работ) перед сулимыми ими ужасами.

Ведь по сути никто из «запугивателей» сегодня не является и не может считаться собственником неотвратимости, то есть, ее владельцем, распорядителем и пользователем.

Безусловно, корреляция Настоящим Будущего является необходимой, поскольку именно сегодня закладываются основы и предпосылки того, что будет завтра.

Несомненно, что не мненее необходимой является корреляция Будущим Настоящего , ведь, как уже упоминалось выше, грядущие события отбрасывает свои тени назад, то есть, в настоящее, и не увидеть их означает быть либо слепым, либо – ооочень близоруким.

Такая слепота/ооочень-близорукость гарантированно обеспечивает ее обладателю постоянное столкновение с кучей проблем буквально на каждом клочке его жизненного пространства, превращая его жизнь в один сплошной и непрерывный кошмар.

Именно поэтому для любого живого существа, не говоря уже о разумном, а тем более – о лидере среди разумных , индикатором его позитивной перспективности является наличие в нем сбалансированности между двумя корреляциями: Настоящего Будущим и Будущего Настоящим.

Как только такая сбалансированность нарушается, сразу же возникает вполне реальная опасность того, о чем шекспировский Гамлет сказал: «The time is out of join», – «Прервалась связь времен».

Отдавать абсолютное, безусловное предпочтение Настоящему перед Будущим для лидера означает проявлять крайнюю недальновидность и демонстрировать полную бесперспективность своей деятельности.

Лозунг: «Après nous le déluge», – «После нас – хоть потоп», – не может быть признанным достойным человека разумного, даже безотносительно к тому, имеются ли у него свои дети, и любит ли он их, если они все же имеются.

Фактически этот лозунг является выражением и проявлением откровенного цинизма, название которого происходит от греческого слова κυνικός – собачий, хотя по своему содержанию этот термин явно обижает собаку.

Жить, непомерно беря в долг у Грядущего, означает доведение Будущего до банкротства.

Принесение же Настоящего в жертву Будущему означает убийство не только Настоящего, но и Будущего, которому в таком случае просто не из чего будет родиться.

Если, например, дружно, всем, как один откликнуться на призыв авторов песни: «Смело мы в бой пойдем за власть Советов, и как один умрем в борьбе за это», – то следствием таких решительных действий станет полный и безоговорочный абсурд, поскольку если все умрут за определенную власть, то эта власть будет только для мертвых и осуществляться она должна исключительно мертвыми.

Таким образом, абсолютизация любой односторонней корреляции, существующей между Настоящим и Будущим, имеет своим закономерным и неотвратимым следствием необратимую утрату желанного Будущего.

В современных условиях не меньшим абсурдом, чем тотальное применение дихотомии «кнута и пряника» или же абсолютизация односторонней корреляции между Настоящим и Будущим, является использование в качестве абсолютного способа регуляции будущей деятельности людей конгломерата воспитания и идеологии.

Воспитание прилежно – с бóльшим или меньшим успехом – выполняло свою функцию регулятора будущего поведения людей на протяжении многох столетий и даже тысячелетий, не изменяясь при этом по своей сути.

Изменялись лишь формы и методы воспитания как системы целенаправленного воздействия (чтобы не сказать – давления) одних людей, называемых воспитателями, на сознание других людей, именуемых воспитанниками, с целью получения заранее ожидаемых (воспитателями) результатов.

Независимо от тех или иных особенностей той или иной формы воспитания, каждая из них была и есть по своей сути субъект-объектной системой, в которой присутствует четко выраженный субъект – как источник «воспитательной активности» – и – объект – как «то, на что направлена воспитательная активность субъекта».

При этом такое распределение социальных ролей устанавливается однозначно, априорно, раз и навсегда.

Тот, кто старший или высший (по своему возрасту, своему рангу, по своему званию, по своему месту в иерархической структуре общества), является несомненно тем, кто воспитывает; тот же, кто является младшим или нижчим – по чину и по другим перечисленным признакам, – безусловно есть тем, кого воспитывают.

В воспитательном процессе контроль субъекта над будущим поведением «объекта» обеспечивался, обеспечивается и будет обеспечиваться до тех пор, пока будет существовать сам этот процесс, уже хорошо известными нам методами, а именно: «кнутом и пряником», «обетованиями и угрозами», каких бы изысканных и утонченных форм своего осуществления им ни придавали.

Само же воспитание является частным случаем и более или менее прикрытой формой применения идеологии, когда тот, кто старший, сильнейший, богатейший, умнейший (как он считает и в чем он «глубоко убежден») подчиняет своей воле того, кто младший, слабейший, беднейший, «глупейший» (с позиции «старшего»).

При всем наличном разнообразии идеологий – как тех, что существовали когда-то, так и тех, что существуют сейчас или будут существовать в грядущем, – объединяющим, стандартизующим и унифицирующим их всех является присущее им всем неотъемлемое свойство: быть способом отличения «своих» от «чужих», и – отделения первых от вторых.

Вторых, соответственно, от первых.

То есть, какой бы ни была идеология – консервативной ли, либеральной ли, монархической ли, анархической, социалистической ли, коммунистической ли, расистской ли, клерикальной ли, сионистской ли, антисемистской ли, фашистской ли, нацистской ли, – она была, есть и, пока будет, – пребудет – идейной основой политики как «искусства» использования других в своих целях: личных; корпоративных; классовых; клановых; кастовых.

Как сказал по этому поводу Джордж Савиль Галифакс, даже самая лучшая политическая партия есть не что иное, как заговор группы людей против своего народа.

Для осуществления же любой политики обязательным условием является вовлечение под ее знамена как можно большего количества ее приверженцев.

Желательно, как можно более преданных (в идеальном случае – по мнению автора «Mein Kampf», как он сам об этом пишет в названном опусе – «по-собачьи преданных»), «глубоко убежденных» в том, что именно такими, «по-собачьи преданными» своему лидеру-хозяину и следует быть.

Готовых на самопожертвование.

Ради вдолбленной им абсолютизированной идеи.

Базовой для данной идеологии.

Объединению же таких приверженцев в плотные шеренги «бескомпромиссных борцов за идею» максимально эффективно способствует формирование и закрепление на уровне архетипа – «коллективного бессознательного», как назвал этот феномен Карл Густав Юнг, – образа общего для них врага, лозунгами борьбы против которого легче всего объединять «своих» – «идейно сознательных».

Именно с такой целью идеологии как средству обеспечения регулирования будущего поведения людей и подчиняется воспитание.

Простой пример: провозглашая «ультрасовременную» доктрину тотальной толерантности, ее проповедники по сути дела объявляют «врагами народа» всех, кто не испытывает пароксизма восторга от этой доктрины…

Таким образом формируется единство идеологии и воспитания при обязательном соблюдении верховенства первой над второй.

То есть, абсолютизация воспитания как субъект-объектного процесса, в котором субъектом выступает воспитатель, а объектом – воспитуемый, имеет своим закономерным следствием низведéние воспитуемого до уровня дрессированного исполнителя команд воспитателя-дрессировщика.

Здесь остается лишь отметить, что в своем абсолютизированном виде каждое из попарно существующих средств осуществления лидером и контроля («кнут и пряник»), и корреляции («обетования и угрозы»), и регуляции (воспитание и идеология) будущего поведения ведомых им людей полностью изживает себя, вырождаясь в законченный абсурд, не имеющий никакой позитивной исторической перспективы.

Соответственно, лидер, руководствующийся этим законченным абсурдом, конченый.

Для Будущего.

Потому что позитивно-перспективное Будущее такого лидера заканчивается, не успев начаться.

Естественно, возникает вполне законный, закономерный и законно-напрашивающийся вопрос: «А что же – вместо ?».

Хуля хулимое, предлагай достойное.

Не так ли, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница?

 

2. Настоящий Лидер как превращатель Хроноса в Кайрос

У мудрых, хотя и древних греков, для обозначения понятия времени применялось два термина: хронос (Χρόνος) и кайрос (Καιρός).

По именам одноименных богов.

Первый из них олицетворял собой астрономическое время.

Плавно и равномерно текущее.

Не зависящее ни от каких привходящих факторов, условий и обстоятельств.

Покойное. Как его символ и как его изображение (см. фото).

Mutter Erde. Изображение бога Хроноса на надгробье (1960 г.)

В хроносе каждая минута хронически содержит в себе ровно шестьдесят секунд.

Не больше и не меньше.

В свою очередь в каждом хроническом часе хранится ровно шестьдесят минут.

Тютелька в тютельку.

У бога Хроноса все предельно просто, ясно, четко распределено и предустановленно.

Раз и навсегда.

Под эгидой Хроноса никто никуда не спешит.

Таков его эдикт.

Туда, куда он влечет, все успеют.

Точь-в-точь, как у Владимира Семеновича Высоцкого: «В гости к Богу не бывает опоздавших».

И – как у мудрых, хотя и древних римлян: «Omnes vulnerant ultima necat» – «Каждый час ранит, последний убивает».

Так к чему тогда спешить, спрашивается?

Бог Хронос – о том же.

И все же…

Неужто человек ведóм на заклание Хроносом, как бык на скотобойню человеком?

Как сказал Гегель в своих «Лекциях по философии права», достойно гибели все существующее.

Вы, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, в ужасе спросите:

«Неужели и человек?!»?

Тот самый, которого испокон веков почтительно называют разумным?

Тот самый, который и разумный, и добрый, и утонченный, и даже иногда пописывающий стихи про кровь и любовь, о розах и морозах, или же, на худой конец, насвистывающий в теплом дýше и в бравурном мажоре ораторию: «Я люблю тебя, жизнь, и надеюсь, что это взаимно»?

Неужели???

«Да», – отвечает Хронос.

И такая смертная тоскá от этого берет, что пред неизбывной минорностью ее аккордов меркнет даже предсмертная ария Марио Каварадосси из бессмертной оперы Джакомо Пуччини «Тóска».

Такая, что впору стремглав бежать из-под эгиды Хроноса в объятья то ли Вакха, то ли Бахуса.

Чтобы убежать от, говоря «шершавым языком» сленга, «беспредела».

Чинимого и учиняемого бородатым, замшелым и заплесневелым (см. фото выше), выжившим из ума маразматиком Хроносом.

А если все же – не маразматиком?

Не – «выжившим из ума»?

Если все же предположить невероятное: что Хронос вместе с Гегелем правы, тогда неминуемо и неумолимо возникает вопрос:

Зачем человеку смерть?

Спрашивается.

Отвечается: затем, чтобы быть Человеком.

Затем, чтобы спешить и успеть Им стать.

И – сделать.

Достойное Человека.

Иначе можно не успеть.

Ни посадить дерево, ни…, впрочем, дальше Вы знаете.

Абсоютное бессмертие обрекло бы человека на абсолютное безделие.

Зачем делать сегодня то, что можно сделать и завтра, и послезавтра, и через год, и через столетие, и через миллионно-миллиадо-триллионно-летие?

Ни-за-чем.

Время не жмет.

Бессмертного.

Бессмертие неизбежно порождает благодушие, благоденствие и… расслабленность.

Как в бане.

После парилки.

С кружечкой свежего пива в одной руке и со свежезавяленной воблой – в другой.

Не хочется ничего делать и ни о чем думать.

Все – завтра!

Или – послезавтра.

Или – …,…,…

В общем, когда-нибудь.

Потóм.

А сейчас все мысли уходят вместе с благолепным пóтом.

Уходят, не приходя в сознание.

Бессмертного.

Смертному же – приходят.

И – не уходят.

До самой смерти.

Например, такая.

Каждому человеку отпущено не так уж много времени.

За вычетом вычитаемого на сон (святое! но – непроизводительное) – всего-то-навсего каких-то четыреста тысяч часов.

Как говорится, «плюс – минус».

«Плюс» меньше, чем «минус».

Можете сами посчитать.

На досуге.

Который тоже входит в заветные «четыреста тысяч».

Вот и весь ресурс.

Как говорится, крутись – вертись, как хочешь, но в него придется уложиться.

Пока мадам с косой не уложит.

И – не упокоит.

Навсегда.

Крутящегося – вертящегося.

Пока что.

Впрочем, сей наш ресурс – не единственный.

Каждый из нас при рождении получает еще один мешок подарков.

А в нем – аж восемьдесят шесть миллиардов клеток коры головного мозга.

Вот подарок так подарок!

Правда, они часто умирают – по две – четыре тысячи в час, и никогда не восстанавливаются, но это – сущие пустяки.

По сравнению с восьмьюдесятью шестью миллиардами-то!

Не правда ли?

Правда.

Но – не вся.

Сермяжная правда жизни состоит в том, что по истечении ресурса времени, отпущенного человеку, прекращается, и – навсегда – и время существования ресурса нейронов, независимо от того, сколько их – живых! – на тот момент оставалось.

Вот незадача-то…

Отсюда – задача: как человеку совместить, сочленить, ссовокупить два отпущенных ему ресурса?

В зависимости от того, как человек решает для себя эту задачу, он и становится тем, кем он становится.

Как сказал – не так давно – по историческим меркам – лауреат Нобелевской премии Жан-Поль Сартр, человек есть результат своих результатов.

Для того же чтобы этот результат не стал удручающим его творца, сему творцу придется сотворить маленькое чудо: превратить свой хронос в свой кайрос.

По гречески – Καιρός.

По имени бога, олицетворявшего собой, как и Χρόνος, время но – не обычное, а необычное (см. репродукцию ниже).

Франческо Салвиати. «Кайрос» (1552 г.)

Кайрос олицетворяет собой не астрономическое – равнодушное ко всем и ко всему, а потому – бездушное, но – Одухотворенное Время: целесообразное, продуктивное, эффективное, добро/деятельное.

Иными словами – Время, благоприятное для приятных и – главным образом – нужных дел.

Для человека.

Желающего представлять собой не какой-попало, а благоприятный результат своих результатов.

Чем больше человек превращает свой хронос в свой кайрос, тем ближе он подходит к тому, чтобы стать Лидером.

Настоящим.

В любом стόящем деле.

Стόящим того, чтобы им заниматься.

И – получать в нем позитивные результаты.

Отсюда – формула Настоящего, Стóящего Лидера:

То есть, если предел отношения целесообразного, продуктивного, эффективного времени (Καιρός) к астрономическому времени Χρόνος в жизни человека стремится к единице, то сам человек при этом стремительно приближается к тому, чтобы стать Настоящим – эффективным, результативным и позитивно-перспективным Лидером.

Достичь этого можно.

Каждому.

Кто того пожелает.

И – кто для этого мобилизует весь имеющийся у него ресурс.

Прежде всего – интеллектуальный.

Да, да, именно те восемьдесят шесть миллиардов нейронов (за вычетом относительно незначительного числа уже почивших в бозе), комфортно разместившиеся в коре головного мозга.

Как в коробке с иструментами.

Как инструмент для совершения мыслительных операций.

Когда?

Где?

При каких условиях?

В каких обстоятельствах?

Да когда угодно, где придется, при любых условиях и в каких попало обстоятельствах.

Доказательства?

Извольте.

Рене Декарт писал свои трактаты в печке.

Служа капралом-«ландскнехтом» в армиях: сначала баварской, а затем датской.

Находясь на зимних квартирах в составе своих воинских подразделений, он забирался ночью в уже погашенную печь, задвигал за собой чугунную заслонку, и при свете лучины вверял перу и бумаге свои, становившиеся бессмертными мысли.

Став при этом лучшим математиком среди философов и лучшим философом среди математиков.

По крайней мере – своей эпохи.

По праву заслужив статус одного из самых выдающихся ее Лидеров.

Другой замечательный Лидер той же эпохи, Бенедикт Спиноза, обдумывал свои творения, шлифуя линзы, поскольку именно шлифовкой линз он зарабатывал себе на жизнь.

В области науки этики Спиноза и сегодня – один из общепризнанных Мировых Лидеров.

Николай Иванович Кибальчич успел разработать свой проект управляемого ракетного космического корабля, сидя в камере смертников накануне собственной казни.

На идеи Кибальчича и сегодня опираются все Лидеры в разработке космической техники.

Обобщая, констатируем:

ВРЕМЯ РАЗУМА – ВСЕГДА.

Сегодня – особенно.

Далее будет еще особеннее.

На что – безотносительно к профилю предметной области – в первую очередь следует направить свой Разум будущему Настоящему Лидеру?

Прежде всего, на то, чтобы определиться, на что ему точно не следует тратить свое время.

 

3. Не дать пропáсть времени

Времени у Лидера – далеко не прόпасть.

Лишнее время бывает лишь у лишнего человека.

Только он может позволить себе быть озабоченным «проблемой»: «Как убить время?».

Нам бы его проблемы!

Не правда ли, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница?

Нам этого сáмого времени катастрофически и хронически нехватает.

Ни на что.

Даже – на самое главное.

Если же оно появляется – это самое желанное и дефицитное время, – то приходится мучительно решать для себя задачу: как не дать ему пропáсть?

Во всемирную историю человеческой Мысли вошел предельно простой до беспредельной гениальности принцип под названием бритвы Оккама, гласящий: «Отсекай все лишнее».

Прежде всего – в отношении трат времени.

Оно – как цветик-семицветик из одноименной сказки Валентина Катаева.

Имея его в своем распоряжении, каждая девочка, или – не-девочка Женя, или – не-Женя, как и каждый мальчик, или – не-мальчик Витя, или не-Витя, может, казалось бы, невозможное.

Ведь каждый Человек – это чудо, способное творить чудеса.

Если у него есть на это время.

А если нет?

Тогда надо его найти.

Как?

Отсекая все лишнее.

В тратах времени.

Не тратить времени по пустякам – формула настолько расхожая, что уже стала заезженной.

Однако искусство определять, что – пустяки, а что – нет – не пустяк.

В этом искусстве нет мелочей.

Но есть определенные каноны.

Определяем их.

Канон первый: не тратить время на то, чтобы жалеть о несделанном.

Сможешь сделать несделанное нужное – сделай.

Не смог – не жалей.

От жаления о несделанном нужном нужного не прибавится.

Канон второй: не тратить время на то, чтобы жалеть о сделанном.

Сможешь не натворить, не навытворять, не навыковыривать, не начудить ненужного – не натвори, не навытворяй, не навыковыряй, – не начуди.

Не смог – не жалей.

От жаления о наделанном ненужном ненужного не убавится.

Убавляется наделанное ненужное не от жаления о том, что наделано, а исключительно от исправления наделанного.

Канон третий: не тратить время на то, чтобы жалеть себя.

Нет ничего более жалкого и убогого, чем жалеющий сам себя человек.

Злиться на себя – это можно, это – всегда пожалуйста.

Только – продуктивно.

Без заламывания своих рук, без вырывания на своей голове остатков волос, оставшихся после предыдущего их вырывания, без посыпания своей облысевшей таким образом головушки пеплом своих сгоревших иллюзий.

Без завываний и причитаний.

Без стенаний и стонаний.

Только по существу.

Жестко и – «по делу».

Как сказал в своем: «Человеческое, слишком человеческое», – Фридих Ницше, победа делает победителя глупым (о чем здесь уже было упомянуто), а поражение делает побежденного злым (о чем еще не упоминалось).

Побежденному же, – если он категорически не желает носить на себе клеймо пожизненной поверженности, – придется – хочет он того или не хочет – обратить свою злость исключительно на себя.

С тем, чтобы, разозлившись как следует, выжечть из себя всю ту дурь и всю ту спесь, какая только в нем ни завелась.

Канон четвертый: не тратить время на то, чтобы стараться вызвать к себе жалость.

Нет ничего более унизительного, чем стремление вызвать к себе жалость.

Как сказал Марк Аврелий, самый презренный вид малодушия – это жалось к самому себе, а самый унизительный – см. чуть выше.

Ведь от жалости до презрения и брезгливости – всего один шаг.

Крохотный.

Почти незаметный.

Поскольку жалость есть сострадание, лишенное уважения.

Ни больше, и ни меньше.

Канон пятый: не тратить время на то, чтобы делать такое, о чем придется пожалеть.

Как предложил в свое время всем нам Настоящий Лидер – на все времена – как Человек, Философ и Правитель, – Марк Аврелий, «не правда – не говори, не надлежит – не делай».

Нарушение любого из представленных здесь канонов – не преступление.

По закону оно не преследуется.

Кто не желает, тот может их, мягко говоря, проигнорировать.

Юридически – безнаказанно.

Наказывать же за их игнорирование будет не система юриспруденции, а сама жизнь.

Во всех ее многообразных проявлениях.

На что же стóит тратить время?

Так, чтобы – без сожалений?

Всего на две вещи.

Первая: что-то сделать.

Нужное.

И себе, и людям.

Вторая: кем-то стать.

Таким, каким надо.

И себе, и людям.

Например, Лидером.

Стóящим.

И – настоящим.

Таким, чтобы, пока он живой, людям хотелось бы сказать ему спасибо, а когда ему все же придется уйти в «беспросветную даль», – носить цветы на его могилу.

Вот на это времени не жалко.

Никакого.

Сказанное не означает, что человеку придется непрестанно напрягаться и перенапрягаться.

Отнюдь.

От постоянного и непрерывного физического, эмоционального и интеллектуального перенапряжния можно заработать себе лишь грыжу.

То ли в брюшной полости, то ли в позвоночном столбе, то ли в черепной коробке.

Там, где мозг.

Последняя грыжа называется неврозом.

Разной степени тяжести.

От хрогической раздражительности и – до исступленной истеричности.

Лечится с трудом и без каких-либо гарантий исцеления.

Для того же, чтобы не пришлось лечиться, вполне достаточно не заболеть.

Как этого достичь?

Вот этому стоит учиться.

Учиться всегда есть «чему?», есть – «для чего?», и есть – «у кого?».

Прежде всего, Жизни.

Для Жизни.

У Жизни.

Она – лучший Учитель.

Именно она, а не Книга – подлинный Источник Знаний.

И – Пониманий.

Книга – лишь Путеводитель по этому Источнику.

Если же Источник прокладывает себе путь сквозь непролазные дебри и невылазные колдобины, то следовать по нему все же лучше с надежным Путеводителем.

Или – что еще лучше – Проводником.

Дружественным.

Дружелюбным.

Доброжелательным.

Знающим.

Понимающим.

Толковым.

Мужественным.

Могучим.

Всегда готовым и мóгущим придти на помощь в трудную минуту и выручить в экстремальной ситуации.

Увы, но с таким Проводником легче разминуться, чем встретиться.

В Пространстве и Времени Жизни.

Потому чаще доводится пользоваться все же услугами Путеводителя, чем Проводника.

Главное, чтобы Путеводитель был написан настоящим Проводником.

Дружественным, и т. д.

Немало в Мире славных книг.

Всех их не счесть.

Тем более – не перечесть.

Даже – не перелистать.

Но стремиться к этому стóит.

Хотя бы – что касается самых стóящих.

Таких, что помогают крепко стоять на ногах с непоникшей головою и с неповешенным угрюмо носом.

Если с легкой руки Публия Овидия Назона девизом уважающих себя римлян было: «Dum spiro spero» – «Пока дышу – надеюсь», – то сегодня для настоящего лидера этого далеко не достаточно.

Ему пристало следовать иному: «Dum spiro sum discentes» – «Пока дышу – учусь».

Неуклонно.

Неуëмно.

Непрестанно.

Иначе Лидеру – «стоп машина».

Горе Лидеру, переставшему учиться: горькая ýчасть его предрешена.

Избежать ее не так уж сложно.

Ведь.

Жизнь по своей сути – открытая Книга.

Самая большая и самая мудрая.

Читать ее – не перечитать.

Живя, читать.

Читая, учиться.

Учась, узнавать.

Узнавая, понимать.

Понимая – действовать.

Такова классика жизнедеятельности Лидера именно в этом его качестве.

На такую классику жанра лидерства никакого времени не жалко.

Ведь только лишь таким образом возможно становление и развитие Настоящего Лидера, действующего в условиях реального Времени и ориентированного на Будущее, с тем, чтобы сделать его Настоящим.

Стóящим того, чтобы к нему стремиться.

 

Мир, в котором мы живем, фактически постоянно, практически непрерывно и угрожающе ускоренно становится теснее.

И – плотнее.

Аргументы?

Пожалуйста.

Сначала – о тесноте.

 

1. В тесноте, значит, в обиде?

По данным ЮНЕСКО за последние сто лет численность людского населения Земли возросла вчетверо.

Это означает, соответственно, что за тот же период времени вчетверо сократилась площадь земной тверди и водной глади, приходящаяся «на душу населения» «Планеты людей» (по названию одноименной философской повести Антуана де Сент-Экзюпери).

Включая и сыпуче-зыбучие сахарско-каракумские пески, и торосистые северно-ледовитые поля «белого безмолвия».

Нам чем дальше, тем больше становится тесно.

Друг от друга.

Когда друг другу мы становимся по сути если не врагами, то, по меньшей мере, соперниками и конкурентами.

За право стоять на том, где стоим, обеими ногами и дышать тем, чем дышим, обоими легкими, есть и пить хотя бы что-то более или менее пристойное по качеству и приемлемое по количеству.

То есть, Солнца на Земле вроде бы всегда столько же, сколько его и было, но места под Солнцем для каждого стремительно становится все меньше и меньше.

И все – из-за того, «другого», которому тоже хочется этого же места.

Сразу же по обнаружении сего печального факта, он был признан свидетельством крайнего нездоровья, а попросту говоря, болезни общества.

Тут же нашлись рьяные ретивцы взяться ее лечить.

Естественно, доктора.

Либо удостоившиеся этого почетного звания в каких-то науках, либо присвоившие его себе сами.

Первым из них стал доктор Томас Роберт Мальтус, торжественно, громогласно и привселюдно провозгласивший главный тезис своего мальтузианства: катастрофический рост народонаселения может быть остановлен лишь встречными причинами, которые сводятся к нравственному воздержанию или несчастьям (войны, эпидемии, голод).

Угадайте из трех раз: кому из политических деятелей уже в веке XX-м эта идея – как нельзя более кстати – пришлась ко двору, став основой уже не политэкономической теории, а вполне реальной политической практики?

Можете не сомневаться: Вы угадали, точнее – определили – правильно.

Все три раза.

Вторым «лекарем», взявшимся «лечить» «болезнь перенаселения» стал доктор Йозеф Пауль Геббельс.

Свое «лечение» «болезни» он начал с подписанного в 1935-м году им как рейхсминистром пропаганды и образования III-го Рейха приказа сжечь все книги (всего – 1400 наименований) 150-ти авторов, чьи идеи были несовмнестимыми с нацистской идеологией.

Как сказал за сто лет до этого Йоганн Вольфганг Гете, там, тогда и поскольку, где, когда и поскольку начинают жечь книги, очень скоро будут жечь людей.

Что, собственно, и произошло.

В родной для Гете Германии.

И – на захваченной ею территории.

В масштабах и способами, выходящими за пределы восприятия их человеческим разумом.

Еще один «лекарь» «болезни перенаселения» – доктор Эрхард Ветцель стал инициатором и главным разработчиком подписанного Адольфом Гитлером «Generalplan Ost» , согласно которому предусматривалось, в частности:

Уничтожение или изгнание 80–85 % поляков. На территории Польши должны были оставаться только приблизительно 3–4 миллиона человек.

Уничтожение или изгнание 50–75 % чехов (около 3,5 млн. человек). Остальные подлежали онемечиванию.

Уничтожение 50–60 % русских в европейской части Советского Союза, ещё 15–25 % подлежали депортации за Урал.

Уничтожение 30–50 % украинцев и белорусов.

Уничтожение 100 % евреев.

На протяжении всей Второй мировой войны этот план исполнялся. Неукоснительно и с предельной педантичностью.

Профессор психиатрии Альфред Хохе и профессор юриспруденции Карл Биндинг из Фрайбургского университета в своей совместной книге: «Разрешение на уничтожение жизни, недостойной жизни», – писали, что «идиоты не имеют права на существование, их убийство – это праведный и полезный акт».

Доктор Хохе обосновывал утверждение, что некоторые люди – просто балласт, создающий неприятности для других, а также, что, по его словам, немаловажно, и экономические издержки. Он утверждал, что существование обитателей психиатрических учреждений (по его выражению, «балластных существ» и «пустóт в оболочке» – лиц, не способных к человеческим чувствам) не имеет смысла и ценности. Его соавтор Карл Биндинг предлагал государству учредить специальные комиссии по умерщвлению людей, недостойных жизни. Эти идеи нашли свое отображение в подписанных лидером III-го Рейха Адольфом Гитлером «мюнхенских законах 1935-го года», в частности, в законе «О сохранении и укреплении наследственного здоровья германской нации», и реализовывались согласно программы: «Т – 4» («Акция Тиргартенштрассе – 4»), – официальное наименование евгенической программы по стерилизации, а в дальнейшем и физическому уничтожению душевнобольных, умственно отсталых и наследственно больных, в том числе – неврозами и косоглазием. Впоследствии в круг лиц, подвергавшихся уничтожению, были включены нетрудоспособные лица (инвалиды, а также болеющие больше 5 лет). Вначале уничтожались только дети до трёх лет, а затем – все возрастные группы.

Вот такие «рецепты» лечения «болезни» под названием «перенаселение» предлагались. И были оценены по их достоинству. Историей. Оценка – даже не «двойка», а – «МИНУС». Большой и жирный. Окончательный и бесповоротный. Ныне же ни один из политических лидеров, если только он не желает совершить над собой политического сэппуку (официальное название того, что в обиходе именуется харакири), к вышеперечисленным «рецептам» не возвращается. И – не вернется. Поскольку никому из них не захочется жертвовать своей карьерой. Да и чего ради? Ради политического сэппуку? Более чем сомнительно. Соответственно, и нам с Вами, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, придется искать иные рецепты преодоления нарастающей тесноты в Мире Людей, нежели предложенные вышеназванными докторами.

Kunikazu Utagawa. «Seppuku» (1850 y.)

Да, действительно, сегодня нам всем становится все более тесно. И в общественном транспорте и на пляже, на автобане, и в престижной бане, на центрально-городской автостоянке и на приморском бульваре, в грибном лесу и в прибыльном бизнесе. Куда бы мы ни стремились, там уже, как оказывается, занято. Другими. Каждый из которых «глубоко убежден», что желанное многими место должно принадлежать именно ему. Если все пригодные для обитания бывщие необитаемые острова стали сегодня обитаемыми, то задача Настоящего Лидера – направить могучую Силу себя со своей командой на создание новых «островов в океане» (термин заимствован из названия одного из романов Эрнеста Хемингуэя). И сделать каждый из них «Обитаемым Островом» (по названию научно-фантастического романа Аркадия и Бориса Стругацких) как обителью себя со своей дружной и сплоченной командой.

В какой бы отрасли добродеятельной человеческой деятельности дружина «Лидера со командой» ни действовала.

Так, как это сделали настоящие лидеры японских авиаперевозок, создав среди некогда пустынных вод Осакского залива в Тихом океане рукотворное чудо – остров-аэропорт Кансай.

Аналогичным образом поступили Настоящие Лидеры туристического бизнеса «маленького, но гордого» государства Бахрейн (см. фото ниже).

Дуррат-аль-Бахрейн – комплекс из 15-ти искусственных островов, 8 из которых на сегодня уже заселены

Понятно, что излишним будет говорить о том, что создание «островов в океане» как задача для Настоящего Лидера в утесняющемся Мире должно пониматься скорее аллегорически и метафорически, чем буквально.

Так, собственно, и понимают, и поступают сегодня практически все Настоящие Лидеры современного бизнеса.

Они создают новые, ранее не существовавщие «острова в океане» бизнеса.

Это может быть либо smartphone (IBM, презентация бренда состоялась 23.11. 1992 г.), либо – iPod (Apple, 09.10.2001), либо – iPhone (Apple, 09.01.2007), либо – «набор для встречи конца света» (томское подарочное агентство, 26.11.2012), в состав которого вошли: шпроты; водка; гречка; свечка; спички; валидол; веревка и мыло (!) – браво за свежесть и оригинальность идеи, приперченной изрядной долей для кого-то – юмора, для кого-то – сарказма!

Настоящий Лидер делает свой первый ход.

Как в шахматах: «Белые начинают и выигрывают».

Теперь – пусть их догоняют.

Не будем уточнять «цвет» догоняющих.

Во избежание недоразумения.

Скажем осмотрительнее: те, кто захотят.

И – если смогут.

Ведь Настоящие Лидеры уже пошли дальше.

За своими новыми идеями.

Жизнеспособными.

Жизнеутверждающими.

Добронесущими.

Это – все.

Что касалось «тесноты».

Мира Людей.

И – места Настоящих Лидеров в «утесняющемся» Мире.

Людей.

Теперь – о его «плотности».

 

2. Действия лидеров в кризисах

Мир Людей сжимается.

На наших глазах.

И – стискивается.

На наших мозгах.

Неотвратимо.

Необратимо.

И – уплотняется.

Там же.

Также.

И – так же.

Начисто отвергая и полностью игнорируя Вселенскую энтропию.

Вместе со Всеобщим законом ее возрастания и со всеми свидетельствами разбегания Вселенной во все стороны и таким образом тотального разуплотнения Ее.

В современном Мире Людей в единицу времени втискивается все больше событий.

В единицу пространства – вещей.

В единицу объема человеческого мозга (головного, – просьба не путать со спинным и с хвостовым) – информации.

«Net» – это сегодня уже не столько то, чем люди ловят свою добычу, сколько то, что опутывает их в качестве своей добычи.

На одну страдающую и страждущую человеческую душу теперь приходится уже столько мегаватт, мегабайт, мегапикселей и мегатонн, сколько еще каких-нибудь сто лет назад не приходилось на всë-про-всë одушевленное.

И все это берет человеческую душу за горло и душит ее.

Вызывая периодические стрессы, отягчаемые хроническими неврозами (благо мы живем не в Третьем рейхе: вспомните, что там за них полагалось), скоропостижными инфарктами миокарда, инсультами и – как побочное следствие – циррозами печени.

То ли еще будет!

Ой-ëй-ëй?

Давайте только без паники.

Как говорят доблестные огнеборцы, «пожар идет по плану».

Если банк горит, то кредиты гасятся.

О чем, собственно и гласит в предельно обобщенном виде непреходящая восточная мудрость, сосредоточенная в знаке, подозрительно похожем на эмблему «Pepsi-Cola» (лы).

Во всем плохом обязательно найдется что-то хорошее.

Надо только хорошенько поискать.

Не случайно на языке хотя и древних, но уже тогда мудрых китайцев иероглиф, соответствующий по своему значению очень популярному сегодня слову «кризис» имеет сразу два смысла: «опасность» и… «возможность».

Настоящий Лидер именно этим и призван заниматься: в каждой опасности искать и находить скрытые в ней возможности.

То есть, чем тяжелей ситуация, тем больше в ней простора для Настоящего Лидера реализовать себя именно в этом качестве, поскольку, как сказал в свое – далекое от нас время – Публилий Сир, когда море спокойно, всякий может быть кормчим.

Соответственно, когда не-спокойно – не – всякий-який, а – только соответствующий.

Критической ситуации.

Всякой.

Любой.

Какой угодно или неугодно.

Что же требуется Настоящему Лидеру для соответствия любой нештатной, экстремальной, критической ситуации?

Естественно, ум.

Как способность проникать в сущность.

Но – не сам по себе.

Не как «голый среди волков», а – вооруженный.

Правилами.

Как продуктами деятельности ума и результатами освоения опыта предшественников и современников.

Френсис Бэкон назвал правила «инструментами вспоможествования уму».

Нечего возразить ему.

Можно только порадоваться.

За него.

И – за себя.

За то, что мы теперь тоже это знаем.

И – понимаем.

Со своей стороны можем предложить те правила как «инструменты вспоможествования уму» Настоящего Лидера, действующего в условиях и обстоятельствах кризиса.

Те, которые не успел в свое время сформулировать Френсис Бэкон.

Они гласят:

1) воспринимать сигналы , поступающие извне и свидетельствующие о приближении опасности;

2) отличать сигналы от «фонового шума»;

3) отвергать прямолинейность как способ реагирования на сигналы;

4) переходить от «плоскостного» к «объемному», и от него – к « n – мерному» вúдению проблем;

5) «видеть» существующие связи и отношения между предметами и событиями, явлениями и процессами, а также тенденции их изменения и тенденции изменения самих тенденций;

6) «не видеть» связей, отношений и тенденций не существующих , а лишь кажущихся;

7) объективно, то есть, непредвзято и непредубежденно – оценивать существующие связи и отношения, тенденции их изменения и тенденции изменения самих тенденций;

8) искать и находить подлинные причины происходящих событий;

9) при принятии решений и при их реализации не довольствоваться т. наз. «здравым смыслом», являющимся на самом деле лишь низшей ступенью Разума ;

10) для экстраординарных ситуаций применять экстраординарные решения, используя «логику парадоксов»;

11) обнаруживать «обратные эффекты», влекущие за собой негативные последствия принимаемых решений;

12) определять границы – в пространстве, времени, условиях и обстоятельствах – действительной применимости принимаемых решений;

13) некризисные ситуации лидеру следует рассматриватькак потенциально кризисные ;

14) оценивать принимаемые решения «Sub specie aeternitatis» – «С точки зрения Вечности» (Бенедикт Спиноза, «Этика»);

15) выполнив пункты 1 – 14, действовать.

Если Вам, уважаемый/уважаемая Читатель/Читатльница приведенные здесь пункты покажутся банальными, тривиальными, самоочевидными и не требующими никаких дополнительных комментариев, то – тем лучше!

Значит, Вы уже – Настоящий Лидер.

Если же Вы все же хочите такие комментарии получить, то они – к Вашим услугам.

По всем пунктам.

По пункту № 1: воспринимать сигналы , поступающие извне и свидетельствующие о приближении опасности.

Одним прекрасным солнечным утром одна маленькая, но очень добрая, начитанная и умная девочка бегала по одному из пляжей в Таиланде и громко-громко кричала всем дядям и тетям, чтобы они не занимались дурнëй, и не собирали бы всякую живность и вообще – всячину на внезапно и стремительно оголившимся от воды дне залива, а что есть духу и со всей мочи бежали прочь от берега, потому что отошедшие воды (Индийского океана) вот-вот вернутся, но уже в виде ужасного цунами.

Что, собственно, и произошло.

Случилось это 26-го декабря 2004-го года.

Имя девочки – Тилли Смит.

Теперь в честь ее назван астероид: «20002 Тиллисмит».

А все потому что накануне катастрофы поименованная девочка прочитала в умной книжке по географии описание именно такого природного катаклизма, и, сопоставив прочитанное с увиденным, сделала собственные выводы.

К вящему счастью.

Спасенных ею неначитанных и глуповатых дядь и теть.

Как выразился Мильтон Фридман, лауреат Нобелевской премии в области экономики (1976-й г.), единственным мерилом истинности любой теории является предоставляемая ею возможность делать на ее основе точные предсказания будущего.

Если же обремененные учеными степенями и высокими постами высоколобые мужи, ответственные за обнаружение надвигающейся катаклизматической опасности и за оповещение о ней, ее «прошляпили», «проморгали», «профукали», проявив тем самым крайнюю безответственность, то не наука в этом виновата.

Наука же, в данном случае – в лице еще одного лауреата Нобелевской премии Пола Самуэльсона, опять-таки, в области экономики (1970 г.), утверждает: будущее предупредительно расстилает свои тени в настоящем.

Увидеть их – прямая обязанность Настоящего Лидера.

Ведь, как заметил еще в его время Марк Туллий Цицерон, «Curo – media ad provident» – «Управлять – значит предвидеть».

Иначе управляющее лицо – не Лидер.

По крайней мере, не Настоящий Лидер.

Это – по пункту № 1.

Теперь – по пункту № 2 : отличать сигналы от «фонового шума .

Мир Людей полон шумов.

Всевозможных.

Всяческих.

Во многом – производных.

От самих же людей.

И – производимых ими же.

По этому поводу в свое время был даже снят фильм.

Хороший.

Удостоившийся многих международных премий.

Мультипликационный.

Назывался он – «История одного преступления».

По его сюжету шум, создаваемый соседями в течение одной ночи, довел добрейшего милягу – Василия Васильевича Мамина – до покушения на убийство.

Всем лидерам, как правило, докучают.

Постоянно.

Занудливо.

Завистливо.

Агрессивно.

Напористо.

Нахраписто.

Раздражающе.

Вызывающе.

Отвлекающие от разных важных дел «фоновые шумы».

Производимые назойливыми посетителями, докучливыми просителями, агрессивными завистниками, занудливыми кляузниками, обиженными жизнью неудачниками, «непризнанными гениями», канючливыми жалобщиками и прочими «нежелательными элементами».

Которых утомленный донельзя и отягощенный производимыми ими всеми шумами лидер, как и главный герой мультфильма Федора Хитрука, тоже иногда готов убить сковородкой, попадись таковая ему под руку.

Ему требуется подчас ангельское терпение херувима и «железные нервы профессионального карманника» (термин, заимствованный у Джона Фицджеральда Кеннеди по отношению к требованиям, предъявляемым к дипломату), чтобы все это выдержать.

Но – такова его «карма».

Знал, на что шел.

А если не знал, то тем хуже для него.

«Взялся за гуж, не кажи, что не дюж».

Как говорится, «терпи, казак, атаманом будешь».

Однако Настоящий Лидер – «атаман» (от санскритского «атман» – самость, дух, «высшее Я», абсолютная духовная сущность) обязан по долгу своей атаманской службы не только терпеть обрушивающиеся на него со всех сторон «фоновые шумы», но и различать среди них существенные сигналы.

Указывающие на изменения ситуации.

В том числе – кардинальные.

Прямо касающиеся Дела, которому призван служить Лидер.

Требующие принятия решений.

Конструктивных.

Часто – безотлагательных.

Как хороший механик по характеру шумов, производимых вверенными в его вéдение машинами, определяет, какая и как именно барахлит, как хороший дирижер большого симфонического оркестра слышит малейшую фальш любой скрипки, не говоря уже о барабане, так и каждый Настоящий Лидер в своем деле не просто должен, а просто обязан слышать и различать среди любого «фонового шума» «сигнальный звон» и определять откуда и к чему он.

Иначе колокол будет звонить по нем (см. роман Эрнеста Хеменгуэя «For Whom the Bell Tolls»).

И – по Делу, которому служит лидер – теперь уже – с маленькой буквы и без почтительного определения: «Настоящий».

И – по тем, кто, доверившись ему, следовал за ним – бывшим Настоящим Лидером, не сумевшим отличить «фоновые шумы» от тревожного сигнала.

Да, безусловно, отличать существенное от несущественного сложно.

Иногда – очень сложно.

Но – не невозможно.

Поскольку и этому искусству можно учиться.

И – научиться.

Если есть к тому неуемное желание, непреклонное стремление и неодолимая настойчивость.

Не владея же этим искусством лидеру – особенно в кризисы – нечего делать на лидерском поприще: он там будет лишним.

Это – по пункту № 2.

Теперь – по пункту № 3 : отвергать прямолинейность как способ реагирования на сигналы.

Хотите сделать глупость?

Двигайтесь к цели по прямой, и неудача Вам гарантирована.

Даже стрелы «лучшего лучника всех времен и народов» Вильгельма Телля летели в цели исключительно НЕ по прямой.

Иначе все его цели так и оставались бы неприкосновенными в своей девственной нетронутости.

К счастью для него как Всемирного Лидера Лучников дело так не обстояло.

За что и был удостоен он памятника (см. фото ниже), безотносительно к тому, был ли он на самом деле.

Вывод?

Если хотите попасть прямо в цель, стреляйте НЕ прямо.

Внося в прицел необходимую поправку.

Учитывающую действие отклоняющих факторов. В случае со стрелой или с пулей – силу притяжения Земли, сопротивление воздуха, силу и направление ветра, скорость и направление движения цели.

В других случаях – другое.

Но – обязательно.

Wilhelm Tell Denkmal in Altdorf, von dem Bildhauer Richard Kissling geschaffen und 1895 eingeweiht

Чем дальше отстоит цель от нацелившегося на нее, тем бóльшей должна быть поправка.

На «отклоняющие» факторы.

Всегда существующие.

Всегда действующие.

Всегда обязывающие с ними считаться.

Всегда заставляющие Настоящего Лидера мыслить и действовать непрямолинейно.

Для достижения прямо поставленной цели.

Это – что касалось пункта № 3.

Теперь – по пункту № 4: переходить от «плоскостного» к «объемному», и от него – к  « n – мерному» вúдению проблем.

Возьмите шесть спичек и попробуйте построить из них четыре равносторонних треугольника.

То, что у Вас, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница получилось, совсем не равносторонние, а прямоугольные треугольники, в каждом из которых есть по два катета и по одной гипотенузе, а гипотенуза не равна катету, значит, эти Ваши треугольники – совсем не равносторонние.

«Где же выход»? – спросите Вы.

И, конечно же, как всегда, будете правы.

Ибо – выхода, то есть, решения нет.

На плоскости.

Но он (оно) есть.

В пространстве.

Решением этой задачи будет построение из шести спичек ПИРАМИДЫ, все четыре грани которой будут представлять собой равносторонние треугольники.

Так и с любой другой задачей: если ее невозможно решить, условно говоря, в двухмерном пространстве, то это совсем не означает, что она не имеет решения в пространстве «n-мерном», где n › 2.

При принятии решения лидером по любой конкретной проблеме, ему следует не замыкаться в узких рамках «плоскостного» или любого другого, неоправданно ограниченного вúдения и самой проблемы, и способов ее решения.

Иначе он просто не сможет быть Настоящим Лидером.

Особенно – в критической ситуации.

Это – по пункту № 4.

Теперь – по пункту № 5:«видеть» существующие связи и отношения между предметами и событиями, явлениями и процессами, а также тенденции их изменения и тенденции изменения самих тенденций.

Говорят, что скупой платит дважды.

Если это так, то сколько же раз вынужден платить, образно говоря, «слепой»?

То есть, тот, кто «не видит» своим «мысленным взором»:

– «за деревьями – лéса»;

– за формой – содержания;

– за явлением – сущности;

– за следствием – причины;

– за периодически повторяющимися случайностями – объективной закономерности;

– в грозовых тучах – предстоящей грозы.

Грустно видеть, когда вполне зрячий – по заверению специалистов-окулистов – человек смотрит в книгу, а видит… только какие-то закарлючки.

Не различая в них букв.

Не складывая из них словá.

Не замечая содержащегося в них смысла.

Не менее печальное зрелище представляет собой такой человек, который, вместо того, чтобы читать и понимать Книгу Жизни, открывающую «мысленный взор» на все происходящее, использует ее лишь в качестве туалетной бумаги.

И совсем уж беда, если таким человеком оказывается лидер.

Для всех, возглавляемых, организуемых, вдохновляемых и направляемых им.

Горе личностям, ведóмым горе-лидером!

Их судьба незавидна и плачевна.

И помочь этому горю может только смена лидера.

Не видящего – существующих связей и отношений между предметами и событиями, явлениями и процессами, тенденций их изменения и тенденций изменения самих тенденций – на – Видящего.

Сам же «не видящий» лидер обречен.

На то, что рано или поздно, но – обязательно – ведомые им увидят-таки его позорную мыслительную слепоту.

И сделают соответствующие выводы.

Оргвыводы.

Это, пожалуй, – все, что имело смысл сказать по поводу пункта № 5.

Теперь – по пункту № 6: «не видеть» связей, отношений и тенденций не существующих , а лишь кажущихся.

Сколько сил и средств было потрачено людьми в их погоне за миражами, призывно манящими своими прелестями?

Цифра сия есть тайна ея.

Жар-птица Призрачного Счастья прилетает и – улетает, оставляя в руках своего соискателя лишь скомканный билет.

На поезд, которого нет.

А деньги уже истрачены, а силы уже исчерпаны.

В изнурительной борьбе за приобретение билета.

Как оказывается – в НИКУДА.

Да…

Хуже нет, чем искать то, чего нет.

Особенно – для лидера.

Ведь за ним идут.

Те, кого он ведет.

В том числе, и туда, куда ни ему, никому следовать не следует.

Как сказал Данте, «Lasciate ogni speranza voi ch’entrate», – что в свободной интерпретации Пушкина означает: «Оставь надежду, всяк, сюда входящий».

С нашим добавлением: в Мир Призраков, выдающий себя за Пристанище.

Измученной душе.

Как выразился – в порыве откровения – Стив Джобс, «я горжусь не только тем, что я сделал, но и тем, чего я не делал».

Несмотря на всю соблазнительность сделания Желанного, но – неосуществимого, как perpetuum mobile.

Погоня за эфемерными призраками – признак не цветущей молодости, а либо хронической инфантильности, либо – вопиющей глупости.

Которой, увы, «все возрасты покорны».

Ее порывы отнюдь не благотворны.

Однако – они могучи.

Если им не противостоять.

Противопоставляя им охватывание «мысленным взором» не только существование существующего, но и несуществование несуществующего.

В первую очередь, тех связей и отношений между предметами и событиями, явлениями и процессами, тенденций их изменения и тенденций изменения самих тенденций, которых в действительности нет.

Если они есть – «Добро им пожаловать!».

В Мир наших мыслей и наших действий.

Если же их нет – «От ворот – поворот!».

Дураков у нас нет.

Ведь именно так расшифровывается абревиатура ДУНЯ, не так ли?

Теперь – по пункту № 7: объективно, то есть, непредвзято и непредубежденно – оценивать существующие связи и отношения, тенденции их изменения и тенденции изменения самих тенденций.

Лидеру для принятия оптимального решения и реального его осуществления в любой, особенно – кризисной ситуации необходимо, но совершенно не достаточно только лишь обнаруживать существование действительно существующего и выявлять не существование несуществующего.

Сразу же после обнаружения наличия существующего и установления отсутствия не-существующего требуется оценка существующего, поскольку оно существует.

И, соответственно, – влияет, или же, по крайней мере, может влиять на происходящее.

Оценка существующих связей предметов и ситуаций, явлений и процессов, отношений между ними, тенденций их изменения и тенденций изменения самих тенденций должна производиться, исходя из того, какие и в какой мере угрозы они в себе несут, последствия за собой влекут, и возможности собой открывают.

В перечень прямых и непреложных для их соблюдения требований, предъявляемых к Настоящему Лидеру, и непременных для неукоснительного выполнения им обязанностей входят:

– всесторонний учет и контроль каждой (каждого) из существенных связей, отношений и тенденций;

– адекватное противодействие всем и каждой (каждому) из них, таящим, таящей или таящего в себе реальную угрозу;

– максимальное использование всех и каждой (каждого) из них, содержащих, содержащей или содержащего в себе хотя бы одну благоприятную возможность.

В качестве примера наиболее часто встречающихся у лидеров ошибок можно привести замеченную известным практически всем – поскольку его портрет украшает собой стодолларовую купюру – Бенджамином Франклином, предостерегающим всех и каждого: «Маленьких врагов не бывает».

То есть, тот враг, который еще вчера был маленьким, сегодня может стать большим.

Вражиной.

По пункту № 8: искать и находить подлинные причины происходящих событий.

В один прекрасный день, с утра пораньше, вызывает к себе в кабинет начальник цеха – назовем его, почти условно, Леонид Матвеевич – бригадира бригады слесарей-наладчиков.

Ивана Герасимовича – пусть будет таким его имя.

«Иван Герасимович», – проникновенно произнес Леонид Матвеевич – «срочно организуй на участке N починку агрегата NN: из-за его поломки простояла ночная смена, и сейчас начинает простаивать дневная. Я тебя прошу: все сделай и сразу же доложи, как только сделаешь. Сразу же, слышишь?».

«О чем речь, Матвеич! Все сделаем! В наилучшем виде! И – бросьте Ваш валидол на…, в общем, куда подальше. На… он Вам сдался? Выпейте-ка, лучше чего покрепче. Чаю, например, марки… (внимание уважаемым дилерам чая: здесь могла бы быть ваша реклама!)».

Сказал, и – пошел.

Мобилизовывать, организовывать и вдохновлять.

Возглавляемую им бригаду.

На очередной трудовой подвиг.

Обещанный Матвеечу.

Проходит час.

Второй.

Третий…

Уж полдень близится, а Герасимыча все нет.

Наконец, пришел.

Уф!

Весь в солидоле.

И – с забытым в засаленном кармане давно не стираного комбинезона гаечным ключом 32х36, Гост 2839-80.

«Матвеич» аж привстал со своего стула:

– «Ну что, Иван Герасимович? Сделал?».

– «Сделал, Матвеич!».

– «Работает???».

– «Нет».

…?!..??!!..???!!!

Вопрос: почему Иван Герасимович не сделал так, чтобы на вполне естественный вопрос «Матвеича» можно было бы с чистой совестью и с законной гордостью сказать: «Да!»?

Ведь все же сделал: разобрал агрегат полностью, все его детали промыл в «уайт-спирите», кое-что – даже в спирте (!), все прочистил, посмазывал – солидолом, естественно, все собрал заново, стоит – как новенький!

Но: как не работал, так и не работает,…!..!!..!!!

Почему ???

Ответ: потому что не нашел Иван Герасимович причину поломки агрегата, а раз так, то и не смог его починить.

Как сказал еще в его время Френсис Бэкон, незнание причины затрудняет действие, и то, что в познании становится установленной истинной причиной, в действии становится правилом.

Все.

По пункту № 8.

Теперь – по пункту № 9: при принятии решений и при их реализации не довольствоваться т. наз. «здравым смыслом», являющимся на самом деле лишь низшей ступенью Разума .

Еще Марк Аврелий в его время призвал всех, и лидеров – в первую очередь – не довольствоваться поверхностным взглядом.

Рассудок же и есть то, что способно обеспечить проникновение лишь в поверхностные слои причинности.

Но ведь у каждой причины есть своя причина.

Более глубоко залегающая, чем уже добытая.

В этом-то и состоит Вечная Глубинная Тайна Конечной Причины.

Она – как было установлено Иммануилом Кантом, НЕПОСТИГАЕМА.

Вечно.

Но – по его же, Канта, открытию – ее постижение ПРИБЛИЖАЕМО.

Бесконечно.

И инструментом, обеспечиваюшим бесконечное приближение к Конечной Причине есть Разум, который отличается от рассудка, как буровая установка для глубинного бурения – от штыковой лопаты.

Кто из лидеров «бурит» глубже, тот и понимает лучше.

Ему – и «флаг в руки» в решении любой проблемы и в разрешении любой ситуации.

Кризисной – в первую очередь.

В первом приближении это – все, что заслуживало быть сказанным по пункту № 9.

Теперь – по пункту № 10: для экстраординарных ситуаций применять экстраординарные решения, используя «логику парадоксов».

Восемьдесят лет назад в штате Калифорния случился лесной пожар.

Очень мощный.

Невероятно мощный.

По своим масштабам подобный тому, что запечатлен на фото (см. ниже).

Taken by John McColgan, employed as a fire behavior analyst at the Forest Service, an agency of the U.S. Department of Agriculture, 2011 y.

На его тушение были брошены все имеющиеся в распоряжении пожарной службы силы.

В том числе – только что созданное подразделение пожарных-десантников.

Выпрыгнув из самолета с парашютами, они очень скоро оказались в плену у бушующего «цунами» огня, который – из-за силнейшего ветра – распространялся с огромной скоростью.

Пожарные-десантники побежали, что было сил, в направлении реки, однако огонь был быстрее.

Тогда один из пожарных крикнул своим товарищам по несчастью делать, как он, и… зажег вокруг себя засохшую на корню траву и такие же сухие кустарники.

Огонь очень быстро со всем этим справился, оставив после себя лишь голую, выжженную дотла землю, на которую и лег, вжавшись в нее, сообразительный пожарник.

Он остался жив.

Бушующее пламя лесного пожара благополучно обогнуло уже выгоревший до того участок.

Остальные пожарники сгорели.

Они не поверили своему сообразительному сотоварищу и продолжали бежать.

Пока огонь их не настиг…

Сегодня все огнеборцы мира применяют такой способ борьбы с пожарами – лесными, степными, лесостепными – который теперь известен как «встречный пал».

Маленький пожар всегда легче погасить, чем большой, не дав ему разгореться до масштабов большого, а уже бушующий большой он остановит.

Теперь этот способ вошел во все учебники, учебно-методические пособия и инструкции по тушению пожаров, и им пользуются во всех странах, на всех континентах и во всех природно-климатических зонах: от африканской саваны и до сибирской тайги.

Аналогичным образом поступают врачи, делая прививки, к примеру, против кори.

Абсолютная рекордсменка Великобритании по длительности пребывания на троне – королева Виктория в ситуации нарастания кризисных явлений в подведомственной ей стране, сделала экстраординарный политический ход: чтобы избежать бурных событий, подобных тем, что привели к установлению Парижской коммуны (1971-й год), в 1972-м она своим указом позволила своим подданным говорить что угодно и о чем угодно.

Например, хулить порядки в стране, министров, включая и премьер-министра, и саму королеву.

Без каких бы то ни было «оргвыводов» и «оргмер» по отношению к хулящему.

Но – лишь в одном, строго определенном месте, хотя и расположенном в самом центре Лондона, в Гайд-парке.

Называется оно – Speaker’s Corner in Hyde Park.

В нем выступали, в частности, Карл Маркс, Владимир Ульянов-Ленин, опальный в те времена Бернард Шоу и даже яростный противник участия Великобритании в Мировой войне Бертран Рассел – как раз во время действия в стране закона, запрещающего антивоенную пропаганду.

Почему королева Виктория не посчитала опасным такой шаг, как предоставление открытой трибуны, пусть даже и импровизированной, для самых отъявленных радикалов, рьяных противников и монархии, и всех устоев капиталистического мира?

Потому что она рассчитала предельно точно: если в определенном месте будет позволено говорить что угодно и кому угодно, то там даже самые опасные для Трона и Короны речи рассеются, растворятся, разжижатся.

В тотальном месиве массива беспросветной благоглупости и патологической шизофреничности, извергаемой из себя клиническими маразматиками и выплескиваемой ими на уши их слушателей.

Что, собственно и произошло.

В полном и точном соответствии с рассчетом королевы Виктории.

По ее примеру сегодня научились давать возможность людям «выпускать пар из перегретых котлов» руководители ряда японских фирм, устанавливая манекенные копии себя лично в фойе и вистибюлях своих офисов, дабы каждый желающий мог бы, что называется, «отвести душу» на этом манекене: бить его изо всей силы руками, пинать ногами и все такое прочее.

Психологи и социологи утверждают, что это существенно помогает снимать стрессы и значительно оздоровляет психологическую обстановку в «команде».

Следует признать, что тема принятия экстраординарных решений лидерами для «развязки» экстраординарных ситуаций вообще и кризисных – в частности и в первую очередь – является настолько интересной и неисчерпаемой, что вполне заслуживает всестороннего рассмотрения в специально посвященной ей большеобъемной книге.

В той же, которую Вы, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница сейчас просматриваете, приходится ставить последнюю точку.

По пункту № 10.

И – переходить к пункту № 11: обнаруживать «обратные эффекты», влекущие за собой негативные последствия принимаемых решений.

Как это ни прискорбно, но приходится признать, что идеальных решений проблем не бывает и быть не может.

В своем самом удачном варианте принимаемое и осуществляемое решение проблемы может быть лишь оптимальным, то есть, лучшим из худших.

Определяется сей печальный факт тем, что Жизнь – в отличие от любого учебника и «задачника» – задач перед человеком НЕ ставит .

Никаких.

То, что Она перед ним ставит, есть не задачи, а проблемы .

Разница здесь – не в словах, которыми они обозначаются, а в сущностях, которые в них содержатся.

Если любую задачу в самом общем виде можно представить как систему уравнений, в которой число уравнений равно числу неизвестных, то проблема может быть представлена тоже в форме системы уравнения, но – в отличие от задачи – в этой системе количество неизвестных обязательно будет превышать число уравнений.

Вот почему ни одна, даже самая совершенная компъютерная программа никогда не была, не есть и никогда не будет в состоянии решить ни одной проблемы: любая из них, представленная в максимально формализованном виде, вызовет у компъютера вполне определенную и совершенно однозначную реакцию, когда на дисплее высветится короткое и хлесткое, как удар бича слово – «bug», или же – «error», что по сути – одно и то же.

Соответственно, лидеру все свои проблемы и проблемы возглавляемой, организуемой и направляемой им команда во все времена и во всех обстоятельствах приходилось, приходится и придется решать самостоятельно, уповая лишь на ум, интуицию и прозорливость себя со своей командой, а не на мифическую всесильность компъютерных программ.

Неизбежно возникающие при этом ошибки в решении проблем заключаются не в том, что эти решения совершенно неправильные , а в том, что любое правильное решение будет правильным лишь отчасти, то есть, любому позитивному результату решения обязательно будет сопутствовать негативный.

Соответственно, Лидеру, принимающему ответственное решение – по любой достаточно значимой проблеме – необходимо с предельно возможной точностью «взвесить» все последствия принимаемого им решения: как позитивные, так и негативные, и из всех возможных решений принимать именно то, в котором «позитив» будет превалировать над «негативом», позаботившись при этом о том, чтобы максимально нивелировать, нейтрализовать и «погасить» пожар, могущий разгореться из «безобидного» – на поверхностный взгляд – «негатива».

Самая опасная здесь ошибка – недооценить и не нейтрализовать негативные последствия принимаемого решения – позитивного «в общем и целом» – и «негативного – в частностях».

Дьявол же, как известно из английской поговорки: «The devil is sn the detail», – кроется в «мелочах».

В условиях постоянно, непрерывно и ускоренно уплотняющегося Мира, по мере его уплотнения неизмеримо возрастает и ЦЕНА ОШИБОК, совершаемых лидером при принятии и осуществлении им решений.

Есть в этом, безусловно, и позитивный момент: такая ситуация , – как не по своим летáм свежó высказался в своей «Vernunft im Zeitalter der Wissenschaft» – «Разум во времени науки» (1976 г.) семидесятишестилетний Ганс-Георг Гадамер, – не дает разуму заржаветь .

Компъютер же может и должен использоваться Лидером как дополнительный «инструмент вспоможествования уму» (термин, как мы помним, принадлежащий уму и перу Френсиса Бекона), дающий нужные и полезные для ума цифры, однако, как метко заметил Джонатан Сигел, цифры говорят вам о том, в каком состоянии ваши дела, но не говорят почему.

И уж тем более – добавим от себя – что со всем этим делать.

А делать что-то все-таки придется.

Очень желательно – предельно точное.

Адекватное ситуации.

Особенно – в «критические дни» кризисного времени, которое время от времени, но обязательно наступает.

Даже для тех, кто его старательно не замечает.

Это только донедавнишний министр обороны РФ Анатолий Сердюков заявил о том, что «у нас, в вооруженных силах кризиса нет: у нас такой приказ – кризиса не замечать».

После чего у него лично сразу же начались «критические дни».

На самом деле от кризиса не убежишь, не спрячешься, засунув голову в песок и выставив наружу свой незащищенный тыл.

Настоящий Лидер обязан – нравится ему это или же – нет – идти навстречу кризису с – как, как всегда неожиданно остроумно для всех, а особенно – для самого себя, выразился Михаил Сергеевич Горбачëв – еще бóльшим забралом.

Принимая и реализуя принимаемые решения.

Оперативно, но – не скоропалительно.

Решительно, но – хорошенько все взвесив.

В первую очередь – последствия.

Принимаемых и реализуемых решений.

«Положив».

Их.

Позитивные – на одну «чашу весов».

Негативные – на другую.

Главное при этом – обеспечить, чтобы позитивное ожидаемое не оказалось перевешенным негативным неожиданным.

К вящему нашему всеобщему сожалению, и – по неожиданно искреннему признанию когда-то нашего лидера, – как правило, у лидеров как раз и получается как раз наоборот.

Как видим – сплошное «как».

Чем и объясняется необъяснимый, казалось бы, эффект, вошедший в анналы под названием эффекта имени Виктора Степановича Черномырдина: «Хотели как лучше, а получилось – как всегда».

За сим остается лишь поставить точку.

Под пунктом № 11.

И – перейти к пункту № 12 : определять границы – в пространстве, времени, условиях и обстоятельствах – действительной применимости принимаемых решений.

Всякое решение – пусть даже «максимально оптимальное» – имеет свои границы оптимальности.

И, соответственно, границы своей действительной применимости.

То, что как нельзя лучше подходит для, «hic et nunc» – «здесь и сейчас», может стать совершенно непригодным для применения его в ином месте, в иное время, при иных условиях и в иных обстоятельствах.

Время не только не ждет, но и не стоúт на месте.

А вместе с ним – и условия, и обстоятельства, и ситуации.

Они – изменчивы, подвижны, релятивны.

Соответственно, такими же изменчивыми, подвижными и релятивными должны быть и принимаемые и осуществляемые решения.

Конкретных проблем в конкретных условиях, обстоятельствах и ситуациях.

Не существует и не может существовать единых, универсальных и абсолютных решений – пусть даже и однотипных проблем, – подходящих для всех случаев жизни.

Таких, чтобы одинаково успешно действовали во все времена, при всех условиях, во всех странах и весях, при всех обстоятельствах.

Вечными могут быть только проблемы, а не их решения, требующие в каждую новую эпоху своего пересмотра, переосмысления и преобразования.

Как сказал тысячу лет назад великий и интеллектуально могучий Абу Али Хусейн ибн Абдаллах ибн Сина (он же Авиценна) в пятой из своих книг «Врачебной мудрости», лекарство от яда отличается только дозой.

Никогда не стал бы он великим, если бы сводил смысл сего своего афоризма к соотношению лишь объемов или масс чего бы то ни было.

Суть его суждения – значительно и шире, и глубже, чем это сразу же приходит на досужий ум.

Она на самом-то деле в том, что, по его же словам, каждое лекарство имеет свою молодость, свою зрелость, свою старость и свою смерть, и лекарство, пережившее свою зрелость, становится ядом.

Сегодня этот феномен получил свою интерпретацию в соответствующем ему термине: срок годности .

То, что еще вчера было лекарством, сегодня уже может стать ядом.

То есть, лекарство от яда отличается только дозой – прежде всего – времени.

Когда-то, во времена расцвета застоя, пиво было только «Жигулевское», сыр – только «голландский», колбаса – или «докторская», или – «любительская», водка – либо «Московская», либо – высший шик! – «Столичная», «хорошие духи» – «Красная Москва», а умопомрачительные – «французские!», – без каких бы то ни было уточнений и подробностей, как это и было с героями фильма «Ирония судьбы, или «С легким пáром!»

И все это было, что называется, «за счастье!».

Сегодня только самым, как говорится, «конченым» алкоголиком духи «Красная Москва» могут быть восприняты за счастье.

Всеми остальными все остальное – из перечисленного набора – только при гипертрофированном чувстве юмора.

Однако никакое чувство юмора не помогло продать ни в одной из арабских стран весьма успешно продаваемое в Европе одно обезболивающее, назовем его условно – «ИКС».

Маркетологи по продажам извелись, ломая себе и своему ближайшему окружению головы: «Как же так??!».

Ведь они же специально для арабских стран перевели на арабский язык не только все надписи на упаковке и текст инструкции, но и заголовок прилагавшегося к обезболивающему средству комикса: «Мистер ИГРЕК – до, во время, и после – принятия вовнутрь обезболивающего ИКС».

Состоял комикс всего из трех картинок.

Слева направо: мистер ИГРЕК с перекошенным лицом тянется к таблетке ИКСа; он же – с лицом напряженным – дотянулся, и – принимает; и, наконец, – с лицом, преисполненным «чувством глубокого удовлетворения» – после поглощения таблетки ИКСа.

Для арабов же, традиционно воспринимающих всю печатную информацию, издаваемую на их родном языке, искючительно справа налево , все, что происходило с горемычным мистером ИГРЕКом, выглядело не просто совсем иначе, а совершенно наоборот, чем для любого европейца.

То есть, сначала мистеру ИГРЕКу было хорошо, потом он принял таблетку ИКСа, и ему столо совсем худо.

Так какой же – спрашивается в задачке с одним неизвестным – нормальный араб будет покупать таблетки со столь вредоносными для состояния его здоровья свойствами??!

Как оказалось, прежде чем предлагать, надо знать не только «что», но и: «где», «когда», «кому» и – «как».

И: не приведи, Всевышний, что-то перепутать!

Тогда – всë!

Всë – и по пункту № 12.

Теперь – по пункту № 13: некризисные ситуации Лидеру следует рассматривать как потенциально кризисные .

Все ресурсы, которыми владеет, обладает и располагает Лидер, являются исчерпываемыми.

Все, кроме одного – человеческого.

Ведь человек, как сказала моя студентка Оксана Кондратюк, есть чудо, способное творить чудеса.

Только человек является единственным, по крайней мере, на Земле, живым существом, способным производить не только все то, что производится любыми другими существами, но и то, чего не удосужилось произвести ни одно другое, включая Бога.

Например, АЭС.

Чернобыльскую.

Или – Фукусимскую.

Однако, даже имея в своем распоряжении такой неисчерпаемый ресурс, каковым является человеческий, Лидер не гарантирован от испытаний, уготованных ему кризисами.

Более того, испытания кризисами ему гарантированы.

Не одни, так другие.

Не в одной форме, так в другой.

Не сегодня, так завтра.

Кто этим вопросом интересуется подробнее – см. книгу: «Выживают только параноики. Как использовать кризисные периоды, с которыми сталкивается любая компания», – одного из основателей и председателя совета директоров Intel Corporation – Эндрю Гроув’а.

По его словам, – а с ними невозможно не согласиться, поскольку аналогичные мнения высказывали и Акио Морита, и Стив Джобс, и Уоррен Баффет, – если у Вас в компании сегодня все хорошо, то это отнюдь не означает, что так же будет и завтра.

Всех неожиданностей, конечно же, не учтешь.

Всех неприятностей – не предусмотришь.

Но стремиться к этому надо.

Иначе непременно придется испытывать на себе «удары судьбы».

Жесткие.

Болезненные.

С далекоидущими последствиями.

Как от удара цунами по Фукусиме.

«Удары судьбы» всегда приходятся в самую незащищенную точку.

И – самую болезненную.

Иначе они бы просто не воспринимались именно в таком качестве.

Как написано в «Сказке о Мальчише-Кибальчише», «пришла беда, откуда не ждали».

Далеко не всегда вражеские танки прорываются по самому «танкоопасному» направлению.

Враги – не дураки.

Величайшая дурость – считать своих врагов дураками, а «удары судьбы» – «слепцáми».

И те, и другие бьют не «по площадям», а точечно и вполне прицельно: по болевым точкам.

И – по «узким местам».

Хуже всего для лидера, если таким «узким местом» оказывается его голова.

Вместе со всем ее содержимым.

Конечно же, «знал бы, где упадешь, соломки бы подстелил», – горюет порой ушибленный «судьбой».

Если только нанесенный «судьбой» ушиб – не смертельный и не отшибающий напрочь и дар речи, и даже способность горевать.

Безусловно, не обвяжешь поролоном каждое встречное дерево и каждый фонарный столб вдоль трассы, по которой едешь: на это никакого поролона не хватит.

Но можно, например, пристегнуть ремень безопасности.

Очень даже предусмотрительная акция.

И – побеспокоиться о том, чтобы Ваш автомобиль был обеспечен подушками безопасности.

Несомненно, от абсолютно всех неприятностей на дороге это не убережет, но от многих, как говорят в Одессе, – «таки да».

Так зачем же искушать «судьбу-злодейку», и добровольно предоставлять ей «супер-джек пот» в ее игре против Вас?

Как сказал почти две тысячи лет назад Марк Аврелий, жизнь похожа скорее на искусство борьбы, чем на искусство танца: в ней надо с твердостью и готовностью к внезапному и неожиданному стоять.

Не стóит провоцировать судьбу-злодейку на злодейские выходки: это будет стоить слишком дорого.

Не ей.

А – провокатору.

А что же стóит делать?

Лидеру?

В первую очередь?

Чтобы избежать «ударов судьбы» кризисом по голове?

А стóит – в первую очередь – обеспечить надежный тыл.

Самый опасный нож – это нож в спину.

Оскорбительное или уничижительное слово или дело, сказанное или сделанное начальником – в адрес подчиненного или же по отношению к нему – не суть важно, невзначай или же из самодýрного желания подчеркнуть свое превосходство – обязательно вызовет «эффект бумеранга», когда нанесенное оскорбление или причиненное унижение обязательно вернется обидчику, что называется, сторицей.

И – с тылу.

И – в самое незащищенное место.

И – в самое болезненное.

Уж кто-кто, а оскорбленный и униженный подчиненный, как никто другой, знает «болевые точки» своего обóссившегося «босса».

Оскорбленного и униженного обязательно поддержат другие.

Те, перед которыми возникает реальная угроза быть следующими в очереди на получение своей «порции» оскорблений и унижений.

И станет это страшной явью для «босса».

И – в самый неподходящий момент.

Когда его позиции окажутся ослабленными.

Так даже незначительная угроза, исходящая извне, многократно усилившаяся изнутри команды, становится катастрофой.

Отсюда – заповедь лидеру: никого не оскорбляй и не унижай – нет величия в оскорблении или унижении другого, а есть от того только спровоцированная месть.

Имея надежный тыл, можно и нужно организовывать «круговую оборону».

От всякой напасти.

Надежно защитив и «фронт», и «тыл», и «фланги».

По меньшей мере, нелепо выглядела бы крепость, защищающая обороняюшихся лишь, допустим, с трех сторон: можно даже не сомневаться, что этой слабостью обороны непременно воспользуется нападение.

Однако, даже имея полную поддержку со стороны своей команды и надежное укрепление со всех сторон своей позиции, лидер может быть повержен своим самым внутренним врагом: отсутствием боевой программы действий, включающей в себя и дальновидную стратегию, и эффективную тактику, и – как совершенно необходимый компонент любой из побед – решительность.

Об этом подробнее – в пункте № 15.

Однако перед тем – пункт № 14: оценивать принимаемые решения  «Sub specie aeternitatis» – «С точки зрения вечности» (Бенедикт Спиноза, «Этика»).

Каждое принимаемое каждым лидером решение и совершаемое им действие подвергается оценке.

С разных позиций.

Как то:

– рациональности;

– эмоциональности;

– революционности;

– консервативности;

– эффективности;

– добросердечности;

– результативности;

– справедливости;

– продуктивности;

– милосердности;

– рентабельности;

– гуманности.

И как Вам, уважаемый/уважаемая Читатель/читательница, такой набор?

Чему из них отдать предпочтение?

Что выбирать?

Чему следовать?

Эти вопросы, мирно тлеюшие в застойные или, как сейчас принято выражаться, «стабильные» времена, как полуугасшие в затухающем костре угли, разгораются жарким пламенем, как только появляется «ветер перемен»: при любом кризисе.

Каждый волен выбирать свой путь.

В своих мыслях, решениях и действиях.

На то и дана нам всем Свобода Воли.

Но оценка будет – соответствующая.

Мыслям как предтечам принимаемых решений, решениям как воплощенным мыслям, и действиям как осуществлениям решений.

Все – по заслугам.

От Главного Оценщика – Вечности.

Вершащего свой суд через своих «доверенных лиц».

И – посредством уполномоченных своих представителей.

И те, и другие – суть никто иные, как последуюшие поколения людей.

Они и оценят.

Каждого из сегодняшних лидеров.

По их достоинствам.

Как в песне поется: «Кому бесславье, а кому – бессмертье».

И – есть нюанс: в Пантеон Бессмертья попадают разными путями: одни – через главный вход, другие – через «задний проход».

Первым из них уготована там награда.

В виде практически Вечной Благодарности Потомков.

Другим – же наказание.

В виде практически Вечного Проклятия.

Именами лидеров, попадающих в Пантеон Вечности через «задний проход» люди своих детей не называют.

Ни Каинами, ни Хамами, ни Иудами, ни Суллами, ни Неронами, ни Калигулами, ни Торквемадами, ни Адольфами, ни Лаврентиями (с Иосифами ситуация предельно двойственная, в силу известных обстоятельств).

За сим подводим черту. Под пунктом № 14.

И остается у нас с Вами нерассмотренным один – единственный пункт.

Под № 15: выполнив пункты 1 – 14, действовать.

Лидеры – народ решительный.

По определению.

Не пойдут люди за тем, кто семь раз отмерит и – так и не отрежет: не решится.

«Сказал – как отрезал».

Это – про лидера.

«Сделал – как наделал».

Это – тоже про лидера.

Лидеры бывают разные.

Все они изъявляют свою готовность преодолевать прóпасти проблем.

Все они отдают себе отчет в том, что перепрыгнуть никакую прóпасть в два прыжка ну никак не получится.

Однако одни из них понимают, что совершенно не обязательно пытаться перепрыгнуть пропасть в самом широком ее месте, другие – нет.

Этим и разнятся.